Dark sky, bright stars | Тёмное небо, яркие звёзды (гет)

— Апчхи!

Я резко выпрямилась, отмахиваясь от клубов пыли, будто от агрессивных насекомых. Воздух на чердаке был густым и сухим, и каждый вдох сопровождался кашлем и желанием сбежать.

— Будь здорова, любовь моя, — донёсся лениво-ироничный голос где-то из-за стеллажа, нагромождённого коробками, гирляндами и подозрительно выглядящими лыжами.

С потолка свисали паутины, между стропилами летала мошкара, и стоило сделать шаг, как пол жалобно отзывался протяжным скрипом, будто возмущался вторжению.

— Мерлин, зачем я согласилась сюда лезть? — фыркнула я, отгоняя пыль от лица. — У меня аллергия буквально на каждый атом этой комнаты.

— Напомни, — раздалось снова с того же направления, — кто из нас вообще захотел сюда полезть?

— Я, — буркнула я, продолжая отмахиваться от пыли. — Но ты согласился. И даже не стал отговаривать!

— Я поддался твоему обаянию, — отозвался Эдвард, и в его голосе уже звучала едва скрываемая насмешка.

Я закатила глаза и одной рукой с усилием открыла крышку очередной коробки, другой прикрывая рот. Оттуда понесло таким душком старины, что мне захотелось надеть противогаз.

— Нам нужно побыстрее найти этот радиоприёмник и, наконец, свалить отсюда, — прохрипела я, чихнув снова и прикрыв рот рукавом. — Я серьёзно. Ещё пара минут — и я потеряю обоняние навсегда.

На самом деле, всё это было не просто капризом. Я устала от неведения. В учебнике по чарам за пятый курс я нашла упоминание о заклинании, позволяющем поймать волшебную радиостанцию Великобритании.

Если получится — я смогу узнать, что происходит в мире, и перестану "быть в танке"я что-то не знаю, это только у нас так говорят?, как говорят некоторые магглы.

Я склонилась над деревянным ящиком, хрустнувшим под моим весом, и, засунув руку внутрь, нащупала что-то металлическое.

— Ага! Есть!

Эдвард подошёл ближе, и мы одновременно склонились над старым ящиком. Он выглядел так, будто его последний пользователь был не сильно моложе самого Эдварда. Хотя, возможно, это из-за пыли такое впечатление.

Но у него были антенны. Колёсико настройки. И — главное — выключатель, который не отвалился при первом касании.

— Он... работает? — осторожно спросил Эдвард, доставая маленького монстра из коробки.

— Вот сейчас и узнаем, не зря ли мы тут час промучились.

Мы спустились с чердака, старательно не пиная коробки, не задевая паутину и вообще притворяясь, будто это не самое жуткое место на планете. В комнате я откинула стопку книг со стола, создав освобождённое пространство, куда Эдвард бережно поставил аппарат.

— Ну что, — пробормотала я, вытирая ладонью пыль с панели. — Момент истины.

Эдвард щёлкнул выключателем. Приёмник ожил с тихим щелчком и сдавленным треском, как будто не был готов снова выполнять свои обязанности после десятилетия покоя. Несколько секунд — только хриплый фон.

А потом:

— ...обнаружен… сектор четыре… повторяю…

— Настроен на полицейскую волну? — брови взлетели вверх. — Так, ладно. С этим мы разберёмся потом.

Я достала палочку и, коснувшись панели, произнесла:

— Audite Arcana.

На секунду показалось, что ничего не произошло. Радиоприёмник всё так же потрескивал, и голос, читающий полицейский рапорт, продолжал вещать со скучной монотонностью. Но затем волна перескочила.

Резкий щелчок. Пауза. Треск.

— ...и, конечно, с учётом вышеописанных обстоятельств, Министерство вынуждено принять меры. Как заявляет исполняющий обязанности главы Отдела Контроля Магического Транспорта —*

— ...Стэнли Шанпайк задержан по подозрению в пособничестве Пожирателям Смерти, — вмешался другой голос, моложе, чуть насмешливый, с мягкой хрипотцой. — Ах, да, конечно, «опасный нарушитель порядка», прошу прощения. Представьте, он, оказывается, всю жизнь притворялся слегка слабоумным. Гениальная маскировка. Кто бы мог подумать?

Сначала я воодушевилась от того, что у меня всё же получилось. И чуть не хлопнула в ладоши от радости.

А потом… нахмурилась.

— Что за… — прошипела я сквозь зубы, подаваясь вперёд, будто могла своим взглядом повлиять на содержание эфира. Эдвард вопросительно приподнял бровь.

