Не остановить мечту (джен)

Время шло своим чередом, и Эния потихоньку оправлялась после нашествия армии Деймоса. К самому Деймосу эльфы до сих пор относились с подозрением. Как, в принципе, и ко многим. Но благодаря общей победе связь между Энией и Ксентароном обещала стать достаточно прочной.

С момента разговора у Аранэль дома прошло два месяца. Дезмонд собирался на очередной Совет, который должен был пройти в другом человеческом государстве, смежном с Асамоном и Таргом («Гномьей Долиной»). Полуэльф хотел закрепить мир с королём Асамона Эдельхейдом и ещё раз пообщаться с предводителем наземных Дрогбара. Правда, тот «братства» никогда не признавал.

— Они все лентяи и дикари! Гномы — народ горный, а эти трусливо смылись греть на солнце свои толстые бока, — подобным образом Дрогбар постоянно ворчал и возмущался, едва только разговор касался жителей Долины.

«Вообще-то, у них тоже есть свой подземный город», — подобные аргументы звучали не раз и не два, только без толку.

Тем не менее, Дрогбар со всей решительностью заявил, что намерен принять участие в предстоящем походе. Объяснил он это желанием «получше изучить врага». Явных причин для присутствия ксентаронца на Совете не было: Деймос ещё не до конца определился с собственной позицией на политической арене, однако гнома отпустил. С условием, что компанию ему составит Гилтиас. Дрогбар не был против друга — даже наоборот — но то, что его контролировали настолько открыто, оскорбляло. Он даже пытался спорить с Деймосом, но вскоре понял, что сделает хуже лишь себе. Так что пришлось смириться.

Конечно, Гилтиас пытался разъяснить другу, что недоверие Деймоса вызывает не сам Дрогбар, а его взрывной характер, над которым неплохо бы поработать, но слушать его не хотели. Впрочем, сам Гилтиас не особо расстраивался.

Дракон с гномом оказались не единственными, кто собрался в дипломатический поход: принять участие в нём вызвалась и Аранэль. Как-то во время совместного ужина в замке она на пару секунд замолчала, внимательно посмотрела на полуэльфа и на одном дыхании сообщила, что хочет поехать с ними.

— Я уже не могу сидеть тут, Дезмонд.

— Это очень далеко и небезопасно.

— Мне не привыкать к трудностям в дороге, ты же знаешь. Я справлюсь.

Дезмонд видел, как Аранэль так же, как и все, заново, по крупицам собирала и выстраивала свою жизнь. Она посвятила работе всю себя, а по вечерам старалась как можно чаще проводить время с друзьями: оставаться одной в пустом доме было тяжело. И, как бы полуэльф ни сомневался в правильности своего решения, он сдался, пообещав себе, что не даст подругу в обиду.

* * *

До отъезда оставалось около недели, а дел по-прежнему было много. Дезмонд наслаждался временным затишьем: совсем недавно Ирдис отправился на Ксентарон и вернуться должен был нескоро. Они с Деймосом разбирали какие-то древние свитки и в два голоса увещевали всех, что там сокрыто нечто важное и ценное. В подробности они, однако, не вдавались. И Дезмонд не уточнял, просто поверив им на слово: старинных знаний, порталов и великих деяний вместе взятых ему хватило надолго. В данный момент хотелось лишь одного — покоя. И физического, и душевного.

Дезмонд прогуливался по отдалённым коридорам замка, где обычно было пустынно и тихо. Лишь слуги изредка проходили мимо. Солнце то показывалось из-за серых туч, проникая в помещение через мозаичные стёкла, то пряталось обратно. Из открытых окон веяло свежестью, как перед дождём. Полуэльф спустился по узкой лестнице в дальней части замка: об этом выходе мало кто знал, и было проще уйти незамеченным. И Дезмонд этим часто пользовался.

Выйдя на улицу, он полной грудью вдохнул прохладный воздух и быстрым шагом пересёк площадку, что была выложена белым фигурным камнем. В последние месяцы молодой король пристрастился к прогулкам в полном одиночестве, и компанию ему могла составлять лишь Алатиэль. Больше в свой тихий, спокойный и уединённый мирок Дезмонд никого не пускал.

