Папина дочка (гет)

Весна была просто восхитительной: всё цвело, птички пели, и солнышко пригревало. Эмма с нетерпением смотрела в окно поезда. Она так соскучилась по Джону, Рему и даже Роз! Ей не терпелось увидеть их всех и снова окунуться в их домашний быт, пусть и ненадолго.

Она старалась не думать о Сириусе, понимая, что лучше не рассказывать Рему о своих планах с порога. А эти планы уже крутились у неё на языке, готовые вырваться наружу. Никто не знал о них, даже Драко. Он ехал домой к родителям, поэтому, скорее всего, не будет участвовать в захвате Азкабана.

Поезд замедлил ход, и Эмма вскочила на ноги, словно больная.

— Бежим! Давайте же! — воскликнула она, но, увидев, что никто не торопится, быстро похлопала Драко и Гермиону по плечам на прощание и пулей вылетела из купе.

— Что-то будет... — задумчиво вздохнул Драко, покачав головой.

Гермиона взволнованно посмотрела на него.

Эмма уже мчалась к платформе. Джон стоял около колонны и крутил на пальце ключи от мотоцикла. Едва он поднял голову, как его припечатал к колонне вихрь, которым пронеслась девочка.

— Эм! — радостно воскликнул парень, крепко обнимая её.

— Джонни, как ты? — спросила она, счастливо глядя в его карие глаза.

— Лучше и быть не может! Всё гораздо прекраснее, чем могло бы быть.

— О чём это ты?

— Да так, просто настроение хорошее. Кстати, мы с Роз расстались.

— Ого! Джон, а ты случайно не из-за этого такой весёлый? — удивлённо спросила Эмма, немного успокоившись.

— Да нет, что ты. Мне было грустно какое-то время, но недолго, правда. Ладно, идём. Ты поведешь?

— Конечно! Спрашиваешь ещё! Так что случилось?

— Она сказала, что ей всё это надоело и она хочет жить спокойно и стабильно.

— О-о-о... Так она просто дура! — уверенно произнесла Эмма, заводя мотоцикл.

— Ты так думаешь?

— Я знаю это наверняка. Ни один здравомыслящий человек не стремится к стабильности. Это скучно, банально, тупо и приводит к апатии, а это, как известно, кратчайший путь к суициду.

— Ничего себе философия! Буду иметь в виду, — улыбнулся Джон, садясь на мотоцикл вслед за ней. — Как твои дела? Из писем, которые нельзя было показывать Рему, я понял, что в этом году вы с твоим другом не скучаете.

— Именно так! Но мы большие идиоты! — и с этими словами мотоцикл с рёвом взмыл в воздух.

Они летели недолго, примерно минут сорок, после чего Эмма приземлилась на знакомой местности, где была гора старых шин.

— Как же круто за рулём! Даже не знаю, что лучше — метла или мотоцикл.

— Конечно, метла! Столько возможностей для трюков, наверное.

— Это да. А Рем дома?

— Да, он уже ждёт тебя.

— Надеюсь, он помнит, что я люблю «четыре сыра», — рассмеялась девочка.

Джону нужно было ещё что-то сделать на улице, а Эмма уже спускалась в квартиру. Вот он, дом, который стал ей родным, место, где она обрела семью. Она спрыгнула с лестницы и закричала, как безумная:

— РЕМ! ВЫХОДИ!

Послышались поспешные шаги.

— Зачем так орать? — в коридоре появился бледный Ремус, с исцарапанным и несчастным лицом. Казалось, его что-то тревожит, по крайней мере, он выглядел именно так. Эмма бросилась к нему на шею. Она целовала его в щеки и радостно смотрела в глаза.

— Эмма, тут такое дело... — неуверенно начал Рем.

— Рем, только не говори, что передумал помогать мне с Сириусом. Я всё равно пойду. Я думала об этом весь год. Я проработала план до мелочей. Я пойду...

— Не пойдёшь, — раздался хриплый голос позади неё.

Девочка отпустила шею Рема и медленно обернулась. В дверном проёме стоял он — Сириус Блэк. Она узнала его в ту же секунду, в то же мгновение. Из рассказов Рема об Азкабане она думала, что крестный выглядит хуже, чем Дамблдор. Однако перед ней стоял очень высокий и красивый мужчина. Его волосы были черны как смоль и завязаны в небрежный узел. Кожа была белой и чистой, а глаза — красивыми, серыми, но страшными, словно в них были заключены все страдания, пережитые этим человеком. Одет он был во всё чёрное, и вся его одежда, от берцев до толстовки, невероятно шла ему. Перед ней стоял настоящий аристократ. След долгого заточения был виден ещё и по тоненьким его рукам, похожим скорее на кости. Вероятно, он был очень худ, но из-за одежды это можно было увидеть только на лице и руках.

— Сириус... — прошептала Эмма. Она стояла, не шевелясь, около минуты и почти не дыша. — Ты… Как это возможно? Тебя освободили?

Сириус лишь усмехнулся. Было очевидно, что он тоже очень взволнован, но по его лицу этого нельзя было понять.

— Я прочитал все твои письма. Не мог допустить, чтобы тебя прикончили дементоры. И, кстати, Рема с Джоном тоже.

Эмма, широко раскрыв глаза, долго смотрела на него. Сириус даже смутился под её взглядом.

— Я так хотела найти тебя, — хрипло произнесла она, чувствуя, как пересохло горло.

