Папина дочка (гет)

Весна была просто восхитительной: всё цвело, птички пели, и солнышко пригревало. Эмма с нетерпением смотрела в окно поезда. Она так соскучилась по Джону, Рему и даже Роз. Ей не терпелось увидеть их всех и снова окунуться в их домашний быт, пусть и ненадолго.

Она старалась не думать о Сириусе, понимая, что лучше не рассказывать Рему о своих грандиозных планах с порога. А эти планы уже крутились у неё на языке, готовые вырваться наружу. Никто не знал о них, даже Драко. Он ехал домой к родителям, поэтому, скорее всего, не будет участвовать в захвате Азкабана.

Поезд замедлил ход, и Эмма вскочила на ноги, словно больная.

— Бежим! Давайте же! — воскликнула она, но, увидев, что никто не торопится, быстро похлопала Драко и Гермиону по плечам на прощание и пулей вылетела из купе.

— Что-то будет... — задумчиво вздохнул Драко, покачав головой.

Гермиона взволнованно посмотрела на него.

Эмма уже мчалась к платформе. Джон стоял около колонны и крутил на пальце ключи от мотоцикла. Едва он поднял голову, как его припечатал к колонне вихрь, которым пронеслась девочка.

— Эм! — радостно воскликнул он, крепко обнимая её.

— Джонни, как ты? — спросила она, счастливо глядя в его карие глаза.

— Лучше и быть не может! — уверенно сказал Джон. — Всё гораздо прекраснее, чем могло бы быть.

— О чём это ты? — Эмма прищурилась.

— Да так, просто настроение хорошее, — неопределённо протянул Джон. — Кстати, мы с Роз расстались.

— Ого! Джон, а ты случайно не из-за этого такой весёлый? — удивлённо спросила Эмма, немного успокоившись.

— Да нет, что ты, — он махнул рукой. — Мне было грустно какое-то время, но недолго, правда. Ладно, идём. Ты поведешь?

— Конечно! — закивала Эмма, подпрыгивая на месте. — Так что у вас случилось?

— Она сказала, что ей всё это надоело и она хочет жить спокойно и стабильно, — поморщился Джон.

— О-о-о... Так она просто дура! — уверенно произнесла Эмма, заводя мотоцикл.

— Ты так думаешь?

— Я знаю это точно, — поморщилась Эмма. — Ни один здравомыслящий человек не стремится к стабильности. Это скучно, банально, тупо и приводит к апатии, а это, как известно, кратчайший путь к суициду.

— Нифига себе философия! Буду иметь в виду, — улыбнулся Джон, садясь на мотоцикл позади неё. — Как твои дела? Из писем, которые нельзя было показывать Рему, я понял, что в этом году вы с твоим другом не скучаете.

— Именно так! Но мы большие идиоты! — крикнула она в ответ, и с этим словами мотоцикл с рёвом взмыл в воздух.

Они летели недолго, минут сорок, не больше. Вскоре под ними проплыла знакомая местность с горой старых шин. Она плавно посадила мотоцикл.

— Как же круто за рулём! — счастливо протянула она, заглушая двигатель. — Даже не знаю, что лучше — метла или мотоцикл.

— Конечно, метла! — не задумываясь, ответил Джон. — Столько возможностей для трюков, наверное.

— Это да. А Рем дома?

— Да, он уже ждёт тебя, — Джон нервно прикусил губу, но Эмма этого не заметила, слишком занятая мыслями о встрече.

— Надеюсь, он помнит, что я люблю «четыре сыра», — рассмеялась она, уже направляясь к люку.

Джону нужно было ещё кое-что сделать на улице, а Эмма, не теряя ни секунды, спустилась вниз. Вот он, дом, который стал ей родным, место, где она обрела семью. Не сдерживая эмоций, она спрыгнула с последней ступеньки и закричала, как безумная:

— РЕМ! ВЫХОДИ!

Почти сразу послышались поспешные шаги.

— Зачем так орать? — в коридоре появился бледный Ремус, с исцарапанным и несчастным лицом. Казалось, его что-то тревожило, во всяком случае, выглядел он именно так. Эмма бросилась к нему на шею, осыпала поцелуями щёки и радостно смотрела в глаза.

— Эмма, тут такое дело... — неуверенно начал Рем.

— Рем, только не говори, что передумал помогать мне с Сириусом, — резко оборвала она, не отводя взгляда. — Я всё равно пойду. Я думала об этом весь год. Я проработала план до мелочей. Я пойду...

— Не пойдёшь, — раздался хриплый, непривычный голос позади неё.

Эмма отпустила шею Рема и медленно, почти не дыша, обернулась.

В дверном проёме стоял он — Сириус Блэк.

Она узнала его мгновенно. Из рассказов Ремуса об Азкабане она представляла его изможденным, хуже, чем Дамблдор в самые трудные времена. Но перед ней стоял высокий, неожиданно красивый мужчина. Его волосы, черные как смоль, были завязаны в небрежный узел. Кожа была бледной, почти фарфоровой, а глаза — пронзительно серыми, но бездонными, словно в них заключились все страдания, которые только может пережить человек. Одет он был во всё чёрное, и простая одежда — толстовка, берцы — сидела на нём с аристократической небрежностью. Лишь тонкие, почти хрупкие руки с проступающими костяшками и резкие тени на лице выдавали долгое заточение.

— Сириус... — выдохнула Эмма. Она простояла не шевелясь целую вечность, сердце замерло в груди. — Ты… Как? Тебя освободили?

Сириус лишь усмехнулся уголком губ. Было ясно, что и он взволнован, но на его скулах не дрогнул ни один мускул.

— Я прочитал все твои письма, — хрипло проговорил он, не отрывая от неё тяжёлого взгляда. — Не мог допустить, чтобы тебя прикончили дементоры. И, кстати, Рема с Джоном тоже.

Эмма, не мигая, смотрела на него широко раскрытыми глазами. Сириус даже слегка смутился под этим пристальным, изучающим взглядом.

— Я так хотела найти тебя, — хрипло произнесла она, чувствуя, как перехватывает дыхание.

— Почему? — прищурился Сириус. — Почему тебе это было так нужно?

Ремус, поняв, что ему здесь не место, тактично удалился на улицу.

— Я не знаю, — честно прошептала Эмма. — С самого детства у меня была только одна вещь, оставшаяся от родителей... — она быстро достала из кармана потрёпанную фотографию.

Сириус взял снимок дрогнувшими пальцами. С лёгкой, почти невесомой грустью на лице он медленно сполз по стене на пол. Эмма, не раздумывая, последовала его примеру.

— Ты знаешь, как эта фотография оказалась у тебя? — спросил он, переводя взгляд с карточки прямо на неё. Она лишь молча покачала головой.

— Когда-то мы с тобой были самыми лучшими друзьями, — тихо сказал Сириус, всё ещё глядя в сторону. — Твоей семье угрожала опасность… Ну, ты знаешь. Тебе тоже. Твои родители укрылись в защищённом доме, и никому нельзя было приходить к ним. Я дал тебе эту фотографию, чтобы ты помнила, как выглядит твой лучший друг, — он слабо улыбнулся, но взгляд его оставался тяжёлым и отстранённым.

Эмма затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово. Каждый его слог отзывался в ней тихим, но ясным эхом.

— Мы не виделись с тех пор? — почти беззвучно выдохнула она.

— Нет, был ещё один раз, — слова давались ему с усилием. — Спустя несколько месяцев.

— После смерти моих родителей, да? — уточнила она, уже зная ответ.

