Быть Драко Малфоем (гет)

Следующее субботнее утро встретило Драко ломотой во всем теле. Иногда бывает, просыпаешься, в полной уверенности, что проспал, а потом накатывает облегчение, когда понимаешь, что сегодня выходной. Драко проснулся с полным ощущением, что чего-то не хватает. Он открыл глаза и поперхнулся воздухом, мадам Помфри уже спешила к нему со стаканом воды. Глаза его бегали вправо-влево, при повороте головы он вздрогнул.

— Вам нельзя много двигаться, дорогой, трещины могли не зажить до конца! Просто выпейте это, — сказала она, держа стакан с водой, помогая ему пить.

Драко потянулся к стакану и тогда заметил Грейнджер в углу зала. Капюшон был поднят, но он расслабился, осознавая, что она не покидала его. Он взял стакан и выпил до дна, даже не переводя дыхание. Допив, сделал глубокий вдох и вытер губы рукавом пижамы.

Как только мадам Помфри ушла, в Больничное крыло вошел Блейз, держа именно то, чего Драко так не хватало: домашку.

— Эссе на тему «Закон Гэмпа» по стихийной Трансфигурации для МакГонагалл и еще одно для Спраут про Прыгучие Луковицы и Плюшевые Бобы, по свитку пергамента каждое. Снейп освободил тебя от домашнего задания, Биннс или забыл, или не знает о твоем существовании, Квирелл поправлял тюрбан и даже внимания не обратил, когда я спросил, есть ли у него задание для тебя, — он сделал паузу, — вот, Трансфигурация, Травология , Зелья, История Магии и Защита от Темных Искусств. О! Ты уже набрал больше всех баллов по Заклинаниям, а по Астрономии, хоть это и бесполезное занятие, но тебе нужно заполнить вот эту звездную карту для начинающих.

Когда Блейз убедился, что мадам Помфри находится достаточно далеко, чтобы не услышать его, он спросил:

— Это была она?

Драко кивнул.

— Что произошло?

— Она потеряла контроль, — ответил Драко.

— Она потеряла контроль?!

Драко снова кивнул.

— Что бы ни случилось, земля содрогнулась так сильно, что даже замок затрясся. Профессора говорят, что это было небольшое землетрясение! У Жнеца не должно быть столько сил, Драко. Почему она обладает такой силой, которая может запросто тебя убить? Кто дал ей эту силу?

Драко только открыл рот, чтобы ответить, как Грейнджер скинула свой капюшон и оказалась рядом с ним, в мгновение ока преодолев расстояние из угла комнаты до его кровати.

— Ты всегда была такой? — спросил ее Драко.

Блейз пристально на него смотрел.

— Это очень странно, наблюдать, как ты говоришь с тем, кто, я понимаю, находится здесь, но я не могу его видеть. Ты выглядишь сумасшедшим. Я знаю, что это не так, но выглядит все равно странно.

— Сила для меня не новость, новость то, что я не могу ее контролировать, — ответила Грейнджер, кивая на Блейза, прося Драко таким образом передать ему ее слова.

— Она говорит, что такая сила была у нее всегда, но она могла ее контролировать, когда была человеком.

— Вот оно! Теперь все ясно! — в глазах Блейза промелькнуло осознание.

— Что? — спросила озадаченно Грейнджер.

— Что? — повторил вслух Драко, спрашивая больше для себя, чем для нее.

Блейз закатил глаза.

— Какой от нее толк? Все умирают! Боги вселенной думают, что ты настолько глуп, что не сможешь сам к этому прийти? В этом нет никакого смысла. Поэтому она ведет тебя через жизнь? Опять же, в этом нет никакого смысла.

Драко на мгновенье задумался. Повернулся к Жнице и спросил:

— Ты знала меня, когда мы учились в Хогвартсе, но здесь и сейчас здесь нет никакой Грейнджер. Почему здесь нет одной из вас?

Жница пожала плечами и Драко рухнул обратно на подушки. Весь этот разговор вызывал у него головную боль.

— Я сделал что-то плохое? — спросил он.

— Ты совершал много плохих поступков, — подтвердила она.

— Я делал что-то плохое… тебе? — догадался Драко.

— И другим… — Грейнджер умолкла, боясь сказать слишком много.

Блейз тряхнул головой.

— Ты упускаешь самое главное, — вмешался он в разговор Драко с Жницей, — ты неправильно понял смысл ваших отношений с самого начала. Вселенная прислала ее сюда, чтобы она проконтролировала, чтобы ты закончил так, как тебе суждено.

— То есть — умер, — сухо поправил его Драко.

— И каждый твой выбор перед этим! Она уже находится ровно там, где тебе нужно, чтобы она была. Вот почему вселенная выбрала ее, а не меня или Панси, или, ну не знаю, любого взрослого, который знает, какого черта здесь происходит. Тебе нужна она. Она не твой проводник, она твой хранитель.

Мир, казалось, перестал вращаться, а звезды выстроились в ряд. Каждое чувство обострилось, а также пришло резкое осознание, почему они никогда не вписывались в категории «ведущий» и «ведомый». Грейнджер выбрали из-за их совместного прошлого, из-за их связи, а также из-за огромного запаса ее внутренней магии.

— Тебя приставили меня защищать? — озвучил Драко свое предположение.

— Как это может быть твоей защитой? — Грейнджер жестом указала на Больничное Крыло, — Это из-за меня ты здесь, не забыл? Я сделала это! — закричала она, злая на себя и свою слабость.

— Я и не говорил, что ты преуспеваешь в этом, — ухмыльнулся Драко точно также, как обычно ухмылялся друзьям, и Грейнджер немного расслабилась, — Не думай, что я не зол как черт на тебя за то, что ты сделала со мной, но я тебя прощаю. А теперь я хочу поспать, — объявил он.

Блейз сомневался, был ли Драко в сознании, когда добавил:

— А еще у тебя отработка в среду.

.oOo.

— Мне нужна книга «Магические Травы и Грибы» — сказал Драко громко.

Прохожим могло показаться, что толстенный том сам прилетел к нему в руки. Он нацарапал что-то на куске пергамента, раскрыл книгу, просмотрел страницу и дописал предложение.

— Какой смысл в растении, которое распускает свои ростки каждый раз, когда соприкасается с твердым объектом? Здесь нет ничего о назначении Кокона-Разбрасывателя , — пробубнил Драко в замешательстве, — Только то, что у троллей на него аллергия. Уф, что за глупое растение с глупым названием. Я почти закончил…

— Они могут быть оружием, — перебила его Грейнджер, — Особенно против троллей. Это их единственное практическое использование, но я бы не стала включать это в твое эссе.

— Цветы достаточно симпатичные, напишу, что они для декоративного использования.

Грейнджер кивнула, выражая одобрение, и Драко уменьшил последний параграф до двух дюймов на обратной стороне пергамента.

.oOo.

Драко отказывался открывать глаза.

— Я не хочу этого делать. Не заставляй меня это делать, я лучше получу Неуд.

— Драко, это звездная карта, а не эссе по Древним Рунам на три свитка.

— Ты изучала Древние Руны?