— Почему? Почему тебе было это так нужно? — спросил он.

Рем тактично удалился на улицу.

— Я не знаю. С самого детства у меня была только одна вещь, оставшаяся от родителей, — она быстро достала из кармана брюк старый снимок.

Сириус взял его в руки с лёгкой грустью и, спустившись по стене на пол, сел на пол. Она последовала его примеру.

— Ты знаешь, как эта фотография оказалась у тебя? — спросил он, переводя взгляд с карточки прямо ей в глаза. Она покачала головой.

— Когда-то мы были самыми лучшими друзьями. Твоей семье угрожала опасность… Ну, ты знаешь. Тебе тоже. Твои родители укрылись в защищённом доме, и никому нельзя было приходить к ним. Я дал тебе эту фотографию, чтобы ты помнила, как выглядит твой лучший друг, — улыбнулся он, все ещё глядя ей в глаза.

Эмма затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово.

— Мы не виделись с тех пор? — спросила она тихо.

— Нет, был еще один раз. Спустя несколько месяцев.

— После смерти моих родителей, да? — уточнила она.

— Да. Больше всего мне тогда хотелось остаться с тобой. Но жажда мести завладела моим разумом. И вот мы снова встретились...

— Сириус, как люди могли подумать, что ты предал моих родителей? Ведь ты был их лучшим другом.

— Для людей правда — это то, что логично, Эм. На месте преступления был один лишь я. Всем было безразлично мое прошлое.

— Но ты же ни в чем не виноват?

— Ты знаешь, я и сам не знаю. Я был уверен, что если на мне завяжется защитное заклинание для Поттеров, то им ничего не грозит. Не им, а вам, то есть. Но самое ужасное, что Лили с Джеймсом тоже были в этом уверены. В общем, мы невольно связались с магией, которая куда сильнее нас.

— Что это за магия? — Эмма была словно в трансе. Она хотела разрыдаться на плече крестного, ей хотелось прижаться к нему, но она понимала, что это будет странно.

— Очень темная и древняя.

— Кто же предал моих родителей? Из-за кого они погибли?

— Из-за того, с кем мы уже теперь точно не сможем бороться.

— Что? Почему?

— Рем закончил мирный договор с этой женщиной.

— Что?!

— Эм, ну ты не понимаешь. Я сбежал из Азкабана, и это не подняло никакой шумихи? Как думаешь, из-за чего? Я хотел скрываться ото всех, бегать по странам. Но Рем сказал, что… В общем, что пора мне начинать жить нормальной жизнью. Поэтому он поговорил с этой с… этой мразью. И меня признали невиновным.

— Я так рада познакомиться с тобой... — проговорила Эмма. — Это хорошо, что ты теперь будешь жить нормальной жизнью. Родителей уже не вернуть... Так что борьба с этой сукой была бы бессмысленна. А так ты хотя бы на свободе.

— Честно говоря, я не думал, что наша с тобой встреча пройдет спокойно. Думал, ты будешь кричать и драться, ведь моя репутация...

— Я живу с Ремом и Джоном. Думаешь, они давали мне повод ненавидеть тебя? Слушай, Сириус, ты единственный родной человек, который у меня остался... Я просто хочу, чтобы мы стали семьей, как раньше...

— Ты слишком мудра для своего возраста. Я очень скучал по тебе, Эм... — тихо сказал мужчина, глядя ей в глаза. — Ты так похожа на Джеймса. Я очень хочу, чтобы ты знала, что если был хоть малейший шанс, я бы с радостью отдал бы жизнь ради твоих родителей. Мне так хотелось, чтобы ты росла счастливой.

— А мне бы не хотелось, чтобы ты погибал. Лучше бы выжили все... Ведь твой ребенок должен был быть всего на год меня старше, да? А у тебя был бы сын или дочка? — спросила она и тут же испуганно закусила губу.

— Я не знаю, мы не успели узнать... Лучше не будем об этом, ладно? — бледнея еще сильнее, проговорил мужчина.

Он отвёл взгляд. Эмма поняла, эти воспоминания причиняют ужасную боль, и решила ничего больше не спрашивать по этому поводу.

— Прости, пожалуйста... Джон обрадовался тебе?

— О да, прыгал тут от счастья, словно маленькая девочка.

— Ну я не удивлена, он ведь твой фанат. У тебя есть еще старые фотографии? Мне бы хотелось увидеть вас всех молодыми.

— Да, у меня их, наверное, тысячи. Думаю, к лету мы уже переедем отсюда, и ты всё увидишь.

— Мы? Куда? С кем?

— Ну, у меня есть дом, и в нём вполне поместятся четыре бродяги.

— Круто!

— Тем более, что когда-то тот дом, в который мы переберёмся, был штабом для всех мародеров. Не дом, а проходной двор, — рассмеялся он хрипло.

— Блин, это же круче всего на свете! Я так хочу знать о мародерах всё, ты не представляешь.

— Ну знаешь, там много всего, что лучше не знать детям лет до шестнадцати.

— Ничего, у меня устойчивая психика.

Сириус улыбнулся задумчиво. Его тусклый взгляд немного пугал Эмму. Она поняла, что просто обязана попытаться сделать его счастливым, если это вообще возможно.

* * *

Жить с Джоном, Ремом и Сириусом было одно удовольствие. Они были поистине лучшими парнями — лучшими из худших.