— Да, — коротко кивнул он. — Больше всего мне тогда хотелось остаться с тобой. Но жажда мести завладела разумом. И вот… мы снова встретились.

— Сириус, как люди могли подумать, что ты предал моих родителей? — сбивчиво, почти отчаянно спросила Эмма. — Ведь ты был их лучшим другом.

— Для людей правда — это то, что логично, Эм, — Сириус безнадёжно пожал плечами. — На месте преступления был один лишь я. Всем было безразлично моё прошлое.

— Но ты же ни в чём не виноват? — с последней надеждой прошептала она, кусая пересохшие губы.

— Ты знаешь, я и сам не знаю, — голос его стал тише, почти призрачным. — Я был уверен, что если на мне завяжется защитное заклинание для Поттеров, то им ничего не грозит. Не им, а вам, то есть. Но самое ужасное, что Лили с Джеймсом тоже были в этом уверены. В общем, мы невольно связались с магией, которая куда сильнее нас.

— Что это за магия? — Эмма спрашивала, словно находясь в трансе.

Ей хотелось разрыдаться у него на плече, прижаться к нему, но она понимала — это будет неуместно, странно.

— Очень тёмная и древняя, — просто ответил Сириус, и в его глазах мелькнула тень чего-то невысказанного.

— Кто же предал моих родителей? — голос Эммы дрогнул. — Из-за кого они погибли?

— Из-за того, с кем мы уже теперь точно не сможем бороться, — сухо произнёс Сириус, намеренно отводя взгляд.

— Что? Почему?

— Рем заключил мирный договор с этой женщиной, — мрачно ответил он.

— Что?! — вскрикнула Эмма.

— Эм, ну ты не понимаешь, — Сириус прикрыл лицо руками, словно пытаясь спрятаться от собственных слов. — Я сбежал из Азкабана, и это не подняло никакой шумихи? Как думаешь, из-за чего? Я хотел скрываться ото всех, бегать по странам, выслеживать её и в конечном итоге убить. Но Рем сказал, что… В общем, что пора мне начинать жить нормальной жизнью. Поэтому он поговорил с этой с… этой мразью. И меня признали невиновным.

— Я так рада познакомиться с тобой... — проговорила Эмма дрожащим голосом, почти не вслушиваясь в его объяснения, настолько сильно билось её сердце. — Это хорошо, что ты теперь будешь жить нормальной жизнью. Родителей уже не вернуть... Так что борьба с этой сукой была бы бессмысленна. А так ты хотя бы на свободе.

— Честно говоря, я не думал, что наша с тобой встреча пройдёт так… спокойно, — почти удивлённо произнёс Сириус, наконец поднимая на неё взгляд. — Думал, ты будешь кричать и драться, ведь моя репутация...

— Я живу с Ремом и Джоном, — горько скривилась Эмма. — Думаешь, они давали мне повод ненавидеть тебя? Слушай, Сириус, ты единственный родной человек, который у меня остался... Я просто хочу, чтобы мы стали семьёй, как раньше...

— Ты слишком мудра для своего возраста, — тихо сказал Сириус, глядя ей в глаза с непривычной нежностью. — Я очень скучал по тебе, Эм... Ты так похожа на Джеймса. Я очень хочу, чтобы ты знала, что если был хоть малейший шанс, я бы с радостью отдал бы жизнь ради твоих родителей. Мне так хотелось, чтобы ты росла счастливой... Прости.

Эмма молча смотрела ему в глаза, а слёзы медленно подступали, сдавливая горло. Она чувствовала, как в ней сталкиваются счастье и какая-то глубокая, необъяснимая грусть, ударяя в виски тяжёлой волной.

— А мне бы не хотелось, чтобы ты погибал, — прошептала она, едва слышно. — Лучше бы выжили все... Ведь твой ребёнок должен был быть всего на год меня старше, да? А у тебя был бы сын или дочка? — вырвалось у неё, и она тут же испуганно закусила губу, будто поймав себя на чём-то запретном.

— Я не знаю, мы не успели узнать... — Сириус побледнел ещё сильнее, и его голос дрогнул. — Лучше не будем об этом, ладно?

Он резко отвёл взгляд, и Эмма мгновенно поняла — эти воспоминания причиняют ему ужасную боль. Она кивнула, сжав пальцы, и решила больше не касаться этой темы.

— Прости, пожалуйста... — испуганно проговорила она, желая загладить неловкость. — Джон обрадовался тебе?

— О да, прыгал тут от счастья, словно маленькая девочка, — Сириус грустно улыбнулся.

— Ну я не удивлена, он ведь твой главный фанат, — сдавленно засмеялась Эмма. — У тебя есть ещё старые фотографии? Мне бы хотелось увидеть вас всех молодыми...

— Да, у меня их, наверное, тысячи, — неопределённо кивнул Сириус, и взгляд его на мгновение смягчился. — Думаю, к лету мы уже переедем отсюда, и ты всё увидишь.

— Мы? — Эмма тут же встрепенулась, с интересом поворачиваясь к нему. — Куда? С кем?

— Ну, у меня же есть дом, — пожал плечами Сириус. — И в нём вполне поместятся четыре бродяги.

— Круто!

— Тем более, что когда-то тот дом, в который мы переберёмся, был штабом для всех мародёров, — рассмеялся он хрипло, с лёгкой ностальгией. — Не дом, а проходной двор...

— Блин, это же круче всего на свете! — счастливо вскрикнула Эмма, и её лицо озарилось восторгом. — Я так хочу знать о мародёрах всё, ты не представляешь.

— Ну знаешь, там много всего, что лучше не знать детям лет до шестнадцати...

— Ничего, у меня устойчивая психика.

Сириус улыбнулся задумчиво, но его взгляд оставался тусклым, отстранённым, и это немного пугало Эмму. Она посмотрела на него и вдруг поняла — она просто обязана попытаться сделать его счастливым, если это вообще возможно.

* * *

Жить с Джоном, Ремом и Сириусом было сплошным удовольствием. Они были, без преувеличения, лучшими парнями на свете — лучшими из худших, если так можно выразиться.

Здесь, в их странном маленьком мире, всегда царило веселье, и Эмма старалась погрузиться в эту атмосферу с головой. Она стала ходить на пробежки к спортивной площадке вместе с Сириусом, который не пропускал ни дня без двухчасовой тренировки. А когда силы её окончательно покидали, она просто болталась неподалёку, расспрашивая его о родителях, ловя каждое слово.

Кроме того, она иногда присоединялась к Джону во время его вылазок — чтобы не терять хватку и оставаться в форме. С Ремом она время от времени пыталась помериться интеллектом, хотя заранее знала, что это безнадёжно. Она до сих пор ни разу не обыграла его в шахматы.

Как-то вечером Джон и Сириус, расположившись в гостиной, слушали захватывающий рассказ о Тайной комнате — от самого начала и до конца.

— Этого не может быть... — с лёгким недоверием протянул Сириус, скрестив руки на груди. — На карте Мародёров были отмечены все двери и проходы в Хогвартсе, и никакой Тайной комнаты там нет.

— Да ты что? Вот, смотри — доказательства! — она протянула ему заострённый клык василиска, плохо отмытый от запёкшейся крови. — Это часть того самого монстра, длиной в двадцать метров. А вход в Тайную комнату спрятан в заброшенном женском туалете на втором этаже.

— Там где Плакса Миртл, что ли? — прищурился Сириус.

— Да! — воскликнула Эмма, но тут же удивлённо повернулась к нему. — А ты... откуда знаешь? Это же женский туалет...

