За гранью отражений (гет)

Новый учебный год. Новое распределение. И новый учитель защиты от тёмных искусств.

К счастью, о том, что случилось с предыдущим, знали только несколько человек. Никто из них, как я убедилась, не горел желанием делиться этой информацией.

— Я рад представить вам нового преподавателя защиты от тёмных искусств, — произнёс Дамблдор, возвышаясь над трибуной. Его голос, как всегда, звучал дружелюбно, но я уловила нотку настороженности. Он жестом пригласил подняться к учительскому столу женщину.

Она была высокой, с длинными чёрными, как смоль, волосами, которые ниспадали на её плечи гладкими, будто выточенными линиями. Её слегка раскосые глаза придавали облику хищное выражение. Мурашки пробежали по моей спине, когда она поклонилась и пристально взглянула на меня.

— Профессор Морган Скерч, — продолжил Дамблдор.

Наши взгляды пересеклись на секунду, но я быстро отвернулась, почувствовав, как кровь приливает к щекам. В этот момент я ощутила другой взгляд — пристальный и тяжёлый. Его невозможно было спутать.

Северус Снейп.

Я сердито зашипела Тео в плечо, не сводя глаз с тарелки:

— Почему он на меня пялится?

Тео, сидевший рядом, откинулся назад, выглядя до неприличия довольным собой. После нашего воссоединения он старался вести себя как «настоящий парень» — никаких приветственных объятий, только обмен язвительными замечаниями.

— Может, волосы? — протянул он насмешливо, щёлкнув пальцем по моему хвосту.

Учитывая, что с утра я не нашла времени даже на то, чтобы пригладить выбивающиеся пряди, замечание Тео было справедливым. Однако вскоре мне пришлось столкнуться с более открытой критикой. Буквально на следующем же уроке.

— Поттер, — донёсся голос Малфоя с другого конца класса. — Твоя гувернантка сегодня явно решила взять выходной. Только слепой мог оставить на голове такое гнездо.

Он выглядел самодовольно, как всегда. Видимо, утренние истерики под дверью ванной из-за недостатка времени на укладку он забыл. Теперь павлин отыгрывался.

Я медленно поднялась, чувствуя, как раздражение бурлит внутри.

— Драко, — протянула я с натянутой улыбкой, медленно приближаясь к нему.

На этот раз Тео оказался быстрее меня: он встал за спиной Малфоя, и тот моментально утратил часть своей бравады.

— Вы что-то задумали? — его голос дрогнул.

— Помогаем соседу по комнате, — улыбнулась я. Тео в это время вытащил расческу и поднял её в воздух.

— Вы абсолютно правы, мистер Малфой. Я действительно плохая гувернантка. Но позвольте мне потренироваться на вас, чтобы в следующий раз не позорить лицо факультета.

Последовавшая сцена напоминала детский сад. Волосы Малфоя были взлохмачены, лишены геля, а затем хаотично уложены при помощи одной лишь расчески. В результате он стал выглядеть настолько обыденно, что несколько хихикающих хаффлпаффцев решили, что это наша новая мода.

Слухи о нашей якобы «тесной дружбе» разлетелись по школе быстрее, чем я успела придумать оправдание.

Ужасно.

* * *

Великолепная женщина с длинными чёрными волосами вошла в класс, её плащ струился за ней, как тёмный туман, скрывая тонкую фигуру в строгом костюме. Она двигалась с грацией хищника, и каждое её движение вызывало у студентов невольное восхищение. Её глаза, холодные и янтарные, скользили по замершему классу.

— Доброе утро, — произнесла она низким, манящим голосом. — Меня зовут профессор Скерч. Сегодня мы начнём вашу настоящую подготовку к жизни за пределами этих стен. Защита от Тёмных искусств — это не теория. Это борьба. Борьба с врагом, с миром и, что сложнее всего, с самими собой.

Её слова прозвучали, как ледяной удар, и класс замер. Она обвела студентов взглядом и мягко усмехнулась.

— Давайте начнём с простого. Кто из вас считает себя смелым? Поднимите руку.

После паузы несколько неуверенных рук поднялись в воздух, среди них оказалась и я. Скерч кивнула, но в её глазах было что-то, что заставляло меня почувствовать себя неуютно.