Здесь всегда царило веселье. Эмма старалась максимально погрузиться в эту атмосферу. Она ходила на пробежки на спортивную площадку с Сириусом, который каждый день по два часа занимался там, а когда уставала, просто болталась рядом, расспрашивая его о родителях.

Кроме того, она иногда ездила с Джоном на его вылазки, чтобы не потерять хватку. С Ремом она пыталась сразиться в интеллектуальных состязаниях, но это, конечно же, было невозможно.

Как-то вечером Джон и Сириус сидели в гостиной и слушали захватывающую историю о Тайной комнате от начала до конца.

— Это невозможно... На карте Мародёров были указаны все двери и проходы в школе, и никакой Тайной комнаты там нет, — с недоверием произнес Сириус.

— Да ты что? Вот они, доказательства! — Она протянула ему клык василиска, который был плохо отмыт от крови. — Это кусок того самого змея длиной в двадцать метров. А проход в Тайную комнату находится в заброшенном женском туалете на втором этаже. Вряд ли вы с Ремом там гуляли. Тем более, чтобы туда попасть, нужно поговорить на змеином языке.

— Ты владеешь парселтангом? Серьезно?

— Да.

— Ого! Парсел… Это типа со зверюшками разговаривать? — спросил Джон, глаза которого были раскрыты так наивно и широко, словно ему было всего четыре года.

— Со змеями только. Но это всё равно прикольно, — сказала Эмма задумчиво. — Я в этом году так устала. Мы с Драко вели себя как настоящие кретины, устроили такое… Потом самим пришлось разгребать... Даже в школу возвращаться не хочется как-то.

— Не хочешь — не возвращайся, — пожал плечами Сириус.

— Серьёзно!? Ты что? Экзамены... — она закатила глаза, глядя в сторону коридора, где не было Рема, но все поняли, о чём она говорит.

— Да плевать... Поехали на море, — задумчиво произнёс крестный.

— На море? Круто! Я никогда там не была.

— Я тоже. Если хочешь, бери с собой Драко.

— Ты шутишь? Его родители-аристократы никогда его не отпустят!

— Как ты сказала, его фамилия? — осторожно спросил Сириус.

— Да, да... Мой друг Драко Малфой, — сказала Эмма обречённо.

— Малфой? Жесть. Его папаша Люциус, получается?

— Именно. Отец у него просто кусок дерьма, я совсем недавно с ним познакомилась, ни ему, ни мне не понравилось. А сам Драко очень хороший. Если бы мы не познакомились с ним в поезде, то момент для того, чтобы он стал адекватным, был бы упущен. Видел бы ты, как он смотрел на нашу магглорождённую подругу! Словно на мусор. Но я промыла ему мозги, объяснила, что все люди равны и так далее. Теперь он влюблён по уши в нашу Гермиону.

— Я горжусь тобой, — задумчиво произнёс Сириус. — Но подруге вашей скажи, чтобы держалась от него подальше. Не нужно ей связываться с этими скользкими аристократичными гадами.

— Ты же и сам аристократ, — скривилась Эмма.

— Ну и что хорошего получилось? — усмехнулся он мрачно.

Эмма тут же вспомнила, что жена Сириуса была магглорожденной и закивала понимающе.

— Значит, Малфой не едет? Ну что, тогда остаётся только решить вопрос с Ремом, — сказал Джон, уже готовый собирать чемоданы.

— Похоже, никто никуда не поедет, — обречённо произнесла Эмма. — Он ни за что не отпустит меня за два месяца до экзаменов. Послезавтра я возвращаюсь в Хогвартс.

— Здесь важно правильно преподнести информацию, — весело проговорил Джон. — Если мы скажем ему, что ты разрушила полшколы, выпустила чудище, которое чуть не убило всех магглорождённых, и ты очень устала от всего этого, то Рем, естественно, не отпустит тебя. Но можно просто объяснить ситуацию иначе. Я хорошо знаю Рема, так что всё точно получится.

Через пару дней компания троица уже была в аэропорту. Джон долго выбирал между трансгрессией и самолётом, но в итоге решил попробовать самолётную еду.

Все трое выглядели очень эффектно: солнцезащитные очки, летняя чёрная одежда, развевающиеся по ветру волосы.

— Нас бы сейчас в замедленной съёмке, — мечтательно произнёс Джон, переполненный восторгом.

Перелёт до Коста-Рики занял очень много времени. Через двенадцать часов Эмма и Сириус вышли из самолёта под палящие лучи солнца.

— Офигеть! Смотри, там лес из пальм! — радостно воскликнула Эмма.

Через пару минут из самолёта выполз Джон, с бледно-зеленоватым лицом и измученным видом.

— Дружище, тебе стало лучше? — заботливо спросил Сириус, пытаясь сдержать смех.

— Нет... Что я за идиот? Ведь можно было добраться сюда за полминуты... Нет, нужно было выбрать именно этот вариант.

— Сириус, почему ты не наложил на него сонное заклинание? Он бы спокойно спал и не мучился.

— Да я как-то об этом не подумал.

— Давай «Репаро», может, это его починит? — рассмеялась Эмма.

Сириус незаметно поколдовал над Джоном, и тот резко выпрямился, радостно обведя глазами вокруг.

— Вау, мы на Коста-Рике!!!

