Самый смелый слизеринец (гет)

В пещере было не по себе, если не сказать жутко. От неровных каменных стен исходил холод, свет на концах палочек едва-едва разгонял мрак, стоявший впереди, и очерчивал вдалеке озеро с неприятной на вид тёмной водой, сквозь которую нельзя было ничего разглядеть даже на пару дюймов.

— Том позаботился о защите, чтобы не позволить подобраться к своему тайнику, — медленно двигаясь вперёд, произнёс Дамблдор.

Он был так сосредоточен на деле, что не замечал ничего подозрительного поблизости, а Гарри заметно хмурился и всякий раз бросал в сторону, где шуршали камешки, сердитый взгляд. Малфой до поры до времени должен был оставаться незаметным.

— Думаю, тайник там, — разглядев посреди озера небольшой островок, заключил Дамблдор и стал с задумчивым видом осматриваться.

Гарри невольно напрягся и сунул руку в карман, где лежали два пузырька с зельем, изготовленным Снейпом, но директор осматривался вовсе не потому, что услышал что-то подозрительное. Оказалось, он искал подсказки и, не найдя таковых, применил какое-то заклинание. От взмаха его руки из-под воды показалась цепь, ведущая в самую толщу.

— Гарри, помоги мне, — сказал было директор, но замер от голоса, что внезапно раздался за их спинами.

— Не стоит… Гарри, — прошипел Волан-де-Морт. — Напрасно вы сюда пожаловали…

Дамблдор в то же мгновение развернулся и вскинул палочку в сторону входа.

— Довольно, Том! Твоя идея лишена здравого смысла! Никто не может жить вечно за счёт других!

— Тебя это не касается, Дамблдор. Скажи, зачем ты сам здесь? Желаешь уничтожить то, что тебе не принадлежит? Почему ты всегда лезешь не своё дело, а?

— Невинные жизни, которые ты отнял — это моё дело! Ты заигрался, Том, ты…

Пока они препирались, вот-вот готовые к сражению, Гарри осторожно пятился к озеру и посматривал в сторону, где тоже шуршали камешки. Им с невидимым Малфоем нужно было решить самую сложную задачу, а для этого стоило существенно отдалиться друг от друга и предоставить Дамблдору с Волан-де-Мортом пространство. Благо, что Снейп, который не мог прийти вместе с Волан-де-Мортом, чтобы не выдать себя, успел осмотреть всё в пещере и разъяснил им, как действовать. Гарри чувствовал, как дико билось его сердце, и старался ровно дышать, отходя всё дальше.

— Авада Кедавра!

Волан-де-Морт, конечно же, не заставил себя долго ждать и попытался убить Дамблдора, но тот ловко ушёл из-под удара и атаковал его в ответ. От нескольких вспышек, что коснулись стен пещеры, со всех сторон стали сыпаться мелкие камушки.

— Ты здесь не властен, старик! — угрожал Волан-де-Морт и размахивал палочкой.

— Тебе меня не запугать, Том! — бесстрашно отвечал Дамблдор. — Сдавайся или твоему бесчинству настанет конец! Подумай сам, как всё будет. Ты ведь никогда не был глупым, неужели ты веришь, что я и другие будут до бесконечности терпеть твои действия?

Директор, конечно же, не изменял своей доброй натуре и не атаковал Волан-де-Морта чем-нибудь серьёзным, скорее, виртуозно уклонялся или отбивал его атаки, чем сильнее нервировал Гарри, с напряжением наблюдавшим за происходящим.

— Ничего, я истреблю и тебя, и тех наивных «других», кто думает, что может мне противостоять, и тогда некому будет сеять смуту! — твердил Волан-де-Морт.

— Такого никогда не случится, Том! — возражал ему Дамблдор. — Пока есть те, кто знает иную жизнь, она всегда будут против твоего господства! Они…

Гарри быстро глянул в противоположную от себя сторону и вскинул палочку.

— Экспеллиармус Максима! — воскликнул он и сунул руку в карман.

От удара сильного заклинания Дамблдор невольно покачнулся, выпустил палочку из пальцев и, не устояв на ногах, свалился в воду. Удивлённый Волан-де-Морт было повернул голову к Гарри, но в этот момент его собственная палочка покинула руку и улетела к невидимому Малфою.

