В поиске и странствии (гет)

Во вторник вечером Кэролайн спускалась в подземелья на дополнительные занятия по зельеварению и страшно волновалась. В такой час людей здесь было немного, а на стенах, в неровном свете факелов, зловеще плясали тени. Царила непривычная тишина, и Кэролайн все казалось, что она перепутала время или вообще день. Но лучше уж нарваться на саркастическое замечание о собственной невнимательности, чем потом на разочарование Снейпа.

Она приоткрыла дверь в класс и заглянула внутрь. Три слизеринца и рейвенкловец, все старшекурсники. Какой-то не очень хороший расклад…

— Чего тебе, девочка? — невероятно бледная и остроносая слизеринка с зализанными черными волосами лениво взглянула в сторону Кэролайн. — Ищешь профессора Снейпа?

— Я, эм, на занятие…

— Чего? — захихикал рейвенкловец, у него были противные жидкие усики и круглые очки в толстой оправе. — Ты на каком курсе? На первом?

— На третьем.

— Да что вы к ней прицепились! — раздраженно сказала другая слизеринка, блондинка с пикантной родинкой над верхней губой. — Девочка, заходи. Как тебя зовут?

— Кэролайн Дэниэлс.

Ну, хоть кто-то дружелюбный! Правда, Кэролайн ожидала такого дружелюбия скорее от Рейвенкло, чем от Слизерина.

Она зашла в класс и села рядом с этой необычной слизеринкой. Потом запоздало подумала о том, распространяется ли правило профессора Снейпа, что она должна сидеть только за первой партой перед учительским столом, на дополнительные занятия, или же это касается только обычных уроков? Но отсаживаться уже было как-то невежливо.

— Урсула Картер, — представилась слизеринка. — Ты, кстати, не родственница Кристиана?

— Это мой старший брат.

Слизеринка и рейвенкловец, которые с самого начала не слишком-то дружелюбно отнеслись к Кэролайн, сразу поменялись в лицах. Видимо, у ее брата не самая хорошая репутация…

— Я так и подумала, — сказала Урсула, не обращая внимания на одноклассников. — Вы очень похожи.

Кэролайн с подозрением взглянула на Урсулу. Может быть, она такая милая лишь из-за Криса? Хотя, она ведь проявила какое-то сочувствие к Кэролайн еще до того, как узнала ее фамилию. Но она могла знать, что младшая сестра Криса учится в Хаффлпаффе, и предположить, а если бы ее подозрения не подтвердились, то она стала бы вести себя так же, как и все остальные слизеринцы.

В этот момент в класс зашел Снейп. Он быстро пробежался взглядом по лицам студентов и, нахмурившись, спросил:

— А где Мерсер?

— Она сказала, что ей не нужны высокие баллы по ТРИТОН, и она больше не будет ходить, — с готовностью сдала одноклассницу остроносая. — Типа ей вообще ТРИТОН не нужен, она замуж выходит.

— Что ж, передайте мисс Мерсер мои наилучшие пожелания, — произнес Снейп таким холодным тоном, что сразу стало понятно, что не стоило этой мисс Мерсер вот так бросать занятия. — Начнем с простого, с экстракта бадьяна. Достаньте перья и пергаменты.

У Кэролайн глаза на лоб полезли от одного только перечисления ингредиентов для зелья. А Снейп читал рецепт наизусть таким будничным тоном, словно бы давал рецепт мятного чая с медом. И, кажется, только она одна была в ужасе, остальные с совершенно спокойными лицами записывали вслед за профессором. Ох, это определенно будут не самые простые занятия… Зачем она только согласилась?

После того, как рецепт был записан, Снейп, конечно же, велел приступать к варке зелья. Кто закончит и сдаст зелье, может идти. Кэролайн и не заметила, как в итоге осталась с профессором Снейпом один на один, а ей еще нужно было выдержать зелье двенадцать минут под крышкой, а затем добавить толченую березовую кору и тщательно размешать. Как остальные справились так быстро?

