Light Em Up (джен)

Paint me in trust

I'll be your best friend

Call me the one

This night just can't end

Dodie feat. Tom Walker — Human

Лилия чуть прижмуривается, стоит чужому шершавому языку пройтись вдоль ее щеки.

И еще раз.

И еще.

Она хмурится, слегка отодвигается в сторону, смотрит настороженно, с нескрываемым подозрением. Глаза ее, однако, красным блеском мерцая в полумраке, глядят крайне устало, измученно; едва ли кошка способна нормально сфокусироваться на морде собеседника.

До чего же отвратительно.

— Издеваешься? — подавленно интересуется она, в голосе ее с трудом можно различить хоть какие-то эмоции. В ответ доносится тихое скептическое фырканье пополам с чуть заметной усмешкой; Лилия хмыкает, с тяжелым хрипом втягивая воздух, и подворачивает длинные лапы себе под грудку.

— Ну-у-у, нет, — не соглашается собеседник, подаваясь к ней поближе — морда к морде — и внимательно глядя в глаза. — Поиздеваться над тобой я мог бы и в лагере, а не вытаскивать тебя невесть куда… Тем более ты выглядишь такой несчастной, что добивать тебя было бы слишком жестоко, — он чуть улыбается, Лилия — нет, лишь смотрит на него чуть нервно.

В воздухе витает терпкий запах хвои — тяжелый, резкий, чуть пряный — Лилии кажется, что совсем скоро ее вывернет от него. Можжевельник неприятно впивается в тело, путаясь в длинной серебристой шерсти, еще больнее — в сердце, наполняет голову сложными думами, вынуждает вновь и вновь возвращаться в мыслях назад. На пару шагов. Пару мгновений, когда все еще было в порядке.

Когда мысли еще не были полностью заняты ею.

— Не припомню, чтобы ты когда-либо ластился к кому-то, — мрачно подмечает Лилия, кончик ее пушистого хвоста с легким раздражением изгибается. У нее сегодня нет желания участвовать в его играх.

В своей она уже проиграла.

— Эй, я вообще-то беспокоюсь о тебе! — ворчливо восклицает кот напротив, чуть распушив светлый мех. Пару мгновений смотрит ей в глаза, вздыхает. — Мне жаль, что так вышло, — с искренней горечью тихо дополняет он, одаряя Лилию сочувствующим взглядом, и, помедлив, мягко утыкается ей в щеку носом. Та не реагирует, растерянно застыв и прижав уши к голове. — Ты же знаешь, что так будет лучше… У вас ведь не было будущего.

Слова эхом раздаются в голове. Застывают.

Вспыхивает пламя.

Лилия подскакивает, резко выпускает когти, гневно впиваясь ими в травянистый полог под лапами. Из груди ее вырывается сиплый, похожий на всхлип, вздох, следом — утробное, отчаянное рычание. Мех стоит дыбом.

Ей кажется, будто ее вдруг приложили головой о каменистый берег озера — мысли плывут, смешиваются. Обида захлестывает все ее сознание.

Ничего не различить, не понять — пожар выжигает все.

— Она отказала мне из-за них! — в ярости вскрикивает кошка, голос истерично надрывается. — Из-за взрослых воителей, у которых уже собственные семьи есть! Почему она променяла меня на них?! Своим драгоценным приемышам она больше не нужна!.. Как она вообще могла так поступить со мной-…

— Ну, ты ведь тоже отказалась перейти в ее племя, — осторожно одергивает ее собеседник — мягко, без укора. Но Лилия все равно злобно щурится и прожигает его гневным взглядом в ответ. Тихий вздох. — Именно об этом я и говорю, — начинает он, — ты хочешь власти, а она слишком любит свою семью, чтобы так просто покинуть ее. Рано или поздно ваши отношения все равно зашли бы в тупик, так что оно и к лучшему, наверно.

Лилия молчит, едва ли шевелится — только кончик хвоста ее мелко подрагивает от чувств.

— Я думала, я ее семья, — разбито бросает она, зябко передергивая плечами и несчастно поджимая хвост. Ярость стремительно утихает. После пожара остается пепел. — Может, ты и прав… Но мне от этого как-то не легче.