— Мелкие твари! — воскликнул Волан-де-Морт и взмахнул рукой.

В стороне был слышен вскрик. С Драко слетела маскировка. Он в ужасе замер, вжавшись в стену, и в этот момент Гарри достал из кармана пузырёк и бросил на пол. Стекло тотчас разбилось, бесцветная субстанция зашипела и пространство заволокло необычным тёмно-пурпурным дымом. Гарри вовремя наколдовал себе головной пузырь, позволяющий какое-то время спокойно дышать, и двинулся в противоположную сторону.

— Гарри… Гарри, помоги мне… — послышался ему голос Дамблдора.

Старик пытался отбиться от рук, что тянули его в воду, но терял силы, засыпал под воздействием вещества, распространяющегося по пещере, и едва мог держаться хоть за что-то. Глядя на него, Гарри подумал лишь о том, что Дамблдор тоже хотел его смерти… хотел отправить его сражаться с Волан-де-Мортом и внушить, будто только Авада Кедавра поможет избавиться от крестража и одолеть врага.

— Да пошли вы, — сердито сказал Гарри и наступил Дамблдору на руку.

Тот вскрикнул, скорее от изумления, чем от боли, потерял последнюю опору, чтобы удержаться на берегу, и ушёл под воду. Гарри же пытался подсветить себе путь при помощи Люмоса и наконец-то добрался до противоположной стены. Драко сидел возле неё с разбитым носом и хлопал глазами — кажется, тоже вдохнул немного субстанции. Возле его ног лежали останки волшебных палочек. Похоже, он разломал их, как только понял, что если Волан-де-Морт получил хоть одну, то сможет быстро покинуть место западни.

— Молодец, — сказал ему Гарри и взмахнул волшебной палочкой.

Агуаменти позволило Драко открыть глаза шире и увидеть сокурсника перед собой. Он что-то тихо произнёс и указал в сторону. Гарри кивнул и наколдовал ему головной пузырь. В стороне были слышны шаги, и он двинулся туда. Пошатывающийся Волан-де-Морт пытался уйти, держась за стену.

— Ступефай! — воскликнул Гарри, взмахнув палочкой ему в спину.

— Давай… добей меня, глупый мальчишка, — послышался ему тихий голос. — Добей и узнай, сколь велика моя сила…

Петрификус Тоталус заставил его замолчать и неподвижно лежать на месте.

— Обойдёшься, — приблизившись, сказал Гарри и достал из кармана второй пузырёк с той же бесцветной жидкостью. — Это тебе за моих маму и папу, ублюдок. Смотри на меня и знай, тварь, что сын грязнокровки тебя одолел!

Поскольку противник был оглушён и неподвижен, то Гарри легко влил содержимое ему в рот и заставил проглотить. Волан-де-Морт задёргался и отключился. Возможно, на этом следовало докончить дело и уходить, но Гарри не мог позволить себе такую подлость, особенно после того, сколько раз неприятель его выручал, потому он двинулся обратно и нашёл Малфоя, всё так же сидевшего у стены.

— Эй, вставай! Вставай, говорю!

Гарри стукнул его в бок, чтобы хоть немного взбодрить, и перекинул его руку через свои плечи.

— Идём! Драко, не спи, твою мать!

После некоторых усилий и шлепков по спине, Малфоя поднялся, и они неуверенно двинулись по каменному коридору, Гарри пару раз оглядывался и, добравшись до нужного места, достал волшебную палочку.

— Бомбарда! Бомбарда Максима!

За их спинами был слышен грохот, кажется, вход к озеру завалило, но Гарри больше не останавливался и не смотрел назад. Выбравшись из пещеры, он снял с себя и Драко головные пузыри и жадно вдохнул свежий воздух. Он всё ещё не осознавал то, что произошло какие-то минуты назад, и смотрел в хмурое небо. Неужели всё кончилось и его враг будет спать до конца времён? Гарри мог бы и дальше думать об этом, слыша плеск волн, но Драко рядом упал и он бросился к нему, опустился на колени и стал бить по щекам.

— Эй, не вздумай засыпать! Слышишь, потерпи! — воскликнул Гарри. — Добби!

Благо, что домовик его услышал и тут же переправил куда нужно — прямо в подземелье, в кабинет к Снейпу.

