Ну, здравствуй, магический мир! (гет)

Она не плакала даже тогда, когда сестра вместе с наглым соседским оборванцем залезли в её вещи и прочитали её письмо Альбусу-будь-он-трижды-проклят-и-расплющен-собственным-шкафом-Дамблдору, и его ответ ей.

Что толку лить слёзы, кому от этого плохо? Им что ли? Да ну — вот посмотрели, как Петти рыдает и прямо-таки расстроились, раскаялись и впали в депрессию. Да щаз, конечно! Но напрасно считают эти малолетки, будто смех над чужой бедой приносит счастье. Пройдёт совсем немного лет, и это им так аукнется! Им всем. И Снейпу, этому отребью магического разлива, и потерявшей берега сестрёнке, и даже дедушке-мать-его-за-ногу-Дамблдору.

Это она тогда так думала, в свои неполные тринадцать. В тридцать шесть все воспринимается иначе, по-другому. А ведь оказалась во всём права. И Лили погибла, даже не начав жить, и Дамблдор убит своим же преподавателем (ненормальный мир, как там вообще кто-то выживает!). И Снейп вот, тоже — в бегах. Но набрался же наглости, пришёл к ней, сидит напротив, нахохлившись, даже от горячего чая и пирогов отказался. Можно подумать, она неласково его встретила!

Ну а что, Вернон укатил на две недели в Европу, решив посетить сразу несколько конференций и три важные встречи с потенциальными инвесторами. Гарри, племянничек, знамо дело, всё ещё в своём жутком Хогвартсе, а там такое творится! Дадли, родная кровиночка, бестолковая и глуповатая, но родная, тоже с учёбы не раньше, чем через месяц, вернётся.

А ей-то что делать совсем одной? Отрывалась, готовя разные вкусности, потом по соседкам разносила, благо те на дармовщинку очень даже падки. Хотя косточки начинали перемывать явно раньше, чем она с крыльца спускалась.

Но не самой же есть. Пусть и не в коня корм. Вон как раздались оба обалдуя — муж и сын, а ей хоть бы что. И вроде ест не так мало.

Так что, открыв дверь на осторожный стук, она как-то даже обрадовалась ненормальному Снейпу, с надменностью взирающему на неё.

— Проходи, — мотнула головой Петти, развязывая фартук. — Пироги только вынула. Горячие ещё. Чай будешь? А то алкоголь могу принести, у Вернона скопилось много разного. Самому-то нельзя, на диете.

Надо было видеть его лицо. Даже свою надменность на миг растерял. Хотя, по правде говоря, выглядел он больным. Ну капнет ему в чай бальзамчика — новая китайская спиртовая панацея. Соседку мигом на ноги поставил, правда побочный эффект случился, сексу возжелала страстно. Муж её только обрадовался, вон, она с пузом уже ходит, а сколько лет бесплодная пара была!

Так что и без магических зелий у простого народа чудеса случаются. Так-то вот.

— Чай-то пей, — всё так же флегматично напомнила Петунья о себе. Расспрашивать его не спешила. Сам пришёл, сам пусть и рожает. В смысле — рассказывает, что почём и зачем это ей, простушке и блондинке, и ни разу не волшебнице. Хотя попробовал бы пирожки с малиной, может и поменял бы мнение.

Снейп глянул на неё так, словно только что осознал, где он. Поднялся с дивана и перешёл за стол. Высокий, худой, жилистый. А лицо-то какое! Порода чувствуется, практически красавцем стал. Дура Лилька всё же. Такого парня проморгала. И ведь чуть-чуть до преображения гадкого утёнка не дотянула. Хотя в человеческой одежде — джинсы и свитер — мрачный красавец чувствует себя явно неуютно. Ну не всё же в балахонах шастать.

— Спасибо.

Надо же, поблагодарил! Чай нюхал минуты две, потом пригубил, долго миндальничал с этим глоточком, словно на вкус мог определить состав того бальзамчика. Всего-то три капли добавила. Для согрева — на улице опять погода дрянь — и повышения жизненного тонуса. А для совсем уж повышенного либидо надо не меньше девяти. Потом гость лицом просветлел, выхлебал в один присест весь чаёк и посмотрел на неё выжидательно. Да только опомнился, нахмурился и чашку отодвинул.

— Налить ещё? — предложила вежливо. — Не отравлю.

— Меня сложно отравить, — признался он как-то безрадостно.

Она покивала, сложно так сложно. И капнула бальзама побольше. Раз уж по вкусу пришёлся. Все шесть капель и ещё одну на всякий случай. А коли захочет сладенького, так можно и подумать, пусть только душ примет. Вернон-то давно уже по этой части не ходок. И бальзамчик ему не помог, а ей не жаль, проку от него в постели всегда было чуть.

Хочется порой простого человеческого тепла, особенно сегодня, когда за окном такая мерзость. Сомнительно, что он хуже Вернона окажется. Уж как минимум подвижней будет…

Гость как раз ей в глаза уставился и сильно вздрогнул, словно мысли прочитал. Хотя с этих ненормальных станется. Может, и впрямь читают. Те, кто поталантливее. Лилька-то вряд ли могла. Сто пудов, середнячком была и мужа себе под стать выбрала, какого-то бесталанного шалопая. А тут такой экземпляр шикарный, что талантлив — невооружённым глазом видно. И пусть его, читает её мысли, не жалко сегодня. Только ведь струсит, знаем таких, сбежит, едва свою важную новость соизволит озвучить. И на бальзамчик, даже если отреагирует, не признается.

— Миссис Дурсль…

— Зови меня Петти, Северус. Не чужие же. — Она усмехнулась и подвинула к себе одну плюшку. Сама бальзамчик пить опасалась. Пристать-то не к кому.

— Петти, — мужчина явно расслабился и словно пробовал её имя на вкус. Вторую чашку чая он уже допил и на бальзамчик косился с жадностью. — Что это за… напиток?

— Бальзамчик-то? Панацея от всех болезней. Но тебе больше нельзя — не заснёшь.

— Я не пить, — признался он. — Мне бы совсем немного для исследования.

О! Профессионал, видать. Как там у них? Мастер зелий?

— Мне не жалко, — кивнула она, — только подходящую бутылочку надо найти.

— Не нужно!

На её глазах он вытащил из кармана прозрачный пузырёк, словно специально держал его там для этой цели, отлил в него миллилитров сто бальзамчика, почти на треть опустошив бутылочку, и плотно закупорил пробковой крышкой.

— Спасибо, — на этот раз благодарил он более тепло. А потом и вовсе посмотрел сквозь ресницы и признался: — Я действительно мысли читать могу, Петти. И если ты правда хочешь… Только скажи, где душ.

— Наверх, направо и сразу вторая дверь, — усмехнулась она, если и удивившись, то не подавая вида. И вообще — взрослые же люди. — А я уже там побывала. Жду тебя в спальне, это следующая дверь в ту же сторону. И да, можешь остаться с ночёвкой. Всё не так тоскливо одной.

Он кивнул, поднялся, не сводя с неё глаз. Даже по фигуре прошёлся с одобрением во взоре. И неторопливо отправился искать душ.

Петти потянулась, вставая, убрала в холодильник масло и пироги, приглушила свет — выключать не стала, мало ли ему среди ночи попить захочется, или поесть, и отправилась готовиться. В смысле раздеваться и ждать.

Не то, чтобы она была совсем счастлива, сомнительно, что маги в этом деле сильно продвинуты, но воображение уже будоражило кровь. Знала бы она в детстве, что соседский оборвыш когда-нибудь захочет её трахнуть! И что она не просто согласится, а чуть ли не сама предложит… Чудно.

Ну что сказать, надежды он оправдал. И даже трижды. Силён мужик, или всё дело в бальзамчике?

Петти засыпала с улыбкой, разрешив применить к ней подозрительные чары, разом очистившие все последствия бурного поведения в постели. Удобно. И даже не возражала, что он остался спать с ней, почти сразу отрубившись и во сне притянув её к себе, как какую-то грелку. Ну это было тоже приятно, отвращения и протеста не вызывал — и ладно.

Проснулась она раньше крутого мага. То ли так умаялся, её ублажая, то ли просто давно не спал. Но только даже не заметил, как она выбралась из его объятий и покинула нагретую двумя телами постель.

Приняв всё же душ, Петти приготовила завтрак, накрыла его стеклянной крышкой и, заварив кофе, отправилась будить гостя.

Снейп всё ещё спал, раскинулся только после её ухода на всю кровать, лежит на спине, руки-ноги в стороны разбросал, на лице умиротворение. Может тоже секса нормального давно был лишён? Будить его было откровенно жаль.

Кофе выпила сама, наблюдая за спящим. Умилял, честное слово!

Петти покосилась на аккуратно сложенную одежду гостя и подумала о том, что не прочь повторить ещё разок. А для храбрости можно и самой бальзамчик хряпнуть. Сказано — сделано. Залезла к нему в карман джинсов — уж не обеднеет от девяти капель — вытащила пузырёк, откупорила и накапала в остатки кофе живительную жидкость. Выпила одним духом. Так же тщательно закупорила и положила флакон назад. И испугалась, нащупав там ещё как минимум три скляночки.

А то ли она глотнула? В остальных трёх тоже что-то плескалось. Подписи были на латыни. Но только она уже не понимала, из какого пузырька отпила. Вернув пузырьки обратно в карман — надо же, приоделся как человек, от своих, что ли, скрывается? — решила не паниковать раньше времени, а проверить опытным путём. Если возбудится от вида голого тела, то нормально. Если нет, разбудит Снейпа и во всём признается.

Одеяло и так почти сползло с мужчины, так что она только немного потянула вниз и полюбовалась на полностью готового к бою бойца. И да, возбудилась. И больше того, решила человеку сюрприз сделать, и попробовать его на вкус в прямом смысле. Возможно, Снейпа так ещё никто не будил.

Сказано — сделано. Точнее, она не спешила. Действо с этой конкретной частью тела дорогого гостя оказалось ожидаемо приятным. Всё, что знала, читала и видела в познавательных передачах, применяла смело. Когда ещё такой шанс выпадет. Вернону такого делать ни разу не хотелось, а тут такой шанс!

Она даже не заметила, когда он проснулся. Но ничего, лежал тихо и не протестовал. Выдержка железная, надо сказать, даже не застонал ни разу, разве что дышать под конец сквозь зубы стал более часто. И ещё дёрнулся, когда дошёл до предела, но она трофей изо рта не выпустила, проглотив всё до капли. Полезно ведь, чистый белок!

Тщательно облизав напоследок завоёванный и чуть поникший трофей, Петти подняла на него взгляд и улыбнулась. А ничего так, лежит, улыбается. Руки за голову завёл — балдеет, одним словом.

— И тебя с добрым утром, Петти.

А голос-то какой бархатный и низкий!

— Кофе будешь? Сварю ещё.

— Потом! Иди сюда, отблагодарю.

Она усмехнулась и подползла ближе, сбрасывая халатик.

— Давай, благодари.

Только поцелуем ей насладиться не удалось. Едва его язык так мило проскользнул в её рот, как накатила тошнота. Резко закружилась голова, или комната вокруг неё.

Последнее, что услышала, это встревоженный голос Снейпа:

— Что такое, Петти? Ответь!

А потом сознание словно воспарило куда-то, и обидно стало, что она даже цели его визита не узнала. Может его сперма отравленной для неё оказалась? Кто их знает, этих магов.

Но долго в безвременье и вне пространства витать не пришлось.

Сознание рвануло в тело резко, даже первый вздох дался через боль. Только Снейпа рядом уже не было. Ну то есть как не было…

Открыв глаза, она не верила самой себе. Во-первых, на земле лежит, а рядом с противным скрипом качаются качели. Боже, это она на них качалась и упала, когда ей восемь было! Взгляд на руки подтвердил — она в своём детском теле. Кошмар, только недавно фантастическую историю о таком явлении читала и ещё восхищалась. Там старик попал в своё детство.

— Лили! — оборванный мальчишка, в котором она мгновенно опознала будущего брутального любовника-мага, бежал к ней со всех ног, а потом рухнул на колени, проскользив ими по отнюдь не мягкой земле ещё около метра. — Что такое? Где больно?

— Лили? — повторила Петти и огляделась. Так захотелось вдруг увидеть сестрёнку, живую, здоровую… Пусть портят её жизнь на пару, но только чтоб жила!

— Ты забыла своё имя? — расширил глаза чумазый маленький Снейп. А ведь он очаровашка! И нос пока ещё не такой большой. Его бы приодеть и умыть.

— Лили! — послышался голос с другой стороны, и Петти, оглянувшись, увидела… себя. Такую, какой была в тринадцать лет. — Лили, ты не ушиблась? Снейп, отойди от неё!

Петти потрясённо смотрела на маленькую себя. А потом сунула руку в карман и похолодела. Да, Лили всегда таскала с собой зеркальце в этом возрасте. В то лето, когда из Хогвартса пришло письмо. Выдернула зеркальце и уставилась на своё отражение.

О, Мерлин! Так говорят маги? Но если она теперь Лили, то кто в теле Петуньи? И где сама Лили?

А сестра, то есть её двойник, уже ощупывала голову, приговаривая:

— Видишь нормально? Болит что-то? Так. Рёбра целы. На голове шишка. Ты что, летать разучилась, волшебница?

— Петти, — пробормотала Петти номер два, обретая голос. — Петти, я Лили Эванс!

— Ага, а я Петунья Эванс! Если ты закончила себя разглядывать и можешь встать, то пошли домой. Последний день ведь с нами. Я торт испекла. А его, — она презрительно глянула на отползшего к кустам Снейпа, — завтра увидишь. Вместе же едете.

Лили-бывшая-Петти усмехнулась, поднялась, приняв руку сестры, удивительно сильную для её лет.

— До завтра, Сев, — махнула она рукой парню, которого через двадцать шесть лет будет даже отравить нелегко, по его словам. — Я обожаю твои торты, Петти!

Надо привыкать, что она Лили, иначе с ума сойдёт. Жалко дурочку маленькую, куда бы она ни подевалась. Но тут либо судьба, либо сон. Проснётся сейчас рядом со Снейпом в тёплой постели, и он всё прочтёт в её глазах, удивится, они пустятся в воспоминания, и может, он ещё на одну ночь останется.

А если судьба ей прожить жизнь за непутёвую сестру, то… куда деваться, проживёт, ещё и магичить научится лучше всех. И вообще, завтра она поедет в школу волшебства!

— Петти, я тебя люблю! — выпалила она, поднимаясь по ступеням крыльца в дом. И подумала, если бы Лили ей так сказала хоть раз…

Петунья замерла в дверях, обернулась и сглотнула:

— И я тебя, Лилс! Пойдём! Торт твой любимый сегодня, с безе и орехами!

А ведь она помнила этот день! Лили тогда действительно упала с качелей. Только её, бывшую Петти, она не послушалась и домой не пошла. Пришла гораздо позже, когда уже темнеть начало. И торт доела украдкой, пока в кухне никого не было…

А за столом сидели родители. Лили-Петти замерла на пороге. Боже, живые! И как они молоды ещё! А ведь правда, им нет ещё и сорока. Да что там, она же помнит — отцу тридцать пять, маме тридцать четыре.

— Лили, малышка, быстрее мой руки!

— Иду, мам! — и она опрометью бросилась в ванную.

Пожалуй, она проживёт эту жизнь. Видимо, это ей за грехи. Судьба решила урок преподнести — поживи, мол, в её шкуре. Сладко ли будет? Это ей наказание, что Лили осуждала, и мелкого племянника мучила. Не то, чтобы мучила, но он-то в этом уверен.

Ну и ладно, проживёт. И может, сможет избежать Лилькиных ошибок? Кто знает! А ведь она ещё и ведьма! И как проверить? Как там Лили делала?

Лили-Петти вытянула ладонь и сильно пожелала вырасти маленькой ромашке. Открыв рот, она смотрела на зелёный росточек, появившийся между пальцев, который стал стремительно расти. Она ведьма! Йо-хо-хо! Хогвартс, держись!

А свою Петти она не бросит, и за Вернона выйти не позволит. Дадлика жаль, но он живёт где-то там, пусть у него всё будет хорошо, и хватит его одного для Вселенной. А Петти, эта Петти ведь сквиб. Снейп ей в этом ночью признался, мол, недаром она видела проход в Косую Аллею. Она всё узнает про сквибов и подарит ей частичку волшебства. О большем-то она и не мечтала.

И всё-таки ночью её накрыло. Казалось, ничто не предвещает. Спокойно пересмотрела два чемодана Лили, книгам внимания уделила немного, успеется, а вот одежду проверяла придирчиво. Розовое и цветастое, подумав, заменила на вещи более тёмных тонов. Благо, шкаф любимой девочки Эвансов ломился от вещей. Подумала также насчёт тёплой одежды — если возвращаться на каникулы, то можно попасть уже в лютый мороз. А в Шотландии холодает гораздо раньше. Так что добавила тёплых вещей: свитеров, шерстяных носков, утеплённых и простых джинсов — относилась к ним нежно со времён турпоходов. Недолго продлилось то время, ещё до свадьбы с Верноном, но она, как ни странно, ещё помнила те два года студенческого братства и беспечности, когда торчать на природе целый месяц, карабкаться на вершины, сплавляться через пороги бурных речек — казалось не только нормальным, но и бешено интересным. Давно это было, однако навыки походной жизни остались где-то на периферии мозга, как что-то дорогое и важное только для неё. Представить в походе Вернона, или Дадли… Это было даже не смешно. А вот Гарри… Она подумает об этом потом.

Главное, что жизнь в продуваемом Хогвартсе представлялась чем-то похожим на те турпоходы, то ли неким безумием, то ли сходными условиями — борьба за выживание, похоже, была не чужда волшебникам. Вспомнить только жалобы сестры на каникулах. Лишние платья убрала, хватит ей и трёх, немарких и плотных. Кроме того, вспомнила про аптечку. В чемоданах её не оказалось, а вот на одной из полок нашла, запрятанную под школьную форму из начальной школы. Вот ведь Лили, и кто такое посоветовал? А ведь она ясно вспомнила, как помогала матери собирать эту аптечку, чтобы ничего не упустить. Мало ли, какая там медицина. Как же давно это было!

А сестра, значит, брать не собиралась, и кроме Северуса вряд ли кто мог такое посоветовать. Ну да, у них же зелья! Злости на Снейпа не было. В своём праве, он к такой жизни привык. Ну а ей рисковать не хотелось. И бинт стерильный, и йод пригодится. И аспирин, и другие нужные таблетки. Набор жалкий по сравнению с будущим, но и такой сгодится на безрыбье. Аккуратно упаковала аптечку в чемодан с одеждой.

Просмотрев канцелярские и прочие принадлежности, добавила к ним простых школьных ручек, оставшихся у Лили от начальной школы, карандашей простых и цветных, стопку тетрадей — родители всегда снабжали их писчими принадлежностями с запасом. Странно, что Лили их не взяла. Только эти допотопные перья и жутко дорогие листы пергамента.

Хотя у ненормальных магов они могут стоить и дешевле. Покупки на Косой Аллее она помнила смутно почему-то. Слишком впечатлила тогда сама атмосфера старины и волшебства. Ведь была всего один раз там — перед вторым курсом младшей сестры. Позже они уже стали слишком далеки, и Петти так больше там и не появилась.

Убедившись, что всё готово к поездке в загадочный Хогвартс, Петти, то есть уже Лили — надо привыкать! — переоделась в ночную рубашку и забралась под одеяло.

Вот тогда её и накрыло. Она не хотела этого переноса личности, ей было нормально в своей жизни, она даже со Снейпом могла подружиться и изредка встречаться. А что здесь? Неизвестность.

Впрочем, мысли были беспорядочны и бессвязны, а порыдала она вволю, оплакивая свою «загубленную» жизнь, осиротевшего Дадлика, и брошенного на супружеской кровати прекрасного любовника. А ещё было жалко исчезнувшую из этого мира Лили, несчастного Гарри Поттера, оставшегося где-то там среди своих ненормальных друзей, да свой уютный обжитой домик, где всё на своём месте.

Вот и первое отличие от неё самой — плакала Петти только совсем крохой, а Лили любила слезу пустить и разжалобить взрослых — неужели передалось?

От этой страшной мысли слёзы мгновенно высохли, но уснуть она ещё долго не могла.

В результате утром она клевала носом и была рассеяна. Обняла на прощание Петунью, чем вызвала у себя прошлой удивление, но та всё же, пересилив себя, крепко её сжала в объятиях, заслужив у новой Лили гордость за эту знакомую до каждого ноготка и, по сути, незнакомую Петти. Молодец, девочка!

До вокзала ехали в молчании, а может, она просто не слышала, так как Петунии пришлось её тормошить.

Она благодарно и сонно ей улыбнулась и стала выбираться из машины. У разделительного барьера они простились. Лили с подозрением посмотрела на столб, который нужно пробивать тележкой, когда её окликнул запыхавшийся Северус. За руку он практически тащил высокую худую женщину в скромном тёмном платье и шали, кое-где побитой молью. Сам дружок Лили был одет в коротковатые брюки, из-под которых виднелись носки и полоска бледной кожи ног, серый пиджак, напротив, был широк в плечах, а рукава были подвёрнуты. Под пиджаком виднелась клетчатая рубашка с застиранным воротничком.

Всё это она отметила в одно мгновенье, подумав, что даже Гарри отправлялся в Хогвартс в более добротных вещах, пусть и немного на вырост. И решила про себя, что надо что-то придумать, как помочь теперь уже её другу. О нищете Снейпов она знала не понаслышке, и даже разок была в их доме, на похоронах его матери. Он тогда так и не вырвался из своей волшебной школы. И соседи взялись хоронить её сами. Помогли пьяному и мало соображавшему Тобиасу Снейпу — кто чем мог. И Петунья тогда поучаствовала — испекла большой мясной пирог.

Снейп сразу водрузил свой потрёпанный сундук на тележку Лили поверх двух её чемоданов — и как только допёр в руках до вокзала? — и перехватил управление, буркнув ей, чтоб не боялась.

Она послушно ухватилась за металлическую ручку, следуя его указаниям, и побежала за тележкой, забыв зажмуриться. Никакого дискомфорта не ощутила. Просто на мгновение окутала темнота, а потом они оказались на запруженной людьми станции, словно попав в Средневековье. Или на съёмки исторического фильма.

Да, современно одетые люди встречались, но большинство щеголяло в этих своих мантиях самых разных унылых расцветок и фасонов, и в разнообразных платьях или сюртуках, словно позаимствованных из музеев.

Шум и гам дополнялись гудками паровоза, который обнаружился прямо за углом, красный и тоже раритетный, в клубах белого дыма. Взгляд то и дело натыкался на разнообразных животных. У Гарри была сова — это она помнила, а вот питомцев Лили она в упор не представляла. Не было? Видимо так. А может, родители не позволили, в кои-то веки проявив здравомыслие.

Снейп толкал тележку вдоль вагонов, и она поспешно перебирала коротенькими ножками нового тела, не переставая вертеть головой.

— Сюда! — сказал её новый друг и единственный проводник в этом безумном мире, останавливаясь у предпоследнего вагона. — Ты постой, я пока чемоданы занесу.

Он поставил свой сундук на платформу и прихватил один из её чемоданов. Ей очень хотелось сказать, что поможет, но, взглянув на упрямое выражение лица своего нового друга, решила перетерпеть «синдром мамаши». Пусть чувствует себя мужчиной, если уж ему это дано. Второго Дадли воспитать из него уж точно не получится, и это отчего-то радовало.

Она послушно осталась у тележки, продолжая с интересом рассматривать магов. Дети всех возрастов по одному и кучками по двое-трое, смеясь и болтая втягивали в вагоны громоздкие чемоданы. А ведь Петунья помнила, что на последнем курсе Лили купила себе жутко новомодную сумку — вроде хозяйственной — с загадочными чарами расширения. По её словам, туда легко помещалось содержимое трёх-четырёх стандартных чемоданов и ещё место оставалось. Лили-Петти сделала себе пометку обзавестись такой сумкой пораньше. Особенно, когда запыхавшийся Северус прибежал за вторым чемоданом и с видимой натугой затащил его в тамбур.

Лили покачала головой и подхватила его сундук, зачем ему третий раз возвращаться. И страшно удивилась, сундук был совсем лёгкий, как будто пустой. Северус встретил её на полдороге, страшно удивился и сундук отобрал, бормоча, что не надо было, и он бы сам, при этом краснея и шмыгая носом.

— Ты что, простудился? — уточнила она, едва они зашли в купе. Кроме них тут пока никого не было.

Он быстро вытер нос рукавом и пробурчал:

— Окно было открыто ночью, продуло немножко.

— Так, этот чемодан пока не трогай! — скомандовала Лили, останавливая Северуса, тот уже прикрыл дверь и взмахнул палочкой, что-то прошептав, отчего чемодан поднялся в воздух. — Поставь! Другой убери, а мне тут…

Она проворно достала аптечку и выудила аспирин. Бутылка с водой у неё лежала в сумочке.

— Вот — выпей! — она протянула ему таблетку детского аспирина и чашку с водой, как только он закончил с левитацией одного из чемоданов на верхнюю полку. Чашку она тоже из дома прихватила.

— Что это? — скривился Снейп и ещё раз отчётливо шмыгнул носом. Глупо было спрашивать, есть ли у него носовой платок. Обидится ещё. Она помнила, каким он был гордым позже. Наверняка и в одиннадцать этим отличался. Просто перед Лили не показывал характер. А зря.

— Таблетка от простуды. Пей, потом спасибо скажешь.

— Лилс, — он ладошкой попытался оттолкнуть её руку, но очень бережно. — Не надо! Я же тебе говорил, что магловские таблетки намного хуже самых простых зелий. Зачем ты их взяла? Мы же решили…

— Стоп! — Лили положила таблетку на салфетку. — Присядь.

Северус насупился, но всё же сел рядом.

— Северус, мы друзья?

— Да, Лилс! Ты же знаешь! — вскинулся он сразу. — Только таблетка зачем? Приедем в Хогвартс, я попрошу у колдомедика бодроперцовое.

— Конечно попросишь! — Она ему улыбнулась, и заметила, как уголки его рта тоже поползли вверх. — Друзья ведь должны заботиться друг о друге, как считаешь?

Кивнул, и взгляд такой ласковый стал.

— Ну вот, я о тебе забочусь. Сейчас ты мне поверишь и выпьешь таблетку. А до бодроперцового ещё дожить нужно. Когда-нибудь, если ты мне скажешь, я так же тебе поверю и послушно выпью какое-нибудь зелье.

Он схватил таблетку, сунул её в рот, скривился от вкуса и поспешно запил водой. И всё это с видом мученика. Лили-Петти вдруг даже страшно стало. Такое чувство появилось, что попроси Лили его выпить яд, он бы так же безропотно выпил. Такая привязанность была явно ненормальной, но она решила подумать об этом потом. Пользоваться этой привязанностью, может и здорово, но очень уж нечестно было. И хорошо бы ему адаптироваться к обществу, друзей найти. А то она помнила истории Лили о травле Северуса группой подростков с мерзким названием «Мародёры» во главе с Поттером. Они ещё Снейпа прозвали как-то неприятно, чуть ли не с первого дня. Ах да, Сопливус! А не потому ли, что он носом шмыгал?

— Ну вот и молодец! — ещё шире улыбнулась она. — Вот салфетка, высморкайся, а скоро вообще всё пройдёт. Может и зелье не понадобится.

— Спасибо, — он нашарил её ладонь, не отрывая взгляда от её лица, и осторожно пожал.

Лили умилилась. Но все же всучила ему салфетку, а сама отвернулась к окну, чтобы не смущать. И достала из сумки «Графа Монте-Кристо». Стащила из комнаты родителей перед самым отъездом, чтобы в поезде не скучать. Справедливо рассудив, что магические учебники ещё успеют ей надоесть, чтобы тратить на них время в дороге.

Снейп всё же высморкался, как она слышала, потом отправил на верхнюю полку её второй чемодан и свой сундук. А после устроился напротив у окна, и тоже с книжкой.

Она с любопытством взглянула, а он поспешно показал обложку: «Тёмные проклятия и методы исцеления от них». Лили кивнула, полезная штука. А сама со вздохом показала свою обложку.

— Что это? — не удержался и он от любопытства. — Ты же хотела читать в поезде Историю Хогвартса.

— Это книга про приключения одного моряка. — Пояснила она. — Очень интересная. Если захочешь, потом дам почитать. А Историю… я потом изучу.

— Магловская книга?

— Да, — усмехнулась она. Как эта нелюбовь к маглам была похожа на её нелюбовь к ненормальным волшебникам. Так что обидно не стало. Наоборот, пожалела его — столько интересного написано этими самыми маглами, а дети волшебников всего лишены? То есть и сказки не читали, того же Андерсена, ни художественную литературу, вроде «Одиссеи капитана Блада», или Гюго, или Вальтера Скотта, Жюль Верна, Голсуорси, Диккенса? Нет, она будет не она, если не привьёт ему частичку культуры. И почему бы не начать с Монте-Кристо.

— А! — он посмотрел на её книгу как-то пренебрежительно и уткнулся в свой потрёпанный талмуд.

Она внутренне усмехнулась и спросила:

— А давай я тебе вслух почитаю. Ты этот талмуд и без меня сможешь прочесть, а сейчас всё равно дорога длинная.

Он удивлённо поглядел. Закрыл свою книгу и запихнул в свою очень потрёпанную наплечную сумку.

— Давай!

Немножко было совестно, что он так ей потакал, но ведь она для него старалась. Ещё полюбит такое чтение, станет разносторонним.

И она начала с самого начала. Читать она любила всегда. И Дадли с Гарри маленьким читала, они и не помнили, небось, а ведь любили слушать про Винни-Пуха, и многое другое.

Северус скроил терпеливую мордашку и слушал внимательно, его тёмные глаза пристально за ней наблюдали.

Однако вскоре увлёкся, краем глаза она видела, как он прислонился к окну, взгляд утёк куда-то за стекло и стал мечтательным.

— Интересно? — спросила на всякий случай. — Или хватит?

— Нет! — вскинулся он. — Читай!.. Пожалуйста, Лилс.

Она подумала, что книга не слишком детская, но продолжила.

Они даже не заметили, как тронулся поезд, не обращали внимания, как мимо их купе то и дело сновали школьники, иногда заглядывая внутрь.

А потом заглянул смутно знакомый мальчишка, то есть не один, их было двое, а вот лохматый очкарик… В голове Лили щёлкнуло: Гарри Поттер! То есть, его отец, вероятно. Гарри-то более худеньким был всегда, примерно, как Снейп сейчас, а этот парнишка вполне упитанный, хоть и не толстый.

— Здравствуйте, — оторвавшись от книги, она посмотрела на этих двоих с интересом. Они уже влезли в купе, усаживаясь рядом с Северусом и с любопытством её разглядывая. Сев чуть заметно поморщился и подвинулся ближе к окну.

— Привет, — сказал очкастый, — а вы тоже первокурсники?

— Да. Я Лили Эванс. А это мой лучший друг, Северус Снейп.

Сев взглянул на неё непонятно и даже выпрямился, поглядев на гостей.

— Я — Джеймс Поттер, — тут же признался очкарик, — а это — мой лучший друг, Сириус Блэк.

— Очень приятно, — кивнула ему Лили.

— А чего читаете? — с интересом спросил синеглазый живчик, названный Сириусом. — Мы тут прислушались немного. Про море?

Лили кивнула и показала им обложку:

— Про море, тюрьму, предательство, сокровища и месть.

— Ух ты! — отреагировал Блэк, заблестев глазами, и ткнул Поттера локтем. — А можно и нам послушать?

— Классно, — согласился Джеймс, устраиваясь поудобнее. — У тебя голос красивый.

— Мы уже первую главу прочли, — предупредил Северус, хмурясь. — И заново Лили читать не будет. И вообще — это магловская книга.

— Что, правда? — заинтересовался Сириус. — А откуда у вас?

— Так я грязнокровка, — спокойно сказала Лили-Петти. Она хорошо помнила, как разглагольствовала Лили про грязнокровок в то лето, когда Северус её смертельно обидел. «Мы, маглорождённые, все для них грязнокровки, Петти, они нас презирают, мы — второй сорт». Петунья слушала тогда и не понимала, раз это так, почему она разрушила дружбу с Северусом из-за правды.

Северус покраснел, а Блэк с Поттером переглянулись и начали хохотать.

Она спокойно ждала окончания приступа, надеясь только, что Северус не сорвётся — он уже сжимал кулаки.

— Это оскорбление, вообще-то, — первым отдышался Блэк. — Ты лучше так не говори. Правильно называть — маглорождённая.

— Ага, — кивнул Поттер, снимая очки и протирая их белоснежным платком, — ты прикольная, Лили.

— А про сокровища уже было? — спросил Сириус.

Лили промолчала, предоставляя Северусу отвечать. Пусть адаптируется.

— Пока нет, — с видом знатока сказал Снейп. Кулаки он разжал и немного расслабился. — Только корабль пришёл в порт, его встречают.

— Тогда первую не надо. — Махнул рукой Поттер. — Читай дальше, Лили.

Через час она устала читать и сделала перерыв, тем более, что в купе заглянула женщина с тележкой, гружёной диковинными сладостями. Что-то из этого Лили привозила иногда из школы на каникулы.

— Лили, что будешь, выбирай, — Поттер тут же вскочил, подходя к тележке. — Блэк, ты тоже. Я угощаю! Ну и ты, как тебя, Снейп?

— Мне не надо! — Северус сразу нахохлился, теряя мечтательный вид.

Лили поняла, что денег у него, вероятно нет. А принять угощение гордость не позволяет. Вот и что с ним делать?

— Если только попить что-то, — решила она. — В горле пересохло. А сладкое я не очень люблю.

В сумке, конечно, была вода, но надо было что-то сказать.

— Понятно, — закивал Блэк и толкнул приятеля. — Джейми, бери котлокексы на всех, они не очень сладкие, и яблочный сок. Сойдёт, леди?

Она с улыбкой кивнула.

Других сладостей они действительно не купили, зато этих самых котлокексов насыпали возле неё целую горку. Поттер всучил каждому по бутылочке сока. Северус от неожиданности взял, но сразу захотел вернуть.

— Слушай, Снейп, мы же не отраву предлагаем, — хохотнул Сириус, открывая свою бутылку. — Угощайся, пока Поттер добрый.

— Северус, — мягко попросила Лили.

Он вздохнул, посмотрел исподлобья на Поттера и выдавил:

— Спасибо.

Тот добродушно хмыкнул, плюхнулся на сиденье Лили, с другой стороны горки котлокексов:

— И это бери, на всех же взял.

Лили с удивлением смотрела на маленький кекс с зелёной верхушкой. Откусив, поняла, что это зелёное заполняет внутренность кекса, действительно похожего на котелок. А начинка оказалась чем-то вроде кисленького мармелада.

— Спасибо, очень вкусно, — сказала она, запивая кекс соком. — Попробуй, Северус! Ну, пожалуйста. Я хочу проверить, узнаешь ли ты, из чего начинка. Мальчики, не подсказывайте.

— А мы и не знаем, — сказал Блэк. — Не думаю, что Снейп определит.

— Я как-то не задумывался, — признался Поттер. — Зелёная и зелёная. Яблоко, наверное. А ты, Снейп, разгадаешь? Давай. Тётка возвращаться будет, спросим, правильно ли разгадал.

— На яблоко не похоже, — покачала головой Лили.

Лили-Петти, конечно, понимала, что так на вкус определять бальзамчик он будет только в будущем, но вдруг и сейчас что-то может. Уловка сработала. Снейп вздохнул и взял кекс. Откусил, долго жевал и хмурился. Все смотрели на него и ждали.

— Виноградный сок, скорее всего и что-то вроде крахмала — как для киселя, — наконец выдал он и откусил ещё. — И может быть, немного яблочного сока, Джеймс прав. И ещё какой-то фрукт, я его не знаю.

Поттер просиял и потёр руки:

— Скоро спросим. Если ты угадал, куплю вам с Лили сахарные перья. Странно, что сразу не подумал, а Лили, наверное, не пробовала. А ты, Снейп, тоже маглорождённый?

— Полукровка, — коротко ответил он.

Снейп очень медленно и вдумчиво продолжал жевать свой кекс, откусывая по крохотному кусочку, в то время как Лили съела уже три и почувствовала себя сытой. А ведь в сумке были ещё пирожки с мясом — Петти положила «в дорогу».

Поттер принялся рассказывать, что они с Блэком решили поступать на Гриффиндор, мол, это самый крутой факультет. И что там учатся храбрецы, и его отец тоже там учился.

— А мне казалось, шляпа выбирает, — сказала Лили, припоминая рассказы сестры из далёкого детства.

— Выбирает-то, выбирает, — таинственно покивал Блэк, — но можно на неё и надавить.

— Попросить, — поправил Поттер.

— Или пригрозить, — хохотнул его друг. — Наверняка на Слизерин запихнуть меня захочет. Но я тогда её спалю. Я заклинание хорошее знаю.

Снейп посмотрел на него скептически.

— А почему тебя на Слизерин? — удивилась Лили.

— Там все Блэки учились, — просветил её Поттер. — Только Сириус не хочет учиться среди снобов. На Гриффиндоре веселее. Тебе тоже лучше на Гриффиндор. На Хаффлпаффе тупые барсучата, на Рэйвенкло одни скучные умники, а Слизерин тебе не светит, там чистокровные.

— Мать будет в ярости, если я туда не попаду, — усмехнулся Блэк, — только мне плевать.

— Ты так не любишь мать? — удивилась Лили.

Сириус закатил глаза, с видом «Ох уж эти девчонки».

— Она не позволила ему взять метлу, — пояснил Поттер. — Ну и мы вместе хотим учиться.

— А ты на Слизерин пойти с ним не хочешь? — она говорила просто, чтобы поддержать разговор. По большому счёту ей было без разницы, куда зачислят. Лучше бы со Снейпом, но как повезёт. — Или ты не чистокровный?

— Чистокровный, — хмыкнул Поттер. — Могу и туда. У меня там мать училась, а она тоже из Блэков.

— То есть, твои родители не будут ругаться, куда бы ты ни поступил, — решила она прояснить ситуацию. — А родители Сириуса расстроятся, если он не поступит на Слизерин. Так?

— Ну так, — кивнул Джеймс.

— И вы друзья?

— Разумеется! — это уже Блэк отмер.

— И если вы оба попадёте на Слизерин, то все родители будут довольны, но вы там не сможете веселиться? Так?

Поттер с Блэком уставились друг на друга.

— Мы-то не сможем? — хохотнул Сириус, отмирая первым. — Да мы где угодно…

— Это точно, — поддержал Поттер.

— Только не хочется мне радовать мать, — закончил Блэк.

— Из-за метлы? — уточнила Лили. — Семь лет учёбы ей будет это неприятно, как я понимаю, неужели метла так много для тебя значит?

Сириус вскочил.

— Да если б только метла!

— А что ещё?

— Сядь, — сказал Поттер. — На тебе ещё кекс и прекрати страдать. Ну, всыпали, так за дело же…

— Придурок, — беззлобно хмыкнул Сириус, но кекс взял.

Загромыхала тележка.

Поттер оживился. Тётечка вопрос поняла не сразу, потом улыбнулась:

— Яблоко, виноград и киви, — просветила она первокурсников.

Джеймс торжественно купил сахарные перья и вручил Северусу и Лили:

— Тебе бы на Рэйвенкло, — усмехнулся он, отдавая обещанное Северусу. — Только киви не угадал.

— Я его не пробовал, — довольный Северус взял перо, не заметив, что сказал.

Лили поспешила сменить тему, пока его не спросили что-то неприятное.

— Это какая-то мелочная месть матери, — сказала она Блэку, уже повернувшемуся к Снейпу. — Точнее — детская.

— Что? — удивился Сириус. — Почему это детская?

— Так пятилетки поступают, — пожала она плечом. — Сколько раз видела.

— Да я не собираюсь мстить, — нахмурился Блэк. — Просто мы решили вместе.

— Но как мы выяснили, — зачем-то продолжила Лили, — вы так же прекрасно вместе можете пойти на Слизерин, и все будут счастливы.

Все замолчали, а Лили допила остатки сока.

— А ты куда собираешься, Снейп? — Блэк явно был раздражён.

— Слизерин, — коротко ответил друг Лили.

— И почему же? — спросил Поттер.

Северус вскинул голову и посмотрел по очереди на всех троих. На подругу с сожалением, на мальчишек с вызовом:

— Самые сильные маги учились на Слизерине, — сказал он, и Лили даже залюбовалась вдохновением, появившимся на его лице. — Самые полные знания тоже получают там. Даже на Рэйвенкло нет доступа к некоторым знаниям, которые есть на Слизерине. Быть мудрым как змеи — не просто поговорка. Лишними знания никогда не бывают. Если уж есть возможность, просто глупо ею не воспользоваться. Для мужчины быть сильным и мудрым важно. За ним будет его семья, его род, жена, дети, может быть, вассалы. Важно добиться чего-то в жизни, а не спустить её на веселье и потом оглянуться с грустью, жалея об упущенных возможностях. А хуже всего — даже не оглянуться, потому что просто не знал, что упустил. На Слизерине подходят серьёзно не только к учёбе, но и к таким важным вещам, как традиции магического мира, начальные основы мастерства в разных областях, дорога открывается буквально в любую сферу, к которой есть склонность или родовой дар. Возьмём Хаффлпафф — куда они идут после выпуска? Обычно это ремесленники, одно слово — барсуки. Или занимают должности в Министерстве, не слишком высокие и не слишком престижные. Рэйвенкло — одиночки и люди со странностями. Да, умные, но их взгляды довольно узкие, они обособлены и великих среди них почти не бывало. Хотя многие становятся мастерами в разных областях знаний, но далеко не все. Можно сказать, единицы. Гриффиндор. В основном идут в Аврорат, где знания вообще дело вторичное, важно только уметь подчиняться, бегать, ловить преступников и обезвреживать опасные объекты. В результате — большая смертность, мало кто доживает до шестидесяти, а ведь век магов гораздо дольше, чем у маглов. Считайте, что полжизни вы кому-то дарите, умирая молодыми, но уже здорово покалеченными. Слизерин же — это сила, это мудрость, это уважение, это связи, это практически братство во время учёбы, после — высокие должности, мастерство иногда в нескольких направлениях и… власть.

Он замолчал и нахмурился. Посмотрел на Лили:

— Для Лили это всё, может, не так важно, да и мы можем ей помочь со знаниями, если она захочет. Извините.

Северус, поспешно глотнул сока и вскочил.

— Мне надо выйти.

Мальчишки молчали, а Лили едва могла сохранять серьёзный вид. Похоже, оговорки Снейпа «мы» они не заметили. Она гордилась Северусом. Хотя подозревала, что он говорит с чьих-то слов. Либо мать просвещала, либо прочёл это в книге, написанной слизеринцем, что гораздо больше похоже на правду.

— Хочешь стать мудрым и сильным, Джейми? — спросил Сириус, садясь ровно. — Блэки никогда не служили в Аврорате. Не то, чтобы плебеи там… Снейп в одном прав. Быть разрушителем проклятий и аврором не получится, будешь тупо выполнять команды. А можешь работать на себя и свой род, развивая дар...

Он замолчал, Поттер задумчиво рассматривал руки.

— Извини, Лили, — вдруг сказал он. — Тебе, наверное, это всё не так интересно. Мужские разговоры.

Она едва сдержала нервный смех. Но парни были слишком серьёзными.

— Ничего, — улыбнулась она. — Мне, конечно, тоже захотелось на Слизерин, но Сев прав, он мне поможет, если что.

— И на нас можешь рассчитывать, — кивнул Блэк. — Джеймс, кстати, нас же там парни ждут. Не напомнишь, почему мы ушли от них?

— Потому что это были… Ты гений, Блэк. Слизеринцы же. Пойдём-ка, поспрашиваем. Лили, мы ещё вернёмся.

Они ушли, а Лили без сил прислонилась к окну. Читать уже не хотелось. Да, не такими она представляла Блэка и Поттера. Может, ошибалась на их счёт?

Северус вернулся молчаливый. Не удивился, что мальчики ушли, и просить читать дальше тоже не стал. Уставился в окно. Лили сонно поморгала, но бороться с сонливостью становилось всё сложнее.

Разбудил её Северус. За окном совсем стемнело. А свет в купе стал ярче. Стук колёс, негромкие разговоры за дверью купе.

— Надо переодеться, — напомнил Снейп. — Я выйду и подожду снаружи. Скоро подъезжаем.

Лили кивнула, мантию она достала заранее. Не успела её надеть, как поезд начал притормаживать.

— Готова? — заглянул Северус. — Выходи, вещи заберут домовики, так что возьми только свою сумку.

Лили увидела на сиденье оставшиеся котлокексы и запихнула их в сумку. Не бросать же. Бутылки от лимонада, подумав, трогать не стала. Явно тут кто-то прибирается, если даже чемоданы забирают.

На станции было очень прохладно и темно. Столбы с фонарями тускло освещали гомонящих школьников, зябко кутающихся в мантии. Многие зевали.

— Первокурсники, ко мне! — зычный голос заставил Лили подпрыгнуть.

— Нам к нему, — Северус потянул её за руку. — Это Хагрид, полувеликан. Он ключник в Хогвартсе, помнишь, я рассказывал?

Она кивнула, глядя на высоченного и здоровенного мужика и узнавая в нём того верзилу, что принёс письмо для Гарри в той жизни. Никакой симпатии он у Лили и сейчас не вызывал. Но пришлось следовать за ним вместе с другими первачками.

Несколько раз она пожалела, что не надела сапоги. Как только ноги все не переломали, спускаясь к утлым лодочкам у причала. Садились по трое или четверо. Лили оказалась в одной лодке с Северусом и двумя девочками. Лодки поплыли самостоятельно и бесшумно, вызвав восторг детишек. А потом они выплыли на середину озера, и она вдруг увидела Хогвартс.

Её восхищённый возглас потонул в восклицаниях и удивлённых вздохах остальных первачков. Это было великолепно, как в сказке. Как в диснеевских мультиках. Но жить в таком? Лили сильно захотелось домой.

Доплыли без происшествий. И высадились на подземном причале. Хагрид со всей дури постучал в высокие двери, Лили поморщилась — голова начала болеть, может, продуло уже в этих лодках? Мог так не стараться, наверняка, их ждали. Но, видимо, дань традиции. Он сдал первокурсников сухой строгой женщине с большими слегка навыкате глазами. Высокий зелёный колпак и мантия того же цвета делали её похожей на настоящую ведьму из фильмов ужасов, которые так любил Дадли одно время.

Северус топтался рядом. А Поттера и Блэка она различила в первых рядах. Вместе со всеми они прошли в маленькую комнату, где им велели ждать.

Гомон стоял вялый. Лили видела, что все дети замёрзли, устали, проголодались, да ещё и нервничают в неизвестности.

— Это привидения, — сказал Снейп.

— Где?

Лили задумалась и не сразу заметила этих полупрозрачных людей. Она вздрогнула, но постаралась не бояться. Северус тихонько пояснял, кто-есть-кто из привидений, видимо, знал из рассказов матери, но Лили не слишком пыталась запомнить.

И вот, наконец, их ввели в Большой зал, где было светло и тепло. За четырьмя длинными столами уже сидело множество учеников в мантиях и шляпах. Первачков провели по центральному проходу к преподавательскому столу. Лили шла одной из последних, рядом со Снейпом. С ним было спокойней. А вот на Дамблдора она взглянула очень внимательно. Отличить его от остальных оказалось совсем не сложно.

Старик с пышной бородой благожелательно им улыбался.

Рассматривая остальных преподавателей, Лили пропустила речь МакГонагалл и поняла, что распределение началось, когда прозвучало знакомое имя:

— Сириус Блэк!

Знакомый уже мальчишка с широкой улыбкой обернулся к другу и заговорщически подмигнул ему. Он неторопливо вышел вперёд, картинно раскланялся, вызвав смешки и улыбки детей, и чинно уселся на табурет. Шляпа на нём шевелилась, как живая. Лили даже передёрнуло.

Наконец в шляпе открылся рот, и она хрипло выкрикнула:

— Слизерин!

— Живая шляпа, — пробормотала Лили. — Да ещё и говорящая!

— Она ещё песню спела в начале, — сказал Северус. — Ты не слышала?

— А, я отвлеклась. Думала — это МакГонагалл поёт.

Детей вызывали одного за другим. Лили попала на Рэйвенкло и радовалась, что шляпа почти не думала. Сидя за столом, где её приняли очень радушно старшие ученики, она успела заметить, что Поттер тоже на Слизерин отправился вслед за другом. И переживала за Северуса, который очень бы расстроился, если бы туда не попал.

— Слизерин! — выкрикнула шляпа в очередной раз.

Северус широко ей улыбнулся и побежал за свой стол, где Поттер, Блэк и ещё два мальчика пожали Снейпу руку и усадили рядом. Все трое помахали ей, и Лили, улыбаясь, помахала в ответ.

— Там твои друзья? — спросила рядом высокая девочка.

— Попутчики, — ответила Лили.

— Я Ремус Люпин, — сказал первачок, распределившийся тоже на Рейвенкло. — А ты Лили, правильно?

— Лили Эванс, — кивнула она. — Очень приятно.

— Гай Питерсон, — представился другой первокурсник, сидящий напротив них. — А это Харлан Мэтьюс и Натали Шмидт.

