Гарри Поттер и Лабиринт минотавра (джен)

— Все гораздо лучше, чем могло бы быть, — проговорила Гермиона, переводя дух после тягостного прыжка сквозь пространство. — Он делает поразительные успехи. Просто поразительные. За какие-то десять дней.

— Да, — вздохнул Рон. — Но наблюдать за тем, как твой самый близкий человек с криком забивается в угол, а потом с трудом складывает слова, как маленький ребенок… Я думал, у меня сердце разорвется.

— Милый, не гневи небеса. Мы были на волосок от того, чтобы потерять его, — бросила Гермиона. — Мы могли обнаружить только его труп. Или бледное растение безо всяких шансов на выздоровление. А сейчас… Ты заметил, с каким усердием он прорывается к нам? Как много сил у него уходит на это? Гарри не сдается. Вот что я поняла сегодня. Он работает, как каторжный. С утра до вечера. Несмотря ни на что. Я никогда не гордилась его успехами так, как сегодня. Даже когда он победил Волдеморта. Он трудится. И мы тоже не станем сидеть сложа руки, не так ли?

— Я готов даже копать колодцы голыми руками. А что, уже есть работа? — встрепенулся Рон.

Гермиона улыбнулась.

— Сегодня в десять вечера назначен общий сбор. Там все и обсудим.

— Где?

— Долго рассказывать, потом сам поймешь. В общем, работа будет у всех, я думаю.

— Гермиона, — Рон сказал это так, что она резко обернулась. — Скажи мне честно: ты веришь в то, что мы узнаем правду? Я просто задыхаюсь об бешенства, но ведь эти сволочи оставили нас буквально ни с чем. У нас нет ничего! Кого искать? Где? Можно сколько угодно кричать о своей жажде мщения, но…

— Да, Ронни, — серьезно ответила она. — Я действительно в это верю. Во-первых, мне просто нужно в это верить, иначе я просто взорвусь от ярости. А во-вторых, наши руки не совсем пусты. Они оставили нам Гарри. Живым. И есть шанс, что через какое-то время он сможет вспомнить еще что-то ценное. Кроме того, в том треклятом сарае Сьюзен с Бутом нашли кое-что. Мелочи и пустяки, но знаешь, в магловских детективах сыщики иногда находили преступников, просто изучая всякую ерунду. И из этой ерунды вырастала правда. Ты, разумеется, никогда не читал такие книжки. А я читала. И Сьюзен читала. У маглов нет веритасерума, нет легилименции, но, представь себе, они справляются! И мы справимся.

Рон провел своей большой ладонью по ее непослушным, вечно растрепанным волосам и, вдруг нежно и сильно привлек к себе, приникнув к губам. Поцелуй застал ее врасплох, Гермиона пискнула, но охотно ответила ему, и они оба на некоторое время пропали, исчезли из реальности, позабыв обо всем.

— Что это на тебя вдруг нашло? — улыбаясь, спросила его Гермиона, когда они, наконец, вернулись из головокружительного полета на грешную землю.

— Ничего особенного, — буркнул Рон, сияя как медная монета. — Я до полусмерти влюблен в свою жену. И не устаю удивляться, как мне удалось затащить под венец самую великолепную колдунью на свете.

— Знаешь, милый, — нежно проворковала Гермиона. — Может, пришла пора признаться тебе. На самом деле в этом тоже есть заслуга Гарри.

— Ну-ка, ну-ка! — с притворным возмущением пробасил Рон. — Что это еще за секреты у меня за спиной? Выкладывай!

Гермиона засмеялась, увлекла его к диванчику в углу гостиной. Они бухнулись на него обнявшись.

— Он как-то раз предупредил меня, что ты собираешься сделать мне предложение, — начала она. Рон возмущенно ее перебил:

— Вот жук! Ну, Гарри! Мы еще поговорим с тобой об этом…

Гермиона фыркнула.

— Да, предупредил. И правильно сделал, если честно. Я не думала, что мы уладим с тобой это дело так скоропалительно… Он очень боялся за тебя и переживал. Поэтому решил вмешаться… Гарри говорил со мной о тебе, Ронни. Говорил так, что у меня все внутри просто перевернулось. В тот момент я словно заново узнала тебя, заново полюбила. И когда ты на следующий день принес мне вот это чудесное колечко (она покрутила перед его глазами ладонь с тоненьким блестящим кольцом на безымянном пальце), я уже была уверена в том, что ты — единственный мужчина, который мне нужен.