Вздох.

Лилия устало садится, приглаживает мех, ссутуливается.

Выглядит жалко.

— Ну, ты моя семья, — мягко выдыхает собеседник, подступая поближе и прижимаясь к ее пушистому боку. Лилия удивленно вскидывает голову, пересекаясь с ним недоуменным взглядом; глаза рубинами мерцают в полутьме. — Мысли позитивно: теперь ничто не будет отвлекать тебя от твоей цели! И, поверь мне, я уж знаю, как сделать тебя глашатаем, — заговорчески понизив голос, подмигивает он. — Просто подожди немного, прояви себя как следует, и совсем скоро-о, — лизок в шею, — ты получишь свое.

— Надеюсь, — неуверенно произносит Лилия, но наконец чуть заметно улыбается — впервые за весь диалог. Дышать после его слов становится легче. Сердце все еще ноет, но на пепелище пробиваются кроваво-красные цветы анемона. Все же получить целое племя преданных воителей и друзей вместо одной-единственной неблагодарной рыжей шкуры куда лучше, верно? Это более чем равноценный обмен. — Я рада, что ты со мной, — помедлив, тепло дополняет она.

Из горла собеседника раздается ласковое, тихое урчание. Чуть боднув Лилию в плечо, он вновь ложится в их импровизированное гнездышко под можжевеловым кустом, скользит оценивающим взглядом вдоль неспелых зеленых ягод, что-то бурчит себе под нос. Лилия неуверенно укладывается рядом с ним, уязвлено прижимаясь полосатым боком к его практически белому. Лунный свет серебрит шерсть, а от собеседника веет особым теплом.

Иллюзорное ощущение порядка и умиротворенности захлестывает их.

Кот чуть накрывает ее своим пушистым хвостом, проводит языком вдоль длинного меха; Лилия в ответ доверительно кладет свою голову ему на лопатки, наконец расслабляясь, устало прикрывает светло-голубые глаза.

В воздухе пахнет можжевельником и горечью, а с листьев анемона капает кровь.

* * *

«Что произошло?»

Мир вокруг застыл.

Липка, по собственным ощущения, — тоже. Ни двинуться, ни шелохнуться, дышать тяжело, говорить — невозможно. Лапы, казалось, намертво приросли к земле, так, что ими не пошевелить. Липка впивалась когтями в промерзшую почву так глубоко, крепко, до острой боли, словно от этого зависела ее жизнь. Животом она чувствовала иссохшую мерзотно-желтую траву — так уж низко припала она к земле.

Уши были прижаты, глаза — ошарашенные, испуганные, светло-желтые как липовые цветки — широко распахнуты. Непонимание и всеобщий тихий ужас повисли в воздухе подобно грозовым тучам.

Звездная Лилия не шевелилась. Вёх — тоже. Липка, впервые оказавшаяся в подобной ситуации, едва ли могла предположить, что в тот момент было в его голове. Был ли он так же растерян, как она? Так же… напуган неизвестностью? Липка с трудом могла зацепиться хотя бы за одну мысль: их было целое полчище и в то же время — ни одной. Они все перебивали друг друга и молчали одновременно.

Наконец, Вёх встрепенулся, очнулся от ступора. Он тряхнул головой, грязно выругался себе под нос — Липка честно могла слышать, как он проклинает все на свете, — и с опаской прошествовал к Звездной Лилии на полусогнутых лапах, чуть прижавшись к земле, навострив уши. Он держался привычно собранным и уверенным, но действовал медленно, с особой аккуратностью, которой Липка не замечала за ним до этого. Склонившись над предводительницей, он тщательно обнюхал ее, глухо пофыркивая, и чуть толкнул ее лапой.

На секунду Липку охватил страх, что Звездная Лилия просто… умерла. Вот так нелепо и быстро, ничего даже не поняв. Из-за какой-то глупой словесной стычки и секундной вспышки ярости.

Но Вёх, чересчур спокойный, не менявшийся в лице, невольно возвращал ей остатки утерянного самообладания. Насколько это в принципе было возможно в подобной ситуации.