Лили улыбнулась каждому, а потом ближайшим рэйвенкловцам постарше, которые тоже поспешили представиться. Её не слишком волновало, что почти никого не запомнила. Знала прекрасно, что постепенно всех будет знать. Ей очень хотелось что-нибудь съесть и уже оказаться в какой-нибудь спальне. Глаза пытались закрыться сами собой.

Еда появилась на тарелках сама. Но Лили этого уже ждала. Все набросились на угощения, и их можно было понять. В поезде ехали больше восьми часов, перебиваясь эфемерными сластями. Конечно, все проголодались. Сама она обгрызла пару куриных ножек и съела несколько листиков салата. Тыквенный сок ей не понравился, но чая поблизости не оказалось.

В конце концов их построили и повели прочь из Большого зала. Длинные коридоры казались бесконечными, по лестницам пришлось подниматься очень долго. И когда они оказались перед дверью в башню Рэйвенкло, не только Лили выбилась из сил. Мальчишки, конечно, хорохорились, а девочки слегка побледнели и тяжело дышали. Лили чувствовала, что с такими восхождениями, они все скоро станут стройными и выносливыми. Ну чем не борьба за выживание?

— Надо отгадать загадку, которую вам задаст ворон, — объявила высокая староста, остановив их перед дверью, — и тогда сможете войти в гостиную.

Лили с удивлением увидела ворона. Непонятно было, он живой или как шляпа — говорящее чучело. Слишком большой для нормальной птицы.

Он косился на них блестящим глазом и, наконец, выкрикнул:

— Рассыпалось к ночи золотое зерно, глянули утром — нет ничего.

Звёзды в небе отгадали быстро, и дети гуськом заползли в гостиную. Похоже, сил не было ни у кого.

Староста тоже это понимала, поэтому быстро развела их по спальням.

Лили поселили с Натали Шмидт, маленькой серьёзной брюнеткой, высокой худой шатенкой с курносым носом — Авророй МакЛагген, и белокурой куколкой с огромными голубыми глазами — Герди Свенсон.

Четыре кровати располагались в уютных нишах, задёрнутых балдахином. Рядом с каждой кроватью имелся такой же встроенный в стену шкаф. Между нишами располагались низкие узкие окна с широкими подоконниками. Сама комната была полукруглой с невысоким круглым столом посередине, вокруг которого располагались мягкие пуфики — удобно для совместных посиделок. В плоской стене имелось три двери. Левая вела в факультетскую гостиную, за средней находились ванная комната и туалеты. Правая же дверь скрывала светлую комнату с четырьмя партами и самой натуральной школьной доской. Просто маленький класс. Вдоль стены там стояли шкафы с книгами.

Староста очень быстро провела им экскурсию, сказав, что в классной комнате они могут заниматься домашними заданиями, а вообще их комната называется Бронзовым Сердцем, и им предстоит жить в ней все семь лет своей учёбы.

Оказалось, все девичьи спальни имели названия, начинающиеся со слова Бронзовый, а у мальчиков со слова Синий. Так что впредь можно было просто говорить, что они из Сердца, не добавляя приставки, всё равно у мальчишек почему-то Сердца не было.

Напрасно Лили думала, что не сможет заснуть от кучи новых впечатлений. Последнее, что она запомнила — это волшебный балдахин. Стоило в раздумье потянуть за край, и он сам пополз к изножью кровати, отрезая нишу от общего пространства. Она восхитилась и устало уронила голову на подушку — мягкую и большую. И всё. Следующим воспоминанием был лёгкий переливистый щебет. Это, как оказалось, сработал будильник у шведки Герди Свенсон. Все девочки оценили, ненавязчиво и приятно. Это первое, что их объединило — всем захотелось иметь такой же. Герди обещала написать отцу.

А после умывания они вместе отправились в Большой зал на завтрак. Предстоял первый учебный день в магической школе.

Первые дни были суматошными. Мальчишек-слизеринцев Лили видела только в Большом зале, да и там не удавалось толком пообщаться. Сдвоенные предметы тоже, к сожалению, не совпадали. Большинство занятий у Рэйвенкло проходили с Хаффлпаффом, а у слизеринцев с Гриффиндором. Со слизеринцами была только Гербология, а с гриффиндорцами — Астрономия.

Всем первокурсникам дома Ровены вечером первого же дня староста Рэйвенкло выдала небольшую брошюрку в кожаной обложке, где на каждой странице были нарисованы схемы прохода к учебным кабинетам. Схемы эти, к удивлению и радости Лили, были «живыми». Первый день хорошо показал, как нелегко найти нужный кабинет без старосты.

Вверху страницы в виде кружка с крестиком обозначался сам кабинет, имелось название предмета и имя профессора. А в самом низу нарисованный человечек — кружочек с треугольником — обозначал ученика в мантии. «Живым» был путь. Как уж брошюра понимала, где находится ученик — непонятно, но путь, а то и несколько на выбор, был показан из той точки, где стояла Лили в данный момент — маленькими красными точечками или пунктиром. Просто навигатор будущего, только нарисованный на плотных пергаментных листочках. Лили восхитилась и решила, что тупыми она волшебников больше считать не будет — раз уж смогли придумать такую полезную штуку без всяких компьютеров. Они все сдали по пять кнатов за брошюры и принесли обещание не показывать их другим факультетам. Лили тоже пообещала, после чего на обложке появилась голограмма ворона и подпись — Лили Эванс, первый курс.

— С каждым годом в нём будут добавляться странички по мере появления у вас новых предметов, — объяснила им староста. — А если вложите внутрь расписание, то страницы будут каждый день меняться, подстраиваясь под него — на первой вы увидите путь к кабинету первой пары занятий, последняя страничка поможет быстро отыскать кабинет к последнему занятию в этот день. Само расписание отобразится на внутренней стороне обложки.

— А почему нельзя показать такую полезную вещь ребятам из других факультетов? — решилась задать вопрос Лили, которой бы хотелось подарить что-то похожее тому же Северусу.

Старшие ученики и староста заулыбались, а профессор Флитвик, их декан, присутствующий при раздаче брошюр, очень добро ей улыбнулся.

— Мисс Эванс, вы не первая интересуетесь этим вопросом, — ответил маленький декан, удобнее устраиваясь на своём высоком стуле с лесенкой, стоящем у большого камина. — Дело в том, что это разработка наших учеников. Основа взята ещё с записной книжки самой Ровены Рэйвенкло. И почему-то никто из других факультетов просто не может увидеть нарисованное внутри брошюры. А после того, как вы принесли обещание и на обложке появилась ваша фамилия, кроме вас даже ваши подруги внутри ничего не разглядят. Вещь очень индивидуальная. Но не спешите расстраиваться, в каждом доме есть свои секреты, вроде этого. Уверен, у ваших друзей или родственников, которые учатся на других факультетах, есть свои способы искать кабинеты, возможно, даже более простые и интересные. Вы удивитесь, но скоро вам вообще перестанет быть нужна эта брошюра, разве что для проверки расписания, которое все предпочитают хранить именно в ней. Каким бы ни казался непонятным замок Хогвартс, но рано или поздно вы будет знать все его ходы и подвохи. Все необходимые. Похвастаться тем, что знают Хогвартс полностью, не могут даже преподаватели.

Лили пообещала себе, что обязательно спросит у Северуса, есть ли у них что-то подобное. Ведь никто её не просил не говорить о брошюре — она чётко запомнила, что обещала только не показывать.

Как-то так получилось, что на занятиях с ней за парту всегда садился тихий мальчик Ремус Люпин, привязавшийся к ней с первого дня. Вероятно, виной тому был первый завтрак, когда она тихо осведомилась у соседей по столу — нет ли альтернативы тыквенному соку. Ремус, услышав, сразу же подвинул к ней кубок с соком и показал, как превратить его в чай. Мальчишка явно гордился своим умением. Вместо сока в кубке действительно оказался обычный чай. От избытка чувств Лили горячо поблагодарила просиявшего «спасителя» и в срочном порядке заучила правильные слова. Они были настолько просты, что у неё закралось подозрение, что это и не заклинание вовсе. Нужно было прикоснуться к своему кубку палочкой и сказать: «Пожалуйста, очень хочется чай, чёрный, некрепкий, с двумя ложечками сахара и молоком». Чай с молоком Лили не слишком любила и попробовала за обедом не говорить конец просьбы. К её удовольствию в этот раз молока в чае не оказалось.

Ремус на Чарах, бывших у них самым первым занятием в школе, вежливо спросил, не будет ли она против, если он сядет рядом. А получив согласие, видимо, посчитал, что она согласна и на все остальные уроки.

Поднять заклинанием перо у Ремуса получилось даже быстрее, чем у неё. Люпин тут же очень мягко указал ей на ошибки, и к концу занятия и у Лили это получилось, чему очень радовался их декан. У некоторых барсуков заклинание так и не удалось, но хаффлпаффцы и не думали расстраиваться — с азартом взмахивая палочками, они выкрикивали заклинание левитации до хрипоты.

— Эффект не зависит от громкости голоса, — тихо сказал ей Люпин. И Лили мысленно согласилась, что это логично. Она и сама старалась не повышать голос, и без того чувствовала себя довольно глупо поначалу. Очень уж все вокруг напоминали фокусников-неудачников.

На трансфигурации профессор МакГонагалл показала им как стол превращается в огромную свинью и обратно. Лили поморщилась, вспомнив хвостик у Дадлика, наколдованный Хагридом. Возник даже вопрос — учился ли сам полувеликан в Хогвартсе, и не МакГонагалл ли научила его таким безобразиям?

Профессор строго прервала восхищённые возгласы и выдала спички, предлагая превратить их в иголки. Лили вздохнула, разглядывая спичку. Смысл и практическая польза данного превращения упорно ускользали. Она много раз прочла в учебнике формулу и подсказки, но с заданием справиться так и не сумела, как и две из её подруг по спальне. У Лили посеребрилась головка спички и заострился другой конец, вышла отличная зубочистка. У Натали и Герди спички стали металлическими, но остались именно спичками, Аврора смогла пойти дальше всех — её иголка была идеальной, даже с аккуратным ушком, но оставалась деревянной. Люпин показал Лили свою иголку и сразу заработал от МакГонагалл два балла. От этого мальчишка смутился, виновато поглядев на Лили. Пришлось ему улыбнуться и поздравить с успехом. Ремус сразу просиял, расправил плечи и принялся довольно толково объяснять, что подруга делает неправильно. Улыбка в этом теле вообще чудеса творила, так что Лили впредь решила не слишком часто её демонстрировать. Тоже ведь — оружие своего рода. Будь у неё в прошлом теле такая обаятельная улыбочка, так много могло пойти иначе.

Хаффлпаффцы справились с иголками все, заработали по баллу и смотрели на воронов с добродушным превосходством. МакГонагалл с удовольствием сообщила, что такова картина каждый год с первокурсниками, предостерегая барсуков не зазнаваться — вороны, по её словам, приходили к знаниям немного другим путём, и очень скоро начинали лидировать по всем дисциплинам.

Лили очень ждала четверга, когда у них будет совместная Гербология со Слизерином. Северуса она встретила накануне в библиотеке. Тот очень обрадовался, заметив её в углу у первых полок. Лили радостно помахала ему рукой, предлагая садиться к ней.

— Завтра совместное занятие, — сразу сказал он, аккуратно положил перед собой несколько книг и искоса поглядел на подругу, — жалко, что только Гербология, гриффиндорцы очень шумные и безалаберные, боюсь представить, что будет с ними на Зельях. А ты как?

— Я замечательно, — улыбнулась Лили, отчего краешки губ Северуса тут же поднялись вверх. — А ваши змеи что, все тихие и мирные?

— Не то, чтобы все, — признал Северус, — Поттер и Блэк успели отличиться. Из-за них сняли баллы с нашего дома в первый же день. Видела бы ты, как их отчитывал Малфой, наш староста. И отработки из-за них назначили ещё Эйвери, хотя тот был ни при чём.

— Надеюсь, ты с ними не ссорился? — спросила Лили.

— Нет, зачем? — Сев открыл книгу по чарам и приготовил пергамент. — Пусть творят, что хотят в своей спальне. Я даже рад, что меня поселили в другую.

— Ты что — один в спальне?

— Нет, со мной Мальсибер и Розье, нормальные ребята, — быстро ответил Сев и поспешил перевести тему: — А у тебя как? Всё получается?

— Почти. Вот иголку превратить не сумела. Рем говорит, что это просто, но…

— Рем? У тебя новый друг? — Северус уткнулся в книгу, и она не видела его лица.

— Ремус Люпин, мы вместе сидим на занятиях.

— Понятно, — буркнул Снейп.

Некоторое время они занимались молча, а потом в библиотеку заглянули Аврора и Натали, и позвали её в башню Рэйвенкло. Староста собирала собрание.

Так они с Северусом толком и не пообщались.

Лили порадовалась, что взяла тёплые вещи, когда узнала, что Гербология проходит в теплицах. Это сейчас осень, и то, уже начали дуть холодные ветры, пробирающие порой до костей. А вот ближе к зиме точно станет холодно.

На первую пару они с девочками и Люпином пришли раньше слизеринцев. Лили была рада возможности побывать на свежем воздухе и с удовольствием рассматривала большие теплицы, стоящие рядком. Им велели ждать у самой первой. Ремус рядом что-то бормотал про то, какие опасные растения есть в самых последних теплицах, когда появились слизеринцы. Вот когда Лили оценила змеек — все спокойные, уверенные в себе, деловитые. Просто маленькие леди и джентльмены.

Впрочем, Поттер и Блэк тут же подбежали к ней, оттеснив Ремуса. Северус тоже подошёл, молча остановившись рядом. Его оттеснять не стали.

— Привет, Лили, — Джеймс широко улыбался. — Как тебе первые дни в Хогвартсе?

— Нормально, — улыбнулась она в ответ. — А вы нашли, как повеселиться?

Блэк с Поттером переглянулись.

— Нашли, — признался Сириус, — только и получили почище, чем от матушки. Но не бойся, мы ещё придумаем, как взорвать это место.

— Вы решили взорвать школу? — уточнила Лили насмешливо.

Северус хмыкнул.

— В переносном смысле, — поспешно поправил друга Джеймс. — Проклятый Малфой дал нам задание, с которым придётся провозиться чуть ли не до Рождества. А вот потом…

— А потом развернёмся, — покивал Сириус.

— Или схлопочете ещё одно задание, — пробормотал Северус.

— Да ну тебя! — фыркнул Джеймс, — вообще ничего не видишь, кроме своих книжек.

— Вам бы тоже не мешало в них заглядывать, — пожал плечом Северус.

— Да что мы там не видели? — захохотал Блэк.

— А что за задание? — поспешно спросила Лили, так как на них стали оглядываться. — Ну то, что до Рождества.

Мальчишки сразу переглянулись, становясь серьёзными, а Северус усмехнулся.

— Нельзя говорить, — таинственным голосом пояснил Джеймс, — даже тебе.

— Клятву дали, — кивнул Сириус. — Ты только не обижайся.

— Да я понимаю, у нас тоже есть вещи, которые я не могу вам показать, — кивнула Лили. Ей не слишком интересно было, чем староста Малфой занял этих лоботрясов. Лишь бы поменьше шалили.

Парни тут же заблестели глазами.

— Что, какие-то секреты?

— А намекнуть можешь? — сразу спросил Сириус.

Она покачала головой. Если намекнёт, то отдельно Северусу, который старательно делал вид, что ему ни капельки не интересно.

В этот момент подошла профессор Спраут, приглашая всех в теплицу номер один.

Северус тут же схватил Лили за руку, пережидая, пока остальные зайдут внутрь. Поэтому в теплице она оказалась далеко от сладкой парочки весельчаков. Справа от неё встал Снейп, а слева — Люпин. Пришлось по-быстрому их познакомить, а то взглядами мальчики обменялись далеко не дружелюбными.

Впрочем, рассказ о ядовитой тентакуле быстро их отвлёк. Стручки этого растения тихо постукивали и были похожи на фасоль, разве что цвет имели чёрный. Спраут рассказала, что работать с ней они будут позже, когда выучат заклинание Диффиндо. Сейчас же они смотрели на высокий куст сквозь защитный купол и слушали о ядовитых свойствах. Тентакула беспокойно шевелилась и изредка выбрасывала веточки вперёд, словно пробуя защитный купол на прочность. Первокурсники пугались резких движений растения, особо нервные или пугливые отшатывались.

Да и не мудрено, чем-то это напоминало Дракучую Иву, что росла неподалёку от входа в Хогвартс. Староста говорила, что её посадили в этом году, и очень строго предупреждала об опасности. Ветки этого дерева готовы были пришибить до смерти любого, кто имел неосторожность приблизиться к нему.

Снейп пристально вглядывался в стручки и даже что-то записывал прямо на полях учебника. А Поттер с Блэком о чём-то перешёптывались, с жадностью разглядывая ядовитый куст.

Лили покачала головой и понадеялась, что задание Малфоя, кто бы ни был этот хитроумный староста, займёт у несостоявшихся Мародёров всё свободное время.

— Интересные бобы, — говорил Северус, когда они шли обратно в школу, пересекая красивый дворик с посыпанными красноватым песком многочисленными дорожками. — Ты знаешь, что они запрещены? Их даже не купить нигде.

— Зачем их покупать?

— Затем, что они входят в состав множества сложных зелий, — буркнул Сев и умолк, едва их догнали Поттер с Блэком.

— Прикольный ядовитый кустик, — весело сказал Сириус. — Лили, тебе понравилось?

Она усмехнулась.

— Нет? — заглянул ей в лицо Поттер.

Северус прибавил шагу, уходя вперёд.

Лили пожала плечом и догнала Снейпа, крепко взяв под руку.

— Эй, ты мне друг или не друг?

Северус бросил высвобождать локоть и испуганно оглянулся.

— Друг!

— Тогда хватит дёргаться!

— Я не дёргался, я…

Джеймс и Сириус обогнали их и пошли спинами вперёд, с улыбками разглядывая обоих.

— Жених и невеста! — воскликнул Сириус и оба поганца расхохотались. Они развернулись и бросились к главному входу в школу бегом.

Северус расслабился и печально улыбнулся Лили:

— Придурки.

— Ага, — согласилась она, подумав, что мог ответить «Вот видишь!», но не стал её, дуру, обижать. — Впрочем, ты прав, не стоит нам так ходить.

Она отцепилась от его руки и сунула ладошку в карман мантии.

— Лили! Ты обиделась? — Теперь Снейп с тревогой заглянул в её лицо.

Она солнечно ему улыбнулась:

— Да ты что! Нет, конечно. Север, обещаю, если обижусь, то скажу тебе прямо.

— Почему тогда…

— Под руку будем ходить потом, если поженимся, — объяснила она. — Или обручимся. Ну или станем парой. А пока нам рановато.

Северус покраснел и отвернулся. Это было ужасно мило. Хотя Лили ещё не могла решить, правильно ли это — забирать себе Снейпа. А ведь хотелось. Хотелось заполучить того, кем он станет — невероятно харизматичного взрослого мужчину. Но и к этому мальчишке она испытывала всё больше тёплых чувств. Может, как к брату, но братьев у неё не было, и сравнить было не с чем.

— Север! — позвала она, когда они уже поднимались по ступенькам. — Послушай!

— Что, Лили? — он сразу остановился, с готовностью к ней поворачиваясь.

— Давай договоримся, — она искательно заглянула в его глаза. — Я уже пообещала говорить, когда и на что обижаюсь. Может, и ты будешь? Вдруг у меня получится не нарочно. А я ужасно не хочу с тобой поссориться из-за какой-нибудь ерунды, которая для тебя окажется очень важной вещью.

— Ты что, я никогда на тебя не обижаюсь.

Лили в этом сильно сомневалась. Конечно, обижается, но может, даже себе не признаётся?

— Ты настоящий друг! — с чувством ответила она, решив не требовать с него невозможного. Это ей легко по-взрослому оценить ничтожность обид, и то периодически ощущает себя ребёнком. И самое обидное, что чем дальше, тем больше. — Слушай, Северус, раз мы друзья, может, будем почаще встречаться. Например, в библиотеке, всегда ведь найдётся, чем там заняться. А то пар совместных точно маловато.

— Давай! — откликнулся Северус, явно вдохновлённый. — Можно перед ужином или сразу после.

— Ага, когда как получится, — согласилась она. — У тебя сейчас что?

— Чары.

— А у нас зелья, переживаю. Пойдём уже.

Северус заторопился вслед за ней.

— Зелья, Лилс! — скороговоркой говорил он. — Да нечего их бояться, это же самое интересное. Ты вот что — если что-то не поймёшь, я тебе помогу. Ладно? У меня мама — зельевар, она меня уже многому научила.

Кто бы сомневался! Лили клятвенно пообещала будущему мастеру Зельеваренья, что если что, так сразу.

Перед ужином она всё же забежала в библиотеку. Северус был уже там, хмурился, склонившись над очередной книгой, но заметив её, радостно улыбнулся.

— Извини, пока не могу прийти в себя от объявления, вот и забыла про уговор. А скоро уже на ужин.

Она опустилась рядом с ним на стул и заглянула в его учебник. Трансфигурация была открыта на третьей странице, где описывалась эта подлая спичко-иголка.

— Ты про какое объявление?

— Так полёты же в субботу начинаются. Боюсь страшно, — призналась она.

— У нас многие уже летали дома, — вздохнул Северус.

— Сириус и Джеймс, конечно же?

— И Рей тоже. Это который Мальсибер, мой сосед по спальне.

— Ничего, нас же не заставят сразу лететь, покажут сначала?

— Не знаю, — с сомнением сказал Северус. И оживился: — Как тебе Зелья?

Лили могла бы сказать, что не сложнее, чем супчик варить. Готовить она с детства любила. Могла и по инструкции. Разве что поваренными книгами пользовалась по-своему, интуитивно добавляя и убирая некоторые ингредиенты. Тут принцип был похож, только варили в котелках, помешивали специальными мешалками, но вот попробовать в процессе варки невозможно, да и что-то добавить, или убрать, это надо действительно мастером стать, как… Как Северус. Тот, взрослый Северус с тяжёлым проницательным взглядом. Профессор Слагхорн не показался ей таким уж интересным мужчиной. Видимо, это именно глядя на Снейпа, у неё сложился образ настоящего зельевара. Что ж, он полностью развеялся на второй паре. Нет, Гораций Слагхорн не был плохим учителем, и наверняка был отличным зельеваром. Но Лили он чем-то не понравился, а она привыкла доверять своей интуиции.

— Пока сложно сказать, — ответила она Северусу. — Мы же ничего не делали, только изучали технику безопасности. Ума не приложу, как выучить все эти таблицы совместимости, и где их вообще взять. В учебнике я не нашла.

— Сейчас! — друг вскочил и бросился вглубь библиотеки. Минуты через две он хлопнул перед ней на стол внушительную стопку из пяти книг. — Вот.

— И что? — Лили смотрела на книги с нервным интересом. — Мне все эти книги надо прочитать?

— Ну, — Северус замялся, перебирая пальцами корешки, словно лаская. Потом со вздохом вытащил среднюю и аккуратно положил перед ней. — В принципе, достаточно этой, если ты не собираешься становиться зельеваром.

— Не собираюсь, — начала она, придвигая к себе потрёпанную книгу: «Основы Зельеваренья». И вдруг вспомнила про Петунью, оставшуюся дома. — Сев, а сквибы могут зелья варить?

Он нахмурился и указательным пальцем потёр нижнюю губу.

— Не знаю точно, — ответил он. — Никогда не задумывался над этим.

Лили улыбнулась, это было так забавно, словно Северус знал всё о Зельеварении и вдруг обнаружил единственный незнакомый вопрос.

— Если задумаешься, скажи мне, — попросила она. — Я возьму эту книгу, спасибо тебе большое. И пойдём уже, а то на ужин опоздаем.

Северус взял две книги из стопки, что положил перед ней, а также все, что выбрал до этого и они направились к библиотекарю.

— Брать больше трёх книг первокурсникам запрещено, — строго сказала мадам Пинс, поглядев на стопку Снейпа.

— Это мои, — Лили отобрала у него две книги, те, что он искал для неё. — Спасибо, Сев, мне не тяжело.

Северус удивлённо посмотрел, и с неохотой отложил в сторону одну из своих книг. Теперь получалось, что у них ровно по три. Мадам Пинс покачала головой и взмахом палочки внесла их в специальные формуляры. Им тоже было предложено коснуться палочками этих формуляров.

— Сдать не позже, чем через две недели.

— Да, мэм! Спасибо!

В коридоре Лили сразу отдала ему две книги, вызвав удивление.

— Я думал, ты все же решила прочитать их, — растерялся друг.

— Конечно прочитаю, но разве ты сам не хотел их взять?

— Хотел просто повторить кое-что. Давай ты хотя бы полистаешь, Лилс, и если решишь, что точно не будешь читать, тогда отдашь мне, потом вместе сдадим.

Лили готова была поаплодировать маленькому манипулятору с горящими глазами. Только такой увлечённый человек мог подумать, что если она начнёт читать про зелья, то не сможет оторваться.

— Хорошо, — кивнула она. — Сегодня же посмотрю.

В Большом зале они разошлись к своим столам.

— Где ты была? — спросил Ремус, рядом с которым она села машинально. Привычка сложилась всего за три дня.

— В библиотеке. Взяла кое-что по Зельеварению. А ты?

— Да так…

Она уверена была, что видела, как мальчик свернул к Больничному крылу, когда она шла к библиотеке.

— Ты себя нормально чувствуешь? — забеспокоилась она, сразу отмечая, что Рем выглядит бледноватым. — Ничего не болит?

— Нормально, — быстро ответил он. — Тебе передать те пирожки? Говорят, вкусные.

Петунья ему не поверила и правильно; дня не прошло, как Ремус загремел в Больничное крыло. Прорваться и навестить Люпина не удалось. Мадам Помфри грудью встала, заверяя, что Рем спит, и мисс Эванс точно нечего делать рядом с заразным больным.

Лили твёрдо себе дала зарок, вызнать у Ремуса всё про здоровье, когда его отпустят. Три дня, про которые сказала медиковедьма, она как-нибудь потерпит. Всё-таки она ощущала за мальчика какую-то ответственность, да и грустно без него было на уроках в пятницу. Оказалось, она очень привыкла к его спокойному тихому голосу и готовности помочь советом и делом.

Книги Северуса Лили честно просмотрела ещё в четверг вечером, потом попросила старосту скопировать ей четыре таблицы совместимости ингредиентов для простых зелий из «Справочника Зельевара». Мисс Скримджер улыбнулась:

— Заклинание копирования вы скоро будете проходить у нашего декана на факультативе. Вы ведь записались, мисс Эванс?

— Н-нет. А где записываться?

— Ах да, первое занятие будет для всех, а потом уже вы запишитесь, если понравится. Проводится утром в субботу.

— Но в субботу у нас урок полётов.

Лили вдруг понадеялась, что время совпадёт и её от полётов освободят. Но староста заверила, что факультатив начинается в десять утра, а урок полётов — в полдень.

— А этот справочник в десяти экземплярах есть в нашей внутренней библиотеке. Первый стеллаж от двери, четвёртая полка снизу, если не ошибаюсь. Только если выносишь из башни, никому не давай книгу, а когда не будет нужна, верни на место самостоятельно.

С внутренней библиотекой факультета умников Лили уже успела ознакомиться. Книг там было много, десять полноценных стеллажей. Говорили, что многие выпускники считали своим долгом пополнить эту библиотеку своими книгами. Поэтому на внутренней стороне обложки можно было всегда увидеть надпись вроде: «От Лесли Чепмена любимому факультету».

Лили нашла на том же стеллаже и две другие книги, которые посоветовал Сев. Когда она их просматривала в общей гостиной, один парень с шестого курса бесцеремонно посмотрел обложки.

— Серьёзный подход, — оценил он. — Кто зельевар? Мать? Отец?

— Друг, — улыбнулась Лили.

— Хороший у тебя друг.

— Я знаю, — кивнула она, снова углубляясь в чтение. Неожиданно, оно оказалось занимательным. Рассказ был написан мастером Зелий о своём детстве, когда, будучи мальчишкой, он помогал отцу-зельевару добывать разные ингредиенты. В конце каждой главы приводились все параметры упомянутых ингредиентов, в каких зельях они используются и прочая справочная информация, которая, благодаря предыстории, запоминалась просто на ура.

Северус её восторги по поводу книжки этого мастера по имени Карл Целлер выслушал с еле заметной понимающей улыбкой. После чего пообещал подобрать ей не менее занимательную книгу, когда будут позже проходить разные водоросли и грибы. Пришлось выразить энтузиазм, почти непритворный, а вдруг в самом деле понравится.

В субботу, побывав на факультативе Флитвика «для своих», Лили решительно записалась. Декан умел заинтересовать, рассказывал живо, и эти знания действительно не давались на обычных уроках. А хорошо знать разные чары, включая бытовые, которые почему-то в программу не входили, захотелось очень — вот уж точно пригодятся в жизни.

А после с замиранием сердца пошла с остальными первокурсниками на первый урок полётов. Северус топтался у выхода, поджидая её.

Девчонки, с которыми она шла, заулыбались при виде её друга и поспешили на улицу. Уже приметили, что она дружит со слизеринцами, вечером даже допрос устроили, но узнав, что просто познакомились в поезде, быстро отстали.

— Готов? — спросила она друга, заглянувшего ей за спину.

— А где этот, твой Ремус?

— Он не мой. И он заболел. Мадам Помфри сказала, что через три дня отпустит.

— А-а! Пойдём? Я кое-что почитал про полёты, но, по-моему, это совершенно неинтересно.

— Согласна, — Лили нервно передёрнулась, представив себя в воздухе на метле. — Но это ведь обязательно?

— Ага, — вздохнул Северус.

На квиддичное поле пришлось пробежаться, все первокурсники Слизерина и Рэйвенкло уже были там. Гриффиндорцы с хаффлпаффцами уже отзанимались с утра. Лили мало понимала в местном спорте, так, слышала краем уха. И теперь с удивлением разглядывала высокие трибуны и кольца на высоких шестах.

— Лили! — помахал ей Поттер, подходя вместе с Сириусом. — Как ты относишься к квиддичу?

— Джеймс крутой, — пояснил Блэк. — Он на будущий год будет на ловца пробоваться.

— Никак не отношусь, — пожала плечом Лили. — Я вообще предпочитаю смотреть, как другие летают.

— Ну и зря! — У Блэка горели глаза. — Это же так весело!

Их построили перед мётлами, рядком лежащими на траве. Северус встал рядом с ней, и это немножко приободрило. Не только она впервые смотрит на волшебную метёлку.

Эти палки с прутьями выглядели абсолютно ненадёжными.

— Ты же волшебник, Снейп, — сказал Поттер, стоящий неподалёку. — Не делай такое трагичное лицо, летать на метле — это круто! Поверь.

— Круто летать без метлы, — пробормотал на это Северус.

Лили прыснула. Она тоже об этом подумала.

— Так, разговоры прекратить. Все встали справа от метлы, — зычно призвала их к порядку профессор Хуч.

Полёты Лили не понравились. Нет, конечно, то, что у них с Севом получилось взлететь, как и всем остальным, подарило огромное облегчение. Но даже жалкие два метра над землёй на вибрирующей палке показались Лили очень опасными. А ведь в той жизни высоты она не боялась, да и в этой спокойно смотрела из окна башни на далёкую землю. Но кривоватая старая метла вызывала самые негативные чувства. И она испытала настоящее облегчение, когда им разрешили спуститься вниз. Предательски задрожали ноги, едва коснувшись земли.

— Ну как тебе? — возбуждённый Поттер тут же материализовался рядом. — Снейп, ты живой?

— Будь моя воля, я бы от этого предмета отказалась, — честно ответила Лили, глянув на позеленевшего Снейпа. — Не вижу ничего интересного в попытках удержаться на этом недоразумении.

— Это ты зря, — подошедший к ним улыбчивый Блэк лучился самодовольством. Он обнял Поттера за плечи. — Правда, друг? Просто это занятие — дрянь, вот когда ощутишь себя высоко в небе, почувствуешь ветер в лицо, скорость, метлу, послушную твоим командам… Летишь, делаешь сальто в воздухе, крутые виражи, пике вниз, выруливаешь вверх у самой земли… Кровь кипит, и полная свобода! Это такой кайф! Представила?

— Да! — сдавленно ответила Лили, бросила метлу и прижала обе руки ко рту. — Меня сейчас стошнит!

— Дыши глубже! — тут же очухался Снейп, с беспокойством глядя на подругу. Даже робко погладил по плечу. — Очень плохо? Погоди!

Он порылся в карманах, вытащил какой-то пузырёк и вынул из него пробку. Понюхал сам, кивнул и поднёс его к носу Лили.

— Понюхай, не бойся!

— Снейп в своём репертуаре, — фыркнул Поттер. — Пойдём, Блэк, снова строятся все.

Лили нерешительно понюхала пузырёк, ожидая какой-то аналог нашатыря. Но запах оказался на удивление приятным. Что-то похожее на запах мандаринов и Рождества. Она вдохнула глубже, чувствуя, как расслабляются внутренности, словно связавшиеся в тугой узел. Снейпу она благодарно улыбнулась, и тот сразу просиял.

— Полегче? — спросил лукаво.

Лили рассмеялась:

— Ты гений, Сев! Это чудо! Откуда взял? — надо же было дать ему возможность похвастаться.

— Сам вчера сварил, — небрежно ответил он. — Так, ерунда.

— Это где? — удивилась Лили. Пришло вдруг в голову, что на уроках Слизнорта строго запрещалась самодеятельность.

— Это секрет, — тут же стушевался Сев. — Лучше тебе не знать.

Секреты мальчишек Лили уважала, но тут почувствовала в его голосе нерешительность. Словно хотел сказать и не решался. Или это было что-то опасное.

— Северус! Мне кажется, или ты нарушил какие-то правила?

Ответить он не успел, мадам Хуч зычно призвала их к порядку, велев занять свои места и призвать мётлы. Бросая друг на друга упрямые взгляды, они оседлали мётлы, ожидая команды.

— После урока в библиотеке! — сердито прошептала Лили.

— После урока обед! — напомнил Северус с непроницаемым лицом.

— Снейп! Эванс! Вы слышали задание? — мадам Хуч остановилась перед ними. — Отталкиваетесь от земли и низко летите вокруг стадиона! По моему свистку. Розье! Я сказала по свистку. Вернитесь назад!

— Значит, после обеда! — шепнула Лили. — Сев! Ты слышишь?

— Хорошо, — буркнул он.

Похоже, кто-то проявляет характер. Раздался свисток, и Лили со вздохом направила ненадёжную метлу вперёд. Они со Снейпом летели самые последние. А мадам Хуч осталась позади.

— Северус, если ты не хочешь, можешь мне ничего не рассказывать, но ты должен понимать, что я за тебя беспокоюсь!

— Не надо за меня беспокоиться! — хмуро ответил он. Пальцы аж побелели, так сильно он вцепился в метлу.

Лили вздохнула, режим «мамаши» надо было срочно выключать. И думать, что бы ответил ребёнок, если исключить глупую обиду. Надо было срочно вспомнить, как это делала Лили. Например, когда что-то просила у неё, Петуньи из той жизни. Картинка представилась очень ярко.

— Но мне же интересно, — жалобно надула она губки.

Сработало! Северус хмыкнул и искоса поглядел на неё:

— Ладно, только пообещай никому не рассказывать.

— Никому-никому?

— Вообще никому! — твёрдо подтвердил Снейп.

— Даже Поттеру и Блэку? — лукаво уточнила она.

— Особенно им! — нахмурился Сев. — Обязательно если не разболтают, то как-нибудь выдадут случайно. Они же совершенно безголовые иногда.

— А если клятву взять?

Северус вытаращил глаза, но взгляд его сразу смягчился.

— Ты же не знаешь, — пробормотал он. — Понимаешь, Лили, клятвы — это для взрослых, мы просто выгореть можем, там прорву магии нужно влить.

— Я поняла. Никому не скажу. Обещаю!

Северус бросил испытующий взгляд. Но всё же кивнул:

— После обеда покажу.

Лили одарила друга сияющей улыбкой, насладившись загнутыми уголками его губ. Вот кому не помешало бы научиться улыбаться нормально! Хотя, ей и так нравилось.

Всё-таки в детстве Снейп был на редкость симпатичным ребёнком, разве что излишне худым и плохо одетым. Обтрепанные рукава клетчатой рубашки, выглядывающие из рукавов старенькой мантии, вдруг навели на хорошую мысль. Она ведь могла бы связать ему что-то, например, к Рождеству.

За этими мыслями, она не заметила, как они долетели. Снейп тоже, судя по всему, думал о чём-то другом, потому что выглядел очень рассеянным, сдавая свою метлу.

Они медленно возвращались в школу, задумавшись каждый о своём. Неразлучные Блэк и Поттер убежали вперёд, догнав ещё одного мальчика со Слизерина. Кажется, его фамилия была Эйвери. Ребята отошли в сторону, принимаясь о чём-то спорить.

— Мародёры, — фыркнул Северус, бросив на них взгляд.

— Кто мародёры? — не поняла Лили.

— Да эти, — мотнул головой Северус. — Хотели так назвать свою банду. Только Малфой как-то узнал и прочитал им лекцию о чести и доблести дома Слизерин. Теперь они «Мангусты», прикинь, потому что мангусты могут загрызть змею, но для Малфоя выдали название «Орден рыцарей тьмы». Все парни ржали, а эти ничего, стояли с каменными мордами. А потом вот признались про тайное название «мангустов», видимо, в пику Малфою так назвались. И меня хотели привлечь, но мне не до этих глупых игр. Мальсибер и Розье тоже отказались. А вот Эйвери им удалось уговорить. Только это тайна, никому не говори.

Лили только кивнула, быстро потеряв интерес. Хоть не мародёры, и то хлеб. Хотя, как ни назови банду, суть ведь не меняется? Поттер и Блэк в своём репертуаре, тут ничего не поделать. Мангусты, надо же! И конечно она никому не собиралась о них рассказывать — больно надо. Гораздо больше её интересовала тайная комната Северуса.

После обеда они встретились у входа в Большой зал и молча пошли в сторону подземелий. Лили было жутковато спускаться вниз, она не представляла, как могут детей селить в сырых стенах подвала. Но надеялась, что их спальни как-то утеплены. Хотя в классе Зельеварения, находящемся в другой стороне подземелий, всегда было весьма прохладно.

Лили испуганно ойкнула, когда он резко свернул в тоннель, который она бы даже не заметила. Узкий проход открылся, стоило лишь подойти вплотную. Им с Севом было легко проскользнуть в него, а вот взрослому магу здесь было бы тесновато. Тоннель окончился тупиком, темнота стояла такая, что ничего не было видно, пока Сев не засветил Люмос. Двери как таковой не было, камни и камни.

— Ну что здесь, что? — умоляюще поглядела она на Сева. — Открывай уже.

— Запоминай, — серьёзно сказал Северус. — Пароль «Мантикора кусачая», только потом Алохомора. Попробуй сама.

Лили прищурилась и коснулась палочкой двери.

— Мантикора кусачая! Алохомора!

Кирпичи зашевелились, прямо как за Дырявым котлом, а потом быстро перестроились, образовав низенькую узкую арку. Только детишкам, вроде них, и протиснуться. Взору предстала небольшая плохо освещённая комната. Окон не было, подземелья же. На каменном столе, он же — просто выступ стены, стояла горелка и два котла рядом, побольше и поменьше. За котлами виднелась доска с ножом и несколько пустых флаконов.

У стола стоял трёхногий табурет. Вот и вся обстановка. Лили стало жутковато, настоящий каменный мешок. И холод, идущий от камней или ещё откуда.

— Здесь есть вентиляция, — с гордостью заявил Северус, указав на потолок — там действительно имелись какие-то отверстия под потолком. И дышалось свободно, не было признаков спёртого воздуха или нехватки кислорода. — Ингредиентов мало, но кое-что удалось раздобыть.

На боковой стене, оказалось, есть полочка, точнее — выступ глубиной в три дюйма протянувшийся вдоль всей правой стены, а это почти двадцать футов. В углу полочки лежало несколько мешочков с пахучим содержимым и стояло несколько разномастных флаконов явно готовых зелий с подписями на латыни. Лили прикинула, что эта полочка заполнится нескоро, учитывая стеснённость в средствах юного дарования.

— И как ты нашёл это место? — поинтересовалась Лили, обнимая себя руками. Свитер не спасал, и она не представляла, как Сев выживает тут в такой холодине.

— Малфой показал, — нехотя откликнулся Северус. — Я ему одно зелье сварить обещал, если найдёт мне место.

— Сварил?

— Почти, — уклончиво ответил будущий крутой зельевар, указав куда-то в угол. Лили разглядела третий котёл, накрытый крышкой. — Настаивается пока.

Лили кивнула, свитер предстояло вязать срочно, очень тёплый. И желательно с дополнительными чарами комфорта и тепла, можно у декана спросить.

— Значит, Малфой знает, а кто ещё?

— Никто, — уверенно ответил Северус. — Он выпустится в конце учебного года, и будем знать только мы. Ну как тебе?

В его голосе так явственно звучало сдерживаемое ожидание восхищения, что Лили постаралась смягчить свой ответ.

— Холодно, жутковато, но круто!

Северус довольно кивнул. Похоже, он все три эпитета принял за комплименты. И они пошли на выход.

Над проблемой, как помочь Северусу с обстановкой в его лаборатории, и как при этом его не обидеть, Лили думала всю следующую неделю. Фантазия дальше свитера, связанного собственноручно, пока не шла.

На карманные деньги удалось купить хорошую шерсть и набор зачарованных спиц, послав сову с заказом в Хогсмид. Староста, мисс Элиса Чемберс, подсказала, как это сделать. Заодно поделилась способом вязки. Оказалось, можно зачаровать спицы, задав нужные параметры, и они сами будут вязать свитер и даже с узором. На вопрос, можно ли наложить на свитер дополнительные чары тепла и ещё что-нибудь полезное, мисс Чемберс нахмурилась и обещала узнать.

Вечером следующего дня Элиса отозвала Лили в сторону после ужина и передала мешочек. Лили его взяла и посмотрела вопросительно.

— Ты не начала ещё вязать? — спросила староста. И дождавшись кивка, улыбнулась. — Тут серебряная нить, очень тонкая. Пусти её вместе с шерстяной нитью, только тогда можно будет потом зачаровать. Чары на простых нитках не держатся, а вот на серебряную лягут хорошо.

— О! — Лили прижала к себе мешочек. В этом был смысл. — Спасибо, сколько я должна?

— Не спеши, — хмыкнула Элиса. — Далеко не у всех есть талант к вязанию даже зачарованными спицами. Тут надо особенное терпение и вообще. У меня вот не вышло в своё время. Так что сначала попробуй. А если вдруг получится, может быть и я что-нибудь у тебя закажу. А ты сделаешь скидку. И там ещё я брошюру положила, мне подруга с Хаффлпаффа написала подробно, как именно надо вязать спицами — всякие нюансы. Кстати, серебряная нить — тоже от неё, подарила. Так что пользуйся если получится.

Лили поблагодарила и тем же вечером попыталась начать вязать. Оказалось, мисс Чемберс права, нюансов хватало, и было это совсем непросто — настроить правильно спицы. Они то начинали вязать огромными петлями, то слишком маленькими, то сбивались, продолжая бесконечную вязанную змею. Так что сходу ничего путного не вышло, несмотря на старание и неутомимость Лили. Зато она назубок заучила заклинание распускания нитки и сматывание той в клубок.

Серебряной нити оказалось немного, на редкость прочная, может, уже зачарованная слегка. Но Лили прикинула по специальной формуле из брошюры количество серебряной нити и шерсти, и вздохнула с облегчением — того и другого вполне хватало на два нормальных свитера для худощавого Северуса, даже немного останется.

Девочки в их спальне тоже заинтересовались, но узнав о нюансах и попробовав что-то изобразить, сразу отказались от этой идеи, посчитав вязание слишком сложной наукой.

Лили сдаваться не собиралась, решив, что, если у самой не получится, попросить старосту познакомить с той подругой, пообщаться с ней лично. А если и это не поможет, в крайнем случае, просто вязать самой без всякой магии.

Незаметно подкралась суббота и время второго занятия по полётам. Но сначала был факультатив у Флитвика, где они как раз стали разбирать чары копирования. Оказалось, с ними не всё просто, и только этой темой они будут заниматься чуть ли не весь семестр, попутно изучая мелкие бытовые чары.

Лили поняла, что этот факультатив у декана — чуть не самое лучшее, что они вообще будут изучать в Хогвартсе. Уже сегодня они, кроме основной темы, выучили чары высушивания одежды. Весьма полезное заклинание, которое очень пригодится, когда зарядят дожди.

На поле для квиддича с ними опять поставили слизеринцев, что не могло не радовать. Северус сразу подошёл к ней, становясь рядом, поглядел нечитаемым взглядом на Ремуса, который уже покинул больничное крыло, но выглядел пока ещё плоховато. Лили так и не смогла добиться у друга, что за болезнь такая его поразила, Рем был мягок, но непреклонен. А слишком давить она не стала, не хотела терять его ненавязчивую дружбу.

Рем ничуть не выделялся среди остальных, словно и не пропускал первого занятия. Сразу полетел в числе первых, а Сев даже улыбнулся, когда Лили отстала, пристраиваясь с ним рядом в хвосте. В этот раз они опять облетали квиддичное поле по кругу, только на полметра повыше.

Рем несколько раз беспокойно обернулся, но терять лидерство не решился. Не смог обогнать он лишь Поттера, да и то, тренер всячески осаживала их, приказывая замедлиться.

— Как зелье для Малфоя? — спросила Лили, когда они пошли на второй круг.

— Отдал, — пожал плечами Сев. — Я уже следующее готовлю. Обещал заплатить.

— А разве сам он не умеет варить зелья? — приняла Лили удивлённый вид. — Он же семикурсник.

— Почему не умеет? Он же префект школы. Ему некогда этим заниматься.

Лили не стала развивать тему, видя, что Северус не очень охотно отвечает о Малфое. Решила заговорить о другом.

— А я хочу научиться вязать зачарованными спицами, — сообщила она со вздохом. — Пока не очень получается. Но я не сдаюсь.

— Это здорово, Лили, — похвалил Снейп преувеличенно бодро. — А что вязать хочешь?

Ей вдруг пришло в голову, что Снейп мог и отказаться от подарка, когда она свяжет. Понятно, что на Рождество подарить проще, но ведь тепло её худенькому другу нужно уже сейчас, особенно в этой его тайной лаборатории. В голову пришло сыграть на чувствах Северуса, пусть это гадко, но для пользы ведь.

— Хочу связать свитер, — призналась она, покосившись на внимательного Сева. — Если получится, подарю тебе… Ну или Ремусу, если тебе не нужно. Он часто болеет.

— А у меня, — тут же возмутился Снейп, сердито взглянув вперёд — на летевшего вторым Люпина. — У меня лаборатория холодная! Мне бы очень пригодился тёплый свитер, Лили.

— И то верно, — озабоченно ответила она, спрятав улыбку. — Тогда буду на тебе экспериментировать. Не уверена, что у меня получится красиво с первого раза.

— Ничего, — приободрился Север, поглядев на неё ласково. — Под мантией не видно. И всё-таки, я — твой лучший друг, правда?

— Конечно, — кивнула она согласно. И решила срочно сменить тему, чтобы не упустить успех. — Посидишь со мной в библиотеке после обеда? Мне надо кое-что узнать у тебя про одно зелье, заодно напишем эссе по трансфигурации. Вам ведь тоже задали?

— Про зелья — это точно ко мне, — усмехнулся Снейп самодовольно. — Это ты правильно, Лили. Только давай ближе к ужину. Мне после обеда надо кое-что доделать.

— Договорились, — ответила она серьёзно.

Про зелье Лили не соврала, та подруга мисс Чемберс из Хаффлпаффа рекомендовала нанести это зелье на готовое изделие — для повышения прочности и износостойкости. А уже потом накладывать заклинания на серебряные нити. Марша Слим — так звали подругу Элисы из барсуков, даже рецепт подробно написала, а также цены на ингредиенты в лавке на Косой Аллее. Лили уже получила нужные ингредиенты, так как послала школьную сову в четверг. Но по понятным причинам, сама за зелье браться опасалась — не проходили они пока сложные, только из трёх ингредиентов. В зелье для пропитки свитера этих ингредиентов насчитывалось с десяток, а процесс варки и вовсе сложный, со всеми этими помешиваниями и отслеживанием нужных этапов по цвету, запаху и звуку бульканья.

Северус выслушал её объяснения, вчитался в рецепт, прикусив губу. Поглядел искоса на Лили.

— Сварить это зелье несложно, — сказал он осторожно. — Рецепт достаточно простой. А тебе есть, где варить?

— Небольшая зельеварня есть у нас в башне, — пояснила Лили. — Там можно что-то сварить под присмотром старших. Только заранее надо записаться. Я не уверена, что осилю это зелье сейчас.

— Я мог бы для тебя сам сварить, — задумчиво ответил Северус. — Только ингредиенты…

— Ингредиенты я уже достала, — поспешила признаться Лили. — Заказала совой. Но я не знаю, чем тебе отплатить за варку зелья.

