Залп самодельного оружия просчитать невозможно (джен)

Глава Хогвартских домовиков был древним старичком по меркам эльфов. Фрайди был маленьким, сгорбленным, ссохшимся созданием в темнокрасной бархатной наволочке — знак его привилегированного положения.

— Хосссяинн... — проскрипел его голос, а его низкорослое, скукоженное тельце согнулось в пояс, чтобы выразить свое ко мне уважение.

— Выпрямись, Фрайди, присядь рядом! Нам надо поговорить, — сказал я и домовик глазом не повел, пошел и присел на указанное мною кресло. Его босые, костлявые ходила повисли с края сиденья. — Расскажи мне о ваших, эльфовых проблемах.

Старичок понурил плешивую, ушастую голову, скрестив перед собой ручки.

— Магия стала скудной, хозяин. Домовикам не под силу, как надо, заниматься своими делами. Многим возраст не позволяет хорошо работать...

Он поднял лицо и во взгляде его обрамленных морщинками глаз я заметил странную, невысказанную просьбу.

— Магическая подпитка будет, не беспокойся. Как только охранные щиты поднимутся в полную силу, я займусь самим замком и вами в том числе.

Эльф упомянул, что среди них появились множество состарившихся особей. Что хотел этим сказать Фрайди? Что, мне понадобиться тех обезглавливать и вешать их головы где-то, на почетном месте, как происходило с домовиками на Гриммуальд Плейс в моих снах?

— Я ничего не знаю о домашних эльфах. Прости меня за мое невежество, Фрайди...

— Что вы, что вы, хозяин? — воскликнул маленький старичок и кряхтя, попытался встать, но я задержал его рукой. — Вы такой еще молоденький, еще совсем ребенок, откуда вам знать! Я, я все-все расскажу.

— Скажи, что мне с состарившимися эльфами делать? Я так понимаю, ты что-то от меня ожидаешь.

Он все-таки успел спуститься на землю и бросился к мои ногам. Сжав ручонки молитвенным жестом, он посмотрел на меня огромными заплаканными глазами и всхлипывая, заговорил:

— Нам нужно в наш мир, добренький хозяин. Старым домовикам надо переродиться, пройдя туда, а новым — прийти на наше место. Они давно уже готовы и ждут за мембраной. Проводите нас в Средоточие и заберите новое пополнение верных только вам, хозяииин!..

Аааа, понятно. Надо озадачить Сахешша повторным посещением Междумирья.

Понятно? А что мне в действительности понятно? Что некоторым существам с достижением практического бессмертия повезло, а человеку — нет! Каждому ли из людей, маглов или магов, не повезло? Нет ли счастливчиков среди них?

Надо было подумать, поискать информацию и если путь, означенный василиском и домовиками, годен и для человека, то я буду долго и очень злобно потешаться над призраком Тома Риддла, который остался внизу, в Тайной комнате.

Поспав немножко и позволив Сахешшу тоже отдохнуть, я, воглаве оравы Хогвартских домовиков, поехал на спине василиска опять покорять Врата в Междумирье. Два раза за двое суток посещать это место стало как бы в порядке вещей. Ну, собрались на прогулку, а куда? А туда, в многомерную Вселенную, доступ к которой в любой момент у меня есть, позови проводника-василиска и иди, не хочу!..

Все время, пока домовики-старички пробирались сквозь, как Фрайди сказал, мембрану к их миру, а оттуда выскакивал молодняк, энергичный, веселый и сразу норовящий приносить мне клятву верности, я нервозно, где-то даже истерично, хихикал.

Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что такое со мной приключится, я ему ни в жисть не поверил бы. Но, посмотрите на меня — я владетель замка, в которой помещается единственная в Британии школа Колдовства и Чародейства, Хогвартс. У меня в друзья и наставниках — по-первому, портрет одного из Основателей этой самой школы, и мой дальный предок, по совместительству, по-второму — тысячелетний василиск. На моем попечении магический Источник замка, в моем распоряжении — многочисленная армия верных мне домовых эльфов.

Блин, я круче любого круто сваренного яйца!

* * *

В Междумирье я не задержался. Время меня поджимало, Сахешш все время демонстративно зевает, типа, мне надо спать, а ты заставляешь меня работу работать.

Вернувшись в замок через Тайную комнату, я первым делом назначил нового главу эльфов. Назвал его опять Фрайди, незачем менять привычное имя, раздал распоряжения всем и отправился наверх, чтобы подготовиться к приезду студентов после зимных каникул. Сегодняшний день оказался полон насыщенными событиями. Да и вечер обещал быть не менее полон экстрима.

