Часть 1. Несущий Свет (джен)

Мне пришлось вслед за Диего вернуться на две сотни лиг назад к северо-западу. Именно здесь, на шесть сотен лиг к северу от пещер жрецов Старой Религии, находился старый ритуальный зал Хаоса. Древняя башня Верховного Колдовства находилась на добрых четыре сотни лиг к западу отсюда. Странное место, почти полностью сокрытое под кривыми чарами барьеров, воздвигнутых уж очень давно. Места изломов барьера были видны и невооружённым взглядом, так как вековые сосны, дубы и тополи стояли покорёженными и были изломаны в местах, где их коры и ствола касался барьер. Ночное небо было прекрасно: сияющие перемигивающиеся звёзды, великий танец планет, видимый отсюда, словно перелётные звёзды. Сгусток молока, пролитый на тёмной полотняной шали сильно контрастировал с её тьмой.

— Интересно, — проговорил я, — а по каким законам движутся планеты в этом чарующем танце?

— Увы! Я не волен ответить на этот вопрос, — ответил Диего, пожав острыми плечами. Алый блеск его глаз мрачно выглядел во тьме ночи ещё более жутко, чем чёрная бездна глаз Асмадеуса под покровом солнечного света.

— Как давно башня разрушена? — спросил, смотря по сторонам.

— Где-то полгода назад армия детей альвов пересекла границы Черноречья. До Северных прогалин они не добрались, но Волглый лес и падь Буротопья были ими очищены от скверны, — с содроганием в голосе проговорил колдун. — Башня Верховного Колдовства стояла на единственном возвышении в Волглом лесу. Гарпии и горгульи охраняли её, поэтому и были наложены тёмные чары, скрывающие дневной свет. Эти бестии боятся солнечного света.

— А кто это — альвы?

— Создания Богов Света, призванные очищать мир от чуждой ему скверны, — сказал Диего. — В иерархической лестнице они стоят на ступень ниже детей ангелов — авариэль, крылатых эльфов. Альвы — создания истинного света, в которых всё тёмное, лихое и скверное было выжжено пламенем Тар Мингомемнона — священного огня, который зажёг Солнце.

— Тогда зачем нужны мы — несущие?

— Хм… Вам дарована высшая единая сила, которой вы изменяете, весь жизненный уклад в лучшую или худшую сторону, — сказал Сандорс. — Дети альвов лишь рабы в божьих руках и армия по воле Несущих Свет.

— Какой-то я, однако, неправильный несущий….

При входе во владения Волглого леса нам пришлось спешиться, чтобы не потерять едва заметную тропу, по которой можно было идти, не опасаясь, зверей и прочей нечисти, живущей в лесу. Несмотря на то, что скверна в большинстве земель леса была снята и изничтожена, там, где действовали чары барьера, скверна продолжала вольготно жить. Винтеракс следовал за нами очень тихо и насторожено, сильную лошадь мне пришлось отослать назад на поляну — ей тут было не место. Амулет леса, едва мы вошли под своды заплесневевшей кроны тополей и дубов, погас. Я попытался зарядить своей энергией, но он не подавал признаков работоспособности. Что-то влияло на него извне, ибо и мне самому стало не по себе.

— Амулет тут тебе не помощник. Очень сильно влияние тёмной госпожи, — хмыкнул Диего.

— Странные дела творятся вблизи Запределья!

— И не говори…

Едва тропа закончилась, мы вышли к приземистому домику, покрытому мхом и лишайниками. Из окон лился тусклый зеленоватый свет, придавая поляне жутковатый вид. Тьма вокруг сгустилась, мне стало не по себе.

— Ширак, — прохрипел Диего, поведя посохом. На конце его посоха вспыхнул неяркий луч света, выглядящий в этой завесе очень блёкло. Одиночные руны на домике всколыхнулись в этом неверном свете, мигнув, они погасли. Я ощутил, что защитные заклятья с дома спали.

— Как же вы тут живёте? — тихо проговорил я, окидывая взглядом жутковатую поляну. В моей памяти всплыло заклинание из старой книги, принадлежащей Донбару.

