Бродячий Жулик (гет)

Юко не помнит, когда в последний раз ощущала тепло человеческих рук. Она растерянно смотрит в пустоту, все еще не до конца осознавая происходящее, а после наклоняет голову, утыкаясь лицом в чужое плечо, и начинает плакать навзрыд, отчаянно сжимая в своих крохотных ручках пальто молодого человека. Он нашел ее здесь, в этих трущобах, и спас от неминуемой гибели.

— Кто ты… кто ты такой? — совсем тихо спросила маленькая девочка, зажмурившись, когда незнакомец положил свою руку ей на макушку.

— Я Ода, — отвечает он так заученно, словно по десять раз на дню представляется другим людям, если и того не больше. — Простой рабочий из Портовой Мафии.

— Меня убьют? — веские причины на то, чтобы поступить с ней подобным образом, действительно были.

— Я не убиваю детей, — в голове ребенка возник закономерный вопрос, что звучал тогда примерно так: «А что ты тогда с ними делаешь?».

— Тогда что со мной будет? — все же спросила малютка, украдкой посмотрев на своего спасителя.

— Ты начнешь новую жизнь. Будешь жить в доме, ходить в школу, общаться с друзьями… — перечислял он все тем же серьезным тоном, когда со стороны девочки послышался тихий, несколько нервный смешок из-за того, что подобное сейчас для нее не было возможным.

— Больше похоже на сказку, — тихо отвечает она с усталой улыбкой, доверчиво положив голову на плечо мафиози. — Меня зовут Цушима Юко. Мне одиннадцать лет. И… я эспер, — шепчет она так, словно рассказывает некий страшнейший секрет в своей жизни. Но лучше он узнает о ней сейчас, нежели потом и еще пожалеет о том, что приютил какого-то уродца. — Ты уверен, что хочешь забрать меня с собой?

— Эспер ты или же нет… в первую очередь ты — такой же, как и все, человек, — его уверенный голос вселял некую надежду, а говорил он настолько прямо и открыто, что Юко даже подумать не могла о том, что у этого парня вообще были какие-то планы насчет нее. — А я не из тех, кто отказывается от своих слов.

— Спасибо, — глаза ребенка снова намокли от слез, и она шмыгнула носом, неловко обнимая своего спасителя.

* * *

С того дня, как над Юко взяли опекунство, прошло уже три года. Все было ровно так, как и сказал ей Сакуноске. Она ходит в среднюю школу, у нее есть друзья и крыша над головой. Место, где ее не боялись лишь из-за того, что она не такая, как все остальные. Днем она училась, а вечером помогала в маленьком ресторанчике человека, что приютил как ее, так и других сирот, привезенных позднее Одой. Уже где-то через год он привел к ним еще пятерых ребят, что по внешнему виду ей чертовски напоминали еще совсем маленьких и зашуганных котят. Интересно, а она… тоже когда-то была такой же?

— О, Юко, ты сегодня рано, — удивился мужчина, что оторвался от кастрюли с карри и добродушно улыбнулся зашедшей девушке, что только-только вернулась с учебы.

— Ну, работы сегодня нет. Так что… я полностью в твоем распоряжении, — школьница счастливо улыбнулась ему в ответ, тем самым заявляя, что сегодня она намеревается помочь в его скромном ресторанчике, от которого, на самом деле, осталось лишь только одно название. Старый хлипкий дом никак не походил на цивильное заведение, да и блюд здесь было мало. Посетители, в основном, если и были, то либо «свои», либо какие-то приезжие, что остановились по тем или иным обстоятельствам. А учитывая то, что неподалеку была заправка… все же, основная масса клиентов была не из Йокогамы.

— Брось, я и сам тут неплохо справляюсь, — только его усталый вид говорил о том, что ему требовался отдых. И Юко намеренно постаралась прийти как можно раньше для того, чтобы подменить его хотя бы в этот день. — Руки есть, ноги есть. Не инвалид, могу работать.

— Но отдыхать ведь тоже надо. Ты же с ночной смены так ни разу и не прилег? Давай я этот вечер на себя возьму? — предложила она, уже скидывая сумку куда-то за стойкой и сняла перчатки, подходя к раковине, чтобы вымыть руки.

— Юко… не пристало детям в ночь работать. Как и работать, в принципе, вообще. Пока я в силах вас содержать… не перегружай себя, — попросил он, понимая, что это просто бесполезно. Ведь девушка всегда рвалась ему с чем-нибудь помочь. Два года назад она вместе с ним училась печь булочки, чтобы обновить меню в ресторане, а уже сейчас… мужчина был уверен на все двести процентов в том, что Юко без всяких проблем могла бы его подменить. Как в готовке, так и в работе за кассой. — Договорились?

— Нет, — а еще с ней было просто невозможно пойти на компромисс. Либо все будет так, как она хочет, либо… все равно она добьется своего. Вне зависимости от его слова. — Дядюшка, ты не волнуйся. Ну и что, что в ночь? У меня все равно завтра выходной, могу хоть весь день потом в кровати проваляться. Ну, если ребята позволят, — учитывая то, как они любят на нее нападать всей оравой, девушка сомневалась в том, что сможет выспаться.

— Ну… а если спросит кто?

— А если кто-то спросит — отвечу, что просто помогаю тебе с делами, пока ты отлучился. Я в любом случае разберусь, разве с этим были когда-нибудь проблемы? — с улыбкой спросила девушка. Конечно, с ней просто не могло быть проблем. Учитывая то, что Юко — сама по себе, одна ходячая проблема, что готова слушаться только Сакуноске. — Если клиент будет напорист — просто поднимусь и пну тебя. Сделаем вид, что ты, и правда, просто ненадолго отошел.

— Ладно уж. Ты ведь все равно продолжишь на своем настаивать, я прав? — Цушима утвердительно кивнула, когда мужчина лишь устало улыбнулся, понимая, что спорить с ней будет просто бесполезно. Как не крути, а она была даже права. Он уже клевал носом у плиты и хотел передохнуть, да вот только с учетом того, что до закрытия еще сидеть и сидеть… поспать бы он смог только часов через семь.

— Ты тогда пока домешивай, я пойду переоденусь, вернусь, и ты мне скажешь, что да как. Только можно прибраться с утра, а не после закрытия? — попросила Юко, считая, что проще уж проснуться в шесть, да протереть все столы и помыть посуду, чем делать это поздно ночью в состоянии какого-то овоща.

— Да я завтра сам уж тогда все помою.

— Ты просто не оставляешь мне выбора, — забавно надув щечки, ответила Юко. — Ладно уж, тогда сегодня все сама сделаю.

— А сумку забрать с собой наверх не хочешь? — спросил напоследок мужчина, когда она было собралась выходить, чтобы зайти уже в сам дом с другой стороны и подняться в комнату.

— Если посетителей не будет, то займусь домашкой! — с улицы крикнула она, поднимаясь по ступенькам к другой двери.

— И куда только подевался тот послушный и стеснительный ребенок?.. — тише пробормотал владелец ресторанчика, вспоминая, как когда-то она была еще совсем малышкой и все пряталась от него за Сакуноске.

Тогда она вела себя тише воды и ниже травы. Всегда слушалась его, не смела перечить и всячески старалась угодить. Желание показать себя с хорошей стороны тесно граничило с тем, чтобы не мешаться, и по итогу ему пришлось еще попотеть, чтобы добиться ее доверия и показать, что она ему вовсе не мешает и бояться нечего. С возрастом Юко начала привыкать и, вместе с тем, наглеть, как и другие дети, а теперь… теперь она выросла уже до того уровня, чтобы помогать ему с рестораном. То посуду перемоет, то столы протрет, то мусор по пути захватит…

«Ох, Сакуноске, и откуда ты ее такую только достал?» — с теплой улыбкой подумал мужчина, когда девушка уже вернулась и, выслушав его указания, живее погнала дядю отдыхать со словами о том, что она сама здесь разберется.

Хозяин ресторанчика ушел. Юко еще какое-то время занималась заготовками и даже успела обслужить пару знакомых посетителей, что ничуть не удивились, увидев ее за стойкой вместо мужчины. Те знали о его ситуации и вели себя как рыбки. Молчали о том, что она у него незаконно порой подрабатывает. Да и… если так подумать, то и подработкой это назвать сложно. Чуть что, какая-то претензия и Юко в любой момент может так же невозмутимо ответить: «Я тут не работаю, а живу и просто чуть-чуть помогаю папе». При этом, отца она зовет таковым лишь в подобные моменты. А в остальное время — дядюшка.

Только после тех посетителей больше к ней никто и не заглядывал. Девушка успела уже завершить дела на кухне, протерла все столы и даже по полу тряпкой поводила для того, чтобы сделать видимость, что здесь вроде как чисто. Со скуки хотелось просто лезть на стенку, ведь поговорить особо было не с кем, ребята уже, вероятнее всего, готовились ко сну, а она закончила домашние задания, чтобы на выходных заняться чем-нибудь действительно полезным. Помощью здесь, либо же какой-нибудь другой мелкой подработкой.

Тут она слышит колокольчик и сразу же поднимает взгляд на вошедшего человека, убирая тетрадь и учебник куда-то под стойку, в кипу неизвестных ей бумаг.

— Добро пожаловать! — Цушима приветливо улыбается парню, коего раньше здесь и не видела. И она бы не стала нервничать лишний раз или волноваться, не окажись этим человеком только какой-то калека с забинтованными руками, шеей и правым глазом. Что с ним случилось и почему он ходит, словно мумия — узнавать ей даже не хотелось.

— Приветики, — вместо того, чтобы сесть за один из пустующих столиков, он выбирает место у стойки возле нее, что, на самом деле, в посетителях ей жуть как не нравилось, если это был не Ода. Ведь тогда они, обычно, смотрели за тем, как она готовит, а это, в свою очередь, малость напрягало. Как и лишние разговоры, которые ей приходилось в таких случаях поддерживать из-за того, что клиентов игнорировать нельзя. Как минимум, потому что это будет грубо и с нее могли потребовать жалобную книгу.

— Что будете заказывать? — от возникшей паузы стало неловко и девушка все же из вежливости решила поинтересоваться, чтобы знать, что делать дальше. Готовить заказ или же звать дядю, чтобы разобрался? Или спровадить его вон при помощи способности и сделать вид, что он не приходил? Нет. Клиенты — это деньги. А деньги никогда лишними не будут.

— А обязательно что-то заказывать? — сложив руки на стойкой, он сцепил пальцы в замок и развел кисти рук, чтобы положить на них подбородок.

— Ну… да? Зачем же вы тогда пришли? — а вот такой тип посетителей ей приходился совсем не по душе. И время тратит, и пользы никакой. С другой стороны, ей все равно было заняться нечем, а потому сильного недовольства со стороны Юко и не наблюдалось.

— Хм-м… интересный вопрос. Может, чтобы увидеть вас?

— Мы с вами точно не встречались, — моментально ответила она, осторожно ступив назад. Мысль о том, чтобы разбудить «босса», уже не казалась такой плохой.

— Что было большим упущением, согласен, — и кивнул с таким важным видом, словно она вела именно к этому. И Юко возмущенно встрепенулась, не понимая, как он может утверждать что-то такое с настолько уверенным и оскорбленным видом, словно он сам был не рад тому, что они не виделись раньше.

— Ну, я полагаю, своей цели вы добились? Мистер?..

— Дазай. Дазай Осаму, — с улыбкой представился он, протянув ей руку через стойку. — Даже не знаю. Вы уверены?

— Это уже не мне решать, уверены ли вы, — девушка с недоверием посмотрела на его руку, но все же вложила в нее свою. — Цушима Юко.

— У вас прелестное имя, Юко, — но вместо того, чтобы жать руку, он целует ее тыльную сторону ладони.

— Не могу сказать вам того же, Осаму, — он дуется, а она не может скрыть улыбки. — Если вы не будете ничего заказывать, то попрошу вас покинуть заведение.

— Почему же?

— Потому что вы мешаете работать.

— И в чем на данный момент заключается ваша работа? — моментально спросил парень, озадаченно взглянув на миленькую девушку, что растерялась и попыталась взглядом зацепиться хоть за что-то, но… правда в том, что она уже как целый час занималась ничегонеделаньем после того, как завершила все домашние задания.

— Думаю, что это вас уже касаться не должно, — попыталась она увильнуть, да вот только то было настолько неуверенно и тупо, что парень не сдержал тихого смешка.

— Что ж, раз так, то у меня, кажется, совсем не остается выбора, — Юко была готова уже обрадоваться тому, что он, вроде как, собрался уходить, да не тут-то было. — Тогда придется что-то заказать. Но дело в том, что я совсем не голоден.

— Так для чего вы пришли в ресторан? — скептично поинтересовалась девушка, что пыталась хоть как-то логически все сопоставить, но в голове держалась всего одна идея. Ему было скучно, вот он и пришел туда, где еще не закрыто, чтобы кому-нибудь помотать нервы. Обычно, правда, таким занимаются пьяницы, но… в данном случае, проблема была в том, что этот человек был трезвым.

— Кажется, мы возвращаемся к началу, вы так не думаете? — незаинтересованно бросил Дазай, сложив руки вместе. — Раз я пришел не за едой, то, очевидно, пришел за чем-либо еще. Дорогуша, подай мне ваш самый лучший виски со льдом.

— Мы не продаем алкоголь, — тут же ответила Юко, на что парень растерялся так, словно он вообще не понимал, как в ресторане могут не продавать алкоголь. Ну, конечно, это место ему сложно было назвать рестораном… но все же!

— Аа… совсем?

— Совсем, — чуть улыбнувшись, ответила Юко, найдя его реакцию даже забавной.

— Ладушки… — задумчиво произнес он, будто бы решая, что бы тогда попросить еще. — А веревку с мылом?

— В ресторане? — переспросила девушка, слегка наклонив голову в бок, уже и не став интересоваться тем, для чего они ему. — Тут неподалеку, если пойдете вдоль дороги, есть магазин с хозяйственными товарами.

— О, правда? Чудненько! Тогда туда и наведаюсь! Жди меня, дорогуша, и я скоро верну-усь, — нараспев протянул парень с счастливой улыбкой.

— Но он закрыт, ведь время уже позднее, — и Дазай снова плюхнулся на стул перед ней с таким выражением лица, словно девушка ему всю малину испортила.

— Вот черт, — ругнулся он с самым недовольным видом. — И что же у вас тогда есть?

— А для кого же меню существует, мистер Дазай? И на вывеске все точно так же написано со всеми ценами, — она указала на меню позади себя, но на всякий случай дала ему еще и книжный вариант… если вдруг у него проблемы со зрением. Да и кто его знает? Слепой же, скорее всего, на один глаз.

— М-да, не густо у вас тут, — скучающе произнес он, как-то даже и разочаровавшись. — А так хотелось выпить чего-нибудь и посидеть в компании прелестной дамы… — парень сладко потянулся, подняв руки, от чего пальто его задралось, и девушка увидела, что руки у него, вероятнее всего, были перевязаны до самых плеч. И все же, что с ним случилось?

