"Мы друг другу даны" I часть (джен)

Несколько часов спустя Джордж сидел на крыльце в Годриковой Лощине. Ужин уже прошёл, и Альф с Тедди играли на заднем дворе, перекидывая квоффл. Без магии… Альф был ещё не готов сесть на метлу. К тому же, при таком способе можно было вовлечь в игру и четырёхлетнего Джеймса, к огромной радости последнего. Волосы Тедди в этот раз были ярко рыжими, как у Альфа, хоть и не такие лохматые и пышные. Со стороны казалось, что они братья-близнецы.

В тот вечер на ужин пришли и Рон с Гермионой со своими отпрысками. Гермиона оставалась присматривать за детьми во время вчерашней ссоры. Джинни вложила в руку Джорджа стакан с огневиски, нежно целуя его в щёку.

— Джин, ты просто ангел! — сказал он, подвигаясь и давая ей место рядом на довольно широком старомодном крыльце. Она ничего не ответила, держа на руках маленькую Лили, и начала ее кормить. Он не удержался и хмыкнул.

— Что? — спросила она, взглянув на него.

— Когда ты родилась, Джин, Фред и я были так расстроены. Мы хотели больше братьев или таких же близнецов, — признался Джордж.

— Боже упаси, — усмехнулась она, обведя пальчиком личико дочери.

— Он меня уже спас, — ответил Джордж. — Если бы не ты, Рон и Гарри. Я даже не знаю, как отблагодарить вас, за всё, что делали для меня все эти годы.

К ним присоединились Рон с Гермионой, кроме Гарри, который в это время был занят с Альбусом: — Не забудь про Флёр, — добавил Рон. — Это она меня предупредила… В жизни не видел её такой злой, я думал, она превратит кого-нибудь в камень!

— Хм, — Гермиона неодобрительно на него посмотрела, но её возмущение и ревность были скорее игривыми.

— Господи… — Джордж рассмеялся, сначала тихо, потом его смех стал громче. Сначала Джинни заволновалась… Джордж очень давно так не смеялся. Видя её замешательство, Джордж постарался объяснить:

— Я просто представил… каково сейчас Биллу!

На этот раз рассмеялись все.

* * *

Альф считал, что в доме в Годриковой Лощине ему выделили славную маленькую комнату. Она располагалась под самой крышей, меблированная двумя односпальными кроватями у каждой стены и мансардным окном, его поселили с дядей Джорджем. Дядя Гарри как раз расширял жилище и делал пристройку к дому, а пока Тедди делил комнату с Джеймсом, а Альбус жил в детской с Лили. А ещё было негласное соглашение, что Джорджа и Альфа пока не будут разделять, по крайней мере, не сейчас.

Он был доволен, ему и правда всё нравилось. И хотя раньше он всегда имел в своём распоряжении отдельную комнату, но конкретно сейчас, чувствовал себя не очень уверенно, и от мысли, что дядя Джордж где-то рядом, было легче. Что было странно, если подумать… ведь они были знакомы меньше двух дней. Но он чувствовал сильную, незримую связь, соединившую их, даже несмотря на свою первую реакцию при знакомстве, когда он по ошибке сорвал на нём весь свой гнев, думая, что это предавший его отец. Конечно, семья была слишком большой, чтобы сразу со всеми познакомиться и узнать как следует, но именно присутствие дяди Джорджа успокаивало и придавало Альфу уверенности, даже без прикосновений, одним фактом своего существования.

За последние два дня столько всего произошло. Он лежал в своей кровати, прислушиваясь к спокойному дыханию дяди. Перед тем как заснуть, мужчина просто сказал: «Если что-нибудь понадобится, я всегда рядом». Это отозвалось внутри Альфа приятным теплом; он всегда мечтал об отце, который будет с удовольствием проводить с ним время, с кем-то, кто поддержит, будет сильным ради него. Мама была замечательной, но очень тяжело болела последние два года, и ему как старшему и ответственному брату пришлось рано повзрослеть. Временами Альф и чувствовал себя почти взрослым. Дядя Джордж не был его отцом, но, похоже, его это не волновало.