— Профессор… — обеспокоенно начал было Гарри, но Снейпу хватило и взгляда, чтобы быстро подняться из-за стола, достать из ящика небольшой флакон и опуститься возле них.

— Отойдите, — лишь сказал он и влил содержимое флакона Драко в рот.

Последний закашлялся и скривился от того, что выпил, как от приёма настойки из полыни.

— Как всё прошло? — оставив его в покое, спросил Снейп и посмотрел Гарри в лицо.

Последний изложил всё то, что с ними приключилось.

— Как думаете, сработало? Он же… Волан-де-Морта же не найдут?

— Кто? — резонно уточнил Снейп. — Тёмный Лорд мнил себя таким важным, что никого не ставил в известность о некоторых своих… предприятиях, а мы ведь говорим не о чём-нибудь, а о его тайнике… Но если вы настолько не уверены в себе или Драко, я могу заняться вашей памятью…

— Нет… не надо, прошу! — взмолился пришедший в себя Драко, словно опасавшийся, что профессор сотрёт вместе с этим знанием и всё остальное, что было ему важно.

Снейп даже не обратил к нему взгляд, поскольку всё ещё смотрел Гарри в глаза. И без подсказок было понятно, что попытка выдать то, где может находиться Волан-де-Морт, приведёт к тому, что станет известно, где Дамблдор и кто помог ему утонуть, а вешать на себя подобное преступление никому не хотелось.

— Нет, я никому не скажу, — выдержав паузу, твёрдо произнёс Гарри. — А легилименции благодаря вам я смогу противостоять, вот только… если вдруг кому-то захочется применить Веритасерум…

— …то даже для него есть блокаторы, — невозмутимо закончил за него Снейп. — Но я сильно сомневаюсь, что у Министерства найдутся основания для подобных действий. Разумеется, если вы оба не вздумаете много болтать.

Он опустил взгляд на Драко, и тот закачал головой. Чуть позднее Гарри принял душ, надел чистые вещи и вернулся в гостиную с видом человека, который всего лишь уходил на дополнительные занятия к директору и ничего необычного или страшного не видел. Никто из сокурсников или слизеринцев помладше и не пытался к нему приставать. Однако в замке всё ещё существовал человек, которому он был небезразличен, и едва Гарри уселся с книгами и пергаментами за стол, чтобы доделать домашние задания, как его окликнули.

— Поттер! — позвала Дафна. — Тебя там эта… твоя гряз… лохматая заучка дожидается! Может, выйдешь или передать ей, чтобы убиралась?

«Гермиона!» — подумал Гарри, и его сердце сильно-сильно забилось. Бросив всё, он рванул из гостиной в коридор, а оттуда к выходу. Гермиона нечасто спускалась в подземелье, обычно только когда ходила в патруль, но сегодня она была взволнованна и, не обращая внимания на презрительные или насмешливые взгляды слизеринцев, стояла у входа в их гостиную.

— Гарри! — воскликнула она, едва только он показался, и бросилась навстречу.

— Гермиона! — повторил он за ней и с улыбкой сомкнул на её спине руки, как только она заключила его в объятия. — Ты чего вдруг…

— Я думала встретить тебя после занятий, но не видела, чтобы ты выходил от директора… — торопливо доложила она. — Сэр Николас по моей просьбе заглянул сквозь стену и сказал, что ни тебя, ни Дамблдора не было в школе, и я… я подумала…

Гермиона отпрянула от него и смотрелась в лицо.

— Всё хорошо?.. Где ты был? Чего ты улыбаешься?

— Думаю, я должен тебе кое-что рассказать, но… но не здесь, — оглянувшись, сказал Гарри и взял её за руку. — И да, это никто не должен знать.

Гермиона было открыла от недоумения рот, но не успела ответить.

— Иначе кое-кого найдут, и тогда мне не жить, — закончил Гарри и повёл её из подземелий к одному из полупустынных коридоров.

Усевшись на подоконник, они обсудили всё, начиная от крестража в его голове и заканчивая тем, как Дамблдор хотел от этого крестража избавиться. В какой-то момент Гермиона не выдержала и прижалась к груди Гарри.

— Мерлин, не могу поверить… — сказала она, и он почувствовал, как сильно она дрожит.

