Две реальности (джен)

Дамблдор сидел у себя в кабинете — передвигаться по замку становилось всё сложнее. Проклятье распространялось быстро, зелье почти уже не помогало.

Снейп варил снадобье, то и дело бросая встревоженный взгляд на директора. Тот ещё больше состарился, осунулся, взгляд его стал ещё более печальным. Альбус почти не пользовался магией — много сил уходило. В последний раз он потратил всю энергию, усиляя защитный купол над Хогвартсом. К слову, ему помогали преподаватели из школы, а прибывшие гости пока не участвовали. Волан-де-Морт не знал, на что они способны, поэтому был резервный план. В случае, если он разрушит купол, они усилят защиту своей магией, ибо Грааль-Даника ни разу ещё не давала сбой.

— Директор, я давно хотел спросить, как Люциус попал к нам в Хогвартс? Ведь камины закрыты для перемещения, — поинтересовался Снейп.

— Кто ищет помощи, тот всегда её получит. Если в мыслях нет корыстной цели, то магия школы его пропустит, несмотря на то, закрыты камины для перемещения или нет. Вот так Малфой и попал к нам. Ещё чуть-чуть и жизнь покинула бы его, — ответил Дамблдор. — Все ученики, бывшие или настоящие, связаны с Хогвартсом. Мать-Природа не хочет, чтобы кто-то из её детей пострадал, поэтому часто даёт свою защиту, не влияя на происходящее. Единственным, чего она не терпела, было малодушие. Думаю, скоро придётся встретиться с Томом. Не нравится мне это затишье, раньше мы хотя бы понимали, что Пожиратели беснуются, а сейчас не знаем, чего ожидать.

— А зачем ему Хогвартс?

— Под школой переплетаются две магии — древняя и молодая. Поэтому он хочет захватить школу. Если пользоваться двумя сразу, то можно захватить магический мир и повлиять на равновесие сил. Мы никогда не пользовались сразу двумя, только молодой. Тщеславие — порок, который едва переступишь, как обратно дороги уже не будет.

— Поэтому русские здесь?

— Именно поэтому. Вместе мы сможем остановить Тома, понеся минимум потерь. Ведь их магия дарована самими богами, — закончил Дамблдор. — Лучше ты мне скажи, как Люциус?

— Идёт на поправку, месяц прошёл уже, правда ходить он ещё не может. Открытый перелом — это не шутка, даже костерост действует медленно. Но он уже строит планы мести Волан-де-Морту. Узнаю старину Люциуса, — с улыбкой ответил Снейп.

— А вот и почта, — сказал Дамблдор, открывая окно. Сова, влетевшая в кабинет, отряхнула капли воды с перьев и протянула лапу с «Ежедневным пророком».

Альбус развернул газету и обомлел. Заголовок гласил: «Грин-де-Вальд мёртв. Ушёл из жизни главный враг Дамблдора». Ниже была опубликована статья: «Как нам стало известно, вчера, в четыре часа дня, в Дурмстрангской тюрьме скончался Гринд-де-Вальд. Он умер от магического истощения, также в последнее время он ничего не ел...»

Дамблдор отложил «Пророк». «Гринди, как же так? Ты не должен был уйти раньше меня, я же хотел к тебе приехать, извиниться. Хотел вернуть то, что мы потеряли. Я всегда любил тебя и до сих пор люблю. Зачем ты меня покинул?» — думал Дамблдор, а по щекам его катились слёзы.

* * *

Таня сидела за завтраком в большом зале. Рядом с ней сидел Гарри, поодаль — Гермиона и Рон. Они успели сдружиться. Последний же похудел за месяц на три килограмма, и это всё благодаря наставлениям Гермионы. «В тебя издалека любой Пожиратель заклинанием попадет, даже самый неопытный. Не надо на меня так смотреть. Я же бегаю с тобой по утрам, это приносит свои плоды. И диета тоже!» — объясняла девушка.

Гермиона, как всегда, читала «Пророк».

— Грин-де-Вальд умер вчера в тюрьме, как пишут в газете, от магического истощения.

— А кто он? — поинтересовалась Таня.

— Главный враг Дамблдора, — ответила Гермиона.

— А я слышала, что они были влюблены друга в друга, — влезла в разговор одна из сестер Патил.

— Это недостоверная информация, не стоит ей верить, — отчеканила Гермиона, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Из-за Слизеринского стола послышался смех. Таня обернулась. Смеялась Гробыня над какой-то особенно удачной шуткой Малфоя, кормя того клубникой.

Их отношения стремительно развивались, только непонятно, что же этому послужило. Может, Гробыня, которая привыкла добиваться своего? Или Малфой, по наставлению матери подпустивший девушку к себе? Ясно было только то, что они идеально подходили друг другу. Драко умён, красноречив, остроумен. Гробыня же была целеустремленной, красивой, практичной девушкой. Но больше всего их объединяло одно качество: они оба были «язвами», которых свет не видывал.