— Не знаю, что ты во мне нашла, Гермиона, — тихо и серьезно сказал он, целуя ее в макушку. — Но я каждый день благодарю небеса за то, что мы вместе. Может, это не всегда заметно. Особенно когда мы ругаемся или я пропадаю на работе целыми днями. Но ты всегда была моим солнцем, Гермиона. И я люблю тебя. Наверное, всегда любил, просто дурак был. Долго не мог это понять. А потом долго не мог поверить, что такое вообще возможно. На тебя заглядывался Крам. А ведь он самый знаменитый ловец в мире! И рядом всегда был Гарри…

— Об этом он тоже мне тогда сказал, — проговорила Гермиона. — И как раз после этого я все и решила.

— Почему? — заинтересовался Рон.

— Потому что тогда, в лесу, ты вернулся, — ответила она. — Ты ведь наверняка представлял себе нас с ним. Ну, что мы вместе. Ведь было, а?

— Было, — со вздохом признался он. — Умирал от ревности и чуть не загрыз сам себя.

— Но несмотря на это, ты все равно вернулся, Ронни. Мучился, но все равно искал нас и нашел. Даже не зная, что тебя ждет. Заранее согласившись с любым исходом. И это было… В общем, я поняла, что ты действительно любишь меня по-настоящему. И тебе можно довериться на всю жизнь.

— Гермиона, если я спрошу, ты ответишь мне честно? — вдруг тихо произнес Рон. — Неужели ты никогда не думала, что ты и Гарри… Почему я? Почему не он? Это же Гарри!

— Мой глупенький ревнивец, — нежно улыбнулась Гермиона. — Нет, милый. Гарри мне все равно что родной брат. У нас никогда не было этого притяжения, какое всегда было с тобой. Я восхищаюсь им с самых первых дней и люблю его всем сердцем, но… Он не способен дать мне то, в чем я нуждаюсь. А я никогда не смогла бы дать ему то, что он так легко находит в Джинни. У нас с ним всегда было совершенно другое, и… Нет, Ронни. Ты зря так мучился. Как бы я ни злилась на тебя временами, я все равно знаю, что мне не нужен никто, кроме тебя. Наверное, ты единственный мужчина на свете, который способен терпеть мой характер. Ты никогда не давил на меня. С тобой я чувствую себя и свободной, и защищенной одновременно. Я могу делать карьеру, учиться, расти. Быть такой, какая я есть. Просто быть собой. Ты уникальный мужчина, Рональд Уизли, знаешь? Ты позволяешь своей жене быть сильной и независимой. И не обрастаешь по этому поводу глупыми мужскими комплексами, не пытаешься запереть меня дома из страха, что я вдруг стану лучше тебя.

— А ты и так всегда была лучше меня, — вставил Рон с недоумением. — Чем тут обрастать-то? Хоть позеленей я от натуги, что толку? Ты всегда была гораздо умнее.

Гермиона не выдержала и снова притянула его голову к себе. Разговор прервался, и реальность снова растворилась в блаженной нежности...

— Ум — это еще не все, милый, — наконец, произнесла Гермиона, переводя дух после волшебного полета. — То, что есть у тебя… Ты не представляешь, как мало на свете женщин, которые могут похвастаться таким мужем, как ты. Ты — мое чудо, Ронни. И я счастлива быть твоей женой, знай это.

И мир снова стремительно завертелся вокруг, исчезая в нежной дымке любви двух людей, чьи сердца давно и навсегда принадлежат друг другу.

А спустя пару часов в большой палатке, которую разбили на краю леса, закрыв всевозможными защитными заклинаниями, старые часы в деревянном кожухе, стоявшие на столе в центре просторной комнаты, пробили десять раз. Гермиона решительно поднялась с места и, оглядев собравшихся, начала свою речь.

— Мы все знаем, что случилось и почему мы собрались сегодня. Прежде, чем мы всё обсудим и решим, как действовать, я хочу, чтобы мы раз и навсегда избавились от взаимных подозрений. Предупреждаю: это не совсем законный способ, но я не нашла ничего более эффективного. «Клятва бумеранга» была признана потенциально опасной и запрещена к использованию еще в конце XIX века, сейчас мало кто о ней знает, но…

Она запнулась, решив свернуть длинное объяснение.

