Глаза напротив/Eyes in front of mine (гет)

В садах, усыпанных золотом листьев, располагалось несколько прудов, успокаивающих и умиротворяющих одним лишь видом. Кувшинки с белыми бутонами цветов устроились на ровной водной глади и спешили улыбнуться каждому, кто проходил мимо. В воде отражалось вечернее небо и близ стоящие деревья, опустившие тяжёлый груз к водоёму и сбрасывавшие в неё гибкие ветви, точно решили искупаться.

У одного из таких мест Рейден и обнаружил Кассандру. Ноги сами привели к её тоненькой фигурке, когда бог издалека завидел девичий силуэт. Она неподвижно стояла, подперев кулачком подбородок, и, по всей видимости, о чём-то глубоко задумалась. Воительница не заметила, как подошёл громовержец, остановившись рука об руку с ней, как он попытался заглянуть в её лицо, спрятанное под чёлкой, и как нервно и тяжело вздохнул.

— Кассандра… — слишком сладкое имя, чтобы звучать невыносимо редко.

Она взглянула на божество.

Рейдена прошибло током. Обожгло его же стихией и испепелило сердце, с трепетным замиранием бьющееся в груди. Во вселенной было множество миров, а бога интересовал только тот, что отражался в ореховых очах напротив.

Её глаза смотрели со знакомой болью. Она потеряла мать и чуть не потеряла отца, а теперь её жизнь была под угрозой. Дева буквально могла исчезнуть без следа в любую секунду, и даже он, бог, был бы не в силах вернуть её. Она всегда выглядела бесстрашно, но глаза выдавали волнение перед неминуемой гибелью.

Всех смертных постигнет конец.

Ответственность за все миры свалилась на их плечи, и они должны были действовать незамедлительно, чтобы спасти устоявшийся порядок.

— Я должна отправляться, знаю. Просто хотела избавиться от гнетущих мыслей перед миссией. Я боюсь за ма… За Соню и Джонни, — так легко говорила Кассандра, заставляя громовержца чуть ли не искриться.

Она всегда была откровенна с ним, доверяя переживания в заботливые божьи ладони, чтоб он сохранил их, как тайну. Вот и теперь она честно призналась, что её тревожит.

Рейден не хотел отпускать Кассандру: она живёт ничтожно мало, а он существует напрасно и обездоленно, чтобы упускать долгожданное лучезарное счастье, стоящее подле и глядящее невинными необыкновенными глазами.

— Кассандра, — губы бога плавно зашевелились, растягивая звук на гласных, точно не хотели, чтобы её имя так быстро слетало с уст. — Я защищу тебя, — обещание. И миг, длящийся вечность. Неужели всю жизнь ему не хватало взгляда напротив, чтобы понять простую истину?

Дева удивлённо распахнула веки, поморгала, с минуту обмозговывая ответ, а затем мило улыбнулась.

— Ты должен защищать тех, кто нуждается в этом, — сказала она. Кассандра точно нуждалась в его защите. — Мне пора, прости.

Она медленно развернулась, сделала пару маленьких шагов, будто не хотела покидать его.

— Или кого пожелает моё сердце, — тихий голос обласкал уши, вынуждая Кэсси обернуться.

Глаза напротив забегали по его лицу. Дева искала ответы на мучившие вопросы в складках божественных морщин, в неподдельной, едва заметной улыбке и небесно-голубых очах, смотрящих с мольбой и пронизывающей нежностью.

— Я защищу тебя, — повторил Рейден уверенно и сделал шаг по направлению к смертной. Его судьба только в его руках. — И пойду с тобой.

Кэсси залилась пурпурным румянцем, покрывшим её веснушчатые щеки, в очаровательных глазах смертной заблестели слёзы. Она вновь улыбнулась, на этот раз смущённо, обнажая белые зубки. Едва ощутимый ветер игриво обласкал девичью кожу, забрал её аромат и отнёс к лицу бога грома, давая тому желанно вдохнуть полной грудью и еле сдержаться, чтоб не сойти с ума от переполняющих душу чувств.

