Четыре способа убить систему (гет)

Сириус был в самом эпицентре сражения в Косом переулке, когда на ночном небе ни с того ни с сего блеснула ослепительная молния, и следом раздался такой оглушительный раскат грома, что земля под ногами буквально содрогнулась. И в тот же миг пожиратели начали растворяться в ночном воздухе, словно их и не было. Сириус в изумлении замер, озираясь по сторонам, не понимая, что происходит. Ему почудилось, что это просто галлюцинации из-за измождения и температуры.

Он медленно прошёлся по опустевшему переулку, где не осталось ни единой фигуры в чёрном плаще. Возникло стойкое ощущение, будто он попал в собственный сон, смахивающий на кошмар.

Тут из ниоткуда, словно из самой тени, возник Грюм.

— Грозный Глаз, а что за фигня происходит? — хрипло проговорил Сириус, растерянно проводя рукой по лицу. — Они вдруг... просто исчезли.

— Понятия не имею, — Грюм скрестил руки на груди, его магический глаз лихорадочно вращался, осматривая пустынную улицу. — Они исчезли не только здесь. Что-то происходит... Блэк, на кого ты похож вообще? Иди уже домой.

— Ага, — он едва держался на ногах, прислонившись к холодной стене и прикрывая глаза. — Это нормально, что меня не радует, что Пожиратели исчезли?

— Нормально, — мрачно кивнул Грюм. — Это подозрительно... Умом они в основном не блещут, и даже если их силы были на исходе, они всё равно никогда не покидали поле боя добровольно... Им было проще умереть.

— И я о том же... Ладно, до завтра тогда, — Сириус махнул рукой, пытаясь оттолкнуться от стены.

— Не, не приходи завтра, — поморщился Грюм, оценивающе глядя на него. — Ты там... проспи сутки дома. А то выглядишь уже хуже Волдеморта. Глаза красные, кожа как будто прозрачная.

— Ну ладно, — безразлично пожал плечами Сириус. — До встречи.

Он трансгрессировал к знакомой многоэтажке и с огромным трудом побрёл к лифту. У двери квартиры он провёл несколько долгих минут, беспомощно пытаясь вставить ключ в замочную скважину. Его пальцы не слушались, соскальзывая с металла. Когда дверь наконец поддалась, и он вошёл в прихожую, к нему тут же подлетел Джон. Мальчик был бледен, глаза широко раскрыты от страха и волнения.

— Рад, что ты уже можешь бегать, — хрипло протянул Сириус, с трудом стягивая с себя пыльную, пропахшую дымом мантию. — Джон, дай мне, пожалуйста... все таблетки от этой дурацкой температуры... Давай прям штук десять.

— Сириус, нам надо к Джеймсу! — испуганно вскрикнул Джон, хватая его за руку и тряся её. — Срочно!

— Джон... не тряси, — взмолился Сириус, чувствуя, как от каждого движения раскалывается голова. — Нам нельзя появляться около дома Поттеров, ты же знаешь.

— Но что-то случилось, — с несчастным, умоляющим видом протянул Джон. — Сириус, пожалуйста... Ты мне не веришь? Джеймс не отвечает на звонки...

— Так... сейчас, — Сириус стоял в коридоре, прикрыв глаза, пытаясь заставить мозг работать сквозь жар и туман. — Поставь мой телефон на зарядку... Я не успел прочитать какое-то сообщение. И тащи таблетки, пока я не отключился. Сейчас мы всё решим...

Джон в полной панике бросился в свою комнату, а Сириус медленно, как автомат, дошёл до кухни и достал с полки почти полную бутылку виски. Он принялся пить прямо из горлышка, залпом, морщась и давясь. В голове пронеслась фраза Эммы: «Если виски не поможет, значит, эта болезнь неизлечима. Ты ведь знаешь, мой папа фигни не скажет».

Через пару минут Джон влетел на кухню с горстью таблеток и слабо заряженным телефоном. Сириус быстро запил таблетки остатками виски и взял телефон в дрожащие руки. Он открыл переписку с Джеймсом, и сердце его провалилось куда-то в бездну. Одно-единственное короткое сообщение... «Это ты?». Что это могло значить?.. Джеймс знал, что он не стал бы рисковать жизнями друзей, придя в гости среди ночи. Сириус потерянно перевёл взгляд на Джона.