Кэролайн скосила взгляд в сторону преподавателя. Тот был занят проверкой письменных работ и, судя по его виду, хороших оценок никому ждать не придется. Было как-то неловко просто сидеть в такой мрачной тишине, но и побеспокоить Снейпа страшно. Может, уже достаточно времени прошло? Всего минута! Ну, как так? Кэролайн принялась нервно ломать пальцы. Она смогла высидеть еще минуты три, затем потянулась к крышке котла. Время ожидания, указанное в рецепте, не всегда совпадает с реальным временем.

— Дэниэлс, — вдруг прозвучал голос Снейпа, — если я сказал ждать двенадцать минут, значит, нужно ждать двенадцать минут.

— Простите, — Кэролайн тут же отдернула руку.

— Дэниэлс, — Снейп поднял голову от проверки сочинений. — Вы вообще задумывались о будущей карьере?

— Нет, если честно…

— В таком случае я рекомендовал бы вам это сделать. То, что вы сейчас здесь сидите, вовсе не обязывает вас связать с зельями всю жизнь.

Зачем он это сказал? Наверняка наблюдал за ней и понял, что поторопился, предложив ей посещать продвинутые уроки. Кэролайн опустила взгляд. Что она только о себе вообразила?

— Я хочу сказать, что зельеварение — наука, которая требует терпения и не терпит сомнений. Если вы станете целителем, например, то малейшая ошибка будет стоить жизни пациенту. Станете аврором, у вас будет меньше минуты на то, чтобы понять, какое использовать противоядие. Вы понимаете, о чем я?

— Не очень, сэр, — робко сказала она.

— Так подумайте об этом оставшиеся пять минут.

Может быть, Снейп пытался подбодрить ее таким странным образом? Пытался сказать, что для того, чтобы стать зельеваром, нужно много тренироваться, а для становления великолепным зельеваром нужно тренироваться еще больше, но это того стоит? Или же…

— Сэр, — у Кэролайн на мгновение перехватило дыхание. — Вы хотите сказать, что я по складу характера не подхожу для зелий?

— Это не мне решать, — Снейп с явным удовольствием расчертил «Слабо» по чьей-то работе. — Мое дело учить. А хотите вы учиться, или идти замуж, уже ваши проблемы.

— Но вы сказали, что будете разочарованы, если я откажусь от дополнительных занятий.

— Дэниэлс, не заставляйте меня разочароваться прямо сейчас. Время.

Двенадцать минут прошло. Кэролайн сняла крышку, ссыпала туда березовую кору и размешала. Она уже знала, что зелье получилось дрянное — консистенция не та и сильный сладкий запах. Но оставалось только слить его в пробирку, сдать Снейпу, вымыть черпак, выкинуть остатки и уйти.

Идти по ночному Хогвартсу было страшно. Точнее, время было не такое уж и позднее, но коридоры освещались лишь факелами, и тени стали еще более зловещими, заставляя Кэролайн каждый раз нервно оглядываться по сторонам. Нет, нужно как можно скорее добраться до гостиной Хаффлпаффа, благо осталось просто пройти в другое крыло замка. Вот уже и холл!

Кэролайн обрадовано сделала шаг из подземелий в просторный зал, как вдруг послышался скрип, и порывистый ветер ворвался внутрь, взметнул пламя факелов и загасил его. Кэролайн замерла на месте, будучи просто не в силах пошевелиться. Темнота сковывала ее по рукам и ногам, а то, что только было пустыми доспехами, картиной, гобеленом вдруг превратилось в зловещий силуэт. Уходить! Срочно!

Она попыталась пошевелить ногами, и те с трудом сдвинулись с места. Ля-ля-ля, это просто темнота, просто вдруг, внезапно, ни с того, ни с сего открылась дверь и погас свет. Тут нет никого, кроме глупой девочки, впадающей в панику от собственной фантазии. Кэролайн заставила себя улыбнуться. Вот и не страшно. Совсем-совсем не страшно. Нужно смеяться над своим ужасом.

