Охота на ведьм (джен)

— На холме сидит паук, — бодро тараторил Ромка. Слова известной считалки в его исполнении сливались в сплошной поток, практически без пауз, — у-него-тринадцать-рук, в-паутину-ловит-ведьм, на-охоте-ночь-и-день… Тигр, ты водишь!

"Куда лезешь, сволочь!" — истерично завопил кто-то вдалеке, за припорошенными пылью кустами, на Ведьмином рынке. Порыв ветра с реки принес с собой запах гнили и сырости.

— Иди ты! — с ленцой отозвался Тигр, механически сжимая, разжимая и снова сжимая в руке резиновое колечко эспандера. — Не буду я в прятки играть. Вот еще, по кустам и помойкам шариться…

Окружающая реальность и впрямь более всего напоминала помойку. Из-под разномастных этикеток и пластиковых бутылок выглядывали коробки, насквозь проржавевшие бочки, старые покрышки. Чахлые грязно-зеленые заросли были не в силах скрыть всего этого безобразия.

— Ну чего сразу по кустам-то? — обиделся Ромка, по извечной своей привычке выпячивая пухлую нижнюю губу. — Можно много мест придумать…

Ромка не то чтобы сильно хотел играть в прятки. Но пренебрежение Тигра очень его задевало.

— Много-много-много! — радостно затараторил маленький Лева, от возбуждения вскакивая на ноги. — Можно в ящиках за рынком или на стоянке, где фуры, а можно в заброшенном доме, где призраки живут!

— Эх ты, мелкий! — пренебрежительно махнул рукой на Леву Ромка. — Призраков не бывает, в них только малышня вроде тебя и верит.

— Офигел совсем?! — немедленно ощерился Тигр. — Ты с моим братом так не смей…

— Не бывает?! — перебил старшего брата Лева, растерянно моргая своими длинными белесыми ресницами. — Как так, ведьмы — бывают, а призраки?..

— Ведьмы — бывают, — солидно кивнул Тигр. — За ними Инквизиторы охотятся.

— Увидел, как девчонка колдует — звони ноль-тринадцать! — бойко процитировал Ромка слова воспитателя.

— …А вот призраков не существует, россказни это все. Сказки, — невозмутимо закончил свою мысль Тигр.

— Вот бы увидеть! — мечтательно протянул Лева, снова усаживаясь на старую автомобильную покрышку рядом с братом.

— Призраков? — с легкой насмешкой уточнил Ромка, испуганно покосившись на Тигра.

— Да нет, как девчонка колдует!

Они помолчали. Настоящую ведьму всем троим хотелось увидеть одинаково сильно. А еще больше — как она сражается с инквизитором. Не сговариваясь, троица уставилась вдаль, на другой берег реки. Туда, где над домами возвышался Инквизиторский квартал. Из большой трубы над кварталом как раз валили густые клубы темного дыма.

— Ведьму жгут, наверное, — тоскливо предположил Ромка.

— Вот бы увидеть! — повторил Лева. — А что, если правда? Если у входа в Инквизиторский квартал притаиться, может, удастся увидеть ну хоть одну ведьму?

— У входа мы в лучшем случае увидим, как "Газель" с ведьмой внутри в ворота заезжает. И то, если не прогонят, — уныло возразил Ромка.

— Тогда надо внутрь! — вновь вскочил на ноги Лева. — Перелезем ночью через стену и…

— Ну, залезть ты, может, залезешь, — перебил его Тигр, хмурясь. — Лазать по стенам ты умеешь на раз, это правда. А колючая проволока? А прожектора? А охрана с собаками?

— Значит, нужно через дверь, забраться в грузовик с едой и… — ничуть не смутился Лева. Его буйная фантазия рождала самые фантастические сценарии легко и быстро.

— Так нас и пустят в этот грузовик… — фыркнул пренебрежительно Ромка, но тут же осекся.

— Может, и пустят, — задумчиво протянул Тигр. — Только, конечно, не в грузовик и не с едой, а… Словом, есть у меня одна идея.

Тигр вдруг широко улыбнулся, отчего его невзрачная физиономия разительно преобразилась. На щеках появились ямочки, а во взгляде зажглись хищные огоньки.

* * *

Заусенцем серебрился в небе лунный серп.

Скрипнуло окно, и наружу выбрался Лева. С трудом дотянувшись до водосточной трубы, он ловко зацепился за нее, затем бесстрашно прыгнул, повис на одной руке... Ненадолго. Секунда — и вот уже он крепко обнимал жалобно полязгивавшую конструкцию.

Вслед за ним из окна общей спальни показался Тигр. Повернув бейсболку козырьком назад, чтобы не мешала, он без лишних раздумий ухватился за все ту же многострадальную трубу. У него это вышло совсем легко — хорошо быть высоким и длинноруким.

Последним был Ромка. Он долго не решался окончательно расстаться с подоконником, все примерялся, громко пыхтел. Лева уже успел спуститься, вытереть о штаны ржавчину, налипшую на ладошки, вытряхнуть из кроссовка случайно попавший туда камешек. А Ромка все никак не мог справиться со страхом. Вот уже и Тигр грузно спрыгнул рядом со своим младшим братом и нетерпеливым шепотом спросил:

— Эй! Скоро ты там?

Вместо ответа Ромка, тихо пискнув, все же расстался с подоконником и повис на водосточной трубе. Убедившись, что она не собирается обрушиваться вниз под его весом, Ромка начал медленно неловко спускаться, то и дело замирая. Наконец он спрыгнул к своим товарищам и жалобным шепотом известил их:

— Фенечка! Я порвал ту фенечку, которую вчера у Машки выпросил в обмен на мятные леденцы!

Тигр только фыркнул в ответ. Лева успокаивающе прошептал:

— Машка для тебя еще сплетет, не переживай.

Ромка шмыгнул носом, но спорить не стал. Вместо этого буркнул сердито:

— Пошли уже!

И они пошли. Мимо погнутых облупившихся турников, через исписанные в десять слоев ругательствами гаражи, по кривой пыльной тропке, что вела к Ведьмину рынку. Сейчас он казался спящим — темный, растрепанный, пустой. Только у самого входа какой-то высокий тощий тип громко блевал.

Миновав рынок, троица друзей вышла на стоянку. В этот час здесь едва теплилась жизнь — громко курлыкали голуби, выпрашивая еду у меланхолично жующего сосиску в тесте одинокого водителя. Вдалеке фырчал двигатель одной из фур, рядом с ней суетились грузчики. Некоторое время ребята наблюдали, спрятавшись за деревянными поддонами, в беспорядке сваленными друг на друга.

— Тот дядька в шоферской кепке, вроде, ничего, — произнес Лева, приплясывая на месте от нетерпения.

— Щас он сосиску свою доест, и пойдем, — решил Тигр.

— Правильно, — закивал Ромка. — Сытые люди, они всегда сговорчивее.

* * *

— Привет! — открыто улыбаясь, поздоровался Лева.

Услышав тонкий детский голосок, водитель даже вздрогнул от неожиданности, удивленно повернулся к незаметно подкравшейся к нему троице.

— Ночь на дворе! — возмутился он. — Вы должны дома десятый сон видеть, а вы тут шляетесь! Что ваши родители скажут?

— У нас нет родителей, мы детдомовские, — ответил ему Тигр. — На нас всем плевать.

— А как же воспитатели? — нахмурился водитель и тут же, не дожидаясь ответа, спросил: — Так чего вы хотели-то?

— Мы хотели кинуть в фонтан в Свадебном сквере монетку, — беззаботно отозвался Лева. — Если сделать это ночью и загадать желание, то оно обязательно сбудется, вот!

— Не то чтобы мы в это верили, — поспешил добавить Ромка. — Но хуже-то от этого точно не будет, правда?

— И вы хотите, чтобы я вас к скверу отвез? — догадался водитель. — Вот это вы обнаглели! Назад идите, спать! Вот еще придумали...

— Ну пожалуйста, дяденька, — жалобно заморгал белесыми ресницами Лева.

— Назад идите, говорю! Нечего вам по ночам здесь слоняться, — сердито отмахнулся водитель.

— Это да, по ночам ведь всякое может случиться, — ухмыляясь, закивал Ромка. — Можно, к примеру, на педофила нарваться, да?

— Мы запомнили номера вашей машины. Если вы нас не подвезете, мы сообщим в полицию, что вы приставали к Ромке. Трогали его по-всякому, деньги предлагали, чтобы он вас тоже потрогал.

— Э, а чего я-то? — обиделся Ромка. — Давай он лучше к Леве будет приставать?

— Нет! — отрезал Тигр. — У тебя вон какие кудри длинные отросли, и ты браслетики всякие обожаешь — сойдешь на безрыбье за девчонку.

— Да вы чего, а? — встрял в их перепалку водитель, присовокупив к вопросу цветастое ругательство.

— Вы просто отвезите нас к автовокзалу, дяденька, — мирно попросил Лева. — Вам же все равно мимо ехать. Тогда никто ни к кому приставать не будет.

— Вот ведь шантажисты малолетние... — обреченно простонал водитель и махнул им рукой в сторону кузова. — Ладно, забирайтесь.

* * *

Водитель высадил троицу у автовокзала, напоследок снова обозвав "малолетними шантажистами". Здесь было куда более людно, чем на Ведьмином рынке и в его окрестностях. Всюду деловито сновали усталые люди с баулами и чемоданами. Надрывался хриплый динамик: "Автобус до областного центра отправляется через четырнадцать минут!"

На ребят никто не обращал внимания.

Ромка с восторгом озирался, разглядывая пучки проводов, уходившие куда-то во мрак, огромные рекламные щиты, приглашавшие посетить торговый комплекс "Паук", обшитые светлым глянцевым сайдингом стены автовокзала, людей, машины — словом, все, что было вокруг.

— Тут полицейский! — громким шепотом вернул его к реальности Ромка. — Что, если он к нам прицепится?

Лева и сам уже заметил полицейского. Но тот совершенно не смотрел в их сторону. Уставился в экран своего мобильника, тыча толстым пальцем в маленькие кнопки.

— Пошли! — принял решение Тигр. — Ему не до нас, не заметит даже.

И они пошли через дорогу к Свадебному скверу, где в ночном сумраке поблескивали металлические рамы выстроившихся рядком велосипедов. В свете фонаря можно было даже разглядеть над ними табличку, где большими печатными буквами от руки было написано: "Прокат велосипедов — 150 руб/час".

Перемигивались желтым светофоры. Ромка пыхтел над велосипедными замками, позвякивая самодельными отмычками. Тигр и Лева изо всех сил старались не смотреть в сторону полицейского.

— Может, лучше было пешком?.. — неуверенно спросил Лева. — Вот заметит нас сейчас полицейский, возьмет за кражу и...

— Да прям! Пока он досюда добежит, мы сто раз уехать успеем, — уверенно ответил Тигр, изо всех сил стараясь не показывать, что тоже ужасно нервничает. — Потом, пешком мы сколько идти-то будем, ты подумал?

— Готово! — прервал их радостный возглас Ромки.

В мгновение ока оседлав велосипеды, они рванули прочь, через сквер и по Дуговой улице. Мимо разномастных коттеджей, над которыми угрюмо нависала укутанная колючей проволокой бетонная стена Инквизиторского квартала. Мимо пузатых колонн Мэрии, через залитый голубоватым светом Инквизиторский проспект.

Прямо к бару, название которого знал каждый мальчишка города. "Инк". Именно здесь предпочитали отдыхать инквизиторы.

Инквизиторы и студенты, которые пока только овладевали азами этой почетной профессии.

Троица притаилась за мусорными баками — отсюда можно было наблюдать за входящими и выходящими из бара людьми.

— Фу, какая вонь! — пробормотал Ромка, прислоняя свой велосипед к глухой бетонной стене, на которой чья-то шаловливая рука вывела флуоресцирующей краской большой ведьмовской знак — прижавшиеся друг к другу горбатыми спинами полумесяцы, образующие треугольник.

Студенты Инквизиторской Академии считали забавным мочиться на этот символ. Трое товарищей ничего пока не знали об этом обычае, хотя сильный запах мочи невольно наталкивал на определенные догадки.

— Ничего, потерпишь! — фыркнул Тигр, пристально всматриваясь в проходившую мимо компанию изрядно подвыпивших парней, на одном из которых практически повисла девица с собранными в конский хвост длинными волосами. — Не, эти нам не подойдут... Нам нужен одиночка. Желательно, лох какой-нибудь.

— Разве лохи ходят по барам? — с сомнением поинтересовался Лева, выглядывая из-за спины брата.

— Лохи-инквизиторы, может, и ходят... — проворчал Ромка. — Но нам наверняка "повезет" прождать до утра и так ни одного и не дождаться...

— Этот, вроде, ничего, — возбужденным шепотом перебил его Лева. — В очках. И совсем один!

— Пробуем! — решил Тигр, и вот они уже нагоняли свою ни о чем не подозревающую жертву.

Студент нетвердым шагом повернул направо, прошел мимо большой афиши, приглашавшей жителей города послушать тувинское горловое пение, перебежал через дорогу, не потрудившись даже посмотреть по сторонам.

— Эй! — окликнул студента Тигр до того, как тот успел исчезнуть за очередным поворотом.

— Это вы мне? — удивился студент, поправляя сползшие очки.

— Да, у нас есть просьба! Или, вернее, даже предложение! — выпалил Лева. — У нас секретная миссия!

— Секретная? — снисходительно заулыбался студент.

— Ага, — закивал головой Лева, широко улыбаясь в ответ. — Мы хотим пробраться внутрь в Инквизиторский квартал.

— Не, ребята, туда вам нельзя, — с все той же улыбкой покачал головой студент.

— Мы знаем, — сухо отозвался Тигр. — Именно поэтому нам понадобился ты. Ты поможешь нам попасть внутрь.

— Что? Да с чего вы вообще взяли, что я захочу?.. — студент больше не улыбался.

— Потому что у нас есть для тебя кое-что, — с подкупающей искренностью ответил Лева.

— Ведьма, — ухмыльнулся Ромка. — Самая настоящая ведьма, и никто пока о ней не знает, кроме нас. Но мы можем тебе рассказать. Привести тебя к ней. И тогда ты, ты сам сможешь ее поймать!

— Хочешь, чтобы все увидели, какой ты крутой парень, а? — вкрадчиво спросил Тигр.

— Да вы врете! — возмутился студент. — Она бы от вас мокрого места не оставила! Ведьма. Если бы вы и впрямь с ней столк… столкнулись.

— А она не знает, что мы знаем.

— А ноль-тринадцать? Почему вы не позвонили?

— Вот еще! Мы позвоним, инквизиторы по-тихому ведьму скрутят — и все! Ну, может, спасибо скажут, — сказал Ромка.

— Мы хотим посмотреть, как инквизиторы работают. В Инквизиторском квартале побывать! — возвестил Ромка, едва не подпрыгивая на месте от возбуждения.

— Раз уж нам так повезло вычислить самую настоящую ведьму, глупо это никак не использовать, — подытожил Тигр.

— Офигеть! Вот это вы хитрожопые! — оценил студент и глупо захихикал. Но тут же оборвал сам себя и не очень внятно приказал: — Так уж и быть, я помогу вам. А теперь — ведите меня к ведьме!

— Нет уж! — решительно заявил Тигр. — Сначала ты поможешь нам пробраться в Инквизиторский квартал, а уже потом мы покажем тебе ведьму!

— Вот ведь... Ладно, будь по вашему! Только вот как? Нам гостей водить запрещено.

— А ты нам веревку из окна скинь, — миролюбиво предложил Лева.

— Это можно, только у меня нет...

— У нас зато есть! — перебил его Ромка. Лева, задрав свободно болтавшуюся на нем футболку, принялся бодро вытягивать обмотанную вокруг его пояса веревку.

— Подготовились! — с каким-то детским восторгом отреагировал на это студент.

Троица друзей стояла у стены Инквизиторского квартала, запрокинув голову. Ночная тьма казалась здесь куда гуще, чем возле бара "Инк", хоть он и находился всего в трех минутах ходьбы. Лишь пара светящихся окон в притаившейся неподалеку девятиэтажке да узкий лунный серп над головой — вот и все освещение.

— Он там уже, наверное, десятый сон видит! — пробормотал Ромка. — Даже полный идиот не повелся бы.

— По-моему, он нам поверил, — возразил Лева.

— Что с него взять? Пьяный болван! — презрительно отозвался Тигр.

Словно в ответ на его слова из узкой вертикальной прорези окна в пятнадцати метрах над ними вниз со свистом полетела веревка. Товарищи дружно отскочили в сторону. Ромка в процессе даже запнулся и упал, лишь каким-то чудом разминувшись с колючим кустарником.

Поймав медленно раскачивающийся конец веревки, Лева обернулся на своих товарищей и широко улыбнулся.

— Ну что, я полез? — произнес он, вопросительно глядя на своего старшего брата.

— Не, давай лучше я первый, — решил тот.

Это оказалось совсем непросто. Тигр громко пыхтел, несколько раз замирал, давая себе отдых.

— Ну, что там? — каждый раз нетерпеливо спрашивал Ромка.

— Лезу! Не мешай! — огрызался Тигр.

Наконец он ухватился за подоконник, с видимым усилием подтянулся…

В какой-то момент Леве и Ромке показалось, что он не сможет протиснуться через узкую щель окна — застрянет. Но он справился с задачей. И вот уже младший брат легко заскользил вверх вслед за старшим. Глядя на Леву, можно было подумать, что это совсем просто… Ромка не обманывался. Он прекрасно знал, что ни за что не сумеет повторить этот путь.

Впрочем, ему и не нужно было.

Ромка обвязался веревкой, на три раза проверил каждый узел, крикнул сдавленно наверх:

— Эй! Я готов! Тяните!

И ощутил, как его рывком поднимают вверх — Ромка зажмурился, сглатывая. Ему чертовски не нравилась мысль, что прямо сейчас он свободно раскачивается над землей, которая с каждой секундой оказывается от него все дальше и дальше.

Ромка ожидал обнаружить внутри за окном своих друзей и того незадачливого студента, что по наивности взялся им помогать. Однако народу в комнате оказалось неожиданно много.

У дальней стены светилась, отбрасывая глубокие темные тени, тусклая лампочка без абажура. Из-за этого неверного света лица присутствующих казались резче, грубее, контрастнее.

Свешивался со второго этажа двухъярусной кровати какой-то мордатый тип с куцей бородой, сердито глядя прямо на Ромку. В центре узкой комнатки удивительно высокий и тощий парень в одних трусах снова и снова повторял: "Вы совсем с ума сошли? Совсем с ума сошли?"

Тигр стоял вполоборота к окну, гордо вскинув подбородок. На лице его застыло упрямое выражение. Лева выглядывал из-за его плеча. "Их" студент в смешных очочках невнятно оправдывался:

— Да ну чего вы?.. Это ведь всего лишь...

— Да тебя за это из Академии выгонят с треском! — перебил его тощий парень в трусах.

— Не выгонят, если никто не узнает, — вмешался Тигр.

— А ты вообще молчи! — взвился парень.

— Что, предлагаешь нам помалкивать? — ехидно пробасил мордатый тип с куцей бородой. — Зачем нам нарушать устав Академии?

— Ну чего вам стоит, а? — жалобно спросил Лева. — Просто продолжайте себе спать, как будто ничего и не было. Это же совсем просто!

— Ага, а потом нас разбудит наставник и предложит покинуть стены Академии, — все так же ехидно продолжил бородач. — Нет уж, ребята, так дело не пойдет.

Ромка понял, что пришла пора претворять в жизнь их запасной план. Он нащупал во внутреннем кармане маленький пакетик, вытащил его. Резко рванул ногтем, разрывая тонкий полиэтилен. Хлестко приказал:

— Лови!

И бросил пакетик, из которого в полете так и полетел веером во все стороны белый порошок.

Парень в трусах машинально поймал, недоуменно уставился на свою добычу, потом на Ромку. Тот почувствовал, как против воли его губы растягиваются в злорадной улыбке.

— Это героин. Инквизиторы такое не любят. Что с вами сделают, если узнают, что вы в общагу наркотики протащили, а? — вмешался Тигр.

— Ах вы!.. — задохнулся от возмущения парень в трусах, отбрасывая от себя пакетик, словно ядовитое насекомое.

— Мы же ничего не протаскивали, это все вы!.. — обиженно произнес "их" студент.

— Правильно, — ухмыльнулся Ромка еще шире. — Вас-то на входе могут проверить. Вот вы и попросили нас, чтобы мы через окно без палева доставили все внутрь.

— А взамен вы обещали нам показать Инквизиторский квартал изнутри! — вставил свои пять копеек Лев, едва не подпрыгивая на месте от энтузиазма.

— Позовете наставников или еще кого — мы вас сдадим, — припечатал Тигр.

— Офигеть! Детишки взяли нас за яйца! — с намеком на восхищение произнес бородач и расхохотался.

— Что делать-то теперь? — жалобно спросил тощий парень. — Есть идеи?

— Можно их из окна выкинуть, — то ли в шутку, то ли всерьез предложил бородач.

Ромка резко отшатнулся к стене, крепко цепляясь за холодную в это время года батарею. Лева снова спрятался за брата. И только Тигр, казалось, совершенно не испугался. Он невозмутимо заявил:

— Будете драться, мы такой шум подымем, что сюда в десять секунд все наставники сбегутся.

— Вы что думаете, это так просто? Взять и устроить вам экскурсию? Да нас самих дальше общежитий и учебных классов пускают только по специальному распоряжению! — взорвался тощий парень в трусах.

Повисла тишина.

— Это что, мы зря сюда лезли?! — обиженно возопил Ромка.

— Может, все же как-то можно... — с надеждой начал Лева.

— Нет, нельзя, — ответил ему вдруг от двери хриплый насмешливый голос.

В проеме стоял, тяжело опираясь на трость, мужчина. Щеку его пересекал глубокий шрам. Серебрящиеся сединой волосы были аккуратно зачесаны назад. Во рту поблескивал металлический зуб.

В мгновение ока бородач, парень в трусах и даже студент в нелепых очочках оказались стоящими плечом к плечу по стойке смирно.

— Кажется, настоящего инквизитора нам все же повезло увидеть... — пробормотал себе под нос Тигр. В наступившей тишине его голос прозвучал вполне отчетливо.

— Повезло или нет — вопрос спорный, — фыркнул инквизитор, награждая Тигра долгим взглядом. Затем шагнул вперед, заглядывая снизу вверх в лица вытянувшихся по струнке студентов — он оказался, совсем невысоким, этот мужчина. — А ведь эти дети и впрямь сумели ухватить вас за яйца... От вас, будущих инквизиторов, я ожидал большей смекалки. Слабо, очень слабо.

— Это все Лисицкий! — не выдержал тощий парень в трусах. — Это он помог им сюда забраться!

— Да, первой жертвой этих малолетних экстремистов пал именно Лисицкий, — миролюбиво согласился инквизитор. Студент в очках как-то весь съежился при этих словах. — Но и вы хороши. Почему вы отреагировали на происходящее уже после того, как вся эта троица оказалась внутри? А главное — почему вы не смогли справиться с тремя детьми?

Тигр, Лева и Ромка, затаив дыхание, пытались слиться со стеной.

— Слабо, очень слабо, — повторил инквизитор. — Я хочу, чтобы утром у каждого из вас было готово не менее трех вариантов, как можно было справиться с этой ситуацией. Вольно.

Студенты разом расслабились. А инквизитор переключил свое внимание на на ребят.

— Следуйте за мной, — велел он им.

Тигр подчинился первым. Глядя на него, к выходу последовали и Лева с Ромкой.

Помещение, куда инквизитор привел ребят, более всего напоминало обычный школьный класс. Нервно помаргивали длинные лампы под потолком, пестрели разнокалиберными надписями и рисунками столешницы парт. На доске мутным смазанным пятном угадывались очертания каких-то диаграмм.

— Чего встали? Садитесь, — махнул инквизитор в сторону одной из первых парт.

Ребята втроем послушно уселись на скамью и выжидающе уставились на инквизитора. Лева испуганно жался к старшему брату, Ромка ссутулился, безотчетно теребя останки фенечки на своем левом запястье.

Инквизитор не торопился начинать разговор, изучающе рассматривая замершую перед ним троицу. В повисшей тишине было хорошо слышно назойливое мушиное жужжание.

— Впечатляет, — неожиданно проговорил инквизитор, — Обманом проникнуть в инквизиторский квартал... Да вы — криминальные вундеркинды.

— Это не мы придумали, это все Лисицкий, — начал было на пробу Ромка.

— Кто? Лисицкий? Ха! — фыркнул инквизитор. — Ему бы фантазии на такое не хватило!

— Мы же ничего такого не хотели, только посмотреть, — жалобно проговорил Лева, трогательно хлопая белесыми ресницами.

— Надеюсь, что так, — неожиданно холодно и серьезно отозвался инквизитор. — Надеюсь, что в ваши планы не входило освобождение какой-нибудь ведьмы, а?

— Что?

— Нет!

— Мы никогда не стали бы помогать ведьмам! — практически хором завозмущались ребята.

— Надеюсь, что так, — повторил инквизитор, тяжело опираясь на трость.

— Мы ненавидим ведьм! — за всех троих горячо заверил инквизитора Ромка. — И мечтаем в будущем стать инквизиторами.

— Нам бы пригодилось такое предприимчивое пополнение, — ухмыльнулся инквизитор. Лева заулыбался, Ромка выпрямился и наконец отпустил свою многострадальную фенечку, Тигр подался вперед.

— Правда? — спросил Лева.

— Правда, — серьезно кивнул инквизитор. — Ведь это наверняка было совсем непросто, да? Тайком выбраться ночью из дому, добраться до инквизиторского квартала, найти здесь такого вот Лисицкого...

— Мы выбрались из спальни по водосточной трубе, — похвастался Лева. Тигр чувствительно ткнул младшего брата локтем в бок, отчего тот тихо ойкнул и виновато замолчал. Но эстафету уже подхватил Ромка:

— А подбросить нас мы уговорили дальнобойщика у Ведьмина рынка. Он поначалу не хотел нас брать, но мы сумели его уговорить.

— Уговорить? Дайте угадаю — в ход пошли шантаж, блеф и угрозы? — весело уточнил инквизитор.

Ребята переглянулись.

— Вроде того, — неохотно за всех троих ответил Тигр.

— И чем же вы шантажировали бедного дальнобойщика? — с любопытством спросил инквизитор.

Ребята настороженно молчали, не спеша отвечать. Наконец Тигр сдался. Он буркнул угрюмо:

— Пригрозили в полицию на него заявить, что он к Ромке приставал.

— Остроумно, — отозвался инквизитор.

Не обнаружив в его голосе ни малейшего следа неодобрения, ребята приободрились. И почти уже без стеснения поведали инквизитору про воровство велосипедов, обман и лесть, с помощью которых они убедили Лисицкого им помогать. Про муку, которую они позаимствовали на кухне, чтобы изобразить с ее помощью героин. И про все остальное... Словом, троица, сама того не заметив, подробно рассказала обо всех своих ночных приключениях.

— Поразительно, — покачал головой инквизитор. — И ведь вам почти удалось!

— И удалось бы, если бы не вы, — заявил Тигр. — Что вы вообще делали в студенческом общежитии? Навещали кого-то под покровом ночи?

— Молоденькую студентку? Или, может, студента? — подключился Ромка.

— У вас здесь любовник? — широко распахнул глаза Лева.

Инквизитор в ответ расхохотался.

— Вы решили попробовать и меня шантажировать? — отсмеявшись, спросил он. — Не выйдет. Это не ваше дело, к кому я здесь приходил и зачем.

— Да нет, мы ничего такого, — залепетал Лева.

— Правило: во всем надо знать меру. Вам, как будущим инквизиторам, нужно очень тонко чувствовать грань, за которую не стоит переступать. Зачастую одной крошечной ошибки бывает достаточно, чтобы пасть жертвой ведьмы... Они ведь очень хитрые, эти ведьмы.

Ребята слушали, разинув рты.

— Впрочем, вы еще успеете всему научиться, — улыбнулся инквизитор. — Уж я прослежу, чтобы вас непременно приняли в Инквизиторскую Академию, когда придется время. Если вы к тому моменту, конечно, не передумаете.

— Мы не передумаем! — выпалил Тигр. Лева и Ромка горячо закивали, выражая согласие.

Облупившиеся бетонные стены скрывались под подмигивающей неоном вывеской.

Конечно, и без вывесок каждый житель городка знал — это бар "Инк". Вход только для инквизиторов и тех, кого они сочтут нужным пригласить.

Впрочем, большую часть кожаных диванчиков занимали не настоящие инквизиторы, а так, безусые юнцы, лишь планирующие со временем обрести этот звонкий статус. Иначе говоря — студенты, обучавшиеся в Инквизиторской Академии.

Трое в углу поглядывали на всю эту горластую свору немного свысока. Почти светящийся изнутри от переполнявшей его злой энергии Тигран, улыбчивый подвижный Лев, вальяжный Роман в дорогом и броском наряде — они были на голову выше большинства присутствующих. Ведь они буквально только что вернулись со своей первой практики в поле — а значит, уже успели попробовать на вкус настоящую работу!

— Я вам столько всего хочу рассказать! Столько всего случилось за время моей практики! — начал Лев, едва не подпрыгивая от нетерпения.

— Будто у нас двоих впечатлений меньше! — перебил его Роман. — Я, может, тоже хочу поделиться. И Тигран, правду я говорю, а, Тигран?

— Умник нашелся! — фыркнул Тигран в ответ. — Может, у меня была скучнейшая практика в истории инквизиции, и я весь месяц бумажки перебирал?

— Не! — ухмыльнулся Роман. — До меня дошли кое-какие слухи, как и чего ты там перебирал, так что не отвертишься! Рассказывай давай!

Тигран криво улыбнулся. Подчеркнуто не торопясь, поднес к губам кружку, сделал большой глоток, откинулся на спинку кожаного диванчика. Достал из кармана олимпийки свой любимый эспандер и принялся привычно сжимать и разжимать его.

— Да не томи уже, Тигр! — не выдержал Лев, хлопая от нетерпения ладонями по массивной деревянной столешнице. Хлопок потонул в музыке — как раз сейчас вокалист под экзальтированное дребезжание гитары перешел на гроул.

— Отправили меня, как вы помните, в жуткий Мухосранск, — начал Тигран свой рассказ. — В местном отделении инквизиции оказалось целых два постоянных сотрудника. Мужик-каблук и его благоверная…

— Женщина? — удивился Роман. — Нечасто можно встретить среди инквизиторов женщин.

— Там, куда я ездил, было целых два инквизитора-женщины, — подал голос Лев.

— Эй! Вы меня слушать собираетесь? — возмутился Тигран.

— Да-да, извини, Тигр, — солнечно улыбнулся Лев, — продолжай, пожалуйста.

— Так вот! Я как там оказался, так сразу понял, что место тухлое. Дома все одинаково-серые, в разводах черной угольной пыли, половина окон или заколочена, или выбита... Всюду провода торчат, дороги будто целиком из колдобин да луж...

— Ой, можно подумать у нас тут сильно лучше! — не выдержал Роман. — Те же самые колдобины, а правый берег отлично подходит, чтобы фильмы про апокалипсис снимать. И никакие декорации не понадобятся!

— Зато центр у нас красивый! — возразил Лев. — Особенно Инквизиторский проспект. И Центральный парк. И остров, где пляж. И...

— ...И вы будете слушать мою историю или нет? — перебил излияния брата Тигран.

— Так ты ведь про ведьм обещал рассказать. А вместо этого ударился в критику городской среды, — по своей детской привычке смешно выпятил нижнюю губу Роман.

— Будет вам и про ведьм! Имейте терпение! В общем, единственное, что в том поселке было хорошего — так это горы рядом. А, значит, много всяких туристических маршрутов, конных клубов и прочего подобного. На каждом столбе, на каждом гараже непременно болталось хоть одно мятое объявление, что сдается жилье. Или, скажем, предлагаются всем желающим прогулки на лошадях к старой мельнице... И не надо меня снова перебивать! Это для моей истории важно!

— Да, да, продолжай, — примиряюще махнул рукой Лев, отхлебывая из кружки.

— В общем, я, как приехал, сразу отправился в инквизиторский участок...

* * *

Тигран прикрыл глаза, вспоминая. Инквизиторский участок с первого взгляда ошеломлял своим затрапезным видом. И дело было даже ни в его крошечных размерах — всего две комнатки, одна из которых выполняла функции камеры и почти всегда пустовала. Дело было скорее в общем ощущении захламленности и хаоса. Как будто бы там навечно поселилась дьявольская парочка — ремонт и переезд.

Постучавшись и войдя внутрь, Тигран бодро доложил:

— Студент Котиков для прохождения полевой практики прибыл!