— Что там? — испуганно прошептал мальчик, заглядывая ему в лицо.

Но Сириус уже быстро набирал номер Джеймса. Он с последней надеждой прижал телефон к уху, отчаянно желая услышать сонный, раздражённый голос друга. Но в ответ были только бесконечные, равнодушные гудки.

— Ты прав, — коротко, с внезапной ледяной ясностью в голосе кивнул Сириус, отбрасывая телефон на стол. — Нам надо к Поттерам... Мы просто посмотрим издалека, всё ли в порядке.

— Я поведу мотоцикл, — уверенно сказал Джон, с жалостью глядя на дрожащие руки друга.

— Собирайся, только быстрее, — кивнул Сириус, уже натягивая на себя первую попавшуюся куртку.

Они вышли на лестничную клетку, давясь густым, почти осязаемым страхом, нарастающим с каждой секундой.

— С чего ты решил, что что-то случилось? — хрипло спросил Сириус, спускаясь по ступенькам.

— Тот гром... — нервно проговорил Джон. — Весь день была хорошая погода, было тепло. А потом словно по волшебству — гроза... Как будто случилось что-то плохое. Я не знаю, как объяснить.

— Я надеюсь, что... это всё совпадения и просто... ничего не значит, — тихо, больше для самого себя, сказал Сириус, когда они вышли из подъезда в прохладный ночной воздух. — Рем где сейчас?

— Его сегодня не будет в городе, — покачал головой Джон. — Он вернётся завтра, ближе к вечеру.

— Ясно, — Сириус резко дёрнул ручку, и мотоцикл взревел. — Запрыгивай.

Джо уверенно сел за руль. Они понеслись над спящим городом, и с каждой секундой паника внутри них нарастала, сжимая горло. Дорога казалась бесконечно долгой. Когда впереди наконец показались знакомые очертания Годриковой Впадины, Сириус прищурился, и ледяной ужас сковал всё его тело. Он увидел дом Джеймса... Он не видел его почти год. Но вот он, такой знакомый, такой родной двор...

— Давай прямо к дому, — тихо, почти беззвучно выдохнул он.

— Почему мы видим дом? — со слезами на глазах протянул Джон, вглядываясь в чёткие контуры, которые должны были быть скрыты.

— Я... я не знаю, — прошептал Сириус.

Джон заглушил мотор прямо около знакомой тропинки, ведущей к дому. Сириус тут же сорвался с места и бросился вперёд. Он не чувствовал, как бешено колотится сердце, как горят лёгкие и раскалывается голова. Он с размаху пнул дверь, которая оказалась не заперта, и она с глухим стуком распахнулась.

Сириус прикрыл глаза и на мгновение застыл на месте. Он медленно, почти на ощупь, прошёл по знакомому коридору, и тут его взгляд упал на лестницу, ведущую на второй этаж. То, что он увидел, заставило его кровь остановиться в жилах.

Сириус не мог поверить своим глазам. Он стоял, вкопанный в пол, и смотрел на тело Джеймса, освещённое призрачным светом уличных фонарей. Он вдруг в ужасе, словно в замедленной съёмке, бросился вперёд и рухнул на колени рядом.

— Джим... — прошептал он хрипло, хватая друга за ледяную, безжизненную руку. — Нет... Нет, нет, нет...

Джеймс выглядел совсем как живой... В своих очках, в пижамных штанах, босой... Сириус в ужасе приподнял его с пола и прижал к себе. Он не чувствовал, как горячие слёзы ручьями стекают по его лицу. В голове стучало только одно: «Вот теперь точно конец». Он не мог выпустить его из рук, лишь сильнее, почти до боли, прижимал к себе, словно пытаясь вернуть в это тело жизнь.

Джон стоял у него за спиной, застыв в немом ужасе. Он смотрел на эту сцену, и беззвучные слёзы медленно текли по его бледным щекам, оставляя влажные следы.

— Почему это произошло? — прошептал Сириус, не обращаясь ни к кому, и сильно сжимая плечи друга. — Вы были под защитой... Какого черта!?