— Лилия, — вполголоса позвал он, и Липка с трудом заставила себя перевести взгляд на неподвижно лежащую предводительницу. Вёх бы не стал звать ее по имени, будь она мертва, верно? — Ты можешь двигаться? — спросил он с заметным напряжением, которое не смогло укрыться от внимания Липки, всецело прикованного к ее наставнику и Звездной Лилии.

Молчание.

Один миг, второй — Звездная Лилия, все такая же обмякшая и безжизненная, даже не пошевелилась. Липка невольно содрогнулась, но мертвенное оцепенение, болезненно сковавшее все мышцы, не собиралось отпускать и ее саму.

Третий — и только в это мгновение Липка заметила, как едва заметно вздымаются и опускаются бока Звездной Лилии; стало немного легче. Неуверенный шаг вперед, опять замерла, как вкопанная, неотрывно глядя на происходящее: весь мир сузился лишь до двух котов, и Липка не слышала ни панических визгов соплеменников, ни резких окриков Лютик и Ледокрылого, пытающихся воззвать племя к порядку. Страх, несмотря на мимолетное облегчение, не отпускал.

Четвертый — слух уловил тихий, надломленный голос Звездной Лилии. Ответа на вопрос Вёха не последовало; лишь едва слышный скулеж-стон, от которого по телу Липки пробежала крупная дрожь. Страшно, безумно страшно и больно даже самой. Сил подойти поближе не было, и приходилось молчаливым наблюдателем смотреть издалека, понимая, что остатки облегчения сменились лишь большей тревогой.

— Лилия, — вновь воззвал Вёх, неотрывно следя за каждым слабым вздохом предводительницы; Липка едва ли могла разобрать его слова — кровь шумела у нее в ушах, перекрывая все сторонние звуки. — Лилия, тебе нужно попытаться встать, — голос тверже, грубее — почти приказ.

И Звездная Лилия действительно подчинилась ему. Словно не было этой дурацкой перепалки посреди лагеря. Словно они вновь были лишь целителем и его пациентом.

Липка вжалась в землю брюхом, когда кошка с заметным трудом зашевелилась — хрипло хватая ртом воздух и отчаянно впиваясь когтями в промерзшую почву. Лапы ее дрожали, взгляд — мыльный, блеклый и болезненный — обреченно смотрел в никуда, морду перекосило от непонятной смеси боли и бессилия. Стоило ей кое-как, со скрипом, чуть приподняться, как она почти сразу же с глухим стоном рухнула оземь и вновь замерла, лишь тяжело дыша.

Липка в ужасе попятилась.

— Дело дрянь, — едва слышно выругался Вёх, из пасти его вырвался тяжелый усталый вздох. Он с пару секунд просто сидел, ничего не предпринимая и застыв — лишь хвост его мелко и нервно подергивался. — Ясно, не шевелись тогда. Вообще не шевелись, поняла? — сухо осведомился он, строго сверкнув глазами; Звездная Лилия, не способная даже сфокусироваться на его морде, но, очевидно, вслушивавшаяся в его бесстрастный голос, едва заметно кивнула.

Вёх резко отвернулся от нее, его нечитаемый голубой взгляд пробежался по рядам перепуганных соплеменников.

— Осетр! — зацепившись за знакомый дымчато-белый мех, громко позвал он. Огромный котище, тщетно пытавшийся унять разбушевавшихся товарищей, мгновенно обернулся, беспокойно глядя на Вёха; мех его топорщился во все стороны, отчего воитель казался еще больше. — Мне нужна твоя помощь, — и, дождавшись, пока Осетр подойдет ближе, пояснил: — Будь другом, перенеси Лилию ко мне в палатку? Крайне сложно обследовать ее, — он раздраженно дернул хвостом, презрительно скосив глаза, — когда вокруг такой шум, — короткий кивок в ответ: Осетр без лишних слов схватил кошку за загривок и с максимально возможной в данной ситуации осторожностью поволок ее в палатку.

Вёх сделал шумный вдох — даже Липка со своего расстояния смогла его расслышать, — выпрямился и обвел всех собравшихся рассерженным взглядом.

