Ошибки прошлого (гет)

Примечания:

Подписывайтесь на мой канал, иногда там выходят спойлеры к частям и еще некоторое мое творчество: https://t.me/gde_I_ymer :) Да и в целом хоть будете понимать почему глава задерживается и на каком она этапе.

Хогвартс, конец июля 2003 года.

"Приходите на чай" — мягкий голос все еще звучал в голове. Лишь спустя неделю после этого предложения Снейп решился прийти. На протяжении всех этих дней казалось, что своим приходом он будет противоречить тому, что было сказано в больничной палате после войны. В конце концов, они оба пришли к выводу, что им ничего не светит вместе и их любовь больна, храма на обе ноги и не жизнеспособна. Но тем не менее Северус почему-то ждал, почти что жаждал, чтобы Поттер взяла ответственность на себя и опровергла данные тезисы. Сам сделать это он боялся, потому что считал себя... не слишком подходящим для Поттер? Конкретного названия у этой необъятной то ли тревоги, то ли странного стеснения собственных чувств не было, но профессор точно знал, что ни за что не пойдет против собственных слов, пусть и сказанных из собственных переживаний, а не из рационального и объективного подхода к ситуации.

Охваченный неясной нервозностью Северус простоял почти минуту перед ее дверью, поправляя то волосы, то одежду, и только потом постучался.

— О! Доброе утро, Северус, — радостный голос Амелии ласкал слух. — Я уже не надеялась, что вы придете.

Поттер, улыбаясь ему, пропустила внутрь своего кабинета. Профессору не удавалось вспомнить хоть одного человека в его жизни, кто бы встречал его так. Ну, кроме Дамблдора, конечно.

— Уже устроили тут хламовку?

Безусловно для Поттер директриса выделила просторные, уже не казавшиеся таковыми из-за обилия мебели, светлые покои, которые Мэлл, вполне ожидаемо, сразу заставила своими вещами. Полки шкафа пестрили не только различными книгами и фолиантами, но и всякой, по мнению Снейпа, ненужной ерундой. Непонятные статуэтки, привезенные из путешествий, напоминали не то искаженные в агонии лица, не то животные морды, не то вообще каких-то демонов. В помещении не было ни единого пустого угла, не заставленного огромным цветочным горшком с какой-нибудь растительностью. Ярко желтый диван, словно бельмо на глазу, привлекал к себе все внимание, особенно на фоне пока что бледных стен. Северус был абсолютно уверен, что Амелии непременно захочется их перекрасить.

Явно оскорбленная неудовлетворением коллеги Поттер нахмурилась, скрестив руки:

— Вовсе это не хламовка. Если мои вкусы отличаются от ваших, это не значит, что их нужно подвергать осуждению. И если вы пришли только, чтобы поглумиться, то вы знаете, где выход.

С языка Снейпа почти что сорвалось "прости", но тот в последний момент передумал:

— Ты сама пригласила меня на чай.

— Не меняй тему, — недовольные его поведением гетерохромные поттеровские глаза хищно сощурились.

Пожалуй, даже Дамблдор и Вол-де-Морт не стояли рядом с этой девушкой — единственной, кто мог так спокойно и свободно вить из Северуса веревки. Сколько бы он ни пытался избавиться от этого, зельевар все еще оставался ее послушной зверушкой.

— Прошу прощения, — морщась, будто от боли, пробубнел он.

— Можешь же быть хорошим, когда хочешь, — произнесла Амелия свою излюбленную фразу и подошла к застекленному шкафу рядом с своим рабочим столом, доставая оттуда белую фарфоровую чашку и до безобразности нелепую своей аляпистостью кружку.

Снейп почти удержался от закатывания глаз на это. Сколько бы Поттер не старалась выглядеть взрослой и серьезной победительницей Вол-де-Морта, ребенок в ней никогда не умрет, пока она не закроет все свои детские хотелки. Зельевар подумал, что, пожалуй, не удивился бы, если б узнал, что Мэлл спит в обнимку с плюшевым медведем. Данная картина показалась ему забавной.

— Чего улыбаешься? — гетерохромные глаза девушки, усевшейся на другой конец дивана, и потягивающей чашку, с любопытством на него взглянули.

— Вашей кружке.

— Тебе нравится? — воодушевление послышалось в ее голосе, а лицо украсила радостная улыбка. — Я ее делала на заказ перед своим отъездом. Если налить в нее кипяток, то начинают проявляться росписи всех моих друзей, — великое счастье слышалось в каждом слове, будто бы ребенок рассказывал о самых любимых игрушках, подаренных кем-то из родственников.