— Я изучала все. Не переводи тему и заполни карту.

Это был вечер вторника — последняя ночь Драко в Больничном Крыле. Блейз принес ему задания на понедельник и Драко закончил все, кроме звездной карты, которую он назвал всеми вариантами слов «глупая» и «бессмысленная», которые знал. Поэтому, когда Драко открыл глаза, то выхватил карту из рук Грейнджер и беззвучно пожелал знать хоть одно заклинание, обращающее вещи в огонь.

Он выполнил всю домашнюю работу на коленках, на простыне осталось чернильное пятно, которое осталось от капли, упавшей с пера. Драко развернул карту и, бубня что-то себе под нос, начал заполнять то, что знал.

— Это созвездие Треугольника, потому что выгляди так же, как геометрическая фигура, — он переместил перо в нижний правый угол карты, — А это созвездие Южного Треугольника, потому что больше обычного Треугольника и находится на юге. Чуть восточнее тут Южный Крест, который как раз пересекает… когда-нибудь я напишу научную работу о недостатке фантазии в названиях созвездий.

Грейнджер засмеялась.

— Они и не должны быть хитроумными.

— Созвездие Телескопа выглядит как большая подзорная труба. Созвездие Льва выглядит как лев, а Малый Лев — треугольник на вершине созвездия Льва. Дурацкие треугольники!

А затем он продолжил по памяти заполнять нижнюю треть карты. Спустя полчаса Драко упал на подушки.

— Мне нужна книга.

Грейнджер подала ему рабочую тетрадь по Астрономии, и он открыл ее на разделе звездных карт в конце.

— Жираф, Цефей, Кассиопея, Лебедь… мне никогда их все не запомнить!

— Мне нравится вот это, — перебила его Грейнджер, указывая на восточную часть созвездия Цефея, — это созвездие Дракона, ты знал об этом?

— Разумеется я знаю об этом! — огрызнулся Драко, — Все члены семьи Блэк названы в честь созвездий и звезд.

— Я думала, ты — Малфой.

— А я думал ты будешь меньше раздражать меня после того, как чуть не убила. Поздравляю, Грейнджер! Наконец ты доказала, что я вызываю у тебя то же чувство, что и у отца: разочарование.

— Я… Эй! Ну-ка, посмотри на меня! — Грейнджер села рядом с ним на кровать и приподняла его подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза, — Мне жаль, Драко. Как бы я хотела знать, что я должна делать… все так запутанно, кто я для тебя на самом деле? Столько вопросов, на которые у меня нет ответов, и за это я прошу прощения. Есть вещи, о которых я не говорила тебе, вещи, которые я боюсь тебе говорить. Но я обещаю тебе, Драко, я никогда не стану врать тебе. Всю свою жизнь я доказывала людям, что достойна быть на первом месте, во всем. Ты был одним из тех людей, и я ненавидела тебя за это. Но теперь я вижу, что тебе тоже приходиться бороться за свое место, и то, что я не увидела этого раньше, разбивает мне сердце. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы защитить тебя. Не потому, что обязана, а потому, что задолжала тебе шанс доказать всем, что ты достоин. Все, что я прошу — доверься мне.

Драко сидел очень тихо и боялся пошевелиться. Все еще держа свое перо, он перевернул тетрадь в начало и уставился туда.

— Имя мне дала мама. Она единственная из рода Блэков, кого не назвали в честь звезды, ты знала об этом? Я имею в виду, возможно ты не знаешь, потому что бо́льшую часть времени проводила в библиотеке вдали от нас.

«Потому что не хотела быть со мной», — осталось невысказанным, хотя и так было понятно, что он думал именно так. Грейнджер потянулась к нему, но остановилась, решив, что лучше ей сейчас не прикасаться к нему.

— Она сказала мне, что я слишком хорош для одной звезды, поэтому она назвала меня в честь целого созвездия: Дракон. Самое свирепое и властное существо на звездном небе. Так что Малфой — не единственная часть моего имени, с которой мне тяжело жить. Я ненавижу астрономию, — закончил он с раздражением.

— Я тоже, — призналась Грейнджер, — Но в твоем созвездии есть кое-что, что ты упускаешь. Видишь, вот здесь, — Грейнджер потянулась к нему и указала на абзац слева.

— «Созвездие Дракона», — прочел Драко вслух, — «одно из самых северных созвездий ночного неба. Также является обителью нескольких двойных звезд и звездных систем».

Грейнджер улыбнулась.

— «Двойная звезда состоит из двух звезд, соединенных между собой точкой начала координат, которая не позволяет им отдаляться друг от друга, а также они слишком близко расположены друг к другу, чтобы увидеть расстояние между ними с Земли». Это ты и я, Драко, — она дотронулась до его плеча, он не сдержал смешок, — Ты застрял со мной. В твоем имени больше смысла, чем ты думал.

— Я хочу задать вопрос, ты можешь пообещать ответить на него честно?

— Конечно, — пообещала Грейнджер.

— Хорошо, — Драко вздохнул, — если до этого дойдет… ты обещаешь запустить в меня Коконом-Разбрасывателем?

Жница засмеялась и пихнула его в бок.

— Ты чертов бунтарь, Драко Малфой, — она вдруг прикрыла рот рукой с выражением шока на лице.

— Ты только что выругалась? — не веря своим ушам, спросил Драко.

Она кивнула, а затем они оба засмеялись снова.

.oOo.

— Это же просто нелепо.

— Сам ты нелепый, — ответила Грейнджер пока они шли к главному входу в замок.

Было одиннадцать вечера, а Драко испытывал странное чувство благодарности. Первый день после отсутствия выдался нелегким, всю прошлую неделю он провел практически прикованным к больничной койке и не смог собрать всю энергию для новой учебной недели. Он даже сел на заднюю парту на Истории Магии, потому что ему необходимо было вздремнуть.

Он встретился с Панси, Роном Уизли и Гарри Поттером в холле главного входа. Одного взгляда на отвратительный (но заживающий) порез на руке Панси и светло-фиолетовый синяк под левым глазом Уизли было достаточно, чтобы Драко понял, почему они тут все вместе собрались. Он устремился к Панси и, сжав ее руку в знак благодарности, встал рядом с ней.

Школьный завхоз Филч поднял свою лампу и, пробормотав: «Следуйте за мной» повел их на улицу.

— Держу пари, вы впредь дважды подумаете прежде, чем в следующий раз нарушить школьные правила, а? О, да… тяжкий труд и боль — лучшие учителя, если спросите меня… жаль, что старые наказания отменили… подвесить бы вас за запястья под потолок на пару-тройку дней, в своем кабинете я до сих пор храню цепи, смазываю их хорошенько, вдруг понадобятся…

— Ну и гад, — произнесла Грейнджер.

Драко согласно кивнул. Перевод в Шармбаттон уже не казался ему столь плохой идеей.

— И не думайте сбежать сейчас, вам же хуже будет.

Они вышагивали по сырой земле, и ехидство Филча только больше напрягало. Луну затянули тучи и у Драко возникло дурное предчувствие.

