Ну, здравствуй, магический мир! (гет)

Лили выплывала из мутной дремоты с большим трудом. Головная боль почти прошла, лишь тупо ныл затылок и что-то сдавливало лоб. Глаза открыть не смогла, даже левый.

Лили подняла руку, коснувшись повязки. Шершавый бинт охватывал голову, закрывал глаза и спускался до кончика её носа.

Рядом послышался шорох, а потом встревоженный возглас Регги.

— Она очнулась, целитель!

Слух уловил быстрые шаги, которые приблизились к её койке.

— Мисс Эванс?! Лили! — этот грубый голос она тоже узнала. Это ведь он трогал её затылок и требовал удалить её волосы заклинанием? — Можете говорить? Слышите меня?

— Да, — прохрипела Лили. Кашлянула и голос стал чище. — Я хорошо вас слышу! Кто вы?

— Вот и славно! Я ваш целитель, мисс Эванс. Меня зовут Гиппократ Сметвик. Вы неудачно упали в коридоре поезда Хогвартс-Экспресс, ударившись головой об пол. Пострадал череп из-за постороннего предмета, отчего возникло кровоизлияние в мозг. Повезло, что вас быстро смогли доставить в Мунго. Здесь вас прооперировали, чтобы извлечь инородный предмет, остановить кровотечение и удалить обширную гематому. Ваша жизнь, Лили, висела на волоске, но теперь уже вне опасности. Во время операции нам пришлось удалить ваши волосы магией.

— Они больше не отрастут? — догадалась Лили, внимательно слушавшая доктора. Рыжие кудри были гордостью её маленькой сестры, той Лили, которая исчезла неизвестно куда. Петунья, попав в это тело, так и не смогла к ним привязаться, возни слишком много, а толку, что красивые?

— Начнут отрастать месяца через три, — хмуро ответил целитель. — Можно носить парик или постоянную иллюзию до этого времени.

— Я буду носить бандану, — с хриплым равнодушием ответила Лили. — Это такой платок…

— Я в курсе, — заверил целитель. — Мистер Кэрроу спас вам жизнь, быстро доставив в Мунго.

— Регги? — улыбнуться не получилось.

— Я здесь, Лили, — послышался знакомый голос парня, и кто-то осторожно сжал сильными пальцами её слабую руку.

— Мне, наверное, нельзя теперь учиться драться?

— Вам и вставать нельзя в ближайшие две недели, — хмуро ответил ей целитель. — И жевать не рекомендуется, как и голову поднимать. Будете питаться через зонд и внутривенно. Мозг — это не шутки, Лили, гематому мы удалили, но она может образоваться снова, пока все не зажило. И поэтому ближайшую неделю вам придётся лежать под строгим наблюдением и миорелаксантами, так как любое напряжение может спровоцировать кровоизлияние в мозг. А после, если всё будет хорошо, ещё понадобится минимум неделя на восстановление всех функций организма. О грустном лучше сказать сразу. Зрительный нерв повреждён, но, возможно, это ещё обратимо.

— Я ослепну? — уточнила она все с тем же равнодушием. Походило на то, что тело сестры пытается избавиться от неё.

— Вероятно… На один глаз. Второй удалось спасти.

— Лысая и одноглазая, — глубоко вздохнула Лили, сразу ощутив, что не только голова, но и грудь её зафиксирована. — Регги?

— Да, Лили? — хрипло осведомился парень, который согласился её тренировать.

— Будешь заниматься с лысой одноглазой ученицей?

— Лили, — голос Регги стал ещё более хриплым. — От кого тебе на самом деле нужна защита?

Она замешкалась с ответом, не зная, стоит ли отвечать при целителе.

— Можешь смело обсуждать с наставником, что угодно, — догадался о её терзаниях Сметвик. — Сейчас ты — моя пациентка, так что действует клятва Гиппократа. Твоих тайн, юная мисс Эванс, я не выдам. А вот дополнительной информации от меня ты можешь получить сейчас много — пользуйся случаем, если хочешь. Я бы тоже хотел услышать ответ на вопрос мистера Кэрроу. Всё равно мне придётся провести с тобой сейчас не меньше часа, наблюдая за состоянием.

— От меня тоже никто не узнает твоих тайн, как от наставника, — тут же добавил Регги. — А знать твои мотивы мне необходимо. Итак, от кого, мисс Эванс, вам требуется защита?

— От директора Хогвартса, — больше не стала она таиться. Действительно ведь, оба невидимых ей человека — самые лучшие источники информации. А Лили очень не хватало знаний о магическом мире. — От Альбуса Дамблдора.

Целитель хмыкнул и явно подвинул к кровати стул, усаживаясь, судя по скрипу. Регги, похоже, изначально сидел на чём-то у её изголовья.

— Почему тебе надо защищаться от Альбуса Дамблдора? — продолжил допрос Кэрроу ровным голосом.

— Мальсибер поставил на дом защиту, — Лили было трудно говорить, зафиксированная голова мешала открывать рот в полной мере. — Любой, кто хочет навредить, больше не сможет войти в наш дом…

— Рунолог! — одновременно произнесли целитель и Регги.

— Да, рунолог… — чуть удивилась Лили их догадливости. — Моя сестра стала его ученицей. Поэтому Роджер Мальсибер поставил защиту, ведь там родители, они маглы. И мы.

— Восхищаюсь стариной Мальсибером! — усмехнулся целитель. — Так и что с этой защитой не так.

— Всё так, — тихо ответила Лили, радуясь, что её понимают и действительно слушают внимательно. — К нашему дому пришёл директор. Он не смог войти в дверь, наверное, не пустила защита. Он предупредил, чтобы я не дружила со Снейпом. И ещё… бабочка села на мой палец и укусила, но следов не осталось. Я видела эту бабочку снова — в мыслях, прежде, чем упала на пол в поезде.

— Палочка! — рявкнул целитель, вскакивая на ноги — она услышала, как с грохотом отлетел стул. — Лили, лежи неподвижно…. Ах, да.

Торопливую речь на латыни целитель буквально прорычал скороговоркой.

— Что? — вскрикнул Регги, опережая Лили. Ей тоже захотелось узнать, что увидел Сметвик.

— На ней было проклятие, — устало ответил целитель, судя по звукам — снова опустившись на стул. — А мы-то гадали… Отсроченное по времени. Дамблдор знал, что делал — и задал активацию, мне думается, завязанную именно на Хогвартс-Экспресс и ещё на чём-то. Рассчитано всё верно — полный поезд гормонально-нестабильных подростков, вооружённых палочками — пойди, найди, кто колданул в сторону маглорожденной, которой на месте не сидится. А нашей девочке не сиделось, верно?

— Да, — удивлённо ответила Лили. — Мне хотелось остаться одной и поспать. Но там все купе были заняты, и я пошла сначала к нашей старосте, но они явно хотели разговаривать о своём, и я почувствовала, что мешаю им. И отправилась искать Сева.

— Вот! — Лили явственно представила, как Сметвик поднял вверх палец. — Опустим встречу с мальцом, на сближение с которым могла быть завязана активация. Но это неочевидно, а вот беспокойные метания — первый признак грядущего пиз… м-м… грядущей активации личного проклятья. Кэрроу, ты мог бы заподозрить неладное.

— Я заподозрил, — хмуро ответил Регги. — Хотел допросить, почему бродит туда-сюда. А тут Джеффри нарисовался, сучара. Отвлёк, а оно всё и случилось. Но Дамблдор… В голове не укладывается!

— И у меня, — мрачно ответил целитель. — Кому мешал этот цыплёнок одиннадцати лет? Точнее — чем мог помешать великому магу этот ребёнок? Регги, ты ничего не слышал, парень, и так ходишь по краю. Хочешь Обливиэйт?

— Не сработает, — прохрипел Регги. — Вы знаете!

— Стихийные легилименты долго не живут, — холодно ответил целитель. — От меня не узнают, но где-нибудь ты проколешься рано или поздно.

