Бродячий Жулик (гет)

Но сколько бы Цушима не думала потом над его предложением, от чего-то она все время ставила его под сомнения. Здравый смысл буквально ей кричал о том, что, лишь общаясь с этим человеком, она подвергает себя и семью опасности. У Дазая наверняка было очень много врагов. Если не дай бог подумают о том, что здесь находится что-то ему дорогое, то именно Юко и ее опекун первыми попадутся под удар. А что же до него? Он и бровью ведь не поведет. Развернется, да найдет другое кафе и людей, до которых можно как-либо докопаться. Но с другой же стороны… что случится, попроси она в обмен у него еще защиту?

«Я, по-твоему, так похож на какого-то телохранителя?» — она прямо-таки видела это оскорбленное, такое недовольное выражение лица, когда Юко только заикнулась бы о том, что хотела бы гарантировано обезопасить свою семью от возможных казусов с ее будущей подработкой. Но, конечно же, эта просьба сама по себе была невыполнимой. Если они бы и договорились как-либо с Дазаем, это бы, наоборот, поставило всех под удар.

Хватает и того, что Ода работает на мафию, а если к ним регулярно будет заглядывать еще и второй, так и, к тому же, какая-то важная шишка, то… разве это ни у кого не вызовет подозрений? А лишнего внимания? Что-то, на самом деле, ей подсказывало, что об их ресторанчике Осаму узнал как раз-таки от Сакуноске. Но Цушима не рисковала и пока не спрашивала о нем, боясь, что это как-то может отразиться на работе ее дорогого человека. Героя, что буквально вытащил ее из трущоб и позволил снова жить…

— Эй, Цушима! Пойдешь сегодня с нами в караоке? — раздался девичий голос из толпы одноклассниц, что смотрели на нее не то с высокомерием, не то с жалостью, но что одно, что другое… жутко бесило.

— А… нет, я сегодня не смогу, — и так каждый раз. Юко неловко улыбается, представляя одни лишь траты на все это, что явно того не стоили, и сразу же отказывается, аргументируя все делами и подготовкой к экзаменам, которые, так-то, уже прошли, но ее это ни капли не заботило.

«Странная она какая-то», «Ага», «Как думаешь, что с ней такое?», — само собой, таких слов, как «интроверт» и «нелюбовь к общественным местам» они не знали. Но Цушиме те и не подходили, ведь… пусть в это и было сложно поверить, но общество ей нравилось. Нравилось общение, нравилось жить, нравилось планировать свое будущее и мечтать о том, чего никогда не будет, но… она все равно будет стараться. Постарается закончить среднюю школу, постарается найти хорошую подработку и пойти в старшую… быть может, даже закончить институт? Нет, сначала надо дотянуть хотя бы этот год. И старшая школа стояла, так-то, под большим вопросом. Надо ли ей это вообще? Может, лучше стоит сразу же начать работать и даже не сметь думать о чем-то большем?

«Но если Дазай действительно будет столько платить за работу…» — и единственной веточкой, способной вытянуть ее из этой ямы, как на зло, был именно этот мафиози. Жулик, суицидник, бабник и в целом крайне беззаботный человек, что ну никак не внушал доверия. А чуйка же подсказывала ей только о том, что нужно держаться от него подальше. Несколько раз она брала телефон дяди и хотела позвонить Сакуноске, чтобы рассказать об этом человеке, но… стоит ей только найти нужный контакт, как дальше нажать кнопку просто не выходит. Она смотрит на его номер, на одни и те же цифры, но… приступить к следующему шагу так и не решилась. До сих пор, а прошло уже, так-то, четыре дня. И еще через несколько суток ей придется дать ответ.

Юко по старой привычке заворачивает за угол магазина и прямо на узенькую улочку, по которой можно было гораздо быстрее добраться до дома. У велосипеда с утра слетела цепь, а из-за того, что поставить ее сама девушка была чуть-чуть не в состоянии, пришлось добраться на автобусе, а обратно — возвращаться, конечно же, пешком. Но тем, наверное, и лучше, ведь она все равно хотела подольше погулять. По улочкам, по темным закоулкам и к окраине города, где вдоль шоссе надо будет еще идти минут тридцать до ресторанчика. И по пути ей попадется только маленький магазинчик, где ей еще год назад предлагали спиртное, да хозяйственные товары.

— Мы не продаем алкоголь.