Действительно, внимательно присмотревшись, на ярком фоне из разноцветных пятен выступали росписи. В каждом пятнышке была своя. В нежно желтом — Северус сразу узнал автограф Люпина, а по соседству с ним, в ярко красном — Минервы, над ними в светло голубом — Уизли и Грейнджер, куда же без них, — и множество других росписей в пятнышках, которые, возможно, удалось бы расшифровать, рассмотрев поближе, виднелись под рукой Поттер, державшей кружку.

— Там даже твоя есть, — она подняла ее над головой и потыкала пальцем по дну. В черном кружке белым цветом была написана его подпись.

— Спрятали так, чтобы никто не видел? — Снейп изогнул бровь.

— Скорее выделила среди всех. Все три года моих странствий эта кружка со мной, а значит... Все мои близкие тоже.

Обычно раздражавшая профессора сентиментальная дрянь в подобном духе сейчас почти что умиляла, ведь она была частью Амелии. Без этой сентиментальной привязанности ко всем своим родным Поттер уже не будет Поттер. Для этой девушки нет ценности выше, чем семья. Он был уверен, что Девочка-которая-выжила всеми силами постарается уйти с первых полос газет, оставляя в этом мире лишь Амелию Поттер, которая поселится в маленьком доме на краю Британии, найдет себе замечательного мужа, такого же семьянина, как она сама, нарожает ему кучу детишек и всю оставшуюся жизнь будет работать обычным учителем, посвящая всю себя детям в школе и у себя дома, хотя могла бы ухватить свою славу за хвост и умчаться на ней на встречу новым приключениям, еще большей славе и богатству.

У Северуса никогда не было таких целей. Как раз таки всю свою жизнь он стремился выделиться чем-то, выделиться хоть как-то, стремился к достатку, стремился доказать, что он никогда не был "Нюниусом". Ему не нужна семья, он даже никогда о ней не задумывался и не видел будущего себя в ней. А сейчас, смотря на Мэлл, на то, как искренне она этого желает, ему казалось, что ради нее, он, наверное, смог бы отказаться от признания.

— Чем занимался в мое отсутствие? — Поттер залезла на диван с ногами, полностью развернувшись к Снейпу, и оперлась спиной на подлокотник.

— Работал.

— А подробнее?

Немногословный Северус почувствовал укол раздражения. Просто терпеть не мог, когда из него вытягивали абсолютно все детали его жизни:

— Вам поминутно расписать, чем я занимался?

— Ты сам этого не помнишь, не утруждайся. Вот я, например, путешествовала. Из последних мест, в которых я побывала, была школа магии в Африке. Многие дети там ни разу не видели белокожих людей вживую, представляешь? Они смотрели на меня, как на Рождественское чудо. И... сколько бы меня не убеждали в том, что Хогвартс лучший, мне кажется, что все же везде по-своему хорошо. Оттуда выпускаются замечательные зельевары и магозоологи, между прочим, — на протяжении всего рассказа она не сводила с профессора взгляд, и закончив, добавила, — Видишь, это не так сложно.

— Первые месяца четыре после выписки я восстанавливался после укуса. Потом я... — только начавшийся монолог прервался стуком в дверь. Раздраженный этим Снейп был готов проклясть не званного посетителя.

— Погоди секунду.

Поттер неохотно слезла с дивана и подошла к двери. Она открыла.

Постучавшимся оказался преподаватель маггловедения, на сколько помнил сам Северус, чуть старше Амелии на пару лет. Волшебник только-только вернулся с какого-то там симпозиума, на который его отправила Минерва.

— Здравствуйте! Наконец-то появилась возможность познакомиться с вами лично, мисс Поттер! — мужчина очаровательно ей улыбнулся и поцеловал руку, которую она явно протянула ему для рукопожатия.

— А вы..? — смущенная такому нарушению личных границ Мэлл скептически оглядела парня. Северус едва не подавился чаем от возмущения.

— Преподаватель маггловедения. Льюис.

— Кэрролл? — ухмыльнулась она своей же шутке.

— Нет, всего лишь Батт, — Льюис игриво стрельнул ей глазками, — Могу я к вам присоединиться? — профессор заглянул за плечо Поттер. Заметив Снейпа, черным пятном сидевшим на ярком диване, Льюис сильно удивился, но быстро сменил эту эмоцию на приветливость. — Северус, рад видеть вас в добром здравии!

Батт, подходя в нему, протянул руку для пожатия, но Северус на него не ответил, недовольно, почти злобно, сверля взглядом мужчину. Льюис уселся в кресло как раз с той стороны, где ранее сидела сама хозяйка комнаты. Тем временем, не видевшая этого накала страстей Амелия достала из шкафа еще одну чашку.