— В общем, противоядия нет, потому что это не зелье. Контрзаклятия я тоже не знаю, так что избежать последствий невозможно. Суть проста: я произнесу заклинание, и мы все по очереди выпьем заговоренную воду. Если среди тех, кто присутствует при этом, есть тот, кто прямо причастен к преступлению, он, что называется, поймает бумеранг. И на него обрушится та пытка, которую пришлось вынести Гарри по его вине. Минута за минутой, час за часом. Он прочувствует и переживет в точности так же, как это было с Гарри. Заклятие начнет действовать в течение пяти-десяти минут. А для невиновных это просто обычная вода. Так что после этого мы сможем быть полностью уверены друг в друге и обсудить наше дело.

Все, кто был сейчас вокруг стола, кто сидел чуть поодаль, зашевелились и загудели.

— Начнем, пожалуй, — произнесла Гермиона.

Несколько движений палочкой — и на столе перед ней появился небольшой серебряный котел, наполненный водой. Гермиона распрямила плечи и тряхнула головой. Вид у нее был такой завораживающий, что все торжественно поднялись на ноги и встали вокруг стола, не решаясь издать ни звука. Рон смотрел на жену и почти не мог узнать: она была словно мифическая богиня мщения, вышедшая навстречу своей жертве. Красивая, неумолимая, решительная. В эту минуту от нее исходила такая мощь, что у всех мурашки побежали по коже. Карие глаза сверкнули, она взмахнула палочкой и громко произнесла длинную фразу на неведомом языке.

Легкое жужжание, потом красноватая вспышка — и вокруг всех, кто столпился в центре комнаты, пролетел крошечный красный уголек, будто связывая их в сноп. Сделав несколько кругов, уголек вернулся к серебряному котлу и опустился в воду. Гермиона порылась в кармане и достала небольшой серебряный стаканчик.

— Я первая, если позволите, — сказала она, наполняя его водой из котла.

— Гермиона, тебе необязательно это делать, — подал голос возмущенный Невилл. — Мы и без того прекрасно знаем, что ты ни при чем.

— Спасибо, Невилл, — с достоинством ответила Гермиона. — Но будет лучше, если мы будем на равных. И все сделаем это на глазах друг у друга. Я тоже абсолютно в тебе уверена. Как и в том, что среди нас нет предателя. Но так будет лучше, ты согласен?

— Абсолютно! — воскликнул он, подходя к ней. — Тогда я следующий.

— Не гони коней, приятель, — фыркнул Рон. — Занимай за мной. Я следом за Гермионой.

— Уж про тебя-то точно никто такого не подумает, — подала голос Сьюзен.

— И тем не менее, — ответил он, забирая у Гермионы серебряный стаканчик и наполняя его водой.

Все подходили по очереди и пили. Когда последний из присутствующих поставил на стол пустой стаканчик, Гермиона убрала его в карман и еще раз взмахнула палочкой. Котел опустел и через некоторое время исчез.

— Подождем минут десять и начнем, хорошо? — сказала она, опускаясь на стул.

Все сделали то же самое. Сначала молча смотрели друг на друга, потом начали переговариваться вполголоса, и очень скоро комната наполнилась гулом разных разговоров. «С мандрагорами в этом году просто беда…». «И я говорю ему: если ты не прекратишь, я шарахну тебя конфундусом». «В январе у него будет аттестация, мама ужасно переживает…». Старые приятели явно увлеклись разговорами и с удовольствием узнавали друг у друга последние новости. Гермиона и Рон, переглянувшись, улыбнулись друг другу и посмотрели на часы.

— Что ж, можно продолжать, я думаю, — громко произнес он, прекращая оживленный гомон. — Я не сомневался ни в ком из вас, ребят. Честное слово. Но Гермиона права: эта клятва сэкономит нам уйму времени и сил.

— Да, конечно, — ответила Сьюзен. — Никто не в обиде, Рон.

Гермиона снова поднялась с места.