— Эти идиоты… — пробормотала я и откинулась обратно на спинку стула. — Пускают пыль в глаза, как всегда. Они просто ловят кого попало. Маскируют свои провалы, подсовывают обществу дешёвые сенсации. Сбежали НАСТОЯЩИЕ Пожиратели, из Азкабана, между прочим! Из самой охраняемой магической тюрьмы в мире. И всем мало-мальски знакомым со Стэном понятно, что из него такой же Пожиратель смерти, как из нюхлера дракон.

— …в общем, друзья, Министерство на страже, будьте бдительны, не забывайте проверять соседей на наличие Темных Меток — и, если что, шепните что-нибудь хорошее аврорам. А то мало ли.

Щелчок. Мягкая музыкальная перебивка — всего четыре ноты, лёгкие, почти детские, как звон колокольчиков. Почти издевательство. Как будто они сами знали, насколько всё это абсурдно, но ничего не стали с этим делать.

Радио снова затрещало, и я уже потянулась к регулятору громкости — но в эфире заговорили снова:

— Напоминаю, что с вами неизменный Финниан Мёрч и мой соведущий Гектор Шэйдфорд. — вступил более бойкий первый голос, — Гек, что у нас в Новостях Волшебного радиовещания на повестке дня?

— На повестке дня, Финн, — с лёгкой хрипотцой протянул второй голос, — то, о чём вы, дорогие наши слушатели, наверняка уже слышали… многие считают, что Фелиция Поттер, также известная как Девочка-Которая-Выжила, пропала... никаких официальных комментариев от директора Хогвартса Альбуса Дамблдора до сих пор не поступало.

Тяжелый вздох вырвался сам собой.

— А ты, я смотрю, довольно известная личность, — Эдвард склонил голову чуть набок, будто по-новому меня рассматривая.

— ...однако, по словам анонимного источника, приближённого к преподавательскому составу школы, директор, цитирую, «исключительно спокоен» и «не принимает никаких мер», чтобы установить местонахождение мисс Поттер.

— Поверь, это последнее, о чём я мечтала, — я безрадостно хмыкнула, когда по радио продолжили перемывать мне все косточки. И чуть напряглась, потянувшись к приёмнику, чтобы сделать погромче, когда соведущие переключились на другую тему.

— …как стало известно нашей редакции, — заговорил Финниан уже с другим, более собранным тембром, — сегодня утром на юге Англии была обнаружена семья магглов, погибшая при крайне тревожных обстоятельствах. Источники сообщают о серьёзных разрушениях, указывающих на, скорее, магическую природу.

— Впрочем, как всегда, мы призываем наших слушателей не паниковать и доверять профессионалам, — подхватил Гектор, уже более бодро. — На месте работают специалисты Отдела Магического Правопорядка. И напоминаем, всё, что не подтверждено Министерством — это домыслы.

Я моргнула, медленно, почти со скрипом.

— Так и запишем, — пробормотала я, — массовое убийство без следов, никакой паники, и, пожалуйста, не думайте ни о чём, что не было одобрено Министерством.

Я резко повернулась к Эдварду, возмущенная до глубины души.

— А ведь они так и не поверили мне, — выдохнула я, — что Он вернулся!

Эдвард посмотрел на меня пристально, ничего не говоря. Я уже не могла остановиться.

— Идиот Фадж даже замял дело Крауча, — с каждой фразой во мне всё больше поднималась злость, что всё это время сидела где-то глубоко и молча жгла изнутри. — Старый козёл, боялся потерять кресло. Проигнорировал всё, что могло хоть намекнуть на правду.

Я зло уставилась на радиоприёмник. Словно он был лицом всей этой лжи. Эдвард, всегда зная ко мне подход, мягко придвинулся ближе, посадил меня к себе на колени и нежно прошелся по волосам, успокаивая.

— …конечно, мы не можем не затронуть новость, потрясшую вчера преподавательский состав и учеников Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Профессор Сивилла Трелони, многие годы преподававшая предмет прорицания, ушла из жизни. По предварительной информации — речь идёт о самоубийстве.

— Это совершенно чудовищно, — голос Гектора теперь звучал не как обычно — не насмешливо, не лениво, а по-настоящему мягко, почти с горечью. — Мы приносим свои искренние соболезнования всем близким и тем, кто знал её лично. Профессор Трелони была частью хогвартского духа, кем-то… незаменимым. Эта потеря невосполнима.