— Да мы там постоянно тусовались, там же всегда безлюдно, — пожал плечами Сириус. — Подожди... И где именно там вход?

— Ну, помнишь, там в центре стоит огромная раковина? — усмехнулась Эмма. — Чтобы туда попасть, нужно поговорить с этой раковиной на змеином языке.

— Ты владеешь парселтангом? — поражённо протянул Сириус. — Серьёзно?

— Да, — с гордым видом закивала Эмма.

— Ого! Парсел… Это типа, с зверюшками разговаривать? — спросил Джон, глаза его распахнулись так наивно и широко, словно ему было всего четыре года.

— Со змеями только. Но это всё равно прикольно, — протянула Эмма задумчиво. — Я в этом году так задолбалась... Мы с Драко вели себя как последние кретины, устроили такое… Пришлось самим же и разгребать. Даже в школу возвращаться как-то не хочется.

— Не хочешь — не возвращайся, — просто пожал плечами Сириус.

— Серьёзно!? Ты что? Экзамены... — она закатила глаза, бросив взгляд в сторону коридора, где не было Рема, но все и так поняли, о ком она говорит.

— Да плевать... Поехали на море, — задумчиво произнёс Сириус, и в его глазах мелькнула искорка авантюризма. — Хочешь?

— На море? — глаза Эммы стали вдвое шире. — Круто! Я никогда там не была.

— Я тоже, — кивнул Сириус, и на его губах дрогнула тень улыбки. — Если хочешь, бери с собой Драко.

— Ты шутишь? — поморщилась Эмма. — Его родители-аристократы никогда его не отпустят!

— Как ты сказала, его фамилия? — осторожно спросил Сириус.

— Да, да... Мой друг Драко Малфой, — Эмма обречённо кивнула, предчувствуя реакцию.

— Малфой? — Сириус перевёл на неё поражённый взгляд. — Жесть. Его папаша Люциус, получается?

— Именно, — поморщилась Эмма. — Отец у него просто кусок дерьма, я совсем недавно с ним познакомилась, ни ему, ни мне не понравилось. А сам Драко очень хороший. Если бы мы не познакомились с ним в поезде, то момент для того, чтобы он стал адекватным, был бы упущен. Видел бы ты, как он смотрел на нашу магглорожденную подругу! Словно на мусор. Но я промыла ему мозги, объяснила, что все люди равны и так далее. Теперь он влюблён по уши в нашу Гермиону.

— Я горжусь тобой, — задумчиво произнёс Сириус. — Круто... что ты его перевоспитала. Но подруге вашей скажи, чтобы держалась от него подальше. Не нужно ей связываться с этими скользкими аристократичными гадами.

— Ты же и сам аристократ, — скривилась Эмма.

— Ну и что хорошего получилось? — усмехнулся он мрачно.

Эмма тут же вспомнила, что жена Сириуса была магглорожденной и закивала понимающе.

— Значит, Малфой не едет? Ну что, тогда остаётся только решить вопрос с Ремом, — сказал Джон, уже готовый собирать чемоданы.

— Похоже, никто никуда не поедет, — обречённо произнесла Эмма. — Он ни за что не отпустит меня за два месяца до экзаменов. Послезавтра я возвращаюсь в Хогвартс.

— Здесь важно правильно преподнести информацию, — уверенно сказал Джон, скрестив руки на груди с видом заговорщика. — Если мы скажем ему, что ты разрушила полшколы, выпустила чудище, которое чуть не убило всех магглорождённых, и ты очень устала от всего этого, то Рем, естественно, не отпустит тебя. Но можно просто объяснить ситуацию иначе. Я хорошо знаю Рема, так что всё точно получится.

Через пару дней троица уже стояла в аэропорту. Джон долго выбирал между трансгрессией и самолётом, но в итоге решил что хочет попробовать самолётную еду.

Все трое выглядели не просто эффектно — они смотрелись как кадр из фильма: солнцезащитные очки, летняя чёрная одежда, развевающиеся на лёгком сквозняке волосы. Сириус шёл с абсолютно непроницаемым выражением лица, с гордой осанкой и с присущей ему аристократичной небрежностью. Джон выглядел круто и брутально, но на его лице читался неподдельный, почти детский восторг. Эмма же летела вприпрыжку, глаза её горели, а о пафосе и сдержанности не было и речи.

— Нас бы сейчас в замедленной съёмке, — мечтательно произнёс Джон, переполненный восторгом.

Перелёт до Коста-Рики занял очень много времени. Целых двенадцать часов. Когда самолёт наконец приземлился, Эмма и Сириус вышли под палящие лучи солнца, щурясь от непривычно яркого света.

— Офигеть! Смотри, там целый лес из пальм! — радостно воскликнула Эмма, хватая крестного за локоть.

Через пару минут из самолёта выполз Джон. Его лицо приобрело бледно-зеленоватый оттенок, а походка выдавала полное истощение.

— Джонни, тебе стало лучше? — спросил Сириус, пытаясь сдержать смех.

— Нет... Что я за идиот? — обречённо протянул Джон, возводя взгляд к небу. — Ведь можно было добраться сюда за полминуты... Нет, нужно было выбрать именно этот вариант.

— Сириус, почему ты не наложил на него сонное заклинание? — давясь смехом, спросила Эмма. — Он бы спокойно спал и не мучился.

— Блин, да я как-то об этом не подумал, — невинно пожал плечами Сириус.

— Давай «Репаро», может, это его починит? — рассмеялась Эмма.

Сириус незаметно достал палочку из кармана и шепнул заклинание. Джон резко выпрямился, тень страдания исчезла с его лица, и он радостно обвёл глазами окружающий мир.

— Вау, мы на Коста-Рике!!! — воскликнул он, будто видя всё это впервые.

Эмма и Джон тут же помчались за вещами в аэропорт, а Сириус неторопливо последовал за ними, с лёгкой ухмылкой наблюдая за их оживлением. Через пару минут все трое уже стояли на лазурном берегу. Песок был белым, как сахарная пудра, вокруг шумели пальмы, небо сияло пронзительной голубизной, а вокруг на многие мили не было ни души.

— Посмотрите, здесь мы проведём лучшие недели в нашей жизни! — воскликнул Сириус с непривычным для него воодушевлением, широко раскинув руки.

Они обернулись и увидели уютные плетёные домики, три аккуратных шезлонга и три гамака, покачивающихся на лёгком ветру. Эмма, не в силах сдержать восторга, бросила рюкзак на песок и рванула вперёд, чтобы рассмотреть всё вблизи.

— Мы снова на свободе и снова вместе, Бродяга, — проговорил Джон, с глубоким удовольствием оглядываясь вокруг.

— Я до сих пор в ахуе, если честно, — задумчиво протянул Сириус, не отрывая взгляда от бесконечной глади океана, и достал из кармана пачку сигарет.

— Как ты? — осторожно спросил Джон, прислонившись к пальме. — Я смотрю на тебя и не могу понять, что не так. Пора бы тебе уже жить дальше. Я знаю, как сильно ты любил Эмму, но прошло столько лет...

— Может, я и смог бы, если бы ни одиннадцать лет в тюрьме, — резко сказал Сириус, прикуривая. — Мысли о ней помогли мне остаться в рассудке... Мы словно прожили эти одиннадцать лет вместе с ней. Это чувство вины не позволило мне сойти с ума, правда. Потому что я понимал, что умереть или просто стать овощем — это слишком слабое наказание, это простой выход, который я ни черта не заслужил.