И тут послышался шелест и жуткий стук. Совсем как при появлении Муди в замке! А что, если это он? Вот сейчас раздастся гром, вспыхнет молния и осветит его отвратительное уродливое лицо, которое будто бы сам дьявол лепил. Ну, или очень неумелый скульптор… Хотя, тогда-то уж точно бояться нечего. Муди — сумасшедший, но он все-таки преподаватель и бывший аврор. Но если не он?

— Эй… — что-то коснулось ее плеча.

Нервы Кэролайн сдали, и она, не разбирая дороги, рванула вперед, врезалась во что-то твердое, и послышался жуткий грохот и лязг металла.

— Люмос!

Волшебник? Точно не жуткая тень? В луче света Кэролайн разглядела под собой доспехи, а за своей спиной — Мэйбл Андерсон в длинном кожаном плаще.

— Скорее! — Мэйбл схватила ее за руку, рывком помогла подняться и потащила за собой. — А то сейчас прибежит Филч. Нокс!

Вновь все погрузилось во тьму, но Кэролайн чувствовала в своей руке руку Мэйбл, и от этого было совсем не так страшно.

— Алохомора! — шепнула Мэйбл, открыла дверь класса и втолкнула туда Кэролайн, затем снова направила палочку на дверь и послышался легкий щелчок. Замок закрылся.

— Ух, прям снова почувствовала себя школьницей, — радостно сообщила она, затем залезла под свой плащ и достала часы на цепочке. — Сидим теперь здесь полчаса. По моему опыту, этого более чем достаточно, чтобы Филч успел прибежать, помянуть матушку студента и осмотреться.

— Но мы ведь не сделали ничего плохого, — растерянно сказала Кэролайн. — Я просто шла с дополнительных занятий по зельям, профессор Снейп может подтвердить, а ты вообще не студентка.

— Ах ты ж! — Мэйбл шлепнула себя по лбу и рассмеялась. — Прости, у меня уже инстинкт. Я столько школьных правил нарушила, пока училась… Но теперь уже как-то будет глупо выходить из убежища. Давай все-таки немного подождем? Ты, значит, шла с дополнительных занятий по зельям? Ты последовательница Пенни Хейвуд, что ли?

— Кого?..

— Как быстро-то все забывается, а… Ведь еще три года назад Пенни была самой популярной девчонкой в школе. В общем, она прирожденный зельевар и моя подруга. Она тоже училась в Хаффлпаффе и единственная просто обожала уроки Снейпа.

— Снейп не такой уж плохой. Просто строгий и нужно действительно любить его предмет.

— Не говори мне об этом. После того, как он застукал меня и Чарли в его кладовке, он еще несколько месяцев придирался к каждому неровно порезанному корню мандрагоры.

— Что вы делали в его кладовке? — изумилась Кэролайн.

— По сути, крали ингредиенты для сложного зелья. Но, когда Снейп нас застукал, то мы целовались. Не смотри на меня так. Кража у Снейпа грозила исключением. Когда я услышала шаги за дверью, то жутко запаниковала, и это было первое, что пришло мне в голову. А если учесть, что мы с Чарли на тот момент были просто друзьями, то я паниковала вдвойне.

— И как ты объяснила Снейпу, почему вы выбрали именно его кладовку? — только и смогла спросить Кэролайн, проникаясь к Мэйбл, если не уважением, то восхищением. Более опасного места для уединения, чем кладовка Снейпа, и вообразить сложно! Даже в Запретном лесу было бы спокойнее.

— Сказала, что сюда никто не рискнул бы забраться, а о том, что сам профессор может заглянуть мы как-то не подумали, — она улыбнулась, видимо, вспоминая тот момент. — Ух, и орал же он! Потом смог лишь прошипеть: «Минус двадцать очков Рейвенкло. Минус двадцать очков Гриффиндору. Вон отсюда!»

