Разлука, верность и звезды (гет)

Лишь небольшой дом и роскошный сад Анайрэ оставила себе. Ибо это дом, где прошли самые счастливые годы ее жизни с Нолофинвэ. Дом, который Нолофинвэ подарил ей на свадьбу, который помнил первые шаги ее детей. И сад, благодаря заботе о котором она все еще жива, хотя могла бы отойти в Чертоги.

Всё остальное — дома своих взрослых детей, мастерские, конюшни и многое другое — она передала под временное управление Арафинвэ. Пусть не пустуют, пусть этим всем пользуются те, кому нужно. Отказалась она и от помощниц, предпочитая справляться с повседневными заботами в одиночестве.

К своему дому она относилась, как к храму. Заботливо, с нежностью протирала пыль с мебели, книг, статуэток, но в комнате Нолофинвэ старалась сохранить небольшой беспорядок, как это было при нем. И неизменно зажигала каждый вечер свечу на окне.

Были у нее дни, когда огромной черной волной накатывала тоска. Тогда цветы увядали в саду, комнаты в доме покрывались пылью. Как только эльфийка вновь приходила в себя, она трудилась, не покладая рук — и снова в ее владениях царил порядок.

Она никого не принимала в доме — не потому, что была негостеприимной. Просто оберегала пространство, которое после Исхода стало священным. Однако ее редкие посетители не страдали — им очень нравились уютные беседки в ее саду, а под огромной яблоней их ждал накрытый стол. Это даже лучше, чем в комнате.

Но настал момент, когда эльфийка отворила дверь утопающего в цветах белоснежного дома перед гостями. После долгих скитаний в Валинор вернулась дочь Турукано, Итариллэ — и не одна. С ней был муж из рода Людей, старый Туор.

...Последний раз Анайрэ видела Итарилле маленькой девчушкой. Она хотела оставить малышку себе, но Турукано и Эленвэ решили иначе.

Теперь перед ней стояла златоволосая красавица. Внучка прибыла со своим мужем. Так Анайрэ впервые увидела представителя Второрожденных — не молодого полуэльфа, каким был Эарендил, а изрядно постаревшего, но все еще сильного морехода. Серебристые волосы и борода, могучее тело, обветренное лицо, светящиеся добротой глаза...

Супруги долго скитались по морям. За это время Эарендил успел доплыть до Валинора и позвать на помощь, а войско Валинора — собраться на Войну гнева и пересечь Великое море.

И вот морские странники, наконец, отыскали Благословенную землю. Потрепанный штормами корабль, ведомый помощью Ульмо и светом Звезды Эарендила, достиг заветных берегов.

Супругов встретили трое майар — один из свиты Намо, двое — служители Манвэ. Первый предложил направить смертного в специальное место в Чертогах, но майар из свиты Манвэ настояли на ином: передать супругов эльфам Тириона — до тех пор, пока Валар не решат судьбу Туора.

Финдарато и сам был бы рад предоставить им кров, но решил, что вдове его дяди следует — хотя бы на время — выйти из оцепенения, в котором она пребывала.

Пока Итариллэ с Туором гуляли по Тириону, Анайрэ мыла каждый уголок своего дома, протирала окна, стелила постель. Она приготовила для супругов бывшую комнату Турукано.

Эльфийка подошла к огромной яблоне и выбрала два огромных, самых лучших плода. Положила на серебряное блюдо. Достала из погреба бутыль с мирувором. Все это поставила на стол в комнате Турукано. Конечно, внучку и ее супруга ждал отличный обед, но это будет приятным дополнением, когда гости пойдут в опочивальню.

Протирая стол, она вспомнила, как сидел здесь ее сын и рисовал на большом листе дома, колонны, дворец... «Аммэ, когда я вырасту, я обязательно построю город, похожий на Тирион», — сказал тогда мальчик. «Конечно, построишь», — улыбнулась счастливая мама.