— Спокойно, — ответствовал Сандорс. — Мне тут никто не мешает постигать колдовские науки. Тёмная колдунья назначила меня хранителем этого леса.

— Люмиан! — воскликнул я, взмахнув ледяным жезлом. Он засветился весь, распространяя яркое пятно света вокруг. Тёмные сгустки вокруг меня задрожали, листва под ногами заблестела. Но за границами яркого пятна завеса сумрака и тени не шелохнулась. — Это очень странно, — прошептал я, понимая, что здесь бессилен. — Диего, вы мне мешаете, — тихо спросил я, — или это столь могущественна Артемизия?

— Эту тень, друг моего друга, невозможно убрать ничем, — отрицательно покивал головой колдун. — Тебе, по крайней мере, это пока что не под силу.

— Хорошо, если так, — сказал я.

Мы вошли в домик. Окинув взором пространство, я понял, что именно отсвечивало зелёным. То были неяркие ритуальные свечи, стоящие в старых гнутых подсвечниках и в лампадках. На полу мерцала старая потемневшая от времени начертанная пентаграмма. Недалеко от неё стояла кровать, точнее, пара толстых досок на выступах из бруса. Поверх них лежало потрёпанное шерстяное одеяло и не менее потрёпанная перьевая подушка.

Возле входной двери расположился старый стол с впитавшимися жирными пятнами и пара колченогих стульев. На непокрытом скатертью столе лежали: засохшая краюшка белого хлеба, объедки вяленого мяса и потемневшее откусанное яблоко, также на столе стояла початая бутыль слабого вина, разведённого ключевой водой.

Возле кровати на подоконнике лежала стопка книг, покрытых пылью. На колченогом столике рядом с кроватью лежала нужная мне книга. Она одна выделялась алой обложкой и золотым теснением. На ней была витиеватая надпись размашистым почерком на непонятном для меня языке. Подойдя к кровати, я бережно взял её в руки, отставив жезл подальше в сторону и положив амулет на столик.

— Да, — кивнул Сандорс, — это именно нужная тебе книга.

Я осторожно осмотрел её со всех сторон, пока не заметил, что нужен некий ключ, чтобы открыть её.

— Здесь замок, — проговорил я, осматривая сине-изумрудный овал с отверстием под ключ. Солнечные и лунные лучи сплетались в причудливый узор, венчал этот клубок всевидящий оккультный знак — глаз Гора в равнобедренном треугольнике.

— Да, — вновь кивнул колдун, — ты сможешь её открыть. До чего, к сожалению, не смогли додуматься мы.

— У вас есть ключ? — удивился я.

— Нет, конечно, — хмыкнул Диего.

— Тогда я совершенно не понимаю, как её открыть.

— Разве, — ухмыльнулся Сандорс, — а если хорошенько подумать?!

— Вы считаете, что кровь поможет?

— Нет, не кровь, — фыркнул колдун. — Точнее, не только она.

— Тогда я не понимаю, — протянул я, вглядываясь в узор. — Чтобы это значило?

— Что? — спросил Диего, подходя ко мне и бросая мимолётный взгляд на обложку книги. — Что ты заметил?

— Солнечные и лунные лучи, — проговорил я, проводя пальцем по ним. — А также глаз Гора.

— Хорошо, я дам тебе глаз, — кивнул Сандорс. — Золотые и серебряные лучи я тоже заметил, но, видимо, подсказку видят только те, кто ходит в свете.

— В смысле? — не понял я, переспросив.

— Глаз Гора может тебе помочь заметить то, что, видимо, скрыто от массового взора, — терпеливо пояснил колдун. — Ты заметил этот знак, но я так ничего и не смог разглядеть, кроме узора кривых линий и замочной скважины.

— Вы поможете мне? — воззрился я на него, не веря собственным ушам.

— Да, — в третий раз кивнул колдун, — ты единственный Несущий Свет, кто был открыт во Тьме. Такого не случалось никогда, а значит, ты часть древнего пророчества, которое уже давно стало сказкой, которой пугают детей.

— Какого пророчества?

