Трудовые будни (джен)

Словно Вселенная угадывала его желания, Джорди появился на «Миротворце» всего лишь сутки спустя, когда они сделали первый прыжок через гипер, уходя из системы Эндор. Ещё до того, как брат пришёл к нему, Каза коснулись отголоски его присутствия, и он почувствовал острую беспричинную радость. Привыкнуть к живому Джорди ему удалось не сразу, и это до сих пор накладывало отпечаток.

— Что-то ты надолго застрял у её высочества, — подколол Каз, когда дверь каюты, с шипением отползая в паз, наконец впустила Джорди, и сразу закрылась, отсекая их от остального мира.

— Ты сегодня опять мрачен, мой маленький брат? — хохотнул тот в ответ, уже наливая им обоим из фляги и присаживаясь на край стола. — Твоё здоровье!

Одной из главных проблем Каза было то, что Джорди оказался даже слишком живой. Ни в их первом детстве, ни во втором он не фонтанировал энергией настолько. Да, он всегда был оптимистичным, доверчивым, славным парнем — даже слишком, что и сгубило их когда-то в Кеттердаме. Или стихи вот писал — на Альдераане уже. Этюды — травой и ягодами.

Пережив разрушение планеты и мнимую потерю брата — родители их к тому моменту уже пять лет как покинули этот свет, — Джорди, конечно, забросил искусство. В каком-то смысле. Потому что освободившуюся энергию он направил в иное русло.

Его виртуозные стратегические выкладки по смелости (или даже наглости) и эффективности быстро превзошли многих в окружении принцессы Органа, в результате чего в рабочих кругах Джорди стал известен под именем Авантюрист. Впервые услышав это, Каз смеялся как ненормальный, но до конца поверить в такую реальность отчего-то не мог до сих пор. По поводу и без напяливая маску весельчака и балагура (что делало его непозволительно похожим на Джеспера), в иные моменты Джорди становился похоронно серьёзен, и такие перемены, которые он едва был способен признать, пугали Каза.

— Что? — смутился Джорди, не дождавшись в ответ на свой тост хотя бы кивка. — Когда ты так смотришь, у меня мороз по коже. Хотя смотреть сегодня должен я: это ты со своей командой навёл шороху на всю Галактику.

— А у меня мороз по коже, когда ты лезешь в деньги Ван Эка, — буркнул Каз, проигнорировав второй упрёк.

— Сказал человек, который выкупил наследника Ван Эка у работорговцев и держит его в своей команде.

Они могли долго так пикироваться, поскольку ни один из взаимных уколов не был достаточно близок к истине и не имел цели по-настоящему ранить. Просто касаться друг друга таким образом было… приятно? Да, пожалуй. Ощущать, что они оба здесь, живые и невредимые, увлечённые своим делом, было сродни настоящей магии, куда там джедаям с их ярмарочными фокусами.

— В окружении её высочества многие огорчены недостатком уважения с твоей стороны, — заметил Джорди, строго и серьёзно глядя на брата.

— Они прямо об этом сказали? — недобро усмехнулся Каз и, дождавшись сдержанного кивка, хищно уточнил: — Кто?

Он, впрочем, и так догадывался — но мало ли. Джорди в ответ промолчал, только подняв ладони в воздух. Что ж, не больно и надо. Однако, в отличие от Каза, его эта тема беспокоила, похоже, гораздо сильнее:

— Её высочество, к счастью, невероятно ценит твои услуги. Но всё равно я попрошу тебя быть осмотрительнее.

Глядя на скорбно поджавшего губы брата, Каз попытался подсчитать, в который раз у них происходит подобный разговор. Не смог — и поэтому пресёк тему на корню:

— Не занудствуй. Лучше помоги.

Джорди взбодрился, словно ему во фляге градус подняли. Он был весь вопрос и нетерпение, и Каз наслаждался произведённым эффектом.

— Я хочу купить дом.

— Зная тебя, совершенно не могу понять, в чём сложность, — задумчиво произнес Джорди, явно мысленно что-то взвешивая. — Денег и связей ты имеешь вполне достаточно. Как и возможностей не привлекать внимание к сделке. Что не так? Нынешний владелец не заинтересован в продаже?