И время, наконец, пошло вперед.

— А ну прекратить панику! — зло рявкнул Вёх, обращая большую часть внимания соплеменников на себя. — Немедленно успокоились все! Нашли причину расшуметься на весь лагерь — еще даже непонятно, что вообще произошло, — прошипел он, смерив Речных воителей прожигающим взглядом. — Со Звездной Лилией все будет в порядке.

В сознание тут же хлынули десятки голосов, нестройным несогласным хором резанувшим по ушам Липки.

— Не похоже, что она будет в порядке! — отчетливо выкрикнул Отмель, шерсть которого стояла дыбом от страха.

— Я разберусь с этим, — оборвал его Вёх, не давая и слова больше вставить. Липка, прижавшись к земле еще ниже, с опаской глядела на наставника, практически затаив дыхание — Великое Звездное племя, как же он сейчас был разъярен! Она могла поклясться, что никогда еще в жизни не видела его таким же злым и страшным. — И сделаю это гораздо быстрее, если никто не будет визжать о том, что мы все умрем, — резко добавил он, озвучивая опасения всех и каждого. — Для особо одаренных поясняю — нет, не умрем. Так что будьте добры, заткнитесь и не мешайте моей работе! Если, конечно, хотите нормально разобраться, что случилось и что нам теперь делать, — Вёх угрожающе оскалился, с нескрываемой злобой оглядывая котов с таким видом, будто был готов наброситься на каждого, кто решится поспорить с ним.

И, к смятению Липки, такие безумцы нашлись.

— А ты будто разберешься! — внезапно рыкнула Топь, вышла из рядов воителей и прошествовала к Вёху на расстояние в пару шагов, не переставая хлестать себя хвостом по бокам. — Может, хотя бы не будешь стоять здесь посреди лагеря и уверять, что все будет хорошо? Это же не так!

Каждая реплика королевы болью отзывалась в ушах Липки — голос Топи буквально дрожал от непонятной ей ярости. Та, плотно прижав уши к голове, продолжала наступать на целителя; он, однако, даже не пошевелился, неотрывно глядя ей прямо в глаза.

— … просто признай, что и сам без понятия, что делать, а не пудри всем мозги!

— У меня есть план действий, — никак не реагируя на откровенную провокацию, тихо пророкотал Вёх; когти его впились в землю. — И, пожалуйста, не создавай еще больше паники на пустом месте.

— Вы ведь даже ничего не пытаетесь сделать! — рявкнула Топь, и ее горящий взгляд обратился на мгновение к Липке, отчего та сжалась еще больше. Почему она так злится? — Любой, кто обращался к вам в последнее время, может подтвердить, что вы ничего не можете сделать. Вы даже понятия не имеете, с чем столкнулись! — она сделала еще один шаг, подойдя к Вёху вплотную. — Только языками и чешете, что все хорошо. А ведь перед нами наглядный пример того, что ждет всех заболевших в ближайшее время!

Вёх, открывший было рот, чтобы ответить, тут же застыл.

Воцарилась такая гулкая тишина, которую не посмел нарушить и разом ошалевший Речной целитель в том числе, что стало по-настоящему жутко. Липка даже не поняла, от чего больше: от самого факта гробового молчания или же от того, что она внезапно очень четко осознала то, что Топь в чем-то была права.

Они ведь действительно не знали, с чем имели дело.

— Да что ты несешь, дурная голова! — гаркнула Лютик, которая, кажется, только что пришла в себя от пылкой речи королевы. — Хочешь, чтобы все тут окончательно с ума посходили только из-за твоей неуместной паранойи?

— Я говорю как есть! — огрызнулась Топь. — Вёх даже своего бывшего ученика сберечь не смог, что уж говорить о целом племени, половина которого свалилась с неизвестной ему болезнью? Тут уж встает вопрос о том, кого реально стоит отправлять в палатку старейшин, раз уж нынешний целитель только и может, что кормить пустыми обещаниями да надеждами, — фыркнула она.

Липка замерла.

«Бывшего ученика?»

Но обдумать эту мысль как следует не получилось.

Вёх внезапно пригладил шерсть, с легкой усталостью поглядев на разъяренную королеву.