— Я не знаю его дословно, но полагаю, что ты о нём ещё не раз услышишь, — ответствовал Диего. — И не только от тех, кто ходит в Тени, но и от светлых чародеев тоже. Главное, чтобы о тебе не прознала Артемизия…

— Почему?

— Это хитрая и беспринципная тварь является Несущей Тьму, — проговорил Сандорс, прикрыв глаза. — Вы с рождения стали врагами из-за предначертанной судьбы. Вы можете менять судьбы других людей, но никогда не сможете изменить свою судьбу. Так как дар или же проклятие, это как посмотреть — всегда ниспослано свыше постоянно борющимися в великой войне Богами.

— И что?

— Никто из вас не сможет жить спокойно, покуда жив другой, — усмехнулся колдун. — Артемизия пока что не знает о тебе, но всё-таки догадывается, что ты должен был уже прийти.

— Я смогу дать ей отпор, — улыбнулся я.

— Нет, мальчик, — отрицательно кивнул Диего. — У тебя практически нет времени на обучение, — сказал он, спустя несколько минут. — В воде и в земле чувствуется, что ваше время пришло. А также можно почувствовать, что время Последней Битвы в Бесконечной Войне Богов настало. На сей раз история изменится окончательно.

И друг Асмадеуса отошёл к входной двери, на гвозде которой висел пыльный дорожный плащ. Он достал из левого кармана что-то, что я не успел разглядеть. После колдун снова подошёл ко мне со словами:

— Вот, держи.

И протянул мне медный глаз Гора со стеклом вместо зрачка. Когда я взял знак в руки, то мне показалось, что это не стекло, а прозрачный горный хрусталь. Наведя им на узор книжного замка, едва-едва различил маленькую вязь рун, которые не смог прочесть. Передвигая глаз по узору, я всё больше различал руны, некоторые из которых мне были знакомы.

— Свет… длань… царь… деяние… в тени… война Богов… успех… разочарование, — тихо прошептал я. — У вас есть бумага и перо?

— Да, конечно, — кивнул колдун, беря в руки одну из пыльных книг.

Он достал из-под корки лист пергамента, положил его на столик и отошёл к обеденному столу, на котором я ранее не заметил старой чернильницы. Когда письменные принадлежности были расположены на столике, я аккуратно положил книгу и принялся переписывать руническую вязь. Теперь мне нужно было найти человека, который смог бы её расшифровать.

— Мастер Диего, вы случайно не знаете кого-нибудь, кто смог бы прочесть эти руны для меня, — сказал я, повернувшись к нему лицом. Сандорс стоял у меня за спиной и пытался разглядеть то, что было начертано на пергаменте. Его глаза блестели интересом.

— Хм… — протянул он, задумавшись на мгновение. — Наверное, я всё-таки смогу тебе и в этом помочь, — хмыкнул колдун. — Есть у меня знакомый эльф из тех, кто всегда использовал Руку Крови.

— Магия Крови, — прошептал я, взглянув в алые глаза колдуна и пытаясь понять, не шутит ли он. Оказалось, что Диего не шутит, даже надеется, что я соглашусь идти к нему. — Хорошо, — кивнул я, поняв, что мне ничего иного и не остаётся делать. — Вы скажете, где я смогу его найти?

— Нет в этом нужды, — ухмыльнулся колдун. — Я пойду с тобой, Несущий, куда бы тебя ни завела судьба. Выступаем с первыми лучами света, сейчас Артемизия сильна как никогда при свете дня.

Я очень внимательно посмотрел на него, но так и не смог понять — почему он собрался мне помогать. Что-то в этом крылось, что-то, что мне было необходимо понять. Однако я так и не смог этого понять, смысл ускользал от меня. Решив, что помощь мне может пригодиться, я кивнул колдуну и развернулся, посмотрев в окно, затянутое пылью и паутиной.

— Сейчас, я что-нибудь приготовлю, — проговорил Диего, отходя от меня. — Ты наверняка голоден, да и я уже вторые сутки ничего не ел. Эти волки не дают спокойно спать, шастая в округе.

— Оборотни, — спокойно ответил я, почти не прислушиваясь к тому, что говорит Сандорс. Я пытался понять, что же мне делать дальше и куда идти в первую очередь.