— Но ты не виноват, — резко сказал Джон. — Мерлин, Сириус, прошло уже почти четырнадцать лет... Хватит себя изводить. Это был её выбор — быть с тобой, разве не понимаешь? Она прожила счастливую жизнь. Ты не ви...

— Не надо, Джонни, — мягко покачал головой Сириус, глядя на тлеющую сигарету на фоне бескрайнего океана. — Я подвёл их... Свою жену и своего ребёнка, а потом тебя и маленькую Поттер. Жить дальше? Как это вообще? Эмма Поттер — это тот человек, ради которого я буду жить. Я её воспитаю, попробую помочь стать хорошим человеком. Так же, как Рем помог тебе.

— Хорошо, — прищурился Джон. — Но чтобы ты знал, я не считаю, что ты меня подвёл.

— Ну да, ведь бросить двоих детей ради тупой мести — это так невинно и правильно, — грустно усмехнулся Сириус. — Твоя сестра меня бы избила до полусмерти за такое.

— Ты прекрасно знаешь, что она поступила бы точно так же, — покачал головой Джон.

— Да, естественно, — вздохнул Сириус. — Ладно, давай закроем тему. Не забывай, что мы с тобой два ответственных взрослых, и наш ребёнок... А где наш ребёнок?

— СМОТРИТЕ, МНЕ НА ГОЛОВУ УПАЛ КОКОС! — раздался радостный возглас из-за хижины.

Сириус и Джон переглянулись, рассмеялись и бросились на помощь своей бесшабашной подопечной.

Эмма никогда раньше не чувствовала себя так свободно и легко.

Сириус и Джон пытались научить её плавать, но у них ничего не получалось — ей куда больше нравилось просто плескаться в тёплой воде и изображать выброшенную на берег рыбу, заливаясь смехом. Они играли в догонялки по колено в воде, строили внушительный замок из песка и даже летали на мётлах над самой гладью океана, оставляя за собой брызги и восторженные крики.

Иногда по ночам они выбирались в ближайшие поселения, где местные жители устраивали шумные, немного сомнительные тусовки. Как-то раз они даже укурились какими-то странными косяками на одном из таких праздников, и потом до утра валялись на песке, покатываясь со смеху.

По вечерам они неизменно разводили костёр и, усевшись вокруг него с гитарой, пели, танцевали босиком, рассказывали страшные истории.

Но любимой рубрикой для Эммы и Джона были весёлые истории о мародёрах, которые с неподражаемым мастерством рассказывал Сириус.

Однажды ночью они сидели у потрескивающего костра, все в песке, сонные и безмерно счастливые.

— Давай, Сириус, рассказывай, — уверенно потребовала Эмма, растягиваясь на тёплом песке.

Она носила набедренную повязку поверх купальника, и с этим черным загаром уже была похожа на настоящую жительницу какого-то дикого племени. Пару дней назад ей прокололи уши и губу, а руки разрисовали затейливыми узорами хны.

— Мерлин, да вы и так уже всё знаете, — засмеялся Сириус, ловко вертя в пальцах сигарету. — Ну, о чём хочешь?

— Расскажи, как мои родители начали встречаться... — мечтательно протянула Эмма.

— О, легендарная история лет на пять, — усмехнулся Джон, удобнее устраиваясь у огня.

— Ага, жанр — драма с элементами комедии и ужасов... — кивнул Сириус. — Эм, ты выбрала самую долгую сагу.

— Давай! — уверенно повторила Эмма, сверкая глазами в свете пламени.

— Ну, хорошо. Всё началось с того, что в одиннадцать лет Джеймс Поттер прибыл в Хогвартс.

Эмма и Джон дружно рассмеялись.

— Серьёзно, — с лёгкой улыбкой сказал Сириус. — Мне кажется, твой отец влюбился в Лили с первого взгляда, но, вероятно, до третьего курса он стеснялся и как-то пытался держать себя в руках. А потом звание ловца Гриффиндора окончательно вскружило ему голову, и всё завертелось... Цветы, бесконечные признания в любви — и столь же бесконечные отказы твоей мамы. Мне кажется, до определённого момента Лили действительно его ненавидела.

— Да ладно! — удивлённо воскликнула Эмма. — Не может быть! Ненавидела? Я думала, она его просто в шутку отшивала.

— Ну, она била его по лицу, обливала водой, швыряла в него розы с шипами, болела за Слизерин на матчах...

— Ого, вот это действительно удар ниже пояса! Просто кошмар, — загудели в унисон Эмма и Джон, обмениваясь понимающими взглядами.

— Дело было ещё и в том, что Лили дружила с Нюнчиком... Ой, то есть со Снейпом, — пояснил Сириус, с лёгкой усмешкой.

— Вы учились вместе со Снейпом!? — вскрикнула Эмма, не в силах скрыть изумления.

— Точнее сказать, мы постоянно давали ему пизды...

— А, теперь хотя бы понятно, почему он меня так ненавидит! — воскликнула Эмма, хлопнув себя по лбу.

— А ты-то откуда его знаешь? — поднял брови Сириус, с внезапным интересом всматриваясь в её лицо.

— Он мой препод по зельям, — поморщилась Эмма, будто от неприятного послевкусия. — Я... просто ненавижу и предмет и препода...

— Кошмар... он стал профессором? — поморщился Сириус, с неподдельным сочувствием качая головой. — Бедная моя девочка... как ты это терпишь?

— И не говори, — жалобно кивнула Эмма. — И выходит... что Снейп так доебался до меня с самого начала именно из-за того, что вы его чморили...

— Думаю, даже не за это, — задумчиво прикусил губу Сириус, его взгляд стал отстранённым. — В общем, так, Снейп и Джеймс были без памяти влюблены в Лили. Если со Снейпом она общалась и даже давала ему надежду, то Поттер просто был не у дел.

— Как? Как можно было сделать такой выбор? — кричали Эмма с Джоном наперебой. — Снейп — это же... Это просто ужасно!

— Вот и мы все так думали, — уверенно сказал Сириус. — Но она знала его как человека, а мы его просто травили, потому что его ненавидел Джеймс. Теперь, конечно, стыдно немного, но тогда у нас была настоящая вражда, ненависть и даже кровопролития.

— Я бы тоже в таком поучаствовала. Снейп — это худшее, что случалось с Хогвартсом. Даже василиск лучше!

— Согласен, — поморщился Сириус. — Джим, конечно, был придурком в плане ухаживания за девушками. Сколько бы я ему ни объяснял, как надо действовать, этот олень терял голову при виде Лили. Нес всякий бред, краснел, шутил над ней. В общем, на это было жалко смотреть. Он пытался вызывать у неё ревность, потом пытался подружиться, потом пытался даже мириться со Снейпом, чтобы ей понравиться. Лили до шестого курса не воспринимала его всерьёз. Но в итоге каким-то образом умудрилась в него влюбиться. Да так влюбиться, что вышла за него замуж. Представляешь? И даже потом появилась ты.

— Удивительно, — покачала головой Эмма, переваривая услышанное. — Я думала, что у мародёров никогда не было проблем с девушками. Потому что вы же вроде как были самыми крутыми в школе.

— Ну, в общем-то, да, — кивнул Сириус, но в его голосе прозвучала лёгкая неуверенность. — Но, как видишь, у Джеймса был дар.

— А вот с твоей внешностью... сколько у тебя было девчонок в школе? — прищурилась Эмма с неподдельным азартом, подперев подбородок рукой.

— Э... я не помню, — с самым несчастным видом протянул Сириус, избегая её взгляда.