Я замерла, чувствуя, как что-то ледяное медленно скользит по позвоночнику. Дыхание застряло где-то в глотке. Почему-то эта новость ощущалась как удар под дых. У меня с профессором никогда не было тёплых отношений — она меня, скорее, даже раздражала. Но узнать об этом... этом о человеке, которого ты совсем недавно видел собственными глазами. Голос которого каких-то несколько месяцев назад ты слышал своими собственными ушами...

— …Финн, стоит сказать… это не первый случай, — тихо проговорил Гектор, и в его голосе звучала непривычная для эфира радиостанции нотка тревоги. — По имеющимся сведениям, за последние два месяца это уже третья трагедия среди провидцев по всему Соединённому Королевству. Похоже, они все видят что-то, что не в состоянии пережить. Подробности, к сожалению, не разглашаются. И мы приносим искренние соболезнования родным и близким.

— Министерство, конечно же, выражает глубокую озабоченность, — подчеркнул Финниан. — И уже предпринимает шаги по защите уязвимых членов сообщества. И если вы, уважаемые слушатели, знаете кого-то из прорицателей — проявите участие. Простое внимание может стать спасительным.

— Хоть и живём мы в довольно спокойное время, — добавил Финниан чуть тише, — всё равно особенно важно помнить: даже сильные нуждаются в защите.

— Спокойное время, — пробормотала я с горечью, почти выплюнув эти слова.

Эдвард посмотрел с трагичным участием, не находя никаких адекватных слов в такой дурацкой ситуации. Он только мягко скользил ладонью по моим волосам.

— …в связи с этим трагическим инцидентом в Хогвартсе, Министерство Магии приняло решение о введении дополнительных мер безопасности в стенах школы.

— Согласно официальному заявлению, — подхватил Гектор, снова вернув себе лениво-саркастичный тон, — временным советником по вопросам внутреннего надзора и безопасности назначен не кто иной, как Лорд Люциус Малфой.

Я оторвалась от плеча Эдварда, устало мотая головой.

— Я просто не верю, что это правда происходит. Я уже устала эмоционировать.

Но поток этих глупых слов, не имеющих никакого смысла для адекватных людей, неумолимо продолжался:

— …Лорд Малфой, известный своей многолетней работой с Советом Попечителей, уже прибыл в школу. Министерство уверяет: его присутствие необходимо для стабилизации обстановки и предотвращения дальнейших трагедий среди учащихся и преподавателей.

— Он сам и есть трагедия, — пробормотала я, нервно кусая ногти. Эдвард нежно отнял мои руки, не давая свихнуться окончательно.

— Ты уверена, что это была хорошая идея?... настраиваться на эту волну...

— То, что я сижу тут, блаженная... и в ус не дую, только делает всё в разы хуже. Когда я выйду обратно в мир, точно сойду с ума от количества абсурдной информации, которая свалится мне на голову разом.

— …а теперь, дорогие слушатели, — для тех, кто предпочитает музыку разговорам, в эфире — неповторимая, незабвенная, легенда чарующей сцены — Селестина Уорлок! Оставайтесь с нами — и пусть ваши чувства поют вместе с ней!

Я резко выключила приёмник. Тишина ударила по ушам, но она была ненамного лучше.

Я всё ещё ощущала ладонь Эдварда на своих волосах, но уже не как утешение — скорее, как якорь. Чтобы не нырнуть в ту муть, что теперь ворочалась у меня под кожей.

— Ты заметил, что Элис ведёт себя странно в последнее время? Она ведь опять куда-то уехала...

— Да, есть такое. — Эдвард откинулся на спинку стула, взгляд его стал туманным, как будто он пытался сложить вместе пазл, в котором не хватало половины элементов. — Я спрашивал у неё, но она говорит, что всё нормально. По её мыслям тоже ничего нельзя понять — она давно умеет скрывать от меня свои намерения.

Он слегка нахмурился. В полумраке комнаты черты его лица стали резче — особенно в районе глаз.

— Ты думаешь, это как-то связано с теми странными самоубийствами? — он говорил почти шёпотом, но каждое слово пускало по позвоночнику лёгкую дрожь. — Она тоже своего рода прорицатель.

— Я не знаю, Эдвард, — я скрестила руки на груди, будто таким образом могла защититься от всего того кошмара, что происходит вокруг. — Но мне страшно.

Далее я просто-напросто была потеряна для мира. Я практически не заметила, как села в машину, всю дорогу наблюдая за проносящимися деревьями. Путь до гостиной вообще полностью прошёл мимо меня.

Я всё время витала в своих мыслях, что даже чуть не пропустила прибытие леди Блэк. На ней был тот же тёмный плащ с высоким воротом, приглушённый блеск материи ловил блики у камина и отражался в её глазах — холодных, как и всегда.