— Ну, видимо, бывают в жизни огорчения.

— Еще какие, — пробубнил Дазай, чем все больше напоминал маленького ребенка.

— Я могла бы для вас заварить свой фирменный кофе. Его нет в меню, да и уже ночь, но… он хотя бы не оставит вас равнодушным и наверняка сможет поднять настроение.

— Вы так думаете? — подняв на нее взгляд, спросил парень, когда в его глазах снова появились искорки любопытства. — А что, если он мне не понравится?

— Тогда, в качестве компенсации, я наложу вам бесплатную порцию карри.

— А если и карри не понравится?

— Вышвырну вон, — холодно и достаточно твердо ответила девушка, на что Осаму только рассмеялся, держась за свой живот.

— Опасная вы леди! — с каким-то восторгом ответил он и загадочно улыбнулся. — Думаю, никому из нас не станет хуже, если я все же попробую его.

За окнами было уже совсем темно. Приглушенный мягкий свет и манящий аромат кофе создают нужную атмосферу для дружеской беседы, но стоило ей лишь немного обернуться в сторону единственного посетителя, как по спине пробежалась армия мурашек. Юко сама не поняла, от чего в этот самый момент ей стало так страшно. Отсутствие большого количества клиентов, обычно, ей наоборот было только на руку, ведь готовить что-то одно определенное было куда проще, чем разрываться между тремя блюдами и, подобно какому-нибудь Цезарю, успевать все разом. Но сейчас тишина только напрягала. Парень лишь миленько улыбнулся, заметив ее взгляд, когда девушка отчетливо увидела в нем нечто… жуткое.

«Наверное, просто устала», — подумала она, качнув головой, и все же принесла заказ. До закрытия оставалось несколько часов. Где-то за тридцать или сорок минут до Юко может оповестить его об этом и закрыть ресторан пораньше. Или же повесить табличку, закрыть дверь и отсидеть часы, после чего уже только вернуться в комнату. В прочем, так она тоже пару раз хитрила, ведь… как правило, посетителей все равно в это время уже не было. И потому она, как минимум, несколько раз закрывалась раньше положенного, о чем уже потом никому не говорила.

Парень делает первый глоток. Юко старается не смотреть на него и не давить, пусть и хотела услышать его мнение о напитке. Тишина начинает напрягать все больше. Девушка все же переводит на него взгляд и замирает в удивлении, когда ее клиент тихо, но так расслабленно произнес:

— Чудесный кофе, — и его спокойная улыбка совершенно не походила ни на одну другую, увиденную ею ранее. Словно другой человек. Уверенный и собранный, взрослый человек, при взгляде на которого язык не поворачивался назвать того непоседливым ребенком.

— Рада, что тебе понравился, — и Юко сама не заметила, как легко улыбнулась ему в ответ.

— О, так мы перешли уже на «ты»? — подловил он ее, заинтересованно чуть склонив голову в бок. В его некогда спокойной, но такой прозрачной улыбке, она впервые увидела тень лукавства. Глаза совсем малость прищурились. Дазай все больше напоминал собой изворотливого лиса или же скорее охотника, что вот-вот заманит добычу в свои сети. Этот тип с каждой секундой их совместного времяпровождения начинал ей нравится все меньше. Чувствовалось в нем нечто… безумное. Нечто крайне ненормальное для обычного человека.

Хотя, что есть «обычный человек»? Разве существует ли еще такое понятие в их ненормальном обществе? Возможно… обычным человеком можно назвать того, кто живет от зарплаты до зарплаты. Имеет семью, ходит куда-то на выходных с друзьями, вечерами смотрит телевизор или читает книгу, отдыхая от реального мира. По крайней мере, именно об этом думала Юко, когда задавалась вопросами о «нормальной жизни». И смотря на перебинтованного парня, она никак не могла сопоставить его образ с теми, что строились в ее голове. Он был другим. Совершенно не похожим на всех тех людей, что бывали ранее в их ресторанчике.

— Простите, — живо извинилась она, понимая, что допустила ошибку. Пусть Юко теперь и знала его имя, но того явно было недостаточно, чтобы обращаться к нему как к равному. — Просто… вы показались мне ровесником, и потому… я немного позволила себе лишнего.

— Ровесником? — Дазай заинтересованно пробежался взглядом по ее фигурке сверху вниз, а уже затем обратно, внимательно всматриваясь в ее лицо. Да еще и с таким невинным видом, что это даже начинало непроизвольно ее бесить. — А сколько, по-твоему, мне лет? — и снова эта загадочная улыбка, не предвещающая сама по себе ничего хорошего.

— А, ну… лет пятнадцать? — спросила она, исходя из его поведения. И одно лишь его озадаченное выражение лица говорило о том, что Юко не угадала.

— А вот дедукция оставляет желать лучшего… — пробормотал парень, сделав еще один глоток. Пятнадцать лет? Он серьезно выглядит настолько маленьким? Казалось бы, вроде как до того же Чуи, его доброго, как бы не так, коллеги по работе, ему еще расти и расти… в самый низ. То есть, у этой рыжей шляпки есть шанс его обогнать только ближе к старости, до которой Дазай доживать и не планировал. Значит, шанса у напарника нет. Какая досада.

«Какая-то странная у него сейчас улыбка», — подумала Юко, даже боясь думать о том, что сейчас на уме у этого… крайне подозрительного человека. К слову, он же был серьезен, когда попросил у нее веревку и мыло? Этот парень… что, собирался повеситься? Да нет, глупость какая-то. Это все лишь ее больное воображение. Наверняка он просто обычный показушник. Пришел к ней из-за скуки. И теперь треплет нервы, потому что самому больше заняться нечем.

— Что? Но… тогда сколько? — растерянно спросила она. Еще раз прокрутила в голове весь их разговор. Посмотрела на время, поняла, что… возможно, он совсем и не походил на обычного школьника. А с тем, как он разговаривает сейчас, она бы дала ему лет девятнадцать, если и того не больше. К тому же, он заказал у нее виски. Значит, пятнадцать ему точно быть не могло. — Восемнадцать?

— Это ты наугад попыталась сейчас прикинуть? — с прищуром спросил Осаму, словно она вновь допустила ошибку.

— Вспомнила ваш изначальный заказ. На двадцать вы не выглядите, возможно, я бы дала девятнадцать, но… все равно назвала цифру меньше, так что… да, от части, я сказала это наугад.

— Все верно, мне восемнадцать, — с прежней беззаботной улыбкой ответил молодой человек, и Юко, в свою очередь, даже стало немного неловко, ведь… получается так, что он все же намного ее старше. — И почему же снова на «вы»? Из-за тебя я себя прямо-таки стариком каким-то почувствовал, — и он надулся, подобно ребенку, посмотрев на девушку с такой обидой, словно она вообще его оскорбила.

— Это простая вежливость.

— Забудь о ней.

— Я на работе, — тут же воспротивилась Юко, одной этой фразой давая понять то, что она продолжит обращаться к нему на «вы».

— Кроме нас здесь все равно никого нет, — ответил Дазай, но сам не понимал, почему же она все равно не может обращаться к нему на «ты». Хотя… что говорить? Бармен, сколько он не просил, тоже обращался к нему так, но еще и более короткими фразами. И исключительно по делу. А с ней хоть поговорить было возможно.

— Ну и что же это меняет? — он тихо цыкнул, состроив недовольную гримасу, а Юко рассмеялась. Искренний смех, полный жизни и тепла, совершенно не походил ни на один из тех, что он слышал в своей повседневной жизни. В нем не чувствовалось ни злобы, ни истерики… ни того безумия, в котором он существует и делает вид, что все еще живет. — Ладно, ладно. Хорошо, я буду к тебе обращаться на «ты», если с первого раза угадаешь, сколько мне лет, — учитывая то, что многие ей дают около шестнадцати лет, Юко была уверена в том, что он ошибется.

— И все? Ску-ука, — протянул парень все с тем же расстроенным видом, словно для него просто не было ничего проще. — Может, удвоим ставки? Я расскажу о тебе все, что узнал за наше первое знакомство. А ты, помимо того, что забудешь про свои формальности… сделаешь мне еще кофе. И попробуешь выведать что-то обо мне. Без жульничества.

— Что ты имеешь ввиду под жульничеством? — закономерный вопрос вырвался сам собой, но ответа она на него так и не получила. Лишь хитрую улыбку, что заставляла ее было уже задуматься о том, что он… действительно, что-то о ней знает. Что-то нехорошее. Что-то такое, из-за чего она сбежала и выживала в трущобах, где никто и никогда в здравом уме не стал бы ее тогда искать. — Ну, давай. На самом деле, даже интересно, что ты можешь обо мне рассказать, — и все же, ей действительно было любопытно, о чем же говорил Дазай и что именно он про нее узнал. Хотя, что-то ей подсказывало, что он просто маялся дурью и захотел еще одну чашку кофе, но не знал, как бы это поинтереснее сказать. Да и он же не сказал ничего про то, что она сделает ему его бесплатно? Следовательно, Юко с его предложения ничего не теряет.

— С чего бы мне начать? Та-ак, посмотрим… — Осаму начал придуриваться с таким задумчивым видом, словно действительно не мог решить, а узнал про нее уже предостаточно. — О, ну… давай тогда с твоего вопроса? Тебе четырнадцать лет, — уверенно ответил он, замечая ее удивленный взгляд, и расплылся в улыбке. — Хочешь спросить, как я узнал? На самом деле, это случилось сразу, как только я сюда зашел. Ты спрятала тетрадь с учебником за третий класс. Учишься в средней школе, вероятнее всего в Минато, ведь только до нее отсюда идет нужный автобус. Стараешься казаться старше, чем выглядишь, и пользуешься для этого косметикой, — он всматривается в ее лицо с той же лукавой улыбкой, когда Юко испуганно делает шаг назад.

«Да даже дежурные в школе не могли разглядеть макияж», — подумала девушка и сильно напряглась, не понимая, как же он к этому пришел. Тем более, парень. Разве они вообще знакомы с понятием естественного макияжа? Ну, в ее классе — точно нет.

— Но тогда назревает другой вопрос. Где ученица средней школы добыла денег на хорошую косметику? Карманные? Нет. С учетом того, что ты работаешь здесь, могу предположить, что владелец заведения — твой родственник. Или опекун. Потому что никакой человек в здравом уме не позвал бы на работу малолетку. На свой страх и риск, как говорится, — парень развел руками, показывая, что это просто бессмысленно. — И ладно бы, если просто подрабатывала на выходных. Но в будний день и ночью? Следовательно, ты ночуешь здесь, ибо автобусы в такое время отсюда уже не ходят. А гулять средь ночи вдоль дороги и около часа добираться до одного лишь города… не будь ты девушкой, я бы еще поверил. Да и «родственник-опекун» явно не отпустил бы своего ребенка. Предположим, что он не просто родственник, а все же опекун. И ты живешь с ним. Если это так, то ночные смены уже не кажутся проблемой, но по одному состоянию ресторана видно, что вы на мели. Значит, тебе не могли давать столько карманных, чтобы ты закупалась там косметикой. Отсюда уже следует то, что у тебя есть другой способ зарабатывать. Подработка в ресторане? Нет. Я не думаю, что тебе платят за нее вообще. Иначе стал бы тогда человек, у которого и без того проблемы с деньгами и каждая купюра на счету, нанимать какого-то подростка? Тоже нет. Это была твоя собственная инициатива. И ты ничего за это не просишь. Причина? Скорее всего благодарность. Если мое предположение с опекуном верно, то ты пытаешься помочь из-за того, что он когда-то помог тебе. Возвращаемся к вопросу с косметикой, — Дазай вдруг оперся руками на стойку и довольно резко перевалился через нее корпусом, чтобы наклониться к девушке. — Ты же просто воруешь, верно? — Юко застыла в ужасе. — Так и знал. Ты воруешь то, что не можешь себе позволить, и скрываешь это. Максимум, на что тебе дают карманных, так это за проезд. Но ты ведь не всегда добираешься до школы на автобусе, верно? Синяки под глазами, которые ты так упорно пытаешься замазать, говорят о недосыпе. Либо ты плохо спишь и поздно ложишься, либо рано встаешь. Предположим, второй вариант. Ты рано встаешь, чтобы добраться до школы пешком. Или же на велосипеде, что стоит в углу этого дома. Поправь меня, если я где-то ошибся.

— Я не вор, — всего три слова произнесла она лишь спустя несколько секунд молчания, когда Юко пыталась просто все переварить. — Кто ты, черт возьми, такой?

— Ну конечно-конечно, — согласился он и важно закивал, словно верил каждому ее слову.

— Люди сами мне отдают то, что я у них прошу. Это не воровство. И камеры тому явное подтверждение, — хмуро ответила девушка, теперь уже не сомневаясь в том, что человек перед ней — не просто какой-то калека или же чудак. И то, сколько он всего наговорил, сильно ее пугало, ведь… по сути, тогда он мог узнать и про то, что она эспер. Или же он знал обо всем с самого начала? Кто он? Откуда такая информация? Просто дедукция? Они сидят тут минут тридцать. Так какого черта?! — Я… заварю еще кофе, — и она живо отвернулась от него, забирая пустую чашку.

— Чудненько, — нараспев протянул Осаму, скрестив руки на стойке, после чего положил на них свою голову. — К слову, я знаю о том, что с кухни есть дверь, ведущая наружу. Тебе же будет лучше, если не станешь убегать, — она застыла на полпути. Кажется, он попал прямо в точку. И наблюдая за тем, как Юко зажимается, парень снова расплылся в улыбке. В пугающей улыбке. Она уже просто не знала, чего от него ожидать.

«Видимо… другого варианта нет. Мне придется заставить его забыть и уйти», — подумала она, стягивая перчатки, оставив их у раковины. Пользоваться способностью не хотелось, но от чего-то ей казалось, что если она того не сделает, то произойдет что-то такое, о чем Юко сильно пожалеет. Никто не должен был знать о том, что она вор. И посетитель, заглянувший в ресторан, вероятнее всего никто иной, как… член портовой мафии? Коллега Оды? По крайней мере, это было единственным объяснением, пришедшим в ее голову. Но что он забыл здесь?

— Так что насчет того, чтобы рассказать обо мне? — он добродушно улыбнулся. Наивно так, словно и не понимал, что она собиралась сделать. Взгляд всего на секунду, но задержался на ее голых ладонях, но Осаму не подал виду, и сделал первый глоток, положив затем чашку обратно, когда Юко накрыла его свободную руку своей. — О, я настолько тебя впечатлил?

— Да… есть такое, — Юко очаровательно улыбнулась ему в ответ. Слишком подозрительно. — У меня есть встречное предложение, Дазай.

— Я весь во внимании, дорогуша, — игриво протянул он, все так же продолжая отыгрывать роль наивного простачка, что, на самом деле, было в какой-то мере даже весело.

— Я хочу, чтобы ты забыл все, что узнал обо мне. Забудь о нашем разговоре и иди к себе домой, — тихо, но достаточно твердо произнесла она, будто отдавая какой-то приказ.