— К твоему сведению, — подозрительно мирно начал он, — я был бы и сам не прочь давным-давно стать старейшиной. Да вот только, видишь ли, есть одна малю-ю-юсенькая проблемка, — он выдержал динамичную паузу и яростно сверкнул глазами. — Вы все передохнете без меня, а Липка, — он резко взмахнул на нее хвостом, — даже половины трав и болезней не знает. И если бы кое-кто, — он угрожающе подался к Топи ближе, практически соприкасаясь с ней носами, — пару лет назад не решил повеселиться в озере, то я бы уже с удовольствием грел свои кости среди более благодарных соплеменников!

Топь на долю секунды растерянно застыла, и из горла ее вырвалось глухое рычание. Вёх, однако, не дал ей и слова вставить, перейдя в наступление.

— Может, пора бы тебе вернуться к своим обязанностям и не мешать мне выполнять мои? — глухо фыркнул он, приподняв бровь. — Держу пари, твои котята отлично себя чувствуют в такой суматохе одни.

Топь заметно заколебалась, вздыбив мех от возмущения. Она явно хотела ответить ему, но по итогу-таки прикусила язык и, кроя Вёха на чем свет стоит, покорно удалилась в сторону детской. Тот с пару секунд с легким самодовольством пронаблюдал за ней и, расправив плечи, потянулся. После ее ухода привычное самообладание стремительно возвращалось к нему.

— Увы, я вынужден откланяться по более важным делам… — громко произнес он. — Лютик, ты справишься с ними? — светло-бурая глашатая незамедлительно кивнула. — Чудно.

Не глядя больше ни на кого, Вёх молчаливой тучей прошествовал мимо взъерошенных соплеменников, игнорируя их колючие и напуганные взгляды и растерянно застывшую под деревом Липку. С собой ее звать он не стал. Да даже если бы и позвал — она едва ли смогла бы сдвинуться с места.

В голове нарастал гул.

— Илистая, помоги мне, — позвала Лютик, как только Вёх скрылся в своей палатке.

— Сейчас…

Голоса перебивали друг друга:

— А если Топь права?!..

— Вам всем нужно успокоиться…

— Вёх всю жизнь верой и правдой служил нам! —

— Но что, если…

Мяу-мяу-мяу.

М я у.

Липка не разбирала слов, не различала говоривших. Все слилось в сплошной гомон, поплыло.

Лишь слова Топи отчетливо стояли в голове, словно были высечены на подкорке сознания.

Это то, что ждет их всех? Но что именно их ждет?

Ничего ведь еще не ясно.

Липка в отчаянье зажмурилась, замотала головой, пытаясь отогнать от себя всякие — любые! — мысли, разрывающие голову, и забилась подальше в тень громоздкого бука. Тщетная попытка скрыться от всех, от реальности, от себя собой, своих рассуждений. Едва ли она ждала такого, когда всего пару лун назад захотела лечить соплеменников, помогать им всем… Едва ли она была готова.

И что теперь? Если даже Вёх бессилен, то что может она — глупый котенок, с чего-то решивший, что он справится с такой ответственностью? Что может она сделать, чем помочь, если она не способна заставить себя хотя бы сдвинуться с места? Она не хочет находиться здесь.

Не хочет видеть Звездную Лилию.

Не хочет видеть никого из них.

Пусть они заткнутся!..

— Липка? — раздался приглушенный голос, однако ушедшая в себя ученица не сразу смогла в полной мере осознать, что ее кто-то позвал. — Липка!

Его только не хватало.

— Что? — глухо спросила она, не поднимая головы и просто надеясь на то, что отец уйдет и не станет досаждать никому не нужными расспросами. С чего бы он вдруг вообще заинтересовался ей? С чего вдруг хоть кто-то здесь не верещит насчет Вёха и всей ситуации в целом? — Отстань, — резко выдохнула Липка, до боли впиваясь когтями в землю. У нее не было сил на разговоры. Вообще ни на что не было!