— Смелость — это хорошо, — продолжила она. — Но одного мужества недостаточно. Чтобы победить врага, нужно знать его природу.

Она взмахнула палочкой, и на середину класса выполз огромный змей. Его шипение пронзило тишину, а глаза, блестящие, как янтарь, уставились на студентов. Змей поднял голову, как будто готовился атаковать. Несколько студентов невольно отпрянули. А я уставилась в его глаза.

— Бояться — это естественно, — сказала Скерч, её голос звучал спокойно, но властно. — Страх защищает вас. Но он же может погубить, если вы ему подчинитесь. Кто из вас хочет попытаться победить этого змея?

Молчание. Даже самые смелые сидели неподвижно, избегая взгляда профессора. Скретч усмехнулась, будто ожидала этого. Затем я подняла руку.

— Мистер Поттер, подойдите, — произнесла она, и голос её был настолько убедительным, что я встала, едва осознавая, что делаю.

Я медленно подошла к змею, сжав палочку в руке. Мое сердце колотилось, но это был не страх. Змей зашипел громче, и я почувствовала его дыхание.

«Привет» — успела я сказать змее, и мой голос тут же заглушил голос учительницы.

— Отлично, — сказала Скерч. — Достаточно.

С одним движением палочки змей исчез, оставив только нервное напряжение в воздухе. А я вернулась на своё место под одобрительные взгляды одноклассников, но мне стала горько, что я так и не успела поговорить с той змеей.

— Вот что важно понять, — произнесла Скерч вернувшись к своему столу. — Ваш страх будет сопровождать вас всю жизнь. Вы не можете избавиться от него, но можете научиться им управлять.

Она обошла класс, делая паузы, чтобы подчеркнуть каждое слово.

— А теперь поговорим о самом важном. О том, что делает вас уязвимыми. Ваши слабости. Сегодня мы разберём, как враг использует ваши страхи против вас.

Она взмахнула палочкой, и на доске появилось слово: “СТРАХ”.

— Что может скрываться за этим словом? — спросила она. — Ответьте мне, не стесняйтесь.

После неловкой паузы Гермиона подняла руку.

— Страх слабости? — предложила она. В моей голове крутились другие мысли на этот счет.

Скерч кивнула.

— Верно. Враг всегда найдёт вашу слабость, если вы сами её не знаете. А теперь следующее слово.

Она взмахнула палочкой, и на доске появилось: “СОМНЕНИЕ”.

— Кто хочет ответить?

— Сомнение в себе? — произнёс Невилл тихим голосом.

Скретч улыбнулась, но это была не мягкая, а хищная улыбка.

— Именно, мистер Лонгботтом. Вы начинаете понимать. Ваши сомнения — оружие врага. Если вы сомневаетесь в себе, вы уже проиграли.

Она остановилась перед классом, сложив руки на груди.

— Домашнее задание: подумайте о своём страхе. Разберите его. Поймите, что делает вас уязвимыми. И принесите это знание на следующий урок. Без этого вы ничего не узнаете.

Она прошла к двери, но внезапно остановилась, будто что-то вспомнила.

— А теперь напоследок… — произнесла она, поворачиваясь обратно. — Один из вас не готов.

Её глаза задержались на Невилле, и она склонила голову, будто слушала что-то невидимое.

— Мистер Лонгботтом, подойдите.

Невилл замер, побледнел, но, дрожа, встал и медленно подошёл к ней. Она склонилась к нему, её взгляд будто проникал в его мысли.

— Смелость не в том, чтобы быть сильным, — прошептала она, так что слышал только он. И почему-то я.— А в том, чтобы идти вперёд, даже если ты слаб.

Она сделала шаг назад и отпустила его, позволяя вернуться на место.

— Урок окончен. Подумайте над моими словами. В следующий раз будет труднее.

Она покинула класс, оставив после себя гнетущую тишину и ощущение, будто каждый из студентов стал на шаг ближе к своим страхам.

* * *

Дни сменялись один за другим, а я всё чаще чувствовала, что они скользят мимо меня, как вода сквозь пальцы. Единственное, что оставалось в памяти, — странные сны. Чаще всего я просыпалась, совершенно не помня, что мне снилось, но с каждым разом чувство тревоги усиливалось. Как результат, я плохо помнила даже события учебного года.