— Не-ту-шки, — по слогам ответил парень. И видя ее растерянное выражение лица, Дазай просто не мог не засмеяться.

— Что?.. — по спине пробежался холодок, когда Юко живо убрала свою руку от его ладони, словно бы ошпарилась. Она не понимала, как такое было возможно и почему же не подействовало.

— Ну, до закрытия осталось не так долго, а я хотел с тобой поболтать еще немного. К тому же, ты так и не выполнила свою часть уговора. А мне было бы очень любопытно послушать о том, что ты обо мне думаешь, — слегка наклонив голову в бок, ответил парень. В приглушенном свете его улыбка устрашала, а карие глаза казались красными, как будто… он намеревался ее просто прикончить.

— Ты псих. Услышал?

— Какая ты немногословная. И все? — игриво поинтересовался Осаму, когда она нервно сглотнула подступивший к горлу ком.

— Ты из портовой мафии.

— Браво, дорогуша! Как же ты к этому пришла? — а сейчас его радостный тон звучал настолько притворно, что не нужно было быть гением, чтобы понять то, что он просто издевался. — А хотя, стой, не интересно. Давай дальше, — и он помахал ладошкой вверх-вниз с самым невинным видом, будто позволяя ей продолжить.

— Я бы сказала, что тебя там много бьют, но, вероятнее всего, это предположение неверно. Тебе просто нравится выделяться. Ты носишь бинты не в медицинских целях. Скорее всего, хочешь скрыть шрамы или тебе кажутся они классными. Либо же намеренно подставляешься. Учитывая то, что ты попросил у меня веревку с мылом, ты собирался здесь повеситься, значит… вариант вполне себе подходит.

— Не совсе-ем, — протянул он все с тем же довольным видом. — Дальше?

— В любом случае ты хочешь умереть. Но в мафии возможностей для этого должно быть предостаточно. Либо тебе не дают сдохнуть, либо ты плохо стараешься. Либо же не хочешь умирать от чужих рук.

— Тоже мимо, от твоих ручек я бы умереть не отказался, — от удивления она подавилась воздухом. — Но только нежно. Знаешь, я не очень люблю боль.

— Д-да иди ты на хрен, извращенец! — вспылила Юко, краснея не то от злости, не то от смущения, что, в самом деле, он нашел даже интересным.

— Что такое? А ты уже представила?

— Нет! — но если судить по тому, как она закрыла нижнюю часть лица рукой, то, кажется, представила. И совсем не то. Но Дазая это как-то и не волновало.

— Ну хорошо-хорошо. Не буду спорить. Что скажешь обо мне еще? — подперев щеку кулачком, поинтересовался он с таким любопытным видом, словно ему, и правда, нравились ее догадки.

— Еще… — Юко замолчала, вспоминая, когда только-только принесла ему кофе. Его спокойную, но такую пустую и безразличную ко всему улыбку. Как будто и не живая вовсе. Нет, его улыбка не была такой пугающей и… возможно, девушка бы даже назвала ее изысканной. Красивой. И все же что-то отличало ее от остальных. — Ты словно… лишен радостей жизни. В тебе ее как будто никогда и не было. Начисто отсутствует чувство реальности. Ты словно искусственный. Существуешь и не ясно, для чего. То ли устал уже от жизни, то ли ты никогда и не знал, что она из себя представляет. И потому хочешь просто умереть.

— Что?.. — вопрос с его губ слетел сам собой, когда маска дружелюбия дала наконец трещину. Нет, она разрушилась уже тогда, когда Юко только начала об этом говорить. — Что ж… это, и правда, было интересно, — он поднялся со своего места. — Но время уже позднее.

— Вот так просто уйдешь? — искренне удивилась девушка, даже не веря тому, что только что услышала.

— Да, и запиши кофе на мой счет. Кажется, я буду приходить сюда гораздо чаще, — его болезненная улыбка не сулила ничего хорошего. И Юко понимала, что, кажется, только что своими словами подписала себе некий смертный приговор…

Моя способность — «Пропала без вести». Касаясь человека, я могу заставить его сделать все, что моей душе будет только угодно. Забыть, дать денег, сдохнуть или же исчезнуть… Звучит очень круто, правда же? Я узнала о ней, когда мы с семьей поехали на озеро.

Юко с детства ненавидела природу. Эта грязь, эти насекомые, коих и в их доме было просто и не сосчитать, но здесь… здесь, куда ни посмотри, а жуки были везде. Они пугали ее и вызывали отвращение ровно так же, как и вся эта идея с отдыхом в глуши. В чем же заключается прелесть такого отдыха? В том, чтобы горбатиться и ставить палатки? Вбивать колья в землю? Готовить еду у костра, когда можно было бы вместо этого заказать пиццу или же приготовить что-то на нормальной кухне? Или же прелесть вся в том, чтобы кормить комаров и прочую лесную нечисть? Вон, если посмотреть на ее руки, то они все напрочь были в красных пятнах, что раздражали ее, чесались и по внешнему виду жуть как напоминали красные прыщи. И из-за этого девочка старалась носить кофты с длинными рукавами даже в жару, ведь показывать разодранную кожу родителям… возможно, было бы не самым лучшим решением с ее стороны.

— Боже правый, ну и как тебе не жарко? — возмутился ее дядя, брат отца, что, сколько она себя помнила, всегда приезжал к ним по праздникам и дарил ей что-то вкусное. Человеком он был очень хорошим. Любил жену, сына и по-особенному относился к своей семье и родственникам. Всегда, когда она рассказывала про то, как уедет однажды в большой город, он говорил: «Город — это хорошо, Юко-чан, но твой дом всегда будет с семьей. И если случится какая-то беда, мы будем тебе только рады». — Брось! Юко-чан, неужели ты все еще дуешься?

Девочка демонстративно отвернулась. Ей было стыдно, и она хотела ему ответить, но принципы были сильнее. Малютка считала, что если она будет обижаться все эти дни отдыха, то в следующий раз ей позволят остаться дома, чтобы больше она не портила им всю малину. Или они поедут куда-нибудь еще. Почему постоянно это озеро? У них что, во всей стране других мест нет? Хоть бы раз, но малышка очень хотела погулять в Токио. Купить маску какого-нибудь животного, походить по тем же достопримечательностям и купить большое вкусное мороженое…

— Прекращай. Ну же, — она хотела снова отвернуться и надула щеки, но мужчина, взявший ее за плечи, не дал малышке того сделать. — Скажи, ну разве все так плохо?

— Все ужасно! Я не хотела сюда ехать! — капризно заявила девочка. — Пусти меня, я не хочу тебе грубить!

— А разве обязательно грубить? — он добродушно улыбнулся, когда Юко виновато опустила взгляд, но при этом хмурилась, начиная злиться. — Знаешь, что тебя обрадует?

— Дом, — обиженно пробормотала кроха. — Я хочу домой. Отправили бы меня лучше к бабушке! Я бы ей в саду та-а-ак помогла!

— Да никак бы ты не помогла. Стоит тебе увидеть маленькое насекомое и вопли начинаются такие, что мама не горюй, — со смехом ответил дядя. — Может, искупаемся? В воде их точно-точно не будет, обещаю. А если кто-то пролетит — спрячемся на са-амом дне, — протянул мужчина.

— Отпусти меня. Не хочу я плавать. И вообще… вода холодная. Ты мне будешь потом лекарства покупать, если простужусь? — Юко дернула плечом, пытаясь выбраться.

— Отпущу, когда снимешь кофту. Не хватало еще, чтобы ты перегрелась, — уже строго ответил он, зля малышку только больше. Но что с нее взять? Ребенок — на то и ребенок, чтобы обижаться, показывать свое «я» и считать, что мир крутится вокруг него. — Ну же, давай. Во-от… — он потянул за молнию вниз и начал было сам стаскивать ее кофточку, когда Юко закричала:

— Да что ты ко мне привязался, а?! — она в гневе перехватила его руки, пытаясь их от себя отцепить. — Отстань уже, непонятливый! Я не хочу ни плавать с тобой, ни играть! Уйди уже! Уйди с глаз моих, вообще! И чтобы… чтобы больше я тебя не видела! Исчезни! — но малышка вздрогнула из-за своих же слов, когда поняла, что это было слишком, и подумала о том, что же скажут ей родители и как она объяснится перед дядей. Но он отпустил ее. К ее же удивлению. И настоящий страх ее настиг уже тогда, когда кроха подняла голову и увидела такой пустой, такой безразличный ко всему взгляд. — Д-Дядюшка? Прости, я вовсе… не это имела ввиду. М-Мне совсем не жарко, честно! — но он проигнорировал ее. Поднялся, развернулся и пошел в сторону леса. — Ой, ну и пожалуйста! Я тоже обижаться умею! И за тобой не побегу!

Я считала, что он пообижается и все равно придет. Думала, что он просто хотел показать мне, что я вела себя неправильно. Но даже на следующий день… дядя так и не вернулся.

Версий, куда он подевался, было и не сосчитать, но, к сожалению, появились они только ближе к вечеру, когда вся семья собралась за ужином и посреди разговора осознали, что никто его не видел со вчерашнего дня. Все думали, что он либо купается, либо с кем-то пошел за дровами или же и вовсе спит в палатке, но когда дядю нигде не нашли и выяснилось, что он даже не ночевал со своей женой… тогда стало по-настоящему тревожно.

Его искали до темноты и весь следующий день. Ближе к ночи Юко, чувствуя ужасную вину, решила во всем признаться родителям. Рассказала о том, как поругалась с ним. О том, как нагрубила, насколько же ей было жаль и какой дурочкой она была, что прогнала его…

— Котенок, ну конечно же, ты не виновата. Нет, ты поступила очень плохо, но… я не думаю, что он ушел из-за тебя. Давай завтра вместе его найдем и ты извинишься?

— Но я видела, как он ушел в лес! Видела и не остановила! — она плакала, вытирая слезы рукавами, и не могла успокоиться, пока родители пытались все ей сказать, что все будет хорошо. Но в их глазах можно было разглядеть тень сомнения. Никто из них не верил в то, что взрослый мужчина, выслушав истерики ребенка, решил уйти невесть куда и почему. Но, в то же время, дело обстояло так, что Юко была последним человеком, видевшим его перед пропажей.

Я верила, что если бы побежала тогда за ним, то смогла бы его остановить.

Через три дня поисков вызвали полицию. Отец переживал за брата, говорила в основном ее мама. Допрашивали всех, и девочка честно рассказала им по третьему кругу, что тогда произошло. Как она разозлилась, накричала на него, сказала исчезнуть и он ушел. Ее не воспринимали всерьез. Юко же продолжала винить во всем себя и думала, что… возможно, эти люди лучше знают свою работу и смогут его найти.

Но за несколько недель мужчину так и не нашли. Собаки не поймали след, полиция не нашла никаких зацепок. Ее дядя пропал без вести. Исчез, словно его никогда в том лесу и не было. Его искали везде. Дошло уже до того, что вызвали службу, чтобы найти в озере хоть какие-то улики или даже его труп. Родители отказывались верить в то, что он умер. Девочка тоже. Его жена — тут и говорить нечего. Женщина долгое время еще пыталась сунуться в лес с фонариком на ночь и ее приходилось останавливать, ведь… кто знает? Вдруг в лесу вообще маньяк завелся?

— Послушай… ты можешь рассказать точно, что тогда произошло? — Юко слышит об этом уже в пятый раз. Поднимает взгляд на мужчину в синей форме и тихо отвечает:

— Мы сильно поругались, я накричала на него и сказала, чтобы он исчез. Дядя, ничего не ответив, ушел в сторону леса по тропе, — тихо ответила малышка, раздраженно выдохнув. — Вы еще долго будете спрашивать одно и то же? Лучше бы его искали!

— Юко! — влезла ее мама, понимая, что девочка позволяет себе лишнего. — Немедленно извинись.

— Извиниться? За что же? За то, что они не справляются со своей работой? — но злилась она на самом деле не на них. Лишь на себя. И думала о том, что могла побежать за дядей. Могла остановить того за руку, могла… уговорить остаться. Но не стала. Она отвернулась от него и убежала к озеру. Обиделась в ответ, даже не зная, что… все обернется так.

— Все в порядке. Мы понимаем, он… вам очень дорог. Но и вы нас поймите, маленькая мисс. Мы делаем все возможное, — мужчина, слава Богу, отнесся к ее словам лояльно. Положил свою руку ей на плечо, будто пытаясь тем самым немного утешить и заставить поверить в то, что все будет хорошо. А его напарник лишь тяжело вздохнул, понимая, что коллега просто не мог сказать ребенку правду. Правду о том, что, вероятнее всего, того мужчину они уже и не найдут. Никто не найдет. Возможно, он вообще умер в том лесу или его съели, но… они прочесали с собаками весь лес. А толку — ноль. — Поэтому нам очень важно знать, что именно произошло в тот день. Говорил ли он что-то напоследок? Он ушел в сторону озера или от него?

— Не трогайте меня! Хватит этих пустых слов! Зачем вы врете? — Юко схватила его за руку и сжала так, словно пыталась сделать больно, но сама лишь хотела грубо сбросить ее с себя, показав тем самым, что она ждет вовсе не утешений, а хоть какого-то продвижения в деле.

— Юко, прекрати немедленно! — подал голос уже ее отец. Малышка вздрогнула, испуганно посмотрев на родителя, что впервые… впервые за столько времени с ней заговорил. — Перестань уже… когда ты наконец-то научишься следить за словами?

— Не раньше, чем этот раздолбай поцелует своего напарника прямо в задницу, — огрызнулась она уже скорее на зло, намеренно грубя, хотя сама того даже и не осознавала. В школе у них все ругались и это было, своего рода, чем-то нормальным. От того Юко не понимала, насколько грубо это звучало, но и не хотела понимать. — Ну? Я жду. Поцелуйте своего напарника в шоколадный глаз. И тогда я снова все вам расскажу, — только она говорила не всерьез. Сама не знала, чего от них ожидала, но уже знала, что ее накажут. А раз наказания все равно не избежать, то почему бы не высказать все? Она ведь… так надеялась на них. Так верила, что они — профессионалы. Что они смогут найти его…

Но подняв голову, улыбка пропала с ее лица, когда малышка встретилась с таким знакомым… таким пустым и отрешенным взглядом. Девочка замерла в ужасе, делая шажок назад, когда полицейский, действительно, полез к своему напарнику, а дальше…

Юко не могла произнести ни слова. Один полицейский пытался отбиться от другого, а девочка закричала и расплакалась навзрыд. Не из-за драки. Она понимала, что ее любимый дядя исчез из-за нее. Из-за ее глупости, из-за тех ужасных слов, сказанных ею, когда малышка даже толком ни о чем и не думала.

Так я узнала о своем даре. И с тех самых пор… родители больше меня не касались.