Эмма и Джон побежали за вещами в аэропорт, а Сириус неторопливо последовал за ними. Через пару минут все трое уже стояли на лазурном берегу. Песок был белым, как сахар, вокруг росли пальмы, небо сияло ярко, а вокруг не было ни души.

— Посмотрите, здесь мы проведём лучшие недели в нашей жизни! — воскликнул Сириус с воодушевлением.

Они обернулись и увидели плетёные домики, три шезлонга и три гамака. Эмма, не в силах сдержать своего восторга, бросила рюкзак и рванула осмотреть жилище.

— Мы снова на свободе и снова вместе, Бродяга, — проговорил Джон, с удовольствием оглядываясь вокруг.

— Я до сих пор в ахуе, если честно, — задумчиво сказал мужчина, глядя на бесконечную гладь океана.

— Как ты? Я смотрю на тебя и не могу понять, что не так. Пора бы тебе уже жить дальше. Я знаю, как сильно ты любил Эмму, но прошло столько лет...

— Может, я и смог бы, если бы ни одиннадцать лет в тюрьме, — резко сказал Сириус. — Мысли о ней помогли мне остаться в рассудке... Мы словно прожили эти одиннадцать лет вместе с ней. Это чувство вины не позволило мне сойти с ума, правда. Потому что я понимал, что умереть или просто стать овощем — это слишком слабое наказание, это простой выход, который я ни черта не заслужил.

— Но ты не виноват! Мерлин, Сириус, прошло уже почти четырнадцать лет... Хватит себя изводить. Это был ее выбор — быть с тобой, разве не понимаешь? Она прожила счастливую жизнь. Ты не ви...

— Не надо, Джонни. Я подвел их... Свою жену и своего ребенка, а потом тебя и маленькую Поттер. Жить дальше? Как это вообще? Эмма Поттер — это тот человек, ради которого я буду жить. Я ее воспитаю, попробую помочь стать хорошим человеком. Так же, как Рем помог тебе.

— Хорошо. Но чтобы ты знал, я не считаю, что ты меня подвел.

— Ну да, ведь бросить двоих детей ради тупой мести — это так невинно и правильно, — грустно усмехнулся Сириус. — Твоя сестра меня бы избила до полусмерти за такое.

— Ты прекрасно знаешь, что она поступила бы точно так же, — покачал головой Джон.

— Да. Ладно, давай закроем тему. Не забывай, что мы с тобой два ответственных взрослых, и наш ребенок... А где наш ребенок?

— СМОТРИТЕ, МНЕ НА ГОЛОВУ УПАЛ КОКОС! — раздался радостный возглас из-за хижины.

Мужчины рассмеялись и бросились на помощь своей подопечной.

Эмма никогда раньше не чувствовала себя так свободно и легко.

Сириус и Джон пытались научить её плавать, но у них ничего не получалось. Ей нравилось просто плескаться в воде и изображать рыбу, выброшенную на берег. Они играли в догонялки, находясь по колено в воде, строили замок из песка и даже летали на мётлах над океаном.

По вечерам они разводили костёр и, сидя вокруг него с гитарой, пели, танцевали, рассказывали страшные истории, наслаждались кокосами и горами сладостей.

Любимой рубрикой для Эммы и Джона были весёлые истории о мародёрах, которые рассказывал Сириус.

Однажды ночью они сидели у костра, все в песке, сонные и счастливые.

— Давай, Сириус, рассказывай.

— Мерлин, да вы и так уже всё знаете. Ну а про что хочешь?

— Расскажи, как мои родители начали встречаться... — мечтательно протянула Эмма.

— О, мне кажется, я помню их первый поцелуй, — с улыбкой заметил Джон.

— Да, ты там был. Но ты, Эм, выбрала самую долгую историю.

— Давай!

— Ну, хорошо. Всё началось с того, что в одиннадцать лет Джеймс Поттер прибыл в Хогвартс.

Эмма и Джон рассмеялись.

— Да, правда. Мне кажется, твой отец влюбился в Лили с первого взгляда, но, вероятно, до третьего курса он стеснялся и держал себя в руках. А потом звание ловца Гриффиндора вскружило ему голову, и всё завертелось. Цветы, бесконечные признания в любви — и столь же бесконечные отказы твоей мамы. Мне кажется, до определённого момента она действительно его ненавидела.

— Да ладно! Не может быть! Ненавидела? Я думала, она его в шутку отшивала.

— Ну, она била его по лицу, обливала водой, швыряла в него розы с шипами, болела за Слизерин на матчах.

— Ого, вот это действительно удар ниже пояса! Просто кошмар, — загудели Эмма и Джон.

— Дело было ещё и в том, что Лили дружила с Нюнчиком. Ой, то есть со Снейпом.

— Вы учились вместе со Снейпом!?

— Точнее сказать, мы постоянно давали ему пизды...

— А, теперь хотя бы понятно, почему он меня так ненавидит!

— Думаю, даже не за это. В общем, так, Снейп, и Джеймс были без памяти влюблены в Лили. Если со Снейпом она общалась и даже давала ему надежду, то Поттер просто был не у дел.

— Как? Как можно было сделать такой выбор? Снейп — это же... Это просто ужасно! — кричали Эмма с Джоном наперебой.

— Вот и мы все так думали. Но она знала его как человека, а мы его просто травили, потому что его ненавидел Джеймс. Теперь, конечно, стыдно, но тогда у нас была настоящая вражда, ненависть и даже кровопролития.

