Тень из-за моря (джен)

Густой сиреневый закат, расцвеченный тонкими штрихами редких серебристых облаков, обрамленный белыми шапками неспешного, шепчущего что-то тихо прибоя и плачущими ветками ветлы, казался нездешним и самую чуточку волшебным.

Иласару стоял на самом берегу, обхватив себя руками за плечи, и сосредоточенно, время от времени задумчиво хмурясь, смотрел в даль. Иногда, устав от собственных мыслей, он принимался ходить. Затем, выбрав плоский камешек, бросал его и принимался считать получившиеся блины. После снова стоял, привалившись лениво к какому-нибудь валуну.

Солнце уже почти совершенно опустилось за горизонт, когда густые ветки орешника раздвинулись, и на берег вышел оборотень видом заметно старше Повелителя. Неслышно ступая, он приблизился к младшему, впрочем, даже не пытаясь остаться незамеченным, и положил руку ему на плечо.

Иласару обернулся и, узнав подошедшего, кивнул:

— Добрый вечер, Рамору. Все в порядке?

С минуту тот молчал, не зная, должно быть, что сказать. Наконец заметил:

— Не то, чтоб совсем. Ты тут стоишь уже почти дюжину часов. Она от этого быстрее не вернется.

Иласару вздохнул:

— Знаю, брат. И все же волнуюсь. Должно быть, впервые в жизни. Тут мне немного легче.

— Понимаю. Как дела в Истале? Ниммакиру справится там один?

Иласару в ответ небрежно пожал плечами:

— Я и не собирался взваливать на него груз управления страной — он даже для оборотня еще слишком мал. Я сообщил всем главам кланов, где меня искать. Понадоблюсь — прибегут сами или пришлют гонца.

— Хорошо, — откликнулся лаконично брат Повелителя и ненадолго замолчал, должно быть обдумывая что-то. Наконец, он сжал его плечо и уверенно позвал: — Пошли со мной. Я, кажется, знаю, что можно сделать с твоим волнением.

Иласару заинтересованно поднял брови, но ничего не сказал, последовав за Рамору по едва заметной тропинке, петляющей меж дубов и кустов лещины, вглубь заставы. Встречавшиеся по пути оборотни приветствовали обоих, братья отвечали им, и спустя несколько минут Повелитель, слегка прищурившись, раздумчиво проговорил:

— Меня давно интересует вопрос, не засиделся ли ты на заставе, брат?

Рамору уверенно покачал головой:

— Мне здесь нравится.

— Знаю. Потому и не трогаю тебя. И все же ты способен на большее, чем десятилетиями сторожить границу.

Старший в голос фыркнул:

— Я просто все еще наслаждаюсь тем во всех отношениях приятным фактом, что у тебя наконец есть собственные дети и надо мной больше не висит угроза наследовать трон Аст-Ино. О будущем я пока не думал.

— Хорошо, — кивнул Иласару и широко улыбнулся. — Но если что-нибудь надумаешь — говори.

— Непременно, — пообещал старший. — Вот мы и на месте.

Они вышли на тренировочную площадку, и Повелитель, оглядевшись по сторонам, взял заботливо прислоненный кем-то к живой изгороди тренировочный меч:

— Ты это средство имел в виду?

— Угадал, — подтвердил Рамору. — Ты немного встряхнешься, да и навыки защиты подтянуть не мешает.

Младший брат сморщил нос и, широко оскалившись, хмыкнул:

— А нападения?

Рамору с деланным безразличием пожал плечами:

— Тут уж все будет зависеть от твоих умений держать оборону. Давай, Повелитель, начали.

И как раз в тот момент, когда лес окутала неверная, зыбкая ночная мгла, на поляне раздался глухой стук тренировочного оружия.

* * *

Морской бой с Тенями длился уже почти сутки. Солдаты сменяли друг друга в строю, по очереди отдыхали, урывками спали.