— Вас не наказали?..

— Ну, уж не знаю, в каких выражениях, но он нажаловался Флитвику и МакГонагалл. Флитвик, с трудом сдерживая смех, дал мне пять очков и все-таки расхихикался, а МакГонагалл очень деликатно пыталась растолковать нам с Чарли, что хоть любовь и толкает на безрассудства, но все же не надо поддаваться настолько экстремальным порывам, и вообще она не такого поведения ждет от старост. Потом эта история поползла по школе, и Снейп до года конца был не самым грозным преподавателем Хогвартса. Вообще, даже жаль его немного. Он такой мрачный, наверняка всех женщин распугивает. Ну, или мужчин… Кто может нравиться Снейпу?

— А что ты здесь сейчас делаешь? — Кэролайн поспешно сменила тему, чувствуя, как ее вгоняет в краску обсуждение личной жизни профессора.

— Работаю. Я говорила, нет? Один из спонсоров Турнира нанял меня провести ненавязчивую инспекцию. Ну, чтобы никто извне не попытался повлиять на результаты.

— Это вообще возможно?

— Конечно. На чемпионов во все времена делали ставки, и каждому хочется, чтобы победил тот чемпион, на которого были поставлены его кровные. Но деньги интересуют не всех, главное — азарт и зрелища, поэтому кое-кто готов очень хорошо заплатить за то, чтобы чемпионы постоянно были в смертельной опасности. Я должна буду отслеживать такие случаи и предотвращать. Разуме-ется, другие спонсоры наняли своих людей, и черт знает, какие у них задания… — Мэйбл вздохнула и провела пятерней по своим волосам. Послышался перестук бусин. — Представляешь, я буду инспектировать Чарли. Чарли! Ну, черт возьми, я с удовольствием еще раз проинспектирую, не появились ли новые веснушки на его широкой мускулистой груди и… Э-э, то есть я хотела сказать, что знаю его более чем хорошо, знаю людей, с которыми он работает. Они знают меня. И тут я такая — здорово, народ! Предъявите лицензии, разрешения, а еще я сейчас буду долго и нудно проверять то, что вы с собой привезли. Да, все понимают, что работа такая, но у них таких инспекторов с десяток пройдет, и осадочек все равно останется… Ох ладно, к чему тебе мои проблемы. Мы с тобой едва знакомы.

— Ну, нам же надо чем-то заняться, пока мы тут сидим. Я думаю, Чарли на тебя точно не обидится за эту инспекцию. Как раз потому, что он тебя знает.

— У нас свои сложности. Как у настоящих взрослых, — Мэйбл закатила глаза. — Если честно, мне не очень хочется об этом говорить. Расскажи-ка мне лучше о себе. Ты дружишь с Джинни или Роном?

— С Джинни. Мы на одном курсе. С Роном… мы не очень нашли общий язык.

— О, меня Рон тоже не любит. Ну, я могу его понять, моя неуклюжесть причинила ему много проблем, но все же я обожаю семью Уизли, и мне все-таки хотелось бы, чтобы они все меня приняли. Может, со временем мы все-таки помиримся…

— Ну, придется. Наверное, вы с Чарли поженитесь рано или поздно, — ляпнула Кэролайн.

— Мы? — вдруг она улыбнулась. — Моя мама называет нас адреналиноголиками и вздыхает, что, наверное, никогда не дождется от меня внуков. Ну, опять-таки, это обо мне, давай о тебе. Я слышу у тебя акцент. Ты американка? Почему ты не в Ильверморни?

Мэйбл еще немного порасспрашивала Кэролайн о ее семье и об учебе, а потом, решив, что опасность в виде Филча миновала, вызвалась проводить ее до гостиной. Выходя из класса, Кэролайн заметила, что в холле вновь горит свет.