* * *

«Но почему способность никак не подействовала на него?» — крутился все вопрос в ее голове, когда она вспомнила, как коснулась руки Дазая. Как приказала ему все забыть и вернуться домой, но… он мало того, что не поддался влиянию, так еще и ответил ей в своей манере, что было для нее шоком. Разве это возможно? Как у него так вышло? Он тоже особенный? Но по нему так сразу и не скажешь… да и в чем же заключалась тогда его особенность?

Вопросов была целая куча, а в голове — самый настоящий кавардак. Юко вспоминала, как раньше боялась даже лишний раз трогать людей. Как считала себя уродом, как на протяжении многих лет с ней избегали телесного контакта и за все это время она забыла, что же такое человеческое тепло. Вспомнила и о том, как Сакуноске загреб ее в объятия при первой же встрече. Как разревелась и испугалась, не зная, имеет ли она право вообще его трогать. Что случится, если она снова ляпнет что-то не то? Что, если человек, спасший ее от гибели, исчезнет точно так же, как и дядюшка? Почему он не испугался, когда Юко рассказала ему о своем проклятии?

За эту ночь девушка так и не смогла нормально выспаться. И на следующий день чувствовала себя не то опустошенной, не то выжатой до такой степени, словно она днями и ночами готовилась к итоговым экзаменам. И хотя в старшую школу Юко идти не планировала в силу того, что надо было уже зарабатывать и жить хоть на что-то, хорошие оценки были для нее все равно чем-то из ряда «обязательного», ведь… что ни говори, а учебу ей оплачивал Ода. И ей было бы жуть как стыдно отлынивать или прогуливать занятия, когда именно он был тем, кто подарил ей новую жизнь и вложил в это не мало своих средств.

— Доброе утро… — тихо произнесла она, заходя через главную дверь в ресторан и сразу же здороваясь со своим опекуном, что все так же стоял у плиты и, кажется, готовил завтрак детям. — Нужно с чем еще помочь?..

— Доброе, доброе, — он посмотрел на нее и не сдержал улыбки, когда увидел перед собой это некое… живое подобие человека, что выглядело примерно так же, как и после экзаменов в школе. — Ну, если хочешь так сильно помочь, то… можешь обслужить вон того клиента? — он указал на парня в самом дальнем углу, читающего книгу. — Он с самого открытия здесь сидит и ничего не заказывает… Юко? — сонливость девушки словно рукой сняло и это, в свою очередь, его даже напугало. — Все в порядке? Если не хочешь — я не настаиваю…

«Он, конечно, говорил, что еще придет, но… какого черта именно сегодня? И почему сейчас?» — раздражение в этот момент смешалось с любопытством и страхом. Виновник ее бессонницы прямо сейчас перелистнул и продолжил читать с легкой улыбкой, даже не обращая внимания на переговоры владельца заведения с девушкой, хотя сам, судя по всему, прекрасно слышал их перешептывания друг с другом.

— А… нет, нет, все в порядке. Я займусь им, — сразу же ответила она, отрицательно покачав головой, как бы дядя не подумал чего лишнего. — Здравствуйте, вы решили, что будете заказывать? — видя его легкое удивление, когда тот оторвался от книги, Юко пакостливо улыбнулась, намеренно обратившись к нему на «вы».

— Да… ваш фирменный кофе, пожалуйста. Два. И беседу с прекрасной дамой, — улыбнулся он ей в ответ, заинтересованно чуть склонив голову вбок. — Такой заказ вам ведь будет по силам?

— Разумеется, — она не сдержала тихого смешка, поправляя прядь волос за ушко. — Но только лишь от вашего поведения зависит то, насколько хорошо я его выполню.

— Кто я такой, чтобы вести себя столь неуважительно по отношению к прелестной деве?

— О, даже не знаю, — Юко смутилась, но попыталась это скрыть, что, в свою очередь, у нее никак не выходило. — Ведь вы, Дазай, самая настоящая загадка человеческой природы. Никогда не знаешь, чего можно от вас ожидать.

— Вы мне льстите?

— Ничуть, — моментально ответила девушка прежде, чем забрать у него меню и вернуться к работе.

— Так он твой одноклассник? — в это, конечно же, мужчине слабо верилось, ведь сам по себе молодой человек выглядел крайне необычно и не вызывал такового доверия.

— Не беспокойся, он мой друг и вовсе не такой плохой парень, каким может показаться, — с улыбкой произнесла Цушима, как бы тем самым показывая, что волноваться, и правда, было не о чем, хотя на самом деле это не так. И вспоминая их прошлую встречу, когда этот самый человек буквально протоптался по ее личности, на душе стало так мерзко, что Юко, на самом деле, уже снова захотелось его как-нибудь прогнать.

Но при дяде она этого сделать не посмеет. Поэтому оставалось только смириться с неизбежным, да удовлетворить запросы посетителя. Девушка снова заварила кофе и подала его с булочкой клиенту, о которой он ее не просил.

— За счет заведения, — Юко присела напротив него, когда Дазай все же оторвался от своей книги и чуть подвинул к ней вторую чашку кофе.

— Это… что такое? — он посмотрел на булочку так, словно девушка собралась его ею отравить, убить, или что-то в том же самом духе.

— Подумала, что ты скорее всего еще не завтракал.

— А если ты ошиблась? — с прищуром спросил Осаму, как бы тем самым давая понять, что он не голоден и, вообще, зря Юко это сделала.

— Тогда забудь, я ее съем.

— Фи-игушки! — протянул он, гордо задрав голову. — Поздно брать свои слова назад. Да и кто же в здравом уме от халявы откажется?

— Да тебе лишь бы повредничать, вот честное слово! — возмутилась Цушима, когда парень на это только обиженно скрестил руки на груди и гордо отвернулся к окну, но… легкая, едва заметная улыбка давала понять о том, что он ни капельки на нее не обиделся.

— Не понимаю, о чем ты, — тем не менее, невозмутимо ответил Дазай, продолжая отыгрывать свою роль. — Кстати, выглядишь ты как-то неважно сегодня. Не выспалась? — мастерски перевел он тему, когда все же отпил немного кофе.

— А то ты не знаешь, кто стал причиной моей бессонной ночи, — с едкой усмешкой произнесла Юко, на что парень с опаской посмотрел в сторону повара.

— Ты давай-ка потише, дорогуша. А то боюсь, с подобными выражениями, твой дядя может неправильно нас понять, — и хотя он приложил раскрытую ладонь к своему лицу, тем самым закрывая его от мужчины, словно рассказывая какой-то секрет, сказал он это все равно достаточно громко, чтобы его точно услышали.

После его слов щеки девушки покраснели так, что совсем несложно было догадаться, о чем в этот самый момент она подумала. Юко закрывает лицо ладошками, тихо проклиная мафиози, на что последний лишь нагло улыбнулся. И выглядело это так очаровательно, что прибить его захотелось лишь сильнее. Бесил одним лишь своим видом, каждая сказанная им фраза звучала так наигранно, словно он актер из дешевого спектакля, а уж притворная улыбка и веселый огонек в глазах давали понять о том, что… ему, вроде как, было весело. И в то же время он был совершенно спокоен. Настолько, что у нее и в голове не укладывалось, как Осаму может быть таким разносторонним, при этом ничего для этого не делая.

— Так значит, ты не выспалась ночью из-за того, что думала все время обо мне? — когда Юко услышала такой спокойный и невозмутимый голос, она все же опустила руки и с интересом посмотрела на Дазая, даже… удивившись, что он не стал по этому поводу шутить или смеяться. Но когда девушка перестала прятать от него свое лицо, он приложил раскрытую ладошку к своим губам и продолжил так, словно бы насмехаясь над ее положением: — Я даже не знаю, что теперь и думать.

— Д-Да иди ты! Я совсем не это имела ввиду! — достаточно громко возмутилась девушка, едва сдерживая себя, чтобы ему только чем-нибудь не треснуть.

— Ой, какая злюка. Я почти что испугался, — продолжил он измываться с таким наглым видом, словно это еще приносило ему удовольствие. — Где тут у вас жалобная книга?

— Что?.. — Юко растерялась. Она совсем не ожидала услышать эти слова от человека, что сам позволил обращаться к себе на «ты» и доводил ее все это время.

— Жалобная книга, дорогуша. Ты не знаешь, что это такое? — видя неподдельный страх в ее глазах, усмешка на его лице пропала и теперь… перед девушкой снова сидел достаточно жуткий человек. — Книга жалоб и предложений. Хочу взглянуть на нее разок и излить душу.

— Эта книга не для того создана, чтобы посетители в ней изливали душу, — скептично ответила Юко, все еще надеясь на то, что он придуривается.

— Я изолью душу об этом месте и обо всем, что наговорил мне Су-шеф.

— К слову, у тебя разве есть душа?

— И это тоже, пожалуй, запишу, — скрестив руки на груди, обиженно пробормотал молодой человек. — Ну?

— Ладно, — Юко понимала, что в таких случаях нельзя отказывать клиентам, ведь иначе может влететь только сильнее. Не дай Боже она бы соврала, что такой книги у них нет, и проблем бы навалилось на них еще больше.

Она поднялась довольно резко. В каждом движении он видел недовольство, смешавшееся с ее собственным бессилием, и парню даже казалось, что в этот самый момент он мог легко угадать ее мысли. Эта внешняя зажатость, скованность, но в то же время твердые и уверенные шаги… но он не стал ничего говорить, когда Юко принесла ему довольно-таки потертую тетрадку вместе с ручкой, да еще и хлопнув ею по столу, словно этим самым говоря: «Подавись, кусок дерьма». И после девушка сразу же ушла, не желая оставаться рядом с ним и явно не считая, что им есть еще о чем поговорить.

Но Осаму сделал вид, что не обратил на это такового внимания. Лишь оскорбленно хмыкнул и с брезгливым видом перевернул несколько страниц, а уже затем начал оживленно что-то туда вписывать. И это напрягало. Как хозяина заведения, так и девушку, что взглядом просила у него прощения. Юко никак не могла даже и предположить того, что парень в итоге решит насолить ей тупо ни за что. И, закончив, он молча оставил купюры и пару монет на столе, прямо на раскрытой книге, после чего покинул заведение, где его ожидал некий мужчина в костюме и темных очках. Они ушли, а девушка была вынуждена еще забрать посуду, тетрадь и деньги. Но любопытство оказалось все-таки сильнее.

— Пф-ф, это еще что за каракули?! — и спустя несколько секунд Юко рассмеялась, хотя искренне пыталась сдержаться. — «Грубиянка Су-шеф очень мило сердится, от чего ее и без того восхитительный кофе становится только слаще», — прочитала она вслух, все еще не зная, смеяться ли ей, плакать или злиться на него. Весь лист был разрисован и, на самом деле, если бы она лично не видела, как Дазай начал что-то писать в книге жалоб, то, непременно, решила бы, что это все проказы других сирот. Поверх тетради же были две довольно крупные купюры, сдачи с которых у них, так-то, к слову, и не было… — Вот же засранец, — совсем тихо произнесла она с легкой улыбкой, разглядывая забавные рисунки осьминожек, смайлики и прочие детские каракули.

* * *

Но больше, сколько бы Юко не спускалась в ресторанчик, чтобы помочь своему дяде, они не встречались. Дазай все не приходил, а девушка, сколько бы не оборачивалась на звон колокольчика, каждый раз ожидала увидеть его бесящую физиономию, но то были совсем другие люди. Она сразу же возвращалась к работе, даже не желая тратить на них время, и лишь перекидывалась короткими базовыми фразами по типу: «Добро пожаловать», «Что будете заказывать?», «Ваш заказ» и «До свидания! С нетерпением будем ждать вас снова!». Других слов от нее было просто и не дождаться.

А когда она поняла, что каждый раз надеется увидеть забинтованного калеку, то разозлилась сама же на себя. Разве ей же не лучше от того, что он перестал к ним заглядывать? Почему Юко постоянно хочет его увидеть? Чтобы поблагодарить? Или же обсудить написанное им в тетради? А что она ему скажет? «Спасибо»? Нет, если она это сделает, то он наверняка начнет только измываться над ней и выводить из себя одним лишь видом.

Дни пролетали друг за другом. Возвращаясь со школы и каждый раз уже по привычке заглядывая в ресторан, Юко так ни разу и не встретилась с Дазаем, но, на самом деле, начала уже к этому даже как-то привыкать. Без него работалось спокойнее. И потому она то сидела с детьми, помогая им со школьными предметами, то подрабатывала официанткой на первом этаже или же помогала дядюшке с готовкой. Делала домашние задания, сидела допоздна, а после с утра снова в школу. И так день за днем, до очередной пятницы, где она снова решила поработать в ночную смену.

Звон у двери невольно заставил ее поднять взгляд, и девушка… просто растерялась, позабыв все стандартные фразы вроде «Добро пожаловать!» или «Добрый вечер!». Юко просто смотрела на него, на зашедшего калеку-мафиози, что… вместо того, чтобы сесть за стойку, просто ушел к дальнему столику, где сидел когда-то и до этого. Всего раз, и то, когда работал ее дядя… так в чем же причина?

Возможно, она заключалась в том, что Дазай не хотел сегодня говорить? Или же он это намеренно? Странный он. То заходит сразу же на следующий день с утра пораньше, то, наоборот, пропадает почти на целую неделю. С другой стороны, можно было понять, почему. У всех людей есть свои дела, работа… а учитывая его род деятельности, Цушима уже и не удивлялась тому, почему он не приходил.

С одной стороны, конечно, было интересно, но… даже она понимала, где не стоит переходить грань. И если дело касается мафии, то ей же лучше просто делать вид, что она об этом и не знала. О чем он говорил? Фиг его разберет. Перестрелки? Тайные встречи? Перевоз контрабанды? Ее это не касается, Юко просто должна косить под дурочку и выполнять свою работу.

— Ваш кофе, — девушка уже по привычке поставила рядом с ним чашку с кофе и доброжелательно улыбнулась клиенту.

— Но я его не заказывал, — заметил Осаму, словно пытаясь осадить ее за это, но почему-то передумал. — Впрочем, я все равно собирался запросить именно его. Как твои дела? Ничего странного не происходило, пока я отсутствовал? — от чего-то последние два вопроса ее заставили напрячься, словно… что-то должно было случиться, но Юко либо того не заметила, либо это «что-то» еще с ней не приключилось.

— Только если то, что ты отсутствовал, — состроив озадаченное личико, ответила Цушима, будто пытаясь что-то вспомнить. Но на ум, действительно, ничего не приходило. — Без тебя было немного скучновато, — призналась она, о чем пожалела в ту же самую секунду…

— Вот как? Значит, ты по мне скучала? — о, эту самодовольную рожу просто надо было видеть. Именно рожу, ведь иначе Юко это нечто просто не могла как-то назвать. И бесила она настолько же сильно, насколько и привлекала. Что таить? Осаму был очень красив. И несмотря на то, что порой он казался ей тем еще идиотом, на деле… девушка понимала, что он вовсе не дурак. Напротив, гений, чья дедукция поразила ее до глубины души. Юко боялась, что он мог узнать о ней что-то еще, но ей искренне было интересно с ним общаться. Как две стороны одной медали. С одной стороны, надо было его избегать, а с другой — любопытство все время одерживало над ней верх. И вот, она снова сидит напротив него, за тем же самым столиком.