— Это не было бы проблемой, как тебе прекрасно известно, — небрежно отмахнулся Каз. — Однако меня привлекла одна постройка из недоступных к официальной продаже, а в данном случае я непременно хочу сделать всё законно. Это для семьи.

— Только для семьи?

Да, Джорди хорошо его знал. Ответить брату ложью было бы невежливо.

— Нет, не только. Но в этот раз клянусь, совершенно ничего криминального. Даже близко.

— От тебя звучит несколько неправдоподобно, — хмыкнул Джорди. — Впрочем, обещаю сделать, что смогу. Что за дом и как ты на него вышел?

Что его брат опять же знал прекрасно — так это то, насколько Казу нравится раскрывать свой замысел, когда для этого сошлись момент и зритель. И непременно давал ему эту возможность, как сейчас.

— На самом деле, я обратил внимание даже не на дом, а на планету. Подумай только: среднее кольцо, максимальная автономность и удалённость от дел Галактики долгие годы, исключая собственные интересы системы, мягкий климат и более чем приятная для меня система налогообложения. Рай, не находишь?

— Особенно весом последний аргумент, — фыркнул Джорди. — Что за планета?

— Набу, — дёрнул уголком губ Каз и увидел, как брат ощутимо напрягся.

Знал ли Джорди то же, что знал он сам?

— Родина Императора? — приподнял он бровь; получается, не знал. — Во вкусе тебе не откажешь, конечно: я был там пару раз, планета хороша несказанно. Даже и не поверишь сразу, что такое дивное место могло породить такое чудовище. Впрочем, неважно. Пояснишь мне суть своей проблемы подробнее? Насколько я знаю, купить недвижимость на Набу может любой желающий, заплатив деньги и получив формальное одобрение Совета.

— В моём случае одобрение требуется совсем не формальное, — обронил Каз. — Дом, который мне подходит, числится в Королевском реестре, хотя и не используется.

Джорди присвистнул:

— Чем тебе нормальные дома не угодили?

— Мелко, — Каз поморщился. — Буквально: они слишком малы. И притом слишком доступны транспортно, а я хотел обеспечить семье достаточное уединение. И, поверь, прежде чем остановить выбор на нём, я просмотрел альтернатив с лихвой. Я не прошу меня отговаривать, я прошу помочь с покупкой. Взгляни.

Он протянул Джорди датапад, на котором уже были подготовлены выписки из реестров.

— То есть залезть в Королевский реестр для тебя не проблема, а договариваться с её величеством Соруной ты оставил мне? — деланно возмутился брат; однако просмотрев выписки, возмутился по-настоящему: — Бездна, Каз, ты хоть знаешь, на что глаз положил?

На лице Каза расплылась широкая сладкая улыбка. Почему-то новость, что это не просто собственность — пусть и пока что — королевского дома Набу, согрела его лучше виски. Хотя виски у Джорди, надо сказать, был отменный. Брат тем временем спешно подошел к панели управления каютой и что-то ввёл одной рукой, пальцами второй взбудораженно барабаня по фляге.

— У нас четыре минуты, — туманно пояснил он, обернувшись к Казу. — А теперь поклянись мне Силой, что ты и в самом деле понятия не имеешь, на что позарился.

— Допустим, клянусь, — произнес Каз, чтобы не провоцировать брата на истерику.

Тому допущение явно не понравилось, но он всё же продолжил тему:

— Я не спрашиваю, заметь, зачем тебе столь огромное поместье. Я допускаю, что у тебя есть свои цели и хочу верить, что они не являются антигосударственными. Но прошлой владелицей апартаментов, о которых идёт речь, была Падме Амидала Наберрие. Знакомое имя?

Каз хохотнул:

— Более чем! Ирония, как ни крути.

— Ирония? — уточнил Джорди и пришёл к выводу: — Кажется, мы с тобой знаем о ней разное. Королева Набу на два срока, затем сенатор от сектора. Именно она продвинула Палпатина в Верховные Канцлеры и держала Сенат за яйца всё предшествующее становлению Империи время, была убита мятежными джедаями в День Империи. До сих пор ходят слухи, что она успела скрыть архив компромата на ряд людей, некоторые из них всё ещё занимают свои места. Так что там с иронией?