— Что? — не понял колдун, прибирая на столе объедки и вытирая пыль.

— Оборотни, — повторил я, на этот раз громче. — Те, кто охраняет покой Азибанда.

— Хромой умер не так давно, — фыркнул Диего, копаясь в тумбе под столом, которую я также не заметил. — Извини, ничего кроме пирога с почками и кубка разведённого вина я тебе не смогу предложить, — виновато улыбнулся колдун. — Давно не хаживал в северные деревни, да и не охотился. Животные ушли далеко отсюда, где нет порчи и скверны.

— Ничего, — махнул я рукой. — Я особо и есть-то, не хочу, аппетита нет. Не по себе мне здесь, тени давят.

— С непривычки всегда так, — понимающе кивнул Диего. — Пойду, посмотрю, может быть, солонина ещё осталась, тогда может быть, и похлебку сварим.

— Хорошо, — улыбнулся я, повернувшись и посмотрев на суетящегося колдуна. — Давно у вас гостей не было, поговорить не с кем?!

— Конечно, — фыркнул он. — Кому мы, долгоживущие старики, нужны? Особенно с такой репутацией.

— Возможно, я попробую это изменить.

— Не думаю, мальчик, — отрицательно мотнул он головой. — Это наша судьба и только нам нести это бремя.

— Но все-таки я хотя бы попробую, — улыбнулся я и взял в руки жезл. — Оставлю парочку сувениров на память обо мне.

— Так мы же еще не прощаемся?

— Дарить и получать подарки — всегда радостно, — усмехнулся, пристукнув жезлом.

На плаще колдуна появилась маленькая серебряная фибула в виде головы ледяного дракона с сапфировыми глазами. На столе появились из ничего: пояс, расшитый серебряными и золотыми нитями, кинжал и ножны, отмеченные знаком ледяного дракона — богато украшенные драгоценными каменьями.

— Спасибо, конечно, — улыбнулся Диего, трепетно поглаживая эфес колдовского кинжала. Его глаза блестели из-за переполнявших его эмоций. — Но не стоило…

— Мне будет приятно, если вы, Диего, примете это в подарок, — улыбнулся я, подходя к нему ближе. Взяв пояс в руки, я одел его на него, прицепив ножны. — Я полагаю, мы сможем стать друзьями, — сказал я и взял осторожно из рук колдуна кинжал и поместил его в ножны. — Еще я думаю, что тебе понадобится новая мантия в замен старых потрёпанных плащей.

— Это будет лишним, Хелебор, — улыбнулся он, отходя к двери.

— Не думаю, — ухмыльнулся я, — но, наверное, точно не в данный момент. Когда будешь выходить с утра из леса, я подарю ее, — договорил я, садясь на табурет и отпивая из щербатого бокала разбавленное вино.

Так я сам незаметно для себя перешёл на «ты», этот колдун чем-то запал мне в душу, даже больше, чем Асмадеус. Тот был не больше, чем просто наставник, но всё-таки мне хотелось с ним подружиться, а с Диего мы уже нашли общий язык, и кто знает, что произойдёт во время совместного путешествия. Мне понравилось его своеобразное чувство юмора, с ним было легко, несмотря на то, что вокруг все было во тьме.

* * *

Вот и отступает ночная темень. Я спокойно сижу на табурете возле кровати Диего и наслаждаюсь предрассветными сумерками, преображением поляны, отступающим мраком под натиском сил света. В этом была собственная красота. Сон ко мне пришел только под утро, сейчас я чувствовал себя достаточно отдохнувшим, чтобы продолжать хождение по тропе чародея.

Надо сказать, что лицезрел я не только природные красоты на рассвете рождения нового дня, но и спокойное безмятежное лицо колдуна. Он разметался во сне на своей узкой кровати и сейчас был достаточно мил, чтобы им можно было любоваться. Такого я, кстати, за собой тоже ни разу не замечал. Однако все приходит в первый раз, заставая нас врасплох.