— Аа… совсем? — его растерянное выражение лица в тот момент надо было просто видеть.

— Совсем, — отвечает Юко, едва сдерживая смех.

— А веревку с мылом?

Девушка невольно улыбнулась, вспоминая все тот самый день, когда к ней впервые пришел настолько необычный посетитель, что по началу над ней просто, казалось, издевался. То скажет, что он не хочет есть, то не сможет точно найти ответ на вопрос в стиле «А зачем же ты пришел?», а то и вообще начнет с ней флиртовать, будто его никак не волновали ни разница в возрасте, ни ее положение и… обстановка в целом. То есть, она работала. А он, видите ли, столько разных намеков ей сделал, что Юко не то краснела, не то бледнела, желая лишь коснуться его своей ладошкой и сказать: «Дазай, да сдохни ты уже поскорее, а?». Помочь, так сказать, в затеянном. Но, само собой, это все шутки и в реальности она бы с ним так не поступила. Наверное. По крайней мере, до тех пор, пока он сам не перейдет грань. И… до тех пор, пока она не узнает, почему его не взяла тогда ее способность.

— Черт… — совсем тихо ругнулась Цушима, почувствовав пару холодных капель на своей руке и посмотрев наверх. Небо затянуло тяжелыми тучами и весь город, казалось, окрасился в серые цвета. Серые дома, серый тротуар, серая, почти что черная, черепица и окна…

А девушка ускоряет шаг, ведь прогулка под дождем без зонта вполне себе могла закончиться простудой или чем похуже. А дальше что? Попытки выждать, когда фармацевт выйдет на улицу покурить, да схватиться за него и потребовать принести нужные ей лекарства? Одни лишь только мысли об этом, на самом деле, ей претили. Но есть и другой вариант. Касаться первых встречных на улице и собирать с них деньги. Тоже вполне неплохой, пусть и не совсем законный, вариант.

— Эй-эй, крошка, ну куда ты побежала?! — громогласный, такой до ужаса знакомый голос заставил ее замереть на месте. Юко боится даже поворачиваться, когда в голове не осталось никаких мыслей, кроме воспоминаний.

«Этого не может быть. Не может, не может…» — она сжимает руки в кулаки и медленно чуть оборачивается. Позади нее стоял габаритный мужчина. Тушит сигарету, и девушка, не отрываясь, смотрит за движением его руки, когда ее бывший клиент бросает окурок.

— Что же ты язык-то проглотила? Разве тебя не учили здороваться со своими посетителями? Кажется, мы с друганом так и не попробовали твоего карри, — он делает шаг ей навстречу, а затем второй… медленно так, угрожающе приближаясь с каждой секундой.

«Он мертв, это все не по-настоящему. Это просто воображение, он бы не смог…» — девушка испуганно жмурится, а затем, через секунды две, открывает глаза. Мужчина совсем близко. Юко замирает всего на секунду, а потом тихо… так тихо выдает:

— Тебя тут нет, — уверенно шепчет девушка, вспоминая, как еще когда-то уже провожала так людей. Как на Новый Год к ним пришел пьяный придурок в костюме Санты и докапывался все до малышки-Сакуры… тогда Юко, не раздумывая, сказала ему ждать на улице и броситься под первую попавшуюся машину на шоссе. И ею оказался тогда грузовик. Мужчина простоял всю ночь на улице, а с утра, когда Юко вышла и собиралась дойти до ближайшего магазинчика, то перед ее же глазами тот самый продрогший и посиневший от холода человек кинулся под колеса… — Тебя тут нет, тебя тут…

— Не верится, правда? — с широкой улыбкой спросил мужчина, но та скорее походила на безумный оскал. И девушка пытается сбежать… слишком поздно, но уже разворачивается и дает деру, но ее хватают за запястье и с силой тащат на себя. Дергают и толкают в сторону стены, сжимают так, что это становится ужасно больно, и она вскрикивает, влепив свободной рукой размашистую пощечину. На секунду они оба замолкают. Ее рука горит, на его сальном лице же можно разглядеть розоватый след. Сам он, казалось, был в таком же шоке, что и девушка, а уже затем схватил ее за волосы, наматывая их на кулак. — Думала, ты такая умная?! Хотела заставить меня утопиться? Вырвать яйца моему соратнику?! Сумасшедшая тварь! — мужчина бьет ее с ноги по коленке и наклоняет едва ли не к самой земле. — Эй, ты же не думала, что я пришел, совсем не подготовившись? — он оттянул ее волосы, заставляя поднять голову. И только сейчас она заметила, что в его одежде не было свободных дыр. Она не могла напрямую коснуться его кожи и, по факту, упустила свою единственную возможность избавиться от него, когда только залепила пощечину в надежде хоть как-то защититься.

