Небесная презумпция (джен)

Прошло несколько недель с момента того разговора. Марта и Алиса стояли на вокзале в ожидании своего поезда. Поездке быть. Несколько платформ были набиты людной толпой — кто-то покидал город насовсем, прощаясь со своими родными, кто-то же обещал вскоре вернуться.

Марта вышла из полудремы из-за громкого пыхтения приближающегося поезда. Все было неизменно: люди толпились у тех вагонов, которые могли позволить себе финансово, контролёры проверяли у каждого документы и паспорта (если, они конечно были) и с дружелюбной улыбкой желали хорошего пути.

Девушка сидела в большом вагоне. Она положила багаж на соседнее, никем не занятие сидение. Алиса сидела напротив, сняв с себя шинель, уткнувшись в письмо, присланное недавно ее дядей — бедным дворянином, Николаем Заруцким.

— Что там такого интересного, Алиса? Ищешь загадочный шифр?

— Пф, ещё чего, Марта… — сказала девушка в ответ, поворачивая листок в разные стороны. Смотрела она на него так внимательно, что казалось, там и правда был какой-то скрытый смысл.

— Расскажи потом, какую разгадку ты найдёшь, хорошо? — спросила девушка, невольно поправив волосы и закрыв глаза, слушая, как бывало искрились колеса поезда при контакте с рельсами.

— Ладно-ладно, — хмыкнула Заруцкая и, раскрыв листок с другой стороны, стала читать, — После того, как прибудете на вокзал, направляйтесь к моему дому. Алиса, думаю, ты его помнишь — он все стоит на месте, целёхонький. Эх, папаша, мог бы хоть адрес точный написать!..

— Да глянь ты на другую сторону, может он там припрятал… — предложила Марта, смотря на подругу.

— Да… Логично, Марта! — Алиса трясла письмо, выправляла каждый возможно замятый уголок. — Пф, и тут нет. Ладно — ладно, тогда придётся положиться на мою память! — лицо Заруцкой расплылось в довольной улыбке.

Военная, сидевшая напротив, спокойно выдохнула. Затем, она полезла рукой в свою сумку и достала одну вещицу: блокнот, листы которого еле держались на своих местах. Другой рукой девушка захватила карандаш, принадлежавший Алисе.

—… Ты же не против?

— Совсем нет! — ответила в непривычно милой ноте Заруцкая, — Бери-бери.

Марта удивлённо подняла брови, держа карандаш меж пальцев, покрутила его в руке и зажала уголок меж зубов.

— Ладно.

Военная провела на одном из листков несколько хаотичных линий (от скуки). Рука вела сама, не давая воли разуму. Когда на бумаге вырисовался силуэт ангела, Марта тут же вырывала листок и спрятала его в карман, тревожно глянув по сторонам.

«Спокойней…»

Девушка откинулась на спинку сиденья, надолго погрузившись в свои мысли.

Прошел час или минута, день аль вечность — Марта посмотрела на часы. Пять часов утра. Вскоре, девушек уже поприветствовал железный перрон и небольшое здание, пестрящее маленькими, выложенными, будто плитками, окнами. Колонны старательно держали здание на месте, вклинивались в землю. Посередине, над центральными дверьми, тяжёлыми, дубовыми, был циферблат.

— Х-х… Даже и не встретили, — то ли с ноткой раздражения, то ли с грустью пробубнила себе под нос Заруцкая, таща в руке сумку.

— Ладно тебе, Алиса. Тебя сто процентов уже ждут дома!

— Да, чего бы ещё… — тут Заруцкая резко остановилась, увидев вдалеке знакомый силуэт.

«Черт… Они послали… Его?»

— Алиса-а-а!

Казалось, этот крик услышали все посетители вокзала: от путешественников, до охранника, бродяг и мимо проходящих зевак.

Юноша подбежал к девушке, придерживая розоватыми от холода пальцами (он забыл надеть перчатки) темную фуражку, из-под которой выбивались каштановые кудри. Они придавали незнакомцу очарование и вид невинного и раззадоренного жизнью создания. Он еле сдерживал эмоции, чтобы не накинуться на Заруцкую с объятиями — старался соблюдать устои.

— Здравствуй, Артур… — ответила Алиса сквозь зубы.

— Я так рад тебя встретить! Как давно мы не виделись, — Заруцкий-младший был так рад встрече, что не заметил Марту. — Оу, а кто же Вы, милая дама? Подруга ли сестры моей?

Военная выгнула бровь, уставившись на Артура, сиявшего неподдельной радостью. Его голубые глаза прекрасно сочетались с светлыми веснушками, хаотично рассыпанными на щеках.

— Я Марта. — лаконичный ответ не заставил себя ждать. — Да, мы дружим с самого начала учёбы. А Вас звать Артур, я правильно полагаю?