Снейп недолюбливал маггловеда. Он, расхаживая в белой выглаженной рубашке с красным галстуком и обнажая такие же белые зубы, постоянно всем и каждому улыбался при встрече, словно дурачок, был мил и доброжелателен в общении. Женская половина населения, в которую входили и некоторые преподавательницы, школы сходили по Батту с ума, а мужская — тихо его в этом ненавидела. Конечно, профессор был страшно красив, почти как Локхарт в свое время, только с меньшей долей самолюбования и позерства. Голубоглазый подкаченный блондин с глубоким, явно поставленным профессионалом, голосом являлся мечтой любой среднестатистической девчонки даже без расчета на его, пожалуй, безупречный характер. Ни того, ни другого, кстати, у Северуса не было, и, возможно, именно поэтому Льюис его так раздражал.

— Давно приехали? — вежливо спросил Батт, принимая чашку чая.

— Нет, неделю назад, — Амелия уселась обратно на свое место.

— Знаете, очень удивлен, мисс Поттер, что вы... выбрали преподавание, а не аврорат. Насколько мне известно, вы изначально планировали работать именно там?

— Мне нравиться преподавать гораздо больше, чем спасать мир. И я это поняла еще будучи на школьной скамье, когда вела подпольные занятия. И я не помню вас среди учеников, хотя, мне кажется, у нас не такая большая разница в возрасте.

— Я из Франции, и учился там же. Хотя следующие три года после выпуска из школы жил в Америке. Мои родители отсюда, но переехали, как только пошли слухи о войне с Тем-кого-нельзя-называть, — он хитро прищурился, глядя на Поттер, и добавил своим сладким голоском, — Но, полагаю, благодаря вам, он таковым уже не является?

Амелия покивала головой. Снейпу было видно, как помрачнел ее опустившийся взгляд. Этот парнишка совсем не понимал, что воспоминания о войне в большей степени связаны для Поттер с потерями родных, нежели со славной победой. Наверняка, он ждал каких-нибудь невероятных рассказов с поле боя о том, как под градом проклятий она сражалась бок о бок со своими друзьями против врага, извергая боевой клич, но не услышав ничего в ответ слегка запаниковал:

— А... — Батт прочистил горло, — где вы пропадали во время своего отсутствия? Полагаю, путешествовали?

— Да. Полмира объездила за эти три года.

— Расскажете? Просто наблюдаю это бессовестно огромное количество сувениров, и сгораю от любопытства, — голубые глаза загорелись неподдельным любопытством.

Амелия увлеченно рассказывала о том, как летала на магловском самолете в Америку, где сфотографировалась на фоне статуи Свободы. Льюис, почти не моргая, слушал, постоянно уточняя разные моменты и рассказывая похожие случаи из своей жизни там. Они общались, будто старые знакомые. Не иначе, как идеальное совпадение душ. Поттер громко хохотала с его шуток, а он невзначай дотрагивался до ее руки. Установившуюся между ними обстановку можно было назвать игривой, в какой-то момент почти перетекшей в открытый флирт. И Снейп не знал, кто бесил его в тот момент сильнее: Мэлл, столь легко променявшая его на Батта, или сам Батт, перетянувший одеяло внимания на себя.

Чай, к которому они оба так и не притронулись, остыл до комнатной температуры, а разговор все не прекращался. Конечно, зельевар уже давным давно допил содержимое своей чашки, и поставил ее на стол. На самом деле ему хотелось еще, чтобы хоть чем-то себя занять, но попросить раздраженный Северус по непонятным причинам не решался. Все это время Снейп молчал, в каком-то смысле ощущая себя третьим лишним. Складывалось впечатление, словно не Батт здесь не званный гость, а именно Северус, тщательно игнорируемый собеседниками.

Чтобы не скучать, профессор зельеварения решил занять себя мыслями о... Поттер. В общем-то, никакие другие в последнюю неделю и не шли, особенно в ее присутствии.

С момента ее приезда он из раза в раз прокручивал в голове тот разговор после выписки. Прибежавшая к нему на тот момент уже восемнадцатилетняя и не являвшаяся его ученицей Амелия просила дать шанс, хотя бы уехать куда-подальше от этой возникшей шумихи и просто попробовать. Она была готова бросить все ради него. И юридически им ничего не мешало это сделать, но... Северус испугался. Он не был уверен, что готов отдавать себя всего ей. Он не был уверен, что вообще достоин ее, совершенства. Он не был уверен и в ней, что Мэлл не играет с ним, а действительно любит. И, побоявшись всего этого, отказал.

С того момента прошло столько лет, а чувства совсем не угасли. Снейп надеялся, что, если он не будет видеть Поттер, все пройдет само. Надеялся, что образ Лили вновь станет красочным. Надеялся, что Амелия — лишь мимолетное увлечение, перевесившее своей значимостью Лили лишь потому, что живая. Надеялся, но надежды не всегда оправдываются. Эванс наконец обрела окончательный покой в глазах Северуса, уступая место своей дочери.

