Разломанное отражение (джен)

— А здесь вполне миленько, — сказал Уилл, когда они с Эваном подъехали к лечебному заведению, в которое поместили Питерсона.

— Зайди и с порога объяви, что ты волшебник, и палата в этом миленьком месте тебе обеспечена, — с ухмылкой предложил Джеймсон.

— Спасибо за совет, но я лучше шепну главврачу, что ты подозреваешь меня в том, что я колдун. И тогда посмотрим, кому быстрее найдут здесь приют.

— Какое коварство! — театрально воскликнул Эван. — Я и не думал, что пригрел змею на груди!

— Кажется, ты переигрываешь, — скривив недовольную гримасу, заметил Уилл.

— К сожалению, должен согласиться с тобой, — сказал Джеймсон и, открыв дверцу машины, добавил: — Пошли, нам пора работать.

В небольшом холле, фривольно беседуя с сидящей за стойкой регистратуры медсестрой, напарников уже поджидал врач, который занимался Питерсоном. Это был невысокий дородный мужчина за пятьдесят. Бледно-ржавого цвета борода и усы делали его похожим на эрдельтерьера. Эван и Уилл обменялись с врачом рукопожатиями; доктор представился как Джон Карсон.

— Должен сказать вам честно, детективы, — ведя их по коридору к палате Питерсона, начал доктор Карсон, — состояние пациента совершенно не изменилось с того дня, как он к нам поступил.

— И что, совершенно никаких изменений? — поинтересовался Эндрюс.

— Никаких, — отрицательно помотал головой врач. — Признаюсь вам, я впервые столкнулся с подобным случаем за двадцать лет врачебной практики. Я даже не могу представить, чем вам, офицеры, будет полезен пациент Питерсон: с подобным успехом вы можете допрашивать манекен.

— Мы всё же попробуем, — твердо ответил Джеймсон. — Кто знает, может, нам удастся пробиться до его сознания, — он бросил многозначительный взгляд на Уилла.

Все надежды на успех их визита в лечебницу были возложены на способности Эндрюса в легилименции. Сам же Эван убил около двух часов на то, чтобы привести напарника к мысли об использовании чар на Питерсоне. А ведь до сегодняшнего дня он считал, что Далия утрирует, когда говорит о феноменальной неспособности своего брата понимать намёки. Эван на собственном опыте убедился не только в правдивости её слов, но и мог бы сказать, что колдунья весьма снисходительна к своему родственнику. По дороге Джеймсон и Эндрюс обсудили план действий. Эван должен был под каким-либо предлогом вывести доктора Карсона из палаты, чтобы дать возможность Уиллу применить легилименцию.

— Хотел бы, чтобы у вас это получилось, — с доброй долей скепсиса сказал доктор Карсон и остановился перед дверью в нужную палату. Взявшись за дверную ручку, он, прежде чем войти внутрь, добавил: — Но, откровенно говоря, верится мне в это с большим трудом, — он распахнул дверь и с притворным воодушевлением произнёс: — Алекс, а я привёл к тебе гостей.

Эван и Уилл вошли в крохотную комнату, обставленную по-спартански: больничная койка, прикроватная тумбочка, пара стульев, стоящих в разных углах. Алекс Питерсон, одетый в мешковатую блекло-голубую больничную пижаму, лежал на кровати. На несколько мгновений Эвану показалось, что выжившего с Тунглу сразило убивающее заклятье. На лице Питерсона застыла гримаса смертельного ужаса, но Алекс дышал и изредка моргал, что говорило в пользу того, что он всё-таки жив. Эван и Уилл поздоровались с ним, представились и объяснили цель своего визита. Но, как говорил ранее доктор Карсон, с таким же успехом они могли беседовать с манекеном. Да и то, разговор с куклой вышел бы более оживлённым. Взгляд Питерсона был совершенно пустым и лишён даже крохотной искры сознания.

«А сможет ли Уилл достучаться до него? — подумал Эван. Затем у него зародилась крамольная мысль: — Интересно, смогу ли я справиться? Может, стянуть палочку Уилла?»

От этих мыслей Джеймсон почувствовал легкое покалывание в пальцах от желания попрактиковаться в магии. С трудом засунув обратно в дальний ящик всколыхнувшиеся чувства, Эван было открыл рот, чтобы приступить к той части их с Эндрюсом плана, где он уводит из палаты врача, но тут раздался стук, дверь в палату приоткрылась, и на пороге появилась та самая медсестра из регистратуры.