Первое появление Гробыни в большом зале не забудет никто. Та явилась на завтрак в красном сарафане в пол, в кокошнике на голове, инкрустированном жемчугом, с заплетенной длинной косой, перевязанной атласной лентой. Но главное было не это. Она вела за собой медведя на цепи, тот косолапил за ней, попутно выпрашивая еду. Идя к Слизеринскому столу, она лучезарно всем улыбалась, раздавая воздушные поцелуи. Как только она увидела Драко, её сердце сладко забилось. Она материализовала большой каравай на белом вышитом полотенце и, подойдя к Малфою, поклонилась.

— Не соизволите ли вы отведать угощение русское? Откушайте, не побрезгуйте, — улыбаясь ещё шире, предложила она. Драко, как завороженный, взял нож в руку.

— Э, нет, руками ломай да в солонку макай, — сладко пропела Склепова. Тот отломил кусочек угощения и, обмакнув его в соль, отправил в рот. Гробыня победно на него посмотрела. Однажды ей нагадала ясновидящая: «Кто примет угощение из твоих рук да съест его, тот и будет твоим суженным». А ведь тогда Гробыня подумала, что это бред.

Таня, взирая на этот спектакль, искренне надеялась, что в каравае нет приворотного зелья — за Склеповой не заржавеет. Она с помощью такого же угощения пыталась приворожить Пуппера.

— Гарри, сегодня будет тренировка? — спросил Рон.

— Да, конечно. После ужина, как всегда, — ответил он. Они воссоздали что-то вроде ОД, но только туда входили они и русские. Остальные отказались, не зная, чего ожидать от своих гостей. Друг другу они показывали защитные и боевые заклинания, затем отрабатывали их всё в той же Выручай-комнате, только в этот раз никто им не мешал.

Школьные занятия были скучными, по мнению Тани. Ни упырей, ни водяных, ни сглазов, которые было необходимо снять с себя, ни диковинных волшебных животных. Одни нудные записи да взмахи волшебных палочек. Она с кольцом намного быстрее справлялась, потому что палочкой надо правильно очертить фигуру, чтобы заклинание получилось. Кольцом не обязательно. Достаточно было произнести заклинание, чтобы кольцо выпустило искру — и вот перед тобой вместо доски шоколад.

— Пока палочкой взмахнёшь тебя три раза проклянут, — негодовала Гробыня, шепча что-то на обожженную руку.

Единственным предметом, который не отличался от Тибидохского, было зельеварение. Все те же котлы, пробирки, ингредиенты, такой же вредный преподаватель. Снейп, впрочем, не придирался к русским так, как к остальным. Понимая, что зелья у них совершенно другие и называются они снадобьями, он просто заглядывал в котёл и, если зелье было приготовлено правильно, хмыкал и молча уходил прочь.

Вот сейчас Таня сидела на Истории магии и скучала. По одну сторону спал Ягун, по другую — Гарри. Да и погода навевала сон. Весь последний месяц шли дожди с бурями, ураганом и даже снегом, а пару раз выпадал град — странная погода для октября. И ни разу не выглянуло солнце, свинцовые тучи висели над Хогвартсом круглые сутки.

В связи с нависшей угрозой, все матчи по квиддичу были отменены. Народ принял это без энтузиазма. Гарри же вздохнул с облегчением — вратарь из Рона был так себе. Но Поттер очень скучал по полётам, так же, как и Гроттер, как будто им не хватало недостающей части. Части восторга.

Вечером ребята собрались в Выручай-комнате.

— Сегодня мы будем отрабатывать Экспекто Патронум, — сказал Гарри. — Гермиона, продемонстрируй, пожалуйста.

Девушка вышла на середину и, сосредоточившись, выпустила из палочки сову. Та, сделав круг по комнате, исчезла.

— Патронус существует для того, чтобы отгонять дементоров. Для этого нужно представить своё самое счастливое воспоминание, — объяснил Гарри.

Таня и Гробыня долго не могли вызвать патронуса — у обеих не оказалось достаточно счастливых воспоминаний. У Гроттер все они были связаны с Ванькой, но измена последнего перекрыла все воспоминания негативом. У Склеповой они были недостаточно счастливые, ибо ни Гуня, ни новая сумочка не вызывали должных эмоций. Максимум, что получалось — это серебряная нить, но и та держалась недолго. Глеб отказался от тренировки, сказав, что некроманту не страшны дементоры, это им следует бояться. У Ягуна патронус получился сразу, как только он представил Катю. Из его палочки вылетел тигр и, пробежав по комнате, растаял. У Шурасика, Вани и Лизы с третьей попытки получилось заклинание. По комнате пробежали кабан, куница и ласка. Наконец и у Тани с Гробыней получились патронусы. Гроттер всё же нашла момент, где она была бескрайне счастлива — полёты. Это всегда приводило её в восторг и вызывало неописуемое счастье. Из её кольца вырвался небольшой дракон и, с громким ревом подлетев к потолку, растворился в воздухе. А Склепова представила себе первый поцелуй с Драко, наполненный страстью, и из её палочки выпрыгнула ехидна, затем через какое-то время исчезла.