Но Поттер, кажется, и вправду смогла отпустить его. Снейп стал ей безразличен, раз она с такой легкостью заигрывала с Баттом. Это раздражало сильнее всего.

— Знаете, я заметила, у вас такой... дикторский голос, как будто бы вы целенаправленно его поставили.

— Это все мой отец, — отмахнулся рукой Льюис. — Он озвучивает кино и мультфильмы. Вот он с детства меня и поднатаскал в этом. Но... ваш голос ничуть не меньше ласкает мой слух.

Смутившаяся от внезапного комплимента Амелия потупила взгляд, неосознанно скрывая руками проступивший румянец на щеках.

Батт несомненно был бы для нее отличным мужем. Улыбчивый красавец с прекрасным ласковым характером идеально подходил победительнице Вол-де-Морта. Именно такой ей и нужен был. Воображение Северуса сразу рисовало картину примерной семьи с картинок, где все белозубо улыбаются. Батт осыпал бы ее комплиментами изо дня в день, даря свою любовь, а Амелия была бы верной ему женой, воспитывавшей общих детишек, и отдавала бы все свое тепло и ласку ему и только ему. Все так, как и должно быть. Снейпу в этом идеальном мире места нет.

— Очень приятно провел время в вашей компании, мисс Поттер! Непременно зайду к вам как-нибудь еще или вы заходите! — стоявший в дверях Льюис никак не хотел уходить, все улыбаясь Поттер и строя ей глазки.

— Зовите меня лучше Амелия, раз мы с вами коллеги.

— Как вам будет угодно, миледи! — он наигранно-галантно поклонился и вновь поцеловал ей руку. От этих поцелуев рук Снейпа мутило. Тошно было наблюдать, как Амелию трогает чужой мужчина. — До свидания, ma chère!

Как только дверь закрылась за Баттом, Поттер подошла к столу, убирая оставшиеся чашки:

— Хорошо посидели, не правда ли? — сказала она, воодушевленная хорошей беседой.

— Издеваешься? — зельевар скептически выгнул бровь.

— Нет, ни капли, — хоть Амелия и стояла спиной, ставя столовые приборы на свои места, в голосе отчетливо послышалась игривая улыбка. — Ты мог бы тоже поговорить с нами, а не сидеть молча.

— Ой, простите, не хотел влезать в ваш флирт!

— Какой флирт..? Да я не... — повернувшись, Мэлл непонимающе на него посмотрела, но потом медленно на ее лице начало отражаться осознание, — Мерлин, ты ревнуешь что-ли?

— Нет! — пожалуй, слишком громко воскликнул Северус, вскакивая с дивана, и чуть ли не рыча на нее. — Просто по старой привычке спасаю тебя от неприятностей, — уже спокойнее добавил он, скрещивая руки на груди.

— По-твоему, Льюис это неприятность?

— Да. Ты не будешь с ним общаться, — гордо и твердо заявил Снейп, что было ошибкой. Он прекрасно знал, что она терпеть не может, когда ей указывают, и никому не позволяет это делать:

— А какое право ты имеешь меня в этом ограничивать? — ее тон сменился на более жесткий. Амелия медленно шла в сторону профессора, словно дикий зверь подкрадывающийся к добыче. — С чего ты взял, что можешь вот так себя вести, и я это стерплю? Может быть, ты забыл, но именно ты тогда отказал, не я. Мне казалось, что мы все решили в тот день. Мы друг другу никто, — почти по слогам произнесла она, тыкая пальцем в его грудь, — И ты не имеешь на меня никаких прав.

Гетерохромные глаза злобно смотрели на него из подлобья, просверливая в Снейпе дырку. Затем она немного отстранилась, но глаз не отвела. Поттер просто выжидала, когда он сдастся ей.

— Ну? — знает, чертовка, знает ведь, прекрасно понимает, какую власть над ним имеет и пользуется этим! Снейп закатил глаза и неохотно произнес:

— Прости.

Наверное, впервые в жизни Северус попросил прощения за один день дважды. Амелия медленно, будто бы с неверием в его искренность, покивала головой и вместо излюбленной фразы произнесла:

— Если что-то хочешь изменить в наших отношениях, то делай это, пожалуйста, как-нибудь по-другому. Мягче, — она отвернулась от него, убирая последнюю чашку, — Можешь идти.

Ну уж нет! Он и близко не подпустит к ней этого Батта.

Примечания:

АЛЛИЛУЙЯ БОГ ПОСЛАЛ КУСОЧЕК ХУЯ! Долгожданная прода. я смогла выкроить время для написания главы, между сдаванием долгов и подготовкой к зачетам.