И судьба сведет нас в третий раз (гет)

Примечания:

ПБ включена. Глава написана буквально за полтора часа, не проверялась, оставляю это дело для вас, мой сонный мозг уже ни на что не годен.

Люмин упрямо шла вперед, гордо выпрямив спину. Она не должна никому показывать свою слабость, не должна принимать помощь от врага, ведь она — прославленная на весь Тейват путешественница, которая не остановится ни перед чем, пока не достигнет своей цели. Люмин сильная, привыкшая к боли, и как бы плохо ей сейчас не было — она не должна казаться слабой, не должна показаться уязвимой перед своим врагом.

Куникудзуши шел позади, волнуясь о состоянии своей спутницы. Она была бледна, тяжело дышала, а еще на каждую его попытку помочь огрызалась, чуть ли не рычала как раненый зверь. Каким бы искренним не было его желание — Люмин продолжала отворачиваться, игнорировать и упрямо, сквозь боль и новые раны идти вперед. И плевать ей, что на бедре зияла кровавая дыра от неправильно извлеченной стрелы, наспех забинтованная тканью из шелковицы, плевать, что под ребрами кровоточащий глубокий и длинный рубец. Она словно спешит отправиться на тот свет и ее упрямство поражало юный разум Куникудзуши. Возможно, будь он таким — девушка бы его послушалась?

Вот только на любое его слово Люмин огрызалась, даже не смотрела в его сторону. На любую попытку помочь отмахивалась и говорила, что привыкла, что ей не больно и его не должно касаться ее состояние. Вот только если она в очередной раз потеряет сознание — сможет ли Куникудзуши хоть что-то сделать? У него нет нужных познаний в медицине, у него нет никаких лекарств, чтобы помочь. Куникудзуши понимает свою беспомощность, свою слабость и несмышленость. Он готов признать, что навряд ли смог бы выжить один, ему нужна была помощь, нужно было обучение, вот только Люмин явно не для этого его вызволила из подземелья.

Она относится к нему враждебно, местами снисходительно и по-доброму. Такая всегда разная, Куникудзуши не может понять ее и навряд ли когда-нибудь сможет.

Люмин такая далекая, как те звезды на небе. Их видно, но достигнуть их едва ли кажется возможным. Такая и она — рядом, но так далеко от него, не догнать, не докричаться. Сильная и смелая, такая упрямая, яркая.

Куникудзуши тоже хочет стать таким, тоже не желает прятаться за спинами других, хочет уметь постоять за себя. Возможно, она сможет научить его чему-то? Вот только когда поправится.

— Идем! — Он нагоняет ее, берёт за руку и ведет в сторону каких-то заброшенных построек. Небо чернело от наплывших туч, гремел гром и яркая молния делила небо пополам, ударяя куда-то в землю. Опасно.

— Что ты... — вот только даже сил что-то ответить у путешественницы нет, как и сопротивляться больше не может. Сейчас она слабее того Куникудзуши, и если он вдруг захочет ее убить — мечница не сможет как-то противостоять.

— Сейчас пойдет дождь, нельзя чтобы раны намокли, ты можешь умереть.

— Это было бы даже к лучшему, — сказала она. — Может быть умерев вернусь обратно, — прошептала она. Последние десять минут голова шла кругом, вот только она все еще не хотела показывать свою слабость перед врагом, уже успела пожалеть, что взяла его с собой. Ведь если бы не он, то не получила бы эти раны, если бы не он вообще не оказалась бы в этом странном месте, откуда не знает как выбраться, возможно ее предположения об убийстве и верны, но она все равно медлит.

Будто в один момент ее сознание решает давить на жалость, резко подкидывает иные исходы и способы, как покинуть прошлое. Но одно Люмин знает точно — выход отсюда связан со Сказителем, иначе она бы не попала к нему, иначе не металась между тем, чтобы убить его, и пощадить, дав шанс на светлое будущее.

Интересно, а есть ли оно у него?

В первой своей жизни он оказался сломлен, не понят, одинок. Он многое не понимал, оттого и пошел по неверному пути, оттого и повернулся к миру спиной, считая, что все его предали. Не появись тогда Дотторе — стало бы все по-другому? Возможно, тогда Скарамучче дали бы второй шанс, увидели в нем потенциал, железную волю и желание быть полезным.

А еще он хотел, чтобы его любили, чтобы считали нужным, воспринимали как живого человека, а не бесчувственную куклу. Как оказалось чувствовать он умеет, и эти же чувства отчасти его и погубят.

И ладонь у него теплая, как у живого человека. Люмин почему-то всегда считала, что его бледная кожа еще и очень холодная. Как оказалось — она ошибалась.

— Нам еще далеко идти до поселения? — Спрашивает Куникудзуши, переплетая пальцы. А рука у нее, оказывается, очень маленькая для той, кто так ловко орудует мечом.