— Потрясающая женщина, — мысленно облизнувшись, заметил Каз. — А с иронией то, что она вовсе не была убита джедаями. Она умерла в родах и нашлись люди, которые сумели это скрыть. Очень одарённые близнецы получились — взяли лучшее от обоих родителей. Дочка, я смотрел снимки, даже очень похожа на неё с лица.

Джорди осел в кресло, нервно оглянувшись на панель управления — видимо, прикидывал, сколько у них осталось времени. Казу, как профессиональному картёжнику, не нравилось, когда кто-то психовал, но Джорди он был готов это простить, тем более что такое поведение не было для него привычкой. Тем временем брат, недолго думая, притянул Каза за грудки и злым шёпотом уточнил:

— Откуда тебе известно? И как много?

— Известно мне достаточно, братишка, — улыбнулся Каз, аккуратно отцепляя пальцы Джорди от лацканов своего кителя. — В том числе и для того, чтобы моё знание не стоило мне слишком дорого. И, отвечая на твой первый вопрос: ты точно хочешь это знать? В подробностях?

Джорди выдохнул и откинулся в кресле.

— Обойдусь без подробностей. Но вот что, — он снова оглянулся на приборную панель, — то, что известно мне, неизвестно её высочеству. Ради её же безопасности пока что.

— Заметь, — улыбнулся Каз ещё шире, видя, что Джорди успокоился и включил голову, — я не спрашиваю у тебя всякую чепуху вроде «откуда», «почему» и так далее.

— Прости, — Джорди, похоже, стало стыдно за свой выпад. — Я просто беспокоюсь за тебя.

Насколько беспокоится он сам, Каз упоминать не стал. Сомнений по поводу того, что Джорди так и не вспомнил свою прошлую жизнь, у него не было. А без предыстории его беспокойство выглядело бы смешно — а то и спровоцировало бы как раз воспоминания, которые, Каз уверен, брату были совершенно ни к чему.

— Так что, поможешь? Я, конечно, могу покопаться в коде реестра, но это будет слишком грубая работа, а вопрос поджимает.

За спиной Джорди тихо щелкнула панель управления. Не оборачиваясь, он прикрыл на миг глаза и ответил:

— Разумеется. Разве я могу бросить моего братишку?

У Каза с этим вопросом были весьма нехорошие ассоциации, но улыбку благодарности он из себя выдавил.

— С остальными моментами я разберусь сам. Не беспокойся, это будет безопасно и законно.

Джорди налил им обоим ещё виски, и некоторое время братья просидели, болтая обо всякой повседневной чепухе. Затем Джорди ушёл, как бы невзначай оставив Казу флешку с данными по Ван Эку и ворох мыслей о том, что именно делает разведка Союза Альдераана за спиной у своей принцессы.

* * *

Едва Каз предупредил о визите Джорди, Инеж отправилась прогуляться. Найти родителей и дочь, проследить, как они проводят время. То, что на «Миротворце» их никто не обидит, Инеж уже убедилась, но хотелось всё же проконтролировать лично. Семья нашлась в доке, где стоял «Тысячелетний сокол». Мама с отцом, присев на ящики, что-то бурно обсуждали с Ханом Соло — неужели новый торговый союз? Во всяком случае, они сейчас однозначно не скучали. Пошарив взглядом и даже уже собравшись подойти ближе, Инеж нашла и дочь — Кьяра подавала копавшемуся в стойке опоры Чубакке инструмент и смотрела на вуки влюблёнными глазами. Рядом, стараясь быть к ней поближе, крутился Бен Соло. От этой картины у Инеж тревожно кольнуло сердце, на миг скользнула мысль: а хочет ли она для дочери этой дружбы? Но она отогнала эту мысль усилием воли: от неё тут ничего не зависит, Кьяра решит сама. И словно почувствовав её присутствие, Бен обернулся. Улыбнулся солнечно, и хмурое лицо преобразилось, став очаровательным, пихнул локтем Кьяру, и дети помахали Инеж, затем вернувшись к своему занятию. В самом деле, стоило ли беспокоиться?