Так почему же он до сих пор не спит? Почему какие-то глупые тревоги и сомнения не дают ему просто насладиться своим счастьем и удачей? Почему он так боялся, что всё это закончится так же быстро, как и началось?

«Потому что, такое уже было».

Альф повернулся, спрятав голову под подушкой, пытаясь избавиться от злого навязчивого внутреннего голоса, тёмной стороны его личности, напоминающего, что что-то с ним было явно не так, ВСЕГДА.

«Убирайся!» — мысленно спорил он сам с собой. — «Со мной всё в порядке! И все меня любят!»

«Потому что они ещё не в курсе» — нашёптывал мерзкий голосок.

Альф всхлипнул под подушкой, тяжело задышав, против воли вспоминая, как хорошее, так и плохое. Он не очень хорошо помнил свою жизнь без Лив, его сестры. Ему было два года, когда она родилась. Но он помнил и те времена, когда Билли Вудруфф его любил. Ну, по крайней мере, он ему точно нравился. Когда Лив была ещё младенцем, он помнил Билли, катающего его на плечах, зовущего его «большим мальчиком», как гордо показывал его и дочь своим друзьям. Он помнил, как Билли сажал его на стойку бара в ресторане, щекотал его подбородок и веселил его. Билли, купившего ему его первый футбольный мячик, и как они вдвоем играли в футбол, пасуя его друг-другу. Он никогда не называл мужчину папой, но он был … желанным… его поощряли и он мог звать его Билли. Он помнил, как был частью счастливой семьи, со смеющейся мамой и тянущейся к нему малышкой Лив. Как она радостно ему улыбалась и тянула ручки, когда училась ходить.

Потом родился Лен, и всё изменилось.

Поначалу его это удивило. Билли больше не брал его на руки. Билли больше с ним не играл. Только зло рявкал на него, как будто всё, что бы ни делал Альф было неправильно. Когда Альф подошёл к нему с расцарапанной коленкой, тот его отчитал и велел прекратить реветь как маленький, когда коленка даже не кровоточит. И тот ужасный день, когда он хотел обнять Билли, но тот оттолкнул его, посадил за отдельный стул, и велел ему отстать от него, потому что он ему не сын, и пусть будет благодарен за то, что у него есть дом, и не требует большего. Тогда он много не понял из его речи… но почувствовал, что это значит. Билли его больше не любил, потому что с ним было что-то не так.

Впечатление усугубляло и то, что и мама явно что-то поняла, и тоже наверно считала, что он неправильный.

Он знал, что мама его очень любит, в этом не было сомнений. Она никогда не скупилась на похвалу, поощряла и ободряла его даже за самые незначительные достижения. Но Альф чувствовал что-то. Примерно, в то время, когда Билли решил, что Альф в его семье лишний, он заметил эти странные мамины взгляды. Как будто она чего-то от него ждала… Он так и не узнал, чего же именно, что очень его расстраивало. Может, она ожидала от него бунта и истерик с разбитой посудой, потому что его отчим отказался учить его кататься на велосипеде? Для него это было непонятно, в тот день, когда Билли грубо отказался ему помочь, Альф помнил её взгляд, ожидающий, чтобы он сделал… что-то.

Тогда он надеялся, что если будет хорошо себя вести, так хорошо, как только сможет, то этих странных взглядов не будет. Так что, независимо от того, как обидно ему было от игнорирования Билли, независимо от того, как зол он был на Лена, получавшего столько внимания, или, когда Лен стал старше и с удовольствием подключился к его травле, он старался вести себя как ответственный взрослый. Он помогал в ресторане без единой жалобы, даже когда Билли перегружал его работой, учился в школе на отлично. Он просто не знал, что ему ещё сделать, чтобы добиться одобрения.