— Я бы расплакалась прямо здесь и сейчас, — дева вытерла мокрые глаза и, всхлипнув, продолжила: — Но нам нужно поспешить.

— Ты сможешь это сделать по возвращению, — Рейден приложил ладонь к груди, неосознанно намекая и давая Кэсси идею, где она сможет исполнить задуманное.

Да, её лицо идеально займёт место на груди бога грома.

Влажные реснички несколько раз поднялись вверх и опустились вниз, и глаза напротив засияли.

Примечания:

P.S. Объясняю, чтобы была ясна логика происходящего: Тёмный Рейден не просто тупо пропал, а очистился от скверны (спишите это на временные загогулины, угу), и стал прежним. Никакого деда из прошлого. Надеюсь, вы всё поняли ?

— Мы справились. Ты справилась, — сказал Рейден, входя в слабо освещённое помещение. В конце его, близ окна, сидела девушка, бросая таинственный взгляд на вошедшего.

— Ага, только чуть не погибла под пулемётной очередью, — Кассандра попыталась пошутить, снимая временную повязку, насквозь пропитанную кровью, что держалась у неё на правой руке чуть ниже плеча.

— Прости, что не сразу помог и заставил несколько часов терпеть боль, — извинился громовержец, присаживаясь подле девы. Его ладони невесомо обвили раненную область и покрылись голубым свечением.

— Ерунда, — отмахнулась Кэсси здоровой рукой. — Папа был в худшем состоянии, да и другим досталось похлеще меня.

Ты важнее.

Она покосилась на искрящие руки божества, а затем на его сосредоточенно-сожалеющее лицо. Хотелось о многом спросить, но стеснение, сковывающее девичьи губы, не позволяло.

— Должно быть всё, — Рейден прекратил исцеление и осмотрел затянувшуюся рану. — Не болит?

Кассандра аккуратно прощупывала пальчиками кожу, где несколько минут назад красовалось глубокое отверстие, а теперь не было даже следов крови. Громовержцу показалось, что это его собственные пальцы делали манящие движения. Он с участием глядел на юную особу: спущенная верхняя одежда как раз к месту открывала божьему взору тонкие девичьи ключицы и притягательные плечи.

— Как новенькая. Спасибо тебе, — произнесла она и, устроившись поудобнее рядом с ним, заговорила: — Что нас ждёт дальше? — спросила Кэсси, уперев взгляд в его притягательную рубашку, в которую она порывалась зарыться носом в прошлый раз. Желание осуществить задуманное не пропало.

— Если бы я только мог знать, — честно ответил Рейден. Кто бы ему объяснил, что ждёт их дальше? — Ты бы хотела вернуться в прошлое?

— Ммм… — протянула девушка, распуская волосы, тем самым притягивая заинтересованный взор бога. — Да, определённо. Только не в последние два года.

— Почему?

— Ты невыносим под властью амулета, — выдала Кэсси. Бог грома побледнел, стыд скользнул по лицу ледяной пощёчиной, и в голубых глазах отразилась всепоглощающая скорбь. — Прости.

— Я помню всё смутно, — начал он. Оправдание ли это его действиям? — Я не контролировал себя и поддавался соблазну тьмы.

— Забудь, ты не исправишь прошлое. Но можешь сделать настоящее и будущее лучше, — поспешила приободрить его дева. Громовержец хотел что-то сказать ей, но она сделала это за него. — Да, амулет Шиннока — хреновая штука. Я думаю, знаешь, есть соблазны получше этой дряни.

Кассандра решительно обняла Рейдена, и блаженная тишина заполнила комнату. В воздушном пространстве, исчезнувшем между смертной и божеством, слились в единую песнь два волнующих душу стука.

Наконец-то.