— А-а-а, Котиков! — с искренней радостью произнес маленький пузатый мужчина, с трудом удерживавший в руках гигантскую стопку разномастных папок. — Мы вас ждали.

— Да вы садитесь, садитесь, — приглашающе махнула ему рукой румяная пухлая женщина с коротким ежиком волос, которая, сидя за столом, уплетала большой аппетитный крендель. — Можно попросту, без всех этих формальностей.

У нее был очень высокий и звонкий, какой-то девчачий голосок.

Глядя на эту комичную парочку, Тигран не мог не согласиться. Ну какой тут устав? Где тот устав, а где местные инквизиторы?

Впрочем, несерьезное впечатление, которое произвели здешние инквизиторы на Тиграна, быстро развеялось. Женщина сходу принялась говорить о деле:

— Это очень хорошо, что вы так быстро прибыли. Надеюсь, вас не испугает необходимость приступить к заданию прямо сегодня? К нам тут зачастили молоденькие ведьмы, маскирующиеся под туристок. Несколько раз уже было: поступает заявление, мы по всем правилам задерживаем подозреваемую, проверяем... И сыворотка показывает положительный результат. Признаюсь, первый раз это нас сильно взбудоражило, в этой глуши редко можно увидеть самую настоящую ведьму. Но обошлось, к счастью, без эксцессов. Отработали все по протоколу. Первичный допрос, запрос начальству, пересылка задержанной дальше. И так уже третий раз за лето.

Инквизитор, потирая пухлые ручки, экспрессивно воскликнул:

— Вот что все эти ведьмы тут забыли? За прошлые десять лет — хоть бы одна в поселок заявилась! А этим летом уже две штуки выловили, и третья на подходе.

* * *

— Ничего себе! — присвистнул Ромка.

— Ага, — кивнул Тигран. — Подозрительно. Что тут такого привлекательного для ведьм образовалось? Нас как учили? В таких случаях нужно подозреваемую в ведьмовстве сначала взять под наблюдение, не арестовывать, последить, с кем она общаться будет и куда ходить. Только вот местных инквизиторов всего двое, и все их в округе знают. Ну какая тут слежка? Если они какой туристкой заинтересуются, через полчаса весь поселок знать будет, что она подозревается в ведьмовстве.

— Поэтому они поручили следить за очередной ведьмой тебе? Потому что тебя там никто не знал? — догадался Лев.

— Ага, — кивнул Тигран. — Я как раз на типичного туриста похож. Молодой, крепкий. Приоделся еще в яркие тряпки, рюкзак большой нацепил. И отлично вписался.

— Повезло... — с хорошо различимой завистью протянул Роман, откидываясь на спинку кожаного дивана.

— Поселился я с ведьмой по соседству. В первый же день завязал знакомство, расспросил ее, где здесь места интересные. Она охотно отвечала, вообще, легкая оказалась в общении, смешливая. Я сыграл в очарованного ей озабоченного болвана, чтобы был повод за ней всюду таскаться.

— Как ты не побоялся на сближение с ней сразу пойти? — не выдержал Лев. — У тебя же вроде было задание просто проследить...

— Ну да, только. — смутился Тигран, — не получилось бы у меня там незаметно за ней следить. Слишком уж людей вокруг мало, не затеряешься. Быстро бы приметила, что я рядом постоянно ошиваюсь. А так вроде и повод был.

— И как? Получилось у тебя соблазнить ведьму? — задиристо спросил Роман, широко ухмыляясь.

— Да на фиг мне ее соблазнять-то? — дернул плечом Тигран. — Вот еще, нужно мне такое счастье! Не, я суетился, потел, заикался. Старался выглядеть максимально безобидным и жалким. Так что Алиса уже на второй день нашего знакомства заявила, что "видит во мне только друга".

— Эта твоя Алиса хоть симпатичная? — спросил Роман.

— Да, довольно симпатичная. Волосы вот точно как у тебя, Ромка. Кудрявые, длинные, густые, — насмешливо откликнулся Тигран.

— Тьфу на тебя! — рявкнул Роман под хохот Льва.

— И ты сумел узнать, ради чего ведьмы начали съезжаться в этот твой жуткий Мухосранск? — отсмеявшись, спросил Лев.

— Можно сказать и так, — пробормотал Тигран и на некоторое время примолк, погрузившись в воспоминания.

* * *

Стоило закрыть глаза и сосредоточиться, как ноздри будто снова начинал щекотать вездесущий аромат полыни. Этот дурманящий горьковатый запах неотступно следовал за Тиграном по пятам и тогда. В то самое утро, когда будущий инквизитор не торопясь шагал по главной улице поселка вслед за Алисой. Ее фигура маячила впереди — короткие до неприличия шорты, вылинявшая на солнце майка, беспорядочно торчавшие во все стороны темные кудряшки.

В тот момент Тигран уже практически чувствовал себя победителем. Эту девчонку оказалось так легко одурачить!

Вот она скрылась за поворотом — свернула с залитой солнцем главной улицы в утопающий в тени двор. Тигран ускорил шаг. И как раз успел заметить, как его жертва ныряет в подъезд. Тяжелая металлическая дверь с грохотом захлопнулась за ней.

Тигран не смог сдержать хищную улыбку — это наверняка было оно, то самое. То, ради чего он и следил за этой удивительно доверчивой ведьмой.

Не раздумывая, Тигран распахнул дверь подъезда и шагнул в его прохладные, пахнувшие плесенью и мочой, недра. В гулкой тишине отчетливо звучали шаги. Стараясь двигаться бесшумно, Тигран устремился за ведьмой вверх по лестнице.

Шаги затихли. Тигран замер, обратившись в слух, боясь даже дышать, чтобы не спугнуть добычу звуком своего дыхания. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в тишине раздался отчетливый лязг открывающейся двери.

— А, это ты? — донесся до Тиграна грудной женский голос. — Я сегодня приготовила кое-что особенное. Отправимся на место через минуту, подожди пока тут.

Ответа Тигран не услышал. Потому что как раз в это самое мгновение где-то внизу громко стукнула подъездная дверь. Кто-то вошел в подъезд и теперь энергично поднимался по лестнице.

Тигран мысленно взмолился, чтобы этот кто-то направлялся на второй этаж, не на третий, где он затаился. И не на четвертый, где сейчас находилась Алиса.

Шаги достигли площадки второго этажа. На пару мгновений замерли. А потом бодро застучали выше. Тигран метнулся было к лестничному пролету, ведущему вверх, поднялся на пару ступенек. Затем остановился, вернулся. И уже вполне энергично и уверено зашагал вниз, навстречу так некстати решившему посетить это место незнакомцу.

Тигран счел, что так получится наименее подозрительно. Стоящий в подъезде просто так, без дела он точно вызвал бы гораздо больше вопросов. Не говоря уже о сценарии, согласно которому он прямо сейчас вдруг предстал бы перед Алисой.

Бледная кожа с россыпью веснушек. Выкрашенные в зеленый короткие волосы. Целая вереница металлических колечек в ушах, нижней губе, носу. Именно так выглядела та, что испортила Тиграну всю слежку!

До того, как Тигран выскочил из подъезда, он успел услышать, как эта зеленоволосая особа бодро здоровается с Алисой.

Оказавшись на улице, он в нерешительности остановился. Чтобы привести мысли в порядок, достал из кармана колечко эспандера и несколько раз с силой его сжал. Как и всегда, это помогло собраться.

...Тигран не знал, что в этот самый момент за ним из окна напряженно наблюдали три ведьмы.

* * *

— Неужели вся троица оказалась ведьмами? И та, с грудным голосом? И зеленоволосая?

— Ты проследил за ними? — засыпали Тиграна вопросами товарищи.

— Я попытался, — с кривой улыбкой ответил Тигран, отхлебывая из кружки. — Только вот они оказались не так просты.

— Что было дальше?

Повисла пауза. Музыканты с упоением играли что-то весьма эпичное. За соседним столиком громко и визгливо смеялась размалеванная девица, сидевшая на коленках у очень худого паренька в темных очках.

— Ведьмы заманили меня в ловушку, — сообщил наконец Тигран.

* * *

Чем выше Тигран взбирался по тропе вслед за ведьмами, тем гуще становился запах полыни. Казалось, он сворачивается тугими кольцами вокруг груди, делая каждый следующий вдох все более трудным. Тигран уже не понимал толком, откуда до него доносятся веселые голоса ведьм. Вроде бы, откуда-то сверху…

Мышцы налились усталостью. Тигран упрямо шагал вверх, но это с каждой секундой становилось все труднее и труднее. Пот пропитал майку насквозь, голова кружилась, запах полыни бил наотмашь. Треплющий волосы ветер почему-то совсем не освежал.

Тигран запнулся, грохнулся с размаху на колено, с трудом давя готовый вырваться из груди вскрик. Подождав, пока отступят первые, самые неприятные и яркие ощущения, осмотрел повреждение. Крови почему-то было совсем немного, но плоть оказалась рассечена довольно глубоко.

Подумав, Тигран стянул майку через голову. С помощью складного ножа и пары крепких слов, произнесенных сквозь зубы, он оторвал от майки кусок ткани, смочил его водой из бутылки. Аккуратно промокнул колено, стирая налипшую на него каменную крошку и землю. Наскоро перевязал рану, осторожно поднялся.

Убедившись, что по-прежнему может идти, Тигран наконец обратил внимание, что уже некоторое время не слышит голосов. Решив, что ведьмы успели уйти вперед, он резко ускорился. Игнорируя боль, пропитавшую ткань кровь, головокружение, Тигран карабкался вверх, все выше и выше. Ведьмы как сквозь землю провалились.

Но вот Тигран снова запнулся и полетел лицом вперед. Приземление вышло чувствительным, колено вновь взорвалось болью. Тигран не смог сдержать стона.

Странное дело, у него вдруг разом закончились все силы. Он совершенно не мог себя заставить снова подняться. Запах полыни словно бы придавливал его к земле. Внезапно Тигран услышал сзади уже знакомый ему низкий грудной голос:

— Что, инквизитор, допрыгался?

Тигран вздрогнул, попытался повернуть голову к говорившей. Но даже на это простое действие его сил не хватило.

— Может, он все-таки не инквизитор? — прозвучал рядом голос Алисы.

— Что, не хочется такого няшку записывать в инквизиторы? — фыркнула третья ведьма чуть поодаль. — И зачем тогда он, по-твоему, за нами тащился?

— Может, он просто… — не слишком уверенно начала "его" ведьма.

— Это не важно, — перебила женщина с грудным голосом. — Даже если он не инквизитор, он все равно для нас опасен. Мало ли, что он успел увидеть и понять, пока шпионил? Думаю, это станет для вас отличной практикой, девочки.

— Вы объясните, как вы его так? — с нотками чистого, почти детского восхищения спросила Алиса. — Почему он вдруг начал запинаться на ровном месте? Что вы сделали?

— А это, девочки, причина, почему вам не стоит лениться учиться управлять воздушными потоками. Да, это не так зрелищно, как держать пламя в ладошке или играться с водой. Зато полезно и незаметно, — принялась объяснять женщина с грудным голосом. — Есть у нас в горах неприметный серый кустарник с маленькими синими цветами. Его пыльца ядовита. В небольших количествах она не способна всерьез навредить человеку, тем более такому молодому и здоровому. Но я собрала очень много пыльцы, а послушный моей воле ветер помог доставить ее точно по адресу.

— А нам неопасно здесь находиться? — испуганно спросила Алиса.

— Неужели ты не сможешь себя защитить? Я зря учила тебя контролировать воздушные потоки? — насмешливо спросила женщина с грудным голосом.

Смущенное сопение было ей ответом.

— А теперь, девочки, я хочу, чтобы вы уничтожили его тело без следа, — произнесла женщина спокойно. — Можете использовать огонь, воду, воздух, любые подручные средства — что захотите. А я посмотрю, как вы справитесь.

— Попробуем огонь? — спросила с азартом третья ведьма, до того больше отмалчивавшаяся.

— Давай, — не очень уверенно согласилась Алиса.

Тигран дернулся, с ужасом осознавая, что его, кажется, собираются сжечь заживо. С трудом приподнялся на локте. Но собственное тело не слушалось. Тигран рухнул лицом вниз, только развеселив своим трепыханием ведьм.

— Начинаем! — решительно произнесла Алиса.

Тигран изготовился к страшной боли. Он сам не заметил, как по лицу его потекли слезы.

— Что за?.. — услышал он вдруг, затем что-то упало с глухим стуком, и наступила тишина.

Тигран прислушивался изо всех сил, гадая, что случилось. Кажется, к нему кто-то приближался. Тигран слышал глухие шаги. Затем его с тихим кряхтением перевернули на спину.

— Ты как? Цел? — с тревогой спросил его спаситель.

И Тигран узнал местного инквизитора. Того самого, маленького, пузатого, краснощекого. Нелепого и совершенно не боевого.

— Вы… убили… ведьм? — сумел прохрипеть Тигран ответ.

— Что ты, пока только усыпил! — ответил инквизитор.

— Но... как? — спросил Тигран, не зная, как выразить все мучившие его вопросы разом.

— Потом все обсудим! — решительно произнес инквизитор. — Сейчас мне нужно придумать, как тебя доставить к врачу. И поскорее!

* * *

— Я все-таки не понял, Тигр, — спросил Лев виновато. — Как местный инквизитор оказался там, да еще так вовремя?

— Он повесил на меня маячок и отслеживал все перемещения, — бесцветно объяснил Тигран, отхлебывая из кружки. — Это что-то вроде ловли на живца. К группе ведьм подсылают юнца, глупого и неопытного. Его быстро замечают, но не воспринимают всерьез. Он кажется угрозой, но не настолько серьезной, чтобы бежать без оглядки. И вот когда все местные ведьмы выползают из нор, чтобы расправиться с опасностью, тут-то их и берут на горячем.

— Но почему тебе сразу не могли объяснить, какая роль тебе предстоит? — нахмурился Лев.

— Чтобы я вел себя естественно, — криво улыбнулся Тигран. — Местные инквизиторы долго передо мной извинялись, что использовали меня втемную. Но так, по их словам, было лучше всего. Роскошную рекомендацию мне написали...

Роман, давясь хохотом, произнес:

— Крутой инквизитор! Трех ведьм поймал!

— Ну уж какой есть, — пожал плечами Тигран. — Зато мою первую практику точно нельзя назвать скучной.

- Ведьму сжечь!

— Но она ведь такая красивая...

— Хорошо... Но потом сжечь!

Старый-старый бородатый анекдот

— Я тоже во время практики не скучал, — немного рисуясь, заявил Роман. Он поставил кружку на стол, самодовольно переплетая пальцы. Блеснул кулон в форме полумесяца, болтавшийся на толстом плетеном шнуре поверх пижонской брендовой футболки.

Под грохот ударной установки высокий, немного истеричный голос вокалистки выводил слова припева. С кухни тянуло ароматом чего-то жареного и наверняка очень вредного.

— Да? И сколько же ты ведьм поймал? — с хорошей долей ехидства поинтересовался Тигран, окидывая товарища насмешливым взглядом.

— Ну не то чтобы прямо поймал, — смутился Ромка. — Скажем так, поспособствовал аресту нескольких подозрительных дамочек. По меньшей мере одна из них и вправду оказалась ведьмой!

— Расскажи! — попросил Лев.

— Вы помните, мне повезло. Я практику проводил на самом настоящем приморском курорте, — начал Роман свой рассказ. — Правда, меня сходу загрузили работой, и поначалу было совершенно не до моря… Мне в кураторы попался жутко вредный дед, который заявил, что видит меня насквозь, мне лишь бы развлекаться и девочек кадрить, а не делом заниматься…

— Какой проницательный! — ехидно перебил товарища Тигран. Роман одарил его раздраженным взглядом.

— В общем, мой дед мне велел сильно губу не раскатывать. В их городе все новички — не говоря уже о практикантах вроде меня — начинают с дежурства в аэропорту. Мол, давно проверено, что именно там лучше всего происходит знакомство со спецификой места. «Вот когда ты приноровишься там ведьм подмечать, тогда и поговорим о других заданиях», — процитировал Роман своего куратора, картинно морщась.

— Да, не повезло, — посочувствовал Лев.

— Да не то чтобы прямо не повезло, — вынужден был признаться Роман. — Не так уж все было плохо. Единственное, аэропорт там расположен в стороне от города, добираться долго. Получается, что после дежурства уже особенно не позагораешь. Отоспаться бы… Нет, я, конечно, все равно ходил на море… Как я мог не пойти? Я же всю жизнь мечтал.

— И какое оно, море? — с жадным любопытством спросил Лев.

— Это словами не описать! — убежденно ответил Роман, мечтательно улыбаясь.

— Вот бы увидеть… — пробормотал Лев.

— Еще увидишь, — похлопал его по плечу брат. — Мы же инквизиторы. У нас и деньги будут, чтобы в отпуск съездить. И не в ту дыру, где Ромка куковал, а на лучшие заграничные курорты. И командировки интересные…

— Это да, — кивнул Лев.

— Вы слушать будете? — обиженно поинтересовался Роман.

— Будем, если ты прекратишь хвастаться и начнешь уже рассказывать о своей практике, — отозвался Тигран.

— Расскажи, Ромка, нам же интересно! — поддержал брата Лев.

* * *

Роман поморщился, вспоминая, как прошло его первое дежурство в аэропорту.

Оказавшись в переполненном деловито снующими туда-сюда людьми зале, он немного оробел поначалу. Протолкавшись через толпу таксистов, агрессивно выискивавших себе пассажиров среди вновь прибывших, Роман оказался прямо у фонтана. Того самого фонтана, что входил в топ-десять достопримечательностей города. Помпезный, с высеченными из камня мужскими фигурами, вооруженными изогнутыми саблями и топорами.

— Молодой человек! Вы мешаете! Выйдите из кадра! — услышал Роман, стоило ему немного замешкаться. Он поспешно отступил в сторону, подальше от жадных до впечатлений истеричных туристов. В процессе случайно толкнул усатого мужчину в цветастых шортах с большой написанной от руки табличкой: «Виктор, Ольга и Семен! Добро пожаловать!»

— Осторожнее! — рявкнул на Романа мужчина.

Пробормотав извинения, Роман отступил к колонне, замирая рядом с немолодой парочкой, что-то лихорадочно искавшей в большой ярко-красной сумке. Где-то совсем рядом пронзительно заревел утомленный перелетом ребенок.

«Как в такой толпе можно обнаружить ведьму?!» — с налетом паники подумал Роман.

Впрочем, уже через пару часов пребывания здесь он смотрел на всю эту суету совершенно другими глазами. За это время Роман успел мысленно разделить всех присутствующих на простые категории. Найти киоск, где хороший травяной чай и свежие пирожки с картошкой продавались по вполне божеской цене. Познакомиться и даже почти подружиться с мрачным уборщиком, зорко выискивавшим на полу брошенные туристами пластиковые бутылки и упаковки от чипсов. Словом, Роман вполне удачно вписался.

Ему даже начало нравиться! Во всяком случае, здесь никогда не бывало скучно. Да и приятная прохлада кондиционируемого воздуха выгодно контрастировала с вездесущей липкой жарой, царящей под открытым небом.

Во время третьего по счету дежурства — по стечению обстоятельств, ночного — взгляд Романа случайно упал на немолодую уже даму в квадратных очках с тяжелой челюстью. И так и прилип к ней намертво.

Роман не смог бы сказать, что именно в этой особе его насторожило. Просто чем-то она выбивалась из общей массы. Может быть, уверенностью, с которой огибала предлагающих свои услуги таксистов? Или небрежностью, с которой катила за собой противно дребезжащий чемодан?

Не анализируя, Роман сместился вслед за ней к выходу. Замер, завороженно глядя через стекло, как она извлекла из сумочки пачку сигарет, затем рассеянно похлопала по карманам и…

Легко было подумать, что дама с квадратной челюстью просто прикурила сигарету от зажигалки.

Но на занятиях им показывали подобные моменты много раз. Прокручивали их на видео один за другим. Маленький огонек на мгновение вспыхивает над собранными по-особому пальцами. Ведьмам кажется, что никто не смотрит.

Этой, в квадратных очках, должно быть тоже так казалось…

У Романа перехватило дыхание от смеси страха и восторга. Ему потребовалось трижды глубоко вдохнуть и выдохнуть, прежде чем он сумел трясущимися руками извлечь из кармана телефон-раскладушку и сфотографировать через стекло ведьму. Она получилась на фото смазанной, но все-таки вполне узнаваемой.

Позже Роману удалось заснять и номер машины, на которой эта дама уехала.

* * *

— Значит, ты вычислил ведьму? — с горящими глазами уточнил Лев. — И ее арестовали?

— Ну, — смутился Роман. — По правде говоря, ее упустили. Конечно, и ведьму, и ее автомобиль объявили в розыск, но она без следа исчезла…

— Вот это я понимаю — успех! — расхохотался Тигран так, что на них даже заоборачивались с соседних столиков. — Да ты просто величайший охотник на ведьм всех времен и народов!

— Это не моя вина! — заспорил Роман, краснея. — Все, что зависело от меня, я сделал. Инквизиторы работают в команде — или ты не помнишь, чему нас в Академии учили?

— Мы помним, помним, — успокаивающе замахал руками хихикающий Лев. — В одиночку инквизиторы только в Средние века охотились. И потому ведьмы тогда почти победили. Мы сумели их как следует прижать, только когда научились работать в команде.

— Именно, — смешно надув губы, подтвердил Роман. — В отличие от тебя, мой куратор это прекрасно понимает! Он оценил мой успех по достоинству. Сказал, что у меня, видать, чутье. Похвалил. И перевел на другой участок, на пляж. Так что дальше я дежурил на самом берегу, вот так!

— Повезло! — оценил Лев.

* * *

Поначалу Роман прогуливался вдоль кромки воды, загребая резиновыми сланцами вездесущий мелкий песок пополам с галькой и окурками. Верещали плещущиеся на мелководье дети, нежились в шезлонгах смуглые до черноты дамочки с выгоревшими светлыми волосами, расслабленно хлебали пиво грузные пузатые мужики. Уличные торговцы выкрикивали пронзительными голосами свой извечный рефрен: «Жареная рыба! Горячие пирожки! Кукуруза!»

Солнце палило нещадно.

В конце концов Роман спрятался от солнечных лучей в пляжном кафе, под одним из многочисленных полосатых зонтиков. Поерзал, устраиваясь поудобнее в шатком пластиковом кресле. Заказал мохито и принялся глазеть по сторонам.

Взгляд его случайно упал на весьма примечательную туристку.

От прочих дам, расслабленно лежавших на шезлонгах — увлеченных общением, нервно высматривавших своих детей — она отличалась солидным возрастом и подчеркнутой, кричащей яркостью. Розовая помада, яркие пятна румян, купальник, расшитый стразами, длинные коралловые ногти... Все это очень странно смотрелось на уже давно вступившей в пенсионный возраст бабульке.

Роман изумленно покачал головой — какими разными бывают люди! Таких образчиков он еще не встречал!

Впрочем, смотреть на молоденьких девушек в купальниках представлялось ему куда более интересным занятием, чем созерцание даже самых необычных бабулек. И Роман, расслабленно потягивая мохито, принялся разглядывать туристок. Ведь ради этого он и торчал здесь, верно? В этом и заключалось его задание.

Спустя час, прикончив три порции мохито, Роман решил, что ему уже порядочно наскучило сидеть в кафе. Пришла пора поискать ведьм в другом месте.

Роман встал, сладко потянулся до хруста в костях. И, не забыв оставить щедрые чаевые, бодро заспешил к раскрошившимся бетонным ступеням, ведущим вверх, к набережной.

По случайности путь Романа пролегал мимо шезлонга, который облюбовала себе та самая приметная бабулька. Как раз сейчас она куда-то отошла. Быть может, захотела понежиться в ласковых морских волнах? Ее вещи остались ждать свою хозяйку под палящими солнечными лучами. Роман бегло скользнул взглядом по ярко-розовому пушистому полотенцу, пакету с эмблемой известного бутика, темным очкам…

И сбился с шага.

Он отчетливо увидел на темных стеклах ледяные узоры. Такие, какие образуются на окнах в мороз.

Роман поспешил отвести взгляд и стереть с лица выражение крайнего изумления. Спокойно поднялся на набережную, на ходу доставая телефон.

Роман не был до конца уверен, что увидел настоящую ледяную магию. Это вполне мог быть какой-нибудь вычурный авторский дизайн. Тогда Роман стал бы в глазах местного инквизиторского отделения посмешищем. И все же он решился позвонить своему куратору и рассказать ему об увиденном…

Трое инквизиторов во главе с дедом-куратором появились на пляже через четверть часа. Роман наблюдал за процессом задержания старушки с набережной. Она даже не успела ничего заметить, дернулась от неожиданного укола парализующей иглы и обмякла.

* * *

— И как? Она действительно оказалась ведьмой? — с жадным любопытством спросил Лев, когда Роман, загадочно улыбаясь, замолчал.

— Хочешь сказать, что эта старушенция всю жизнь успешно пряталась от инквизиторов, а тут вдруг погорела на такой ерунде? — скептически спросил Тигран. — Зачем бы ей вообще понадобилось создавать ледяные узоры?

— Понятия не имею! — весело отозвался Роман. — Однако она это сделала. А тут, на ее беду, я!

— Ничего себе, — с нотками сомнения в голосе произнес Лев. — Получается, у тебя и впрямь какой-то особый дар чувствовать ведьм?

— Может, дар, а может, просто повезло, — немного смутился Роман. — В любом случае, в оставшееся время мне везло гораздо меньше...

Он рассеянно прикоснулся к кулону в форме полумесяца, вспоминая следующий эпизод своей богатой на события практики.

* * *

Роман стоял у прилавка одной из многочисленных сувенирных лавочек и разглядывал украшения из ракушек. Компанию ему составляли две девчонки в панамках, весело щебетавшие:

— Смотри! Вот это красивое, да?

— А я это хочу, как думаешь, мама купит?..

На Романа девчонки внимания не обращали. Он тоже старался их игнорировать — его изрядно смущал тот факт, что его вкусы совпадали с представлениями о прекрасном у десятилетних девочек. Но отказывать себе в удовольствии не собирался. Если уж не покупать, то хоть посмотреть, поперебирать приятно пощелкивающие бусы и браслеты…

Внезапно его внимание привлекла примечательно рыжая особа в огромной широкополой шляпе. Она громко спросила невысокого большеротого продавца в тельняшке:

— У вас есть амулеты на удачу?

— Разумеется! — засуетился продавец. — У нас богатый выбор кулонов с особыми свойствами. Вот, посмотрите, справа от вас. Тот, с зеленым камнем, усиливает женскую привлекательность — хотя с этим у такой красавицы, как вы, наверное, и без магии проблем нет! Вон тот, с символом солнца, притягивает деньги. Деньги всем нужны, верно?

— А этот, в форме капли? — деловито уточнила рыжая.

— Этот помогает найти истинную любовь, — с готовностью ответил продавец. — Кстати, он отлично подчеркнет цвет ваших глаз.

— А есть что-нибудь защитное? — вмешался Роман.

— Конечно! — еще больше оживился продавец. — Вот этот кулон, в форме полумесяца, защищает от злой магии.

— Вы в это верите? В магические свойства камней? — с любопытством посмотрела на него из-под шляпки рыжая. — Мой бывший парень считал все это чушью.

— Ну, хуже-то точно не будет, верно? — заразительно улыбнулся Роман, надевая кулон на шею и протягивая продавцу деньги. — Нет, нет, не надо сдачи! Это за два амулета. За полумесяц и за ту капельку, которая притягивает истинную любовь.

Завладев вторым кулоном, Роман с широкой улыбкой протянул его рыжей. Та настороженно взяла.

— Это вам, подарок, — пояснил Роман. — О! Не успели вы его надеть, как он уже начал действовать! Во всяком случае, у меня вдруг появилось непреодолимое желание пригласить вас в кафе. Может быть, я и есть ваша истинная любовь?

Рыжая заливисто рассмеялась.

Через четверть часа они уже сидели под полосатым зонтиком в облюбованном Романом кафе на берегу и пили мохито. Через час шли вдоль линии прибоя, держась за руки. Через два самозабвенно целовались, сидя на пирсе.

Через два часа пятнадцать минут у Романа зазвонил телефон.

— Надо ответить, — с очаровательной улыбкой сообщил он, с трудом отрываясь от своего в высшей степени увлекательного занятия.

— Развлекаешься? — ледяным тоном поприветствовал Романа голос его куратора.

— Вовсе нет, я…

— Обернись, — перебил его куратор.

Роман нервно заозирался — и почти сразу же заметил дедушку-инквизитора, стоявшего на набережной, облокотившись на парапет.

— Прости, мне нужно на минуту отойти, — похоронным тоном сообщил Роман рыжей.

— Вы мне всю операцию срываете! — огорошил он куратора сходу. — А если она заметит вас и догадается, что я инквизитор?!

— Хочешь сказать, что ты подозреваешь эту девушку в ведьмовстве? И таким затейливым способом пытаешься вывести ее на чистую воду? — оторопел дед от наглости практиканта.

— Да! — ничуть не смутился Роман. — Вы ведь сами говорили — у меня чутье! Вот оно мне и подсказало, что эта рыжая крайне подозрительна. Но доказательств у меня пока нет, вот я и решил втереться к ней в доверие.

— Да что ты говоришь? — нехорошо прищурился дед. — В таком случае, предлагаю не дожидаться, пока эта ведьма себя выдаст. Арестуем ее прямо сейчас, устроим ей проверку. А что? Я твоему чутью доверяю.

Роман нервно облизнул губы.

— Или, может, ты мне честно признаешься, что просто решил приударить за красивой девушкой, вместо того, чтобы работать? — выдержав паузу, спросил куратор.

— Что вы! — заспорил Роман. — Она, правда, очень подозрительная, я думаю, что…

— Настаиваешь? Отлично. Значит, арест. Кстати, я обязательно расскажу этой особе во время допроса, кому она обязана этим задержанием, — холодно проговорил куратор.

* * *

— И что, эта девушка тоже оказалась ведьмой? — широко распахнув глаза, спросил Лев.

— Нет, — смущенно отвел глаза Роман. — Самая обычная девушка.

— Значит, ты ошибся?

— Да не то чтобы ошибся... Я и не думал на самом деле, что она ведьма... Дед был прав, я просто увлекся красивой девушкой и забил на работу, — сообщил Ромка понуро. — А признаться сразу как-то не решился.

Тигран хохотал, перемежая приступы смеха заявлениями:

— Профессионал!.. Сразу видно!.. Великий инквизитор!..

— Куратор сильно разозлился? — сочувственно спросил Лев.

— Порядочно, — буркнул Роман, бросая на Тиграна сердитые взгляды. — Во всяком случае, до конца практики я дежурил только в аэропорту. И больше, к сожалению, ни одной ведьмы не заметил.

— А я ни одной ведьмы во время практики так и не увидел, — смущенно признался Лев. У него немного заплетался язык от выпитого — как-то незаметно все трое успели изрядно набраться.

— Не видел? — изумился Ромка. — О чем же ты тогда так рвался рассказать?

— А я женюсь!

Именно этот момент выбрали музыканты, чтобы сделать перерыв. И потому признание Льва отчетливо прозвучало на весь бар. Студенты за соседним столом заулюлюкали, принялись невнятно подкалывать покрасневшего от смущения Льва. Даже парочка пожилых инквизиторов у барной стойки отвлеклась от своей беседы и снизошла до снисходительного замечания:

— Влюбился, парень? Эх, молодость!

— А ты не торопишься, Лев? Ну какая жена! — воскликнул Тигран, когда волна внимания немного схлынула. К этому моменту музыканты уже вновь вернулись к своим инструментам, взявшись для разнообразия исполнять печальную балладу о любви.

— Вокруг столько девчонок! — поддержал его Роман.

— Вы просто не понимаете! — мотнул головой Лев. — Лина особенная. Мы поженимся, у нас будет общий дом, огромная двуспальная кровать, домашняя еда в холодильнике. А потом у нас появятся дети. Трое. А, может, и больше! У нас будет большая дружная семья, где все друг друга любят…

— Я — твоя семья! — угрюмо перебил Тигран. — Твой старший брат. Мы же всегда были вместе, вдвоем против всего мира. Ты об этом забыл?

— Помню, конечно! Мы семья. Да я разве спорю? Неужели ты думаешь, что в моем доме для тебя не найдется места? Тебе всегда будут рады, всегда! И у тебя ведь появятся племянники и племянницы… — горячо заверил брата Лев.

— Как у тебя все быстро… — протянул Роман насмешливо.

— А чего ждать-то? — краснея, отозвался Лев. Помявшись, он поднял на своих товарищей сияющий взгляд и выпалил: — Не хотел вам пока говорить, точно еще ничего не известно… Но, кажется, Лина беременна!

