Наследник дома Блэк (джен)

*Примечание автора*

Поскольку волшебного эквивалента британской системы пэрства не существует, автор решила создать немного расширенную версию, основанную на магловской.

В отличие от магловской версии, титул пэра исторически не привязан к территориальным обозначениям, а, напротив, связан с наличием наследственного "семейного места" в Визенгамоте. Поэтому титул "лорд XXX" основывается исключительно на фамилии семьи (а иногда и на имени), например, "лорд Блэк" или "лорд Гектор Фоули". К лорду Малфою никогда не будут обращаться "лорд Уилтшир", потому что его поместье находится в Уилтшире. К жене обладателя титула будут обращаться "леди <фамилия мужа>". Таким образом, Мелания, жена Арктуруса, носит титул "леди Блэк".

Еще одно отступление от магловской системы — существует только один ранг дворянства. В результате, для старшего сына лорда не существует титула вежливости или вспомогательного титула. Поэтому автор создала совершенно отдельный титул "господин <фамилия>" для Наследника — того, кто унаследует титул лорда после смерти лорда. Сын Арктуруса, Орион, является законным наследником фамильной резиденции Блэков. Следовательно, его титул — "господин Блэк". Жена Наследника будет носить титул "госпожа <фамилия мужа>". Таким образом, Вальбурга имеет титул "госпожа Блэк".

Старший сын лорда, кроме его Наследника, будет иметь титул "мистер <фамилия>", а старшая дочь — титул "мисс <фамилия>". Лукреция имеет титул "мисс Блэк", а гипотетический младший брат Ориона будет называться "мистер Блэк". Если у Ориона есть третий брат или сестра, к ним будут обращаться "мистер <имя> <фамилия>" и "мисс <имя> <фамилия>".

Старший внук лорда будет иметь титул "господин <первое имя> <фамилия>", чтобы отличить свой титул от титула отца. Поэтому Турайс, старший сын Ориона, имеет титул "господин Турайс Блэк". К его гипотетической жене будут обращаться в формате "госпожа <имя> <фамилия мужа>". Все остальные члены семьи будут иметь титул "мистер <имя> <фамилия>" или "мисс <имя> <фамилия>" без различия старшинства. Таким образом, Сириус и Регулус — "мистер Сириус Блэк" и "мистер Регулус Блэк".

Письмо для "господина Блэка" всегда будет относиться к Ориону, а не к Турайсу или Арктурусу. Письмо для "мистера Блэка" всегда будет предназначаться гипотетическому второму брату Ориона, а не Сириусу или Регулусу.

Однако, ввиду непрактичности постоянного обращения к каждому по его титулу в разговоре, принято считать, что случайные знакомые сначала будут приветствовать друг друга полными титулами, а затем вернутся к именам или "мистер/мисс <фамилия>", если не указано иное. Близкие друзья могут по взаимному согласию отказаться от формальных титулов, в зависимости от степени знакомства и обстановки разговора. Если обратившийся настаивает на использовании своих формальных титулов, это будет расценено как: 1) намеренную попытку оградиться или 2) признак претенциозности. Однако адресант может, наоборот, проигнорировать предупреждение и рискнуть навлечь на себя гнев адресанта.

Конечно, все это имеет значение только для определенной части волшебного общества, которая высоко ценит эту формальность — которую они считают традицией чистокровных. В этих семьях часто обращаются друг к другу с титулами и считают безупречное их использование показателем правильного воспитания. Поэтому Турайс, будучи сыном семьи Блэк, окружен теми, кто хорошо разбирается в подобных обращениях.

С другой стороны находятся те, кто рассматривают титул лорда только как деловой титул. Они считают, что титулы должны использоваться только в Визенгамоте и игнорироваться за его пределами. Поэтому они редко используют свои титулы на публике и никогда не обращаются к своим сыновьям "господин". Примером тому служит семья Поттеров.

Существует также третья группа людей, которые хорошо знакомы с этим обращением в силу необходимости или неоднозначно относятся к его использованию. Примером первых могут служить чиновники Министерства или избранные представители в Визенгамоте. Примером второго могут быть владельцы магазинов, которые решают, использовать ли формальные титулы, в зависимости от того, что они знают о склонностях своих клиентов.

Наконец, во всем этом есть одна тонкость, касающаяся домовых эльфов и того, как они обращаются к своим хозяевам. Обращаясь к главе семейства, обычно лорду семьи, они будут называть его "хозяин <фамилия>". Ко всем остальным членам семьи обращаются "хозяин <имя>", например, "хозяин Орион" или "хозяин Турайс", или просто "хозяин".