— Только не ругай меня за эти нежности, — попросила жалобно девушка. — Но мне очень хочется…

Тебе всё можно.

Рейден осторожно, боясь спугнуть, обвил девушку руками с двух сторон, придвигая как можно ближе к себе. В покои влетел затейливый ветерок, всколыхнул занавески и длинные русые волосы, добрался до свеч и игриво погасил их, погружая двоих в полумрак. В ореховых глазах напротив отразился тёплый свет луны, пробивавшийся через окно.

— Как бы ты провёл эту ночь, если бы она была последней в твоей жизни?

Рука Рейдена поднялась на уровень девичьего лица, пальцы легли на заалевшую щёку. Миры были в опасности, как и их жизни, а бог не мог оторвать взгляда от этой смертной.

— Знать бы наверняка, что она последняя, — прошептал он.

Рейдена осенило мгновенно, когда внимательные, точно гипнотизирующие глаза напротив, обворожительно…Улыбнулись. Кассандра опередила действия божества, подалась к нему, в лёгком касании накрывая его тонкие губы и выдыхая:

— Не нужно знать. Нужно действовать.

И она смело поцеловала громовержца. Он почувствовал, как что-то внутри него сжалось до предела и оцепенело, а затем заработало с новой силой, выбивая настойчивый ритм. Губы смертной задрожали от волнения, когда Рейден медленно ответил на поцелуй, разминая мягкие уста в объятиях своих. Молчаливое и неспешное, но трепетное признание — чего ещё было ожидать от бога грома.

— Кассандра… Кэсси… — повторял он, прерываясь. Рейден остро нуждался в том, чтобы шептать её имя.

— Просто целуй, — попросила дева.

Она чуть отпрянула, томно взглянула в переполненное радостными чувствами лицо, опустила веки, отдаваясь пленительному соблазну, и вновь завлекла уста бога в упоительное касание, кружащее голову.

Она понимала его без слов. Понимала больше, чем кто-либо другой.

Рейден почти топтался на одном месте, делая маленькие шаги у высоких ворот. Его руки были задумчиво сложенные на груди, а пальцы беспрестанно прощупывали сомкнутую линию губ. Он хоть и рассеянно наблюдал за поднимающимися в воздух листьями, но думы его были сосредоточены на нечто более важном.

— Рейден! — до боли родной девичий голос донёсся до его слуха, выводя из транса мыслей.

Он поглядел на источник звука: Кассандра быстрой походкой добралась до него, поравнялась и, заметив отчаянную серую тень, не успевшую скрыться с его лица, грустно заговорила:

— Ты уже знаешь, верно…

Юная особа потупила взор на своих ботинках, сминая пальцы до хруста костяшек.

Переживает.

— Да, читал доклад, — спешно ответил громовержец, приподнимая её личико за подбородок. Краснеет, а ведь недавно провела с богом ночь, заваливая его поцелуями и объятиями. — Пройдёмся?

Она кивнула, и они двинулись вперёд, через сады, к видневшемуся вдалеке водоёму, через который был проложен мостик.

— О чём ты думаешь? — спросила Кассандра, неторопливо сплетая их пальцы.

— О наших шансах на победу, — Рейден покосился на неё, очерчивая взглядом изящный профиль. Он поддержал нежный жест, сжимая девичью ладонь в своей. — Я постоянно задумываюсь о том, стоит ли воспользоваться амулетом…

Кэсси замерла на месте, округлила глаза, явно удивлённая заявлением божества.

— Рейден, — она молниеносно встала перед ним, положила ладонь на его грудь и ласково заглянула в лицо. — Не стоит. Мы сможем победить и без этой дряни.

— Без короны… Какие наши шансы? — говорил громовержец, точно пытался убедить её в правильности сказанного. Отчаялся...

— Кроника будет до последнего перетягивать одеяло на себя, но мы не сдадимся. Мы лучшие воины, — глаза напротив вспыхнули решимостью. Пальцы божества, всё ещё сплетённые в животрепещущий узел с её, ощутили жар. — Поддайся любому соблазну, но только не тому, что побуждает тебя воспользоваться амулетом.