Звездная, ясная ночь пришла вслед за хмурым вечером. Теплый ветер обдувал усталых, изможденных боем воинов. Ни прерваться на полноценный отдых, ни тем более отложить битву не было никакой возможности. Море плескалось за бортами судов, лениво покачивая их, и Бёрдбрандт уже в который раз возблагодарил мысленно Тату и ее сыновей за отсутствие штормов.

В очередной раз покинув строй дерущихся, Старший советник залпом выпил полную кружку воды и, взбежав на капитанский мостик, стал всматриваться в очертания строя Теней. Что-то вот уже некоторое время ему не давало покоя, но в суматохе схватки он никак не мог уловить, что именно.

Звенела сталь, свист стрел слился в почти непрекращающийся, непрерывный гул.

«Как бы запасы не кончились», — мелькнула беспокойная мысль.

Фронт противника, густой и плотный в центре, как будто редел на флангах. Бёрдбрандт посмотрел внимательно вправо, насколько хватало глаз, затем влево, и наконец прошептал потрясенно:

— Они пытаются нас окружить…

На это их ума, должно быть, хватало. Вотростенец и сам чувствовал, что пора изменить ход битвы, чтобы самим не увязнуть, однако прежде следовало посоветоваться с Аудмундом. Хотя именно его как раз поблизости и не наблюдалось.

— Кимеда! — обрадовался он, увидев оборотницу.

Та, заметив, что ее зовут, кивнула и тоже поспешила покинуть строй и подняться на мостик.

— Скажи-ка, о мать моего владыки, — немного шутливо обратился к ней Бёрдбрандт, — тебе не кажется, что нас пытаются взять в кольцо?

Рысь вздрогнула и, поведя носом, всмотрелась в горизонт. Спустя несколько секунд она ощерилась и прошипела:

— Проклятье, да. Ты прав. Они не настолько тупы.

— Где твой сын? — спросил отрывисто и быстро, должно быть что-то успев решить, Бёрдбрандт.

— Через пять кораблей справа.

— Проклятье. Не докричимся.

— Ты прежде был военным советником, Бёрди.

— Помню.

— Времени нет.

Уже не медля и сомневаясь, Бёрдбрандт сорвал с крюка капитанский рупор и крикнул во всю мощь легких:

— Внимание всех команд! Перестроиться! Рассредоточиться и взять Тени в кольцо! Окружаем их! Лучникам — быть предельно внимательными! Порядок шахматный!

Командиры на соседних судах подхватили приказ, передавая его по цепочке, и корабли дрогнули. Распустив паруса, похожие сами на гигантских птиц, они поплыли, расправляя крылья и загребая ими строй врага. Лучники на флангах развернулись, направив смертоносные жала наружу, следя, чтобы ни одна Тень не сбежала, а тем временем Бёрдбрандт, еще раз внимательно оглядев фронт, проговорил задумчиво, обращаясь к Кимеде:

— Бить тварей и дальше простым оружием мы задолбаемся.

Рысь хмыкнула:

— У тебя есть идея?

— Да. Насколько я помню, в трюмах имелось несколько бочонков сыворотки. У нас есть способ устроить Теням дождь?

Оборотница ощерилась, и в глубине ее глаз сверкнул восторг:

— Дождь, говоришь?

— Именно так. Быть может, он подействует не хуже прямого удара. Хотя, конечно, это риск, и в случае неудачи мы останемся вообще без всяких запасов.

Несколько мгновений Кимеда обдумывала, и наконец решительно заявила:

— Нам нужны инженеры Джая.

* * *

— Какой должна быть задержка? — задумчиво хмурясь, уточнил приведенный наследником Гроима специалист.

— Хотя бы секунд десять, — ответил Бёрдбрандт. — Мы хотим, чтобы снаряд взорвался над головами Теней, а содержимое разлетелось на возможно большую площадь. Это осуществимо?