________________________________________

Глава 7

Бал Малфоев

________________________________________

29 января 1967 года (воскресенье)

Как будут конкурировать Чистомет и Комета?

Революционный Нимбус 1000, способный разворачиваться в воздухе на 360 градусов, должен всколыхнуть поле для квиддича. Несмотря на то, что сегодня — официальная дата выпуска метлы, она уже получила рекордное количество предзаказов за последний месяц после Европейского съезда гонщиков на метлах в Мюнхене, Германия, в декабре прошлого года. На прошлой неделе официальный представитель компании уже выступил с заявлением, в котором говорится, что накопилось большое количество заказов и что до марта метлы не будут доступны для покупки в магазине. Однако желающие все еще могут сделать предварительный заказ совиной почтой...

Не успел Гарри освоиться с новой личностью, как вскоре обнаружил, что у него безупречная прическа и он одет в черную мантию элегантного покроя с зелеными линиями по подолу, подчеркивающими его глаза. Затем Орион и Вальбурга быстро провели его в гостиную. В центре комнаты стояла вешалка с ярлыком, на котором красовалась надпись: "Портключ, отправление через одну минуту с Гриммо 12 в Малфой Мэнор". Когда Портключ засветился, ему дали указание ухватиться за вешалку, чтобы вся семья переместилась Портключом.

Гарри закружился и замахал руками, пытаясь устоять на ногах. Орион схватил его за мантию, чтобы поддержать, а Вальбурга нахмурилась на его неподобающие манеры. Он смущенно поднял голову. К счастью, от гнева матери его спас подошедший Люциус Малфой.

Гарри никогда не представлял, как выглядел Люциус в детстве, но вот он, пятнадцатилетний мальчик, идет к нему. У него были прямые длинные светлые волосы, отросшие до плеч, и безупречная, но бесстрастная улыбка — идеальный пример ухоженного наследника чистокровной семьи.

— Господин и Госпожа Блэк, — Люциус официально поприветствовал Ориона и Вальбургу вежливым кивком, после чего повернулся к самому молодому члену семейства. — Господин Турайс Блэк.

Люциус задержал взгляд на лице Гарри, молча оценивая его, и отвернулся как раз в тот момент, когда это уже стало очевидно неуместным. Люциус махнул рукой в сторону входа и жестом пригласил их следовать за ним.

— Добро пожаловать в Малфой Мэнор. Прошу извинить моего отца, он сейчас встречает лорда Блэка.

— Спасибо, Господин Малфой. Как вам в Хогвартсе? — спросил Орион, начиная вежливую беседу с Люциусом.

Не заинтересованный в диалоге, Гарри позволил своим глазам блуждать по великолепным залам, изысканно украшенным различными предметами. Произведения искусства, сочетание мраморных скульптур и картин греческих богов, выстроились вдоль коридора, покрытого серым ковром. На каждой мраморной колонне красовались узлы бледно-белых цветов: лилий, магнолий и скабиоз, а с арок над ними изящно струились глицинии.

Пока он любовался со вкусом подобранными украшениями, роскошно выложенными на большинстве поверхностей, он прошел мимо пары открытых французских дверей, которые вели на обширный балкон. Там произошло быстрое движение теней, которое заинтересовало Гарри. Оглянувшись на родителей, он отделился от группы и вышел на прохладный ночной воздух.

Гарри окинул взглядом обширную территорию поместья, наслаждаясь серебристым лунным светом под безоблачным небом. Легкий ветерок ласкал его щеку, донося слабый аромат белых роз и лилий из знаменитого Розового сада, а также звук тихого разговора. Пойдя на шум, Гарри наткнулся на мальчика, прижатого к стене другим, гораздо более старшим подростком, наставившим на свою жертву палочку.

— Как ты сюда попал, паразит? — сказал парень со злобной ухмылкой на лице. — Судя по твоим лохмотьям, тебе здесь явно не место.

— Что вы делаете? — закричал Гарри, подбегая к ним. — Немедленно отпустите его!

Хулиган взглянул на Гарри, потом еще раз посмотрел на его мантию, и решил, что Гарри достоин его внимания. Не отпуская сопротивляющегося мальчика, он спросил: — Кто ты такой?

— Тебя это не касается, — огрызнулся Гарри. — Я сказал. Отпусти. Его.