И всё равно, его не покидало чувство, что мама была разочарована в нём. Эти странные взгляды не прекратились. Как будто от него чего-то ждали, что он должен сделать что-то… но никто ему ни разу не сказал, что именно. Потом, когда всё завертелось после её смерти, и мама оставила ему письмо… Она говорила, что он был другим. Как будто он и сам не знал этого. Но, похоже, никто не собирался объяснить ему, в чём его отличие.

И вот он здесь с дядей, который, похоже, считает его самым лучшим на свете. Пока… Но, знал ли дядя Джордж, в чём он был другим? И что это за отличие от других? Мог ли он помочь ему не быть другим? Или, может, для дяди Джорджа его «отличие» не имеет никакого значения? Может, это как в случае с Тедди и его отцом-оборотнем? Может, ему стоило разбудить дядю Джорджа и рассказать ему все эти глупости, а тот просто рассмеётся и скажет, что всё это ерунда, что он не собирается его бросать, как мама или как Билли? Независимо от того, насколько «другим» был Альф, и всё в порядке?

«Да, очень умно», — снова встрял внутренний голос. — «Давай, разбуди его посреди ночи и поплачь, он это оценит».

На что Альф возразил, что прошлой ночью он его разбудил своими кошмарами, и тот не выглядел разозлённым, да и сам сказал, что Альф может его разбудить, если ему понадобится хоть что-то.

На это внутреннему голосу было что сказать:

— «Тогда ты разбудил его случайно. А вот если попробуешь сделать это сознательно, без уважительной причины. Ведь ты не болен, не истекаешь кровью. Но, давай, разбуди его… так ты ему быстрее надоешь».

Альф снова повернулся, уставившись в потолок и кусая дрожащие губы. Нет, только не снова. Он не позволит такому повториться. Он просто должен быть… идеальным, и он будет! Он не даст дяде Джорджу ни малейшего повода разозлиться на него, никогда, и он не будет «другим», и дядя не отправит его обратно!

Он услышал, как дядя Джордж негромко разговаривает во сне.

— Музыку в Йо-йо, Фред? Конечно… отличная идея…займусь, как вернусь в магазин… Если вспомню. Может, Альф поможет…славный парень. Наверно, Кэти…

Альф усмехнулся, переворачиваясь, и в этот раз спокойно засыпая.

«Добавить музыки в Йо-йо? Я это запомню, дядя Джордж».

Альф заставил себя расслабиться; в отличие от Билли и даже мамы, дядя Джордж, похоже, действительно в нем нуждался. Может, дело в этом? Но лучше не рисковать и не будить бедного человека среди ночи. Альф просто дурак, волноваться не о чем.

Сделав глубокий вздох, он приготовился к возражениям своего внутреннего голоса, но их не последовало, хотя он чувствовал сомнения где-то на краю сознания. Он медленно выдохнул и, наконец, заснул.

* * *

Обед следующего дня застал Джорджа одного в доме Джинни и Гарри, присматривающего за детьми. Гарри был в Министерстве, Рон с Гермионой вернулись в собственный дом ещё накануне вечером.

В то утро уставшая Джинни пыталась накормить завтраком четверых мальчишек и Джорджа, успокаивая капризничающую на руках Лили. Джордж немедленно оценил ситуацию и встал, забрал голодную племянницу.

— Давай, я её покормлю, Джин, — предложил он.

Она с благодарностью протянула ему бутылочку, и пошла убирать кухню.

Лили, похоже, приняла его благосклонно и с любопытством рассматривала. У нее были глаза Гарри, а волосы Джинни, огненно-рыжие.

— Вы будете просто сногсшибательной красавицей, мисс Лили! — хмыкнул Джордж. — Разобьете сердца всей Гриффиндорской башне, прямо как мама!