— Но директор сам…

— Он не стихийный, а хорошо обученный легилимент, — с сожалением произнёс целитель. — А стихийные маги ему не нужны. Сколько вас там осталось? Пьюси, Нотты и ты — хорошая компания, не правда ли?

— Моя мать была из рода Пьюси, — хрипло ответил Регги.

— Легилимент — это что? — забеспокоилась Лили, хотя почти догадалась.

— Тот, кто читает мысли с помощью заклинания, — спокойно ответил Сметвик. — Важно ещё смотреть в глаза. Прочесть ребёнка могу и я — с помощью палочки и заклинания, разумеется. Или беспечного взрослого. А есть еще вот такие психи вроде твоего друга Регги. Он может слышать мысли без всяких костылей. Со мной, допустим, сложнее…

— У вас амулет хороший, — обиженно ответил Регги.

— Твой дядька делал, — хмыкнул целитель. — Странно, что Ричард не забрал тебя к себе.

— Он не знает.

— Да ладно! — удивился целитель. — А может, пора ему узнать?

— И чем у него лучше? — в голосе Регги прорезалась злость. — Отец меня ненавидит, но мачеха и брат с сестрой любят. Вслух не признаются, наверное, но я-то слышу.

— Они корыстны даже в мыслях, — мягко произнёс целитель. — Смею предположить, что ты защищаешь их от садиста-отца. И они просто боятся потерять эту защиту.

— Довольно, целитель!

— Обратись к лорду Пьюси, пока не поздно, парень, — всё так же спокойно продолжил Сметвик. — Своих детей у Ричарда пока нет, только женился, по слухам. Но у тебя же родовой дар! У него может найтись нужный тебе амулет, обучит племянника хоть чему-то. Не смотри волком, Регги, я не знаю, что тебя раньше доконает — Дамблдор или сойдёшь с ума самостоятельно. Ты уж прости, но верить в хорошее, слушая все гадости, что думают люди… Одному тебе не выжить и не справиться.

— Лили я не могу прочесть, — мрачно обронил Регги. — То есть, раньше слышал её мысли, а теперь нет.

— Поэтому остался?

— И поэтому тоже, — Регги тяжело вздохнул. — Хорошо, когда тихо.

— У Лили случилась клиническая смерть, — сообщил целитель. — Ненадолго, во время операции. И очень как-то вовремя. Проклятие, почти уверен, слетело именно в момент смерти, не успев завершить своё черное дело. Нам стоило немало нервов завести её сердце повторно через четыре минуты. Если бы не… неважно. Оживили, и ладно. Так что сюрпризы от Лили ожидаемы. И вот такой ментальный блок — вполне объясним, а что ещё обнаружится, покажет время. И тебе, как наставнику, придётся это отслеживать. Что увидел в ней Дамблдор, хотел бы я знать.

— Я всё ещё здесь и вас слышу, — вздохнула Лили. — А вы столько уже наговорили…

— Ребёнок! — усмехнулся целитель. — Тебя даже Регги не читает. Никто от тебя теперь ничего не узнает, если сама не сболтнёшь. А что-то подсказывает, что ты не из болтливых.

— Регги нравится Элиса Чемберс. Он позвал её в Хогсмид, а она отказала.

— Разве это великая тайна? — фыркнул Регги. — Это все слышали. А скажи-ка, Лили, поцеловала ты Снейпа, как обещала, если я возьму одежду?

— Не скажу, — насупилась Лили. Теперь она поверила, что мысли тот слышит. И даже припомнила его фразу: «Только ради Снейпа». Мужская солидарность?

— Что и требовалось доказать, — резюмировал Сметвик. — Если уж про невинный поцелуй молчишь… Просто поверь, Лили, любая информация о нашем разговоре может стоить жизни не только тебе, но и близким. Это мир магов, малышка, все вооружены и очень опасны. Министерство и аврорат, безусловно, сдерживают горячие умы, но…

— Мне и без того страшно, целитель, — грустно отозвалась Лили.

— Тогда давай поговорим о Регги, — благодушно усмехнулся Сметвик. — Итак, Кэрроу. Девчонка тебе действительно отказала?

— Я ей не нравлюсь, — хмуро ответил Регги. — Незачем о ней говорить!

— В мыслях её прочитал? — не сдался целитель. — Что не нравишься?

— Я поклялся в прошлом году, что не буду читать её мысли, — Регги явно вскочил и прошёлся по палате туда-сюда. Лили слушала его шаги, затаив дыхание. — Вы должны понимать, она узнала о моей… проблеме, и мы заключили сделку.

— Каким образом? — изумился целитель. — Не боялся, что нарушишь клятву? Или ты можешь сдерживать дар с кем-то конкретным?

— Нет, — резко ответил Регги, замерев — шаги стихли. — Закрываться я научился, но ненадёжно, а при личном контакте… У неё кровь шла носом — мудак один обидел. Я кровь собрал и сделал ей простенький амулет — с её и моей кровью. Не помню, что и как делал, но работает до сих пор. И клятву давал, что не буду её читать, пока амулет этот носит. Сто раз уже пожалел.

— Ну ты красавец! — хохотнул целитель. — Зачем тебе сложная девочка? Ты же слышишь, кому ты нравишься?

— Никому, — Регги явно злился. — Одни меня боятся до одури, другие… Мелкой это знать пока рано. Невинное дитя! А туда же — драться ей нужно. Кто поймёт этих женщин?

— Ты явно недооцениваешь свою подопечную, — заметил целитель. — Эта мелкая связала для тебя своими руками вот этот свитер.

— Научил кто-то.

— Много ты знаешь первокурсников, которых кто-то научил, и они владеют этим делом в совершенстве? И не просто владеет, а одаривает избранных, не так ли, ребёнок? Подскажи, Лили, кому ты дарила связанные тобой вещи?

— Снейпу, — послушно ответила Лили, не понимая к чему клонит целитель. А выяснить хотелось. — Сестре, маме, папе. Ещё нашему гиду в Париже — Мишель Ксавье. И гиду в Италии — Винсенту Бруно. Ещё маме Северуса и маме Элисы Чемберс, и самой Элисе. И Флитвику, нашему декану, только ему подарок отдать не успела. Вы не передадите? Свёрток у меня в сумке, серенький такой.

— Регги передаст, — хохотнул целитель. — А мне свяжешь, невинное дитя?

Лили хотела усмехнуться, но не вышло, лицевые мышцы почти не слушались, да и всё тело казалось ватным и непослушным. Но не говорить же им, что она давно растеряла невинность, ещё в прошлой жизни.

— А что вы хотите? — поинтересовалась она.

— А что можешь?

— Могу свитер, тунику, телогрейку, брюки, шаль, шарф, шапку, носки. Да что угодно, если найти схему для вязания волшебными спицами или волшебным крючком. Сама схемы составить пока не смогу.

— Свитера будет достаточно, — решил целитель. — И я даже заплачу за него. А кожаные штаны для Регги тоже связала?

— Их я сшила, но выкройка была в журнале со схемами.

— Проясним ещё один момент. Регги сказал, вы впервые познакомились на Косой Аллее. О мотивации подарка ему я уже догадался. Как ты мерки с него сняла?

— Имея манекен, как у меня, достаточно увидеть человека один раз, чтобы знать все его размеры. Регги видел манекен и знает, как загрузить определённый образ. Можете достать из моей сумки и посмотреть.

Регги, по-видимому, достал манекен, потому что целитель присвистнул.

— Коснитесь его рукой, — предложила Лили. — В любом месте.

— А вы ничего, целитель, без одежды, — хохотнул Регги.

— И без волос, — согласился Сметвик. — Убирай его. Последний вопрос к тебе, Лили, — целитель задумался на минуту. — Когда тебе пришло в голову нанять Регги в учителя и почему?