Когда они дошли до бочек, скрывающих проход в гостиную Хаффлпаффа, Мэйбл сказала:

— Эм, Кэрри, не говори никому то, что я наболтала тебе о Турнире. Даже самым лучшим и доверенным друзьям. Пускай люди просто радуются возможности пообщаться со сверстниками из других стран, а я, другие инспектора и судьи постараемся сделать все, чтобы Турнир прошел максимально безопасно. По сути, я и тебе не должна была всего этого рассказывать… Не знаю, с чего я так разболталась.

— Я никому ничего не скажу, не беспокойся, — пообещала Кэролайн.

— Спасибо, ты — солнце. С меня причитается.

* * *

Двадцатого сентября состоялась первая встреча шабаша за этот год. После совершения традиционных ритуалов. Вивиан с мрачным видом объявила, что вряд ли удастся собираться всем вместе на полнолуния из-за Турнира Трех Волшебников, и уведомления о проведении встреч все будут получать отдельно. Но Самайн, Йоль и Бельтайн будут, вне всяких сомнений, отпразднованы как обычно.

Кэролайн хотела поговорить с ней насчет встречи с Безликой в ночь после Чемпионата, но вид у Вивиан действительно был очень мрачный, и она не решилась. К тому же в конце встречи Вивиан сразу огорошила ее и Луну новостью — теперь они будут заниматься отдельно.

— Но почему? — удивилась Кэролайн. Луна, конечно, вечно рассказывает какие-то странные истории, и порой ее сложно понять, но все же она здорово помогает разбираться в туманных объяснениях Вивиан.

— Во-первых, вас нужно учить по-разному. Луна ближе к миру Завесы, а ты крепко стоишь на земле. Можно сказать, корнями вросла. Во-вторых, твой внутренний зверь слишком рано начал проситься наружу. В-третьих, просто потому, что я так решила. Выбирай, какая причина тебе больше нравится.

— Ясно…

— А раз ясно, то твой день — воскресенье. Луна, ты в понедельник.

— Не знаешь, чем она расстроена? — спросила Луна, когда Вивиан отошла.

— Мозгошмыги замучили, — буркнула Кэролайн. Со стороны Вивиан вот просто несправедливо было так наорать и убежать.

— Думаешь? Что ж, тогда пойду помогу ей избавиться от них.

— Стой! — она поймала Луну за локоть. Не хватало еще из-за своего плохого настроения отправить Луну на верную смерть. Вивиан обычно весьма снисходительно относилась к фантазиям своей странной ученицы, но под горячую руку ей все-таки лучше не попадаться. — А, может быть, она просто расстроена из-за того, что иностранные гости помешают нашим ежемесячным встречам.

— Хм… Да, такое тоже может быть. Но я буду за ней посматривать, вдруг это действительно мозгошмыги.

После этой ночи дни потянулись как обычно. Кэролайн пыталась лавировать между уроками, дополнительными занятиями по зельеварению (которые давались ей с большим трудом), занятиями с Вивиан, поисками информацией о Чаше и своими друзьями, но получалось у нее не очень хорошо. Она совсем не замечала, как летят дни — вот вроде только что встала, но вот уже Салем топчется в ее ногах и своим мурлыканьем укладывает спать. И когда однажды Сильвия взволнованно сообщила, что в следующую пятницу, а именно тридцатого октября, прибудут делегации Бобатона и Дурмстранга, Кэролайн просто ей не поверила. Ведь еще только вчера была первая встреча шабаша, а уже практически Самайн. Вивиан наверняка будет жутко недовольна, что делегации прибывают в такой важный день.

Весь замок подвергся генеральной уборке. Рыцарские доспехи заблестели, изо всех углов убрали паутину, а Филч лично орал на каждого, кто смел зайти в замок в грязной обуви, и кого-то даже довел до слез. Видимо, старый завхоз действительно начал сходить с ума, потому что когда ему попалась Мэйбл в грязной обуви, он начал вопить: «Андерсон! Вечно от тебя сплошные неприятности! Я немедленно доложу профессору Флитвику!» — и даже не обратил внимания на ее возражения, что вообще-то она выпустилась три года назад.

