Мешать соединенью двух сердец... (джен)

Глава 7

Дойдя до дверей, Родольфус внезапно остановился, словно вспомнив что-то. Вернулся к камину, взял с каминной полки бутылку огневиски и плеснул в стакан.

— Мистер Лестрейндж! — возмутилась Гермиона.

Лестрейндж отхлебнул из стакана, однако не проглотил, а прополоскав рот, выплюнул в камин, затем вылил остатки на ладонь и растёр по лицу, шее и одежде.

— Теперь вы, — протянул он бутылку ребятам.

— Зачем?!

— Перебить ваши проклятые духи. Если уж Белла унюхала, оборотни почувствуют сразу. Себя я себя духами обрызгать не могу, это вызовет слишком много ненужных ни мне, ни вам вопросов. Огневиски перебьёт, да и запах от нас будет одинаковый.

Гермиона проделала те же манипуляции, оценив про себя деликатность Родольфуса, который не стал сам пить из бутылки.

Невилл, прежде чем глотнуть, покрутил бутылку в руках.

— Ничего себе! — пробормотал он уже своим обычным голосом. — Коллекционное. Галлеонов 100 за бутылку.

— 150, — уточнил Лестрейндж, потом, замявшись, искоса взглянул на Гермиону.

— Мисс Грейнджер, прошу меня извинить, но я вынужден задать вам весьма деликатный вопрос. Оборотни не смогут учуять от вас запах крови?

Гермиона вспыхнула до корней волос. Лестрейндж ждал ответа.

— Я… я не подумала об этом. Боюсь, что да, — прошептала она, глядя в пол.

Родольфус на секунду задумался, потом взял со стола серебряный нож для бумаги, примерился, с силой провёл лезвием по боковой стороне ладони и стряхнул несколько капель на рубашку и брюки. Затем, вытащив из кармана белоснежный платок с монограммой СRRL, смочил его остатками огневиски и перетянул ладонь. Порез был глубоким, и платок мгновенно окрасился кровью.

— Будем надеяться, что такой коктейль им напрочь отшибёт нюх.

«Он просчитывает все варианты, учитывает все возможности и мгновенно находит решения. Кингсли был прав, когда предостерегал нас от того, чтобы его недооценивать».

Лестрейндж самодовольно ухмыльнулся и подмигнул ей.

— Перестаньте! — возмущённо зашипела Гермиона.

— А что он делает? — не понял Невилл.

— Всё, не буду, не буду, — засмеялся Родольфус. — Браш, иди за ними, чтобы выглядело, будто ты идёшь за мной на почтительном расстоянии. Так, по крайней мере, на них никто сзади не наткнётся. Вам тоже придётся идти за мной вплотную, если Браш станет плестись в пяти шагах, это будет выглядеть подозрительно.

— Мистер Лестрейндж, может, остановить кровь? — спросила Гермиона, кивнув на промокший платок.

— Не надо, от запаха крови оборотни будут хуже соображать.

«Дразнить оборотней запахом и видом свежей крови… Вы что, идиот, мистер Лестрейндж?" -Гермиона постаралась как можно чётче мысленно проартикулировать каждое слово, мстительно глядя на Родольфуса. Тот никак не среагировал. То ли действительно прекратил считывать её мысли, то ли не подал вида.

Подойдя к двери, Лестрейндж на мгновение задержался, обернулся и обвёл взглядом библиотеку, задерживаясь глазами на некоторых книгах, картинах и статуях, потом толкнул дверь и вышел. Гермиона с Невиллом проскользнули следом. Браш вышел последним. Дверь бесшумно закрылась.

Не производить шума оказалось достаточно легко. Коридор был покрыт пушистым ковром. Было темно, но там, где они проходили, мягким приглушённым светом вспыхивали свечи. Портьеры, стоило к ним приблизиться, сами собой отгибались, пропуская Лестрейнджа и его невидимых спутников, хотя в коридоре не было ни малейшего намёка на сквозняк. Этот дом любил своего хозяина.

За дверями многочисленных комнат стояла тишина, лишь из-под одной пробивалась тонкая полоска света, а внутри слышалась какая-то возня. Проходя мимо этой двери Лестрейндж на мгновение сбился с шага, из-за чего Гермиона чуть не наткнулась на него. Она заметила, как уголок рта Родольфуса непроизвольно дёрнулся, а ладони сжались в кулаки. Начавшая было свёртываться кровь потекла из пореза с новой силой, несколько капель сорвалось с импровизированной повязки и упало на пол. Это отрезвило Лестрейнджа, он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и пошёл дальше.

Выйдя на лестницу, Родольфус снова сбавил шаг, задерживаясь возле многочисленных портретов, которыми были тесно увешаны стены. Ребята с досадой приноравливались к его неторопливой походке. «Мистер Лестрейндж, поторопитесь, пожалуйста, — несколько раз мысленно воззвала к нему Гермиона. Родольфус ничем не показал, что слышит её. Он неторопливо спускался, вежливо кивая портретам. Гермиона, чтобы отвлечь себя, тоже рассматривала лица предков Родольфуса. Они были разные — высокомерные и открытые, надменные и приветливые (последних было не в пример меньше), выразительные и отрешённые. Кто-то встречал Родольфуса улыбкой, кто-то смотрел неодобрительно, кто-то приветливо махал рукой. Перед одним из последних портретов Лестрейндж снова замер. Хмурый мужчина окинул его недовольным взглядом и молча покачал головой. Родольфус виновато развёл руками. Женщина, стоявшая рядом с мужчиной, вздохнула. Родольфус нежно улыбнулся ей и поднял ладонь. Женщина подошла к краю рамы и протянула руку ему навстречу. Живая и нарисованная кисти встретились на границе полотна. Постояв так некоторое время, Лестрейндж отнял руку и, кивнув,сделал шаг назад. Женщина ответила ему таким же кивком и снова стала рядом с мужчиной. Родольфус, больше не оглядываясь, быстро зашагал вниз, к подвалу.

«Он прощается, — догадалась Гермиона. — Прощается с домом, с предками, с родителями. Он не надеется выжить».

«Мисс Грейнджер, — зазвучал в её голове спокойный голос Родольфуса. — Обещаю, это последний раз. Я не идиот, как вы изволили заметить, и прекрасно понимаю, как опасно дразнить оборотней свежей кровью. Я не горю желанием быть растерзанным кучкой существ, стоящих ближе к животным, чем к человеку, но, может статься, это будет единственным способом освободить ваших друзей. Если вы отсюда выберетесь, чего я вам искренне желаю, передайте Аберфорту, что я прошу его сохранить жизнь Рабастану. Он знает, что мой брат равнодушен к идеям Лорда, да и вообще к любым идеям. Он не сделал ничего, что заслуживало бы смерти, в отличие от меня. Считайте это последней просьбой приговорённого к казни».

Гермиона взглянула на идущего перед ней Родольфуса. Тот шёл совершенно спокойной походкой человека, занятого привычной рутиной.

«Мисс Грейнджер?»

«Да, мистер Лестрейндж, я передам ему. В любом случае».

«Спасибо. Больше я вас не побеспокою. Мы пришли. Не удивляйтесь и не пугайтесь того, что я стану говорить, делайте всё быстро и чётко. Второго шанса не будет. Скоро рассвет».