— Очень далеко, — в горле у девушки пересохло, хорошо что все еще остается в сознании. По сути быть полуживой — это уже ее призвание, учитывая все те разы в начале ее путешествия в Тейвате. Кажется в соборе и хижине «БуБу»

Люмин была частым и почётным клиентом. Ее там принимали как родную, ведь ни одно путешествие не могло пройти без происшествий. — Нужно идти дальше.

— Нужно было остаться в павильоне до твоего полного выздоровления, — в некоторой степени даже сердито произнес юноша. Слишком осмелел, вот только даже на словесные перепалки не хотелось тратить сил.

Увиденное Куникудзуши строение для длительного пребывания мало годилось и едва ли там можно было спрятаться от дождя, так как крыша была вся в дырах. Но хотя бы это, чем совсем ничего, сгодится чтобы переждать дождь, если прикрыть пару дыр. Кажется, старое татами идеально подходит для этой роли.

— Подожди немного, я сейчас, — юноша усадил путешественницу на деревянный пол внутри вроде как бывшего жилого дома, или какой-то обычной постройки.

Вот правда только выполнить задуманное он едва ли смог, пару раз чуть не упав, пока забирался на крышу дома, пытаясь затащить туда старый татами, чтобы дождь не попал внутрь. А чтобы ничего не слетело придавил все это камнями. Тяжелая работа для такого хрупкого юноши, как он, вот только усталости никакой не чувствует, и на крышу забирался вполне быстро, при этом держа в руках что-то тяжелое. Правда немного промок, пока заканчивал.

— Теперь мы можем не волноваться о дожде, — снимая вуаль, оповестил Сказитель, входя внутрь.

Люмин сидела на том же месте. Глаза полуоткрыты, сама вся бледная, даже не моргала, не двигалась, словно была не живым человеком, а куклой.

Вот только Куникудзуши по-настоящему испугался, ведь первая мысль его была о том, что девушка мертва, ведь совсем не подавала признаков жизни.

— Люмин?— Он подбегает ближе, касается ее руки — совсем холодная.

— Не кричи, — хрипит девушка, чуть качнув головой. Тяжело было с такими ранами, вот только Люмин давно должна была привыкнуть. И все же за столь короткий период она потеряла слишком много крови и едва ли в округе сейчас найдется доктор, который сможет хоть как-то помочь. — И без тебя тошно.

Ей холодно и страшно. Она неизвестно где, ей постоянно плохо, так теперь еще и столько крови потеряла, едва ли до грани между жизнью и смертью уже недалеко. Рядом нет малышки Паймон, которая уже знала, как действовать в этих ситуациях, к кому обращаться, чтобы путешественница так рано не попала в мир иной. Она совсем одна, потому что Куникудзуши едва ли мог что сделать. Глупый юнец еще не понимающий жизни, она могла объяснить все, но сил уже нет.

Она все слабеет и слабеет.

Ей холодно.

Шум в ушах нарастал. Или это пошел дождь на улице? Мечница уже не могла разобрать.

— Люмин!

Люмин? Кто это?

Так холодно. Темно.

Совсем одна в непроглядной тьме, что пожирает ее все больше и больше, словно щупальца обволакивая бледное тело, утаскивая все глубже и глубже. Она задыхалась, хотела сделать вдох, но грудь сдавило.

Страшно.

Она тонула, уходила на самое дно, смотря на последнюю частичку света перед собой, которая с каждой секундой удалялась все дальше и дальше. Было уже не так холодно, скорее очень спокойно, и страх постепенно отступал, и глаза больше совсем ничего не видели.

Она сможет вернуться, если умрет? Или сейчас это правда настоящий конец на её длинном пути? Совсем не жаль, она уже отжила свое, пора ее душе отдохнуть, вот только ее не пускают. Крепко держат за руку и не дают наконец-то погрузиться в сон без пробуждения, не дают утонуть в этой тьме, как бы она не вырвалась.

Значит ей еще слишком рано покидать этот мир? Как жаль, ведь Люмин так устала.

Ведь она — Люмин, путешественница, почётный рыцарь, в конце концов просто сестра. Интересно, как бы отреагировал Итер узнай он о том, что его сестра покинула этот мир?

* * *

Веки совсем тяжелые, да и все тело ощущалось таким неподъемным, придавленным к поверхности, на которой она лежала. Первым из чувств проснулось обоняние и в нос ударил запах каких-то благовоний, перебивая запах лекарственных трав, обычно этот запах всегда сопровождал Бай Чжу, потому Люмин с ним уже хорошо знакома. Все-таки хижина «Бубу» для путешественницы уже как второй дом.

Дальше вернулось осязание. Мечница поняла, что лежит на чем-то теплом и мягком, так при этом еще укрыта, кажется, толстым одеялом. Странно, они с Куникудзуши ведь остановились в каких-то развалинах, разве там была кровать или ее подобие? Так еще и так тепло...