Дезмонд юркнул под зелёную арку, образованную каким-то вьющимся растением, и в нос ударили запахи множества цветов. Он не обращал никакого внимания на виды вокруг и, полностью уходя в себя, машинально брёл по знакомым аллейкам и тропинкам. Полуэльф с тёплой грустью вспоминал студенческие годы за пределами Энии, уютные вечера перед небольшим камином и разговоры едва ли не до утра. Сердце вновь кольнула боль потери. Дезмонд с новой силой ощутил, как ему не хватает друга.

Лишь здесь полуэльф мог дать волю эмоциям, не заботясь, что его кто-нибудь увидит. Он не хотел, чтобы его жалели. В такие моменты в душе с новой силой вспыхивала решимость оберегать тех, кто стал для Дезмонда семьёй, и защищать всё, за что друзья вместе боролись.

А ещё он в который раз мысленно вернулся к вопросу армии: годы отчуждённости под защитой магической сферы дали свои плоды, и силовые структуры Энии давно пришли в упадок. Торвальд не раз говорил об этом другу, внося свои предложения: эльфы должны иметь возможность защитить себя и свою родину в случае необходимости. Вторжение армии Деймоса показало более чем ясно, что дела плохи.

Незаметно для себя Дезмонд покинул королевские сады и теперь брёл по аллее, по обеим сторонам усаженной раскидистыми ивами. Цветочные ароматы остались позади, и можно было насладиться свежим, чистым воздухом и дуновениями ветерка.

Внезапно до чуткого слуха донёсся стук копыт. За пологом ивовых ветвей взгляду сразу открывался тренировочный плац для всадников и лошадей. В данный момент он пустовал, если не считать одну пару. Дезмонд сначала удивлённо приподнял брови, а после нахмурился: теперь он понял, почему Аранэль пропустила совместный обед, сославшись на неотложные дела на конюшне. Её друзья уже привыкли к тому, что ради лошадей Нэлли может и вовсе забыть про такую важную потребность организма, как питание и сон. Алатиэль пообещала, что позже сама вытащит подругу под предлогом очередного важного вопроса, которыми эльфийки теперь частенько занимались вместе.

Аранэль появилась на королевской конюшне на следующее утро после того, как согласилась управлять ей. Методы у Аранэль были свои, но друзья доверяли ей.

Глядя на всадницу, Дезмонд убедился, что в этот раз она даже не собиралась отвлекаться. Аранэль ехала верхом на привычном гнедо-пегом жеребце, чья тщательно вычищенная шерсть лоснилась и переливалась в изредка пробивающихся сквозь тучи солнечных лучах. Животное шло размеренной рысью, грациозно приподнимая ноги. Заботливо расчёсанная тёмная с белыми полосами грива мягкими волнами ниспадала на мощную шею, слегка покачиваясь. Светло-голубые глаза коня выделялись и цепляли взгляд.

Пара двигалась настолько слажено, что казалась единым целым. И это невзирая на то, что связывал их не металл в зубах жеребца, как было принято у людей: эльфы изначально обучали лошадей работать на оголовьях* с плотными ремнями разной степени жёсткости. Они крепились на переносице лошади и обеспечивали управление ею посредством давления.

За всё то время, что полуэльф наблюдал за Аранэль, та, кажется, вовсе не заметила его присутствия.

— Я так понимаю, это и есть твоё важное и неотложное дело?

Всадница, пустившая коня шагом, вздрогнула и повернулась к Дезмонду.

— И давно тут стоишь?

— Достаточно, чтобы понять, что сегодня ты опять собираешься заночевать на конюшне, м? — Он многозначительно посмотрел на подругу.

— У меня много работы, Дезмонд.