— Я увидела его в «Дырявом Котле». Регги выглядел внушительно. А Снейп сказал, что он боевик и псих, и что его опасаются даже парни из ковена Лестрейнджей. А мне и вовсе стоит держаться как можно дальше.

— Слышал, Регги? — усмехнулся целитель. — Эта девочка не просто подходит к самому опасному парню в школе и первая заводит разговор, а заранее вяжет для него очень крутые шмотки. И шьёт из кожи брюки, которые даже лучше моих.

— Храбрая, — уныло ответил Регги. — А может, просто дурная. И добрая, наверное — даже гидам что-то связала.

— Ты ничего не понял, — с сожалением вздохнул целитель. — Эх, Регги, Регги, а мнишь себя самым умным, да еще самым знающим — все тебе свои секреты на блюдечке подносят.

— Да понял я! Она — ангел, а я демон, — раздраженно фыркнул Регги.

— Не о том речь, — вздохнул Сметвик. — Когда ты был первокурсником, кто в школе был самым опасным магом?

— Руди Лестрейндж, конечно, — фыркнул Регги. — Тот ещё засранец, хоть и сын лорда.

— Смог бы ты, первокурсник, подойти к Руди и попросить тебя тренировать?

— Да он бы меня прикопал, — нервно хохотнул Регги. — Что ему какой-то мелкий бастард?

— А теперь сравни, — так же спокойно попросил целитель. — Самый страшный в школе сейчас ты, допустим. Лили — не бастард, а вовсе даже маглорождённая. И подошла к тебе не в школе, а на Косой Аллее, что гораздо сложнее. И что мы видим — самый страшный парень-старшекурсник, надев шмотки от Лили, соглашается обучать маглорожденную. Я не закончил, Регги. Вопрос века: если ты, побоявшийся на первом курсе Лестрейнджа, стал самым страшным магом школы к шестому курсу, кем станет Лили через пять-шесть лет?

В палате воцарилось молчание. Регги сопел как-то возмущённо, целитель молчал.

Лили негромко рассмеялась, стараясь не шевелить челюстью.

— Самой страшной магиней я точно не стану, — сказала она негромко. — Я обучусь, открою свою лавку и буду мирно торговать вязаными вещами. Ещё связями обзаведусь — чтобы открыть лавку стало возможным. Может быть, несколько лавок, не только в Англии. Как пойдёт.

— Неплохая цель, — усмехнулся целитель. — И тем не менее, потенциал у тебя значительный, нельзя его сбрасывать со счетов. Ты уже заинтересовала великого мага настолько, что тебя захотели убрать.

— Вы сказали, Регги меня не может прочесть, — оживилась Лили. — А Дамблдор сможет?

— Да куда ему, — проворчал Регги. — Природа твоего ментального блока, может, вообще от госпожи Смерти.

— Дамблдор не сможет тебя прочесть, — подтвердил Сметвик. — Но это не отменяет проклятий и Авады в лоб. Впрочем, ты теперь всегда можешь притвориться дурочкой, после травмы мозга — вполне прогнозируемый исход. И я настоятельно рекомендую строить из себя дурочку при каждом удобном случае. С Альбусом старайся больше молчать, если врёшь, расслабляй голосовые связки и говори равнодушным тоном, как сейчас. С дурачков, Лили, спрос невелик. И ещё — ничего не пей и не ешь из рук директора.

— Ей бы амулетов каких, — озабоченно сказал Регги. — Хотя бы определитель яда.

— Жалко стало девчонку? — усмехнулся целитель.

— Она классная, — хмуро пояснил парень. — Отобью у Снейпа и женюсь, когда подрастёт.

— Я за тебя не пойду, — устало возразила Лили. — Регги, не забудь отдать Флитвику мой подарок. Ты достал его из сумки?

— Вот смотрите, целитель, — возмутился парень. — За меня не пойдёт, а уже командует, как жена!

— Регги!

— Достал, достал, передам! Только не ной!

Целитель засмеялся.

* * *

Дни тянулись однообразно в больничной палате Мунго. Тяжелее всего в первую неделю Лили давались осмотры, когда снимали повязки и проверяли наличие внутричерепных гематом и срастание костей черепа. Но она хотя бы уверилась, что левым глазом всё хорошо видит, а вот с правым беда — белое пятно. Сметвик частенько её навещал и вёл лёгкие беседы. В выходные к ней опять явился Регги, передал несколько писем, свёрток от Снейпа и целый ворох сладостей от девчонок.

— Кто я тебе? — проворчал Кэрроу, устраиваясь на стуле верхом, и кладя подбородок на руки, сложенные на спинке. — Нянька или сова? Передачки носить!

Лили теперь могла его видеть — одним глазом. Другой скрывала пиратская повязка.

— Мой наставник, — отвечала Лили сонно, она всё время хотела спать от целого ряда зелий, которые в неё вливали. — Не хочешь, не носи. Только подай воды, пожалуйста, в горле пересохло.

Регги фыркнул многозначительно, но вскочил и стакан воды вложил в её руки. Потом вздохнул, помог сесть, поднял подушку повыше и подтянул её к изголовью.

Лили, дождавшись окончания манипуляций, принялась жадно пить, с трудом удерживая стакан — слабость не позволяла нормально существовать.

— Дай сюда! — не выдержал Регги. — Опусти руки и открой рот. Пей, не спеши так, я ещё налью.

— Какая идиллия! — громко воскликнул Сметвик, заходя в палату. — Регги, кончай её поить, ей много нельзя.

— Это жестоко, — уныло сказала Лили, провожая глазами недопитый стакан. — Пить нельзя, есть почти нельзя, сидеть нельзя, читать нельзя. Позвольте мне хотя бы вязать, целитель! Я с ума тут схожу. Там сил много не нужно, только правильно положить спицы и нитки на манекен. Я Регги попрошу. А я уже зачарую по схеме, это просто.

— Э, нет, — поднял руки Регги. — Я не справлюсь. Пусть сестрички помогают.

— Я не хочу показывать им свой манекен! Это — тайна!

— Ну давай, — смилостивился целитель. — Командуй, Лили. Надеюсь, для меня вязать будешь? Регги, не страдай, вместе поможем.

— Для вас, — согласилась Лили. — Свитер, как у Регги хотите? Там бордовый мешок, Регги, с журналом и спицами. Дай мне, пожалуйста, журнал.

Конечно, это было форменным безобразием. Лили замучилась объяснять, как надо правильно класть спицы и куда крепить нитки. Периодически она не могла удержаться от смеха, а мужчины всё больше мрачнели. Но в какой-то момент её полностью удовлетворила подготовка и она активировала спицы с уже внесёнными параметрами.

Надо было видеть, как оба помощника смотрели на это маленькое чудо. Регги рухнул на стул, но продолжал глазеть на манекен, изображающий лысого призрачного целителя.

Сметвик покачал головой и умчался по своим делам.

— И долго они будут вязать? — уточнил Регги с интересом.

— Часа два-три, — ответила умиротворённая Лили. — Я взяла скоростные спицы — из Франции. К ним сложнее приноровиться, но у меня получилось. Дай водички!

— Тебе же нельзя, — нахмурился Кэрроу.

— Один глоточек! Пожалуйста!

— Лили, целитель меня прибьёт! — Регги поднялся и поднёс к её губам стакан, наполненный на треть. — Медленно пей, больше не дам!

— Спасибо! — блаженно улыбнулась Лили, откидываясь на подушки. — В следующую субботу меня выписывают. Придёшь меня забрать?

Регги постоял над ней немного молча и вздохнул очень тяжело.

— Приду, — выдал наконец. — И за что мне такое наказание? Вроде никого не трогал в этом учебном году. С Джеффри только раз поцапался, да и то, без огонька. Учусь нормально, на квиддичном матче не зверствовал, мелких не обижал.

— А что хорошего сделал? — заинтересовалась Лили.

Регги поглядел укоризненно.