И тут со второго этажа раздался тихий, но отчётливый детский плач. Сириус вздрогнул всем телом и резко поднял голову, уставившись на дверь детской. Он медленно уложил тело Джеймса обратно на ступени и, почти не чувствуя ног, пошёл вверх по лестнице.

Дверь в детскую была распахнута настежь. Сириус замер на пороге, и его взгляд упал на безжизненное тело Лили, лежащее около кроватки. Он на мгновение прикрыл рот рукой, подавляя слезы, и возвёл отчаянный взгляд к потолку.

— Лилс... — он опустился рядом, подхватил её холодное тело на руки и осторожно перенёс на кровать. — Я не понимаю... Ты не должна была умереть.

Он отпустил её холодную руку, бросил на неё последний взгляд, полный слёз, и медленно подошёл к детской кроватке.

— Эмма, — он изо всех сил постарался улыбнуться, глядя на девочку, которая уже стояла, цепляясь за бортик, и смотрела на него глазами, полными слёз и недоумения.

Сириус прищурился, протирая рукой мокрые глаза. На её лбу, прямо под тёмными лохматыми волосами, проступал странный, свежий шрам в виде молнии.

— Сиус, — дрожащим от слёз голоском сказала девочка, протягивая к нему ручки.

— Солнышко, как же ты выжила? — Сириус быстро поднял её на руки и прижал к себе так крепко, словно боялся, что её тоже вот-вот отнимут. — И что это за хрень у тебя на лице... — прошептал он почти беззвучно, с тревогой проводя пальцем по странной отметине.

— Мама? — протянула Эмма, указывая на Лили, лежащую на кровати.

— Мама... Она спит, — очень тихо, срывающимся голосом проговорил Сириус, глотая ком в горле и прижимая её к себе сильнее. — Сейчас главное, что ты в порядке. Пойдём гулять?

— Гулять? — Эмма заулыбалась.

Сириус быстро достал из её ящика первую попавшуюся тёплую кофту и, почти не глядя, натянул её на девочку. Его движения были резкими, механическими. Глядя перед собой невидящим взглядом, он пошёл к выходу из комнаты. Джон сидел на полу у входа, захлёбываясь беззвучными слезами и обнимая свои колени.

— Идём отсюда, — прошептал Сириус, быстро опускаясь перед ним на одно колено. — Эмме ни к чему это видеть...

— Она будет жить с нами? — всхлипывая, спросил Джон, поднимая на него заплаканное лицо.

— Да, конечно, — твёрдо, почти жёстко кивнул Сириус. — Идём... Идём отсюда.

Они вышли из дома, стараясь не смотреть по сторонам, не видеть знакомых очертаний, ставших вдруг чужими и пугающими. У мотоцикла они остановились, переглядываясь в немом ужасе.

— Почему защита не сработала? — всхлипнул Джон, сжимая кулаки. — Их никто не должен был найти...

— Я без понятия, — мрачно покачал головой Сириус, проводя рукой по лицу. — Но Эмма цела... И это уже очень неплохо.

Джон взял на руки сонную девочку и прижал её к себе. Сириус же отошёл на пару шагов и трясущейся рукой достал из пачки сигарету. Он закурил, вдыхая дым как можно глубже, и уставился на тёмный силуэт дома Джеймса, чувствуя, как свежие слёзы снова подступают к горлу.

Сириус не понимал, зачем сознание делало с ним это сейчас... Но в памяти сами собой всплывали обрывки воспоминаний из детства... Как он впервые увидел комнату Джеймса. Всю завешанную кричащими постерами с квиддичем, захламлённую спортивными журналами и разным бордово-золотым шмотьём. Джеймс был... настоящим гриффиндорцем. Идеалом для этого факультета. Он был словно его олицетворением. Сириус часто думал о том, что из их компании он сам и Эмма вполне бы ужились на Слизерине, Ремус с Вилли — в Когтевране. Но вот Джеймс... Он был гриффиндорцем. И лучшим другом. Самым лучшим. Сириус не имел ни малейшего представления, как жить без него...

— Сириус, что с её лицом? — Голос Джона словно разбудил его от кошмарного сна.

— Что? — Сириус резко выкинул окурок и подошёл к ним.

— У неё на лбу какая-то фигня, — растерянно протянул Джон, осторожно отодвигая прядь волос со лба спящей Эммы.