— Это ты, Филч? — послышалось откуда-то сверху, и Драко увидел впереди лесничего, — Поторопись, я хочу поскорей начать.

Появившееся выражение облегчения на лицах Гарри Поттера и Рона Уизли, похоже, задели Филча, и он сказал:

— Неужели вы подумали, что будете наслаждаться прогулкой с этим тупицей? Что ж, подумайте хорошенько еще раз, ребятки — вы идете вглубь чащи Запретного Леса, и, сдается мне, ничего хорошего вы там не найдете.

Панси и Драко резко остановились.

— Запретный Лес? — спросил он, голос его чуть дрогнул, — Нам запрещено ходить туда ночью, там полно опасных существ.

— Я слышала, там водятся оборотни, — кивнула Панси.

Уизли встал чуть ближе к Поттеру.

— Это ваши проблемы, не так ли? — Филчу все происходящее жутко нравилось, — Помните о существовании оборотней прежде, чем попадете в неприятности.

Лесничий вышел к ним из темноты с огромным псом на поводке. В руке он держал огромный лук, а за спиной у него висел колчан полный стрел.

— Вы как раз вовремя, я жду уже полчаса или около того. Ну, хорошо, Гарри, Рон?

— На рассвете вернусь за тем, что от них останется, — сказал Филч и побрел в сторону замка.

— Я не пойду туда, — сказал лесничему Драко.

Запретный Лес был, прежде всего и главным образом — запретным. Он был местом из ночных кошмаров Драко. Находиться там одному было страшно и ужасно, хуже, чем одиночество той комнаты из его сна, потому что в Запретном Лесу ты никогда, на самом деле, не бываешь один. Единственный вопрос — кто из жутких чудовищ выскочит на тебя из кустов первым.

— Натворили делов — теперь наказание, — лесничий (Хагрид, вроде так его звали) сказал слишком много, по мнению Драко.

— Но это же работа для домовиков! — настаивала Панси.

— Я думал, мы просто будем переписывать конспекты! Когда мой отец узнает об этом…

— … то скажет тебе, что в Хогвартсе принято наказывать именно так. Переписывание конспектов никуда не годится. Нужно сделать что-то и правда нужное или тебя исключат. Если твой отец предпочитает твое исключение — можешь идти и паковать вещички. Давай же!

Вот честно, Драко очень хотел уйти. Его заставили идти в лес, полный всякой дряни, способной убить его, одиннадцатилетнего первокурсника, при первой же возможности. Его засунули в подземелье, назвав это общежитием факультета, и даже проведя неделю в Больничном Крыле, он все равно опережал всех своих однокурсников по каждому предмету. Ни в чем не было соревнования, вызова, и теперь школьные представители придумали вот это! Одному Богу известно, что у них было спрятано в коридоре на третьем этаже.

Но Хагрид был прав, отец не потерпит его исключения из школы. Малфои выше этого. Малфои могут заколдовать, купить или даже выстрадать что угодно, поэтому Драко остался. Он почувствовал, как руки Грейнджер легли на плечи.

— Помни, я здесь, даже если ты меня не видишь, хорошо? — дождавшись утвердительного кивка Драко, она продолжила, — Помни о моем обещании.

— Ну и ладненько тогда, — сказал Хагрид, — Теперь слушайте внимательно, потому как опасно это, то, что мы собираемся здесь делать этой ночью, я не хочу, чтобы с кто-то из вас рисковал жизнью.

— Мы собираемся в Запретный Лес ночью, я бы сказал, мы уже рискуем, — пробубнил Уизли.

Панси даже согласно кивнула.

— Не говори так, ладно? — вздохнул Хагрид, — Подите-ка сюда на минутку.

Он привел их на окраину леса, держа высоко огромную лампу, он указал на узкий, похожий на тонкий ручеек, серебристый след, уходящий к деревьям, исчезающий между ними.

— Видали эту серебристую штуку на земле?

Драко точно знал, что это было. Он уже такое видел.

— Это кровь единорога, — вслух произнес он.

Все посмотрели на Драко, кто удивленно, кто настороженно, кто скептически.

— Прально, здеся что-то очень сильно ранило единорога. Второй раз за неделю. В прошлую среду я нашел одного мертвого. А сейчас мы попытаемся найти раненого, бедняжка… нам, возможно, придется избавить его от страданий.

— Вы хотите, чтобы мы выследили единорога? И это отработка? — в неверии воскликнула Панси.

— И что же случится, если то, что ранило единорога, найдет и нас? — спросил Драко, картинно изображая испуг.

— Нет никого в Запретном Лесу, кто нападет на вас, если вы со мной и Клыком, — Хагрид кивком указал на гигантского пса, стоящего рядом с ним, — И не забывайте держаться тропы. Мы разделимся на две группы и пойдем по следу крови в разных направлениях. Кровь здеся повсюду, похоже, единорог тут раненый бродит как минимум с прошлой ночи.

— Тогда я возьму Клыка, — настойчиво сказал Драко.

— Договорились, только имейте в виду, он — страшный трус, — ответил Хагрид, — Теперь я, Рон и Паркинсон пойдем налево, а Гарри и Драко направо. Если почуете опасность, просто выстрелите красными искрами в воздух, а зелеными — если найдете единорога. Будьте осторожны. Пошли!

— Драко мысленно проклинал себя, когда они разделились. Он сделал большую ошибку, ведь единственными, кто стоял между ним и его скоропостижной кончиной, были Гарри Поттер и собака. Похоже, Поттер тоже это осознавал, и оба хранили молчание некоторое время. И вот Поттер, как всегда самый любопытный, спросил:

— Откуда ты знал, что это кровь единорога?

— Все знают, как выглядит кровь единорога, — соврал Драко.

— Нет, не все. Даже твоя подруга посмотрела на тебя удивленно.

— Да, что ж, у Панси еще много талантов, помимо вранья за пределами школы, — Драко усмехнулся.

— Вот поэтому никому не нравятся такие, как ты, — сказал Гарри.

— Конечно, уверен, все именно так.

— Нет, серьезно, ты бы лучше…

— Заткнись, Поттер! Ты можешь быть самым известным волшебником в мире, но это совершенно не значит, что мне нравится слушать, что ты там говоришь. Я знал, что это кровь единорога, потому что видел ее раньше.

— Где?

— И какого черта я должен тебе рассказывать…

Поттер внезапно зажал Драко рот рукой, глаза их обоих расширись от странного скользкого звука, раздавшегося где-то неподалеку. Не совсем похожий на змею, больше на то, как скользит по листьям чья-то мантия. Когда звук прекратился, Поттер сказал:

— Это не наши.

— Нет, не наши, — согласно прошептал Драко, нервно пропуская пальцы сквозь волосы. Он огляделся в поисках Грейнджер, но ее нигде не было видно.

— Получается, это не «что-то» нападает на единорогов, а «кто-то», — заметил Гарри. Драко немного успокоился, заметив, что Поттер напуган не меньше, чем он сам.

По какой-то причине они все еще продолжали двигаться по следу из капель серебристой крови. Двадцать минут спустя начало казаться, что капель становится больше и они, скорее, похожи на небольшие лужицы, отражающие лунный свет. Чаща сгущалась и становилось тяжелее идти по следам.