— Да, — ответил тот, не колеблясь, и советник вздохнул, не скрывая охватившего его облегчения. — Селитра, сера и алюминиевая пудра у нас есть. Корпус можно глиняный сделать. Разгорится как миленький.

— Сколько вам понадобится времени? — спросил прямо Джай.

— Около двух часов.

— Тогда приступайте. И если у вас все получится, можете рассчитывать каждый на земельный надел близ столицы.

Инженер и два его помощника по-военному четко поклонились, приложив кулак к груди, и удалились на флагман Гроима, а Джай уточнил, обернувшись к Бёрдбрандту:

— Мы столько продержимся?

— Без всяких сомнений, — кивнул тот. — На два, и даже на пять часов наших сил точно хватит. К тому моменту мы как раз закончим окружение Теней.

— Хорошо. В таком случае, если не возражаете, я пока вернусь к своим воинам. Раз бой пока не окончен, я должен быть с ними. Заодно прослежу за приготовлениями.

— Да, конечно, — согласился Аудмунд. — Удачи тебе.

— И тебе, дядя, — ответил Джай легко и словно бы привычно.

Проворно сбежав с мостика, он одним движением перемахнул через фальшборт и перешел на соседнюю палубу. Князь Вотростена проводил родича взглядом, а после обернулся к другу:

— Спасибо тебе. Я маневра Теней не заметил.

Бёрдбрандт мягко улыбнулся в ответ:

— Не ты один. И ты все же больше политик, тебе простительно. А вот мне проворонить было бы позором.

— Все хорошо, Бёрди, — покачал головой оборотень. — Ты отлично справился. Можешь и сам по возвращении рассчитывать на награду.

— Сейчас главное — победить.

Аудмунд кивнул, соглашаясь, и несколько минут молча стоял, рассматривая золотые блики на свинцово-серой воде.

Корабли медленно расходились, готовясь к окружению противника, и лучники почти беспрерывно били в пытающиеся проскочить между бортами Тени.

— Не думал я, — поделился вдруг князь, — когда в юности воевал с Гроимом, что мы с ним однажды станем союзниками.

— Союз с имперцами еще можно понять и принять, а вот если мы мне еще десять лет назад предсказали бы союз с магами, а бы сам лично отправил незадачливого провидца к лекарям.

Аудмунд рассмеялся:

— Если б старая сволочь Джараак знал, к чему приведет начатая им авантюра, он бы сам лично отрезал себе член.

Бёрдбрандт ухмыльнулся:

— Ну, в общем-то да, так и есть. Если бы он не подложил свою дочь под твоего отца, тот бы не приехал в Исталу с просьбой родить ему наследника-оборотня. Ты бы не родился, не было бы кровнородственного союза с Аст-Ино в целом и повелителем оборотней лично. Если бы Рьятен не получил такой сильный удар от Джараака в молодости, еще неизвестно, стал бы он бороться за власть после смерти старого козла или нет. Природные маги в целом по сравнению с некромантами честолюбием не отличаются. И даже если бы у Рьятена и Ниралуа родился общий сын, они бы не тряслись над ним так, как у магов вообще не положено, и не воспитали бы его таким, каков он есть теперь — почти по-человечески способным любить. Как ни крути, во многом причина нашего нынешнего союза именно Джараак.

— Однако «спасибо» я ему за это все равно говорить не стану, даже мысленно. Убийства твоего отца я ему даже сейчас не готов простить. Сколько бы нас не разделяло лет, он был моим другом. Таким же, как и ты.

Аудмунд безотчетным движением сжал навершие меча, и Бёрдбрандт, подойдя ближе к своему другу и князю, сжал его плечо.

— Благодарю, — ответил тихо тот.

Звон оружия, крики ярости, скрип деревянных бортов за многие часы стали уже привычными, почти обыденными звуками. Солнце ползло по небу, отражаясь в волнах, на остриях мечей и на доспехах воинов. Скоро корабли, разойдясь и заняв предписанные командирами позиции, начали сближаться, и Бёрдбрандту показалось, что Тени в ответ заметались быстрее и яростнее.

