Секретарь разбушевался (гет)

°°°

Нарсис Уэйн, доверял ли этой команде? Наверное, да. И Гансу — в вопросах национализма все равны: долго можно смотреть как псионик Йонас, к плечу плечо с чистым Марком, а тот с нестабильным и... Йонас — бунтарь, теперь стоит переодетый в полувоенную форму. Весь обвешан аптечками да кибумками... ⁽¹⁾

Тина с хмурым лицом. Доган. Родственники самого Уэйна, Старки, Гюлеры. Их соседи, что отказались вставать на сторону бандитских группировок.

Другие евреи, славяне, цыгане, турки, темнокожие, латиносы, арабы, многие ещё более мелкие диаспоры, ведь после Шторма возникло много новых субнациональностей.

Не все, конечно, среди представителей этих народов — были свои националисты, нацисты, фашисты да подобные. Но большинство сейчас здесь, по эту сторону. Не по ту.

Приор Инквизиции дал Марку жёсткую инструкцию: никто, кроме посвящённых не должен знать о случившемся. Даже жена. И мама. Тёща, хоть та и была давно покойной.

«Головы полетят со всех!» — понимал лучше, чем свои же мысли. Не нужно подтверждать иначе. Вышли в семь того же дня. А что?

— Это вам, — Йонас кинул каждому по маленькому кибумку, — настроены конкретно! Только при врагах осторожно: заклинить могут, время открывания-закрывания...

По разношёрстному отряду прошёл одобрительный гул: откалиброваны идеально.

Глаза Лу открылись, она их слегка выпучила. Возвращались домой чайки: отряд базировался в районе квартиры Анны, своеобразная маскировка — там и раньше стояли бойцы; после дурацких звонков. Интернатовская ребятня косилась, когда переходила улицу, за милю видно, выход несанкционированный. Псионики прыснули, вспоминая каждый о своём.

— Ойнас, — прокатился смешок, больше всех хихикали Старки, — они же...эти кибумки стоят как целое состояние! Откуда?

Йонас улыбнулся.

— Он их давно коллекционирует, — вмешался Доган, посматривая на свой: там логотип группы Slayer, — ещё делаешь?

— Ага! — хилер присел на холодный камень, отчего нога его дёрнулась. — Деда помните? Ну, старый такой, — группа молчала, — ну, всё башкой трусит...

Тина хлопнула себе по лбу. Кто же забудет: Поехавшего. Жил такой — дедушка-хилер, с всё кошками разговаривал, утверждая, что среди них тоже есть пси и вообще среди животных за Периметром могут быть пси. Что развились те до уровня людей. «Как бэ воевати не пришлося! — говаривал он. — Разленилися люди-то это, ках пойдут на нашу землу зевери, и их зеверята! Как возьмуть они оружье и нам — труба... Поэтамо помны слова стара деда. Гварите Поэхавшы да Поехавший. Может быть, и поеховщий, но помянящей, чтящей, что нужно быть начеко всегэда!»

Это «всегэда» с характерным акцентом стало главным словом Йонаса на многие годы. Он дружил с дедом — тот научил мальчишку основам выживания, старым приёмам да передал навык создания новых кибумков. Мастеров немного. Помимо Йонаса: чуть-чуть умела Тина, но она, скорее, закаляла огнём. Были ещё другие ученики: с ними всеми друг Лу периодически списывался.

°°°

Анна подошла к Нарсису — положила ладошку на щёку, где намечалась борода. Подтянулась и наклонила его лицо. Прикоснулась губами к губам, щекой к щеке. Он с нежностью и страстью ответил.

— Мышка моя, — поцеловал вздрогнувший лоб, — береги себя.

— И ты.

Слова казались уместными — потом перешли к ускоренному режиму: как в старинных фильмах без звука. Лу казалось тотальной дикостью, что когда-то фильмы были без звука, нецветные, без ультракачества, что вообще когда-то были, снимались. Сейчас штука затратная, особенно для большого кино.

Всё как-то местечково, тихо, регионально. Кто будет смотреть? Где? На чём? Несколько сохранившихся кинотеатров — скорее, архитектурное наследие, чем здание для просмотра. В Термитнике CINEMA, но там пиратские копии доштормового кино, добытые у барыг, незаконно и несанкционировано взятые, украденные.