Полуэльф лишь хмыкнул и продолжил:

— Знаешь, отдыхать тоже полезно. Нельзя проводить так, — Дезмонд выдержал небольшую паузу, рукой указывая на всадницу, — всё время. Я, конечно, понимаю, как серьёзно ты к этому относишься… Но, Нэлли, тебе не кажется, что это уже перебор?

Проезжая мимо, Аранэль посмотрела на друга и ответила, пожимая плечами:

— Нет, не кажется.

— Нэлли!

— Что?

— О чём спорите? — услышав за спиной голос жены, Дезмонд тут же обернулся.

— Ты же собиралась заниматься документами, разве нет?

— Ты, насколько мне известно, тоже, — парировала Алатиэль, мягко улыбаясь.

— С вами позанимаешься, — недовольно протянул полуэльф и добавил, обращаясь уже отдельно к Аранэль: — Кто-то обещал не забывать про естественные потребности организма, вообще-то.

— Мне нужно ещё немного времени, — последовал быстрый ответ.

— Дорабатывай, и обедать, — продолжал настаивать Дезмонд.

— Всё, я поняла. Не ворчи, — вздохнула Нэлли.

Алатиэль, подойдя к резному деревянному ограждению, оперлась на него и стала молча следить за занятием. Полуэльф примостился рядом и умоляюще взглянул на жену. Она, повернувшись, ласково положила ладонь на запястье Дезмонда и сказала:

— Иди, мы тут сами разберёмся. Готовься к походу.

Полуэльф, тяжело вздохнув, ещё раз посмотрел на Аранэль, что уже подняла коня в галоп, и пошёл прочь от плаца.

Проводив мужа взглядом, Алатиэль вернулась к наблюдению за занятием. Всё это время эльфийки молчали, сосредоточившись на своём. Аранэль будто была чем-то озабочена и встревожена: напряжённый взгляд не покидал пространства над ушами жеребца, а сама она словно сжалась. Проехав идеальным, без заминок и остановок, аллюром, всадница мягко свернула в сторону деревянного барьера из сложенных жердей. Пара средних были установлены на самую маленькую высоту.

Конь быстро приближался к препятствию. Внезапно, когда до прыжка осталось всего-ничего, Аранэль резко увела лошадь вправо. Отъехав к противоположному краю площадки, она перевела коня в спокойную рысь, невольно поворачиваясь спиной к подруге. Что до Алатиэль, то ей необязательно было видеть лицо всадницы: подобное уже случалось, и не раз. Несмотря на весь опыт, никто не видел Аранэль преодолевающей верхом хоть какую-нибудь высоту. В подобные моменты в её глазах ясно читался страх. Эльфийка ничего не рассказывала и лишь уверяла всех, что просто боится прыгать. Но её друзья периодически сомневались в этом.

Пока подруга дорабатывала коня, Алатиэль решила отвлечь её разговором:

— Ну как он сегодня?

— Сизир** молодец: чётко выполняет все команды и не отвлекается. Если его не принуждать к работе, а мотивировать, то ему, кажется, это очень даже нравится.

— Вы нашли друг друга, — усмехнулась Алатиэль. — Ты тут отлично справляешься. Кони выглядят гораздо лучше. А сейчас заканчивай тренировку и пойдём обедать. И это не обсуждается. Иначе Дезмонда позову, а он, знаешь же, не отстанет.

* * *

В дорогу отправились с восходом солнца: путь предстоял неблизкий. Как бы Алатиэль ни хотелось поехать вместе с остальными, хотя бы один из монархов должен был оставаться во дворце.

Разномастная компания успела миновать горный перевал до полудня и направилась к небольшому перелеску, где Дрогбар рассчитывал переждать самое жаркое время. Действительно, погода выдалась особенно тёплой и сухой, однако другие не разделяли подобный порыв.

— А я вам говорю, что так будет лучше: мы в пути уже полдня, а я, между прочим, если вы помните, привык к более прохладному климату, — сказал Дрогбар, складывая руки на груди.

— Гном, ну не беси, а. — Дезмонду уже порядком надоели его рассуждения о несправедливости мироздания. — Насколько я знаю, ваш народ очень стойкий и привык к постоянным нагрузкам. И не перебивай меня, пожалуйста. Сейчас не настолько жарко, как ты рассказываешь.