Назначенного моим личным слугой домовика, после того как назвал его Фрэнки, отправил в Твилфитт и Таттинг обновить весь мой гардероб. Включая полностью белый костюм.

Поезд Хогвартс-экспресс прибыл на вокзал в Хогсмит в пять часов вечера. В шесть часов все ученики без меня расселись за столами своих факультетов, а на преподавательском столе — все преподаватели во главе с директором.

Я, уже отужинавши, стоял у стены под мантией-невидимкой и жадно вглядывался в лица присутствующих. Сначала обратил внимание на нашего декана, трижды противного профессора Зельеварения, Северуса Снейпа. Тот сидел на своем месте, как на иголках, желто-зеленый от напряжения (я знаю почему), губы сжаты в полоску, побелевшие пальцы сжаты в замок на столе. Ну, как тебе, профессор, болит уже метка? И не мелкнувший в глазах твоих страх от возрождения Повелителя ли увидел я?

Рядышком, на позолоченном троне держал хорошую мину при плохой игре наш директор Альбус-ПВБ-Дамблдор. Остальные дети, занятые общением и принятием пищи, вряд ли замечали это, но я внимательно вглядывался и видел — директора нехило так трясет мелкая дрожь, а его глаза в который раз пересчитывают из-за очков-половинок студентов за столом факультета Слизерин. И недосчитываются одного, меня, конечно. А меня не видно. Даже для него. Я дурак, что ли оставить на родовой вещи пришитый в подоле кусочек ткани, с навешенной на ней следилкой?

Ужин продолжился где-то еще полчаса и студенты, группами, стали отбывать в направлении своих гостиных.

Я поплелся в конце протянувшейся змеей цепочкой слизеринцев. Пока последний из них добирался до входа, первые из прибывших уже кричали друг на друга и все они на нашу старосту, Джемму Фарли. Та отбивалась, говорила, что пароль тот же самый, что был и перед каникулами, но Хранитель из портрета не отзывается.

— Зовѝ его, зовѝ, Джемма! — настаивали уставшие с дороги ученики, мечтая о теплых кроватях.

— Да зову я его, но сами видите, он пропал! Флинт, — обратилась она к старшекурснику, квидичисту из нашей команды, — иди, позови нашего декана. Пусть он разбирается. Скажи, портрет пустой. Никто проход открыть не может. Некому пароль выговорить.

Я опять остановился у стены, далеко от галдящей детворы, предвкушая ближайшие события.

Декан не подкачал, появился на „крыльях ночи”, тоесть, развевая полы черной мантии наподобии крыльев летучей мыши-переростка.

— Что происходит? — рявкнул он своим глубоким, зычным голосом. — Мисс Фарли, почему вы не в гостиной, а в коридоре?

— Профессор Снейп, сэр, у нас тут проблема. Смотрите, портрет на входной двери пуст.

Ученики быстро расступались перед стремительно двигащимся деканом, и тот воочию убедился, что нарисованного охранника действительно в раме картины нет. Прошипев что-то себе под нос, почти что на парселтанге, он вынул волшебную палочку и стал колдовать.

Минута, вторая, пятая — ничего. Дверь, как была плотно закрытой, так и осталась. Побелев от гнева, Снейп разошелся вовсю, начав орать многоэтажным матом. Впустую. Дверь не открывалась. Внезапно он замолчал и повесив голову закрыл глаза. В наступившей тягостной тишине сильно прозвучало:

— Эспекто Патронум!

И рядом с разодетым во все черное мужчиной появилась сияющая лань.

„Ааааахххх, — чуть не выдал я свое присутствие, воскликнув не только в своем уме. — Патронус Снейпа как у моей мамы...”

Это было болезненно, это было жестоко. Я вдруг вспомнил теплые руки моей молодой мамочки, ее ласковые слова, сладкое молоко, которое пил с ее груди... Она мертва из-за этого вот ублюдка, который когда-то с ней дружил, делил с ней один патронус. А потом предал. Дважды предал и обрек на смерть.

Тем временем, пока я предавался скорби от лично пережитой утраты в той, и в другой жизни, из снов, наколдованная лань ускакала наверх и вот, посреди коридора возник пошатнувшийся после неудачной аппарации профессор Альбус Дамблдор. Его появление сопровождал неистовый крик боли и расплескавшаяся по рядом стоящей стене кровь.

Хехе, директора уже расщепляет во время трансгресии на территории замка. Переключение подпитки с него на охрану замкового периметра уже дает свои результаты, мощь Дамбика начала убывать.