Роман присвистнул. Тигран нахмурился, отставил пивную кружку, с силой сжал колечко эспандера.

— Стало быть, брак по залету, — подвел итог Роман.

— И вовсе нет! — вспылил Лев. — Лина мне правда очень нравится! Даже если окажется, что она не беременна, мы все равно… Все равно поженимся, вот!

— Повезло этой Лине… — протянул Роман насмешливо. — Предприимчивая! Отхватила себе… Без пяти минут инквизитора…

Лев, обычно отличавшийся удивительным миролюбием, в ответ на эти слова побелел и бросился на Романа, роняя на пол свою кружку с пивом. Тигран, впрочем, успел перехватить брата, силой посадил его рядом с собой на кожаный диван и принялся быстро говорить:

— Тихо, тихо! Ромка ничего такого в виду не имел… Ты же его всю жизнь знаешь, он сначала говорит, потом думает. Да, Ромка?

Под сердитым взглядом Тиграна Роман смутился и невнятно что-то пробормотал в подтверждение.

— Ты мой брат, я тебя уважаю и приму любой твой выбор, — продолжил Тигран, не обращая внимания на официантку, которая как раз сейчас буквально у его ног вытирала разлитое пиво и убирала осколки. — Просто это все так… внезапно.

— Просто Лина особенная, — повторил Лев.

— Не терпится с ней познакомиться.

— Она очень красивая. Высокая, как модель. Или как баскетболистка…

— Зачем тебе такая дылда?! Ты же сам — метр с кепкой… — не выдержал Роман, но быстро умолк под тяжелым взглядом Тиграна.

— Ну да, она гораздо выше, — и не подумал обижаться Лев. — Но нас это не смущает. Лина очень милая. А еще она любит все красивое и отлично шьет. Мы думали, что она может пойти учиться на модельера — у нас же не только Инквизиторская Академия в городе есть, еще и колледж… Правда, если Лина и правда беременна, то это все откладывается…

— Как вы познакомились? — спросил Тигран.

— Мне ее родители комнату сдали. Правда, потом выгнали, когда поняли, что мы с Линой вместе… — бесхитростно признался Лев.

— Глядите-ка, не понравился им будущий инквизитор в роли зятя! — надул губы Роман.

— Ты не смог наладить контакт с ее родителями? — уточнил Тигран хмуро.

— Да они потом оттают, наверно… — смутился Лев. — Когда дети появятся — точно оттают! Просто Линин отец инквизиторов не очень любит.

— Это еще почему?! — удивился Роман.

— Ну, он сказал, что это бесчеловечно — с женщинами так обращаться. Что мы все садисты и психопаты…

— Почему же ты ему не объяснил?.. — удивился Тигран.

— Я пытался! — перебил Лев экспрессивно. — Говорил, что это война, что ведьмы — это другой вид. Что если не мы их, то они нас. В Средние века так ведь и было. Когда ведьмы детей убивали. Потом, мы же не всех ведьм обязательно казним! С некоторыми и сотрудничаем — если они соглашаются на операцию.

— А он что? Не понял?

— Сказал, что Средние века — это давно было. А сейчас ведьмы, может быть, и вовсе не стали бы пакостить, если бы мы на них не охотились.

— Ага, конечно! — ядовито откликнулся Роман. — Милые добрые ведьмы, а мы их, несчастных, провоцируем! Тупые обыватели! Если бы мы, инквизиторы, не защищали их от ведьм, они бы по-другому запели.

— Ну он же с ведьмами никогда дела не имел, — как бы оправдывая своего потенциального родственника, произнес Лев. — Вот и думает, что они такие же, как все прочие люди…

— А может, дело совсем в другом? — неожиданно предположил Тигран. — Что, если отец Лины не любит инквизиторов потому, что в нем самом течет ведьмовская кровь?

— Да нет! — горячо заспорил Лев. — Не может быть! Тогда бы и Лина была ведьмой — в ней же его кровь… Я бы заметил!

— Уверен? — мягко спросил Тигран. — Ты, кажется, совершенно потерял из-за нее голову.

— Да ты бы не заметил, даже если бы твоя Лина принялась колдовать прямо у тебя перед носом! — фыркнул Роман.

— Заметил бы, — не очень уверенно заспорил Лев.

— Может, и так, — проговорил Тигран мрачно. — Только надежнее все же проверить. Чтобы точно знать. И больше никогда не сомневаться.

— Как проверить-то? — поинтересовался Роман. Тигран ответил многозначительным взглядом прямо в глаза.

— Да ладно?.. — севшим голосом произнес Роман. Придвинулся поближе. Нервно заозирался.

Соседям не было до троицы никакого дела. За ближайшим столиком студенты в полный голос подпевали вокалисту, который решил побаловать публику популярным поп-хитом. В центре зала две изрядно пьяные девушки танцевали в обнимку под одобрительные возгласы публики. Никто не обращал на них внимания.

— У тебя что, есть сыворотка? — понизив голос, спросил Роман Тиграна. — Нам же пока нельзя. Мы еще студенты.

— Есть, — коротко ответил Тигран. — Она у меня с собой. Так что мы на самом деле можем проверить. Хоть прямо сейчас.

— Но сейчас уже поздно, — заспорил Лев. — Лина, наверное, давно спит.

— Нужно сейчас, а то ты потом передумаешь, — азартно заявил Роман.

— Чем скорее узнаем правду, тем лучше, — поддержал товарища Тигран.

* * *

Прямо перед троицей расстилалось полотно залитого голубоватым светом Инквизиторского проспекта. Клевал носом таксист, подстерегавший клиентов у бара. Со стороны реки тянуло сыростью и гнилью.

— Куда идти-то? — спросил Льва Роман.

— На тот берег, на Рябиновую, — отозвался тот. — Мы там в частном доме сняли комнату. Потом, как зарабатывать начну, переедем в место поприличнее.

— Неблизко, — протянул Роман.

— Дойдем, — оборвал его Тигран, начиная путь.

Роман и Лев переглянулись и поспешили за ним. Мимо пустого и гулкого в этот час торгового центра, мимо красиво подсвеченного кукольного театра, по старому вантовому мосту и наискось, вглубь частного сектора.

Чем дальше троица удалялась от центра, тем темнее и грязнее становился город. Исчез шум проезжавших машин, растворились где-то позади людские голоса. Только надсадный собачий лай следовал по пятам за Тиграном, Романом и Львом.

Нужная калитка отличалась от соседних тем, что кто-то выломал из нее доску, и теперь она скалилась на прохожих темной зубастой дырой. Лев уверенно распахнул ее — она поддалась неохотно, с истошным скрипом.

Роман последовал за своим другом, запнулся обо что-то в темноте, выругался вполголоса. Шедший последним Тигран аккуратно прикрыл калитку за собой, умудрившись сделать это практически бесшумно.

Низкий деревянный дом встретил товарищей гнетущим запахом сырости и невнятным бормотанием за стенкой — кажется, там кто-то выяснял отношения.

— Лина! — громко и решительно заявил Лев, распахивая дверь в комнату. — Нужно кое-что проверить!

— Лева, ты? — раздался сонный женский голос.

С тихим щелчком зажегся торшер у кровати. Взгляду товарищей предстало растерянно хлопающее раскосыми глазами лицо, выглядывающее из-под застиранной простыни обнаженное смуглое плечо, веер в беспорядке рассыпавшихся по подушке длинных иссиня-черных волос.

— Ты не один? — растерянно, с упреком проговорила Лина. — Надо было предупредить, я бы тогда…

— Давайте быстрее, — не слушая, проговорил Тигран и извлек откуда-то из кармана запаянную ампулу с прозрачной жидкостью и одноразовый шприц в упаковке.

— Лина, доверься мне, так надо, — заявил Лев. — Дай руку, мы введем тебе сыворотку.

Он произнес последнее слово с типичной для пьяных людей невнятностью.

— Какую сыворотку?! — взвизгнула Лина и вскочила на ноги, судорожно продолжая цепляться за простыню, словно пытаясь найти в ней защиту. — Вы что, пьяны?

— Тихо, тихо! — проговорил Тигран, приближаясь к Лине. — Не о чем так волноваться, тут дел на пять минут.

— Я не хочу! — возмутилась Лина.

— Не бойся, это не больно, — попытался успокоить невесту Лев. — Ну, если ты не ведьма, конечно.

— А чего это она так боится, а? Подозрительно! — вставил свои пять копеек Роман.

— Не смейте! Не смейте! — заверещала Лина. Но ее уже крепко держали c двух сторон, не давая вырваться. Тигран совершенно спокойно наполнял шприц.

— Я не хочу, не хочу! — продолжала умолять Лина. — Что это за сыворотка? Что это?

— Сыворотка для выявл.. выялен… вывл… — попытался объяснить Лев, но трудное слово все никак ему не давалось.

— Для выявления ведьм, — пришел ему на помощь Тигран. — Если ты не ведьма, бояться нечего.

— Я не ведьма! — возмутилась Лина.

— Конечно, нет! — согласился Лев.

— Или да, — фыркнул Роман. Кажется, ситуация его веселила.

— Скоро мы узнаем точно, — подвел итог Тигран и ловко ввел иглу в вену.

Товарищи замолчали, напряженно сверля Лину взглядами. Она тоже испуганно притихла, переводя взгляд с одного на другого.

— И как эта сыворотка действует на ведьм? — спросила она подрагивающим голосом.

— Произошло бы острое оттожрен… отторжер… — попытался было ответить Лев.

— Острое отторжение, — пришел на помощь брату Тигран.

— Тебя бы начало тошнить, — объяснил Роман. — Не чувствуешь тошноты?

Лина отчаянно замотала головой.

— Зачем вы так со мной? — прошептала она, и из глаз ее потекли слезы.

— Чтобы знать точно, — отстраненно ответил Тигран, наконец выпуская Лину. — Поздравляю, Лева, твоя невеста определенно не ведьма.

— Конечно, нет! — радостно заявил Лев. — Я же вам говорил!

— Ты был прав, — признал очевидное Роман. — И в том, что она очень красивая — тоже.

— Пошли вон! — пробормотала сквозь слезы Лина. — Убирайтесь! Все трое!

— Лина, мы просто… — попытался было объясниться Лев.

— Вон! — перебила его Лина.

— Кажется, она обиделась, — пробормотал Лев, выходя из комнаты. Бормотания за стеной больше не было слышно. Соседи, услышав женские крики, затаились, не желая ввязываться в чужие разборки.

— Ничего, лучше один раз извиниться, чем жениться на ведьме, — равнодушно отозвался Тигран.

— Ну что, пошли обратно в бар? — спросил Роман под скрип входной калитки. Лев равнодушно пожал плечами. Он был расстроен. Тигран поддержал:

— Пошли.

* * *

Солнце было почти в зените, когда на следующий день Лев вернулся домой. Ему потребовалось некоторое время, чтобы решиться распахнуть скрипучую калитку. Внутри его встретило настороженное приветствие соседки, которая развешивала во дворе на веревке только что выстиранные простыни, майки, мужские семейники в горошек.

— Как там Лина? — робко спросил ее Лев.

— Плачет, собирает вещи, — с показным безразличием ответила соседка, поджимая губы.

Тяжело вздохнув, Лев вошел в дом. Осторожно поскребся в комнату к Лине. Сказал:

— Лина, это я! Можно?

Не дождавшись ответа, осторожно заглянул внутрь.

У самого входа на полу лежала большая спортивная сумка, доверху забитая вещами. Лина в дальнем углу комнаты складывала что-то в коробку, где хранила швейные принадлежности.

— Лина, я... — начал было Лев, но Лина зло взглянула на него, и он осекся.

— Я виноват, — предпринял он новую попытку. — Но я просто… Просто не знаю, что на меня нашло! Наверное, это все из-за пива. Мы слишком много выпили вчера.

Лина молча отвернулась, продолжив собирать вещи.

— Ты ведь меня знаешь! Я совсем не такой! Я очень дорожу тобой и совершенно не хочу причинять тебе вред. И не хотел!

— Зачем же тогда ты сделал это? — резко спросила Лина, вновь начиная беззвучно плакать.

— Мне казалось, что это не причинит тебе вреда! То есть — это ведь только для ведьм неприятная процедура. Почему-то я ночью не понимал до конца, что это окажется так грубо, что так нельзя, что ты испугаешься.

— Конечно, я испугалась! — возмутилась Лина. — Представь, что тебя среди ночи подняли трое пьяных мужиков и силой вкололи какую-то непонятную сыворотку. И ведь среди них был ты! И ты никак мне не помог! Ты не защитил меня, наоборот!

Опустив глаза, Лев покаянно кивал на каждую выкрикнутую Линой фразу.

— Я правда не понимал, что для тебя это выглядит как опасность. Я ведь точно знал, что Ромка и Тигр никогда не причинят тебе вреда по-настоящему, — попытался он оправдаться. — Но теперь я понимаю! Понимаю, как был неправ! Прости меня, пожалуйста! Ради нашей любви дай мне еще один шанс. Ведь мы правда любим друг друга, по-настоящему. И ты это знаешь.

— Да, любим, — согласилась Лина, теряя весь запал. Лев подошел, обнял ее, заглянул ей в лицо снизу вверх. Пообещал:

— Все будет хорошо. Ты мне веришь?

— Верю, — прошептала Лина.

— У нас все будет хорошо, — снова повторил Лев, прежде чем поцеловать свою невесту.

Большой черный внедорожник затормозил у входа в общагу, с трудом преодолевая мешанину из грязного снега. Мутные бельма покрытых изморозью окон тревожно помаргивали. Разом, одновременно, в стороны распахнулись три дверцы.

Почти пританцовывая от нетерпения, наружу выбрался Лев. Роман уже замер рядом, на лице его застыло выражение легкой брезгливости. Третий — Тигран — с застывшей на лице маской равнодушия озирался по сторонам, словно бы пытаясь в мельчайших деталях запомнить все. Грозди мутных сосулек на входном козырьке, россыпь сигаретных окурков на снегу, расположившуюся прямо под тусклым фонарем табличку: «Вход строго по пропускам!»

— Пошли! — не выдержал Лев. — Нас уже ждут!

— Подождут! — отмахнулся Роман, тем не менее послушно зашагав к входу. Поскользнулся — его щегольские ботинки совершенно не соответствовали погоде. И, конечно, упал бы, если бы его не поддержал Тигран.

Увидев троицу пришельцев, вахтерша со сдвинутыми на лоб очками засуетилась.

— Уже прибыли? — забормотала она немного испуганно. — Сейчас, сейчас я вас провожу и позову коменданта. Только вот свидетели, наверное, еще спят… Но ничего, разбудим, всех разбудим.

— Дело важное, времени терять нельзя, — как бы извиняясь, произнес Лев. Стащил с головы смешную полосатую шапочку, безуспешно попытался пригладить торчащие во все стороны светлые волосы.

— Важно, да, — закивала вахтерша. — Такая трагедия! Ведьму нужно остановить, и поскорее.

* * *

— Маринка, спишь? — спросила вахтерша, прежде чем нырнуть за дверь, украшенную потемневшей от времени табличкой с номером «313». — Тут к тебе инквизиторы пришли.

Отодвинув вахтершу в сторону, Тигран вошел в комнату, окинул цепким взглядом отстающие от стен обои, руины из разномастной посуды, болтающиеся на бельевой веревке застиранные детские вещи.

— Мы сочувствуем вашей утрате! — выглянул Лев из-за плеча Тиграна.

Маринка не выглядела сонной. Она лежала на кровати полностью одетая и смотрела в потолок.

— Убийство произошло прямо в комнате? — деловито уточнил Роман.

— Да, девочка лежала у самого порога. Ледяные иглы буквально проткнули ее насквозь, — ответила вместо Маринки вахтерша.

— Ты нашла труп? — резко спросил Маринку Тигран, под неодобрительным взглядом вахтерши усаживаясь на единственный стул. Сидение жалобно скрипнуло. Маринка никак не показала, что услышала вопрос. Казалось, она вовсе не замечала заявившихся к ней гостей.

— Она с тех пор ни слова не произнесла, бедняжка! Врач сказал, это шок, со временем пройдет, — поспешила объяснить вахтерша.

— Как жаль! — посетовал Лев. — Для расследования очень важно выяснить, кто имел доступ в комнату. Как долго Марина Юрьевна отсутствовала. И прочие моменты, которые, кроме матери, никто не знает…

— Да мы тут все всё друг о друге знаем, — поспешила возразить вахтерша, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, как Роман бесцеремонно перебирает чужую одежду в шкафу.

— Вот как? — обернулся к вахтерше Тигран. — И кто же имел доступ в эту комнату?

Вахтерша принялась послушно перечислять — список получился довольно длинный.

— Ясно, — подытожил Тигран, извлекая откуда-то из внутреннего кармана простую картонную коробочку с рядком медицинских ампул внутри. — Дело представляется простым. Мы проверим всех женщин из этого списка.

— Можете привести их сюда? — попросил Лев.

— По одной! — предупредил Тигран. — Нечего собирать вместе сразу всех.

— Мы с Львом вас, пожалуй, проводим, — ухмыльнулся Роман. — чтобы у вас не возникла риска кого-нибудь предупредить…

— И чтобы защитить на случай, если ведьма вздумает напасть, — добавил Лев.

* * *

Медленно, со скрипом, открылась дверь. Внутрь робко заглянуло немолодое испуганное женское лицо.

— Входите уже! — подстегнул пришедшую голос невидимого пока Ромки. И гостья подчинилась, с любопытством оглядывая место, где недавно произошла такая громкая трагедия. Убийство! Разговоров на целую неделю, а то и на две.

Тигран жестом велел гостье занять единственный стул, сам деловито снял куртку, небрежно кинул ее на кровать, прямо безучастной ко всему Маринке на колени.

Пока Тигран закатывал рукава и наполнял шприц, Роман незаметно для гостьи тоже готовился — достал из кобуры пистолет — причудливое инквизиторское оружие, поблескивающее металлом, с очередным шприцем. Правда, в этом шприце ждала своего часа не безобидная в общем-то тестовая сыворотка, а практически мгновенно парализующий раствор.

Вахтерша, притаившаяся у двери, уставилась на фирменное инквизиторское оружие круглыми глазами.

— Я ничего не чувствую, — высоким голосом сообщила гостья спустя минуту после введения сыворотки. — Так и должно быть?

В ее голосе явственно звучало разочарование.

— Да, если вы не являетесь ведьмой, — ответил Лев охотно.

— Не могло же нам повезти с первой попытки! — закатил глаза Роман, снова пряча пистолет в кобуру.

— Ведите следующую, — спокойно велел Тигран.

И понеслось. Одна перепуганная женщина следовала за другой. Некоторые лица выражали помимо нервозности любопытство. Другие смотрели откровенно враждебно — здешние жительницы не ждали от мира уже ничего хорошего.

— Зачем ведьме понадобилось убивать ребенка? — спросила инквизиторов одна из подозреваемых, с рыжими кудряшками и неровно подведенными ярко-красной помадой губами.

— Это у ведьмы надо спрашивать, — ответил Роман раздраженно, в который уже раз пряча пистолет в кобуру. — Вот как только ее поймаем, сразу и спросим.

— Не отнимай наше время, — холодно добавил Тигран.

— Или, может, вы что-то видели? — дружелюбно уточнил Лев. — Что-то, о чем нам стоит услышать?

— Нет, нет, ничего такого! — немного испуганно замотала кудрявой головой женщина, не спеша, впрочем, вставать. Поджав губы, она произнесла мрачно: — Я просто не знаю... Другие дети тоже в опасности? У меня просто дочь, семь лет, шебутная девчонка, но хорошая. Ведьма и ее может убить? Вот так вот просто, ни за что?

— Мы не знаем! Узнаем, когда найдем ведьму, — повысил голос Тигран.

— Лучше не выпускайте пока дочь никуда без присмотра, — сочувственно посоветовал Лев. — По статистике чаще всего от рук ведьм страдают именно дети.

— Ведьмы — как бешеные собаки. Могут напасть на любого, кто оказался рядом, — не согласился Роман.

Женщина с рыжими кудряшками покинула комнату в состоянии, близком к панике.

* * *

Утренняя темень как-то незаметно сменилась неярким, хмурым зимним утром.

— Как на лекции по психологии. Разные типажи женщин с социального дна, — шепотом поделился с товарищами впечатлениями Роман, после того, как очередная подозреваемая успешно прошла проверку и исчезла за дверью.

— Не теряйте концентрации, любая может оказаться ведьмой, — негромко предупредил его Тигран. — Эй, много там еще осталось в твоем списке?

Инквизитор адресовал свой вопрос вахтерше, которая до этого момента постоянно маячила поблизости, готовая прийти на помощь. Вот только отчего-то ее не оказалось на уже привычном месте у двери.

— Куда она делась?.. — растерянно спросил Роман. Тигран, не теряя времени даром, вылетел в коридор, заозирался, резко схватил за локоть какого-то мужичка и резко спросил:

— Где вахтерша?!

Тот что-то невнятно забормотал, напуганный, затем махнул рукой в сторону выхода.

— Да мало ли зачем она отошла? — воззвал к здравому смыслу Лев.

— Или она и есть наша ведьма, — азартно предположил Ромка в спину уже бегущему к выходу Тиграну.

В одной футболке Тигран вылетел на крыльцо общаги. И — несомненная удача! — увидел шустро ковылявшую прочь женскую фигуру, укутанную в белую шаль и нелепый грязно-розовый пуховик.

— Куда это ты собралась?! — громогласно спросил он улепетывавшую вахтершу, прицеливаясь из своего форменного инквизиторского пистолета.

Вахтерша перешла на бег, не потрудившись ответить. Тигран выстрелил. Но — удивительное дело — шприц воткнулся совсем не там, куда он целился. В последний момент вахтерша как-то нелепо взмахнула левой рукой, и резкий порыв ветра защитил ее.

— И впрямь ведьма! — выдохнул только сейчас подоспевший Роман. Лев уже несся широкими прыжками вслед за беглянкой, Тигран перезаряжал свое оружие.

Прыгнув на вахтершу с разбегу, Лев повалил ее лицом прямо в грязный снег.

— Это не я, — плачущим тоном произнесла она, отплевываясь от снега. — Не я!

— Да, да, конечно! — с сарказмом отозвался Роман, засаживая ей шприц прямо в шею.

— Никогда бы на нее не подумал, — признался Лев, поднимаясь и отряхивая с коленей снег. — Зачем ей вообще понадобилось убивать девочку?

— Скоро узнаем, — спокойно отозвался Тигран.

— Для ведьм это дело обычное, — снисходительно произнес Роман. — Нам же рассказывали. Повышенная агрессивность, слабый контроль за эмоциями плюс противопоставление себя всему прочему миру...

— Спасибо, мы в курсе! — грубо оборвал его Тигран. — Помоги лучше погрузить нашу добычу в машину!

* * *

— Проходное получилось дело, — подвел итог Роман, шагая от Инквизиторского квартала к бару «Инк». Деловито скребли по асфальту лопатами дворники — здесь, в центре города они, кажется, работали круглосуточно.

— Интересно все-таки, почему она это сделала? — задумчиво спросил Лев, адресуя свой вопрос тяжелому сизому небу.

— Потом почитаешь протокол допроса, — успокаивающе хлопнул брата по плесу Тигран. — Наши мастера все из нее вытащат, не сомневайся.

— Ты прав, — улыбнулся брату Лев.

— И на этой радостной ноте троица героически выполнивших свой долг инквизиторов отравляется выпить! — провозгласил Роман.

— Без меня, — быстро произнес Лев. — Я домой пойду.

— Ну да-а-а, ты же у нас теперь человек семейный, — протянул Роман насмешливо.

— Да, семейный! — с вызовом подтвердил Лев.

— Так и снимаете комнату в той развалюхе? — озабоченно поинтересовался Тигран. — Почему не переезжаешь? Денег уже должно хватать.

— Да, — смутился Лев. — Деньги есть, просто как-то руки все не доходили… Да и Варя совсем маленькая ведь была — куда ее тащить? Переезд — это дело нервное…

— А ты бы все-таки нашел время. Не дело маленькому ребенку жить в таких условиях, — покачал головой Тигран. — Мы с Ромкой всегда поможем вещи перетащить. Да, Ромка?

— Да, да! — закатил глаза Роман, останавливаясь у входа в бар. — Ладно, про этого образцового мужа я понял… Но ты-то, Тигр, составишь мне компанию? Отметим успех?

— Почему бы и нет? — равнодушно согласился Тигран.

Завистливо вздохнув вслед скрывающимся за тяжелой дверью товарищам, Лев пошел домой. Впрочем, уже через несколько метров его походка стала бодрой и пружинистой, а на лице расцвела улыбка.

Он хотел поскорее попасть домой, к своим любимым девочкам. По-настоящему хотел.

Ежась под порывами холодного ветра, Лев быстро преодолел мост, свернул налево, на Ученическую улицу и побрел по занесенному грязным рыхлым снегом тротуару. На перекрестке зарывшаяся в сугроб машина буксовала на месте под нервное бибиканье выстроившихся вслед за ней водителей.

Но вот показалась родная калитка. Над ней раскачивалась рябиновая ветка, издали напоминавшая кровавые брызги.

Лев поднялся по скрипучим ступенькам в дом, немного потопал на пороге, пытаясь стряхнуть с ботинок снег. Вошел, преисполненный радости и предвкушения.

Однако там, внутри, радостная открытая улыбка почти мгновенно стекла с его лица, преображаясь в гримасу беспокойства. Лина, его любимая красавица-жена, сидела прямо на полу, обхватив себя руками за колени, и мерно раскачивалась из стороны в сторону.

— Что случилось? Что-то с Варей?! — непослушными губами выдавил из себя Лев, бросаясь к детской кроватке.

Варя обнаружилась там, вполне довольная жизнью. Она радостно грызла деревянное колечко от пирамидки.

— Лина, что случилось? — с тревогой повторил Лев, присаживаясь рядом с женой на корточки и вопросительно заглядывая ей в глаза. Он заметил, что ее лицо, кажется, сильно опухло от слез.

— Варя… — тихо пробормотала себе под нос Лина и вдруг засмеялась, как-то очень истерично и зло одновременно.

— Что с Варей? — спросил Лев, хмурясь.

— Ты это заслужил! — выплюнула ему в лицо Лина. — Так боялся, что я окажусь ведьмой! Проверял! А сам…

— Я не понимаю.

— Ну конечно, не понимаешь, конечно! Для тебя ведь это тоже сюрприз!

Лина казалась сумасшедшей. Лев с тревогой коснулся ее колена, спросил:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Не о том спрашиваешь, инквизитор, — весело фыркнула Лина. — Впрочем, это нестрашно! Я тебе сама все расскажу, все-все! Наша Варя сегодня преподнесла мне большой-большой сюрприз. Я показывала ей ледяные узоры на стекле. Рассказывала, что это дедушка Мороз нарисовал, чтобы ее порадовать, ведь она такая славная девочка… А она потянулась ручкой к стеклу — и знаешь, что?

— Что? — тупо повторил Лев.

— И узоры потянулись к ее руке в ответ! Ледяные веточки изогнулись, листики затрепетали, завитки пошли волнами.

Лина вцепилась Льву в руку, жадно впитывая неверие и ужас, расцветшие на его лице.

— Да, да, ты понял правильно! — прошептала она, безумно улыбаясь. — Наша маленькая девочка — ведьма! Если, конечно, я не сошла с ума. Ты, наверное, надеешься, что я сошла с ума, да? Так попробуй сам. Возьми ее на руки и попроси показать, как она играет с ледяными узорами.

Лев резко встал. Секунду постоял, глядя на свою жену широко раскрытыми глазами. Затем развернулся и подошел к Варе.

— Пойдешь к папе на ручки? — спросил он, пытаясь говорить спокойно. Варя в ответ захныкала, отпихивая папину руку. То ли отвыкла за его отсутствие, то ли испугалась странного поведения взрослых. С трудом поднялась на ножки, держась за кроватку, потребовала сердито:

— Мамамама!

— Не хочешь к папе? — спросила Лина, подхватывая девочку. — Может, и правильно. Покажем ему, как ты играешь с ледяными узорами? Покажем, а?

Варя не возражала. И уже через несколько секунд Лев своими глазами наблюдал, как извиваются и гнутся, послушные детским рукам, ледяные завитки. Варя весело смеялась, ей явно нравилась игра.

— Убедился? — спросила Лина. Лев молчал. Это определенно была ледяная магия. Перепутать не представлялось возможным.

Ее маленькая любимая дочурка оказалась ведьмой.

Внезапно кто-то резко постучал в дверь. Лина испуганно вздрогнула, бросила на Льва затравленный взгляд, крепче прижимая к себе дочь. Варя, ощущая настроение матери, захныкала.

Дверь осторожно приоткрылась, и внутрь заглянул Тигран. Неожиданно охрипшим голосом Лев спросил брата:

— Что-то случилось?

— Вроде того, — криво улыбнулся Тигран. — Извини, Лина, но я вынужден забрать твоего мужа. Служебная необходимость требует, не обижайся.

— Что?.. — успел произнести Лев до того, как старший брат вытащил его из комнаты.

Промелькнуло преисполненное любопытства лицо соседки, взвизгнул где-то вдалеке клаксон, распахнулась с истошным скрипом калитка. Льву казалось, что реальность вокруг него распалась на фрагменты, а сам он падает, все глубже и глубже.

И все же он послушно следовал за своим старшим братом — как делал всю свою жизнь. И, словно сквозь пелену, слушал его деловитые объяснения:

— Ведьма не та оказалась. Вахтерша никак не могла убить, у нее железное алиби.

Лина растерянно смотрела на захлопнувшуюся вслед за мужем дверь. Рядом, прямо на деревянном полу, валялась позабытая полосатая шапочка. Лина сама, своими руками связала ее для Льва.

Варя заходилась криком, но Лина едва обращала на это внимание. Одними губами она шептала:

— Скоро, скоро мы узнаем... Человек он или инквизитор? Чего в нем больше?

Захлопнулась за Львом дверца черного внедорожника, отсекая тяжелый дух печного дыма и далекий гул машин. Замелькали в окне ломаные линии придавленных снегом крыш, частокол опутанных проводами столбов.

— Кто же знал, что у них там в этой общаге целый шабаш! — возмущался Роман.

— Как думаете, убийца уже успела смыться? — заставил себя включиться в обсуждение Лев.

— Будем надеяться, что нет, — сухо ответил Тигран. — Мы, кажется, сделали все, чтобы она сочла нас болванами.

— Что теперь с ней будет? — неожиданно перебил брата Лев.

— С кем? — удивился Роман, резко тормозя у светофора и бросая недоумевающий взгляд на отражение своего товарища в стекле заднего вида.

— С вахтершей, — хмуро объяснил Лев. — Она ведь, получается, никого не убивала, хоть и ведьма.

— Убивала или нет — это на допросах выяснится, — фыркнул Роман.

— Если она не убивала эту конкретную девочку, это еще не значит, что она невинна, — поддержал Романа Тигран.

— Ну вот если выяснится, что вахтерша никого никогда за всю свою жизнь не убила и вообще ничего плохого не делала — что тогда? — упрямо гнул свою линию Лев.

— Это же ведьма! — фыркнул в ответ Роман, резко газуя. — Ни в том, так в другом виновна!

— А если нет? — продолжал настаивать Лев.

— Будто сам не знаешь! Согласится на операцию — отпустят ее. Нет — отправят в лагерь, — резко ответил Тигран, сжимая в руке колечко эспандера.

— Она немолодая уже. Операцию даже молодые не все переживают. А у этой вахтерши какие шансы? — отозвался Лев, нервно комкая в руках капюшон куртки, что валялась у Романа на заднем сидении.

— Да какое тебе дело? Без нас начальство разберется! — возмутился Роман. — Каждый должен выполнять свою задачу и не лезть в чужие. Нам предстоит найти и поймать убийцу. Остальное — не наша забота.

— Он прав, Лева, — поддержал товарища Тигран, бросая на брата обеспокоенный взгляд через плечо.

— Ага, — невнятно пробормотал Лев, погружаясь в свои мысли. Он почти не слушал, как Тигран и Лев обсуждают подозреваемых и план действий.

Когда черный внедорожник снова подрулил к порогу общаги, в ее обледеневших окнах отражались кровавые огни заката. Плавно кружась, падали редкие снежинки.

Внутри троицу инквизиторов встретил далекий гул пьяных голосов, перемежающийся взрывами хриплого гогота. На вахте никого не было. Инквизиторы беспрепятственно миновали турникет и растерянно остановились у истока захламленного старой ломаной мебелью коридора.

— Начинать надо с Маринки, без вариантов, — тихо проговорил Тигран и уверенно направился по уже знакомому им маршруту.

В комнате с потертой табличкой "313" на двери царила темнота и тишина. Ругнувшись вполголоса, Тигран щелкнул выключателем. Маринка лежала, кажется, в той же позе, в которой они ее оставили. Прибавился только сильный запах испражнений.