— Называйте меня мазохисткой, — сообщила Мэйбл Кэролайн и Джинни, шедшим с урока по уходу за магическими существами, — но мне в какой-то степени даже приятно, что он меня помнит. Эх, ностальгия… Пойти в кладовке Снейпа посидеть, что ли…

— По-моему, она реально мазохистка, — протянула Джинни, наблюдая за тем, как Мэйбл, черкая что-то в своем блокноте в обложке из драконьей кожи, идет к мраморной лестнице. На первой же ступеньке она споткнулась и лишь ойкнула, шлепнувшись на колени.

— Ну, кому в здравом уме придет в голову сидеть в кладовке у Снейпа?

— Она там впервые поцеловалась с Чарли, — сказала Кэролайн. — Так что у нее весьма теплые воспоминания…

— Чего?! Чарли мне никогда не рассказывал, а ведь мы с ним очень близки. Ты это откуда знаешь?

— От Мэйбл. Мы столкнулись, когда я шла от Снейпа. Она предложила проводить меня до гостиной, и мы разговорились.

— Интересно. И о чем вы еще говорили?

— Да ни о чем… — Кэролайн слегка покраснела, вспомнив комментарий Мэйбл о том, какая инспекция принесла бы ей удовольствие. — Пойдем скорее на обед. Я еще хочу зайти в библиотеку.

— Гермиона последнее время тоже слишком часто бегает в библиотеку. Неужели ты прониклась ее ГАВНЭ?

— Чем?!

— Ну, Гермиона была очень впечатлена положением домовых эльфов и решила создать Гражданскую Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов. Сокращенно… ты слышала. Теперь она нападает на всех, кто попадается ей под руку, и пытается уговорить их вступить.

Кажется, Кэролайн припоминала что-то такое. Гермиона поймала ее после занятия по древним рунам и трясла над ухом чем-то жестяным, но Кэролайн была так измучена последнее время, что, совсем не слушая Гермиону, вяло отмахнулась от нее и пошла на ЗОТИ. Только еще подобных инициатив ей не хватало для полного счастья…

* * *

Тридцатого октября, незадолго до торжественного события, всех учеников собрали в холле и, выстроив в колонны по факультетам, повели на улицу. Старосты и первокурсники шли впереди. Кэролайн отчаянно завидовала двум первокурсницам, повисшим на руках Седрика, и запрещала себе им завидовать. Интересно, когда она сама была первокурсницей, у нее было такое же глупое обожающее выражение лица, как сейчас у этих девочек? Ну, почему, почему Седрик со всеми слишком добрый? Может быть, какой-то другой девочке он будет помогать искать ее потерявшегося котенка, или ласково гладить по голове, если ее обидит старший брат, или помнить ее любимые книги. Просто потому, что он вот такой.

— Смотрите! Смотрите! — вдруг заволновалась толпа, и все разом повернули голову в сторону Запретного леса.

Громадная тень заслонила яркую луну, а потом резко подставилась под свет, льющийся из окон замка. Тенью оказалась исполинских размеров карета, запряженная дюжиной белоснежных коней с золотыми крыльями, и каждый конь был размером со слона. У Кэролайн аж дыхание перехватило. Это ведь абраксанские кони! Дедушка Митчелл рассказывал ей о таких. Они невероятно выносливые и могут несколько дней кряду тащить на себе несколько тонн веса. На что же способна целая дюжина таких коней?

Карета неслась на невероятной скорости, но на поляну перед запретным лесом, опустилась с неожиданным изяществом. С козел спрыгнул изящный юноша в голубой мантии (неужели он управлял этими конями, рядом с которыми казался совсем крошкой?), нащупал что-то под порогом кареты, и вот уже показалась золотая лестница. Юноша почтительно распахнул дверь, и оттуда высунулась гигантская черная туфля. Вслед за туфлей показалась и ее обладательница, невероятных размеров женщина. Незнакомка была завернута в черную атласную мантию, а на ее пальцах блестели опалы. Несмотря на свои габариты, она держала себя с удивительным изяществом.