— Пойду, сожру что-нибудь, тут кафешка есть, — сообщил он с досадой. — Но я зайду потом попрощаться, гляну на твою шарманку. Ты её не выключай, ладно?

— Спицы просто упадут на пол, когда довяжут. Останавливать не буду. Приятного аппетита!

Когда он ушёл, Лили рассмотрела подарки и письма, так и лежащие у неё на кровати. От девочек было много пожеланий здоровья и просьб скорее возвращаться. Они же прислали много сладостей, пришлось всё убрать в тумбочку — есть самостоятельно Лили пока не могла. А вот письмо декана Лили прочитала более вдумчиво.

«Дорогая Лили! — писал Флитвик. — Спасибо тебе за подарок! Получил твои замечательные туники и записку. Пожалуй, есть у нас одна комнатка, которая тебе подойдёт. Там даже кровать имеется и есть небольшая уборная с душевой кабиной. Целитель Сметвик объяснил характер твоих травм, и я намерен позволить тебе переехать в эту комнату хотя бы на время, но с одним условием: будешь жить в этой комнате, пока раз в две недели демонстрируешь мне новые чары, которым научилась. Вещи твои уже перенесли, все отнеслись с пониманием. Преподаватели за тебя волнуются, ученики тоже ждут с нетерпением твоего возвращения. Старосты с помощью остальных ребят подготовили для тебя материалы, по которым ты быстро сможешь наверстать пропущенные темы. С пожеланиями здоровья, твой декан и профессор, который в тебя верит, Филиус Флитвик».

Лили повздыхала, мечтая скорее оказаться в школе, ощутила горячую благодарность к Сметвику, и к самому декану, решив, что плата за отдельную комнату вполне приемлемая. Чары ей нравились, почему бы и не заняться ими углублённо? В чем-то староста поможет наверняка.

Последним она взяла, наконец, свёрток от Снейпа. Почти не сомневалась в содержимом — ну что может прислать увлечённый зельевар?

Оказалось, внутри ещё письмо имелось, и его она тут же раскрыла, в предвкушении. Знала бы про письмо Севера, первым бы открыла, а не возилась бы с подарками и письмами девчонок больше часа.

«Привет, Лили, не проходит и дня, чтобы я о тебе не думал. В школе всё по-прежнему — уроки, эссе, сплетни и Мангусты. Три дня назад эти придурки устроили цветочный дождь из лилий прямо за обедом в Большом зале. До сих пор не знаю, откуда они взяли столько цветов. Все поняли, что это в честь тебя, но ты не представляешь, что творилось. Гриффиндорцы исходили ядом, хаффлпафцы бросились собирать цветочки руками, девчонки — визжали, кто от восторга, кто от страха, а кто — за компанию. А.Д. аплодировал, Регги психовал — он сжёг чем-то все окружающие цветы без огня, и они осыпались пеплом на наш стол и в тарелки. Малфой его чуть не прибил, а Мангустам опять выдал задание на полгода. Оставшиеся цветы Флитвик заставил взлететь под потолок и кружить в хороводе, после чего они рассыпались лиловыми искрами. Помона Спраут безутешна — столько испорченных цветов. Я по-прежнему варю зелье сама-знаешь-где. И жутко по тебе скучаю. Скотина Регги Кэрроу запретил мне стучать тебе в зеркальце, сказал, что тебе нельзя напрягать глаза. Это правда, Лили, что он теперь твой наставник по защите? Я не думаю, что он стал бы врать, но всё же? Как так вышло? Он сказал только мне, не волнуйся, но я очень озадачен. Зачем тебе псих в наставниках? Очень жду твоего возвращения. Ты не представляешь, как я пережил речь А.Д. в день приезда. Перед ужином он сообщил нам, что ты в Мунго в очень тяжёлом состоянии, и вряд ли вернёшься в школу. Хорошо, что явился Регги и сказал мне, что тебя удалось спасти. Правда, велел молчать и никому не говорить. Но вороны как-то узнали, Чемберс ко мне подходила, сказал ей, что ты пока жива. Сегодня к нам в спальню завалился Кэрроу, выгнал Джона и велел тебе написать, мол, передаст. Разговаривал матом, имей в виду, если с тобой он вежлив. Надеюсь, он действительно доставит тебе письмо. Ты знаешь, Лилс, что для меня ты — единственная и самая лучшая. С.С.»

Лили вытерла набежавшие на единственный глаз слёзы, широко улыбаясь. Ей было приятно узнать, что Снейп умеет так писать — и развеселил, и растрогал. Подарок она разворачивала уже не столь уверенно. А внутри оказался сочный персик, очень большой и аппетитный. Удивил. Лили смотрела на персик и кусала губы, глотая слёзы. Есть самостоятельно твёрдую пищу нельзя было ещё два дня.

В таком виде и застал её вернувший Регги. Испугался, поглядел на персик и письмо, и понимающе вздохнул. А потом нагло выхватил послание Снейпа и принялся читать.

— Эй! — возмутилась Лили. — Это личное!

Регги заржал на каких-то строчках, потом поморщился, потом оскалился, потом пренебрежительно вернул ей письмо.

— Как складно пишет! — фыркнул Кэрроу. — А матом твой парень мысленно шпарит похлеще, чем я. Так что тоже знай, единственная и самая лучшая. И вообще, не обижайся, ничего нового я не прочёл. И тайн никаких! Скучно живёте.

— Гадко читать чужие письма! — грустно сказала Лили.

— Ну надо же мне понять, отчего ты ревёшь! — фыркнул Регги, снизойдя для объяснений. — Я эти письма принёс, мне и отвечать. Дай сюда персик, хватит мусолить и душу рвать, всё равно нельзя. На тумбу поставлю под стазис, съешь, когда будет можно. Вау! Как свитерок продвинулся! Ты крута, Эванс.

— Минут двадцать осталось, — прищурилась Лили. — Ты не мог бы подождать и обработать его зельем? Мне вставать пока нельзя.

— Вот и лежи, обойдётся док без зелий. И без того шикарный свитер!

— Регги!

— Мордред! Лили! — он взлохматил себе волосы. — Ты так вкрадчиво говоришь моё имя… Где там твои зелья?

* * *

С понедельника началась новая напасть, хотя Лили разрешили уже есть самой бульоны и жидкую кашу, и вставать ненадолго — только в туалет. Но какое же это было счастье поначалу пройтись самой, хоть и приходилось замирать, держась за стеночку от слабости тела. Коленки так и норовили подогнуться.

А потом пришёл массажист-костоправ, и Лили осознала, что прошлая неделя была вполне терпимой. Как же её мял здоровенный дядька, как же заламывал руки, ноги и шею, голову крутил и так и сяк. Казалось, что вовсе оторвёт или сломает, а потом случился подробный массаж всего тела, ещё и кусок резины вставили в зубы, чтобы не орала. Но Лили всё равно пищала от дикой боли от некоторых массажных приёмов.

Сметвик пришёл, когда она валялась на постели изорванной тряпочкой и только похохотал на её жалобы.

— Каждый день будет массаж, — заявил жёстко. — Тебе надо восстановиться, Лили. По-другому никак. Зелья пить по часам. Не ныть и не пытаться разжалобить медсестёр или массажиста.

— А персик можно?

— Завтра, — отрезал Сметвик. — Половину — после массажа, другую перед ужином! Кстати, свитер я оценил, спасибо! Главврач обзавидовался, но доступ к твоей палате я закрыл. Не вздумай вязать для Давенпорта!

— Закрыли доступ? — изумилась Лили. — А кто хотел меня навестить?

— Перечислять замучаюсь, — хохотнул целитель, усаживаясь на стул. — Кстати, Роджер Мальсибер появлялся, но ты тогда в отключке была. Я ему кратко описал твоё состояние. Кто же ещё? Точно хочешь знать?

— Да!

— Коннор Мальсибер заходил два дня назад. Тоже не пустил, незачем. Иначе, одного пустишь, и все решат, что можно. А был ещё тот, кому точно к тебе нельзя. Не в моем отделении, детка.