Стоило мне тогда задуматься, что спокойная жизнь мне не светит, даже в «самой безопасной школе Англии» (в чём я, к слову, сомневаюсь до сих пор). Первым тревожным сигналом стала кошка-голем от Мора. Она принесла письмо. Я точно помню, что читала его, но содержание словно выветрилось из моей головы. Однако именно это странное происшествие помогло мне хоть немного прийти в себя к Рождеству.

— А я ему и говорю: Эспеллиармус не может отбросить человека на пять метров. Это же заклинание для обезоруживания! — возмущался Блейз, высказывая свою очередную теорию.

— Зависит от силы и намерений того, кто его применяет, — машинально ответила я.

Моя реплика, видимо, потрясла компанию до глубины души. Наступила мёртвая тишина. Даже Драко, который был явно занят приведением ногтей в идеальное состояние, резко поднялся и подошёл ко мне. Казалось, он забыл, что у него нет никакой причины находиться рядом, но всё же остановился, смерив меня оценивающим взглядом.

— Очнулся, наконец, — заключил он, высокомерно вздёрнув подбородок, и тут же вышел из комнаты, словно ради этого и встал.

— Я и не спал, — пожала я плечами, чувствуя, что мне снова неуютно.

Чем я вообще занималась до этого? Опустив глаза, я заметила на столе тетрадь. Она была исписана неровным, чужим почерком. Я недоумённо покрутила её в руках, а затем начала читать:

«Рунная связь может состоять из одного до ста тридцати четырёх символов. Если руны конфликтуют между собой, то связь может не только не сработать, но и причинить вред создателю. Например, связка руны защиты и руны силы может привести к самоуничтожению артефакта…»

— Эм… — пробормотала я, чувствуя, как тревога вновь накатывает волной.

Я подняла глаза. Все в комнате продолжали молча наблюдать за мной.

— Что с вами?

— С нами?! — возмутился Блейз. — А что с тобой? Ты видел стену?

Я обернулась и замерла, хлопнув глазами, так что ресницы едва не задели стекло очков.

На стене висели листы, исписанные знаками. Некоторые символы были выведены прямо на камне, и я не могла избавиться от ощущения, что часть из них написана кровью.

— Это руны, — объяснил за меня Тео.

Я только кивнула, чувствуя себя так, словно нахожусь в чужом теле. Я совершенно не помнила, как и зачем это всё создала. Воспоминания об уроках ещё мелькали перед глазами: Снейп, в очередной раз критикующий мои зелья; ворчание на подземелья, которые никогда не станут уютными. Но после занятий — провал.

— Это мой проект, — соврала я, поспешно собирая листы.

Позже, сидя у Чёрного озера, я разложила записи перед собой. Рядом лежала мантия-невидимка, и я надеялась, что никто меня не потревожит.

Я пыталась сложить все куски в единую картину, но выводы напоминали кошмар. Кто-то либо украл мои воспоминания, либо использовал меня в своих целях. Ни один из вариантов меня не устраивал.

— Шадоу?

Кошка-голем откликнулась на мой тихий зов. Я передала ей исписанные листы.

— Передай Мору, что я нашла это в своей комнате. Я ничего не помню.

Мне оставалось только ждать. Ждать ответа.

Но ожидание затянулось. До следующего провала в памяти.

* * *

— Мистер Поттер, повторите, что я только что сказал?

Надо мной возвышался профессор Снейп, его фигура будто поглощала весь свет в кабинете. Его взгляд прожигал во мне дыру, а я пыталась собрать мысли, осознать, как вообще здесь оказалась. Сомнение и страх, видимо, были восприняты не так, как мне хотелось: его правая бровь угрожающе приподнялась, на виске вздулась вена, и вот уже ухмылка превосходства озарила его лицо.

— Видимо, Поттер, вы решили, что принадлежность к Слизерину и фамилия дают вам право на особое отношение? Спешу разочаровать: ни ваши связи, ни ваша, кхм, слава, не способны скрыть вашу бестолковость. Вы опасны лишь своей пустой головой. Примерно так же, как Лонгботтом с палочкой Уизли.

Я обернулась на упомянутого гриффиндорца, сидящего через проход, и с ужасом увидела его палочку, буквально замотанную клейкой лентой.