— Ага! — отозвалась Джинни из кухни. — С такой-то оравой братьев, постоянно контролирующих каждый мой шаг, у меня не было ни малейшей возможности.

— Но мама всегда была только с папой! — категорично заявил Джеймс.

— Да кто тебе сказал такую глупость… У твоей мамы была куча бойфрендов, — заметил Джордж, беря Лили на руки и укладывая ее головку себе на плечо, чтобы она могла срыгнуть после кормления.

— Всего лишь трое! — уточнила Джинни. — Майкл, Дин и Гарри, — она вошла, вытирая руки полотенцем, — а не будь Гарри таким дураком, то был бы единственным.

— Мама назвала папу дураком, — захихикал Альбус.

Джордж наблюдал за сестрой, занятой детьми. Когда-то она профессионально играла в Квиддич четыре года до того, как вышла замуж за Гарри и родила Джеймса. Теперь она писала статьи для Придиры, время от времени (который после войны стал куда менее сенсационным после того, как Луна взяла управление на себя). Сегодня она выглядела просто… уставшей. Как молодая мама, отчаянно нуждающаяся в отдыхе.

— Джинни, — начал Джордж, — почему бы тебе не побаловать себя?

— Что? — спросила она, вытирая овсянку с лица Альбуса.

— Давай, отправляйся в Хогсмид. Лаванда Браун открыла сегодня СПА-салон, не так ли? Сходи, сделай прическу или ещё что… пообедай, — подбодрил ее Джордж.

— Джордж, ты намекаешь, что я уже не так прекрасна? — она упёрла руки в бока в наигранном возмущении.

Он встал и положил Лили в манеж рядом со столом:

— Я намекаю, что тебе следует воспользоваться ситуацией, имея в распоряжении свободного взрослого человека, — он опустился на колени перед манежем, пощекотав пальцем Лили, отчего та заулыбалась и заагукала, — если, конечно, ты считаешь, что я не в состоянии?

— Джордж Уизли! — Джинни резко развернулась, её глаза опасно загорелись. — Как ты смеешь такое предположить, после всего, что произошло вчер… — она слишком поздно заметила, весёлый блеск в его глазах. — О, в самом деле, Джордж! — она шутливо ударила его кухонным полотенцем и со смехом принялась гонять его по всей кухне. — Это было вовсе не смешно!

— А по-моему, наоборот… — широко ухмыляясь, он забежал за стул, пытаясь спрятаться за спиной Альфа. — Это было просто… прикольно… Смотри, мальчишки тоже смеются, — позволив ей догнать его, он быстро аппарировал на три фута, Джинни, однако, не зря была ловцом, а потому быстро его догнала, весело хлопая полотенцем по плечам, когда он повалился у раковины.

Для мальчишек это было уже слишком. Джеймс вытащил из стульчика Альбуса, и они вместе навалились на Джорджа с присоединившимся Тедди и более тихим Альфом. А сидящая в стороне Лили тихо хихикала на свою сумасшедшую семейку.

— Достаточно! — крикнула, смеющаяся Джинни, освобождая запыхавшегося Джорджа. — Ладно, Джордж Уизли… Ты сам напросился. Я ухожу и оставляю тебя за главного… и не вини меня, если к концу дня у тебя появятся синяки под глазами и головная боль.

— Мы поможем! — вызвался Альф. — Я всегда помогал присматривать за своими младшими!

Тедди согласился:

— Да, мы с Альфом поможем дяде Джорджу… Всё будет ПРОСТО ЗАМЕЧАТЕЛЬНО.

На какой-то момент Джинни засомневалась, видя просто ангельские выражения лиц у всех четверых детей, но откровенная радость Джорджа её успокоила. Так что, не колеблясь ни секунды, она быстро собралась.

Теперь, четыре часа спустя, когда Джордж пытался одновременно приготовить обед, развлечь Джеймса и успокоить капризничающего Альбуса, он начал задаваться вопросом, а так ли неправа была мама, решив отправить его в Мунго. Потому, что он явно был не в себе, добровольно, согласившись на такое.