— Этого я не говорила, — она смутилась и отвернулась к окну, за которым не было ничего видно из-за темноты.

— Но именно это ты ведь и сказала, — продолжил он наседать на нее с самым невинным видом, когда в глазах можно было заметить лишь искорки веселья. — На самом деле, я совру, если скажу, что не хотел зайти. Но обстоятельства не позволяли.

— Работа? — поинтересовалась Юко, но то было скорее для вида, ведь подробностей она знать не хотела. Возможно даже, что для своей же безопасности.

— Работа… — устало и как-то грустно протянул Осаму. — Сплошная рутина. Поиски предателя, его отстранение от дел и демонстрация для новичков в стиле: «Вот что будет, если посмеете предать Портовую мафию», — парень показал кавычки, произнеся последние слова притворно-серьезным и даже важным тоном, после чего закатил глаза. — В общем, ничего необычного.

— И что… в итоге с ним стало?

— То же, что и с остальными провинившимися. Ему сломали череп и выстрелили в грудь три раза, — разведя руками в стороны, ответил парень так, словно и не видел в этом ничего такого. Зато следил за ее реакцией так, словно ожидал подобного вопроса и специально хотел посмотреть за тем, как к этому отнесется данная особа.

— Ладно, этого хватит, чтобы я перестала задавать вопросы о твоей работе, — с нервным смешком ответила Юко, что все никак теперь не могла выбросить эту картину из своей головы.

— Ну, я в любом случае не буду против, — беззаботно ответил Дазай, сделав несколько глотков горячего напитка.

— Почему же? Разве тебе не влетит о том, что ты так просто говоришь о мафии с… другими людьми?

— Мне? Нет, — и он многозначительно посмотрел на девушку, как бы тем самым говоря, что проблемы могут появиться после только у нее. — Не хотелось бы хвастаться, но… — по его виду можно было сказать, что похвастаться он, напротив, очень даже был не против. — Я слишком полезный член организации для того, чтобы пытаться от меня избавиться. Это никому не выгодно.

— Но помимо убийства ведь есть и множество других способов… разве нет?

— Верно, — кивнул Осаму с легкой улыбкой, словно они говорили сейчас не о его работе, а о чем-то обыденном. Настолько незначительном, что парень даже не пытался как-то извертеться и перевести тему, словно… он, в какой-то мере, знал все ее вопросы наперед. — Пытки — это, своего рода, один из видом искусства, Юко. И к каждому человеку есть свой подход. Кому-то достаточно просто отрезать пальцы или, и того проще, выдернуть пару ноготков. Если не прокатит так, можно вырвать несколько зубов без анестезии. Но есть и такие, кого не возьмешь и тем, если начнешь на его глазах убивать членов семьи по одному. Но когда у человека нет причин для того, чтобы жить, то управиться с ним тяжелее. Опытные шпионы и военные чаще всего держат при себе капсулу с ядом, поэтому лучше начинать всегда со рта.

— Хочешь сказать, что к тебе не нашли подход?

— Хочу сказать, что мало кто осмеется пытать мастера пыток, — что ж, теперь Юко узнала еще и то, что это с виду беззаботное и милое создание пытает людей, вырывает им зубы и убивает членов семьи на глазах. А нужна ли ей была подобного рода информация? Точно нет. Следовало сменить тему до того, как ей станет дурно из-за его слов.

— Что ж… теперь ясно, — девушка предпочла в итоге с ним просто согласиться и не интересоваться пытками дальше, ведь… на самом деле, слышать таких подробностей ей не хотелось. — А можно еще пару вопросов личного характера?

— Я настолько тебя заинтересовал? — Дазай наигранно удивился, словно это ему не то льстило, не то он, и правда, был очень поражен.

— Кажется, мы снова возвращаемся к началу? — воспользовалась она его однажды произнесенной фразой, на что мафиози лишь едва заметно усмехнулся.

— Так что ты хотела обо мне узнать? — с загадочной улыбкой ответил он вопросом на вопрос, одновременно с этим, не отвечая ни на что. Конкретикой тут и не пахнет. Он интересуется, ставя вопрос таким образом, чтобы не давать лишних обещаний и в случае чего не отвечать на то, что ему может не понравиться.

— Зачем тебе столько бинтов и что случилось с твоим глазом? — со всей серьезностью спросила она то, что крутилось в ее голове, наверное, еще с их первой встречи.

— Травмы. Признаться честно, я очень часто бываю неуклюж. То руку вывихну посреди боя, то с высотки случайно навернусь…

— Случайно? — переспросила она с подозрением, когда Осаму лишь многозначительно улыбнулся, от чего сразу стало ясно, что случайностью то падение было назвать нельзя.

— А с глазом все в порядке, — беззаботно ответил он все с тем же счастливым видом.

— Тогда… зачем повязка? — растерянно спросила она, прекрасно зная о том, насколько это, должно быть, неудобно.

— Дай-ка подумать… для красоты? — он спокойно улыбнулся, в тот же миг принявшись зачем-то позировать перед ней, от чего того можно было хоть сейчас фотографировать на обложку какого-нибудь модного журнала. — Разве ты не считаешь, что повязка придает моему образу загадочности?

— Думаю, с ней ты еще больше похож на калеку-инвалида, — невозмутимо, но при этом предельно честно ответила Юко.

— Как грубо! — и она улыбнулась краешками губ, когда, кажется, получилось задеть Осаму за живое.

— Так ты правда забинтовал себя «для красоты»? Да ни одна девушка не поведется на такое.

— К несчастью, тут я бы с тобой поспорил, — Дазай горько усмехнулся, будто данный факт ему не столько льстил, сколько мешался, хотя, казалось бы, любой коллега на работе мог подтвердить, что этот человек лез едва ли не под каждую юбку, предлагая сходить на свидание и лишиться жизни вместе.

— Поразительно. Значит, кто-то все-таки ведется на твой жалкий вид?

— Таинственный, — важно поправил ее Осаму, что у девушки, в свою очередь, вызвало тихий смешок, когда он вальяжно закинул ногу на ногу. — Ведь дело в том, что женщин, в целом, привлекает отрешенный образ «плохого парня». Одни сделают все для того, чтобы протянуть ему билет в жизнь и обеспечить, а уже затем сломить и заставить подчиняться. Другие почувствуют себя спасительницами, третьи… думают, что они единственные, кто способен вразумить и перевоспитать дурного человека. Хотя, стоит ли их делить на типы, когда все в итоге сходится к таким вещам как «обладание» и «рабство»? Я не знаю, — он безразлично пожал плечами, словно данная тема его никак не беспокоила. Конечно, многие дамы желали обладать им. Зрелые женщины сами оплачивали все свидания, чтобы провести с ним ночь, и делали ему дорогие подарки, пока Осаму не чувствовал, как эти самые «спасительницы» и «благодетельницы» начинают тянуть его за поводок и заставляют себя вести более смирно. — А ты что думаешь?

— Думаю, что ты имел дело не с теми людьми, либо же сам где-то провинился и позволил другим так себя вести, — на самом деле, говорить об этом было даже с какой-то стороны несколько неловко. Юко, и правда, чувствовала жалость, понимая, что, видимо, парнем он был очень популярным, но вот в то же время… разве не он делал тем девушкам намеки? Разве не он начинал? Вспоминая еще их первую встречу, Цушима понимала, что многие его слова и действия можно расценивать как флирт.

— И что же нужно делать, чтобы не позволять им так себя вести? — словно любопытный ребенок, он чуть склонил голову в бок с таким заинтересованным видом, словно ее мнение могло бы как-то повлиять и помочь решить его вечную проблему.

— А вот этого уже не знаю. Я ведь сама еще ни с кем даже не встречалась, так что… было бы странно с моей стороны давать тебе какие-то советы, — с виноватой улыбкой ответила Юко, честно признавшись ему в том, что тут она ему точно не помощник. — Ровно, как и в пытках… к каждому человеку должен быть свой подход. Невозможно посоветовать что-то одно, когда все люди разные и совет может просто с кем-то даже не подействовать. Поэтому мне сложно сказать, что тебе делать в таком случае. Уж прости. Но если это уже не первый раз, то… ты не думал, что проблема, все же, кроется где-то в тебе? Может, ты делал намеки, позволяющие им так себя с тобой вести? Я просто хочу тебе сказать, что… возможно, не стоит флиртовать с девушкой, если ты все равно не хочешь заполучить ее внимание.

— А если я хочу?.. — спросил он, глядя ей в глаза. — Что, если я хотел бы умереть вместе с ней? — сейчас его озадаченность этим вопросом только пугала и Юко не знала, стоило ли ей отвечать на такой вопрос, когда от него буквально становилось дурно.

— Значит, ты просто сумасшедший человек, что тонет в собственных страданиях и не желает сделать ничего, чтобы выбраться из них. Впрочем… таковы все люди, — огорченно ответила Юко, подперев щеку рукой. — Сделать еще кофе?

«Впрочем, таковы все люди»

В голове крутилась всего лишь одна фраза, когда Дазая впервые соотнесли к обычным людям, к большинству, хотя, казалось бы, обычно ему всегда твердили все наоборот. Рассказывали за его уникальность, за то, что он совершенно не похож на них и будто живет в совершенно другом мире… возможно, Одасаку был тем самым единственным человеком, что относился к нему, словно к самому обычному подростку.

— Все в порядке? — тихий девичий голос выдергивает его из размышлений. Девушка смотрит на него с беспокойством, что, в самом деле, было даже странно, учитывая то, что он для этого даже ничего не делал и уж точно не пытался расположить ее к себе.

Не флиртовал, не водил на свидания, не расхваливал и не пытался намеренно как-либо рассмешить, выставляя себя полным клоуном и смешивая этот образ «вечного весельчака» с «джентльменом» и «плохим парнем», что обычно так нравилось в нем девушкам. Она будто видела его насквозь, и в то же время не знала ничего. Точнее, Осаму понимал и убеждал себя в том, что это так и ему не стоило беспокоиться о том, что его раскроют. Впрочем, а были ли причины для беспокойства? Даже если она что-то и узнает, то как это отразилось бы на нем? Никак. И, осознавая это, парень снова улыбнулся с самым дружелюбным видом, на какой был только сам сейчас способен.

— Само собой, — беззаботно ответил Осаму. — Значит… ты думаешь, что мне стоит быть более выборочным? — продолжил он ту же самую тему, что, с одной стороны, его даже очень волновала, а с другой — ему было просто все равно.

Вне зависимости от ее ответа, он продолжит бегать за девушками, потому что ему это нравится. Хотя, и это «нравится», на самом деле, находится под большим таким вопросом. Скорее, Осаму делает это из-за скуки. Девушки, что с удовольствием отвечали на его откровенный флирт, никогда не были замечены им всерьез. Он не хотел семьи, не думал о детях и… в какой-то мере, считал все это каким-то далеким от самого себя. В принципе, как и саму жизнь, в которой он всего лишь существует. Просто наблюдает за другими и мысленно сравнивает их не то с персонажами из книг, не то с авторами, что то и дело вытворяют нечто несусветное со своей судьбой. Интересно, если рассуждать с этой позиции, то какой бы вышел автор из него? Смог бы он принести красок в собственную жизнь? А в чью-либо еще?..

— Дазай, это… ведь твоя личная жизнь. И только тебе решать, как ее проводить и с кем, — и тем не менее, отвечала она весьма необычно. Нормально и вполне себе спокойно, когда любая девушка на ее месте в основном старалась бы переключить внимание на себя и дать понять одну до глупости простую вещь. Что-то вроде: «Тот человек, который тебе нужен, возможно, находится совсем рядом». Или сидит напротив него. Сидит, и тихо потягивает кофе вместе с ним, в этом жалком подобии ресторана… это если брать в пример ту же Юко. И то, его никогда не интересовали дети, и в зрелых женщинах, что довольно часто оказывались старше него самого, он видел куда более опытных и интересных любовниц. А сейчас перед собой Осаму мог разглядеть лишь нераскрывшийся бутон. Ребенка, чьи мысли частично совпадали с его собственными. Девчонки, что… возможно, самую малость подобралась к его истинному обличию сквозь всю эту клоунаду. Так почему же, к слову, она не сбежала еще от него? А, точно, она ведь сирота. Ей некуда больше бежать.

И при этой мысли он слабо улыбнулся. Навел уже справки и о ней, и о ее способности, с которой девушка сама выдала себя еще тогда, когда целенаправленно сняла перчатки и коснулась его руки. Хотела заставить его все забыть и уйти к себе домой. Занятно, ничего не скажешь. Ему тогда уж больно сильно хотелось рассмеяться, ведь сама ситуация казалась настолько комичной и, можно сказать, даже нелепой, что воспринимать ее всерьез было просто невозможно. И в то время, как она, касаясь его руки, пыталась стереть ему память, он благодаря тому же действию стер ее способность.

— Понятненько, — Осаму посмотрел на новую чашку кофе с таким скучающим видом, словно ожидал совершенно других слов, но вместо них Юко продолжала строить из себя… что-то правильное. А то, что при этом она говорила искренне, на самом деле, заставляло Дазая лишний раз задуматься о том, что важно, и… в то же время, он просто хотел не думать ни о чем. Забыться. Получить четкий ответ, как надо действовать, чтобы, возможно, «стать как все». Но сам Осаму, наблюдая за людьми, не знал, точно ли ему было это нужно. Да и разве ему что-то нужно было вообще?..

— И все?

— А что еще? — и снова парень отвечает вопросом на вопрос, заставляя ее тем самым волноваться. — Не беспокойся, — тут же видит, как испуг в ее глазах сменился удивлением. Конечно, нельзя было рассчитывать на то, что после одной брошенной им фразы Юко в то же мгновение расслабится и будет вести себя как обычно.

— Ты сегодня странный, — заметила она, сравнив несколько образов, один из которых был готов трещать без остановки, в то время как другой молчал, словно какой-то партизан.

— Странный?

— Задумчивый. При том излишне. У тебя что-то случилось? — склонив голову, поинтересовалась Юко. Без сочувствия, без такового желания узнать всю его подноготную, но, тем не менее, в голосе все равно звучало любопытство, присущее, наверное, всем представительницам женского пола. — Или же… просто устал с работы? Мало спал?

— Все мимо, — он неопределенно пожал плечами с таким безразличным видом, что сомнений в его ответе не осталось. Она, и впрямь, не угадала. — К слову, все хотел тебя спросить. Ты ведь только по выходным работаешь?

— Ну… вроде того. Вообще, и в будни тоже помогаю, если нужно, но чаще все же по выходным, ибо так куда удобнее, — живо рассказала она, даже не пытаясь того как-то скрыть. — А что?

— А ничего, — и так проказливо улыбнулся, что Юко сразу же мысленно зачеркнула его «ничего», прекрасно понимая, что что-то он, все-таки, задумал. — Прости.