— Кто?

— Директор школы очень хотел тебя видеть, — взгляд Сметвика стал тяжёлым. — Тоже зря не пустил? Пойми, Лили, никаких доказательств, что он причастен — нет и быть не могло. Бабочка? Да тьфу на неё, баловство для детишек. Так что помалкивай и не вздумай показать хоть мизинцем, что связала своё падение и его визит. Кстати, это тебе.

Сметвик выложил на тумбу ярко-рыжую бандану.

— А почему такая яркая?

— Ну, ты же не девочка-одуванчик, — усмехнулся Сметвик. — Вон, матёрым боевиком командуешь, как своим вассалом. И ведь слушается парень, как та овечка. Расстроить боится. Карманный зельевар персики шлёт среди зимы. Даже меня к делу приставить умудрилась — знал бы Давенпорт! Ему это ни разу не удалось за все годы моей работы. Гордись, малявка. Я просто понял, спрятать тебя не получится, не тот характер, значит, будешь яркой и дурной, с таких тоже спрос невелик.

— Всё равно ведь в школу вернусь, — взгрустнула Лили. — Там директор…

— Там, дорогое дитя, у директора не так много власти и свобод, как может показаться, — сурово ответил Сметвик. — Серьёзные проклятья, вроде того, что у тебя было, отслеживаются на раз. Расслабляться нельзя, но и накручивать себя не нужно. Вызовет тебя директор, беги сразу за деканом или старшего кого попроси его найти срочно. Одна не ходи, имеешь право. Подождёт, как миленький. В коридорах тоже одна не ходи, всё время с кем-то — подруги, старшие ребята, кто угодно. До сих пор не понял, чем ты помешала ему и где перешла дорогу. Ничего в голову не приходит?

Лили помотала головой, хотя была мысль, что именно она переманила Мангустов с Гриффиндора на Слизерин. Но это же несерьёзно, если шляпа выбирает факультет, как написано в «Истории Хогвартса». Да и её тоже миновала чаша Гриффиндора. А ведь Лили училась у львят в прошлой реальности, и Поттер с Блэком тоже. А если в планах директора стоял именно этот расклад, то… Месть? Наказание? Или боязнь, что ещё что-то сотворит, что и новые планы разрушит?

Сметвик ушёл, оставив её в грустных мыслях. И завертелась более насыщенная больничная жизнь. Процедуры, массажи, зелья, принятие специальных ванн. И снова, и снова проверки черепа и его внутренностей разными приборами.

В четверг после массажа Лили себя чувствовала уже не так паршиво, даже начала получать какое-то извращённое удовольствие от манипуляций молчаливого дядечки-массажиста. Тело стало лучше слушаться и почти пропала былая слабость. До туалета уже дошла легко, почти не шатаясь.

И только вознамерилась немного подремать перед обедом, как дверь в палату распахнулась и вошёл Сметвик в сопровождении двух незнакомых господ в мантиях с глухими капюшонами. Капюшоны они откинули, едва закрылась дверь, но Лили всё равно их видела первый раз и не узнала бы. Правда, блондинистого типа Лили почти признала — уж очень знакомые черты, сын его ещё зелья заказывает у Севера. А вот второй совсем незнаком — черноволосый, высокий, с дивно красивым мужественным лицом и глазами чистой синевы. Кинозвезда, да и только!

— Знакомься, Лили, — добродушно обратился к ней Сметвик. — Лорд Абраксас Малфой и приглашённый им серьёзный учёный, имя которого нам знать не обязательно.

— Добрый день, мисс Эванс, — голос Малфоя звучал завораживающе. — Как самочувствие?

Они остановились совсем рядом, а Лили всё гадала, почему Сметвик их пустил. Да ещё неизвестного учёного.

— Терпимо, — ответила она Малфою. — Спасибо.

— Вас, вероятно, волнует, — продолжил Малфой невозмутимо, — почему именно мы пришли вас навестить?

— Волнует, — согласилась Лили. — Ведь я уже иду на поправку.

— За вас попросил мой сын, — пояснил отец Люциуса. — Вы бы хотели восстановить зрение второго глаза?

— Целитель сказал, что это невозможно, — пожала плечами Лили. — Задет нерв и что-то такое.

— Возможность есть, — вмешался учёный-кинозвезда таким голосом, что у Лили по затылку мурашки поползли — вот это тембр! — Если готовы пережить несколько неприятных минут, то вполне возможно, глаз себе вернёте.

— После массажа, который мне делают ежедневно в течение часа, глупо бояться каких-то неприятных минут, — поморщилась Лили и добавила доверительно: — Этот дядечка-массажист — настоящий зверь. И если бы он был оборотнем, то наверняка медведем-гризли, который самый большой и свирепый.

— Заканчивай жаловаться, Лили! — укоризненно поглядел на неё Сметвик. — Многие могут только мечтать о таком массаже.

А вот кинозвезда ей улыбнулся. И даже подмигнул.

— Ну раз не боитесь, мисс Эванс, — сказал он. — Приступим.

— Только знаете, — поспешила добавить Лили. — Там в глазу хрусталик ещё повредился. И вообще…

— Мы в курсе, — мягко ответил учёный, у которого даже улыбка была, как у кинозвезды.

Он раскрыл коробочку, которую держал в руке, и Лили увидела в ней настоящий человеческий глаз с какими-то длинными белёсыми нитями, плавающий в прозрачной жиже. Влажный живой глаз с зелёной радужкой смотрел прямо на неё.

— Хочется заорать и отшатнуться, — ошарашенно выдала Лили. — Какой он жуткий и большой!

— Но вы не орёте и даже не отшатнулись, — усмехнулся кинозвезда. — Целитель Сметвик, вы сами снимете повязку?

Сметвик кивнул, подошёл к Лили и тоже подмигнул, а потом осторожно размотал несколько слоёв бинта, что зарывали правый глаз.

— Интересно, — все смотрели на её глаз, который вообще ничего не видел. А Малфой продолжил: — Отчего выцвела радужка глаза?

— Полагаю, последствие проклятия, — ответил ему кинозвезда. — Девочку спасла кратковременная клиническая смерть от потери обоих глаз. Есть у меня мысль, что проклятие имело целью не умертвить ребёнка, а просто лишить зрения.

— Просто? — задохнулась Лили.

— Травма головы, да ещё такая серьёзная, — продолжил учёный невозмутимо, — очень быстро привела вас в Мунго. И пусть вам грозила смертельная опасность, но один глаз сохранить успели. А сейчас мы вернём вам второй. Нет худа без добра, не так ли?

— А если бы не травма…

— Ослепли бы, может даже не заметили бы этого — например, если бы уснули. Признайтесь, ведь хотелось спать? Хотелось найти срочно укромное место?

— Да… Откуда вы…

— Расслабьтесь, Лили, — велел кинозвезда строго. — Мне пришлось выяснить все подробности, чтобы помочь вам. Смотрите вверх, раскройте глаза как можно шире. Сейчас я ослаблю вашу чувствительность к боли.

— Не получится, — негромко сказал Сметвик. — У неё образовался сильный ментальный блок во время клинической смерти.

— Я вижу! — кинозвезда смотрел в её единственный глаз настолько пристально, что Лили с трудом смотрела куда-то в сторону бровей — так хотелось заглянуть в глаза ученого. — Вы почувствуете, как вынимают один глаз и вставляют другой, но боли не будет.

— Не проще ли её усыпить? — в голосе Малфоя прозвучало сочувствие.

— Нельзя, — коротко ответил кинозвезда. И Лили ощутила, как его пальцы начали раздвигать её веки на правом глазу. — Откройте рот, Лили, как можно шире. Это позволит вам не моргать.

Лили послушно открыла рот. И действительно, стало немного легче держать глаза открытыми.

