Вовремя попасть... (джен)

— Хозяйке Вальбурге надо отдохнуть, гость забрал у неё слишком много сил, — причитания Кэррота доносились до меня как сквозь толщу воды. — Ой, плохо как, ой!

— Ещё один страдалец на мою голову, — возмутилась я, с трудом приоткрыв глаза. — Зови сюда зельевара, да и сыну моему скажи, что гость уже ушёл. Кричер, вылезай давай, хватит прятаться, — мысли в моей голове ворочались лениво, впрочем, как и язык, вполне поспевавший за ними, — уже можно.

На месте, где секунду назад стоял Кэррот, появился Кричер, и я задумалась — как же они умудрились не столкнуться?

— Хозяйка совсем не бережёт себя, — старый эльф покачал головой, глядя на меня как нянюшка на неразумного ребёнка.

Я хотела было улыбнуться, но начавшая подсыхать кровь, взявшись коркой, превратила улыбку в гримасу боли. Том, зараза змеемордая!

Раздавшийся в глубине топот, по ощущениям, создаваемый стадом буйволов, заставил меня с интересом прислушаться. Быстро приблизившись, «буйволы» почти снесли двери, врываясь в гостиную. У Северуса, первым влетевшего в комнату, был вид человека, явно ожидавшего увидеть растерзанный полутруп и собиравшегося спасать меня любыми методами, вплоть до самых неадекватных. Глаза его горели фанатичным огнём, губы сжаты в настолько тонкую линию, что были почти не видны, а волосы, по обыкновению лежавшие тяжёлыми, грязными от испарений прядями, сейчас стояли дыбом, как наэлектризованные.

Всем своим видом молодой зельевар был похож на Медузу Горгону, и я вздрогнула, успев посочувствовать самой себе, понимая, что спасать будут качественно и невзирая на сопротивление.

Регулус, всё ещё не отошедший от зелий, которыми его напичкал Снейп, запыхавшись и хватаясь за сердце, выглядывал из-за плеча своего напарника по спектаклю, с которым они явно нашли общий язык.

Увидев жуткую мордашку сына, я расхохоталась странным каркающим смехом, осознав, насколько мы были близки к провалу некоторое время назад. Северус, самонадеянно заявивший, что прекрасно запомнил, как доставленный мною театральный гримёр превращал моего сына в жуткого зомби, попытался повторить его успех в то время, когда я сдерживала Лорда на подступах к спальне «умирающего».

Теперь я могла только благодарить Мерлина и Моргану, а также господа бога, что гость отвлёкся на детские воспоминания и вытряхивания из меня требующихся ему книг, иначе всем нам было бы худо, так как считать чёрные кляксы вокруг глаз, делающие сынулю похожим на панду, тенями под ввалившимися глазами, а пятна краски непонятного цвета — язвами, мог бы только идиот с почти отсутствующим зрением. Тёмный Лорд Волдеморт явно таковым не был…

* * *

Подскочивший ко мне Северус замахал палочкой, бормоча, как я поняла, диагностирующее заклинание, а сынуля, с выражением вселенской скорби, замер возле моего кресла столбом, бросая то на меня, то на товарища по дурдому несчастные взгляды.

Я, не выдержав всего этого идиотизма, снова расхохоталась, время от времени ойкая и морщась от боли. Доморощенный колдомедик забормотал быстрее, сочувствующе вглядываясь в моё лицо, чем вызвал новый приступ смеха. Понимая, что мне осталось совсем немного до полноценной истерики, я постаралась взять себя в руки.

— Так, посмеялись и будет, — почти нормальным тоном сообщила я домочадцам, уставившимся на меня как на Лазаря, восставшего из гроба. — Мистер Снейп, не могли бы вы, раз уж взялись изображать колдомедика, залечить мне порезы на лице и руках, и убрать кровь. Этого в моём случае будет вполне достаточно.

— Значит, ты не умираешь? — поинтересовался Регулус, причём в его голосе мне послышалось возмущение. Вот паршивец!

— Не дождётесь! — радостно сообщила я охламонам. — И с головой у меня всё в порядке, нечего смотреть так жалостливо, Северус.

Тот потупился, но палочку не опустил, явно настроившись серьёзно меня лечить.