— Прошу прощения за эту проверку, — начала она. — Надеюсь, вы все понимаете, что нам придется действовать в абсолютной тайне. Пока у нас почти ничего нет, кроме каких-то предположений и мелочей. Но каждый из нас хотел бы обнаружить и наказать это чудовище. Поэтому нам нужно тихо, незаметно расставить сеть. Малейшие обрывки разговоров и слухов, малейшие намеки и детали имеют огромное значение. Теперь давайте по очереди. Что у нас есть и как мы будем действовать. Сью?

Сьюзен вздохнула и взяла слово.

— Есть у нас немного. Если коротко. Четыре месяца назад кто-то подставил Гарри под обвинение в использовании непростительных заклятий. Двое свидетелей защиты по делу, которое он вел, появились из ниоткуда и фактически разваливали его расследование. В какой-то момент они были найдены убитыми. Его второй палочкой, которая каким-то образом пропала из его кабинета, видимо, за несколько дней до происшествия. И оставлена на месте преступления. Его палочка из остролиста обычно у него с собой, а этой он пользуется время от времени… В общем, приори инкантатем показал, что убийство совершено ею. На Гарри повисло подозрение в двойном убийстве, от коллег по отделу он, разумеется, вовремя ускользнул. И с тех пор был в розыске. А две недели назад мы получили анонимную сову с сообщением, где его можно обнаружить. И…

Она сбилась, отвернулась в сторону, шумно выдохнула и потом продолжила.

— В общем, мы его обнаружили. Да… На месте мы нашли несколько мелочей, которые позволяют сделать вывод, что непосредственными исполнителями были двое. Мужчины средних лет, скорее всего со дна общества. У обоих проблемы с зубами. Один высокий, второй пониже, и у него должна быть немного странная походка, чуть вприпрыжку. Кто-то из них шатен с проседью. Нам повезло, что накануне был дождь и на почве сохранились следы… С деньгами у них явно напряженка. По крайней мере, у одного из них проблемы с алкоголем. Скорее всего, у высокого. Им наверняка просто заплатили за эту гнусность, и заплатили немало…

— Поэтому вся гильдия трактирщиков уже предупреждена, — бросил Симус. — Если вдруг появятся оборванцы, которые неожиданно начнут щедро сорить деньгами, сразу сообщать Смиту и Аберфорту. Мы держим с ними связь круглосуточно.

— Кроме того, — снова подала голос Гермиона. — Общественности известно, что Гарри получил неизлечимые травмы. Что положение безнадежно. И те, кто сделал это с ним, уверены в том, что у них все получилось. Но…

Она вздохнула и лучезарно улыбнулась.

— Я не могу не сказать вам… Простите, но после этого придется наложить на всех заклятие немоты, чтоб никто даже случайно не проговорился… В общем, ребят, Гарри немного лучше.

Все вскочили одновременно. Кто с воплем, кто со стоном, кто молча вытаращив глаза.

— Да, — засмеялась Гермиона, сияя от счастья. — Потребуется, наверное, еще несколько месяцев, чтобы он вернулся к нам. Но теперь есть реальный шанс.

Раздался громкий всхлип. Это Сьюзен упала в руки мужа, сотрясаясь от плача. Рядом с ней стоял Невилл, не пытаясь скрыть свое потрясение, вытирал щеки. Полумна, которую никто никогда не видел такой взволнованной, обняла его и, достав из кармана, протянула ему платок. Симус Финнеган бросился обнимать Рона, Гермиона поочередно обнимала Полумну, Падму, Энтони Голдштейна, профессора Шумова и Джорджа Уизли, который, тщетно пытаясь спрятать слезы, бегущие у него из глаз, смущался и этим еще больше выдавал себя. Все вокруг галдели, размахивали руками так, что ничего невозможно было разобрать.

Потребовалось некоторое время, чтобы эмоции улеглись. Все хором набросились на Гермиону, требуя подробностей и перебивая друг друга.

— Тише, тише, — улыбалась она. — Не все сразу. Да, пока только маленькие улучшения. Но целители говорят, что шанс есть. И знаете, даже находясь в таком ужасном состоянии, Гарри дал нам еще одну важную зацепку. Ему каким-то образом сообщили, что Тедди похищен и что он может спасти своего крестника, если придет к ним. Можете догадаться, как он поступил… Нет-нет, с Тедди все хорошо, он никуда не пропадал, и никто его не похищал. Это была ловушка. Но сделал это человек, который явно знает о семье Гарри больше, чем среднестатистический прохожий с улицы. Он знает, что у него есть крестник, знает его имя, знает, что Гарри любит его как родного сына и ради него пойдет на всё.