Рейден огляделся в поисках людей вокруг и, не заметив ни единой души поблизости, кроме той, что излучала всю любовь этого мира, снял шляпу и устало склонил голову на девичье плечо.

— Это странно, ибо он всё чаще зовёт меня.

— Тебе больно?

— Нет, но сопротивляться сложно, — шепнул бог грома ей в шею, подмечая, как притягательная кожа покрывается мурашками. — С тобой легче, — добавил он уже ей на ухо.

Дева не ответила. Слышать от него подобные изречения — счастье, а потому она молча наслаждалась им, поглаживая широкую спину божества. Птицы, гнездящиеся на деревьях, скрылись в неведомом направлении, а вольный ветерок, гуляющий средь листьев, затих. Всё вокруг давало им оттянуть момент единения.

— Если ты наградишь меня поцелуем, станет ещё легче, — пролепетала, наконец, Кассандра.

— Спасибо тебе, — Рейден коснулся веснушчатого носа поцелуем, а затем приоткрытых в ожидании губ. Он шумно выдохнул и отпрянул, будто в последний раз прижимая смертную к себе. — Если бы у нас было больше времени…

— Оно у нас есть сейчас.

Бог грома печально улыбнулся.

В помещении было на удивление светло и тихо. Суета оставила его с уходом солдат, готовившихся к предстоящей битве. Только одна смертная не успела покинуть просторную комнату, остановленная внезапно появившемся на пороге божеством. Он плотно, без лишних разговоров прикрыл раздвижные двери, дождался, пока воины отойдут на приличное расстояние, и заключил в объятия Кассандру, что с интересом наблюдала за ним. Она прильнула к крепкой груди, вдыхая запах свежести дождя, что исходил от него, и бог, в попытке успокоиться, поцеловал лоб смертной.

— Мы ведь ещё увидимся на корабле… Тем более нам нельзя тянуть с отправкой, — завела разговор девушка, ощущая, как настойчивые руки обвивают её талию. — И меня ждут, нужно торопиться, — кого она обманывала? Она собственноручно приковала бы себя к божеству цепями, лишь бы он не разрывал их объятия. — Только не говори, что наслаждаешься последними часами, — нотки сожаления вырвались у неё, хотя она всеми силами старалась сдерживать меланхоличный настрой.

И каким ветром к этой смелой, отважной и никогда неунывающей смертной занесло горесть и мысли о печальном исходе будущего сражения?

Страх.

За него.

— Я чуть не подвёл всех… — сказал Рейден, положив голову на плечо Кассандры и исследуя пальцами локоны русых волос.

— Но ты справился, — шептали губы в ответ. — Смог перебороть гнев, таившийся внутри, и освободился. И теперь знаешь, что должен делать, чтобы спасти нас.

Громовержец переменился в лице: густые тёмные брови опустились к переносице — казалось, что хмуриться вошло у него в привычку, взгляд потупился внизу, не желая выдавать настоящую эмоцию стоящей рядом смертной, а губы плотно сомкнулись, словно никогда более не собирались произнести ни единого слова.

Он точно знал, что должен делать.

Но тяготивший груз вины не отпускал.

— Кассандра, — почти молящим голосом произнёс бог грома. — Мне открылось моё прошлое, открылось…

— Это всё не важно, — перебила его воительница. — Я ведь уже говорила.

— Я обидел тебя, когда погибла твоя матерь, — не слушал он, продолжая. — Если бы я мог всё исправить… Мне так жаль. Кассандра, мне очень жаль!

Она побледнела, и Рейдену показалось, что на миг все веснушки пропали с её носика и щёк. Но затем Кассандра расслабленно выдохнула, взяла его лицо в свои мягкие горячие ладони.