— За ней что, совсем некому присматривать?! — возмутился Роман, зажимая нос.

Льву вдруг почудилось удивительное сходство между Маринкой и его Линой — такой, какой он обнаружил ее сегодня, сидевшей на полу. Было что-то общее в их застывших лицах... Впрочем, уже через мгновение иллюзия рассеялась. Словно бы вся состоявшая из острых углов Маринка с коротким ежиком блеклых волос очень мало походила на яркую и такую женственную Лину с пухлыми чувственными губами. Лев встряхнулся.

— Нам надо привести ее в чувство, — спокойно заключил Тигран. — Что же, поехали!

Троица энергично взялась за дело. Спустя каких-то двадцать минут Маринка уже была мокрой, но относительно чистой. И, кутаясь в чистую простыню, смотрела на инквизиторов ошалевшим, но вполне осмысленным взглядом.

— Мы соболезнуем вашей утрате, — снова, как и при первой встрече, сказал Лев. Он справедливо полагал, что едва ли Маринка услышала его в первый раз.

— И хотим найти убийцу вашей дочери, — поддержал Льва Роман.

— Вы поможете нам в этом? — с надеждой спросил Лев.

Маринка молчала, с мрачным недоумением глядя на инквизиторов.

— Лучше бы тебе начать отвечать на вопросы, — хмуро посоветовал ей Тигран. — Никогда не стоит мешать работе инквизиторов.

— Я вовсе не хочу никому мешать, — наконец заговорила Маринка. Голос ее звучал хрипло и неуверенно, словно бы она не вполне понимала, как им пользоваться. — Мне жаль, если я доставила вам неудобства.

— Вы понесли тяжелую утрату, ваше состояние вполне понятно, — мягко заверил ее Лев.

— Однако было бы лучше, если бы вы поскорее рассказали о том, что произошло. Что вы видели? Может быть, вы что-то слышали? Как все случилось? — принялся засыпать Маринку азартными вопросами Роман.

— Вы правда не знаете, что произошло? — с недоверием спросила Маринка, смаргивая слезы. — Не думала, что… Впрочем, это неважно. Я все вам расскажу, все!

— Ты знаешь, кто убил твою дочь? — быстро спросил Тигран.

— Да, конечно, — ответила Маринка уверенно. — Это была я.

Товарищи переглянулись. На лице всех троих легко читалось недоверие. Роман незаметно от Маринки многозначительно покрутил пальцем у виска. Лев пожал плечами. Тигран нахмурился, спросил резко:

— Значит, ты — ведьма?

— Что? Нет, конечно, нет! — возмутилась Маринка.

— Но твоя дочь была убита с применением магии! — возмущенно указал Роман на очевидное.

— Да, те острые ледяные сосульки, я помню, — морщась, согласилась Маринка. — Но это не я их создала. Я всего лишь толкнула ее так, чтобы она… Знаю, я не должна была. Мне просто стало очень мерзко и страшно и захотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Товарищи снова переглянулись.

— Значит, в комнате была ты, ведьма и твоя дочь, так? — попытался выудить из Маринки что-то членораздельное Лев, стараясь говорить как можно мягче.

— Нет, не так, — замотала головой Маринка. — Вы что, не понимаете? Это моя дочь! Моя дочь оказалась ведьмой! Такая мерзость, боже мой. И я выносила это в собственном животе? Кормила грудью? Обнимала и целовала?

Маринка выглядела так, будто ее сейчас стошнит.

— Как такое может быть? — возмутился Роман. — Разве у нормальной женщины может родиться ведьма?

— Может, — тихо ответил Лев, опустив голову. — Если источником скверны был отец ребенка.

— Да, точно, нам же рассказывали, — смущенно пробормотал Роман.

— Значит, ты увидела, как твоя дочь колдует — создает ледяные иглы. И толкнула ее на них? — деловито уточнил ситуацию Тигран. Маринка молча кивнула.

* * *

Уже под утро, передав дело местной полиции, инквизиторы возвращались. Валящий густыми хлопьями снег так и норовил залепить лобовое стекло. Мутными желтыми пятнами проносились за окном редкие фонари. Неистовствовала музыка — Роман специально сделал свою подборку старого рока погромче, чтобы она прогнала сонливость.

— Вы думаете, она правильно поступила? — пытаясь перекричать музыку, спросил Лев.

— Кто? — уточнил Тигран, уменьшая громкость.

— Маринка, — угрюмо уточнил Лев.

— Конечно, нет! — возмутился Роман. — Она должна была позвонить «013»! Это же очевидно! Мы не в Средневековье живем. Самосуд — это неправильно.

— Да я не о том! — с досадой взмахнул руками Лев. — Я имею в виду — думаете, это правильно, отказаться от своего ребенка, если он оказался… вот таким вот. Порченым.

— Правильно — не спать с кем попало! И тем более не заводить детей не пойми от кого, — резко ответил Тигран.

— Может, отец ребенка и сам не знал, что в его генах заложена такая вот бомба замедленного действия? — предположил Лев.

— Ну как же не знал, — закатил глаза Роман. — Думаешь, можно не заметить, что все твои родственники женского пола умеют колдовать, а?

— Откуда мне знать, — буркнул Лев. — У меня дефицит родственников женского пола…

— А как же жена и дочь? — ухмыльнулся Тигран. — Думаешь, им удалось бы от тебя вечно скрывать свою способность к колдовству? Если бы они, не дай бог, были ведьмами.

— Нет, не удалось бы, — кисло согласился Лев. — И все-таки… Если бы вы обнаружили, что ваш ребенок колдует. Что бы вы сделали?

— Сдал бы его в родную Инквизицию, — не задумываясь, ответил Роман.

— Да, без вариантов, — согласился Тигран. — Ведьмы опасны, даже маленькие. Тем более, маленькие. Уж кому, как не нам, об этом знать.

— Но ведь в Инквизиции… Вы сами знаете. Операция, блокирующая колдовские способности, очень опасна. Даже для детей, хотя молодые переносят ее куда лучше стариков. И стерилизация, чтобы ведьма не могла оставить потомства, у нее такие мерзкие побочные эффекты… — пробормотал Лев.

— Я знал, что этот день наступит, — провозгласил Роман. — Когда наш добродушный Лева начнет жалеть бедных ведьм!

— Эй! — обиженно воскликнул Лев.

— А я думал, что ты, Ромка, будешь первый, — флегматично отозвался Тигран. — Встретишь какую-нибудь особенно смазливую и начнешь нудеть: «Они вовсе не так плохи!»

Настала очередь Роману обижаться:

— Не неси чуши! Я не идиот и прекрасно знаю, что из себя представляют ведьмы. Они — другой вид, конкурирующий с нашим…

— Если мы можем иметь с ними общее потомство, то не такие уж мы и разные с точки зрения биологии, — возразил Лев угрюмо.

— Общее потомство — это когда детишки что-то берут и от мамы, и от папы! — резко проговорил Тигран, кидая на младшего брата обеспокоенный взгляд через плечо. — А потомство ведьмы всегда несет в себе только колдовскую кровь. Всегда. Через два, три, десять, сто поколений. Неважно, сколько раз оно будет скрещиваться с обычными людьми.

— Я знаю, знаю, — пробормотал Лев, опуская голову. — Просто… Как-то не по себе из-за всего этого дела.

— Это все из-за Вари, — смягчился Тигран, не замечая, как Лев вздрогнул от этих слов и вскинул голову. — Ты представил, что бы почувствовал, если бы речь шла о ней. К счастью, она-то у нас не ведьма!

— Не ведьма, — эхом повторил Лев. И замолчал. Он молчал долго, до самого Инквизиторского квартала, никак не участвуя в дружеской беззлобной перепалке своих товарищей. Молчал и тогда, когда они въехали за высокие толстые стены, увенчанные агрессивно встопорщенной колючей проволокой. Безмолвствовал, когда они в предрассветном сумраке входили в приземистое здание из красного кирпича, где находилось сердце Инквизиторского квартала.

В кабинете куратора Лев тоже не спешил высказываться. Он привычно скользнул взглядом по деревянным панелям, украшавшим стены, по тяжелым портьерам с нелепыми кисточками и заваленному бумагами письменному столу. Уперся взглядом в обезображенное шрамом, пересекавшим щеку наискось, усталое лицо их куратора.

Роман и Тигран и без Льва прекрасно справились с тем, чтобы поведать куратору о поездке и ее результатах. Благо рассказ получился совсем коротким.

— Хорошо, что все сложилось так удачно, — подвел итог куратор. Сверкнул его металлический зуб. — Эта маленькая ведьма могла доставить нам кучу хлопот. Но, благодаря своей матери, умерла до того, как успела кому-то навредить.

— Да, если бы все всегда складывалось так удачно, мы бы сидели без работы, — хохотнул Роман.

— Что же, отдыхайте, — устало прикрыл глаза куратор. — Когда появится новое задание, вас вызовут. Но, думаю, пара свободных дней у вас есть…

— Я хочу покинуть ряды Инквизиции, — неожиданно для всех сказал Лев. Куратор распахнул глаза и уставился на него напряженно. Тигран и Роман резко развернулись к нему и одновременно произнесли:

— Что?

— Ты головой ударился?

— Могу я узнать причину такого решения? — спросил куратор.

— Это мое право, — упрямо вздернул подбородок Лев. — Я больше не хочу и не могу здесь работать по личным причинам.

Куратор медленно кивнул:

— Да, работа в Инквизиции — дело добровольное. Однако мне думается, что я имею право знать… В конце концов, я вложил в вашу троицу очень много времени и сил.

— Вы… Да, вы очень много для нас сделали, — признал Лев, опуская голову. — Но я просто… Я больше не разделяю идеологию этой организации.

— Ты серьезно? — простонал Тигран.

— Ты что, и правда ведьм пожалел?! — возмутился Роман.

— В таком случае, я очень в тебе разочарован, — произнес куратор резко. — Уходи. Тебе здесь не место!

Лев помнил, как на негнущихся ногах развернулся и пошел к выходу, не веря до конца, что действительно это делает. Уходит, покидает Инквизицию навсегда, оставляя позади своих самых близких друзей, свое прошлое, свои мечты и завидные перспективы.

Затем его плечо вдруг пронзил резкий укол. Лев дернулся, хватаясь за пострадавшее место и с изумлением ощущая под пальцами шприц. Недоуменно развернулся к своему куратору… бывшему куратору и товарищам. Роман выглядел совершенно ошарашенным, Тигр растерянно переводил взгляд со Льва на куратора и обратно.

И только один человек в комнате выглядел совершенно спокойным — хоть и не слишком веселым.

— Зачем вы меня вырубили? — обиженно спросил Лев, судорожно хватаясь за шершавую деревянную стену. Все плыло перед его глазами. Ответа он уже не услышал.

— Надо проверить, — хмуро, но решительно заявил куратор. — Я не отпущу тебя, пока не буду уверен, что это действительно твое решение.

— А чье еще? — удивился Роман.

— Мы это выясним, — многозначительно ответил куратор, направляясь к обмякшему на полу у двери телу. Неожиданно путь ему заступил Тигран.

— То, что Лев решил оставить Инквизицию, не дает вам права на него нападать, — сказал он негромко, но твердо. Как-то особенно заметно вдруг стало то, что куратор существенно уступает Тиграну в росте.

— Вот, значит, как? — спросил куратор, обжигая Тиграна взглядом. — Решил показать норов?

— Всего лишь хочу убедиться, что вы понимаете, что делаете, — спокойно ответил Тигран, не демонстрируя и следа нервозности.

Куратор устало прикрыл глаза, кажется, с трудом сдерживая проклятия.

— Я не собираюсь причинять твоему брату вреда, — произнес он наконец медленно. — Лишь хочу убедиться, что он действует не под влиянием ведьмовского принуждения.

— А разве ведьмы так могут? — широко распахнул глаза Роман. — Нам говорили, что это миф! Что ведьмы не умеют влиять на сознание, просто это так удобно — свалить на них ответственность за свои поступки. Поэтому всегда находились умники, которые…

— Может, миф. А может, и нет! — перебил его куратор. — Такие вещи очень сложно доказать… Или окончательно опровергнуть. А потому я просто не могу пройти мимо столь странного поведения своего ученика.

— И как вы собираетесь его проверять? — тихо спросил ничуть не убежденный Тигран, блокируя новую попытку куратора подойти к валяющемуся на полу Льву.

— Ты забываешься! — повысил голос куратор. — Я не обязан давать тебе отчет.

— А я не обязан молчать о том, что ты пользуешься своим положением, чтобы совращать студентов, — холодно отозвался Тигран.

— Тигр, в этом я не участвую! — высоким голосом проговорил Роман. — Если ты рассчитываешь, что я как обычно поддержу твои свежепридуманные обвинения, то извини. Это просто не тот случай, когда шантаж уместен.

— В этом нет нужды, Ромка, — ответил Тигран, глядя куратору прямо в глаза. — Ты не понял, я вовсе не пытаюсь провернуть наш обычный трюк, это действительно не тот случай. На этот раз я говорю правду, которую легко смогу доказать.

Куратор молчал, испытующе глядя на Тиграна снизу вверх.

— Если, чтобы защитить моего брата, мне понадобится рассказать всему миру, как самозабвенно ты меня трахал, я это сделаю, — проговорил Тигран. — Если возникнет необходимость в доказательствах, я покажу нашу переписку. Заставлю говорить тех любовников, которые у тебя были до меня. И того парня, которого ты обхаживаешь сейчас, тоже. Я найду способ.

— Так это что, правда? — вытаращился Роман. — Он тебя трахал? Вы оба гомики?

— Не думал, что ты однажды вот так, без колебаний, меня предашь, — проговорил куратор хрипло. — В любом случае, я вовсе не собирался вредить твоему брату. Я просто хотел изолировать его на некоторое время — вдруг внушение, если это именно внушение, слетит само собой? И, конечно, стоит проверить всех, с кем он контактировал в последнее время.

— Да, думаю, это разумно, — после паузы кивнул Тигран, отступая в сторону. Куратор, впрочем, не торопился подходить к Льву. Напротив, он развернулся и, прихрамывая больше обычного, направился к своему письменному столу.

— Даже прикасаться к твоему драгоценному брату не стану, — объяснил он свои действия. — Раз уж это для тебя так важно, то сам с ним и возись! Если мое мнение еще имеет для тебя какое-то значение, то доставь его в изолятор и займись проверкой всех его контактов за последнюю неделю. Но я не настаиваю, поступай как знаешь.

— Разумеется, — спокойно кивнул Тигран. — Ромка, поможешь мне?

Роман, несколько дезориентированный происходящим, только оторопело кивнул в ответ.

* * *

В этот самый момент Лина металась по комнате, собирая вещи. Отправилась в чемодан большая картонная коробка со швейными принадлежностями, сверху на нее полетела стопка детских распашонок и пеленок. Грохнулась на пол корзина с игрушками, отчего разноцветные мячики и погремушки полетели во все стороны.

Лина замерла, проклиная свою неловкость. Заревела разбуженная шумом Варя. За стеной невнятно что-то забубнил мужской голос — от грохота проснулись и соседи.

Лина подхватила Варю на руки, ласковым тоном убеждая ее:

— Ну, ну, моя хорошая, не плачь! Сейчас мы поменяем подгузники, покушаем, соберемся и отправимся в настоящее путешествие.

Но Варя и не подумала успокаиваться. Напротив, с каждой минутой ее плач набирал обороты. Лина сама не заметила, как через некоторое время и из ее глаз потекли слезы. Теперь мать и дочь ревели вместе.

Впрочем, Лина не могла позволить себе долго предаваться этому занятию. Спустя четверть часа она велела себе успокоиться и заняться делом. А спустя еще час она уже стояла у двери с коляской и чемоданом. Окинув прощальным взором свое маленькое семейное гнездышко с жизнерадостными пестрыми шторами из лоскутков, вышитыми вручную подушечками и засушенными цветами в вазе, Лина вышла.

На кровати осталось лежать мятое послание для Льва.

— Куда-то уезжаешь? — подозрительно спросила Лину соседка, выглядывая из своей комнаты. Откуда-то из-за ее спины писклявый детский голосок снова и снова твердил: «Мама! Мама!»

— К моим родителям, — через силу улыбнулась Лина. — Они ведь еще ни разу не видели Варю.

Соседка понимающе кивнула, наблюдая, как Лина пытается справиться одновременно с чемоданом и с коляской.

— Что же это Лев тебя не провожает? Помог бы, — неодобрительно проворчала соседка, игнорируя призывы собственной дочери, которые становились все пронзительнее.

— Он собирался, но срочное задание, — соврала Лина, наконец, выбираясь за порог. — Ты же понимаешь, у него такая работа…

* * *

Спустя тридцать минут соседка охотно пересказала этот короткий разговор Тиграну и Роману, присовокупив, что, по ее мнению, Лина не просто так уехала.

— Что-то у них там разладилось! — сообщила она веско. — Ругались, да и вообще… Мы, женщины, такое чувствуем. Бросила Лина Льва, точно вам говорю.

Товарищи переглянулись. Тигран нахмурился, Роман пожал плечами.

Через пару минут, читая записку, оставленную Линой, Тигран хмурился еще больше.

— Что там? — не выдержал Роман.

— «Лева, я все еще очень тебя люблю, — принялся читать вслух Тигран. — Но просто не могу больше сидеть и ждать, что же ты решишь. Какая-то часть меня не сомневается, что ты сделаешь правильный выбор. Ведь это же ты, мой любимый котик! Но я все равно ужасно боюсь. Боюсь того, что ты можешь сделать. Пойми, если бы речь шла только обо мне, я бы доверилась тебе полностью. Но ради Вари я не имею права рисковать. Прости и прощай. Не ищи нас, если мы тебе еще хоть немного дороги».

— Она просто не могла выбрать менее удачный момент! — простонал Роман.

— Ты не знаешь, о каком выборе она тут пишет? — уточнил Тигран угрюмо.

— Да кто ее разберет, что ей в голову ударило?! — возмутился Роман. — Наверное, какие-нибудь женские штучки. Что-то вроде: «Выбирай: или я, или…»

— Или работа в Инквизиции, — негромко закончил за товарища Тигран. Они уставились друг на друга.

— А что, может быть, — кивнул Роман. — Это объясняет, почему Ромке вдруг приспичило увольняться.

— Да, вот только это ему не помогло — Лина его все равно бросила, — угрюмо отметил Тигран.

— Ой, как бросила, так и вернется, — закатил глаза Роман.

— Как думаешь, мы успеем ее догнать? Или она уже уехала из города? — задумчиво спросил Тигран.

— Зачем? — задал встречный вопрос Роман. — Отношения этой парочки — не наше дело. Нашей задачей было выяснить, почему Лева решил уйти из Инквизиции. И мы выяснили. Это все влияние его драгоценной женушки. Расследование окончено!

— Я хочу понять, — упрямо проговорил Тигран. — Отвези меня на вокзал.

— Да пожалуйста! — раздраженно заявил Роман. — Все-такие вы оба чокнутые... Один готов всю жизнь под откос пустить из-за капризов жены, второй вон вообще голубым оказался.

* * *

Черный внедорожник резко затормозил напротив главного входа в железнодорожный вокзал. Наружу, не обращая внимания на снежную кашу под ногами, выбрался Тигран, застегивая на ходу куртку.

С угрюмой методичностью чистил ступени дворник. Сидел на оборванной грязной картонке, брошенной прямо на тротуар, нищий. Деловито пыхтя, тащил за собой чемодан приземистый мужчина в большой меховой шапке. Неестественно ярким пятном светился на фоне серой стены приметный желтый плакат: «В торгово-развлекательном комплексе ПАУК сезон скидок!»

Тигран, спрятав руки поглубже в карманы, устремился внутрь. Толкнув тяжелую дверь, он оказался в тесном душном помещении, кишащем людьми. Тигран медленно пошел вдоль стены, скользя взглядом по хмурым сосредоточенным лицам.

Спустя пять минут Тигран уже был совершенно уверен — ни Вари, ни Лины здесь не было. Оставалась надежда поймать их на перроне. Если, конечно, они еще не уехали. В конце концов, они могли и вовсе отдать предпочтение другим видом транспорта. Автобусу или даже машине. Тигран не мог быть уверен, что Лина не уехала на какой-нибудь случайно подвернувшей попутке.

Однако на перроне Тигран сразу заметил беглянку. Благодаря своему выдающемуся росту она заметно возвышалась над толпой — сложно было не обратить на нее внимание.

Лина как раз протягивала проводнице билеты, когда Тигран схватил ее сзади за локоть и на одном дыхании выпалил:

— Лина, привет! Нам нужно поговорить!

Лина вздрогнула, обернулась к Тиграну и испуганно замерла. Рядом сердито плакала Варя, тщетно пытаясь самостоятельно выбраться из коляски.

— Обещаю, я сам куплю тебе билет на следующий поезд, если ты захочешь. Но сейчас нам правда нужно поговорить. — проговорил Тигран настойчиво.

— Хорошо, если ты настаиваешь, — согласилась Лина обреченно. — Только давай пойдем внутрь, здесь холодно.

* * *

Варя увлеченно грызла ломтик яблока, который ей торжественно вручил дядя Тигр. Лина напряженно следила за его действиями, кажется, готовая в любой момент броситься на защиту дочери. Люди вокруг суетились, кричали, куда-то спешили.

— Вероятно, ты еще не знаешь, — заговорил Тигран, глядя куда-то мимо Лины, в облупившуюся серую стену. — Лев ушел из Инквизиции. Ты выиграла.

— Что? — удивленно переспросила Лина.

— Я не знаю в точности суть вашего с Левой конфликта, да мне и не интересно, — продолжал между тем Тигран. — Вероятно, ты не хотела, чтобы он оставался в Инквизиции, а он настаивал, что это его призвание. Он ведь всю жизнь мечтал... Но ты выиграла. Лева отказался от того, к чему стремился с десяти лет.

— Ты уверен? Я не... Даже не верится!

Тигран покосился на Лину. На ее лице поблескивали слезы, но широкая улыбка не оставляла сомнений — она счастлива.

— Я тебя совсем не понимаю! — воскликнул Тигран. — Ладно, предположим, ты не любишь Инквизицию. Это мне тоже сложно до конца понять, но — пусть. Тебя так воспитали, в конце концов. Твой отец, насколько я помню рассказы Левы, имел на этот счет пунктик...

Лина открыла рот, чтобы возразить — ведь совсем не давнее брюзжание отца стало причиной ее поспешного бегства от Льва... И тут же закрыла.

Тиграну не следовало знать правды.

— Но разве ты с самого начала не знала, что твой избранник — инквизитор? Почему же ты сочла возможным так сблизиться с ним, выйти за него замуж, родить ему ребенка? И лишь после всего этого позволила отвращению к его профессии выплыть на поверхность?

Лина молчала, изо всех сил стараясь не разреветься. Ей очень хотелось возразить, объяснить, как сильно она любила Льва, когда приехала с ним в его родной город. Как ей казалось, что это совершенно не важно, кем он работает. Что во всем случившемся нет ее вины — Лина лишь пыталась защитить свою дочь.

Но нужные слова не находились. Необходимость хранить тайну сдавливала горло.

Лина вдруг поняла, что эта тайна будет висеть на ее шее ярмом всегда. Осознание этого факта тенью накрыло ее лицо — и до конца жизни во всех действиях и словах Лины всегда присутствовала эта странная отстраненность.

— Ты все равно никогда не поймешь, — устало заявила она.

— Да, наверное, так, — горько согласился Тигран, отводя взгляд. — Мне никогда не понять женщин. Да я и не желаю понимать. Возвращайся домой. Нет больше необходимости уезжать, ты победила.

Лина кивнула. Пусть она совершенно не ощущала сейчас радости, она знала, что Тигран совершенно прав — им с Варей невероятно повезло.

Лина, ссутулившись, сидела, скрестив ноги, на кровати и вязала для Вари очередную полосатую кофточку — девочка росла быстро. За стеной раздавались характерные стоны и скрип дивана. Соседи не теряли времени даром. Завывала за окном метель.

Раздался громкий скрип, затем звук шагов — кто-то вошел в дом. Лина вскинулась, сверля взглядом вход в комнату. Она ждала, что вот сейчас дверь распахнется и там появится Лев. Будет ли в его глазах осуждение? Или, может, вина? Грусть?

Прошло несколько очень долгих мгновений, прежде чем дверь распахнулась. На пороге, привалившись к косяку, стоял Лев. Пятная болезненного румянца украшали его щеки, растрепанные волосы торчали из-под капюшона, взгляд рассеяно скользил с предмета на предмет.

— Лина! — пьяно обрадовался он, расплываясь в улыбке. — Вот и ты! А я ушел из Инквизиции.

Лев шагнул внутрь, запинаясь о порог и с трудом выравниваясь.

— Я очень рада, — беспомощно ответила Лина, торопясь помочь мужу раздеться. Для Льва это, очевидно, была уже слишком сложная задача.

— На первое время денег хватит, — рассуждал Лев, послушно извлекая негнущиеся руки из рукавов. — Правда, мы теперь из этой дыры нескоро переедем. Но переедем! Да! Я найду какую-нибудь работу… Пока не знаю, какую…

— Конечно, найдешь, — согласно поддакивала Лина, подталкивая мужа к постели. — А пока тебе нужно поспать.

Когда Лев, замолчав вдруг прямо посреди своих пьяных рассуждений, вдруг захрапел, Лина испытала огромное облегчение.

Проснулся Лев на следующий день около полудня. Спать ему не помешал ни плач Вари, ни довольно громкая утренняя ссора за стенкой, ни надрывавшийся телефон. Угрюмый молчаливый Лев выпил все запасы любимого Вариного сока, споро расчистил от снега крыльцо и тропинку до калитки и, так и не поговорив с Линой толком, куда-то ушел. На прощание он буркнул, что хочет немного развеяться.

Вернулся он лишь под утро, даже еще более пьяным, чем накануне. Стаскивая со спящего Льва куртку и ботинки, Лина, вытирая слезы, думала, что это ее вина. Что это она довела мужа до такого…

Так и повелось. Около полудня Лев просыпался, иногда делал что-нибудь по дому и даже играл с Варей. Затем уходил куда-то, напивался и возвращался далеко за полночь, благодушный и приветливый, но очень и очень пьяный. Он вываливал на жену целое нагромождение из невнятных планов, прожектов, уверений в вечной любви.

Со временем Лина перестала бояться мужа в такие моменты. На самом деле именно в эти минуты он более всего напоминал себя прежнего. Утренняя угрюмость была гораздо хуже. Утром, когда Лина в который уже раз говорила Льву, что у них заканчиваются деньги, что им скоро нечего будет есть, он только отмахивался. Ночью же Лев многословно обещал жене, что, конечно, непременно найдет работу, уже скоро — буквально завтра. Просил потерпеть. Со слезами на глазах извинялся, что так расклеился. Говорил, что Лина, конечно, достойна лучшего.

Шло время, ничего не менялось. Чтобы как-то оставаться на плаву, Лина принялась шить и вязать на заказ одежду. Это приносило унизительно мало денег, но что еще оставалось делать?

* * *

Тигран и Лев стояли под раскидистыми ветвями рябины у забора и смотрели на разворачивавшуюся через дорогу стройку. Гортанно переговаривались загорелые до черноты рабочие. В аккуратных рядах кирпичной кладки и пустых впадинах оконных проемов уже угадывались очертания будущего коттеджа — значительно превосходящего габаритами неказистых соседей.

— Почему Ромка решил поселиться именно здесь? — угрюмо спросил Лев брата, трясущимися с похмелья руками пряча в карман телефон — старенький, кнопочный, в потертом чехле. — Он же всегда хотел в самом центре, прямо у стен Инквизиторского квартала?

— Перехотел, — пожал плечами Тигран, бросив на Льва косой взгляд. — А ты, я смотрю, не слишком-то рад такому соседству?

Лев промолчал, сильнее сутулясь. Стали как-то особенно заметны глубокие тени под его глазами и ранние морщины.

— Мне плевать, инквизитор ты или нет, — сказал Тигран, машинально стискивая в руке колечко эспандера. — Я в любом случае останусь твоим братом, а Ромка — другом детства. Почему ты нас избегаешь?

— Просто так уж все сложилось, — ответил Лев после длинной паузы, старательно отводя от брата взгляд.

— Это все из-за Лины, — ровным голосом произнес Тигран. Он не спрашивал — утверждал. — Сначала она заставила тебя отказаться от твоей работы, твоего призвания. А теперь и от друзей, даже от брата… Неужели ты сам не видишь, что это неправильно? Не понимаешь, что это путь в никуда?

— А это не твое дело! — воскликнул Лев. В его голосе явственно звенело отчаяние. — Ты всегда ведешь себя так, будто лучше знаешь… Но ты вовсе не самый умный.

— Так объясни мне! — повысил голос Тигран. — Я ведь готов выслушать, я хочу понять!

— Неважно, — мотнул головой Лев, вновь отворачиваясь. — Просто не лезь в это, пожалуйста...

— Это всегда будет моим делом, — тихо и решительно возразил Тигран.

* * *

Длинный солнечный луч пересекал комнату насквозь, пробиваясь из-под лоскутной занавески. Варя с видимым удовольствием щурила светлые глаза. Ей нравилось ощущение тепла, нравилось, как поблескивают на солнце разноцветные пуговицы, которые она решительно высыпала из жестяной банки на пол и теперь с увлечением перебирала.

Лина деловито шуршала на кровати выкройками, спеша воспользоваться возможностью поработать, пока дочь не требует ее полного внимания.

В дверь постучали. Лина вздрогнула, бросила панический взгляд на Варю — но та, кажется, не делала ничего предосудительного. Успокоенная, Лина сказала:

— Открыто!

Увидев на пороге Тиграна, она вновь против воли напряглась, сверля непрошеного гостя настороженным взглядом.

— Привет, Лина, — поздоровался Тигран.

— Левы сейчас нет дома, — вместо приветствия ровно произнесла хозяйка дома.

— Знаю, — криво улыбнулся Тигран. — Кстати, поздравляю. Я рад, что он наконец вышел на работу… Конечно, грузчик — не самая престижная профессия. Но все лучше, чем бесконечное пьянство.

— Спасибо, — кивнула Лина сухо. — Зачем пришел?

Тигран хмыкнул, небрежно переложил с единственного стула громоздившуюся на нем одежду на стол и сел прямо напротив Лины. Солнце наискось пересекло его загорелое лицо, осветив выгоревшие до белизны волосы, упрямо сжатые губы, хмурую складку между бровей.

— Хочешь ты этого или нет, — проговорил он серьезно, — но мы теперь одна семья. Ты, Лева, Варя и я. Я понимаю, что ты не питаешь ко мне теплых чувств. Признаю, у тебя есть причина для неприязни. Наше знакомство получилось… не слишком приятным. Я знаю, что виноват. Я от тебя тоже не в восторге, и у меня для этого тоже есть серьезные причины…

Тигран сделал паузу, словно бы давая Лине возможность возразить. Но та молчала, не глядя на собеседника. Она безотрывно сверлила взглядом свои выкройки, с силой сминая пальцами бумажный край.

— В любом случае, наши взаимные претензии делают все только хуже, — произнес Тигран, так и не дождавшись реакции. — Я предлагаю попробовать еще раз установить контакт. Если мы сумеем наладить общение, это будет лучше для всех. Для Льва, для Вари…

— Нет! — перебила его Лина резко. — Держись от Вари подальше!

— Ты что думаешь, что я могу ей сделать что-то плохое? — оторопел Тигран. Лицо его приобрело обиженное выражение. — Да я никогда! Я же…

— Если ты правда хочешь нам помочь — не лезь, — зло сказала Лина. — Дай нам жить своей жизнью, мы и без тебя прекрасно справимся!

— Какая же ты сука! С тобой же совершенно бесполезно разговаривать, — произнес Тигран, поднимаясь. — А я еще думал, что до Левы порой трудно бывает достучаться.

— Вот и не разговаривай! — напоследок крикнула ему в спину Лина.

Когда за гостем захлопнулась дверь, она резко выдохнула, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. Резко присела рядом с Варей, прошипела:

— Что ты делаешь?!

И принялась быстро собирать пуговицы, не обращая внимания на громкий рев дочери.

Сейчас все пуговицы казались белыми от толстого слоя изморози, покрывавшей их. Зато на солнце они теперь блестели куда ярче.

— Никогда, слышишь, никогда! Не играй со льдом при посторонних! Ты меня поняла?! — продолжала ругать дочь Лина. Та, не слушая мать, пыталась отвоевать себе хотя бы парочку драгоценных пуговиц, но, разумеется, тщетно.

— А если бы он заметил? — дрожащим голосом спросила Лина дочь жалобно, и та притихла, с испугом глядя на то, как мама плачет.