Дамблдор первым подал пример и зааплодировал. Ученики вторили ему, все еще ошарашенно пялясь на даму. Та улыбнулась, довольная произведенным эффектом, подплыла к Дамблдору и протянула ему руку для поцелуя.

— Дорогая мадам Максим! — торжественно произнес директор, поцеловав руку великанши. — Добро пожаловать в Хогвартс!

— Дамбльдо-ор-р, — промурлыкала мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд'гавии?

— Спасибо. Я в превосходной форме.

— Мои ученики, — она небрежно махнула назад.

Из кареты как раз показалась стайка подростков в тонких шелковых мантиях. Все они дрожали от холода и с каким-то испугом поглядывали на замок.

— Каг’ка’ов уже пг’иехал? — осведомилась мадам Максим.

— С минуты на минуту ждем, — с готовностью ответил Дамблдор. — Останетесь с нами, или пойдете внутрь?

— Лушше внутрь. Здесь у вас холодно. Только вот мои кони…

Дамблдор заверил великаншу, что их лесничий всенепременно позаботится о ее конях, как только закончит со своими делами. Мадам Максим с сомнением хмыкнула, но все же махнула ученикам, и французы поскорее направились вслед за своим директором в замок.

— Они мне не нравятся, — хмуро сказала Фиона. — Ишь неженки какие!

— Ну, тут действительно холодно, — сказал Аллен, провожая взглядом бобатонцев. — И ты вообще заметила, какие там девчонки?

— Где уж там, — насмешливо сказала Сильвия. — Они ведь все шарфами до глаз замотались. Или на что ты смотрел, Аллен?

В этот момент толпа вновь заволновалась. Теперь все взгляды были устремлены в сторону Черного озера. На его гладкой поверхности сначала появились круги, а затем вверх резко взмыл огромный корабль, наведший Кэролайн на мысли о «Летучем Голландце». Правда, команда здесь была далеко не призрачная: все дурмстрангцы были высоченными, широкоплечими и крепкими. Пока они спускались по трапу, Кэролайн заметила, что среди них не было ни одной девушки.

— Дамблдор! — радостно воскликнул человек, шедший первым, высокий, худой с гладкими, блестящими длинными серебристыми волосами, и раскинул руки, словно бы собирался обнять директора Хогвартса. — Как поживаете, любезный друг?

— Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

— Ах, старый добрый Хогвартс, — Каркаров цепким взглядом окинул замок. — Смотрю, мадам Максим уже здесь. Что ж, в таком случае, не будем терять время и пойдем в тепло. Виктор немного простыл. Виктор, иди сюда!

От толпы отделился хмурый юноша с кустистыми черными бровями и крючковатым носом. У Кэролайн возникло странное ощущение, что где-то она его уже видела, причем совсем недавно. Такое лицо сложно забыть…

— О Мерлин, Моргана и все волшебники, — послышался над ухом присвист Фионы. — Крам…

— Игрок в квиддич? — удивленно переспросила Кэролайн, все еще внимательно разглядывая болгарина. — Это он?

— Мерлинова борода! Дэниэлс, ты же была на Чемпионате! У тебя есть перо? Народ! У кого-нибудь есть перо?

— Успокойся! — Сильвия слегка стукнула перевозбудившуюся подругу. — Он тут будет до конца года, еще успеешь взять автограф.

— Мне надо сейчас, — простонала она.

— Робб, возьмите себя в руки, — прошипела обычно всегда добродушная профессор Спраут. — Дети, вы все, проявите то самое гостеприимство, которым славен наш Хаффлпафф, и не досаждайте гостям. По крайней мере, сейчас. Они наверняка устали с дороги.