— Эй, Джеймс! — крикнул он, перехватывая активного четырёхлетнего ребёнка. — Перестань обижать брата! — за спиной закипел котелок с супом. — Чёрт! — хорошо хоть Лили уже спокойно спала… уснув, наконец, после двухчасовых капризов… А то он бы уже давно рвал на себе волосы.

Вошёл через главный вход Тедди, Альф шёл за ним. Быстро оценив ситуацию, он крикнул, голос его звучал куда старше, чем у десятилетнего:

— Джеймс Поттер!

Джеймс сразу же прекратил, отвлёкшись на своего крёстного брата, которым искренне восхищался.

Скрестив руки на груди и выразительно подняв бровь, Тедди проговорил:

— Ты же не будешь усложнять жизнь дяде Джорджу, не так ли?

— Я не хотел, — извинился он.

— И это правильно… — лукаво добавил Альф, беря на руки Альбуса, — Не хотелось бы, чтобы он перестал дарить такие прикольные сюрпризы из своего крутого магазина…

При такой угрозе, Джеймс немедленно затих и сел на своё место.

— Спасибо, ребята, — проговорил Джордж, наблюдая, как ловко мальчики усаживают на специальный стульчик Альбуса и пристёгивают его. Он разлил уже готовый суп в пять тарелок и левитировал их на стол. Нарезая хлеб, он украдкой взглянул на Альфа:

— У тебя есть сводные братья и сёстры?

— Да, брат и сестра, — ответил он, подходя к нему и забирая хлеб, совершенно забыв, что можно было использовать магию. — Лен та ещё заноза, а Лив очень даже милая, — он оглянулся на Джорджа. — Я хотел спросить разрешение, можно ли мне с ней переписываться?

— Конечно, — Джордж сел рядом с Альбусом и подул на суп, охлаждая, — если ты считаешь, что этот … мамин муж не против, — он проглотил готовые вырваться ругательства, при воспоминании о том, что тот сделал с Альфом.

— Да вроде не должен, — ответил Альф, помогая Джеймсу намазывать масло на хлеб. Тедди в это время наливал всем молока, включая Джорджа.

— Он ненавидел магию? Я слышал, некоторые магглы такие, — с любопытством спросил Тедди.

— Нет, — Альф задумался, — По-моему… трудно сказать, правда, потому что мама всегда делала вид, что магии не существует, разве что в её сказках. Но мне показалось, что он воспринимает это нормально, когда отправлял меня в Лондон. — Альф задумчиво облизнул ложку, — а может, он был просто рад избавиться от меня.

Джордж издал рычащий звук, который точно охарактеризовал всё, что он думает об отчиме Альфа. Даже, когда он попытался скормить первую ложку Альбусу, слегка размахивая рукой перед его лицом:

— Открой ротик и впусти метлу! — прохрипел он, заставив Альбуса захихикать.

Альф усмехнулся:

— Я обычно говорю «самолётик». Видимо, спутал чертёнка с ребёнком.

— Так странно, — волосы у Тедди стали пунцовыми.

Далее последовало оживлённое обсуждение маггловских выражений и их магических аналогов. Джеймс заворожённо слушал, а Джордж представил себе выражение лиц родителей, если бы он ляпнул что-нибудь про «жить как кошка с собакой», а не «подобно кипящему котлу и ледяному озеру».

Альбус постукивал ложкой по своему столику, а Джордж напевал «Митси, большой паук…» (Почему это так позабавило Альфа?)1, когда Джеймс вдруг неожиданно выкрикнул с места:

— Дедушка!

Джордж резко поднял голову и увидел в дверях отца.