Боковым зрением она смутно видела, что коробку с чужим глазом держит Сметвик. И его близкое присутствие успокаивало — не допустит же он ничего плохого!

Правый глаз со звучным чпоком покинул её глазницу, и это было по-настоящему жутко. Как не заорала, Лили даже не поняла. Что-то вытягивали прямо из мозга вместе с её глазом.

— Готово! — сказал кинозвезда. — А теперь новый глаз, Лили. Будете видеть лучше прежнего. Осталось немножко потерпеть.

Теперь в пустую глазницу, а затем в мозг что-то втягивалось, тонкое и неприятное. Её бы передёрнуло от омерзения, но тело охватил такой ступор, что не шевельнуться. Вот что-то с силой надавило на глазницу и снова неприятный чпок. Из глаз хлынули слёзы, независимо от её желания. Из обоих глаз!

— Слёзные канальцы в норме, — услышала она на периферии. — Проморгайтесь, Лили. Я высушу ваши слёзы, вот так. Закройте левый глаз и смотрите на меня правым. Что вы видите?

Она послушно закрыла левый глаз и поняла, что правым действительно видит. Не совсем так, как прежде, но видит.

— Вижу самого красивого мужчину, — улыбнулась она. — Кинозвезду шестидесятых. Возможно, супермена.

— Меня зовут Том, — очень тихо представился кинозвезда.

— Очень приятно, — ещё шире улыбнулась она. — Вокруг вас словно сияние, радужное такое. Это что?

— Интересный побочный эффект, — выдал Малфой. — Похоже, она видит ауру.

— Ожидаемо, — ответил ему Том. — Это только при закрытом левом. Откройте оба глаза, Лили. Сияние исчезло?

— Да, — удивилась она.

— Сейчас скорректирую цвет ваших глаз. — достал он палочку. — Будут чуть ярче, не возражаете?

— Пусть, — согласилась Лили. — Главное, что я снова вижу.

— Готово! — сообщил ей Том. — Что ж, наслаждайтесь, Лили. Вы очень храбрая девочка. Рад знакомству.

Гости отошли от её кровати, направляясь к двери.

— Спасибо, Том! — закричала Лили, опомнившись. — Хотите, я свяжу вам шарф?

— Свяжите, — благосклонно кивнул, чуть обернувшись, кинозвезда. — Передадите через младшего Малфоя.

Перед выходом оба посетителя снова надели капюшоны, скрыв лица.

Лили смотрела в потолок и щурилась с блаженным видом.

— Довольна? — вернул её на землю Сметвик, появляясь в поле зрения.

— Счастлива! — выдохнула Лили. — Может, отменим массаж на завтра? Я прекрасно себя чувствую. Честно.

— Верю, ребёнок, — Сметвик ловко щёлкнул её по носу. — Где твоя храбрость? И нет, Лили, нельзя отменять последний сеанс. Можно только добавить дополнительный — в субботу.

— Нет!

— Да!

— Пожалуйста, нет!

— Да, Лили, — Сметвик приподнял её подбородок, рассматривая глаза. — А я расскажу тебе, чем отличаются и как выглядят ауры магов. Откажешься — и разбирайся сама.

— Нечестно! Несправедливо!

— А где ты видела справедливость, скажи на милость? — хохотнул целитель. — Глаза, как родные, не отличить. Но яркость, м-да. Мальчишки будут за тобой бегать, готовься.

— Это за лысой-то девчонкой? — хихикнула Лили. — Даже рада, что волосы вырастут нескоро.

— Как начнут отрастать, напишу тебе рецепт зелья, ускоряющий рост волос, — удивил её Сметвик. — Если твой дружок сварит, то волосы отрастут до прежней длины за месяц. Втирать придётся ежедневно на ночь.

— Ух ты! — восхитилась Лили. — А вы не знаете, откуда этот глаз?

— Искусственно выращен в лаборатории на основе твоей крови, — спокойно ответил Сметвик. — Всего-то за девять дней. В результат я, честно говоря, не верил. Так что сам удивлён.

— И кто выращивал?

— Кинозвезда, — поддразнил её целитель. — Тебе сошло это с рук только в силу твоего возраста.

* * *

В ожидании Регги Кэрроу, Лили полностью собралась, чтобы сразу покинуть больницу, успела накрутить на голову ярко-рыжую бандану и теперь вертелась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Бандана придала ей залихватский вид, а зелёные глаза действительно стали ярче и зеленее. Лили нравилось то, что она видела в зеркале — в рыжей бандане она смотрелась не хуже, чем с рыжей копной, даже несколько загадочно. Эдакий неформал.

Сегодня после массажа она наконец смогла принять полноценный душ, оценила отсутствие волос и чувствовала себя как никогда здоровой. Сметвик не обманул, очень толково и просто рассказал ей про ауры и даже вручил тонкую брошюру с цветными рисунками разных типов аур.

— Никому не говори про искусственный глаз и его возможности, — озадачил её целитель напоследок. — И про гостей, и про сам процесс установки глаза тоже помалкивай. Эта информация может только навредить тебе, попав в чужие руки, и людям, которые о тебе позаботились. А пользы не будет никакой ни тебе, ни им.

Лили с ним мысленно согласилась, хорошо понимая. Есть вещи, о которых лучше помалкивать, и эта тайна — одна из них.

— Буду молчать, — заверила она. — А тот глаз, что был — куда дели?

— Это важно? — насмешливо поглядел целитель. — Зачем он тебе без хрусталика и с бельмом? Подружек пугать?

— Просто интересуюсь, — поглядела Лили пытливо. — Надеюсь, его не скормили какому-нибудь зверю?

Сметвик хохотнул.

— Не беспокойся, Лили, — ответил он уже серьёзно. — Глаз забрали на экспертизу, нужно проверить на всякий случай. Там же его утилизируют, после проверки.

— Это хорошо, — покивала Лили.

— Ну, а вот это твоё, — он протянул ей что-то, завёрнутое в тряпицу. — Жаль, что не сможешь её носить, пока не отрастут волосы. Но мой тебе совет, хоть на цепочку повесь, но носи её всегда. Считай твой первый амулет. Кто-то сделал тебе неоценимый подарок, именно он запустил твоё сердце вновь.

Лили с интересом и волнением развернула тряпицу и увидела свою заколку в форме полумесяца. Даже камешки все были на месте. Но разве не из-за неё пострадал её череп?

— Кое-кто узнал две руны из трёх на твоей заколке, — продолжил целитель задумчиво. — Руна жизни и руна смерти. Интересный и серьёзный выбор, я сам не заметил руны, больно мелкие. Автор сам Мальсибер?

— Петти, — выдохнула Лили и крепко сжала в руке заколку. — Петунья, моя сестра. Она сквиб и у неё уникальный дар рунолога. Роджер Мальсибер взял её в свои ученицы. И теперь она живёт у него в замке.

— Так вот в чём интерес у Мальсиберов! — усмехнулся Сметвик. — А я-то гадал, как же ты нашла подход к этой семье! Но не волнуйся, эту тайну я тоже никому рассказать не смогу — ты пока ещё моя пациентка. Не нужно никому знать о талантах твоей сестры, Лили. Шила в мешке не утаишь, но пусть о её нанимателе узнают, как можно позже — и не от тебя. Ну беги, малышка, пора собираться. Кэрроу вот-вот явится за тобой. А я пока подготовлю выписку. Копию я лично отдам вашему школьному целителю. Будешь заходить к нему на осмотр раз в неделю.

— Но, сэр!

— Не обсуждается, Лили!

Наставник Кэрроу появился в палате с небольшим опозданием. Зашёл, оглядел её одобрительно и удивлённо замер.

— Ого, — сказал Регги. — Тебе глаз вылечили! Куда делось бельмо?

— Сама не поняла, как это получилось, — улыбнулась Лили. — Магия! Но у меня снова два рабочих глаза! Уже не такая страшилка твоя ученица?