— Кому понадобилась такое изуверство? Идеи есть? — спросил Симус глухо. Лицо у него было в пятнах и голос дрожал.

— Держу пари, что кто-то из министерства, — сказал Шумов. До сих пор он молчал и лишь внимательно слушал и наблюдал. — Гарри своим стремительным появлением в аврорате наверняка многим спутал карты. Знаменитый мальчик оказался не просто красивой картинкой с обложки, а трудолюбивым и талантливым мракоборцем, который получил жетон не за красивые глаза, а потому, что действительно заслуживает этого.

— Хотя глаза у Гарри и вправду красивые, — вытирая слезы и улыбаясь, вставила Сьюзен. — Боже великий, я ушам своим не верю… Когда мы нашли его…

Она всхлипнула, судорожно перевела дух и снова улыбнулась.

— Он же упрямый, как осел, — сказала она, обнимая Терри. — Если что-то взял в голову, то не отступит. Так что если Гарри решил выбираться, то теперь это дело времени.

Гермиона встретилась с ней взглядом и кивнула.

— А зачем это кому-то понадобилось в министерстве? — не отступал Симус. — Хотите сказать, что вот так, просто из чистой зависти, кто-то мог его искалечить?

— А вот тут есть разные гипотезы, — ответил ему Рон. — Гермиона считает, что кто-то расчищает себе путь наверх. Но ты прав: это может быть и просто банальная зависть, желание поглумиться, уничтожить того, кто слишком тебя раздражает…

— А еще это может быть и тот, кто расчищает путь не для себя, а для кого-то другого, — сказал Шумов. — Дядюшка старается для любимого племянника, папочка прокладывает дорогу для своего сына. Или сын, оскорбленный за папашины неудачи, мстит за свое разочарование. И так далее. А кроме того, не забывайте, скольким людям Гарри, победив Темного лорда, прижал хвосты и испортил планы. Сколько разных гадов тихо расползлось под свои коряги, ненавидя его. Это запросто могут быть отголоски тех старых событий...

— Но это явно кто-то из министерства, — твердо сказала Сьюзен, уже вполне владея собой. — Иначе как могла пропасть его палочка из кабинета? Гарри, конечно, всегда следит за тем, чтобы двери были закрыты. Но мог отойти буквально на минуту, просто не подумав об осторожности, и кто-то тут же воспользовался моментом… И нужно вычислить, кто это.

— Поэтому мы и собрались сегодня здесь, — резюмировала Гермиона. — Каждый из нас, находясь на своем месте, будет осторожно прощупывать почву, слушать и собирать информацию.

— Знаете, о чем я подумал? — бросил Рон. — Сейчас они расслабятся. У них же все получилось, так? Они устранили Гарри с дороги, никто ничего не знает. И если причиной была борьба за власть, то теперь кто-то начнет активно карабкаться наверх. И мы это обязательно засечём.

— Да, именно так, Ронни, — поддержала Гермиона. — В министерстве ничто не происходит незаметно. Все про всех всё знают. Кто-то начнет болтать об этом в магазинах, у прилавков, в кафе, кто-то начнет карабкаться по карьерной лестнице, кто-то вдруг разживётся большими деньгами… Мы будем наблюдать. И фиксировать каждое движение. Каждый из нас, я думаю, достаточно сообразителен, чтобы найти способ сплести свою паутину. И в конце концов какая-то рыбка попадется.

— Что ж, дорогие мои рыцари бумеранга, — улыбнулся Шумов. — Со своей стороны хочу предложить вам в следующий раз не собираться в палатке, а трансгрессировать к нашему дубу Основателей. И собираться в академии. У большинства есть жетоны, остальных проведут их друзья, не так ли? Я набросаю график тренировок на следующий месяц таким образом, чтобы у нас был один свободный вечер каждую неделю. И никто не мог нам помешать. Когда будет готово, я пришлю весть.

— Хорошая идея, спасибо, профессор, — улыбнулся Рон. — Эх, где теперь мой жетон…