— Я бы тоже в таком поучаствовала. Снейп — это худшее, что случалось с Хогвартсом. Даже василиск лучше!

— Ну ладно тебе. Джим, конечно, был придурком в плане ухаживания за девушками. Сколько бы я ему ни объяснял, как надо действовать, этот олень терял голову при виде Лили. Нес всякий бред, краснел, шутил над ней. В общем, на это было жалко смотреть. Он пытался вызывать у неё ревность, потом пытался подружиться, потом пытался даже мириться со Снейпом, чтобы ей понравиться. Лили до шестого курса не воспринимала его всерьёз. Но в итоге каким-то образом умудрилась в него влюбиться. Да так влюбиться, что вышла за него замуж. Представляешь? И даже потом появилась ты.

— Удивительно. Я думала, что у мародёров никогда не было проблем с девушками. Потому что вы же вроде как были самыми крутыми в школе.

— Ну, в общем-то, да. Но, как видишь, у Джеймса был дар.

— У Ремуса была девушка?

— У Рема? Да, у него было несколько. В школе, кажется, девочки три. А потом он встретил Доркас, и они даже жили вместе, но недолго. Как и все в то время.

— Она умерла?

— Да, её загрыз оборотень, словно в знак того, что нашему Лунатику не место среди обычных людей. Тогда он чуть не ушел в подземелье к оборотням. Но мы, конечно, его остановили. Не для того мы столько лет поднимали ему самооценку!

Эмма улыбнулась. Она не могла понять, как такие весёлые истории могли сочетаться с такими ужасными временами. Ведь большинство людей из окружения Сириуса и Ремуса были мертвы. Они жили вместе, были счастливы, а потом — как по щелчку. Раз — и нет.

— Удивительно, как мы все тогда выжили, — тихо произнес Джон. — Ты, Рем, я — мы были на волосок от гибели.

— Это действительно чудо.

— Такое ведь больше не повторится? — спросила Эмма, надеясь, что ее успокоят.

— Ты два года училась в Хогвартсе, и оба раза Волдеморт пытался вернуть себе жизнь. Рано или поздно он найдет способ... Но, как и в прошлый раз, мы не отступим, пока не отправим его в преисподнюю.

Эмма кивнула задумчиво.

Они вернулись домой только спустя два месяца. Эмма и Джон выглядели так, будто их загар никогда не сойдёт с кожи. Они и так были смуглыми, а после стольких солнечных ванн ситуация усугубилась в несколько раз. Сириус же не потемнел совсем — его кожа оставалась белоснежной, лишь на шее и руках виднелись бордовые следы от укусов медуз.

Они шли по знакомому кладбищу шин, предвкушая радость от встречи с Ремом. Однако, когда они зашли в свой бункер, их удивлению не было предела: он был пуст, мебель покрылась пылью, а вещей и вовсе не было. На столе лежала записка:

— Так, что же тут натворил Рем без нас? — произнесла Эмма, открывая записку. — Угу... «Ребята, пока вас не было, я перевёз всё в дом Сириуса. Решил привести квартиру в порядок до вашего возвращения, так что жду вас. Адрес Сириус знает». О, круто! Мы едем в новый дом!

Перед ними предстал небольшой серый домик, расположенный в тихом уголке города. Эмма осторожно открыла дверь.

— Ого... Здесь уютно.

Все трое вошли. Внутри дом оказался гораздо чище и просторнее, чем их предыдущее жилище. Эмму поразило, что все стены были разрисованы вручную. После короткого коридора их взору предстал зал с большим диваном и светлой мебелью. Рядом находилась кухня, на столе которой стояли несколько пачек кофе.

Сириуса охватила паника. Джон и Эмма уже вовсю рассматривали квартиру, а он всё ещё стоял в коридоре, разглядывая портреты на стене. В голове звучал родной женский голос: «Не переживай, что твоя мама выжгла твоё лицо из генеалогического древа Блэков! Смотри, сейчас я возьму краски, и у нас будет своё семейное древо. Нарисуем тут всех, будет куда круче!». Рядом с его портретом виднелась счастливая мордашка Джеймса, а за ним — Джона.

Сириус быстро тряхнул головой и пошёл дальше.

— Сириус, тут какая-то дверь заколочена досками! Это что, чердак?

— Да, да, Эм, это чердак. Не надо туда лезть, — раздался спокойный голос Ремуса. Он вышел из комнаты, расположенной справа от зала. — Привет, путешественники! Мама! Джон, что это с тобой? — он с испугом смотрел на чёрное лицо парня.

— Привет, Лунатик! Нас с Эммой передержали в солярии.

Эмма уже бежала вниз по лестнице со второго этажа.

— Это просто офигенная квартира! Здесь столько фотографий отца и мамы!

— Да, целый склад воспоминаний, — с бодрой улыбкой сказал Сириус.

— Мерлинова борода! — в ужасе воскликнул Ремус, глядя на девочку. — Так, ладно, отдохнули и хватит! Завтра ты отправляешься в школу, как раз начнутся экзамены.

— Нет, Дамблдор сказал, что в этом году экзамены отменяются из-за стресса, который все пережили. Поэтому Эмме не обязательно возвращаться в школу, — сказал Сириус, махнув рукой.

— Прекрасно! Зачем вы мне ребёнка портите? Училась девочка в школе, все было спокойно, зачем ставить ее на свою дорожку? — проворчал Ремус.

