Я - Вальбурга Блэк (джен)

Последствия у эпической дуэли (по определению насмешника Мальсибера) были не менее эпическими. Тайлер Флинт принёс мне свои извинения и усиленно показывал, что он поддержит меня в любых начинаниях. Оливия получила мою горячую благодарность и теперь ходила слева от меня, как кандидатка в близкие подруги, её брат Ксавьер тоже присматривался ко мне: наши родители активно обсуждали условия вассалитета. Последним, понятное дело, был не очень доволен Абраксас Малфой, но не спешил высказывать мне своё «фи». Соседки Оливии — Ванесса Буллстроуд и Ифа Шафик — демонстрировали крайнее дружелюбие и сопровождали нас с Оливией, перейдя в мою свиту. Молчаливый Нэйтан Крэбб, мой троюродный кузен по матери, столь же молчаливо перешёл на мою сторону, чем поспешил воспользоваться и Рейнард Мальсибер, весьма непринуждённо сопровождая меня при всех выходах, в гостиной же усаживаясь всегда где-то неподалёку.

Встречи с Реддлом пришлось прекратить, но он держался поблизости. Наедине мы больше не виделись, но в большой компании обсуждали чары и зелья, прочитанные статьи в предметных журналах, «Магическом вестнике» и «Зловреде». Ещё я знала, что он тренируется, как одержимый, и выучил «Дуэльный кодекс» и мой «Сборник редких, метких и коварных заклинаний». Я посоветовала тренировать связки чар, наработать быстрые переходы от щитовых к атакующим и создать базу выбранных под себя заклинаний.

Я обрастала сопровождающими: возможными советниками, единомышленниками, будущим костяком если не партии, то Внутреннего Круга. Давно я не пребывала в таком напряжении: анализировала слухи, сплетни и факты, приносимые Оливией, Ванессой и Ифой, участвовала во внутрифакультетских обсуждениях и кружках, тренировалась в дуэльном зале. Только жёсткое домашнее обучение и несложная программа первого курса позволяли мне поддерживать учёбу на высоком уровне. Пришлось завести пару дневников-ежедневников, чтобы не запутаться в данных и придерживаться чёткого режима.

Рассказ о дуэли, довольно точно переданный Оливией, оброс деталями и превратился в избиение третьекурсников. Из Тихони я превратилась в Огненную Вальбургу. Правда, Роберт Селвин попытался назвать меня заступницей грязнокровок, но я окоротила его:

— Двое лбов собрались поиздеваться над леди и не нашли места укромнее, как делать это перед Большим залом. В тот момент меня не интересовало ничье происхождение, я видела, что Шеклбот потерял последнее достоинство и поставила его на место.

— Верно, — поддержала меня Оливия. — Он вёл себя как свинья, и Вальбурга лишила его палочки, потому что свиньям они не положены.

После дуэли Кира Фрейзер поблагодарила меня за спасение и признала себя должницей. Мы немного общались во время выходных в небольших гостиных вокруг Большого зала, специально предназначенных для межфакультетских посиделок. Никто её особо не трогал, на Равенкло даже начались шевеления вокруг второкурсницы: всем было интересно, будет ли она в моей свите и в качестве кого.

Шеклботу пришлось хуже всего: дед выслал его из Британии к родственникам то ли в Африку, то ли в Америку. Причины такого радикального решения были в принципе ясны: сначала Девен опозорился с навязчивыми ухаживаниями за полукровкой, не сумел ни добиться её, ни отомстить за отказ и не попасться. Кроме того, ухитрился впутать в свои делишки высокородных леди и не нашёл ничего умнее, как нарушить дуэльный кодекс и без предупреждения напасть на первокурсницу. То, что при этом он ещё и проиграл, стало вишенкой на торте.

— Теперь Шеклботу трудновато будет найти себе жену в Британии, — заметила Ванесса Буллстроуд. — Вряд ли приличная семья отдаст в жёны свою дочь тому, кто мало того, что любит поваляться в грязи, так и не может скрыть этого перед леди.

— Фоули уже отозвали предварительные договорённости о помолвке, — вступила в разговор Элоди Марч. — Я слышала, что лорд Гектор и на порог их не пустил, а его жена обещала кастрировать младшего Шеклбота, если он подойдёт к её дочери.

— Твой одобрительный тон пугает, кузина Элоди, — передёрнув плечами, сказал Мальсибер. — Так или иначе, старый глава рода Шеклботов мечет громы и молнии: лишил младшего статуса наследника и вроде собирается жениться. Говорят, он уже заказал у Фламеля курс определённого рода зелий.

— Имя предполагаемой невесты уже известно? — спросила Ифа Шафик.

— Нет, но… — и разговор плавно свернул на возможные кандидатуры новой леди Шеклбот.

Разговоров о дуэли и её последствиях, а также о моём неожиданном возвышении, к счастью, хватило ненадолго: приближался декабрь и традиционный Йольский бал. Конечно, сам Йоль приходился на каникулы и был сугубо семейным праздником, а светские балы смещались на 23 декабря и позже.

Каникулы в Хогвартсе наступали 20 декабря и продолжались до 2 января. 18 и 19 декабря проводились школьные балы: Младший — для первых и вторых курсов, Старший — для всех остальных.

Школу захватили лихорадочные приготовления к балам, обсуждения нарядов, причёсок, угощений, и конечно, самой главной темой были предположения о возможных спутниках и новости, кто кого пригласил.

Обычно парни приглашали девушек, но леди, естественно, имели право намекнуть предполагаемому избраннику на его не осознаваемое пока счастье, как и применять разного рода уловки. Впрочем, их использовали все.

Я уже получила несколько предложений. Кому-то отказала, как Флинту, например, у кого-то попросила время на раздумье. Меня занимали наблюдения за Лукасом Ноттом.