— Две недели отработок, — добавил Снейп.

Ну, не так уж страшно.

— В моем кабинете. После восьми.

Вот теперь стало страшно.

Он развернулся так резко, что его мантия хлестнула меня по ногам. Возможно, я это заслужила. Но почему я не помню, как вообще попала в этот класс?

Отработка оказалась скучной, но терпимой. Снейп молчал, я оттирала котлы. Даже монотонная работа была лучше, чем ощущение, будто у тебя украли часть жизни. Вечером мне пришел ответ от Мора, и, вместо того чтобы наслаждаться редким спокойствием, я разрабатывала план побега. Нужно было покинуть территорию школы так, чтобы никто не заметил. И это было проблемой.

— Вы собираетесь проделать дыру в этом котле? Умерьте свой пыл, Поттер.

Я вздрогнула, услышав его голос. Снейп снова стоял надо мной, хотя я отчётливо помнила, что он ушёл в лабораторию.

— Простите, задумался.

— Сэр.

— Сэр, — повторила я за ним, не скрывая сарказма.

— Удивительно, Поттер. Вы задумались. Для этого, если мне не изменяет память, требуется мозг. Так почему вы не используете его на моих уроках? Или вы решили, что ваш внутренний монолог важнее моего предмета?

Я сжала тряпку в руках, подавляя желание бросить её в его идеально выбритую физиономию. Он бы этого точно не оценил.

— Нет, сэр. Вы гораздо умнее меня. Если бы вы задали вопрос ещё раз, я бы ответил.

Опасная игра. Слишком опасная.

— Да что вы? — его голос был пропитан сарказмом. — Рябиновый отвар, Поттер. Расскажите о нём. Покажите, что вы способны хотя бы слушать.

— Рябиновый отвар — исцеляющий эликсир. Он также действует как противоядие к усыпляющему зелью и напитку живой смерти. Содержит семнадцать ингредиентов, часть из которых можно заменять. В стандартном рецепте используются кровь саламандры, шипы крылатки, слизь флоббер-червей, медовая вода и сок бум-ягод.

Я взглянула на часы. Нужно было спешить, но Снейп явно наслаждался ситуацией.

— Спешите нарушить очередное школьное правило? — усмехнулся он, махнув палочкой. Все котлы тут же встали на место, класс засиял чистотой.

— Сначала вы сварите этот отвар. Я не прошу заученных текстов, Поттер. Если бы мне нужен был сухой пересказ, я бы обратился к мисс Грейнджер.

— Это же сорок минут работы!

— У вас есть дела после отбоя?

— Нет.

— Тогда за работу.

Я вздохнула и пошла к кладовой. Сорок минут — не так уж и много, учитывая, сколько раз я варила этот отвар летом.

Процесс был простым: резала, мешала, кипятила. А Снейп в это время что-то яростно записывал, судя по тому, как перо скрипело по пергаменту. Интересно, кто станет следующим счастливчиком, к которому он придерётся?

— Я закончил, профессор, — сказала я ровным голосом, подходя к его столу.

Он не поднял глаз.

— Можете идти.

Я застыла на месте. Даже не посмотрел!

— Между прочим, я сварил идеальное зелье! — выпалила я и… сбежала, громко хлопнув дверью.

В коридоре меня встретила темнота. На часах было уже десять минут одиннадцатого. Поздно, но не слишком. Успею.

* * *

«Северус»

Этот год — сплошное разочарование. Как, впрочем, и прошлый, и позапрошлый. Вся моя жизнь — череда разочарований, словно сама судьба решила убедиться, что я не забуду ни одного из них. Я давно смирился… или, по крайней мере, пытался себя в этом убедить. Но случай с зеркалом Еиналеж доказал обратное: ни черта я не смирился. Дыра в душе просто стала больше, а боль — привычнее.

Хотя я мог бы. Мог бы, если бы не этот чертов Поттер.

Он напоминает мне о моей самой большой ошибке. Ежедневно. Ходит рядом с этим наглым видом, с этими глазами — её глазами. Как было бы проще, будь он похож на своего отца. Но нет, даже здесь судьба посмеялась надо мной. Эти глаза, эта улыбка. Даже волосы, которые на солнце кажутся такими же.

