Когда зацветет клевер (гет)

Он прижимал ее к себе, пока рыдания не утихли, и она уткнулась в его рубашку, мокрую от слез. Северус не знал, прижать ее крепче или отпустить, но она, похоже, о его нерешительности не подозревала. Миллион мыслей кружился в его голове. Ее чудесное возвращение, адский недуг, утрата способностей. Как она могла подумать, что окажется ему не нужна без магии? Глупая девчонка, подумал он, и в порыве внезапных чувств, поцеловал ее в макушку. Она подняла голову и взглянула на него.

— Я так по тебе скучала. Ты даже не представляешь, насколько!

Он попытался улыбнуться в ответ, потянувшись к ее щеке, чтобы вытереть случайную слезу. Она слегка наклонила голову, и ее губы коснулись его ладони. Он замер, не зная, как реагировать. Их связывало многое: они были коллегами, знакомыми, друзьями, но кем они будут в дальнейшем?

— Гермиона, ты уверена?

Он дал ей шанс передумать, всего минута, после которой ничего уже не исправить. Она поймала его взгляд и серьезно посмотрела на него, прежде чем поцеловать.

— Северус, ты знаешь, о чем я сожалела больше всего, когда думала, что умираю в той палатке в пустыне? Я не сожалела ни о своих родителях, ни о неудачном замужестве, я не сожалела о карьере, ни о мире, который мне так и не удалось изменить, я сожалела о тебе, о том, что оставила тебя в какой-то забытой ирландской деревне, о том, что мы больше никогда не будем жечь волшебные травы, не увидим цветущий клевер, и не раздавим в ладони октябрьские листья. Считай меня наивной и глупой, ты имеешь полное право, но мне больше некуда идти. Я давным-давно попрощалась со своей жизнью, маггловский мир не примет меня, я слишком чужая для него, а двери в волшебный мир теперь для меня закрыты, — она практически захлебнулась этими последними словами, и он притянул ее ближе.

— Гермиона, мне нет дела до твоей магии, с нею или без нее — это по-прежнему ты, та, кого я искал все эти годы, но почему я? Мне нечего тебе предложить, разве что, вот, сад с травами, этот дом и старый маяк.

— Попроси меня остаться… Даже если ненадолго… — прошептала она в ответ, и он пересадил ее к себе на колени, почти прижимаясь губами к ее губам.

Ее пальцы дрожали, когда она потянулась к нему, чтобы запутаться в его волосах, у него перехватило дыхание, когда ее губы коснулись мочки уха. Это было так давно, чертовски давно, что он даже забыл, как надо себя вести. Кажется, ее это не волновало. Ее руки прокрались под его выцветшую рубашку, которую она когда-то подарила ему на Рождество, и его пронзила молния, когда ее ладони, холодные и нерешительные, начали прослеживать линии его шрамов на спине.

Он знал, что ее не волнует его внешность, боевые шрамы или постыдные знаки, полученные от Темного Лорда и его садистских фантазий. Она оказалась единственной женщиной, которой было все равно. И она принадлежала ему.

Трясущимися пальцами он расстегнул молнию на ее маггловских джинсах, покрывая ее шею мимолетными поцелуями. Она застонала, когда его руки обвились вокруг ее бедер, и наконец нашли то, что искали. Это были горько-сладкие чувства, тоска по утраченной жизни, по волшебству, навсегда ушедшему, по неизвестному будущему, покрытому туманом, по листьям октября, горечь которых он ощущал в ее поцелуях. Он принадлежал ей. Касаясь, целуя, скользя, лаская, пробуя, ведя ее к неизведанному; и она следовала за ним.

Пальцы Северуса, длинные и искусные, скользнули внутрь, и у нее перехватило дыхание.

— Здесь и сейчас, — прошептал он ей в шею, и она закрыла глаза, его голос был темным и глубоким от желания, и это вызывало у нее дрожь. Она теснее прижалась к нему.

Они все еще были наполовину одеты, но никто не обращал на это внимания. Ее руки скользили по его спине, его бедра толкались в нее, отыскивая верный темп, лаская, ощущая, исследуя. Медленно и нерешительно сначала, страстно и преданно с каждой новой секундой, они узнавали друг друга.

— Северус… — простонала она. Золотой свет заходящего солнца играл на ее коже. Мир вокруг него взорвался.

Когда первые впечатления утихли, она дотронулась до него пальцами и запутала их в его волосах.

— Оставайся насовсем, — прошептал он, обнимая ее и вытирая слезы.

— А ты останешься со мной?

— Навсегда.

Она улыбнулась в ответ и взмахнула рукой. Огонь в камине зажегся по воле ее магии. Северус притянул ее ближе.

— Мы справимся, обещаю, мы вернем твою магию.

И листья октября тихо опустились на порог. Занимался рассвет новой жизни.

Конец.