— Как бы мне хотелось, чтобы здесь был Хагрид со своим луком, — сказал Поттер, крепко сжимая палочку.

Драко всерьез размышлял о том, чтобы выстрелить красными искрами. Этот единорог уже был мертв, если подумать, сколько крови он потерял.

— А в мире магглов такие же отработки? — спросил Драко.

— Нет, — ответил Поттер, — Иногда мы мыли пол, но чаще это просто переписывание конспектов.

— Что, черт возьми, не так с этой школой? — зло прошипел Драко.

— Заткнись, Малфой! — прошипел Гарри в ответ, но Малфой его проигнорировал.

— Могло показаться, что мой проломленный череп был достаточным наказанием, но нет же! И все это из-за насмешки над Лонгботтомом, даже несмотря на то, что он только облегчает эту задачу…

Поттер снова зажал Драко рот рукой, но было слишком поздно. Они стояли на краю какой-то поляны, в центре которой лежал на боку единорог. Задние ноги были вывернуты под странным углом, а жемчужно-белые волосы гривы валялись на темных листьях.

Еще они заметили темную фигуру, замотанную в мантию с капюшоном. Гарри и Драко остолбенели. Побеспокоенное гневной тирадой Драко, нечто в капюшоне повернулось прямо к ним, спереди на мантии виднелась серебристая кровь. Оно отвратительно ухмыльнулось, потому как выпило всю кровь из животного и теперь парило над землей.

На краткий миг Драко показалось, что это его Жница. Вместо того, чтобы кричать и убегать прочь, все его инстинкты словно парализовало страхом и замешательством. Ноги, руки, глаза… он не мог пошевелиться. А затем фигура в капюшоне резко полетела прямо на них.

— Гарри Поттер… — прошипело нечто низким, глубоким голосом, который уж точно не принадлежал Грейнджер.

Как раз в тот момент, когда Драко пришел в себя, он вспомнил про красные искры, думая, однако, что вряд ли остальные заметят их и спасут ребят вовремя.

Внезапно, фигура остановилась, и Поттер подался назад, не удержавшись, упал на землю, держась за лоб, боль отразилась на его лице. Слишком много всего произошло, чтобы Драко успел это переварить. Кто-то будто наложил на него заклятье, чтобы он не мог пошевелиться. Фигура в капюшоне продолжала стучать кулаком в невидимый барьер, отделяющий ее от Гарри Поттера, слизывая оставшуюся на губах серебристую кровь. Поттер лежал на земле в позе эмбриона, глаза его были закрыты, он кричал: «Хватит! Пожалуйста!». Драко казалось, что Поттер даже не понимал, слышал ли его хоть кто-то.

— Малфой! — кто-то позвал его откуда-то издалека, но это могло быть и его воображение.

— Драко! — это он точно услышал и повернулся направо.

Его Жница была там, она медленно приближалась к темной фигуре, из ее рук струилась магия. Драко понял, что она применяла защищающее заклятье. Когда он, наконец, поймал ее взгляд, она прокричала:

— Забирай Гарри и беги!

Ее голос дрогнул, а затем и руки. Она больше не могла контролировать свою магию. Она снова посмотрела на фигуру в капюшоне, все еще не в силах собраться. Жница понимала это, потому что просто закричала:

— Беги!

Драко это понял. Он схватил Поттера за рукав и потащил подальше от того места. Единственными частями его тела, которые функционировали, были руки и ноги, они получили и выполняли лишь одну задачу: «Забирай Гарри и беги!».

Где-то по пути, Поттер перестал кричать и начал по полной использовать свои собственные ноги. Они молча договорились просто продолжать бежать, пока не покинут чертов лес.

Когда они, наконец, пересекли границу из деревьев, оба рухнули на траву.

— Зачем кому-то пить кровь единорога? — пытаясь отдышаться, задал вопрос Гарри.

— Потому что она может спасти от смерти, не важно, насколько тот, кто ее пил, к ней близок, — Драко подумал о своей Жнице и понял, насколько близок к смерти сегодня был он сам, — Но будет навечно проклят.

— Каким образом?

— Откуда, черт побери, мне знать?

— Ну, ты знаешь, как выглядит кровь единорога.

— У многих ли существ серебряная кровь, как думаешь?

— Ну, я…

— Вот они где! — голос перебил Гарри.

Вскоре трое их товарищей оказались рядом. Клык сразу же прибился к хозяину.

— Мы наткнулись на кентавров, которые указали нам направление, в котором вы шли, — сказал Уизли.

— Да, это, а еще что-то про то, какой сегодня ночью красный Марс, — добавила Панси.

— Гарри! Гарри, ты в порядке? — из леса выбежала Грейнджер. Драко никогда раньше не видел, чтобы она бегала.

— Он в порядке? — спросила она Драко.

Он закатил глаза. Конечно, она больше беспокоилась за Поттера.

— Со мной все нормально, — объявил Гарри всем, — Хагрид, единорог мертв. Он на какой-то поляне где-то… там.

— Да, с кем-то, пьющим его кровь, — добавил Драко.

Рон и Панси одновременно охнули.

— Да догадался уж, — пробубнил Хагрид, — Вам бы лучше вернуться в замок, а я тут сам разберусь и доложу директору утром.

.oOo.

Лестница не хотела двигаться. Панси сразу, как только они вошли в замок, ускользнула к друзьям в Хаффлпафф, отчаянно стараясь не попасться ночью вне своей гостиной. А Драко остался сидеть и ждать, когда чертова лестница соизволит к нему приехать.

— Ты знала, что произойдет, — настаивал он.

— Я знала, что это может произойти, — поправила его Грейнджер.

Несколько минут они сидели в тишине на скамейке напротив статуи песочных часов, за которой находилась гостиная Хаффлпаффа. Затем Драко протянул Жнице руку.

— Спасибо, эм, что спасла нас там.

— Рукопожатие? — скептически спросила Грейнджер, оскорбленно глядя на руку Драко, — Неужели мы снова вернулись к этому?

Драко ухмыльнулся.

— Я не спасала Гарри, ладно? — настаивала Грейнджер, — Я спасала тебя. И это было правильно. Как будто моя сила имела важное значение в тот момент. Впервые я точно знала, что должна делать.

— Ты любила его, не так ли? — спросил Драко, — Поэтому ты по нему больше всех скучаешь?

— Он был мне, как брат, — Грейнджер улыбнулась, — Мы втроем, я, Гарри и Рон, были семьей. В смысле, они были моей семьей. Гарри больше всех. Да, я скучаю по нему, но этот Гарри — не мой, правда ведь? Он другой. Он не знает меня, но наблюдать за его жизнью с самого начала, в которой нет меня, от этого не легче.

— Я ведь тоже не тот Драко.

— Я это знаю, — сказала Грейнджер.

Драко кивнул.

— Теперь я доверяю тебе. Я доверяю тебе свою жизнь.

И как он мог не доверять? Грейнджер крепко обняла его и только тогда лестница, наконец, достигла его, предоставляя возможность спуститься в подземелье.