Я ненавижу его. Ненавижу за его существование, за то, что он постоянно передо мной, за то, что он напоминает мне её. Но больше всего я ненавижу его за то, что, несмотря на это, я всё равно защищаю его. Потому что она бы этого хотела.

Дамблдор, разумеется, как всегда, всё спланировал, оставив грязную работу мне. Именно я иду по коридорам, наложив на себя чары дезиллюминации, поверх бесшумных. Крадусь, словно вор, следуя за этим мальчишкой, которому опять не сидится на месте. Гарри Поттер. Чёртов Гарри Поттер.

В этой части коридора темно, а ночь окутывает всё таким спокойствием, что даже мои собственные шаги кажутся слишком громкими. Поттер, конечно, не слышит. Он весь поглощён своим заданием. Или своим бунтом — что, впрочем, одно и то же.

Он идёт к Запретному лесу.

Я остановился у самой кромки поляны. Он стоит в центре, один. Нет, не один.

— Почему так долго?

Мужчина. Высокий, с низким голосом. Мне достаточно пары секунд, чтобы наложить простейшее заклинание звукоусиления.

— Прости, Снейп меня задержал.

Снейп. Это я. Невероятно приятно, когда ты становишься предметом обсуждения за твоей спиной.

— Кто-то наступил твоему декану на мозоль?

— Я.

Мужчина смеётся. Я чувствую, как моя челюсть сжимается. Гримаса отвращения проявляется сама собой. Кто он? Почему Поттер встречается с кем-то в этом лесу, вдали от школы?

— Ты задержался, — продолжает Поттер. — Обязательно было ждать нового провала в памяти? Я даже не помню, как очутился на уроке у Снейпа. Просто бам — и вот.

Поттер ходит взад-вперёд, хмурится. Я внимательно наблюдаю, пытаясь связать всё воедино. Кто этот мужчина? Почему Поттер рассказывает ему то, что должен был бы рассказать мне, своему декану? Очередной провал в памяти? Это не похоже на случайность.

— Нужно было подготовить всё. А теперь…

Дальше всё происходит слишком быстро. Поттер делает шаг вперёд и внезапно оседает, теряя сознание. Мужчина подхватывает его с лёгкостью, словно это мешок с перьями. И, прежде чем они исчезают в чёрной воронке аппарации, он оборачивается и смотрит мне прямо в глаза.

Улыбка на его губах заставляет меня похолодеть. Я знаю эту улыбку. Видел её раньше. Очень давно.

Это невозможно.

Но, чёрт возьми, это так и есть.

* * *

Тяжелое пробуждение.

Голова гудела, будто кто-то ударил меня по черепу сковородой, а всё тело налилось свинцом. Словно многотонная плита давила сверху, не позволяя даже пошевелиться. Казалось, вдохнуть — фантастическая задача. Последнее, что я помнила, — как бежала на встречу с Мором. А потом… снова эта липкая, вязкая муть, будто память подменили.

Открыв глаза, я всё равно ничего не поняла. Лишь движение руками подтвердило одно: я ещё жива. Но радоваться было нечему. На запястьях звенели цепи.

— Мор? — мой голос сорвался на хриплый шёпот. Ужас, отчаяние, слабость. Сейчас это не имело значения.

— Тише, девочка, — раздался мягкий, почти ласковый голос. Пальцы скользнули по моим волосам, но я отдёрнулась, пытаясь вырваться от чужого прикосновения.

— Тшш…

Темнота.

Кромешная, бездонная. Мне кажется, я ослепла. И эта мысль бьёт под дых сильнее всего.

— Кто вы?! — голос сорвался в истерический хрип. Я закашлялась, задыхаясь, а в груди разлилась тупая боль.

— Потерпи. Скоро всё кончится, — шепнул незнакомец, и в этот момент я почувствовала новую боль.

Острую, жгучую. Кожу на руке резало от запястья до локтя, и горячая кровь, моя кровь, стекала по пальцам.

— Хватит! — захрипела я, рванувшись вперёд, но ничего не помогало.

А потом начался огонь. Огонь, который обжигал всё внутри. Место пореза пылало, и я знала: на коже отпечатываются руны. Я ничего не видела, но чувствовала.

Неужели я умру? Так просто? Так глупо?