Может она наконец вернулась в свое время?

Зрение как назло возвращалось медленно, пришлось пару минут глядеть во тьму, пока перед глазами не стала появляться расплывчатая картина деревянного потолка, которая с каждой минутой приобретала все более четкие линии. Под потолком развешены веревки с травами, никаких дыр в крыше не наблюдается. Девушка пытается встать, так как ее очень пугает место, в котором она очутилась.

Возможно вставать так резко не нужно было, потому что в глазах снова потемнело и девушка застонала от сильной боли, пробившей бедро и ребра. Она закусила губу, пытаясь вернуть себе четкость перед глазами...

— Смотри какая прыткая, не успела глаза толком разомкнуть уже скачет, — послышался тихий старческий голос. Люмин сразу же обратила внимание на старую темноволосую женщину, одетую в традиционную одежду Инадзумы. Ее лицо покрывали морщинки, кожа выглядела сухой, местами очень дряблой.

Значит она еще не вернулась. И это печалило куда больше.

— Вы... кхм, кто? — В горле пересохло, оттого и голос у путешественницы звучал не хуже, чем у той же старухи.

— Все зовут меня бабушкой Момо, можешь называть так же, — старушка подошла к мечнице, подавая стакан с водой. Правда после первой пробы оказалось, что это не вода, а какой-то горький отвар. — Пей, не кривись, поможет ранам быстрее затянуться. Такая молодая, а уже такие шрамы на теле будут, кто же замуж возьмёт.

На причитания старухи Люмин лишь пожала плечами. Сотни лет ходила незамужней и еще столько же походит, куда ей спешить с ее временем? Разве что только убьют, но и тогда ничего не потеряет.

А ещё путешественнице казалось, что она о чем-то забыла. Вот только о чем?

— Если бы не мой внук, погибла бы ты в той развалине. Хорошо что спутник у тебя сообразительный оказался, в медицине познания скудные, но жизнь сохранить твою смог. Чудесный мальчишка.

— Где он сейчас? — В ее голосе послышалась легкая тревога, вот только признавать этого Люмин не хотела.

— Ушли с моими внуком и внучкой дрова собирать, времена холодные уже же наступают, — ответила бабушка Момо. — Ты же почти неделю в белой горячке провалялась, иногда кричала сильно, будто тебе кости ломали, не меньше. Как он о тебе беспокоился, первые три дня и ночи ни на шаг не отходил, все глаза выплакал. Считай благодаря ему с того света тебя и достали, он тот еще неумеха, но все на лету схватывает, много мне помогал по дому, вот сегодня только решил отойти от тебя, как вдруг ты очнулась.

Люмин делала вид, что слушала, сама же думала о том, что была без сознания так долго. Для нее это было ненормально, обычно день максимум. Возможно дело в том, что она находится не в своем времени? Что-то слишком часто она объясняет все странные события этим фактом, так как другие объяснения в голову не приходили.

— Ты береги своего юношу, уведут же. Вернее и надежнее него не найдешь ведь, да и он совсем недурен собой, видно что аристократ настоящий, вот только глупенький немного, много базовых вещей не знает, но учится со скоростью света, — продолжала нахваливать Куникудзуши бабушка. — Ты язык проглотила? Какая угрюмая и не разговорчивая, — она качает головой, явно не одобряя такого поведения.

— Спасибо. Я вам обязательно отплачу, — спустя время все-таки сказала мечница.

— Вылечись хотя бы, а потом уже плати, нашлась тут героиня, — махнула рукой старушка, подходя к столу. — Как звать тебя, дитя?

— Люмин, — девушка усмехнулась, подумав, что дитя здесь скорее именно эта старушка, учитывая возраст блондинки.

— Значит все-таки правда не наша, — покачала головой старушка. Госпожа Момо уже хотела что-то сказать, как дверь открылась и внутрь зашли незнакомые девушка и парень, лет пятнадцати от силы, а следом в комнату вошёл и Куникудзуши.

Он не сразу понял, что Люмин очнулась. Долго смотрел ей в глаза, медленно осознавая реальность.

А затем резко двинулся в сторону путешественницы, крепко ее обнимая, прижимаясь щекой к ее щеке. Слезы было тяжело держать, да и он даже не старался.

— Ты жива, я так рад, что ты жива..!

Кажется, кто-то впервые беспокоится за неё так сильно, кроме Паймон. И это вводило Люмин в ступор.

Примечания:

Я буду пропадать чаще и заранее за это извиняюсь. Учеба дело не легкое, свободного времени очень мало, последние дни освобождалась в 12 ночи, а там уже и спать пора, на писать сил не оставалось.

Рассчитываю на понимание)

Мой тг:https://t.me/hilichurls_write