За темно-синей махровой шторой в углу комнаты притаилась железная кровать. Над ней бельмом виднелось узкое окошко. Сумрачный закуток, где было так удобно прятаться от мира. Там-то и обитала Варя.

Сейчас она сидела на сером покрывале с разноцветными заплатками среди своих главных сокровищ, обычно спрятанных в коробке из-под обуви под кроватью. Старинное зеркальце в красивой раме поблескивало камнями, россыпью кровавых капель змеились самодельные бусы из рябины, семейная фотография из далекого детства дразнила позабытым теплом и искренними улыбками. Тут же валялся и мобильный телефон с веткой трещин на разбитом экране.

Но сейчас не эти вещи волновали Варю. Она, затаив дыхание, вглядывалась в вязь морозных узоров на окне. И потихоньку колдовала: дышала на стекло, вела над его холодной поверхностью тонкими пальцами, снова дышала… А на окне появлялись и оживали ледяные фигурки. Царственно наклонила голову Снежная королева, едущая на санях в свои холодные владения. Баба-Яга оседлала помело и взмыла в небо. Разлапистый лес зашумел, обступая со всех сторон домик на курьих ножках.

А снаружи валили густые хлопья снега и пронзительно завывал ветер.

Варя не заметила, как за спиной ее появилась мать, бесшумно отодвинувшая край синей занавески. Она несколько секунд молча смотрела на чудеса своей дочери. Ее круглое смуглое лицо исказил страх, тонкие шрамы морщин углубились, губы сжались в испуганную нитку. Резкий окрик заставил увлеченную Варю вздрогнуть и прерваться.

— Не смей!

Варя посмотрела на мать снизу вверх, и последняя невольно сделала шаг назад, перешла на сдавленный шепот:

— Неужели ты не понимаешь, если кто-нибудь заметит, что ты колдуешь, Инквизиция придет за тобой…

За стеной раздался взрыв смеха и топот бегущих ног. Это соседские мальчишки, братья Морозовы, торопились во двор.

— Почему ты не можешь быть нормальной, просто играть со сверстниками на улице? — беспомощно спросила мать, отворачиваясь. Варя виновато пожала плечами, молча поднялась, подхватила у двери болтающийся на вешалке серый пуховик и стоящие у порога валенки и вышла вон.

Выскочив на улицу, она вдруг резко остановилась, будто налетев на незримую преграду. Вдоль забора цвета ржавчины под рябиной с россыпью ярких ягод выстроились все соседские ребята. И братья Морозовы с жизнерадостными пятнами румянца на щеках и дырявыми беззубыми ртами. И дочери семейства Красненьких, оскалившиеся в неловком подобии кокетливых улыбок. А по другую сторону забора стоял тот, кто и привлек их всех. Сосед из большого кирпичного дома напротив. Этот красивый улыбчивый мужчина один занимал два этажа и разъезжал на большом черном внедорожнике. Инквизитор.

Мама рассказывала, что когда-то инквизитор работал вместе с папой, они даже дружили... И именно поэтому теперь этот тип вечно приставал к Варе с разговорами и просил называть себя "дядя Рома".

Сейчас инквизитор рассказывал что-то под звонкий смех присутствующих. Снег оседал в его смоляных кудрях.

Варя уже было дернулась, чтобы скрыться обратно в прогретое нутро дома, но "дядя Рома" заметил ее и жизнерадостно крикнул:

— А вот и Варя! Иди к нам, красавица!

Красненькие дружно фыркнули, а старший из Морозовых крикнул, кривляясь:

— Лети скорее к нам, Бледная Моль!

Варя, поскрипывая снегом, подошла и даже послушно взяла протянутую ей соседом конфету в яркой обертке, сунула ее в карман. А инквизитор, отворачиваясь от нее, подмигнул сразу обеим Красненьким и продолжил свою, очевидно, начатую раньше, речь:

— Знаете, как в прежние времена считали? Если девушка рыжая или если у нее есть крупные родинки на лице — значит, уже наполовину ведьма.

Морозовы дружно засмеялись, кто-то из них даже дернул девчонку, стоявшую рядом, за рыжую косу, выбившуюся из-под шапки. Вторая сестра Красненькая, обиженно моргая, прикрыла варежкой родинку над верхней губой.

— Но сейчас не Средние века. Теперь-то мы прекрасно знаем, что внешне ведьмы ничем не выделяются, — посмеиваясь, закончил "дядя Рома" свою мысль, — Любая может оказаться проклятой. Так что будьте бдительны! Если заметите, как кто-то колдует, сразу звоните «013»!

— Да это понятно, нам в школе говорили… — пробурчал старший Морозов, а младший, шепелявя, спросил:

— А вы видели настоящее колдовство?

Присутствующие даже затаили дыхание, ожидая ответа инквизитора.

— Видел, — криво улыбнулся сосед. Потом, помолчав, добавил: — Страшное это дело. Вот, бывает, посмотришь на ведьму — кажется, что невиннее существа нет. Только это неправда. Все они воплощения зла. Убивают и калечат без сожалений, а любят только себя.

Вечером Варя сидела в своем закутке на кровати, натянув свитер на колени, и пыталась читать потрепанную книгу сказок. А по другую сторону махровой синей шторы разгоралась очередная семейная сцена.

— Я все исправлю, — в который уже раз обещал папа. Он был, как и почти всегда по вечерам, изрядно пьян. — Начну свой бизнес, заработаю денег, и мы отсюда уедем далеко-далеко! Хочешь, переедем к морю? Говорят, море — это красиво...

— Исправишь, как же! — горько рассмеялась мама. — Это в семнадцать лет я верила твоим обещаниям, но теперь я уже не та глупая девчонка.

— Я же не виноват, что так вышло, — с обидой отозвался папа. Сколько же раз Варя это уже слышала? Должно быть, миллион. — Я бы для тебя все, ты же знаешь...

— Это просто слова, — устало ответила мама.

— Я не знал, не знал, что я... Что во мне течет проклятая кровь! — повысил голос папа. Варя вздрогнула от его слов и вся сжалась. Она знала, что он имеет в виду — это Варино появление на свет все испортило. Это она со своими идиотскими способностями разрушила мамину и папину благополучную жизнь. Родители никогда не говорили об этом прямо, но всегда подразумевали.

— Тише! — прошипела мама. — Соседи услышат!

— Бедная моя! Вечно тебе приходится прятаться, будто ты сделала что-то плохое... Как будто это ты — ведьма...

Это было невыносимо слушать. Варя изо всех сил сжала уши руками. Но все равно не могла не слушать.

— Ты заслуживаешь лучшего, — продолжал папа. — Ты ведь такая... Как богиня, особенная, ты не должна страдать!

— Я это уже тысячу раз слышала, — оборвала мама. — Лучше бы ты вместо всех этих слов один раз что-нибудь сделал. Мне надоело считать копейки! Надоело твое вечное пьянство!

Мама почти кричала.

— Прекрати, не трогай меня! Я ненавижу тебя, понятно? И не смотри на меня так!

Варя тихо застонала. Осторожно выглянула из-за шторы. Папа стоял перед мамой на коленях, хватая ее за руки. Варя уже знала, что за этим последует.

И точно. Мама с тихим всхлипом тоже опустилась на колени и принялась целовать папино лицо.

— Я люблю тебя, люблю тебя, — бормотал папа.

Все шло к бурному примирению — и Варя совершенно не хотела этого ни видеть, ни слышать. Стараясь двигаться тихо и быстро, она устремилась прочь из комнаты. Привычно прихватила на ходу валенки и пуховик.

Позже она ежилась и стучала зубами, устроившись прямо на крылечке. Вокруг нее расстилалась сверкающая снежная тьма. Приглушенно светились окна в доме. Откуда-то слева вплыл пронизывающий луч фар. Подъехала машина, остановилась за забором. Свет погас. Хлопнула дверца. Варю окликнул знакомый голос:

— Эй, красавица, а чего это ты тут сидишь? Для прогулок как-то прохладно, да и поздно уже.

— Жду, пока родители угомонятся, — честно ответила она.

— Что, скандалят? — сочувственно спросил "дядя Рома". — Совсем уже ополоумели! Может, подождешь у меня дома? Там, по крайней мере, тепло.

— Нет, спасибо, — замотала Варя головой испуганно.

— Ну, не глупи, я не кусаюсь, — принялся настаивать сосед. — И вообще, меня бояться не стоит, я же тебе почти что дядя, ты же знаешь.

И, хотя Варя продолжала отнекиваться, как-то так вышло, что уже спустя несколько минут она переступала порог дома инквизитора.

Его жилище оказалось завалено хламом, все увешано разномастными кулонами, звенящими от сквозняка. Со стен скалились диковинные маски. Повсюду были расставлены свечи — среди немытых кофейных чашек, тарелок с засохшими огрызками пиццы, проводов и пустых пачек из-под сигарет. Пряный запах каких-то благовоний почти оглушал.

— Это все обереги, амулеты всякие, — пояснил Инквизитор в ответ на немое недоумение Вари, — Знаю, что суеверие, но… Словом… Хуже-то от этого не будет, верно?

Та пожала плечами, растирая заледеневшие пальцы.

Хозяин поставил греться чайник, отыскал две чашки, которые после недолгих сомнений счел достаточно чистыми. И принялся зажигать свечи, одну за другой.

Варя не заметила, как загорелся его рукав. Инквизитор вдруг вскрикнул, принялся яростно хлопать по нему рукой. Сильный запах гари ударил по Варе наотмашь. Она видела ужас и боль на лице своего соседа. Не рассуждая и не колеблясь, шагнула к нему и дунула на рукав своей ледяной магией. Огонь погас мгновенно, будто выключился. А обгоревшая ткань покрылась ледяной коркой. В наступившей после этого тишине отчетливо было слышно, как с щелчком отключился закипевший чайник.

— Ведьма, — выдохнул Инквизитор, с ужасом таращась на Варю. Она всхлипнула, беспомощно улыбнулась и дунула прямо в искаженное лицо мужчины. Он застыл, пораженный ее магией, точно высеченная изо льда фигура.

— Да, я ведьма, — тихо и быстро проговорила Варя. — Но я вовсе не воплощение зла. Я не хочу никому ничего плохого и никогда не хотела! Я тоже чувствую, я человек! Почему вы охотитесь на меня?! Почему?!

Некоторое время она безмолвно всхлипывала. Успокоившись немного, она стерла со своего лица рукавом слезы и сопли. Затем с ожесточением воскликнула:

— Катитесь все к черту!

И толкнула застывшего "дядю Рому" узкими ладошками в грудь. Тот со звоном рухнул на пол, живой, но не способный ничего сделать.

Варя сама не поняла, откуда взялся ветер. Может, и это было ее колдовство? Варе было уже все равно.

Свечи попадали под порывами ветра как костяшки домино.

И вот уже веселые языки пламени с довольным урчанием пожирали стены. А Варя, не глядя на разворачивавшееся вокруг буйство стихии, побежала к выходу.

Дома Варю ждали темнота и тишина. Родители, утомленные бурным семейным вечером, уже спали. Не раздеваясь, Варя нырнула по одеяло. Рядом раздавался громкий храп отца. Варя лежала, сжавшись, сотрясаемая крупной дрожью. Вот вдалеке раздался приближающийся вой пожарной сирены. Завозились соседи за стенкой, разбуженные звуками. Поднялась сонная мать и включила свет. Хлопнула дверь, раздался испуганный женский вскрик.

Теперь Варя стала ведьмой по-настоящему. Она убила своим колдовством человека. Но слез почему-то больше не было. Только леденящий ужас и обреченность.

Робкое зимнее солнце едва пробивалось через низкие свинцовые тучи. Истерично мигал фонарь над обшарпанным больничным крыльцом.

Со скрипом открылась дверь, показался угрюмый, погруженный в невеселые мысли Тигран. Чуть прищурился, заметив сквозь плотную пелену снега спешащего к больнице человека в оранжевом.

Трудно было на таком расстоянии разглядеть, кто там бредет по занесенной снегом дорожке. Но Тигран, конечно, сразу узнал своего непутевого младшего брата. И даже не по яркой куртке, не по смешной полосатой шапочке, связанной Линой. Но по особой, свойственной только Льву, нескладной походке.

— Как он?! — не успев еще даже толком подойти, крикнул брату Лев.

Не было нужды пояснять, о чем он.

— Плохо, — сухо ответил Тирган, извлекая из кармана замерзшими пальцами привычное колечко эспандера. — Ромка сильно обгорел, даже не ясно пока, выживет ли.

— Ты там был? Разговаривал с ним?

— С ним сейчас не поговорить, — мотнул головой Тигран. — А я бы хотел, да... Узнать, что за сука с ним эта сделала!

— Сука? — удивился Лев. — Так это что, поджог был?

— Врач — наш врач, инквизиторский — обнаружил следы ледяной магии. Кто-то заморозил Ромку, а потом поджег дом. Попытался сжечь его заживо, понимаешь? Ты ведь знаешь, жертва под ледяным параличом все чувствует, просто двигаться на может...

Тигран говорил отрывисто, сухо. Но Лев достаточно знал своего брата, чтобы понимать — тот в бешенстве.

— Ты ее обязательно найдешь, эту ведьму, — проговорил он тихо, заглядывая Тиграну в глаза снизу вверх. — Ты ведь знаешь всех, с кем он сталкивался.

— А ты? — впился в младшего брата глазами Тигран, с силой сжимая эспандер.

— А что я? — робко спросил Лев, неловко переминаясь с ноги на ногу. В нервном мигании голубоватого фонаря над входом его опухшее с похмелья лицо выглядело еще более болезненным, чем обычно.

— Нашего друга Ромку попыталась убить какая-то тварь, — громко и четко проговорил Тигран. — Неужели ты даже не попытаешься ее найти? Просто отойдешь в сторону? Предоставишь мне одному в этом разбираться?

— Почему одному? — отвел взгляд Лев. — Вся Инквизиция тебя поддержит...

— А помнишь, как мы втроем работали? — горько спросил Тигран, отворачиваясь. — Даже когда мы были еще совсем мелкими пацанами, мы, кажется, могли вместе совершить невозможное. Понимали друг друга с полуслова.

— Помню, да, — промямлил Лев.

— Инквизиция — это организация серьезная. И за своих здесь глотки рвут, иногда даже в прямом смысле...

Тигран горько усмехнулся каким-то своим мыслям прежде, чем продолжить:

— Только вот я не хочу это дело отдавать на откуп циничным инквизиторским сволочам или восторженным вчерашним студентам. Это личное дело. Какая-то ведьма напала на Ромку. Этим должны заниматься мы — ты и я. Вот что я думаю.

— Но я уже давно не инквизитор, — слабо откликнулся Лев.

— И ты откажешься мне помочь? — спросил Тигран тихо. — Один раз, Лев! Помоги мне найти тварь, которая это сделала. И можешь дальше работать грузчиком, если тебе так уж противно иметь что-то общее с Инквизицией. Уверен, даже Лина не станет возражать!

— Да кто мне позволит? Меня к расследованию и близко не подпустят, — с отчаянием проговорил Лев.

— Не волнуйся об этом, — криво улыбнулся Тигран. — Об этом я договорюсь. Главное, что ты готов мне помочь. Ты ведь готов? Ради Ромки?

— Конечно, — кивнул Лев решительно. — Ради Ромки!

* * *

Лев и Тигран бок о бок стояли у истока Рябиновой улицы, молча обозревая предстоящий им фронт работ. Кособокие серые домики жались друг к другу, припорошенные не перестающим валить снегом. Казалось, они стараются держаться поодаль от обожженного огнем кирпичного коттеджа, где накануне произошла трагедия.

— Ну что, начинаем опрос свидетелей? — неуверенно спросил брата Лев. Тигр кивнул и зашагал вперед, на ходу, как бы между делом, уточнил:

— А вы-то с Линой вчера вечером ничего не заметили особенного?

— Нет, — догоняя брата, ответил Лев. — Только я вчера, это. Пьяный был. Я и пожар проспал, уже утром мне Лина рассказала...

— Будем надеяться, что хотя бы кто-то из ваших соседей был вчера вечером трезвый, — сухо прокомментировал Тигран.

Соседи оказались совсем не прочь поболтать и вывалили на братьев кучу самых разных сведений и предположений. Однако отличались полной оторванностью от реальности вплоть до полного абсурда. С изумлением Лев и Тигран узнали, что Романа зарезали его коллеги, потому что он вступил в сговор с ведьмами и тем самым всех предал. Что в пожаре погибло семнадцать человек, ведь в доме инквизитора как раз той самой ночью проходила разнузданная оргия. Что соседская девчонка — та, что с рыжими косами — все видела, и теперь мамка прячет ее в подполе.

— Вот уж не думал, что живу в окружении настолько креативных людей! — признался Лев, покидая очередной скособоченный домишко. — А мне они всегда казались такими... серыми.

Тигран, аккуратно закрывая за собой калитку под заливистый собачий лай, негромко проговорил:

— Пить надо меньше, тогда и мир перестанет казаться серым.

— Спьяну все как раз выглядит не так плохо, — смущенно буркнул Лев.

— А с похмелья? — язвительно уточнил Тигр.

— Ты собрался читать мне нотации? Или мы все-таки займемся делом? — сердито повысил голос Лев. — Уже время за полдень, а мы так ничего полезного и не узнали!

И они занялись делом. Впрочем, без особого успеха.

* * *

Впервые за долгое время Лев вернулся домой совершенно трезвым, хоть и изрядно уставшим. Лина, впрочем, совершенно не выглядела довольной этим фактом. Она хмуро посмотрела на мужа поверх какого-то очередного шитья и молча отвернулась. Ее припухшие от слез глаза устало щурились, чуткие пальцы ощутимо подрагивали, губы были плотно сжаты.

— Я тебя чем-то обидел? — спросил Лев, осторожно касаясь локтя жены и заглядывая ей в глаза.

— Что ты, по-твоему, делаешь? — резко спросила его Лина вместо ответа.

— А что я делаю? — растерялся Лев.

— Мне казалось, что ты давным-давно понял, что с инквизицией тебе не по пути, — тихо, почти шепотом проговорила Лина. — И вот ты опять ввязываешься в расследование, да еще в… такое!

— В какое? В конце концов, это ведь особый случай! Ромка чуть не погиб, понимаешь? А он ведь мой друг детства!

Лина резко отшвырнула от себя шитье и схватила Льва за руку. Покосилась в сторону, на занавеску, за которой пряталась от мира Варя.

— Ты правда не понимаешь? — спросила она с отчаянием в голосе. — Правда?

— Да что я не понимаю?! — повысил голос Лев, а потом осекся.

Перед его внутренним взором вдруг пронеслось смазанное воспоминание вчерашнего вечера, как он покрывал поцелуями лицо Лины, как горела под его пальцами ее плоть… И где-то во время всего этого действа на заднем плане внезапно хлопнула входная дверь.

— Это Варя? — вскинулся тогда Лев. — Наверное, зря мы, не стоило при ней…

— Тс-с, — накрыла его губы поцелуем Лина. — Она уже большая, понимает… Ушла, чтобы нам не мешать.

Этот ответ накануне полностью удовлетворил Льва, и он больше не вспоминал о дочери. Не вспоминал… А теперь вдруг до него дошло.

— Думаешь, это?.. — онемевшими вдруг губами спросил он жену, глотая свои до конца не оформившиеся подозрения, не решаясь их произнести вслух.

— Я не знаю, — призналась Лина. На лице ее застыла печать обреченности. — И не хочу знать, ясно?! Не копайся в этом. Не ищи ответов, пожалуйста!

Лев отшатнулся от жены в ужасе. Помотал головой. Пробормотал:

— Нет, нет, этого не может быть!

Потом медленно повернулся к темно-синей махровой занавеске в углу. Громко позвал, стараясь говорить спокойно:

— Варя! Можно тебя на секунду?

— Что? — раздался из-за занавески приглушенный голос. В нем отчетливо слышалась плаксивая дрожь.

— Ты ведь вчера вечером выходила подышать свежим воздухом? Кажется, тебя довольно долго не было.

— А что, нельзя? — огрызнулась Варя, все так же не показываясь из своего ненадежного убежища. Лев подошел и резко отдернул занавеску в сторону. Варя лежала, свернувшись клубком на сером покрывале с разноцветными заплатками.

— Во время твоей прогулки в доме напротив произошло преступление, — мрачно проговорил Лев. Варя бросила на него быстрый взгляд из-под спутанных волос.

Если бы Варя была обычной девочкой, Лев, должно быть, испугался бы за нее задним числом. Запретил бы выходить из дому без сопровождения. Обнял бы и рассказал, как сильно она ему дорога.

Но Варя была ведьмой. И сейчас мысли Льва заводили его все дальше по кривой дорожке леденящих подозрений.

— Ты ничего не видела подозрительного?

— Нет! — быстро ответила Варя, утыкаясь носом в подушку.

— А дядю Рому? Видела, как он пришел домой?

— Да, — неохотно призналась Варя. — Издали, видела, как его машина приехала.

— А кого-то еще видела? Кого-то незнакомого? Или даже знакомого?

— Никого, — быстро отрезала Варя.

— А пожар?

— Нет!

Лев замолчал. Для него было совершенно очевидно, что Варя врет. Он знал, как выглядит ложь, умел ее чувствовать. И он знал свою дочь.

Для него это было равносильно признанию.

Плечи Льва поникли, он ссутулился, закрыл лицо руками. Затем развернулся и, ни слова не говоря, вышел вон, даже не прихватив с собой одежды. Хлопнула входная дверь. Заскрипел снег под ногами.

Лев сам не знал, куда он идет сквозь снег, не ощущая холода. Однако ноги привычно вывели его к искрящемуся огнями магазинчику на обочине, куда он заходил каждый вечер.

— А, Котиков, — поприветствовала его полная продавщица с ярким, немного потекшим макияжем. Она встала со своего стула, оперлась на прилавок, спросила:

— А чего это ты так одет? Совсем мозги пропил? Зима на дворе!

Лев отмахнулся от нее, растерянно окинул взглядом выцветшие от времени тетрапаки с соком и какие-то пакеты, выстроившиеся неровными рядами на полках. Продавщица гневно фыркнула, громко проговорила:

— Домой иди!

— Нет, — решительно помотал головой Лев. — Не пойду.

— И куда только Лина смотрит? — закатила глаза продавщица. — Ладно, не моя это печаль! Тебе как обычно?

Лев кивнул, и уже скоро оказался счастливым обладателем ласково поблескивающей бутылки. Вцепившись в нее обеими руками, Лев вышел в снежную кусачую ночь.

Утром, когда его нашли в сугробе у реки, он все еще сжимал эту бутылку. Хотя и был уже безнадежно мертв.

Замотавшись в шарф по самые глаза, Варя сбежала по крылечку вниз. Где-то там, позади, остались голоса братьев Морозовых, которые с утра пораньше уже успели что-то не поделить. Временами в их звонкую дискуссию встревало сердитое бурчание их матери.

Перехватив поудобнее потрепанный розовый рюкзак с порванной лямкой, Варя уверенно зашагала вперед.

Впервые за много дней с неба не сыпался снег. Впрочем, и того, что успело нападать, было, на вкус Вари, даже слишком много. Глядя под ноги, она стараясь ступать туда, где змеилась протоптанная людьми тропка.

Так было легче. Думать лишь о том, куда наступить в следующий момент, чтобы не зачерпнуть холодный колючий снег валенками.

Подумать только! Всего лишь сутки назад Варе казалось, что хуже, чем есть, быть уже просто не может. Она пряталась от мира в собственной кровати, мечтая только о том, чтобы ей позволили остаться там навечно.

Но теперь лежать стало невыносимо. Да и просто находиться там, в том доме, в одной комнате с мамой представлялось невозможной мукой.

Нет, мама не ругала Варю. Не обвиняла ее в смерти папы. Вообще ничего не говорила, если честно. Совсем. Как вернулась с опознания, так и не произнесла больше ни слова. Всю ночь что-то шила при свете торшера, пока не уснула, так и не выпустив иглы из пальцев.

Варя перебежала через Дальнюю улицу и зашагала вдоль нее, низко опустив голову. Мимо проносились машины, светились теплым светом окна Училища, где постигали азы самых различных специальностей ребята постарше. Если бы Варя повернула голову, она бы, возможно, даже сумела различить далекие огни Инквизиторского квартала, что возвышался на холме на другой стороне реки.

Оказались позади и обшарпанные корпуса местной психушки, о которой в Варином классе ходили самые жуткие истории. Поговаривали, что там держали взаперти даже одну спятившую ведьму. Промелькнул строгий фасад отделения полиции с флагами.

И вот Варя стояла уже у забора школы. В этот час здесь почти никого не было — только дворник деловито скреб по асфальту лопатой, расчищая дорогу к крыльцу. Он проводил Варю подозрительным взглядом, но ничего не сказал.

Она села на скамейку у наглухо запертой двери в кабинет, за которой ее классу предстояло через час постигать азы родной истории. Надсадно гудели тусклые лампы.

Варя извлекла из рюкзака учебник, быстро нашла параграф, озаглавленный «Первая ведьмовская война». Заскользила невидящим взглядом вдоль сухих строк. Но слова не достигали сознания. Деяния Кровавой Ольги и ее приспешниц оказались полностью вытеснены вязкими отчаянными мыслями.

Через некоторое время один за другим стали появляться прочие школьники. Как и всегда, они предпочитали не замечать Варю. Она старалась платить им той же монетой, хотя иногда было сложно не прислушиваться к разговорам одноклассниц.

— Котикова? Что ты здесь делаешь? — вырвал Варю из транса голос учительницы. — Может, тебе лучше побыть дома?

Варя вздрогнула и испуганно уставилась на низенькую седовласую учительницу, вечно кутавшуюся в шаль.

— А что у нее такое случилось? — с любопытством немедленно спросила одна из девчонок.

— Мне Леля Красненькая рассказала все — ее отец…

— У Вари Котиковой дома случилось большее несчастье, — прерывая разговоры, возвестила учительница. — Умер Варин папа. Прошу всех отнестись к этому с сочувствием и по возможности поддержать вашу подругу.

Несколько девчонок неуверенно выразили готовность именно так и поступить.

— Но сейчас… Варя, я думаю, тебе лучше пойти домой. Наверняка твоей маме требуется помощь и поддержка. Уроки подождут.

Варе оставалось только согласиться с этим, хотя слова застревали в горле. Как же ей не хотелось возвращаться домой!

Назад Варя старалась идти как можно медленнее.

Дядя Тигр настиг ее неожиданно, сзади. Догнал и зашагал рядом, бросив короткое:

— Мне очень жаль.

Варя отвернулась, пряча подступившие слезы. Ей тоже было жаль. Ужасно жаль.

Ревела чуть поодаль снегоуборочная машина, тесня снег с проезжей части прямо на тротуар.

— Твоя мама сейчас дома? Я хочу с ней поговорить.

— Ага, — буркнула Варя.

— И с тобой… С тобой я тоже хочу поговорить, — продолжил дядя Тигр. — Я хочу, чтобы ты знала, что я всегда вам с мамой помогу. Если будут какие-то проблемы, ты можешь на меня рассчитывать.

— Ясно, — отозвалась Варя, уже заранее твердо уверенная, что никогда и ни за что в жизни не обратиться за помощью к этому чужому опасному мужчине. Может, он и был любимым старшим братом папы, но к Варе это отношения не имело. Он был инквизитором, а она ведьмой — вот и весь разговор.

Впрочем, Варя была рада тому, что возвращалась домой не в одиночестве. Отчего-то пустой взгляд мамы оказалось переносить проще, когда за спиной стоял дядя Тигр. На ходу стаскивая пуховик и расставаясь с валенками, Варя поспешила в свой угол, чтобы уже привычно спрятаться за махровой занавеской и затаиться.

— Здравствуй, Лина. Мне очень жаль, что так все вышло, — проговорил дядя Тигр и замолчал. Варя осторожно выглянула из своего укрытия, заинтригованная этой тишиной и последовавшим за ней приглушенным стуком. Оказалось, дядя Тигр просто устраивался поудобнее — он переложил со стула на стол стопку журналов и сел напротив мамы. Та безмолвно продолжала шить, полностью игнорируя гостя.

— Знаю, мы никогда с тобой не ладили. Но, несмотря на это, мы не чужие друг другу. Я не жду от тебя симпатии, не жду каких-то дружеских чувств. Если уж при жизни Ромки всего этого не получилось, что уж теперь? Но я надеюсь, что ты позволишь мне вам помочь. Ведь вам с Варей пригодилась бы сейчас помощь, верно? Позволь мне взять на себя похороны и остальное. Лина, ты меня слушаешь?

Мама не слушала. Почему-то этот факт вызвал в Варе даже что-то вроде облегчения. До того ей казалось, что мама бойкотирует именно ее.

— Варя, мама давно так молчит? — резко развернулся к Вариному убежищу дядя Тигр. Он смотрел ей прямо в глаза, и от этого взгляда Варя вздрогнула.

У них были одинаковые глаза. У папы, у дяди Тигра и у самой Вари. Очень светлые, холодного серо-голубого оттенка.

— С тех пор, как папа умер.

— Понятно, — произнес дядя Тигр, поднимаясь. — Наверное, вы и не ели все это время?

— Она только шьет, — шепотом отозвалась Варя. — Даже не спит… Кажется.

Сама Варя поела. Вчера вечером сделала бутерброды из остатков хлеба и сыра. Сначала разделила это нехитрое угощение пополам, рассчитывая угостить маму. Надеясь, что это ее как-то расшевелит, выведет из ее непонятного и пугающего состояния. Но наутро тарелка, заботливо оставленная Варей на тумбочке рядом с маминой кроватью, так и осталась нетронутой. И тогда Варя не выдержала и сама доела успевшие за ночь заметно подсохнуть бутерброды.

Дядя ушел, но вскоре вернулся, увешанный пакетами с еще теплыми коробочками и стаканчиками. В них оказалась незнакомая Варе еда, которая странно пахла и казалась какой-то игрушечной.

Впрочем, когда дядя Тигр предложил ей попробовать, Варя не заставила себя долго упрашивать — утренние бутерброды уже казались далеким нереальным воспоминанием.

— Надо поесть, Лина, — между тем уговаривал дядя Тигр маму. — Ну же, открой рот. Это просто куриный бульон с овощами — именно то, что тебе сейчас нужно.

Варя видела, как дядя добавлял в этот самый «просто бульон» какой-то белый порошок, но ничего не сказала.

Сначала мама игнорировала и дядю Тиграна, и ложку. Потом мычала и тихо хныкала, пытаясь от нее увернуться. Но в конце концов смирилась и даже сама взялась хлебать бульон из миски, сердито поглядывая на дядю.

— Так-то лучше, — довольно заявил он и пояснил для Вари: — Твоя мама просто сильно расстроена. Такое бывает при серьезных потрясениях. Но она придет в себя. Конечно, лучше бы ей сходить к специальному доктору, я даже могу посоветовать одного… Если, конечно, она станет меня слушать.

— А что это был за порошок? — не сдержала любопытства Варя.

— Снотворное, — спокойно ответил дядя Тигр. — Я подумал, что твоей маме не помешает немного отдохнуть. Ты не согласна?

— Согласна, — вынуждена была подтвердить Варя.

— Убирайся! — внезапно перебила их беседу мама. Теперь она смотрела вполне осмысленно — и взгляд ее, устремленный на дядю Тигра, выражал ненависть.

— Лина, не стоит так… — нахмурился дядя.

— Разве Ромка не говорил тебе, чтобы ты не лез в нашу жизнь?

— Ты винишь меня в смерти Ромки? В этом все дело?

— Убирайся! — повторила мама вместо ответа.

Дядя Тигр наградил ее тяжелым взглядом. В этот момент он выглядел довольно пугающе — так, в представлении Вари, и должен был выглядеть настоящий инквизитор. Она даже испугалась на миг, что он сейчас выкинет?

Но дядя Тигр ничего особенного не сделал. Даже не принялся кричать или ругаться. Он молча встал, кивнул Варе на прощание и вышел вон. На столе остались стоять пакеты с едой, которую он принес.

Не зная толком зачем, Варя бросилась за ним. Догнав дядю Тигра у калитки, она выпалила:

— Вы не виноваты! Мама вовсе вас не винит, и я тоже!

— Но это ведь именно я заставил его участвовать в расследовании, — хмуро возразил дядя. — Наверное, он не справился с давлением и…

— Дело совсем не в этом! — перебила Варя и тут же смутилась, опустила голову. — Неважно.

В это мгновение ей хотелось просто все рассказать дяде Тиграну. Сдаться. И пусть Инквизиция делает с ней что угодно. Что у них там положено делать с ведьмами? Запирать в темных сырых камерах? Перекраивать по какому-то своему образцу? Сжигать?