Джеймс крепко обнимал деда, а Альбус, завизжав от радости, счастливо к нему потянулся. Тедди приветливо улыбнулся, но Альф внимательно посмотрел на него, видимо, вспоминая их вчерашний отъезд из Норы, когда Артур молча стоял рядом, пока Джордж и Альф собирались. Билл выглядел смущённым, а Перси пристыженным, и он обещал всё уладить и оформить опеку по закону до конца рабочего дня. Молли, что ожидаемо, отказалась выходить из дома. Но Артур… родной отец… просто спокойно стоял, не сказав ни слова.

И вот, теперь он появился на кухне Джинни, высоко подняв на руках Джеймса и гладя по голове Альбуса, и Джордж не мог даже предположить, почему.

— А разве твоей сестры нет дома? — спросил он, отпустив, наконец, Джеймса, и избегая смотреть на Джорджа.

Пока Джордж раздумывал над ответом, Джеймс ответил:

— Дядя Джордж дал маме выходной, и сидит с нами! — Джеймс обнял его коленки. — Мы лл-юююю-бим дядю Джорджа!

Джордж натянуто рассмеялся:

— И дело вовсе не в том, что кому-то очень хочется новый спектро-шар, правда? — он весело погладил Джеймса по голове.

— Ты… один с ними сидишь? — Артур, казалось, растерялся.

Альф заметил, как напряглись плечи Джорджа от этого вопроса и быстро проговорил:

— Эй, Джеймс… Почему бы нам с тобой и Тедди не пойти во двор, и дать дяде Джорджу поговорить с ТВОИМ дедом?

Артур выглядел обиженным:

— Я и твой дедушка, Альфред, — тихо проговорил он, когда Джеймс подбежал к Альфу.

— А мы будем играть в квофл, как вчера? — радостно выпрашивал мальчик, утаскивая его на улицу.

Проигнорировав слова Артура, Альф взял за руку Джеймса.

— Пойду, уложу Альбуса спать… Поиграйте пока во дворе, ребята. Джеймс, слушайся старших, хорошо? Тедди, никаких мётел и магии… ты всё понял? — быстро спросил Джордж.

— Конечно, дядя Джордж, — Тедди, похоже, был больше всех сбит с толку возникшим напряжением, но быстро спохватился и уловил намеки Альфа.

Когда мальчики вышли, Джордж взял на руки уже капризничающего Альбуса и поднялся по лестнице, где находилась детская, и уложил его в кроватку. Сначала тот выглядел недовольным; Джордж при помощи волшебной палочки запустил мобиль квиддичных игроков. Несколько минут Джордж напевал ему колыбельную. Как он и думал, Альбус давно устал, и быстро отключился. С улыбкой Джордж, бережно накрыл его одеялом до подбородка, и повернулся к выходу из комнаты.

Артур застыл в дверях, наблюдая за ним. Джордж вздохнул.

— Если выйдем, — быстро сказал он отцу, — давай поговорим на балконе в комнате Гарри и Джинни? Так мы сможем присмотреть за мальчиками или услышать, если Лили или Альбус заплачут.

Они вместе вышли, а Джордж облокотился на перила балкона, улыбаясь детям внизу. Джеймс был в экстазе, окружённый безраздельным вниманием двоих «больших мальчиков». Тедди выглядел более расслабленным не без помощи Альфа, а Альф, похоже, просто получал удовольствие от игры, как будто это были лучшие минуты в его жизни.

Джордж почувствовал, что Артур вышел вслед за ним:

— Я совсем не имел в виду, что ты не можешь справиться с ними сам. Просто, мне так легко это не удавалось, когда вы были маленькими.

Они какое-то время молчали.

— После вчерашнего, папа, ты вряд ли удивишься, если я действительно так подумаю. Вы все совершенно ясно дали понять, что считаете меня не многим лучше сумасшедшего.

— Джордж, — пробормотал его отец умоляюще.

— Что «Джордж!», отец! — Джордж повернулся к нему, почувствовав боль почти такую же сильную, как вчера. — Я не удивлён реакцией матери и как она себя вела, но я уж точно не ожидал такого предательства от ТЕБЯ!