— Не волнуйся, со следующего года она будет учиться как миленькая! — заверил его Сириус, подмигнув Эмме и Джону. — А пока что каникулы, я могу сам подтянуть её по некоторым предметам, чтобы она не потеряла форму.

— Блэк, в школьной программе помимо ЗОТИ есть и другие дисциплины, — напомнил Ремус.

— Ну ладно тебе, трансфигурацию я тоже неплохо знаю, — отмахнулся Сириус.

Ремус лишь возвёл глаза к потолку.

Так как летние каникулы Эммы вместо двух месяцев длились целых пять, она совершенно расслабилась. Она проводила время в бездействии уже целый месяц, и это не могло надоесть. Эмма наслаждалась каждым мгновением, играя на гитаре на крыльце дома, летая на метле под мантией-невидимкой и купаясь в речке, которая находилась всего в паре километров от дома.

Ремус и Джон редко появлялись дома, так как оба были заняты работой. Сириус тоже часто пропадал в министерстве или по другим делам. Эмма проводила часы в одиночестве, и это было ей в радость. Она рассматривала картины на стенах, искала старые вещи и однажды обнаружила под диваном целый ящик фотографий. Эти фотографии были настоящим кладом, содержащим множество информации о её любимых мародёрах.

Как-то утром Эмма с Джоном и Сириусом завтракали вчерашней пиццей, весело болтая.Вдруг в камине раздался шум, и комната содрогнулась.

— Мерлиновы кальсоны, — поперхнулся Сириус. — Что это за черт?

Из камина, покрытый сажей с ног до головы, появился Драко Малфой.

— Всем доброго утра! — произнёс он, слегка покачиваясь. — Эмма, я сбежал от своих родителей, поэтому мне придётся... Стоп, где это я? А где тот сарай, в котором ты жила?

Малфой с изумлением оглядел комнату.

— И тебе привет, Малфой, — весело сказала Эмма, не вставая из-за стола. — А где твой аристократичный пиджачок?

— Поттер, что за дела? Я не понял? Ты почему не приехала в школу? Мы с Гермионой писали тебе тысячу писем! — воскликнул Малфой, словно вспомнив, зачем пришёл.

— А, мы ими ещё костер разводили, — объяснила Эмма, обращаясь к Сириусу и Джону, которые давились от смеха.

— Сириус Блэк?! — вскричал Драко, охваченный одновременно ужасом и восторгом. — Поттер, ты... Ты всё-таки была в Азкабане?

— Да не бы... — начала было Эмма, но Сириус многозначительно кашлянул.

— Да, они с Джоном вдвоём вытащили меня оттуда. Представляешь, Малфой! Простой человек и волшебница со второго курса спасли опасного преступника из тюрьмы строгого режима! Они говорили, что с ними будет ещё один молодой аристократ, но, видимо, он струсил.

— Меня просто... Меня родители не отпустили, — расстроенно произнёс Драко, и все трое рассмеялись над ним.

— Всё нормально, дружище, меня просто амнистировали. Проходи. Твою маму же Нарцисса зовут? В детстве она была очень милой, но её муж и старшая сестрица всё испортили.

— Она ведь твоя сестра, да?

— Кузина, если быть точнее. Милая блондиночка, и твой отец такой же, — рассмеялся Сириус.

— Я теперь, кажется, понимаю, за что тебя так презирает мой отец, — весело сказал Драко.

— А что случилось? Причина побега?

— Ну, после разговора с тобой, Поттер, отец мне прохода не давал. Весенние каникулы длились две недели, и я кое-как это выдержал. А вот за первый месяц летних каникул я понял, что мы с ним слишком разные люди, чтобы жить под одной крышей. Маму правда жалко... Она столько слёз пролила... Но я просто не выдержал.

— Ну раз такое дело, поспишь у нас в коридоре на коврике, — пожала плечами Эмма.

— Да ладно, поставим ещё одну кровать к тебе в комнату, Эм, — сказал Сириус, закуривая сигарету.

— Прекрасно, Малфой! Такое ощущение, что мне тебя в школе не хватало!

Драко выглядел немного растерянным.

— Да шучу я! Что же ты такой доверчивый, аристократ? Я очень рада видеть тебя, садись кушать.

Джон и Сириус обменялись облегчёнными взглядами. Они немного беспокоились за отношения Эммы с другими детьми из-за её ершистого характера. Однако, как оказалось, она была довольно простой в общении.

— А где Ремус? — спросил Драко, осторожно отпивая кофе из стакана.

Все замолчали и переглянулись.

— Ну, все нормальные люди в двенадцать часов дня на работе, — деловито заметил Джон.

Драко вопросительно посмотрел на них.

— Мне в министерство после обеда, — быстро сказал Сириус.

— А я сегодня в отсыпном. Представляете, уже трое суток не спал. Эта работа сводит меня с ума, — начал тараторить Джон, отвлекая Драко от мыслей о Ремусе, который в это время прятался в лесу в волчьем обличье.

Этим летом Эмма и Драко почти всё время проводили в доме одни. Девочка была очень рада, что Малфой переехал к ним, потому что ей было бы довольно скучно без его компании.

Однажды днём они сходили за мороженым и фантой и теперь не знали, чем заняться дома.

— О, давай заглянем в чулан! — предложила Эмма. — Я уже исследовала весь дом, а там ещё не была.

— А туда можно? — неуверенно спросил Драко.