— Отпусти… пусти меня! — отчаянный выкрик сопровождается мощным ударом. Настолько сильным, что она согнулась в три погибели и уже точно не могла сопротивляться.

— Тц-тц-тц, — но ее заставили подняться. Вопреки ужасной боли в животе, вопреки состоянию… сейчас она едва стояла на ватных ногах, вот-вот готовясь просто упасть, когда ее буквально держали за одежду. — Конечно же, я отпущу тебя. Сразу после того, как ты сядешь в машину. Доедешь со мной до того самого моста, — Юко ужаснулась, со страхом поднимая на него взгляд, когда мужчина продолжил: — Там мы с друзьями пустим тебя по кругу, а затем отпустим… вслед за моим товарищем. На этот раз ты же постараешься быть хорошей девочкой, правда? Само собой, ты принесешь пользу, даже если просто сдохнешь в дороге, но… согласись, так будет совсем не интересно. Я…

Цушима его уже не слышала. Только следила за губами, какой-то голос в голове перемешался с его противным смехом, но от шока не могла сделать ничего. Сопротивляться? Ее убьют. Молча послушаться? Ее все равно убьют. Попробовать коснуться его лица? Не выйдет. Ничего не выйдет…

И в тот же момент, когда девушка вжалась в стену и смотрела на него перепуганными глазами… когда истерика дошла до своего пика и в горле застрял немой крик, когда мыслей просто уже не осталось и одно прикосновение к ней убило в Юко последние капли здравого рассудка… что-то дало трещину и звук выстрела вернул ее в сознание. Мужчина упал замертво.

— Надо же, а я уже было начал думать, что он и после пули не заткнется, — они стояли под дождем, по близости — ни одного живого человека. Цушима все так же не сводила с трупа взгляд, когда перед глазами мелькал один и тот же человек в костюме Санты, чья кровь окрасила снег в алый цвет…

«Шок, панический ужас, возможно, скоро так же появятся гематомы…» — некоторое время он смотрит на нее, оценивая состояние своей будущей подопечной, что все так же будто его совсем не замечала. Но, само собой, Осаму понимал, из-за чего, и прекрасно знал, как мог это исправить.

Парень убирает пистолет, привычным жестом крутанув его в руке, после чего аккуратно перешагивает через труп, будто он ребенок, что старается перепрыгнуть через лужу и не задеть ее. И уже затем Дазай раскрывает свои ладони над ее головой, будто пытаясь скрыть тем самым от дождя, чем и заставил девушку обратить на себя внимание.

— Ты?.. — одно лишь слово, но сколько же в него было вложено надежды… на самом деле, было даже как-то непривычно. И, по-своему, неловко, ведь произошедшее сейчас целиком и полностью лежало лишь на его совести. Своеобразный план, очередная схема в голове, что должна была ему предоставить шанс сократить время на выстраивание близких отношений, чтобы сразу перейти с ней к делу.

— Всего лишь я, — сейчас она, как никогда ранее, была рада увидеть эту пустую, но такую легкую улыбку на столь раздражающем ее лице. — А ты ожидала увидеть кого-то другого? — он совсем немного склонил голову в бок, изобразив при этом тоску, словно ему, и впрямь, была неприятна сама мысль о том, что Юко, к примеру, хотела видеть сейчас своего дядю, учителя, любимого мальчика или же кого-либо еще, но только не его. В прочем, от части… всего лишь от части, но это и правда его чуть-чуть задевало. — И скажи-ка мне, дорогуша… — Осаму выдержал паузу, чтобы казаться серьезнее, но это у него ничуть не получалось. — Чего же мы под дождем гуляем, а? Кто-то не болел давно или же от работы пытается отмазаться? — с прищуром, будто в чем-то ее подозревая, спросил парень, но ответа от нее он так и не дождался. Ни на один из своих вопросов…

— Спасибо, — она просто обняла его. Уткнулась лицом в грудь, закрыла глаза и прижалась к мафиози, но… вовсе не цеплялась за него, как за спасительный круг, и уж точно не пыталась соблазнить, как те же дамы в возрасте, с коими он болтался в клубах, либо же в каких местах похуже. Ощущалось совершенно по-другому и Осаму просто растерялся, недоуменно посмотрев на девушку, как бы безмолвно спрашивая, что ей от него сейчас надо и чего она пытается добиться. Утешения? Не похоже. Ласки? Вряд ли. Так чего?..

