Светлячок в долине света (гет)

Мадара меланхолично разглядывал лес под скалой сквозь дырявый опавший листок.

Хаширама плюхнулся рядом, обхватив руками колени, и вгляделся в далекий белый купол шатра, который едва-едва виднелся посреди леса.

— Как думаешь, они согласятся? — в голосе кареглазого Сенджу послышалась неприкрытая тревога.

— Они уже согласились, раз решились прийти на совет, — отозвался Учиха. — Ты отлично справился, Хаширама. Да и мы с Нара времени зря не теряли. Из него получился идеальный посредник, не переживай. Закончится совет и начнем расчищать место под строительство. Затем будем договариваться со столицей. Просто так нам нашего самоуправства не спустят, но я уже придумал, какие струны хорошенько придавить, чтобы «музыка» вышла складной. Все получится. К концу лета начнем строить жилые кварталы и переселяться.

— Так долго? — вскинулся Хаширама и развернулся к другу. — Да я построю жилые кварталы за неделю! Сразу и переселимся. Чего тянуть? Это будут самые большие, удобные и красивые дома на всем континенте... да и за морем тоже.

Мадара посмотрел на Хашираму, будто у него выросла вторая голова.

— Ты ведь не станешь этого делать?.. — полузадушенно выдохнул он.

— Почему это не стану?! Ты не веришь, что я справлюсь? Да недели даже много! Три дня! Три! — Хаширама вскочил и забегал перед другом, размахивая руками и тыча черноволосому Учиха в лицо тремя растопыренными пальцами. — Совет глав закончится — а уже все готово, и можно переселяться.

Мадара схватился за голову.

— Ты собираешься вот так просто — не подготовившись, не спросясь и ничего не обдумав — в одиночку построить дома для чужих шиноби? — снова осторожно спросил он.

— Конечно. Что тут думать и готовиться? Я и так сделаю все в лучшем виде.

— Хаширама, ты не будешь сейчас строить дома мокутоном, — категорично отрезал Мадара.

Хаширама замер и нахмурил красивые брови.

— Это еще почему?!

— Деревня... же... общая... — попытался объяснить очевидное Мадара. — Ну застройка общественных мест — еще куда ни шло, но даже так... — он не договорил, раздумывая, а затем решительно покачал головой и продолжил: — Нет. Все равно плохо. Мы должны работать вместе и только на виду. Все вместе, на виду и сообща!

Хаширама снова уселся на землю рядом с другом, нахмурился и поглядел на Учиха долгим, изучающим взглядом. В глазах его неожиданно заблестели слезы.

— Ты чего? Опять обиделся? — удивился Мадара.

— Ты такой добрый и чуткий человек, Мадара! Хоть по виду сразу и не скажешь! — растроганно проговорил Хаширама и от всей души крепко похлопал друга по плечу, так что тот подавился и раскашлялся. — Уже сейчас заботишься о жителях нашей будущей деревни: хочешь объединить всех общим делом и подружить. Ну, конечно, ты прав: нельзя работать в одиночку. Время совсем не главное. Мы будем вместе трудиться над строительством нашего нового дома, помогать друг другу во всем... А потом устроим пир, будем веселиться, пить саке, танцевать и петь песни до рассвета. Объявим этот день ежегодным праздником Дружбы и единения. Это непременно сплотит наших людей. Даст им общую цель и дело. Покажет, как хорошо жить и работать сообща!

Лицо Мадары медленно побагровело. Он прищурился и процедил:

— Вообще-то, в первую очередь, я думал о том, как ты будешь из-под своих деревянных коробок дерьмо вычерпывать!

Хаширама дернулся и поглядел на Мадару широко раскрытыми глазами, смуглые скулы его потемнели румянцем.

Черноволосый Учиха саркастично и едко продолжил:

— Канализацию надо сначала проложить. Мы же не какую-то занюханную деревеньку на три двора собрались строить?! Ну и продумать хорошенько: где и чьи кварталы разместить, чтобы никого не перессорить и прикрыть стратегически слабые направления, где построить административные здания и академию с госпиталем, а где тренировочные полигоны, храм, кладбище, склады и рынок, запас накинуть — на союз пока удалось уговорить не все кланы. Ну а потом... — Мадара замолчал и порывисто взъерошил и без того лохматую гриву. — Да чего я вообще распинаюсь?! Какие, к черту, песни и пляски?! Где ты видел хоть одного шиноби, который позволит другому шиноби построить ему дом?! Может, ты еще и ловушки в чужом доме тоже собрался устанавливать, место хозяйской спальни планировать, клановую сокровищницу и тайники?! Так и живи тогда в этих домах сам, раз единолично забираешь себе все чужие секреты, потому что ни один шиноби в эти дома и шагу не ступит!

Хаширама растерялся и виновато потер шею:

— Я не подумал...

Мадара насмешливо хмыкнул.