— Ну, никто ничего не говорил. Рем только сказал, что там ничего интересного, просто хлам. Но мы можем что-то найти, учитывая, что это бывшая штаб-квартира мародёров.

— Что? Это их бывшая квартира? Ты не говорила! Круто! Пойдём посмотрим чулан!

С помощью заклинания они освободили дверь от досок и осторожно открыли её. Оба с восторгом и изумлением выдохнули.

— Это не чулан…

— Это комната Сириуса и Эммы…

— Может быть, нам сюда нельзя? — спросил Драко, немного взволнованно.

— Мы же только посмотрим… О, Мерлин… Это так красиво!

Все стены были украшены миниатюрами и портретами, а на столе лежало огромное количество фотографий и плакатов. Создавалось впечатление, что кто-то спешно собирался.

— Может быть, войдём? Давай только посмотрим фотографии? — предложил Драко.

— Согласна, — ответила Эмма, и они осторожно вошли внутрь, заметив, что даже на потолке были рисунки.

— Смотри! Это же мой отец… И Сириус… Да тут повсюду мародёры! — воскликнула Эмма, подходя к одному из комиксов под названием «Морской царь». На первой картинке Джеймс заходил по колено в воду Чёрного озера, на второй он кричал: «Залезай, Бродяга, водичка отличная», а на третьей его обхватывал щупальцами гигантский кальмар. На четвёртой, под смех Сириуса, Джеймс говорил: «Кажется, я только что поцеловался в первый раз…»

— Смотри-ка... Тебе знакомо имя Вилли? — спросил Драко задумчиво.

— Да, Вилли один из пятерых. Он пришёл в школу позже других.

— Тут полка называется «Мой дорогой Вилли», — удивлённо сказал Малфой.

— Ну, он вроде погиб. Хотя для того времени это совсем не удивительно.

— Кто был влюблен в него? Эмма или Сириус? — с усмешкой спросил Драко.

— Чего?

— Ну, это же их комната, значит, один из двух. Ну сама взгляни. Мячик Вилли, блокнот с рисунками, его волшебная палочка, кусок его рубашки, какой-то свиток по школьному предмету... Кто, кроме влюбленного, будет хранить весь этот хлам?

— Настоящий друг, Малфой. Я так подозреваю, если я сгину раньше тебя, ты из всех моих шмоток праздничный костер устроишь?

— Поттер, не смеши. Из твоих шмоток ничего праздничного не устроишь. Ходишь как бомж. То ли дело Эмма Браун. Ты посмотри, какая была офигенная девчонка! Повезло Сириусу...

— С чего ты взял? — Эмма оторвала взгляд от стены, которую она внимательно изучала.

— Посмотри на рисунки этого Вилли. Он изображал только её.

— Да уж… А он был талантливым художником.

— И она тоже… — мечтательно произнёс Драко.

— Ты что, влюбился в девчонку, которая умерла, да ещё и была занята?

— Кто же запретит мне иметь кумира в мире мёртвых?

— Ладно, романтик. Не трогай тут ничего и не двигай. Теперь понятно, почему Рем закрыл эту комнату. Сириус, наверное, свихнется, если зайдёт сюда.

— Да, понятно, почему Рем закрыл, непонятно, зачем вы открыли, — на лестнице стоял Ремус и смотрел на них с укором.

— Прости, Лунатик.

— Нам просто было скучно.

— Мы только чуть-чуть.

— Мы больше не будем.

— Да, больше не надо, сами знаете, почему.

— Хорошо, тогда мы на речку.

— Тогда вы пойдете делать упражнения по трансфигурации, которые я вчера задал, — Ремус многозначительно посмотрел на них.

— Мы поняли.

— Блин, ну почему мы не пришли на час раньше? Тогда бы не попались, — с досадой сказала Эмма, садясь на свою кровать.

— Ремус такой зануда, — печально произнес Малфой, доставая пергамент с упражнениями.

— Нет, — быстро замотала головой Эмма. — Он самый лучший.

— Хочешь сказать, он нравится тебе больше Сириуса?

— Я не могу их сравнивать. Ремус очень ответственный. Он чувствует себя среди нас заботливой мамой. Ведь никто, кроме него, не сделает из меня человека. Сириус научит курить, а Джон еще хуже. А Рем волнуется, потому что чувствует ответственность за моё будущее. Ну, это он мне так объяснял. Что ж ты такой доверчивый, Малфой! — рассмеялась Эмма. — Знаю я, что Рем зануда. Но всё равно люблю его.

Вот и первое сентября, и Эмма впервые за полгода оказалась на вокзале Кингс-Кросс. В весёлой компании они все вместе направлялись к алому паровозу.

— О, Мерлин, что они здесь делают? — в ужасе воскликнул Драко, заметив белокурую парочку возле одного из вагонов. — Пойду разберусь с ними.

— Пока они там ругаются, я хочу сказать, что очень рад нашей встрече, — с улыбкой произнёс Сириус, положив руки на плечи Эмме. — Веди себя в этом году получше, ладно?

Девочка едва сдерживала слёзы. Она так не хотела расставаться с крёстным!

— Я не могу обещать, потому что не хочу тебя обманывать. Я люблю тебя, Сириус.

Сириус крепко обнял её и поцеловал в лоб.

— И я тебя, родная.

— Блэк, что ты себе позволяешь?! — послышалось сзади.