Хулиган усмехнулся: — Ну и зачем мне это делать...

До этого Гарри лишь однажды успешно применял беспалочковую магию, поэтому он попытался сфокусировать свою магию и использовать Освобождающее заклинание. Он почувствовал теплый поток силы, исходящий из ядра и медленно вливающийся в руку. Однако очередное разочарованное ворчание младшего мальчика отвлекло Гарри.

Стремясь освободить мальчика, Гарри поспешно нанес сильный удар кулаком в лицо хулигана. Удивленно вскрикнув, парень прикрыл правый глаз и издал болезненный вскрик. Его палочка упала на каменный пол, после чего раздался громкий стук. Одновременно с этим Связывающее заклинание на мальчике ослабло, и он рухнул на колени.

Гарри поднял мальчика на ноги и указал на лестницу.

— Беги! — крикнул он. Мальчик тут же бросился бежать, и они, спотыкаясь, спустились по ступенькам на дорожку из камня, окаймлявшую сад. Под прикрытием относительной темноты они бежали так быстро, как только могли, и не останавливались, пока не убедились, что никто их больше не преследует.

Задыхаясь, Гарри привалился к покрытой виноградом стене. Его недавно спасенный спутник, худой беловолосый мальчик в тонкой пижаме, наклонился и жадно глотал воздух. Когда они, наконец, обрели дар речи, мальчик искренне прошептал: — Спасибо... за... за то, что спас меня.

— Без проблем, — голос Гарри прозвучал с высоким хрипом из-за нехватки воздуха. — Как... как... тебя... зовут?

— Алекс, — выдохнул мальчик. — А... а тебя?

— Гарри... — Гарри заговорил прежде, чем вспомнил, что у него теперь другая личность. — Я... то есть, Турайс. Приятно познакомиться, Алекс.

Гарри поспешно протянул руку, надеясь, что собеседник не заметил его промашку. Алекс долго, нерешительно смотрел на руку, но вскоре пожать ее.

— Итак... что там произошло?

Глаза Алекса нервно забегали по сторонам, и он прошептал: — Я... я видел приглашение отца на бал, но я знал, что он никогда не посетит его... поэтому я украл приглашение и дверной звонок, который прилагался к нему. Сегодня дверной звонок вдруг засветился и... следующее, что я понял, — это то, что я здесь. Затем другой мальчик заметил меня и прижал к стене, а потом... а потом пришел ты...

Значит, мальчик, скорее всего, улизнул из дома без разрешения, что Гарри вполне понимал.

— Я больше не хочу быть здесь... — прошептал Алекс, явно потрясенный встречей, со страхом в глазах глядя на возвышающееся над ними поместье. — Есть ли другой способ вернуть меня домой, не предупредив... их?

— Ну, где ты живешь? Мы можем попытаться отправить тебя камином. — предложил Гарри, но при виде замешательства мальчика, он засомневался: — Ты... ты даже не знаешь своего адреса?

Щеки Алекс покраснели от смущения, и он кивнул в знак подтверждения.

— Как ты можешь не знать, где живешь? — недоверчиво спросил Гарри.

— Ну, это ты не знаешь своего собственного имени, — пробормотал мальчик. Затем на его лице появилось выражение ужаса, когда он понял, что произнес свои мысли вслух. Алекс тут же взглянул на лицо Гарри в поисках признаков гнева и быстро извинился: — Я... я не должен был этого говорить. Прости.

— Нет, ты прав. Я совершил глупую ошибку, — пробормотал Гарри, и прочистил горло. — Ну... если ты не знаешь своего адреса, нет смысла пытаться аппарировать или использовать камин. — Гарри вдруг пришла в голову мысль, и он выдохнул: — Портключ. У тебя все еще есть Портключ, с которым ты прибыл?

— Портключ? — спросила Алекс с пустым выражением лица. Казалось, он не знал этого термина.

— Портключ! — в отчаянии повторил Гарри, как будто это могло помочь мальчику понять это слово. Затем он попытался объяснить: — Вещь, которая перенесла тебя сюда из твоего дома... Дверной звонок! Ты упомянул, что появился здесь после того, как дотронулся до светящегося дверного звонка, верно?

— Да.

— Тогда дверной звонок — это все, что нам нужно! — взволнованно ответил Гарри. — Все портключи для этого бала заранее настроены на время прибытия и отбытия. Пока ты будешь держать его, тебя отправят обратно домой, когда его активируют сегодня вечером! Итак, он у тебя, верно?