Некоторое время они сидели молча, наблюдая, как в синем небе медленно плывут облака. Затем Хаширама вгляделся в бескрайний лес под скалой и далекую белую маковку шатра, обернулся к другу и серьезно сказал:

— Если они решат выбрать меня, я все равно отдам это титул тебе... Я хочу, чтобы именно ты стал нашим лидером!

Мадара покосился на него и смущенно проворчал:

— Это была твоя идея построить деревню...

— Мы придумали ее вместе! — Сенджу решительно прихлопнул кулаком о колено. — Это наша общая мечта! Какая разница, кто был первым?!

Мадара ничего не ответил, слушая, как шумит лес под их ногами...

— Кстати, — снова заговорил Хаширама и лениво оперся на вытянутые позади руки. — Тоби говорил, что для такой новой вещи, как деревня шиноби, обязательно потребуются новые звания, и, в первую очередь, надо придумать, как назвать того, кто поведет нас всех вперед. Так вот... я долго думал, ведь это должно быть красиво, внушительно и со смыслом... Как насчет «хокаге»? Звучит?

— Так себе... — скривился Учиха.

— Почему это «так себе»?! — возмутился Хаширама. — Нет, Мадара, здесь ты решительно не прав. Это очень подходящее название — возвышенное и многозначительное. Только вслушайся, — Хаширама медленно проговорил, вытягивая губы: — «Хо-каге»... Ну, то есть, «тень огня», лидер шиноби, который оберегает страну Огня из теней. Вон сколько смыслов... Ну?!

— Ладно... — Мадара покосился на него и криво ухмыльнулся. — Убедил. Звучит и в самом деле неплохо.

— Тогда решено! — довольно разулыбался Хаширама. — Ты станешь нашим хокаге, и мы вырежем твое лицо на этой скале прямо над деревней как воплощение всеобщего защитника. Чтобы все знали, видели и гордились.

Мадара поперхнулся и вытаращился на побратима.

— Хаши, тебе в голову напекло, и ты бредишь? — спросил он и с показной заботой добавил: — Сводить тебя к Сакуре, вдруг это что-то серьезное? Пускай нашлепку какую-нибудь лечебную тебе прилепит!

Сенджу кротко взглянул на него, понурился и сгорбился, обхватив колени руками. Длинные волосы уныло свесились вниз, закрывая лицо.

Между двумя шиноби установилась гнетущая тишина.

— Да сколько можно?! — не выдержал первым Учиха, срываясь на крик, и обвиняюще поглядел на друга.

Хаширама приподнял голову и покосился на него. Из-за длинной завесы волос жуликовато сверкнул орехово-карий глаз. Сенджу ухмыльнулся и лукаво протянул:

— Хотя лицо у тебя больно суровое, братец, придется смягчить и приукрасить, чтобы детям по ночам кошмары не снились!

Мадара захлебнулся от негодования:

— Да уж получше твоей унылой физиономии!

Сенджу не выдержал и расхохотался во все горло, хлопая себя по бедрам и коленям. Мадара помолчал мгновение и рассмеялся вслед за ним.

Чуть погодя Хаширама успокоился и воскликнул:

— Ну вот, так и знал, что мы что-то забыли... Деревню же надо как-то назвать! Есть идеи?

Мадара внимательно оглядел небо с плывущими облаками, далекую белую маковку шатра и самого Хашираму, затем задумчиво поднял дырявый листок, который все еще держал в руке, и поглядел сквозь него на лес под скалой:

— Коноха... Мы назовем ее «Коноха»...

* * *

— Какаши-сенсей! — Сакура, заламывая руки, глядела, как седоволосый шиноби уверенно шел по главной улице к воротам селения, затем не выдержала и бросилась за ним. — Пожалуйста, не уходите! Останьтесь! — в зеленых глазах заблестели слезы.

Мужчина остановился и обернулся, твердо поглядев на девушку.

— Мне действительно пора, Сакура.

— Но...

— Банбуцу в чем-то был прав: я тоже слишком долго поклонялся призракам и полированному камню. Теперь, когда Обито больше нет, пора мне начать жить заново. — Какаши мягко улыбнулся и поправил недавно сшитую для него Моксой новую повязку с пустой металлической пластиной. — Здесь твой дом, а не мой.

— Но ведь... деревня... — выдавила Сакура и отчаянно поглядела на мужчину. — Так многое нужно еще сделать... и исправить... Одна я ни за что не справлюсь...

— Ты не одна, Сакура. — Какаши серьезно и строго поглядел на нее. — И больше никогда не будешь одна. — Седоволосый шиноби обвел рукой, затянутой в обрезанную перчатку, селение Учиха, и цветущие на улице вишни, и далекий лес, и будущую скалу Хокаге над их головами. — Все, что ты видишь здесь, уже изменилось благодаря тебе. И будет меняться дальше. Маленький камешек, брошенный в пруд, у тебя все получится. — Единственный серый глаз благодушно прищурился.