Заруцкий-младший кивнул, сонно покачав головой. Он не привык вставать так рано, но приказ родителей есть приказ.

— Может Вам помочь? — спросил юноша, сонно протянув слова, окинув взглядом багаж девушек.

— Я бы согласилась, но… — Марта изучала Артура взглядом. Заруцкий был одет просто, но аккуратно. Особенно если учесть чрезмерную энергичность, которую девушка успела приписать новому знакомому. Из-под острых лацканов пальто-фрака игриво выбивался шарф, — Не тяжело ли Вам будет? Все же, выглядите Вы таким юным, и…

— Да чего ему. Артур, раз вызвался — делай! — Алиса ухмыльнулась на свои слова, протянув брату багаж.

Заруцкий беспрекословно взял сумку. Марта замерла на миг: ни рука, ни пальцы юноши не дрогнули. Он пошёл рядом с подругами, а после вклинился между ними, видимо, думая, каких вопросов бы им позадавать.

— Надолго ли к нам?

— Пару дней. Рождество празднуют же не месяц!

— Каково жить в городе N?

Сонное настроение витало как и между компашкой, так и на перроне, где не было слишком много людей.

— Конечно, он больше Вашего, но… Тут как-то все уже уютнее, роднее… Все тот же хруст сугробов, те же вывески на зданиях.

Алиса смотрела по сторонам, акцентируя внимание на различных деревянных вывесках. Какие-то подсырели от частых снегопадов, какие-то все также были на своём месте, привлекая внимание яркими надписями или иллюстрациями. За стеклом все также стояли витрины, заполненные различными видами товаров, смотря, какую лавку или забегаловку компания проходила. Ателье могло похвастаться различными швейными атрибутами, магазины радиоприемников и телефонов (что было редким явлением, особенно в маленьких городах) хвастались частью моделей.

— В моем детстве такого не было… — заметила Заруцкая, уставившись на странную коробку.

— Это ушной телеграф, Алиса! — Артур ответил на возможный вопрос, появившийся в её голове.

— Артур, разве я такая глупая по-твоему? Я бы сама не догадалась?

— Просто ты так смотрела на него, будто увидела медведя у себя дома…

— Ишь, чего подметил! Артур, мне пока не пора сединой обрастать.

Марта не ввязывалась в их диалог, лишь наблюдала. Всегда ли родственники так себя ведут? В интонации голоса Алисы она не слышала отдаленного намёка на то, что она подтягивала и старалась обратить все в шутку.

«Надо будет спросить её. Не время.»

Дальнейшую дорогу девушка слушала лишь небольшие перепалки между Заруцкими, которые оканчивались смехом Артура и недовольным взглядом Алисы.

Спустя несколько пройденных небольших улочек, пока что не заполненных людьми, компания добралась до нужного им дома.

Артур постучал в дверь — ответ долго не заставил себя ждать. Домочадцы давно были на ногах.

— Алиса, миленькая! — воскликнула радостно женщина приятной наружности в элегантном домашнем платье, стоя на пороге, когда фигура Заруцкой показалась перед ней.

— И Вам не хворать, тётя Анна, — не успела ответить Алиса, как её тут тут же обняли родные руки. Хмурость и усталость сменилось ребячьей радостью.

— Артур, здороваться ещё раз не буду, — сказал Николай Заруцкий, отец юноши, окинув взглядом. — Ты никак не снимешь фуражку?

— А что в этом дурного, папаша?

Пока Заруцкие приветствовали свою племянницу, Марте хотелось провалиться под землю — она постоянно смотрела по сторонам: куда угодно, только не на тех, у кого она должна гостить определённые дни.

— А Вы та, о ком Алиса упоминала в письме? — девушку тут же заметила Анна, сделав несколько спешных шагов. — О, представьтесь!

— Я… Марта.

— А по отцу Вы кто?

Военная спохватилась, сдержала себя, чтобы не выпалить то, чего она не хотела бы говорить. Марта вспомнила, какую фамилию она назвала, когда ей восстанавливали документы много лет назад.

— Владимирова.

— Ваша фамилия аль отчество?

— Владимирова Владимировна, — как-то дополнила девушка, бегая глазами в разные стороны от ощущения несостоятельности своих слов.

— О, прелестно, — улыбнулась Анна, положив ладонь на плечо Марты. От этого жеста девушке еще больше захотелось испариться в эту же секунду.

Далее Владимирова шла вместе с Артуром и Анной, решившие провести новоиспеченной знакомой экскурсию по дому. Из долгих рассказов тётушки Заруцкой, из милых поддакиваний и дополнений юноши, Марта наконец поняла, что кухня находится совсем рядом с комнатами, которую выделили для неё и Алисы. Девушка прошла в комнату подруги и оглядела её: это была обыкновенная гостевая комната, которую могли позволить себе люди с лишними деньгами в кармане. У окна стоял диван, у одной из широких стен — кровать. Алиса с лёгкостью прыгнула на нее и уткнулась в одеяло своим лицом. Девушка перевернулась на спину, посмотрела в потолок.