Следующее субботнее утро встретило Драко ломотой во всем теле. Иногда бывает, просыпаешься, в полной уверенности, что проспал, а потом накатывает облегчение, когда понимаешь, что сегодня выходной. Драко проснулся с полным ощущением, что чего-то не хватает. Он открыл глаза и поперхнулся воздухом, мадам Помфри уже спешила к нему со стаканом воды. Глаза его бегали вправо-влево, при повороте головы он вздрогнул.

— Вам нельзя много двигаться, дорогой, трещины могли не зажить до конца! Просто выпейте это, — сказала она, держа стакан с водой, помогая ему пить.

Драко потянулся к стакану и тогда заметил Грейнджер в углу зала. Капюшон был поднят, но он расслабился, осознавая, что она не покидала его. Он взял стакан и выпил до дна, даже не переводя дыхание. Допив, сделал глубокий вдох и вытер губы рукавом пижамы.

Как только мадам Помфри ушла, в Больничное крыло вошел Блейз, держа именно то, чего Драко так не хватало: домашку.

— Эссе на тему «Закон Гэмпа» по стихийной Трансфигурации для МакГонагалл и еще одно для Спраут про Прыгучие Луковицы и Плюшевые Бобы, по свитку пергамента каждое. Снейп освободил тебя от домашнего задания, Биннс или забыл, или не знает о твоем существовании, Квирелл поправлял тюрбан и даже внимания не обратил, когда я спросил, есть ли у него задание для тебя, — он сделал паузу, — вот, Трансфигурация, Травология , Зелья, История Магии и Защита от Темных Искусств. О! Ты уже набрал больше всех баллов по Заклинаниям, а по Астрономии, хоть это и бесполезное занятие, но тебе нужно заполнить вот эту звездную карту для начинающих.

Когда Блейз убедился, что мадам Помфри находится достаточно далеко, чтобы не услышать его, он спросил:

— Это была она?

Драко кивнул.

— Что произошло?

— Она потеряла контроль, — ответил Драко.

— Она потеряла контроль?!

Драко снова кивнул.

— Что бы ни случилось, земля содрогнулась так сильно, что даже замок затрясся. Профессора говорят, что это было небольшое землетрясение! У Жнеца не должно быть столько сил, Драко. Почему она обладает такой силой, которая может запросто тебя убить? Кто дал ей эту силу?

Драко только открыл рот, чтобы ответить, как Грейнджер скинула свой капюшон и оказалась рядом с ним, в мгновение ока преодолев расстояние из угла комнаты до его кровати.

— Ты всегда была такой? — спросил ее Драко.

Блейз пристально на него смотрел.

— Это очень странно, наблюдать, как ты говоришь с тем, кто, я понимаю, находится здесь, но я не могу его видеть. Ты выглядишь сумасшедшим. Я знаю, что это не так, но выглядит все равно странно.

— Сила для меня не новость, новость то, что я не могу ее контролировать, — ответила Грейнджер, кивая на Блейза, прося Драко таким образом передать ему ее слова.

— Она говорит, что такая сила была у нее всегда, но она могла ее контролировать, когда была человеком.

— Вот оно! Теперь все ясно! — в глазах Блейза промелькнуло осознание.

— Что? — спросила озадаченно Грейнджер.

— Что? — повторил вслух Драко, спрашивая больше для себя, чем для нее.

Блейз закатил глаза.

— Какой от нее толк? Все умирают! Боги вселенной думают, что ты настолько глуп, что не сможешь сам к этому прийти? В этом нет никакого смысла. Поэтому она ведет тебя через жизнь? Опять же, в этом нет никакого смысла.

Драко на мгновенье задумался. Повернулся к Жнице и спросил:

— Ты знала меня, когда мы учились в Хогвартсе, но здесь и сейчас здесь нет никакой Грейнджер. Почему здесь нет одной из вас?

Жница пожала плечами и Драко рухнул обратно на подушки. Весь этот разговор вызывал у него головную боль.

— Я сделал что-то плохое? — спросил он.

— Ты совершал много плохих поступков, — подтвердила она.

— Я делал что-то плохое… тебе? — догадался Драко.

— И другим… — Грейнджер умолкла, боясь сказать слишком много.

Блейз тряхнул головой.

— Ты упускаешь самое главное, — вмешался он в разговор Драко с Жницей, — ты неправильно понял смысл ваших отношений с самого начала. Вселенная прислала ее сюда, чтобы она проконтролировала, чтобы ты закончил так, как тебе суждено.

— То есть — умер, — сухо поправил его Драко.

— И каждый твой выбор перед этим! Она уже находится ровно там, где тебе нужно, чтобы она была. Вот почему вселенная выбрала ее, а не меня или Панси, или, ну не знаю, любого взрослого, который знает, какого черта здесь происходит. Тебе нужна она. Она не твой проводник, она твой хранитель.

Мир, казалось, перестал вращаться, а звезды выстроились в ряд. Каждое чувство обострилось, а также пришло резкое осознание, почему они никогда не вписывались в категории «ведущий» и «ведомый». Грейнджер выбрали из-за их совместного прошлого, из-за их связи, а также из-за огромного запаса ее внутренней магии.

— Тебя приставили меня защищать? — озвучил Драко свое предположение.

— Как это может быть твоей защитой? — Грейнджер жестом указала на Больничное Крыло, — Это из-за меня ты здесь, не забыл? Я сделала это! — закричала она, злая на себя и свою слабость.

— Я и не говорил, что ты преуспеваешь в этом, — ухмыльнулся Драко точно также, как обычно ухмылялся друзьям, и Грейнджер немного расслабилась, — Не думай, что я не зол как черт на тебя за то, что ты сделала со мной, но я тебя прощаю. А теперь я хочу поспать, — объявил он.

Блейз сомневался, был ли Драко в сознании, когда добавил:

— А еще у тебя отработка в среду.

.oOo.

— Мне нужна книга «Магические Травы и Грибы» — сказал Драко громко.

Прохожим могло показаться, что толстенный том сам прилетел к нему в руки. Он нацарапал что-то на куске пергамента, раскрыл книгу, просмотрел страницу и дописал предложение.

— Какой смысл в растении, которое распускает свои ростки каждый раз, когда соприкасается с твердым объектом? Здесь нет ничего о назначении Кокона-Разбрасывателя[1], — пробубнил Драко в замешательстве, — Только то, что у троллей на него аллергия. Уф, что за глупое растение с глупым названием. Я почти закончил…

— Они могут быть оружием, — перебила его Грейнджер, — Особенно против троллей. Это их единственное практическое использование, но я бы не стала включать это в твое эссе.

— Цветы достаточно симпатичные, напишу, что они для декоративного использования.

Грейнджер кивнула, выражая одобрение, и Драко уменьшил последний параграф до двух дюймов на обратной стороне пергамента.

.oOo.

Драко отказывался открывать глаза.

— Я не хочу этого делать. Не заставляй меня это делать, я лучше получу Неуд.

— Драко, это звездная карта, а не эссе по Древним Рунам на три свитка.

— Ты изучала Древние Руны?

— Я изучала все. Не переводи тему и заполни карту.