— Тёмный лорд в прошлом. Я давно простила тебя, — зашептала дева, потянувшись к божественному лику губами. — Иначе… Я не была бы с тобой и не признавалась перед грядущей гибелью, как люблю тебя.

Рейден пришёл в немой восторг. Её зрачки расширились, и она с нежностью посмотрела на своего бога. Он почувствовал покалывание в кончиках пальцев, головокружительный аромат цитрусов, наполнивший лёгкие, и, наконец, долгожданную лёгкость в груди.

Вот оно: исцеление. Не Джинсей, не священная энергия, а ореховые глаза напротив.

В сыром промозглом трюме корабля было темно: мрак почти полностью объял грузовое пространство, и лишь маленький свет от лампы блестел в самом дальнем и сухом углу помещения. Снаружи шумели гигантские волны моря крови, что с лёгкостью могли потопить судно, если бы захотели.

Две длинные тени намертво соединились друг с другом, сливаясь воедино. Бог грома, точно воришка, утащил своё сокровище в этот маленький закуток и теперь покрывал веснушчатое лицо беспорядочными поцелуями, стремясь в последний раз передать смертной всю ласку, таившуюся в его заждавшемся любви сердце.

Прямо на них мчался конец света, а громовержец нежно брал деву за руку, дотрагивался своими тонкими губами румяной щеки и глядел в большие смущённые глаза — будто это всё, что имело значение.

Всегда.

Между ними царило благословенное кроткое молчание: они не проронили ни слова, как оказались наедине. Кассандра, накрепко вцепившись в одеяния на груди божества, забылась, отдаваясь в надёжные руки.

Что им ещё оставалось?

— Ты бы приняла меня смертным? — вопрос нарушил тишину, разрывая её на части и выбрасывая за борт.

Кассандра ошеломлённо поморгала, не веря своим ушам. Рейден смотрел на неё так, точно его жизнь зависела не от надвигающейся опасности в виде новой эры, а от одного её слова.

Может, так и было?

— Рейден… — она часто-часто задышала, сжимая пальчиками ткань его серой рубахи.

— Это значит «да» или «нет»? — он занервничал, предпринимая попытку прочесть хоть что-то, касающееся заданного вопроса, в радужках ореховых очей напротив, но узрел там лишь узорчатые буквы, складывающиеся в одно многозначительное слово.

Люблю.

Она призналась, а он так и не ответил ей.

Мог ли бог говорить подобное смертной?

Кассандра мечтательно улыбнулась, не намеренно выбивая из головы Рейдена, что наблюдал за ней, все мысли.

— Это значит, что я приму тебя любого, — она коснулась его подбородка поцелуем. Ей было не важно, кем он будет: богом или простым смертным, как и она. Ничто не помешает их счастью. — Ты обдумал своё решение? — спросила дева, будто знала, что бог хочет сделать.

— Да, — непоколебимо сказал Рейден, склонившись к деве, и забрал её медовые уста во власть своих. — Кассандра, возможность целовать тебя — это дар свыше… — вымолвил он ей прямо губы.

— Когда мы победим, ты ещё не раз поцелуешь меня.

Кэсси прищурилась, расправила плечи и дёрнула ими, когда взгляд божества на миг был обращён к ней. Она сглотнула и разлепила тяжёлые веки, точно от долгого сна, часто поморгала, и губы её замерли в какой-то отчаянной гримасе, не верящей в истину.

Это был Он.

Он смотрел на неё сквозь призму небесных радужек, в которых добровольно заковал свою божественную сущность.

Кассандра пошатнулась, не удержав равновесие, и вцепилась в бортик, нашедшийся как раз подле. Когда Его взор задержался на её лице на чуточку дольше, чем в прошлый раз, она подумала, что расплачется. Ей хотелось подойти к новоиспечённому богу огня и грома, получше разглядеть того, кто был заперт внутри него, но ноги её не слушались, будто намертво прибитые к палубе.