Планшет! «Ого, сколько ему лет? — подумалось внезапно. — И в такой сохранности...» — айпад из стены включён, пароль введён.

— Хорошая идея, Уэйн, — похвалил Жонсьер на всякий случай напоследок пересобирая и прочищая пистолет, автомат.

Но тут голос подала Тина, задумавшись о чём-то: игралась с брелоком в виде льва.

— Каков план, — Малая понизила голос почти до шелеста, — если этот провалится? Если это вообще ловушка?

Окружающие её люди молчали, всё казалось глупостью — иного выхода сейчас нет. Волнения, покушения на Приора, убийства псиоников. Кто знает, чем закончится затяжная военная кампания; не одиночный, но резкий подход.

Тина прекрасно это понимала, однако в голове у неё созрела дурацкая идея, которая, кстати, могла сработать при таких безумных обстоятельствах.

°°°

Некоторое время спустя Марк Жонсьер смотрел на эту молоденькую пирокинетичку другими глазами: был не то в обмороке, не то в полнейшем восторге; но предложить, что предложила... Может или гений или конченный придурок. Так и сказал.

— Она и то, и то, — вставил зачем-то Йонас да схлопотал несколько подзатыльников сразу от Лу, Тины, Анны, Дани, внезапно Кари. Последние спелись, как подозревал Нарсис, видимо, не столько на общей любви к музыке Вагнера...

Марк закатил глаза, продолжил за него Гюлер.

— В самом деле, — говорил тот отрывисто: переводил дух, только сменил дежурных бойцов, — предложить использовать древние способы ведения боевых действий? Отлично!

— Никто от нас этого не ждёт, — высказал своё мнение Нарсис, — вряд ли кто-то в серьёз будет думать о луках, стрелах, катапультах с камнями. Главное только...

Процесс пошёл. Всё действительно можно оформить как съёмку кино (в последнее время появлялось много энтузиастов, дабы восстановить данный вид искусства) или реставрацию. Мало кто из людей помнит, понимает, что каменная катапульта — смертельное оружие, что смола и камни нужны не только для строительства, в том числе зданий, крыш да дорог. С псиониками разных типов и ступеней: процесс можно автоматизировать, использовать как страховочный.

Ещё Тина что-то пропищала про краски, странно посмотрев на социальную группу. Те только сделали огромные глаза.

— Мадмуазель, — подал голос Нарсис, — если вы о спичках и поленьях да прочем, я только за...

Глаза Лу, Йонаса, Догана тут же выпучились. Капеллан на это посмеялся. За окном глухая ночь. Свет выключили, для разговоров хватит. Связь тоже приглушили, оставив, не прослушивающуюся дальше пяти-десяти метров.

— Я ж тоже интернатовский, — хохотнул, обнимая Анну, — кто ж не знает о контрафактных спичках и жареном хлебе...

Псионикам запрещалась слишком острая пища: большинство приправ, лук, чеснок, усилители вкуса. Боялись, что это влияет на пси. Сейчас понятно мера правильная (вменяемая), но тогда казалось лишают последних радостей жизни, красок. Детишки часто сбегали, жарили хлеб на спичках, до копоти, сверху посыпали солью, перцем чили; всем, что попадётся под руку.

Спрашивается, спички-то откуда? Шлем откуда? Оттуда же — из шахт. Лу достался целый арсенал: несколько десятков тысяч коробок. Где взял только? Точно не украл: Альфред Рид отличался редкой порядочностью, честностью, чуткостью. Окружающие злые женщины говорили, мол тюфяк, тютя, мягкий как плавленый сыр. Лу понимала, что они от зависти: папа был отличным человеком!

Знал, что делает. Чувствовал пси дочери? Поэтому всегда поощрял увлечения байками? Он погиб, а спички они прикопали на пустыре (недалеко от Ле Лож, в каком-то хитроумном сейфе, из которого те и были извлечены). Разного калибра, размера, состава, но одно общее свойство: горели хорошо, чисто. Быстро нашла применение кладу.

Отчим пришёл пьяный, закрылся пока мама на работе? Спички. Покурить? Спички. Сжечь какую-то хрень отчима? Спички. В интернате потребовались больше...