Это был вечер вторника — последняя ночь Драко в Больничном Крыле. Блейз принес ему задания на понедельник и Драко закончил все, кроме звездной карты, которую он назвал всеми вариантами слов «глупая» и «бессмысленная», которые знал. Поэтому, когда Драко открыл глаза, то выхватил карту из рук Грейнджер и беззвучно пожелал знать хоть одно заклинание, обращающее вещи в огонь.

Он выполнил всю домашнюю работу на коленках, на простыне осталось чернильное пятно, которое осталось от капли, упавшей с пера. Драко развернул карту и, бубня что-то себе под нос, начал заполнять то, что знал.

— Это созвездие Треугольника, потому что выгляди так же, как геометрическая фигура, — он переместил перо в нижний правый угол карты, — А это созвездие Южного Треугольника, потому что больше обычного Треугольника и находится на юге. Чуть восточнее тут Южный Крест, который как раз пересекает… когда-нибудь я напишу научную работу о недостатке фантазии в названиях созвездий.

Грейнджер засмеялась.

— Они и не должны быть хитроумными.

— Созвездие Телескопа выглядит как большая подзорная труба. Созвездие Льва выглядит как лев, а Малый Лев — треугольник на вершине созвездия Льва. Дурацкие треугольники!

А затем он продолжил по памяти заполнять нижнюю треть карты. Спустя полчаса Драко упал на подушки.

— Мне нужна книга.

Грейнджер подала ему рабочую тетрадь по Астрономии, и он открыл ее на разделе звездных карт в конце.

— Жираф, Цефей, Кассиопея, Лебедь… мне никогда их все не запомнить!

— Мне нравится вот это, — перебила его Грейнджер, указывая на восточную часть созвездия Цефея, — это созвездие Дракона, ты знал об этом?

— Разумеется я знаю об этом! — огрызнулся Драко, — Все члены семьи Блэк названы в честь созвездий и звезд.

— Я думала, ты — Малфой.

— А я думал ты будешь меньше раздражать меня после того, как чуть не убила. Поздравляю, Грейнджер! Наконец ты доказала, что я вызываю у тебя то же чувство, что и у отца: разочарование.

— Я… Эй! Ну-ка, посмотри на меня! — Грейнджер села рядом с ним на кровать и приподняла его подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза, — Мне жаль, Драко. Как бы я хотела знать, что я должна делать… все так запутанно, кто я для тебя на самом деле? Столько вопросов, на которые у меня нет ответов, и за это я прошу прощения. Есть вещи, о которых я не говорила тебе, вещи, которые я боюсь тебе говорить. Но я обещаю тебе, Драко, я никогда не стану врать тебе. Всю свою жизнь я доказывала людям, что достойна быть на первом месте, во всем. Ты был одним из тех людей, и я ненавидела тебя за это. Но теперь я вижу, что тебе тоже приходиться бороться за свое место, и то, что я не увидела этого раньше, разбивает мне сердце. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы защитить тебя. Не потому, что обязана, а потому, что задолжала тебе шанс доказать всем, что ты достоин. Все, что я прошу — доверься мне.

Драко сидел очень тихо и боялся пошевелиться. Все еще держа свое перо, он перевернул тетрадь в начало и уставился туда.

— Имя мне дала мама. Она единственная из рода Блэков, кого не назвали в честь звезды, ты знала об этом? Я имею в виду, возможно ты не знаешь, потому что бо́льшую часть времени проводила в библиотеке вдали от нас.

«Потому что не хотела быть со мной», — осталось невысказанным, хотя и так было понятно, что он думал именно так. Грейнджер потянулась к нему, но остановилась, решив, что лучше ей сейчас не прикасаться к нему.

— Она сказала мне, что я слишком хорош для одной звезды, поэтому она назвала меня в честь целого созвездия: Дракон. Самое свирепое и властное существо на звездном небе. Так что Малфой — не единственная часть моего имени, с которой мне тяжело жить. Я ненавижу астрономию, — закончил он с раздражением.

— Я тоже, — призналась Грейнджер, — Но в твоем созвездии есть кое-что, что ты упускаешь. Видишь, вот здесь, — Грейнджер потянулась к нему и указала на абзац слева.

— «Созвездие Дракона», — прочел Драко вслух, — «одно из самых северных созвездий ночного неба. Также является обителью нескольких двойных звезд и звездных систем».

Грейнджер улыбнулась.

— «Двойная звезда состоит из двух звезд, соединенных между собой точкой начала координат, которая не позволяет им отдаляться друг от друга, а также они слишком близко расположены друг к другу, чтобы увидеть расстояние между ними с Земли». Это ты и я, Драко, — она дотронулась до его плеча, он не сдержал смешок, — Ты застрял со мной. В твоем имени больше смысла, чем ты думал.

— Я хочу задать вопрос, ты можешь пообещать ответить на него честно?

— Конечно, — пообещала Грейнджер.

— Хорошо, — Драко вздохнул, — если до этого дойдет… ты обещаешь запустить в меня Коконом-Разбрасывателем?

Жница засмеялась и пихнула его в бок.

— Ты чертов бунтарь, Драко Малфой, — она вдруг прикрыла рот рукой с выражением шока на лице.

— Ты только что выругалась? — не веря своим ушам, спросил Драко.

Она кивнула, а затем они оба засмеялись снова.

.oOo.

— Это же просто нелепо.

— Сам ты нелепый, — ответила Грейнджер пока они шли к главному входу в замок.

Было одиннадцать вечера, а Драко испытывал странное чувство благодарности. Первый день после отсутствия выдался нелегким, всю прошлую неделю он провел практически прикованным к больничной койке и не смог собрать всю энергию для новой учебной недели. Он даже сел на заднюю парту на Истории Магии, потому что ему необходимо было вздремнуть.

Он встретился с Панси, Роном Уизли и Гарри Поттером в холле главного входа. Одного взгляда на отвратительный (но заживающий) порез на руке Панси и светло-фиолетовый синяк под левым глазом Уизли было достаточно, чтобы Драко понял, почему они тут все вместе собрались. Он устремился к Панси и, сжав ее руку в знак благодарности, встал рядом с ней.

Школьный завхоз Филч поднял свою лампу и, пробормотав: «Следуйте за мной» повел их на улицу.

— Держу пари, вы впредь дважды подумаете прежде, чем в следующий раз нарушить школьные правила, а? О, да… тяжкий труд и боль — лучшие учителя, если спросите меня… жаль, что старые наказания отменили… подвесить бы вас за запястья под потолок на пару-тройку дней, в своем кабинете я до сих пор храню цепи, смазываю их хорошенько, вдруг понадобятся…

— Ну и гад, — произнесла Грейнджер.

Драко согласно кивнул. Перевод в Шармбаттон уже не казался ему столь плохой идеей.

— И не думайте сбежать сейчас, вам же хуже будет.

Они вышагивали по сырой земле, и ехидство Филча только больше напрягало. Луну затянули тучи и у Драко возникло дурное предчувствие.

— Это ты, Филч? — послышалось откуда-то сверху, и Драко увидел впереди лесничего, — Поторопись, я хочу поскорей начать.