— Я не знаю, от чего этот шрам, — тихо покачал головой Сириус, забирая у него девочку и снова прижимая её к себе, как самое дорогое, что у него осталось.

Тут над ними незаметно нависла огромная, нечеловеческая тень. Ребята синхронно вздрогнули и обернулись. Перед ними, заслонив собой лунный свет, стоял Хагрид.

— Привет... — озадаченно протянул Сириус, инстинктивно прижимая к себе Эмму. — Хагрид?.. А что ты тут делаешь?

— Сириус, Джон, — Хагрид грустно протянул каждому свою огромную руку. — Привет...

Джон, который уже видел Хагрида на свадьбе Лили с Джеймсом, всё же невольно попятился назад, поражённо глядя на великана.

— Я пришёл по поручению профессора Дамблдора, — всхлипывая, проговорил Хагрид, смахивая слезу рукавом. — Он... он просил принести ему Эмму.

— Чего? — скривился Сириус, сильнее прижимая к себе девочку. — Хагрид, ты с ума сошёл? Эмма будет жить со мной!

— Сиус! — радостно воскликнула Эмма, с интересом рассматривая великана.

— Прости, Сириус, но это не обсуждается, — покачал головой Хагрид. — Эмма будет под кровной защитой со своими родственниками.

— Какими? — поморщился Сириус, отступая ещё на шаг назад. — Какими ещё родственниками? У неё даже бабушек и дедушек не осталось... Мы с Ремом позаботимся о ней.

— У неё есть родные дядя с тётей, — вздохнул Хагрид, грустно глядя на тёмный дом Поттеров. — И она... должна находиться под их защитой. Чтобы никто не смог её найти.

— Дядя с тётей... — Сириус прищурился, лицо его озарилось догадкой. — О боже! Петунья что ли?! Хагрид, я люблю свою крестницу... Я не могу отдать её этим... Этим отвратительным магглам, которые третировали настоящую семью Эммы. Они будут ненавидеть эту девочку! А она принцесса... Она должна быть счастлива...

Тут Сириус вдруг замер. Его взгляд уловил движение через дорогу. Там, в тени деревьев, стоял знакомый силуэт в изумрудной мантии. Он не видел Лизабет уже очень давно... Со дня смерти Эммы. Но узнал её в ту же секунду. Она выглядела точно так же... Сириус уже не слышал, что отвечал ему Хагрид. Его сердце забилось так бешено, что это заглушило все слова. Неконтролируемая ярость начала охватывать его, сжимая горло.

— Сириус! — вскрикнул Джон, снова выводя его из транса. — Не отдавай её... Пожалуйста... Как мы будем без неё жить?

Но Сириус вдруг ясно увидел, что будет происходить дальше. Он ещё раз бросил взгляд на Лизабет, которая, заметив его, кокетливо помахала ему рукой, и его лицо исказилось от ненависти.

— Хорошо, — резко, почти отрывисто сказал он, поднимая взгляд на Хагрида. — Я понял, что выбора нет, Хагрид. Держи.

Он трясущимися руками протянул ему девочку. Джон задохнулся от ужаса, глядя на это.

— Попрощайтесь, — всхлипывая, проговорил Хагрид, отворачиваясь. — Я не буду мешать.

Он отошёл в сторону, давая им немного пространства. Сириус быстро посмотрел в глаза Эмме, удобнее сажая ее у себя на руках.

— Солнышко... мы с тобой, наверное, ещё встретимся, — тихо, срывающимся голосом проговорил он. — И... я буду любить тебя всегда, слышишь?.. Ты лучший ребёнок на планете. Будь смелой девочкой... Всё у тебя будет хорошо...

— Зачем ты это делаешь? — всхлипывая, прошептал Джон, хватая его за рукав. — Не отдавай её...

— Сейчас я всё объясню, — твёрдо, с какой-то новой, стальной решимостью в голосе кивнул Сириус. — Попрощайся с ней.

Он осторожно передал Эмму мальчику. Джон взял её на руки и крепко, почти отчаянно прижал к себе.

— Я люблю тебя, — тихо, едва слышно прошептал он девочке, чувствуя, как слёзы катятся по его щекам.

Эмма в непонимании сонно переводила взгляд с одного на другого, не осознавая происходящего.