— М-О-Р-Р…! — мой рык слился с рвущейся магией. Словно плотину прорвало: необузданная, дикая, она вырвалась наружу. Где-то грохотало, что-то рушилось, цепи разорвались с громким лязгом.

Магический выброс.

Позор в моём возрасте. Но как же это было вовремя.

Я рухнула на пол. Не видела ничего, но руки судорожно ощупали лицо. Никаких повязок, ничего, что могло бы объяснить темноту.

— Нет… нет… где мои глаза? Где я? Верните их! — отчаянный крик прорезал тишину. — Верните!!!

Резкий рывок.

Я очнулась, сжав горло в попытке отдышаться. Осмотрелась. Слизеринская спальня. Серые тени рассвета стелились за окнами. Всё слишком обыденно, слишком реально. Неужели всё это… сон?

Правая рука нестерпимо чесалась.

— Какой ты шумный, — раздалось ворчание со стороны кровати Драко. Он закутался в одеяло и даже не открыл глаз. — Спи. Сегодня воскресенье.

Воскресенье? Какого Мордреда?! Вчера была пятница!

Я рванула в душ, забыв взять полотенце. Горячая вода лилась на кожу, обжигая и успокаивая одновременно. Я терла себя до красноты, до боли, пытаясь стереть липкое чувство страха.

И тут увидела это.

— Что за… — прошептала я, уставившись на правую руку.

Это был не сон.

От запястья до локтя кожу покрывали чёрные руны.

Я стояла под струями горячей воды, замерев. В голове всё кружилось, казалось, что стены душевой давят на меня, что воздух становится густым, как смола. Рука горела, словно эти руны до сих пор только что вырезали на моей коже.

Пальцы дрожали, когда я коснулась гладкой, чуть вздувшейся поверхности символов. Они не стирались, не исчезали, оставались частью меня, словно всегда были там.

«Что это значит? Что они значат?»

Я зажмурилась, облокотившись лбом на холодную плитку стены. Разум отказывался принимать всё это.

Кто был этот человек? Где я была? Почему мне показалось, что я ослепла? И самое главное — что сделал Мор?

Я машинально потерла руку сильнее, надеясь, что, если не смотреть, знаки просто исчезнут. Но они были неподвластны простой магии или воде.

«Соберись, Харриет. Паника не поможет. Нужно… нужно думать.»

Я надела первую попавшуюся одежду, вернувшись в комнату. Драко так и лежал в своей постели, свернувшись в клубок, как кот. К счастью, он не заметил моих метаний.

Мой взгляд зацепился за тумбочку, где лежали учебники и листы с конспектами. Там же лежала книга по древним рунам. Книга Дадли, которую он подарил мне, передав тогда с дядей Верноном. До сих пор не знаю, как магл смог добыть такую вещь.

Я схватила её и, усевшись на кровать, разложила страницы, но даже беглый взгляд показал, что таких рун в книге не было.

— Чёрт, — выдохнула я.

Эти знаки были мне незнакомы, но от них веяло чем-то древним. Чуждым. И почему-то магия, которую я использовала в том… месте, словно осталась во мне, тихо ворочаясь где-то в груди.

«Что я сделала? Что это вообще было?»

Весь день я провела словно на автомате. Завтрак с друзьями прошёл под шутки Драко и Тео, но я едва замечала их, то и дело машинально теребя рукав своей мантии. Руку я закрыла — и правильно сделала. Не хватало ещё вопросов.

А вечером я снова оказалась перед дверью в кабинет Снейпа.

Не знаю, зачем пришла. Может, чтобы вылить свою растерянность, как это делала в прошлом году с Мором. Может, чтобы услышать хоть что-то рациональное. Может, чтобы… чтобы просто не быть одной в этом.

Я стукнула в дверь, и ответ пришёл почти сразу:

— Входите.

Северус Снейп выглядел, как обычно: мрачный, холодный, с проницательным взглядом, от которого хотелось съёжиться.

— Поттер, — протянул он. — Я, конечно, ожидал, что вы снова явитесь без предупреждения в мои покои. Однако причина?

Я вжала руку в карман мантии, не решаясь что-либо сказать.

— Ну? У вас есть язык, Поттер, или вы решили, что телепатия — это мой новый метод преподавания?