— Лили, — поглядел он укоризненно. — Ты же мой друг. Для тебя я не стану варить за деньги. Или просто так или никак.

— Спасибо, — поглядела на него признательно. Хорошо ещё не напомнил ей, что согласен принять от неё свитер.

А вот вязание зачарованными спицами начало у неё получаться. Мисс Чемберс её похвалила, заметив успехи. И всё-таки пригласила Маршу Слим, чтобы та проконсультировала Лили более предметно. Мисс Слим оказалась замечательной, она весьма высоко оценила первые попытки Лили, похвалила, кое-что подправила, дала ещё несколько ценных советов, а потом, выяснив, кому предназначается первое изделие, обещала её научить ещё одному умению.

Оказалось, за обедом она внимательно оглядела Снейпа, что выяснилось позже уже в комнате Бронзового Сердца.

— Вот твой парень! — загадочно поглядела на Лили Марша и несколькими взмахами палочки трансфигурировала из небольшого чурбачка настоящий манекен. У манекена отсутствовала голова, кисти рук и ноги, всё, как положено. А ещё этот торс был четкой копией фигуры Снейпа. — Поверь, глаз у меня намётанный, можешь смело снимать с него мерки. Продержится трое суток. Потом я тебя научу, как самой сделать манекен на определённого человека, если к Рождеству ты не забросишь спицы. Но, можешь мне верить, Эванс, талант у тебя точно есть. Было бы ещё терпение.

Терпение у Лили имелось, да что там, она и в прошлом за вязанием отдыхала, а в этом теле и в этой реальности, хотя зачарованные спицы сильно облегчали задачу, процесс всё равно нравился сам по себе. Знай, следи за спицами, да поправляй при нужде. Марша уверяла, что позже следить не придётся, если натренируется как следует. Но опыт придёт с годами.

К следующей субботе первый свитер был полностью готов. Связанный по чётким меркам, Лили он нравился невероятно. По инструкции Марши зелье, сваренное Снейпом с запасом — хватит ещё на пару свитеров — Лили нанесла на изделие ещё в пятницу, к утру субботы зелье то ли впиталось в свитер, то ли испарилось. Оставалось дело за малым — нанести чары тепла и комфорта, а также чары защиты от ударов — старшие подсказали. Лили собиралась спросить профессора Флитвика на факультативе, как это сделать.

Но оказалось, профессор уже был в курсе. Он ласково попросил Лили показать им свитер и предложил обучить нужным чарам всех студентов прямо на этом изделии. На занятие пришли даже некоторые старшекурсники, хотя у них было другое время. Всем стало интересно, как на обычный свитер будут наложены такие сложные чары. На что Флитвик всем сообщил уже то, что знала Лили — чары будут держаться благодаря вплетённым серебряным нитям.

Под палочкой Флитвика свитер взмыл в воздух, принял очертания тела и даже покрутился перед учениками, помахав рукавами, что вызвало у всех улыбки.

Оказалось, что комфорт, тепло и защита от ударов — это не три заклинания, а три связки целой серии весьма хитрых чар.

Лили и все присутствующие дружно зарисовывали движения палочки, порядок и особенность произношения каждой связки. Перед каждым учеником для этой цели были маленькие копии свитера для тренировки, которые наколдовал профессор. Сам он показывал всё очень медленно и чётко на изделии Лили.

У неё самой отлично вышли лишь чары комфорта, а вот с тепловыми и защитой она справиться сходу не смогла. Но Флитвик всё равно её похвалил, велел тренироваться, раз уж взялась за вязание зачарованными спицами. Как бонус, профессор наложил на свитер ещё и чары самоочищения и разглаживания. Такой свитер никогда не помнётся, и любая грязь к нему просто не пристанет. К защите увлёкшийся декан прибавил чары от огня, чтобы нельзя было прожечь изделие. Это он уже для старших показал, слишком трудоёмкие чары.

От занятия все остались в восторге, а Лили и вовсе счастлива — в мечтах она уже связала для Севера целый гардероб, который не мнётся, не рвётся, не горит, не пачкается и защищает от холода и синяков. Марша дала ей схемы для вязания плотных шерстяных штанов, носков, рукавиц и симпатичных шапок, и руки уже чесались начать следующее изделие. Были в том труде схемы вязания кофточек, кардиганов, платьев и шалей, но их Лили отложила на потом. Сначала Снейп!

Дымчато-серый однотонный свитер с серебристыми блестками был торжественно упакован в подарочную бумагу под конец мастер-класса у Флитвика. Ещё одно бытовое полезное заклинание — упаковка подарков — было с удовольствием заученно всеми. Благо, простое и зрелищное.

Вручить подарок Лили решила наедине, чтобы не смущать своего гордого друга. Только предупредила на полётах, что свитер готов, но она хочет отдать его Севу в его тайной лаборатории.

Снейп поглядел заинтересованно, осторожно паря на метле возле неё как всегда в конце неровного строя, летящего вокруг поля. Правда особого восторга не выказал, скорее научный интерес.

— Если понравится, свяжу к нему комплект, — туманно добавила Лили. — А ещё смогу заработать — не представляешь, сколько ребят уже готовы сделать мне заказы, но я пока не беру, сначала выучусь нормально. Поэтому мне и нужен ты, проверять вещь на комфортность и удобство. Не хочется обращаться к кому-то другому. Если ты, конечно, не против.

— Ладно, — согласился Снейп. — Если тебе это нужно, я не против. Но тогда я тебе сварю ещё несколько зелий из своих ингредиентов. Ты же согласишься их принять?

На его лукавую улыбку Лили тоже улыбнулась. Конечно, пришлось согласиться. Зато у неё теперь были развязаны руки — могла много чего связать для Северуса под эту песню.

Свитер оказался Снейпу впору, кто бы сомневался. Хотя он немного поломался, не желая его мерить при Лили, но на её твёрдое: «Мне надо видеть!», Север сдался. Высокое горлышко она сама немного подвернула на нём и велела покрутиться.

— Не колется, — сообщил ей Снейп удивлённо. — Такой мягкий и тёплый! Спасибо тебе, Лили.

— Носи на здоровье, — обрадовалась она его благодарному взгляду. — Можешь меня поцеловать в награду.

Она ткнула пальчиком в щёку. Снейп чуть покраснел, но к её удивлению шагнул ближе и быстро чмокнул её в щёку, после чего тут же отпрянул. Он хотел уже снять свитер, но Лили его остановила.

— Так и носи, — запротестовала она. — Сам же говорил, что здесь тебе холодно.

— Ну, хорошо, — покладисто кивнул Снейп и натянул мантию поверх свитера. — Мне бы тут надо как раз одно зелье варить, а вдруг испачкаю?

— Пачкай, сколько угодно, — заулыбалась Лили. И рассказала про все чары, которые наложил на свитер профессор на факультативе.

Северус впечатлился. Но сам ходить на факультатив не захотел, хотя Лили и предлагала замолвить за него словечко у профессора.

— Времени на это нет, — спрятал он взгляд. — Заказы зелий… Ещё и готовиться надо ко всем предметам. Может, когда-нибудь потом.

Лили настаивать не стала, понимала, что страсть Северуса отнюдь не в чарах. Решила сразу приступить к вязанию шерстяных брюк — из очень тонкой чёрной пряжи с вплетением ещё более тонких нитей чернёного серебра. Этим добром с ней щедро поделилась Марша Слим, сказала, осталось от её чёрного платья, ни для чего не подходит, а для брюк мальчишке в самый раз. Она и с мерками Лили помогла. И очень тонкие спицы одолжила, подробно показав, как их настроить на очень плотную вязку.

Как ни странно, брюки у Лили заняли даже меньше времени, чем свитер, хотя были на порядок сложнее. В ход пошли зачарованные иголки, плотно сшивающие детали брюк, включая карманы и пояс. В шлёвки Лили вставила тонкий кожаный ремень — у неё в багаже их оказалось полдюжины самых разных. Выбрала для Северуса из чёрной кожи с простой надёжной пряжкой. Ширинку пришлось делать на шнуровке — это опять показала Марша и даже помогла воплотить задуманное в жизнь.

Всего три вечера — и брюки были полностью готовы, даже обработаны зельем. Лили так понравилось новое изделие, что она побоялась испортить его кривыми чарами. Благо профессор Флитвик не отказал и в этот раз. И опять устроил показательный урок уже для брюк — для закрепления пройденного материала. Лили пыталась затвердить эти чары назубок и тренировать их ежедневно на образцах, чтобы потом не просить ни у кого помощи. И постепенно начало получаться.

Сев получил брюки всё там же, в своей тайной лаборатории после полётов.

— Ты правда их сама связала? — он удивлённо рассматривал обновку. — Но, разве такое вяжут спицами?

— Честное слово! Сама! — заверила Лили, приплясывая от нетерпения. — Ну давай же, примерь! Я отвернусь.

Северус за её спиной тяжело вздохнул и зашуршал одеждой. Лили порадовалась, что свитер её он неизменно носит. Провозившись какое-то время, Снейп позвал:

— Нормально подошли, можешь смотреть.

Лили повернулась и оценила. Брючки подошли её другу идеально. В новом свитере и этих брюках он выглядел очень классно, о чём она ему и сообщила.

— Так в них и ходи, — попросила Лили, стараясь не смотреть на растоптанные ботинки, не вязавшиеся с новым образом Сева. — В них тоже есть все нужные чары.

Снейп осторожно огладил руками себя по бёдрам и неуверенно кивнул. А потом сам к ней шагнул и уже более уверенно поцеловал в щёку.

— Спасибо, Лили, — выдохнул он. — Зелья для тебя будут готовы примерно к Рождеству. Ты ведь подождёшь?

Она увидела сброшенные им прежние штаны, тоскливой кучкой валяющиеся на полу — выглядели они жалко. Лили сделала вид, что не заметила их, чтобы не смущать друга. Главное она сделала — показала ему, как приятно иметь хорошую одежду. Учитывая, что Северус и сам немного зарабатывает варкой зелий, то надо надеяться, немного потратить на ботинки придёт ему в голову.

Тем не менее, она тоже рассчитывала к Рождеству связать ему ещё пару свитеров и пару брюк, а к ним носки, шарф, перчатки и шапку — и всё это положить в подарок. Надо думать, примет.

— Зелья — замечательный подарок! — заверила его Лили и тоже поцеловала друга в щёку.

Север смутился, но явно остался доволен.

На следующей Гербологии к Лили подошёл мальчишка-слизеринец Мальсибер, который жил в одной комнате со Снейпом. Он смущённо топтался рядом, не начиная говорить. Северус, который стоял рядом с Лили, чуть нахмурился и представил их друг другу:

— Лили, это Джон Мальсибер. Джон, это моя подруга Лили Эванс. И ты помнишь, что я просил?

— Да я никому! — вскинулся мальчишка. Симпатичный такой, худой почти как Северус, но ростом повыше. Сероглазый со впалыми щеками и высоким лбом. Он явно волновался и, похоже, хотел сбежать. — Я это… мисс Эванс… Мне бы свитер, как у Сева. И штаны… Только это... Но я… но мне… это…

— У него нет возможности оплатить деньгами твою работу, — тяжело вздохнул Северус, понизив голос, хотя рядом с ними никого не было — все пошли рассматривать прыгучие поганки, пока Сев показывал ей невзрачный, но «очень ценный кустик» в углу теплицы. — Но у Джона отец рунолог, и Джон может научить тебя руне тепла. Хотя это очень сложно и не всем даётся. Но если научишься, это реально круто. Руны, правильно нанесённые, почти вечные, и не требуют вливания магии, они сами тянут магию из окружающего мира, ну, там сложный механизм, в общем — сами. У нас в комнате теперь тепло, благодаря Джону. Но, ты же знаешь, много где в замке холодно, а Джон… У него нет тёплых вещей. Так уж вышло.

Пока Сев говорил, Джон прятал глаза, сопел, щёки его порозовели. Лили невольно оценила его одежду — добротная, но с заплатами, слегка потрёпанная и чуть большевата — словно с чужого плеча. И всё равно, куда более приличная, чем у Северуса. Она прикинула, что в её расширившихся запасах найдётся пара лишних мотков шерсти. Например, чёрной — чернёной серебряной нити осталось прилично после брюк Сева. Деньги она получила за свитер для старосты — первый заказ, за который взялась — и свитер получился просто на загляденье, даже с рисунком. Правда, чары мисс Чемберс накладывала сама. На первый гонорар Лили сразу заказала себе несколько десятков мотков шерсти разной толщины и расцветок с помощью Марши — у той были связи и скидки, как у постоянного клиента, в одной частной лавке на Косой Аллее. Лили предвидела, что и заказы ещё будут, и для Севера вязать она собиралась и дальше.

Кроме того, так же через Маршу, Лили приобрела несколько наборов магических спиц, и у неё вполне получалось настраивать их так, чтобы вязались сразу два изделия. Правда, пока, только одинаковые или пара носков, к примеру, или пара перчаток. Марша Слим уверяла, что постепенно она сможет настраивать разные изделия, чтобы вязались одновременно пять разных изделий. Но до такого мастерства Лили было ещё далеко.

— Хорошо, — решила она, отчего Джон поглядел удивлённо и робко — словно не ожидал, что она возьмётся. Ей даже стало интересно — это Север его так запугал? — Смогу сделать примерно за неделю. А как будешь руне учить?

Договорились встречаться в библиотеке после ужина три раза в неделю. Лили же заинтересовало другое — если в руны не нужно вливать свою магию, то, может быть и Петунья сможет их рисовать — полезная ведь вещь, если почти вечная.

Свитер для Мальсибера она начала вязать тем же вечером, в паре со вторым свитером для Северуса — из тонкой выбеленной овечьей шерсти с добавлением шерсти оборотней — Марша поделилась, что такие вещи ещё более уютные, а цены на готовые изделия вдвое больше, потому что шерсть оборотней защищает сама по себе от мелких проклятий. Металлической и очень тонкой нити теперь тоже было много, родители прислали по её просьбе несколько больших катушек. Марша проверила их на предмет крепления чар и осталась довольна — чары крепились к этой нити ничуть не хуже, чем к серебряной.

А вот к рунам у Лили таланта не оказалось — как ни пыталась старательно вырисовывать руну тепла, не получалось сделать это правильно. Джон объяснял с азартом, даже целый алгоритм для неё составил в каком порядке рисовать все эти хвостики, черточки и переплетения. Но обязательно где-то рука дрогнет, где-то толщина линии не такая, где-то забыла черточку, и всё в таком роде. Словно кто-то нарочно не давал нарисовать правильно.

Джон был явно разочарован — но, заверил, что она не виновата. Мол, никто из его друзей не смог осилить это искусство. Северус лишь пожимал плечами — мол, магов-рунологов по пальцам пересчитать во всей магической Британии. А Лили, мол, вообще маглорождённая.

Лили же вспомнила, что будучи Петуньей, она неплохо рисовала в школе. В этом теле рисовать получалось куда хуже, именно руны не давались, да и неинтересно оказалось тратить на это время, то ли дело — вязание. И она всё же отправила Петти задание вместе с оригинальной картинкой руны и алгоритмом её рисования. Вдруг у той что-то получится. Пояснила, естественно, что может не получиться, а если получится, пусть пришлёт несколько образцов, чтобы сын рунолога оценил.

Петунья ответила ей через две недели, с той совой, которую Лили прислала домой в очередной раз. Стопка листов с руной тепла включала в себя десять одинаковых рисунков, как под копирку, но разного размера, и нарисованы именно пером и чернилами. Всё, как попросила Лили.

На очередную встречу в библиотеке Мальсибер пришёл в новом свитере и брюках, которые сделали парня ещё более стройным и даже изящным. Он начал благодарить Лили, путанно поясняя, как ему нравится этот свитер и какой он тёплый, и как здорово, что в штанах есть карманы, но, заметив рисунки Петуньи, резко замолчал и рассеянно опустился на стул рядом с Лили. Джон долго рассматривал рисунки горящими глазами. Потом повернулся к ней.

— Кто это рисовал? Это ведь не ты, верно?

Даже Северус отвлёкся от очередного талмуда, заглянул в рисунки и замер с открытым ртом.

— Моя знакомая, — не стала сразу сдавать сестру Лили. — Она старше и учится не в нашей школе.

— Шармбаттон? Дурмстранг? — быстро спросил Джон, не отрываясь от листов и снова и снова рассматривая каждый. — Они идеальны, Лили! Каждый! Можно, я покажу отцу?

— Покажи, — Лили знала, что есть такие школы, но врать не хотелось. — Эта девочка не учится в школе волшебства. Она — сквиб.

Северус оказался проницательным.

— Это что — твоя сестра Петунья рисовала? — спросил он, прищурившись. — Так она точно сквиб?

Лили не успела на него обидеться, что выдаёт её тайны Мальсиберу.

— О, если сквиб — тогда понятно, — воскликнул Джон и широко улыбнулся, отчего худое лицо мальчишки стало чуть привлекательней. — Отец говорил, что у сквибов обязательно есть какой-то талант, в котором они могут стать мастером покруче волшебников. Например, счетоводы, каких поискать, или архитекторы, или целители. Но про рунологов-сквибов ничего не известно. Так я напишу отцу?

— Пиши, — вздохнула Лили. Пусть уж мастер оценит талант Петуньи.

— Это твоя сестра за две недели нарисовала? — уточнил Джон, бережно перекладывая листы. — Не спала, что ли?

— Угу, — Лили не хотелось его шокировать ещё больше — Джон уже просветил, что на одну руну мастер может потратить день, пока получится то, что надо. Петти написала, что потратила на рисунки целое воскресенье, извела около тридцати листов на черновики, но ей понравилось. И просила, если можно, прислать ещё какие-то образцы рун. — А у тебя нет какого-нибудь учебника по рунам для моей сестры?

— Спрошу у отца, — рассеянно ответил Джон.

Лили кивнула, приступая к эссе по трансфигурации. А Джон попрощался и ушёл из библиотеки, унося рисунки с собой. Лили уже знала, что у Джона нет матери, а отец, хоть и не бедствует, но не балует сына карманными деньгами или особым вниманием к его нуждам. Одежду Джон донашивает за старшим братом. Пара свитеров у него были, но тоже латанные-перелатанные, вот и захотелось ему хоть что-то своё, новое, когда увидел у Снейпа. Можно понять.

С Поттером и Блэком Лили общалась мало, шаловливые Мангусты всё ещё, как она поняла, корпели над заданием Малфоя, и уже не выглядели такими беззаботными. А ведь ещё была учеба, где они, по словам Севера, хоть и не блистали, но вынуждены были учиться на совесть — за каждое снятие баллов или плохие оценки старшие слизеринцы три шкуры спускали с первачков. Кроме того, у неугомонных Мангустов наметились непримиримые враги — некие «обнаглевшие гриффиндорцы: Алан Кроу с Энди Торнтоном и их щуплый подпевала Питер Петтигрю».

— А Малфой куда смотрит? — спросила Лили, когда Снейп рассказал ей о последней драке Мангустов, закончившейся для Эйвери и Петтигрю больничным крылом.

— Малфой велел им не попадаться впредь, — пожал плечами Сев. — Блэк уверяет, что грифы первые на них напали.

— А на самом деле?

— Судя по злости парней, так оно и было. Грифы ненавидят нас, Лили. Хотя Блэк к ним часто цепляется на уроках, так что его ненавидят чуточку больше остальных.

Лили только вздохнула — уж эти мальчишки, только бы им подраться. Благо, в магическом мире имелись бадьян и костерост.

Тем временем приближалось Рождество, и Лили успела не только для Северуса связать несколько вещей в подарок, но и девочкам из их «Бронзового Сердца» рукавички и шарфы. Для Петуньи — платье из тонкой шерсти, хотя с ним очень много помогала Марша Слим. Для мамы — шаль, для отца — перчатки. Последние вещи она уже уверенно зачаровывала сама, но каждый раз просила проверить Маршу, Элису или профессора Флитвика — тот никогда не отказывал в помощи, особенно, когда речь шла о чарах.

Со всеми заботами и учёбой, которая Лили давалась нелегко поначалу, отчего она тратила много времени, практикуясь самостоятельно, она и не заметила, что каникулы уже совсем близко. Северу она вручила свой подарок перед праздничным завтраком в день отъезда, попросив друга открыть его в Рождественское утро.

— Ты тоже открой завтра, — ответил Снейп, вкладывая в её руки что-то прямоугольное в плотной серой бумаге и довольно увесистое. Понятно было, что зелья.

— Спасибо! — просияла она, ёжась в его всё такой же холодной тайной лаборатории. Хоть себе самой вяжи и зачаровывай одежду!

Подарок Лили Сев осторожно запихнул в свою потрёпанную сумку. Тоже явно догадывался, что там вязаные вещи. Первые брюки и свитер он так и носил, не снимая, но они по-прежнему выглядели как новенькие. Вот ботинки она не догадалась подарить, а жаль — смотреть на них было нельзя без содрогания — в трещинах и потёртостях, с кое-где отошедшей подошвой — и это зимой.

Но уже на станции в Хогсмиде Снейп её удивил, щеголяя в коротких и явно новых замшевых сапогах с небольшим каблуком на толстой подошве.

— Ух ты! — поглядела на них Лили с интересом — сама бы от таких не отказалась.

— Малфой на Рождество подарил, — скучным голосом поведал Снейп, хотя явно обновка ему нравилась — то притопнет, то покачается с каблука на носок. — И носки, и ещё кое-что — велел надеть всё сразу. И во всём тоже чары — и в сапогах, и в остальном. Кстати, мне пришлось признаться, кто вязал мне штаны и свитер. Ты же простишь?

— Чего уж там, — легко отозвалась Лили, работа которой никогда не была секретом. Она только надеялась, что великолепный Люциус Малфой не попросит её связать что-то для него. — Какой классный подарок сделал тебе префект!

— Это что! — Сев похлопал по своей тощей жуткой сумке. — Он ещё книгу подарил по Зельеварению. Очень крутую.

Лили лишь вздохнула, глядя на его зимнюю мантию, которая таковой не выглядела — ужасно потрёпанная и с подпалинами, и вся какая-то несуразная. Благо, чары Флитвика на свитере и штанах не дадут Севу замёрзнуть.

Петунья встречала её вместе с отцом, Лили сразу бросилась сестрёнке на шею, а потом обняла своего громогласного живого и здорового отца. Тот подхватил её и подбросил в воздух с громким смехом. И даже проявил внимательность.

— Это не твой дружок стоит возле ступеней? Вроде бы он наш сосед. Можешь пригласить его с нами, в машине достаточно места.

Лили тут же помахала Северу, она и сама хотела об этом попросить отца. Снейп подошёл неохотно, поздоровался сдержанно с обоими её родственниками. И был усажен рядом с Лили на заднее сиденье семейного автомобиля.

Пока ехали, Лили шёпотом договорилась с Севером встретиться на следующее после Рождества утро возле старого дуба. Почему-то заранее о таком не подумали. Их всё же услышали, и отец громко предложил:

— Приглашай друга на праздничный обед, Лили! Если молодой человек не откажется.

— Извините, не могу, — пробормотал Северус, глядя в пол.

— Ах да, — не особо расстроился родитель. — Забыл, что это семейный праздник.

Лили лишь крепко сжала его руку, понимая, что не стоит на Снейпа давить и углубляться в тему семьи. Лучше она захватит ему что-то вкусное из дома на следующий день.

Уже дома Петунья долго рассматривала свой подарок, вручённый сразу — Лили не терпелось увидеть её реакцию — сестра оглаживала платье, щупала его осторожно, прежде чем примерить.

— И это ты сама? — недоверчиво спросила она, растерянно поглядев на Лили.

— Сама, — скромно улыбнулась Лили. — Не думай, что я все дни его вязала. С зачарованными спицами совсем не сложно.

— Боже, Лилс, ты такая умничка! — Петунья её порывисто обняла и поцеловала в лоб. — Я начинаю думать чуточку лучше о волшебниках!

Она скрылась в ванной, а после вышла уже в новом платье — приталенное, чуть ниже колен, с белым кружевным воротничком и такими же кружевными манжетами на рукавах в три четверти. Цвета морской волны — под цвет глаз Петуньи. И с едва заметными проблесками серебряной нити. На глазах сестры тоже что-то блеснуло — неужели слёзы?

— Ой, помну ведь, — опомнилась Петти, снова крепко обнимавшая Лили. Она шмыгнула носом и отошла к зеркалу. — Какое оно… праздничное!

— Оно не мнётся и не пачкается, — рассмеялась довольная Лили, сама шмыгнув носом. Её радовало, как она угадала с размером, спасибо Марше — сделала манекен девочки с четвёртого курса, которая очень походила фигурой на Петунью. — И даже в огне не горит — мне староста помогла с чарами. И профессор Флитвик, наш декан, всё проверил.

— Шутишь? — Петти всё ещё вертелась перед зеркалом. — А покажешь, как ты это вяжешь?

— Легко, — согласилась Лили. На каникулы она взяла две пары спиц, полагая, что найдёт время что-то связать. — Только шерсть надо купить, у меня запасы почти закончились.

Отец и мать тоже удивились и порадовались её подаркам. Мама не снимала шаль, тоже, как Петти, долго крутилась перед зеркалом, приговаривая, какая она красивая и уютная. Отец надел перчатки и довольно крякнул.

— С чарами, говоришь? — уточнил он, прикладывая руку с перчаткой к щеке. — Какая приятная шерсть! Как раз я хотел сменить старые. Спасибо, дочка!

Праздничный обед удался на славу — Петунья сама испекла огромный пирог с мясом, а отец запек гуся, уверяя, что это у него получится лучше всех и никому не может доверить. Зато мама приготовила изумительно вкусный пудинг, штрудель с яблоками и горячий глинтвейн.

Лили наслаждалась уютной и праздничной атмосферой в их старом доме — повсюду лежали упаковки от подарков, которые все нашли нынче утром под красиво наряженной ёлкой. Лили свои тоже открыла — от мамы ей достались новые сапожки с белым уютным мехом, почти как у Севера. От папы — новенький кожаный бумажник с тридцатью фунтами. А от Петти — кулон в виде оправленной в золото маленькой изумрудной капли на золотой цепочке и миниатюрные серёжки в виде колечек с тем же камешком. Лили обняла каждого, радуясь их вниманию, о лучших подарках она и не мечтала.

— Повзрослела, — гладила её мама по голове. — Такая спокойная стала, моя девочка. Но как же ты похудела! Вас там плохо кормят?

— И ничего не похудела, — смеялась Лили сквозь слёзы. — Кормят отлично, но пока набегаешься по лестницам от кабинета к кабинету…

Позже, когда родители ушли в гости к друзьям, она вспомнила о подарке Снейпа и метнулась в свою комнату. Разорвав нетерпеливо упаковку, Лили обнаружила внутри деревянный ящичек, весьма искусно сделанный — лакированный с черными узорами по краю. Внутри оказалось десять ячеек и в каждом стоял хрустальный флакон с зельем.

Лили принялась их доставать и рассмеялась, увидев под названием на латыни простые английские названия и способ приёма: «Костерост — три капли развести с водой при лёгком переломе, десять — при сложном», «От головной боли — 2 капли развести с водой», «От боли в мышцах — по пять капель с водой», «От простуды — семь капель на полкубка горячей воды», «От бессонницы — пять капель с тёплой водой перед сном, не чаще трёх дней подряд!». «От слабых отравлений и испорченной пищи — пятнадцать капель без разведения водой». «Бодрящее — не больше четырёх капель с холодной водой, повторный приём не рекомендуется в течение трёх дней». В одном из флаконов с широким горлом нашлась заживляющая мазь от укусов, порезов и ссадин. И два флакона с концентрированным зельем для её вязанных изделий «по три капли на четверть галлона воды».

Лили закрыла ящичек и погладила его с нежностью — её первая аптечка из магического мира, крутой подарок от Снейпа. Она не представляла, как первокурсник смог сам сварить все эти зелья. Мало того, что ингредиенты отнюдь не дешёвые, так и зелья, насколько она знала из уроков Зельеварения — довольно сложные в своём большинстве. Что-то ей подсказывало, что все её вязанные вещи из подарка другу стоят куда меньше, чем её новая аптечка. К ящичку прилагалась короткая записка. «Все зелья действуют на сквибов. С Рождеством, Лили!»

Обрадованная Лили тут же побежала хвастаться Петунье. Раз уж на сквибов действует, почему бы не попробовать? Петти внимательно рассмотрела все флаконы, качая головой и недоверчиво читая пояснения.

— Прямо так хорошо помогают? — спросила она, поставив последний флакон в ячейку.

— Очень, — подтвердила уже наученная Лили, вспоминая, как посещала больничное крыло. Так почти всех переломанных ребят после жестокой игры в квиддич отпускали уже на следующий день здоровыми. А некоторых — вообще через пару часов. Ей самой довелось глотать зелье от боли при первых месячных, так подействовало мгновенно. — У тебя что-то болит?

— Ссадина под коленом, — усмехнулась Петти. — Поскользнулась на ровном месте. Давай, попробуем.

Под коленом Петуньи и впрямь расплылся слегка пожелтевший некрасивый синяк. Ободранная кожа уже покрылась неприятными корочками. Петти доверила намазать их младшей сестре. И болезненно морщилась, когда Лили задевала неосторожно эти корочки.

Ожидая эффекта, они присели на кровать Лили. И Петти рассказала, что к ней прилетела чужая сова неделю назад с тонкой брошюрой, где было изображено семь рун — по одной на страницу. Ни подписи, ни записки в послании не было, а сова улетела, едва бросила брошюру ей в руки. Каждую из новых рун она успела нарисовать, но лишь по одному разу и на простой бумаге, потому что пергамент, присланный сестрой, уже закончился.

— Чешется, — пожаловалась она, отвлекаясь от рассказа.

— Не трогай! — тут же вскочила Лили. — Тут написано — пятнадцать минут, значит ждём!

По истечении положенного срока Петти сама вытерла остатки мази с коленки влажной салфеткой. И — о чудо! Девочки дружно уставились на совершенно неповреждённую кожу, даже мест, где крепились корочки, определить не удавалось.

— Действует, как по-волшебству! — прошептала потрясённая Петунья. — Вот это да, Лилс!

Лили тут же отложила ей половину мази в пустую маленькую склянку. От остального Петунья отказалась.

— Деньги у меня есть, — закрыла она ящичек. — Сама приобрету, раз на меня действует. Или закажу твоему Снейпу, раз он такой хороший мастер… как это…

— Зельевар, — улыбнулась Лили. — Я ему передам, и спрошу, сколько это будет стоить для тебя.

— Чудно! — задумчиво сказала Петти. — Снейп уже не выглядит таким оборванцем. Одет почти прилично, если не считать тот пиджак.

Пришлось признаться, что кое-что для него Лили сама связала.

— Ты действительно изменилась, Лилс! — призналась Петунья с волнением. — Я тебя не узнаю, хоть и рада этим переменам. Школа волшебства так на тебя повлияла или завтра нам ждать капризов и истерики из-за какой-нибудь ерунды?

Лили немного испугалась, смутно вспоминая, что та Лили, её младшая сестра так себя и вела, как маленькая капризная стерва. И как все ей старались угодить, чтобы посуда не летала по дому и занавески не вспыхивали. И вроде бы не она это всё делала, а стыдно Лили стало, как за себя.

— Вдали от дома многое пришлось переосмыслить, — ответила она медленно. — Я очень скучала по всем вам!

— И мы скучали, — серьёзно ответила Петти. — Но ты не думай, не надо сдерживаться, если что. Я буду любить тебя даже с капризами и недовольством. Лишь бы иногда ты снова была такой… нормальной.

Внезапный звонок во входную дверь заставил их вздрогнуть — папа новую мелодию установил, не успели к нему привыкнуть.

— Кто это? — испуганно спросила Лили. — Ты кого-то ждёшь?

— Пойдём, посмотрим, — решительно встала с кровати Петунья.

Открыв дверь, они обе невольно прижались друг к другу, увидев высокого черноволосого мужчину с посеребрёнными висками и породистым лицом. На нём был подбитый мехом плащ, кожаные штаны с высокими сапогами и тёмно-серый свитер.

— Здравствуйте, девочки, — поздоровался он вежливо, но без улыбки. — Я могу увидеть Петунью Эванс?

— Это я, — сделала маленький шажок вперёд Петти, заслоняя собой Лили. — Что вам нужно, мистер?

Мистер поглядел на неё с явным интересом, чуть улыбнувшись.

— Мисс Эванс, — чуть поклонился он. — Меня зовут Роджер Мальсибер. Я отец Джона, первокурсника из Хогвартса, с которым учится ваша сестра. Простите, что без предупреждения, я запомнил ваш адрес, когда посылал вам сову неделю назад. Вы ведь получили рисунки тех рун?

— О! — выдала Петти с удивлением и робостью. — Спасибо вам, сэр, за те рисунки. Мне очень понравилось самой рисовать руны.

— Нам бы поговорить с вами, мисс, — Роджер Мальсибер глянул на Лили, выглянувшую из-за сестры. — Ваши родители дома?

— Их нет, они вернутся вечером, — Петти вцепилась в дверь, словно собиралась её захлопнуть. — Вы ведь маг, мистер Мальсибер? Я не могу впустить вас в дом.

— Понимаю, — кивнул Мальсибер, ничуть не удивившись. — Я клянусь, что никак на вас не воздействую и не причиню вреда ни вам, ни вашим родным! Пусть магия будет мне свидетелем.

Гостя и девочек разделил на мгновение ослепительный радужный щит, и тут же схлопнулся, словно не было. Лили слышала от Снейпа и шалопаев-мангустов о такой клятве и сразу перестала бояться — так просто такую клятву никто не даст, потому что Роджер потеряет свою магию, если её нарушит.

— Петти, он говорит правду, — потянула она сестру за рукав. — Я могу поставить чай или сварить кофе. И твой пирог остался.

Роджер Мальсибер ей добродушно подмигнул, а Петунья всё же распахнула дверь шире.

— Хорошо, сэр, проходите, — она напряжённо нахмурилась, освобождая ему путь. — Но предупреждаю, я буду с вами разговаривать только в присутствии сестры.

— Вполне приемлемо, — кивнул маг, шагнув в их прихожую. Плащ он снял и повесил на крючок для одежды. — И если вы действительно решили меня угостить кофе и пирогом, то не подскажете, где ванная? Честно говоря, мне не удалось даже позавтракать сегодня, и я был бы благодарен за угощение.

Они расположились в кухне. Пока Петти сама варила кофе, Лили поставила тарелки и отрезала каждому по куску мясного пирога, с утра его осталось больше половины, ещё и Северу хватит отнести, и самим поужинать. Подумав, гостю она положила два больших куска, мужчина всё-таки.

Мужчина умял оба куска за несколько укусов, словно в самом деле давно не ел — это в праздник, на Рождество!

— Возьмите и мой, — предложила добрая Петти, подвигая ему нетронутую тарелку. — Я ещё не успела проголодаться.

— Благодарю, — маг посмотрел на неё с одобрением, забрал кусок пирога и так же быстро, но аккуратно, его съел. Запил парой глотков кофе и снова серьёзно поглядел на Петти.

Лили жевала свой кусок пирога, уже догадываясь, зачем отец Джона решил их навестить. Во всяком случае, она очень наделась, что догадки её верны.

— Дело в том, что вы мне нужны, мисс Эванс, — озвучил свой интерес Роджер. — Я не могу взять вас в ученицы официально, так как вы не сможете дать магическую клятву, да и вряд ли согласитесь на довольно жёсткие условия стандартного ученического контракта. Поэтому предлагаю вам работу моего личного ассистента. Я предоставлю вам жильё и питание в моём доме в магическом мире. Для начала я буду вам платить галеон с четвертью за две недели, но по мере вашего обучения и приносимой пользы оплата, разумеется, повысится, и намного. Естественно, я гарантирую вам обучение в своём ремесле, много интересной практики, защиту и обеспечу необходимыми амулетами. В моём доме живёт нянюшка моих сыновей и экономка, так что приличия будут соблюдены. Что скажете?

Лили затаила дыхание, хоть и ждала примерно такого предложения для любимой сестрёнки, а всё равно удивилась и мурашки так и бегали по затылку.

— Мне только четырнадцать, — дрогнувшим голосом ответила Петунья, у которой по мере рассказа Мальсибера всё больше расширялись глаза в немом удивлении. — Я учусь в местном колледже. И потом, что скажут на это родители, я не знаю.

— У вас самый подходящий возраст, чтобы начать жизнь в магическом мире, — с лёгкой улыбкой сообщил Роджер. — Уже через год-два адаптироваться будет во много раз сложнее. А лет через десять практически невозможно, вы ощутите острое отторжение от всего волшебного и мира магов и не сможете там находиться больше пары часов. Учитывая, что ваша сестра обладает магией и наверняка останется жить в магическом мире, вам будет легче поддерживать с ней связь, навещать и принимать у себя. Когда подрастёте, вы вполне можете составить партию не самому слабому магу, от которого ваши дети тоже родятся волшебниками. Неужели вас это не привлекает, мисс Эванс?

— Почему я? — прошептала Петунья. Глаза её возбуждённо блестели. Зная себя прошлую, Лили была уверена, что Роджер Мальсибер не на шутку заинтересовал сестру. — И как же родители?

— Потому что вы — это вы, мисс Эванс, — мягко ответил Роджер. — По счастливой случайности, благодаря вашей сестре и моему отпрыску, я увидел ваш несомненный талант к рунам, а это в наше время очень большая редкость. Удача ещё в том, что вы к тому же сквиб, и что вам ещё нет семнадцати — идеальный возраст для вашего обучения древним рунам и сопутствующим дисциплинам. Что касается ваших родителей, вы сможете их навещать так же, как ваша сестра — на каникулах зимой, и на пару недель возвращаться в этот дом в начале и в конце лета. Чтобы вас успокоить окончательно, обязуюсь защитить ваш дом охранными рунами в течении недели после нашего договора абсолютно бесплатно — это значит, что ни огонь, ни вода, ни магическая или магловская атака не будут страшны вашему жилищу. Его покинут вредные насекомые и грызуны, если такие найдутся, а находиться внутри дома станет комфортно в любое время года. Экономия на отоплении, утилизации мусора и нагревании воды — уже большое подспорье для дома, не так ли? После установки такой защиты в ваш дом сможете зайти только вы, ваша сестра и родители. Гости, увы, если имеют против вас нехорошие помыслы, не смогут переступить порог дома. Хоть маги, хоть маглы. Кроме того, я специально подберу амулеты для ваших родителей, которые защитят их от внимания волшебников и принесут немного удачи в обычном мире. Как их уговорить разрешить вам обучаться магической дисциплине — оставьте мне, если у вас самой не получится. Я уже поклялся, что не причиню им вреда, так что не бойтесь, убеждать буду аргументами на словах, а не магическим воздействием. Остаётся принципиально лишь одно — ваше согласие, мисс Эванс. Хватит ли вам трёх дней на принятие решения?

— Почему такая щедрость? — Петунья посмотрела строго на мастера рун. — Как я догадываюсь, описанная вами защита дома — стоит весьма недёшево.

— Вы правы, — усмехнулся Роджер. — Мои услуги по защите жилища, да ещё в подобном максимальном объёме — стоят дорого и не каждому волшебнику по карману. Ответ прост — мне жизненно необходим ассистент вашего возраста, вашего статуса и с вашим талантом. Я тёмный маг с весьма сложным характером, вам придётся терпеть меня много лет подле себя, нужно же подсластить пилюлю. Но самое главное — я реально оцениваю долгожданный подарок судьбы, которого уже и не слишком ждал — чем старше, тем сложнее верить в чудеса. И если я не принесу достойных даров маглам, воспитавшим вас, судьба может и обидеться — отобрать низко оцененный дар. Наш мир таков, что за всё надо платить, мисс Эванс, не захочешь — заставят так или иначе. Я ответил на ваш вопрос?

— Почти, — Петунья нервно облизала губы. — Значит, вы не будете вычитать стоимость ваших услуг из моего жалованья?

— Ни в коем случае, — подтвердил Роджер. — Кроме жалованья, вы будете получать другие вещи, такие, как амулеты и необходимые знания. Никаких вычетов не будет, это я вам обещаю. Напротив, изредка будете получать премии за хорошо выполненные задания.

— Понятно, — раскраснелась Петунья. — Мистер Мальсибер, вам ведь нужен свободный доступ к нашему дому на неделю, чтобы вы всё задуманное осуществили? Вы уже придумали, как избавитесь от нашего присутствия здесь?

— Браво, мисс! — хмыкнул маг, явно довольный сообразительностью Петуньи. — Как вы смотрите на семидневный тур — сначала Париж, затем Рим с проживанием в хороших отелях в каждом городе по три дня соответственно? Организованный досуг, персональный гид, трёхразовое питание.

— В чём подвох, сэр? — прищурилась Петти.

— Думать над моим предложением вам остается всего несколько часов, мисс, — развёл руками маг с обезоруживающей улыбкой. Прямо из воздуха он достал стопку ярких буклетов, выкладывая их на стол. — Здесь все необходимые документы на вас и ваших родителей. Вылет из аэропорта Хитроу уже завтра вечером. По возвращении у вас останется чуть больше недели в уже защищённом доме, а после — ваша сестра отправится в Хогвартс, а вас я заберу к себе.

— Значит, мой колледж…

— А зачем вам этот колледж? — поднял брови Роджер. — Если для саморазвития — пожалуйста, любые материалы по программе вашего учебного заведения я достану через адвоката. Если для уверенности, что можете вернуться в обычный мир — в семнадцать получите документы об окончании того колледжа или любого другого. Не всегда и не всё, но некоторые вопросы с магией решить возможно. Но уверяю, мисс, вы сами не захотите возвращаться к обычной скучной жизни. В магическом мире вы станете уважаемым человеком, личностью, с которой будут считаться. В магловском же — без применения вашего врождённого дара — мне видится судьба домохозяйки в маленьком безликом городке, чья забота: вечно озабоченный проблемным бизнесом муж, неблагодарный отпрыск, розы в саду, вовремя приготовленный обед и сплетни с завистливыми соседками.

Лили вздрогнула на его последних словах — как четко и безжалостно он в одном предложении описал её собственную скучную жизнь, где самым ярким событием стала ночь страсти с харизматичным магом. Для этой знакомой и незнакомой Петти хотелось другого, вот такого наставника, который сможет раскрыть её дар, всему научить, подарить интересную жизнь в магическом мире. Если бы только не случилось в мире магии террориста, который осиротит Гарри Поттера, огнём и пытками прорежая и без того небольшую популяцию магов! Но как это предотвратить? А может быть, всё не просто так? Может быть, именно Петти станет первым краеугольным камнем, что пустит развитие магического мира чуть иным путём?

— Мне не нужно думать, сэр, — послышался дрожащий голосок Петуньи. — Я согласна стать вашим ассистентом.

— Лилс! — поглядела на неё Петти, когда маг, пожав тонкую ручку сестры, вежливо распрощался и растворился на их крыльце. — Как считаешь, не совершила ли я ошибку?

Лили молча обняла свою старшую сестру, чья заветная и очень тайная мечта осуществилась — ей ли не знать, как маленькая Петти мечтала оказаться в магическом мире вместе с сестрой? И пусть не учёба в Хоге, но так даже интересней. И главное — обошлось без всякого Альбуса Дамблдора.

— Я очень надеялась, что ты примешь его предложение, — высказалась Лили, шмыгнув носом. — И дом защитят — глядишь, родители проживут подольше.

Лили смутно помнила, что родительский дом сгорел сразу после их смерти, теперь-то уж такого не случится. А амулета с капелькой удачи возможно хватит родителям на той трассе, где их должен убить через жалкие десять лет зазевавшийся водитель фуры, не заметивший в тумане выезжавший с боковой улочки маленький красный автомобиль.

— Мы будем их навещать, — прижала к себе сестрёнку Петти. У неё самой глаза были на мокром месте. — Сейчас мне страшно, но я сама загадала ночью, чтобы в нашей жизни случилось чудо и изменило мою судьбу.

— Оно случилось! — засмеялась Лили. — И завтра мы летим в Париж! Что скажем родителям?

— Правду! — уверенно ответила Петунья. — Они её заслужили! Предоставь это мне.

Лили кивнула, она не сомневалась в этой новой Петти, в глазах которой светилось вдохновение.

Родители припозднились в гостях, и девочки не стали к ним спускаться — ну какие новости на ночь глядя? Лили уговорила сестру «переспать» с новостями — другими словами, конечно. И старшая, на данный момент, Петти внезапно послушалась.

Петунья слишком нервничала весь день перед сложным разговором, хоть Лили и пыталась её отвлечь. Оно и понятно, перенервничала Петти после предложения Роджера Мальсибера неслабо. Всего-то четырнадцать лет человеку. Да, почти взрослая, стройная девушка, высокая и уже слегка округлившаяся в нужных местах. Но всё равно ребёнок, по сути, несмотря на серьёзный и не по-детски сильный характер. Лили за неё невольно волновалась — как-то она справится с таким ранним выходом на работу, как приживётся в магическом мире?

Лили стало казаться, что Петти сейчас и Петти, какой была она сама в её возрасте — два разных человека. Не было уже уверенности у Лили, что на месте Петуньи она согласилась бы на заманчивое предложение Роджера. К волшебному миру, если правильно помнит, она сама охладела очень рано, ещё до поступления прошлой Лили в Хогвартс. Получается, совсем незначительное изменение в самой Лили так сильно повлияло на Петти?

Они весь день до ночи проговорили с сестрой, и Лили постаралась рассказать всё, что слышала и читала о сквибах и о рунах. Петти подошла к информации ответственно, занося важные, по её мнению, пункты в свой блокнотик.

Родителей они увидели только за завтраком, когда спустились вниз довольно рано. Петунья села напротив отца, а Лили напротив мамы. И когда перешли к чаю, Петти поглядела на обоих родителей очень серьёзно, глубоко вздохнула и приступила к рассказу.

— Мам, пап, у меня невероятные новости для вас, — не стала она ходить вокруг да около. — Их две: одна — хорошая для меня и для Лили тоже, но грустная для вас. Вторая — замечательная для всех нас. Мне принести успокоительные капли?

— Только не говори, что и тебя позвали в Хогвартс! — отец единственный рассмеялся своей шутке, но тут же смутился и покаянно поглядел на супругу, пославшую ему укоризненный взгляд.

— Давай, Петти, первую новость, — решила мама. — Замечательную послушаем после — вдруг она нас сможет утешить лучше, чем успокоительные капли.

— Хорошо! — Петти оглянулась на Лили, словно за поддержкой, и, получив от сестры ободряющую улыбку, снова развернулась к родителям и продолжила чуть резковато: — У меня обнаружился магический дар рунолога, хотя я не волшебница, а только сквиб.

И замолчала, словно разом выдохлась. Родители почти одинаково подняли брови, не выказывая удивления услышанному, а только ожидая продолжения.

— Сквибы — те же волшебники, — подсказала Лили, давая Петти время собраться и продолжить. — Колдовать палочкой не могут, а всё остальное могут — жить в магическом мире, видеть чудеса, лечиться магическими зельями и пользоваться амулетами для магов. Прости, Петти, продолжай.

— Да, — кивнула Петунья, оживая. — А ещё у каждого сквиба есть какой-то один дар, причём очень сильный, если его начать развивать с тринадцати-четырнадцати лет. Если не развивать, то, как я поняла, дар не совсем исчезнет, а трансформируется к совершеннолетию в отвращение ко всему магическому. Обычно дар сквиба относится к архитектуре, медицине, счетоводству и другим обычным немагическим профессиям. Мне посчастливилось получить именно магический дар, что само по себе — невероятно. Мало того, что рунологов среди магов встречается крайне мало, так ещё и сквибов с таким даром не встречалось вовсе никогда, а может, просто проморгали.

— Звучит интересно, — нахмурился отец, коротко глянув на маму. — Ты, дочка, не могла бы в двух словах объяснить, что за редкий зверь этот рунолог. Руны — это ведь такие значки, вроде иероглифов, верно?

— С одной стороны — да, — вдумчиво ответила Петти, — руны похожи на занятные иероглифы, но по сути своей являются также сильными магическими знаками, которые работают. Рунологи — это люди, маги или сквибы, способные начертить такие магические знаки. Абы кому знаки не даются, только тем, у кого есть склонность или дар, как у меня. Руна тепла, например, начертанная на полу, будет создавать постоянную комфортную температуру в комнате без дров в камине и электрических приборов. И продержится столько, сколько и сам предмет, на который она нанесена. Другая руна защитит дом от возгорания, третья — позволит утилизировать мусор прямо в мусорном ведре.

Она глубоко вздохнула, и мама воспользовалась паузой:

— В целом — понятно, дочка, не надо так волноваться. Мы тебя любим и желаем только счастья. Ты хочешь учиться на рунолога? Не так ли?

— Да! — выдохнула Петти. — И вчера к нам приходил маг-наставник, он рунолог и ему требуется ассистент. И я подхожу по всем параметрам для этой должности. Лили учится в Хогвартсе с его сыном, так что это не совсем чужой человек, и он узнал обо мне через Лили. Его зовут Роджер Мальсибер, и сегодня, через несколько часов, он нас навестит, и вы сможете сами с ним пообщаться. Я буду работать с мистером Мальсибером и параллельно обучаться искусству рунолога — это интересная и неопасная работа, очень хорошо оплачиваемая. Рунологов в Англии почти не осталось, а спрос на руны имеется постоянный. Мне придётся переехать жить в магический мир на полное обеспечение, но я буду вас навещать, как и Лили, на рождественских каникулах и летом.