— Ты в порядке? — Ледокрылый звучал как-то устало и тускло, без толики хоть какой-либо заинтересованности. — Хотя, о чем это я спрашиваю, и так все видно, — тихий вздох, медленные приближающиеся шаги и опять тишина. Если, конечно, не обращать внимание на галдеж всех остальных соплеменников. Как же отвратительно.

Как же все ужасно.

— Нет, не в порядке, — оборвала его Липка, даже не обращая к нему взгляда.

— Да я уж заметил, — аккуратное, едва ощутимое касание хвостом, шумное дыхание рядом. В голове промелькнула мысль отодвинуться подальше от навязчивого бесполезного внимания, но выполнить желаемое Липка не смогла — просто ничего не получалось. Ни на что не хватало оставшихся моральных и любых других ресурсов. Хотелось лежать и все. Плевать на всех и все остальное, пусть делают, что хотят. — Могу чем-то помочь? — дежурно осведомился Ледокрылый; в голосе не прозвучало никаких эмоций. Просто вежливость? Ну и пусть.

— Нет. Уйди.

— Как знаешь, — Липка косо глянула на Ледокрылого — тот, как ни странно, уходить не спешил и лишь с легким прищуром наблюдал за происходящим. Скорее всего, просто не хотел вмешиваться опять в гущу событий и решил постоять в сторонке. Ничего нового.

Они слишком редко контактировали, чтобы надеяться на то, что он пришел сюда за тем, чтобы успокоить и поддержать дочь. Стандартное любопытство обычного непримечательного соплеменника и легкая обеспокоенность тем, как чувствует себя ученица целителя.

Их отношения было сложно назвать откровенно плохими; в классических обстоятельствах обоих все устраивало, и никто из них на недостаток тепла не жаловался, но сейчас Липке не хотелось видеть вообще никого. Особенно того, кто напрашивался на какой-либо вербальный контакт. Она, Сумрачный Лес их всех побери, просто хотела побыть одна!

— Может, тебе стоило пойти к Вёху? — легкий намек на тревогу в голосе либо почудился, либо был слишком неуловим, чтобы его можно было нормально распознать. Липка отвела взгляд.

Почему все просто не оставят ее в покое?

— Обычно в его компании тебе спокойнее.

Пес его раздери.

— Откуда ты знаешь, как мне спокойнее, а как нет? — огрызнулась Липка, тело сотрясала легкая дрожь.

Почему именно сейчас его прошибло на допросы?

— Успокойся, — Ледокрылый тяжело втянул в себя воздух и, подумав с пару секунд, лег рядом с Липкой. Та уже было шарахнулась, но тепло чужого тела внезапно оказалось уж слишком приятным и, не сумев противиться физическим ощущениям, Липка все же осталась неподвижно лежать на месте, стараясь хотя бы не очень заметно жаться к старшему коту. Кто бы мог подумать, что ей не хватало именно этого. Тихо вздохнув, она молча уткнулась в белоснежную шерсть, надеясь лишь на то, что Ледокрылый замолкнет окончательно и перестанет выворачивать ей душу наизнанку бессмысленными вопросами.

Стало немного — совсем на капельку, — спокойнее.

Если не допускать мысли о том, насколько легче было бы Липке, если бы рядом был не Ледокрылый, а Вёх.

Отчего-то стало особенно обидно, что именно Вёх просто забыл о ней, оставив посреди всего этого урагана. Липка, к собственному удивлению, ощутила себя жутко преданной и кошмарно жалкой. У нее даже возникло стыдливое желание вернуться в детскую и забиться в теплое моховое гнездышко с вплетенными в него разноцветными перьями. Лишь бы не видеть и не слышать всего этого.

Лишь бы оказаться подальше.

Любой ценой.

Но кого интересуют ее желания?

— Ледокрылый, мф… — Липка слабо приоткрыла глаза, покосившись на подошедшего к ним светло-рыжего старейшину. — Я честно не хочу прерывать редкий момент семейного единения, — виновато пробормотал Полумесяц и переступил с лапы на лапу, поеживаясь, — но ты бы пригодился нам… Твоя рациональность была бы очень кстати!

Ледокрылый смерил его строгим желтым взглядом, обдумывая чужие слова, и поморщился. Видимо, не только Липка хотела спрятаться от скандала.