— Мне нужна ваша помощь, — сказала я наконец, не поднимая глаз.

— Помощь? — Снейп приподнял бровь. — И что же я должен сделать, чтобы облегчить страдания одного Поттера?

Мой голос дрогнул:

— Вы знаете руны. И, кажется, знаете что это значит, — я задрала рукав мантии, обнажая свою руку.

И на несколько секунд его лицо застыло, словно я ударила его чем-то тяжёлым.

Не знаю, почему я уверилась, что он знает руны, но его взгляд не оставлял сомнений: я пришла по адресу.

— Поттер, — прошипел Снейп, резко хватая меня за запястье. Он рассматривал знаки так близко, что, казалось, кончиком носа коснётся кожи. — Куда вы опять влезли?!

— Не знаю.

Я вздрогнула от шершавого прикосновения пальцев, попыталась выдернуть руку, но его хватка была железной. Куда крепче тех цепей, что держали меня во сне.

— За мной, — бросил он, неожиданно отпуская меня. Рука упала, как чужая.

Я поспешила следом, стараясь не отстать от стремительно шагающего профессора. Он с каждым шагом ускорялся, словно намеренно проверяя меня на выносливость. Лестницы сменялись коридорами, коридоры — новыми лестницами. Казалось, что замок стал ещё больше.

— Лимонные шипучки, — выплюнул Снейп на гаргулью, глядя на неё так, будто она лично украла у него завтрак и порвала любимую мантию.

Гаргулья, недовольно пробурчав что-то себе под нос, отодвинулась, открывая вход.

Ещё шаг, и я оказалась в кабинете директора, вернее, была буквально вытолкнута туда Снейпом.

— Полюбуйтесь, директор, — холодно бросил он, с дёрганным движением закатывая мой рукав. Тайна, которую я доверила только ему, теперь предстала перед Дамблдором.

— Здравствуй, Гарри. Как поживаешь? — спросил директор, глядя на меня поверх очков с бесконечным спокойствием.

— Н-нормально, — выдавила я, дёрнувшись от боли. Снейп сжимал мою руку слишком сильно.

— Три поисковых зелья, ритуал на крови, чары поиска… Вот почему ничего не сработало! — он вновь поднял мою руку. От его гнева становилось неуютно. Искал меня?

Дамблдор, напротив, смотрел на происходящее с каким-то умиротворением, словно ничего необычного не происходило. От этого его выражения лица я начинала терять терпение.

— С меня достаточно! — рявкнул Снейп, отпуская мою руку.

— Северус, мальчик мой, что ты хочешь этим сказать? — произнёс Дамблдор с приторной мягкостью.

Снейп вскинул голову, и холод в его голосе стал ледяным.

— Вы всё прекрасно поняли, Альбус.

Он резко развернулся, выходя из кабинета с громким хлопком двери.

Эта тонкая нить доверия, которая только начала между нами зарождаться, оборвалась вместе с этим звуком. Больше я никогда к нему не обращусь.

— Посиди со стариком, мой мальчик. Давай выпьем чаю, — сказал Дамблдор, но я чувствовала себя лишней в этом кабинете.

— Поттер! Вы решили ещё и чаю выпить?

Я обернулась, не веря своим ушам. Снейп. Он вернулся?

— Я…

— За мной.

Оставалось только молча последовать за ним. Зачем мы вообще приходили, если сейчас снова уходим? Только в этот раз мы не спускались в подземелья.

— Куда вы идёте? — неуверенно спросила я, задыхаясь от его резкого темпа.

— Надо же, теперь вы решили задать правильный вопрос. Где было ваше любопытство, когда вы вляпывались в это? — его голос буквально сочился сарказмом.

— И всё же?

— Подальше отсюда, Поттер. Подальше.

В его словах неожиданно прозвучала усталость. Я взглянула на него внимательнее и заметила: Снейп выглядел хуже обычного. Под глазами пролегли глубокие тени, кожа стала бледнее, чем обычно. Он словно постарел на несколько лет.

Я больше не задавала вопросов, обречённо следуя за профессором. Что ещё могло случиться?

Однако подумать об этом я не успела. Перед тем как мы шагнули за барьер, Снейп сжал мой локоть, разломав какой-то магловский карандаш. Телепорт.

Меня утянуло в неизвестность.