Охота на ведьм (джен)

Внезапно кто-то резко постучал в дверь. Лина испуганно вздрогнула, бросила на Льва затравленный взгляд, крепче прижимая к себе дочь. Варя, ощущая настроение матери, захныкала.

Дверь осторожно приоткрылась, и внутрь заглянул Тигран. Неожиданно охрипшим голосом Лев спросил брата:

— Что-то случилось?

— Вроде того, — криво улыбнулся Тигран. — Извини, Лина, но я вынужден забрать твоего мужа. Служебная необходимость требует, не обижайся.

— Что?.. — успел произнести Лев до того, как старший брат вытащил его из комнаты.

Промелькнуло преисполненное любопытства лицо соседки, взвизгнул где-то вдалеке клаксон, распахнулась с истошным скрипом калитка. Льву казалось, что реальность вокруг него распалась на фрагменты, а сам он падает, все глубже и глубже.

И все же он послушно следовал за своим старшим братом — как делал всю свою жизнь. И, словно сквозь пелену, слушал его деловитые объяснения:

— Ведьма не та оказалась. Вахтерша никак не могла убить, у нее железное алиби.

Лина растерянно смотрела на захлопнувшуюся вслед за мужем дверь. Рядом, прямо на деревянном полу, валялась позабытая полосатая шапочка. Лина сама, своими руками связала ее для Льва.

Варя заходилась криком, но Лина едва обращала на это внимание. Одними губами она шептала:

— Скоро, скоро мы узнаем... Человек он или инквизитор? Чего в нем больше?

Захлопнулась за Львом дверца черного внедорожника, отсекая тяжелый дух печного дыма и далекий гул машин. Замелькали в окне ломаные линии придавленных снегом крыш, частокол опутанных проводами столбов.

— Кто же знал, что у них там в этой общаге целый шабаш! — возмущался Роман.

— Как думаете, убийца уже успела смыться? — заставил себя включиться в обсуждение Лев.

— Будем надеяться, что нет, — сухо ответил Тигран. — Мы, кажется, сделали все, чтобы она сочла нас болванами.

— Что теперь с ней будет? — неожиданно перебил брата Лев.

— С кем? — удивился Роман, резко тормозя у светофора и бросая недоумевающий взгляд на отражение своего товарища в стекле заднего вида.

— С вахтершей, — хмуро объяснил Лев. — Она ведь, получается, никого не убивала, хоть и ведьма.

— Убивала или нет — это на допросах выяснится, — фыркнул Роман.

— Если она не убивала эту конкретную девочку, это еще не значит, что она невинна, — поддержал Романа Тигран.

— Ну вот если выяснится, что вахтерша никого никогда за всю свою жизнь не убила и вообще ничего плохого не делала — что тогда? — упрямо гнул свою линию Лев.

— Это же ведьма! — фыркнул в ответ Роман, резко газуя. — Ни в том, так в другом виновна!

— А если нет? — продолжал настаивать Лев.

— Будто сам не знаешь! Согласится на операцию — отпустят ее. Нет — отправят в лагерь, — резко ответил Тигран, сжимая в руке колечко эспандера.

— Она немолодая уже. Операцию даже молодые не все переживают. А у этой вахтерши какие шансы? — отозвался Лев, нервно комкая в руках капюшон куртки, что валялась у Романа на заднем сидении.

— Да какое тебе дело? Без нас начальство разберется! — возмутился Роман. — Каждый должен выполнять свою задачу и не лезть в чужие. Нам предстоит найти и поймать убийцу. Остальное — не наша забота.

— Он прав, Лева, — поддержал товарища Тигран, бросая на брата обеспокоенный взгляд через плечо.

— Ага, — невнятно пробормотал Лев, погружаясь в свои мысли. Он почти не слушал, как Тигран и Лев обсуждают подозреваемых и план действий.

Когда черный внедорожник снова подрулил к порогу общаги, в ее обледеневших окнах отражались кровавые огни заката. Плавно кружась, падали редкие снежинки.

Внутри троицу инквизиторов встретил далекий гул пьяных голосов, перемежающийся взрывами хриплого гогота. На вахте никого не было. Инквизиторы беспрепятственно миновали турникет и растерянно остановились у истока захламленного старой ломаной мебелью коридора.

— Начинать надо с Маринки, без вариантов, — тихо проговорил Тигран и уверенно направился по уже знакомому им маршруту.

В комнате с потертой табличкой "313" на двери царила темнота и тишина. Ругнувшись вполголоса, Тигран щелкнул выключателем. Маринка лежала, кажется, в той же позе, в которой они ее оставили. Прибавился только сильный запах испражнений.

— За ней что, совсем некому присматривать?! — возмутился Роман, зажимая нос.

