Феликс, она просто друг (гет)

На следующий день Феликса ждало разочарование — Аля выздоровела и подружки сели вдвоем за привычную парту. Ему же предстояло сидеть одному.

Но Феликс стойчески вынес все шесть уроков — его грела мысль о скорой встрече с Маринетт и то, что она несколько раз с ним переглянулась во время уроков. И каждый раз улыбалась. Конечно, она бросала взгляд и на макушку Адриана (да и сам Адриан, признаться, пару раз обернулся на нее — с чего бы это, интересно?). Но эти беглые взгляды Феликс объяснил себе тем, что так быстро брат Маринетт разонравиться не может. А что со временем кое-кто другой, более достойный, займет её мысли — в этом Феликс не сомневался. По крайней мере, начало было положено: ведь пригласила она именно его, а не Агреста.

После уроков Феликс стоял у школы, как они с Маринетт и договаривались. Ждал он недолго: совсем скоро на лестнице показались Маринетт и Аля. Спустившись, подруги на прощание обнялись. Маринетт зашагала к Феликсу.

— Ну что, ты готов? — улыбаясь спросила она.

— Конечно, — просто отозвался Феликс.

— Я знаю одну кофейню неподалёку, пойдём туда. Или мы могли бы пойти в пекарню моих родителей, но это слишком близко — дойдём минут за 10. А если пойдем в кофейню — можно будет прогуляться через парк.

— Я за прогуляться, — отозвался Феликс. Он был полон решимости пойти в самую далекую от школы кофейню, лишь бы подольше погулять с Маринетт.

— Отлично! Парк, через который мы пойдём, — мой любимый. Там есть одно место рядом с прудом: очень уединённое и красивое. Я часто прихожу туда, когда гуляю одна. До этого только одному другу его показывала. Покажу и тебе!

Феликс ощутил укол ревности. Кого интересно водила Маринетт на своё секретное место? Неужели одного очень хорошего друга?

— Так значит, Адриан тоже знает об этом местечке в парке? — будто невзначай спросил он, стараясь звучать как можно более равнодушно.

— Адриан? — удивленно переспросила Маринетт. — Нет, ты что. Он бы, наверное, удивился, если бы я потащила его в какой-то парк, через лесок, кусты... хотя сам увидишь — туда не совсем просто добираться. А объяснить ему, куда я его веду, я бы и не смогла. Мне сложно долго с ним говорить. Ну, ты и сам знаешь, — смутилась Маринетт.

Казалось, ей хотелось добавить что-то ещё, но Феликс этого не заметил. Он перебирал в уме всех знакомых ему друзей Маринетт: его почему-то сильно волновало, кого же она водит по своим тайным местам.

— Аля? Люка?

— Что? Да нет же, — ещё больше смущалась Маринетт.

На самом деле, единственным человеком которого она до этого приводила на своё место был Супер-Кот. Иногда после дежурств они приходили на эту полянку, укрытую от чужих глаз, и устраивали пикник — перекусывали булочками из пекарни родителей Маринетт. И хотя она доверяла Феликсу, рассказать о регулярных пикниках с Котом было бы сложно, не упомянув того, что она Ледибаг. А этого она уже сделать не могла.

— На самом деле, не думаю, что ты его знаешь. Я с ним познакомилась... по работе, скажем так.

— Ты и этот твой друг — вы помогаете твоим родителям в пекарне?

— Можно и так сказать, — согласилась Маринетт.

В конце концов, решила Маринетт, поедание булочек это в какой-то степени и правда помощь пекарне.

— Зови меня, если тебе ещё понадобится помощник. Мы с мамой бывает печём вместе, и она часто говорит, что я полезный. Особенно, когда я не рассыпаю муку и не ем тесто.

Маринетт прыснула:

— Я ни капли не сомневалась в тебе, Феликс. Ну что, идём?

Феликс кивнул, и они направились в сторону парка.

День был прекрасный, теплый и солнечный. Пели птицы, а травинки приятно щекотали ноги. И идти вместе и разговаривать ни о чем и обо всём на свете сразу было одно сплошное удовольствие. Так, по крайней мере, думал Феликс. И очень надеялся, что и Маринетт было с ним так же легко и просто, как и ему с ней.

— Понимаю, что ты недолго в Париже, но как тебе тут? Не скучаешь по дому? — внезапно спросила Маринетт.

— Скучаю, — откликнулся Феликс. — На самом деле, я и правда не понимаю, как Адриан держится. Жить в этом гигантском домище после смерти тёти просто невозможно. Раньше всё было по другому, тётя будто наполняла всё жизнью вокруг себя. Мы когда с мамой приезжали, то и завтракали все вместе, и ужинали. Смеялись и разговаривали. А теперь — скука. Сидишь за этим дурацким длинным столом и молчишь. Дядя вечно занят, Натали ест отдельно от всех, а Адриан так измотан всеми своими дополнительными занятиями, что буквально валится от усталости.

— Мне бы так ему хотелось помочь, — сказала Маринетт. Лицо её стало озабоченным и грустным.

— И мне. Может, мне стоит с ним себя по-другому вести. Я, если честно, не образцово-показательный братец, и больше его подкалываю, чем поддерживаю. У него и правда мало радостей в жизни, будто только сыр и...

Тут Феликс замялся. Конечно, было бы здорово упомянуть о том, что Адриан до абсурда увлечён Ледибаг, может это бы убавило интерес Маринетт к брату. Но поступать совсем уж по-свински ему не хотелось. Тем более, что куда интереснее заинтересовать Маринетт без использования грязных приёмчиков.