—...ак, — удивлённый, несколько напряжённый голос Догана, — вы чтоль Цисси? — Нарсис чуть смутился, а вот Анна чему-то улыбнулась. —...думали девочка.

На них обратили внимание.

— Да, — по взгляду понятно, чего желает капеллан Догану, напарники старались сильно не улыбаться. —...у одной, ага, же только Рид отец, — запнулся, боясь задевать, — работал на шахте?

Забава такая — раздобыть хлеб, специи, спички, другой еды, а из золы делать краску; рисовать всякие непристойные надписи, пародии, карикатуры. Продавать краску.

Идея обходить правила, жарить хлеб (почему именно его, неизвестно) со специями стара как мир, но именно «...некто по имени Цисси» предложил — использовать спички (у кого они были), отходы безопасно утилизировать. Обычно этим занимались пирокинетики, но малышня не могла, поэтому страшно завидовала более старшим товарищам, во-вторых, опасно пожар устроить, во-вторых попасть за дисциплинарное, если заметят красные глаза, а первое ж правило — контролировать пси.

В социальной группе Лу идею отполировали: привлекли так же аквакинетиков, телекинетиков, других. Йонас всерьёз задумался о продаже краски, так и решили. Лу с Доганом потихоньку-полегоньку применяли пси, отыскивая глину, где возможно: на прогулках, в родных краях, на выездах; им повезло — около интерната, под ними целые залежи. Те открылись, когда рядом (с их проклятым казённым домом) шли дорожные работы. Они с самым невинным видом — вытащили порядка тонны: начальник стройки удивлялся куда делась порода, кусок скалы, а друзья хихикали. Одна формой, другой вектором; аккурат около забора интерната, где абсолютно все знали про лаз. Там Йонас уже выкопал (не без помощи днями ранее) яму, закрыл полиэтиленом. Им ж нужна свежая порода.

Тома вытягивал воду, но не только. Как-то раз они, раздобыв где-то алкоголь, попросили выудить просто жидкость. Вытянул какую-то маслянистую из обычных камней. Так пошли заниматься «бизнесом»: обмен на что-то, жарка хлеба, а некоторые спички огромного размера вместо дыма давали обильную копоть.

Кто-то читал или слышал, что гелевые чёрные ручки делаются из чернил с добавлением сажи.

°°°

Азалия Уэйн, рассматривая баночку с краской, очень удивилась новостям о самопале.

— Держала такой же пузырёк, давно, — хмыкнула, —...ад! Утверждал, что стоит! Что технология древняя!

Технология действительно древняя, только стоили пузырьки недорого.

Другая идея Тины: замаскировать их. Перекрасить. Вот это Жонсьеру уже не понравилось! Но...прекрасно помнил приказ Иво: «Быстро и без шума!»

— Я согласен.

По легенде, что предложила она же (вместе с ней Доган), группа туристов-энтузиастов, снимающая кино о средневековье. Параллели с Инквизицией. Новый взгляд. Как противовес фильмам, что снимались в двадцатых-двадцать первых веках, наоборот: нечто изнутри, где Инквизиция такое реальное, осязаемое как Я и Сознание.

В изначальное «путешествие» отправляются Тина, Доган, разные пацаны, девчонки. Следом младшие родственники Уэйнов, Старков. Потом какая-то родня Гюлера — рыжая, конопатая и зеленоглазая девчонка, не очень похожая на турчанку. Нестабильная. Ганс ревностно следил за ней, и за племянником Нарсиса, таким же нестабильным. Подростки всё время хихикали.

— Это было, конечно, глупостью, — прорычал он, — пригласить вас сюда, молодые люди.

Девочка фыркнула, закатила глаза, покрутила пальцем у виска, потом засмеялась, чмокнула его в щёчку. Ганс аж растерялся, несколько озираясь. Вид у него несчастный. Словно сняли всю спесивость, словно оголили.

— Ты это нарочно, да? — несолидно чирикнул, обращаясь к этой ведьме. — Что они потом...