Льву вдруг почудилось удивительное сходство между Маринкой и его Линой — такой, какой он обнаружил ее сегодня, сидевшей на полу. Было что-то общее в их застывших лицах... Впрочем, уже через мгновение иллюзия рассеялась. Словно бы вся состоявшая из острых углов Маринка с коротким ежиком блеклых волос очень мало походила на яркую и такую женственную Лину с пухлыми чувственными губами. Лев встряхнулся.

— Нам надо привести ее в чувство, — спокойно заключил Тигран. — Что же, поехали!

Троица энергично взялась за дело. Спустя каких-то двадцать минут Маринка уже была мокрой, но относительно чистой. И, кутаясь в чистую простыню, смотрела на инквизиторов ошалевшим, но вполне осмысленным взглядом.

— Мы соболезнуем вашей утрате, — снова, как и при первой встрече, сказал Лев. Он справедливо полагал, что едва ли Маринка услышала его в первый раз.

— И хотим найти убийцу вашей дочери, — поддержал Льва Роман.

— Вы поможете нам в этом? — с надеждой спросил Лев.

Маринка молчала, с мрачным недоумением глядя на инквизиторов.

— Лучше бы тебе начать отвечать на вопросы, — хмуро посоветовал ей Тигран. — Никогда не стоит мешать работе инквизиторов.

— Я вовсе не хочу никому мешать, — наконец заговорила Маринка. Голос ее звучал хрипло и неуверенно, словно бы она не вполне понимала, как им пользоваться. — Мне жаль, если я доставила вам неудобства.

— Вы понесли тяжелую утрату, ваше состояние вполне понятно, — мягко заверил ее Лев.

— Однако было бы лучше, если бы вы поскорее рассказали о том, что произошло. Что вы видели? Может быть, вы что-то слышали? Как все случилось? — принялся засыпать Маринку азартными вопросами Роман.

— Вы правда не знаете, что произошло? — с недоверием спросила Маринка, смаргивая слезы. — Не думала, что… Впрочем, это неважно. Я все вам расскажу, все!

— Ты знаешь, кто убил твою дочь? — быстро спросил Тигран.

— Да, конечно, — ответила Маринка уверенно. — Это была я.

Товарищи переглянулись. На лице всех троих легко читалось недоверие. Роман незаметно от Маринки многозначительно покрутил пальцем у виска. Лев пожал плечами. Тигран нахмурился, спросил резко:

— Значит, ты — ведьма?

— Что? Нет, конечно, нет! — возмутилась Маринка.

— Но твоя дочь была убита с применением магии! — возмущенно указал Роман на очевидное.

— Да, те острые ледяные сосульки, я помню, — морщась, согласилась Маринка. — Но это не я их создала. Я всего лишь толкнула ее так, чтобы она… Знаю, я не должна была. Мне просто стало очень мерзко и страшно и захотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Товарищи снова переглянулись.

— Значит, в комнате была ты, ведьма и твоя дочь, так? — попытался выудить из Маринки что-то членораздельное Лев, стараясь говорить как можно мягче.

— Нет, не так, — замотала головой Маринка. — Вы что, не понимаете? Это моя дочь! Моя дочь оказалась ведьмой! Такая мерзость, боже мой. И я выносила это в собственном животе? Кормила грудью? Обнимала и целовала?

Маринка выглядела так, будто ее сейчас стошнит.

— Как такое может быть? — возмутился Роман. — Разве у нормальной женщины может родиться ведьма?

— Может, — тихо ответил Лев, опустив голову. — Если источником скверны был отец ребенка.

— Да, точно, нам же рассказывали, — смущенно пробормотал Роман.

— Значит, ты увидела, как твоя дочь колдует — создает ледяные иглы. И толкнула ее на них? — деловито уточнил ситуацию Тигран. Маринка молча кивнула.

* * *

Уже под утро, передав дело местной полиции, инквизиторы возвращались. Валящий густыми хлопьями снег так и норовил залепить лобовое стекло. Мутными желтыми пятнами проносились за окном редкие фонари. Неистовствовала музыка — Роман специально сделал свою подборку старого рока погромче, чтобы она прогнала сонливость.

— Вы думаете, она правильно поступила? — пытаясь перекричать музыку, спросил Лев.

— Кто? — уточнил Тигран, уменьшая громкость.

— Маринка, — угрюмо уточнил Лев.

— Конечно, нет! — возмутился Роман. — Она должна была позвонить «013»! Это же очевидно! Мы не в Средневековье живем. Самосуд — это неправильно.

— Да я не о том! — с досадой взмахнул руками Лев. — Я имею в виду — думаете, это правильно, отказаться от своего ребенка, если он оказался… вот таким вот. Порченым.

— Правильно — не спать с кем попало! И тем более не заводить детей не пойми от кого, — резко ответил Тигран.

— Может, отец ребенка и сам не знал, что в его генах заложена такая вот бомба замедленного действия? — предположил Лев.

— Ну как же не знал, — закатил глаза Роман. — Думаешь, можно не заметить, что все твои родственники женского пола умеют колдовать, а?