Взмахнув узловатой палочкой, он подлечил себя, почистил бесорядок, созданный его же кровушкой и напялив на себя выражение заинтересованности и заботы, подошел к декану Слизерина.

— Северус, что случилось? Зачем позвал меня в таком экстренном порядке? — спросил он и тайком помахал опять же палочкой. Подчистил из умов студентов последную минуту, не иначе. Негоже молодняку знать, что у директора Хогвартса, самой хорошей магической школы в Британии, появились проблемы с магией.

— Альбус, сам посмотри на это непотребство, — указал он на пустую раму. — Назначенный Охранник куда-то запропастился и мои студенты не могут попасть в свои помещения отдыхать. Позовѝ этого проходимца, пусть возвращается на свое место и принимается за свои обязанности немедленно!

— Сейчас, сейчас! Я все сделаю, мой мальчик, ты не волнуйся, — начал заводить свою шарманку со своим фирменным обращением „мой мальчик, моя девочка” директор.

Но его прервал рык Снейпа:

— Альбус, да что опять ты начинаешь, какой я у тебя мальчик? Держи себя в руках и обращайся к взрослым людям подобающе!

— Ладно, ладно, не горячись, мммм.., Северус. Давай я вам открою дверь, чтобы дети ушли спать, а я потом с Салазаром сам разберусь.

„Ого! — подумал я, услышав имя предка. — А наш директор знал, знал и не распространялся, кто на портрете нарисованный волшебник!”

Ученики зеленого факультета вытаращились. Они впервые слышали, что сам Основатель охраняет их помещения. Дети, что с них взять?..

Но сколь долго и заковыристо ни махал длинной, узловатой палочкой директор, дверь не отзывалась. Наконец, озадаченый не на шутку колдун, взялся серьезно за дело, конкретно — не ударить лицом в грязь перед студентами враждебного факультета. Разделив длинную снежно белую бороду на две и переметнув пряди через плечи за спиной, он поднял руки и начал речитативом взывать к магии замка.

Магия замка, закономерно, не откликнулась.

Как помните, еще прошлым вечером я привязал ее ритуалом Высшей церемонии к себе.

Увидел как сникли плечи Дамблдора и он стал озираться вокруг, не находя решения проблемы. Вдруг он отступил назад и рявкнул:

— Все! Идите за угол коридора и останьтесь там, пока не позову вас!

Студенты Слизерина замешкались, не веря, что хотя и ненавистный им, но известный во всем Волшебном мире колдун, Глава Визенгамота, Председатель МКМ, не может справиться с открытием простой двери. Но Снейп их растормошил и те быстро скрылись за ближайшим ко входу углом.

А я остался на своем месте.

Дамблдор пальнул в стену Бомбардой — ничего; Бомбардой Максима — снова ничего, стена здравствовала и не разрушалась.

— Да что здесь такое происходит?

И вдруг, с озадаченным выражением лица, он стал озираться вокруг, словно прислушивался. Чье-то присутствие чует, хотя объекта розыска не видит.

Самый вероятный из всех — я. Стою я ближе всех, но никому не виден.

Дамблдор бросился на дверь, стал стучать голыми кулаками и кричать:

— Гарри, Гарри, мой мальчик! Открой дверь!

„Бвахахахаха! — меня затошнило от смеха, хорошо, что успел наложить вокруг себя заклятие тишины. — Хихихихих, ахахаха...”

Вид длиннобородого, ненавистного старика, взывающего ко мне, якобы застрявшему как он думал внутри помещения был такой потешный, я так веселился на его счет, что наконец из моих глаз потекли слезы от смеха.

— Открой дверь, тебе говорит твой директор! Ты слышишь меня?

Слизеринцы, продолжая недоумевать, один за другим стали выходить, чтобы поглазеть на это чудо — Дамблдор, умоляющий их грушу для битья смилостивиться и освободить вход. Я уверен, что на завтра большинство из них намеревались слить воспоминания этой картины и отправить домой совиной почтой.

— Гааарриии!... — вопил директор, продолжая бить кулаками бедную пустую картину.

Момент наступил.

Мое появление, во всем белом!

Хехехехе!

— Я здесь, профессор Дамблдор ...сэр, — отделил специально я уважительное обращение. — Чего разошлись?

На мне был белый костюм, белые лаковые ботинки, белая, до середины икры, мантия из первокласной шерстяной ткани, на груди которой разноцветной вышивкой красовался герб Хогвартса.