Сириус медленно подошёл к Хагриду и протянул Эмму великану. Тот достал из кармана огромный носовой платок, смахнул слёзы, быстро, не в силах больше говорить, кивнул ребятам и исчез в ночи, прижимая к своей огромной груди маленькую хрупкую девочку.

Джон с Сириусом ещё несколько минут молча смотрели им вслед, пока тень не растворилась в темноте. Затем Сириус повернулся к мальчику и тяжело вздохнул.

— Я знаю, кто виноват в смерти Джеймса и Лили, — хрипло сказал он, опускаясь перед Джоном на колени, чтобы их взгляды были на одном уровне.

— Кто? — испуганно, почти беззвучно выдохнул Джон.

— Та же мразь... что и виновата в смерти твоей сестры, — выдохнул Сириус, и в его глазах вспыхнула холодная ярость.

— Беллатриса?..

— Нет. Была ещё одна... И она тут... — Сириус бросил убийственный взгляд через дорогу, где всё ещё стояла Лизабет. — И... кажется, Джон, на этот раз хорошо это всё не закончится.

— Что ты собрался делать? — прошептал Джон.

— Что угодно, лишь бы отомстить, — честно сказал Сириус. — Нам с тобой тоже пора прощаться.

— Нет... — сквозь слёзы прошептал Джон, мотая головой. — Ты... не умрёшь...

— Тебе нужно кое-что понять, — вздохнул Сириус, сжимая его плечи так, что костяшки пальцев побелели. — Джон... Я любил твою сестру больше жизни. Из-за этой суки... её больше нет. Но жизнь была не так уж и плоха, когда в ней появилась Эмма Поттер. Но теперь семью этой потенциально счастливой девочки жестоко уничтожили. Джима... его тоже больше нет. И я просто не смогу жить, если сейчас не поквитаюсь с этой мразью... Понимаешь?

— Самое ужасное... что понимаю, — тихо, сдавленно кивнул Джон. — Ты не погибнешь?

— Не знаю. Она очень сильна. И я просто... уже ничего не знаю и не буду тебе обещать, — тихо, почти шёпотом заключил Сириус, глядя ему прямо в глаза. — Джон... спасибо тебе за всё. Ты крутой пацан. И ты... моя семья. Пожалуйста, не натвори глупостей.

— Не буду обещать, — Джон уже давился слезами, пытаясь их сдержать. — В кого мне быть разумным?

— Ты прав, — Сириус слабо, печально улыбнулся. — Вот, держи, — он быстро достал из внутреннего кармана куртки несколько ключей. — Это от нашего с вами старого дома, это от мотоцикла, а это от нашей квартиры... Будь настоящим пацаном, хорошо?

— Хорошо, — кивнул Джон, сжимая холодный металл в ладони.

— Мне пора... — Сириус резко поднялся на ноги, кинул на него последний пронзительный взгляд и стремительно направился к дороге.

Но Джон подлетел к нему сзади, схватил за руку, развернул и прижался к нему всем телом.

— Спасибо, что ты не бросил меня, — всхлипывая, проговорил он.

Сириус, с трудом сдерживая подступающие слёзы, крепко, почти отчаянно обнял мальчика в ответ.

Когда Сириус подошёл к Лизабет, она явно с наслаждением ждала его, её губы тронула лёгкая, торжествующая улыбка.

— Что ты наделала? — прошипел он, впиваясь взглядом в её холодные синие глаза, полные мрачного удовольствия.

— Мне тут не нравится, — игриво бросила Лизабет, слегка коснулась его куртки, и они тут же трансгрессировали.

Сириус удивлённо осматривался, пытаясь понять, где они оказались. Они были в безлюдной сельской местности, на высоком откосе. Он прищурился и увидел, что в нескольких метрах от них было большое чёрное пепелище. Его словно током ударило.

— Долго доходило, — протянула Лизабет, усмехаясь. — Добро пожаловать в прошлое...

— Почему мы здесь? — хрипло спросил он, не отрывая взгляда от места, где когда-то стоял уютный дом родителей Эммы.

— Я подумала, что это символично, — пожала плечами Лизабет. — Это первое убийство, которое было связано с вашей неадекватной компанией...