Да и можно ли было демонстрировать свои чувства при всех? Показывать, насколько важен громовержец, скрытый от посторонних за грудой чужих мышц и мяса?

Нет. Нельзя.

И пока новый повелитель буйной стихии подбадривал окружающих речами, упоминал вскользь о слиянии душ, Кассандра терялась в своих ощущениях. Отчего-то кончики её пальцев больно покалывали, а сердце пропускало удар за ударом, пока окончательно не сошло с ума, ведь очи божества снова были прикованы к её фигуре. Бог огня и грома уделил личное внимание девушке, осознавая, как ей это было нужно. Он легко сократил расстояние, бывшее меж ними, мягко улыбнулся, до дрожи знакомо воззрился на неё сверху вниз и прошептал едва различимо, так, чтоб его услышала лишь она:

— Не волнуйся и не бойся. И держись подле меня, пожалуйста.

В мире, где правят боги и титаны, где властвует магия и кровавые бои, Кассандра все ещё не до конца верила в происходящее. Да разве такое могло быть? Разве могла вселенная буквально разрываться на части, а её мечты рушиться? Желание стукнуть себя, чтобы проснуться, заполонило девичий мозг, но только на долю секунды, потому что голубые глаза напротив по-доброму засияли, молчаливо уверяя её в своей невысказанной любви.

Виски налились кровью, голова гудела от шума битвы, а руки, державшие оружие, начинали дрожать: то ли от усталости, то ли от тревоги, прокатывавшейся по всему естеству волной. Но Кэсси не прерывала град пуль, рвущийся из пистолетов, несмотря на противный свист ветра, забивающийся в уши. Держалась близко к своему богу, как он и просил. Сражалась быстро, не тратила зря патроны и не оборачивалась.

Ведь там, позади, развернулась целая мясорубка из людей и монструозных исчадий, не спешившая заканчиваться.

Кассандра не ведала, как они будут выбираться из ада, в котором их угораздило оказаться, понимала лишь одно: она ни на шаг не отступится от божества, запертого в чужом теле, и не важно, что произойдёт с ней.

Особа резким ударом прикончила близстоящего врага, вытерла пот и грязь с лица, заодно отдышалась, пока было время. Чёртово время. И заметила на себе беглый беспокойный взгляд, прошедшийся от пят до макушки. Это был опять он: присматривал за ней и следил, чтобы её не ранили, чтобы она осталась жива и здорова.

И если бы не Лю Кан, прервавший зрительный контакт, громовержец, заключённый в его душе, забывшись, глядел бы на смертную.

Кассандра с остервенением ринулась за божеством почти наравне с двумя другими воинами и теперь уже бежала свободно, не отвлекаясь на единичных чудищ, встречающихся на пути. С ними расправлялся бог: изысканно, в своей манере, рассекая клинками-молниями, выходящими из кулаков, мясистую плоть.

Не будь внешность так обманчива, Кэсси бы подумала, что засматривалась на Лю: молодого и симпатичного. Но в каждом его движении, отточенном до мастерства, она узнавала своего бога. Наставника, что направлял менее опытного, помогая ему в бою.

Когда пришло время пройти через массивные двери, ведущие, кажется, к самому главному помещению крепости, Кассандра, в отличие от своих спутников, замерла в ужасе: грудь её беспощадно закололо, к горлу подступила тошнота. Предчувствие мозговым штурмом её остановило.

Смертная лихорадочным взором окинула физиономию Лю и вдруг поняла, что громовержец не должен подвергать себя опасности, скрытой за стеной. Кэсси могла бы идти дальше — но только не её бог. Ему нельзя.

Она знала, что любые возражения не примутся, да и на рассуждения не было времени. И не успела девушка прийти в себя и оправдаться за задержку, как перед нею мелькнуло божество и взволнованные небесные очи.

Глаза напротив ласково попросили доверять.

И Кассандра отбросила последние колебания, терзающие сердце.

Что бы ни случилось, она всегда будет доверять ему.