— Ох, благодать!

Владимирова прошла в комнату Заруцкой, вытаскивая с каждого уголка какие-то интересные детали для себя, подчеркивая их, будто стараясь закрепить в памяти.

— Что? Нравится, да?

— Довольно уютно, — выплеснула впечатление девушка.

Взгляд её сразу же привлекли светлые обои с витиеватым узором, тёмная мебель, на которой не покоилась пыль: видно, что за порядком в доме следили. Широкое окно выглядывало на небольшой сад, который был усыпан искрящимся снегом в свете раннего утра.

— Помню, что эту комнату выделили специально для меня, когда я стала жить у тети и дяди, — Заруцкая невольно начала рассказывать. — И мало что поменялось с того момента, как я покинула этот дом. А тебе, видимо, выделили бывшую комнату старшего, — пыталась угадать Алиса, мысленно пересчитывая количество комнат. — Либо гостевую.

— Старшего? — Марта чуть наклонила голову.

— Ага, Константина. Не слышала о нем?

— А откуда мне знать его?..

— Да как! Уж третий год он в министрах. Неужели газет не читаешь?

— Читаю. Когда ими закрывают окна.

— Да ну тебя, — Заруцкая с ухмылкой отвела взгляд, — негоже так про высокие чины болтать.

Не успели девушки посидеть в тишине, как тут в комнату заявился Артур.

— Здравствуйте ещё раз, милые дамы! — ласково-задорным тоном оторвал от своих губ юноша, заставив девушек повернуться в его сторону. — Вы не голодны?

— Никак нет, благодарю, — Владимирова томно кивнула, невольно одарив смотрящего подобием улыбки.

— Нет, Артур. А ты уже хочешь поесть, да?

— Нет, это я перенёс вопрос матушки.

Заруцкая вскинула бровь, оглядев своего брата с ног до головы, изучив одним касанием все его изменения.

— Чего же ты стоишь как вкопанный, а? Не хочешь поговорить с нами, со своей… Сестрой, в конце концов? — вопрос Алисы ловко отскочил от языка, отчего Артур на миг опешил, еле слышно стукнув каблучком по полу и втянув щеки.

— Хочу…

Заруцкого, мягко говоря, удивило поведение девушки. Совсем не то, кем она была раньше. Скорее всего, она сдерживала свою худшую сторону перед Владимировой. Алиса похлопала ладонью по кровати, приглашая сесть.

Юноша сел на кровать, ощутив резкую сухость в горле. Марта с любопытством посмотрела на нового знакомого.

— Артур, — начинает Марта, стараясь вывести Заруцкого на тропу спокойствия, — Расскажи-ка о себе.

«Ничего лучше не придумала.»

Юноша почесал затылок, чуть задев фуражку.

— Я — младший сын моих родителей. Матушка из обедневшего оседлого рода, отец же из разночинцев. По службе получил чин. Работал фельдшеро—

— Кхм — кхм! — Алиса посмотрела на брата, чуть опустив брови. — Она спрашивала именно про тебя.

— Да так я и хотел… Только вот ещё со вступления начать…

— Ты ещё договори, в каком веке какой дядька получил свое такое положение…

Марта, заметила что перед ней возможно зарождался маленький конфликт из ниоткуда, ибо голос Алисы вновь не отзывался добрыми нотками.

— Артур, позволь спросить тебя…

— Да, конечно.

— Ты всегда с этой фуражкой на голове ходишь?

— Нет… Просто я… — юноша потупил взгляд, услышав хихиканье девушек. — Снять забыл, да.

— Поверю, хорошо… — Владимирова глядела на Артура, улыбаясь.

В подтверждение своих слов, Заруцкий с превеликой тяжестью на сердце снял свой фирменный атрибут.

— В общем, я… — Артур недолго подбирал слова. — Я кадет здешней гимназии. Скоро буду в училище поступать, через пару годков. А пока я в подготовительной какое-то время… А может и в академию возьмут!

Марта с внутренним интересом слушала рассказы Заруцкого, сложив руки у груди.

— А в какой род войск хочешь? — глаза девушки блеснули.

Казалось, что юноша, сидящий перед ней, был словно маленький ребёнок, хваставшийся большими победами.

— Отец говорит идти в топографы… Братец говорит, что примет мой любой выбор… — Артур едва слышно набрал воздух в лёгкие. — А я хочу в железнодорожные податься, в инженеры. Но как же это тяжело… Уроки черчения просто ад для моих рук!