«Вот теперь мне, правда, страшно», — Цушима сама не понимала, от чего же его слова так сильно напрягали, но когда он извинился, сердце пропустило удар и девушка испуганно сжалась, думая сейчас не столько о том, почему он произнес это гребаное слово, сколько о том, что за ним последует. И она невольно вздрогнула, когда услышала тихий звон колокольчика, что стал, своего рода, спасением, вырвавшим ее из не самых приятных мыслей.

— Я пойду разберусь, — совсем тихо ответила она, поднимаясь со своего места и натягивая дежурную улыбку. — Добро пожаловать! — только стоило ей увидеть посетителей под два метра ростом, как Юко внутренне напряглась под их взглядами, чувствуя себя ничтожно маленькой и беззащитной. Мысли о том, что нужно было позвать дядю, тесно граничили с тем, что если она побежит наверх, то здесь случится что-то ужасное. Да и разве может она оставить посетителей внутри? Тем более таких, что ну никак не внушали ей доверия. — Что будете заказывать? У нас в меню есть просто отменный острый карри! Настолько острый, что после него вся острая еда будет казаться просто шуткой, — девушка дерзко усмехнулась, скрестив руки на груди, чтобы придать вид уверенной хозяйки и заставить себя подавить страх.

— А ты еще останавливаться не хотел! Ты посмотри, как тут гостей встречают! — лысый мужчина громогласно засмеялся. С одной стороны, Юко хотелось попросить его веси себя потише, ведь наверху были дети, но с другой… ей чертовски хотелось, чтобы они проснулись. И разбудили настоящего владельца ресторана.

— Все самое лучшее только для наших посетителей, — Цушима артистично поклонилась. — Алкоголя, правда, нет. Все никак лицензию на его продажу не получим. Но это ведь ничего?

— У-у-у… без пива как-то совсем нехорошо, — протянул второй, на что девушка только развела руками в стороны, как бы показывая, что сделать с этим ничего не сможет. — Вы меня прямо-таки расстроили, мисс… — он намеренно сделал паузу, ожидая, что незнакомка им представится, чего той, на самом деле, делать не хотелось.

Под их похотливыми взглядами она скромно опустила глаза вниз, при этом чувствуя, как злость кипела изнутри, рвалась скорей наружу. Но Юко стиснула зубы, зная, что ей придется их терпеть. Хочет она того или же нет — не важно. Важным является лишь то, что ее семье нужны деньги. Дяде нужны деньги, чтобы содержать других сирот. Ибо, что ни говори, а затрат с ними было очень много. И это уже не говоря про учебу, которую целиком и полностью оплачивал ей Сакуноске.

— Ну хватит ее смущать! Смотри, девчонка вся дрожит из-за тебя! — упрекнул его другой краснорожий идиот, даже не догадываясь о том, что если у нее руки и тряслись, то лишь из-за того, что она подавляла в себе желание прогнать их вон. Пусть сначала ей заплатят хоть за это.

Пускай мужчин и было всего двое, Юко все равно было не по себе. Она не знала, как будет лучше с ними поступить, а после посмотрела в сторону Дазая. Ненароком так, видно подумав о том, сможет ли она рассчитывать в случае чего на помощь. Но вот он… просто продолжил читать книгу, листал ее страницы с таким спокойным видом, словно был совсем не удивлен или же, действительно, просто старался не обращать на них внимание.

«Он ведь не абы кто, а член Портовой мафии. План с дамой в беде не проканает», — девушка тихо цыкнула, прекрасно понимая лишь только то, что на такого человека, как Осаму, она не сможет положиться. Как и попросить его позвать дядю. Он точно такой же посетитель. Не менее бесящий, не менее жуткий и опасный, но… хотя бы адекватный. И, как минимум, не смотрит на нее с такой похабной рожей.

— Но вы, мисс, и правда перегнули… смотрите, как он приуныл! А ведь у моего друга сегодня день рождения! — воскликнул он, на что у Юко в голове возникла только одна мысль:

«Как удобно…» — но сама она, конечно же, проглотила эти слова. Виновато поводила ножкой по полу и сложила ручки вместе, как бы показывая, что ей очень жаль.

— Ох, я не знала. Прошу, простите… — они даже не пытались скрыть того, насколько были довольны ее реакцией. — А вас, мистер, тогда от всей души поздравляю с днем рождения!

«Желаю, чтобы он стал у вас последним», — в мыслях закончила Юко все с тем же притворно-дружелюбным видом. Актерская игра ее была ужасна. Недовольство видно даже невооруженным глазом и, наверное, любой бы со стороны понял, насколько ей было противно и брезгливо даже просто стоять возле них. Но пьяным было все равно. Они видели лишь то, что хотели перед собой видеть, и даже настолько натянутая, настолько фальшивая улыбка в их понимании была искренней и невинной, такой же, какой они видели перед собой молоденькую официантку.

— Вот спасибо! Совсем другое дело! А насчет пива… так уж и быть, не беда! Все равно с собой на всякий захватили. У вас же можно со своим? — хотелось ответить «нет», но то было бы ложью. И потому Юко кивнула. Нет, не из-за того, что ей не хотелось врать, а просто… скорее, она не имела желания слушать их треп по поводу того, какая она бесчеловечная. В приличных заведениях, салонах и магазинах на непредвиденный случай под кассой есть специальная кнопка, что сразу же вызывает легавых. Но их ресторанчик, видимо, в их число не входит. Как минимум, потому что на установку этого тоже были нужны средства. Максимум — заведение у них далеко не из приличных, а клиентура довольно специфичная. Один Ода чего стоит, а тот парень в дальнем углу? А что, если после него и еще кто-нибудь из мафии придет? А если они решат присвоить ресторан и будут требовать с них половину прибыли в обмен на «защиту» от таких идиотов? Хотя… звучит это, на самом деле, просто смехотворно.

«Была бы эта еще прибыль», — с едкой насмешкой подумала сейчас Цушима, прекрасно понимая лишь только то, что у них и воровать-то было нечего.

— Так что вы говорите? Самый острый карри? Нам, пожалуй, сразу по несколько порций, если можно. И куда бы нам сесть… не подскажете место с лучшим видом?

«Ты, тварь, издеваешься?» — подумала девушка, взглядом окинув сначала все пустое помещение, а уже затем посмотрев на рукастого лысого мужчину, руки которого, казалось, легко могли сломать ей шею при желании. Жуть.

— Здорово! О, пойдемте туда. С той стороны немного продувает, а здесь — наше лучшее местечко! — на радости произнесла она, уводя этих двоих подальше от Осаму.

Не то, чтобы ей было до него дело, но… тут уже скорее сыграл человеческий фактор. И она понимала, что пить кофе рядом с какими-то шумными пьяными ублюдками — не самое приятное занятие. К тому же, так будет гораздо проще в случае чего их вышвырнуть, ведь… Дазай может и не заметить того, если Юко использует свою способность. По крайней мере, из рассказов Оды она поняла, что раскрывать ее лучше не стоит никому. Для ее же безопасности. Иначе придут либо «все такие справедливые, но на деле ни черта» люди с организации по делам одаренных, либо же сразу члены Портовой мафии. Что от тех, что от других… будет просто невозможно отвязаться. И ее либо убьют, либо заставят подчиняться.

— Может, что-нибудь еще? Чай, кофе? Или гренки к пиву? В меню последнего нет, но я в любой момент могу это исправить, — понимая, что первое предложение было глупым, учитывая то, что они с собой бухла принесли, Юко поспешила исправиться и придумала альтернативу. Пожарит хлеб, что еще не заплесневел непонятно почему и каким образом за сколько времени, а с них сдерет за это деньги. Хороший план? Великолепный. Осталось только воплотить в жизнь и внедрить посетителям, что им это необходимо. Как же пить и без закусок? Карри-то, конечно, хорошо, но разве его не маловато?

— Лапушка, просто неси уже все, что у вас есть, и присоединяйся к нам, — шумно выдохнув, ответил лысый мужчина за своего друга, что лишь поддакнул товарищу.

— Все, что есть? А платить как будете? — с сомнением спросила Юко, прекрасно уже зная о том, что в таких случаях лучше сначала убедиться, что клиенты вообще способны оплатить и у них есть деньги.

— Думаешь, мы не найдем, чем расплатиться? — от такого двусмысленного вопроса именинника мужчина снова громогласно засмеялся, когда Цушима лишь сглотнула, медленно ступая назад.

— Эй-эй, погоди! — но ее хватают за запястье и не дают уйти. Юко шугается, пытаясь выдернуть свою руку, когда мужчина тянет ее на себя, заставляя сесть к себе на колени. Девушка брыкается и со всей силы пытается ударить того хотя бы головой и вырваться, но все попытки были тщетны. Что она может сделать против них? Позвать на помощь? А придет ли кто вообще? — Не верещи, — это звучало как предупреждение. Одна рука прижимает ее к торсу за живот, давя на него с такой силой, что даже вырываться было просто дико больно. Вторая же сжимала ее шею… — Ты же не хочешь, чтобы пострадал кто-то еще? Просто будь умницей. Здесь нет ничего сложного, — девушка в ужасе смотрит перед собой, когда поднимается его друг и встает совсем рядом с ней так, что ее лицо было приблизительно на уровне его торса. Даже ниже.

— Отпусти меня… — кричать было страшно. Последняя надежда на то, что ее спасут, улетучилась просто в никуда. Если она попросит сейчас помочь мафиози… что он сделает? Убьет их? Ресторан закроют? Куда она, черт возьми, денет их трупы? А сможет ли вообще их перетащить?

— Конечно, я тебя отпущу. Боже, за кого же ты нас принимаешь? Просто… тебе надо чуть-чуть поработать для того, чтобы это случилось побыстрее. Идет? — в глазах темнеет. Не от боли. Из-за страха. Поддаваться панике было нельзя, слушаться их — еще более бредовое решение, но хотя бы поможет выжить. А точно ли поможет? Точно ли ее не убьют после того, как сделают свои дела? — Кстати, зачем тебе эти перчатки? Ты настолько брезгуешь?

«Перчатки…» — больше слов ей было и не нужно. Юко решила уцепиться за них, как за единственную возможность выжить. Терпит, когда его друг стаскивает лишний предмет одежды и довольно резко хватает их обоих за руки, да настолько крепко, словно те бы стали еще вырываться.

— О-о, девочка вошла во вкус?

— Я хочу, чтобы вы вернулись в свою машину. Вы проедете по трассе несколько километров, оторвете друг другу яйца и съедете с моста в реку на полной скорости, — совсем тихо прошипела Юко, замечая, как взгляд человека перед ней становится пустым, можно сказать, лишенным жизни. Тело второго клиента расслабляется, позволяя ей наконец вырваться, и оба мужчины покинули заведение, направляясь к припаркованной машине.

Девушка опирается рукой на столешницу. Ее колотило от страха, но Юко не отрывала взгляда от окна. Хотелось просто разреветься, закрыться к чертям собачим, чтобы более сюда никто уже не приходил, но до конца смены и без того оставалось всего ничего.

— Я… это… — но пришлось вернуться к работе. Цушима старательно пытается сделать вид, что ничего не произошло, когда парень отрывает взгляд от книги.

— Уже выгнала? — довольно спокойно спросил он, не став спрашивать о том, в порядке ли она и стоит ли ему уйти. Раз Юко до последнего терпела и не просила его о помощи, то и Осаму сделает вид, что ничего не произошло.

— Не совсем… молодые люди тут вспомнили, что денег у них нет. Вот и уехали за кошельком, — она выдавила смешок, но тот получился таким нервным, что не нужно было быть гением, чтобы распознать сейчас ее ложь. — Ну, к моменту, как они вернутся, я уже закрою ресторан. Так что теперь все в порядке.

— А-а, ясно, — протянул Дазай с таким видом, словно, серьезно, ей поверил. — Что ж, будем надеяться на то, что они, все же, не вернутся.

— Да… верно, — кивнула девушка, потихоньку начиная все же успокаиваться. Точно, они больше не вернутся. У них нет каких-то скрытых камер, нет прослушки и… никто не узнает о том, что именно она им велела сделать. Два не шибко трезвых, а если быть точнее, пьяных в хлам мужчины просто возвращались в город, может быть, ехали домой, и просто-напросто не справились сами с управлением. Возможно, между ними завязалась драка, они что-то не поделили и в результате потасовки пострадали не только их половые органы, но и они сами…

Примечания:

Дорогие мои, как вам фанфик? А характеры персонажей? Все в порядке? К сожалению, сама себя оценить не могу, поэтому спрашиваю у аудитории :)

(Автор — жуткий паникер, все время беспокоится, что что-то может быть не так)

И вот, они снова досиживали последние часы за столиком. Осаму все так же читал книгу, когда девушка продолжала смотреть в темное окно, за которым можно было увидеть лишь тусклый свет фонаря у трассы и собственное отражение, мешающее разглядеть улицу получше. Она не спрашивала, что за книга в руках у Дазая, да и, на самом деле, ей бы мало что дало ее название. Так в чем смысл? В приличии? Надо поинтересоваться, чем он занимается? Но Юко ведь, вроде как, и не слепая. Видит, что человек занят и, скорее всего, просто наслаждается историей. Даже странно, что он не задавал ей сейчас никаких вопросов. Странно, но… на самом деле, Цушима была ему за это даже благодарна. И несмотря на это, тревожное «Прости» снова дало о себе знать, когда она лишь только взглянула на него.

Сосредоточенный взгляд, такое спокойное и расслабленное выражение лица, опущенные уголки губ… секунда — он отрывается от книги, а Юко тут же обратно переводит взгляд в окно. Слышит, как он, кажется, усмехнулся. Ну конечно, она ведет себя прямо как ребенок в школе. Стоит взглядам встретиться, как те сразу же отворачиваются в противоположные друг от друга стороны. Да еще и с таким смущенным видом, словно они сотворили что-то непристойное. Юко никогда не понимала своих одноклассников. Никогда… ровно до этого момента, когда она отвернулась, но все еще чувствовала на себе взгляд.

— Ты знаешь, недавно мой знакомый стал свидетелем двойного суицида, — подперев щечку рукой, вдруг нарушил он тишину, продолжая говорить с таким невинным видом, будто просто сплетничал. — Это были… так скажем, мужчины нетрадиционной ориентации. Перед смертью они оставили прощальную записку: «Раз нас не принимают теми, кто мы есть, то и мы не примем этот мир».

— Боже… — Юко устало выдохнула, посмотрев на парня так, словно он совсем выжил из ума. — Только не говори теперь о том, что ты хочешь точно так же.

— Чего?.. — Осаму скривился так, словно выпил прокисшее молоко залпом и заел его каким-нибудь васаби. — С мужчиной? Да не в этой жизни! — довольно громко и возмущенно ответил он с таким оскорбленным видом, что девушке, на самом деле, было трудно сейчас над ним не засмеяться. — Что ты такое говоришь? Если я и захочу умереть с кем-нибудь на пару, то моей спутницей будет прелестная девушка! Сам невинный ангел! А не какой-нибудь там… мужчина.