— Извините, пожалуйста, за беспокойство. Доктор Карсон, можно вас на минуточку? — позвала она.

— Дженнифер, я не думаю… — начал врач.

— Это срочно, — настойчиво перебила она. — Вы просто мне необходимы.

— Хотел бы я разорваться…

— Ох, доктор Карсон, прошу вас! Не думаю, что офицеры решат во время вашего отсутствия выкрасть нашего пациента или устроить допрос в духе плохой-хороший полицейский.

Что-то в её голосе заставило насторожиться инстинкты Эвана. Он внимательно посмотрел на неё. Миловидная, миниатюрная, с фигуркой песочные часы. Чуть за двадцать. Встретившись с ней взглядом, Джеймсон понял, что именно не так с девушкой — у медсестры были глаза Адуляра. Фамильяр решил им помочь и обернулся медсестрой.

— Хорошо, Дженнифер, — сломавшись под натиском, сказал доктор Карсон. — Офицеры, я очень скоро вернусь, — он последовал за медсестрой-Адуляром.

Только дверь закрылась за врачом, Уилл достал палочку и приступил к делу. Магия наполнила комнату: её потоки встречались и вихрились, делая воздух гуще и острее. Один из потоков прошёл сквозь Эвана, и перед глазами у него замелькали образы и обрывки воспоминаний. Сначала они были радостными: сборы в поход, друзья, завораживающая красота осени в горах. Но в них проникла мгла: ночь, леденящий вой неизвестного хищника, липкая и горячая слюна, смешанная с кровью… и косматая антропоморфная тварь с горящими глазами. Джеймсон заметил, что Уилл бледнеет на глазах. Неприятные предчувствия наполнили душу Эвана.

— Прекращай! — закричал он на колдуна.

Но Эндрюс никак не прореагировал. Скверная догадка озарила Джеймсона: что-то явно пошло не так, и чары стали выкачивать из Уилла жизненную энергию. Нужно было прекращать процесс связи. В голову Эвану пришло радикальное решение проблемы.

— Ещё один овощ нам не нужен, — сказал он и ударил Уилла кулаком в лицо.

Колдун тут же выронил палочку из рук и, прикрывая лицо руками, прорычал:

— Твою ж мать, Джеймсон, ты совсем поехал крышей?!

— Смотрю, силы у тебя ещё остались, раз так вопишь, — не без облегчения в голосе ответил Эван.

— Да любой бы на моём месте вопил, идиот, — Уилл наклонился и поднял палочку.

— Я, может, тебе жизнь спас. Видел бы ты себя со стороны: бледный, как жертва вампира, и глаза остекленевшие. Да в гроб краше кладут!

— Допустим, так и было, но бить-то по лицу зачем?

— Окей, в следующий раз получишь по яйцам.

— Кхм… тогда уж лучше в лицо.

— Так ты что-то выудил из него? — Эван перевел разговор в рабочее русло.

— Да, но все его воспоминания такие смешанные. Нужно будет продублировать в омут памяти и упорядочить. Так что тебя ожидает путешествие через барьер.

— Только не это, — притворно сморщился Эван, ведь для простецов проход через барьер был неприятным мероприятием.

— Крепись, — не без ехидцы сказал Уилл. Затем, бросив взгляд на Питерсона, добавил: — Нужно сделать обращение, чтобы этим бедолагой занялся наш лекарь.

Как только Эндрюс произнёс эти слова, Карсон вошёл в палату, светящийся от удовольствия. На лбу пунцовым цветком горел след от помады. Адуляр явно перестарался.

— А вот и я, офицеры. Извините, что так задержался.

— Ничего страшного, — отозвался Уилл.

— Ну и как ваши успехи?

— К сожалению, вы оказались правы. Мистер Питерсон не в том состоянии, чтобы вести беседу, — с притворным огорчением произнёс Эндрюс. — Нам стоит набраться терпения, если хотим услышать его показания. А сейчас мы с коллегой не будем больше отнимать ваше время.

— Очень жаль, что так вышло, — без особой искренности произнёс врач. — Но обещаю, как только Алекс сознанием вернется к нам, я тут же вам позвоню.

— Будем ждать вашего звонка.