Глаза напротив/Eyes in front of mine (гет)

Виски налились кровью, голова гудела от шума битвы, а руки, державшие оружие, начинали дрожать: то ли от усталости, то ли от тревоги, прокатывавшейся по всему естеству волной. Но Кэсси не прерывала град пуль, рвущийся из пистолетов, несмотря на противный свист ветра, забивающийся в уши. Держалась близко к своему богу, как он и просил. Сражалась быстро, не тратила зря патроны и не оборачивалась.

Ведь там, позади, развернулась целая мясорубка из людей и монструозных исчадий, не спешившая заканчиваться.

Кассандра не ведала, как они будут выбираться из ада, в котором их угораздило оказаться, понимала лишь одно: она ни на шаг не отступится от божества, запертого в чужом теле, и не важно, что произойдёт с ней.

Особа резким ударом прикончила близстоящего врага, вытерла пот и грязь с лица, заодно отдышалась, пока было время. Чёртово время. И заметила на себе беглый беспокойный взгляд, прошедшийся от пят до макушки. Это был опять он: присматривал за ней и следил, чтобы её не ранили, чтобы она осталась жива и здорова.

И если бы не Лю Кан, прервавший зрительный контакт, громовержец, заключённый в его душе, забывшись, глядел бы на смертную.

Кассандра с остервенением ринулась за божеством почти наравне с двумя другими воинами и теперь уже бежала свободно, не отвлекаясь на единичных чудищ, встречающихся на пути. С ними расправлялся бог: изысканно, в своей манере, рассекая клинками-молниями, выходящими из кулаков, мясистую плоть.

Не будь внешность так обманчива, Кэсси бы подумала, что засматривалась на Лю: молодого и симпатичного. Но в каждом его движении, отточенном до мастерства, она узнавала своего бога. Наставника, что направлял менее опытного, помогая ему в бою.

Когда пришло время пройти через массивные двери, ведущие, кажется, к самому главному помещению крепости, Кассандра, в отличие от своих спутников, замерла в ужасе: грудь её беспощадно закололо, к горлу подступила тошнота. Предчувствие мозговым штурмом её остановило.

Смертная лихорадочным взором окинула физиономию Лю и вдруг поняла, что громовержец не должен подвергать себя опасности, скрытой за стеной. Кэсси могла бы идти дальше — но только не её бог. Ему нельзя.

Она знала, что любые возражения не примутся, да и на рассуждения не было времени. И не успела девушка прийти в себя и оправдаться за задержку, как перед нею мелькнуло божество и взволнованные небесные очи.

Глаза напротив ласково попросили доверять.

И Кассандра отбросила последние колебания, терзающие сердце.

Что бы ни случилось, она всегда будет доверять ему.