— А если это будет девушка с «секретом»? — не сдержалась Цушима, наблюдая за тем, как мрачнеет его лицо, а после звонко рассмеялась. — Дазай, ты просто… просто нечто! — она вытирает невидимые слезинки с глаз и смотрит на надувшегося парня с такой счастливой улыбкой, что он все на мгновение, но, кажется, успокаивается, а после гордо отворачивается в сторону. Демонстративно так, словно ей, и впрямь, удалось задеть его за живое.

— Ну и мысли у тебя, дорогуша, — и все же, взгляд его смягчился. — Я даже не знаю, что и думать.

— Так и не думай. Я за тебя уже все давно придумала. Ищем девушку с «секретом», что согласится составить тебе компанию и отойти в мир иной.

— Может, вместо этого сама составишь мне компанию? — с легкой надеждой в голосе спросил Дазай, когда девушка притихла и посмотрела на него так изумленно, словно он предложил ей какую-то глупость. Хотя, почему же, словно? Это и есть глупость. А Цушима слишком уж любила свою жизнь для того, чтобы так просто отказываться от нее из-за одной смазливой рожи.

— Так тебе же нужен ангел, Осаму, — и все равно, она ответила с улыбкой. Не притянутой за уши, не фальшивой и уж точно не той привычной дежурной улыбкой, с какой Юко обычно приветствовала посетителей. Та была более мягкой, искренней и светлой. Совершенно не такой, как все другие. Впрочем… это если не брать в расчет еще и то, что девушка явно продолжала над ним издеваться.

«И, кажется, я его нашел», — тем не менее, этого хватило, чтобы мысленно Осаму пририсовал ей нимб и ангельские крылья, когда Цушима только улыбнулась… улыбнулась совсем несвойственной для нее улыбкой. Однако, если она ангел, то, определенно, прибыла к нему из самой преисподней. Заявилась, вторглась в его жизнь и теперь с самым невинным видом говорит: «Сдохни, Дазай Осаму, сдо-охни! Сдохни с каким-то мужиком!». И при этой мысли он тихо рассмеялся.

— Ну, а я же… явно далека от такого образа, — тем более после убийства двух мужчин. С другой же стороны, а могла ли она сделать что-нибудь еще? Могла. Сказала бы что-то вроде «Уйдите и забудьте об этом месте раз и навсегда» — и был бы совершенно другой результат. Но она сама пошла по темной дорожке. Злость, смешавшаяся со страхом, вырвалась наружу и она сказала то, чего совсем не хотела. Хотя… а правда то, что Юко того не хотела? Может, все как раз наоборот? И… пусть ей и не было заниматься этим в кайф, но ей действительно хотелось, чтобы эти твари сдохли?

— По сравнению со мной, ты еще святая дева, дорогуша, — он ответил ей так тихо и спокойно, но в его голосе она не услышала ни печали, ни какого-либо намека на то, что Дазай за что-то чувствует вину. Он просто преподнес ей это, словно факт, и улыбнулся, но на душе от чего-то из-за его улыбки словно стало пусто. Одиноко. И Юко, как ни странно, чувствовала сейчас от чего-то только отвращение к нему. Отвращение и жалость. Но за что ей его жалко? Почему?

— Забываю, что ты из Портовой мафии, — так же полушепотом ответила Цушима, отведя при этом взгляд. Наверняка такие глупые мысли забивают ее голову лишь из-за того, что она жутко устала и не выспалась за сегодня. — Тебе нравится твоя работа?

— Нет, — слишком резкий ответ. Он соврет, если признается, что питает к ней отвращение, но и не скажет правды, если ответит, что ему все нравится. — Скорее… там меня просто все устраивает. Нет смысла что-либо менять. Да и если бы выпала возможность, я не думаю, что захотел бы уходить.

— То есть, тебе просто все равно, где работать? — перефразировала она его слова, склонив голову в бок. — Как вышло так, что выбор пал на мафию? Или… это не было твоим выбором?

— Это допрос? — он озадаченно нахмурился, видно, не понимая, с чего вдруг ее начало интересовать что-то подобное. Для кого он во всех подробностях рассказывал о пытках, чтобы Юко больше не спрашивала его о работе? Эта девушка совсем не учится на собственных ошибках. Впрочем… как и большинство людей. Кажется, они и правда, между собой во многом похожи.

— Личный интерес. Мне просто любопытно, — без лишних раздумий ответила Юко, сложив руки за столом.

— Тогда, может попробуешь угадать? — с загадочной улыбкой спросил Осаму, на что девушка сразу же отрицательно мотнула головой. — Чего же так?

— Не хочу больше с тобой в угадайку играть. После наверняка опять из меня всю душу вытрясешь, — надувшись подобно маленькому ребенку, ответила Цушима, до сих пор не оправившись после того, как ее назвали воровкой и во всех красках рассказали о том, как она копит деньги и добирается до школы. До сих пор от этого не по себе. Чувство, словно он следил за ней лично, а после все списал на «дедукцию» и решил таким образом покрасоваться. Или напугать. Второе у него прекрасно получилось.

— А если пообещаю этого не делать? — спросил Дазай, когда всего-то хотел послушать ее рассуждения о нем.

— Ты соврешь.

— Ты настолько в меня не веришь? — поразился парень так, словно ее слова ранили его в самое сердце. — Обижаешь…

— А с чего мне тебе верить? — и она тихо засмеялась, когда мафиози сделал вид, что следующий вопрос стал для него подобен убийственному выстрелу.

— Беспощадная девица, ты сама не думала о том, чтобы присоединиться к мафии? — а вот от такого вопроса Юко, и правда, растерялась, не зная, что же на него ответить. Атмосфера за столиком сильно изменилась и… теперь ей уже показалось, что она сидит на допросе и в случае неверного ответа ей либо отрежут язык, либо сделают что и того похуже.

— Эм… нет? Зачем мне это? Как-то не в кайф пахать на работе для того, чтобы однажды получить нож в спину, когда организации станет выгодна твоя смерть, — растерянно ответила она, решив, что лучше все-таки отвечать честно. — Да и… мне кажется, что Портовая мафия — далеко не то место, с которого можно уволиться, если что-то не понравится. И пока есть другие варианты, я бы не хотела с нею связываться.

— Вот оно что… понятненько. В твоих словах есть доля истины, — и он закивал с видом самого понимающего человека на всей этой планете.

— Так… к чему ты вел? Ну, когда рассказал о двойном самоубийстве. Это ведь не просто так? — но когда между ними снова воцарилась тишина и Юко, честно, не знала, как это исправить, в голову пришло лишь самое начало их разговора.

— Ах, точно. Суть истории в том, что это не было двойным самоубийством. Их застрелили и подставили, выставив голубками, что решили по своей воле покончить с собой, — рассказал Осаму все с тем же невинным видом, но сам смотрел на нее так, словно то имело к Юко какое-то отношение. А девушка же восприняла его слова примерно так: «Что-то знакомое, ты так не считаешь?».

— Ты… все слышал? — тихо спросила она, понимая, что привел он в пример случай из личного опыта не просто так. Дазай сделал это с намеком на то, что, по сути, Цушима сейчас поступила точно так же. Убила двух людей, выставив при этом все как самоубийство или же несчастный случай.

— О чем ты? Я ничего не слышал, — продолжил он, однако если судить по его через чур дружелюбному виду, то Осаму явно что-то знал. И это ее очень сильно напрягало. — Разве что… я мог случайно прочитать это по твоим губам, — и в этот самый момент Юко показалось, что мир вокруг них вот-вот просто рухнет. — Это было довольно интересно.

— Как давно ты знаешь?.. — совсем тихо спросила она, хотя, правильным, наверное, было бы спросить, что он от нее хочет за свое молчание. И вспоминая прошлый опыт, ее способность на нем от чего-то не работает. Значит, ей либо нужно избавиться от него другим способом, если это возможно, либо же узнать, что ему нужно. Но узнавать, на самом деле, было страшно, ведь… он не стал бы об этом говорить, если бы не собрался как-то ее использовать. Просить денег с нее бесполезно, ведь у Юко их и не было. А то, что она воровала… было просто сущей мелочью.

— С самого начала. Мне сразу показалось странным то, что ты решила снять перчатки. А когда велела все забыть, то сомнений не осталось, — о том, что и случай с пьяницами был подстроен, Осаму говорить не стал. Ей не нужно было знать всех деталей для того, чтобы работать на него. — Даже не спросишь, что мне нужно?

— Ты… хочешь, чтобы я пополнила ряды мафии? — на самом деле, это было самым безобидным, что ей пришло сейчас на ум. Не зря же он спросил, хотела бы она работать на организацию? Может, как раз все дело в этом? И узнав о том, что в этой жопе мира прячется эспер, он решил наведаться сюда?

— Не совсем, — протянул парень, скрестив руки на груди, и отрицательно качнул головой. — Но ты почти угадала. Я хотел предложить тебе работу под моим началом.

— И… в чем заключается работа? — недоверчиво спросила Цушима, понимая, что это, скорее всего, ничем не будет отличаться от того, чтобы работать на мафию.

— В том, чтобы избавляться от подобных выродков. Сбор информации, уничтожение улик, помощь обществу, — выставляет он все так, словно ей не придется для этого марать руки, но изначальная фраза ясно подчеркивала совсем другое.

— Но… разве это не работа мафии? И подчиняясь тебе, я буду…

— Нет. Понимаешь, если бы все действительно было так, то я смог бы обучить всему и заставить подчиниться любого новичка, принадлежащего организации. Но мне нужен свой человек. Который будет отчитываться исключительно передо мной и никем больше, — пояснил Осаму, от чего Юко, кажется, все же стало чуть спокойнее, но главный страх никуда не делся. Черт знает этого человека и… разве она может вот так просто согласиться? А имеет ли право отказаться вообще? Одно слово полиции — и ее точно куда-то упекут.

— И как отнесется к этому твое начальство?

— Это уже мое дело, — само собой, отрицательно. И за ней могут приставить слежку. По крайней мере, Юко слишком много историй слышала от того же Сакуноске, чтобы понять, что от мафии ничего невозможно скрыть. И то, что он обеспечивает сирот, вероятнее всего, просто никого не волновало.

— Могу я отказаться? — тише спросила девушка, все же надеясь на то, что у нее есть возможность не работать на него.

— Конечно, можешь. Какой мне прок с того, если ты сама не хочешь? — тем более, учитывая то, что он хотел сделать это лично ее инициативой, чтобы Юко сама горела желанием быть его пешкой и думала о том, что помогает людям. Если же он начнет ее принуждать, то и результат будет в корне отличаться от желаемого. И сама Цушима сможет предать его в любой момент, стоит кому-то из организации только назвать цифру побольше. Не пойдет.

— А если… так, из интереса… сколько ты бы предложил за такую работу? Ну, само собой, если бы… к примеру, работала по выходным там только… чтобы еще успевала учиться в школе, — Юко прямо-таки видела, как он пытался сейчас не рассмеяться. Но сам он только прыснул, достав ручку из внутреннего кармашка своего пальто.

— Примерно столько, — он написал цифру на салфетке и протянул ей, наблюдая за тем, как меняется ее выражение лица.

— С-Столько?! Ты ноликом не ошибся, случаем? — испуганно возмутилась она, понимая, что ни на какой другой подработке в более зрелом возрасте она не сможет и половины из этого заработать.

«У всех сирот есть одна общая черта. Они жадны, а потому их слишком просто подкупить», — подумал Дазай, вспоминая прошлые сделки, когда ему приходилось вербовать новичков со способностями и заливать о том, насколько это выгодно. И иногда он, правда, заливал, а иногда… напротив, просто тащил за шкирку. Дрался, отлавливал, словно каких-то зверушек и заставлял присягнуть на верность мафии.

— Я подумаю об этом, — своеобразное: «я согласна, но мне нужно смириться с риском, чтобы приняться за работу». По крайней мере, именно так понимал ее слова Осаму, что слышал эту фразу уже очень… очень много раз.

— Чудненько. Может, тогда оставишь свой номер телефона, чтобы мы могли созвониться? Свой я дать не могу… конфиденциальная информация, знаешь ли, — и он развел руками с таким видом, словно ему самому это совсем не нравилось.

— У меня нет телефона, — и снова мгновенный ответ. Дазай смотрит на нее, не понимая, как вообще у подростка, учащегося в школе, не может быть телефона, а Юко же отводит взгляд, чувствуя этот его немой вопрос, но не желая отвечать.

— Должен был догадаться. Признаю, — сказал он так, словно извиняясь, но при этом так же спокойно и даже отстраненно, словно ему не хотелось признавать свою ошибку. — Что ж, тогда предлагаю обсудить это еще через неделю, как снова возьмешь на себя ночную смену.

«Надеюсь, что Ода не узнает о моем решении. Но так ведь будет лучше, правда? Я смогу зарабатывать и тоже помогать ребятам. И ему больше не придется отдавать всю свою зарплату на наше содержание», — подумала Юко, сжимая руки в кулаки, когда только представила реакцию мужчины на ее новый вид заработка.

— Да, наверное… так будет лучше, — и тем не менее, говорить о нем она не стала, просто-напросто боясь того, что может последовать за ее вопросом…

Но сколько бы Цушима не думала потом над его предложением, от чего-то она все время ставила его под сомнения. Здравый смысл буквально ей кричал о том, что, лишь общаясь с этим человеком, она подвергает себя и семью опасности. У Дазая наверняка было очень много врагов. Если не дай бог подумают о том, что здесь находится что-то ему дорогое, то именно Юко и ее опекун первыми попадутся под удар. А что же до него? Он и бровью ведь не поведет. Развернется, да найдет другое кафе и людей, до которых можно как-либо докопаться. Но с другой же стороны… что случится, попроси она в обмен у него еще защиту?

«Я, по-твоему, так похож на какого-то телохранителя?» — она прямо-таки видела это оскорбленное, такое недовольное выражение лица, когда Юко только заикнулась бы о том, что хотела бы гарантировано обезопасить свою семью от возможных казусов с ее будущей подработкой. Но, конечно же, эта просьба сама по себе была невыполнимой. Если они бы и договорились как-либо с Дазаем, это бы, наоборот, поставило всех под удар.

Хватает и того, что Ода работает на мафию, а если к ним регулярно будет заглядывать еще и второй, так и, к тому же, какая-то важная шишка, то… разве это ни у кого не вызовет подозрений? А лишнего внимания? Что-то, на самом деле, ей подсказывало, что об их ресторанчике Осаму узнал как раз-таки от Сакуноске. Но Цушима не рисковала и пока не спрашивала о нем, боясь, что это как-то может отразиться на работе ее дорогого человека. Героя, что буквально вытащил ее из трущоб и позволил снова жить…

— Эй, Цушима! Пойдешь сегодня с нами в караоке? — раздался девичий голос из толпы одноклассниц, что смотрели на нее не то с высокомерием, не то с жалостью, но что одно, что другое… жутко бесило.