Да даже если и сжигать — разве Варя этого не заслужила? Она убила дядю Рому. Ну, почти убила — он был еще жив, как она слышала. И папа. Он ведь тоже умер именно из-за Вари. Не вынес мысли о том, что его дочь — убийца.

— Спасибо, Варя, — мягко произнес дядя Тигр, пока она предавалась мысленному самобичеванию. — Ты очень добрая.

«Он бы ни за что так не сказал, если бы знал! Надеюсь, он никогда не узнает», — подумала Варя, глядя, как спина дяди Тигра удаляется от нее. Тот уверенно двигался вниз по Рябиновой улице, затем скрылся за поворотом.

* * *

Тигран узнал обо всем тем же вечером.

— Ты бредишь! — заявил он Роману, окутанному бинтами и какими-то загадочными трубками.

— Говорю тебе, это была Варя! Это она со мной сделала. Она ведьма. Ведьма! — истерическим шепотом повторил Роман. Было заметно, что членораздельная речь дается ему с трудом.

— Замолчи! — резко перебил друга Тигран, делая шаг к его постели и угрожающе нависая над ним. — Надеюсь, ты никому, кроме меня, не успел сказать?

— Нет, — растерянно подтвердил Роман. — Ты что, не понял? Варя ведьма!

— Да, да, я понял, — тихо ответил Тигран. — Если подумать, в этом есть смысл. Это все объясняет. Помнишь, мы не могли понять, почему Лева так резко решил вдруг уйти из Инквизиции. Почему он стал вдруг стал таким неприветливым. Почему запил наконец. Да и Лина… Может, не такая она и стерва на самом деле, а?

Глаза Тиграна возбужденно блестели.

— Ты сошел с ума, — понял Роман. — Как будто не слышишь меня. Варя — ведьма, она пыталась меня убить, понимаешь? Ее надо скорее арестовать.

— Ромка, ты мне веришь? — быстрым шепотом поинтересовался Тигран. — Я сейчас не хочу ничего объяснять, это долго, а ты плохо себя чувствуешь. Просто поверь мне, хорошо? Никому не говори, что это Варя на тебя напала. Скажи, что ничего толком не помнишь. Жалуйся, что тебе плохо, ты устал и ничего не соображаешь. Понял?

Наверное, Роман ни за что бы с этим не согласился. Но ему действительно было очень плохо, он на самом деле устал и едва мог соображать. А потому он просто кивнул — так было легче всего.

«Тигр потом все объяснит, — сказал он себе мысленно, прежде чем провалиться в сон. — Это же Тигр».

Ярко светило солнце. Под его горячими лучами снег под ногами потихоньку превращался в слякоть. Кое-где на тротуаре даже виднелись полноценные лужи. Тигран старался аккуратно их обходить, толкая перед собой инвалидную коляску.

В коляске сидел человек, укутанный в безразмерную лисью шубу. Из-под длинного рыжего меха выглядывали бинты. Рассмотреть за всем этим лицо представлялось почти невозможным. Только голос — голос, без сомнения, принадлежал красавцу Роману со смоляными кудрями и обаятельной улыбкой. Голос негодовал:

— Знаешь, что я думаю, Тигр? Все, что ты мне сейчас наговорил — это чушь собачья. Тайный захват власти? Ведьмовской отряд, готовый устранить любого по твоему слову? Изменение законодательства? Серьезно?

— Что, слишком глобально на твой вкус? — мирно спросил Тигран.

— Да, определенно, это слишком! — повысил голос Роман. — Мне просто не верится, что ты — ты! — способен всерьез рассчитывать осуществить что-то настолько авантюрное. Я понимаю, конечно, что ты чертов маньяк, повернутый на идее семьи. Но мне в голову не приходило, что ты возьмешься перекраивать весь мир ради племянницы. Ты ведь ее даже и не знаешь толком — откуда?

Последняя фраза прозвучало особенно издевательски. Тигран, впрочем, выслушал все произнесенное стоически, его лицо казалось совершенно спокойным. Он молча катил перед собой Романа по Городскому парку. Сейчас они как раз двигались вдоль главного корпуса больницы вниз, по направлению к реке. Наконец Тигр проговорил негромко:

— Посмотри на это с другой стороны. Не так важно, каковы мои мотивы. Ты хорошо меня знаешь и верно сказал, что я — маньяк. Ради достижения своей цели я готов на многое. Может быть, на все. Быть со мной на одной стороне весьма выгодно, не так ли? До сих пор ты от этого только выигрывал. Сумел подняться, стал инквизитором, занял весьма неплохое место в нашей внутренней иерархии... Я всего лишь предлагаю тебе пойти еще дальше. Разве ты не хочешь попробовать?

— Очень уж все это рискованно звучит, — после паузы буркнул Роман.

— А ты не думал, что пойти против меня — это еще более рискованно? Особенно сейчас, когда я рассказал тебе о своих планах?

— Серьезно? — резко развернулся Роман к Тиграну, не обращая внимания на боль. — Ты мне сейчас угрожаешь?

— Ага, — легко подтвердил Тигран.

— Ну ты чего? — обиженно протянул Роман, отворачиваясь. — Можно же договориться! Мы сто лет друг друга знаем.

— Очень на это рассчитываю.

— Я же не говорю, что я против, — продолжал возмущаться Роман. — Да, сейчас твои планы — полная чушь. В таком я участвовать точно не буду! Но если продумать все детали...

— Я знал, что ты заинтересуешься, — криво улыбнулся Тигран, поворачивая к церкви, навстречу выглядывающему из-за разлапистой березы солнцу.

— Только вот есть одна проблема! — повысил голос Роман. — Варя! С чего ты взял, что сможешь ее контролировать, интриган хренов?! Ты хотя бы пытался с ней поговорить?

— Пока нет, — вынужден был признаться Тигран. — Я сначала хотел заручиться твоей поддержкой.

— Предположим, заручился, — язвительно отозвался Роман. — Поздравляю. Вот шибанет она тебя магией при первом намеке на разоблачение, будем с тобой на соседних койках лежать. А что, я возражать не стану. С тобой все повеселее будет.

Некоторое время товарищи молчали — на горизонте нарисовалась стайка мальчишек, на ходу перекидывавшаяся снежками. Парочка мокрых холодных снарядов пролетела в опасной близости от Тиграна и Романа, но обошлось без жертв.

— Честно говоря, мне было интересно, как Варя себя проявит, — беззаботно признался Тигран, когда мальчишки отошли достаточно далеко. — Попытается тебя убить? Сбежит из дома?

— Что-о-о?! — поперхнулся Роман.

— Она же должна понимать, что ты знаешь ее самый страшный секрет, — пожал плечами Тигран. — Я бы на ее месте сбежал, хотя убить тебя было бы, конечно, надежнее.

— Ну спасибо! — обиженно проговорил Роман.

— Только она почему-то никак себя не проявляет. Не понимаю...

— То-то и оно, что ни черта ты не понимаешь! — ехидно заявил Роман. — Она, может, и ведьма, но все равно всего лишь обычная девочка-подросток. Домашняя к тому же. Это нам пришлось быстро разбираться, что к чему, потому что спрятаться за маму с папой возможности не было.

— Может, ты и прав, — задумчиво пробормотал Тигран. — Значит, буду воспитывать.

— О да, это ведь так легко! Хочешь, предскажу твое будущее — только сегодня совершенно бесплатно! Все твои планы рассыплются прахом в результате банальной подростковой истерики. И ты в лучшем случае окажешься в тюрьме. Или, более вероятно, умрешь. И мир, уж прости, останется незахваченным.

— Я не собираюсь захватывать мир — так, кое-что в нем поменять, — сухо сказал Тигран. Роман фыркнул в ответ. — Но ты, конечно, прав… Действовать нужно очень осторожно.

— Вот и действуй! — колко отозвался Роман. — Потому что я теперь в жизни к милой девочке Варе даже не подойду! Мне хватило, знаешь ли. И если я узнаю, что ты потерял над ней контроль, я сразу же ее сдам. Ничего личного, Тигран. Не хочу пасть жертвой твоих амбициозных планов.

* * *

С пакетом в руках Варя целеустремленно шагала по Рябиновой вверх, к дому. Серый пуховик был наполовину расстегнут навстречу шальному мартовскому солнцу. Одна из полиэтиленовых ручек пакета порвалась, отчего было не слишком удобно его нести. Варя даже приостановилась, чтобы в очередной раз перехватить посподручнее свою ношу. И чуть не выронила ее вовсе, вздрагивая от внезапного окрика:

— Вот ты где! А мы тебя везде ищем.

Обернувшись, Варя обнаружила спешащих к ней сестер Красненьких — соседских девчонок с примечательно рыжими волосами.

— Мы хотели спросить про Романа, — с места в карьер начала старшая, Оля. — Он же вроде как друг вашей семьи.

— Ты его вообще «дядей Ромой» зовешь! — подключилась к разговору младшая. — Значит, должна быть в курсе.

— Как он? Мы слышали, он идет на поправку. Он же в нашей больнице лежит, которая в центре?

— Ты его навещала?

— Зачем это вам? — неприветливо произнесла Варя, гадая, как бы ей половчее удрать. Ей совершенно не хотелось даже думать о «дяде Роме». Как будто его никогда не существовало. Как будто, можно просто стереть происшедшее, если не думать о нем.

— Мы хотим его навестить, — смущенно улыбнулась старшая. Младшая, Леля, пояснила:

— Классный он мужик, с такими надо дружить.

— Я не знаю, я к нему не ходила, — буркнула Варя, снова перехватывая тяжелый пакет поудобнее. — Я пойду, меня мама дома ждет.

К сожалению, сестры Красненькие не привыкли вот так просто сдаваться.

— А ты не могла спросить у мамы, где Роман лежит? Она наверняка знает, — дружелюбно предложила Оля.

— Спрошу, — угрюмо пообещала Варя, ускоряя шаг. Проще было согласиться, чтобы от нее поскорее отвязались.

— В третьем корпусе он лежит, в Городской больнице, — неожиданно раздалось сзади. — Кстати, там как раз сейчас приемные часы.

Варя резко развернулась, и пакет выбрал именно этот момент, чтобы окончательно порваться. Шлепнулся в слякоть тетрапак с молоком, весело покатились в стороны луковицы, загрохотали консервы в жестяных банках. Но даже эта маленькая катастрофа не смогла в полной мере отвлечь Варю от того факта, что сзади, в непосредственной близости от нее обнаружился дядя Тигр.

«Он уже знает? Роман ему рассказал?» — мысленно гадала Варя, пытаясь собрать лук в останки пакета и испуганно поглядывая на Тиграна украдкой. Он слегка хмурился, но в целом выглядел как обычно. В неприметной куртке спортивного кроя, гладко выбритый, подтянутый.

Переглянувшись, сестры Красненькие принялись помогать собирать продукты. Пара луковиц укатилась на проезжую часть — от безвременной кончины под колесами автомобиля их спас Тигран.

— Если хотите навестить Ромку, идите сейчас, — между делом посоветовал он сестрам Красненьким. — Ему там скучно, и он будет очень рад гостям.

Оля и Леля переглянулись и радостно закивали.

— А что, давай!

— Почему бы и нет?

И они, скомканно попрощавшись, умчались, оставив Варю наедине с дядей Тигром.

— Я не собираюсь сдавать тебя Инквизиции, — спокойно пообещал Тигран, одновременно нагибаясь, чтобы поднять с земли кильку в томатном соусе. Варя чуть было снова не растеряла весь лук от неожиданности. Круглыми глазами она смотрела на дядю Тигра, не в силах выдавить из себя ни звука.

— Ты, конечно, натворила дел. Попыталась сжечь человека заживо! И не просто какого-то человека — Ромку. Да еще и не довела свою затею до конца… В общем, я твоим поведением сильно недоволен. Можно даже сказать, разочарован. Но это наше семейное дело, и посторонних мы вовлекать в него не станем, ясно?

— Но ты же… Ты же инквизитор! — с трудом сформулировала Варя.

— В первую очередь я твой дядя, — криво ухмыльнулся Тигран, распихивая консервы по карманам. — Это значит, что я всегда буду на твоей стороне. Хочу, чтобы ты как следует это запомнила.

Варю захлестнуло облегчение. Власть эмоций оказалась так сильна, что из глаз ее сами собой полились слезы.

Какая-та часть сознания Вари находила происходящее подозрительным. Но ей так хотелось поверить! Так хотелось, чтобы кто-то пришел и решил все проблемы. Сказал бы, что «утро вечера мудренее» и «помогу я твоему горю». Как в сказке.

— Что мне теперь делать? — беспомощно спросила Варя, послушно следуя за дядей Тигром. Он широко шагал по направлению к дому. Консервные банки в его карманах весело бряцали.

— Для начала — никогда не забывать об осторожности, — отрывисто отозвался Тигран. — Не колдовать при свидетелях. Не говорить на эту тему в местах, где тебя могут подслушать. Не оставлять компрометирующих фото или видео, не делать записей. Надеюсь, ты не ведешь дневник? И у тебя нет какой-нибудь закадычной подруги, которой ты все-все рассказываешь?

— Нет, нет! — горячо заверила его Варя, всхлипывая. — Ничего такого, правда. Я всегда была осторожна… Ну, кроме того раза, с дядей Ромой… Я не хотела! Я случайно.

— Случайно, — фыркнул Тигран. — Это-то мне больше всего и не нравится. Ладно бы специально. Обидел тебя чем-то человек, ты на него разозлилась. Нехорошо, но бывает. А с такими «случайностями» ты полгорода перебьешь без всякого умысла. Нет, никаких случайностей больше не будет. Этим мы займемся во вторую очередь… Сразу после того, как заключим перемирие с твоей матерью.

* * *

Хлопнула входная дверь. Лина вскинулась, услышав приглушенный мужской голос. Отложила вязание, сцепила руки в замок, гипнотизируя исподлобья вход.

Такой Лина и предстала Тиграну. Настороженной, хмурой, в просторном растянутом свитере крупной вязки.

— Что тебе здесь нужно? — спросила она вместо приветствия.

— Нет, Лина. Больше мы в таком ключе общаться не будем, — спокойно проговорил Тигран, извлекая из карманов консервы и принимаясь громоздить их друг на друга. Варя положила свою ношу на стол рядом и медленно расстегнула пуховик, выжидательно поглядывая то на мать, но на дядю Тигра.

— Варя, разве я не говорила тебе, чтобы ты держалась от него подальше? — переключила свое внимание на дочь Лина, пытаясь скрыть растерянность.

— Поздно, Лина. То, что ты так хотела скрыть, я уже знаю, — небрежно проговорил Тигран.

— Что ты знаешь? — внезапно севшим голосом спросила Лина. Она затравленно смотрела на Тиграна снизу-вверх, настороженная, напряженная. Он ответил ей прямым невыразительным взглядом. Затем медленно кивнул, как бы говоря: «Да, ты поняла меня правильно, я знаю ТОТ САМЫЙ секрет».

— Я не понимаю, о чем ты, — срывающимся голосом произнесла Лина.

— Не стоит так волноваться. Я на вашей стороне.

— Я не понимаю…

— Вы с Ромкой — идиоты! — рявкнул Тигран. — Нет, ладно, ты! Ты меня толком не знаешь. Но Лев? Как он мог предположить, что я могу сделать что-то плохое его дочери? Что ему мешало сразу мне все рассказать? Я бы уж точно поддержал его лучше, чем бутылка…

— И ты бы никому не рассказал? — недоверчиво спросила Лина. — Но ты ведь инквизитор, твоя прямая обязанность...

— Думаю, тебе стоит узнать про меня кое-что, — криво ухмыльнулся Тигран. — Я — не Лева. Мне плевать на всякие высокие идеалы, вопросы морали, обязанности. Все эти вещи ничего не стоят по сравнению с моим благополучием и безопасностью моих близких. Лев, видимо, в конце концов тоже предпочел семью идеалам. Но для него это оказалась слишком тяжело. Такой уж он был, Лева.

Лина долго молча смотрела на него. Затем нервно рассмеялась и заявила:

— Я всегда подозревала, что ты тот еще мерзавец. Но никогда не думала, что когда-нибудь буду так этому рада. Добро пожаловать в семью! Этот дом теперь всегда для тебя открыт.

— Лучше поздно, чем никогда, верно? — ухмыльнулся в ответ Тигран.

Завернувшись в пушистый полосатый плед, Варя с ногами забралась на подоконник. К груди она прижимала книгу о становлении Инквизиции — в последнее время Варя вообще всерьез увлекалась историей, к радости и удивлению своей школьной учительницы.

Косые солнечные лучи падали на подоконник слева. Заливисто щебетали вдохновленные ранней весной птицы. Даже глухая стена Инквизиторского квартала, что находилась в десятке метров перед окном, не казалась, против обыкновения, такой мрачной этим жизнерадостным весенним утром. Может, все дело было в погоде. Или в том, что из трубы крематория не валил густыми клубами пугающий черный дым. Или, возможно, Варя просто уже начала привыкать?

Когда дядя Тигр показывал им с мамой их новый дом, мама, увидев вид из окна Вариной комнаты, не сдержала возмущения:

— Ты что, издеваешься? Ты правда думаешь, что Варе будет приятно каждый день смотреть на это?

— Полагаешь, если твоя милая маленькая девочка будет постоянно видеть, что может с ней случится, это ее травмирует? — криво усмехнулся Тигран в ответ.

— Твои издевки неуместны, я… — звенящим от плохо сдерживаемых эмоций голосом проговорила Лина. Но была перебита:

— Знаешь, что точно травмирует Варю? Пребывание по ту сторону этих стен. Если она хоть на минуту забудет об осторожности, ослабит контроль и попадется, уж поверь мне, ее сломают без тени жалости. Пусть лучше Варя сейчас вздрагивает каждый раз, когда ее взгляд случайно падает на Инквизиторский квартал за окном. Пусть всегда помнит о рисках. Потому что это важно.

Мама тогда ничего не ответила дяде Тигру. Лицо у нее было недовольное, но больше она ни разу не возразила.

Варя вообще заметила, что дядя Тигр как-то очень быстро стал в их семье главным. Он не то чтобы давил, ругался или как-то еще утверждал свою власть. Просто он почему-то всегда оказывался прав.

И потому Варя сидела теперь, завернувшись в плед, и читала, наслаждаясь солнцем и щебетанием птиц. Точно зная, что совсем рядом от нее прямо сейчас страдают, мучаются, бьются в тисках безысходности такие же, как она, женщины и девушки. Которые даже, возможно, ничего плохого пока не сделали — в отличие от нее.

Глава, которую читала Варя, называлась "Колдовские резервации".

"Когда колдовские резервации только появились, казалось, что Инквизиция больше не нужна. Пришел ей конец.

Сейчас, когда мы знаем, к чему существование резерваций привело, подобные высказывания вызывают недоумение и даже смех. Как же это Инквизиция не нужна, если без нее ведьмы из резерваций нас попросту перебили бы?!

Но создавая резервации, люди думали, что изобрели великолепное решение, безопасное для всех. На ведьм больше никто не охотился, они могли жить так, как считали нужным. А обычным гражданам не нужно было бояться затаившихся в своих рядах ведьм. Все соседки, которые по щелчку пальцев могли тебя сжечь, дьявольские соблазнительницы, способные спутывать мысли, старухи, из вредности готовые испортить погоду — обо всем этом можно было забыть.

Первые годы так и было. Казалось, наступил наконец долгожданный мир между ведьмами и обычными людьми. Число инквизиторов стремительно сокращалась. А ведьмы даже приноровились за вознаграждение помогать обычным людям. Разгоняли тучи на небе перед большими праздниками, заговаривали боль, прогоняли с полей вредителей.

Идиллия продолжалась недолго. Не прошло и десятка лет, как ведьмы неожиданно, без объявления войны напали сразу на три крупных города — на месте двух из них до сих пор одни руины. Никто не знает, почему ведьмы это сделали. Поговаривают, что кровожадность и жестокость просто в их натуре. Что они изображали десять лет дружелюбие лишь для того, чтобы усыпить человеческую бдительность и накопить силы для рокового удара.

Пришлось людям сражаться с ведьмами. Вот тут-то и пригодился опыт Инквизиции, которой еще недавно пророчили полное исчезновение и забвение.

Ведьм было гораздо меньше, чем обычных людей. Зато одна ведьма могла в одиночку уничтожить целую толпу вооруженных мужчин, если они оказывались от нее достаточно близко. Потому война получилось тяжелой. Впрочем, о Великой войне подробнее будет в следующей главе. А пока важно понять, что ведьмы вполне могли нас уничтожить вовсе. Победили мы лишь благодаря Инквизиции. Да и то — почти чудом".

Варя нахмурилась и резко захлопнула книжку. Невидящим взглядом уперлась в глухую стену Инквизиторского квартала.

Косое утреннее солнце уже ушло. Теперь его следовало ждать ближе к вечеру, и тоже совсем ненадолго.

Варя не ощущала в себе никакой особой кровожадности. Значило ли это, что она неправильная ведьма? Или, может, жестокость приходила с возрастом?

Мысль о том, что однажды Варе захочется причинять боль и страдания окружающим, пугала. Что, если в один прекрасный день она загорится желанием сжечь заживо дядю Тигра? Или, еще хуже, маму? Именно захочет, сама, без всяких случайностей, как с дядей Ромой.

Варя сделала себе мысленную пометку, что об этом тоже следует спросить дядю Тигра, когда они в следующий раз увидятся. Завтра. Он обещал завтра взять ее с собой "на экскурсию", что бы это ни означало.

* * *

С оглушительным ревом, в шлейфе из водяных брызг, катер уверенно рвался вперед, вдоль берега, вверх по течению. Мимо проносились голые деревья, сливающиеся в одну бесконечную серую массу. Кое-где еще виднелся снег, тоже скорее серый, чем белый.

Варя никогда раньше не каталась на катере. И даже не мечтала об этом — попросту не догадывалась, как это здорово. Как захватывает дух от скорости, от ветра, от близости воды. Было волшебно, хотя и очень холодно.

На берегу, пока они с дядей Тигром еще не отчалили, ей показалась нелепой идея надеть его старую куртку поверх всего того, что уже было на ней. Солнышко припекало, было почти по-летнему тепло.

Конечно, Варя не стала спорить с дядей Тигром. И теперь, пряча замерзшие пальцы в не по размеру длинных рукавах, она думала, что он, как и всегда, оказался прав.

Их целью был один из речных островов. Варя обратила на него внимание только тогда, когда дядя Тигр сбросил скорость с явным намерением причалить. На первый взгляд этот клочок земли ничем не отличался от множество точно таких же брошенных, пустых островков, заросших непролазным лесом.

Однако уже через мгновение Варя заметила кирпичную кладку, прячущуюся под плотной вязью колючего кустарника. Кирпич практически не отличался по цвету от земли — такой же черный.

— Что это за место? — спросила Варя дядю Тигра, перекрикивая шум мотора.

— Здесь была резервация, — услышала она в ответ.

Варя поежилась, зачарованно вглядываясь в уже совсем близкий берег. То тут, то там она угадывала очертания обугленных стен, ныне почти полностью разрушенных.

— Причала здесь нет, потому придется немного намочить ноги, — оторвал ее от созерцания дядя Тигр. Он уже разулся и закатал штанины до колен. Следуя его примеру, Варя быстро избавилась от кроссовок, стянула полосатые носки.

Вода оказалась обжигающе холодной. А дно неприятным, склизким, стремящимся засосать поглубже. Варя постаралась поскорее выбраться на берег и потом наблюдала, как дядя Тигр тащит за собой катер по воде и привязывает его к поваленному древесному стволу.

Варя наслаждалась бы приключением, если бы не ощущение тревоги, которое поселилось в ее груди, когда она узнала о месте их назначения. Бывшая колдовская резервация. Место, где жили ведьмы до войны.

— Зачем мы сюда приехали?

— У нас здесь назначена встреча, — спокойно объяснил дядя Тигр, извлекая из кармана аэрозоль с яркой черно-желтой этикеткой. — Повернись, нужно обработать одежду от клещей.

— Здесь?! — от удивления Варя даже не отреагировала на просьбу.

— Здесь, — терпеливо кивнул дядя Тигр. — Это идеальное место. Далеко от человеческого жилья, полностью изолировано. Здесь можно хоть взрывы устраивать, хоть пожар. А если тебя кто-то спросит, куда я тебя возил, ты можешь спокойно рассказать. Скажешь, что я вообще повернут на истории Инквизиции и тебя пытаюсь ей увлечь. Потому что горжусь своей работой и хочу, чтобы моя племянница знала, чем я занимаюсь и почему.

— А мы будем устраивать пожар? — еще больше удивилась Варя.

— Может быть, я еще не знаю, — загадочно ответил дядя Тигр. — Повернись!

На этот раз Варя послушалась. Вопросов у нее меньше не стало, даже наоборот.

— Я назначил здесь встречу одной ведьме. Я надеюсь, она даст тебе пару полезных уроков, — сжалился над Варей дядя Тигр. — У большинства ведьм есть области магии, в которых они разбираются интуитивно. Для тебя это ледяная магия. Но можно овладеть и другими стихиями… И, я надеюсь, сегодня тебе расскажут и покажут, как это сделать.

— Она уже здесь? — испуганно прошептала Варя, безотчетно делая шаг к дяде Тигру, как бы ища у него защиты. Она еще никогда не встречала настоящих ведьм — ну, кроме себя. И теперь гадала, насколько они окажутся похожими на описания? Действительно ли обладают врожденной жестокостью? И не сочтут ли ее странной или даже неполноценной?

— Пока нет, я полагаю. Мы бы заметили катер или лодку, — пожал плечами дядя Тигр. — Можно, пользуясь случаем, осмотреться. Место действительно интересное.

— Я не знала, что рядом с нами есть колдовская резервация. Я думала, они все были где-то далеко, — призналась Варя, зябко ежась и оглядывая заросли кустарника.

— Инквизиторский квартал построили там, где построили, не без причины. Во время войны он был важным форпостом.

— А еще я думала, что резервации были больше. Этот остров, он же совсем крошечный! Сколько народу здесь жило?

— Около трех тысяч. Это немного больше, чем в квартале, куда ты недавно переехала с мамой. И это очень много, учитывая то, что высотки тогда строить не умели. Остров был буквально набит в ту пору ведьмами всех возрастов.

— У ведь у них, наверное, были еще мужья и дети! — сообразила Варя.

— Нет, — криво ухмыльнулся дядя Тигр. — Ведьмам не разрешалось общаться с обычными людьми. Совсем. А это значит, что контакты с мужчинами были запрещены. А если кто-то из ведьм все же умудрялся нарушить запрет и забеременеть, то сыновей у таких нарушительниц отбирали сразу после рождения.

— Но это же жестоко! — возмутилась Варя. — К тому же, разве так все ведьмы не должны были быстро вымереть? То есть, я уже знаю, откуда берутся дети. Разве женщина, путь даже ведьма, может это сделать без мужчины?

К концу своей маленькой речи Варя была вся красная от смущения.

— Ты верно уловила суть. В резервациях ведьмы были обречены на смерть как вид, — снова криво ухмыльнулся дядя Тигр. — Об этом в твоей книге по истории написано не было, верно? А знаешь, чего еще там не написали?

— Чего? — почему-то шепотом спросила Варя.

— Ведьмам тут нечего было есть. Нет, они что-то выращивали, ловили рыбу, пытались охотиться на птиц. Но ты сама видишь, места тут мало, климат не самый благоприятный. А людей было слишком много.

— Потому они и развязали войну?

— Да, — кивнул дядя Тигр серьезно. — Ты спрашивала меня сегодня утром, почему они это сделали. Теперь ты в общих чертах знаешь.

Они помолчали. Мерно журчала река, где-то неподалеку куковала кукушка.

— Ладно, пойдем уже осмотримся. Думаю, за этими кустами прячутся руины большого дома…

— Значит, ведьмы на самом деле совсем не плохие? — не сдвинулась с места Варя. Она требовательно смотрела на своего дядю снизу вверх.

— А обычные люди плохие или хорошие? — ответил дядя Тигр вопросом на вопрос.

— Плохие! — гневно выпалила Варя. — Раз они сделали с ведьмами такое!

— Все до одного плохие? — фыркнул дядя Тигр. — И твоя мама? И эта твоя любимая учительница истории?

— Наверное, есть исключения, — не очень уверенно проговорила Варя.

— Люди не плохие и не хорошие. Люди, как и ведьмы, просто действуют в своих интересах, — покачал головой дядя Тигр. — Как река. Река вот тоже просто течет. В ней можно утонуть, но из-за этого она не станет плохой, правда?

Варя пожала плечами. Ее раздражали подобные ответы. Они казались ей слишком уклончивыми, слишком неопределенными. Ни да, ни нет.

Они успели вдоволь побродить по острову. Руины, в которых угадывались очертания ныне разрушенных домов, сменялись совсем уж непролазным кустарником, горами мусора и принесенного рекой плавника. В какой-то момент Варя и дядя Тигр даже выбрались к некому подобию дороги. Когда-то она была замощена все тем же кирпичом, но теперь от былой роскоши осталось немного.

— Думаю, это место нам подойдет, — пробормотал дядя Тигр, осматриваясь. Справа и слева от них возвышались сосны, чуть поодаль виднелись обломки стены, похожие, по мнению Вари, на оскаленную челюсть монстра из кошмаров.

— Здесь жутко, — пробормотала она именно то, что думала.

— Никого страшнее нас с тобой тут нет, — равнодушно ответил дядя Тигр, всматриваясь куда-то в сторону. — Слышишь?

— Что? — удивилась Варя и замолчала, пытаясь уловить хоть что-то. Все так же куковала кукушка, скрипели, качаясь на ветру, деревья.

— Кажется, звук мотора, — проговорил дядя Тигр, и Варя тоже наконец услышала отдаленное гудение.

— Подожди меня здесь, — не глядя бросил Варе дядя Тигр и исчез в кустах прежде, чем она успела запротестовать.

Секунды без дяди Тигра тянулись томительно долго. Варя вздрагивала от каждого шороха, нервно озираясь. Кончики ее пальцев вновь заледенели, но на этот раз не от холода. Безотчетно Варя готовилась в случае чего защищать себя магией.

К счастью, отсутствовал дядя Тигр не так долго. Вскоре он вернулся, а за ним шла… Пожалуй, дама. Именно это слово подходило к ней лучше всего.

Она была немолода, но язык не повернулся бы назвать ее бабушкой. Ее лицо было далеко от совершенства — слишком массивный подбородок, близко посаженные глаза, большие квадратные очки. Но и дурнушкой ее назвать было никак нельзя. Ведь дурнушки, ровно как и бабушки, не вышагивают с такой грацией, не смотрят на мир с непоколебимым превосходством, не носят кожаных перчаток до локтя и таких странных вычурных курток с широким поясом.

— Здрасьте, — пискнула Варя, остро ощущая собственную невзрачность и непрезентабельность.

— Здравствуй, — царственно кивнула ей дама. — По правилам этикета, Тиграну следовало бы представить нас друг другу, но, полагаю, учитывая ситуацию, лучше будет обойтись без этого. Зови меня наставницей. А я тебя буду звать ученицей… А ты, Тигран, пока погуляй.

Дядя Тигр послушно исчез где-то в кустах, а дама, которую теперь следовало называть "наставница", строго спросила:

— Тигран сказал, что твой профиль — лед. Это так?

Варя кивнула.

— Что же, посмотрим, на что ты способна. Можешь устроить здесь снегопад?

Варя показывала один фокус за другим, изо всех сил стараясь не разочаровать наставницу. По её воле взметались и опадали снежные вихри, покрывались изморозью деревья, трещал, ломаясь, лед. По лицу наставницы сложно было уловить, насколько она довольна результатом.

Наконец Варя услышала ее вердикт:

— Все не так плохо, как могло бы быть. Особенно если вспомнить, что тебя всю жизнь учили никогда и ни при каких обстоятельствах не колдовать... Я бы даже сказала, что приятно удивлена.

Варя облегченно выдохнула и заулыбалась. Кажется, эта ведьма оказалась не такой и страшной. "Может, она и в самом деле научит меня чему-то полезному?" — с надеждой подумала Варя.

И наставница не обманула ее ожиданий.

* * *

Когда они с дядей Тигром отчалили в обратный путь, уже смеркалось. Варя с трудом боролась со сном, уже совершенно не обращая внимание на живописные берега, ветер в лицо и прочие вещи, которые казались ей такими прекрасными во время прошлой поездки.

Но, несмотря на усталость, Варя была совершенно счастлива. За несколько часов она узнала о магии и о своих возможностях больше, чем до того за всю жизнь. И это была лишь первый урок с ее новой наставницей! Дядя Тигр пообещал, что в следующие выходные обязательно организует еще одну встречу.

Это воодушевляло. Кажется, еще никогда будущее не казалось Варе таким радужным.

— Почему я вообще должна тебя слушать? — кричала Варя. — Откуда тебе знать, как правильно?