— Очень хорошо, — похвалил Гарри, — вы обещали показать боевое заклинание, прошу, — он указал жестом на центр комнаты.

Пришлось отдуваться Тане, потому что все присутствующие повернули к ней головы.

— Нашли самую рыжую, — бурчала Гроттер.

— Ты не самая рыжая, не льсти себе, Гроттер. Рон тебя перещеголял, — под дружный смех сказала Гробыня, — да и вообще, у тебя самый мощный Искрус, так что давай, не отлынивай.

Таня вышла на середину комнаты, подняла руку с кольцом, прицеливаясь в мишень и представляя на её месте Зализину.

— Искрус фронтис! — искра получилась неожиданно яркой и, долетев до мишени, она разнесла её в щепки.

— Да уж, Танька, в этот раз ты превзошла саму себя. А искра какая мощная была — я чуть не ослепла. Небось, Зализину на месте мишени представила? Это правильно, такое не прощается, — придя в себя, выпалила Гробыня, а Лизка стала медленно отходить к двери. Она знала, что с Гроттер шутки плохи.

Гриффиндорцы стали пробовать заклинание, но как ни старались, у них ничего не получалось.

— Может, как-то палочкой по-особенному надо взмахнуть? — предположил Рон. Они стали вычерчивать разные фигуры, пока из палочки Гермионы не вылетел ярко-фиолетовый луч и не ударил в мишень.

— Гермиона, покажи ещё пассы палочкой, — попросил Гарри. Она медленно вычертила фигуру, и заклинание снова сработало, летя в мишень.

Так они разминались до самого отбоя, все, кроме Глеба. Он тренировался отдельно, ведь магам Вуду очень сложно даются обычные заклинания.

Тане не спалось, провертевшись в постели до полуночи, она решила полетать. Одевшись и достав контрабас, она на цыпочках вышла из комнаты. На улице не было дождя, хотя было холодно, Таня посмотрела на небо, надеясь увидеть там звёзды, но ничего, кроме туч, не было видно. Дойдя до квиддичного поля, прошептав заклинание, Таня взлетела, и её обуял восторг. Ветер бил в лицо, норовя столкнуть её с инструмента, но она не замечала этого и, указывая смычком путь, летела сквозь тучи над полем и Запретным лесом. Казалось, что она летит сквозь время и эпохи. На глазах будто строились города и разваливались замки, падали страны и воздвигались новые. Песок времени закручивал свою хитрую спираль, стирая старое и создавая новое.

Таня выходила из пике, когда увидела отблеск огонька. Насторожившись, она опустила инструмент вниз, держа кольцо наизготовку, и...

— Гарри, это ты? — с облегчением вздохнула Гроттер. — Я чуть тебя не сглазила. Что, тоже не спится?

— Ага, решил полетать. А как ты прошла мимо преподавателей, ведь они патрулируют Хогвартс? — спросил Поттер.

— Спишем это на мою везучесть, — легко ответила Таня. — А как тебя не поймали?

Гарри смущённо показал мантию-невидимку.

— Давай наперегонки, а? — азартно спросила Таня, запрыгивая на контрабас. Поттер кивнул.

— Ну, я тебя сейчас сделаю!

— Посмотрим!

Они взлетели одновременно, да так, что ветер в ушах засвистел, а глаза заслезились. Они долго летали, крича что-то друг другу и громко смеясь, а пустившись на землю, не могли отдышаться.

— Ты клёво летаешь!

— Спасибо, ты тоже! Повторим как-нибудь?

— Без проблем.

Гарри подошёл к Тане в упор и, сказав о том, какая же она красивая, поцеловал её. Сначала Гроттер опешила, хотела оттолкнуть парня, но потом передумала, ответив на поцелуй. Этот поцелуй был нежен, романтичен, почти невинен, но в то же время он был таким страстным и эмоциональным... Так они стояли, обнявшись, целовались, целовались, целовались, пока не кончился воздух.

— Это было супер! — покраснел Гарри. У него была только одна девушка — Чжоу. Но те поцелуи были влажными от её слез, ибо она постоянно вспоминала Седрика, из-за чего Гарри чувствовал себя виноватым.