— Что, считать до стольких не умеешь? — ехидно поддел его Джон, давясь смехом.

— Да это как-то давно было, — нервно протянул Сириус, проводя рукой по волосам.

— Он помнит, — с довольным видом заявила Эмма, придвигаясь к нему ближе. — Сириус, давай, скажи!

— А я что-то тоже никогда об этом не задумывался, — с внезапным интересом кивнул Джон. — Сириус, а реально, сколько?

— Ну наверное... где-то около семидесяти, — с ещё более несчастным видом протянул Сириус, отодвигаясь от них.

Джон с Эммой переглянулись, широко раскрыв глаза. Джон свистнул, а Эмма уставилась на крестного, будто увидела его впервые.

— Ахуеть... — протянула она, не в силах подобрать других слов.

— Это ещё не ахуеть, — уверенно сказал ей Джон. — Сейчас будет факт, который выбьет тебя из реальности, как меня. Это он со столькими успел перевстречаться до шестнадцати лет.

Эмма, которая в этот момент как раз начала пить лимонад, тут же подавилась и зашлась в страшном кашле.

— Да ладно вам, — махнул рукой Сириус. — Джон, у тебя же тоже наверное полно девчонок было.

— Две! — немедленно вскрикнул Джон. — Я только с Тонкс и с Роз встречался. Ну... по несколько лет.

— Офигеть, ты серьёзный ответственный человек, — удивленно протянул Сириус.

— Так, Сириус, ну-ка закрой уши, — наконец придя в себя, скомандовала Эмма.

Она подползла к Джону по песку, как разведчик.

— А сколько у Эммы было парней? — шёпотом спросила она, кивая в сторону крестного.

— Ой, вот до стольких я точно считать не умею, — закатил глаза Джон. — Там покруче чем у Сириуса статистика была...

— То есть... проблемы были только у папы, — обреченно кивнула Эмма. — Ну... надеюсь, в этом я на него похожа не буду. А! А у Ремуса была девушка? — внезапно вспомнила она.

— У Рема? Да, у него было несколько, — Сириус задумался, на мгновение уйдя в воспоминания. — В школе, кажется, девочки три. А потом он встретил Доркас, и они даже жили вместе, и он даже сделал ей предложение... Но до свадьбы не дошло.

— Она умерла? — прошептала Эмма испуганно, инстинктивно прижимая к себе колени.

— Да, её загрыз оборотень, словно в знак того, что нашему Лунатику не место среди обычных людей, — тяжело вздохнул Сириус. — Тогда он чуть не ушел в подземелье к оборотням. Но мы, конечно, его остановили. Не для того мы столько лет поднимали ему самооценку!

Эмма слабо улыбнулась. Она не могла понять, как такие весёлые, почти беззаботные истории могли сочетаться с такими ужасными временами. Ведь большинство людей из окружения Сириуса и Ремуса были мертвы. Они жили вместе, были счастливы, а потом — как по щелчку. Раз — и нет.

— Удивительно, как мы все тогда выжили, — тихо произнес Джон, глядя на огонь. — Ты, Рем, я — мы были на волосок от гибели.

— Это действительно чудо, — задумчиво кивнул Сириус.

— Такое ведь больше не повторится? — спросила Эмма, надеясь, что её успокоят, что кто-то скажет нужные слова.

— Ты два года училась в Хогвартсе, — осторожно начал Сириус. — И оба раза Волдеморт пытался вернуть себе жизнь. Рано или поздно он найдет способ... Но, как и в прошлый раз, мы не отступим, пока не отправим его в преисподнюю.

Эмма кивнула задумчиво, и в тишине ночи было слышно лишь потрескивание костра и далёкий шум прибоя.

* * *

Они вернулись домой только спустя два месяца, пропитанные солнцем и запахом океана. Эмма и Джон выглядели так, будто их глубокий загар никогда не сойдёт с кожи. Они и так были от природы смуглыми, а после стольких недель солнечных ванн, ситуация только усугубилась в несколько раз. Сириус же не потемнел совсем — его кожа оставалась белоснежной, лишь на шее и руках виднелись бордовые следы от укусов с медузами.

Они шли по знакомому кладбищу шин, предвкушая радость от встречи с Ремом. Однако, когда они зашли в свой бункер, их удивлению не было предела: он был пуст, мебель покрылась тонким слоем пыли, а личных вещей и вовсе не осталось. На столе лежала одинокая записка.

— Так, что же тут натворил Рем без нас? — произнесла Эмма, разворачивая сложенный листок. — Угу... «Ребята, пока вас не было, я перевёз всё в дом Сириуса. Решил привести квартиру в порядок до вашего возвращения, так что жду вас. Адрес Сириус знает». О, круто! Мы едем в новый дом!

— Ну, тогда пошли отсюда, — кивнул Сириус.

Они трансгрессировали.

Перед ними предстал небольшой серый домик, скромно расположенный в тихом, неприметном уголке города. Эмма осторожно, почти с благоговением, открыла дверь.

— Ого... Здесь так уютно, — прошептала она, делая первый шаг внутрь.

Все трое вошли. Внутри дом оказался гораздо чище, светлее и просторнее, чем их предыдущее подземное жилище. Эмму особенно поразило, что все стены были разрисованы вручную — яркими, живыми красками. После короткого коридора их взору предстал уютный зал с большим диваном и светлой деревянной мебелью. Рядом находилась аккуратная кухня, на столе которой стояли несколько пачек кофе — явный знак присутствия Ремуса.

Сириуса охватила внезапная паника. Джон и Эмма уже вовсю исследовали квартиру, а он всё ещё стоял в коридоре, не в силах оторвать взгляд от портретов на стене. В голове чётко и ясно прозвучал родной, забытый женский голос: «Не парься, что твоя мама выжгла твоё лицо из генеалогического древа Блэков! Смотри, сейчас я возьму краски, и у нас будет своё семейное древо. Нарисуем тут всех, будет куда круче!». Рядом с его портретом виднелась счастливая мордашка Джеймса, а чуть поодаль — улыбающийся Джон.

Сириус быстро тряхнул головой, сгоняя нахлынувшие воспоминания, и решительно шагнул вперёд, навстречу новой жизни в старых стенах.

— Сириус, тут какая-то дверь заколочена досками! — крикнула Эмма со второго этажа, с любопытством тряся ручку. — Это что, чердак?

— Да, да, Эм, это чердак. Не надо туда лезть, — раздался спокойный, но твёрдый голос Ремуса.

Он вышел из комнаты, расположенной справа от зала, и его лицо озарилось улыбкой при виде вернувшихся.

— Привет, путешественники! Мама! Джон, что это с тобой? — он с испугом смотрел на почти чёрное от загара лицо парня.

— Привет, Лунатик! — радостно воскликнул Джон, широко улыбаясь. — Нас с Эммой передержали в солярии.

Эмма уже неслась вниз по лестнице со второго этажа, её шаги гулко отдавались в тишине дома.

— Это просто офигенная квартира! — вскрикнула она, запыхавшись от восторга. — Здесь столько фотографий родителей!

— Да, целый склад воспоминаний, — с бодрой, но немного натянутой улыбкой сказал Сириус.

— Мерлинова борода! — в ужасе воскликнул Ремус, глядя на девочку. — На кого ты похожа?.. Эм, только не говори, что это настоящие тату...

Он испуганно схватил её за руку, разглядывая замысловатые узоры.

— Да это хна, — закатила глаза Эмма, с лёгкой опаской переглядываясь с Сириусом.

На её руках уже неделю как были настоящие татуировки, о чём Ремус, к счастью, не догадывался.