Я поднялась со своего места слишком резко, как будто только сейчас вернулась в тело.

Леди Блэк чуть сощурилась. На миг мне показалось, что угол её рта едва заметно дрогнул, но, возможно, это было иллюзией от света и усталости.

— Оденься, — сказала она. — Сегодня мы на улице.

Ясно кивнув, я молча направилась к вешалке у двери. Пальто почти выскользнуло из рук — почему-то они отказывались подчиняться. Я натянула его поверх свитера и застегнула пуговицы до самого горла. Сзади зашуршал Эдвард — откуда-то принёс мне перчатки. Едва заметный кивок в знак благодарности.

На улице было зябко, но зато снегопада не было. Небо, серое, висело низко и давило на плечи. Леди Блэк стояла у порога, как будто сама была частью этого пейзажа — неотделимой от холода, от той отстранённой ясности, что бывает только в февральские дни.

Мы вышли на задний двор. На крыше кто-то скрипнул черепицей: может, это Эдвард, или наблюдал кто-то из Калленов, а может, это лишь ветер.

— Сегодня, — сказала леди Блэк, даже не поворачивая головы, — ты будешь учиться защищать разум во время боя.

Я остановилась в двух метрах от неё и машинально перехватила палочку покрепче. Она уже держала свою — изящную, чёрную — ей под стать.

Она не дала мне времени. Ни взгляда, ни предупреждения. Только движение — резкое, выверенное.

Мир вспыхнул. И только какое-то чудо заставило меня вовремя среагировать.

— Protego! — вырвалось само собой, голос сорвался в воздух с хрипотцой. Щит сработал — в последний миг, дрожащий, неуверенный, но спасительный. Заклинание отлетело с сухим шипением, рассыпаясь искрами в воздухе.

Я отступила на полшага назад, глядя на леди Блэк с самым искренним выражением ужаса и разинутым ртом. Подумать мне снова не дали. Во второй раз я даже не успела ничего выкрикнуть — просто прыгнула вбок, чисто на инстинктах. Мимо меня прошёл сгусток заклинания, вспоров воздух рядом с плечом.

И, конечно, в этот момент в мою голову что-то настойчиво попыталось проникнуть. Но на этом фронте у меня всё схвачено — я не даю ей хозяйничать в голове, а провожу по заранее заготовленному маршруту мыслеобразов.

Вроде работает.

А вот с остальным... плохо.

Очередное заклинание едва не врезалось мне в бок. Я отпрыгнула в сторону, поскользнулась, выровнялась, чуть не выронила палочку.

— Stupefy! — выкрикнула я, почти в панике. Поздно.

Заклятие ушло в куст, помяв его. Прости, куст.

Я развернулась — и едва успела пригнуться. Вспышка пролетела где-то надо мной, от волос запахло палёным. Отлично. Просто замечательно.

Ритм боя диктовала она. Я просто... пыталась не умереть слишком быстро.

Она не произносила ни слова, что только давало ей преимущество во времени... как и опыт, и сила, и всё остальное, что было на её стороне. Неизвестность летящих в меня проклятий пугала и заставляла уворачиваться, валяться в грязи и издеваться над собой физическими нагрузками.

Куда там нападать — я и защищаться-то не могу нормально.

Я больше не дуэлянт. Я марафонец-уклонист. Если это стратегия — то очень плохая. Зря я, видимо, забыла про спорт в последние полгода...

Леди Блэк совсем не выглядела напряжённой. Она стояла на месте, почти не двигаясь, и лишь лениво водила рукой, посылая в меня заклинания с тем же выражением лица, с каким некоторые люди смотрят на раздражающих бесящихся детей.

К тому моменту, как атаки наконец прекратились (я даже не сразу это заметила, продолжая бегать по заднему двору ещё несколько секунд, как угорелая), я ещё долго не могла поверить в своё счастье. Сначала оглянулась, будто подозревая подвох, потом — да, конечно — чуть не рухнула в снег.

В боку покалывало, в ногах била дрожь, волосы прилипли ко лбу, а дыхание всё никак не успокаивалось. Я хваталась за бок, пытаясь унять боль, а ведьма смотрела на всё это с непроницаемым выражением лица.

— Позорище, — сказала она наконец. Я посмотрела на неё снизу вверх из положения черепахи. У меня даже не хватило сил возразить.

— Встань, — добавила сухо.

Я стиснула зубы и с усилием поднялась, вытерев лоб рукавом пальто.