Девушка обхватила себя руками за плечи и, смирившись, спросила:

— Куда вы пойдете?

Какаши снова стал серьезным и тихо ответил:

— Я тоже хочу все исправить, Сакура, — шиноби замолчал на какое-то время, глядя, как ветер кружит в воздухе бело-розовые вишневые лепестки, а затем невозмутимо продолжил: — Чтобы однажды, в будущем, маленький мальчик Какаши не остался один против целой деревни.

Сакура вскинулась, тревожно вглядываясь в его лицо.

— Вы хотите собрать ваш клан?

— Неплохая цель, как думаешь? — Какаши взъерошил седой затылок и по-мальчишески весело и беззаботно улыбнулся.

— Обязательно возвращайтесь, Какаши-сенсей! — только и сумела ответить девушка, кивнула и до боли стиснула кулак, так что ногти болезненно впились в руку.

— Так и будет, Сакура, так и будет!

...Девушка стояла в воротах, провожая его, пока высокая, чуть сутулая фигура окончательно не скрылась за деревьями. Порыв ветра снова пронесся над селением, растрепал отросшие за зиму розовые волосы, перевязанные алой лентой, и закружил над дорогой лепестки, сорванные с цветущих деревьев.

Сакура подхватила один из них на раскрытую ладонь.

На мгновение хрупкий лепесток укрылся между ее пальцев, но новый порыв ветра безжалостно вырвал его из безопасного и тихого приюта, подхватил и унес куда-то дальше, в бескрайний, неизведанный и оглушительно яркий мир...

Сакура потерянно глядела на присыпанную желтоватым песком дорогу, уводящую к лесу.

Вдруг, с крыши надвратной башенки перед ней спрыгнули двое молодых мужчин — беловолосый и черноволосый.

— Скорее, идем с нами, Сакура! — Изуна призывно помахал девушке рукой и торжествующе потряс в воздухе маленькой узкой бумажкой. — Надо немедленно найти Мадару. Совет кланов завершен — Нара прислал весточку!

— Не радуйся так напоказ, — кисло скривился Тобирама и сложил руки на груди. — Зубы сводит.

— А тебя вообще в селении Учиха быть не должно, Сен-джу То-би-ра-ма! — почти нараспев проговорил Учиха.

— Я родич по крови и посол, — педантично ответил Сенджу.

— Кому ты сказки рассказываешь?! Какой из тебя родич?! — все еще несерьезно и несколько напоказ возмутился Изуна и добавил: — Так, название одно... Серединка на половинку без четверти...

— Тебе напомнить, что ты сам когда-то говорил: «Слово главы — это слово главы», — протянул Тобирама.

— Ай! Ну какой же ты скучный, Сенджу... — хмыкнул Изуна и махнул рукой, а потом перевел взгляд на Сакуру. — Ушел? — абсолютно серьезно спросил он и кивнул в сторону дороги.

— Ушел... — эхом отозвалась девушка и отчаянно добавила: — Он вернется! Обязательно вернется! Вот только соберет свой клан, а потом вернется...

— Это правильно, — неожиданно прокомментировал ее слова Тобирама. — Объединение клана — благородная и серьезная цель. Очень достойная. Я слышал, у Хатаке с этим давно все плохо. Ему придется нелегко.

Изуна толкнул беловолосого напарника в бок, закатил глаза и воскликнул:

— Ты не помогаешь!

Сенджу смущенно замолчал. Сакура продолжала задумчиво глядеть в сторону леса. Изуна непонятно хмыкнул и потянул девушку за руку.

— Ой, да ладно, пошли уже! Такая новость пропадает! — воскликнул он и, развернувшись к Тобираме, спросил: — Где эти двое?

Тобирама на мгновение огляделся и махнул рукой, указывая направление.

— Опять на скале своей сидят... — проворчал он и пожаловался: — Столько дел надо сделать, а они бездельничают.

— Значит, и мы туда пойдем, и тоже немного побездельничаем, а ты будешь бездельничать с нами! — с энтузиазмом проговорил Изуна и поспешил вперед.

Несколько минут спустя Тобирама внезапно остановился прямо посреди лесной тропинки, будто только что вспомнил что-то очень важное и нужное. Сакура с Изуной тоже остановились и обернулись.

— Сакура, я давно хотел спросить... — медленно, с непонятными паузами, проговорил беловолосый Сенджу и запнулся, фарфоровые скулы его порозовели от смущения.

Девушка поглядела на него и прикусила губу, не зная, чего ожидать от гениального и поразительно догадливого Второго Хокаге.

— Я долго думал... но так и не нашел ответа... — В бордовых глазах сверкнула и погасла искорка тщательно скрываемого любопытства. Тобирама сурово нахмурился и сложил руки на груди, пытаясь казаться холодным и равнодушным, но уже мгновение спустя порывисто выдохнул: — Сакура, зачем тебе был нужен тот уродливый чайник с двумя носиками?!