Притворная улыбка пропадает с его лица, когда он незаинтересованно смотрит на ее макушку и еще некоторое время не предпринимает ничего, пытаясь все понять, почему она его обняла, и от чего… Дазай чувствует такое непривычное тепло, что словно бы предназначалось вовсе не ему. Секундная тревога в скором времени сменилась облегчением. Он расслабился, тихо вздохнул и все же положил свою перебинтованную руку на голову девушки, совсем немного зарываясь пальцами в ее шелковистые волосы.

— Я подвезу тебя до ресторана. Мои люди подъедут сюда минут через пять, — сообщил он, не предлагая ей поехать вместе с ним, а скорее оповестив ее об этом, как о чем-то неизбежном. О чем-то таком, на что Юко просто не сможет сказать «нет».

— Прошу, давай без машин?.. — тихо попросила она его, уже и не став спрашивать о том, когда он успел их вызвать, что те сделают с трупом и кто именно окажется за водительским сидением.

— Предлагаешь мне угнать у кого-нибудь мотоцикл? В про-очем… — протянул он, вспоминая, само собой, о своем напарнике, что дорожил своим мотоциклом даже больше, чем жизнью самого Осаму. Впрочем, он любой другой вещью бы дорожил гораздо больше, ведь Дазая и его вечные шутки про его низкий рост тот просто ненавидел.

— Я лучше сама… как-нибудь пешком.

— Вот же ж… проблемная какая, — недовольно, но так по-детски пробурчал Дазай, приобняв ее второй рукой за плечи, не то пытаясь согреть ее, не то просто положив так руку для удобства, в чем он, кстати, и пытался сейчас себя убедить.

— Какая есть, — с ее губ слетел тихий смешок. — Еще не передумал на мой счет?

— Скорее, убедился, что за тобой нужен глаз да глаз. Проблемный подчиненный, да вот только мне и не таких давали в руки, — обреченно вздохнув, честно признался он, даже не пытаясь того как-то скрыть. — Ничего, как-нибудь выдрессируем.

— Методом кнута и пряника? — она попыталась сейчас пошутить, а Осаму только слабо усмехнулся, восприняв эту фразу совершенно по-другому.

— В таком случае, начнем, пожалуй, с пряника, — ведь кнутом являлся сейчас труп человека, специально подосланного к ней с целью напугать. За ее убийство ему пообещали помилование портовой мафии, а этот мусор, что осмеливался сливать информацию другой организации, вцепился за свою возможность, как за последний шанс начать жизнь с чистого листа. — Ты не голодна? Я вот очень. Работа в мафии порой та-ак плохо сказывается на чьем-нибудь здоровье… то не спишь по двое суток, то голодаешь… а потом подчиненные глазеют на тебя, как на какого-то умалишенного, когда ты посреди перестрелки решил устроить перекус…

— Могу их понять. Прости, у меня… кусок в горло не лезет. Честно, — казалось, что если она сейчас съест хотя бы что-нибудь, то еда просто-напросто выйдет их нее обратно, так еще и в ту же самую минуту.

— Брось это дело.

— Что?.. — тише переспросила Цушима, но не из-за того, что не расслышала, а скорее потому что просто банально и не поняла, о чем конкретно он сейчас говорил.

— Самокопания никак не воскресят его, да и… что-то мне подсказывает, что этого ты все равно не хочешь. Так есть ли смысл тонуть дальше из-за умершего человека, если…

— Ладно, ладно. Убедил, — на выдохе ответила Юко, как бы тем самым говоря, что ему можно дальше и не продолжать. — Так… и куда мы пойдем?

— Есть одно заведение. Думаю, тебе оно тоже придется по душе, — чуть ли не на распев протянул парень, когда приобнял ее за плечи и уже повел в нужную сторону, но… остановился, заметив ее взгляд. — Ты не волнуйся. Мои ребята быстро заметут здесь все следы.