— Слава Мерлину, — с облегчением кивнул Ремус, отпуская её. — Господи... А почему у неё всё лицо в пирсинге? Ну Сириус...

— А как я мог ей это запретить? — скривился Сириус, указывая пальцем на свои собственные проколотые брови.

— Так, ладно, отдохнули и хватит, — твёрдо сказал Ремус, принимая свой привычный «воспитательный» тон. — Эм, завтра ты отправляешься в школу, как раз начнутся экзамены.

— Да не, Дамблдор сказал, что в этом году экзамены отменяются из-за стресса, который все пережили, — сказал Сириус, небрежно махнув рукой. — Поэтому Эмме не обязательно возвращаться в школу.

— Прекрасно! — с тяжёлым сарказмом кивнул Ремус, скрещивая руки на груди. — Зачем вы мне ребёнка портите? Училась девочка в школе, всё было спокойно, зачем ставить её на свою дорожку?

— Не волнуйся, со следующего года она будет учиться как миленькая! — заверил его Сириус, подмигнув Эмме и Джону. — А пока что каникулы, я могу сам подтянуть её по некоторым предметам, чтобы она не потеряла форму.

— Сириус, в школьной программе помимо ЗОТИ есть и другие дисциплины, — терпеливо напомнил Ремус.

— Ну ладно тебе, трансфигурацию я тоже неплохо знаю, — уверенно отмахнулся Сириус.

Ремус лишь молча возвёл глаза к потолку, смиряясь с неизбежным.

Так как летние каникулы Эммы вместо двух месяцев растянулись на целых пять, она успела совершенно расслабиться. Она проводила время в блаженном бездействии уже целый месяц, и это ей ни капельки не надоедало. Эмма наслаждалась каждым мгновением: играла на гитаре на крыльце дома, летала на метле под мантией-невидимкой и купалась в прохладной речке, которая находилась всего в паре километров от дома.

Ремус и Джон редко появлялись дома, так как оба были загружены работой. Сириус тоже часто пропадал в Министерстве или по другим делам. Эмма проводила долгие часы в одиночестве, и это было ей только в радость. Она с интересом рассматривала картины на стенах, рыскала в поисках старых вещей и однажды обнаружила под диваном целый запылённый ящик с фотографиями. Эти снимки стали настоящим кладом, хранящим бесценные моменты из жизни её любимых мародёров.

Как-то утром Эмма с Джоном и Сириусом завтракали вчерашней пиццей, весело перебрасываясь шутками. Вдруг в камине раздался оглушительный шум, и комната слегка содрогнулась.

— Мерлиновы кальсоны, — поперхнулся Сириус. — Что это за чёрт?

Из камина, покрытый сажей с ног до головы, неуверенно выбрался Драко Малфой.

— Всем доброго утра! — произнёс он, слегка покачиваясь и отряхивая пепел с рукава. — Эмма, я сбежал от своих родителей, поэтому мне придётся... Стоп, где это я? А где тот сарай, в котором ты жила?

Драко с изумлением оглядел светлую, уютную комнату, явно ожидая увидеть нечто иное.

— И тебе привет, Малфой, — весело сказала Эмма, не вставая из-за стола. — А где твой аристократичный пиджачок?

— Поттер, что за дела? — с лёгкой истерикой в голосе протянул Драко, словно наконец вспомнив, зачем пришёл. — Я не понял? Ты почему не приехала в школу? Мы с Гермионой писали тебе тысячу писем!

— А, мы ими ещё костёр разводили, — невозмутимо объяснила Эмма, обращаясь к Сириусу и Джону, которые уже давились от смеха.

— Сириус Блэк?! — закричал Драко, охваченный одновременно ужасом и восторгом. — Поттер, ты... Ты всё-таки была в Азкабане?

— Да не бы... — начала было Эмма, но Сириус многозначительно кашлянул, перебивая её.

— Да, они с Джоном вдвоём вытащили меня оттуда, — начал он наигранно надменным тоном. — Представляешь, Малфой! Простой человек и волшебница со второго курса спасли опасного преступника из тюрьмы строгого режима! Они говорили, что с ними будет ещё один молодой аристократ, но, видимо, он струсил в последний момент...

— Меня просто... Меня родители не отпустили, — расстроенно произнёс Драко, и все трое расхохотались глядя на него.

— Всё нормально, чувак, просто амнистия, — наконец махнул рукой Сириус. — Проходи. Твою маму же Нарцисса зовут? В детстве она была очень милой, но её муж и старшая сестрица всё испортили.

— Она ведь твоя сестра, да? — с неподдельным интересом спросил Драко, осторожно делая шаг вглубь комнаты.

— Кузина, если быть точнее. Милая блондиночка, и твой отец такая же, — усмехнулся Сириус.

— Я теперь, кажется, понимаю, за что тебя так презирает мой отец, — весело сказал Драко, начиная осваиваться.

— А что случилось? — Эмма прищурилась, изучая его взглядом. — Причина побега?

— Ну, после разговора с тобой, Поттер, отец мне прохода не давал, — мрачно вздохнул Драко, опускаясь на свободный стул. — Весенние каникулы длились две недели, и я кое-как это выдержал. А вот за первый месяц летних каникул я понял, что мы с ним слишком разные люди, чтобы жить под одной крышей. Маму правда жалко... Она столько слёз пролила... Но я просто не выдержал.

— Ну раз такое дело, поспишь у нас в коридоре на коврике, — пожала плечами Эмма с деланной серьёзностью.

— Да ладно, поставим ещё одну кровать к тебе в комнату, Эм, — сказал Сириус, закуривая сигарету.

— Прекрасно, Малфой! — закатила глаза Эмма. — Такое ощущение, что мне тебя в школе не хватало!

Драко выглядел немного растерянным, не зная, как реагировать на её колкости.

— Да шучу я, — Эмма скривилась, видя его непонимание. — Что же ты такой доверчивый, аристократ? Я очень рада видеть тебя, садись кушать.

Джон и Сириус обменялись облегчёнными взглядами. Они немного беспокоились за отношения Эммы с другими детьми из-за её ершистого характера. Однако, как оказалось, она была довольно простой и открытой в общении.

— А где Ремус? — спросил Драко, осторожно отпивая кофе из стакана, который ему молча протянул Джон.

Все замолчали и переглянулись, в воздухе повисла лёгкая неловкая пауза.

— Ну, все нормальные люди в двенадцать часов дня на работе, — деловито заметил Джон, первым нарушая молчание.

Драко вопросительно посмотрел на них.

— Мне в министерство после обеда, — быстро сказал Сириус, делая вид, что проверяет часы.

— А я сегодня в отсыпном. Представляете, уже трое суток не спал. Эта работа сводит меня с ума, — начал тараторить Джон, стараясь отвлечь Драко от мыслей о Ремусе, который в это время прятался в лесу в волчьем обличье.

Этим летом Эмма и Драко почти всё время проводили в доме одни. Девочка была искренне рада, что Малфой переехал к ним, потому что без его компании дни показались бы ей пустыми и слишком тихими.

Однажды днём они сходили за мороженым и фантой и теперь лениво размышляли, чем заняться дома.

— О, давай заглянем в чулан! — внезапно предложила Эмма, подпрыгивая на месте. — Я уже исследовала весь дом, а там ещё не была.

— А туда можно? — неуверенно спросил Драко, но в его глазах уже загорелся огонёк авантюризма.