Петти выдохнула и замолчала, глядя на родителей с надеждой.

— Что ж, — откашлялся отец, который точно не выглядел шокированным. Видимо, младшая дочь-волшебница так повлияла на его мировосприятие. Или просто родители были более широких взглядов, чем обычные люди. — Я с удовольствием пообщаюсь с твоим будущим наставником, дочка. Нам, конечно, больно отдавать вас обеих в незнакомый нам мир, но и просить тебя забыть о своём даре мы не вправе. Тем более, что так нам будет спокойнее за Лили — пусть далеко от дома, но вы будете друг у друга там, за этим магическим барьером. А это уже немало. Верно, дорогая?

— Отец прав, — улыбнулась мама старшей дочери, протянула руку и погладила её пальцы, стиснутые в замок. — Но как же колледж и твоя учёба?

— Наставник обещал достать мне учебники по программе, — слабо улыбнулась Петти. — Я смогу учиться заочно, а после получить диплом, сдав экзамены.

— Так это замечательно! — воскликнула Эмма Эванс. — Значит, ты ничего не теряешь, а наоборот, приобретёшь хорошую профессию в дополнение к учёбе.

— Тогда перейду ко второй новости, — Петти уже улыбалась, переводя сияющий взгляд с мамы на отца и обратно. — Нам полностью оплатили недельную турпоездку в Европу. Сначала три дня в Париже, потом Рим. Самолёт сегодня вечером около восьми. Все документы уже оформлены, нам необходимы только паспорта.

Родители переглянулись, а после требовательно поглядели на Петти.

— Ты серьёзно, милая?

Петти взяла с тумбочки цветастые буклеты и протянула отцу.

— Всё оформлял адвокат моего наставника, — пояснила она, пока родители с интересом рассматривали бумаги. — Он работает и на магов, и на простых людей. Мы с Лили собрали вещи ещё вчера. Надеюсь, вы не станете возражать против нашей совместной поездки.

— Новость действительно замечательная, — сдержанно сказала мама. — Но нам придётся предупредить Нельсонов и Питера Берри — отменить визиты или перенести на более позднее время.

— А мне нравится! — хохотнул отец. — Вспомни, Эмма, мы давно мечтали съездить в эти страны и даже подкопили деньжат. Теперь сможем потратить их на сувениры. А что, Лили, может и в этих городах найдётся по магическому кварталу?

— Наверное, найдётся, — оживилась Лили, которая уже опаздывала на встречу с Севером. — Можно спросить у мистера Мальсибера, когда он придёт. Мам, пап, я побегу? Меня ждёт мой друг, надо хоть попрощаться с ним, раз мы сегодня уезжаем.

— Беги уже, — добродушно ответил отец. — Всего-то неделя, у вас ещё будет время после поездки.

Северус ждал её возле дуба, как и обещал, а Лили немного запыхалась, так как на свидание с другом пришлось бежать. Она не любила опаздывать, и эта привычка сохранилась с прошлой жизни.

— Извини, — выпалила она, останавливаясь перед Снейпом. Друг успел подняться с пенька и захлопнуть книжку, которую читал. Лили с удовольствием увидела, что он надел белый свитер и зелёный шарф из её подарка. — У нас дома кошмар — собираемся в турпоездку в Европу сегодня вечером.

Улыбка с лица Севера исчезла.

— И когда вернётесь? — спросил он напряжённо.

— Через неделю, — Лили сама заняла его пенёк, чтобы отдохнуть после забега. — Оглянуться не успеешь, как снова встретимся. Что-то в тебе изменилось. А, волосы! Тебе идёт.

Волосы Северус собрал в низкий хвост, совсем коротенький, но смотрелось интересно.

— Маме очень понравились вещи, связанные тобой, — чуть улыбнулся Сев. — Спасибо, Лилс, это замечательный подарок!

— Твои зелья круче, — улыбнулась она. — Хочешь, твоей маме свяжу платье? Я уже зачаровать могу сама. А зелий для пропитки у меня теперь много.

— Это ведь надо много шерсти, — оживился Северус. — Ты правда можешь?

— Платье я уже вязала, Петунья от него в восторге. А твоя мама, если правильно помню, по комплекции похожа на мою, так что мерки можно не снимать. Шерсть я могу купить в Париже, если найдём там магический квартал. Будет чем заняться на отдыхе.

— Лили, я могу дать денег, но не знаю сколько, — начал Снейп.

— Оставь на ингредиенты, — отмахнулась она. — Или куртку себе купи, а лучше дублёнку — в ней и в школе ходить можно. Или зимний плащ, как у Мальсибера. А твоей маме я хочу сделать подарок — праздники ведь. Уговоришь её принять?

— Уговорю, — кивнул Север. — Ты имеешь в виду Джона или…

— Его отца, Роджера. О, ты ведь ещё не знаешь! Мальсибер берёт Петти в ассистенты! А плащ у него знатный, можешь посмотреть — он придёт к нам сегодня после трёх.

— Петунье ведь только четырнадцать?

— Ага, и оказалось, что как раз с этого возраста нужно развивать её дар. Она будет жить в магическом мире и приезжать домой на каникулы вместе со мной.

— Ты этому рада?

— Очень! А что у тебя нового?

— Да всё, как прежде, — нахмурился Сев. — Хотел, вот, отправиться с тобой на Косую Аллею.

— Подождёшь, пока я вернусь? — оживилась Лили. — Или один сходи, а потом сходим вместе.

— Тебя дождусь, — мотнул головой друг. — Займусь пока новым зельем, как раз оно варится неделю.

— Что-то из книги Малфоя? — догадалась Лили. — Опять ему на заказ?

— Почему бы и нет, — согласно кивнул Сев. — Он платит золотом сразу и снабжает лучшими ингредиентами или даёт на них деньги. Раз уж нужно купить плащ, стоит поторопиться с этим зельем.

Они проболтали ещё часа два обо всём на свете, прогуливаясь вдоль реки, пока Лили не засобиралась домой. Она с удивлением поняла, что с Севом ей очень легко и интересно общаться, даже жалко расставаться. Тогда как с теми же соседками в Бронзовом Сердце иногда становилось скучно от их девчачьих наивных разговоров. Сказывалось взрослое прошлое, вероятно. Куда ближе для неё стали Элиса Чемберс и Марша Слим, с которыми Лили так много общалась из-за вязания.

Даже дома, несмотря на теплоту и почти забытую, но снова возродившуюся любовь к рано ушедшим родителям, и радость, что может снова с ними общаться, обнимать, просто любоваться ими, такими молодыми ещё и живыми, Лили ощущала толику разочарования, ругая себя за это.

Петти и родители считали её маленькой принцессой, волшебницей, белоручкой. Сестра не позволяла Лили самой варить кофе или готовить еду, не подозревая, что новая Лили может приготовить изумительный кофе, а сколько разных блюд и выпечки она научилась готовить в последние годы! И всё это приходится оставить в стороне, сдерживать свои реакции, притворяться другим человеком.

Пожалуй, в школе она чувствовала себя куда лучше — там не знали другой Лили, и не возникало гадкого ощущения, что она Лили-Петти занимает чужое место, что она лишняя в этом мире. А со Снейпом ей было комфортно, в первую очередь из-за того, что прошлая Лили отказалась от своего друга — и неважно, когда и по каким причинам. Петунья-Лили провела с ним в прошлом-будущем прекрасную ночь, запретную и восхитительную, а не эта ли причина её попадания в детское тело сестры? Ведь получается, именно теперь она могла бы законно заполучить того интересного мужчину, кем станет в будущем Снейп. И рядом с ним никаких гадких чувств не возникает, а это огромный плюс.

Юного Северуса Лили невольно уважала за многое, а зельеваром в его лице восхищалась куда больше, чем тем же Слагхорном. Её поражала работоспособность Снейпа, его начитанность не только по любимому предмету, но и по магии в целом. Его готовность взяться почти за любое зелье без страха и сомнений не вызывала в ней того несерьезного отношения, которое было у прежней Лили. Он действительно мог и делал это раз за разом. А ещё Лили приводила в трепет безоговорочная вера Снейпа в неё — в новую Лили. Заметил ли он разницу? Мог ли почувствовать? Кто знает…

Нет, Лили не собиралась загадывать, что они поженятся и нарожают детей — как будет, так будет, но за дружбу со Снейпом, пожалуй, она будет держаться зубами. Или нет, не так — она будет просто рядом, пока Северус этого хочет.

Взбудораженная такими острыми размышлениями, накатившими некстати, Лили ворвалась в дом, так и не придя к окончательным решениям. «Всего две с половиной недели каникул, — напомнила она себе, — возьми себя в руки и не порть жизнь дорогим тебе людям кислой миной!»

Чуть не споткнувшись о чемоданы, стоящие у порога, Лили удивлённо поглядела на маму, поливающую из лейки цветы на подоконнике. Она смутно вспомнила, что к третьему курсу прошлой Лили цветы с подоконников окончательно исчезли. А мама их так любила! И она, прошлая Петунья, с таким трепетом следила за ростом прекрасных орхидей. Но цветы — это первое, что страдало от магических всплесков Лили, которая могла вырастить цветок на ладони — парадокс. И цветы из дома исчезли.

Лили без сил опустилась на пуфик у дверей, любуясь молодой мамой. А ведь взрослая Петти была очень на неё похожа — и с таким же упоением ухаживала за своими розами, росшими не на подоконнике, а в саду. Смешно, она не могла подпустить к розам Дадлика, сыночек уничтожал такие вещи не задумываясь, совсем как прошлая Лили. Только Гарри Поттер относился к цветам бережно, и та Петунья могла ему полностью доверить свой сад…

— Что ты, милая? — оглянулась на неё мама. — Что-то случилось, Лилс?

Лили помотала головой, не в силах оторваться от созерцания спокойной и уравновешенной мамы, никогда не выходящей из себя. Всегда позитивная, понимающая, сглаживающая острые углы между детьми, одним добрым взглядом призывающая буйного мистера Эванса к порядку. Именно мама была центром и константой их семьи — неудивительно, что Петунья так хотела быть на неё похожей. А что хочет нынешняя Петти, уже не столь понятно. И даже то, что хочет сегодняшняя Лили сформироваться ещё не успело.

— Папа в гараже, занимается машиной, — благодушно сообщила мама. — Петти решает, что заберёт из своих вещей в дом наставника. А ты, моё солнышко, почему притихла? Как Северус?

Она перешла к следующим цветам и кончиками пальцев погладила нежные лепестки, прежде чем полить.

— Я люблю тебя, мама, — вырвалось у Лили непроизвольно. — Я так тебя люблю!

Мама оглянулась на неё с весёлой удивлённой улыбкой, забыв о цветах.

— Я знаю, милая, — оставив лейку на подоконнике, мама подошла и опустилась перед Лили на колени, провела ласково по растрепавшимся рыжим кудрям. — Что тебя беспокоит, моя девочка? Скажи.

— Не знаю, — Лили прикрыла глаза, впитывая в себя любовь и ласку этой удивительной женщины, её матери. Никакого сравнения с той издёрганной и нервной Петуньей, отдыхающей только тогда, когда оставалась одна. Не получилось у неё прошлой стать вот такой мамой. И Дадли никогда не давал его просто погладить, прижать к себе — вырывался, ворчал, даже ругался. И почему у Петуньи не родилась девочка, ведь они с Верноном планировали, мечтали… А потом им подкинули Поттера, как никому не нужного котёнка. И Петунья перестала мечтать о новых детях.

— Всё наладится, — тихо говорила мама, продолжая гладить её волосы. — Верь в это, дочка, всё у тебя будет хорошо.

Такие простые и такие нужные ей слова! Лили порывисто обняла маму за шею, вдыхая такой родной, но позабытый цветочный аромат. Теперь мама гладила её по спине, отчего пустоту внутри медленно заполняло тепло.

Подумать только, вечером у них самолёт! Прошлая Петунья сходила бы с ума, бегая по дому и всё проверяя. А мама спокойно поливает цветы и обнимает дочку, словно в её запасе всё время мира. И это после новости номер один от Петти!

— Ты самая лучшая мама на свете! — ткнулась Лили носом в тёплую мамину шею.

Мама тихонько рассмеялась, поднялась, заставляя подняться и Лили.

— Пойдём, попьём чаю, — потянула она Лили за руку. — Ну же, маленькая, давай, расскажешь мне, как ты научилась вязать все эти замечательные вещи!

Они пили чай с любимыми абрикосовыми печеньями, и Лили, захлёбываясь от накативших эмоций, торопливо рассказывала про Сева, которому так нужна была тёплая одежда, и про Элису Чемберс, и про Маршу Слим, и про волшебные спицы, и как сначала ничего не получалось. А мама просто слушала, внимательно на неё глядя.

Мистер Мальсибер явился вовремя, когда только-только закончился обед. Девочек отправили ещё раз проверить свои вещи к поездке, а родители остались с гостем, и с чашечками свежезаваренного кофе.

— Им надо пообщаться, — шепнула ей Петти, когда поднимались к себе. — Лилс, я нашла свой старый свитер, который уже мал даже тебе. Может, распустишь его для своих поделок или маму попросим?

— Есть хорошее заклинание, — улыбнулась Лили. — Раз — и готово, даже в клубок само скатается. Но мне нельзя колдовать дома. Ладно, я и руками его распущу, неси!

И Петти принесла, не только свой детский свитер, а ещё шапку, рейтузы, два пушистых шарфа и севший ангорский платок. Лили глядела на вещи новыми глазами, ужасно жалея, что колдовство недоступно. А ведь так было бы просто всё распустить, одновременно обновляя нитки! А ещё получалось, что она не сможет связать платье для мамы Сева. Но руки надо было чем-то занять, и Лили принялась распускать вещи сестры, когда-то принадлежавшие ей самой, вручную.

Когда заглянула Петти, сказав, что пора уже ехать в аэропорт, Лили всё так же сидела в окружении маленьких и больших клубков шерсти. Она и не заметила, когда закончила с последней вещью. И о чём думала, тоже было не вспомнить.

— Я сейчас! — Лили живо вскочила, убирая клубки в чемодан. Ей пришло в голову, что колдовство за океаном Контроль не сможет обнаружить. И значит, это её единственный шанс связать что-то на каникулах. И поэтому в чемодане оказались все её волшебные спицы и схемы от Марши Слим.

— Отель «Георг Чин», — напомнила им мама, когда самолёт приземлился во Франции. — Нас должен встречать наш гид, смотрите на таблички с именами. Сегодня ничего уже не успеем, почти ночь, но нас обещали накормить поздним ужином.

Гидом оказалась приятная светловолосая женщина в затемнённых очках и тёмном брючном костюме под короткой шубкой. Она нашла их сама неведомым образом, представилась как Мишель Ксавье и повлекла к нанятому автомобилю. Носильщики легко и без суеты доставили их багаж, и скоро они уже ехали на большой машине по улицам Парижа.

— Сейчас вы увидите Эйфелеву башню, — негромко с приятным акцентом поясняла им мадам Ксавье. — В темноте она особенно прекрасна, благодаря освещению…

Лили толком не слушала. Раза два она была в Париже ещё до рождения Дадли и многое помнила до сих пор. По-французски она едва ли смогла бы пообщаться, хотя когда-то заучила все ходовые выражения.

— А вы знаете, где в Париже магический квартал? — Лили стало неловко, что так бесцеремонно перебила рассказ гида. Да и не уверена была, что её правильно поняли.

Но мадам Ксавье лишь мило ей улыбнулась.

— Oui! — кивнула она. — Конечно, мадемуазель. Желаете посетить волшебный квартал завтра?

Лили вопросительно поглядела на родителей, и отец ей широко улыбнулся.

— Лично я собираюсь спать минимум до полудня, а ты, Эми?

— Отличная мысль, — рассмеялась мама. — Разве что сбегаю утром поплавать, говорят, что в отеле прекрасный бассейн. А девочки могут прогуляться в магический квартал с мадам Ксавье.

Оказалось, что почти все лавки во французском волшебном квартале открываются в шесть утра. Проход в квартал был совершенно не похож на запомнившуюся Лили из прошлой жизни каменную арку, из которой выпрыгивали кирпичи — за пабом «Дырявый котёл».

Здесь девочки Эванс спустились следом за Мишель в одно из многочисленных полуподвальных кафе на оживлённой улице. За круглыми столиками внутри кафе уже сидели ранние посетители, и две из них точно были волшебницами, судя по остроконечным шляпам и мантиям. Помещение небольшое, светлое, с низким потолком и множеством деревянных панелей по стенам с прикреплёнными к ним веточками, кубками, палочками, похожими на волшебные, и другой атрибутикой магического мира.

Одуряюще пахло ароматным кофе и какой-то выпечкой. У Лили даже аппетит проснулся.

— Хотите кофе с круассаном? — спросила их мадам Ксавье. — Попробуйте, не пожалеете.

— Да, пожалуй, — Петти поглядела на Лили, и младшая сестра радостно кивнула. — С удовольствием.

Мишель и себе взяла кофе, и им заказала. Они заняли ближайший столик с низкими, но удобными стульями.

— Вы учились в Шармбаттоне? — проявила Лили интерес, когда первый голод был утолён.

— Oui! — улыбнулась ей мадам Ксавье и вынула из изящного портсигара длинную тонкую сигарету. Тут же рядом со столиком материализовался юноша-официант и поднёс ей огонёк на кончике волшебной палочки. Мишель затянулась с явным удовольствием, чуть откинув назад голову, и выпустила вверх струйку дыма, обернувшуюся призрачным замком со множеством башен — он совсем не походил на Хогвартс светлый, словно воздушный замок, над которым проносится колесница, запряжённая крылатыми конями. — Выпустилась три года назад.

И в новом облачке дыма — большой зал с изящными колоннами, среди которых танцуют юноши в костюмах и девушки в красивых платьях. Выпускной бал, как поняла Лили.

— У вас тоже школьникам нельзя колдовать на каникулах? — спросила Лили, с трепетом ожидая ответа.

— On ne peut pas lancer de magie devant des gens ordinaires, — прожурчала мадам Ксавье. — Нельзя колдовать при обычных людях. Дома, в отеле, в своём имении — пожалуйста, но лучше ограничиться бытовыми чарами, косметическими и целебными.

— А вязание зачарованными спицами? — Петти — умница, сразу догадалась, что беспокоит Лили.

— Это даже приветствуется, — усмехнулась Мишель. — Я покажу вам очаровательную лавку, где можно купить всё для вязания по приятным ценам. Советую приобрести также местные волшебные палочки. Свои лучше придержите — при прохождении таможни перед вылетом в другую страну у вас могут проверить последние десять заклинаний.

— Я колдовать не собираюсь, — призналась Петти, чуть розовея. — Мне бы найти лавку, где продают что-то для рунологов.

— Хотите проверить свои силы в рунологии? — понимающе поглядела на неё Мишель. — Что ж, есть такая лавка, где продаётся всякая канцелярия. Для рунологов там отведена отдельная маленькая витрина, но товары спросом не пользуются. В стране почти не осталось рунологов, а те несколько, что есть, не ходят по лавкам. Подумайте лучше о другом хобби, мисс Эванс. Руны редко кому даются.

— Я всё же посмотрю, — вежливо ответила Петти.

Проход в волшебный квартал оказался проще некуда — достаточно было отодвинуть плотный гобелен сбоку от стойки бармена. И ты уже на магической улице. В отличие от Англии, домики и лавки на волшебной французской улице хоть и казались игрушечными, словно со страниц сказок, но не были ни косыми, ни кривыми. Гоблинский банк — белоснежное здание в конце улицы — тоже отличался правильными пропорциями с ровным рядком голубоватых колонн по фронтальной части.

В банке они без труда и очереди в такой ранний час обменяли часть своих денег на галеоны и сикли — родители выделили им средства именно на покупки в волшебном квартале. Петунья выглядела бледной и взволнованной, но решительной. Она старалась держаться поближе к Лили.

Сначала посетили лавку, где Лили отвела душу, скупив несколько фунтов разноцветной шерсти с уже вплетённой тончайшей серебряной нитью. И несколько мотков чистой шерсти. Отдельно она приобрела четыре больших катушки с тончайшей металлической нитью — Ксавье им перевела, что в ней серебра немного, оттого и стоит дешевле, а заклинания и чары крепятся к этой нити на порядок лучше. Не удержалась Лили и от покупки новых волшебных спиц — взяла набор с семью парами, от самых тоненьких до весьма толстых спиц. И журнал прихватила с образчиками фасонов нескольких разных платьев и не только. А ещё загляделась на манекен-хамелеон, правда, он был со всеми частями тела — полностью человеческая полупрозрачная фигура.

— Хотите увидеть в действии? — подошла к ним улыбчивая продавщица лет 15, сразу заговорившая по-английски. Видимо, услышала, как они общались между собой. — Прикоснитесь к нему рукой.

Коснулась Петти, и сразу манекен стал ею, просто перетёк в другую форму. И грудь, и попа — были прекрасно видны, но словно обтянуты тонкой плотной тканью, так что приличия были соблюдены. Лицо манекена осталось плоским, обозначились лишь надбровные дуги, скулы и подбородок. И волос не оказалось — череп манекена остался лысым.

Девушка-консультант что-то нажала на шее манекена под затылком и предложила потрогать его уже Лили. Новое прикосновение ничего не изменило, манекен продолжил изображать призрачную Петунью, только на ней теперь отразились белые линии и цифры. Можно было сразу увидеть, сколько дюймов объём головы, объём груди, рост, длина руки и так далее — около тридцати параметров, если навскидку. Ещё одно касание к шее манекена, и тот сделал пару шагов вперёд, развернулся, шагнул обратно, поднял и опустил руки, поставил их на талию, присел словно на невидимое кресло, снова встал, покрутился, будто перед зеркалом.

— Простенькие движения, — пояснила девушка. — Но вы в полной мере увидите, как будет сидеть на фигуре клиента ваше изделие. Можно добавить поясной наклон с касанием пальцами пола и подтягивание на перекладине.

— Сколько это стоит? — загорелись глаза у Лили, хотя она не представляла, как протащит такую махину в самолёт. Но как бы здорово это решило проблемы с примерками.

— Поглядите, — девушка вдавила палец в бок манекена, отчего её палец, оказавшийся внутри, словно обтянула тонкая прозрачная перчатка вроде косметических. Едва она убрала палец, углубление сразу исчезло. — Манекен состоит из тончайшей оболочки, но достаточно упругой, чтобы примерять изделия. По сути, это кусок специальной резины, в который встроено несколько десятков чар.

Она выдвинула из стены ящик с множеством коробочек, толщиной и шириной со спичечный коробок, только вдвое длиннее.

— Все прозрачные, но имеются разные оттенки, — продолжила объяснять девушка. — Голубой, розовый, бледно-зелёный, сиреневый и бесцветный. По отзывам покупателей, удобнее работать с цветным. Учитывая уже сделанные вами покупки, манекен вы можете приобрести всего лишь за треть стоимости, то есть — за два галеона с четвертью.

— А если я куплю два? — спросила Лили, ведь неудобно менять форму, когда она будет вязать сразу два изделия на двух разных людей.

— Четыре с половиной галеона, — лукаво улыбнулась девушка. — Но! Если вы возьмёте ещё набор зачарованных игл и набор безликих пуговиц — с общей стоимостью в два галеона, я отдам вам три манекена за три золотых.

— Безликие пуговицы? — заинтересовалась Лили.

— Там их четыре сотни и мешочек-активатор, — объяснила продавщица. — Кидаете внутрь настоящую пуговицу и сколько нужно безликих. Трясёте несколько раз — и ву-а-ля! Все пуговицы станут такими же, как образец. К сожалению, переделать готовые пуговицы второй раз не получится, разве что через лет пятьдесят, и то сомнительно. Временная трансфигурация на них тоже не подействует.

— Беру! — решилась Лили. Она вспомнила, что от бабушки им осталась большая шкатулка со множеством красивых пуговиц, и зачастую даже двух одинаковых там не найти. А с безликими пуговицами проблема будет решена.

В её сумку поместились все покупки в уменьшенном виде, так что из лавки она вышла, как была — почти налегке. Мадам Ксавье, отстранённо улыбаясь, словно витала в своих мыслях где-то далеко, отвела их в канцелярский магазин. Теперь пришла очередь Петти пожирать глазами прилавок с инструментами для рунологии. Им сразу пояснили, что все инструменты на этой витрине не содержат магии, и в руки волшебникам их брать нельзя, только в перчатках из драконьей кожи. Таких перчаток у девочек, конечно, не было. «Драконы существуют?» — светилось в глазах Петуньи.

— Трогать без перчаток нельзя! — повторил им сурово продавец. — Смотрите, если хотите.

Лили лишь мельком оглядела перья, резцы по дереву, по стеклу, по камню, молоточки, какие-то щёточки, щипцы, увеличительные стёкла и ряд вовсе не понятных инструментов.

К её удивлению, Петти долго не думала, подозвала продавца снова и принялась указывать, что именно она покупает, словно точно знала, что пригодится. Набрав около тридцати предметов у удивлённого продавца, она попросила простые деревянные кубики, про которые Лили подумала, что они здесь по ошибке.

— Это всё? — продавец поставил перед Петти бумажный пакет, наполненный доверху. — Эти инструменты нельзя уменьшать, имейте ввиду.

— Я знаю! — коротко и деловито ответила Петти. — Сколько с меня?

— Семьдесят два галеона, — неприятно улыбнулся продавец. Он вообще смотрел на Петунью чуть ли не с усмешкой, словно внаглую обманывал бедную дурочку.

Лили знала, что у Петти всего пятьдесят галеонов, они не рассчитывали на очень дорогие покупки. У неё самой осталось всего двадцать пять, и она полезла в карман, чтобы добавить их сестре.

— Вы уверены, что сумма правильная? — Петти уверенно смотрела на продавца. — Вы же понимаете, мэтр, случайный человек не станет покупать все эти вещи!

— Вы от мэтра Зегре? — вдруг робко поинтересовался седовласый продавец у Петуньи.

— Oui! — коротко и сердито ответила Петти. — Сколько с меня, повторите, пожалуйста.

Продавец повёл себя и вовсе странно. Сунулся под прилавок и вытащил небольшой браслет с нанизанными на него костяными кубиками.

— Это подарок, — льстиво улыбнулся он Петти. — С вас семнадцать галеонов и два сикля за всё. Кланяйтесь своему наставнику.

— Кто такой мэтр Зегре? — тихо спросила Лили у Ксавье.

— Самый крутой рунолог Франции, — негромко ответила Мишель, усмехнувшись. — Старый маразматик-отшельник. Читал нам одну лекцию в Шармбаттоне, весьма неприятный человек. Возможно, он когда-то закупался в этой лавке через ученика.

Когда они вышли на улицу, Лили посмотрела на Петунью, которой пришлось убрать покупки в свой рюкзак — он раздулся, как у заправского туриста.

— Почему ты сказала продавцу, что ты от мэтра Зегре? — спросила Лили.

— Случайно, — покраснела Петти. — Он так меня взбесил своей усмешкой, что хотелось сказать что-то резкое. Думала, что «нет» по-французски будет идеальным словом. Но ляпнула «да» от волнения, наверное. Не признаваться же, что ошиблась. И я не ожидала, что это повлечёт такое снижение цены.

— Так ему и надо, — усмехнулась Мишель. — Не волнуйтесь, мисс Эванс, цена получилась всё равно немалая. Но вернуть это в лавку у вас не получится.

— А зачем возвращать? — только больше заволновалась Петти. — У него некачественный товар?

— Как раз-таки, самый лучший, — покачала головой мадам Ксавье, поглядев на Петунью с сочувствием. — Не обижайтесь, прошу. Но постарайтесь не расстраиваться, если рисовать руны у вас не получится. Повторюсь, это доступно лишь единицам. Во время моей учёбы в Шармбаттоне таланта не выявилось ни у одного студента. Руны мы изучали, конечно, даже кто-то сдавал по ним экзамены — но рисовать правильно ни у кого не получалось. Даже наш преподаватель по рунам, мэтр Голь — всего лишь теоретик.

— Если мне не пригодятся эти инструменты, — Петти задорно улыбнулась гиду, — я пошлю их в подарок мэтру Зегре.

— Он не оценит! — рассмеялась Мишель, как на хорошую шутку.

А Петти незаметно подмигнула Лили. Вопрос с покупками Петуньи был закрыт.

Палочку Лили всё же приобрела у бородатого мастера в небольшой лавке между аптекой и совиной почтой. Коробки с волшебными палочками стояли на полках, как книги. Некоторые палочки были выставлены под стеклянным прилавком.

— Вам какую? — спросил её мастер, поглядев скептически. — Для фокусов или настоящую?

— Настоящую, — ответила Лили. — Но для фокусов тоже возьму.

— Это для детишек, — фыркнул бородач, выкладывая на прилавок простую черную коробку. — жмете первую кнопку и держите — и будет вам огонёк вроде Люмоса. Жмёте среднюю кнопку — брызги воды, даже стакан не наполнить. Третья кнопка — громкий противный сигнал — разве напугать кого-то. Проверять здесь не рекомендую.

Лили рассмотрела изящную чёрную палочку с узловыми утолщениями и тремя кружочками-кнопками на удобной рукояти. Выглядела, как настоящая, а кнопки вроде срезанных сучков.

— Беру, — решила она, почему бы не подарить такую палочку Петти — пусть использует, как фонарик. — А теперь настоящую покажите.

Мастер хмыкнул и достал из-под прилавка чёрную доску с вдавленным внутрь отпечатком человеческой пятерни.

— Кладите вашу правую руку в углубление, — велел он, поворачиваясь к ней спиной. Оказалось, смотрел он на полки с палочками — когда Лили положила руку в углубление, совместив пальцы с выемками для них, несколько коробок засветились на разных полках. — Прижмите пальцы сильнее! — две из пяти светящихся коробок погасли. — Ещё сильнее, девочка!

Лили сжала зубы и навалилась на свою руку всем телом, благо прилавок был низким, а она стояла на небольшой скамеечке. Осталась одна светящаяся коробка, её и принёс ей мастер.

— Описание внутри, — сообщил он небрежно. — С вас четыре галеона и ещё пять сиклей за бутафорскую.

Даже не продемонстрировал и не дал испробовать, но Лили не возражала, дома посмотрит, то есть — в отеле.

Петти рассмеялась, получив бутафорскую палочку — они ждали мадам Ксавье, которая забежала в аптечную лавку «на минуту».

— Только не пробуй звук, — попросила Лили. — Этот тип сказал, он очень громкий и противный.

Огонёк им понравился — достаточно яркий и действительно похож на Люмос. К сожалению, не направленный, но что-то осветить можно.

— Замучаешься долго держать, — хмыкнула Петунья, гася огонёк. — Кнопка очень тугая. Но забавная вещь, спасибо!

Она спрятала палочку в рюкзак.

Вернувшись в отель, Лили решила не ездить на экскурсии, а начать вязать платье для миссис Снейп. Родители не возражали, узнав о её планах. А Петти всё же решилась поглядеть Лувр и Эйфелеву башню, как предлагала им гид.

Первым делом Лили прочитала инструкцию к своим манекенам, ещё в прошлой жизни взяла за правило сначала изучать инструкцию, а уже потом смотреть на товар. И это не раз себя оправдывало. И здесь тоже не зря читала. Оказалось, не только прикосновением можно было получить формы клиента. Даже напротив — такая активация требовалась для зрелищности, чтобы впечатлить кого-то и пустить пыль в глаза. Достаточно было самой Лили чётко вспомнить человека и коснуться точки на шее манекена палочкой, держа мысленно этот образ.

Лили видела миссис Снейп лишь однажды — на платформе «девять и три четверти» — когда её за руку тянул Северус. Как оказалось, запомнила она маму Снейпа отлично, манекен легко изобразил высокую фигуру с небольшой грудью и длинными ногами. К удивлению Лили, фигура у Эйлин Снейп оказалась очень даже ничего, не хуже, чем у мамы — второй манекен как раз уже изображал мамину фигуру. Разве что у мамы рост оказался не таким высоким, грудь побольше и не такая тонкая талия, как у миссис Снейп.

Оставалось выбрать фасоны, подобрать нитки и приступать к делу. Для мамы сразу захотелось вязать по фасону из французского журнала — ради одного этого платья Лили и купила весь журнал. Маленькое чёрное платье на любой случай из очень тонкой нити и с плотной вязкой наверняка маме понравится, да и отцу — тоже.

Для миссис Снейп она давно уже решила вязать по одному из фасонов от Марши Слим — закрытое платье с юбкой макси и высоким горлом, но невероятно изящное. Учитывая чары комфортного тепла и остальные чары, которые она нанесёт на готовое изделие — сносу этому платью не будет. Хоть что-то хорошее будет у человека, а то ведь даже добрая мама как-то упомянула «несчастную» миссис Снейп, у которой, вероятно, нет средств на нормальную одежду.

Самое сложное было настроить работу спиц, заложив в заклинание все нужные параметры из схемы. Лили справилась с этим за час. Чем хороши ещё оказались манекены, как она прочитала в инструкции, вязать можно было прямо на них, правильно расположив нити и спицы. Особенно хорошо такой способ годился для бесшовных изделий. А ещё сразу был виден получающийся результат.

Всё настроив, Лили устроилась поудобнее на кровати с книгой, и лишь иногда с удовольствием наблюдала, как шустро и неутомимо трудятся магические спицы. Её радовало, что давно уже не было сбоев в работе со спицами, поэтому она смело углубилась в чтение.

В школе Лили выделяла по два часа перед сном на вязание, ведь свободного времени учёба оставляла мало. Поэтому на каждую вещь уходило по четыре или пять дней. А сейчас решила рискнуть и сразу настроить спицы на весь оставшийся день до вечера.

За чтением она всё же уснула, скучная попалась книга по трансфигурации — одни формулы и совсем мало текста. А проснулась она, когда за окном уже стемнело.

Ахнув, Лили бросилась к манекенам, зажигая Люмос. Освобождённые спицы мирно валялись на полу, а платья оказались полностью готовы. Ну как полностью, для рукавов нужно было делать отдельные настройки. Чем она спешно и занялась. Но это максимум минут сорок-пятьдесят.

Родители с Петти вернулись совсем поздно, когда новенькие платья уже были обработаны зельем и сушились на манекенах. А Лили активировала третий манекен — почему бы спицам не работать ночью? Просто подумала, что папе бы очень пошёл свитер крупной вязки из коллекции Марши Слим. Она ведь как раз купила подходящую пряжу из толстых нитей.

— Ты хоть ужинала, ребёнок? — спросила мама, когда Лили вышла их встречать. — Как, нет? Джордж, закажи, пожалуйста, еду для Лили в номер.

Проснувшись в несусветную рань, Лили первым делом с удовольствием рассмотрела почти готовый свитер для папы — на мощной фигуре, которую изобразил манекен, серый с чёрными вкраплениями свитер смотрелся очень органично и даже нарядно. Оставалось настроить рукава.

Запустив спицы вязать рукава, потрогала платья, убеждаясь, что все зелья впитались за ночь. Наносить заклинания прямо на манекене Лили остереглась, мало ли как повлияют заклятия на хрупкую оболочку манекена. Поэтому, как учил Флитвик, заставила платья зависнуть в воздухе и приступила к последнему этапу. Чары ложились ровно и мягко, отработанные столько раз. Чары тепла, комфорта, затем чары защиты от ударов — хотя Лили не представляла, у кого поднимется рука, чтобы ударить маму или миссис Снейп. Следом легли чары самоочищения и разглаживания. И одни новые — для мгновенного высыхания, если вдруг попадёшь под дождь или просто обольёшься чем-то.

Вот чары защиты от огня она до сих пор не выучила, но решила, что платья и без того получились шикарными с уже наложенными особенностями. Аккуратно их сложив, хотя они не могли помяться, Лили привычно наколдовала на них подарочную упаковку. Как раз настало время наносить зелье на папин свитер.

Осиротевшие без платьев манекены заставили задуматься — что ещё можно связать, пока есть время и возможность колдовать. Разложила вокруг себя коллекцию от Марши Слим и стала лениво пролистывать купленный французский журнал. Кроме платьев там были и другие изделия, а в конце журнала нашлись образцы мантий — целых четыре штуки. К сожалению, все варианты на девочек, и два пришлось отбросить сразу — в Хогвартсе такое не носили. Но одна мантия с капюшоном ей очень пришлась по вкусу — удобная, красивая, летящего силуэта и с глубокими карманами.

Для мантии требовались самые тоненькие спицы, самая тонкая чёрная нить и чернёная серебряная. А ещё заклинание очень плотной вязки, почти как для брюк. Решено — сделано, и два манекена снова оказались в работе. Один — копия Лили, второй изображал Петунью. А раз Петти собирается в магический мир, то и мантия ей точно пригодится.

Когда позвали на завтрак, Лили ушла с лёгким сердцем. Волшебные спицы прекрасно слушались настроек и могли уже работать без её присутствия. Ещё хорошо то, что в этих мантиях принцип вязки был несколько иной, чем у платьев и свитеров — рукава и капюшон сразу закладывались в схему, как и карманы.

В этот день Лили поехала на экскурсию вместе со всеми, попросив на ресепшене не убирать её комнату до завтрашнего утра. Мадам Ксавье перевела её просьбу, прекрасно поняв причины, и администратор, хоть и была не слишком довольна, но согласилась. Заверила, что никто в комнату не войдёт в её отсутствие.

А вечером, когда вернулись из насыщенной поездки, Лили торжественно вручила родителям обновки.

Отец поглядел недоверчиво и насмешливо, мама — с умилённой улыбкой. Похоже, никто из них не верил, что Лили удалось угадать с размером или связать что-то достойное всего за один день. А ведь они видели платье Петти, которое та носила каждый день и не желала менять ни на что другое.

— Сегодня мы слишком устали, детка, — ласково сказала мама, целуя её в лоб. — Но завтра обязательно примерим.

Лили только кивнула, пряча улыбку. Она была уверена, что им обязательно понравится её творчество. Она поманила Петунью к себе в комнату, чтобы показать мантии. Те действительно были уже полностью готовы и ждали обработки зельями. Петти даже руки сжала на груди, увидев свой манекен с готовой мантией.

— Но я же не учусь в Хогвартсе, — робко сказала она, не отрывая взгляд от ожившего манекена — Лили включила демонстрацию изделия.

— А в чём ты собираешься ходить по магазинам в магическом мире? — поглядела Лили лукаво. — Или ездить на задания с наставником? В джинсах и маечках, чтобы на тебя все таращились?

Петти изменилась в лице, осознав. Глаза засияли, теперь она совсем иначе смотрела на мантию, как-то жадно и радостно.

— Точно! — смогла она выдать через минуту. — А я и не подумала. Лилс, ты чудо!

Мантия пришлась ей впору и смотрелась даже лучше, чем на манекене. Петти даже расстроилась немного, что не может сразу забрать свою обновку.

— Сначала зелья, потом чары, отдам завтра утром, — твёрдо сообщила Лили.

Утром мама появилась в новеньком платье, а папа в сером свитере, и оба выглядели несколько смущённо и виновато. Лили только улыбнулась, когда они принялись её хвалить, мол, даже не представляли, что маги действительно способны на что-то дельное. Петти же свою мантию показывать никому не захотела, спрятала в свой чемодан. Зачем, мол, напоминать родителям, что она скоро их покинет, пусть отдыхают.

В этот день они все решили устроить себе выходной, а отец пригласил маму в ресторан, раз уж у неё появилось такое замечательное платье. А Лили они вручили ещё шестьдесят фунтов, не пожелав слушать возражений. Мол, надо же тебе купить ещё ниток для твоих замыслов.

Лили задумалась над новой проблемой — как ей самой составлять схемы для зачарованных спиц? Удобно, конечно, пользоваться готовыми, но вот — не нашла она мужской мантии, и ничего не может поделать. Возникни у неё в прошлой жизни такие желания, взрослая Петунья, не раздумывая, записалась бы на курсы, заплатив положенный взнос, и всему бы обучилась за короткий срок. Как с этим у магов обстоит дело, Лили даже представить не могла. И у кого спросить, тоже. Она полагала, что и Марша Слим вряд ли сможет помочь. Вполне возможно, что девушка перерисовывала те схемы с таких же журналов, какой приобрела себе Лили во французском волшебном квартале. Кстати, надо было взять два и подарить один Марше. Но с этим помогла Мишель, сказала, что сама купит и отдаст на следующее утро.

Мишель Ксавье провожала их обратно в аэропорт ранним утром четвёртого дня. За второй журнал денег взять она не пожелала, покачав задумчиво головой. Лили не настаивала, но подарила Мишель лёгкую шаль, которую связала именно для неё на досуге. Ксавье тут же примерила бледно-голубую шаль и расцеловала Лили в обе щеки.

— Есть ли книги, обучающие самостоятельному составлению схем для волшебных спиц? — спросила её Лили с интересом, чтобы избавиться от неловкости — ничего ведь особенного в этой шали не было, кроме набора все тех же чар.

— Книги? — задумалась Мишель. — Очень сомневаюсь. Такие знания передаются в семье от матери к дочери, они же продают готовые схемы вот в такие журналы и получают нехилые гонорары. Зачем им делиться? Разве что ты научишься и напишешь книгу сама.

Лили приуныла, вчера она полдня потратила, чтобы понять, по какому принципу строится схема той же шали, самого простого изделия, казалось бы. Пыталась менять предложенные цифры, но выходила такая ересь, что приходилось всё распускать раз за разом. В итоге просто связала шаль по готовой схеме — почти такую же, как для мамы.

— А я неплохо натренировала чары для вещей против проклятий, — поделилась вдруг Мишель Ксавье. — Есть ли что-то готовое, на чём показать? Не обращайте внимания на водителя, я набросила на нас чары отвлечения.

Лили решила показать платье для мамы Северуса. Пусть на нём будет побольше чар. Мишель достала палочку, заставила платье вспорхнуть и зависнуть, после чего палочка в её руках заплясала как у дирижера. Французские словечки тоже сыпались горохом.

— Готово! — улыбнулась Мишель. — Сможете повторить?

— Когда вырасту и выучу французский, — пробормотала впечатлённая Лили. Она снова упаковала подарок для мамы Северуса и убрала в сумку.

Мадам Ксавье мелодично рассмеялась и погладила её по кудрям.

— Прелестное платье! — похвалила она. — Такое изящное и загадочное. У вас талант, мадемуазель Лили!

Родители обретались в каком-то своём мире, с тех пор как вернулись вчера из ресторана несколько взбудораженные и сразу заперлись в своей комнате. В такси, везущем их в аэропорт, мама с папой дремали, тесно прижимаясь друг к другу и изредка обменивались сонными загадочными взглядами. На демонстрацию платья и чары вовсе внимания не обратили. Но с Мишель Ксавье попрощались очень душевно.

— Не удивлюсь, если они решат подарить нам братика, — пробормотала Петунья, когда в аэропорту девочки отошли от родителей, чтобы купить себе мороженое. — Твоё платье сделало своё дело — в ресторане они наверняка танцевали и целовались.

Лили не исключала такого развития событий. Прекрасно понимала, что родители далеко не старые. Да они моложе, чем она была в прошлой жизни! Да и Париж располагал к романтике. Поняла только, что рада за них, но зависти к такому времяпрепровождению не испытывала. Либидо, к счастью, спало ещё в этом теле, вот и хорошо, вот и славно. Других дел невпроворот.

Италия встретила их ярким солнцем и почти летней температурой воздуха — пятнадцать градусов по Цельсию. Не лето, конечно, но всё равно очень тепло. Отель им достался не хуже, чем в Париже. Лили, оказавшись в своей комнате, сразу достала свои манекены, оставшиеся запасы ниток и все свои спицы, и крепко задумалась — что ей вязать, пока есть ещё время на колдовство, и для кого.

Погулять в Риме, конечно, заманчиво — увидеть Сикстинскую капеллу, Колизей, фонтан Треви, Замок Святого Ангела, Капитолий… Но она решила, что ей хватит одного дня на осмотр достопримечательностей. Что-то увидит, и ладно. А вот в магический квартал хотелось наведаться немедленно. Петти её желания разделяла, ей не терпелось узнать, есть ли в том квартале что-то ещё интересное для рунологов. Она всерьёз готовилась к своей работе на Мальсибера, и Лили её прекрасно понимала. Сама такой была — если уж наметила цель, должна была всё сделать для её достижения.

Гидом у них в Риме оказался Винсент Бруно — молодой смуглый парень с кучерявой шевелюрой и весёлыми карими глазами. Худощавый, стремительный и очень много знающий про всё и всех. Он рассказывал интересно и по-своему, упрощая многие исторические события весьма забавно и не совсем прилично. Нагулявшись, они остановились в небольшом открытом кафе, где купили себе лимонада и сэндвичей.

Петти, допив свой лимонад, устроила гиду настоящий допрос — она успела почитать про все места, которые стоит посетить. И Винсент Бруно легко и пространно отвечал, ни разу не запнувшись.

— Где находится вход в магический квартал? — задала Петти очередной быстрый вопрос.

— Виа Маргутта, конечно… — сеньор Бруно осёкся, посмотрел на Петунью с прищуром. — Эм… Каков был вопрос, сеньорита?

— Всё в порядке, синьор Бруно, — рассмеялась мама. Они с отцом добродушно слушали допрос Петти и сочувствовали итальянцу. — Девочки хотят прогуляться по вашему магическому кварталу. Если это близко, и вы их сопроводите, будет чудесно. А мы ещё посидим здесь и подождём вашего возвращения.

— Как скажете, синьора, — вежливо откликнулся Бруно. — Магический квартал неподалёку.

Здесь вход в мир магов находился возле цветочной арки. Причём, пока вплотную не подойдёшь к стене, нужную дверь не увидишь. Да, обычная дверь, открывающаяся внутрь, за которой оказались не менее узкие мощёные улочки магического квартала. От римских улочек, пожалуй, их отличало лишь отсутствие автомобилей. А вот пешеходов здесь хватало.

— Сказали бы сразу, что вы ведьмы, — проворчал Винсент, кивая им на здание Гринготтса, — поменять лиры на галеоны можно там. Жду у выхода.

Покупки Лили в магическом квартале Рима почти ничем не отличались от покупок в Париже. Здесь Лили не увидела магических манекенов, на вопросы о них две продавщицы лишь недоумённо пожали плечами. Зато журналов со схемами для волшебных спиц нашлось целых три. И один был полностью посвящён вязаной одежде для мальчиков и мужчин. Лили даже задохнулась от такой удачи, там ведь и схемы мантий имелись, всего три детские, но каждая Лили понравилась до зуда в пальцах. «Да! — захотелось ей завопить совсем не по-взрослому. — Да! Да! Да!» И вздёрнуть вверх кулак.

Но чинно пройдя с добычей к прилавку, она лишь вежливо осведомилась у третьей продавщицы, принимающей оплату:

— Это все журналы, что у вас есть? Может быть, о волшебных спицах имеется книга?

— Che dici? — недоумённо уставилась на неё лавочница. Наверное, она не понимала английскую речь в отличие от помощниц.

К счастью, их услышал скучавший в сторонке Бруно. Он подскочил к лавочнице и очень эмоционально заговорил с ней по-итальянски. А потом с улыбкой обернулся к Лили.

— Увы, сеньорита. Других журналов по волшебным спицам здесь нет, — перевёл он, разводя руками. — А книги были изданы малым тиражом, и на данный момент все раскупили. Но может быть, пара экземпляров осталась ещё в книжной лавке.

В книжную лавку Лили почти бежала, спешно расплатившись за журналы, мотки шерсти и наборы новых спиц. Бруно и Петунья едва за ней поспевали. Книжка о спицах в книжной лавке нашлась за авторством некой Матильды Груббер. Но Лили ждало сильное разочарование. Да, схемы, чертежи деталей кроя, рисунки готовых изделий понять было можно, но весь текст — а его было много — был напечатан на итальянском. Это притом, что сама автор — немка. Впрочем, немецкого языка Лили тоже не знала, и прямо ощутила себя крайне ущербной — вот не могла она, будучи взрослой Петуньей, заняться изучением иностранных языков?

Оставалось одно — приобрести-таки книгу и англо-итальянский словарь.

— Девочка! — воскликнул Бруно взволновано. Он так радовался за неё вместе с Петуньей, что книга нашлась. — Ну что ещё не так? Это не та книга?

— Книга та самая, — принуждённо улыбнулась Лили. — Но она на итальянском! Как мне её читать?

— Я мог бы перевести её для вас! — Винсент взял книгу из её рук и полистал. Лицо его несколько вытянулось, видимо, впечатлил объём печатного текста. — Санта Мария! Тут слишком много специфических слов… и… Я могу попросить бабушку перевести. Она сама занимается волшебными спицами и прекрасно знает английский.

— Я хочу видеть вашу бабушку, сеньор Бруно! — воскликнула Лили не менее эмоционально. — И как можно скорее!

Но ей пришлось запастись терпением. Петти ещё не посетила нужную ей лавку. А бабушка Бруно жила в Венеции, и так просто до неё было не добраться. Бруно бормотал, что отправит ей сову, и купил Лили в утешение сахарное перо.