Артур сморгнул:

— И давно, Джордж, ты считаешь, что мама тебе не любит?

Джордж отвернулся, рассматривая играющих мальчишек, так что отец не мог увидеть проступивших слёз. Он заговорил только когда стал полностью уверен, что не сорвётся:

— Не то, чтобы она совсем меня не любила. Можно сказать, что она любит меня меньше остальных. Я хочу сказать, что Билл всегда был её любимчиком; это было даже семейной шуткой. Но нас это никогда особо не волновало.

Артур только хмыкнул:

— Вобще-то, Билла всегда раздражало, как она превозносила его… — признался он.

— Верно, ну, а я был «нелюбимчиком», — видя, что отец готов возразить, Джордж быстро добавил. — Послушай, она, конечно, меня любит, по крайней мере, любила. Но я всегда знал, что она ожидает от меня намного меньше, чем от остальных, ВКЛЮЧАЯ Фреда. Я понимаю, что и Фред и я были весьма проблемными детьми и доставляли много хлопот, особенно по сравнению с Чарли и Биллом, да и Перси … но честно, по крайней мере, мы оба были одинаково виноваты во всех наших шалостях, а временами, даже Фред был больше виноват, не я!

Артур вздохнул, облокачиваясь на перила рядом:

— Я, правда, не замечал разницы в её отношении, Джордж. Но если ты так чувствовал…

— Именно так, — Джордж замолчал, собираясь с мыслями. — Правда в том, что не умри Фред, это бы не имело никакого значения. Но… стоило этому случиться… ты же сам всё слышал вчера, пап. Она во всём винит меня, даже если я сам знаю, что ни черта не мог поделать, — голос Джорджа дрогнул и Артур положил руку ему на плечо. — Послушай, пап, Фред был мне больше, чем брат. Он был моим лучшим другом и моей второй половинкой. И хотя мама отдавала предпочтение Фреду, а не мне, мы по-прежнему оставались «Фредом и Джорджем» для неё и остальных. Мы никогда по-настоящему не были двумя разными людьми: всегда делили комнату, одежду, даже болели одновременно, в конце концов, у нас даже бизнес был общий. Учитывая, что люди последние двадцать лет воспринимали нас как одно целое, не думаю, что это правильно, ожидать от меня, что я так быстро стану прежним после его смерти. Я больше никогда НЕ СТАНУ ПРЕЖНИМ, это просто больше невозможно.

Артур сжал его плечо, а Джордж смахнул слёзы с глаз. Его отец мягко заговорил:

— Джордж… Мне нужно понять… и возможно, я был просто слеп в своём неведении…но почему ты пытался свести счёты с жизнью? Почему, Джордж? — в голосе Артура звучала боль. — Что мы упустили?

Джордж невесело рассмеялся и вздохнул:

— Ох, пап… дело не в этом. В этом не было вашей вины. Просто в душе была такая пустота, которую никто, кроме Фреда, не мог заполнить. В тот день, когда его похоронили, я не готов был стать «просто Джорджем». Я смотрел вокруг и видел, что у Билла была Флёр, у Рона — Гермиона… у Джинни был Гарри… — он сглотнул, внезапно признаваясь отцу, — Анжелина бросила меня.

Его отец выглядел удивлённым:

— Ты же говорил, что это ты с ней расстался.

Он медленно покачал головой:

— Я не смог признать правду. Анжелина сказала… что не может даже видеть меня. Потому что видит Фреда, — Джордж тяжело сглотнул, вытирая лицо. — Что она всегда любила Фреда. А Фред пригласил её на бал, потому что Рон его допекал, спрашивая, как пригласить девушку, а она просто оказалась рядом. Но Фред всегда любил Кэти, и в тот вечер на балу мы поменялись спутницами. Я не знал, что Анджелина так относилась к Фреду. Мне казалось, ей нравлюсь я, но после смерти Фреда, она совершенно ясно дала понять… Что я был для неё не более, чем запасным вариантом, — Джордж закрыл глаза. — Я тогда просто устал быть самым ненужным из Уизли.