— Но, мадам Вальбурга, ваши ужасные раны… да и смех без причины…

— Да, да, признак дурачины, — согласилась с ним я. — Но нет, мои хорошие, вынуждена разочаровать — ваш драгоценный повелитель, чтоб его приподняло и пришлёпнуло, не пытал меня круцио и прочими нежно любимыми гнусностями, и не вынес мне мозг.

— Мама, ты хохочешь как ненормальная и ругаешься… — сынок, кажется, от возмущения забыл все слова.

— …как сапожник, — милостиво подсказала я и продолжила: — А ты думаешь, я смогу сдержаться, глядя на твою физиономию? Ох, Северус, в вас умер великий импрессионист.

Два обормота переглянулись, почти зеркаля выражения отчаяния на лицах, потом губы Снейпа дрогнули, словно пытаясь сдержать улыбку… Ему это не удалось и он расхохотался, выронив палочку и судорожно вцепившись в собственные плечи, будто спасаясь от холода.

А вот сейчас, кажется, точно будет истерика…

Рывком поднявшись с кресла, я притянула к себе двух великовозрастных детей, с попущения взрослых вляпавшихся в опасные игры, и обняв их, успокаивающе забормотала, не обращая внимания на собственную боль:

— Всё будет хорошо, мальчики. Мы выберемся. Всё ещё у вас будет — и увлекательные путешествия, и прогулки под луной с девушками, и дружба, и любовь. Всё у вас ещё будет хорошо. Я постараюсь…

* * *

— Так, надо решать проблемы по мере их поступления, — заявила я, решительно отстраняя от себя успокоившихся мальчишек. — Мистер Снейп, избавьте, наконец, меня от порезов, а Регулуса от грима, и я расскажу вам, о чём договорилась с Лордом.

Северус, всё ещё смущаясь, подхватил с пола свою палочку, и быстрым движением руки очистил мордашку Рега от своего художества.

— Эй, я хотел посмотреть! — возмутился тот, но умолк, заглянув в глаза приятеля.

«Теперь уже явно приятеля», — понадеялась я, в свою очередь, грозно взглянув на этих двоих. — Так мы и до завтра не закончим! Поспешите, Северус! Или вы надеетесь, что я истеку кровью?

Снейп возмущённо фыркнул, но предпочёл промолчать и, наконец-то, избавил меня от засохшей на лице и руках кровавой корки. Без неё всё оказалось не так уж страшно — многочисленные мелкие порезы, в которых кое-где оставалось фарфоровое крошево и стеклянные осколки.

— Акцио, осколки! Протего! — все те осколки, что впивались в моё тело, и те, что спокойно лежали на полу, мгновенно устремились к их призвавшему и ударившись о щит, осыпались на пол.

Да уж, интересное решение проблемы… Остаётся только порадоваться, что я снова не оказалась на траектории их полёта.

— Извините, — прошептал Северус, а я только махнула рукой — всё это такие мелочи. Сейчас меня больше всего волновало другое…

— Кричер! — привычно заорала я, вызывая незаменимого домовика, тут же появившегося в поле моего зрения. — Скажи, ты сможешь мне помочь с чарами устойчивости? Мне нужно создать копии нескольких книг, но не уверена, что они продержатся долго. У домовиков есть по этому случаю какие-нибудь придумки?

— Хозяйке стоит только приказать, — поклонился эльф, — Кричер может сделать копию, которая продержится почти год.

— Вот и отлично, — обрадовалась я, — больше и не надо. Значит, одна проблема решена…

* * *

Вечером того же дня я тихонько сидела в гостиной, попивая «Эрл Грей» и блаженно щурясь на огонь в камине. Регулус и Северус засели в библиотеке. Что уж они там искали, мне неведомо, мальчики не захотели со мной поделиться, да я была и рада, что наконец-то могу просто помечтать в одиночестве — о Средиземном море, на котором ни я, ни Вальбурга ни разу не были, о маленьком домике в апельсиновой роще, о цикадах, поющих во тьме заросшего сада, о внуках, которые, рассевшись кругом, с нетерпением ждут вечерней сказки…

Аромат чая навевал мысли о свободе и покое, и мне совершенно не хотелось ломать голову над тем, почему Том так легко согласился на моё условие, и над тем, какая тьма таится в тех, запертых в подземелье, книгах? Что делать с крестражем, попавшим мне в руки, и куда направить свои стопы, вырвавшись из Англии? Ни о чём этом думать совершенно не хотелось — хотелось просто смотреть на огонь и пить чай…