— Варя, пожалуйста, тише! — зашипела на нее мама. — Соседи могут услышать.

Она была одета в большой пушистый халат и сжимала в руках маленький смешной чайничек с узором из разноцветных листьев. Вся такая теплая и домашняя.

— А ты, ты вообще на что угодно готова глаза закрыть, — повернулась к ней Варя. — Лишь бы тебе было хорошо!

— Варя! — возмутилась мама, чайничек заходил в ее руках ходуном, послышалось дребезжание. — Я ведь ради тебя… Чтобы ты была в безопасности и…

— Не прикрывайся мной!

— Не говори с матерью в таком тоне! — резко перебил ее дядя Тигр. Он стоял у окна с игривыми кружевными занавесками и с застывшим лицом смотрел Варе прямо в глаза. — Если тебе есть, что мне предъявить, говори. Спокойно, четко, без истерики.

— Ах, ты хочешь спокойно! — задохнулась от возмущения Варя, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и уже гораздо тише продолжила. — Отлично. Будет тебе спокойно. Во-первых, ты — беспринципный садист, который пытает и убивает ни в чем не повинных женщин, а потом приходит домой и разглагольствует об изменении мира к лучшему. Во-вторых, я уже не маленькая девочка и прекрасно понимаю, что ты просто хочешь власти, а на меня, ведьм в целом или мир тебе плевать. А в-третьих, я не собираюсь больше участвовать в твоих безумных зловещих планах, поищи себе другую дуру!

Вслед за этой гневной отповедью последовала пауза.

— Варя, ты не права, — слабо попыталась спорить мама.

— Продолжай обманывать себя, если тебе так нравится, — перебила ее Варя, устремляясь прочь из кухни, а затем и из квартиры. Громко хлопнула входная дверь.

— Надо ее догнать… — пробормотала Лина, ставя на стол чайничек. Она старалась не смотреть на Тиграна.

— Пусть немного остынет, — возразил он.

* * *

Грязно-бурые листья чавкали под ногами. Мрачной темной громадой возвышалась где-то позади стена Инквизиторского квартала. С самого утра моросил мелкий противный дождь, от которого практически не защищал капюшон. Варя в который раз поправила его — он все норовил соскользнуть, открывая холодному ветру и мокрым каплям лицо.

Хорошо, куртка пока не сдавалась, продолжая успешно защищать Варю от влаги. Модные укороченные джинсы не могли похвастаться тем же. Да и в кроссовках уже откровенно хлюпало.

Варя ускорила шаг. Сейчас не время было думать о такой ерунде, как промокшие кроссовки. В любой момент ее могли окликнуть. Полицейский, инквизитор, да, наверное, любой встреченный ей человек мог оказаться должником, товарищем или подчиненным дяди Тиграна.

…Или не мог? Может быть, она просто по-детски преувеличивала его влияние? Варя, конечно, привыкла верить, что дядя Тигр все может. Но, возможно, ей стоило пересмотреть и это убеждение тоже?

Варя решила, что непременно подумает об этом, но позже. Когда выберется за пределы города.

Впереди показались огни железнодорожного вокзала. Варя вовсе не собиралась покидать город на поезде. Во-первых, потому что это было бы слишком очевидно. А во-вторых, она не хотела без нужды тратить свои скудные запасы денег. Но именно мимо вокзала ехало большинство автомобилей и фур из города в столицу. Именно здесь сподручнее всего было ловить попутку — во всяком случае, Варе так рассказывали друзья.

При мысли о друзьях Варе стало немного теплее. Она даже слегка улыбнулась, вспоминая Олю и Лелю Красненьких.

Надо же, все детство жили по соседству. А подружились только после того, как разъехались по разным углам.

В глубине души Варя знала, почему так вышло, хоть мысли об этом и не доставляли ей удовольствия. Раньше, до переезда, она сама была слишком скучная и зашуганная, вот никому и не хотелось с ней дружить. Но теперь она научилась и одеваться, и держать себя. У нее появились какие-то интересы. А вслед за всем этим возникли и друзья, настоящие друзья!

Варя ускорилась, чтобы успеть перебежать дорогу, пока мигающий зеленый не сменился красным. С разбегу наступила в лужу, окончательно промочив ноги.

И все же в этой ситуации Оля и Леля ее бы ни за что не поняли. Они просто не знал, не понимали того, что знала и понимала она. Про ведьм. Про то, как их планомерно истребляли веками. Как они изо всех сил боролись за само право существовать. Как их истязали и пытали сейчас, в эту самую минуту.

Варя боялась, что ей придется долго ловить попутку. Но в реальности прошла всего пара минут прежде, чем одна из проезжавших мимо машин затормозила и остановилась.

Варя не разбиралась в автомобилях. Но даже ее скудных знаний хватило, чтобы понять — этот драндулет явно не относился к числу лучших творений автопрома. Краска на двери облупилась, одна из фар не горела, на капоте виднелась вмятина.

"Это точно не инквизитор! Ни один инквизитор на таком ездить бы не стал!" — подумала Варя с облегчением.

Водитель выглядел тоже совершенно не по-инквизиторски. С неопрятной щетиной, поблескивающими в свете фонарей золотыми зубами и всклокоченными волосами. Против Вариных опасений, он легко согласился ее подвести. Даже не стал донимать ее вопросами. Куда она в такой час и почему одна?

Спустя пять минут они уже ехали, стремительно неслись вперед по трассе. Мимо проносились невзрачные домики с остроконечными крышами, жмущиеся к земле. Вскоре они сменились бесконечной чередой полей, рассеченных на части куцыми пролесками.

— Куда такая красавица собралась на ночь глядя одна? — гнусаво, в нос все-таки спросил водитель. Варя мысленно застонала.

— Еду к друзьям, — выдала она заготовленную заранее ложь.

— Как же тебя отпустил отец одну? — удивился водитель.

— Мой отец умер, — ответила Варя, мысленно радуясь, что можно больше не врать. В данном случае правда казалась ей вполне безопасной.

— Умер? А как же твой парень? Как он тебя отпустил? — продолжал расспрашивать водитель, искоса посматривая на Варю.

— У меня нет парня, — призналась она. Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, стоило снова солгать. Что она получается какой-то слишком уж беззащитной.

— У меня есть дядя, он инквизитор, — быстро добавила она. Слишком быстро, как Варя поняла через мгновение по насмешливой улыбке водителя. Это прозвучало похоже на ложь, и ей не поверили.

В следующую секунду водитель сбросил скорость и свернул на обочину. Вокруг расстилались тающие в сумеречном мраке поля.

— Почему мы остановились? — дрожащим голосом спросила Варя и еле успела увернуться от жаркого поцелуя, тщетно пытаясь стряхнуть с себя ищущие настойчивые руки. Она не помнила, как оказалась снаружи, на улице. Успела удивиться, почему ей вообще это удалось, почему водитель не заблокировал дверь?

Но далеко убежать Варе не удалось. Водитель нагнал ее и поволок обратно, придавил, прижал весом своего тела к капоту.

— Нас заметят из машины! Кто-то постоянно едет мимо, — пискнула Варя, снова с трудом уворачиваясь от слюнявых поцелуев.

— Да всем плевать, — фыркнул ей в ухо водитель.

"Пусть он будет прав!" — мысленно взмолилась Варя и легонько дунула ему прямо в лицо. Он моментально застыл, становясь еще тяжелее. Холодный, с выпученными глазами.

— Черт, черт, черт! — бормотала Варя, пытаясь выбраться из-под обездвиженного магией водителя. Сколько раз ее предупреждали не колдовать в тех местах, где это кто-то мог заметить?

Но что еще она могла сделать?

Словно воплощая ее главный страх, проезжавший мимо автомобиль вдруг резко сбросил скорость и затормозил в десятке метров. Свет его фар ослепил Варю, она испуганно сжалась, уже ничего не соображая от ужаса.

Громко хлопнула дверца, послышалось шуршание гравия. А в следующую секунду Варя узнала дядю Тигра и от облегчения расплакалась. Он стащил с нее водителя, отбрасывая его застывшее тело прямо в грязь. Цепко осмотрел Варю и на мгновение сжал ее в объятиях. Затем, отстраняясь, жестко сказал:

— Ты должна закончить начатое.

— Что? — не поняла Варя.

— Этот… тип. Ты должна его убить.

— Что?! — возмутилась Варя. — Я не стану!

— Хочешь свалить грязную работу на меня? — зло спросил дядя Тигр. — Чтобы можно было и дальше бросаться обвинениями? Что я — гнусный убийца и садист, а ты, как обычно, вся в белом? Ты его заколдовала. Он теперь знает, что ты ведьма. Эта твоя вина, так неси ответственность за свой поступок! Добей его. Наставница ведь учила тебя. Убери воздух из его легких. Или вскипяти ему кровь. Реши сама, как это лучше сделать.

— Я не виновата! — слабо запротестовала Варя, с ужасом глядя на скрюченное застывшее тело у ее ног. — Что мне было делать, он полез…

— Ты села в его машину, — оборвал ее дядя Тигр. — А до того — сбежала из дома.

В ответ Варя расплакалась в голос.

— Ну же, — чуть смягчился дядя Тигр. — Он все равно мразь, отброс общества, насильник. Его не жалко, сделай это. Я знаю, ты сможешь.

И Варя послушалась. Наставница действительно показывала ей и рассказывала.

Это оказалось совсем несложно.

Через пять минут Варя уже сидела в машине дяди Тигра. Там было тепло, негромко играла музыка. Они ехали обратно, в город. Они ехали домой.

Тело незадачливого насильника осталось лежать на обочине.

В фильмах ведьмам часто отводилась роль вселенского зла. Они из чистой гнусности пытались убить президента, развязывали войны, травили детей и стариков. Мало кто знал, но две трети таких фильмов финансировала Инквизиция. Чем страшнее казались обывателям ведьмы, тем больше уважения и доверия доставалось Инквизиторам.

Означало ли это, что ведьмовские заговоры существовали только на широких экранах и в головах шизофреников?

Нет.

Иногда ведьмы и впрямь тайком собирались вместе, чтобы попытаться изменить окружающую реальность. Но в жизни все это выглядело совсем не так, как в кино.

В кафетерии фитнес-центра, как и везде в здании, звучала бодрая электронная музыка. Во время тренировок она задавала ритм. Здесь и сейчас она казалась немного неуместной, но все давно привыкли: и посетители, и пожилая улыбчивая женщина, едва возвышавшаяся над барной стойкой, и угрюмый прыщавый официант.

Бодро цокая каблуками, к стойке подошла фигуристая блондинка средних лет, с ярко-розовым хищным маникюром. Промурлыкала:

— Капучино, пожалуйста.

И полезла наманикюренными пальцами в маленькую кожаную сумочку за деньгами.

Пожилая женщина засуетилась, забряцала баночками и чашками. Как бы желая скрасить посетительнице ожидание, проговорила:

— Хорошо потренировались сегодня?

— Отлично, — бойко ответила блондинка. — Только здесь и отдыхаю, на работе вечные стрессы.

— Начальство достает? — участливо спросила пожилая.

— Да если бы только это! — сердито фыркнула блондинка. — Тот тип, помнишь, о котором мы говорили?..

— Вечно от этих мужчин проблемы! — сочувственно цокнула языком пожилая.

— Вот почему я предпочитаю девушек, — бесцеремонно вклинилась в разговор неприлично молодая девица, с зелеными волосами и мятой сигаретой в руке.

— Здесь не курят, — укоризненно поджала губы пожилая.

— Так я и не курю, — прохладно отозвалась зеленоволосая.

Все трое замолчали. На передний план вновь вышел энергичный ритм музыки, приглашающей куда-то бежать, быстро и целеустремленно.

— Так о каком мужчине вы тут говорили? — уточнила зеленоволосая, продолжая крутить сигарету в руке.

— Да все о том же, с нелепым именем. Он в последнее время постоянно путается под ногами, — поджав губы, ответила пожилая.

— Тот, который образец маскулинности? Кискин, кажется? — уточнила зеленоволосая.

— Котиков, — негромко поправила собеседницу блондинка, отхлебывая капучино из маленькой оранжевой кружечки.

— Неплохо пахнет! — заметила зеленоволосая. — Неужели вы научились наконец-то варить нормальный кофе? Сделайте и мне чашечку. Так что там с этим Котиковым?

— Скоро проявится в списках. Ну а программа у него… Впрочем, а чего ждать от инквизитора?

— Плохо не то, что он инквизитор…

— А также шовинист и садист, — вклинилась в негромкую речь пожилой зеленоволосая.

— ...А то, что он успешен, — закончила свою маленькую речь пожилая, безмятежно улыбаясь и кивая заходящим в кафетерий посетителям. — У него есть все шансы подвинуть нашего кандидата.

— Так и есть, — закивала блондинка. — Шеф считает Котикова фаворитом. Даже не знаю, что можно сделать?..

Блондинка с намеком покосилась на зеленоволосую, но та отмахнулась:

— Не-е-ет, мои методы тут не подойдут, скорее, наоборот. Начну его грязью поливать, сработает как черный пиар.

— А вы сомневаетесь, как поступить? — с веселым изумлением уточнила пожилая, вытирая руки о кружевной передник.

— Ты имеешь в виду?.. — недоверчиво спросила блондинка, напряженно уставившись на пожилую.

— Ну конечно, — с теплой улыбкой кивнула пожилая. — Могу сама взяться за задачу. Кажется, к этому фрукту не так просто подобраться, а значит, мой опыт пригодится.

— Тебе нельзя подставляться! — возмутилась зеленоволосая, даже слегка повысив голос от возмущения. — Ты же координатор, все на тебе!

Собеседницы немедленно наградили ее уничижительными взглядами. Ничуть не впечатленная возмущением собеседниц зеленоволосая только плечом дернула и отвернулась.

Помолчав, блондинка пробормотала:

— Не думала, что когда-нибудь скажу это, но она права. Давайте лучше я.

— Не хочется рисковать, вдруг попадешься, потеряешь свое теплое место. А это плохо для общего дела, — отрицательно мотнула головой зеленоволосая. — Говорите что хотите, но эта задача как раз по мне.

— У тебя нет опыта! — возмутилась блондинка.

— Все с чего-то начинали, — дернула плечом зеленоволосая.

— Начнешь еще, — успокаивающе протянула пожилая. — Но не с такого же зубра!

— Так мы никогда не договоримся, — проговорила блондинка, отставляя пустую кофейную чашечку и поднимаясь. — У нас нет времени долго сидеть и спорить. А ведь спорить не о чем вовсе. У вас на Котикова выхода нет! А у меня с ним десяток общих знакомых. Я проблему и решу. Мне это проще всего.

Не слушая возражений, блондинка бодро зацокала к выходу.

— Эх, молодежь! — неодобрительно покачала головой пожилая, убирая грязную чашку.

— Думаешь, она справится? — с сомнением спросила зеленоволосая.

— Главное, чтобы нас не сдала, если провалится, — безмятежно заявила пожилая, закрывая тем самым обсуждение.

* * *

Прохладный кондиционируемый воздух казался Тиграну слишком стерильным, лишенным запахов. Хотелось заполнить чем-то эту выхолощенную искусственную пустоту. Подошел бы сигаретный дым или запах свежего кофе.

Тигран окинул ищущим взглядом зал ожидания. Нашел глазами за бесконечной чередой белых пластиковых сидений кофейный автомат. Не убирая трубки телефона от уха, целеустремленно к нему направился.

— Агитаторы работают по линии метро и рядом с деловыми центрами. Мы наметили на карте наиболее перспективные зоны, — продолжал вещать собеседник Тиграна.

— Может, лучше было эти средства на соцсети направить? — спросил Тигран, одной рукой нащупывая в кармане мелочь. Прямо перед ним приглушенно мерцала хромированная поверхность кофейного автомата. В ней отражались огни зала ожидания, информационное табло со списком рейсов и усталое, какое-то опухшее лицо Тиграна.

— Мы же обсуждали! — взвился голос в телефоне. — Твои избиратели больше доверяют живому общению, личному контакту, листовкам. Чтобы можно было в глаза заглянуть, в руках пощупать... Ну, ты же помнишь отчет социолога? А соцсети — не, ну мы, конечно, и там ведем кампанию. Но чересчур вкладываться в них смысла нет...

— Да, да, я помню, — перебил Тигран, морщась.

— Ну а чего за вопросы тогда, если помнишь? — возмутился телефон. — Ты в аэропорту уже? Скоро там твой рейс?

— Да не очень, — вяло ответил Тигран, разглядывая монеты в руке. — Вот думал кофе выпить, взбодриться немного.

— Какой-то ты усталый. Случилось чего? Заболел? — деловито уточнил телефон.

— Все путем, просто я как-то не ожидал, что будет так муторно, — признался Тигран, изучая носки собственных ботинок. Начищенная до блеска кожа, дожил! А ведь раньше он от таких пафосных вещей держался на расстоянии, предпочитал простоту и удобство.

— Муторно? — брезгливо переспросил телефон. — А ты как хотел? Это политика! И ты пока в самом начале. Если тебе сейчас муторно, то дальше лучше и не суйся вовсе. Муторно ему!

— Даже не рассчитывай, — холодно процедил Тигран в ответ, выпрямляясь и зло щурясь. — Я сунусь, сунусь так глубоко, ты себе даже не представляешь. До конца дойду и еще чуть дальше, понял?

— Вот, — повеселел голос в телефоне. — Вот теперь ты снова стал на себя похож. Хорошо, а то я уже заволновался.

— За себя лучше волнуйся, а обо мне не переживай.

— Да понял я, понял! Ты у нас тут самый крутой и вообще альфа, — все так же весело ответил телефон. — Все, бывай, некогда мне с тобой болтать.

Тигран убрал телефон во внутренний карман и наконец заказал себе кофе. Загудел автомат, и вскоре в пластиковом стаканчике Тиграна уже плескалась порция темной горячей бурды с резким запахом.

Не успел Тигран устроиться и сделать первый глоток, как телефон требовательно завибрировал снова.

— Да сколько можно уже! — пробормотал Тигран себе под нос, дисциплинированно принимая вызов.

— Добрый день, Тигран Тимурович, — проворковал телефон высоким женским голоском. — Павел Петрович хочет назначить вам встречу. В неофициальном порядке.

— Добрый, — сумрачно согласился Тигран. — Я всегда готов к диалогу, но, к сожалению, расписание у меня сейчас загружено…

— Павел Петрович это понимает, — перебил высокий женский голос. — Пора перед выборами — самая горячая. Но, Тигран Тимурович, отдыхать тоже иногда надо! И Павел Петрович предлагает вам немного отдохнуть в компании своих людей.

— Разумеется, — сдался Тигран. Впереди его ждали долгий перелет, бесконечные встречи, беседы, поездки через весь город. А под конец "отдых в компании своих людей", обещающий оказаться более сложным и муторным, чем все пресс-конференции, вместе взятые.

* * *

Тигран клевал носом в такси, под мерные команды навигатора. Вздрогнул, разбуженный заунывной сиреной скорой, пронесшейся мимо на полном ходу. Проводил ее раздраженным взглядом.

— Не любите скорые? — по-своему понял его телодвижения водитель. — Я тоже раньше как-то нервничал, когда их видел. Думал всегда сразу о плохом. О том, что кто-то умирает сейчас. И настроение портилось…

Тигран промычал в ответ что-то невнятно-согласное. Он не отличался сентиментальностью и полагал, что если кому-то суждено сегодня помереть в муках — это не проблема Тиграна.

— А теперь вот перестал так дергаться. Говорю себе мысленно: это баба рожает! А если баба рожает, то это совсем не плохо, даже наоборот...

— Долго еще? — перебил пространные рассуждения водителя Тигран, устало прикрывая глаза.

— Полчаса, — ответил водитель и замолчал, по всей вероятности, обиженный откровенным отсутствием интереса со стороны собеседника.

Тигран успел как следует погрузиться в сон за эти пресловутые полчаса. Когда водитель резко затормозил у шлагбаума, Тигран даже не сразу сообразил спросонья, где он и что с ним.

Выбравшись наружу и ощутив касание бодрящей ночной прохлады, Тигран почувствовал себя лучше. Он вспомнил, что его везли в баню. Что его ожидают серьезные люди. Ощутил тяжелый дух печного отопления — удивительно, оказывается, и в таком большом городе можно было отыскать непрезентабельный частный сектор.

Тигран огляделся. Рядом темным провалом притаился заросший кустарником пустырь, жались друг к другу неказистые домики, мерцал дорожный знак, запрещающий проезд. Прищурившись, Тигран различил в свете покачивавшегося над крыльцом фонаря написанную от руки вывеску. На ней значилось: "Баня" и номер телефона.

Тиграну стало странно — почему Павел Петрович назначил ему встречу здесь? Человек подобного статуса, по разумению Тиграна, обязан был избирать местом своего отдыха роскошные спа-центры, виллы, особняки, круизные яхты. И уж никак не баню в частном секторе с сомнительного вида вывеской.

Впрочем, место "для своих" могло оказаться и вовсе лишено вывески.

И все же что-то внутри Тиграна вопило во весь голос: "Опасность!2 Он не дожил бы до своих лет, если бы не умел доверяться подобным невнятным предупреждениями интуиции.

Не колеблясь больше ни секунды, Тигр, стараясь двигаться тихо и незаметно, отступил в сторону пустыря. Обошел по широкой дуге дома, подошел к бане сзади. Через дырку в покосившемся заборе разглядел поленницу, бревенчатую стену дома, светящееся окошко. Прислушался к мертвой тишине, царившей там. Где-то вдали гудели клаксоны машин, лаяла собака. Здесь было неестественно тихо.

Тигран достал из кармана смартфон, нашел там номер, с которого его позвали в это подозрительное место. Нажал вызов. И вздрогнул, услышав через секунду чуть поодаль пронзительную трель звонка.

Стремясь разглядеть то, что происходит в доме, Тигран подался вперед. Но щель в заборе не давала особых возможностей обзора. Поэтому Тигран ничего толкового так и не увидел. Поколебавшись, он прижал трубку к уху и пробормотал приветствие в ответ на прозвучавшее оттуда отрывистое "алло!"

— Звоню предупредить, что немного задерживаюсь, — проговорил Тигран. — Остальные уже на месте?

— Да, все уже собрались, — горячо заверила его невидимая собеседница.

— Отлично! — оптимистично отозвался Тигран. — Буду через десять минут.

Он нажал отбой, спрятал смартфон обратно в карман и полез через забор. Через пару секунд он уже шагал по участку, стараясь не наступать на сухие ветки и траву. Поленница, самодельный мангал, сарай со свисающим со стен тяпками и граблями, куча сухих листьев — все это быстро осталось позади. А впереди светилось то самое окошко. Тигран припал к нему, привычно сжимая в руке пистолет, стреляющий зарядами со снотворным.

Там, за окном, обнаружилась женщина средних лет, нервно топтавшаяся напротив двери. Вокруг нее громоздились деревянные кадки с вениками, грубые самодельные скамьи, ковши, вылинявшие полотенца. Женщина в окружение совершенно не вписывалась: ее строгая юбка-карандаш и приталенный пиджак явно создавались для офиса, глянцевых керамогранитных полов и светодиодных светильников. Не для затрапезной пустой бани.

Тигран с размаху выбил локтем стекло. Дама обернулась, чуть не оступившись — ей, очевидно, мешали свободно двигаться каблуки. В следующее мгновение она уже падала, хрипя и хватаясь наманикюренными пальцами за горло. Тигран попал точно в цель.

Здесь не было гнилой соломы, сырых каменных стен, крыс. Здесь светлые пластиковые панели покрывали стену сверху донизу. Помигивали огоньки на аппаратах какого-то жутко современного и технологичного на вид медицинского оборудования. Единственная койка скрывалась под огромной белоснежной простыней, свисавшей до пола, тонкой и бархатистой.

Несмотря на внешний вид, это была не больничная палата, а самая настоящая камера. Заключенная здесь ведьма пока не пришла в себя, но ее уже начали обрабатывать. В ее вены по многочисленным трубкам поступал голубоватый раствор. Он замедлял прохождение нервных импульсов, капля за каплей превращая ведьму в овощ.

Она пока не догадывалась об этом. Ее красивое лицо выглядело безмятежным. Даже мимические морщинки вокруг глаз, казалось, разгладились. Светлые волосы разметались по подушке.

— Долго еще? — спросил Тигран у худощавого подтянутого деда в больничном халате.

— Около трех часов, — ответил он, не отрываясь от манипуляций с пищащим прибором у изголовья несчастной пациентки.

Тигран задумчиво кивнул, прикидывая, успеет ли он за отведенное ему время поужинать и составить отчет? Или ужином придется пожертвовать?

* * *

— Около трех часов, — безмятежно проговорила пожилая дама, отщипывая от батона кусок и кидая его в пруд беспокойным уткам.

— Поверить не могу, что она позволила ему себя схватить! — резко отозвалась зеленоволосая, сердито затягиваясь вонючим сигаретным дымом.

— Я так и знала, что этим кончится, — спокойно заметила пожилая. — Инквизитора завалить — суметь надо. Но разве она меня послушала?.. а ты? Думаешь, ты справилась бы лучше?

— Что будем делать? — раздраженно покосилась на пожилую зеленоволосая, оставляя без ответа обращенный к ней вопрос.

— Да что тут можно сделать? Мы как раз для таких случаев чип и вставляли, — отозвалась пожилая, кроша в руке батон. На другом краю озера подвыпившая компания дружно и немузыкально затянула песню.

— Значит, все? — дрогнувшим голосом уточнила зеленоволосая. Пожилая пожала плечами, продолжая слегка улыбаться.

* * *

Тигран щурился в монитор компьютера, методично сжимая и разжимая в руке колечко эспандера. Иногда под ним неприятно поскрипывало кресло. Отчет был почти завершен — оставалось лишь вычитать его в последний раз и отправить. Тигран уже предвкушал запоздалый ужин. Сочный стейк с щепоткой молотой паприки и розмарина. И чай, ароматный травяной чай…

Дверь с грохотом распахнулась, с размаху саданув ручкой по стене.

— Ведьма! С ней что-то не то! Она вдруг пришла в себя и… — захлебываясь словами, зачастил молодой инквизитор. Тигран смутно его помнил. Кажется, про него хорошо отзывались: будто бы он лишь недавно прошел свою первую полевую практику, но уже успел неплохо себя показать в каком-то заковыристом деле.

Тигран не стал слушать объяснений. Он уже бежал по лабиринту скучных инквизиторских коридоров. В столичном Инквизиторском квартале они казались даже более серыми, одинаковыми, невыразительными, чем в родном городе.

Но вот Тигран ввалился из коридора в залитую режущим глаз белым светом камеру. Тревожно пищали медицинские приборы. Ведьма билась в судорогах. Ее голубые, широко распахнутые глаза невидяще смотрели куда-то вверх. Провода, опутывавшие ведьму, опасно натянулись. Некоторые из них оказались грубо вырваны из плоти, пачкая белую простынь кровавыми подтеками.

Доктор судорожно прижимал пациентку к койке, одновременно пытаясь двумя пальцами открыть какой-то бутылек. Тигран поспешил сменить доктора, хватая ведьму за плечи. Но она вдруг совершенно обмякла, на ее губах выступила розоватая пена. Доктор грязно выругался.

— Что случилась? Почему? — отрывисто спросил Тигран.

— Да черт ее знает! — неохотно ответил доктор. — Похоже на припадок. Или на действие яда класса “Z”... Хотя откуда тут взяться яду? Как проведу вскрытие, скажу больше…

* * *

Зеленоволосая держала в дрожащей руке смартфон. Какой-то другой, не тот, что она использовала обычно. Тот, в дизайнерской чехле с фосфоресцирующими матерными надписями, выглядывал из ее кармана. Этот, простой, без опознавательных знаков, существовал ради одной-единственной задачи. Активировать чип, до поры скрывавшийся под кожей за ухом у их соратницы.

— И все? Вот так просто? Она мертва? — спросила зеленоволосая пожилую.

— Смерть — это вообще очень просто, — флегматично отозвалась та.

Они помолчали. Пожилая в задумчивости продолжала отщипывать от батона кусочки и кидать их уткам.

— Надеюсь, теперь ты не станешь спорить, что Тиграном должна заняться я? — спросила пожилая.

— Что? Но у тебя по прежнему нет на него выходов! — возмутилась зеленоволосая.

— Как и у тебя, — фыркнула пожилая.

— А вот и нет! Есть у меня одна мысль, как выйти на Тиграна, — с нервной усмешкой проговорила зеленоволосая. — У него есть племянница, ты в курсе? И она моя большая фанатка.

— Надо же, как бывает. Племянница инквизитора — и вдруг за анархистов, — вяло удивилась пожилая. — Неожиданный подарок судьбы для нас. Только вот…

— Что? — резковато спросила зеленоволосая. — Опять заведешь сейчас свою шарманку, что я ни за что не справлюсь с Тиграном?

— Не справишься, — отрывисто подтвердила пожилая. — А вот вместе мы как-нибудь сдюжим.

— Вместе? — аккуратно подведенные брови зеленоволосой поползли вверх.

— Мы, ведьмы, привыкли действовать поодиночке, только это ведь глупо, — пояснила свою мысль пожилая. — Вместе оно всегда сподручнее. Мы ведь для того и объединились.

— Верно, — повеселела зеленоволосая.

* * *

Варя сидела прямо на полу, прислонившись спиной к горячей батарее. И рассказывала, путаясь в словах, перескакивая с пятого на десятое. Сверху над ней покачивались зеленые листья — как-то постепенно ее комната превратилась в подобие оранжереи. Разноцветные горшки с разномастными узорами стояли повсюду. На подоконнике, полках над кроватью, письменном столе. Редкие книги сиротливо ютились между пузатыми кадками с зеленью.

— Странно это как-то, — пробормотала Оля. Она сидела на кровати Вари, слушая ее сбивчивый рассказ.

— Может, она перепутала тебя с кем-то? — предположила Леля.

Оля и Леля Красненькие уже много лет были лучшими подругами Вари. Некоторые вещи они, конечно, совершенно не понимали. Например, Варино увлечение идеями анархистов.

— Я тоже сначала подумала, что она перепутала, — легко согласилась Варя, широко улыбаясь. — Но она точно знает, что я — это я. Варя Котикова, ученица одиннадцатого класса, будущая журналистка, если все сложится.

— Но зачем ей ты? Почему она так хочет, чтобы ты к ней приехала, что даже готова оплатить перелет?

— Я же уже рассказывала! Она пишет, что ей нужна еще одна пара рук в новом проекте! — нетерпеливо ответила Варя, широко улыбаясь.

— А что, поближе еще одной пары рук она найти не смогла? — скептически поинтересовалась Леля.

— Да, Варя, ты не обижайся, — поддержала сестру Оля, — но у твоей Анархистки два миллиона подписчиков. Почему она выбрала именно тебя?

— Я не знаю, — вынуждена была признаться Варя. — Анархистка написала, что давно ко мне присматривалась. Что у меня комментарии всегда интересные и вообще сразу видно, что я свой человек.

Сестры Красненькие переглянулись. Леля снова протянула задумчиво:

— Странно все это...

— Повезло, — не согласилась Оля. — Здорово же, столицу посмотрит.

— А что твоя мама на эту тему говорит? — хмуро спросила Леля. Чувствовалось, что ей не нравится вся эта история.

Варя смутилась.

— Я ей сказала, что я к дяде Тигру еду. Он же как раз сейчас там, — призналась она. — Просто она к Анархистке меня точно не отпустит. Мама всех блогеров считает безответственными бездельниками. А Анархистку — особенно.

— А дядя Тигр в курсе, что ты к нему едешь?

— Да зачем его дергать? Я же на самом деле не к нему... И он сейчас занят очень, — еще больше смутилась Варя.

— Что, дяде Тигру тоже Анархистка не нравится? — ехидно поинтересовалась Леля.

— Наоборот, дядя Тигр мое увлечение идеями анархистов поддерживает, — уверенно возразила Варя. — Он считает, что мне полезно будет стать своей в их сообществе. Поможет обзавестись связями.

— Эх, нам бы такого дядю понимающего! — тяжело вздохнула Оля. — Родители ведут себя так, будто мы совсем еще дети и ничего не понимаем. А мы, на минуточку, уже школу закончили! Я вот и вовсе совершеннолетняя.

— Лучше не дядю, а любовника, — цинично ухмыльнулась Леля.

— Тогда уж мужа, — деловито поправила сестру Оля.

Следующие пятнадцать минут сестры Красненькие раз спорили, какими качествами должен обладать идеальный супруг и где его искать. Варя не слушала, мысленно она уже паковала чемоданы в столицу.

Чемодан грохотал по тротуару, послушно следуя за Варей к виднеющимся вдали знаку "автобусная остановка". Она немного оробела от царящего вокруг хаоса. Но старалась не поддаваться панике. Анархистка отправила ей подробную инструкцию: оставалось только следовать ей шаг за шагом. Ничего сложного, Варя обязана со всем справиться.