— А… нет, я сегодня не смогу, — и так каждый раз. Юко неловко улыбается, представляя одни лишь траты на все это, что явно того не стоили, и сразу же отказывается, аргументируя все делами и подготовкой к экзаменам, которые, так-то, уже прошли, но ее это ни капли не заботило.

«Странная она какая-то», «Ага», «Как думаешь, что с ней такое?», — само собой, таких слов, как «интроверт» и «нелюбовь к общественным местам» они не знали. Но Цушиме те и не подходили, ведь… пусть в это и было сложно поверить, но общество ей нравилось. Нравилось общение, нравилось жить, нравилось планировать свое будущее и мечтать о том, чего никогда не будет, но… она все равно будет стараться. Постарается закончить среднюю школу, постарается найти хорошую подработку и пойти в старшую… быть может, даже закончить институт? Нет, сначала надо дотянуть хотя бы этот год. И старшая школа стояла, так-то, под большим вопросом. Надо ли ей это вообще? Может, лучше стоит сразу же начать работать и даже не сметь думать о чем-то большем?

«Но если Дазай действительно будет столько платить за работу…» — и единственной веточкой, способной вытянуть ее из этой ямы, как на зло, был именно этот мафиози. Жулик, суицидник, бабник и в целом крайне беззаботный человек, что ну никак не внушал доверия. А чуйка же подсказывала ей только о том, что нужно держаться от него подальше. Несколько раз она брала телефон дяди и хотела позвонить Сакуноске, чтобы рассказать об этом человеке, но… стоит ей только найти нужный контакт, как дальше нажать кнопку просто не выходит. Она смотрит на его номер, на одни и те же цифры, но… приступить к следующему шагу так и не решилась. До сих пор, а прошло уже, так-то, четыре дня. И еще через несколько суток ей придется дать ответ.

Юко по старой привычке заворачивает за угол магазина и прямо на узенькую улочку, по которой можно было гораздо быстрее добраться до дома. У велосипеда с утра слетела цепь, а из-за того, что поставить ее сама девушка была чуть-чуть не в состоянии, пришлось добраться на автобусе, а обратно — возвращаться, конечно же, пешком. Но тем, наверное, и лучше, ведь она все равно хотела подольше погулять. По улочкам, по темным закоулкам и к окраине города, где вдоль шоссе надо будет еще идти минут тридцать до ресторанчика. И по пути ей попадется только маленький магазинчик, где ей еще год назад предлагали спиртное, да хозяйственные товары.

— Мы не продаем алкоголь.

— Аа… совсем? — его растерянное выражение лица в тот момент надо было просто видеть.

— Совсем, — отвечает Юко, едва сдерживая смех.

— А веревку с мылом?

Девушка невольно улыбнулась, вспоминая все тот самый день, когда к ней впервые пришел настолько необычный посетитель, что по началу над ней просто, казалось, издевался. То скажет, что он не хочет есть, то не сможет точно найти ответ на вопрос в стиле «А зачем же ты пришел?», а то и вообще начнет с ней флиртовать, будто его никак не волновали ни разница в возрасте, ни ее положение и… обстановка в целом. То есть, она работала. А он, видите ли, столько разных намеков ей сделал, что Юко не то краснела, не то бледнела, желая лишь коснуться его своей ладошкой и сказать: «Дазай, да сдохни ты уже поскорее, а?». Помочь, так сказать, в затеянном. Но, само собой, это все шутки и в реальности она бы с ним так не поступила. Наверное. По крайней мере, до тех пор, пока он сам не перейдет грань. И… до тех пор, пока она не узнает, почему его не взяла тогда ее способность.

— Черт… — совсем тихо ругнулась Цушима, почувствовав пару холодных капель на своей руке и посмотрев наверх. Небо затянуло тяжелыми тучами и весь город, казалось, окрасился в серые цвета. Серые дома, серый тротуар, серая, почти что черная, черепица и окна…

А девушка ускоряет шаг, ведь прогулка под дождем без зонта вполне себе могла закончиться простудой или чем похуже. А дальше что? Попытки выждать, когда фармацевт выйдет на улицу покурить, да схватиться за него и потребовать принести нужные ей лекарства? Одни лишь только мысли об этом, на самом деле, ей претили. Но есть и другой вариант. Касаться первых встречных на улице и собирать с них деньги. Тоже вполне неплохой, пусть и не совсем законный, вариант.

— Эй-эй, крошка, ну куда ты побежала?! — громогласный, такой до ужаса знакомый голос заставил ее замереть на месте. Юко боится даже поворачиваться, когда в голове не осталось никаких мыслей, кроме воспоминаний.

«Этого не может быть. Не может, не может…» — она сжимает руки в кулаки и медленно чуть оборачивается. Позади нее стоял габаритный мужчина. Тушит сигарету, и девушка, не отрываясь, смотрит за движением его руки, когда ее бывший клиент бросает окурок.

— Что же ты язык-то проглотила? Разве тебя не учили здороваться со своими посетителями? Кажется, мы с друганом так и не попробовали твоего карри, — он делает шаг ей навстречу, а затем второй… медленно так, угрожающе приближаясь с каждой секундой.

«Он мертв, это все не по-настоящему. Это просто воображение, он бы не смог…» — девушка испуганно жмурится, а затем, через секунды две, открывает глаза. Мужчина совсем близко. Юко замирает всего на секунду, а потом тихо… так тихо выдает:

— Тебя тут нет, — уверенно шепчет девушка, вспоминая, как еще когда-то уже провожала так людей. Как на Новый Год к ним пришел пьяный придурок в костюме Санты и докапывался все до малышки-Сакуры… тогда Юко, не раздумывая, сказала ему ждать на улице и броситься под первую попавшуюся машину на шоссе. И ею оказался тогда грузовик. Мужчина простоял всю ночь на улице, а с утра, когда Юко вышла и собиралась дойти до ближайшего магазинчика, то перед ее же глазами тот самый продрогший и посиневший от холода человек кинулся под колеса… — Тебя тут нет, тебя тут…

— Не верится, правда? — с широкой улыбкой спросил мужчина, но та скорее походила на безумный оскал. И девушка пытается сбежать… слишком поздно, но уже разворачивается и дает деру, но ее хватают за запястье и с силой тащат на себя. Дергают и толкают в сторону стены, сжимают так, что это становится ужасно больно, и она вскрикивает, влепив свободной рукой размашистую пощечину. На секунду они оба замолкают. Ее рука горит, на его сальном лице же можно разглядеть розоватый след. Сам он, казалось, был в таком же шоке, что и девушка, а уже затем схватил ее за волосы, наматывая их на кулак. — Думала, ты такая умная?! Хотела заставить меня утопиться? Вырвать яйца моему соратнику?! Сумасшедшая тварь! — мужчина бьет ее с ноги по коленке и наклоняет едва ли не к самой земле. — Эй, ты же не думала, что я пришел, совсем не подготовившись? — он оттянул ее волосы, заставляя поднять голову. И только сейчас она заметила, что в его одежде не было свободных дыр. Она не могла напрямую коснуться его кожи и, по факту, упустила свою единственную возможность избавиться от него, когда только залепила пощечину в надежде хоть как-то защититься.

— Отпусти… пусти меня! — отчаянный выкрик сопровождается мощным ударом. Настолько сильным, что она согнулась в три погибели и уже точно не могла сопротивляться.

— Тц-тц-тц, — но ее заставили подняться. Вопреки ужасной боли в животе, вопреки состоянию… сейчас она едва стояла на ватных ногах, вот-вот готовясь просто упасть, когда ее буквально держали за одежду. — Конечно же, я отпущу тебя. Сразу после того, как ты сядешь в машину. Доедешь со мной до того самого моста, — Юко ужаснулась, со страхом поднимая на него взгляд, когда мужчина продолжил: — Там мы с друзьями пустим тебя по кругу, а затем отпустим… вслед за моим товарищем. На этот раз ты же постараешься быть хорошей девочкой, правда? Само собой, ты принесешь пользу, даже если просто сдохнешь в дороге, но… согласись, так будет совсем не интересно. Я…

Цушима его уже не слышала. Только следила за губами, какой-то голос в голове перемешался с его противным смехом, но от шока не могла сделать ничего. Сопротивляться? Ее убьют. Молча послушаться? Ее все равно убьют. Попробовать коснуться его лица? Не выйдет. Ничего не выйдет…

И в тот же момент, когда девушка вжалась в стену и смотрела на него перепуганными глазами… когда истерика дошла до своего пика и в горле застрял немой крик, когда мыслей просто уже не осталось и одно прикосновение к ней убило в Юко последние капли здравого рассудка… что-то дало трещину и звук выстрела вернул ее в сознание. Мужчина упал замертво.

— Надо же, а я уже было начал думать, что он и после пули не заткнется, — они стояли под дождем, по близости — ни одного живого человека. Цушима все так же не сводила с трупа взгляд, когда перед глазами мелькал один и тот же человек в костюме Санты, чья кровь окрасила снег в алый цвет…

«Шок, панический ужас, возможно, скоро так же появятся гематомы…» — некоторое время он смотрит на нее, оценивая состояние своей будущей подопечной, что все так же будто его совсем не замечала. Но, само собой, Осаму понимал, из-за чего, и прекрасно знал, как мог это исправить.

Парень убирает пистолет, привычным жестом крутанув его в руке, после чего аккуратно перешагивает через труп, будто он ребенок, что старается перепрыгнуть через лужу и не задеть ее. И уже затем Дазай раскрывает свои ладони над ее головой, будто пытаясь скрыть тем самым от дождя, чем и заставил девушку обратить на себя внимание.

— Ты?.. — одно лишь слово, но сколько же в него было вложено надежды… на самом деле, было даже как-то непривычно. И, по-своему, неловко, ведь произошедшее сейчас целиком и полностью лежало лишь на его совести. Своеобразный план, очередная схема в голове, что должна была ему предоставить шанс сократить время на выстраивание близких отношений, чтобы сразу перейти с ней к делу.

— Всего лишь я, — сейчас она, как никогда ранее, была рада увидеть эту пустую, но такую легкую улыбку на столь раздражающем ее лице. — А ты ожидала увидеть кого-то другого? — он совсем немного склонил голову в бок, изобразив при этом тоску, словно ему, и впрямь, была неприятна сама мысль о том, что Юко, к примеру, хотела видеть сейчас своего дядю, учителя, любимого мальчика или же кого-либо еще, но только не его. В прочем, от части… всего лишь от части, но это и правда его чуть-чуть задевало. — И скажи-ка мне, дорогуша… — Осаму выдержал паузу, чтобы казаться серьезнее, но это у него ничуть не получалось. — Чего же мы под дождем гуляем, а? Кто-то не болел давно или же от работы пытается отмазаться? — с прищуром, будто в чем-то ее подозревая, спросил парень, но ответа от нее он так и не дождался. Ни на один из своих вопросов…

— Спасибо, — она просто обняла его. Уткнулась лицом в грудь, закрыла глаза и прижалась к мафиози, но… вовсе не цеплялась за него, как за спасительный круг, и уж точно не пыталась соблазнить, как те же дамы в возрасте, с коими он болтался в клубах, либо же в каких местах похуже. Ощущалось совершенно по-другому и Осаму просто растерялся, недоуменно посмотрев на девушку, как бы безмолвно спрашивая, что ей от него сейчас надо и чего она пытается добиться. Утешения? Не похоже. Ласки? Вряд ли. Так чего?..

Притворная улыбка пропадает с его лица, когда он незаинтересованно смотрит на ее макушку и еще некоторое время не предпринимает ничего, пытаясь все понять, почему она его обняла, и от чего… Дазай чувствует такое непривычное тепло, что словно бы предназначалось вовсе не ему. Секундная тревога в скором времени сменилась облегчением. Он расслабился, тихо вздохнул и все же положил свою перебинтованную руку на голову девушки, совсем немного зарываясь пальцами в ее шелковистые волосы.

— Я подвезу тебя до ресторана. Мои люди подъедут сюда минут через пять, — сообщил он, не предлагая ей поехать вместе с ним, а скорее оповестив ее об этом, как о чем-то неизбежном. О чем-то таком, на что Юко просто не сможет сказать «нет».

— Прошу, давай без машин?.. — тихо попросила она его, уже и не став спрашивать о том, когда он успел их вызвать, что те сделают с трупом и кто именно окажется за водительским сидением.

— Предлагаешь мне угнать у кого-нибудь мотоцикл? В про-очем… — протянул он, вспоминая, само собой, о своем напарнике, что дорожил своим мотоциклом даже больше, чем жизнью самого Осаму. Впрочем, он любой другой вещью бы дорожил гораздо больше, ведь Дазая и его вечные шутки про его низкий рост тот просто ненавидел.

— Я лучше сама… как-нибудь пешком.

— Вот же ж… проблемная какая, — недовольно, но так по-детски пробурчал Дазай, приобняв ее второй рукой за плечи, не то пытаясь согреть ее, не то просто положив так руку для удобства, в чем он, кстати, и пытался сейчас себя убедить.

— Какая есть, — с ее губ слетел тихий смешок. — Еще не передумал на мой счет?

— Скорее, убедился, что за тобой нужен глаз да глаз. Проблемный подчиненный, да вот только мне и не таких давали в руки, — обреченно вздохнув, честно признался он, даже не пытаясь того как-то скрыть. — Ничего, как-нибудь выдрессируем.

— Методом кнута и пряника? — она попыталась сейчас пошутить, а Осаму только слабо усмехнулся, восприняв эту фразу совершенно по-другому.

— В таком случае, начнем, пожалуй, с пряника, — ведь кнутом являлся сейчас труп человека, специально подосланного к ней с целью напугать. За ее убийство ему пообещали помилование портовой мафии, а этот мусор, что осмеливался сливать информацию другой организации, вцепился за свою возможность, как за последний шанс начать жизнь с чистого листа. — Ты не голодна? Я вот очень. Работа в мафии порой та-ак плохо сказывается на чьем-нибудь здоровье… то не спишь по двое суток, то голодаешь… а потом подчиненные глазеют на тебя, как на какого-то умалишенного, когда ты посреди перестрелки решил устроить перекус…

— Могу их понять. Прости, у меня… кусок в горло не лезет. Честно, — казалось, что если она сейчас съест хотя бы что-нибудь, то еда просто-напросто выйдет их нее обратно, так еще и в ту же самую минуту.

— Брось это дело.

— Что?.. — тише переспросила Цушима, но не из-за того, что не расслышала, а скорее потому что просто банально и не поняла, о чем конкретно он сейчас говорил.

— Самокопания никак не воскресят его, да и… что-то мне подсказывает, что этого ты все равно не хочешь. Так есть ли смысл тонуть дальше из-за умершего человека, если…

— Ладно, ладно. Убедил, — на выдохе ответила Юко, как бы тем самым говоря, что ему можно дальше и не продолжать. — Так… и куда мы пойдем?

— Есть одно заведение. Думаю, тебе оно тоже придется по душе, — чуть ли не на распев протянул парень, когда приобнял ее за плечи и уже повел в нужную сторону, но… остановился, заметив ее взгляд. — Ты не волнуйся. Мои ребята быстро заметут здесь все следы.