Алекс кивнул и потянулся в левый карман штанов. На его лице появилась вспышка паники, и он начал выворачивать все карманы.

— Кажется, я потерял его где-то там, — ахнул Алекс.

Глядя на испуганного мальчика, Гарри утешительно улыбнулся и мягко сказал: — Тогда нам просто нужно найти его. Не волнуйся.

Несмотря на панику в глазах Алекса, Гарри уловил слабый проблеск надежды и благодарности. Осторожно ступая, они поднялись по лестнице, ведущей на балкон, где они совсем недавно встретились. Заглянув за угол, Гарри огляделся и увидел пустой балкон.

Казалось, что здесь никого не было, но внимание Гарри привлекла вспышка золотого света вдалеке.

— Вон там, — прошептал Гарри. Он похлопал Алекса по плечу и указал на крошечный золотой предмет в форме колокольчика, который лежал в темном углу. Когда мальчик взволнованно задышал, в сознание Гарри закралось сомнение.

Что-то было не так.

Однако Алекс начал бежать к нему до того, как Гарри успел высказать свое беспокойство.

— Инкарцеро! — крикнул голос неподалеку, и полоса света поразила Алекса на середине пути. Толстая веревка плотно обмоталась вокруг парня, и он с удивленным вскриком упал вперед.

— Молодец, Нотт, — засмеялась девушка, выходя из-за колонны. Затем в поле зрения появились еще два подростка — примерно шестнадцати лет — они обступили беспомощную, связанную жертву, словно акулы. Парень присел перед Алексом, и при слабом свете, проникавшем из коридора позади них, Гарри смог разглядеть большой красный синяк вокруг его правого глаза. Гарри понял, что это был тот самый парень, который издевался над Алексом раньше.

Гарри выругался себе под нос из-за поспешности Алекса и отступил еще дальше в тень. Сражаться без палочки с тремя шестнадцатилетними подростками и потенциальными обладателями Темной магии было неразумно.

— Так, где же твой друг, мальчишка?! — прорычал Нотт, но Алекс лишь с ненавистью посмотрел на парня. — Говори сейчас или пострадаешь!

Когда Алекс отказался отвечать, парень ударил его ногой в живот, и тот зашипел от боли. Гарри поморщился, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы спасти ситуацию.

— Оу... он выглядит таким милым, когда злится, — промурлыкала девочка, поглаживая щеку мальчика своей палочкой. Алекс зарычал и попытался укусить кончик ее палочки. На лице девочки появилось выражение полного отвращения, и она вытерла свою палочку о мантию Алекса. Она вскрикнула: — Слюна этого беса попала на мою палочку! Кто-нибудь, принесите мне очищающее зелье!

— О, заткнись, Трэверс. Ты приманишь сюда всех авроров, — огрызнулся другой парень, прислонившийся к стене. — И Нотт, Чары Немоты.

— Я еще не выучил их! — прорычал Нотт, его лицо покраснело. — Ты можешь сделать это самостоятельно, Яксли!

— Имбецил, — страдальческим тоном пробормотал Яксли, указывая на Алекса. — Силенцио.

Довольный своей работой, Яксли ухмыльнулся, проходя мимо Нотта, и вернулся на свое место, прислонившись к стене. Насмешливо наклонив голову к обиженному Нотту, он сказал: — Твоя очередь.

Нотт с раздражением повернулся и снова направил свою палочку на жертву. Как раз в тот момент, когда Нотт произносил заклинание, Гарри выскочил из своего укрытия.

— Серпенсортиа! — угх!

Гарри врезался в Нотта. Мальчики упали на землю, и воздух наполнился растерянными криками. Позади них в воздухе возникла большая зеленая садовая змея и заползла всем телом на связанную фигуру. Глаза Алекса расширились от страха, он безуспешно пытался сдвинуться с места. В хаосе Гарри схватил палочку Нотта.

Быстро прицелившись в шокированных Яксли и Трэверс, он крикнул: — Ступефай! Ступефай!

Оба подростка без борьбы рухнули на землю, а Гарри быстро повернулся лицом к Нотту, который уставился на кончик палочки у своей груди и тяжело дышал. Взмахом палочки Гарри снял заклятия, наложенные на Алекса, который тихо хныкал, поскольку змея все еще обвивалась вокруг его плеч.

— Снимите ее с меня, пожалуйста, — умолял Алекс с закрытыми глазами. — Турайс, пожалуйста...