Автобус уже ждал, оплетенный броскими названиями и цифрами. Большая их часть ничего Варе не говорила. Однако самый крупный и яркий красный номер над лобовым стеклом был тем самым. Тринадцать. Все как обещала Анархистка.

Не успела Варя пристроить чемодан, как автобус зафырчал, собираясь отправиться в путь. На удивление здесь, внутри, находилось не так много людей. Салон был полупустым.

За окном замелькали стены из стекла и бетона, разноцветные стрелки указателей, стройные ряды припаркованных автомобилей. И вот уже автобус вырулил с территории аэропорта на трассу, ловко нырнул в бесконечный транспортный поток, бурливший без видимого ритма и системы. Представлялось невозможным, что его могут сдержать какие-то смешные правила дорожного движения. Казалось, еще секунда, и он выплеснется на обочины, сметая все на своем пути.

Но этого, конечно, не произошло. Поездка получилось короче, чем ожидала Варя. Она настроилась на целое путешествие. Но бесконечные ряды серых домов, яркие пятна торговых центров, развилки и развязки промелькнули мимо как-то очень быстро. И вот она уже стояла на остановке со своим дурацким чемоданом и растерянно озиралась, пытаясь сориентироваться.

То тут, то там пламенели хлипкие оранжевые заборчики. За ними с равнодушной деловитостью кипел ремонт. Люди, не поднимая головы от смартфонов, обходили огороженные островки и следовали куда-то дальше, по своим делам.

Разглядев на ближайшем доме вывеску с номером и названием улицы, Варя облегченно выдохнула. Конечно же, она ведь видела это место на карте. Ей предстояло пройти еще совсем чуть-чуть. Особенно, если сравнивать с расстоянием, которое она уже преодолела.

Если подумать, окружающая реальность не так уж сильно и отличалась от ее родного городка. Те же панельные дома, несуразные магазинчики, частокол фонарей. Разве что масштаб был совсем иным. Этажей у домов побольше, улицы шире, движение кипело и бурлило со всех сторон.

Однако Варе все было интересно. Даже выстроившиеся вдоль обочины такси, обклеенные пестрыми желтыми полосами. Даже тополя со спиленными ветками. Даже расклеенные на фонарных столбах рекламные объявления.

Варя замедлила шаг, зачарованно изучая пеструю афишу, неровно прилепленную прямо на витрину кондитерского магазина. Ее вдруг нагнала толпа азиатов. Секунда — и их разноцветные кепки были всюду: спереди, сзади, сбоку от Вари. Вокруг зазвучали чужая речь и смех. Она нервно заозиралась, опасаясь, что поток людей ее сметет. Но азиаты — по всей видимости, туристическая группа — бодро огибали Варю, изредка бросая на нее любопытные взгляды снизу вверх. Она замерла, сильнее вцепившись в ручку чемодана и неуверенно улыбаясь.

Варя долго не могла сообразить, как перейти на островок посреди проезжей части, где Анархистка назначила ей встречу. Казалось, пешеходные переходы задались целью увести ее подальше от пункта назначения. В конце концов, Варя нашла нужный. И через минуту уже набирала заветный код. Из динамика ей ответил хорошо знакомый голос. Анархистка. Подумать только! Та самая Анархистка из многочисленных видосов.

Тяжелая металлическая дверь лязгнула за Варей, закрываясь.

* * *

Внутри оказалось очень много бумаг, коробок, проводов. Они громоздились на письменных столах, полках, а кое-где — прямо на полу. Как будто бы Анархистка вместе со своей командой только въехала сюда и еще не успела разобрать вещи. Или, может быть, готовилась к переезду.

Поначалу Варе показалось, будто она находится в комнате одна. Через секунду она заметила в углу, за стопкой папок, невысокую бабульку, колдовавшую над кофейной машиной. Она что-то музыкально мурлыкала себе под нос. Анархистки видно не было.

— Простите, — неуверенно проговорила Варя, — а вы не знаете, где?..

— Вот и ты! Наконец-то! — перебил ее знакомый голос. Варя резко обернулась и увидела Анархистку. Она выглядела почти так же, как в своих видео. Те же зеленые волосы, тонкие черты лица, длинный нос с горбинкой. Только вживую казалось, что она еще тоньше, еще выше. И кожа в белом свете офисных ламп смотрелась слишком уж бледной, какой-то нездоровой. Впрочем, Варя знала, что и она наверняка выглядит сейчас так же. Робкий летний загар уже успел с нее полностью сойти, возвращая дарованную природой аристократическую бледность.

— Пойдем скорее, я тебе все здесь покажу. Да не цепляйся ты за этот чемодан, оставь его у двери. Потом отнесешь в гостевую спальню.

Варя пошла вслед за Анархисткой, послушно крутя головой и что-то невнятно бормоча в ответ на объяснения. Архив, комната отдыха, студия, где записывают видео, зал для совещаний, гримерная, гардеробная, кабинеты — Варя очень старалась запомнить, где что находится. Но впечатлений оказалось слишком много, и она очень быстро потерялась в пространстве.

В переговорной Варя не выдержала. Демонстративно стряхнула со своего плеча цепкую руку Анархистки, уселась в огромное крутящееся кресло с кожаной обивкой во главе стола и проговорила:

— Все это очень здорово, но я бы хотела поскорее узнать о проекте, ради которого ты меня позвала.

— Что, вот так сразу? — вскинула тонкие брови Анархистка. — Ты же только прилетела, и...

— Ты же понимаешь, что ведешь себя подозрительно? — перебила ее Варя, стараясь придать голосу строгость. Получилось, впрочем, не очень убедительно. У дяди Тигра точно вышло бы лучше. Но нужно эффекта добиться явно удалось.

— Что? Почему? — пролепетала Анархистка, часто хлопая глазами.

— С чего вдруг ко мне столько внимания? В чем твой интерес? Я думала, что на месте разберусь, но сейчас все выглядит еще более странно. Ты явно волнуешься. Не хочешь говорить о том, зачем я тебе понадобилась. В чем дело?

— Что же, тебя не проведешь, — с нервным смешком призналась Анархистка, вольготно устраиваясь в кресле напротив Вари и извлекая сигарету из внутреннего кармана джинсовки. — Я и впрямь позвала тебя не случайно. Дело в том, что я хочу снять материал с инквизитором. Вроде как дать слово другой стороне. Чтобы было видно, насколько они неадекватны. Ну и.. как бы это сказать…

— Ах вот оно что! Тебе нужен дядя Тигр, — осенило Варю. Она почувствовала, как ее отпускает напряжение. Надо же, а она и не подозревала, как беспокоилась.

— Дядя? Ну да, он. Нет, ты не подумай, я не давлю. Но если бы ты его позвала, я была бы очень благодарна. Мне он наверняка откажет, но вот тебе… Анархистам это бы очень помогло.

— Не знаю, согласится ли он… Конечно, черный пиар — тоже пиар, как он говорит, — задумчиво закивала Варя. Ей было забавно наблюдать, как Анархистка волнуется, как мнет между пальцами сигарету и глотает, торопясь, слова.

— Мне уже некоторое время не дает покоя вопрос. Тебя не смущает, что твой дядя из другого лагеря? Ведь ты-то анархистка. А он шовинист, консерватор и наверняка садист. Прости, если обидела, но это правда, ты не можешь не понимать, что…

— В первую очередь для меня он мой дядя, — ледяным тоном перебила Варя. — Это важнее… Всего.

— Неужели тебе никогда не было страшно и противно? Ты не думала о том, что вот этими же руками, которыми он тебя обнимает, он несколько часов назад кого-то пытал? — продолжала допытываться Анархистка.

— Разумеется, думала. Я знаю, на что он способен. Лучше, чем ты можешь себе представить. Я бы хотела, чтобы он никогда ничего подобного не делал. Но я не могу решать за него. Я не знаю толком, как объяснить… Просто я принимаю его любым. Так же, как и он меня.

— Тебя принимать не штука, — на губах Анархистки расцвела кривая насмешливая улыбка. — Можно подумать, ты за свою жизнь успела сделать что-то хуже, чем, я не знаю… импульсивный подростковый секс? Курение сигарет? Может, эксперименты с наркотиками?

— Извини, но грязные секреты моей семьи тебя не касаются, — нахмурилась Варя. Ей был неприятен тон Анархистки. Но с другой стороны, ее вопросы были естественными, не так ли?

— Конечно. Так я могу рассчитывать, что ты позовешь Тиграна Котикова сюда? Пусть назначит любое время, мы подстроимся, — сменила тему Анархистка.

— Я попробую, — решительно кивнула Варя, извлекая из кармана смартфон.

Как бы не желая мешать гостье, Анархистка поспешила покинуть переговорную.

* * *

— Кажется, все идет удачно! — шепотом выпалила Анархистка, выскочив в коридор. Ее глаза лихорадочно блестели, на лбу выступили мелкие бисеринки пота.

— Не спеши радоваться, — осадила ее пожилая дама с румяными щеками и безмятежным выражением лица. Оказывается, она все это время стояла у двери и подслушивала.

— Но все правда идет удачно! В какой-то момент мне показалось, что эта девочка не так уж и наивна. Но потом…

Пожилая прервала лихорадочный шепот Анархистки, прижав палец к губам и сделав страшные глаза. Та послушно притихла и прислушалась. Звонкий голос Вари за дверью звучал громко и четко. Двум ведьмам почти не приходилось прилагать усилий, чтобы подслушивать.

* * *

Дядя Тигр долго не брал трубку. Варя подумала уже, что ей не повезло, и он занят. Это было бы вполне естественно — он ведь в столицу не развлекаться приехал. Но он все-таки ответил. Отрывисто, с явственным беспокойством в голосе:

— Варя? Что-то случилось?

— Все хорошо! — поспешила она его заверить. — Просто…

— Я могу вернуться, если надо. Уже ночью буду дома.

— Нет! — поспешила отказаться Варя и с тревогой призналась. — На самом деле, я сейчас тоже в столице.

— Что? Почему?

— Из-за анархистов, — легко ответила Варя. — И, в некотором роде, из-за тебя.

Все-таки ей было отчасти страшно признаваться. Конечно, она говорила подругам, что дядя Тигр ее всегда поддержит. Это даже не было ложью… Просто вся поездка вдруг показалась Варе такой глупостью, что ей стало неловко.

— Что ты имеешь в виду? — спросил дядя Тигр.

— Помнишь, ты говорил, что контакты в среде анархистов могут оказаться мне полезны? — осторожно начала Варя.

— Да, разумеется, — подтвердил Тигран.

— Мне выпала возможность их укрепить, — проговорила Варя. — Видишь ли, анархистов интересует наша родственная связь. Это пикантно. Племянница-анархистка и дядя инквизитор.

Повисла пауза. Варя затаила дыхание.

— Начинаю понимать. Хочешь рассказать о наших взаимоотношениях на большую аудиторию? — сказал наконец Тигран, и Варя облегченно выдохнула. Кажется, он не сердился на нее. — Я не против, надо только согласовать. Чтобы мы, если что, друг другу сильно не противоречили...

— Не совсем. Как ты относишься к тому, чтобы самому поговорить с анархистами на камеру? Они приглашают!

— Это довольно неожиданно. Боюсь, мой пиарщик может не оценить, — коротко ответил дядя Тигр. — Возможно, тебе стоило обсудить все это со мной до того, как ехать в столицу?

Он все-таки злился. Варя поежилась. Призналась с напускным легкомыслием:

— Возможно. Но я уже здесь.

— Кстати, а "здесь" — это где?

Варя назвала адрес. Пояснила:

— Это что-то вроде штаб-квартиры анархистов.

Вновь повисла пауза. Наконец дядя Тигр проговорил:

— Прежде, чем принимать решение, я бы хотел обсудить предложение с анархистами. Так сказать, напрямую. Прямо сейчас я немного занят, но через пару часов смогу приехать. Заодно заберу тебя.

— Заберешь? — разочарованно переспросила Варя.

— Что, мое общество тебя не устраивает? Предпочитаешь анархистов? — ехидно поинтересовался дядя Тигр. Затем, чуть смягчившись, пояснил: — Я не собираюсь держать тебя взаперти на привязи. Но мне не нравится мысль, что ты собираешься жить в абсолютно незнакомом месте в окружении неизвестных тебе людей. Встречайся с ними в течение дня, если необходимо.

— Да чего ты боишься? Что злые анархисты после захода солнца превратятся в вампиров и выпьют у меня всю кровь? — возмутилась Варя.

— Слушай, я понимаю, что ты уже большая девочка. И отнюдь не беззащитна, — после паузы ответил дядя Тигр. В его голосе проступила усталость. — Но мне… просто так будет спокойнее. Пожалуйста, Варя. Пожалей мои нервы.

— Ладно, — мгновенно утратила запал Варя. — Я не думаю, что здесь мне грозит опасность. Но, если ты беспокоишься… Конечно, я сделаю, как ты скажешь.

Такси долго кружило, пытаясь найти нужный разворот. Наконец оно затормозило прямо под знаком, запрещающим остановку. Из него на тротуар выбрался Тигран и огляделся по сторонам. Отчаянно мигали желтым светофоры, машины подрезали друг друга, серели вдали жилые дома. А посреди всего этого блеклого суматошного мира притаился чинный офис со следами свежего ремонта на украшенном лепниной фасаде. Тигран наградил его долгим взглядом.

Ему ужасно не нравилась эта неожиданная поездка Вари в столицу. Позже он планировал всерьез поговорить на эту тему с Линой. Ему было странно, что она вообще отпустила дочь одну непонятно куда посреди учебной четверти.

Но все это потом. Сейчас следовало заняться более насущными вопросами. Например, предстояло разобраться в намерениях анархисток. Тигран нутром чуял, что с ними что-то не так. А еще следовало как можно быстрее забрать Варю, да еще так, чтобы она не взбрыкнула.

Внутри офиса оказалось пустынно и тревожно. Казалось, люди лишь недавно покинули свои рабочие места, побросав вещи где попало. Чайные кружки выглядывали из-за стопок разноцветных папок. Из-под журнального столика в углу торчали пушистые тапочки с бантами. Всюду горел свет, и оттого тени жались по углам, забивались за плинтуса и громоздящиеся всюду коробки. Было неестественно тихо. Лишь кондиционер мерно гудел.

Тигран невольно потянулся к пистолету. А затем быстро обернулся, застигнутый врасплох звонким приветствием. Из другого конца коридора ему широко улыбалась Варя.

На первый взгляд, с ней все было в порядке. Тигран и сам не ожидал, какое облегчение принесет ему этот факт. Оказывается, подсознательно он успел подготовиться к худшему.

— Рад тебя видеть, — проговорил Тигран и сделал шаг навстречу Варе.

Вдруг выражение ее лица изменилось. Открытая улыбка в мгновение ока сменилась изумлением. Она смотрела куда-то Тиграну за спину.

Он успел понять, успел осознать, что это ловушка. И даже почти сумел уклониться. Ледяная стрела пронзила плечо. Обжигающая боль на миг ошеломила, заставляя пальцы на рукояти пистолета разжаться. В него уже летела следующая ледяная стрела — и уклониться не удавалось.

“Это конец”, — подумал Тигран. И в следующее мгновение перед ним широким веером разлилось жидкое пламя. Стрела исчезла в огне, растворившись без следа.

Варя пришла Тиграну на помощь. Он не видел, но чувствовал ее присутствие совсем рядом.

— Если ты причинишь вред моему дяде, я тебя убью! — выкрикнула Варя.

— Ведьма! Она же ведьма! — надрывался высокий голос где-то в стороне.

Тигран еще не успел толком разглядеть его обладательницу. Он смотрел прямо перед собой, на старую суку, чуть не отправившую его на тот свет. В который раз он удивился, насколько безобидными могли казаться ведьмы при первом знакомстве. Эта напоминала добрую бабушку из детской сказки. Круглые румяные щеки, седые волосы, убранные в пучок, бесформенная пушистая кофта в цветочек — как в этом существе можно было заподозрить опасного противника?

— Кто бы мог подумать! Племянница инквизитора — ведьма, — изумленно покачала головой бабушка. — Бывает же! Но почему ты его защищаешь, глупая? Знаешь, что он с тобой сделает? Теперь, когда узнал? Думаешь, он тебя пожалеет просто потому, что ты его племянница?

— Я знаю. Это вы не знаете ничего! — агрессивно заявила Варя. Тигран увидел ее краем глаза. Растрепанная, злая, готовая к немедленной атаке.

— Нам нет причин сражаться. Мы на одной стороне. Дай мне сделать свое дело, — продолжала увещевать бабушка. Тигран наконец сумел извлечь пистолет и выстрелил. Бабушка небрежно отмахнулась. С тихим лязгом промороженный шприц упал на пол у ее ног.

— Ты пытаешься причинить вред дяде Тигру! Ты мой враг! — огрызнулась Варя и напала. Тигран раньше никогда не видел такого колдовства.

Все началось с пустяка — с искры, вспыхнувшей рядом с Вариной ладонью. Однако уже в следующее мгновение от маленького белого огонька полетели в стороны ветвистые электрические молнии. Старая ведьма завопила от ужаса. С лица ее наконец слетело выражение снисходительного добродушия.

Последнее, что Тигран увидел — как старая ведьма резко вскинула перед собой руки, и молнии вдруг резко поменяли направление, ударяя в потолок.

Вспыхнул яркий свет, посыпались искры. А затем пришла темнота. Запахло паленым. Тигран нащупал в темноте плечо Вари и сжал его. Прошептал ей на ухо: "На выход!"

Ускользнуть из западни, воспользовавшись темнотой — это казалось разумным. У этой старой ведьмы явно было немало опыта. Как знать, когда она нападет? В следующий раз Варя могла и не успеть отразить ее атаку.

Но реальность в который раз преподнесла Тиграну сюрприз. Он помнил, конечно, что где-то здесь, в этом чертовом офисе, притаилась еще одна женщина. Тигран не успел ее толком разглядеть, но слышал ее голос. И счел неопасной: она ни в кого не швырялась ледяными стрелами или молниями. Просто вопила, перепуганная и растерянная.

Она тоже оказалась ведьмой. Тигран осознал это, когда в темноте внезапно вспыхнул маленький огненный шарик, освещая пространство вокруг. В его свете были видны руки с длинными пальцами, вытянутое женское лицо с тонкими чертами. Третья ведьма не пыталась нападать. Кажется, она просто зажгла свет, чтобы разогнать тьму.

— Послушайте! — громко воззвала она подрагивающим голосом. — Хватит драться, давайте все обсудим.

В этот момент Тигран разглядел кое-что еще — его глаза быстро адаптировались к новому освещению. Старая ведьма по широкой дуге бесшумно обходила их с Варей. Заходила с тыла, и вряд ли ее намерения были мирными.

Тигран выстрелил и на этот раз попал. Старая ведьма запнулась и начала оседать, цепляясь за стены и столы. С грохотом посыпались на пол коробки.

— Дура! — успела произнести она, прежде чем отключиться.

— Ну, а теперь можно и поговорить, — обратился к третьей ведьме Тигран. Он уже узнал эту третью. Анархистка. Та самая, которую так обожала Варя.

— Что вы с ней сделали?! — выпалила она истерично в ответ.

— Усыпил, — честно признался Тигран.

— Почему она напала на дядю Тигра? И кто она вообще, что здесь делала? — спросила Варя. Тигран чувствовал, как напряжены ее мышцы. Варя была готова атаковать в любой момент.

— Потому что он против ведьм. Мы просто хотели защитить себя. Не дать инквизитору пройти во власть, — ответила Анархистка. — Почему ты на его стороне? Ты ведь тоже ведьма!

— Потому что он — на моей стороне. Всегда был, — ответила Варя твердо. Тигран крепче сжал ее плечо.

— Нам есть что обсудить, — обратился он к Анархистке. — Вероятно, мои настоящие цели вас удивят. Мы можем стать союзниками.

* * *

Тигран расслабленно откинулся на спинку кресла. Он был обнажен по пояс, его плечо украшали криво повязанные бинты с пятнами крови. Левой рукой Тигран медленно сжимал и разжимал колечко эспандера.

Варя сидела справа от него. Напряженная, на самом краешке кресла. Растрепанные светлые волосы падали на лицо, отчасти скрывая его выражение.

Напротив Тиграна устроилась Анархистка. Она изо всех сил старалась держаться уверенно. Но слегка подрагивающие пальцы с мятой сигаретой выдавали ее. Сигаретный дым клубился вокруг.

— Итак, — начал Тигран. — Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество...

— Почему я должна тебе верить? — перебила Анархистка задиристо.

— Ты все еще жива, в сознании и не арестована. Какие еще доказательства нужны? — удивился Тигран.

— Может, ты просто пытаешься втереться мне в доверие, чтобы узнать о моих сообщниках?

— Не рассказывай лишнего, следи за языком, — спокойно посоветовал Тигран. — Своих сообщников я тоже выдавать не намерен.

— А у тебя есть сообщники? — удивилась Анархистка. Варя громко хмыкнула.

— В одиночку мир изменить невозможно, — невозмутимо ответил Тигран. — Потому я заручился поддержкой... Тех, кто хотя бы отчасти разделяет мои цели.

— Твои цели? — эхом повторила Анархистка, подаваясь вперед. Сигарета тлела в ее пальцах.

— Расширение прав ведьм. В перспективе — полное равенство, — легко произнес Тигран.

Анархистка расхохоталась. Затем резко оборвала смех и проговорила угрюмо:

— Ты думаешь, я в это поверю? Инквизитор, сражающийся за права ведьм?

— Тебе известно, что я сирота? — вопросом на вопрос ответил Тигран. — Мы с братом никогда не знали своих родителей...

— Я должна вас пожалеть? — агрессивно поинтересовалась Анархистка, откидываясь на спинку кресла и затягиваясь.

— В детстве мы, разумеется, гадали, какими они были, — как бы не слыша, продолжил Тигран. — Конечно, нам и в голову не приходило, что наша мать — ведьма. Кто о таком думает? Это стало очевидно, только когда Варя... Задала нам жару.

В голосе Тиграна ощущалась улыбка.

— Тогда я уже много лет как был инквизитором. И вот внезапно узнал, что на самом деле, по крови, принадлежу к другой стороне. Моя племянница, мои дети, если они у меня когда-нибудь появятся, мои внуки... Я захотел сделать что-то, чтобы их обезопасить. Подарить им жизнь без вечного страха. И я начал действовать. Искать ведьм, способных мне помочь. Искать инквизиторов. Раз уж я среди них — свой. Глупо было не воспользоваться таким ресурсом.

— Присоединяйся! — вмешалась Варя. Глаза ее горели.

— Это все слова... Что конкретно вы сделали для ведьм? Черт! Это даже звучит смешно. Инквизиторы — сделали для ведьм...

— Пока мне нужно формальное согласие. Я не собираюсь рассказывать о своих планах кому попало. Будущим союзникам — это другое дело, — заявил Тигран решительно.

— Мне надо посоветоваться, — сказала Анархистка после паузы. На лице Вари расцвела широкая улыбка. Она подумала: "Сдалась! Анархистка сдалась. Ну, или почти сдалась".

— Конечно, — кивнул Тигран.

— В том числе, и с моей подругой! — повысила голос Анархистка. — Той, которую вы сегодня чуть не прикончили. Вы уйдете, а она останется здесь, понятно?!

Тигран после едва заметной паузы кивнул.

* * *

Таксист пробормотал ругательство себе под нос. Навигатор предлагал повернуть прямо в бетонную стену, чтобы попасть туда, где уже заждался заказчик.

Таксист проехал мимо, развернулся, пытаясь сообразить, какой съезд приведет его к искомому адресу. И уже спустя несколько секунд понял, что опять промазал. Зазвонил сотовый. Очевидно, заказчик не отличался особым терпением.

Таксист принял звонок. Горячо заверил заказчика, что прибудет буквально с минуты на минуту. Кажется, это было недалеко от истины. Таксист уже даже видел вдали вход в здание. Рядом стояли люди — вероятно, среди них топтался и заказчик.

Только вот нужно было развернуться, чтобы подъехать к ним. Таксист застонал. Выполнить это нехитрое действо не представлялось возможным. Ехать на новый круг, надеясь отыскать в хитросплетениях развязки нужный разворот? Заказчик наверняка останется недоволен. Поставит потом низкую оценку, рейтинг упадет...

Таксист решился. Затормозив прямо под знаком, запрещающим остановку, он высунулся из машины и призывно замахал заказчику руками. Тот, не тратя времени на колебания, шагнул на проезжую часть. Его спутники — спутницы, как разглядел таксист теперь — замешкались. Кажется, они что-то обсуждали.

"Женщины, вечно они трындят и не могут остановиться," — подумал таксист раздраженно.

Однако на этот раз любовь к разговорам оказалась спасительна. Машина вылетела из-за поворота, практически не снижая скорости. Таксист закричал. Впрочем, заказчик и сам успел заметить грозящую опасность. Но уклоняться было поздно. Таксисту показалось, что он даже услышал звук, с которым капот ударил человеческое тело. Конечно, это было невозможно. Визг шин, гудки автомобилей, крик — разве возможно было услышать хоть что-то в этой какофонии?

Заказчик остался лежать на грязном асфальте. С ужасом таксист пытался уловить движение. Но тело валялось безжизненным кулем.

Сбивший заказчика водитель уже спешил к своей жертве. Таксист не мог не заметить, что тот пьян. Настолько, что не в состоянии идти по прямой.

Спешили к сбитому и его спутницы. Таксисту захотелось отвернуться, но он не смог. И завороженно смотрел, как рыдает над телом совсем молоденькая еще девица.

На ум таксисту шли только все те же ругательства. Но звучали они как-то слишком слабо. Почти жалко. Таксист понял, что этим вечером напьется. И пусть жена говорит, что ей вздумается.

Варя стояла среди низеньких оградок и надгробий, увенчанных крестами. Она завороженно смотрела, как похоронная команда споро закапывает могилу. Варя слышала, как комья земли ударяются о крышку гроба.

Вокруг толпилось много людей, большей частью совершенно Варе незнакомых. Они битый час талдычили о том, каким замечательным человеком был Тигран Котиков. В их речах Варя все никак не могла различить черт знакомого ей дяди Тигра.

Но теперь все примолкли. Всхлипывала рядом носом мама. Слезы обильным потоком лились по ее щекам. А вот Варе никак не удавалось осознать до конца реальность происходящего и заплакать.

Чуть поодаль стоял дядя Рома. Варя не видела его много лет. Кажется, вообще ни разу с тех пор, как она попыталась сжечь его заживо.

Выглядел дядя Рома откровенно жутко. Стильное пальто, светлый кашемировый шарф, начищенные до блеска ботинки только усиливали неприятное впечатление. Очень уж они контрастировали с лицом, напоминавшим оплывшую неподвижную маску. Варя ощущала острейший стыд каждый раз, как смотрела на дядю Рому.

Это сделала она.

А вот дядя Рома, кажется, вовсе на нее не смотрел. Потому для Варя очень удивилась, когда он после церемонии вдруг грубо ухватил ее за запястье и потащил за собой куда-то в сторону.

— Нам есть что обсудить! — только и сказал он в объяснение своих действий. Варя не противилась. Она чувствовала себя слишком оглушенной происшедшим, чтобы сопротивляться.

Роман привел Варю к надгробию, с которого робко улыбалось совсем молодое девичье лицо.

"Надо же, такая молодая. Интересно, отчего она умерла?" — рассеянно подумала Варя.

— Мне на ведьм плевать, — с места в карьер начал Роман. И Варя тут же забыла о надгробиях, оградках и крестах.

— Довольно неожиданно для инквизитора, — ответила она со смешком. Она ощутила, как в голове проясняется. Тупого равнодушия как не бывало.

— Не так неожиданно как то, что думал и творил Тигран, — с зеркальным смешком отозвался Роман. В глазах его веселья не было совершенно. — Я, разумеется, был в курсе. Не скажу, что Тигр делился всеми деталями. Но в общих чертах я был в курсе плана.

— И даже принимал в его реализации участие, — кивнула Варя. — Если думаешь теперь, после смерти дяди Тигра, с блеском раскрыть заговор и за счет того продвинуться, забудь. Тебе не удастся выйти чистеньким. Твоя голова тоже полетит.

В выражении Романа мелькнуло что-то. Гнев? Страх? Варя не была уверена. Из-за ожогов сложно было с непривычки уловить его эмоции.

— И не собирался, — с той же расслабленной, немного насмешливой интонацией отозвался Роман. — На самом деле, я хотел продолжить. Не из идеализма, конечно. На ведьм мне плевать, как я уже говорил. Просто это выгодно лично мне.

— Вот как? И в чем твоя выгода?

— Все просто. Продвижение по карьерной лестнице, — легко объяснил Роман. — Например, сейчас мне не помешало бы неудачное покушение. Если ведьмы стараются меня убить, значит, боятся. А я в будущем помогу отмазать тебя или кого-то из твоих подруг. Я делал такое для Тигра.

Шестеренки закрутились в Вариной голове с особой интенсивностью. Роман предлагал ей взять на себя роль дяди Тигра? Но разве она могла взвалить на себя подобную ношу? Она не была инквизитором. Не знала всех тех людей, на помощь которых рассчитывал дядя Тигр. Да и вообще, она все еще оставалась глупой школьницей!

Но Варя знала немало ведьм. Тех, что обучали ее по просьбе дяди Тигра. И Анархистку с ее соратницами. Да и дядя Рома — по меньшей мере один инквизитор был готов оказать Варе поддержку, пусть и из своих корыстных мотивов. Так, может, стоило рискнуть? В конце концов, разве борьба за права не была нужна Варе лично? Как вообще она могла спокойно жить в мире, настолько враждебном и жестоком по отношению к ней?

— Я посмотрю, что можно сделать, — проговорила Варя после долгой паузы.

— А ты многому научилась у Тигра, — сообщил Роман. И на этот раз Варя отчетливо разобрала в его голосе одобрение.

* * *

Прошло десять лет.

Варя пыталась справиться с невыполнимой задачей — уследить сразу и за багажом, и за своими неугомонными близнецами. Все же удивительно, по отдельности они казались такими милашками. Зато вместе напоминали стихийное бедствие. Варе пришлось бросить чемодан, чтобы снять маленькую Лину с дерева. Лев ревел рядом.

К счастью, на помощь Варе пришел таксист. Немолодой уже мужчина с пышными усами и проплешиной на затылке.

— Кто это тут у нас мамы не слушается? — пробасил он, убирая чемоданы и сумки в багажник. И Лев притих, а Лина потянулась пухлой ручонкой к дядиным усам.

— Спасибо, — от души поблагодарила Варя.

Вскоре они уже ехали. Против обыкновения, близнецов даже не пришлось долго уговаривать сесть в автокресла. И снова благодаря таксисту. Он довольно убедительно объяснил Льву и Лине, что у него кресла не простые, а гоночные. В них дорога получается быстрее и веселее. И хотя у Вари не было ни одной идеи, что это могло значить, близнецы прониклись.

— Вы меня буквально спасаете, — доверительно призналась Варя. — Я уж думала, не успею на самолет.

— Да чего там, у самого двое. Мои дети, правда, уже выросли, — отозвался таксист. — Эх, а какие они были милые, пока оставались малышами. Прямо как твои, только, конечно, темненькие. Но все равно выглядели настоящими ангелочками. А теперь... Тьфу!

— Не слушаются?

— Да какое там! Знаешь, что мне недавно младшая заявила? Что она теперь анархистка, во!

— Я, пока в школе училась, тоже этими глупостями интересовалась, — успокаивающе сказала Варя. — А теперь вот муж-инквизитор и дети. Совсем другая жизнь.

Она, разумеется, не стала говорить, что и сейчас поддерживает с анархистками самый плотный контакт, пусть и не афиширует это.

— Да если бы все они с возрастом в разум входили! — в сердцах произнес таксист. — А то чем дальше, тем больше всех этих ведьмолюбцев! Тьфу, пакость!

— Да, может, и ничего? Я слышала, как законы в защиту ведьм приняли, они меньше преступлений совершать стали, — осторожно проговорила Варя, одновременно ловя машинку, которую до того с упоением облизывала Лина.

— Чушь и пропаганда! — сурово отрезал таксист. — А если и правда, так что? Значит, ведьмы просто затаились. Нашу бдительность усыпляют. Эх, плохо все это закончится. А разгребать все кому? Уж не мне. Я, наверное, не доживу. Детям вот твоим придется...

— Кто знает, каким будет мир завтра, — примирительно сказала Варя, вытирая Льву щеку платком. Надо же, успел запачкаться.

В конце концов, кто мог предположить десять лет назад, что у ведьм вообще появятся какие-то права? Варя лучше многих знала, как меняется мир. И не собиралась останавливаться на достигнутом.