— Доброе утро, Диего, — улыбнулся я, почувствовав, как изменилось его дыхание после того, как он перевернулся на бок — лицом ко мне. Он не видел моих глаз, но я чувствовал, что сейчас он смотрит на меня.

— Доброе ли… — протянул он, присев, приподнявшись на подушку. Глянув в окно, он хмыкнул и улыбнулся. — Действительно, доброе утро. Спасибо, что разбудил. Я уже давно не видел рассвета здесь.

— Должно быть, это хороший знак, — кивнул я, продолжая лучиться радостью. — Завтрак на столе.

— Ощущаю чудесный аромат свежего мяса с пикантной ноткой, — протянул он, улыбнувшись еще ярче. — Когда успел поохотиться?

— Это не я, а мои вчерашние пленники, — ответил я, все также улыбаясь. — Они сейчас тут и составят нам эскорт до Линчебурга, хочу знать, кто же всё-таки настроен против меня.

— А как же замок на книге? — не понял Диего.

— Где живет знакомый вам эльф? — вопросом на вопрос ответил я.

— На границе с Солнечным царством, — ответил он. — В Мглистом ущелье, где есть источник темного пламени.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда мы сможем отправиться сначала в Линчебург, забрать там нужный мне свиток и освободить задержанных светлых чародеев. Также я думаю, что там мы сможем и запастись провизией для дальнейшего путешествия. Если вы захотите продолжить путь со мной.

— А ты мне нравишься, мальчик, — усмехнулся Диего. — Там и решу, но возможно, что я продолжу путь с тобой. Кстати, а как ты смог договориться со стражниками?

— Я подчинил их своей воле, оказывается, что чародеи и не на такое способны, — ответил я. — Еще до рассвета мне не спалось, я обратился к Богам Света, и они мне ниспослали несколько могущественных заклинаний.

— Так ты клирик, что ли? — удивился колдун.

— Нет, просто один из них назвал меня сыном своим, — сказал я, посмотрев на вставшее солнце и на поляну, залитую солнечным светом. В тени и сумраке можно было различить силуэты многовековых деревьев. — Он сказал, что я могу обращаться к нему за помощью, и он сможет помочь мне. Но я полагаю, что злоупотреблять этим нет смысла.

— Старое уходит, приходит новое, — прошептал Диего. — Это было разумное решение, небожители не всегда добры к нам и вольны исполнить наши желания. Пророчество исполняется, Хелебор, и ты во главе сего угла. Ты тянешь за собой все остальные судьбы, было такое предначертано. Значит, время Последней Битвы настало.

— Ты уже говорил мне однажды это, да и не только ты. Жрецы тоже считают, что я теку в центре великой реки времени.

— Это же замечательно, значит, к Свету вместе с тобой сможем выйти и мы, — улыбнулся колдун, — те, кто пойдёт за тобой до самого конца. Не думаю, что Асмадеус может бросить тебя на произвол судьбы, поэтому и послал ко мне.

— На то он и наставник, — невесело хмыкнул я. — Завтракай, а я пока пойду, распоряжусь насчет лошади для тебя. Предстоит долгий путь. И про мантию я не забыл, — договорил я и подмигнул с последними словами.

— Лучше бы забыл, — простонал он и сверкнул алыми глазами.

— Нет уж, — на выходе крикнул я. — Ты должен быть мне под стать, если желаешь со мной путешествовать.

* * *

Выступили мы буквально к обеду, а если более точно, то уже через час. Диего одел новую мантию цвета лазоревого моря, с вышитой окантовкой по краям золотыми и серебряными нитями. По лазоревому полотну раскинулись острые ледяные линии, складывающиеся при ближайшем рассмотрении в причудливые ледяные бутоны с хрустальными каплями росы. Верхний край мантии все также скреплялся фибулой в виде ледяного дракона с сапфировыми глазами.

Когда я заметил, что Диего носил под своим старым плащом, я нахмурился и отошел к широкому ручью, что протекал недалеко от старого ритуального зала при Башне Верховного Колдовства, что находилась в Волглом лесу. Глядя на перекаты кристально чистой воды по каменистым порогам, я пытался представить внешний вид своего нового друга. По крайней мере, то, как бы я хотел его видеть. Придя к нелегкому для меня решению, я кивнул и, споро развернувшись, направился к верховым, пристукнув жезлом по выступающему из земли камню.