'Слишком шумно. Нужно... спрятаться', — услышал Гарри шипение змеи, которая пыталась сползти с тела Алекса.

— Эй, Алекс, просто не двигайся, хорошо, — успокаивающе сказал Гарри, продолжая направлять свою палочку на Нотта. — Ты ведь доверяешь мне, верно?

Алекс мужественно кивнул, и Гарри попытался использовать парселтанг.

— Привет... Я Турайс-с... Пожалуйс-ста... не кус-сай моего друга. Он... боится з...змей.

Змея удивленно повернулась к Гарри.

— Говорящ-щий че…ловек?

— Да... Я говорю, — шипел Гарри и протягивал руку. — Ты можешь забраться на меня, и я перенес-су тебя... куда-нибудь в теплое мес-сто.

— Ко...конечно, говорящий человек, — кивнула змея, переползая на его руку.

Гарри услышал звук быстро приближающихся шагов. Он призвал дверной звонок и вложил его в дрожащие руки Алекса.

— Возьми это и уходи, — проинструктировал Гарри парня.

— А как же ты? — спросил Алекс, бросив обеспокоенный взгляд на открытый дверной проем, откуда доносился шум.

— Со мной все будет в порядке, — твердо сказал Гарри.

Алекс посмотрела на Гарри, и, наконец, прошептал: — Спасибо.

Гарри быстро похлопал Алекса по плечу и ободряюще улыбнулся: — А теперь иди.

Как только Алекс снова исчез на лестнице, на балконе появилась большая группа взрослых, которые в полном шоке наблюдали за происходящим. Женщина тут же опустилась на колени перед потерявшими сознание подростками и сообщила: — Мистер Корбан Яксли и мисс Вайлет Трэверс оглушены.

— Приведите их в чувства, сейчас же, — сказал другой голос, когда пожилой мужчина отделился от группы и подошел к Нотту.

— Брутус! Ты... — мужчина бросил взгляд на палочку в руке Гарри и прорычал: — Почему у него твоя палочка? Отдай ее, негодяй.

— Следите за словами, лорд Нотт, — ледяным голосом произнес сзади Арктурус, проходя мимо толпы. Орион и Вальбурга следовали за ним. — Ты только что назвал моего внука негодяем.

— Вашего внука, лорд Блэк? — спросил лорд Нотт. Он еще раз внимательно посмотрел на Гарри. — Ты... ты...

Однако он не успел ответить, как появился мужчина средних лет с белыми волосами и голубыми глазами. Взгляд этого человека сразу же опустился на змею на шее Гарри, а затем устремился на самого Гарри.

— Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь произошло? — его голос был спокоен, но Гарри легко уловил в нем нотки ярости. — Что произошло, господин Нотт.

— Он... он... напал на нас, лорд Малфой, — обвинил Нотт. — И... он... он... также пытался натравить на меня свою змею.

— Господин Турайс Блэк — десятилетний ребенок без магического образования, — резко выдал Абраксас Малфой. — Правильно ли я понимаю, что, согласно вашим словам, он победил трех шестнадцатилетних подростков без палочки, обезоружив вас и оглушив двух других? А также в какой-то момент он призвал себе на помощь змею.

— Я... Я... — Нотт заикался, над его бровями выступили бисеринки пота. Хватаясь за соломинку, он указал на змею и начал плести еще более неправдоподобную историю: — Он... он говорил со змеей, лорд Малфой. Он... он говорил с ней и... и направил ее... э-э... напасть на нас, да. Это... это... вот почему мы были застигнуты врасплох.

Лорд Нотт подал знак своему сыну, чтобы тот прекратил бредить. Он тут же резко произнес: — Я прошу прощения за поведение моего сына, лорд Малфой. Брутус, немедленно извинись!

Нотт уставился на Гарри, от унижения его лицо стало таким же красным, как и волосы. Под суровым взглядом отца он отвесил глубокий поклон и пробормотал сквозь стиснутые зубы: — Простите, лорд Малфой. Пожалуйста, простите мое неприемлемое поведение. Я подумаю о своих проступках.

Однако глаза лорда Малфоя внимательно изучали Гарри в течение всего времени вынужденного извинения.

Печальная правда заключалась в том, что все знали, что Нотт не стал бы нападать на своих друзей. Более того, похоже, все считали Нотта таким же ярким, как перуанский порошок мгновенной тьмы, и таким же способным, как флоббер-червя. Поэтому, несмотря на то, что никто не обвинял Гарри в случившемся, все знали — как бы невероятно это ни звучало — что именно он обезоружил Нотта и оглушил Трэверса и Яксли.