— Почему же?

— Не моя стихия — бегать с гранатами или саблями на поле, боясь, что чей-то конь случайно затопчет, или ядро иль бомба прилетит… Не подумайте! Я, конечно, не трус… Но не лежит к этому моя душа.

— Даже не знаю… — проскользнуло из уст Алисы.

— Мне нравится сам предмет, но я не могу даже взять себя под контроль, когда работаю… — Заруцкий сперва глянул на Владимирову, потом на сестру. — Простите за откровение, но за черчением мои пальцы часто начинают дрожать… И так я порчу свои работы, ибо дрожь эта непонятная и неконтролируемая: никак не унять!

Это стало недавно появляться, никогда не было такого…

Марта удивленно хмыкнула на такие откровения.

— Ты посещал доктора? — задала брату вопрос Алиса.

— Нет, я их побаиваюсь… Особенно местных…

— Артур, а папаша тебе на что? Он бы был фельдшером…

— Я не хочу, чтобы он знал об этом, Лиса.

— Твоё право, братик. Только потом не злись на весь мир, когда дрожь не пройдёт и твоя мечта накроется медным тазом! — Алиса показала брату язык.

— Ладно, ты меня заставила поменять мысли…

День у Заруцких был относительно, даже слишком спокойным, не считая предпраздничной суматохи. Через день будет Сочельник, за ним следом пробежит Рождество.

За сегодняшним ужином Марте удалось разговорить главу семейства — мужчина с удовольствием отвечал на спонтанные вопросы новой знакомой. А девушке играло это на руку.

— Расскажите-ка про свое прошлое. Кем Вы работали, Николай Викторович?

Стол сегодня был небогат, да и завтра будет подобный. Постоянными гостями стола был чай, печеная ленивая рыба, пирожки с разными начинками, румяными и блестящими верхушками; рядом стояли тарелки с кутьей и соленьями. Сегодня Заруцкие были поскромней обычного, а все из-за религиозности Анны.

— Я был фельдшером по молодости, да даже был представлен к награде за свой труд.

Марта слушала с интересом, отложив надкусанный пирожок. Давно она не ела подобного, напоминающего что-то родное.

— Вау, звучит очень впечатляюще. То есть, вы участвовали в войнах, да?

— А как же, таскал раненых солдат, оказывал помощь. Чуть что из ряда вон —

отправляли в госпиталя в столицу. Я повидал разных людей: кто-то рвался в бой с изувеченными конечностями, кто-то тихо мучился от адской боли от полученных ран, кого-то же мне приносили без сознания…

— А запомнились ли Вам какие-нибудь случаи?

— Оу, сударыня, я сразу так и не скажу Вам, — Заруцкий покрутил пальцем в воздухе и приложил его к виску, — Дайте-ка подумаю… Да, бывали такие. Одного контузило гранатой, из-за чего солдат потерял слух на довольно долгое время. Я его сдерживал, когда тот пытался биться головой об стену. Помню… Ух, а вот это будет совсем не к столу. — мужчина хмыкнул. — Давайте я продолжу рассказ позже, хорошо? А то другие дамы меня так и едят недовольным взглядом.

— А мне тоже интересно это слушать, — Артур прикрыл глаза, отпив чая.

— Сынишка, ты уже слышал все истории…

— Я ещё хочу раз хочу послушать. В памяти освежить.

Прошёл где-то час. Алиса и Анна остались на кухне, а Марта, в компании мужской половины Заруцких, сидела в гостиной, ожидая скорого рассказа.

— Так какую историю Вы хотели поведать, Николай Викторович?

— Да про одного больного, которого мне удалось видеть. Помню, было сражение под Западной землёй, тогда была осень, вроде. Лили часто дожди… — Заруцкий почесал подбородок. — Доставили ко мне офицера одного. Высокий, по сравнению со мной, не грузный и не тощий. Волосы, хотя их правильней бы тогда патлами назвать — черные, будто смоль, где-то по плечи были. И как его отправили… В таком виде, подумывал я тогда. Глядел на него и строил догадки, из какого роду он мог быть: по виду помыслил, что если бы родился тот человек на век раньше, то пошёл бы в гренадеры.

— Он был настолько высок?

— Да. Мне аж казалось, что он меня мог прихлопнуть одним ударом. Лежал он без сознания ещё где-то пару минут, а потом наконец очнулся…

* * *

Свет падающего солнца ударил в глаза, пронзая лучами, пробившимися из-под темных тучек. Мужчина жмурил глаза, вздохнув от резкой судороги по всему телу. Взгляд падал то на незнакомца, но своего, то на стены палаты. Свежие, дающие учуять небольшой шлейф краски. Больной дышал ртом, чувствуя, как пронзающая боль царапала где-то внутри.