Для рунологов и здесь нашёлся небольшой прилавок, но не среди канцелярии, а в лавке мастера-артефактора. Бруно пришлось обежать несколько лавок, чтобы это выяснить, пока девочки грызли сахарные перья и мрачно рассматривали витрину лавки «всё для квиддича». Спортивные мётлы привлекли многих ребят, так что девочкам пришлось отойти к самому краю витрины, чтобы не затолкали.

— Смотри! — ткнула пальцем в небольшой листок с объявлением Петти. Он крепился среди других похожих и ничем особым не отличался от других объявлений. А вот текст оказался на чистом английском!

«В продаже имеется метла для сквиба, — значилось в объявлении. — Бытовая, с улучшенным сиденьем и креплением для багажа. Максимальная скорость — сорок миль в час. Маневренность средняя. Надёжность — высокая. Аналог артефакта невидимости для простецов встроенный. Просьба обращаться в аптечную лавку к М. Липман».

— Сходим! — сдержанно покивала Лили, огляделась и объявление сорвала. Незачем смотреть на него конкурентам! Правда, найти рядом сквибов, говорящих по-английски, надо было ещё постараться.

— А это? — Петти указала на объявление как раз на итальянском. Лили смогла прочесть только имя в конце — М. Липман.

Подошедший Бруно подтвердил, что там тоже идёт речь о метле для сквиба. Лили и его сорвала под изумлённым взглядом гида.

Петти разочаровано осмотрела скудные инструменты для рунологов в лавке артефактора.

— Это всё, что есть? — спросила Лили продавца — кряжистого итальянца в лихо заломленном берете.

— Un momento! — ухмыльнулся итальянец и надел на ухо какую-то загогулину, после чего произнёс на чистом английском: — Что вы спросили, сеньорита?

У Лили открылся рот от изумления — она и не представляла, что так можно.

Она объяснила свой интерес, и получила ответ, что рунологов слишком мало и нет смысла держать для них товар.

— А сколько стоит ваш переводчик? И какие есть ещё?

Переводчики здесь были! Лили заинтересовал тот, что в виде квадратной лупы с длинной ручкой для чтения.

— Переводит с трёх разных языков на итальянский! — радостно сообщил торговец. — Наводите на английский текст, а через артефакт видите итальянский перевод весьма хорошего качества.

— А чтобы наоборот? — чуть приуныла Лили. — Смотреть на итальянский и видеть английский текст.

— Просто переверните артефакт, — хохотнул весельчак. — Переворачивайте снова, пока не найдёте нужную вам пару. Всего заложено четыре языка: итальянский, английский, французский и русский. Это двенадцать вариантов перевода. Каждый поворот артефакта — это активация нового варианта. Для вас, милая сеньорита, отдам всего за три золотых. Поверьте, услуги переводчика-мага обойдутся вам дороже.

Лили навела квадратную лупу на текст объявления, написанного на итальянском. Лупа не увеличивала текст, просто изменила буквы. Пришлось перевернуть псевдо-лупу семь раз, пока текст не превратился в читаемый английский. Объявление оказалось то самое, почти дословный перевод про метлу для сквиба.

— Довольно заморочно, — оценила Лили, скрывая охватившую радость — она сама сможет читать книгу по волшебным спицам! Но надо же поторговаться. — Нет чтоб рычажок какой имелся. А то каждый раз вертеть эту штуку!

— Два! Два галеона и семь сиклей! — не расстроился итальянец. — И бесценный совет бесплатно — не покупайте ту метлу! Кто бы ни был ваш сквиб, его жизнь дороже. Из метлы выпал камешек с руной защитного купола — это такая полусфера, что возникает вокруг летуна. Полетит ваш сквиб на большой скорости и замёрзнет насмерть или птица в него врежется, тоже чревато. Тот прощелыга вам этого не скажет, он потому и избавляется от метлы, ищет простачка. Заказ у рунолога на такой камешек будет стоить вдвое дороже самой метлы. А то и втрое. И пойди ещё найди самого рунолога — редкий зверь в наших краях.

Лупу-переводчик Лили приобрела за два галеона и пять сиклей. А про метлу, лукаво улыбнувшись, рассказала Петти. Они всё же дошли до «прощелыги» и метлу оценили. Красавица! Даже Бруно присвистнул. А Петунья так и поедала метлу глазами. Хотя Лили ей рассказывала, как это ужасно и некомфортно летать на метле. Правда, эта метла на школьные совсем не походила. Лакированная тёмным лаком изящная рукоятка, даже на вид комфортное сиденье со спинкой, подлокотниками и пристяжными ремнями. Довольно вместительная сумка за спинкой сиденья и крюки для багажа впереди.

— Такую вы нигде не найдёте, — рекламировал товар щуплый англичанин с бегающим взглядом — ассистент зельевара из аптечной лавки. — Делалась на заказ! А как удобно на ней сидеть — вылезать не хочется. Видите, какие удобные упоры для ног! Любой сквиб сможет легко управлять полётом — видите два рычажка? Всё просто, этот крутишь — вверх-вниз, вправо-влево, интуитивно. Да хоть наискосок. Задаёт направление. А второй — скорость. Так — медленно, а так, до упора — очень быстро. Скорость изменяется мягко, можно настроить комфортную. И всего за сорок галеонов! Почти бесплатно отдаю, от сердца отрываю!

Петти нашла-таки углубление на древке метлы — сковырнула с него что-то мягкое и невинно поинтересовалась:

— Разве не тут должен быть камешек с руной защитного купола? От холодного ветра и ударов всякой пакости? Почему его нет?

Мартин Липман принуждённо рассмеялся.

— Да бросьте, — хохотнул он, сердито сверкнув маленькими глазками. — Зачем сквибу защитный купол? По лесу летать? Где ваш спортивный английский дух? Пусть ваш сквиб оденется потеплее — и вперёд! Покорять небо!

— Вы в своём уме? — вмешался Бруно, загораживая собой девочек. — Да этой метле для путешествий кнат цена без той руны! Вас бы на ней отправить к чёртовой бабушке в тулупе и шлеме!

— Да чего стоит заказать новый камешек у рунолога? — попятился от Винсента торговец. — Да я за двадцать галеонов метлу вам отдам! Семнадцать! Пятнадцать золотых и десять сиклей! Да для сквибов вы вообще ничего лучше не найдёте!

— Одиннадцать золотых — и по рукам! — вмешалась Петунья.

— Сеньорита! — охнул осуждающе Бруно. — Кто бы ни был тот сквиб…

Лили дёрнула гида за рукав, оттаскивая в сторону.

— Не волнуйтесь, Винсент, — попросила она шёпотом. — У нас есть знакомый рунолог в Англии.

У Бруно уважительно округлились глаза.

— Серьёзно? — спросил он с придыханием. Словно Лили ему сообщила, что является внучкой королевы Виктории. — В Англии есть рунолог? И вы с ним знакомы?

— Это секрет! — шепнула Лили с таинственным видом. — Мы не должны о нём упоминать.

Бруно покивал, удивлённо покрутил головой и широко улыбнулся Лили, показав большой палец.

Метлу Петти купила за двенадцать золотых. Перед выходом в обычный мир Лили пришлось наколдовать на метлу плотную подарочную упаковку, вызвав восторженное восклицание от Бруно.

— Без бантика нельзя? — усмехнулась довольная Петти, прижимая к себе подарок, который был выше её роста. — Словно ель запаковали.

— Без бантика пока не умею! — Лили спрятала в карман свою французскую палочку. Из красного дерева, забавная такая, слушалась она Лили лучше школьной палочки, по крайней мере в бытовых чарах и чарах для вязанья. — Пойдёмте уже, мама с папой заждались.

Взяться за книгу в Италии Лили не удалось. Пришлось ходить с родителями по всем памятным местам столицы. С бабушкой Бруно тоже пообщаться не получилось, та уже давно не покидала свой дом, а отправляться в Венецию — у семьи Эванс просто не было времени. Но сеньора Селеста прислала для Лили несколько схем вязания для волшебного крючка, сам крючок и по десять фунтов отменной пряжи трёх цветов: чёрной, серой и коричневой — шерсть с её трёх книзлов. Подарок был сложен в небольшую кожаную сумку с чарами расширения на широкой лямке.

— Бабушка сама её сшила и зачаровала, — уверенно сказал Бруно. — В школе можешь носить, смотри, какая удобная. Все твои чемоданы туда поместятся, уверен. И даже метла сеньориты Петуньи.

— Но это такой дорогой подарок, — растерялась Лили. О такой сумке можно было только мечтать.

— У неё таких сумок много нашито именно для подарков, — отмахнулся их итальянский гид. — Правда, далеко не всем она их дарит. Я уж написал, какая ты славная девочка, и как расстроилась из-за книги про волшебные спицы. А ещё послал колдофото сеньориты Петуньи в её красивом платье — твоя сестра сказала, это ты ей связала. Вот бабушка и растрогалась, что ты такая талантливая всего в одиннадцать лет. Пользуйся на здоровье! А переводить текст она не возьмётся, ты уж извини. Зрение уже не то, старенькая стала совсем.

И всё же, используя ночи, потому что могла уже не следить за спицами, Лили связала в Римском отеле две вещи — отличную чёрную мантию с капюшоном для Северуса по итальянской моде и мужской тёмно-серый кардиган для Бруно. Как раз пригодились безликие пуговицы. Одну Лили нашла в антикварной лавке, а остальные безликие стали такими же.

Бруно расплылся в такой счастливой улыбке, получив от неё подарок перед самой отправкой в аэропорт, что Лили поняла — правильно всё сделала. Винсент сразу надел обновку, покрутился перед зеркалом в их номере, а после расцеловал Лили в обе щеки, совсем как Мишель.

— Какой же он тёплый и удобный! — не переставал парень восхищаться своим кардиганом.

— И красивый! — вставила Петти, уже накинувшая на плечи свой рюкзак. — А ещё он не мнётся, не пачкается, защищает от ударов и мгновенно сохнет.

Папа тоже надел свитер, связанный Лили, а мама — то самое маленькое чёрное платье, а сверху ту самую шаль.

— Ты всех одела, моя пчёлка, — рассмеялась мама. — Даже Бруно! А как же сама? Обещай мне, что следующее изделие ты свяжешь для себя. Я знаю, что в вашем замке холодно, одной мантии мало. Или давай тебе купим?

— Сама свяжу, — отказалась Лили. Она уже об этом думала — свяжет себе из шерсти книзлов свитер, брючки и платье. Лишь бы можно было колдовать дома французской палочкой. И у кого узнать?

Возвращение в холодную Англию прошло без приключений. Про палочку на таможне не спросили, а вот все вещи досмотрели. Метла Петуньи действительно легко влезла в новую сумку Лили и с провозом в самолёте проблем у них не было. Что интересно, таможенники заглянули в эту сумку и в Италии, и в Англии. Но ничего не сказали. Пришлось Лили проверять на папе и маме, пока ждали остальной багаж.

— Книжка, блокнот и упаковка салфеток, — прокомментировала мама, глядя внутрь сумки.

— И зубная щётка, — ткнул пальцем в кармашек отец.

— Да чего там только нет, — рассмеялась Петти, тоже сунувшая нос внутрь. — Всё вязальное добро Лили и моя метла. Правда, не видите?

Родители только переглянулись с улыбками, похоже, они были рады, что Петунья тоже что-то может.

А возле родного дома их встречал Роджер Мальсибер.

Тёмный маг пожал руку отцу, галантно поцеловал пальчики маме, потрепал рассыпавшиеся рыжие кудри Лили и вручил смущённой Петунье какую-то книгу с лежащей поверх красивой алой розой — даже капельки влаги дрожали на лепестках и стебле, лишённом шипов.

— С возвращением! Как отдохнули?

Все члены семьи Эванс заверили его, что отдых получился чудесный. После чего Роджер пошёл показывать, что он сделал в доме, какую поставил защиту и как правильно пользоваться мусоросборником и другими новшествами.

Когда все дружно пили чай в кухне, где царило уютное тепло, Петунья робко спросила наставника, сможет ли он посмотреть её метлу, где не хватает одного камешка с руной.

— Метла для сквибов?! — удивился Мальсибер. — Пойдём смотреть, никогда такого не видел.

Метлу распаковали на столе в гостиной. Мама с папой только грустно вздохнули, а вот Мальсибер чуть не обнюхал каждый элемент средства передвижения по воздуху.

— Артефакты хорошие, — резюмировал он, потирая руки. — Должно всё работать как надо. А вот рунные камни я бы все заменил, не знаю, кто их клепал, но работа так себе. Тот камешек потому и выпал, что тоже имел какой-то дефект. А может, нарочно убрали, если руна не работала. Петунья, я заберу её с собой, если позволишь. А испытывать будем в моём поместье, когда туда переедешь. Я сам всё проконтролирую.

— Хорошо, — согласилась Петти и тихонько вздохнула. — Спасибо за книгу! Я таких не нашла в магических кварталах в Париже и Риме. Но кое-какие инструменты приобрела для рун.

— Да? — удивился рунолог. — А ну-ка, неси, что ты там купила.

Лили заметила, что Мальсибер стал разговаривать с Петти по-простому, словно уже принял её на работу и посчитал своим человеком. Тогда как к Лили продолжал вежливо обращаться «мисс Эванс».

Петти прибежала с рюкзаком и разложила на столе свои богатства, бережно раскладывая инструменты и остальное. К удивлению Лили, Роджер сперва надел перчатки из чёрной кожи, а лишь потом приступил к осмотру.

Несколько непонятных инструментов он отложил в сторону, остальные внимательно рассмотрел.

— Неплохо, — заявил он в итоге. — Я, разумеется, добавлю в твою коллекцию всё необходимое и научу пользоваться. Но вон те — можешь смело выкинуть, барахло для дилетантов. И сталь плохая. Остальное отменного качества. Умница!

Петти зарделась от удовольствия от похвалы и хотела уже складывать инструменты обратно, но отдёрнула руку.

— Мне тоже надо надеть перчатки? — спросила она.

— Тебе как раз не надо, — усмехнулся Роджер и словно из воздуха достал кожаный свёрток. — И это огромный плюс в нашей с тобой работе. Вот, хотел отдать тебе уже дома, но раз ты купила инструменты, раскладывай их сразу правильно.

Он раскатал свёрток, в котором оказалось множество кармашков. И принялся показывать, куда какой инструмент засунуть. Все поместились, даже несколько кармашков остались свободными. А когда снова скатали свёрток, он остался такого же размера, как был — вроде тонкого и короткого тубуса, только мягкого.

— Тоже чары расширения? — поинтересовался папа, которого сильно впечатлила сумка Лили.

— Почти, — ответил Роджер. — Здесь задействованы специальные руны, а не чары, потому что обычную магию нельзя применять к инструментам рунолога. Магия волшебников не уживается с магическими рунами, как ни парадоксально. Именно поэтому я надеваю перчатки из драконьей кожи, которая не проводит магию, а ваша старшая дочь может трогать инструменты голыми руками. Кстати, Петунья, раскатать этот свиток теперь можешь только ты. Никому другому не удастся. Читай книгу, можешь потренироваться на этом, — кивнул он на пакет с деревянными кубиками. — Только не больше одной руны на каждом, впрочем, в книге найдёшь нужную главу. А вот активировать руны сама пока не пытайся, вместе активируем позже.

Мальсибер распрощался со всеми и исчез с крыльца, как и в прошлый раз, прихватив с собой метлу. Петунья сразу побежала наверх, унося свои сокровища. Родители пошли разбирать сувениры и вещи в свою комнату. А Лили, прихватив два свёртка, выскользнула из дома, бегом направляясь к дому Снейпов.

Где находится дом Севера, она помнила из прошлой жизни. Следовало перейти горбатый мостик, а там направо, в обход кустов, и как раз оказываешься в Паучьем тупике. Самый ближайший дом и был домом Снейпов. Мрачный, как ей и запомнилось, с тремя скрипучими ступенями крыльца. Звонка Лили не нашла, пришлось постучать кулаком.

Дверь долго не открывали, и Лили хотела постучать ещё раз, но услышала, как поднимается засов. Приоткрыв небольшую щель, на неё взглянула мама Севера, бледная, как и всегда, словно её точит какая-то болезнь. Увидев Лили, Эйлин Снейп распахнула дверь шире и чуть улыбнулась — совсем как Сев — только уголки рта едва поднялись кверху.

— Здравствуй, Лили, — доброжелательно сказала она, значит, Лили с ней была уже знакома. — Северус у себя, проходи. Ты же помнишь, где его комната?

Лили кивнула — помнила, хотя не из этой, а из прошлой жизни. Она здесь была, когда Эйлин хоронили.

— Подождите! — опомнилась Лили, когда Эйлин, закрыв дверь на засов, собиралась уйти в кухню. На ней была надета растянутая кофта и невзрачное потрёпанное платье. — У меня для вас подарок на Рождество. Простите, что припозднилась с ним.

— Подарок? — очень удивилась Эйлин, но пакет взяла, неловко вертя его в руках. — А что это?

— Платье, — пояснила Лили. — Я сама его связала именно для вас.

— О, те вещи у Северуса, — понимающе кивнула Эйлин. — Отличные чары, Лили! Спасибо тебе за сына, я бы такие купить не смогла, а вязать не умею.

Она говорила спокойно и с достоинством, смотрела благожелательно и немного грустно.

— Я посмотрю?

— Лучше наденьте, — с чувством ответила Лили. — Ему сносу нет, можете даже готовить в нём и варить зелья.

Выпалив всё это, Лили бросилась к лестнице на второй этаж, чтобы не смущать хозяйку дома. Дверь в комнату Севера оказалась закрыта, а на двери красовалось изображение черепа и костей с надписью: «Не входить!»

Лили постучала кулаком три раза прямо по черепу. К груди она прижимала второй свёрток.

— Ну, мам, я же сказал… — Сев распахнул дверь и удивлённо замер при виде Лили. — Ты вернулась! Прости, у меня тут не прибрано…

Он затянул Лили в комнату, где она никакого мусора не увидела. На столе у окна булькал на горелке котёл. Узкая койка заправлена слишком коротким шерстяным одеялом, явно севшим от стирок. Ещё здесь был высокий платяной шкаф и трёхногий табурет, с которого Север поспешно убрал стопку книг, переложив их на кровать.

— Садись, — предложил он. — Мне ещё пятнадцать минут надо приглядеть за зельем, а потом можем пойти погулять.

— Держи, — сунула ему в руки подарок Лили и села на табурет. — Не представляешь, сколько времени я искала схему для спиц в Париже и Риме, чтобы связать эту вещь для тебя. Так что лучше сразу надень, мне нужно видеть, а потом я покажу тебе очень классную штуку.

Север поднял брови и принялся распаковывать мантию. На нём и сегодня были надеты тёмный свитер и брюки, связанные Лили. И опять они выглядели, как новые — что значит чары!

Расправив мантию, Север поднял её, чтобы рассмотреть.

— Ничего себе, Лилс! — сказал удивлённо. — Это же… Даже у Поттера мантия попроще и без капюшона. У Блэка с капюшоном, но не такая совсем… Я уже не говорю про мантии от мадам Малкин. И это можно связать твоими смешными спицами?!

— И ничего не смешными, — фыркнула Лили. — И да, если есть схема, связать можно почти что угодно. Примерь уже, а то я нервничаю.

Север хохотнул, встряхнул мантию и надел.

— Удобная, — оценил друг сразу, застёгивая чёрные плоские пуговицы — и не скажешь, что совсем недавно они были безликими. — И тоже с чарами?

— Тоже, — покивала Лили и обошла его со всех сторон, хотя прекрасно рассмотрела все на манекене. Это действительно была прекрасная мантия для мальчика и смотрелась на Севере удачно.

— Глубокие карманы, — Север сунул в них руки. — Спасибо тебе, Лили! Мантия классная. Но ты же хотела связать платье для мамы. Не надо было…

— Уже отдала, — перебила его Лили, снова садясь на табурет. Она вынула из кармана коробочку с манекеном и кивнула на котёл. — С зельем всё в порядке?

— Сейчас да, — Север снял мантию и пошёл вешать её в шкаф. — Через… десять минут помешаю, и можно оставить на несколько часов. А что ты хотела показать?

— Смотри! — Лили с щелчком раскрыла коробочку и перед ней вырос полупрозрачный манекен.

— Ого! — расширил глаза друг. — Ты научилась делать привидений?

— Сам ты привидение! — возмутилась Лили. — Это манекен! Для вязания! Коснись его рукой.

Север осторожно ткнул в бок манекена пальцем. И открыл изумлённо рот, когда манекен уменьшился, становясь его копией, только безликой и лысой.

— Это я так выгляжу?

— Ага, — довольно улыбнулась Лили. — А смотри, как ещё можно.

Она хорошенько представила себе слизеринского префекта и ткнула палочкой в затылок манекена. Призрачный мужчина тут же вырос, обретая другие формы.

— Малфой! — ошарашенно прошептал Снейп. — Лица нет, но всё равно узнать легко. Откуда у тебя это?

— Купила в магическом квартале Парижа. Поэтому мне не нужны примерки на реальных людях, и я никогда не ошибусь с размером!

Она нажала на коробочку, находящуюся под затылком манекена, и призрачный Малфой мгновенно в неё втянулся, превращаясь в кусок прозрачной резины. Лили закрыла крышку и убрала коробку в карман.

— Минуту! — Север бросился к котлу и принялся аккуратно мешать зелье. Вынул мешалку, закончив, пригляделся к зелью, после чего выключил горелку, а котёл накрыл крышкой. — Готово! Погоди, надену сапоги — и можем идти.

Внизу они увидели миссис Снейп, которая выходила из кухни. В новом платье она смотрелась совершенно иначе, как благородная леди, а не как измождённая домохозяйка. А ещё Эйлин сделала себе высокую причёску, отчего образ леди стал цельным.

Север застыл, глядя во все глаза.

— Ты такая красивая, мам, — прошептал он заворожённо.

— Спасибо, Северус, — спокойно ответила Эйлин. — И тебе, Лили, большое спасибо за подарок! Платье чудесное! И чары… не все узнала даже. Вы надолго?

— Как получится, — оживился Снейп. — Прогуляемся.

Они пошли побродить вдоль реки, где сейчас уже не было снега, но холод ощущался. В зимней куртке Лили было нормально, но она всерьёз задумалась, что пора уже и себе что-то связать со всеми чарами, как подсказала мама.

Она рассказала про поездку, и как им все говорили, что рунологи — почти мифические существа. Рассказывала в красках и про Мишель, и про Винсента, пару раз даже рассмешила Снейпа. После он поделился, что сварил уже два зелья для Малфоя и парочку для себя. Побывал на Косой Аллее, но ничего, кроме ингредиентов не покупал, ждал Лили. И что ему иногда приходилось колдовать, но он брал для этого палочку матери.

Лили показала ему свою французскую палочку.

— Не знаю, можно ли ей колдовать здесь, — поделилась она сомнениями.

— Можно! — уверенно отозвался Снейп. — Она не зарегистрирована в Министерстве Магии. У некоторых парней с нашего факультета есть запасные левые палочки, так они говорят, что ими можно спокойно колдовать на каникулах. Главное — никаких непростительных или особо опасных боевых. Такие заклинания отслеживаются аврорами отдельно. Твои вязальные чары — вообще ерунда, никого такое не волнует.

— И вовсе не ерунда, — усмехнулась Лили, вдохновлённая возможностью колдовать и вязать спицами. — Небось нравятся вязаные вещи?

— Они замечательные, Лилс, — с чувством ответил Снейп, глядя на неё восторженно.

Лили показалось, что свяжи она полную ерунду, Север бы так же её похвалил. Он явно не придавал значения одежде, хотя и носил её подарки. В мечтах она представляла, что ещё научит его ценить добротные вещи.

Домой Лили вернулась лишь через пару часов, всё-таки немного продрогшая. С Севером договорились встретиться через день, чтобы отправиться на Косую Аллею. Завтрашний день Лили хотела посвятить вязанию и обзавестись уже собственными тёплыми вещами с чарами. А заодно начать читать книгу с лупой-переводчиком, в надежде научиться составлять схемы для спиц самостоятельно.

Оставалось всего восемь дней каникул. А потом снова Хогвартс.

День, посвящённый собственной одежде, скрупулёзно выбранной из журналов, прошёл плодотворно — три манекена неторопливо обрастали брючками, свитером и скромным платьем-миди. Лили могла не наблюдать за работой спиц, поэтому на звонок в дверь около четырёх пополудни сорвалась легко — подумала, что Север что-то забыл ей сказать.

— Я открою! — крикнула Лили, спешно сбегая по лестнице вниз. Родители и Петунья не откликнулись, заняты были чем-то в своих комнатах.

Не поглядев в окошечко, появившееся после обновлений в доме Мальсибером, Лили беспечно распахнула дверь и ойкнула, увидев визитёра, даже на шаг отступила.

— Здравствуй, Лили, — благодушно улыбнулся ей высокий маг в фиолетовой мантии со звёздами и высокой сиреневой шляпе. Белая борода слегка шевелилась от свежего ветерка. — Пустишь в дом старика на чашечку чая?

— З-здравствуйте, — запнулась Лили, стараясь не показать охватившего её страха — сказалось, видимо, отношение к нему из прошлой жизни. — Рада вас видеть, директор Дамблдор!

— И я тебе очень рад, моя девочка, — Альбус Дамблдор со странной улыбкой внимательно поглядел на Лили сквозь очки-половинки прищуренным взглядом и собирался перешагнуть порог, чуть подтянув полы своей яркой мантии. — Что за?!

Лили ахнула, когда, так и не ступив на порог, директор Дамблдор резво отпрыгнул с их крыльца почти на три фута, едва не свалившись на дорожку перед домом. Но успел сгруппироваться и приземлился на землю мягко, печально и с достоинством.

— Ничего не понимаю, — растерянно признался великий волшебник, снова приобретая важный и степенный вид, словно не он только что совершил прыжок молодой козочки или, скорее уж, козла. Говорил он мягко, но у Лили волосы шевелились на голове от предчувствия неприятностей. — И часто у тебя магические всплески, Лили? Что-то дома случилось? Ты расстроена?

— Немного расстроена, — рискнула согласиться она, ощутив тоненький прилив храбрости — великий маг явно не ощущал за преградой от рунолога её эмоций, а то почувствовал бы её липкий страх. Почему-то в школе Лили-Петти директора не боялась, да и не сталкивалась с Дамблдором близко и не думала о нём почти, других забот хватало. А здесь накатило: колдун, подбросивший Дурслям ребёнка, пугал ту Петунью до дрожи. Сейчас толику храбрости давали слова Мальсибера — никто, имеющий на душе скверные мысли и намерения к хозяевам дома, не сможет зайти внутрь. Главное, не выходить за преграду, уж она-то понимала, что не сможет ничего противопоставить Альбусу Дамблдору. Никакая она пока ведьма, а жаль. Внутренне Лили усмехнулась, представив рунную защиту в своем доме на Тисовой из прошлой жизни — гости бы перевелись у Дурслей. О, она не сомневалась, что каждый из гостей думал о них гадости, ласково улыбаясь в лицо. Но они не были магами! Как же жутко оказалось убедиться, что великий маг Дамблдор хочет плохого кому-то из семьи Эванс. И лучше Лили ему не врать — такой маг вполне может слышать ложь. Но ведь можно так говорить правду, чтобы ничего не выдать. — У нас всё в порядке, господин директор. А это… Я впервые такое вижу!

— К тебе кто-то приходил, Лили? — господин директор вперил в неё внимательный взгляд. Но речь его текла мягко, почти ласково, и от этого становилось ещё тревожней. — Кто-то из магов? Недавно?

Роджер приходил к сестре и, если совсем честно, Лили его мало интересовала. Но она чувствовала, что нельзя говорить директору про Мальсибера и сестру. Так же, как они с Петти никому не говорили в путешествии, что Петти — будущий рунолог. Поэтому Лили помотала головой.

— Ну какие маги, сэр? — она невольно оглянулась в сторону коридора — боялась, что придёт кто-то из родителей, они ведь не знают о коварстве великого волшебника. — Я не могу приглашать сюда магов. Это ведь магловский дом. И мои родители — простые люди.

— Им очень повезло, — огладил бороду старый маг. — Твоим родителям. Что у них родилась такая славная волшебница.

Прошлая Петунья не согласилась бы с ним — она-то не сомневалась, что семью постигло проклятье. Маленький волшебник в простом доме — врагу такого не пожелаешь. В теле юной Лили такая убеждённость бывшей Петуньи несколько померкла, но не испарилась. И слова Дамблдора прозвучали для неё как тонкая издёвка.

— Сложно говорить о везении, — ответила она, печально улыбнувшись. — Не думаю, что родителям нравится, когда по дому летают цветочные горшки или загораются шторы. Вы что-то хотели, сэр? Вы хотели поговорить со мной? О чём?

— Хотел убедиться, что с вами всё в порядке, мисс Эванс, — добрая улыбочка директора не обманывала Лили, великий маг был явно недоволен. — И предостеречь — не стоит вам водить дружбу с юным Снейпом.

Лили словно кипятком облило от осознания — дом Снейпа не был защищён! Наверное, не был! За друга стало по-настоящему страшно. И вот что ответить?

— Почему, сэр? — спросила она осторожно, с трудом сдерживая противоречивые желания — захлопнуть перед директором дверь или бежать во весь дух к Северу — предупредить, защитить. В мыслях она на коленях умоляла Роджера Мальсибера защитить рунами дом Снейпов тоже. Или пусть его Петти попросит?

— Боюсь, юный Снейп — неподходящая компания для светлой ведьмы, — ещё сахарнее улыбнулся директор. Его, похоже, совсем перестало смущать, что он стоит перед крыльцом, а Лили в прихожей дома. — Он может научить вас плохому.

Лили сдержала злой смешок — знал бы директор, что на данный момент это она могла научить юного Снейпа плохому и не только. Но каков жук, что это он задумал? Разрушить их дружбу или наоборот — укрепить? Ведь ясно же, что дети часто делают всё наперекор.

— Вы говорите, совсем как Петунья, — принуждённо улыбнулась Лили. Петунья точно так же говорила в прошлом.

По лицу директора пробежала тень.

— Ваша сестра…

— Ой! — вскрикнула Лили, непочтительно перебив Альбуса Дамблдора. Надо было срочно переводить тему. Отвлечь его от Петуньи. — Мне как раз требуется совет взрослого мага. Вы не поможете?

— Да, Лили? — брови директора приподнялись в удивлении, глаза блеснули за стёклами очков. — Что вас беспокоит?

— Мне не совсем удобно спрашивать такое у директора школы волшебства, — замялась Лили, судорожно подыскивая безопасный вопрос.

— Смелее, мисс Эванс! — мёда в голосе Дамблдора существенно прибавилось. — Быть может, именно поэтому я здесь. Чтобы разрешить ваши сомнения.

«Ну, конечно! — мысленно фыркнула Лили. — Знать бы, зачем ты на самом деле припёрся к маленькой волшебнице, старый интриган! В дом, где три магла, а юная волшебница ещё ничего не умеет».

— У меня случайно получается колдовство, — заявила она, понимая, что вопрос должен быть настоящим. Она вытянула вперёд руку ладонью вверх, мысленно представляя растущий цветок. И маленькая ромашка стремительно вытянулась вверх, застряв стебельком между её пальцев. — А нам ведь нельзя колдовать на каникулах!

Дамблдор вдруг радостно захлопал в ладоши. А Лили уставилась на красивую бабочку, подлетевшую к цветку. Отдёрнуть руку, ощутив опасность, не успела, бабочка села не на цветок, а на палец, и больно укусила, словно она комар. Миг — ни бабочки, ни цветка. И ранки нет. Лили спрятала руку за спину, не зная, что и думать.

— Какое чудное волшебство, Лили! — воскликнул директор с энтузиазмом, словно ничего не заметил. — Вы действительно могли бы стать очень сильной ведьмой. И нет, моя дорогая, на такую магию запретов нет. Вы же не использовали волшебную палочку.

— Моя палочка спрятана в сундуке, — покивала Лили, говоря сущую правду. — Я её не доставала, как приехала из школы.

— Вот и правильно, — удовлетворённо покивал директор. — Но что-то я задержался. Я ведь, Лили, просто проходил мимо, собираясь навестить совсем другую семью. Если у вас нет больше вопросов…

Лили знала лишь одну семью волшебников поблизости и внутренне похолодела. Как предупредить? Как быстро сообщить Снейпу об опасности?

— Всего доброго, господин директор, — ответила она вслух и совсем некультурно захлопнула-таки дверь.

Прислонилась к двери спиной и без сил сползла на пол. И почему у неё нет собственной совы? Хотя что-то подсказывало, что директор окажется у Снейпов быстрее совы. Как дожить до завтра? Сегодня она не рискнёт навестить друга в его доме. Вдруг Дамблдор как-то пометит дом Снейпов, чтобы отслеживать её визиты? Конечно, он не кобель, чтобы метить стены домов, он куда хуже. Потому Лили будет встречаться с Севером так же, как и раньше — у раскидистого дуба.

Лили стиснула кулачки, обращаясь к высшим силам: — «Пожалуйста, пусть он не тронет Снейпов! Пожалуйста!» Она ощущала свою беспомощность и бессилие — противостоять магу, задумавшему плохое, она не может. Это Роджер Мальсибер, шутя, устанавливает защиту, которую не преодолеть даже великому магу. И Петунью научит. А что может она, Лили? Погрозить пальчиком? Да она даже банальный щит установить не умеет — Поттер и Блэк трепались, что их почти научили малому боевому щиту. Она ещё улыбалась, мол, ей это не нужно. А теперь осознала — нужно, и ещё как! Чтобы не только себя защитить, но родных и близких!

Да, директор не вошёл в дом, хотя и не слишком пытался. Примени он свою магию, может быть, прорвался бы. А самое главное, Дамблдор явно задумал плохое против кого-то из них — не пустил же его дом. Одно дело — подозревать, а другое — убедиться. Поганое чувство! Лили подумала, что не сможет выйти из дома сегодня — вдруг директор караулит её за углом. Представив такую картину, она истерично рассмеялась. Не проводить же взаперти все каникулы!

Но нужно рассуждать здраво, что вообще хотел сделать директор, придя в их дом? И почему так просто ушёл? Миссия выполнена? Лили опять задумалась о каждом его слове, каждом жесте. Невольно сунула в рот палец — откуда взялась бабочка, да ещё такая кусачая? Гадкое чувство, что неспроста. И тут её осенило — она ведь вытянула руку за рунный щит! Гадкую бабочку среди зимы мог наколдовать директор? И горько усмехнулась, а кто ещё-то? Оставалось надеяться, что ничего особо страшного эта бабочка не сделала. Потому что Лили не представляла, как проверить, не нанесли ли ей вред уже.

И ведь старый маг так и не достал палочку — только бороду руками теребил время от времени. Может быть, палочка спрятана в его бороде? Нет, не то, было что-то ещё, что-то конкретное. Ах, да, Снейп. Её предупредили, что дружба Лили со Снейпом нежелательна. И каковы выводы?

Пожалуй, им не нужно так открыто демонстрировать свою дружбу в школе. Это сложно сделать, но можно — всё же они на разных факультетах и редко пересекаются на сдвоенных парах. Встречи в библиотеке ограничить? Садиться за разные столы? Лили тихонько побилась затылком о дверь — ей не переиграть Дамблдора, если тот что-то задумал. Он очень старый интриган, а она в магии младенец, если смотреть правде в глаза. Увлечение вязаньем — это здорово, но всё же не вся жизнь, нужно подумать о развитии других способностей. Где бы найти себе наставника не хуже, чем Мальсибер у Петти? Такого наставника, кто будет заинтересован в её обучении… чему? Драться и защищаться? Этому и Мангусты могут слегка обучить, но ей нужен более серьёзный учитель. Где взять? Кого можно замотивировать теми же вязаными вещами?

Лили нахмурилась, закрыв лицо ладонями. Старшие ребята с Рэйвенкло — не вариант, для них на первом месте наука. Спросить Мангустов — на Слизерине маги покруче в плане защиты и боевки. И среди старших наверняка есть те, кто не купается в золоте, как Малфой. Присмотреться к бедно одетым? Не показатель — Джонни Мальсибер ходил в добротных, но очень потрепанных вещах, а ведь его отец не беден. Стоп — Мальсибер младший слишком мал, но он пошел на сделку. Руна за свитер и штаны. Вполне возможно, кто-то из старших тоже пойдёт на сделку.

Поднявшись, Лили побрела в свою комнату. Нужно было проверить новые вещи, над которыми трудятся её пчёлки — волшебные спицы. И, пожалуй, замутить что-то ещё без манекенов. Носки, шапку и шарф! На ком ещё лучше демонстрировать свои умения, как не на себе самой? Тоже ведь реклама.

* * *

Снейп опять ждал её у дуба, хотя Лили в этот раз не опоздала. Пришла даже раньше на пять минут, несмотря на выпавший ночью снег. Ночь вышла беспокойной, но оно того стоило — тёплый свитер, штаны и короткая вязаная юбка смотрелись на ней весьма миленько — по вердикту Петуньи. А ещё прекрасно согревали, что Лили оценила по-настоящему только теперь, на своей шкурке. Шапка с шарфом и тёплые шерстяные носки тоже оказались нелишними в это холодное утро. Даже куртку надевать не хотелось, настолько комфортными и прекрасными оказались зачарованные вещи. Но Лили надела куртку, незачем выделяться при простых людях. А новенькую мантию сунула в свою сумку с чарами расширения, наденет на Косой Аллее.

— Привет, — без улыбки поглядел на неё Снейп. Сегодня он опять надел белый свитер, что смотрелось нарядно. Север вообще теперь выглядел очень приличным мальчиком из хорошей семьи. Как же одежда меняет человека! Ещё бы сумку ему нормальную, а не это жалкое недоразумение. — Ты взяла мантию?

— Здравствуй! — Лили солнечно ему улыбнулась, отчего уголки губ Снейпа сразу пошли вверх. — Мантия в моей сумке, не смотри, что маленькая. В неё поместилась даже метла, когда мы купили её в Италии.

— Сумка с расширением пространства? — восхищённо спросил Северус. — Это же очень здорово! Может быть, и котёл поместится?

— Вряд ли, — Лили поглядела на свою сумку и спрятала улыбку — кто о чём, а Север — о зельеварении. — Он должен влезть внутрь, а ширина горловины маловата. Для котла нужна сумка с очень широкой горловиной, но тогда в неё влезет несколько котлов, если сумка будет зачарована, как моя. Её зачаровала старая леди из Венеции. Вещи, что ты видишь на мне — как раз из шерсти трёх её книзлов. Потрогай, какая приятная шерсть!

Лили распахнула куртку для демонстрации. Ей очень нравилось это сочетание цветов — черные брючки, серый свитер, коричневые юбочка, шарф и шапка. И черная кожаная сумочка на боку. Её зелёная куртка не слишком сочеталась с остальными вещами, но кого это волновало — для ребёнка вполне нормально.

Север послушно протянул руку и взял пальцами кончик её шарфа.

— Очень приятная шерсть, — подтвердил друг. — Ты и сама, как котёнок в этих вещах.

Лили запретила себе умиляться, Север — друг! Он учится говорить комплименты, и ничего более. Им вообще по одиннадцать!

— Спасибо! — скромно ответила вслух и поспешила застегнуть куртку. — Как мы доберёмся до Косой Аллеи?

— У меня есть немного мелочи, — погремел деньгами в кармане брюк довольный Снейп. — Вызовем Ночного Рыцаря. Ты ведь взяла запасную палочку?

— Как договорились, — похлопала по сумке Лили. — А кто такой Ночной Рыцарь? Таксист?

Северус хохотнул и помотал головой, с умилением глядя на Лили.

— Это не кто, а что — автобус для попавших в беду волшебников.

— Магический? — загорелись глаза Лили. — А вдруг он поймёт, что мы не попадали в беду?

— Ему без разницы! — засмеялся Снейп. — Это магический транспорт для тех, у кого найдётся семь кнатов, чтобы оплатить проезд. Пойдём, разыщем безлюдный переулок. Нельзя, чтобы рядом оказались маглы.

— В семь утра выходного дня все маглы ещё спят, — пробормотала Лили, легко позволив Снейпу взять её за руку. Сейчас он сам проявил инициативу, и она это оценила. Ей приятно было ощущать его тёплые пальцы, уверенно сжимающие её ладошку.

Север только кивнул на её слова, но повёл её дальше Паучьего Тупика. В ещё более глухую боковую улочку.

— Достань палочку и брось её на землю, — велел он, остановившись возле чахлого деревца. Снег здесь лежал нетронутый, ни одного следочка на тонкой белой пелене. Только две цепочки следов тянулись к ним от дома Сева.

Лили вытащила палочку из сумки и с чувством бросила её в снег, представив себя попавшей в беду леди. Хотела вопросительно поглядеть на друга, но едва не подпрыгнула, когда перед ними размылось что-то жуткое, а потом замерло, оказавшись почти обычным двухэтажным автобусом. Вот только веяло от него чем-то потусторонним. Дверь открылась прямо перед ними, а со ступеньки свесился прыщавый юнец-кондуктор.

— Школьники попали в беду? — оценил он вид Лили и Снейпа ленивым взглядом словно никуда не спешил. — Куда желаете?

— Дырявый Котёл, — уверенно ответил Север и потянул Лили внутрь двухэтажного монстра. Она едва вспомнила про палочку и успела её подхватить.

У Лили расширились глаза при виде прикованных к стене цепями кроватей. На одну из кроватей они и плюхнулись, когда автобус рванул с места, развивая, по ощущениям Лили, космическую скорость. На соседней кровати похрапывал какой-то усатый джентльмен. Кровати швыряло из стороны в сторону, но джентльмен не просыпался. Лили выдохнула, поняв, что сидеть на кровати вполне комфортно, а если закрыть глаза, то движение вообще не ощущается. Словно кровать застыла во времени и пространстве, а движется всё вокруг неё. Удивительное и сводящее с ума ощущение.

— Круто! — выдохнула она, поглядев на друга. Север смотрел на неё с беспокойством, но теперь тоже выдохнул.

— Я надеялся, что тебе понравится, — тихо признался Снейп, крепче сжимая её пальчики, которые так и не отпустил.

Лили засмотрелась вперёд, где их автобус нёсся по проспекту со множеством машин, умудряясь вписываться в крутые повороты и никого не задеть. Кондуктор практически парил над полом в своём неподвижном кресле.

— Дырявый котёл! — объявил он гнусаво, когда автобус вылетел в очередной, смазанный от скорости, поворот. И тут же застыл, как вкопанный, кровати опять швырнуло, а двери со скрипом распахнулись. — С вас четырнадцать кнатов, молодые люди!

Снейп расплатился, забрал два билетика и снова схватил Лили за руку, выводя на неподвижную мостовую. Лили ещё ощущала лёгкое головокружение, поэтому была благодарна его поддержке. В воздухе кружились снежинки. Она засмеялась, ловя их ртом. Хорошо быть ребёнком!

— Сюда, Лили, — потянул её Снейп, явно сдерживающий улыбку, к смутно знакомому непрезентабельному пабу. Над входной дверью висела покосившаяся вывеска с витиеватой и давно поблекшей надписью: «Дырявый Котёл».

Они зашли внутрь, в полутёмный зал, где за стойкой дремал абсолютно лысый кабатчик, а из девяти столиков был занят лишь один — высокая ведьма в остроконечной шляпе что-то раздражённо внушала парню лет шестнадцати, смутно знакомому, вероятно, по Хогвартсу. Парень едва заметно мотал головой с чуть растрёпанной копной коротких блондинистых волос. Видимо, не согласен был с нотациями леди. На вошедших ребят он бросил внимательный взгляд серых глаз, чуть кивнул Снейпу, задержал взгляд на волосах Лили и снова уставился в свой кубок, теряя к ним интерес.

— Кто это? — тихо спросила Лили, когда они вышли в другую дверь, где в маленьком дворике стояли и лежали потрескавшиеся бочки.

Они достали свои мантии, чтобы переодеться. Лили легко затолкала куртку в свою сумку.

— Регги Кэрроу, — тихо ответил Север, застёгивая новенькую мантию и с интересом рассматривая мантию подруги. — Бастард Реджинальда Кэрроу, заводчика фестралов — это глава обедневшего рода, но у них есть небольшое поместье. Регги учится на шестом курсе Слизерина, в команде по квиддичу — загонщик, очень жёсткий игрок. У него ещё брат и сестра есть, близнецы, они на четвёртом курсе. Вообще, он Реджинальд, но все зовут его Регги. Опасный тип, лучше даже не смотреть в его сторону.

— Он боевой маг? — уточнила Лили небрежно, а в голове уже строились коварные планы. Она заметила у Регги обтрёпанные рукава свитера и такую же обтрёпанную горловину, да и кожаный плащ смотрелся на парне страшно засаленным и старым, не то, что у Роджера Мальсибера.

— О да! — ухмыльнулся чему-то Снейп. — А ещё псих и… в общем, не тот тип, с которым стоит связываться. Его даже парни Лестрейнджей опасаются, а они все там, в ковене, крутые боевики. Близнецы Кэрроу, Амикус и Алекто, те ещё придурки, боятся старшего брата, как огня, хоть он и бастард, правда, признанный, как Джонни. Регги — единственная управа на эту психованную парочку.

— Джонни? — переспросила Лили удивлённо. — Мальсибер?

— Джон — признанный бастард, да, — Снейп оглядел на себе мантию, огладил ладонями с видимым удовольствием. — Отец признал его почти перед школой, когда у Джонни получилось нарисовать руну тепла. Пока непонятно, передался ли ему дар полностью или урезанно, но теперь будут учить. И на каникулы он отправился в поместье отца, а так жил у матери до самого Хога. Отец присылал им деньги и передавал вещи — от старшего сына. Только мать многое сдавала на барахолку, так что Джону доставалось, что похуже. Но теперь-то у отца ему будет лучше.

— А я-то голову ломала, — покачала головой Лили. — Роджер Мальсибер не выглядит бедным, а Джон…

— Его мать — странная ведьма, — пожал плечами Снейп. — Вроде любит сына, но… там ещё мелкий есть от её мужа. Так мать всё ему, а Джон, так, нахлебником был типа. Про отца он узнал не так давно, и сразу стал пробовать ту руну рисовать — всё лето угрохал, но выводить научился. У Регги Кэрроу, по слухам, почти такая же ситуация была. Но там мать померла, так Регги успел пожить в Лютном пару лет до одиннадцати, пока отец его не разыскал. И сразу в Хог отправил.

— Вроде бы он симпатичный, — пробормотала Лили, всё больше увлекаясь идеей сделать Регги своим наставником.

— Симпатичный отморозок и псих, — грубовато припечатал Север, недовольно хмурясь. — Дай мне лучше свою палочку — открою проход. Я не стал брать мамину. Ей стало лучше в последнее время, и она снова может сама колдовать, пусть и понемногу.

Они вышли на давно проснувшуюся Косую Аллею, заполненную шумом обывателей и весёлыми выкриками зазывал. Покосившиеся дома и даже здание банка вызвали в Лили смутную ностальгию. Всё же тут ей сразу понравилось больше, чем в аккуратных европейских магических кварталах. Ощущалась какая-то бесбашенность, азартный восторг и непонятная уверенность, что это — её мир.

— Позавтракаем? — спросил Север, когда они прогулялись немного вдоль лавок и оказались возле небольшого полуподвального кафе. — Или ты уже?

— Только кофе глотнула, — призналась Лили. — А теперь бы чего-нибудь съела.

В уютном кафе они заняли угловой столик и заказали себе жаркое и свежий салат. Лили выбрала апельсиновый сок из напитков, а Снейп — крепкий чай.

— Какие у нас планы? — спросила Лили. — Я хочу зайти в лавку «Волшебная Игла», надо пополнить запас шерсти к школе.

— Вроде бы, ты говорила, что мне нужен плащ, как у Мальсибера-старшего, — напомнил Север. — Но теперь, с этой мантией, мне он не очень-то нужен. В ней на улице не холодно, в помещении — не жарко. Я бы лучше сумку посмотрел, как у тебя.

— Чтобы в неё мог котёл поместиться? — рассмеялась Лили. — Ну, давай, посмотрим.

Сумки они поглядели, но такой, вроде школьной, да ещё с чарами расширения не нашли. С расширением продавались чемоданы самых разных модификаций. Правда, был ряд кожаных сумок на отдельной полочке, красивых, и мужских, и женских, как раз с чарами расширения и облегчения веса. Но горловина у этих сумок оказалась стандартной, точно не для котла, да и цены элитных изделий начинались от ста галлеонов и выше.

— Проще купить хорошую сумку в магловском магазине, — проворчала Лили. — И дешевле раз в сто. А потом самим зачаровать.

— Самим? — поднял брови Снейп, уныло разглядывая элитные сумки. — Подождать до шестого курса?

— Я попрошу Элису Чемберс, — усмехнулась Лили. — Она в этих чарах крута. А в качестве ответной услуги свяжу ей платье, красивое.

— Я ей зелье лучше сварю, — нахмурился Снейп. — Какое она захочет.

Лили похвалила его за такую отличную идею, а сама всё же решила, что одно другому не мешает, и платье Элисе она свяжет. Или мантию, как у француженок, один из фасонов в её журнале как раз подойдёт старосте воронов. Слегка кокетливая мантия, приталенная и элегантная — отличный вариант.