— Я не буду досаждать Краму, профессор Спраут! Я просто хочу взять у него автограф и сказать, что он самый лучший игрок в квиддич.

— Робб, не вынуждайте меня краснеть за вас. Мистер Диггори, мисс Синклер, ведите всех обратно в зал.

— Первокурсники! — Седрик тут же помахал им рукой. — Первокурсники, за мной!

К нему тут же, толкаясь, подлетела стайка девочек, и все они с готовностью протянули ему руки. Седрик растерянно улыбнулся, но его спасла Вивиан. С совершенно невозмутимым видом она взяла его за руку и повела в замок. Кэролайн была ей страшно благодарна.

К тому моменту, как хаффлпаффцы вернулись в зал, все остальные уже расселись за свои столы. Болгары нашли себе приют за столом Слизерина, и Драко о чем-то беседовал с Крамом, а сидевший рядом Крис страдальчески закатывал глаза. Французы сели с рейвенкловцами. Некоторые из них уже сняли шарфы, и с любопытством осматривались по сторонам. Среди рейвенкловцев Кэролайн заметила и Мэйбл, сидевшую рядом с Роджером Дэвисом. Она как-то говорила, что знает его старшего брата, Честера. Тот был старостой Рейвенкло в восьмидесятых.

Когда все расселись, Дамблдор поприветствовал иностранных гостей и пригласил всех к пиру. На этот раз домовики расстарались и, помимо традиционных блюд, приготовили еще блюда французской и болгарской кухни. Кэролайн сразу же заметила свой любимый крем-брюле, но удержалась от соблазна начать с него и потянулась к супу с морепродуктами.

Правда, вскоре ей стало не до еды. Рядом воцарилось какое-то подозрительное молчание, и Кэролайн подняла голову, чтобы узнать, что случилось. Все смотрели на девушку-француженку неземной красоты: точеная фигурка, фарфоровая кожа, длинные, аж до пояса, белокурые волосы и синие глаза. Она даже не шла, а точно бы плыла по воздуху. Кэролайн скосила глаза на Седрика и увидела, что он тоже смотрит на красавицу. В ее сердце словно бы образовалась дыра, затягивающая всю радость не хуже дементора…

Тем временем Дамблдор снова поднялся с места, и зал в ожидании замер. Кэролайн была настолько расстроена вниманием Седрика к француженке, что едва ли удивилась, когда увидела, что помимо преподавателей и директоров Бобатона и Дурмстранга, за столом появились еще два человека. Один крупный, румяный блондин, а второй — сухощавый чопорный джентльмен с аккуратными черными усами.

— Торжественный миг приближается, — радостно возвестил Дамблдор, оглядывая обращенные к нему лица. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Но, прежде чем внесут ларец и я объясню правила нынешнего Турнира, позвольте представить вам мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества, — чопорный джентльмен сухо кивнул, и в ответ раздались такие же сухие аплодисменты. — И мистера Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта.

Мистеру Бэгмену аплодисменты достались куда более щедрые. Он заулыбался и принялся посылать в толпу воздушные поцелуи.

— Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду состязаний. А теперь, мистер Филч, ларец, пожалуйста!

Завхоз, пыхтя от натуги, тут же явился на зов, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Зал так взволновался, что даже вскочил с мест, пытаясь получше рассмотреть ларец.

Когда ларец оказался прямо перед ним, Дамблдор стукнул по крышке три раза и достал оттуда деревянный кубок с грубой резьбой. Внутри кубок был полностью заполнен пляшущим синим пламенем. Тут уже и Кэролайн заинтересовалась, забыв про жрущую ее ревность. Эта штука ведь может пониматься как Чаша?

— Инструкции к состязаниям проверены лично мистером Краучем и мистером Бэгменом. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность, — сказал Дамблдор. — В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный судья — Кубок огня.

С этими словами он осторожно поставил Кубок на крышку ларца, и теперь все могли хорошо его рассмотреть.

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал директор. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до кон¬ца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем-всем доброй ночи.