— Я сейчас не хочу вдаваться в прошлое, — жёстко оборвал её Сириус. — Я хочу знать... за что? Лили и Джеймс ничего тебе не сделали... Даже после смерти Эммы мы списали всё на Беллатрису. Я понимаю, что это была ваша общая работа, но всё же... Лили с Джеймсом...

— Твои Поттеры слабо меня интересовали, — усмехнулась Лизабет. — Я объясню... Пророчество должно было исполниться. Любой ценой. Ты не понимаешь этого, Блэк. Поттер был твоей лучшей подружкой, и твой разум затуманен местью, ужасом и ненавистью. Но всё же. По сравнению с значимостью этого пророчества — жизнь Джеймса не значила ровным счётом ничего. Но теперь... Волдеморт исчез на долгие годы. И я свою миссию выполнила.

— Ты... дура? — Сириус скривился, смотря на неё с отвращением. — Ты пожирательница. Не забыла?

— Я никому не служила, — поморщилась Лизабет. — Волдеморт был идиотом. Я не хотела, чтобы он завоевал мир магии... Я находилась среди пожирателей исключительно для своих целей.

— Ах да... — Сириус иронично кивнул. — Я, кажется, могу перечислить эти цели. Сначала по ошибке убить того, кого боготворила всю жизнь... Потом обвинить в его смерти мою жену и убить её за это. А потом? Ах да, а потом самовольно решить, что жизнь Джеймса и Лили ничего не стоит и убить их ради какого-то пророчества. Браво!

— Блэк, я не трогала твоего Поттера, — закатила глаза Лизабет с видом превосходства. — Я всего лишь сняла вашу хилую защиту. А Том сделал всё сам... Причём он был так ослеплён своим эго, что даже не понял, что добровольно бежит в ловушку.

— А ты... выходит, святая, да? — ядовито протянул Сириус. — Ты... психопатка. Тебе не сойдёт это с рук, ты ведь понимаешь? Никто из пожирателей не доставил нам столько проблем, сколько ты. Ты убила... шестерых. Понимаешь? Практически всех, кто был...

— И что ты мне сделаешь? — прищурилась Лизабет, изучая его лицо с холодным любопытством. — Я всего-то хотела избавить весь мир от проблем в лице Волдеморта... Но вам, аврорам, никогда не угодишь.

— Какое благородство... — Сириус закатил глаза, медленно доставая из-за пояса пистолет. — Ты... убила Вилли, убила Эмму... Алекс, Джера... из-за тебя погибли Лили и Джеймс. И если я не прострелю тебе башку, я буду жалеть об этом всю свою жизнь.

— Сможешь ли? — Лизабет скрестила руки на груди, словно принимая вызов.

— Не в первый раз, — он поднял пистолет дрожащей, но твёрдой рукой.

— Ну не здесь... — Лизабет засмеялась, делая шаг вперёд. — Духи твоих родственников будут не слишком рады, если ты прострелишь кому-то голову практически на их останках.

— Поверь, они будут в восторге, — мрачно бросил Сириус, не сводя с неё прицела.

Лизабет же снова перенесла их на новую местность. Они оказались на какой-то маггловской улице, рядом с шумным клубом и баром. Народ толпами ходил по ночной улице, в таком количестве, словно сейчас был светлый день.

— Думаешь, мне не плевать на свидетелей? — прошипел Сириус, не опуская оружия. — Ты... уничтожила всю мою жизнь. Всю... Ты отнимала дорогих мне людей одного за другим. И теперь мне уже плевать, что со мной будет.

— Да, я вижу... — Лизабет медленно обошла его кругом, как хищник. — Ты совсем отчаялся... И мне приятно, что я приложила к этому руку. Причём, когда я всё это делала, я даже не ставила себе цель навредить именно тебе...

Сириус посмотрел на неё пустым, безжизненным взглядом, и вдруг убрал пистолет обратно за пояс и медленно достал из кармана палочку.

— Думаешь, ты победишь, если будешь сражаться магией? — скривилась Лизабет, с лёгким пренебрежением в голосе.

— Нет, — он покачал головой, твёрдо наводя на неё палочку. — Но мне, если честно, плевать. Круцио, — протянул он, глядя на неё с ледяной ненавистью.