— Вижу, — ровно произнес он, и в его светлых глазах мелькнуло особенно унылое выражение. Было видно, как ему не хотелось вмешиваться во все это вновь. Но, похоже, никто его в покое иначе не оставил бы, так что Ледокрылый нехотя зашевелился, поднимаясь на лапы. — Извиняй, мелкая, — дела не ждут… Не кисни, в общем, — он напоследок потрепал ее хвостом по ушам и уже было собрался вернуться к соплеменникам, как в его поле зрения попал тот, кого Липка в ближайшее время не надеялась увидеть. — Звездного племени ради, забирай своего котенка, а то она сейчас, кажется, топиться пойдет.

— Будто бы кто-то ей даст это сделать, — проворчал подошедший Вёх, и Липка едва не подскочила, когда тот неожиданно возник у нее перед носом. Она задрала голову, не моргая глядя на нависшего над ней наставника огромными глазищами и совершенно не зная, как ей себя с ним вести после всего того… представления, что он устроил.

Вернее сказать, что все ее соплеменники устроили.

— Что ты так смотришь на меня? — удивился он. От его былого гнева не осталось и следа: Вёх вновь был полностью спокоен и собран, его голубые глаза с привычной насмешкой поглядывали на Липку, а бурая шерсть была приглажена волосок к волоску. Вёх выглядел так, будто совсем ничего не произошло. — Вторая голова у меня пока не выросла вроде, да и лапы все четыре. Пошли, поможешь мне, нечего тут пространство просто так занимать.

Двигаться не хотелось. Что-то делать — тем более. Однако больше всего Липка боялась, что Вёх опять ее бросит, потому, скрипя зубами, заставила себя встать; стоит отдать ему должное — он терпеливо дожидался ученицу и никак не комментировал ее медлительность. Липка не могла не быть благодарной ему за это, ведь чувствовала она себя настолько отвратительно, что с трудом могла шевелиться.

Она кое-как выпрямилась и настороженно посмотрела на Вёха, ожидая его дальнейших распоряжений. Прежнего доверия после случившегося он у нее не вызывал, но и причин опасаться его у Липки не было.

Целитель, в противовес собственным словам, не торопился что-либо предпринимать: с пару секунд он просто смотрел Липке в глаза, и оба едва ли моргали, пока, наконец, со вздохом не присел рядом с ней. Липка усилием воли удержалась от того, чтобы не отдернуться или, напротив, не прижаться ближе.

— Насыщенный денек, а? — прикрыв глаза, поинтересовался Вёх; он не отрывал взгляда от противоположной стороны поляны, где Лютик и ее помощники вполне успешно наводили порядок. Он едва слышно усмехнулся себе под нос. — Не такого ты ждала от целительства?

— Не то слово, — устало обронила Липка, не разделяя его удивительно позитивного настроя. — Разве тебе не стоит разбираться со Звездной Лилией?

Вёх помедлил с ответом.

— Я уже, — просто ответил он, и Липка удивленно округлила глаза. Так быстро?! В такой ситуации! — Я знаю, что с ней случилось, — вздохнул он. — Поверь, мне не нужно сутками ее обследовать, чтобы понять, что это за болезнь.

— Ну и что это? — без особого энтузиазма поинтересовалась она. — И что нам теперь делать?

— Паралич, — кратко пояснил Вёх и, заметив чуть недоумевающий взгляд Липки, нехотя дополнил: — В результате перелома позвоночника Лилия мм… Так скажем, утратила способность чувствовать часть тела ниже места перелома. Увы, это никакими известными травами не вылечишь, так что нам здесь остается только ждать.

— И-и долго нам тогда ждать ее восстановления? — уточнила Липка; не успела она в полной мере представить то, каково сейчас приходится Звездной Лилии в таком-то беспомощном состоянии, как по коже невольно пробежался мороз, и ученица, не выдержав, все-таки неуверенно прильнула к Вёху, отбросив любые сомнения куда подальше. Он возражать и не стал; только тихо хмыкнул и чуть приобнял ученицу хвостом, успокаивающе лизнув ее в макушку, отчего Липка облегченно выдохнула и прикрыла глаза. Да, так определенно было спокойнее на душе.