— Ты никогда не была страшилкой, — фыркнул Регги. — Как там трепался один придурок: очаровательное создание, во! А какие глазки теперь зелёные и яркие! Как у настоящей ведьмы с древних картин. Где-то я даже завидую Снейпу! К тому же сама посуди, волосы на тренировках только бы мешали, так что выше нос! Ладно, мелкая, ничего не забыла?

— Там, в тумбочке, куча сладостей, забери, если хочешь.

— А сама чего? — Регги подошёл к тумбе, открыл ящик и пересыпал шоколадных лягушек и прочие сладости в свою сумку. — Разве не все дети сладкоежки?

— Мне запретили на ближайший месяц к ним прикасаться, — пожала плечами Лили. — Так и чего душу травить? Не возвращать же девчонкам.

— И то верно, — хохотнул наставник. — Тебе надо на мясо налегать — тощая, как мой кошель. Одни глазища на лице. Потопали на крышу, ребёнок.

— Зачем? — Лили поспешила подхватить сумку и перекинуть лямку через плечо. — Что там, на крыше?

— На крыше прекрасно сработает мой трофейный портключ, — ухмыльнулся Регги. — Проверено. Здесь обратные портключи блокируются, слишком много больных на лечении с особыми артефактами — могут войти в резонанс от портальной магии. А выходить в Лондон — нахрена? Нечего нам делать среди маглов. За мной, Глазастик!

Лили невольно улыбнулась такому милому прозвищу от грубияна Рэгги. Она возвращается в школу. И пусть всё будет хорошо. Или просто — пусть всё будет!

* * *

Комнату для Лили выделили на самом верху башни Рэйвенкло. Очень просторную, намного больше, чем у Петти. Но и башни Хогвартса были толще, если можно так выразиться, чем башенки поместья Мальсибера. Комнату вполне могли делить несколько детей, как, видимо, и было раньше. Но теперь здесь пряталась единственная кровать за правыми колоннами. Эти колонны — по три в ряд, левые и правые, делили комнату на три условные зоны: спальня, свободное пространство с двумя креслами и кабинет — со столом и книжными полками. Вот стол совсем небольшой, письменный. Петунье с рабочим столом повезло куда больше.

В каждой «зоне» имелось по готическому окну: одно смотрело на озеро, другое — на квиддичное поле, третье — на две другие башни, крышу замка и заснеженные вершины далёких гор.

В комнату её проводила мисс Чемберс, которой Регги передал Лили «из рук в руки». Элиса их встречала возле ворот Хога, куда привёл «трофейный» портключ.

— Забирайте Глазастика! — хрипловато приветствовал старосту воронов Кэрроу, подтолкнув Лили к мисс Чемберс. — Ничего, если я пойду рядом с вами на расстоянии трёх футов?

— Ни в чём себе не отказывайте, Кэрроу, — фыркнула Элиса, крепко сжав ладошку Лили. — Идём, Глазастик, твоя комната — это мечта, вот увидишь.

Регги хохотнул и немного от них отстал.

Комната, и правда, понравилась Лили сразу и навсегда. Такая большая — и вся её. Вот санузел оказался весьма скромным. Зато имелось целых три душевых кабинки и три сверкающих белизной унитаза с невысокими перегородками. Это подтвердило её догадки, что когда-то комната предназначалась, как минимум, для троих ребят или девочек. Короткий коридор перед комнатой имел ещё две двери, которые не открылись даже Алохоморой.

— Там никто не живёт, — пояснила ей Элиса, опуская палочку — проверила. — Причём очень давно. Твою часть этажа легко привели в порядок, какие-то студенты лет десять назад здесь обитали.

Лили покосилась лишь раз на запертые двери, ощутив толику любопытства, но при виде своей комнаты забыла обо всём. Только и подумала, еле дыша от восторга, что придётся освоить громадное количество чар, если хочет здесь жить до окончания Хогвартса.

— Ты можешь никого к себе не пускать, если не хочешь, — добавила мисс Чемберс, остановившись на пороге. — Профессор Флитвик дал доступ лишь тебе и мне, но я не собираюсь надоедать тебе своими визитами. Если только сама позовёшь.

— А есть ли возможность раздобыть для комнаты большой стол? — спросила Лили, быстро обежав свои новые владения. — Может, в заброшенных классах или ещё где?

— Можно поискать, — согласилась Элиса. — Если найдёшь, помогу уменьшить для переноски, а после увеличу уже в твоей комнате.

— Научи! — загорелись глаза у Лили — вот и первое заклинание, которое сдаст декану. Так себе чары, любой продавец владеет, а может, и любая домохозяйка. Но надо же с чего-то начинать. — Я умею отменять уменьшение, но вот уменьшать предметы ещё не научилась. Пожалуйста, Элиса!

— Легко! — усмехнулась мисс Чемберс. — Только не сегодня, декан запретил тебя нагружать в первые дни. Обживайся пока, приходи в себя. И с вязанием лучше обожди, восстановись, войди в ритм учебного процесса. Тебе необходимо нагнать ребят, на столе найдёшь все материалы.

Прощаясь со старостой, Лили невольно прикрыла левый глаз. Аура мисс Чемберс отличалась пастельными цветами с яркой окантовкой по краю — чистокровная ведьма в десятке поколений, скорее всего, со стабильным и сильным светлым даром. Это сильно отличалось от ярко-ядовитой ауры Регги, там уже тёмных поколений было не меньше десятка и, честно, говоря, такие ауры из классификации Сметвика несколько выбивались — настолько насыщенно-ярких в картинках брошюры не имелось.

Вздохнула, прикрыв за старостой дверь, брошюру придётся выучить наизусть. А лучше завести тетрадь и цветные карандаши, чтобы самой зарисовывать интересные ауры, которые увидит и запомнит. Потом покажет Сметвику, чтобы растолковал.

Уже за обедом Лили, пережив восторги и приветствия тех ребят, что не ушли в Хогсмид, попробовала обвести Большой зал правым глазом, но тут же зажмурилась. От обилия ярких и не очень аур моментально заслезился глаз. Впредь она зареклась пользоваться непрошеным даром в толпе, это же почти больно и бессмысленно.

Снейпа она заметила сразу за Слизеринским столом, друг бросил на неё нечитаемый взгляд раз-другой и уткнулся в тарелку. Мангусты что-то приветственное завопили, тоже углядев её среди воронов, но их приструнил кто-то из старших. А Север усиленно потёр правый висок пальцами, словно у него болела голова. Их тайный знак, что ждёт после обеда в своей мастерской. Лили улыбнулась и уделила внимание кусочкам жареного мяса. Ей следовало набирать мышечную массу.

Север её уже ждал, когда отделавшись от подружек, Лили добралась до его тайной лаборатории. Обнял сразу, едва захлопнул за ней дверь. И крепко сжимал некоторое время, уткнувшись носом куда-то в её шею. Лили терпела, кто-то дорвался до тактильных ощущений, и пусть. Каждому нужно ощущать объятия кого-то близкого время от времени, а Лили сильно сомневалась, что в семье Снейпов обнимашки в чести.

Наконец он отлип, отступил на пару шагов и улыбнулся, блестя чёрными глазами.

— Лилс, ты здесь! — выдохнул он. — Не делай так больше, пожалуйста. Не бросай меня так надолго.

— Я постараюсь, — улыбнулась она, хоть и понимала, что от неё мало что зависело, но в такие моменты лучше не говорить лишних слов, тем более, она хорошо понимала его — за его просьбой стояло куда больше, чем сказано. Что он скучал, как сильно он волновался, что ему было очень хреново — если совсем кратко. И что он к ней сильно привязался. А она хорошо прочувствовала сейчас мудрость — мы в ответе за тех, кого приручили. — Покажешь, что успел сварить без меня?

— О! — сразу отвлёкся юный зельевар. И бросился к своим полкам, где явно прибавилось готовых флаконов. — Смотри, тут на разные случаи.