Мысли Инеж снова обратились к Казу, но беспокоить его сейчас не стоило. Братья виделись слишком редко, чтобы она посмела нарушить их уединение. А информация… Информацией Каз за долгие годы научился делиться с женой, а она сама научилась не требовать всего до последней крохи. Стоило ли найти Скайуокера? Инеж всё казалось, что они не договорили тогда на обзорной палубе о чём-то важном, и, несмотря на раздражающе расплывчатый стиль беседы, хотелось к ней вернуться. Нет, не сейчас, решила она.

Немного нервировало отсутствие конкретных планов на ближайшее будущее. Куда они летят и зачем? И как надолго в действительности должны задержаться на борту «Миротворца»? Возможно, после встречи с Джорди у Каза появятся ответы на эти вопросы. Или нет. Инеж чувствовала себя так, словно они всё ещё не покинули аномалию. А что ей лучше всего помогало сохранить бодрость духа там, внутри? Решение насущных вопросов и трескотня Нины. Зоной ответственности Инеж на «Вороне» были навигация и запасы. Вот и займёмся, подумала она, вот и хорошо.

Подруга, как Инеж и ожидала, нашлась на корабле. Задумчиво крутилась в капитанском кресле и пила что-то, запахом напоминавшее витаминный коктейль.

— Привет. Одна? — кивнула Инеж.

Нина сделала рукой небрежный жест, означавший: «Как видишь», — и добавила, погладив подлокотник кресла:

— Когда Каз начал так беречь свою задницу? Никогда не замечала, насколько оно удобное.

— А когда ты научилась так ловко угадывать, о чём я хочу с тобой поговорить, и настолько заранее уходить от темы? — ухмыльнулась Инеж, проходя к своему месту: нужно было запустить обновление карт, дело недолгое, но необходимое.

Нина молчала всё то время, пока Инеж занималась программой. И, обернувшись, она ожидала увидеть её ехидный взгляд — мол, кто кого тут переиграет в молчанку? Или злой, потому что, как правило, Нина раздражалась легко и быстро, когда перед ней стоял вопрос, ответы на который ей не нравились. Но никак не того, что Нина будет плакать, закусив губу и молча глотая слёзы.

— Ты чего? — опешила Инеж, потому что такой подругу она не помнила вообще.

— Достало сидеть тут, как в бочке, — шмыгнула Нина, размазывая косметику. — Блевать достало. Бояться всего достало. Маттиас достал.

— Так не сиди, — начала Инеж, пытаясь разложить этот поток сознания на рациональные составляющие. — На «Миротворце» безопасно, никто тебя за руки ловить не будет. Насчет блевать — ты лучше меня знаешь, как этот вопрос решить. А вот насчет бояться и Маттиаса давай поподробнее.

— Я д-д-д-дура, понимаешь? — протянула Нина, и Инеж подумала, что ей впору получать диплом профессионального слушателя для джедаев. — Я одарённая, я медик, я женщина в конце концов. Мы, ситхи бы подрали эти палёные препараты, предохранялись!

— Но ты-то сама хочешь этого ребёнка, раз ничего не сделала до сих пор, правильно? Ты всё знала ещё до того, как мы отправились на это задание и влипли в аномалию, и если бы не хотела ребёнка, то не полетела бы с нами, а осталась бы решать свою проблему.

Не то чтобы для самой Инеж вопрос вообще стоял бы в такой ситуации. Ну так она и не Нина.

— Шутишь что ли? — подруга даже перестала реветь. — Я там весь остаток жизни жалела, что вот так вот не вышло. Недолгий, конечно, остаток, — она хмыкнула и шумно высморкалась в платок, — но не суть. Но я не хотела сложностей Маттиасу. Он бредит Орденом, понимаешь? Тем, чтобы вернуть всё как было, чтобы построить новый светлый мир, вырастить новое поколение джедаев, ну и так далее. А тут такой сюрприз. Сколько правил сразу нарушили, даже и не знаю.

— Может, он обрадуется, а? — предположила Инеж; сколько она знала Маттиаса, к детям фьерданец относился с большой теплотой, подчас даже трепетно — удивительно, как они на этой почве до сих пор с вуки не сошлись. — В конце концов, откуда ещё возьмётся новое поколение джедаев?