Артур заключил Джорджа в объятия, впервые за долгие годы, пока Джордж плакал у него на плече.

— Ты никогда не был ненужным для меня, Джордж. Прости за вчерашнее. Я не знал, какими мотивами руководствовалась твоя мать, но я точно знаю свои, я хотел тебя защитить!

— От чего?! — взвыл Джордж. — от Альфа?!

Отец покачал головой с грустной улыбкой:

— Я боялся, Джордж, что ты к нему слишком сильно привяжешься, а потом не переживёшь потерю. Откуда нам было знать, что никто за ним больше не придёт? Ведь у Кэти тоже была родня. А если бы он не захотел остаться? Я бы не вынес, если бы ты снова страдал от потери и боли, — Артур грустно усмехнулся. — а вместо этого я сам причинил тебе боль.

Глубоко вздохнув, Джордж взял отца за руку:

— Пап, я сам отгородился от всех и жил как в коконе все эти десять лет. Поверь, это не жизнь, — подождав, пока отец взглянет на него, он продолжил. — Со мной всё будет хорошо, и с Альфом тоже.

Артур кивнул, слабо улыбнувшись, перед тем, как вынуть довольно увесистый пакет из кармана:

— Вот.

Джордж распечатал его и почувствовал, как у него перехватило дыхание. Внутри лежали документы, подтверждающие право Джорджа Уизли быть опекуном Альфреда Уизли, сына покойных Кэти Белл и Фреда Уизли, утверждённый Департаментом по делам семьи и лично министром Кингсли Шеклболтом. Золотые буквы мерцали на пергаменте, меняя цвет, в зависимости от малейшего взмаха бумаги. Джордж быстро взглянул на отца.

— Сначала хотели прислать с совой, но я решил передать лично, — тихо сказал Артур.

— Спасибо, пап, — ответил Джордж, чувствуя, как тревога покидает его.

— Да, — ответил Артур, пытаясь казаться строгим. — Посмотрим, как ты заговоришь лет через пять, когда эта реинкарнация Фреда начнёт подкладывать навозные бомбы в новенький волшебный автомобиль твоему боссу!

— Что, Фаджу не понравилось? — рассмеялся Джордж. — Не хочу признавать, но это была моя идея, так что мне придётся подготовиться к этому времени, чтобы встретить во всеоружии… Тем более, что я и есть босс!

Артур похлопал его по плечу. Раздался звонкий смех. Они посмотрели вниз на Джеймса, крепко обхватившего квоффл, который перекидывали между собой Альф и Тедди. Артур печально улыбнулся:

— Ты ведь будешь хотя бы иногда приводить его к нам, правда? И пусть он называет меня дедушкой.

— Пап, я не запрещал ему так тебя называть. Просто помни, что для него это всё ещё шок… сразу получить такую огромную семью. Ещё три дня назад он жил с отчимом и сводными братом и сестрой… Теперь у него есть бабушка с дедушкой, шесть дядюшек, четыре тётушки и куча кузин и кузенов. Чёрт! Да он и меня-то иногда называет «сэр»! Меня! — представив себе такое, Артур не выдержал и усмехнулся. — А что касается визитов в Нору, так я не против, если ты пообещаешь, что мама не попытается убежать с ним в Болгарию.

— Болгарию?! — спросил Артур. — С чего бы это кому-то понадобилось убегать в Болгарию?

* * *

Mitsy the Big spider (англ. название) «Митси, большой паук» — видимо, речь идёт о популярном аналоге детской песенки: «Incy wincy spider» и переводится, как «Инси Винси — малюсенький паучок», наверно, юмор в этом.