Оставалось придумать, что из вязаной одежды заинтересует отмороженного симпатягу Регги Кэрроу. Парень никак не выходил из головы Лили. Все нелестные эпитеты Севера в его сторону лишь добавляли плюсов для Регги в качестве наставника в её глазах. Лили нужен лучший из доступных, а раз его даже боевики Лестрейнджей опасаются, Кэрроу — как раз тот, кто ей нужен. Пусть научит хоть какой-то защите.

Про ковен она слышала, ходило по школе несколько мордастых старшекурсников, от которых народ держался подальше. Мангусты упоминали тайный тренировочный зал, в котором такие ребята занимаются. Блэк с Поттером тоже туда иногда ходили. Жаль, что Лили в то время даже мимолётного внимания не проявила к этой стороне школьной жизни. Ну, дерутся мальчишки, так пусть лучше в своём зале, а не в коридорах школы — вот всё, что тогда подумалось.

Оставалось придумать, как познакомиться с Регги, имя которого вызывало у неё ассоциации с чем-то музыкальным. Отголоски из прошлой жизни?.. И как парня лучше замотивировать на помощь ей, красивой и милой первокурснице. Через Севера сводить знакомство не хотелось, очень уж он напирал, что Регги — неподходящее знакомство. А если получится само собой, Сев, надо полагать, смирится.

В «Волшебной Игле» Лили уже почти профессионально оглядела мотки с шерстью, отобрала себе довольно много разной. Средства ещё позволяли. Правда, здесь не было мотков, уже снабжённых серебряной нитью, та продавалась отдельно и стоила почти запредельно. Хорошо, что Лили купила много той стальной нити с примесью серебра во Франции — хватит ещё надолго.

А ещё она пригляделась к мужчинам на Косой Аллее, во что одеты, и примерно уже представила, что вязать для будущего брутального наставника. Определённо, свитер — немарких тёмных оттенков, хотя он и не будет пачкаться. Но не простой, а с кожаными вставками на локтях, плечах и карманах. И с чёрной шнуровкой от середины груди до горла. Тоже с обрамлением из кожи. На одном парне это смотрелось весьма круто. Найти бы кожу. И второе, что весьма понравилось Лили на том парне — очень классные кожаные штаны. Шила Лили неплохо в той жизни, будучи Петуньей, найти бы только качественную выкройку, а манекен для примерки у Лили имелся.

Кожа нашлась в этой же лавке. Лили, испытывая терпение друга, долго копалась в целом ворохе неровных полотнищ и более мелких кусков кожи, пока не удовлетворилась качеством нескольких уже обработанных для шитья шкур. Лавочник посчитал стоимость, Лили порадовалась, что денег хватило. Она нарочно взяла кожи побольше, ещё что-то сошьёт. А донести не сложно, её сумка опять легко всё вместила.

Для Севера они всё же отправились в обычный мир искать простую сумку. Лили была пока не уверена, что сможет такую самостоятельно сшить. Искали долго, обошли несколько магазинов, пока не наткнулись на небольшую туристическую лавку. И уже здесь сумки имелись, какие хотелось Северу. Не сразу, но он выбрал плотную холщовую сумку с кожаными вставками немаркого тёмно-зелёного цвета. Не слишком большая, вполне подходящая для школьных учебников, с широкой горловиной на шнуровке и клапаном сверху с продолговатой деревянной пуговицей.

— Отдай её мне, — попросила Лили, когда они вышли из магазина. — Я прошью её серебряной нитью и наложу чары, как на одежду. И ещё пропитаю твоим зельем, а то видишь какая, может растрепаться со временем. Будет жалко выбросить сумку с чарами расширения. А носить потрёпанную — такое себе удовольствие.

Неохотно, но Север внял её уговорам и сумку отдал. Такая новенькая, стильная и удобная даже на вид сумка ему явно сильно понравилась.

— Видела, сколько внутри кармашков для флаконов с зельями?!

— Не думаю, что маглы знакомы с зельями, — усмехнулась Лили. — Но ты прав, кармашки удобные.

— Пойдёт для самых ходовых, — пояснил Сев. — Никогда не знаешь, что пригодится.

— Тем более нужны противоударные чары, — ответила Лили на этот аргумент. — А без серебряных нитей не зачаровать. И ты не думай, там работы на пару часов, сутки на высыхание зелья, уже послезавтра получишь свою сумку. А в школе зачаруем расширение.

— Хорошо, Лилс, — Сев погладил её по руке. — Спасибо тебе. И напиши своей старосте, может, сразу скажет, какое зелье захочет.

— Написала бы, если бы была сова.

— Так пойдём на магическую почту, — предложил Сев. — Там и отправишь послание. Или купим тебе сову.

— Почта, — выбрала Лили. К совам она была не готова. Вспоминался ужас от тех крылатых нахалок, когда Поттеру приходили письма из Хогвартса. Они с Верноном чуть с ума не сошли, оберегая племянника от магического мира. Та Петунья жутко возненавидела сов, а особенно весь этот помёт в саду и на крыше дома, который ещё долго пришлось убирать.

Пока возвращались в волшебный квартал, Лили продумала, что писать Элисе, поэтому письмо не заняло много времени. За пересылку с неё взяли восемь кнатов, а пергамент и перо нашлись в её сумке.

Проголодавшись, они с Севом снова посетили кафе и пообедали. А возвращаться домой решено было на поезде, для разнообразия.

В поезде, утомлённые покупками и прогулкой, друзья просто дремали, не в силах даже разговаривать. В Коукворте договорились о новой встрече, Север проводил её до дома, и они распрощались.

Убедившись, что родители отправились в гости, а Петти усердно работает с кубиками, то и дело заглядывая в книгу от Мальсибера, Лили решила сразу приступить к выполнению новых задумок. Французский журнал не подвёл, тот, который был с мужской одеждой. Там нашлась выкройка мужских брюк, которые сидели отлично на нарисованной модели молодого парня. Прилагалась выкройка и советы по выбору ткани — грубая хлопчатобумажная, лён, вязанное волшебными спицами полотно по схеме или тонкая кожа.

Купленная кожа оказалась достаточно тонкой — чёрная и мягкая, приятная на ощупь, а с чарами комфортного тепла в брюках из такой кожи не будет жарко или холодно. Оставалось прошить кожу тончайшими стальными нитями с чёрным напылением. Теми же нитями она собиралась прошить сумку Севера.

Уже через два часа выкройка брюк была полностью готова, а вся купленная кожа и сумка Севера нашпигованы сетью из стальных нитей. Долго ли, владея волшебной иглой, провернуть такую задачу? Одно баловство — Лили большей частью просто наблюдала.

Настало время для самого интересного. Два призрачных манекена выросли в комнате, радуя глаз. Один изобразил Регги, к сожалению, без его взлохмаченной блондинистой шевелюры. Но тело будущего наставника Лили оценила — хорош ведь! И мускулатура имеется, и задница просто отпад, и даже пресловутые кубики в районе пресса, как у моделей из модных журналов, которые так любила взрослая Петти.

Второй манекен изображал старосту, Элису Чемберс. Рядом эти двое смотрелись миленько, но Лили было не до глупостей. Манекен Элисы она сразу снабдила нужными нитками и спицами, задав схему вязания французской мантии. А вот со свитером для Регги вышла заминка, требовалась совершенно определённая модель — со шнуровкой на груди и некоторыми другими особенностями — кожаные вставки Лили собиралась пришивать после вязания.

Свитер нашёлся в итоге в том же мужском журнале, причём на первой странице, оставалось вставить в схему нужные размеры и запускать процесс. С выкройкой брюк тоже справилась — размеры, светящиеся на манекенах, очень помогли, как и указания в журнале насчёт припусков и прочих моментов.

Брюки Лили закончила только к позднему вечеру, дольше всего провозилась со шнуровкой спереди, вместо нормальной ширинки, как на джинсах. Но она боялась, что Регги не оценит незнакомую конструкцию, так что только шнуровка. На манекене брюки сели классно, несложное заклинание отпаривания и вовсе посадило кожу так славно, что Лили засмотрелась на демонстративно шагающего и приседающего парня, забыв, что он манекен. Опомнилась и принялась обрабатывать брюки зельем для прочности и износостойкости. Кожа впитывала это зелье даже лучше, чем вязаные изделия.

Со свитером пришлось повозиться — кожаные вставки сели как нужно на изделие только с седьмой попытки. Вокруг валялись испорченные куски кожи, но Лили не жалела. Ведь задуманное всё же получилось, и тёмно-серый с проблесками чёрного свитер даже лучше смотрелся на манекене Регги, чем на том парне с Косой Аллеи. Великое дело — точные мерки! Её манекены бесценны!

Мантия для Элисы тоже готова была к вечеру, так что и её Лили щедро обработала волшебным составом. А заодно и сумку Севера, которую обработала зельями и внутри, и снаружи — пусть будет прочной не только с виду.

Совершенно без сил, но счастливая и умиротворённая, Лили рухнула в постель. Оставалось наложить чары на все изделия, но это утром.

За завтраком она клевала носом, но кофе её взбодрил. Заверив родителей, что у неё важное дело, Лили умчалась наводить последние штрихи на изделия. На сумку чары нанесла в урезанном варианте — ни к чему ведь комфортное тепло котлам и зельям внутри сумки, скорее уж навредит.

Мантия Элисы приобрела все нужные чары за считанные минуты. Смотрелась элегантно — как раз в духе мисс Чемберс. Последними Лили зачаровала свитер и брюки для Регги, пока так и не придумав, как к нему подобраться. Комплект получился крутой и брутальный, под стать парню-боевику. Лили немножко погордилась своими изделиями, а после аккуратно всё запаковала. Нашла она заклинание простой упаковки без бантиков в итальянском журнале. Так что для Регги получился вполне аккуратный сверток из тёмной матовой бумаги, перемотанный чёрной бечёвкой — хоть сейчас отправляй.

Элиса Чемберс не подвела, прислала совой записку, что прибудет к Лили домой сегодня же вечером, если та готова её принять. И если найдётся место хоть на полу, хотела бы остаться с ночёвкой.

Лили чуть не взвизгнула от радости, всполошила Петунью, озадачила родителей, и они все вместе принялись разбирать гостевую комнату, уже давно превращённую в склад ненужных вещей. Папа утаскивал в гараж поломанную мебель, Петти намывала всё что оставалось, мама руководила и готовила почти праздничный ужин.

Лили помогала тем, что применяла бытовые чары, выученные на факультативе Флитвика: выбивала пыль из матраса, мановением французской палочки застилала свежее бельё на кровать, вдевала одеяло в пододеяльник, а подушки в наволочки. Освежила побелку потолка и обои на стенах, вызвав восхищение мамы и Петти, когда они втроём осматривали результат.

Элиса прилетела на метле, снизившись прямо у крыльца, на который выбежала Лили, заметив её в окно. Староста Рэйвенкло красовалась в походной одежде, специальных очках и мягком кожаном шлеме.

— Привет, Лилс! — подхватила она Лили под мышки и чуть покружила. — Ну, блин, какая же ты хорошенькая лисичка! И как я рада тебя видеть! Устала уже торчать в горах, питаться из котла для зелий, а мыться в жутко холодных ключах. Надеюсь, в этом доме есть приличная ванна с горячей водой?

— Есть конечно! — засмеялась Лили, поставленная на ноги. — Проходи, ты как раз к ужину!

— Нормальному ужину?! — вскричала мисс Чемберс, а в животе у неё явственно заурчало. — Веди, моя героиня!

В дом мисс Чемберс вошла без всяких препятствий. И Лили облегчённо вздохнула. Она боялась, что в защите будет ошибка и дом не пропустит вообще никаких гостей. Комната Элису обрадовала, она попросила пять минут на умыться и переодеться.

К столу девушка спустилась уже в платье, свежая, румяная и красивая. Озорно блестя карими глазами, Элиса радостно ответила на приветствия родителей Лили, восхитилась волосами Петуньи и отдала дань ужину, дважды попросив добавки мяса с картошкой и не отказавшись после от сладкого пирога, чем покорила маму.

В комнате Лили мисс Чемберс упала в кресло и велела сразу показать всё, что есть связанного и сшитого «волшебными ручками» мисс Эванс.

— Во-первых, вот это! — Лили бросила на колени старосты розовый свёрток с алыми бантиками. — Я очень надеюсь, что не ошиблась с размером. Примерь, пожалуйста.

— Интересно, — покрутила Элиса свёрток в руках, с жадностью на него глядя. — Свитер? Брючки? Что же ты мне связала в качестве гонорара за чары расширения? Я же писала, что ничего не нужно!

— Мне очень захотелось, — скромно улыбнулась Лили. — Открывай же!

Элиса вздохнула с предвкушением на лице и взмахнула появившейся в руке палочкой. Упаковка слетела с подарка, а мантия взлетела в воздух. У мисс Чемберс округлились глаза и приоткрылся в удивлении рот.

— Мантия? — потрясённо спросила она и прикрыла рукой рот. — О, Мерлин! Какая красивая! И это — мне?

На глазах мисс Чемберс показались слёзы, и Лили растерянно замерла.

— О, Мерлин, — повторила мисс Чемберс, улыбаясь и поспешно вытирая слёзы пальцами. — Прости, прости. Я не могла позволить себе новую мантию в этом году, потому что мама заболела. Старая — от мадам Малкин — ещё держится благодаря чарам. Но это… это уровень не знаю кого.

Она вскочила и осторожно взяла мантию в руки, примерила и наколдовала себе зеркало в полный рост. Покрутилась, застегнув все пуговички, сунула руки в карманы, прошлась по комнате, задрав подбородок.

— Как я тебе?

— Красивая элегантная леди! — заверила Лили. — Но подумай ещё над зельем. Северус обещал сварить почти любое, кроме запрещённых.

Элиса смущённо остановилась, кусая губы и поглядела на Лили с надеждой. Палочкой она приманила какой-то комок пергаментной бумаги из своего рюкзака.

— После такого подарка от тебя, — пробормотала она еле слышно. — Мне стыдно просить ещё и зелье. Но это… Это прописали маме в больнице святого Мунго. К сожалению, все ингредиенты собрать не удалось, только часть. Они в моём рюкзаке.

Лили рассмотрела измятый подробный рецепт. Возле каждого ингредиента стоял значок — плюс или минус. Минусов оказалось больше, а ингредиентов значилось около дюжины.

— Целитель Мэрдок сказал, — ровным голосом пояснила Элиса, расстёгивая пуговицы на мантии, — что больничный зельевар берёт за подобные зелья около сорока галеонов — и это за одну дозу. Да и то, нужно предоставить ему все ингредиенты. А маме нужно три дозы, чтобы подняться на ноги. За самым редким я летала в горы. Нашла даже два ингредиента, не хочу вспоминать, чего мне это стоило. Набрала много, можно часть продать. Остальное можно купить на вырученные средства. Но у нас по-прежнему не хватает тридцати галеонов, чтобы заплатить зельевару хотя бы за одну дозу.

Лили слушала её, ощущая ком в горле. Было страшно видеть, как вечно улыбчивая мисс Чемберс говорит таким равнодушным тоном отчаявшегося человека. Даже глаза потухли.

— Северус сварит! — убеждённо сказала Лили, прижимая к груди рецепт.

— Ему одиннадцать, Лилс, — слабо улыбнулась Элиса. — Я не настолько верю в чудеса, прости. Где его сумка, давай сразу зачарую.

— Давай, — кивнула Лили выкладывая сумку на стол. — Я сейчас же сбегаю к Северу и покажу ему рецепт. Он и скажет, сможет сварить или нет.

Элиса сняла мантию и отложила её на кресло, подошла к сумке с палочкой и принялась колдовать. Это было красиво и удивительно, Лили засмотрелась, мечтая научиться так же легко зачаровывать сумки. Правда, закончив, Элиса схватилась за стол и постояла, зажмурясь. Потом глубоко вздохнула под испуганным взглядом Лили и светло улыбнулась, выпрямляясь.

— Не волнуйся, — попросила со смешком. — Чуть больше магии вбухала, чем требовалось. Хватит не на один котёл, а на десяток. Или пару чемоданов влезет с твоим приятелем вместе, в качестве довеска. Зато я в минусе и не рискну сейчас засветить Люмос.

— Я и не знала, что это так затратно! — всплеснула руками Лили.

— Нет-нет, Лилс, это я поспешила, — засмеялась Элиса. — Целый день на метле, поиздержалась в дороге. Надо было полноценно выспаться, а потом колдовать. Но у меня вечно всё на грани.

— Иди спать немедленно, — взмолилась Лили. — Я сбегаю к Северу и утром тебе расскажу, что и как.

Мисс Чемберс не стала сопротивляться. Она прихватила мантию с кресла, бережно прижимая её к себе, пошла в гостевую комнату и выдала Лили найденные в горах ингредиенты в двух больших пакетах. В отдельном мешочке отдала те ингредиенты, что удалось раздобыть ранее.

Лили всё убрала в сумку Севера и во весь дух побежала к нему домой, забыв надеть куртку. Впрочем, в новом свитере и штанах холода она не почувствовала вовсе.

Дверь ей открыла Эйлин Снейп, увидела запыхавшуюся Лили и молча указала ей на лестницу.

Наверх Лили взлетела из последних сил и без стука ворвалась в комнату друга. Север стоял над очередным котлом, но сразу оторвался и подошёл к рухнувшей на его кровать подруге.

— Что, Лилс? — с тревогой спросил он. — Что случилось?

Она знаками попросила его обождать, пока восстановит дыхание. А потом сбивчиво поведала историю Элисы. И про целителя, и про три дозы, и про бедственное положение мисс Чемберс.

— Рецепт! — протянул руку Северус, дослушав молча до конца рассказа. Даже на свою новую сумку он взглянул лишь мельком, пока доставал из неё ингредиенты — надо же Лили было в чём-то нести все эти мешки с травками от Элисы. В помятый пергамент Северус вчитывался минут десять, пристроив его на подоконнике.

Лили ждала, глядя на него с надеждой и волнением. Наконец Северус поднял голову и чуть кривовато ей улыбнулся.

— Это зелье будет посложнее, чем у Малфоя, — выдал он, возбуждённо блестя глазами. — Зато готовится всего двадцать четыре часа. И половина времени уходит на основу, а она у меня есть, несколько больше, чем на три дозы. Люциус подождёт, я думаю, он не ставил жёстких сроков. Ингредиенты у меня тоже все есть, Малфой обеспечил для своего зелья, но я для него потом докуплю. А вот эти достать почти невозможно, — ткнул он пальцем в один из мешков. — Не представляю, как мисс Чемберс их добыла. Орехи змеезавра растут в недоступных местах на самых высоких склонах гор в расщелинах. Даже на метле подобраться почти невозможно. Там разреженный воздух и сами кустики выделяют ядовитые пары. Оставшиеся орехи действительно можно продать очень дорого, но я бы сначала предложил их Малфою. Либо сам купит, либо найдёт, кому продать выгодно.

— Так ты берёшься? — восторженно улыбнулась Лили.

— Начну прямо сейчас, — заверил Север. — Сейчас девять вечера. В девять утра приходи — либо получится, либо я объясню, почему не получилось. Можешь посидеть здесь недолго, если хочешь. Но лучше мне не отвлекаться.

Лили покачала головой и чуть понаблюдала, как Снейп достаёт из угла комнаты накрытый крышкой котёл и ставит его на стол, расправляя рецепт с такой нежностью, словно это послание от любимой девушки.

Она тихо выскользнула из его комнаты, прикрыв дверь и спустилась вниз. На нижней ступеньке силы Лили оставили, и она опустилась на лестницу, пережидая слабость.

— Всё в порядке? — вышла из кухни Эйлин Снейп — всё в том же красивом платье, связанном в подарок. Лили невольно заметила, что с лица мамы Севера сошла синеватая бледность, и тотальной усталости не заметно. Сейчас её щёки чуть порозовели, а плечи расправились. Эйлин как будто даже помолодела лет на пять.

— Сложное зелье, — тяжело вздохнула Лили, не пытаясь подняться. — Сев взялся, но я не знаю, получится ли. Это для мамы моей подруги, зелье поднимет её на ноги — подробностей я не знаю.

— Позже я поднимусь к нему и погляжу, может, смогу помочь, — задумчиво сказала Эйлин. — Лили, детка, твоё платье творит чудеса, я никогда ещё не чувствовала себя такой здоровой. Если бы такое же ты сшила маме своей подруги, может, помогло бы?

Лили удручённо покачала головой.

— Точно такое — не смогу, — ответила она грустно. — Последнее заклятие защиты от проклятий на ваше платье накладывала наша знакомая во Франции. Я даже близко не представляю, что это за чары, от каких именно проклятий и как оно действует. И ничего не запомнила. Это был прощальный подарок от неё.

— Так вот оно что! — миссис Снейп опустилась на топчан, стоящий в прихожей. — Не зря я не снимаю его даже на ночь. Как чувствовала, что дело в платье. Знаешь, Лили, ты иди, отдыхай, поздно уже. А я поднимусь к Северу. У меня всё же больше опыта в зельях, и я могу их варить снова, благодаря тебе. Помогу ему, если не делом, то советом.

Лили взбодрилась от её слов и поспешила домой, сжимая руки в надежде, что у Снейпов всё получится. Ей жалко было друга, который всерьёз решил не спать всю ночь. И она сама решила не спать. А совет Эйлин как раз кстати. Пусть без чар от проклятий, но маме мисс Чемберс будет новое платье со всеми другими чарами.

Оказалось, что Элиса спать ещё не легла, она дожидалась новостей, сидя в кресле у окна в гостевой комнате. Небольшая сова, нахохлившись, дремала на подоконнике — видимо, мисс Чемберс её впустила. Староста мгновенно поднялась, увидев Лили. В глазах немой вопрос.

— Он попробует сварить, — Лили не хотелось слишком обнадёживать подругу раньше времени. — Завтра утром будет понятно, получилось или нет.

— Спасибо за надежду, — с чувством сказала Элиса. — Я ужасно устала, но боюсь, что теперь не засну.

— Заснёшь! — сурово ответила Лили. — Тебе надо восстановиться. Но сначала пойдём ко мне, поможешь кое в чём.

Не хотелось ей лишний раз никому показывать манекены. Но тут без Элисы было не обойтись. Мисс Чемберс ахнула, увидев призрачного человека. И даже захлопала в ладоши, услышав пояснения.

— Я понимаю, что тебе нельзя колдовать, — Лили достала свою палочку. — Но это действие почти не требует магии. Надо просто коснуться палочкой под затылком манекена, и хорошенько вспомнить нужного человека. Я хочу, чтобы ты представила в мыслях свою маму. Не спрашивай, зачем, так нужно.

Шалость удалась! То есть, не шалость, конечно, а задумка Лили. Манекен живо изобразил невысокую чуть полноватую женщину. У Элисы пропала улыбка, а глаза опять наполнились слезами. Она покорно ушла в свою комнату, не сказав больше ни слова.

А Лили принялась за работу: достала схему Марши Слимс, подобрала спицы нужного размера, темно-зелёную шерсть с вплетённой серебряной нитью и начала вносить данные в заклинание схемы. На втором манекене, который легко скопировал первый, Лили расположила схему, нитки и волшебный крючок для вязания телогрейки из шерсти книззлов, как раз подходящую схему нашла в тетради бабушки Селесты, которую передал ей Винсент Бруно. Жилетка должна была стать трёхцветной, потому что расчёты выдали, что как раз хватит всех остатков шерсти книззлов, ни больше, ни меньше. В телогрейку пошла посеребрённая стальная нить из французской лавки.

С крючком Лили имела дело впервые, поэтому начало вязания телогрейки задалось не сразу. Пришлось несколько раз распускать нити заклинанием и начинать снова, прежде чем Лили решила перечитать пояснения Селесты по работе с крючком. И сразу выявила свои ошибки. Зато, наладив всё, как положено, Лили залюбовалась шустрой работой волшебного крючка. Иногда ей казалось, что им работают чьи-то невидимые руки.

Лили сонно улыбалась, глядя то на спицы, то на крючок. Но те и не думали сбиваться с налаженной работы. Так и проснулась Лили в том кресле, где сидела, посреди ночи. Поняла, что оба изделия готовы. Только к платью надо наладить вязание рукавов, чем она и занялась. Пока обрабатывала готовую телогрейку зельем, рукава платья тоже довязались. Обработав зельем платье, Лили со спокойной душой улеглась в постель, сразу проваливаясь в сон.

В шесть утра подскочила снова и убедилась, что зелье успело впитаться полностью в оба изделия. Отчаянно зевая, Лили достала палочку и сосредоточилась, подняла платье и телогрейку в воздух и принялась зачаровывать. Эти чары у неё уже на автомате выходили, казалось, разбуди ночью и зачарует легко любую одежду. В этот раз почти так и вышло. Сложив готовые вещи компактным образом, Лили использовала упаковку без бантиков, простого серого цвета с белой бечёвкой — было бы неправильно дарить больному человеку что-то фривольное.

Оставив плотный сверток на столе, Лили опять рухнула в ещё теплую постель с намерением проспать ещё два часа, прежде, чем бежать к Снейпу. Но не успела задремать вновь, как вздрогнула от удара камешком по стеклу. Бросилась к окну и увидела своего друга, который помахал ей рукой.

Лили с вечера так и не разделась, поэтому как была, так и скатилась с лестницы и бросилась во двор. Север ждал её у крыльца и протягивал небольшой ящичек для зелий. Сам, что ли, эти ящички изготавливает?

— Получилось? — Лили с трепетом приняла зелья.

— О да, — довольно усмехнулся Снейп. — Мама помогла, удалось ускорить процесс в двух местах. Она и ошибку обнаружила в рецептуре, и зелье узнала — это от паралича, вызванного разного рода проклятьями. Получилось у нас не три дозы, а пять. Я всё же максимально использовал основу. Но мать уверена, что все пять и надо выпить больной — за один день, по одной дозе каждые три часа. Уточни это для мисс Чемберс, хотя мама положила сопроводительную записку. Говорит, у нашей бабушки было такое заболевание, и именно такое зелье помогло. Ладно, я побегу отсыпаться, а то Малфой через три часа хочет нагрянуть и лично забрать те орехи. Задержи мисс Чемберс, я отдам ей оставшиеся ингредиенты и деньги Малфоя, сколько заплатит.

Север убежал, а Лили бережно понесла коробку с зельями к себе. После заглянула в гостевую комнату, убедилась, что Элиса спит, лежа на животе и обнимая во сне подушку. Не стала будить, намучилась та со своим перелётом и переживанием за маму.

Спать Лили уже не хотелось, и она спустилась в кухню, решив приготовить на всех завтрак. Ингредиенты для обычной еды рассмотрела в холодильнике и на полках и решила испечь свой фирменный творожный пирог с ягодами — в морозилке нашлась замороженная клюква. За готовкой время пролетело быстро, ароматы из духовки шли такие, что у самой слюнки потекли, так хотелось попробовать это лакомство скорее. На аромат свежей выпечки и свежезаваренного кофе в кухню друг за другом сползлись все домашние и даже Элиса.

— Ты готовила сама, детка? — удивилась мама, первая вошедшая в кухню. Лили как раз выставляла готовый пирог на стол.

— Вычитала в книге рецепт, — улыбнулась ей Лили. — Надеюсь, это съедобно.

Надо было видеть, как настороженно смотрят родные на куски пирога в своих тарелках, только Элиса не стала мудрить, первая откусила кусок пирога и застонала, испугав папу. Тот отдёрнул от себя кусок, уже поднесённый ко рту.

— Вкуснятина! — проглотила кусочек Элиса, поглядев на всех виновато. — Простите, но это действительно безумно вкусно. Сочетание кислинки, сладости и творога — просто не передать словами. А какое нежное тесто!

Петти сдалась первая и откусила кусочек, изумлённо поглядела на Лили и продолжила есть. Мама с папой последовали её примеру. Теперь и они виновато поглядывали на Лили. Но той было весело, она прекрасно понимала их недоверие — той Лили из прошлого, своей маленькой несчастной сестрёнке, она бы и омлет приготовить не доверила. У прежней Лили даже отварные макароны превращались в несъедобную массу, тосты сгорали, картофель оказывался жутко пересоленым, мясо жёстким, а кофе убегало все три раза, когда Лили пыталась его сварить.

Что уж тут обижаться, совершенно правильное недоверие. Но придётся родным привыкать к новой Лили, которая вяжет волшебными спицами и готовит замечательный пирог с творогом и клюквой.

Север постучался, когда пирог ещё не был съеден, поэтому Лили затащила его в дом, чтобы угостить выпечкой. Родные, ничего, с радостью потеснились, не стали смущать Севера вопросами. Только Элиса быстро управилась со вторым куском пирога и пила кофе нервно, поглядывая то на Лили, то на Снейпа.

— Идёмте! — сжалилась Лили над девушкой. — Мам, пап, мы ко мне! Север, после доешь!

И они втроём поспешили наверх в её комнату.

— Вот! — Лили указала на стол своей старосте. — Это всё для твоей мамы! Кое-что я связала для неё, пусть носит, а в коробке готовое зелье и инструкция по применению.

— А это деньги за орехи змеезавра, — Снейп положил на стол рядом с коробкой туго набитый замшевый мешочек. И второй поменьше. — А это за оставшиеся ингредиенты. Мой… клиент оплатил всё, надеюсь, вы не в обиде, мисс Чемберс.

Элиса прижала кулачки к груди, круглыми глазами глядя на коробку с зельями и мешочки с монетами.

— Как я могу вас отблагодарить? — выдавила она, поглядев умоляюще на Лили.

— Зачаруешь рюкзачок Петуньи? — тут же предложила Лили. — Он небольшой, но Петти его обожает, хотя в нём постоянно мало места для её вещей.

Лили помнила этот рюкзак, который она, будучи Петуньей, долго не хотела ни на что менять. Очень удачную модель подарил ей отец на тринадцатилетие — из мягкой коричневой кожи с удобными кармашками. Помнится, тот рюкзак так и пылился потом на чердаке в доме на Тисовой. Рука не поднималась его выбросить.

— Легко! — обрадовалась мисс Чемберс. — Магия восстановилась почти полностью, я удивительно хорошо выспалась. Вы не обидитесь, если я улечу сразу после этого?

— Конечно, — тут же согласилась Лили, а Снейп просто кивнул. Оба они понимали, как Элиса спешит к своей матери.

Петти сама принесла свой опустевший рюкзак, услышав предложение Лили. Мисс Чемберс принесла свой рюкзак, явно с расширением пространства, куда аккуратно убрала ящичек с зельями, сверток с обновками для мамы и деньги от Малфоя. После этого поколдовала над рюкзачком будущего рунолога. Сёстры Эванс и Снейп завороженно следили за этим чудом.

— Готово! — улыбнулась Элиса, убирая палочку. И удивлённо поглядела на Снейпа, который протягивал ей флакон с зельем. — Что это?

— Бодрящее, — ответил Север. — Вам же ещё лететь. Выпейте, это зелье очень эффективное, быстрее восстановитесь.

Элиса ему улыбнулась и в два глотка опустошила флакон. Она не стала прощаться с родителями девочек, попросив передать извинения. Надев свой мягкий шлем и очки, Элиса вылетела в распахнутое Севером окно, вскочив на метлу. Следом, ухнув, вылетела её сова, а створки окна вдруг сами собой аккуратно закрылись, даже защёлка опустилась.

— Ты хоть живой? — спросила Лили друга, когда Петти тихонько вышла, забрав свой обновлённый рюкзак. Лили подозревала, что все собранные чемоданы будут в него теперь переложены, и сестренка отправится в дом наставника налегке.

— Вполне, — кивнул Север с интересом оглядываясь. Лили заподозрила, что он впервые находится в её комнате. — Глотнул зелья, так что выспался за два часа. Часто его нельзя, но сейчас я горы могу свернуть — такое чувство.

— Сколько хоть денег отсыпал Малфой для мисс Чемберс? — не удержалась от любопытства Лили.

Северус лукаво улыбнулся.

— Ты должна понимать, что те орехи действительно очень дороги, — начал он издалека, рассматривая музыкальную шкатулку Лили.

— Уже поняла, — поторопила она. — И всё же?

— Сорок пять галеонов за остальные ингредиенты, — усмехнулся Снейп. — Ладно-ладно, только не убивай! За орехи — полторы тысячи золотом. Там оба кошелька уже с расширением и всем остальным. Поэтому незаметно почти, что денег много. Уверен, Малфой выручит за орехи больше, он этого и не скрывал. Но, думаю, мисс Чемберс и её маме такие деньги — уже большая помощь. Если бы она сама пыталась продать, наверняка бы обманули.

— Тебе крупно повезло с клиентом! — ошарашенно выдала Лили. Она готова была удивиться, услышав сумму в сто или даже двести галеонов. Но полторы тысячи! — Не зря Элиса рисковала жизнью в горах.

— Это точно, — Снейп покивал. — Я не стал выдавать её имя Малфою. С него станется уговорить мисс Чемберс на второй вояж, который может стоить ей жизни. Впрочем, Люциус не настаивал.

— Как твоя мама? Очень устала?

— Что ты, наоборот, полна сил, — довольно сообщил Снейп. — Она отправилась в Мунго, едва мы доварили зелье. Кажется, к тому целителю, что заведует отделением проклятий. Забыл его имя. У нас тоже появилось немного денег благодаря Малфою, так что оплатить Мунго мать теперь в состоянии. Я тебе не говорил, но она сильно болела, сколько я себя помню, и почти не могла колдовать. Мунго мы себе позволить не могли. Только в последние дни она ожила, и я рад, что она решилась провериться. Вдруг это улучшение ненадолго.

— А что твой отец? — осторожно спросила Лили, она помнила Тобиаса Снейпа только по прошлой жизни. Говорили, что драчун и алкоголик, но она видела близко его лишь однажды — на похоронах Эйлин, матери Сева. Тот рыдал пьяными слезами, проклиная всех, кто попадался на глаза. И рвался в могилу вслед за гробом жены — еле удержали. Позже, примерно через год, Петунья услышала, что он погиб, и даже пожалела Снейпа, ещё школьника, который так рано осиротел. Но ведь могло в этой реальности всё быть немного иначе — уже изменилась судьба Петти, уже поменяется точно жизнь Эйлин. Уже мисс Чемберс спасёт свою мать, а не факт, что в прошлой версии событий ей это удалось, раз уж в рецепт закралась ошибка.

— Тобиас мне не отец, — Снейп отошёл к окну, уставившись на медленно кружащийся над землёй снег. — Мать мне призналась сегодня утром — она уже была беременна, когда вышла за Тобиаса замуж. Поверь, сам в шоке и пока перевариваю.

— О Господи! — поразилась Лили, растерянно садясь на кровать.

— Маги говорят: «О, Мерлин!», — слабо улыбнулся ей друг. — Из-за этого зелья — что оно получилось, потрясающая новость прошла как-то фоном. Возможно, я ещё почувствую что-то гадкое, когда всё осознаю. И стану злобным и ожесточённым зельеваром, ненавидящим весь мир.

— Не надо, Север! — взмолилась Лили, сложив умоляюще ладошки. — Такой спокойный ты мне нравишься гораздо больше. Давай, расскажи мне, что там такого страшного? Говорят, что рассказать о своей боли, значит — избавиться от неё.

— Ну, если ты просишь, — протянул Север, подошёл к ней и сел рядом на кровать. Лили сразу обняла его за талию и прижалась щекой к его плечу. Север, помедлив, тоже приобнял её за плечи.

— Рассказывай!

— Знаешь, Лилс, — задумчиво произнёс Северус. — Я что-то такое подозревал или, скорее, мечтал, чтобы это было так. Чтобы Тобиас оказался не родным, а моим отцом оказался волшебник. И почему сбываются только такие дурацкие мечты?!

— Не дурацкие, — возразила Лили. — Многие мечтают о чём-то подобном. Например, вернуться в детство и прожить жизнь по-другому: лучше, ярче и интересней.

— Глупо!

— А то! Ты продолжай. Что ты чувствуешь? Что беспокоит?

— Теперь и не знаю, что чувствую, — усмехнулся Север, прижимая её к себе крепче. — Тобиаса жалко, он любит мать, хоть и по-своему. Не бросил, хотя она очень часто болела и ничего по дому не могла делать. Что будет теперь, даже не знаю. Тобиас позавчера ушёл из дома, поругавшись с ней — приревновал, увидев на ней новое платье. Не поверил, что твой подарок. И до сих пор не возвращался. Я спросил, конечно, кто же мой отец на самом деле… — Северус тяжело вздохнул и сжал пальцы в кулаки. — Лучше бы не спрашивал… История так себе. Взрослый мужик увлёк девчонку, вскружил ей голову, соблазнил, а потом бросил. Какой-то приезжий наёмник — есть такие маги-стихийники, которые кочуют из города в город, исполняя особые заказы от Министерства Магии и не только нашего. Люди без родины, без семьи, богатые и пресыщенные одиночки. Мать даже имени его не знала, только кличку — Смерч. Возможно, маг воздуха. Гнев деда, когда вскрылась правда, был страшен — на родовом древе отразился я. Он выгнал маму из дома и, полагаю, вычеркнул из рода, а может, и проклял на дорогу… Спасаясь от его гнева, мать ушла к магглам. Встретила Снейпа, тот её приютил, привёл к себе домой, найдя на улице в жалком виде. Вскоре они поженились, потом родился я. Недоношенным, как считает Тобиас. Вот такая история, Лили. Мать сама сказала, что могу с тобой поделиться. Считает тебя мудрой девочкой, представляешь?

— Грустная история, — вздохнула Лили, сочувствуя всем — и Эйлин, и Тобиасу, неплохому по-видимому, человеку, и Северу с его непонятным статусом в магическом мире, неизвестным отцом и магглом-отчимом. — Получается, ты не полукровка, а чистокровный волшебник?

— Чистокровный непризнанный бастард наёмника Смерча, — пожал плечами Снейп и на миг уткнулся в её волосы. — Как ты вкусно пахнешь!

— Это шампунь, — усмехнулась Лили. — Бастард — это плохо?

— Таких бастардов в Лютном — через одного, — Северус рассеянно гладил её плечо, продолжая обнимать. — Мне ещё повезло, что мать сбежала от деда, и тот не выбросил меня в Лютный или мог ещё в жертву принести на родовом алтаре.

— Какая жуть!

— В старых семьях, Лили, подобных скелетов — целые кладбища, — по его телу прошла дрожь, и Лили потёрлась щекой о его плечо.

— Тебе точно одиннадцать?

Северус коротко рассмеялся.

— Завтра будет двенадцать, — ответил с непонятной грустью. — Так Малфой как-то сказал, а я склонен ему верить. И я даже рад, Лили, что мы с матерью на свободе, пусть бедны, но не связаны тысячью запретов и каким-нибудь жутким долгом.

— У тебя завтра день рождения! — высвободилась Лили из уютных объятий.

Север тоже вскочил с кровати, шагнул ближе и взял её за руки.

— Придёшь в гости? — заглянул просительно в глаза. — Мать обещала торт заказать у Фортескью — это самая лучшая кондитерская в магическом квартале. Буду ждать тебя к пяти вечера. Если хочешь, возьми с собой Петунью.

— Конечно приду! — Лили потянулась и поцеловала его в щёку. — Почему же мы не зашли в ту кондитерскую?

— Я забыл про неё совсем, — признался Северус, прислоняясь лбом к её лбу. — Рядом с тобой, Лилс, обо всём забываешь.

— Это не слишком хорошо, — проворчала Лили, близко глядя в его почти чёрные глаза. Ей пришлось дважды напомнить себе, что им только по одиннадцать, и первой отстраниться и отступить, скрестив руки на груди.

— Лилс, — растерянно произнёс Снейп.

— Север, — улыбнулась ему Лили — самое время применить стратегическое оружие. — Это тебе завтра будет двенадцать. А мне всё ещё одиннадцать. Отложим поцелуй до моего дня рождения. Хорошо?

Снейп фыркнул и рассмеялся, на что она и надеялась.

— Я и не собирался, — его щёки слегка порозовели. — Глупости это всё, Лилс. Ты извини, у меня там зелье Малфоя…

— Беги! — согласилась она, продолжая улыбаться, как заклинивший робот.

Снейп дважды кивнул, пятясь к двери и не спуская с неё глаз. И ответно не улыбнулся. Но, по крайней мере, они не поссорились после всех его признаний.

— До завтра, Лилс! — Сев выскочил за дверь, и Лили услышала быстрый топот по лестнице, а потом хлопнула входная дверь.

Она закрыла лицо руками и помотала головой. Прав Снейп, глупости. Они забудут про этот неловкий момент и снова станут просто друзьями. Пока этого хватит!

* * *

Петти идти к Снейпам отказалась.

— Да ну, Лилс! — умоляюще посмотрела сестра. — Не так давно я терпеть не могла твоего Снейпа, а он презирал и сторонился меня. С его мамой я не знакома вовсе. Ты — его друг, ты нормально общаешься с миссис Снейп, тебе там рады и действительно ждут. Иди одна, но подарок для Севера от меня передашь и извинишься. Я ценю, что он смог переступить через нашу взаимную неприязнь и пригласить вместе с тобой. Но нет, не хочу портить вам праздник.

В подарок Снейпу Петти отдала тонкую книгу в твёрдом переплёте «Зелья в рунологии». У неё оказалось два экземпляра. «Возможно, ему понравится». Лили не сомневалась, что так и будет. Зелья для Севера — превыше всего. А сама она голову сломала, что же подарить лучшему другу. Одежды много не бывает, но это будет слишком предсказуемо и просто мило. А впереди Хогвартс, где им вообще следует осторожнее встречаться. И поменьше привлекать к себе внимание. А значит, что? Сову? Будет летать по школе, пугая народ, и тогда их общение точно заметят.

Лили решительно сунула мантию в сумку и забежала к сестре. Петти оторвалась от толстого талмуда и подняла взгляд.

— Мы срочно отправляемся на Косую Аллею! — выпалила Лили. — У меня нет подарка для Севера.

— Свяжи ему что-нибудь, — усмехнулась Петти, легко поднимаясь с кресла и хватая свой рюкзак. — Ладно, горюшко, идём. Надеюсь, у тебя есть хоть какие-то идеи.

— Разве в твоём рюкзаке не куча вещей? — удивилась Лили.

— И что? — отмахнулась Петти. — Они ничего не весят. Никогда мой рюкзак не казался мне таким лёгким.

До Лондона девочки добрались поездом, Лили не рискнула знакомить Петунью с Ночным Рыцарем. Успеет ещё налюбоваться магическими штуками. Родители, к счастью, удовлетворились их пояснением: «По магазинам», и даже всучили обеим по пятьдесят фунтов.

В мантии девочки переоделись перед аркой за «Дырявым Котлом». И Лили постучала по кирпичам, как делал это Снейп.

И снова Косая Аллея с её шумом и гамом. Петти мечтательно улыбалась, не особо интересуясь волшебными лавками. А Лили целенаправленно потащила её к магическому почтовому отделению.

Дядечка за конторкой поглядел на них с интересом.

— Хотите отправить письмо? У нас самые быстрые и надёжные совы.

— А если я хочу написать другу, но только не через сов? — Лили так и не придумала, как точнее сформулировать свой вопрос. — Ну понимаете, нам хочется общаться, а совы там не летают, и нет почтовых отделений.

— Маглорождённые, не так ли? — усмехнулся дядечка. — Вам тогда не сюда, а к артефакторам. Купите парные блокноты или зеркала — и будет вам счастье.

Лили хотела уточнить, что он имеет ввиду, но Петунья потащила её на выход.

— Спросила бы у меня! — усмехнулась Петти, остановив её у здания почты, и торжествующе улыбнулась. — Мне Роджер Мальсибер отдал зеркальце, через которое я с ним общаюсь. Правда, одностороннее — у меня-то нет палочки, так что инициатива у босса. Он дважды щёлкает по своему зеркалу палочкой и моё начинает вибрировать. Беру в руки и вижу его. И мы разговариваем.

«Видеосвязь у магов!» — мысленно ахнула Лили, вспоминая свой кнопочный телефон и ноутбук с соцсетями из прошлой жизни.

— Мне нужны такие зеркала! — загорелись её глаза. Что может быть лучше? Ведь Севера ей всегда хочется видеть, а через зеркала никаких глупостей не совершишь.

К счастью, в лавке артефактора их поняли сразу. И на прилавок выложили пять разных зеркал.

— Глядите, птенчики! — улыбнулась им дородная продавщица. — Эти — за тридцать галеонов, эти — двадцать, эти — шестьдесят. Что больше нравится?

Лили ужаснулась ценам, но взяла себя в руки — не экономить же на подарке Севу. Порядка семидесяти галеонов у неё ещё было. А в школе попробует-таки зарабатывать вязанием. Ей понравились небольшие круглые зеркала в деревянной оправе с короткой гладкой ручкой. Удобно держать в руке и ничего вычурного.

— Хороший выбор, — одобрила продавщица. — С вас тридцать галеонов. Могу предложить ещё парные блокноты со скидкой. С ними даже палочка не нужна — пишете в своём, а в парном отражается ваше письмо. И наоборот.

— Я возьму! — оживилась Петти. — Это же круто, Лилс!

Лили её понимала, сама могла бы догадаться о такой связи с сестрой. Но кто же знал, что маги настолько продвинутые?

Небольшие блокноты стоили вдвое дешевле зеркал, и Лили с Петти сразу их проверили — карандаши крепились под твёрдой обложкой.

«Петти, ты гений!» — написала в своём Лили синим карандашом.

«Сама такая!» — тут же нарисовалась строчка ниже зелёными буквами.

Довольные девочки покинули лавку артефактора и решили съесть по мороженому.

— Где-то здесь есть самая лучшая кондитерская, — припомнила Лили слова Севера. — Фортескью или как-то так.

Кафе оказалось прямо перед ними. И мороженое им предложили стольких видов, что глаза разбежались. А какое вкусное оказалось! Петти наслаждалась лакомством так же, как и Лили.

— Можно иногда сюда наведываться, — задумчиво отметила Петунья.

— Обязательно! — согласилась Лили и застыла, не донеся до рта ложечку.

Сквозь большие прозрачные окна они могли спокойно наблюдать за народом на Косой Аллее, и именно сейчас Лили заметила того парня, Регги Кэрроу, который стоял у входа в одну из лавок на противоположной стороне улицы. Парень курил, стоя в одиночестве, поглядывал по сторонам, и явно кого-то ожидал.

— Я на минуту! — почти не думая, Лили слетела со стула и бросилась на улицу. Огибая людей, она выскочила к той лавке, и замерла перед парнем, который, к счастью, никуда не делся и по-прежнему был один.

— Привет! — подбирая слова, обратилась она к нему. — Вы меня не знаете, меня зовут Лили Эванс. Но вы мне очень нужны, мистер Кэрроу.

Старшекурсник поглядел на неё изумлённо.

— Ты ничего не перепутала, мелкая? — спросил он грубо. — Погоди. Подружка Снейпа, не так ли?

— Да, я… — и как вот ей сказать, что ей нужен наставник по защите и ещё там чему. И чтобы никто об этом не знал? Особенно Северус!

— Предлагаешь говорить мысленно? — ехидно осведомился Регги. — Что тебе там нужно, болезная? У тебя три минуты, так и быть.

«Грубиян!» — подумала Лили, вооружаясь самой милой своей улыбкой.

— Мне нужен наставник. Меня нужно научить драться и защищаться. Вы, мистер…

— Не пойму, — снисходительно на неё глядя, выдал Регги. — Ты такая храбрая или глупая? Такого птенчика я сожру на завтрак и без соли. И совесть меня не замучает.

— У меня есть для вас аргумент! — Лили полезла в сумку, вытащила из неё тёмно-серый свёрток и протянула Регги, мысленно взмолившись неизвестно кому: «Пожалуйста, пусть он возьмёт! Я Северуса тогда поцелую! Сама! Завтра!» — Это вам. Наденете в Хогвартс-Экспресс, если согласитесь меня тренировать. Не согласитесь, просто выкиньте или продайте. Я сама это связала и сшила по вашим меркам.

Регги смотрел на неё как-то странно, но свёрток принял.

— Только ради Снейпа, — заявил он непонятно, запихнув подарок в потрёпанную сумку. — А теперь свалила, странная девочка. У меня здесь встреча.

Лили радостно выдохнула, мысленно прокричала «Ура!» — трижды, и побежала обратно к Петунье.

— Что за тип? — спокойно спросила Петти, уже доедая своё лакомство.

— Из Хога, — отмахнулась Лили, её немножко потряхивало от своего безумного поступка. Оставалось радоваться, что Регги знает Снейпа и, похоже, неплохо к нему относится. — Он знает Севера, мне надо было ему кое-что передать.

Домой они вернулись как раз к ужину. У Лили внутри по-прежнему царило нервное возбуждение. Знакомство с Регги никак не отпускало. И она всё же взялась за работу, чтобы хоть немного успокоиться — непонятно ведь, согласится Регги её обучать или откажется.

Решив, что зеркала в подарок слишком мало, Лили всё же взялась шить для Севера кожаные штаны, опыт у неё имелся, и надо полагать, Регги те штаны придутся впору. Уменьшить взрослую выкройку было бы сложно, если бы не волшебные манекены Лили. Два часа мучений, и выкройка для брюк Севера была полностью готова. На волне энтузиазма два других манекена Лили тоже задействовала, чтобы загрузить себя по максимуму. Пока волшебная иголка сшивала части кожаных лоскутов прямо на волшебном манекене, на двух других вовсю работали волшебные спицы. Тёмно-серый кардиган и тонкая светло-серая водолазка в обтяжку и с высоким горлом — составят замечательный комплект к брюкам.