Появившееся выражение облегчения на лицах Гарри Поттера и Рона Уизли, похоже, задели Филча, и он сказал:

— Неужели вы подумали, что будете наслаждаться прогулкой с этим тупицей? Что ж, подумайте хорошенько еще раз, ребятки — вы идете вглубь чащи Запретного Леса, и, сдается мне, ничего хорошего вы там не найдете.

Панси и Драко резко остановились.

— Запретный Лес? — спросил он, голос его чуть дрогнул, — Нам запрещено ходить туда ночью, там полно опасных существ.

— Я слышала, там водятся оборотни, — кивнула Панси.

Уизли встал чуть ближе к Поттеру.

— Это ваши проблемы, не так ли? — Филчу все происходящее жутко нравилось, — Помните о существовании оборотней прежде, чем попадете в неприятности.

Лесничий вышел к ним из темноты с огромным псом на поводке. В руке он держал огромный лук, а за спиной у него висел колчан полный стрел.

— Вы как раз вовремя, я жду уже полчаса или около того. Ну, хорошо, Гарри, Рон?

— На рассвете вернусь за тем, что от них останется, — сказал Филч и побрел в сторону замка.

— Я не пойду туда, — сказал лесничему Драко.

Запретный Лес был, прежде всего и главным образом — запретным. Он был местом из ночных кошмаров Драко. Находиться там одному было страшно и ужасно, хуже, чем одиночество той комнаты из его сна, потому что в Запретном Лесу ты никогда, на самом деле, не бываешь один. Единственный вопрос — кто из жутких чудовищ выскочит на тебя из кустов первым.

— Натворили делов — теперь наказание, — лесничий (Хагрид, вроде так его звали) сказал слишком много, по мнению Драко.

— Но это же работа для домовиков! — настаивала Панси.

— Я думал, мы просто будем переписывать конспекты! Когда мой отец узнает об этом…

— … то скажет тебе, что в Хогвартсе принято наказывать именно так. Переписывание конспектов никуда не годится. Нужно сделать что-то и правда нужное или тебя исключат. Если твой отец предпочитает твое исключение — можешь идти и паковать вещички. Давай же!

Вот честно, Драко очень хотел уйти. Его заставили идти в лес, полный всякой дряни, способной убить его, одиннадцатилетнего первокурсника, при первой же возможности. Его засунули в подземелье, назвав это общежитием факультета, и даже проведя неделю в Больничном Крыле, он все равно опережал всех своих однокурсников по каждому предмету. Ни в чем не было соревнования, вызова, и теперь школьные представители придумали вот это! Одному Богу известно, что у них было спрятано в коридоре на третьем этаже.

Но Хагрид был прав, отец не потерпит его исключения из школы. Малфои выше этого. Малфои могут заколдовать, купить или даже выстрадать что угодно, поэтому Драко остался. Он почувствовал, как руки Грейнджер легли на плечи.

— Помни, я здесь, даже если ты меня не видишь, хорошо? — дождавшись утвердительного кивка Драко, она продолжила, — Помни о моем обещании.

— Ну и ладненько тогда, — сказал Хагрид, — Теперь слушайте внимательно, потому как опасно это, то, что мы собираемся здесь делать этой ночью, я не хочу, чтобы с кто-то из вас рисковал жизнью.

— Мы собираемся в Запретный Лес ночью, я бы сказал, мы уже рискуем, — пробубнил Уизли.

Панси даже согласно кивнула.

— Не говори так, ладно? — вздохнул Хагрид, — Подите-ка сюда на минутку.

Он привел их на окраину леса, держа высоко огромную лампу, он указал на узкий, похожий на тонкий ручеек, серебристый след, уходящий к деревьям, исчезающий между ними.

— Видали эту серебристую штуку на земле?

Драко точно знал, что это было. Он уже такое видел.

— Это кровь единорога, — вслух произнес он.

Все посмотрели на Драко, кто удивленно, кто настороженно, кто скептически.

— Прально, здеся что-то очень сильно ранило единорога. Второй раз за неделю. В прошлую среду я нашел одного мертвого. А сейчас мы попытаемся найти раненого, бедняжка… нам, возможно, придется избавить его от страданий.

— Вы хотите, чтобы мы выследили единорога? И это отработка? — в неверии воскликнула Панси.

— И что же случится, если то, что ранило единорога, найдет и нас? — спросил Драко, картинно изображая испуг.

— Нет никого в Запретном Лесу, кто нападет на вас, если вы со мной и Клыком, — Хагрид кивком указал на гигантского пса, стоящего рядом с ним, — И не забывайте держаться тропы. Мы разделимся на две группы и пойдем по следу крови в разных направлениях. Кровь здеся повсюду, похоже, единорог тут раненый бродит как минимум с прошлой ночи.

— Тогда я возьму Клыка, — настойчиво сказал Драко.

— Договорились, только имейте в виду, он — страшный трус, — ответил Хагрид, — Теперь я, Рон и Паркинсон пойдем налево, а Гарри и Драко направо. Если почуете опасность, просто выстрелите красными искрами в воздух, а зелеными — если найдете единорога. Будьте осторожны. Пошли!

— Драко мысленно проклинал себя, когда они разделились. Он сделал большую ошибку, ведь единственными, кто стоял между ним и его скоропостижной кончиной, были Гарри Поттер и собака. Похоже, Поттер тоже это осознавал, и оба хранили молчание некоторое время. И вот Поттер, как всегда самый любопытный, спросил:

— Откуда ты знал, что это кровь единорога?

— Все знают, как выглядит кровь единорога, — соврал Драко.

— Нет, не все. Даже твоя подруга посмотрела на тебя удивленно.

— Да, что ж, у Панси еще много талантов, помимо вранья за пределами школы, — Драко усмехнулся.

— Вот поэтому никому не нравятся такие, как ты, — сказал Гарри.

— Конечно, уверен, все именно так.

— Нет, серьезно, ты бы лучше…

— Заткнись, Поттер! Ты можешь быть самым известным волшебником в мире, но это совершенно не значит, что мне нравится слушать, что ты там говоришь. Я знал, что это кровь единорога, потому что видел ее раньше.

— Где?

— И какого черта я должен тебе рассказывать…

Поттер внезапно зажал Драко рот рукой, глаза их обоих расширись от странного скользкого звука, раздавшегося где-то неподалеку. Не совсем похожий на змею, больше на то, как скользит по листьям чья-то мантия. Когда звук прекратился, Поттер сказал:

— Это не наши.

— Нет, не наши, — согласно прошептал Драко, нервно пропуская пальцы сквозь волосы. Он огляделся в поисках Грейнджер, но ее нигде не было видно.

— Получается, это не «что-то» нападает на единорогов, а «кто-то», — заметил Гарри. Драко немного успокоился, заметив, что Поттер напуган не меньше, чем он сам.

По какой-то причине они все еще продолжали двигаться по следу из капель серебристой крови. Двадцать минут спустя начало казаться, что капель становится больше и они, скорее, похожи на небольшие лужицы, отражающие лунный свет. Чаща сгущалась и становилось тяжелее идти по следам.