На последний вопрос Нина посмотрела так зло, что Инеж поняла — шутка вышла не очень.

— Я однажды пыталась ему намекнуть — так позеленел со страху, что пришлось всё в шутку свести. И потом ты говоришь: «осталась бы решать свою проблему». Где осталась бы? Мой дом на «Вороне».

— На всякий случай, — прервала поток её слов Инеж, — чтобы ты себе лишнего не думала: Каз давно заметил твою беременность и проблемой это не считает. И мои родители будут рады пополнению в семье, я не сомневаюсь. Всё твердят, что один ребёнок — это слишком мало. Ума не приложу, откуда это взялось, потому что на Татуине так и заведено. Разве что сулийское прошлое аукается.

— Вот зачем ты это слово вслух сказала, а? — всё ещё раздражённо спросила Нина, но уже чуть менее. — У нас сейчас даже дома на Татуине нет.

— Оставь эту заботу нам, — Инеж уверенно взяла Нину за руку, по оговоркам Каза зная, что вопрос практически решён. — Твоя задача сейчас сказать Маттиасу.

— Чтобы это у него голова болела, оторвёт ему Скайуокер голову или Каз — яйца, так сказать, во избежание дальнейших приключений, а я при этом типа вся такая цветочек? — хихикнула Нина, и Инеж понравилась перемена в её настроении.

Эффект нужно было закрепить.

— Не обязательно именно по такой схеме, но мысль ты уловила. Страшные вопросы перестают быть таковыми, когда решаешь их вместе. Поэтому пойдем-ка со мной, проинвентаризируем сублиматы и аптечку хотя бы. У меня даже от перспективы голова кругом, а уж своими расходниками Уайлен с Джесом пусть сами займутся.

* * *

Таким образом Инеж внезапно перешла от инвентаризации запасов корабля к проверке морального духа команды. И оставив успокоившуюся, но по-прежнему твердо несогласную покидать «Ворона» Нину составить перечень для закупки, отправилась на поиски Джеспера. И таки нашла, не понимая при этом, плакать ей или смеяться.

Джеспер — и даже в компании с Уайленом — обнаружился в том же ангаре, где парой часов ранее Инеж нашла семью и где стоял «Сокол». Теперь, кроме её друзей, здесь находилась только сенатор Органа. И она была омерзительно недовольна.

— ...я не для того нанимаю ему самых дорогих учителей в Галактике, чтобы проходимцы на краю света научили его азартным играм и таким словам, которые я даже от пилотов в годы войны не слышала!

Инеж, застывшая в тени колонны, хотела уже выйти на свет и вступиться за своих, но они справились сами:

— А ещё мы научили его читать и немного писать — это помимо базовых основ электротехники и механики, — жёстко заметил Уайлен, в последние дни казавшийся более робким и тихим, чем обычно; Инеж и прежде знала такую перемену в нём, и эта перемена означала, что друг очень, очень зол и напряжён. — У меня встречная претензия, ваше высочество: почему это сделали мы, а не вы?

Как бы ни напоминала, по-видимому, Лея Органа Уайлену его отца, с точки зрения Инеж, он сейчас говорил опрометчиво. Даже если и был в своём праве. Но, к чести сенатора Органа, она посмотрела на Джеспера и Уайлена совершенно другим взглядом, нежели до этого.

— Примите мои сожаления о слишком поспешных выводах.

И ушла.

— Сбежала, — прокомментировал Джеспер, когда переборка за Леей Органа закрылась и Инеж подошла к ним.

— Не каждая женщина способна с честью переварить, когда ей в лоб заявляют, что она плохая мать. Особенно если она из тех, кто имеет средства сделать твою жизнь невыносимой.

— Ты зануда, сестрёнка, — скривился Джеспер. — Но мне и в самом деле как будто чего-то жаль. Занимались вот с парнишкой, нянчились, считай, практически, а теперь обратно мамке сдавать, которая всю нашу работу на корню сгубит? Я бы и сказал: дудки, так кто ж меня слушать будет. Я ведь не великий джедай вроде Скайуокера и не ужас Галактики вроде Вейдера. И уж тем более я не Каз.