С одной стороны, он оказывал мне осторожные знаки внимания, присылал нейтральные мелочи в подарок, с другой, не торопился приглашать на бал: он был на пятом курсе и, пригласив меня, должен был пойти на Младший бал вместо Старшего.

Я решила, что мне неинтересны его метания, и перед завтраком отправила записки с извинениями пригласившим меня и, выйдя в гостиную, подошла к Мальсиберу.

Тот поднялся и с непривычно серьёзным видом.

— Мистер Мальсибер, я принимаю ваше приглашение стать моим сопровождающим на Йольский Младший бал.

— Благодарю, мисс Блэк, — он поклонился, а выпрямившись, сделал сложное изящное движение полочкой, и на меня просыпался дождь из благоухающих белых цветов. — Вы не пожалеете о своём решении.

Я поймала пару жасминовых гардений*, одну заклинанием закрепила в волосах с правой стороны, вторую протянула Мальсиберу. Тот, подумав, закрепил её на мантии слева.

Наш приход в Большой зал на завтрак с Оливией слева и Мальсибером справа чуть позади меня вызвал эпидемию шепотков и прищуренный взгляд Нотта. Ничем больше не выказав недовольства, он продолжил завтракать, неторопливо беседуя с однокурсником Персивалем Прюэттом.

Вечером Ифа Шафик рассказала, что он пригласил на бал сокурсницу Эллу Крокфорд, робкую светловолосую слизеринку с глубокими тёмными глазами.

— Он два раза выделил голосом — сопровождать на бал, — возбуждённо вполголоса рассказывала Ифа.

— Думаю, мог и партнёршей назвать, Вальбурга вряд ли огорчилась бы, — взглянув на меня, заметила Оливия, отметив мой подтверждающий кивок.

— Итак, — сменила тему Ванесса, — цветок справа? Твоё сердце и правда свободно?

— Совершенно, — подтвердила я.

— Ты заметила: гардении настоящие, из суматранского заповедника. Мальсибер задрал планку: многие отделывались наколдованными цветами.

Я посмотрела на собранные в композицию цветы на столике посреди гостиного уголка в нашей с Бёрк комнате. Та, кстати, в последнее время не жаловала нас вниманием.

— Отличный выбор, — задумчиво сказала Оливия. — Это определённая заявка, Вальбурга.

Она не ждала от меня ответа, поскольку понимала: намерения Мальсибера не были для меня тайной.

*Гардения на языке цветов означает «Ты прекрасна». Если Вам подарили гардению, знайте: Вами искренне восхищаются. Скорее всего, Ваш поклонник очень несмел и считает себя недостойным Вас.

* * *

Два следующих происшествия произошли одно за другим и чуть не испортили мои планы на Йольский бал.

Сначала нас с подругами отозвал в сторону Реддл, попросив о конфиденциальном разговоре. Переглянувшись с Оливией, я ответила согласием, и мы после уроков свернули в проход за гобеленом.

Реддл уже ждал нас: вокруг старого стола с витыми ножками, отполированного чарами, стояли пять стульев: четыре отдельно, пятый — напротив.

Мы уселись, и я поставила в центр стола артефакт с Чарами помех и активировала его.

Реддл не стал затягивать разговор и, выложив на стол какой-то свёрток, подтолкнул его ко мне.

— Я сегодня отобрал это у Меган Стамп с Гриффиндора. Дурочка пыталась открыть его и схлопотала проклятие. Сейчас она в Больничном крыле.

Я с удивлением обнаружила в свёртке один из моих дневников: в кожаной зелёной обложке с серебристо переливающейся надписью: «Вальбурга Блэк».

— Надеюсь, вы не проявили беспечность и не оставили его в доступном месте, мисс Блэк? — осторожно поинтересовался Реддл.

Я кивнула, погружённая в раздумья: этот дневник был приманкой, я специально пару раз оставляла его на виду в своей комнате и теперь недоумевала, как на неё клюнула Стамп.

— Вальбурга? — поторопила мои размышления Оливия.

— Здесь запирающие чары, а также не очень сильное проклятье Мохнатых рук, — задумчиво сказала я.

В дневнике были записи такого плана: «Гораций Слизнорт — ананасовый ликёр, медовуха от Старого Хорса, «Отменный Слизеринский набор».

Оливия Гойл — имбирные тритоны и бельгийский шоколадный василиск, «Прекрасный Слизеринский набор».

Ванесса Буллстроуд — лакричные палочки с алихоцией, шокошары с начинкой из абиссинской смоковницы, «Всешоколадный Слизеринский набор».

Ифа Шафик — солнечные помадки, лавандовые шокошары, «Серебряный Слизеринский набор».

Бёрк, Блэк, Малфой — «Стандартный Слизеринский набор»

Реддл — «Особый Слизеринский набор».

«Слизеринскими наборами» назывались роскошно украшенные коробки (естественно, в слизеринских цветах) с конфетами с разнообразнейшими вкусами из всех уголков магического мира.

Даже если бы дневник взломали, потери не стали бы критичными. Но вот чары я поставила хитрые: с помощью одного из артефактов моего брата Сигнуса можно было установить всех, кто держал дневник в руках.

— Я не выносила его из комнаты.

— Но Стамп не могла пройти в нашу гостиную, — переглянувшись с Ифой, робко сказала Ванесса.

— Думаю, вас хотят перессорить, леди, — проницательно заметил Реддл. — Возможно, вам стоило поставить ещё и чары Безобидности, мисс Блэк. Я бы так и сделал.

Его взгляд на мой дневник был трудно читаем, но я всё же его поняла и у меня появилась идея для йольского подарка Реддлу.