Взмахнув своим ледяным жезлом, засиявшим, будто чародейский светоч, я описал им окружность вокруг лошади, на которой уже восседал Диего. Он с испугом взглянул на меня, едва ощутив, что потоки магии и линии силы окутали его вместе с выносливой лошадью в кокон. Коротко вспарывая жезлом воздух вокруг, я стал быстро перемещаться по широкой окружности, выписывая петли. Мои чары, как позже я отметил, задели еще и верховых мечников.

После всех моих осторожных, но четко выверенных манипуляций внешний облик всех людей, попавших под действие чар, изменился в угоду моему замыслу. Под мантией колдуна стали заметны камзол с сорочкой под ним, брюки с кожаным ремнем и новые сапоги на высокой подошве. Все естественно темно-синее или светло-голубое с рисунком ледяных цветов или отмеченное ледяным драконом.

Командир отряда стражников, как и все остальные мечники, сидящие верхом на лошадях, получили облегченную защиту в виде куртки из драконьей кожи с металлическими вставками, легкую, но прочную мифрильную кольчугу с эмблемными накидками поверх. Также хлопчатобумажные брюки с кожаным ремнем и ножнами, инкрустированными драгоценными каменьями в зависимости от служебного ранга и звания. Мечи, выполненные из прочной гномьей стали, сверкали в солнечных лучах, явив миру знак ледяного дракона. На их маленьких щитах, способных защитить на скаку от стрел и неосторожных рубящих выпадов мечами, изображался герб Хелебора Геката, точнее, его рода.

Едва все изменения завершились, а солдаты заметили смену знаков и новое оружие, как все сидящие в седлах мгновенно склонили головы перед стоящим чародеем, опустившим жезл. Я очень устал, так как практически не контролировал потоки магии, льющиеся из меня и вокруг, но был доволен проделанной работой. Заклятье послушания, которое я применял до этого по указке Богов Света, было сметено, но мечники и лучники не спешили убить меня. Осторожно кивнув им и вяло улыбнувшись, я оседлал Винтеракса, зверя, нетерпеливо переминающегося с лапы на лапу.

Солдаты Азибанда во главе со своим командиром, как я позднее понял, приняли мое покровительство и уже сами согласились выступить в роли эскорта до крепости Линчебург. Так как путь до нее не занимал времени более четырех часов, мы не стали особо готовить провизию. В чересседельных сумках были только личные вещи, сухие мантии или плащи на случай пасмурной погоды, пара бурдюков с ключевой водой. В одной из сумок Диего я заметил его черную мантию служителя старых Богов Хаоса и деревянный черпак. Колдун все-таки приготовился к дальнему путешествию, мне от этого почему-то стало спокойно.

Я даже искренне улыбнулся ему, чувствуя внутреннее умиротворение.

Едва мы вышли из леса, ведя под уздцы лошадей, как тут же взяли прямой курс на крепость, минуя Топкую падь и Смрадный лес, прямиком к главному въезду на замковую территорию. В нашем эскорте нашлось место и для знаменосца, несмотря на то, что я не желал сейчас быть на виду, знамя моего рода было поднято вверх и подхвачено попутным ветром. Развивающееся на ветру лазоревое полотно с серебристо-ледяным драконом под яркими солнечно-лунными лучами было видно издалека, так как шест штандарта был двухметровым, а сам знаменосец ничуть не уступал шесту в длине. Этакая русоволосая жердь с длинными мощными руками.

Сам парнишка был худощав, но жилист. Его яркие голубые глаза, выразительно выделяющиеся на остроносом лице, взирали на окружающий нас мир с деланным спокойствием. Впрочем, спокойствие миру являли все вооруженные конники. В их окружении я чувствовал себя под надежной защитой рядом с тем человеком, с которым был не прочь провести всю оставшуюся жизнь. Тогда я совсем не чурался этих мыслей, также как и не знал, какие мысли обуревали колдуна.