Хотя это было сказано с грустью, Инеж улыбнулась тому, что Джеспер, как и прежде, ставит Каза выше прочих сильных мира сего.

— Ты не Каз, — произнесла она, потому что срочно нужно было утешить Джеспера, пока он не пошёл искать приключений на свою прекрасную половину, но в голове крутились сплошь одни банальности. — Но всё не так плохо, как ты думаешь.

Не раскрывать же им, в самом деле, задумок Каза, которых она к тому же сама в полной мере не знает — и уж тем более недооформленных своих задумок. Муж мог простить Инеж то, что она лезет поперёк него в пекло, но никак не слитые планы. Этого она не пыталась делать никогда.

Всегда доверявший ей Джеспер повеселел, а Уайлен так и остался смурным. Угадать, в том ли причина, что, пересекая космос, они приближаются к его отцу, Инеж не могла — банально не хватало данных. А лезть в душу, как до этого Нине, не хотелось.

* * *

Будущее развернулось перед Инеж раньше, чем она ожидала. Могла бы догадаться, на самом деле, но после отсидки в аномалии никак не могла собраться. Их везли на заседание Сената в качестве живой улики. Об этом вечером того же дня объявил теперь уже донельзя официальный Скайуокер. В джедайской мантии, разумеется. Участвующий в разбирательствах на правах нейтральной стороны, хранителя мира и справедливости в Галактике. Ага, дважды.

— Всегда мечтал выступить в Сенате, — так едко заметил Уайлен, что все задумались, не было ли это сарказмом.

Скайуокер посмотрел на него, кажется, даже с сочувствием.

Проводив его, Каз подтвердил команде официальную версию, пересказав разговор с братом. Сопоставив время, которое у него пробыл Джорди, и смену настроений Каза, Инеж уверилась, что только часть разговора.

— Что мы можем сейчас? — спросила Инеж у мужа, уже ложась в постель и аккуратно устраиваясь головой у него на плече.

— Сидеть на месте и ждать, когда нас оставят в покое, — с едва заметным раздражением пробормотал Каз.

— А нас оставят? — не то чтобы Инеж не знала ответ на этот вопрос, но почему-то ей показалось важным задать его именно сейчас.

— Конечно, мы можем взять «Ворона» и сбежать, — в голосе Каза она слышала улыбку: видимо идея казалась ему по-настоящему привлекательной, пусть и нерациональной. — Можем хорошо спрятаться и вести достаточно комфортную жизнь. Даже, допускаю, нескучную. Но скажи мне, сокровище моего сердца, этого ли ты хочешь?

— Даже и не знаю, — Инеж тихонько водила пальцами по его груди, наслаждаясь их уединением и с трудом следя за нитью разговора: так вдруг захотелось спать. — Если бы речь шла только о том, как уберечь нашу семью, я бы, пожалуй, сказала: «Да». Но последние недели я всё сильнее ощущаю, что мы способны на большее. Что Великая Сила доверила нам нечто важное.

— Когда женщина готовится спасать мир, её мужу стоит понимать, что впереди чудовищно много работы, — бархатно рассмеялся ей в макушку Каз, а потом добавил: — А я так надеялся, что ты согласишься на план с побегом!

— Однажды, помнится, ты мне уже говорил, что проще самому мир спасать, чем жену, которая это делает? — уточнила Инеж просто ради приятных воспоминаний, одновременно пытаясь сообразить, на который год её плаваний это было сказано.

Каз в ответ только тихо фыркнул.

— Когда мы закончим в Сенате, и нас условно оставят в покое — а им придётся, — у меня будет для тебя подарок. Даже не один.

— Судя по тону, ты планируешь переплюнуть даже контракт и корабль, — пробормотала Инеж почти сквозь сон.

Каз всегда отличался невероятной выдумкой при выборе подарков для неё, но самые первые она всё равно ценила больше других.

Ответа она уже не услышала. Ей хотелось лежать так вечно, чтобы утро с его проблемами не наступало никогда.