— Сыр и что? — нетерпеливо спросила Маринетт.

— Сыр и сыр, ха-ха, — попытался выкрутиться Феликс. — Большего любителя сыра, чем мой брат, я никогда не встречал. Он его ест и на завтрак, и на обед, да ещё и под подушку прячет.

— Под подушку?!

— Ну, возможно, это я фигурально выражаясь. Но у него так в комнате пахнет сыром, что можно подумать, что и под подушкой сыр точно есть. В общем, очень уж любит он сыр.

— Ха! Спорим, я знаю ещё большего любителя сыра, чем Адриан. Это мой знакомый по работе как раз. Он даже пахнет сыром! За километр!

— Адриан пахнет сыром за два километра!

— Мой знакомый всегда носит кусочек камамбера с собой!

— Не сомневайся, Адриан точно с собой носит два!

— А я ношу с собой три, и как погляжу, сыроедение нынче в моде, — прозвучал несколько недовольный голос.

Феликс и Маринетт резко остановились. Они и сами не заметили, как оказались на той самой полянке у пруда, но, судя по всему, были там не одни. На берегу сидел Супер-Кот. Рядом с ним лежало с десяток плоских камешков, которые Кот изредка пускал «блинчиками» по водной глади.

— Я думал, только Ледибаг и я знаем об этом месте, но, дайте у-гауда-ю, она вас подговорила сюда прийти и заняться самым грязным делом на свете.

— Что-о-о?! — выдохнули разом и Маринетт, и Феликс, зардевшись от возмущения.

— Да-да, заняться самым бри-зобразным делом, — невозмутимо продолжал Кот, — осуждением любителей сыра. Как подло с её стороны. За что она так со мной — из-за того, что вчера я сказал, что постоянно слышу от девушек «о боже, какой мужчина, я хочу от тебя сыра»?

— Ни за что не поверю, Кот, что это не твоя бурная фантазия, и что тебе правда так кто-то хоть раз сказал, — сказала Маринетт.

— О, вот и Ледибаг сказала точно так же! А я говорю ей, клянусь, я постоянно только это и слышу, а ещё...

— Мы поняли, поняли, и, пожалуй, не будем тебе мешать, пойдем дальше, — Маринетт нетерпеливо оборвала пылкую речь Кота и за руку потянула Феликса обратно к парковой тропинке. — Феликс, идём? Феликс?

Феликс не отзывался. Она. Взяла. Его. За. Руку. Щёки медленно заливало румянцем, сердце выпрыгивало из грудной клетки. Он не мог думать ни о чём, кроме того, что маленькая ладонь Маринетт крепко держала его руку.

— Ого, а куда это вы пойдете? — Кот, в отличие от Маринетт, заметил смущение Феликса. На мгновение он скосил глаза на руки ребят, нахмурился, но тотчас овладел собой и даже чуть улыбнулся: в его голову пришла ну просто гениальная мысль...

— Я иду с вами! — объявил Кот и схватил Феликса за свободную руку.

— Что ты творишь?! — заорал Феликс и попытался выдернуть ладонь у цепкого Кота.

— Ты чего-то побледнел и на вопросы не реагировал, подумал, что тебе нужна поддержка с двух сторон, — улыбнулся Кот. Ладонь Феликса он держал весьма крепко.

— Отпусти! Меня! Сейчас же! — кричал отчаянно и зло Феликс. Ему пришлось задействовать и вторую руку, чтобы освободиться.

Кот, заметив, что Маринетт уже не держит Феликса за руку, довольно улыбнулся и отступил.

— Ну-ну, не волнуйся ты так. Вижу, с тобой полный порядок. Но всё же пройдусь немного с вами, а то ещё акума прилетит.

— Кот, правда, не нужно, — сказала Маринетт.

— А вот ещё как нужно! — непреклонно заявил Кот. Он сгреб все свои камушки и разом бросил в воду, будто стремился показать, что настроен весьма решительно. — Если хочешь знать, это распоряжение Ледибаг.

— Чего? — удивилась Маринетт.

— Ледибаг меня попросила, кхм-кхм, присмотреть за вами, скажем так. Угроза акумы и всё такое.

— Ты врёшь, — хмыкнул Феликс. — Ещё пять минут назад ты удивился, что мы вообще сюда пришли, а сейчас утверждаешь, что тебя отправила Ледибаг?

— Конечно, он врёт, — кивнула Маринетт.

— Уж поверьте, если кто из нас троих и знает, кого и куда отправила Ледибаг, так это я, — совершенно уверенно возразил Кот. — Я иду с вами и точка. Ой, слышите? Писк? Бип! Что это? Бип! Да это уведомления мне приходят, бип!

— Это же ты говоришь «бип», ненормальный! — взорвался Феликс.

Кот завозился, вытянул из-за спины жезл и задумчиво уставился на зеленый экранчик.

— Не пори чушь, бип, это пишет Ледибаг, — заявил он. — Да-да, просит вас проводить и, э-э-э, может и подольше с вами остаться.

— Тебе точно не пишет Ледибаг! — Маринетт тоже негодовала.

— Неужели? Может, тебе пишет, говорит, что не пишет мне? — улыбнулся Кот.

Сам того не зная, Кот был ближе всего к разоблачению Ледибаг, чем когда бы то ни был: в эту секунду Маринетт больше всего на свете хотелось призвать Тикки и превратиться, а затем ещё раз уточнить у Котика, кто там и что ему пишет. Натыкать носом, так сказать, прямо в место преступления. Но наверное, поступить так было бы слишком глупо и просто, ведь так?