И Север с жаром принялся объяснять, от чего какое зелье помогает, и как он раздобыл рецепты и ингредиенты. Лили слушала с удовольствием, ей нравился такой вдохновенный друг. И ей было радостно, что он твёрдо и уверенно, почти семимильными шагами движется к тому интересному взрослому, которого даже отравить сложно.

— Я начал ходить в тренировочный зал иногда, — признался, усилием воли отвлекаясь от любимых зелий. — Пока смотрю, но скоро начну сам тренироваться. Хочу уметь защищать тех, кто... Ну, понимаешь.

— Это здорово, — согласилась с ним Лили, с нервной дрожью вспомнив сразу, что в пять утра уже послезавтра, в понедельник, её будет ждать Регги на седьмом этаже именно для этой цели — научиться защищаться.

— Ну расскажи, как там было? — попросил Северус, метнувшись в угол комнаты. Притащил оттуда котёл с очередным зельем и водрузил его на горелку. — Было очень больно и страшно?

Лили выдала ему краткую версию событий в больнице, сильно смягчив свои ощущения до и после операции, и не стала упоминать про участие Регги и кинозвезды. Даже о потере зрения правым глазом умолчала — ни к чему ребёнку думать про такие гадости. А вот на массажиста пожаловалась вволю, отвела душу.

Северус даже засмеялся в какой-то момент, оказалось — солидарен со Сметвиком, на бессердечие которого Лили тоже нажаловалась.

— Говорят, он лучший целитель в Мунго, — всё ещё посмеиваясь, заметил Сев, осторожно отмеряя какую-то пакость и бросая в котёл. — Я просил Люциуса Малфоя узнать о тебе, у него есть связи и отец — не последний человек в Британии. Пришлось сварить ещё с десяток доз жутко сложного зелья, которое он запросил в ответ за услугу. От мигрени, мамин родовой рецепт — я уже варил его вместе с ней ещё дома, мама его вспомнила и помогла сварить. Подарил его тогда Малфою — кто-то из его родичей мучается головными болями, а то зелье, что варил раньше по его рецептам не такое интересное было и куда слабее. Так Люциус всё равно тогда оплатил ингредиенты и приготовление маминого зелья, видимо, родичу оно помогло лучше прошлого.

— Малфой-старший навестил меня в Мунго, — призналась Лили. — А я-то гадала, что его привело ко мне в палату.

— Сам лорд Малфой? — округлил глаза Северус. — Приходил к тебе? И что говорил?

— Спрашивал о самочувствии, — улыбнулась Лили. — Может, вообще лечение оплатил, уж не знаю. Недаром Сметвик пустил его в палату, а никого больше не впускал. Даже нашему директору не позволил пройти.

— Дамблдор приходил к тебе? — совсем отвлёкся от зелья Снейп, глядя с тревогой. — Слушай, у нас слухи ходят, что директор очень опасен. Лучше вообще, как можно меньше привлекать его внимание. Отцы многих ребят из наших предупреждали. Знаешь Джеффри Митчелла? Боевик из ковена Лестрейнджей. Он ещё с вашей старостой дружит. Так вот, он мне говорил. И он же предложил поучить меня в тренировочном зале. Думаю, может, соглашусь. И оплату Джеф согласен брать зельями.

— Соглашайся! — тут же поддержала его Лили, вспомнив мрачноватого шестикурсника, который попытался защитить её от Регги. — Уметь себя защитить дорогого стоит. А про директора сама понимаю, только привлекла уже внимание дальше некуда. И как с этим быть, пока не знаю.

— Он сильный легилимент, — почти шёпотом предупредил Снейп. — Люциус сказал. Никогда не смотри ему в глаза!

— Хорошо, — вздохнула Лили, мучаясь дилеммой — сказать, что у неё блок от чтения мыслей появился или промолчать? И решилась — хоть одну тайну сказать надо, всё же Северус не из тех, кто разболтает. — Ты не пугайся, но во время операции у меня была кратковременная смерть. Её ещё называют клинической. Только никому об этом лучше не сообщать.

— Кратковременная смерть, Лилс?! — поразился Север, глядя с ужасом.

— Совсем краткая, — поспешила успокоить его Лили. — Просто сердце перестало биться на четыре минуты и гонять кровь, но мозг и другие органы и даже магическое ядро и каналы не успели погибнуть, и заработали сразу, как целители снова запустили моё сердце. А в момент этой смерти у меня образовался ментальный блок. И на меня больше не действует легилименция — так сказал целитель Сметвик.

— Так это же здорово! — обрадовался Снейп. — Нет, смерть — это ужасно, конечно, жутко даже. Но то, что блок у тебя появился — оно того стоило. И ты права, о таком лучше не распространяться. Но мне теперь за тебя спокойнее.

— Спасибо!

Про тренировки с Регги тоже рассказала, попросив никому не рассказывать, да и как промолчать, если Север уже знал, что Кэрроу её наставник.

— Правда, не знаю пока, что и как, — добавила Лили. — Потом расскажу, но только тебе.

— Ты же девочка, — вздохнул Север. — Тебе бы амулетов всяких, а не тренировки. Но раз уж ты хочешь, да и лишним, конечно, не будет. У нас тоже несколько девочек занимаются почти наравне с парнями в тренировочном зале, но они старше нас года на три-четыре. Лилс, но почему Кэрроу? Он же реально опасен. И псих, это не обзывательство, он правда очень странный. Говорят, с головой непорядок, что угодно можно ожидать.

— С ним можно договориться, — мягко ответила Лили. — И мне кажется, Регги хорошо ко мне относится.

— Если будет обижать… — Севера явно не успокоили её слова.

— Не будет, — ответила Лили с уверенностью, которой не ощущала. Чуяла, что тренировки с Регги — это не так просто.

— Но ты обязательно мне расскажи, если что, — Сев вернулся к котлу и принялся помешивать зелье. — Я могу яд сварить без цвета и запаха.

— Ты что, — Лили, конечно, не приняла всерьёз завуалированную угрозу, но, что Север способен сварить яд, она даже не сомневалась. — Не надо никого травить.

— Вот, Лилс! Тебе нужно амулет-определитель яда и вредных добавок в первую очередь. Можно купить, мне один парень посоветовал лавку хорошего артефактора.

Лили сама подумала, что неплохо бы приобрести пару-тройку амулетов, раз и Регги упоминал про это, и Север теперь. Но решила посоветоваться с мисс Чемберс, а то и с Флитвиком, какие лучше приобрести и где. А может быть, даже с Регги.

— Думаю, ты прав, — ответила она задумчиво. — Дай мне этот адрес, отправлю сову, пусть мне пришлют каталог, если у них имеется.

Север улыбнулся ей краешками губ и сразу достал из кармана мантии клочок бумаги, где корявым почерком кто-то нацарапал адрес лавки и имя владельца.

— Ты только никому не показывай и не рассказывай, — смущённо попросил он. — Этот артефактор торгует полулегально, но меня заверили, что он не обманет и товар качественный.

И вот как ей давать такое обещание? Получается, не сможет обсудить артефактора с Флитвиком, да и ни с кем другим.

— Кто посоветовал? — уточнила она, подавив вздох.

—Ты знаешь, — Север поглядел пристально. — Я варю для него зелья.

Похоже, её другу тоже нельзя назвать имя Люциуса. Ох, уж эти маги и их клятвы!

— Обещаю хранить эту тайну! — ответила она со всей серьёзностью, на которую была способна. И порадовалась, что Сев явно остался доволен и не потребовал серьёзной магической клятвы. Другое дело, что Лили не собиралась нарушать своих обещаний. Кто её знает, эту магию, откатов получить не хотелось. Как и предавать доверие Северуса Снейпа.

Сову в таинственную лавку Питта Скребжиса она отправила тем же вечером, после чего с чистой совестью отправилась спать. Утром предстояло проснуться очень рано на тренировку с Регги.