* * *

Но утро пришло и принесло с собой новости. И Скайуокера в каюту. Инеж даже начала привыкать, что без него теперь невозможно обойтись не только в Галактике, но и в их жизни.

— У меня для вас интереснейшее известие, господа, — нехорошо ухмыльнулся Люк, сразу становясь похожим на отца; это сходство проскальзывало каждый раз, когда он не пытался вести себя в соответствии с образом истинного джедая (и откуда взял только?). — Господин Ян Ван Эк почтил Сенат своим присутствием, чтобы в очередной раз доказать виновность принцессы Органа в разрушении планеты, и по странному совпадению именно в этот момент некто неизвестный прислал на рабочую почту президента Мотма всю его финансовую отчётность за последние четырнадцать лет, заботливо пометив наиболее любопытные для леди-президента файлы.

— Это не я, — поспешил отказаться Каз.

Джеспер и Уайлен, только вошедшие, как два близнеца, синхронно хмыкнули.

— И не я, к сожалению, — добавил Скайуокер, повернувшись спиной, чтобы никто не смог увидеть выражение его лица. — Также к сожалению, в финансовой империи господина Ван Эка, если брать её целиком, не разобраться и за годы, поскольку некоторые активы останутся недоступны даже в случае его осуждения, что неизбежно даже сейчас, или гибели. В связи с чем остро встаёт вопрос, — он пристально посмотрел на Уайлена, — как вы смотрите на вступление в наследство?

— Может, я решил стать джедаем? На этом святом пути имущество не положено, — вдруг совершенно по-казовски улыбаясь, ответил Уайлен, затем добавил, скалясь ещё шире: — В последнее время я много размышлял о жизни и о долге перед Галактикой. Уровень мидихлориан в моей крови таков, что в старые времена Орден забрал бы меня, не спрашивая семью. Грешно не развивать талант.

Слушая друга, Инеж задумалась о двух вещах. Не случалось ли такого, чтобы Уайлен действительно мечтал о том, что сейчас озвучил? И когда он успел так повзрослеть, оставив в прошлом нервного мальчика?

— Похоже, предрасположенность к Силе не единственный ваш талант, — ответил Скайуокер точно такой же ухмылкой, как будто бы намекая, что ему в Ордене такое сокровище ни к чему, — и грешно будет как раз зарыть в землю все остальные. К тому же ваш капитан, — серьёзный кивок Казу, — весьма доходчиво обрисовал мне недостаточность старых путей для развития нового Ордена сильным и благополучным. Так что вопрос имущества… Дискуссионен, скажем так. Как и многие другие.

Этот разговор оставил для Инеж много неясного. Но чуть позже, решив навестить Уайлена и придя к нему в каюту, она стала свидетелем диалога ещё более странного.

— Вы бы предпочли, чтобы он умер? — голос Инеж не узнала, но тоном можно было заморозить небольшую планетарную систему.

— Он и так мёртв для меня. Я бы предпочёл не иметь с ним ничего общего.

Поторопившись поскорее уйти, Инеж отправилась к Казу. Ему следовало знать всё, что происходило за пределами его взора. Но Каз, к её удивлению, даже никак не прокомментировал. И, радуясь его доверию Уайлену, Инеж тем не менее злилась на неясность и на снисходительность, с которой муж воспринимал её злость.

И всё равно этой злости никогда не хватало надолго, даже если Инеж не на что было отвлечься. А сейчас дела обстояли иначе: к вечеру их отпустили. Да, взяв обещание явиться для дачи показаний — именно явиться, технологиям такого доверия не было, — но отпустили. На все четыре стороны. И уже перед самым отбытием Каз признался Инеж, что сделка по покупке нового дома ещё не завершена — хотя Джорди обещал помочь в этом вопросе, — поэтому он пойдёт и поговорит с принцессой Органа.

— Вот так просто? Пойдёшь и поговоришь? — со скепсисом уточнила Инеж. — После спора с Уайленом и Джеспером, о котором я тебе говорила, она в принципе избегает нашей команды и уж тем более не станет делать что-то из любезности.

— Я и не рассчитываю на её любезность, — теперь, кажется, сердился уже Каз. — Только на то, что за форс-мажор нам ещё не выплатили.