Когда мальчик закончил, Абраксас вернул свое внимание к лорду Нотту и прорычал: — Лорд Нотт, будет разумно, если вы объясните своему сыну полный идиотизм его действий и почему он вообще решил, что это хорошая идея — творить магию на мероприятии, где собрались чиновники Министерства.

Лорд Нотт пробормотал очередное извинение, в то время как змея приблизила свою голову к уху Гарри. Группа зрителей вздрогнула, увидев, как змея целенаправленно и без злого умысла скользнула прямо к лицу Гарри.

— Могу я с-спрятаться в твоей мантии...? Здесь... немного прохладно.

— Конечно, — прошипел Гарри в ответ, когда змея начала сворачиваться в клубок внутри верхней мантии. При виде неожиданного зрелища взрослые начали шептаться между собой. Даже Абраксас Малфой, который сохранял невозмутимый вид на протяжении всего этого дебоша, затаил дыхание от способностей Гарри к парселтангу.

Нотт, с другой стороны, закричал: — Вот видишь! Я же говорил тебе, что он разговаривает со змеей.

— Заткнись, мальчишка! — Лорд Нотт сразу же сделал ему выговор.

— Но...

— Ты уже достаточно наговорил сегодня!

— Ты в беде, человек? - Шипела ему в ухо змея.

— Я не знаю. — Гарри шипел в ответ, наблюдая за своей семьей, застывшей на своих местах. Хотя они сохраняли спокойный вид, Гарри знал по выражению их глаз, что они потрясены до глубины души, а его мать — в ярости. — Возможно.

Когда Гарри вели в дом, он заметил голову, выглядывающую из-за живой изгороди. Он ободряюще улыбнулся мальчику и помахал ему рукой, надеясь, что тот благополучно вернется домой.

* * *

Новость о способности Гарри к парселтангу распространилась во время бала как лесной пожар и стала единственной темой для разговоров на весь вечер. Лорд Малфой был недоволен тем, что на его собственном балу его превзошел десятилетний ребенок, особенно наследник Блэков.

Когда свита семьи вернулась на Гриммо 12, Гарри сразу же потащили на кухню для допроса.

— Ты можешь объяснить свои действия? — В голосе Ориона звучало разочарование, и сердце Гарри сжалось.

— Клянусь, я не подстрекал Нотта ни к чему, отец, — с досадой сказал Гарри. Оглядев всех взрослых в комнате, он объяснил: — Я не говорил об этом раньше, потому что не хотел доставлять неприятности другому человеку, но был мальчик по имени Алекс, над которым Нотт издевался. Я вмешался, чтобы спасти его...

— Кто такой этот Алекс? — перебил Арктурус.

— Я не знаю. Мы встретились впервые.

— И с какой стати ты помогаешь тому, кого не знаешь? — спросила Вальбурга.

— О, тише, и позволь мне задавать вопросы, которые действительно имеют значение, ладно? — раздраженно огрызнулся Арктурус. — Разве ты не спросил его фамилию?

— Тогда мне и в голову не пришло, что это имеет значение.

— Пусть так. Как ты его спас? Украв палочку Нотта?

— Нет, — ответил Гарри. — Он прижал Алекса заклинанием, а я... ну... я ударил его по лицу.

Орион удивленно кашлянул, а Вальбурга презрительно прошипела: — Какой грубый, магловский способ!

Не обращая внимания на невестку, Арктурус спросил: — И ты украл его палочку?

— Нет, — сказал Гарри. — Но, оглядываясь назад, мне стоило это сделать. Мы просто убежали.

Вальбурга зарычала: — Мы, Блэки, не убегаем от своих врагов...

— Может, заткнешься? — прогремел Арктурус. — Тогда как у тебя оказалась его палочка?

— Мы убежали, и Алекс рассказал, что прибыл на бал с помощью портключа, а его отец не знал об этом. Он хотел вернуться домой, не предупредив хозяина, поэтому я сказал ему, что тот же самый портключ доставит его домой через несколько часов. Однако потом мы обнаружили, что он потерял портключ по дороге. Поэтому мы вернулись на то же место, — сказал Гарри. — Когда мы пришли, Алекс попал в засаду, устроенную Ноттом и его друзьями, а меня никто не заметил. А потом, когда Нотт собирался наложить на него проклятие, мне пришлось покинуть свое укрытие.