Лили села прямо на пол, наблюдая за работой волшебных инструментов, и тихонько вздохнула, размышляя — достаточно ли ей видеть в комнате сразу трёх призрачных Снейпов, чтобы прийти в себя? И поняла — недостаточно. Ведь с Севером тоже всё непросто. И она обещала неизвестно кому, что завтра его поцелует. Придётся выполнять. Как бы не получилось, что дала магическую клятву, а с магией шутки плохи. Взял же свёрток Регги, на что шансы были один из ста, а может, из тысячи. Значит, сработало.

И всё же — как это сложно, когда не с кем поделиться своими переживаниями. Лили огляделась и вскочила, где-то тут на её полках лежал толстый блокнот и совершенно не магический. Разыскав его не без труда, Лили вооружилась обычной шариковой ручкой и улеглась на пол, открыв блокнот на первой странице.

«Дорогой дневник! — вывела она аккуратным почерком. — Сегодня я предложила Регги Кэрроу стать моим наставником. А ещё, мы чуть не поцеловались со Снейпом…»

На волне возбуждения от невысказанных волнений, Лили строчила в дневнике два часа кряду, выплёскивая на его страницы все свои страхи, надежды и сомнения. А когда написала последнее слово, ощущая, что её «отпустило», задумалась невольно — как теперь защитить эти записи, чтобы никто не смог их прочесть? Но с этим придётся ждать — попросит Флитвика или мисс Чемберс уже в школе.

А пока пришло время работать с изделиями дальше. Точнее — с брюками из кожи, которые следовало довести до ума.

К дому Снейпа Лили подошла почти вовремя. До пяти часов оставалось ещё три минуты. Но дверь перед ней распахнулась сразу. И Север широко ей улыбнулся, словно сомневался, что она придёт, и теперь был очень счастлив.

— Привет, проходи! — распахнул он дверь шире и посторонился.

Лили на мгновение замерла — лучше сейчас, чтобы не думать и не страдать, выбирая момент — и легко взбежала по двум ступенькам. Но не прошла мимо Сева, а развернулась к нему, качнувшись вперёд, увидела совсем близко чёрные глаза, и легко коснулась его губ своими губами. На три удара сердца они оба замерли неподвижно, а потом Лили шустро отступила.

— С днём рождения, Север, — солнечно улыбнулась она и, как ни в чём не бывало, направилась в кухню.

С души свалился камень — обещание она выполнила, но сердце всё равно колотилось в груди излишне быстро. И она не сразу осознала, что, кроме Эйлин, за празднично накрытым столом сидит ещё мужчина с коротким ёжиком темных волос и синими глазами.

Он поднялся при виде Лили и чуть улыбнулся, приветственно кивнув.

— Здравствуй, Лили, проходи, — поспешила подняться из-за стола Эйлин. — Север очень тебя ждал. Где он там задержался?

Север появился в кухне почти бесшумно и Лили поспешно к нему обернулась.

— Ой, подарок же! — она судорожно зашарила в сумке и вытянула синий свёрток с золотыми звёздочками, которые без магии рисовала на упаковке всё утро. — Увы, я не оригинальна, Сев. И это снова одежда, сделанная моими руками и… — она оглянулась на Тобиаса Снейпа, наконец его узнав, и про волшебные спицы говорить не стала. — Но! Есть кое-что ещё, посмотришь в кармане брюк. А это от Петуньи, она не смогла прийти, очень занята и извинялась. Но понадеялась, что тебе понравится.

Север забрал подарки без улыбки, странно поглядывая на Лили. И первой вскрыл упаковку с книгой.

— Ух ты! — удивился он. — Скажи Петунье, что я в восторге.

Следом он открыл подарок Лили. Эйлин подошла ближе, чтобы посмотреть, и Снейп для неё расправил водолазку, сразу отложив её на табурет. Потом кардиган — его он рассмотрел внимательней, а вот с брюками немного завис, глядя на них с недоверием.

— У Малфоя есть похожие, — севшим голосом пояснил он своё удивление. Потом опомнился и проверил карманы. Зеркало в светло-коричневой деревянной оправе он сразу обнаружил и взял в руки, поглядев на Лили вопросительно.

— Протеевы чары, — еле слышно шепнула Лили. — Второе — у меня.

Она сразу поняла, когда до него дошло. В чёрных глазах возник на мгновение неприкрытый восторг.

— Спасибо, Лили! — он стремительно шагнул к ней и чмокнул в щёку. Зеркало он сунул в карман своих штанов. Ей стало смешно, что одежде и даже брюкам он не был так рад, как простенькому зеркальцу. — Это самый лучший подарок! Почти. — И шепнул на ушко: — Поздравление у дверей мне понравилось ещё больше.

Лили рассмеялась, чтобы скрыть смущение — вот же бессовестный мальчишка! Хорошо, что их сразу пригласили за стол. Правда, Север сбегал к себе в комнату, чтобы унести подаренную одежду, но вернулся быстро.

Торт от Фортескью оказался большим и воздушным со множеством вкусов. Эйлин разложила по тарелкам весьма крупные куски, а молчаливый Тобиас Снейп открыл бутылку вина и разлил по бокалам.

— За тебя, Север! — поднял он бокал, впервые заговорив. — Я рад, что мы пообщались и всё прояснили. И за тебя, дорогая! Я очень рад видеть у тебя улыбку. И за вас, мисс Эванс, Северусу повезло иметь такого друга.

Они все пригубили бокалы, а Лили приятно удивилась — вино оказалось очень лёгким, в меру сладким и почти не пьянило.

— Я пойду в гараж? — Снейп-старший за пару укусов расправился с куском торта и вопросительно взглянул на Эйлин.

— Иди, — мягко улыбнулась она мужчине. — Но не пропадай надолго, пожалуйста.

Тортом они объелись, и это было здорово! Лили удалось расслабиться после ухода главы семейства, и она даже произнесла пару коротких тостов под насмешливым взглядом Севера.

— А когда у тебя день рождения, Лили? — спросила с интересом Эйлин.

Лили прожевала очередной кусочек воздушного безе с орехами, судорожно вспоминая, когда же она родилась. Ведь чуть не брякнула, что семнадцатого августа, назвав день рождения Петуньи.

— У Лили — тридцатого января, — опередил её Северус. — Через двадцать один день.

Других сложных моментов за столом не случилось. Разговоры пошли о зельях и увлечении Лили вязанием. Но ничего конкретного и важного, так, лёгкий трёп. Наконец, Эйлин с улыбкой их отпустила, и Северус увлёк Лили в своё логово, то есть — в комнату, конечно.

— Зелье? — с пониманием спросила Лили, когда Северус сразу бросился к котлу на горелке.

— Уже последняя стадия, — Северус плавно помешивал зелье по часовой стрелке. — Вовремя пришли, я совсем забыл…

— Тобиас всё же вернулся? — Лили показалось хорошей идеей загрузить мозг Севера чем-то иным, а не тем злосчастным поцелуем на пороге дома.

— Да, представляешь, вчера — с цветами и совершенно трезвый, — ответил Сев, несколько удивлённым голосом. — Не то, чтобы он часто… Но сейчас выходные. Я сразу ему объяснил, что платье маме связала ты, и показал свои вещи.

— И он поверил? — Лили присела на табурет, глядя, как Снейп занимается зельем — ей нравились такие моменты, умиротворяет не хуже волшебных спиц.

— Да он, вроде, отошёл уже. Сказал, что погорячился, бес попутал и всё такое. Ну потом они с мамой того, заперлись в комнате. Ну, ты понимаешь… И всё хорошо стало. И мама тоже… Повеселела. А Тобиас ещё в гараж пошёл, занялся своей рухлядью, машиной, в смысле. Давно уже не занимался.

— Он знает про волшебство?

— Конечно знает, — Северус уменьшил огонь под котлом и подошёл к ней, вытирая руки довольно чистым платком с чем-то пахучим. — Как такое утаишь, живя бок о бок? Постоянно прятаться — так себе жизнь. Было всякое, конечно. Тобиас боится колдовства. И у нас договор — при нём не колдуем, даже если его нет в комнате. Да я и не могу на каникулах, а раньше маминой палочкой пользовался.

— Может, купить тебе левую палочку? — посоветовала Лили.

— Уже! — Снейп с довольным видом вытащил из кармана лакированную тёмно-коричневую тупоносую палочку. — Вот, приобрёл через одного парня. Не слишком мне поддавалась, но уже приноровился. Да я и не ждал многого, на всякие элементарные вещи её хватает — и ладно.

— Здорово! — улыбнулась Лили. — Мне нужно тебе кое-что рассказать, Сев.

— Что? — Север шагнул к кровати и сел на краешек, серьёзно на неё глядя.

— К нам домой заходил Альбус Дамблдор, как раз накануне того дня, как мы поехали на Косую Аллею.

— Директор? — нахмурился Север. — Что ему было нужно?

— Сказал, что мимо проходил, — Лили передёрнула плечами. — Поговорил о всякой фигне, а потом предупредил, что ты, Север, неподходящее знакомство для меня. Мол, я светлая ведьма, а ты из тёмного рода и можешь научить меня плохому.

Север молчал, опустив взгляд, не меньше минуты.

— А ты что? — наконец спросил напряжённо. — Поверила?

— Я зеркальце купила, Сев! — усмехнулась Лили. — А то что-то мало мы общаемся в школе.

— Ты бунтарка, Лили? — взгляд Севера потеплел.

— Иногда, — кивнула она задорно — Но, если серьёзно, лучше бы нам не дразнить гусей. Не выпячивать свою дружбу, временно затаиться. В самом деле — мы просто школьники среди многих других. Пусть немного отвлечется и забудет про нас.

— Пожалуй, ты права, — Север снова нахмурился. — Но как же это некстати! Впрочем, зеркала — это в любом случае хорошо. Умеешь пользоваться?

— О, да, — улыбнулась Лили. — Уже умею, инструкцию приложили к покупке. Я их прямо зауважала.

— Пойдём, погуляем?

Снег частично растаял, и гулять вдоль реки по излюбленным местам было приятно.

— Последние дни, — вздыхал Снейп. — Я буду очень занят двумя зельями сразу, Лилс. Но если ты хочешь…

— Лучше не буду мешать, — помотала головой Лили. — У меня тоже остались некоторые неотложные дела. Но мы всегда можем теперь поговорить по зеркалу. А уже через три дня встретимся в поезде или уже в школе.

— Где нам нужно держаться на расстоянии, — покивал Снейп. — Ты не думай, Лилс, что я боюсь. Хотя нет, боюсь за тебя. Директор… он очень опасный маг, очень сильный, к тому же может легко прочитать мысли. Старайся никогда не смотреть ему в глаза.

— И что — никак от этого взгляда не защититься? — забеспокоилась Лили.

— Пока нам это не по силам, — серьёзно кивнул Снейп. — Есть такая наука, Окклюменция. Если овладеть, то чтения мыслей можно не бояться. Но овладеть сложно, а иногда невозможно. И раньше тринадцати-четырнадцати лет не стоит пытаться.

— Понятно, — приуныла Лили. — Ладно, Сев, школа большая, может, и удастся избегать нежелательных встреч. И лучше нам в библиотеку вместе не ходить. Приходить порознь, садиться за разные столы. Но там уже видно будет.

Вскоре они простились, правда, Северус проводил её домой. Но держался нормально, поцелуй не вспоминал, за руку не пытался взять, и на прощанье лишь улыбнулся и махнул рукой. А обратно уже бежал к своему зелью.

Лили отбросила уныние, решив, что не всё так плохо. Север, конечно, много знает, но всё же, тот же Регги Кэрроу может знать больше о способах защиты. Хотя бы в силу возраста. У неё теплилась сильная надежда, что Кэрроу согласится ей помочь. Но вдруг Регги будет недостаточно вязаных вещей, и он потребует за обучение деньги? Что ж, выход был. Брать заказы на вязаные вещи у других школьников — всё равно надо начинать как-то зарабатывать. Узнать у Марши примерные расценки, замутить свой маленький бизнес. Хорошо бы ещё найти себе отдельное помещение в Хоге, как у Снейпа его тайная зельеварня. Только не такую холодную берлогу. Поговорить со всё понимающим деканом? Связать вещи для Флитвика, чтобы не быть голословной?

Лили даже подскочила с кровати, где уныло сидела, обнимая подушку. В самом деле, маленький профессор мог вполне пойти ей навстречу! Как она раньше не додумалась?! Всё же показывать свои не слишком удачные попытки в спальне девочек — это одно. А вязать на заказ почти профессионально — совсем другое. И светить свои манекены перед подружками очень не хотелось. Должны же быть у неё какие-то секреты мастерства!

Через пять минут в её комнате стояли три призрачных манекена — копии маленького профессора. Журналы вновь были разложены, выбор предстоял нелёгкий. Удивить профессора простеньким набором чар, которые ему на один зубок — смешно и думать. Значит, единственное, что она может — выбрать очень интересные вещи для профессора.

Поломав голову до самого вечера, Лили так и не пришла ни к какому решению. Лишь утром, вновь просматривая журналы и тетрадь Селесты, бабушки Бруно, она вдруг наткнулась на очень милую серую вязаную тунику, украшенную спереди чёрной шнуровкой, что столь популярна у магов. С небольшим пояском, туника до такой степени напоминала рыцарскую кольчугу, что невольно цеплялся глаз. Правда, кольчуга не могла смотреться такой удобной и красивой, но ассоциация Лили понравилась.

Такую тунику можно надеть под одежду для согревающего эффекта, и не стыдно ходить в ней одной, когда жарко.

Решение, созрев, тут же нашло своё воплощение. Лили подобрала из своих возросших запасов наиболее приятную на ощупь пряжу трех разных оттенков серого. И вот уже три туники запущены по параметрам тела маленького профессора. Спицы выбрала самые мелкие, а нити шерсти самые тонкие и не пожалела. Уже к обеду тонкие и очень приятные к телу туники были готовы и обработаны зельем. Главное — смотрелись вполне в мужском стиле, ничего лишнего и вычурного. От шнуровки Лили отказалась, нарушалась эстетика на её взгляд. Поясок тоже решила убрать, захочет профессор — сам наденет пояс. К вечеру готовые туники со всеми положенными чарами она упаковала в серую бумагу с простой бечёвкой без бантиков.

От такой туники Лили сама бы не отказалась. И Петунье бы очень пошло. Так что на ночь манекены опять «трудились», позволяя волшебным спицам навязывать на них новые изделия. Для себя Лили выбрала зелёный цвет туники, а для Петуньи — нежно-голубой. В отличие от профессорских, эти туники вязались на пару размеров больше в талии, и были снабжены внутренним пояском, что смотрелось уже вполне по-девичьи. И шнуровку к ним Лили всё же применила, в этом варианте эстетика не нарушалась.

Петти пришла в восторг от своей туники, к которой Лили пошила-таки кожаные штаны, использовав все остатки кожи. Для Петти хотелось лучшего. Зато сестра вылезла из полюбившегося платья и сменила образ. Осознав свою ошибку, Лили за оставшиеся от каникул полтора дня связала для Петти ещё пару платьев разных фасонов, два свитера с высоким горлом, ещё одни брючки и четыре юбки разной длины и расцветок. Петунья просияла, получив этот подарок накануне отправления к наставнику. Она сразу убрала обновки в свой безразмерный рюкзак и долго с силой обнимала Лили, пока та не попросила пощады.

— А это тебе! — Петти протянула ей тяжёленькую заколку в виде полумесяца с несколькими крупными прозрачными камешками, впаянными в металл. — Давай, заколю.

Северус в зеркало так и не постучал, а Лили не хотелось отвлекать его от какого-то важного этапа варки зелья.

Роджер Мальсибер в своём стильном кожаном плаще появился перед их домом ранним утром, когда девочки только собирались на выход. Отец намеревался отвезти обеих пораньше на вокзал Кинг-Кросс. Но Роджер изменил планы.

— Я доставлю мисс Эванс на станцию вовремя, — заверил он. — А сначала заберу девочек к себе. Пусть Лили посмотрит, где будет жить сестра. И ей так будет спокойней, и Петунье тоже.

Родители возражать не стали. Они тоже отправлялись в этот день на работу, отпуск закончился у них одновременно с каникулами девочек, отцу предстояло вернуться в полицейский участок, а маме — в небольшой ресторан, где она занимала пост администратора.

Поместье Мальсиберов Лили понравилось — просторная территория, хоть на метле летай, большой дом с башенками по углам. Лили рассмотрела зубцы на этих башнях, когда они перенеслись в один миг прямо на подъездную дорожку, ведущую к широкому каменному крыльцу. У башенок она заметила отдельные входы, на правую им как раз указал Мальсибер.

— Вот в этой башне будет жить Петунья, если не возникнет возражений. Там долго никто не жил, но комнаты подготовили, все руны исправно работают, есть даже отдельная кухня, если захочется что-то приготовить. В доме есть домовушка, которую можно вызвать в любой момент и попросить о любой услуге. Но познакомлю позже, когда Петунья немного привыкнет к здешней жизни.

— А кто живёт в той башне? — полюбопытствовала Лили, указав на левую.

— Мой старший сын, Коннор, — ответил Роджер. — Два года назад он закончил Хогвартс, а сейчас учится в академии целителей. Дар рунолога ему не передался, как это часто бывает. Но целительский талант проявился ещё до школы, так что в Мунго его уже ждут — парень серьёзный и ответственный. Впрочем, мы успеваем на завтрак, и я вас с ним познакомлю.

Они вошли в центральную дверь, потом через небольшой холл направо в светлую уютную столовую. Завтрак уже был накрыт, а за столом сидел Джон, который сразу помахал Лили, и серьёзный юноша — просто молодая копия Роджера, только волосы каштановые, а не чёрные.

Оба сына поднялись, когда сёстры Эванс подошли к столу. Роджер представил их друг другу, после чего им представили пожилую леди Джоанну, экономку и дальнюю родственницу Роджера.

— Зовите меня тётушка Энни, — тут же предложила эта очаровательная старушка с весёлым взглядом, сразу понравившаяся Лили. Вся такая кругленькая, аккуратная и располагающая к себе открытой улыбкой. — Как же я счастлива, что Роджер нашёл себе ученицу!

— Что вы предпочитаете? — улыбнулся смущённой Петунье Коннор. — Свиные рёбрышки, тосты с ветчиной или творожную запеканку? Всё очень вкусно, наша домовушка прекрасно готовит. Берите смело, у нас здесь простые нравы. Верно, отец?

— Да, Петунья, не стесняйтесь, — поддержал сына Роджер. — Вы теперь практически член нашей небольшой семьи. Поглядите на сестру, ей явно пришлись по вкусу свиные рёбрышки.

— Мне хочется попробовать всё, — с улыбкой призналась Петти и положила себе на тарелку творожную запеканку. Джон смотрел на неё заворожённо.

— Такие белые волосы, почти как у Малфоя, — пробормотал он негромко.

— Не упоминай его имя всуе, братец, — усмехнулся Коннор.

— Мы сами не понимаем, как так получилось, — подмигнула Петунья Джону. — Папа, конечно, почти блондин, но у мамы каштановые волосы. А мы с Лили, будто не родные — почти платиновый блонд у меня и рыжий пожар у Лилс.

— Действительно интересный феномен, — согласился с ней Коннор. — Как целителю, мне сразу захотелось проверить ваше родство. Но не буду вас пугать. Как вам профессор Флитвик, мисс Эванс?

— Замечательный декан, — ответила Лили, откладывая обгрызенное рёбрышко на тарелку. — Особенно мне нравятся его факультативные занятия.

— О да, лучшее время в школе! — согласился Коннор, отложил салфетку и поднялся. — Я прошу прощения, юные леди, отец, мои занятия начинаются чуть раньше. Джонни, учись хорошо! Я был лучшим на курсе, поддерживай репутацию. Тётушка Эни, очаровательно выглядите сегодня. Петунья, до встречи за ужином.

После его ухода, в столовой стало гораздо тише, но Лили не заметила особого дискомфорта. Джон иногда сладко зевал, не вызывая замечаний взрослых. Петти немного расслабилась, тётушка Эни негромко рассказывала ей о распорядке дня. Роджер читал «Пророк», иногда вставляя пару фраз.

Наконец их позвали подняться в башню Петуньи, так как время поджимало. Лили оценила лестницу с удобными ступенями, идущими по спирали. Тётушка Эни подниматься отказалась, мол, ноги уже не те.

Комната Петуньи оказалась полукруглой и вполне просторной. Кровать уже была застелена, встроенный платяной шкаф приветливо распахнул дверцы. Две двери в прямой стене вели соответственно в ванную комнату и небольшую кухню. Целых четыре окна в полукруглой стене комнаты закрывали плотные шторы. У одного из окон расположился длинный и широкий рабочий стол с удобным креслом и двумя табуретами. У другого — уютный диванчик с подушками. В дальнем углу ютились книжные полки с несколькими книгами.

Лили понравился гладкий деревянный пол и то, что здесь такой высокий потолок. Но больше всего — огромный стол. На таком Лили могла бы легко раскладывать свои выкройки и готовые изделия.

— Ну как, Петунья? Нравится? — серьёзно осведомился Роджер. И щелчком пальцев заставил подняться все четыре шторы.

— Очень! — выдохнула Петти, добравшаяся до окон. — Здесь очень светло и просторно. И вид из окон замечательный.

— Так себе, — заявил увязавшийся за ними Джонни. — Моя комната круче и больше, потом покажу. Даже Коннору понравилась.

— Зато моя комната в настоящей башне, — усмехнулась Петти. — Я здесь, как принцесса из сказки буду жить.

— Стол шикарный, — вздохнула Лили, поглаживая гладкую поверхность.

— К сожалению, нам уже пора, — заявил Роджер, с доброй усмешкой слушавший их разговоры. — Джон, Лили, подойдите ко мне. Петти, обживайся пока. Мисс Эванс, Джон, возьмитесь за обруч.

Лили схватилась за круглое кольцо, понимая, что впервые видит портключ. А сюда они прибыли, скорее всего, аппарацией — просто держались за локти Роджера.

Не успела Лили помахать Петти, как их вынесло прямо на платформу «девять и три четверти», где уже пыхтел белым паром красный поезд.

— Побежали, — Джонни схватил за руку Лили, утягивая к поезду. — Отправление через пять минут! Пап, пока!

Они успели вовремя, правда, пришлось запрыгнуть в последний вагон. Хорошо еще, что у обоих не было громоздкого багажа. У Джонни за спиной болтался кожаный рюкзачок, видимо, с расширением, как и сумка у Лили.

— Классная у тебя сестра, — выдал Джонни, остановившись в тамбуре. — Этот вагон слизеринцев, пойду поищу Сева, ты со мной? Или пойдёшь дальше, к своим? Твой следующий, если что.

Лили рассмеялась и помотала головой.

— Иди, мне надо немного отдышаться. Передай Севу, что найду его чуть позже.

Джон убежал по проходу, направляясь явно к определённому купе, видимо, заранее договорились. А Лили прислонилась к стене тамбура спиной, размышляя, что она ощущает, возвращаясь в Хогвартс. За Петти было немного тревожно. Но надо думать, потихоньку освоится.

Лили вздрогнула, когда второе купе резко распахнулось и оттуда вышел старшекурсник, в котором она мигом узнала Регги Кэрроу с его взлохмаченной блондинистой шевелюрой. А вот одет слизеринец был в кожаные брюки и тёмно-серый свитер, ещё недавно занимавшие манекены Лили.

«На ловца и зверь бежит!» — нервно подумала Лили, разглядывая брутального слизеринца с мрачной физиономией. Неужели согласен обучать?

Старшекурсник вышел к ней в тамбур, буравя мрачным взглядом, вытащил сигареты, закурил и только тогда грубо рявкнул:

— От кого собралась защищаться, болезная?

Лили едва не улыбнулась — блондин пошёл на диалог, значит, не всё потеряно.

— От Альбуса Дамблдора! — всё так же спокойно сообщила она.

Регги уставился на неё потрясённо, забыв о сигарете.

— Слушай, Эванс, — почти мирно произнёс он. — Тебе к целителям надо — голову подлечить.

— Обязательно, — ответила она, не собираясь с ним спорить. — Значит, вещи вам понравились?

— Удобные шмотки, — признал он, поведя плечами. — Чем докажешь, что сама всё сделала?

— Ничем, — пожала плечами Лили. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, твоё право.

— Снейпу ты тоже сама вязала? — спросил Регги почти мирно.

— Да!

— Чем собралась оплачивать мои уроки?

Лили закусила губу, сдерживая досаду. Понимала, что Кэрроу вряд ли занимается благотворительностью. Но вообще-то уже получил совсем не дешёвые вещи, выглядящие круто.

— Могу что-то ещё связать или сшить, — сообщила нехотя.

— Пойдёт, — неожиданно согласился Регги, сверкнув глазами. — По две вещи в месяц, какие я скажу. И чтобы качество не хуже. За этот месяц, считай, расплатилась. К следующему — по свитеру для младших — можно без этих кожаных штук, обойдутся. Алекто вечно мёрзнет, ей что-то потеплее. Амикусу любой, на нём всё равно долго ничего не держится, попрочнее сделай. Мачехе ещё какое-нибудь тёплое платье… Ах да, тогда в следующем месяце мачехе и Алекто, Амикус подождёт.

Лили оживилась, такой лёгкой оплаты она не ждала. Но опять придётся засвечивать свой манекен, а так не хотелось. Хорошо еще, что манекен обладал функцией памяти, и вызвать снова полученный образ не составляло труда.

Она достала коробочку из сумки и поглядела на Регги с сомнением.

— Сейчас я покажу манекен, на котором работаю. Не пугайтесь и не палите по нему заклинаниями! И просьба — никому про него не рассказывать.

— Идёт, — согласился Регги, глядя недоумённо.

Лили щелчком активировала безликую призрачную фигуру. Кэрроу присвистнул.

— Я ни разу не видела миссис Кэрроу, а вязать наугад не умею, — пояснила она. — Коснитесь палочкой вот этого места под затылком и чётко представьте свою мачеху.

Регги пожал плечами и ткнул палочкой в указанное место. Манекен тут же принял очертания высокой леди с аппетитными формами.

У слизеринца изо рта выпала сигарета. Коротко матерно ругнувшись, он хохотнул.

— Круто, но лучше убери, пока никто не увидел. Или постой. Можешь превратить её в Чемберс, вашу старосту?

— Обойдётесь! — строго ответила Лили, втянув манекен в коробочку.

Регги ухмыльнулся несколько похабно.

— А если я потребую такую оплату? Вместо свитера для Алекто.

— Тогда я всё же подумаю о Джефри Митчелле, — назвала она единственного парня из ковена Лестрейнджей, имя которого знала, хотя кто из четверых именно Джефри понятия не имела. — Но обучение придётся немного отложить. А вы можете ходить в этом, считайте бескорыстным подарком.

— Понял, — поскучнел Регги. — Занятия — каждый день, кроме воскресенья. Встречаемся на седьмом этаже возле статуи гиппогрифа в пять утра. Опоздаешь или не придёшь, можешь про уроки забыть. Вещи не верну. Сболтнёшь кому-то про занятия — то же самое. Поздороваешься на людях — аналогично. Мне такие знакомства, странная девочка, ни разу не сдались. Всё усекла?

— Абсолютно, — кивнула Лили, с ужасом представляя ранние пробуждения. Вот то, что здороваться им не нужно, даже понравилось. Она бы тоже предпочла сохранить эти занятия и знакомство с Регги в тайне.

Не прощаясь, она повернулась к вагону и неспешно пошла по проходу, задрав подбородок. Пусть не думает, что её запугал.

Северуса она искать не стала, не то настроение. Вообще хотелось найти пустое купе и отоспаться. Или подумать, во что она ввязалась. Ведь гордость не позволит прервать уроки со слизеринцем самой.

Лили в растерянности открыла первое попавшееся купе, у которого почему-то замерла. На неё тут же уставились четверо старших парней, рассматривая с любопытством. И повезло же ей тут же наткнуться на ковенцев Лестрейнджей, одного из которых звали Джефри.

— Привет, детка! — грубо хохотнул один из боевиков.

— Это, кажется, подруга мелкого Снейпа, рыжий воронёнок, — ухмыльнулся другой.

— Заходи, не обидим, — пробасил третий, самый тощий.

Четвёртый просто смотрел молча с хмурым видом.

Дверь перед её носом вдруг резко закрылась. Лили моргнула. Над ней возвышался Регги, подавляя своей мощной фигурой.

— Зачем тебе они? — холодно спросил он. — Иди к воронам или Снейпа своего найди. Мы договорились, изволь следовать моим правилам. Никаких контактов с этими упырями!

Лили передёрнула плечиком и пошла дальше, в следующий вагон. Подозревала уже, что правила у Регги будут прибавляться с каждым днём.

С первым же купе у воронов ей повезло. В нём обнаружились Элиса Чемберс, Марша Слим и ещё две девочки с шестого курса Рэйвенкло, которых Лили знала только по имени — Кэти и Диана.

— Лили! — обрадованно воскликнула Элиса. — Заходи к нам. Прости, что не написала. Всё получилось, спасибо тебе большое. Эй, парням сюда нельзя!

Лили ощутила, что за спиной кто-то стоит, и тут же услышала над собой голос Регги:

— Как неласково, мисс Чемберс, — заявил он нахально. — Выйди на минутку, дело есть.

— Обойдёшься, Кэрроу, — глаза старосты потемнели. — Свалил быстро! Лили, детка, садись рядом со мной. Хочешь к окну?

Лили поспешила занять место у окна, и поглядела на выход — Регги всё ещё торчал в дверях и надо сказать, в новом свитере и кожаных штанах смотрелся симпатягой, хоть и брутальным.

— Реджинальд! — повысила голос Элиса, пока остальные смотрели на парня с любопытством. — Закрой дверь!

— Я Регги, детка, — нахально ухмыльнулся он. — Реджинальдом зовут моего отца. Всего минута, и я уйду.

Элиса раздражённо поднялась с места, решительно вышла в коридор к отступившему от купе парню, и прикрыла за собой дверь, но неплотно, поэтому всем был хорошо слышен их приглушённый разговор.

— Слушаю! — прошипела староста совсем недобро.

— Пойдёшь со мной в Хогсмид в эту субботу?

— Нет!

— А в следующую?

— Нет. Руки убери!

— Это ведь Джефри, да? — зло спросил Регги.

— Митчелл тут не причём, — раздражённо ответила Элиса. — Ты мне не нравишься, Регги. Минута прошла.

Элиса вернулась в купе и захлопнула дверь.

— Придурок! — воскликнула она с чувством, занимая своё место между Маршей и Лили. — Кто-нибудь, колданите запирающие чары. У меня руки от злости дрожат.

— Он к тебе пристаёт? — спросила Лили сочувственно. Никому она бы не пожелала Регги в кавалеры. Отморозок же, прав Снейп, а Элиса хорошая добрая девушка. Ещё неизвестно, как он будет учить драться. И не ошиблась ли Лили с наставником?

— Если один раз считается, то да, — мрачно ответила мисс Чемберс. — Но мне и одного раза хватило. И чего нарисовался? Ума не приложу.

Лили стало неуютно — уж не она ли виной, что Регги осмелел в новой одежде?

— Они с Митчеллом враги, — пояснила для Лили Марша Слим. — С первого курса собачатся. А Джефри Митчелл дружит с Элисой. И тоже с первого курса.

— Со второго, — поправила её мисс Чемберс. — И мы просто друзья, ничего такого. И знаешь, как бесит, когда твоего друга регулярно избивают? Джеф, конечно, и сам хорош, тоже нарывается. Но всё равно… А теперь вдруг — сходи с ним в Хогсмид. Вообще обнаглел.

— Может, влюбился? — подала голос Кэти.

Марша весело рассмеялась, а Элиса нахмурилась.

— Даже если влюбился, — фыркнула мисс Слим. — Он же псих, кому такой нужен?

— Почему псих? — Лили не на шутку встревожилась. Одно дело, когда Снейп просто обозвал парня, потому что не нравится. И совсем другое, когда это заявляет Марша и с некоторым сожалением в голосе.

— Свихнулся в Лютном, — с досадой ответила Марша. — Когда мать его померла и оставила там одного. Может головой били о камни, вот и… Да ты не слушай, просто обходи стороной этого парня. Для него нет ничего святого, его даже брат с сестрой боятся. Бастард же, наверное, всех своих родичей ненавидит. Даже имя своё терпеть не может, потому что его отца так же зовут.

Лили стало не по себе. Разве, когда ненавидят, хотят подарить хорошую одежду? Как он там говорил? «Алекто постоянно мёрзнет».

— Я пойду, поищу Северуса, — поднялась Лили. Поняла, что девчонки не прочь обсудить мальчиков по-взрослому, а она мешает. — Увидимся в школе.

— Давай, Лили, — спокойно кивнула ей Элиса. — Передавай ему, что я очень благодарна.

Лили опять вышла в коридор и побрела обратно, в слизеринский вагон. Припомнила, что Северус что-то говорил про четвёртое купе. Или про пятое?

Только открылась впереди дверь второго от конца купе, и оттуда вышел всё тот же Регги.

— Стоять! — направился он прямиком к Лили.

За спиной тоже хлопнула дверь.

— Отвали от ребёнка! — услышала она мрачный незнакомый голос. — Это подружка Снейпа. Он в четвёртом купе, малышка.

Лили шестым чувством догадалась, что позади неё тот самый Джефри, судя по злой ухмылке Регги. Вот зайдёт она сейчас в купе, а эти двое подерутся. И просто так позволить им друг друга калечить?

Надо их отвлечь! Но как? Чем? Лили вспомнила излюбленный приём противной соседки миссис Пирс — чуть что, падает в обморок. И все вокруг носятся, хотя Петунья была уверена, что та притворяется.

Совсем уже было решилась изобразить обморок, как в глазах у Лили потемнело, а голова закружилась, а к горлу подступила тошнота. Она попыталась за что-то ухватиться, шаря вокруг руками, но не удалось. Перед внутренним взором она вдруг ясно увидела цветастую бабочку, кусающую её за палец, а в следующий миг ощутила, как летит в какую-то пропасть.

Осознала себя лежащей на полу, глаза не открывались, а в районе затылка разливалась жгучая боль.

— Эй! — в один голос заорали парни.

Лили услышала топот, а в следующий миг её легко подняли на руки, поддерживая голову. Сквозь ресницы левым глазом Лили рассмотрела лицо Регги, склонившееся над ней. Она коротко задышала из-за поднявшейся к горлу дурноты. Затылок дико болел и неприятно пульсировал.

— Где больно? — громко спросил Регги.

— Голова… — прошептала Лили.

— Митчелл! Снейпа зови, у него зелий всегда полные карманы.

Рядом распахнулась ещё одна дверь, и ещё, послышались взволнованные голоса. Лили простонала, ощутив, что боль в затылке становится невыносимой — хорошо так ударилась. Она опять попыталась открыть глаза, но опять видела только левым.

— Жива она, — громко сообщил Регги кому-то. — Да что такое, разошлись быстро!

— Лили! — подскочил к ним Снейп. — Что случилось? Регги, почему у тебя рука в крови?

— Голову она разбила, когда упала, — мрачно ответил Регги. — Пол железный.

Лили вскрикнула, когда его рука коснулась затылка. Боль пронзила всю голову. В глазах мигом потемнело.

— Эй-эй! — встряхнул её Регги. — Хорош пугать, мелкая! Джефри, сукин сын! Останови кровь, ты же долбаный будущий целитель!

— Не тряси её, идиот, — голос Джефри послышался совсем близко. — Сотрясение может быть. Волосы отодвинь от раны, я не вижу. Кровищи слишком много. Бля, тут заколка в череп вошла. Кровь не останавливается!

— У кого есть портключ в Мунго? — проревел Регги. — Считаю до трёх и аппарирую!

— Мы в поезде, кретин, — повысил голос Джеффри. — Расщепит!

— У меня портключ! — услышала Лили чей-то звонкий голос.

В глазах опять потемнело, боль била в затылок импульсами. Она не могла поверить, что заколка Петуньи… Нет, даже думать не хотелось о таком ужасе.

Поняла, что отключилась ненадолго, и опять толком глаза открыть не смогла. Она всё ещё была на руках у Регги. Пачкала своей кровью его новенький свитер. Сработают ли чары?

— Держи её крепче, парень! — услышала она грубый мужской голос. — Как произошло?

— В поезде, сэр! — голос Регги звучал испуганно. — Она вдруг зашаталась и упала на пол в коридоре, ударилась головой. А там заколка, ну, это…

Чьи-то пальцы коснулись волос, а потом и кожи головы. А потом… Лили взвыла от жуткой боли, снова прошившей мозг. И потеряла сознание в очередной раз.

Поняла это, когда очнулась, и сразу захотелось отключиться снова. Головная боль так и не прошла, хотелось кричать и просить о помощи.

— Укладывай на стол! — отрывисто командовал всё тот же грубый голос. — Как тебя? Кэрроу? Поверни её на бок! Мне нужно видеть… Герти! Одежду! Волосы тоже придётся удалить! Куда? Заклинанием, вашу мать! Счёт на секунды! В ране посторонний предмет, задет мозг, большая кровопотеря… Усыпите кто-нибудь ребёнка!

Лили выплывала из мутной дремоты с большим трудом. Головная боль почти прошла, лишь тупо ныл затылок и что-то сдавливало лоб. Глаза открыть не смогла, даже левый.

Лили подняла руку, коснувшись повязки. Шершавый бинт охватывал голову, закрывал глаза и спускался до кончика её носа.

Рядом послышался шорох, а потом встревоженный возглас Регги.

— Она очнулась, целитель!

Слух уловил быстрые шаги, которые приблизились к её койке.

— Мисс Эванс?! Лили! — этот грубый голос она тоже узнала. Это ведь он трогал её затылок и требовал удалить её волосы заклинанием? — Можете говорить? Слышите меня?

— Да, — прохрипела Лили. Кашлянула и голос стал чище. — Я хорошо вас слышу! Кто вы?

— Вот и славно! Я ваш целитель, мисс Эванс. Меня зовут Гиппократ Сметвик. Вы неудачно упали в коридоре поезда Хогвартс-Экспресс, ударившись головой об пол. Пострадал череп из-за постороннего предмета, отчего возникло кровоизлияние в мозг. Повезло, что вас быстро смогли доставить в Мунго. Здесь вас прооперировали, чтобы извлечь инородный предмет, остановить кровотечение и удалить обширную гематому. Ваша жизнь, Лили, висела на волоске, но теперь уже вне опасности. Во время операции нам пришлось удалить ваши волосы магией.

— Они больше не отрастут? — догадалась Лили, внимательно слушавшая доктора. Рыжие кудри были гордостью её маленькой сестры, той Лили, которая исчезла неизвестно куда. Петунья, попав в это тело, так и не смогла к ним привязаться, возни слишком много, а толку, что красивые?

— Начнут отрастать месяца через три, — хмуро ответил целитель. — Можно носить парик или постоянную иллюзию до этого времени.

— Я буду носить бандану, — с хриплым равнодушием ответила Лили. — Это такой платок…

— Я в курсе, — заверил целитель. — Мистер Кэрроу спас вам жизнь, быстро доставив в Мунго.

— Регги? — улыбнуться не получилось.

— Я здесь, Лили, — послышался знакомый голос парня, и кто-то осторожно сжал сильными пальцами её слабую руку.

— Мне, наверное, нельзя теперь учиться драться?

— Вам и вставать нельзя в ближайшие две недели, — хмуро ответил ей целитель. — И жевать не рекомендуется, как и голову поднимать. Будете питаться через зонд и внутривенно. Мозг — это не шутки, Лили, гематому мы удалили, но она может образоваться снова, пока все не зажило. И поэтому ближайшую неделю вам придётся лежать под строгим наблюдением и миорелаксантами, так как любое напряжение может спровоцировать кровоизлияние в мозг. А после, если всё будет хорошо, ещё понадобится минимум неделя на восстановление всех функций организма. О грустном лучше сказать сразу. Зрительный нерв повреждён, но, возможно, это ещё обратимо.

— Я ослепну? — уточнила она все с тем же равнодушием. Походило на то, что тело сестры пытается избавиться от неё.

— Вероятно… На один глаз. Второй удалось спасти.

— Лысая и одноглазая, — глубоко вздохнула Лили, сразу ощутив, что не только голова, но и грудь её зафиксирована. — Регги?

— Да, Лили? — хрипло осведомился парень, который согласился её тренировать.

— Будешь заниматься с лысой одноглазой ученицей?

— Лили, — голос Регги стал ещё более хриплым. — От кого тебе на самом деле нужна защита?

Она замешкалась с ответом, не зная, стоит ли отвечать при целителе.

— Можешь смело обсуждать с наставником, что угодно, — догадался о её терзаниях Сметвик. — Сейчас ты — моя пациентка, так что действует клятва Гиппократа. Твоих тайн, юная мисс Эванс, я не выдам. А вот дополнительной информации от меня ты можешь получить сейчас много — пользуйся случаем, если хочешь. Я бы тоже хотел услышать ответ на вопрос мистера Кэрроу. Всё равно мне придётся провести с тобой сейчас не меньше часа, наблюдая за состоянием.

— От меня тоже никто не узнает твоих тайн, как от наставника, — тут же добавил Регги. — А знать твои мотивы мне необходимо. Итак, от кого, мисс Эванс, вам требуется защита?

— От директора Хогвартса, — больше не стала она таиться. Действительно ведь, оба невидимых ей человека — самые лучшие источники информации. А Лили очень не хватало знаний о магическом мире. — От Альбуса Дамблдора.

Целитель хмыкнул и явно подвинул к кровати стул, усаживаясь, судя по скрипу. Регги, похоже, изначально сидел на чём-то у её изголовья.

— Почему тебе надо защищаться от Альбуса Дамблдора? — продолжил допрос Кэрроу ровным голосом.

— Мальсибер поставил на дом защиту, — Лили было трудно говорить, зафиксированная голова мешала открывать рот в полной мере. — Любой, кто хочет навредить, больше не сможет войти в наш дом…

— Рунолог! — одновременно произнесли целитель и Регги.

— Да, рунолог… — чуть удивилась Лили их догадливости. — Моя сестра стала его ученицей. Поэтому Роджер Мальсибер поставил защиту, ведь там родители, они маглы. И мы.

— Восхищаюсь стариной Мальсибером! — усмехнулся целитель. — Так и что с этой защитой не так.

— Всё так, — тихо ответила Лили, радуясь, что её понимают и действительно слушают внимательно. — К нашему дому пришёл директор. Он не смог войти в дверь, наверное, не пустила защита. Он предупредил, чтобы я не дружила со Снейпом. И ещё… бабочка села на мой палец и укусила, но следов не осталось. Я видела эту бабочку снова — в мыслях, прежде, чем упала на пол в поезде.

— Палочка! — рявкнул целитель, вскакивая на ноги — она услышала, как с грохотом отлетел стул. — Лили, лежи неподвижно…. Ах, да.

Торопливую речь на латыни целитель буквально прорычал скороговоркой.

— Что? — вскрикнул Регги, опережая Лили. Ей тоже захотелось узнать, что увидел Сметвик.

— На ней было проклятие, — устало ответил целитель, судя по звукам — снова опустившись на стул. — А мы-то гадали… Отсроченное по времени. Дамблдор знал, что делал — и задал активацию, мне думается, завязанную именно на Хогвартс-Экспресс и ещё на чём-то. Рассчитано всё верно — полный поезд гормонально-нестабильных подростков, вооружённых палочками — пойди, найди, кто колданул в сторону маглорожденной, которой на месте не сидится. А нашей девочке не сиделось, верно?

— Да, — удивлённо ответила Лили. — Мне хотелось остаться одной и поспать. Но там все купе были заняты, и я пошла сначала к нашей старосте, но они явно хотели разговаривать о своём, и я почувствовала, что мешаю им. И отправилась искать Сева.

— Вот! — Лили явственно представила, как Сметвик поднял вверх палец. — Опустим встречу с мальцом, на сближение с которым могла быть завязана активация. Но это неочевидно, а вот беспокойные метания — первый признак грядущего пиз… м-м… грядущей активации личного проклятья. Кэрроу, ты мог бы заподозрить неладное.

— Я заподозрил, — хмуро ответил Регги. — Хотел допросить, почему бродит туда-сюда. А тут Джеффри нарисовался, сучара. Отвлёк, а оно всё и случилось. Но Дамблдор… В голове не укладывается!

— И у меня, — мрачно ответил целитель. — Кому мешал этот цыплёнок одиннадцати лет? Точнее — чем мог помешать великому магу этот ребёнок? Регги, ты ничего не слышал, парень, и так ходишь по краю. Хочешь Обливиэйт?

— Не сработает, — прохрипел Регги. — Вы знаете!

— Стихийные легилименты долго не живут, — холодно ответил целитель. — От меня не узнают, но где-нибудь ты проколешься рано или поздно.

— Но директор сам…

— Он не стихийный, а хорошо обученный легилимент, — с сожалением произнёс целитель. — А стихийные маги ему не нужны. Сколько вас там осталось? Пьюси, Нотты и ты — хорошая компания, не правда ли?

— Моя мать была из рода Пьюси, — хрипло ответил Регги.

— Легилимент — это что? — забеспокоилась Лили, хотя почти догадалась.

— Тот, кто читает мысли с помощью заклинания, — спокойно ответил Сметвик. — Важно ещё смотреть в глаза. Прочесть ребёнка могу и я — с помощью палочки и заклинания, разумеется. Или беспечного взрослого. А есть еще вот такие психи вроде твоего друга Регги. Он может слышать мысли без всяких костылей. Со мной, допустим, сложнее…

— У вас амулет хороший, — обиженно ответил Регги.

— Твой дядька делал, — хмыкнул целитель. — Странно, что Ричард не забрал тебя к себе.

— Он не знает.

— Да ладно! — удивился целитель. — А может, пора ему узнать?

— И чем у него лучше? — в голосе Регги прорезалась злость. — Отец меня ненавидит, но мачеха и брат с сестрой любят. Вслух не признаются, наверное, но я-то слышу.

— Они корыстны даже в мыслях, — мягко произнёс целитель. — Смею предположить, что ты защищаешь их от садиста-отца. И они просто боятся потерять эту защиту.

— Довольно, целитель!

— Обратись к лорду Пьюси, пока не поздно, парень, — всё так же спокойно продолжил Сметвик. — Своих детей у Ричарда пока нет, только женился, по слухам. Но у тебя же родовой дар! У него может найтись нужный тебе амулет, обучит племянника хоть чему-то. Не смотри волком, Регги, я не знаю, что тебя раньше доконает — Дамблдор или сойдёшь с ума самостоятельно. Ты уж прости, но верить в хорошее, слушая все гадости, что думают люди… Одному тебе не выжить и не справиться.

— Лили я не могу прочесть, — мрачно обронил Регги. — То есть, раньше слышал её мысли, а теперь нет.

— Поэтому остался?

— И поэтому тоже, — Регги тяжело вздохнул. — Хорошо, когда тихо.

— У Лили случилась клиническая смерть, — сообщил целитель. — Ненадолго, во время операции. И очень как-то вовремя. Проклятие, почти уверен, слетело именно в момент смерти, не успев завершить своё черное дело. Нам стоило немало нервов завести её сердце повторно через четыре минуты. Если бы не… неважно. Оживили, и ладно. Так что сюрпризы от Лили ожидаемы. И вот такой ментальный блок — вполне объясним, а что ещё обнаружится, покажет время. И тебе, как наставнику, придётся это отслеживать. Что увидел в ней Дамблдор, хотел бы я знать.

— Я всё ещё здесь и вас слышу, — вздохнула Лили. — А вы столько уже наговорили…

— Ребёнок! — усмехнулся целитель. — Тебя даже Регги не читает. Никто от тебя теперь ничего не узнает, если сама не сболтнёшь. А что-то подсказывает, что ты не из болтливых.

— Регги нравится Элиса Чемберс. Он позвал её в Хогсмид, а она отказала.

— Разве это великая тайна? — фыркнул Регги. — Это все слышали. А скажи-ка, Лили, поцеловала ты Снейпа, как обещала, если я возьму одежду?

— Не скажу, — насупилась Лили. Теперь она поверила, что мысли тот слышит. И даже припомнила его фразу: «Только ради Снейпа». Мужская солидарность?

— Что и требовалось доказать, — резюмировал Сметвик. — Если уж про невинный поцелуй молчишь… Просто поверь, Лили, любая информация о нашем разговоре может стоить жизни не только тебе, но и близким. Это мир магов, малышка, все вооружены и очень опасны. Министерство и аврорат, безусловно, сдерживают горячие умы, но…

— Мне и без того страшно, целитель, — грустно отозвалась Лили.

— Тогда давай поговорим о Регги, — благодушно усмехнулся Сметвик. — Итак, Кэрроу. Девчонка тебе действительно отказала?

— Я ей не нравлюсь, — хмуро ответил Регги. — Незачем о ней говорить!

— В мыслях её прочитал? — не сдался целитель. — Что не нравишься?

— Я поклялся в прошлом году, что не буду читать её мысли, — Регги явно вскочил и прошёлся по палате туда-сюда. Лили слушала его шаги, затаив дыхание. — Вы должны понимать, она узнала о моей… проблеме, и мы заключили сделку.