— Да нас двоих вообще бы здесь не было, если бы вы не запретили Гилтиасу перевоплощаться. Дома мы летаем, и летаем везде: и быстрее, и удобнее. И ничего, никто не жалуется.

Взгляда, посланного Дрогбару, на удивление оказалось достаточно, чтобы хоть на время усмирить его недовольство. Махнув рукой, он пробурчал нечто нечленораздельное и явно предпочёл спору с Дезмондом созерцание природы. Сказать ему было нечего, поскольку у полуэльфа были полномочия отдавать приказы.

— Позволь напомнить, что у нас не привыкли видеть драконов, особенно летающих. Поэтому вам придётся придерживаться правил, раз вызвались ехать с нами.

Дрогбар только фыркнул в ответ, но благоразумно оставил своё мнение при себе, чему Дезмонд был несказанно рад. Чуть повернув голову, он увидел Аранэль, которая в полном молчании ехала чуть в стороне от остальных и не сводила глаз с изумрудного поля впереди. Она решила взять в путешествие именно Сизира, посчитав, что тот уже вновь готов к подобным поездкам. Дезмонд дал подруге немного времени наедине со своими мыслями. Ему и самому не особо хотелось с кем-либо разговаривать. Что удивительно, Гилтиас в обличье кендера не проронил ни слова. Подобное поведение было для него несвойственно, однако Дрогбар, с самого утра пребывающий в недовольном расположении духа, по неясной пока причине даже не попытался заговорить с другом. Так что начало путешествия не заладилось для всех и сразу.

К вечеру, в тишине, нарушаемой лишь глухим стуком о землю копыт, делегация добралась до небольшой деревни. Если энийцы собирались остановиться в местной таверне, по возможности не привлекая к себе лишнего внимания, то их спутники отказались от каких-никаких, а удобств, и отправились ночевать в рощу, что начиналась сразу за стенами последнего ветхого домишки в самом конце селения.

— Хочу поспать под звёздами, — буркнул на прощание Дрогбар, устремляясь к намеченной цели.

Отговаривать его никто не стал, а Гилтиас просто поехал следом, коротко пожелав товарищам доброй ночи.

— Странные они какие-то, — услышал полуэльф озадаченный голос Аранэль.

— Мне кажется, их просто тяготит дорога верхом. Обиделся наш гном, — озвучил одну из своих версий Дезмонд и, немного подумав, добавил: — А ещё я слышал, как они снова ругались по поводу «дикарей»-таргинцев: Дрогбар сильно оскорбился, когда Гилтиас в очередной раз не согласился с ним. Не знаю, чем там всё кончилось.

Оставив лошадей отдыхать, энийцы отправились ужинать. Дезмонд расплатился и пропустил подругу вперёд. Он тоже хотел подняться в комнату, когда ощутил, как его мешочек с деньгами кто-то снимает прямо с пояса. Резко развернувшись, полуэльф схватил вора за запястье и угрожающе вопросил:

— Это как понимать?

Злоумышленник, явно не готовый к такой стремительной реакции, сначала попытался вырваться, а после застыл на месте, в упор глядя на того, кого ещё секунду назад пробовал грабить. Его взгляд остановился на лице Дезмонда, и было в этом взгляде нечто недоброе. Полуэльф тоже не спускал глаз с незнакомца, раздумывая, как с ним поступить: разбираться ни сил, ни желания уже давно не осталось. Однако внезапно осознал, что с любопытством разглядывает несостоявшегося вора: что-то в его внешнем виде не давало покоя, но из-за сильной усталости Дезмонд не понимал, что именно.

Неожиданно глаза незнакомца расширились, и он прошептал, в неверии смотря на полуэльфа:

— Ты? Откуда ты взялся?

Примечания:

*Узда, оголовье — это часть снаряжения и упряжи на голове лошади, которая используется для управления ею.

**Sithyrr — "арбалет" (по Толкиену, эльф.)