— Я врезался в него, и его палочка выпала у него из рук, но к этому моменту он уже наколдовал змею. Тогда я схватил его палочку и оглушил Трэверс и Яксли. Затем я освободил Алекса и велел ему убегать, как раз перед тем, как вы все прибыли на место происшествия, — заключил Гарри.

— Откуда ты знаешь Оглушающее заклинание? — спросил Орион. — Или любое другое заклинание, если на то пошло.

— Неважно, как Турайс сделал это, и сделал ли это Турайс, — сказал Арктурус. — Факт остается фактом: Турайс стоял на месте происшествия с палочкой Нотта в руке, а Яксли и Треверс были найдены без сознания. Все считают, что это сделал Турайс, и это хорошая новость для нас.

— Почему? — спросила Вальбурга, заинтригованно.

— Потому что теперь все знают, что Турайс, десятилетний ребенок, который никогда не переступал порог Хогвартса, сумел выиграть бой без палочки против трех шестнадцатилетних, — объяснил Арктурус с довольной улыбкой на лице. — Стыд, который, должно быть, сейчас испытывают лорд Нотт и лорд Яксли... И да, твоя способность к парселтангу...

— Я хотела обсудить это с тех пор, как мы вернулись, — с нетерпением произнесла Вальбурга. — Мы никак не связаны с Салазаром Слизерином. Как мой сын может обладать этой редкой, желанной способностью?

— На этот вопрос мы, возможно, никогда не сможем ответить, — сказал Арктурус, глядя прямо на Гарри. — Однако, меня больше интересует, когда Турайс обнаружил свои способности...

— Я только что открыл их? — Гарри притворился невинным, хотя знал, что это, вероятно, бесполезная затея.

— Как ты смеешь лгать мне? Как ты смеешь скрывать от меня эту информацию?! — прорычала Вальбурга и ударила кулаком по столу. — Я твоя мать.

— Вальбурга, контролируй себя! — предупреждающе сказал Арктурус. Переключив свое внимание на Гарри, он продолжил: — Прекрати это представление. Ты никак не мог скрыть этот талант, не делая этого намеренно. И мне кажется, я знаю, что ты пытался сделать, Турайс. Ты раскрыл свои способности публично, потому что хотел убедиться, что все, включая нас, не смогут отвергнуть твои способности. То, что ты хочешь получить рычаг влияния, это ясно. Но для чего? Вот в чем главный вопрос.

В голосе мужчины чувствовалось раздражение, но Гарри также заметил скрытый смех и одобрение в его глазах.

Честно говоря, Гарри ничего не планировал. Но если все будут считать, что у него есть какая-то цель, он мог бы воспользоваться возможностью заставить Вальбургу стать более хорошей матерью.

— Да, мне нужны были рычаги давления, — твердо ответил Гарри. — Но все, чего я хотел, это рычаг на мою мать, чтобы я мог выдвигать требования, от которых она не сможет отказаться.

Заставив себя посмотреть в глаза разъяренной Вальбурге, Гарри искривил губы в озорной ухмылке и продолжил: — О... Вы только представьте себе лица своих друзей, если они когда-нибудь узнают, что вам удалось отнять у змееуста наследника? Мне бы не пришлось беспокоиться, ведь любая семья примет меня просто из-за моего дара.

— Как ты смеешь, наглое отродье?! — прорычала Вальбурга.

— Я рад, что наконец-то могу высказать свои претензии по поводу вашего плохого обращения со мной и моими братьями, — горячо сказал Гарри. — Что я могу убедиться, что ваши жестокие, садистские наклонности могут быть сдержаны. И что я могу избавить нас от ваших ядовитых слов и идей...

— Ты нечестивое дитя! Круцио! — закричала Вальбурга, выхватывая свою палочку. Гарри увидел на ее лице отблеск адской ярости, но прежде чем он успел отреагировать, Непростительное врезалось в него, и он почувствовал, как тысяча раскаленных ножей вонзается в каждый дюйм его кожи и ввинчивается в его тело.

Из горла Гарри вырвался леденящий кровь крик. Но не успел он опомниться, как все было кончено.

Сквозь затуманенный, оцепеневший от боли разум Гарри чувствовал, как над его телом нависает отец. Вдалеке он увидел Арктуруса с палочкой, направленной на его мать, которая была связана и молча сидела на стуле.