Лизабет легко отбила заклинание и подошла к нему почти вплотную, нарушая все границы.

— Сириус, я хотела уйти в тень, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. — Но ты прямо выводишь меня из себя. Я не собиралась убивать тебя. Я думала, что ты просто будешь единственным человеком, который всё знает о Поттерах.

— Я был человеком, который защищал их семью, — с горькой иронией сказал он. — Это была единственная надежда на их спасение... Но ты почему-то решила, что сама будешь распоряжаться судьбами. И Джеймса... больше нет. Эмма сирота. А я чувствую себя виноватым в смерти родных людей. Снова! — его голос сорвался на хриплый, отчаянный крик. — И опять всё из-за тебя... Я хотел защитить их всех... Но я снова виноват. А они снова погибли!

— Ты выглядишь словно псих... — протянула Лизабет, отходя от него на шаг. — Но в принципе... это может быть мне на руку. Надо ведь предоставить логическое объяснение для всего мира... Каким образом погибли Джеймс и Лили, верно?

— Я уже вообще ничего не понимаю, — оскалился Сириус, не сводя с неё взгляда, словно пытаясь разгадать её игру. — Что может быть логичнее, чем то, что ты, истеричка, прикончила их просто ради своего удовольствия?

— Я же говорила, что хочу уйти в тень, придурок, — закатила глаза Лизабет, снова приближаясь и впиваясь в него взглядом. — А... Джеймса и Лили предал ты. Ты что, не в курсе?

— Что ты несешь вообще? — покачал головой Сириус. — Совсем мозг поплыл?..

— Я рассказываю тебе версию, которую утром будет знать вся страна... — оскалилась Лизабет, и в её улыбке не было ничего человеческого. — Ты тронулся умом ещё после смерти своей драгоценной Браун... Лежал в психушке, глотал таблетки. Но потом лекарства, видимо, перестали действовать. Ведь твой мозг был давно уже повреждён... И вот, ты просто пришёл к Тёмному Лорду, которому ты тайно служил все эти годы... И раскрыл тайну Поттеров. И никто не виноват, Сириус... не стоило доверять психу такие драгоценные жизни.

Сириус стоял, пошатываясь, напротив неё. Он щурился, пытаясь пробиться сквозь туман в сознании и понять суть её слов. Ему почему-то вдруг показалось, что всё, что она говорит, и есть правда. Он терял связь с реальностью. Он стоял и вспоминал то странное видение после схватки с Беллатрисой. В том сне была Эмма... И его вдруг пробрала ледяная дрожь. Он начал задумываться о том, что, возможно, он тогда так и не вышел из комы. И все эти два года после того случая были просто иллюзией. Или она права? Он просто... сошёл с ума и сам сдал Джеймса и Лили? Всё вокруг плыло. Он вдруг усмехнулся, потом поднял голову вверх, глядя на звёзды. И засмеялся. Сначала тихо, а потом его смех стал истерическим, неровным. Он смеялся, прикрывая лицо руками, чувствуя, как граница между правдой и кошмаром рушится.

— Это... — выговорил он с трудом, сквозь смех, больше похожий на рыдания. — Это я предал Джеймса и Лили... Да, конечно, это я.

И ему было до дикости смешно от этого абсурда. В голову постепенно приходило жуткое осознание, что жизнь его закончилась. Что он никогда не выпутается из этой паутины. Что он уже не в силах драться с Лизабет, которая смотрела на него сейчас с откровенным, хищным удовольствием. Он только продолжал смеяться и кричать на всю улицу, что он один виноват в смерти Джеймса и Лили. И тут Лизабет резко, почти небрежно взмахнула палочкой.

И народ, который беспорядочно бродил по ночной улице, вдруг начал валиться с ног, как подкошенный. Сириус потерянно огляделся. Он увидел, что вокруг лежит огромное количество бездыханных тел... магглов... И он засмеялся с новой, дикой силой, падая на колени. Смех смешивался с истерикой, слёзы текли по лицу, но он уже ничего не чувствовал. Он словно забыл, что Лили и Джеймс были мертвы, что он добровольно отдал маленькую Эмму. В голове не было ничего, а в душе — лишь оглушающая, абсолютная пустота. Он не слышал громких сирен полицейских машин, не слышал собственного надрывного смеха...