Несколько слезинок капнуло на стол. Анайрэ стерла их тряпкой. Прочь, прочь воспоминания — гостей надо встречать с радостью. Тем более, она действительно очень хотела их видеть. Обойдя дом еще раз, хозяйка убедилась, что везде очень чисто. Только дверь, ведущую в комнату Нолофинвэ, она заперла на ключ.

Наконец, гости явились.

— Мы едва не погибли, но нас спасла новая звезда. Когда все другие звезды скрылись в тумане, она помогла нам выбраться из плена Зачарованных островов, — поведал Туор.

— Звезда надежды, звезда Эарендила, — ответила Анайрэ.

— Сын наш! — воскликнула Идриль. — Дадут ли нам с ним увидеться?

— Я видела его мимолетом, когда он призывал помощь Эндорэ, потом его отправили нести надежду народам Арды. Но вам, думаю, позволят встретиться.

— Как же этот Белый город похож на наш Гондолин! — воскликнул Туор.

— Нет, любимый. Это Гондолин похож на Тирион, — ответила Итарилле. Ее лицо резко помрачнело и она тихо добавила:

— Был...

— Я причинил тебе боль невольным воспоминанием? Прости..

— Нет, meldo. Враг погубил Гондолин, но он его величественные башни и сияющие фонтаны — вечно живы, пока живы мы сами.

— Рада слышать, что моему сыну удалось создать столь прекрасный город, — вмешалась Анайрэ.

Смеркалось. Настал час зажжения свечи.

…Через месяц Туору и Итарилле было приказано явиться в Маханаксар, предстать перед Советом Валар. Финдарато поехал с ними. Такую же волю высказала и Анайрэ, собираясь выступить в защиту новообретенного родственника.

Последний раз она была здесь, когда Нолофинвэ перед лицом Валар простил угрозы брата. Над Аманом в тот час разливался волшебный свет Двух Древ — и никто не знал, что он вскоре угаснет. Сладко-горькие воспоминания, подобные тем, которые остались у Идриль и ее мужа о Гондолине...

— Полагаю, что смертный, который ступил на землю Амана без дозволения Валар, должен понести наказание, — Намо, как обычно, был строг и суров.

— Я дозволил ему, — возразил Ульмо.

— Прошу слова, — обратился Финдарато, — полагаю, что родители Эарендила Морехода, который стал Посланником Средиземья, заслуживают милосердия и гостеприимства.

— Я был бы рад оказать им честь, — молвил Манвэ. — но невозможно слишком часто менять установленный порядок.

Вперед выступила Анайрэ. Свет ее памяти, сила ее любви придали ей дерзости:

— О, великие Владыки! Как мать сыновей, верных Свету до конца, как вдова героя, который лично сразился с Моринготто, прошу оказать высокую милость этому смертному и предоставить ему право выбора судьбы. Так, как это было сделано в отношении Эарендила, Эльвинг и их потомков.

— Я не думаю, эльдиэ, что твой супруг одобрил бы твой аргумент, — нахмурился Намо.

— Да, я знаю: он сражался не за награду себе или своей семье. Но я прошу не за себя.

— Окончательное решение принимать не мне, — торжественно произнес Манвэ, — но я слышу вас и обращусь к Единому.

Лучи яркого света озарили Круг Судеб.

...Через несколько дней морехода было не узнать. Теперь он — не почтенный старец, а мудрый эльф с длинными белыми волосами. Бороду Туор решил оставить. Он подружился с Махтаном, и кузнец шутил: «Отныне я не единственный бородатый эльда».

Настала пора, когда супружеской паре предстояло покинуть белокаменный дом Анайрэ. Они переселялись к границе Разделяющих морей — туда, где жила прекрасная Эльвинг и где они могли бы встречаться с сыном.

— Увидимся еще. В этом городе вам всегда рады, — провожал их Финдарато. Анайрэ, улыбаясь сквозь невольно выступившие слезы, нежно обняла внучку. В вечернем небе зажглась Звезда Надежды.