— Спасибо, я старалась! — кокетливо сказала Таня. Всё-таки не зря она жила с Гробыней, хоть в чём-то она оказалась полезна — в обольщении мужчин.

— Может, как-нибудь повторим? — спросил Поттер.

— Ты про полеты или поцелуй?

— М-м-м, можно и то и другое. Так что, мы теперь встречаемся?

— По-видимому, да. Ты против?

— Нет, конечно нет! Ты мне понравился уже давно. Я ждала, когда ты сделаешь первый шаг.

— Вот этот? — Гарри подошёл к девушке, нежно проводя ладонью по щеке и приближая свои губы к её губам, и магия вокруг них заклубилась.

«Поцелуй истинной любви смог тебя спасти!» — пел ветер, отрывая Гарри от Тани. Над Поттером ещё больше заклубилась магия, её потоки проходили сквозь него, как будто что-то ища. Наконец из парня стала вытягиваться чёрная тень и просачиваться в землю. Как только последний лоскут тени оказался в земле, кокон спал, а магия утихла. Таня подбежала к Гарри, удерживая его.

— Влетит нам от преподавателей!

— Не страшно, зато у меня теперь есть лучшая девушка на свете.

Таким образом был уничтожен третий хоркус.

С утра Гарри и Таня сидели в большом зале, завтракая. Они держались за руки и улыбались друг другу. Зачарованный потолок назло ненастью за окном показывал весеннюю погоду, ярко светило солнце, медленно плыли облака, то и дело пролетали птички по своим делам.

Вдруг около преподавательского стола материализовался патронус. Голос Кингсли сказал:

— Министерство пало! Фадж мертв, также большинство работников министерства мертво, часть ранена. Волан-де-Морт пошёл в наступление! — проговорил патронус и растаял.

Послышался чей-то крик.

* * *

Волан-де-Морт проспал двое суток. В комнату, где его положили, никто не входил. Лишь тени обволакивали его, преображая. Из похожего на рептилию он становился похожим на себя молодого, с красивыми лицом, каштановыми волосами и подтянутым телом. К нему возвращалось всё то, что Белла так полюбила. Только глаза оставались неизменно красными.

Месяц он учился управлять своей новой силой. Сначала тени Аида плохо его слушались. Но постепенно он брал верх, и первым, кто испытал их губительную силу на себе, был Долохов. Тени разорвали его на четыре части по мысленному приказу Лорда. И всё из-за того, что он не смог сказать, что сейчас происходит в Хогвартсе, ибо попросту не знал.

Сидя за столом, Лорд осмотрел присутствующих. Все они служили верой и правдой, а теперь с новой силой Лорду не были страшны ни Министерство магии, ни Хогвартс.

— Друзья мои, — обратился он к присутствующим, — завтра мы нападём на Министерство. Этот день маги запомнят, как день моего восхождения на высший пьедестал власти. Окропим кровью врагов землю, ибо они недостойны жить рядом с нами.

Со всех сторон послышалось ликование.

— В живых никого не оставлять, особенно грязнокровок! Когда мы захватим Министерство, следующим падёт Хогвартс. Пусть узрят всю мощь и гнев Волан-де-Морта и Пожирателей смерти! — закончил Лорд.

Его слова встретили бурными овациями. Взмахом руки он отпустил своих подданных.

— Идите, выспитесь, завтра будет трудный день! — милостиво разрешил Том.

На следующий день в Министерстве творилось что-то невообразимое. Ничего не подозревающие рабочие находились на своих местах, как вдруг двери главного входа слетели с петель, и Пожиратели начали раскидывать убийственные заклинания направо и налево, а Лорд пошёл к самому министру. Остановившись перед дверью, он обратил внимание на табличку, которая гласила: «Долорес Джейн Амбридж. Заместитель министра магии». Волан-де-Морт вошёл, увидев перед собой женщину в розовом.

— Почему без стука? Кто вы? И кто вам нужен? — противным голоском спросила Амбридж.

— Твоя смерть! — ответил Том.

Из его пальцев начали выделяться черные тени, поплывшие по воздуху к Долорес. Она и глазом моргнуть не успела, как тени скользнули ей в рот, в нос, просочились в глаза. Через несколько секунд под истошный крик её разорвало надвое, а на стены кабинета брызнула кровь, и внутренности женщины разбросало по полу. Брезгливо отряхнувшись, Том проследовал дальше к кабинету министра. Фадж постигла менее страшная участь. Лорд выставил палочку и произнёс: «Авада Кедавра». Затем жизнь покинула тело министра, а Волан-де-Морт пошёл помогать своим приспешникам. Напуская тени на министерских работников, он с садистской улыбкой смотрел, как они умирают в агонии. Всюду были слышны крики и мольбы о помощи, но Волан-де-Морту было всё равно. Министерство пало к его ногам.