—...то ты человек, всего лишь, — не скрываясь, назидательно ответила та, — вроде старший троюродный брат! Учить всему приходится... — пропела совсем тихо, но Лу, услышав это, почти продавила стул, на котором сидела. —...ты пристаёшь к женщинам, потом мстишь им, — разговор едва слышим, — не виноваты, что... — в глазах Ганса мелькнула молния, но Лу чувствовала: помимо молнии там боли. —...её больше нет, ходишь по кругу, потом винишь себя. Сколько будет продолжаться? Зачем?

Шорох отвлёк. На неё смотрел капеллан. Недобро. «Что за с Гюлером у вас отношения?»

— Вас не касается, Рид, — огрызнулся Нарсис, подумала, что сказала вслух, но поняла, что речь о разговоре Гюлера с сестрой.

Мадмуазель Лу Рид, псионичка из Термитника — некрасиво выгнула губу, клацнула, выплюнув.

— Касается.

Всегда, когда речь заходила о насилии, домогательствах и прочем — у Лу напрочь отлетала крыша, захочет пришибёт Уэйна как муху, но... Тот догадался. Зыркнул на Ганса. Вздохнул.

— Извините, — в речи сквозило нечто напоминающее «идиот», закатанные глаза.

Лу решила действовать напористее.

— О ком...

Нарсис, казалось, не хотел об этом разговаривать, но взглянув: «Крэп, твою, сука мать! Ну, дров же ты наломал, придурок», речь зашла о девушке-псионичке, возлюбленной Ганса. Из семьи среднего достатка, мила, умна, красива и юна. Они любили друг друга, но он чистый, она псионичка. На такие союзы смотрели косо! Ещё, говорят, что дядя у девушки националист был; с одной стороны некоторые его родственники придурки, с другой её.

—...и Риза покончила с собой, — Уэйну всегда жутко от этой истории: как подающая надежды криокинетичка всадила нож себе в сердце, для надёжности спрыгнув с крыши интерната, — ходили слухи, что якобы беременной...

Лу замерла:

— Ну, месье, — он махнул рукой на обращение, — Нарсис, официально шанс считается низким, не...

— Ходят слухи, парень изнасиловал, вот она и, — речь была прервана леденящим душу взглядом, — может какой другой, — взгляд стал ещё жёстче, мертвее, однако тёмно-шоколадные смотрели странно, на дне их плескалось отчаянье, смешанное с безнадёжной горечью.

Ганс Гюлер застыл: глина-не глина-песок-вода. Выражение одновременно злости, ненависти, бессилия, отвращения (скорее, к самому себе), невозможности, отсутствие мотивации что-то изменить. Как будто выгорел человек, сжался.

«Даже, если тогда ничего не совершал — сейчас никто ему не поверит! — в отчаянии думалось, отчего-то становилось жутко: вдруг правда. — Сам себя в могилу сводит, сам же себя запутал!»

Лу, преодолевая отвращение к этому лицемерному говнюку, стала рядом. Глянула. Пошла напролом: есть ли у Ганса совесть? Сострадание? Или сгорело всё вместе с той Ризой?

— Месье Гюлер, вы знаете, как мои пси проявились? — упор на слове из трёх букв.

Двуличный дознаватель готов провалиться под землю. Пошли в подвал покурить: там стоял Жонсьер с Фаруком, тоже дымили, обсуждали. В земляном помещении, построенном на случай войны хорошая вентиляция — тянуло прохладой.

Ганс подпёр стену: военная форма шла ему. Казался солиднее. Намного мужественнее, чем обычно. Можно сказать, с некоторой завистью, затаённой обидой, смотрел на военных. Перехватил взгляд. Достал портсигар.

— Возьмите, — там были отличные сигары, — да, хотел быть военным...не взяли...

— Спеси много или яда?

— Сердце.

Лу усмехнулась, добавив затягиваясь, мол сигары ахуенные (похуй на Гектора).

— Так ему и вредно, — смех обоих выглядел каким-то пластиковым и ненастоящим.

Жонсьер даже покосился на них пару раз, словно не запрокидывал голову от смеха недавно. Мельком перехватила взгляд Фарука на шею...командира!

«Один день живут, — подумала, вспоминая Лаграсс. — Интересно, а чем?..»

«Сердце, ага, а сам курит, жрёт в три горла и...»

Подземелье слегка давило. В отдалении кое-кто откровенно целовался: племянник Нарсиса и троюродная сестра Ганса, вечная весна. Подростковая любовь. Улыбка тронула губы.