— Если бы мой сын вёл бой подобно тебе, — холодно произнесла леди Блэк, слегка качнув палочкой, от чего та издала тихий треск согласия со своей хозяйкой, — я бы никогда не отмылась от позора. Твой разум… хм, — в голосе скользнуло едва заметное одобрение, — защищён достаточно крепко. Но остальное…

— …катастрофа? — выдохнула я, пытаясь вернуть дыхание.

— Слово мягкое, — отрезала она, плавно убирая палочку за пояс. — Достойный маг не может позволить себе подобную беспечность.

Я сглотнула раздражение и вместо ответа вцепилась сильнее в рукоять палочки, чувствуя, что пальцы дрожат.

— Радует хотя бы то, что с ментальной частью всё в порядке, — продолжила она, словно говорила сама с собой. — Но остальное придётся ставить с нуля. Кто бы мог подумать, что в тебе придётся развивать ещё и боевые навыки.

— Я… — начала я, но тут же прикусила язык.

Леди Блэк уже развернулась, медленно проходя по двору, будто оценивая пространство.

— Хватит стоять, Фелиция. Выносливость тебе тоже не помешает. Пять кругов по периметру двора.

Я скрипнула зубами, но промолчала. Не хватало ещё спорить. И без того было очевидно, что в её глазах я выглядела жалкой пародией на ведьму.

Когда упражнения наконец закончились, я едва чувствовала колени. Села прямо на снег и вытянула ноги, не обращая внимания на холод, который уже успел пробраться сквозь пальто.

— Вы… — я глубоко вдохнула, — слышали про… Трелони?

Её бровь чуть дрогнула.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Я нашла заклинание, при помощи которого можно поймать радиоволну, — ответила я, чуть медленнее, чем следовало, всё ещё восстанавливая дыхание.

Весперия на это лишь неопределенно хмыкнула. Затем, чуть подумав:

— Да, об этом все слышали.

Я поколебалась, прежде чем задать следующий вопрос, но слова всё равно вырвались:

— Что происходит с прорицателями?

Леди Блэк прищурилась и медленно перевела взгляд на меня, внимательно рассматривая. Будто неуверенная в своих намерениях, она решила спросить:

— Почему тебя это волнует?

— У меня… — я запнулась, но всё же решилась, — Я боюсь, что Элис что-то угрожает.

Ведьма слегка наклонила голову, задумчиво постукивая пальцами по палочке.

— Хм, — протянула она наконец. — Слушай внимательно, Фелиция. Есть огромная разница между прорицателями и ясновидящими.

Я замерла, не перебивая.

— Прорицатели не проигрывают варианты. Их видения нельзя обойти, переписать или избежать. Пророчества высечены на самом мироздании и всегда сбываются, какова бы ни была цена их воплощения.

Я сглотнула, ощущая, как неприятный холод стягивает горло изнутри.

— А ясновидящие, — продолжила леди Блэк, чуть поведя рукой, будто очерчивая перед собой развилки, — видят лишь возможные пути грядущего. Иногда они сбываются, иногда нет. Их сила — в вероятностях, а не в приговорах судьбы.

Она снова внимательно посмотрела на меня:

— Твоя подружка — ясновидящая, а не пророк.

Я выдохнула, сама не заметив, что всё это время держала воздух в груди.

— И, признаться, — леди Блэк на мгновение отвела взгляд в сторону, — я не имею ни малейшего понятия, что сейчас происходит с прорицателями.

Её глаза вернулись ко мне — холодные, цепкие, будто они могли при желании пробить любую защиту.

— Так что, Фелиция, советую сосредоточиться на чем-то действительно важном для тебя сейчас. Тренируйся.

Я подняла взгляд, устало соображая.

— Лили.

Слово сорвалось прежде, чем я успела его удержать.

— Что? — холодный голос будто рассёк воздух.

— Меня зовут Лили, — повторила я, слишком рассеянная из-за новой пищи для размышлений, чтобы заботиться о последствиях. — Ну или, на крайний случай, Поттер.

На мгновение в её глазах мелькнуло что-то острое, почти режущее. Вспышка отвращения — резкая, мгновенная, но настолько явная, что я даже перестала дышать.

Лицо ведьмы тут же стало непроницаемым, будто ничего и не произошло. Она снова выпрямилась, легко стряхнула невидимую пылинку с рукава и ровным голосом произнесла:

— Урок окончен, Фелиция.

И тут же аппарировала.

Снег медленно осел на то место, где секунду назад стояла женщина, оставив после себя только пустоту и вязкое, тянущее чувство недосказанности.

— Ну и ну.., — неопределенно пробормотала я, недоумённо оглядываясь. И что бы это значило...