— Я тоже не могу, но это правда, — сказал ей Гарри и обнял покрепче. — Если бы не Снейп, даже не знаю, выжил бы я или нет…

— Тогда хорошо, что он вовремя всё понял и перестал всем прислуживать, — согласилась Гермиона. — Я так боялась, что с тобой что-то случится… Хорошо, что всё обошлось. Я… я никому не скажу, веришь?

Она отпрянула и заглянула ему в глаза. В лунном свете её лице сделалось бледнее, но в притягательных глазах всё так же отражался он один и блеск слезинок, вызванных его рассказом. Не нужно было быть легилиментом, чтобы понять, как её ранило отношение директора к судьбе её парня, как и то, как этот парень ей дорог.

— Верю, — только и сказал ей Гарри и наклонил голову.

Их губы слились в нежном поцелуе. Волнистые локоны Гермиона щекотали его щёку, поэтому Гарри отбросил их и взял её лицо в ладони. Он усилил натиск, и Гермиона уступила. Их поцелуй углубился и длился так долго, как было возможно. Позднее Гарри глупо улыбался и провожал свою девушку до портрета Полной дамы, а она улыбалась ему в ответ. Они целовались на движущейся лестнице, обнимались и целовались перед портретом, и Полной даме пришлось даже их упрекнуть. Ещё позднее Гарри засыпал в своей постели и больше ни о чём не думал. Впрочем, остальное больше и не было его заботой.

Спустя какие-то дни исчезновение Дамблдора, конечно же, не укрылось от внимания учителей и учеников. И тем, и другим Гарри говорил, что да, индивидуально он занимался с директором накануне его пропажи, но куда тот отправился после этого и зачем, он понятия не имел. В связи с отсутствием директора его обязанности на себя временно возложила профессор МакГонагалл. К тому же в мире хватало новостей, помимо этого события. С подачи Снейпа Драко велел матери обратиться за защитой в Министерство магии, и в поместье Малфоев было задержано сразу несколько Пожирателей смерти, а также поймана крайне опасная змея, которую передали для изучения в Отдел тайн. Колдофото Скримджера снова мелькало на первых страницах, и он уверял волшебный мир, что делает всё возможное ради его защиты и благополучия. Слухи о том, что даже Волан-де-Морт почувствовал, что в этот раз проиграет, и скрылся, пока ещё только оставались слухами, но не стоило сомневаться, что и они скоро наберут силу.

В любом случае Гарри не хотел больше об этом думать, до самых каникул он наслаждался долгожданной свободой и занимался тем, о чём мог раньше только мечтать — в свободное от уроков и тренировок время держал свою девушку за руку и гулял с ней по школьным коридорам или двору. В летние июньские деньки они сидели в тени деревьев, у озера, обсуждали дела, наслаждаясь солнечным светом и объятиями друг друга. То, что за ними кто-то наблюдает, они не замечали, ведь влюблённые обычно не замечают ничего вокруг, а им могли бы позавидовать многие.

Снейп, периодически покидающий подземелье, конечно же, видел, что ученик его факультета очень сблизился с магглорождённой ученицей факультета Гриффиндор. Их поведение или поцелуи, учитывая, что пока они не мешали учёбе, запрещены, конечно же, не были, но они напомнили Северусу Снейпу о некоем бедном пареньке и одной рыжей девочке, когда-то дружившей с ним. Она была к нему очень добра и терпелива, а он однажды предал её дружбу и жалел об этом по сей день. Жалел и не знал, как это исправить и возможно ли такое. Но сейчас тот паренёк наконец-то перестал испытывать боль, мучившую его долгие годы. Он знал, что отдал той девочке долг и сберёг того, кого она любила. В эти самые тёплые летние деньки Северус вдруг понял, что он тоже свободен и при помощи одного сложного зелья свёл со своей руки ненавистную метку. Также он понял, что способен на многое и растрогал профессор МакГонагалл, зайдя к ней в кабинет и предложив свою кандидатуру на пост директора.

— Ох, Северус, это так… так великодушно с вашей стороны… — говорила она, заметно уставшая от всяких хлопот, — вы бы так облегчили мне жизнь…

— Был бы этому весьма рад, — сухо ответил Северус и занял кабинет Дамблдора.

