Между ударами сердца (Between Heartbeats) (гет)

Точка зрения Эсми

У меня была смена с трёх до пяти. Чарли только что ушёл, а Карлайл совершал обход, но скоро должен был вернуться.

Школьные друзья Беллы, наверное, уже приходили. На кровати было много открыток и фотографий, и на тумбочке тоже.

Вид её, такой хрупкой и бледной, без её красивых волос, разрывал мне сердце. Я отдала бы всё, чтобы снова услышать её голос или почувствовать, как она обнимает меня.

— Я тоже принесла тебе кое-что, Белла, — сказала я тихо, — и надеюсь, ты это помнишь. Говорят, знакомые вещи могут помочь выйти из комы.

Я вытащила из кармана ярко-синюю ленту.

— Она была на тебе в тот первый раз, когда мы встретились. Ты так нервничала! Встретиться с семьёй своего парня. Но не потому, что мы вампиры. Нет, только не ты, Белла. Ты боялась нам не понравиться.

Я повязала ленту вокруг её запястья.

— Я тебя люблю, Белла.

Дверь позади меня бесшумно открылась, и я едва уловила звук, почти полностью заглушённый свистом и писком мониторов. Я знала, не оборачиваясь, что это мой любимый.

— Без изменений, — серьёзно заявил Карлайл.

За последние несколько дней это стало больше похоже на утверждение, чем на вопросом. Мы все начали терять надежду.

— Нет, — тихо согласилась я.

Карлайл сел рядом и сжал мою руку.

— Подумать только, я мог предотвратить это, — вина отчётливо прозвучала в его голосе.

Я не позволила ему продолжить.

— Не вини себя, любовь моя! Мы все можем играть в игру «что если». А что, если бы мы не отправились на неделю на Багамы? Это была моя идея, знаешь ли. А что, если бы Элис увидела, что Белле раньше понадобится телефон? Мы могли бы его купить. А что, если бы Эдвард уговорил Чарли позволить ей поехать с нами? Он мог бы, ты знаешь.

Я легко провела ладонью по его щеке, разворачивая его лицом к себе и заставляя встретиться со мной взглядом.

— Мы все можем играть в эту игру, — повторила я ещё настойчивее. — Но дело в том, что никто из нас не может вернуться и изменить прошлое.

— Эдвард меня ненавидит, — произнёс он едва слышно.

Каждое слово несло в себе столько страдания, что это глубоко ранило меня.

— Эдвард сейчас не в состоянии мыслить ясно, — заметила я. — Его внутренняя боль ослепляем его. Он вымещает злость на других — это его способ справиться с горем. Так было всегда. Не воспринимай на свой счёт.

— Не в этот раз. Обычно, в любой другой ситуации, я бы так и подумал. Но сейчас это мучает меня так сильно, потому что… потому что он прав.

Последнее утверждение было настолько тихим, что ни один человек не услышал бы, но я уловила без труда. И оно пробрало меня до костей.

— Он не прав, Карлайл. Он знает это в глубине души. И ты тоже.

Он лишь покачал головой и продолжил наблюдать, как медленно поднимается и опускание груди Беллы.

Точка зрения Эдварда

Я понял, что меня ждёт, как только услышал мысли Эсми, доносящиеся из коридора. Я едва успел подготовиться, как она ворвалась в мою спальню, где я собирал ещё некоторые вещи для Беллы.

— Как ты смеешь! — Эсми кипела от ярости.

— Эсми, — начал я устало, но она перебила меня.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Эдвард Энтони Мейсен Каллен. Всё закончится прямо сейчас.

Я отложил сумку и развернулся к ней.

— Это не его вина, и ты это знаешь.

Гнев захлестнул удушливой волной.

— Это его вина, Эсми! Почему он не включил телефон?

— Ты можешь справиться с ситуацией миллионом разных способов, — её глаза сузились. — Зачем винить твоего отца? Человека, который любит Беллу так же сильно, как и ты. Человека, который любит тебя, Эдвард, и который отдал бы свою жизнь тысячу раз, лишь бы ты был счастлив.

Я заслужил её негодование и презрение — в глубине души я знал это. Но я боялся. Если я отпущу ярость, что у меня останется? Ничего, кроме глубокой, всепоглощающей скорби, которая разорвёт меня на части. Мне нужно было злиться. Мне нужно было кого-то обвинять.

Эсми продолжала с вызовом смотреть на меня, ожидая ответа. Я почувствовал, как вся злость покидает меня.

— Прости, — не выдержал я и позволил ей заключить меня в свои утешительные материнские объятия и успокоить.

Моя первая маска разбилась. И, без сомнения, она не была последней.

Точка зрения Джейкоба

Я чувствовал себя неловко, свернувшись в маленьком кресле в ослепительно-белой больничной комнате. Я неловко заёрзал и напомнил себе, что разговариваю с Беллой. Хотя эта измождённая, лысая тень на кровати едва ли походила на ту девушку, которую я любил.

— Ну, Чарли разрешил мне подняться в твою комнату и позаимствовать это, — сказал я, откашлявшись. — Он решил, что это сможет немного помочь. Плюс, я в некотором роде эгоист. Абсолютно все что-то тебе принесли. Я хочу, чтобы у тебя была и частица меня.

Я аккуратно повесил в изголовье кровати ловец снов, который подарил ей на восемнадцатилетие. — Надеюсь, где бы ты ни была сейчас, тебе там хорошо, Белла. Со мной ли ты, с ним или, возможно, в своей жизни до Форкс… Я просто… я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Белла. Это всё, что я когда-либо действительно хотел.

Я вспомнил, сколько раз мучил Беллу после того, как Эдвард вернулся в её жизнь. Я даже сказал, что предпочёл бы увидеть её мертвой, чем одной из них. Боже, я бы отдал всё, чтобы забрать эти слова назад.

Я спрашивал у Карлайла, может ли он изменить её. Но он объяснил, что повреждения мозга необратимы, и даже обращение не помогло бы. Так что все мы оказались в подвешенном состоянии. Ждали, что Белла очнётся. Ждали, что она хоть как-то отреагирует. Ждали, что её сердце перестанет биться.

Ждали целую вечность.

— Белла, если ты вернёшься, клянусь, что оставлю тебя в покое и позволю жить своей жизнью в мире с тем, кого ты выберешь. Только… вернись.