Жестокая демонстрация Вальбурги потрясла Гарри до глубины души. Он никогда не думал, что его мать будет пытать собственного ребенка Круциатусом. И если она была способна так поступить с Гарри, то Сириус и Регулус никогда не будут в безопасности, особенно когда он уедет в Хогвартс.

Эта мысль подстегнула в Гарри чувство безотлагательности. Морщась от боли в теле и не обращая внимания на беспокойство отца, Гарри, спотыкаясь, поднялся на ноги и положил обе руки на стол. Он выпрямился и посмотрел прямо в глаза матери. Затем он заговорил так спокойно, как только могли его дрожащие губы: — Я сделал это... Я сделал это, потому что теперь я могу потребовать, чтобы вы больше никогда не появлялись в этом доме.

С этими словами последние силы Гарри иссякли, и он рухнул на пол, потеряв сознание.

* * *

Гарри проснулся и медленно, дюйм за дюймом, открыл глаза. В конце концов он сфокусировал взгляд на белом потолке и изумрудных стенах.

— Пошлите за Орионом, — услышал Гарри чей-то эхом искаженный голос.

— Где я? — пробормотал Гарри.

Он попытался наклонить голову, чтобы осмотреть окружающее пространство, но обнаружил, что совершенно неподвижен. Он чувствовал себя так, словно его не раз переехал Хогвартс-экспресс. Каждая косточка и каждый сустав в его теле болели и горели. В голове было такое ощущение, будто кирпич разбился о его череп и расколол его на миллион кусочков.

— Не пытайся двигаться, Турайс, — нежно прошептал голос рядом с его ухом. — Ты находишься под медицинским стазисом.

Затем тень склонилась над его телом и вошла в поле его зрения. Это была женщина с седеющими волосами и бабушкиным нравом. В тот момент, когда Гарри собирался спросить, кто она такая, в его сознании всплыло ее имя.

Сибил Квинн. Она была личным целителем семьи Блэк и принимала первые роды у Вальбурги.

— Я все еще в прошлом... — пробормотал Гарри, позволяя своим тяжелым векам закрыться. — Это реально... это не сон...

— Что? — спросила Сибил, явно озадаченная бессвязными словами Гарри.

Но тут дверь спальни распахнулась, и Орион тут же схватил неподвижную руку Гарри.

— С ним все в порядке? — судорожно спросил Орион. Его глаза скользили по лицу и телу Гарри, как будто он внимательно изучал сына на предмет каких-либо травм или дискомфорта.

— Турайс хорошо поправляется, Орион, — спокойно ответила Сибил. — Дыши.

Орион кивнул, словно пытаясь убедить себя, что это правда. Он снова переключил все свое внимание на Гарри, и только тогда Гарри увидел, что в серых глазах его блестят непролитые слезы. Они были похожи на рассеивающуюся зимнюю бурю, которая едва затуманила нахлынувшие эмоции. Гарри вгляделся в бескровное напряжённое лицо, в натянутую улыбку, и в усы, покрывавшие его дрожащую верхнюю губу.

Поток отцовской привязанности со стороны Ориона открыл в сердце Гарри нечто, что он мужественно сдерживал в течение девятнадцати лет. Это было то, о чем он всегда мечтал, но не смел надеяться. Это было то, что он представлял себе в своих самых счастливых мечтах и терял в самом мрачном кошмаре. Это было то, что, как он думал, ему никогда не выпадет шанс испытать...

До этого момента.

Сердце Гарри непрерывно билось, а на груди лежала удушающая тяжесть, словно цементное цунами безжалостно выбивало последний вздох из его легких.

Орион сказал: — Все в порядке, Турайс. Я здесь. Твой папа здесь.

Эти ободряющие слова были сказаны с такой любовью и нежностью, что Гарри не смог сдержать слез, и зарыдал навзрыд. Всепоглощающие эмоции, которые испытывала Турайс — и которые он испытывал впервые, — одновременно поразили и испугали его.

Не зная об эмоциональном потрясении Гарри, Орион мягко утешил плачущего мальчика: — Я знаю, что это больно, но теперь ты в безопасности. В безопасности со мной.

— Обещаешь? — спросил Гарри.

— Я обещаю, Турайс, — дрожащим голосом проговорил Орион, когда гневные, полные вины слезы начали наворачиваться на глаза. — То, что твоя мать сделала с тобой... это была невыразимая мерзость. Она никогда больше не тронет ни тебя, ни твоих братьев.