В отличие от других учителей он не питал надежд на возвращение директора, а потому мог подумать, как наконец навести в школе порядок, а не делать вид, что всё само собой разрешится.

— Вот, мальчик мой, мы наконец-то и встретились, — сказала ему Шляпа, которую взял со стола, чтобы убрать. — А ведь я говорила, что на Гриффиндоре тебе было бы неплохо…

— Да-да, очередная чушь, которую ты говоришь многим, — откликнулся Северус и задумался, не пора ли её постирать: может, бросить в тазик? Она же не живая, разве ей что-то сделается? Разве можно смыть чары водой с мылом? Может, директор её тупо не мыл из-за лени, а не из опасений?

— Почему же сразу чушь? — откликнулась оскорблённая Шляпа. — То, что гриффиндорцы обладают большой смелостью, не говорит, что все из них наделены умом, а то, что когтевранцы наделены умом, не говорит, что они все сплошь смелые, а то, что слизеринцы рвутся к величию, не говорит, что они трусливы, и то, что…

— Да-да, очередные бредни в духе нашего несравненного директора, — оборвал Шляпу Северус и бросил со стола в корзину для грязного белья.

— Вот вечно вы меня не слушаете, — сварливо отозвалась Шляпа из корзины. — Говорила я Гарри Поттеру, что его место на Слизерине, а он всё хотел отказаться… хорошо, что хоть в его голове сохранились хоть какие-то мозги и…

— Что-что? — переспросил Северус, но вредная Шляпа решила не продолжать и замолкла, оставив его наедине со своими мыслями.

Он, конечно же, не знал, что тот же вопрос иногда волновал и одну смышлёную ученицу, питавшую к Гарри симпатию. После учебного года эта самая ученица сидела с ним в одном купе после того, как несколько раз прошлась по коридору и на правах старосты проверила, всё ли в порядке.

— Увидимся летом? — спросил Гарри, как только она опустилась к нему на сиденье. — Теперь мне уж точно можно гулять по Лондону, да и Сириус... не вечно же ему меня сопровождать.

— Обязательно, — с улыбкой отозвалась Гермиона и потянулись навстречу.

После поцелуя Гарри поглаживал кончиком пальца шрам на её щеке и уверял, что он её нисколько не портит. Разрумянившая Гермиона, обычно ко всему относившаяся с сомнением, охотно ему верила, ведь он был тем, кто открыл ей своё сердце.

— Гарри?.. — тая в его объятиях, спросила она.

— М-м? — отозвался он, убрав палец от шрама, и заправил пару волнистых прядок за её ухо.

— А как ты попал на Слизерин? Нет, я знаю, что это Шляпа отправила, но…

— Мы поспорили, — просто ответил Гарри.

— В смысле? — озадачилась Гермиона.

— Шляпа сказала, что там моё место, а я хотел на другой факультет, подумал о Волан-де-Морте, о всяком таком, и она… ну, Шляпа посмеялась и сказала, что я трушу.

— И тогда ты разозлился и сказал, чтобы она отправила тебя на Слизерин? — удивлённо спросила Гермиона.

— Ну… да, почти так всё и было, — согласился Гарри. — Что? Чего ты улыбаешься?

— Я думала о чём угодно, но не об этом, — помолчав, призналась Гермиона.

— Возможно, другие тоже, — согласился он, пожав плечами. — Но я рад, что всё вышло так, как вышло. Мою личность определяет не выбранный факультет, а только я сам и мои поступки, — рассудительно прибавил Гарри. — И нет, это не я сказал первый, это…

Но Гермионе было не важно, кто это изрёк первым, она снова потянулась к своему парню и до самой станции они больше не задавались всякими вопросами. Сириус встречал крестника вместе с Грейнджерами, к которым нагло напросился на чай в ближайшие выходные, а также пригласил их к себе. Он похлопывал Гарри по плечу и уверял, что всё в порядке: и лето пройдёт хорошо, и его дела намного лучше. Впрочем, Гарри не сомневался, что так оно и будет. Жизнь не обещала стать прекрасной и лишиться всяких дел и забот, но в ней определённо появились перемены к лучшему. Осталось только не сомневаться и делать то, что он делал и раньше. Жить и двигаться дальше.