Сириус в удивлении выпустил Эмму из рук. К ним стремительно приближался Малфой-старший.

— Как только тебя выпустили из Азкабана, ты сразу начинаешь портить всем жизнь! Мой сын должен жить со мной и Нарциссой, а ты решил отобрать его у меня!?

Сириус даже онемел от такой глупости.

— Вообще-то, мистер Малфой, Драко сам сбежал от вас, — с нажимом произнесла Эмма.

— Я слышал, что уголовники держатся вместе, но какое отношение это имеет к моему сыну? Тебе не хватает девчонки Поттер и того ужасного маггла? Это уже переходит все границы, я буду жа… — его пламенную речь прервал быстрый и сильный удар в нос.

Джон стоял, потирая кулак.

— Что это за индюк? — спросил он, кладя руки в карманы и сплюнув рядом с Малфоем, который опустился на землю.

— А это мой отец, — спокойно сказал Драко, проходя мимо Люциуса. — Пойдём, Поттер, а то опоздаем.

Эмма кивнула, не отрывая восхищенного взгляда от Джона. Она быстро обняла всех на прощание и последовала за Драко в алый вагон. Когда они уже сидели в купе, Малфой-старший поднялся на ноги. Поезд тронулся, и они были уже далеко, когда он начал кидаться на Сириуса, но тот быстро успокоил его новым ударом.

Через минуту в купе ворвалась Гермиона.

— Вы видели это? Драко! Твоего отца кто-то избил! — в ужасе закричала она с порога. За лето она еще сильнее похорошела, и от неё веяло свежестью.

— Да, я это прекрасно видел. Но мне фиолетово, я ушёл из дома уже месяц назад.

Гермиона была поражена этой новостью.

— И что теперь? Что это за уголовники ходят по платформе? Зачем бить, если можно решить все с помощью дипломатии?

— А, это, кстати, мои уголовники. Ну, тот, что ударил первым, это Джон, я рассказывала про него. А второй — это мой крестный, ты его не знаешь, он только недавно вышел из Азкабана. — Эмма выбрала такую формулировку просто потому, что хотела посмотреть, как изменится в лице подруга.

— Это же возмутительно! Как ты живёшь в такой нездоровой обстановке?

— Она живёт в нездоровой обстановке? — рассмеялась Малфой. — Да это я до середины каникул жил в нездоровой обстановке, а Эмма живёт в раю. Гермиона, они ударили моего отца заслуженно. А Сириус так вообще почти его брат, пусть делает, что хочет.

— Я всё равно считаю, что это ужасно!

— Значит, на каникулах в гости мы тебя не ждём. А то забьёшься в угол и будешь бояться этих ужасных и опасных уголовников, — весело сказала Эмма.

— А ты зря смеёшься. Тебя случайно никто из них дома не бьёт?

— Меня?! Нет, Гермиона, ты точно сошла с ума. Сириус с Джоном очень добрые. Просто ты не общалась с отцом Малфоя. Драко ведь из-за него сбежал из дома!

Гермиона, пробормотав что-то себе под нос, уселась читать у окна.

— Пойду найду Фреда с Джорджем, — сказала Эмма, выходя из купе.

До самого приезда они играли в дурака и мафию.

На удивление ночь была ясная и светлая.

Когда они вошли в Большой зал, столы уже были накрыты. Эмма заняла место за столом рядом с Колином, который, не теряя времени, сделал несколько снимков, пока она усаживалась.

Дамблдор начал свою речь, а Фред и Джордж тем временем засыпали её вопросами о том, где она успела превратиться афроамериканца.

— И наконец, позвольте представить вам нового преподавателя по защите от тёмных искусств, профессора Блэка! Удачи вам, профессор! — объявил Дамблдор.

— Как же вовремя я повернула голову! — радостно воскликнула Эмма.

— Ты его знаешь? — спросил Фред, с интересом рассматривая нового учителя.

— Я живу с ним. Это Сириус, мой крестный.

— Ах, тот самый, которого ты так хотела вытащить из Азкабана? Нифига себе! И ты была в Азкабане?

— Это возмутительно! — возмутилась Гермиона. — Кто будет учить нас защищаться от тьмы? Бывший уголовник! Я в полном шоке.

— Хватит трепаться про Азкабан! Ему тут еще работать, — шикнула Эмма на друзей.

После пира она изо всех сил бросилась к преподавательскому столу. Сириус встал со своего места и направился ей навстречу.

— Почему ты не сказал? — спросила девочка, как только они встретились.

— Потому что, сюрприз. Как тебе новый профессор?

— По-моему, слишком пафосный, не находишь? — раздался позади голос Малфоя.

— И это говорит человек, который даже в душ ходит в рубашке? — скривился Сириус.

— А мне кажется, что у преподавателей не должны быть сбиты кулаки об чье-то лицо, — с укором произнесла Гермиона, которая тоже подошла познакомиться с профессором.

— Это наша подруга Гермиона, мы тебе о ней рассказывали, — сказала Эмма, закатывая глаза.

— Вот черт, я думал, что поезд уже ушёл, когда Малфою-старшему прилетело. В любом случае я не жалею об этом. Он высказывался очень неуважительно об одном человеке, — жестко сказал Сириус, крутя обручальное кольцо на пальце.

— Профессор Блэк, я очень рада, что вам предложили такую прекрасную должность, — улыбнулась Эмма, не обращая внимания на их перепалку с Гермионой.