— Ты выберешь поддержку в обыкновенной сделке вместо чистых денег? — Инеж склонила голову набок, всматриваясь в его лицо. — Я не знаю чего-то существенного?

— Но скоро узнаешь, — поцеловал её в лоб Каз, оставляя снова кипящей от негодования.

* * *

Разумеется, после такого Инеж не могла не проследить за Казом. Это было их давней игрой, делом чести своего рода — пойти за мужем так, чтобы он не заметил, а потом гадать, не заметил ли он в самом деле или просто притворился, чтобы польстить ей. К сожалению, вынужденная дать ему небольшую фору, Инеж нагнала Каза уже после начала их разговора с Леей Органа, состоявшегося практически посреди коридора — очевидно, сенатор куда-то спешила.

— …и хотя цена наших услуг была зафиксирована в договоре, как вы уже упоминали прежде, форс-мажоры и некоторые детали его выполнения там учтены не были.

Каз как всегда перешёл сразу к сути без долгих вступлений, и только любовавшаяся мужем Инеж знала, как легко он переходит от делового тона к изящно непринужденным угрозам. Сделал бы честь всему Торговому совету и Сенату вместе взятым.

— Я понимаю, — отвечала сенатор Органа, устало опустив взгляд. — Бен — непростой ребёнок, с характером. Восемь нянек сбежало, уж от вас-то можно не скрывать.

В этот момент Инеж заметила за спиной Леи Органа выглядывавшую из-за поворота коридора расстроенную мордашку Бена и взмолилась всем Святым и Великой Силе, чтобы Каз тоже его заметил.

— Идиотки.

Заметил или нет, подумала Инеж, но его ответ был прекрасен. Жаль, Органа чуть изменила позу, и Инеж теперь было не видно выражения её лица. Очень жаль. Потому что дар речи она потеряла, а, судя по хмыканью Каза, оно было весьма впечатляющим. После хмыканья последовал глубокий вздох. Зная мужа, Инеж прекрасно понимала: в эти мгновения Каз взвешивал решение и размышлял, не пожалеет ли он о нём в будущем.

— Мальчик весьма талантлив и любознателен, — наконец произнёс он, — и я с удовольствием продолжу его обучение. За должную плату, разумеется.

— У нас уже есть школа джедаев, — размеренно, подавив удивление, возразила Органа.

Мордашка её сына, засветившаяся было радостью, снова нахмурилась.

— Из которой ученики бегут, роняя тапки: только у меня на корабле двое, — не удержался от ехидства Каз, но потом, видимо, решил не дразнить гусей: — При всём уважении к вашему брату, его путь не может быть единственным, если вы стремитесь к поддержанию равновесия в Галактике.

— Уж не планируете ли вы возродить Тёмный культ? — неприятным тоном поинтересовалась Органа — с таким обычно достают клинок из ножен, до времени пряча его в складках одежды.

— Ни в коем случае, — тон Каза был под стать. — И, чтобы избавить нас с вами от пустых философских споров, сразу поясню: я подхожу к Великой Силе с точки зрения науки и сухой бытовой практики, никакого оккультизма.

Видя, в какую сторону завернула беседа, и понимая, что, вероятно, ничего интересного больше не услышит, Инеж бесшумно удалилась.

— Ну как, ты всё-таки променял возможность купить тот дом, который хотел, на одного упрямого мальчишку? — с широкой улыбкой встретила она Каза в рубке «Ворона» полчаса спустя.

— О, ты всё-таки там была, — вернул он улыбку, которая в итоге стала до неприличия широкой. — Жаль, не дослушала до конца.

— Она не отдала сына? — тревожно уточнила Инеж, не понимая его улыбки.

Но Каз покачал головой, и у неё будто камень с души упал.

— Я обменял необходимость обучать одно маленькое неугомонное создание на прекрасную недвижимость по выгодной цене и весомую доплату сверху. С возможностью ежегодного пересмотра, разумеется.

С восторженным вздохом, совсем не подобающим её возрасту, Инеж повисла у мужа на шее.

— В конце концов, нашей дочери не помешает компания сверстников, — шутливо уворачиваясь от поцелуев, добавил Каз.

И она была полностью с ним согласна.