— Как бы мне хотелось, чтобы здесь был Хагрид со своим луком, — сказал Поттер, крепко сжимая палочку.

Драко всерьез размышлял о том, чтобы выстрелить красными искрами. Этот единорог уже был мертв, если подумать, сколько крови он потерял.

— А в мире магглов такие же отработки? — спросил Драко.

— Нет, — ответил Поттер, — Иногда мы мыли пол, но чаще это просто переписывание конспектов.

— Что, черт возьми, не так с этой школой? — зло прошипел Драко.

— Заткнись, Малфой! — прошипел Гарри в ответ, но Малфой его проигнорировал.

— Могло показаться, что мой проломленный череп был достаточным наказанием, но нет же! И все это из-за насмешки над Лонгботтомом, даже несмотря на то, что он только облегчает эту задачу…

Поттер снова зажал Драко рот рукой, но было слишком поздно. Они стояли на краю какой-то поляны, в центре которой лежал на боку единорог. Задние ноги были вывернуты под странным углом, а жемчужно-белые волосы гривы валялись на темных листьях.

Еще они заметили темную фигуру, замотанную в мантию с капюшоном. Гарри и Драко остолбенели. Побеспокоенное гневной тирадой Драко, нечто в капюшоне повернулось прямо к ним, спереди на мантии виднелась серебристая кровь. Оно отвратительно ухмыльнулось, потому как выпило всю кровь из животного и теперь парило над землей.

На краткий миг Драко показалось, что это его Жница. Вместо того, чтобы кричать и убегать прочь, все его инстинкты словно парализовало страхом и замешательством. Ноги, руки, глаза… он не мог пошевелиться. А затем фигура в капюшоне резко полетела прямо на них.

— Гарри Поттер… — прошипело нечто низким, глубоким голосом, который уж точно не принадлежал Грейнджер.

Как раз в тот момент, когда Драко пришел в себя, он вспомнил про красные искры, думая, однако, что вряд ли остальные заметят их и спасут ребят вовремя.

Внезапно, фигура остановилась, и Поттер подался назад, не удержавшись, упал на землю, держась за лоб, боль отразилась на его лице. Слишком много всего произошло, чтобы Драко успел это переварить. Кто-то будто наложил на него заклятье, чтобы он не мог пошевелиться. Фигура в капюшоне продолжала стучать кулаком в невидимый барьер, отделяющий ее от Гарри Поттера, слизывая оставшуюся на губах серебристую кровь. Поттер лежал на земле в позе эмбриона, глаза его были закрыты, он кричал: «Хватит! Пожалуйста!». Драко казалось, что Поттер даже не понимал, слышал ли его хоть кто-то.

— Малфой! — кто-то позвал его откуда-то издалека, но это могло быть и его воображение.

— Драко! — это он точно услышал и повернулся направо.

Его Жница была там, она медленно приближалась к темной фигуре, из ее рук струилась магия. Драко понял, что она применяла защищающее заклятье. Когда он, наконец, поймал ее взгляд, она прокричала:

— Забирай Гарри и беги!

Ее голос дрогнул, а затем и руки. Она больше не могла контролировать свою магию. Она снова посмотрела на фигуру в капюшоне, все еще не в силах собраться. Жница понимала это, потому что просто закричала:

— Беги!

Драко это понял. Он схватил Поттера за рукав и потащил подальше от того места. Единственными частями его тела, которые функционировали, были руки и ноги, они получили и выполняли лишь одну задачу: «Забирай Гарри и беги!».

Где-то по пути, Поттер перестал кричать и начал по полной использовать свои собственные ноги. Они молча договорились просто продолжать бежать, пока не покинут чертов лес.

Когда они, наконец, пересекли границу из деревьев, оба рухнули на траву.

— Зачем кому-то пить кровь единорога? — пытаясь отдышаться, задал вопрос Гарри.

— Потому что она может спасти от смерти, не важно, насколько тот, кто ее пил, к ней близок, — Драко подумал о своей Жнице и понял, насколько близок к смерти сегодня был он сам, — Но будет навечно проклят.

— Каким образом?

— Откуда, черт побери, мне знать?

— Ну, ты знаешь, как выглядит кровь единорога.

— У многих ли существ серебряная кровь, как думаешь?

— Ну, я…

— Вот они где! — голос перебил Гарри.

Вскоре трое их товарищей оказались рядом. Клык сразу же прибился к хозяину.

— Мы наткнулись на кентавров, которые указали нам направление, в котором вы шли, — сказал Уизли.

— Да, это, а еще что-то про то, какой сегодня ночью красный Марс, — добавила Панси.

— Гарри! Гарри, ты в порядке? — из леса выбежала Грейнджер. Драко никогда раньше не видел, чтобы она бегала.

— Он в порядке? — спросила она Драко.

Он закатил глаза. Конечно, она больше беспокоилась за Поттера.

— Со мной все нормально, — объявил Гарри всем, — Хагрид, единорог мертв. Он на какой-то поляне где-то… там.

— Да, с кем-то, пьющим его кровь, — добавил Драко.

Рон и Панси одновременно охнули.

— Да догадался уж, — пробубнил Хагрид, — Вам бы лучше вернуться в замок, а я тут сам разберусь и доложу директору утром.

.oOo.

Лестница не хотела двигаться. Панси сразу, как только они вошли в замок, ускользнула к друзьям в Хаффлпафф, отчаянно стараясь не попасться ночью вне своей гостиной. А Драко остался сидеть и ждать, когда чертова лестница соизволит к нему приехать.

— Ты знала, что произойдет, — настаивал он.

— Я знала, что это может произойти, — поправила его Грейнджер.

Несколько минут они сидели в тишине на скамейке напротив статуи песочных часов, за которой находилась гостиная Хаффлпаффа. Затем Драко протянул Жнице руку.

— Спасибо, эм, что спасла нас там.

— Рукопожатие? — скептически спросила Грейнджер, оскорбленно глядя на руку Драко, — Неужели мы снова вернулись к этому?

Драко ухмыльнулся.

— Я не спасала Гарри, ладно? — настаивала Грейнджер, — Я спасала тебя. И это было правильно. Как будто моя сила имела важное значение в тот момент. Впервые я точно знала, что должна делать.

— Ты любила его, не так ли? — спросил Драко, — Поэтому ты по нему больше всех скучаешь?

— Он был мне, как брат, — Грейнджер улыбнулась, — Мы втроем, я, Гарри и Рон, были семьей. В смысле, они были моей семьей. Гарри больше всех. Да, я скучаю по нему, но этот Гарри — не мой, правда ведь? Он другой. Он не знает меня, но наблюдать за его жизнью с самого начала, в которой нет меня, от этого не легче.

— Я ведь тоже не тот Драко.

— Я это знаю, — сказала Грейнджер.

Драко кивнул.

— Теперь я доверяю тебе. Я доверяю тебе свою жизнь.

И как он мог не доверять? Грейнджер крепко обняла его и только тогда лестница, наконец, достигла его, предоставляя возможность спуститься в подземелье.

---

[1] По-английски «Puffapod», перевод вольный.