— А я говорил, что нам придется его ждать? — с легкой обреченностью в голосе поинтересовался Вёх — Липка, уткнувшаяся в бурый густой мех, не видела его морды, однако готова была поспорить, что сейчас он чуть насмешливо смотрит на нее так же, как и всегда. Все было хорошо ровно до того момента, когда она в полной мере осознала, что он сказал.

— В смысле?

— В прямом, — вздохнул Вёх, понизив голос до тихого, слышного только для Липки шепота. — Переломы позвоночника никак не лечатся и не заживают со временем — именно поэтому нам придется ждать не восстановления Звездной Лилии, а того момента, когда она потеряет жизнь — что с учетом ее состояния, увы, наступит очень скоро.

Великое Звездное племя…

Липка практически отшатнулась — но, в последний момент осознав, как это будет выглядеть со стороны для соплеменников, все же заставила себя застыть на месте и только слегка отстранилась. Она испуганно подняла голову, дабы посмотреть на Вёха — тот, как и ожидалось, смотрел на нее абсолютно серьезно, без тени шутки в синих глазах.

— То есть эта травма равносильна смерти?.. — в голове стремительно пронеслись слова Топи касательно больных в племени; Липка вдруг осознала, что дрожит с головы до кончика хвоста. Воздуха для дыхания стало откровенно не хватать. — А что будет с другими котами с такой же болезнью? — голос прозвучал как-то совсем жалобно и жалко, глаза защипало, но конкретно сейчас ей было все равно.

Осознание того, что она может потерять нескольких соплеменников, отозвалось внезапной режущей болью в сердце.

Вдруг Топь была права? Если не полностью, то хотя бы в основных моментах!

Они ведь правда ничего не могут сделать.

— Наступит ночь половины луны — я всю душу вытрясу у Звездных предков, но узнаю, были ли удачные случаи излечения, — тихо отозвался Вёх, вытянув шею и аккуратно потеревшись щекой о щеку Липки. — Уж как-нибудь мы разберемся, не накручивай себя раньше времени — по крайней мере, оно у нас еще есть. А теперь пошли в палатку — заодно и обсудим все нормально, — он окинул ее внимательным цепким взглядом. — Если ты, конечно, хочешь.

Сил протестовать у Липки не нашлось — да и не очень-то и хотелось, честно говоря, — и она молча поплелась за Вёхом, который, быстро встав, устремился в целительскую палатку.

Искренне хотелось уцепиться хоть за какой-то огонек надежды, но не было даже самой маленькой искорки.

И, честно сказать, в ее состоянии уже не верилось, что он когда-нибудь появится.

Примечание к части

Ну шо, пошел ангст во все края?

Как же мы давно его не писали и как же тяжело было писать вторую сцену лично мне...

Именно из-за него, кстати, все же включили в главу только две сцены — третья сцена, несмотря на голосование, проведенное в группе, уж очень по итогу не вписывалась в общую картину и безумно сильно выделялась шутейками не к месту. Именно поэтому мы решили не портить мрачную атмосферу и разбить их.

Но в утешение можем сказать, что под постом с голосованием мы опубликовали спойлер к следующей главе: https://vk.com/wall-185277195_470

Извиняемся за неоправданные в чем-то ожидания. Постараемся добить следующую главу меньше, чем за месяц тогда уж.

Ну и не очень интересный и краткий факт на эту главу: котики не могут плакать, а глаза у них слезятся только в том случае, если начались нелады со здоровьем. Так что увы, приходится нам обходиться без рыданий и даже просто слезок; хотя та же Липка, если бы могла, уж точно бы сорвалась в этой главе на поплакать. Но что есть то есть.

И чисто небольшое примечание к самой части: в первой сценке мы заюзали чутка символизма, так что советуем глянуть особо заинтересованным язык цветов :э

Ну и да, еще Вёх всех зовет сокращенными именами, так что не удивляйтесь, что он называет Лилию Лилией.

Мем к главе с Вёхом и Звездной Лилией:

https://vk.com/wall-185277195_486