— Поняли, что мы что-то задумали, — предположил тот.

— Вероятно, — согласился Аудмунд. — Жаль, что они пришли в наш мир, как враги. Я бы их поизучал, чтобы понять природу.

— Все-таки оборотень в тебе не истребим, — рассмеялся легко советник. — Любой кошак прежде всего исследователь, а потом уже все остальное.

Князь широко улыбнулся в ответ:

— Так и есть. Рад, что ты догадался.

Корабли уверенно сближались, беря Тени в тиски, и все чаще на лицах усталых воинов загорался восторг. Они предвкушали скорую победу, а после и отдых.

Когда склянки на мостике отмерили два с половиной часа, на флагмане Гроима взвился условный знак — зеленое знамя. Бёрдбрандт вновь взял в руки рупор и скомандовал:

— Внимание всем! По местам! Пехоте укрыться щитами! Лучники — на изготовку! Пли!

Приказ советника докатился, подобно штормовой волне, до имперцев, и тогда удар, последовавший с их кормы, сотряс воздух. Сделанные наспех инженерами снаряды взвились в воздух, взорвались и вспыхнули мириадом зеленых огненных искр. Те осыпались, осев прямо на размытые, колышущиеся тела Теней, и тогда их враг взвыл.

Это не был тот гул, что способно уловить человеческое или даже звериное ухо. Однако воздух задрожал, стал как будто гуще и яростнее. У некоторых, как потом рассказывали, внезапно заболели головы, и Тени стали вдруг корчиться. Совсем так, как при прямом попадании стрелы или меча.

— Ты все-таки был прав, мой друг, — воскликнул радостно Аудмунд и, от души обняв Бёрди, с силой хлопнул его по спине. — Ты оказался прав!

— Аж самому не верится, — признался тот.

За первым снарядом взорвался второй, а после третий и четвертый. Всего имперцы выпустили девять снарядов, и этого оказалось более чем достаточно. Тех, кого искры сыворотки не задели, выискивали и добивали лучники.

Ригердта подошла к отцу и, кивнув на своих оборотней, спросила:

— Чем займемся после победы здесь?

— Отдохнем, — решительно ответил князь. — А после отправимся догонять те Тени, что смогли избежать окружения. Ты вместе с Арндольвом отправишься на юг. Встречаемся после все на Фатраине.

— Хорошо, отец, я поняла, — кивнула оборотница и, приветствовав как раз подошедшего брата, поспешила вернуться к своим.

— Большие потери? — спросил Аудмунд сына.

— Нет, — ответил тот. — Однако погибшие все же есть. В основном среди людей. Немного магов. Ни одного оборотня.

Наследник говорил отрывисто и задумчиво. Словно на ходу подсчитывал что-то. Быть может, жертвы боя с Тенями. Взгляд его казался устремленным внутрь себя.

— Конечно, в итоге это пустяки по сравнению с тем, что могло быть, дойди Тени до побережья, — заметил он вслух. — Я до сих пор не могу поверить, что все почти закончилось. Однако это так.

Князь Вотростена покачал головой:

— И да, и нет, сын. Эта битва позади, однако наша миссия, как оборотней, не заканчивается.

— Ты про мир? — догадался сын.

— Именно. Следить за порядком, наблюдать, подмечать возможные опасности и принимать меры к их устранению. Ведь память людей слишком коротка, а значит, наша миссия не закончится никогда. Один раз мы доверили людям самим беречь себя. Ничем хорошим это не кончилось.

— Далира, — догадался сын.

— Да. Так что для нас все только начинается.

Они помолчали, глядя на затухающий бой, а после оба одновременно вложили мечи, которые все еще держали в руках, в ножны. Солнце опускалось все ниже и ниже к горизонту, и для союзников наступало время короткого, но такого желанного отдыха.