— Откуда мне знать, — буркнул Лев. — У меня дефицит родственников женского пола…

— А как же жена и дочь? — ухмыльнулся Тигран. — Думаешь, им удалось бы от тебя вечно скрывать свою способность к колдовству? Если бы они, не дай бог, были ведьмами.

— Нет, не удалось бы, — кисло согласился Лев. — И все-таки… Если бы вы обнаружили, что ваш ребенок колдует. Что бы вы сделали?

— Сдал бы его в родную Инквизицию, — не задумываясь, ответил Роман.

— Да, без вариантов, — согласился Тигран. — Ведьмы опасны, даже маленькие. Тем более, маленькие. Уж кому, как не нам, об этом знать.

— Но ведь в Инквизиции… Вы сами знаете. Операция, блокирующая колдовские способности, очень опасна. Даже для детей, хотя молодые переносят ее куда лучше стариков. И стерилизация, чтобы ведьма не могла оставить потомства, у нее такие мерзкие побочные эффекты… — пробормотал Лев.

— Я знал, что этот день наступит, — провозгласил Роман. — Когда наш добродушный Лева начнет жалеть бедных ведьм!

— Эй! — обиженно воскликнул Лев.

— А я думал, что ты, Ромка, будешь первый, — флегматично отозвался Тигран. — Встретишь какую-нибудь особенно смазливую и начнешь нудеть: «Они вовсе не так плохи!»

Настала очередь Роману обижаться:

— Не неси чуши! Я не идиот и прекрасно знаю, что из себя представляют ведьмы. Они — другой вид, конкурирующий с нашим…

— Если мы можем иметь с ними общее потомство, то не такие уж мы и разные с точки зрения биологии, — возразил Лев угрюмо.

— Общее потомство — это когда детишки что-то берут и от мамы, и от папы! — резко проговорил Тигран, кидая на младшего брата обеспокоенный взгляд через плечо. — А потомство ведьмы всегда несет в себе только колдовскую кровь. Всегда. Через два, три, десять, сто поколений. Неважно, сколько раз оно будет скрещиваться с обычными людьми.

— Я знаю, знаю, — пробормотал Лев, опуская голову. — Просто… Как-то не по себе из-за всего этого дела.

— Это все из-за Вари, — смягчился Тигран, не замечая, как Лев вздрогнул от этих слов и вскинул голову. — Ты представил, что бы почувствовал, если бы речь шла о ней. К счастью, она-то у нас не ведьма!

— Не ведьма, — эхом повторил Лев. И замолчал. Он молчал долго, до самого Инквизиторского квартала, никак не участвуя в дружеской беззлобной перепалке своих товарищей. Молчал и тогда, когда они въехали за высокие толстые стены, увенчанные агрессивно встопорщенной колючей проволокой. Безмолвствовал, когда они в предрассветном сумраке входили в приземистое здание из красного кирпича, где находилось сердце Инквизиторского квартала.

В кабинете куратора Лев тоже не спешил высказываться. Он привычно скользнул взглядом по деревянным панелям, украшавшим стены, по тяжелым портьерам с нелепыми кисточками и заваленному бумагами письменному столу. Уперся взглядом в обезображенное шрамом, пересекавшим щеку наискось, усталое лицо их куратора.

Роман и Тигран и без Льва прекрасно справились с тем, чтобы поведать куратору о поездке и ее результатах. Благо рассказ получился совсем коротким.

— Хорошо, что все сложилось так удачно, — подвел итог куратор. Сверкнул его металлический зуб. — Эта маленькая ведьма могла доставить нам кучу хлопот. Но, благодаря своей матери, умерла до того, как успела кому-то навредить.

— Да, если бы все всегда складывалось так удачно, мы бы сидели без работы, — хохотнул Роман.

— Что же, отдыхайте, — устало прикрыл глаза куратор. — Когда появится новое задание, вас вызовут. Но, думаю, пара свободных дней у вас есть…

— Я хочу покинуть ряды Инквизиции, — неожиданно для всех сказал Лев. Куратор распахнул глаза и уставился на него напряженно. Тигран и Роман резко развернулись к нему и одновременно произнесли:

— Что?

— Ты головой ударился?

— Могу я узнать причину такого решения? — спросил куратор.

— Это мое право, — упрямо вздернул подбородок Лев. — Я больше не хочу и не могу здесь работать по личным причинам.

Куратор медленно кивнул:

— Да, работа в Инквизиции — дело добровольное. Однако мне думается, что я имею право знать… В конце концов, я вложил в вашу троицу очень много времени и сил.

— Вы… Да, вы очень много для нас сделали, — признал Лев, опуская голову. — Но я просто… Я больше не разделяю идеологию этой организации.

— Ты серьезно? — простонал Тигран.

— Ты что, и правда ведьм пожалел?! — возмутился Роман.

— В таком случае, я очень в тебе разочарован, — произнес куратор резко. — Уходи. Тебе здесь не место!