— Ну, никто ничего не говорил, — пожала плечами Эмма. — Рем только сказал, что там ничего интересного, просто хлам. Но мы можем что-то найти, учитывая, что это бывшая штаб-квартира мародёров.

— Что? — Драко поднял брови. — Это их бывшая квартира? Ты не говорила! Круто! Пойдём посмотрим чулан!

С помощью простого заклинания они освободили дверь от досок и осторожно, со скрипом открыли её. Оба с восторгом и изумлением выдохнули.

— Это не чулан… — прошептал Драко, застывая на пороге.

— Это комната Сириуса и Эммы…

— Может быть, нам сюда нельзя? — спросил Драко, немного взволнованно, но уже делая шаг вперёд.

— Мы же только посмотрим… — Эмма поражённо оглядывалась, ловя каждую деталь. — О, Мерлин… Это так красиво!

Все стены были украшены миниатюрами и портретами, а на столе лежало огромное количество коробок с красками, кистей, фотографий и пожелтевших плакатов. Везде висели уютные гирлянды, покрытые тонким слоем пыли, на них на прищепках были развешаны снимки, сделанные на полароид. Этот уют, эта жизнь не исчезли полностью даже спустя столько лет...

— Может быть, войдём? Давай только посмотрим фотографии? — предложил Драко, уже не в силах сдержать любопытство.

— Согласна, — кивнула Эмма, и они осторожно вошли внутрь, заметив, что даже на потолке были тщательно выведенные рисунки.

— Смотри! Это же мой папа… И Сириус… Да тут повсюду мародёры! — воскликнула Эмма, подходя к одному из комиксов под названием «Морской царь».

На первой картинке Джеймс заходил по колено в воду Чёрного озера, на второй он кричал: «Залезай, Бродяга, водичка отличная», а на третьей его обхватывал щупальцами гигантский кальмар. На четвёртой, под смех Сириуса, Джеймс говорил: «Кажется, я только что поцеловался в первый раз…»

— Смотри-ка... Тебе знакомо имя Вилли? — спросил Драко задумчиво, разглядывая полку.

— Да, Вилли один из пятерых, — кивнула Эмма, не оборачиваясь, полностью поглощённая комиксом. — Он пришёл в школу позже других.

— Тут полка называется «Мой дорогой Вилли», — удивлённо сказал Малфой, проводя пальцем по пыльной табличке.

— Ну, он вроде погиб, — кивнула Эмма, наконец отрываясь от рисунков. — Хотя для того времени это совсем не удивительно.

— Кто был влюблен в него? Эмма или Сириус? — с усмешкой спросил Драко, поднимая бровь.

— Чего? — скривилась Эмма, обернувшись к нему.

— Ну, это же их комната, значит, один из двух, — сказал Драко многозначительно, жестом указывая на окружающие вещи. — Ну, сама взгляни. Мячик Вилли, блокнот с рисунками, его волшебная палочка, кусок его рубашки, какой-то свиток по школьному предмету... Кто, кроме влюбленного, будет хранить весь этот хлам?

— Настоящий друг, Малфой, — закатила глаза Эмма. — Я так подозреваю, если я сгину раньше тебя, ты из всех моих шмоток праздничный костёр устроишь?

— Поттер, не смеши, — Драко засмеялся. — Из твоих шмоток ничего праздничного не устроишь. Ходишь как бомж. То ли дело Эмма Браун. Ты посмотри, какая была офигенная девчонка! Повезло Сириусу...

— С чего ты взял? — Эмма оторвала взгляд от стены, которую она внимательно изучала.

— Посмотри на рисунки этого Вилли, — Драко протянул ей потрёпанный альбом. — Он изображал только её.

— Да уж… — Эмма перелистнула страницу, поражённо разглядывая скетчи. — А он был талантливым художником.

— И она тоже… — мечтательно произнёс Драко, глядя на один из портретов.

— Ты что, влюбился в девчонку, которая умерла, да ещё и была занята? — поморщилась Эмма, с лёгким недоумением глядя на него.

— Кто же запретит мне иметь кумира в мире мёртвых? — философски заметил Драко, аккуратно возвращая альбом на полку.

— Ладно, романтик, — усмехнулась Эмма. — Не трогай тут ничего и не двигай. Теперь понятно, почему Рем закрыл эту комнату. Сириус, наверное, свихнется, если зайдёт сюда.

— Да, понятно, почему Рем закрыл, непонятно, зачем вы открыли, — раздался спокойный голос с порога.

На лестнице стоял Ремус и смотрел на них с тихим укором, скрестив руки на груди.

— Прости, Лунатик, — протянула Эмма с самым несчастным видом, каким только могла изобразить.

— Нам просто было скучно, — виновато кивнул Драко, пряча руки за спину.

— Мы только чуть-чуть, — добавила Эмма.

— Мы больше не будем, — хором пообещали они.

— Да, больше не надо, сами знаете, почему, — многозначительно кивнул Ремус, жестом указывая на дверь.

— Хорошо, тогда мы на речку, — быстро предложила Эмма, пытаясь сменить тему.

— Тогда вы пойдёте делать упражнения по трансфигурации, которые я вчера задал, — Ремус с лёгкой усмешкой посмотрел на них, не поддаваясь на отвлекающий манёвр.

— Мы поняли, — хором закивали они и бросились вниз по лестнице, словно за ними гнались дементоры.

— Блин, ну почему мы не пришли на час раньше? Тогда бы не попались, — с досадой сказала Эмма, плюхаясь на свою кровать.

— Ремус такой зануда, — печально произнёс Малфой, нехотя доставая пергамент с упражнениями.

— Нет, — быстро замотала головой Эмма. — Он самый лучший.

— Хочешь сказать, он нравится тебе больше Сириуса? — поднял брови Драко с интересом.

— Я не могу их сравнивать, — строго сказала Эмма, складывая руки на груди. — Ремус очень ответственный. Он чувствует себя среди нас заботливой мамой. Ведь никто, кроме него, не сделает из меня человека. Сириус научит курить, а Джон ещё хуже. А Рем волнуется, потому что чувствует ответственность за моё будущее. Ну, это он мне так объяснял.

Она замолчала на секунду, а потом рассмеялась, глядя на растерянное лицо Драко.

— Что ж ты такой доверчивый, Малфой! Знаю я, что Рем зануда. Но всё равно люблю его.

* * *

Вот и первое сентября, и Эмма впервые за полгода оказалась на шумном вокзале Кингс-Кросс. В весёлой, немного бесшабашной компании они все вместе направлялись к алому паровозу, который уже выпускал клубы пара.

— О, Мерлин, что они здесь делают? — в ужасе воскликнул Драко, заметив знакомую белокурую парочку возле одного из вагонов. — Пойду разберусь с ними.

— Пока они там ругаются, я хочу сказать, что очень рад нашей встрече, — с тёплой улыбкой произнёс Сириус, положив руки на плечи Эмме. — Веди себя в этом году получше, ладно? Ну... по возможности.

Девочка едва сдерживала нахлынувшие слёзы. Она так не хотела расставаться с крёстным...

— Я не могу обещать, потому что не хочу тебя обманывать, — сдавленно протянула Эмма, бросаясь к нему в объятия. — Я люблю тебя, Сириус.

Сириус крепко обнял её, чувствуя, как дрожит её худенькая спина, и нежно поцеловал в лоб.

— И я тебя, родная.

— Блэк, что ты себе позволяешь?! — пронзительный крик послышался сзади.

Сириус в удивлении выпустил Эмму из рук. К ним стремительно приближался Малфой-старший, его лицо искажала ярость.

