До свадьбы заживёт (гет)

Посреди парка догорал покорёженный остов пиратского судна, рядом с которым деловито копошились медики и бойцы Шинсенгуми, собирающие трупы, оружие и личные вещи убитых работорговцев. За полицейским оцеплением теснилась кучка зевак. Чуть в стороне, укрывшись от палящего солнца под «пляжными зонтами», работала съемочная команда одного из телеканалов, ведущая прямую трансляцию с места событий. Они попытались узнать у командующего Кондо, кто же именно положил пиратов, но тот отказался от комментариев, сославшись на секретность.

Окита Сого во всей этой суете участия не принимал: после получения первой медицинской помощи офицер забрался в глубину парка, где пристроился под раскидистым дубом и теперь дремал, опёршись спиной на его ствол и нацепив на лицо неизменную «глазастую» маску. Рана, оставленная ударом Кагуры, была зашита, при этом шов практически не просматривался под слоем специального медицинского герметика, а несколько порезов на руках скрывались под полосками пластыря. Ещё недавно образцово чистая форма была измята, припорошена пылью, заляпана кровью и порвана в нескольких местах. Весь внешний вид Короля Садистов буквально кричал о том, что тот не так давно вышел победителем из тяжелой схватки.

— Не любишь повышенное внимание? — голос Кагуры, раздавшийся у него над ухом, застал парня врасплох, словно гром среди ясного неба.

— Чтоб тебя, Чина! — невольно дёрнулся офицер, снимая маску для сна.

— Можешь считать это маленькой местью, садюга тупоголовый, — фыркнула гордая представительница клана Ято, одежда которой выглядели ничуть не лучше, чем у полицейского, после чего бесцеремонно уселась на траву между расставленных ног парня и откинула голову ему на плечо.

Над поляной повисла тишина: растерянный Сого ошалело хлопал глазами, а девушка, голова и правая рука которой были покрыты витками бинта, с довольной улыбкой наслаждалась теплом его тела и вибрацией его заполошно бьющегося сердца. Парню понадобился десяток секунд, чтобы прийти в себя, после чего он спросил угрожающим голосом:

— Ты чего творишь, шмакодявка? — При этом его правая рука абсолютно естественно и словно бы сама по себе обняла девушку за талию, а левой он дёрнул её за нос.

— Тебя забыла спросить, придурок, — огрызнулась та, ткнув его локтем в живот.

И снова какое-то время было тихо, лишь ветер шелестел листвой, бросая на сидящую под деревом парочку мешанину из света и тени. А потом Кагура вдруг расцепила руки обнимающего её полицейского и встала на колени, лицом к нему. Как-то неуверенно протянув руку к залитому герметиком порезу, оставленному её зонтом, она на мгновение замерла, не решаясь прикоснуться, но под спокойным взглядом красных глаз переборола смущение и осторожно прижала ладонь к его левой скуле.

— Прости, Сого, — и вновь парень вздрогнул, услышав своё имя из её уст. — Я не хотела этого.

— До свадьбы заживёт, — хмыкнул мечник, на губах которого появилась столь не свойственная ему мягкая улыбка, а всегда безучастный взгляд его красных глаз наполнился теплом.

Девушка открыла рот, собираясь сказать ещё что-то, однако Сого опередил её: качнувшись вперёд, он притянул инопланетянку к себе и поцеловал, удерживая рукой за затылок. Когда их губы разомкнулись, покрасневшая аки маков цвет Кагура, которая даже не пыталась сопротивляться самоуправству мечника, буквально через несколько секунд уже сама дёрнула парня к себе, ухватив за галстук.

P.S.

Гинтоки валялся на диване, листая Джамп. В помещении кроме него находился только Садахару, который мирно дрых в углу. Само собой, что Широяше было прекрасно известно, где обретаются его сотрудники: Шинпачи умотал на тренировку своего фан-клуба, а Кагуру умыкнул Окито Сого. Причём именно умыкнул, в самом прямом смысле этого слова. Закинул на плечо и уволок, сопроводив данное действие словами: «Извините за вторжение, данна, но у нас с Чиной сви… поединок внезапно организовался». Девушка при этом очень грозно хмурила брови и костерила садюгу на всю глубину его родословной, однако слишком уж довольный голос у неё был для человека, которого к чему-то принуждают… не говоря уже об отсутствии попыток воспротивиться столь бесцеремонным действиям парня. Гинтоки, два дня назад ставший случайным свидетелем их обнимашек-целовашек и обоюдных признаний в любви, прокомментировал происходящее фразой «Совет да любовь», даже не соизволив поднять глаза от книги. Кагура, которую Сого уже вытащил наружу, возмущенно выкрикнула: «И ты, братик-ару!», и на этом инцидент был исчерпан.

— Давно не виделись, Саката-сан, — прошептала прямо ему на ухо Гедомару.

— И ещё бы столько же тебя не видеть. — К неудовольствию шикигами, самурай даже не вздрогнул.

— Дело у меня к тебе, — проговорила демонесса, усаживаясь на диван и одёргивая неизменное чёрное кимоно.

— Да уж явно не сплетничать пришла, — улыбнулся мужчина, отложил Джамп в сторону и принял сидячие положение, опустив ноги на пол.

— Точнее, не у меня, а у хозяйки, — уточнила Гедомару, отбивая пальцами рук какой-то ритм на своей дубине.

— Госпоже Кристел требуется моя помощь? — Гинтоки подобрался, словно бегун перед стартом.

— Она целое сочинение написала, пытаясь составить идеальный план, — губы демонессы изогнулись в усмешке. — Но мне лень ему следовать, — она поднялась на ноги и ткнула мужчину в грудь навершием своего оружия, с лёгкостью удерживая эту громадину одной рукой. — Ты ведь любишь её, Саката-сан?

— Есть такое, — не стал отпираться от очевидного самурай.

— И ты не поверишь, но это чувство взаимно. — Она не удержалась от ехидного смешка при виде смятения на лице мужчины. — Но хозяйка слишком запуталась в своих желаниях и страхах и теперь попросту не способна сделать хоть что-то осмысленное.

— Я…

— Она прямо сейчас сидит дома и сгрызает под корень ногти на руках, — не дала ничего сказать Гинтоки шикигами. — И если ты стартуешь прямо сейчас, то шанс на их спасение ещё есть. — Лицо Гедомару внезапно стало жестким, а дубина сместилась с груди самурая в область паха. — Но даже не думай поступить с госпожой по принципу «поматросить и бросить», иначе ты пожалеешь, что родился на этот свет, «Белый демон».