— Каким образом? — изумился целитель. — Не боялся, что нарушишь клятву? Или ты можешь сдерживать дар с кем-то конкретным?

— Нет, — резко ответил Регги, замерев — шаги стихли. — Закрываться я научился, но ненадёжно, а при личном контакте… У неё кровь шла носом — мудак один обидел. Я кровь собрал и сделал ей простенький амулет — с её и моей кровью. Не помню, что и как делал, но работает до сих пор. И клятву давал, что не буду её читать, пока амулет этот носит. Сто раз уже пожалел.

— Ну ты красавец! — хохотнул целитель. — Зачем тебе сложная девочка? Ты же слышишь, кому ты нравишься?

— Никому, — Регги явно злился. — Одни меня боятся до одури, другие… Мелкой это знать пока рано. Невинное дитя! А туда же — драться ей нужно. Кто поймёт этих женщин?

— Ты явно недооцениваешь свою подопечную, — заметил целитель. — Эта мелкая связала для тебя своими руками вот этот свитер.

— Научил кто-то.

— Много ты знаешь первокурсников, которых кто-то научил, и они владеют этим делом в совершенстве? И не просто владеет, а одаривает избранных, не так ли, ребёнок? Подскажи, Лили, кому ты дарила связанные тобой вещи?

— Снейпу, — послушно ответила Лили, не понимая к чему клонит целитель. А выяснить хотелось. — Сестре, маме, папе. Ещё нашему гиду в Париже — Мишель Ксавье. И гиду в Италии — Винсенту Бруно. Ещё маме Северуса и маме Элисы Чемберс, и самой Элисе. И Флитвику, нашему декану, только ему подарок отдать не успела. Вы не передадите? Свёрток у меня в сумке, серенький такой.

— Регги передаст, — хохотнул целитель. — А мне свяжешь, невинное дитя?

Лили хотела усмехнуться, но не вышло, лицевые мышцы почти не слушались, да и всё тело казалось ватным и непослушным. Но не говорить же им, что она давно растеряла невинность, ещё в прошлой жизни.

— А что вы хотите? — поинтересовалась она.

— А что можешь?

— Могу свитер, тунику, телогрейку, брюки, шаль, шарф, шапку, носки. Да что угодно, если найти схему для вязания волшебными спицами или волшебным крючком. Сама схемы составить пока не смогу.

— Свитера будет достаточно, — решил целитель. — И я даже заплачу за него. А кожаные штаны для Регги тоже связала?

— Их я сшила, но выкройка была в журнале со схемами.

— Проясним ещё один момент. Регги сказал, вы впервые познакомились на Косой Аллее. О мотивации подарка ему я уже догадался. Как ты мерки с него сняла?

— Имея манекен, как у меня, достаточно увидеть человека один раз, чтобы знать все его размеры. Регги видел манекен и знает, как загрузить определённый образ. Можете достать из моей сумки и посмотреть.

Регги, по-видимому, достал манекен, потому что целитель присвистнул.

— Коснитесь его рукой, — предложила Лили. — В любом месте.

— А вы ничего, целитель, без одежды, — хохотнул Регги.

— И без волос, — согласился Сметвик. — Убирай его. Последний вопрос к тебе, Лили, — целитель задумался на минуту. — Когда тебе пришло в голову нанять Регги в учителя и почему?

— Я увидела его в «Дырявом Котле». Регги выглядел внушительно. А Снейп сказал, что он боевик и псих, и что его опасаются даже парни из ковена Лестрейнджей. А мне и вовсе стоит держаться как можно дальше.

— Слышал, Регги? — усмехнулся целитель. — Эта девочка не просто подходит к самому опасному парню в школе и первая заводит разговор, а заранее вяжет для него очень крутые шмотки. И шьёт из кожи брюки, которые даже лучше моих.

— Храбрая, — уныло ответил Регги. — А может, просто дурная. И добрая, наверное — даже гидам что-то связала.

— Ты ничего не понял, — с сожалением вздохнул целитель. — Эх, Регги, Регги, а мнишь себя самым умным, да еще самым знающим — все тебе свои секреты на блюдечке подносят.

— Да понял я! Она — ангел, а я демон, — раздраженно фыркнул Регги.

— Не о том речь, — вздохнул Сметвик. — Когда ты был первокурсником, кто в школе был самым опасным магом?

— Руди Лестрейндж, конечно, — фыркнул Регги. — Тот ещё засранец, хоть и сын лорда.

— Смог бы ты, первокурсник, подойти к Руди и попросить тебя тренировать?

— Да он бы меня прикопал, — нервно хохотнул Регги. — Что ему какой-то мелкий бастард?

— А теперь сравни, — так же спокойно попросил целитель. — Самый страшный в школе сейчас ты, допустим. Лили — не бастард, а вовсе даже маглорождённая. И подошла к тебе не в школе, а на Косой Аллее, что гораздо сложнее. И что мы видим — самый страшный парень-старшекурсник, надев шмотки от Лили, соглашается обучать маглорожденную. Я не закончил, Регги. Вопрос века: если ты, побоявшийся на первом курсе Лестрейнджа, стал самым страшным магом школы к шестому курсу, кем станет Лили через пять-шесть лет?

В палате воцарилось молчание. Регги сопел как-то возмущённо, целитель молчал.

Лили негромко рассмеялась, стараясь не шевелить челюстью.

— Самой страшной магиней я точно не стану, — сказала она негромко. — Я обучусь, открою свою лавку и буду мирно торговать вязаными вещами. Ещё связями обзаведусь — чтобы открыть лавку стало возможным. Может быть, несколько лавок, не только в Англии. Как пойдёт.

— Неплохая цель, — усмехнулся целитель. — И тем не менее, потенциал у тебя значительный, нельзя его сбрасывать со счетов. Ты уже заинтересовала великого мага настолько, что тебя захотели убрать.

— Вы сказали, Регги меня не может прочесть, — оживилась Лили. — А Дамблдор сможет?

— Да куда ему, — проворчал Регги. — Природа твоего ментального блока, может, вообще от госпожи Смерти.

— Дамблдор не сможет тебя прочесть, — подтвердил Сметвик. — Но это не отменяет проклятий и Авады в лоб. Впрочем, ты теперь всегда можешь притвориться дурочкой, после травмы мозга — вполне прогнозируемый исход. И я настоятельно рекомендую строить из себя дурочку при каждом удобном случае. С Альбусом старайся больше молчать, если врёшь, расслабляй голосовые связки и говори равнодушным тоном, как сейчас. С дурачков, Лили, спрос невелик. И ещё — ничего не пей и не ешь из рук директора.

— Ей бы амулетов каких, — озабоченно сказал Регги. — Хотя бы определитель яда.

— Жалко стало девчонку? — усмехнулся целитель.

— Она классная, — хмуро пояснил парень. — Отобью у Снейпа и женюсь, когда подрастёт.

— Я за тебя не пойду, — устало возразила Лили. — Регги, не забудь отдать Флитвику мой подарок. Ты достал его из сумки?

— Вот смотрите, целитель, — возмутился парень. — За меня не пойдёт, а уже командует, как жена!

— Регги!

— Достал, достал, передам! Только не ной!

Целитель засмеялся.

* * *

Дни тянулись однообразно в больничной палате Мунго. Тяжелее всего в первую неделю Лили давались осмотры, когда снимали повязки и проверяли наличие внутричерепных гематом и срастание костей черепа. Но она хотя бы уверилась, что левым глазом всё хорошо видит, а вот с правым беда — белое пятно. Сметвик частенько её навещал и вёл лёгкие беседы. В выходные к ней опять явился Регги, передал несколько писем, свёрток от Снейпа и целый ворох сладостей от девчонок.

— Кто я тебе? — проворчал Кэрроу, устраиваясь на стуле верхом, и кладя подбородок на руки, сложенные на спинке. — Нянька или сова? Передачки носить!

Лили теперь могла его видеть — одним глазом. Другой скрывала пиратская повязка.

— Мой наставник, — отвечала Лили сонно, она всё время хотела спать от целого ряда зелий, которые в неё вливали. — Не хочешь, не носи. Только подай воды, пожалуйста, в горле пересохло.

Регги фыркнул многозначительно, но вскочил и стакан воды вложил в её руки. Потом вздохнул, помог сесть, поднял подушку повыше и подтянул её к изголовью.

Лили, дождавшись окончания манипуляций, принялась жадно пить, с трудом удерживая стакан — слабость не позволяла нормально существовать.

— Дай сюда! — не выдержал Регги. — Опусти руки и открой рот. Пей, не спеши так, я ещё налью.

— Какая идиллия! — громко воскликнул Сметвик, заходя в палату. — Регги, кончай её поить, ей много нельзя.

— Это жестоко, — уныло сказала Лили, провожая глазами недопитый стакан. — Пить нельзя, есть почти нельзя, сидеть нельзя, читать нельзя. Позвольте мне хотя бы вязать, целитель! Я с ума тут схожу. Там сил много не нужно, только правильно положить спицы и нитки на манекен. Я Регги попрошу. А я уже зачарую по схеме, это просто.

— Э, нет, — поднял руки Регги. — Я не справлюсь. Пусть сестрички помогают.

— Я не хочу показывать им свой манекен! Это — тайна!

— Ну давай, — смилостивился целитель. — Командуй, Лили. Надеюсь, для меня вязать будешь? Регги, не страдай, вместе поможем.

— Для вас, — согласилась Лили. — Свитер, как у Регги хотите? Там бордовый мешок, Регги, с журналом и спицами. Дай мне, пожалуйста, журнал.

Конечно, это было форменным безобразием. Лили замучилась объяснять, как надо правильно класть спицы и куда крепить нитки. Периодически она не могла удержаться от смеха, а мужчины всё больше мрачнели. Но в какой-то момент её полностью удовлетворила подготовка и она активировала спицы с уже внесёнными параметрами.

Надо было видеть, как оба помощника смотрели на это маленькое чудо. Регги рухнул на стул, но продолжал глазеть на манекен, изображающий лысого призрачного целителя.

Сметвик покачал головой и умчался по своим делам.

— И долго они будут вязать? — уточнил Регги с интересом.

— Часа два-три, — ответила умиротворённая Лили. — Я взяла скоростные спицы — из Франции. К ним сложнее приноровиться, но у меня получилось. Дай водички!

— Тебе же нельзя, — нахмурился Кэрроу.

— Один глоточек! Пожалуйста!

— Лили, целитель меня прибьёт! — Регги поднялся и поднёс к её губам стакан, наполненный на треть. — Медленно пей, больше не дам!

— Спасибо! — блаженно улыбнулась Лили, откидываясь на подушки. — В следующую субботу меня выписывают. Придёшь меня забрать?

Регги постоял над ней немного молча и вздохнул очень тяжело.

— Приду, — выдал наконец. — И за что мне такое наказание? Вроде никого не трогал в этом учебном году. С Джеффри только раз поцапался, да и то, без огонька. Учусь нормально, на квиддичном матче не зверствовал, мелких не обижал.

— А что хорошего сделал? — заинтересовалась Лили.

Регги поглядел укоризненно.

— Пойду, сожру что-нибудь, тут кафешка есть, — сообщил он с досадой. — Но я зайду потом попрощаться, гляну на твою шарманку. Ты её не выключай, ладно?

— Спицы просто упадут на пол, когда довяжут. Останавливать не буду. Приятного аппетита!

Когда он ушёл, Лили рассмотрела подарки и письма, так и лежащие у неё на кровати. От девочек было много пожеланий здоровья и просьб скорее возвращаться. Они же прислали много сладостей, пришлось всё убрать в тумбочку — есть самостоятельно Лили пока не могла. А вот письмо декана Лили прочитала более вдумчиво.

«Дорогая Лили! — писал Флитвик. — Спасибо тебе за подарок! Получил твои замечательные туники и записку. Пожалуй, есть у нас одна комнатка, которая тебе подойдёт. Там даже кровать имеется и есть небольшая уборная с душевой кабиной. Целитель Сметвик объяснил характер твоих травм, и я намерен позволить тебе переехать в эту комнату хотя бы на время, но с одним условием: будешь жить в этой комнате, пока раз в две недели демонстрируешь мне новые чары, которым научилась. Вещи твои уже перенесли, все отнеслись с пониманием. Преподаватели за тебя волнуются, ученики тоже ждут с нетерпением твоего возвращения. Старосты с помощью остальных ребят подготовили для тебя материалы, по которым ты быстро сможешь наверстать пропущенные темы. С пожеланиями здоровья, твой декан и профессор, который в тебя верит, Филиус Флитвик».

Лили повздыхала, мечтая скорее оказаться в школе, ощутила горячую благодарность к Сметвику, и к самому декану, решив, что плата за отдельную комнату вполне приемлемая. Чары ей нравились, почему бы и не заняться ими углублённо? В чем-то староста поможет наверняка.

Последним она взяла, наконец, свёрток от Снейпа. Почти не сомневалась в содержимом — ну что может прислать увлечённый зельевар?

Оказалось, внутри ещё письмо имелось, и его она тут же раскрыла, в предвкушении. Знала бы про письмо Севера, первым бы открыла, а не возилась бы с подарками и письмами девчонок больше часа.

«Привет, Лили, не проходит и дня, чтобы я о тебе не думал. В школе всё по-прежнему — уроки, эссе, сплетни и Мангусты. Три дня назад эти придурки устроили цветочный дождь из лилий прямо за обедом в Большом зале. До сих пор не знаю, откуда они взяли столько цветов. Все поняли, что это в честь тебя, но ты не представляешь, что творилось. Гриффиндорцы исходили ядом, хаффлпафцы бросились собирать цветочки руками, девчонки — визжали, кто от восторга, кто от страха, а кто — за компанию. А.Д. аплодировал, Регги психовал — он сжёг чем-то все окружающие цветы без огня, и они осыпались пеплом на наш стол и в тарелки. Малфой его чуть не прибил, а Мангустам опять выдал задание на полгода. Оставшиеся цветы Флитвик заставил взлететь под потолок и кружить в хороводе, после чего они рассыпались лиловыми искрами. Помона Спраут безутешна — столько испорченных цветов. Я по-прежнему варю зелье сама-знаешь-где. И жутко по тебе скучаю. Скотина Регги Кэрроу запретил мне стучать тебе в зеркальце, сказал, что тебе нельзя напрягать глаза. Это правда, Лили, что он теперь твой наставник по защите? Я не думаю, что он стал бы врать, но всё же? Как так вышло? Он сказал только мне, не волнуйся, но я очень озадачен. Зачем тебе псих в наставниках? Очень жду твоего возвращения. Ты не представляешь, как я пережил речь А.Д. в день приезда. Перед ужином он сообщил нам, что ты в Мунго в очень тяжёлом состоянии, и вряд ли вернёшься в школу. Хорошо, что явился Регги и сказал мне, что тебя удалось спасти. Правда, велел молчать и никому не говорить. Но вороны как-то узнали, Чемберс ко мне подходила, сказал ей, что ты пока жива. Сегодня к нам в спальню завалился Кэрроу, выгнал Джона и велел тебе написать, мол, передаст. Разговаривал матом, имей в виду, если с тобой он вежлив. Надеюсь, он действительно доставит тебе письмо. Ты знаешь, Лилс, что для меня ты — единственная и самая лучшая. С.С.»

Лили вытерла набежавшие на единственный глаз слёзы, широко улыбаясь. Ей было приятно узнать, что Снейп умеет так писать — и развеселил, и растрогал. Подарок она разворачивала уже не столь уверенно. А внутри оказался сочный персик, очень большой и аппетитный. Удивил. Лили смотрела на персик и кусала губы, глотая слёзы. Есть самостоятельно твёрдую пищу нельзя было ещё два дня.

В таком виде и застал её вернувший Регги. Испугался, поглядел на персик и письмо, и понимающе вздохнул. А потом нагло выхватил послание Снейпа и принялся читать.

— Эй! — возмутилась Лили. — Это личное!

Регги заржал на каких-то строчках, потом поморщился, потом оскалился, потом пренебрежительно вернул ей письмо.

— Как складно пишет! — фыркнул Кэрроу. — А матом твой парень мысленно шпарит похлеще, чем я. Так что тоже знай, единственная и самая лучшая. И вообще, не обижайся, ничего нового я не прочёл. И тайн никаких! Скучно живёте.

— Гадко читать чужие письма! — грустно сказала Лили.

— Ну надо же мне понять, отчего ты ревёшь! — фыркнул Регги, снизойдя для объяснений. — Я эти письма принёс, мне и отвечать. Дай сюда персик, хватит мусолить и душу рвать, всё равно нельзя. На тумбу поставлю под стазис, съешь, когда будет можно. Вау! Как свитерок продвинулся! Ты крута, Эванс.

— Минут двадцать осталось, — прищурилась Лили. — Ты не мог бы подождать и обработать его зельем? Мне вставать пока нельзя.

— Вот и лежи, обойдётся док без зелий. И без того шикарный свитер!

— Регги!

— Мордред! Лили! — он взлохматил себе волосы. — Ты так вкрадчиво говоришь моё имя… Где там твои зелья?

* * *

С понедельника началась новая напасть, хотя Лили разрешили уже есть самой бульоны и жидкую кашу, и вставать ненадолго — только в туалет. Но какое же это было счастье поначалу пройтись самой, хоть и приходилось замирать, держась за стеночку от слабости тела. Коленки так и норовили подогнуться.

А потом пришёл массажист-костоправ, и Лили осознала, что прошлая неделя была вполне терпимой. Как же её мял здоровенный дядька, как же заламывал руки, ноги и шею, голову крутил и так и сяк. Казалось, что вовсе оторвёт или сломает, а потом случился подробный массаж всего тела, ещё и кусок резины вставили в зубы, чтобы не орала. Но Лили всё равно пищала от дикой боли от некоторых массажных приёмов.

Сметвик пришёл, когда она валялась на постели изорванной тряпочкой и только похохотал на её жалобы.

— Каждый день будет массаж, — заявил жёстко. — Тебе надо восстановиться, Лили. По-другому никак. Зелья пить по часам. Не ныть и не пытаться разжалобить медсестёр или массажиста.

— А персик можно?

— Завтра, — отрезал Сметвик. — Половину — после массажа, другую перед ужином! Кстати, свитер я оценил, спасибо! Главврач обзавидовался, но доступ к твоей палате я закрыл. Не вздумай вязать для Давенпорта!

— Закрыли доступ? — изумилась Лили. — А кто хотел меня навестить?

— Перечислять замучаюсь, — хохотнул целитель, усаживаясь на стул. — Кстати, Роджер Мальсибер появлялся, но ты тогда в отключке была. Я ему кратко описал твоё состояние. Кто же ещё? Точно хочешь знать?

— Да!

— Коннор Мальсибер заходил два дня назад. Тоже не пустил, незачем. Иначе, одного пустишь, и все решат, что можно. А был ещё тот, кому точно к тебе нельзя. Не в моем отделении, детка.

— Кто?

— Директор школы очень хотел тебя видеть, — взгляд Сметвика стал тяжёлым. — Тоже зря не пустил? Пойми, Лили, никаких доказательств, что он причастен — нет и быть не могло. Бабочка? Да тьфу на неё, баловство для детишек. Так что помалкивай и не вздумай показать хоть мизинцем, что связала своё падение и его визит. Кстати, это тебе.

Сметвик выложил на тумбу ярко-рыжую бандану.

— А почему такая яркая?

— Ну, ты же не девочка-одуванчик, — усмехнулся Сметвик. — Вон, матёрым боевиком командуешь, как своим вассалом. И ведь слушается парень, как та овечка. Расстроить боится. Карманный зельевар персики шлёт среди зимы. Даже меня к делу приставить умудрилась — знал бы Давенпорт! Ему это ни разу не удалось за все годы моей работы. Гордись, малявка. Я просто понял, спрятать тебя не получится, не тот характер, значит, будешь яркой и дурной, с таких тоже спрос невелик.

— Всё равно ведь в школу вернусь, — взгрустнула Лили. — Там директор…

— Там, дорогое дитя, у директора не так много власти и свобод, как может показаться, — сурово ответил Сметвик. — Серьёзные проклятья, вроде того, что у тебя было, отслеживаются на раз. Расслабляться нельзя, но и накручивать себя не нужно. Вызовет тебя директор, беги сразу за деканом или старшего кого попроси его найти срочно. Одна не ходи, имеешь право. Подождёт, как миленький. В коридорах тоже одна не ходи, всё время с кем-то — подруги, старшие ребята, кто угодно. До сих пор не понял, чем ты помешала ему и где перешла дорогу. Ничего в голову не приходит?

Лили помотала головой, хотя была мысль, что именно она переманила Мангустов с Гриффиндора на Слизерин. Но это же несерьёзно, если шляпа выбирает факультет, как написано в «Истории Хогвартса». Да и её тоже миновала чаша Гриффиндора. А ведь Лили училась у львят в прошлой реальности, и Поттер с Блэком тоже. А если в планах директора стоял именно этот расклад, то… Месть? Наказание? Или боязнь, что ещё что-то сотворит, что и новые планы разрушит?

Сметвик ушёл, оставив её в грустных мыслях. И завертелась более насыщенная больничная жизнь. Процедуры, массажи, зелья, принятие специальных ванн. И снова, и снова проверки черепа и его внутренностей разными приборами.

В четверг после массажа Лили себя чувствовала уже не так паршиво, даже начала получать какое-то извращённое удовольствие от манипуляций молчаливого дядечки-массажиста. Тело стало лучше слушаться и почти пропала былая слабость. До туалета уже дошла легко, почти не шатаясь.

И только вознамерилась немного подремать перед обедом, как дверь в палату распахнулась и вошёл Сметвик в сопровождении двух незнакомых господ в мантиях с глухими капюшонами. Капюшоны они откинули, едва закрылась дверь, но Лили всё равно их видела первый раз и не узнала бы. Правда, блондинистого типа Лили почти признала — уж очень знакомые черты, сын его ещё зелья заказывает у Севера. А вот второй совсем незнаком — черноволосый, высокий, с дивно красивым мужественным лицом и глазами чистой синевы. Кинозвезда, да и только!

— Знакомься, Лили, — добродушно обратился к ней Сметвик. — Лорд Абраксас Малфой и приглашённый им серьёзный учёный, имя которого нам знать не обязательно.

— Добрый день, мисс Эванс, — голос Малфоя звучал завораживающе. — Как самочувствие?

Они остановились совсем рядом, а Лили всё гадала, почему Сметвик их пустил. Да ещё неизвестного учёного.

— Терпимо, — ответила она Малфою. — Спасибо.

— Вас, вероятно, волнует, — продолжил Малфой невозмутимо, — почему именно мы пришли вас навестить?

— Волнует, — согласилась Лили. — Ведь я уже иду на поправку.

— За вас попросил мой сын, — пояснил отец Люциуса. — Вы бы хотели восстановить зрение второго глаза?

— Целитель сказал, что это невозможно, — пожала плечами Лили. — Задет нерв и что-то такое.

— Возможность есть, — вмешался учёный-кинозвезда таким голосом, что у Лили по затылку мурашки поползли — вот это тембр! — Если готовы пережить несколько неприятных минут, то вполне возможно, глаз себе вернёте.

— После массажа, который мне делают ежедневно в течение часа, глупо бояться каких-то неприятных минут, — поморщилась Лили и добавила доверительно: — Этот дядечка-массажист — настоящий зверь. И если бы он был оборотнем, то наверняка медведем-гризли, который самый большой и свирепый.

— Заканчивай жаловаться, Лили! — укоризненно поглядел на неё Сметвик. — Многие могут только мечтать о таком массаже.

А вот кинозвезда ей улыбнулся. И даже подмигнул.

— Ну раз не боитесь, мисс Эванс, — сказал он. — Приступим.

— Только знаете, — поспешила добавить Лили. — Там в глазу хрусталик ещё повредился. И вообще…

— Мы в курсе, — мягко ответил учёный, у которого даже улыбка была, как у кинозвезды.

Он раскрыл коробочку, которую держал в руке, и Лили увидела в ней настоящий человеческий глаз с какими-то длинными белёсыми нитями, плавающий в прозрачной жиже. Влажный живой глаз с зелёной радужкой смотрел прямо на неё.

— Хочется заорать и отшатнуться, — ошарашенно выдала Лили. — Какой он жуткий и большой!

— Но вы не орёте и даже не отшатнулись, — усмехнулся кинозвезда. — Целитель Сметвик, вы сами снимете повязку?

Сметвик кивнул, подошёл к Лили и тоже подмигнул, а потом осторожно размотал несколько слоёв бинта, что зарывали правый глаз.

— Интересно, — все смотрели на её глаз, который вообще ничего не видел. А Малфой продолжил: — Отчего выцвела радужка глаза?

— Полагаю, последствие проклятия, — ответил ему кинозвезда. — Девочку спасла кратковременная клиническая смерть от потери обоих глаз. Есть у меня мысль, что проклятие имело целью не умертвить ребёнка, а просто лишить зрения.

— Просто? — задохнулась Лили.

— Травма головы, да ещё такая серьёзная, — продолжил учёный невозмутимо, — очень быстро привела вас в Мунго. И пусть вам грозила смертельная опасность, но один глаз сохранить успели. А сейчас мы вернём вам второй. Нет худа без добра, не так ли?

— А если бы не травма…

— Ослепли бы, может даже не заметили бы этого — например, если бы уснули. Признайтесь, ведь хотелось спать? Хотелось найти срочно укромное место?

— Да… Откуда вы…

— Расслабьтесь, Лили, — велел кинозвезда строго. — Мне пришлось выяснить все подробности, чтобы помочь вам. Смотрите вверх, раскройте глаза как можно шире. Сейчас я ослаблю вашу чувствительность к боли.

— Не получится, — негромко сказал Сметвик. — У неё образовался сильный ментальный блок во время клинической смерти.

— Я вижу! — кинозвезда смотрел в её единственный глаз настолько пристально, что Лили с трудом смотрела куда-то в сторону бровей — так хотелось заглянуть в глаза ученого. — Вы почувствуете, как вынимают один глаз и вставляют другой, но боли не будет.

— Не проще ли её усыпить? — в голосе Малфоя прозвучало сочувствие.

— Нельзя, — коротко ответил кинозвезда. И Лили ощутила, как его пальцы начали раздвигать её веки на правом глазу. — Откройте рот, Лили, как можно шире. Это позволит вам не моргать.

Лили послушно открыла рот. И действительно, стало немного легче держать глаза открытыми.

Боковым зрением она смутно видела, что коробку с чужим глазом держит Сметвик. И его близкое присутствие успокаивало — не допустит же он ничего плохого!

Правый глаз со звучным чпоком покинул её глазницу, и это было по-настоящему жутко. Как не заорала, Лили даже не поняла. Что-то вытягивали прямо из мозга вместе с её глазом.

— Готово! — сказал кинозвезда. — А теперь новый глаз, Лили. Будете видеть лучше прежнего. Осталось немножко потерпеть.

Теперь в пустую глазницу, а затем в мозг что-то втягивалось, тонкое и неприятное. Её бы передёрнуло от омерзения, но тело охватил такой ступор, что не шевельнуться. Вот что-то с силой надавило на глазницу и снова неприятный чпок. Из глаз хлынули слёзы, независимо от её желания. Из обоих глаз!

— Слёзные канальцы в норме, — услышала она на периферии. — Проморгайтесь, Лили. Я высушу ваши слёзы, вот так. Закройте левый глаз и смотрите на меня правым. Что вы видите?

Она послушно закрыла левый глаз и поняла, что правым действительно видит. Не совсем так, как прежде, но видит.

— Вижу самого красивого мужчину, — улыбнулась она. — Кинозвезду шестидесятых. Возможно, супермена.

— Меня зовут Том, — очень тихо представился кинозвезда.

— Очень приятно, — ещё шире улыбнулась она. — Вокруг вас словно сияние, радужное такое. Это что?

— Интересный побочный эффект, — выдал Малфой. — Похоже, она видит ауру.

— Ожидаемо, — ответил ему Том. — Это только при закрытом левом. Откройте оба глаза, Лили. Сияние исчезло?

— Да, — удивилась она.

— Сейчас скорректирую цвет ваших глаз. — достал он палочку. — Будут чуть ярче, не возражаете?

— Пусть, — согласилась Лили. — Главное, что я снова вижу.

— Готово! — сообщил ей Том. — Что ж, наслаждайтесь, Лили. Вы очень храбрая девочка. Рад знакомству.

Гости отошли от её кровати, направляясь к двери.

— Спасибо, Том! — закричала Лили, опомнившись. — Хотите, я свяжу вам шарф?

— Свяжите, — благосклонно кивнул, чуть обернувшись, кинозвезда. — Передадите через младшего Малфоя.

Перед выходом оба посетителя снова надели капюшоны, скрыв лица.

Лили смотрела в потолок и щурилась с блаженным видом.

— Довольна? — вернул её на землю Сметвик, появляясь в поле зрения.

— Счастлива! — выдохнула Лили. — Может, отменим массаж на завтра? Я прекрасно себя чувствую. Честно.

— Верю, ребёнок, — Сметвик ловко щёлкнул её по носу. — Где твоя храбрость? И нет, Лили, нельзя отменять последний сеанс. Можно только добавить дополнительный — в субботу.

— Нет!

— Да!

— Пожалуйста, нет!

— Да, Лили, — Сметвик приподнял её подбородок, рассматривая глаза. — А я расскажу тебе, чем отличаются и как выглядят ауры магов. Откажешься — и разбирайся сама.

— Нечестно! Несправедливо!

— А где ты видела справедливость, скажи на милость? — хохотнул целитель. — Глаза, как родные, не отличить. Но яркость, м-да. Мальчишки будут за тобой бегать, готовься.

— Это за лысой-то девчонкой? — хихикнула Лили. — Даже рада, что волосы вырастут нескоро.

— Как начнут отрастать, напишу тебе рецепт зелья, ускоряющий рост волос, — удивил её Сметвик. — Если твой дружок сварит, то волосы отрастут до прежней длины за месяц. Втирать придётся ежедневно на ночь.

— Ух ты! — восхитилась Лили. — А вы не знаете, откуда этот глаз?

— Искусственно выращен в лаборатории на основе твоей крови, — спокойно ответил Сметвик. — Всего-то за девять дней. В результат я, честно говоря, не верил. Так что сам удивлён.

— И кто выращивал?

— Кинозвезда, — поддразнил её целитель. — Тебе сошло это с рук только в силу твоего возраста.

* * *

В ожидании Регги Кэрроу, Лили полностью собралась, чтобы сразу покинуть больницу, успела накрутить на голову ярко-рыжую бандану и теперь вертелась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Бандана придала ей залихватский вид, а зелёные глаза действительно стали ярче и зеленее. Лили нравилось то, что она видела в зеркале — в рыжей бандане она смотрелась не хуже, чем с рыжей копной, даже несколько загадочно. Эдакий неформал.

Сегодня после массажа она наконец смогла принять полноценный душ, оценила отсутствие волос и чувствовала себя как никогда здоровой. Сметвик не обманул, очень толково и просто рассказал ей про ауры и даже вручил тонкую брошюру с цветными рисунками разных типов аур.

— Никому не говори про искусственный глаз и его возможности, — озадачил её целитель напоследок. — И про гостей, и про сам процесс установки глаза тоже помалкивай. Эта информация может только навредить тебе, попав в чужие руки, и людям, которые о тебе позаботились. А пользы не будет никакой ни тебе, ни им.

Лили с ним мысленно согласилась, хорошо понимая. Есть вещи, о которых лучше помалкивать, и эта тайна — одна из них.

— Буду молчать, — заверила она. — А тот глаз, что был — куда дели?

— Это важно? — насмешливо поглядел целитель. — Зачем он тебе без хрусталика и с бельмом? Подружек пугать?

— Просто интересуюсь, — поглядела Лили пытливо. — Надеюсь, его не скормили какому-нибудь зверю?

Сметвик хохотнул.

— Не беспокойся, Лили, — ответил он уже серьёзно. — Глаз забрали на экспертизу, нужно проверить на всякий случай. Там же его утилизируют, после проверки.

— Это хорошо, — покивала Лили.

— Ну, а вот это твоё, — он протянул ей что-то, завёрнутое в тряпицу. — Жаль, что не сможешь её носить, пока не отрастут волосы. Но мой тебе совет, хоть на цепочку повесь, но носи её всегда. Считай твой первый амулет. Кто-то сделал тебе неоценимый подарок, именно он запустил твоё сердце вновь.

Лили с интересом и волнением развернула тряпицу и увидела свою заколку в форме полумесяца. Даже камешки все были на месте. Но разве не из-за неё пострадал её череп?

— Кое-кто узнал две руны из трёх на твоей заколке, — продолжил целитель задумчиво. — Руна жизни и руна смерти. Интересный и серьёзный выбор, я сам не заметил руны, больно мелкие. Автор сам Мальсибер?

— Петти, — выдохнула Лили и крепко сжала в руке заколку. — Петунья, моя сестра. Она сквиб и у неё уникальный дар рунолога. Роджер Мальсибер взял её в свои ученицы. И теперь она живёт у него в замке.

— Так вот в чём интерес у Мальсиберов! — усмехнулся Сметвик. — А я-то гадал, как же ты нашла подход к этой семье! Но не волнуйся, эту тайну я тоже никому рассказать не смогу — ты пока ещё моя пациентка. Не нужно никому знать о талантах твоей сестры, Лили. Шила в мешке не утаишь, но пусть о её нанимателе узнают, как можно позже — и не от тебя. Ну беги, малышка, пора собираться. Кэрроу вот-вот явится за тобой. А я пока подготовлю выписку. Копию я лично отдам вашему школьному целителю. Будешь заходить к нему на осмотр раз в неделю.

— Но, сэр!

— Не обсуждается, Лили!

Наставник Кэрроу появился в палате с небольшим опозданием. Зашёл, оглядел её одобрительно и удивлённо замер.

— Ого, — сказал Регги. — Тебе глаз вылечили! Куда делось бельмо?

— Сама не поняла, как это получилось, — улыбнулась Лили. — Магия! Но у меня снова два рабочих глаза! Уже не такая страшилка твоя ученица?

— Ты никогда не была страшилкой, — фыркнул Регги. — Как там трепался один придурок: очаровательное создание, во! А какие глазки теперь зелёные и яркие! Как у настоящей ведьмы с древних картин. Где-то я даже завидую Снейпу! К тому же сама посуди, волосы на тренировках только бы мешали, так что выше нос! Ладно, мелкая, ничего не забыла?

— Там, в тумбочке, куча сладостей, забери, если хочешь.

— А сама чего? — Регги подошёл к тумбе, открыл ящик и пересыпал шоколадных лягушек и прочие сладости в свою сумку. — Разве не все дети сладкоежки?

— Мне запретили на ближайший месяц к ним прикасаться, — пожала плечами Лили. — Так и чего душу травить? Не возвращать же девчонкам.

— И то верно, — хохотнул наставник. — Тебе надо на мясо налегать — тощая, как мой кошель. Одни глазища на лице. Потопали на крышу, ребёнок.

— Зачем? — Лили поспешила подхватить сумку и перекинуть лямку через плечо. — Что там, на крыше?

— На крыше прекрасно сработает мой трофейный портключ, — ухмыльнулся Регги. — Проверено. Здесь обратные портключи блокируются, слишком много больных на лечении с особыми артефактами — могут войти в резонанс от портальной магии. А выходить в Лондон — нахрена? Нечего нам делать среди маглов. За мной, Глазастик!

Лили невольно улыбнулась такому милому прозвищу от грубияна Рэгги. Она возвращается в школу. И пусть всё будет хорошо. Или просто — пусть всё будет!

* * *

Комнату для Лили выделили на самом верху башни Рэйвенкло. Очень просторную, намного больше, чем у Петти. Но и башни Хогвартса были толще, если можно так выразиться, чем башенки поместья Мальсибера. Комнату вполне могли делить несколько детей, как, видимо, и было раньше. Но теперь здесь пряталась единственная кровать за правыми колоннами. Эти колонны — по три в ряд, левые и правые, делили комнату на три условные зоны: спальня, свободное пространство с двумя креслами и кабинет — со столом и книжными полками. Вот стол совсем небольшой, письменный. Петунье с рабочим столом повезло куда больше.

В каждой «зоне» имелось по готическому окну: одно смотрело на озеро, другое — на квиддичное поле, третье — на две другие башни, крышу замка и заснеженные вершины далёких гор.

В комнату её проводила мисс Чемберс, которой Регги передал Лили «из рук в руки». Элиса их встречала возле ворот Хога, куда привёл «трофейный» портключ.

— Забирайте Глазастика! — хрипловато приветствовал старосту воронов Кэрроу, подтолкнув Лили к мисс Чемберс. — Ничего, если я пойду рядом с вами на расстоянии трёх футов?

— Ни в чём себе не отказывайте, Кэрроу, — фыркнула Элиса, крепко сжав ладошку Лили. — Идём, Глазастик, твоя комната — это мечта, вот увидишь.

Регги хохотнул и немного от них отстал.

Комната, и правда, понравилась Лили сразу и навсегда. Такая большая — и вся её. Вот санузел оказался весьма скромным. Зато имелось целых три душевых кабинки и три сверкающих белизной унитаза с невысокими перегородками. Это подтвердило её догадки, что когда-то комната предназначалась, как минимум, для троих ребят или девочек. Короткий коридор перед комнатой имел ещё две двери, которые не открылись даже Алохоморой.

— Там никто не живёт, — пояснила ей Элиса, опуская палочку — проверила. — Причём очень давно. Твою часть этажа легко привели в порядок, какие-то студенты лет десять назад здесь обитали.

Лили покосилась лишь раз на запертые двери, ощутив толику любопытства, но при виде своей комнаты забыла обо всём. Только и подумала, еле дыша от восторга, что придётся освоить громадное количество чар, если хочет здесь жить до окончания Хогвартса.

— Ты можешь никого к себе не пускать, если не хочешь, — добавила мисс Чемберс, остановившись на пороге. — Профессор Флитвик дал доступ лишь тебе и мне, но я не собираюсь надоедать тебе своими визитами. Если только сама позовёшь.

— А есть ли возможность раздобыть для комнаты большой стол? — спросила Лили, быстро обежав свои новые владения. — Может, в заброшенных классах или ещё где?

— Можно поискать, — согласилась Элиса. — Если найдёшь, помогу уменьшить для переноски, а после увеличу уже в твоей комнате.

— Научи! — загорелись глаза у Лили — вот и первое заклинание, которое сдаст декану. Так себе чары, любой продавец владеет, а может, и любая домохозяйка. Но надо же с чего-то начинать. — Я умею отменять уменьшение, но вот уменьшать предметы ещё не научилась. Пожалуйста, Элиса!

— Легко! — усмехнулась мисс Чемберс. — Только не сегодня, декан запретил тебя нагружать в первые дни. Обживайся пока, приходи в себя. И с вязанием лучше обожди, восстановись, войди в ритм учебного процесса. Тебе необходимо нагнать ребят, на столе найдёшь все материалы.

Прощаясь со старостой, Лили невольно прикрыла левый глаз. Аура мисс Чемберс отличалась пастельными цветами с яркой окантовкой по краю — чистокровная ведьма в десятке поколений, скорее всего, со стабильным и сильным светлым даром. Это сильно отличалось от ярко-ядовитой ауры Регги, там уже тёмных поколений было не меньше десятка и, честно, говоря, такие ауры из классификации Сметвика несколько выбивались — настолько насыщенно-ярких в картинках брошюры не имелось.

Вздохнула, прикрыв за старостой дверь, брошюру придётся выучить наизусть. А лучше завести тетрадь и цветные карандаши, чтобы самой зарисовывать интересные ауры, которые увидит и запомнит. Потом покажет Сметвику, чтобы растолковал.

Уже за обедом Лили, пережив восторги и приветствия тех ребят, что не ушли в Хогсмид, попробовала обвести Большой зал правым глазом, но тут же зажмурилась. От обилия ярких и не очень аур моментально заслезился глаз. Впредь она зареклась пользоваться непрошеным даром в толпе, это же почти больно и бессмысленно.

Снейпа она заметила сразу за Слизеринским столом, друг бросил на неё нечитаемый взгляд раз-другой и уткнулся в тарелку. Мангусты что-то приветственное завопили, тоже углядев её среди воронов, но их приструнил кто-то из старших. А Север усиленно потёр правый висок пальцами, словно у него болела голова. Их тайный знак, что ждёт после обеда в своей мастерской. Лили улыбнулась и уделила внимание кусочкам жареного мяса. Ей следовало набирать мышечную массу.

Север её уже ждал, когда отделавшись от подружек, Лили добралась до его тайной лаборатории. Обнял сразу, едва захлопнул за ней дверь. И крепко сжимал некоторое время, уткнувшись носом куда-то в её шею. Лили терпела, кто-то дорвался до тактильных ощущений, и пусть. Каждому нужно ощущать объятия кого-то близкого время от времени, а Лили сильно сомневалась, что в семье Снейпов обнимашки в чести.

Наконец он отлип, отступил на пару шагов и улыбнулся, блестя чёрными глазами.

— Лилс, ты здесь! — выдохнул он. — Не делай так больше, пожалуйста. Не бросай меня так надолго.

— Я постараюсь, — улыбнулась она, хоть и понимала, что от неё мало что зависело, но в такие моменты лучше не говорить лишних слов, тем более, она хорошо понимала его — за его просьбой стояло куда больше, чем сказано. Что он скучал, как сильно он волновался, что ему было очень хреново — если совсем кратко. И что он к ней сильно привязался. А она хорошо прочувствовала сейчас мудрость — мы в ответе за тех, кого приручили. — Покажешь, что успел сварить без меня?

— О! — сразу отвлёкся юный зельевар. И бросился к своим полкам, где явно прибавилось готовых флаконов. — Смотри, тут на разные случаи.

И Север с жаром принялся объяснять, от чего какое зелье помогает, и как он раздобыл рецепты и ингредиенты. Лили слушала с удовольствием, ей нравился такой вдохновенный друг. И ей было радостно, что он твёрдо и уверенно, почти семимильными шагами движется к тому интересному взрослому, которого даже отравить сложно.

— Я начал ходить в тренировочный зал иногда, — признался, усилием воли отвлекаясь от любимых зелий. — Пока смотрю, но скоро начну сам тренироваться. Хочу уметь защищать тех, кто... Ну, понимаешь.

— Это здорово, — согласилась с ним Лили, с нервной дрожью вспомнив сразу, что в пять утра уже послезавтра, в понедельник, её будет ждать Регги на седьмом этаже именно для этой цели — научиться защищаться.

— Ну расскажи, как там было? — попросил Северус, метнувшись в угол комнаты. Притащил оттуда котёл с очередным зельем и водрузил его на горелку. — Было очень больно и страшно?

Лили выдала ему краткую версию событий в больнице, сильно смягчив свои ощущения до и после операции, и не стала упоминать про участие Регги и кинозвезды. Даже о потере зрения правым глазом умолчала — ни к чему ребёнку думать про такие гадости. А вот на массажиста пожаловалась вволю, отвела душу.

Северус даже засмеялся в какой-то момент, оказалось — солидарен со Сметвиком, на бессердечие которого Лили тоже нажаловалась.

— Говорят, он лучший целитель в Мунго, — всё ещё посмеиваясь, заметил Сев, осторожно отмеряя какую-то пакость и бросая в котёл. — Я просил Люциуса Малфоя узнать о тебе, у него есть связи и отец — не последний человек в Британии. Пришлось сварить ещё с десяток доз жутко сложного зелья, которое он запросил в ответ за услугу. От мигрени, мамин родовой рецепт — я уже варил его вместе с ней ещё дома, мама его вспомнила и помогла сварить. Подарил его тогда Малфою — кто-то из его родичей мучается головными болями, а то зелье, что варил раньше по его рецептам не такое интересное было и куда слабее. Так Люциус всё равно тогда оплатил ингредиенты и приготовление маминого зелья, видимо, родичу оно помогло лучше прошлого.

— Малфой-старший навестил меня в Мунго, — призналась Лили. — А я-то гадала, что его привело ко мне в палату.

— Сам лорд Малфой? — округлил глаза Северус. — Приходил к тебе? И что говорил?

— Спрашивал о самочувствии, — улыбнулась Лили. — Может, вообще лечение оплатил, уж не знаю. Недаром Сметвик пустил его в палату, а никого больше не впускал. Даже нашему директору не позволил пройти.

— Дамблдор приходил к тебе? — совсем отвлёкся от зелья Снейп, глядя с тревогой. — Слушай, у нас слухи ходят, что директор очень опасен. Лучше вообще, как можно меньше привлекать его внимание. Отцы многих ребят из наших предупреждали. Знаешь Джеффри Митчелла? Боевик из ковена Лестрейнджей. Он ещё с вашей старостой дружит. Так вот, он мне говорил. И он же предложил поучить меня в тренировочном зале. Думаю, может, соглашусь. И оплату Джеф согласен брать зельями.

— Соглашайся! — тут же поддержала его Лили, вспомнив мрачноватого шестикурсника, который попытался защитить её от Регги. — Уметь себя защитить дорогого стоит. А про директора сама понимаю, только привлекла уже внимание дальше некуда. И как с этим быть, пока не знаю.

— Он сильный легилимент, — почти шёпотом предупредил Снейп. — Люциус сказал. Никогда не смотри ему в глаза!

— Хорошо, — вздохнула Лили, мучаясь дилеммой — сказать, что у неё блок от чтения мыслей появился или промолчать? И решилась — хоть одну тайну сказать надо, всё же Северус не из тех, кто разболтает. — Ты не пугайся, но во время операции у меня была кратковременная смерть. Её ещё называют клинической. Только никому об этом лучше не сообщать.

— Кратковременная смерть, Лилс?! — поразился Север, глядя с ужасом.

— Совсем краткая, — поспешила успокоить его Лили. — Просто сердце перестало биться на четыре минуты и гонять кровь, но мозг и другие органы и даже магическое ядро и каналы не успели погибнуть, и заработали сразу, как целители снова запустили моё сердце. А в момент этой смерти у меня образовался ментальный блок. И на меня больше не действует легилименция — так сказал целитель Сметвик.

— Так это же здорово! — обрадовался Снейп. — Нет, смерть — это ужасно, конечно, жутко даже. Но то, что блок у тебя появился — оно того стоило. И ты права, о таком лучше не распространяться. Но мне теперь за тебя спокойнее.

— Спасибо!

Про тренировки с Регги тоже рассказала, попросив никому не рассказывать, да и как промолчать, если Север уже знал, что Кэрроу её наставник.

— Правда, не знаю пока, что и как, — добавила Лили. — Потом расскажу, но только тебе.

— Ты же девочка, — вздохнул Север. — Тебе бы амулетов всяких, а не тренировки. Но раз уж ты хочешь, да и лишним, конечно, не будет. У нас тоже несколько девочек занимаются почти наравне с парнями в тренировочном зале, но они старше нас года на три-четыре. Лилс, но почему Кэрроу? Он же реально опасен. И псих, это не обзывательство, он правда очень странный. Говорят, с головой непорядок, что угодно можно ожидать.

— С ним можно договориться, — мягко ответила Лили. — И мне кажется, Регги хорошо ко мне относится.

— Если будет обижать… — Севера явно не успокоили её слова.

— Не будет, — ответила Лили с уверенностью, которой не ощущала. Чуяла, что тренировки с Регги — это не так просто.

— Но ты обязательно мне расскажи, если что, — Сев вернулся к котлу и принялся помешивать зелье. — Я могу яд сварить без цвета и запаха.

— Ты что, — Лили, конечно, не приняла всерьёз завуалированную угрозу, но, что Север способен сварить яд, она даже не сомневалась. — Не надо никого травить.

— Вот, Лилс! Тебе нужно амулет-определитель яда и вредных добавок в первую очередь. Можно купить, мне один парень посоветовал лавку хорошего артефактора.

Лили сама подумала, что неплохо бы приобрести пару-тройку амулетов, раз и Регги упоминал про это, и Север теперь. Но решила посоветоваться с мисс Чемберс, а то и с Флитвиком, какие лучше приобрести и где. А может быть, даже с Регги.

— Думаю, ты прав, — ответила она задумчиво. — Дай мне этот адрес, отправлю сову, пусть мне пришлют каталог, если у них имеется.

Север улыбнулся ей краешками губ и сразу достал из кармана мантии клочок бумаги, где корявым почерком кто-то нацарапал адрес лавки и имя владельца.

— Ты только никому не показывай и не рассказывай, — смущённо попросил он. — Этот артефактор торгует полулегально, но меня заверили, что он не обманет и товар качественный.

И вот как ей давать такое обещание? Получается, не сможет обсудить артефактора с Флитвиком, да и ни с кем другим.

— Кто посоветовал? — уточнила она, подавив вздох.

—Ты знаешь, — Север поглядел пристально. — Я варю для него зелья.

Похоже, её другу тоже нельзя назвать имя Люциуса. Ох, уж эти маги и их клятвы!

— Обещаю хранить эту тайну! — ответила она со всей серьёзностью, на которую была способна. И порадовалась, что Сев явно остался доволен и не потребовал серьёзной магической клятвы. Другое дело, что Лили не собиралась нарушать своих обещаний. Кто её знает, эту магию, откатов получить не хотелось. Как и предавать доверие Северуса Снейпа.

Сову в таинственную лавку Питта Скребжиса она отправила тем же вечером, после чего с чистой совестью отправилась спать. Утром предстояло проснуться очень рано на тренировку с Регги.