— Как только тебя выпустили из Азкабана, ты сразу начинаешь портить всем жизнь! — оскалился Люциус, подходя на опасное расстояние. — Мой сын должен жить со мной и Нарциссой, а ты решил отобрать его у меня!?

Сириус даже онемел от такой наглой глупости.

— Вообще-то, мистер Малфой, Драко сам сбежал от вас, — чётко и с нажимом произнесла Эмма, вставая между ними.

— Я слышал, что уголовники держатся вместе, — игнорируя её, продолжил Малфой, сверкая холодными глазами. — Но какое отношение это имеет к моему сыну? Тебе не хватает девчонки Поттер и того ужасного маггла? Это уже переходит все границы, я буду жа… — его пламенную речь прервал быстрый и точный удар в нос.

Джон с абсолютно невозмутимым видом стоял, лишь потирая костяшки пальцев.

— Что это за индюк? — спросил он, спокойно кладя руки в карманы и сплюнув рядом с Малфоем, который медленно опустился на землю, хватая ртом воздух.

— А это мой отец, — совершенно спокойно сказал Драко, проходя мимо корчащегося от боли Люциуса, даже не замедляя шага. — Пойдём, Поттер, а то опоздаем.

Эмма кивнула, не отрывая восхищенного взгляда от Джона. Она быстро обняла всех на прощание и последовала за Драко в алый вагон. Когда они уже устроились в купе, Малфой-старший с трудом поднялся на ноги. Поезд тронулся, и они были уже далеко, когда Люциус попытался кинуться на Сириуса, но тот быстро и решительно успокоил его новым, ещё более точным ударом.

Через минуту в купе ворвалась запыхавшаяся Гермиона.

— Вы видели это? — в ужасе закричала она с порога, даже не поздоровавшись. — Драко! Твоего отца кто-то избил!

За лето она ещё сильнее похорошела, и от неё веяло свежестью и каким-то цветочным ароматом.

— Да, я это прекрасно видел, — спокойно кивнул Драко, стараясь не показывать, как он восхищён её внешним видом и как учащённо забилось его сердце. — Но мне фиолетово, я ушёл из дома уже месяц назад.

Гермиона была поражена этой новостью, её глаза округлились.

— И что теперь? — не успокаивалась она, садясь напротив. — Что это за уголовники ходят по платформе? Зачем бить, если можно решить всё с помощью дипломатии?

— А, это, кстати, мои уголовники, — расплылась в довольной улыбке Эмма. — Ну, тот, что ударил первым, это Джон, я рассказывала про него. А второй — это мой крёстный, ты его не знаешь, он только недавно вышел из Азкабана. — она выбрала такую формулировку просто потому, что хотела посмотреть, как изменится в лице подруга.

— Это же возмутительно! — испуганно вскрикнула Гермиона, побледнев. — Как ты живёшь в такой нездоровой обстановке?

— Она живёт в нездоровой обстановке? — рассмеялся Малфой, качая головой. — Да это я до середины каникул жил в нездоровой обстановке, а Эмма живёт в раю. Гермиона, они ударили моего отца заслуженно. А Сириус так вообще почти его брат, пусть делает, что хочет.

— Я всё равно считаю, что это ужасно! — твёрдо повторила Гермиона, складывая руки на груди.

— Значит, на каникулах в гости мы тебя не ждём, — весело протянула Эмма. — А то забьёшься в угол и будешь бояться этих ужасных и опасных уголовников.

— А ты зря смеёшься, — настороженно сказала Гермиона, пристально глядя на подругу. — Тебя случайно никто из них дома не бьёт?

— Меня?! Нет, Гермиона, ты точно сошла с ума. Сириус с Джоном очень хорошие. Просто ты не общалась с отцом Малфоя. Драко ведь из-за него сбежал из дома!

Гермиона, пробормотав что-то себе под нос об «иррациональном поведении», уселась читать у окна, но было видно, что её мысли далеко от книги.

— Пойду найду Фреда с Джорджем, — сказала Эмма, выскальзывая из купе.

До самого приезда они играли в дурака и мафию, и время пролетело незаметно.

На удивление, ночь была ясная и светлая, полная звёзд. Такое случилось впервые на первое сентября. Добираться от Хогсмида до Хогвартса под холодным осенним ливнем уже стало своеобразной традицией. Но сейчас было по-летнему тепло и безмятежно.

Когда они вошли в Большой зал, столы уже были накрыты. Эмма заняла место за столом Гриффиндора рядом с Колином, который, не теряя ни секунды, сделал несколько снимков, пока она усаживалась.

Дамблдор начал свою традиционную речь, а Фред и Джордж тем временем засыпали её вопросами о том, где она успела так загореть, что стала похожа на афроамериканца.

— И наконец, позвольте представить вам нового преподавателя по защите от тёмных искусств, профессора Блэка! Удачи вам, профессор! — торжественно объявил Дамблдор.

— Как же вовремя я повернула голову! — радостно воскликнула Эмма, а глаза её стали вдвое больше от изумления.

— Ты его знаешь? — спросил Фред, с интересом рассматривая нового учителя, который вёл себя на удивление сдержанно.

— Я живу с ним, — усмехнулась Эмма, не скрывая гордости. — Это Сириус, мой крёстный.

— Ах, тот самый, которого ты так хотела вытащить из Азкабана? — воскликнул Джордж, чуть не поперхнувшись тыквенным соком. — Нифига себе! И ты была в Азкабане?

— Это возмутительно! — воскликнула Гермиона, побледнев. — Кто будет учить нас защищаться от тьмы? Бывший уголовник! Я в полном шоке.

— Хватит трепаться про Азкабан! — шикнула Эмма на друзей, бросая предупредительный взгляд. — Ему тут ещё работать.

После пира она изо всех сил бросилась к преподавательскому столу, лавируя между студентами. Сириус встал со своего места и направился ей навстречу. Он выглядел совсем по-другому — собранно и даже элегантно. Бесчисленные татуировки скрывала чёрная широкая рубашка, поверх которой была надета строгая мантия. Его длинные чёрные волосы были собраны в небрежный низкий хвост, и выбившиеся локоны словно специально прикрывали сережки в ушах. Только кеды на ногах выдавали его привычный, немного бунтарский стиль. У Эммы даже дыхание перехватило от его неожиданно внешнего вида.

— Почему ты не сказал? — спросила она, подлетая на всей скорости.

— Потому что, сюрприз, — пожал плечами Сириус с улыбкой. — Как тебе новый профессор?

— По-моему, слишком пафосный, не находишь? — раздался позади насмешливый голос Малфоя. — Ты... выглядишь прям как будто реально аристократ.

— И это говорит человек, который даже в душ ходит в рубашке? — скривился Сириус, с лёгкой усмешкой оглядывая Драко с ног до головы.

— А мне кажется, что у преподавателей не должны быть сбиты кулаки об чьё-то лицо, — с явным укором произнесла Гермиона, которая тоже подошла познакомиться с новым профессором, сложив руки на груди.

— Это наша подруга Гермиона, мы тебе о ней рассказывали, — сказала Эмма, закатывая глаза в её сторону.

— Вот черт, я думал, что поезд уже ушёл, когда Малфою-старшему прилетело, — прикусил губу Сириус. — В любом случае я не жалею об этом. Он высказывался очень неуважительно об одном человеке, — жестко бросил он, незаметно крутя обручальное кольцо на пальце.

— Профессор Блэк, я очень рада, что вам предложили такую прекрасную должность, — улыбнулась Эмма, нарочито вежливо и громко, не обращая внимания на их перепалку с Гермионой.