—...а я и не помню, — Лу встряхнулась, ах да, получается, что ничего не помнил. Было-не было. Вот. После этого покончила с собой.

Молчание.

— Поймите правильно, кажется слышала эту историю: мы в тот день в...на экскурсии...там...

— Сочувствую!

Посмотрела странно.

— Это я сочувствую, — глаза прищурились, — так это вы тот красавчик, на кого смотрела половина собравшихся?

Смущение можно пощупать руками. Искрилось. Время остановилось. Наверное, почудились несколько странные голоса Фарука и Марка, игривые какие-то. Точно почудились.

— То красавчик, — опять затянулся Гюлер, — то в зеркало себя...

«Нихуя себе как жизнь тебя пережевала, Ганс! — что-то сродни сочувствию. — Где тот живой, весёлый, юморной и чуткий парень?»

Осознание несовершенства мира, даже тот повод из-за которого здесь собрались. Скоро совсем стемнеет. Маскировочной группе выезжать, пока ждут технику: камеры, операторов (несколько бойцов КС имели подобное хобби), сценаристов, режиссёра. Кто-то из дальних предков Старков реально занимался съёмками кино... Поэтому представления да навыки у них были.

—... мер там, во дворе этого чёртового интерната! Вместе с Ризой, — слеза всё же капнула из карих глаз, ещё и ещё одна. —...действительно ничего не помню...

Лу не нашла, что ответить. Просто обняла этого дурака. Тот выглядел потрясённым, беспомощно взирал, вращая глазами. Боялся, что увидят. Однако в опасности, без своего этого подхалимажа, лести и лживости: обычный мужчина. Сломанный немного, но обычный. Псионичка лишь гладила по спине, позволив спрятать мокрое лицо в необъятной куртке.

Даже Марк и Фарук перестали флиртовать, а это был флирт — сто процентов! Марк встал рядом, боец тоже. Молча отцепили Ганса от её руки: того ощутимо трясло, подставили своё плечо. Общее. Коллективное. Забрали сигару, накрыли одеждой потеплее, всучили...компот?

«Спирт? Крэп, что они там пьют?!»

Дознаватели сели прямо на пол, подложив рюкзаки. Гюлер никак не мог успокоиться. Неудобно. Лу никак не понимала, злилась немного на Марка, но...

— Не смею тебе напоминать, Пират, — так звали того парня, — особенно при свидетелях, но расскажи больше. Как человеку, который трижды тебя из петли вытаскивал...

Вакуум.

—...не просил!

Фарук хохотнул. Похоже это свои.

Гюлер поднял красные глаза. Сзади стоял Кей, Нарсис, Анна. Слишком много, но...

— Я ничего не помню, — слова скрипучие-скрипучие, — Может сделал... Я...

Слышно, как крупицы земли дышат. Перекатываются. Присутствие двух эмпатиков смягчило дело.

—...что думаете, — прямо спросила Лу, — могли бы?

Ганс помотал головой: нет. В сознании бы ничего такого. В мыслях не было. Вот...

— Месье Ганс Гюлер, в сознании не стал бы делать, но так как был... — вмешалась Тина. — Винит себя и...

«Да, что вам всем тут нужно?»

— Мы дело начинать будем? — спросила она же. — Там технику привезли.

°°°

Примечания:

Нам нравится мучить Ганса, а чо нехуй приставать и мисть потом.

Хотя, даже Лу ему посочувствовала, поэтому он растерялся.

1) Давайте представим, что на лингве существует слово, образованное от слов кибер и сумка. Отличаются такие: автоподзарядкой, в том числе и пси, может быть, в мозг датчик встроить можно; прочностью; верностью — не открываются человека другого возраста, пола, вида и так далее (например, там встроен ИИ, и сумка сбрасывается для детей, или детей с пси, или детей с пси-пирокинезом; при несоблюдении условий такая сумка попросту не откроется). Естественно, что стоят недёшево, но уважающие себя хилеры предпочитают их иметь: это повышает их авторитет в глазах других людей. У Йонаса целая коллекция кибумков, на разные темы: покемоны, рок-группы 20-го века, футболисты, смерть, розы и так далее.

Вернуться к тексту