Часть твоей души (гет)

Джинни смотрела на первое испытание затаив дыхание. Даже с безопасного расстояния драконы казались огромными и внушали благоговейный ужас, и ей было сложно представить, что почувствовали оказавшиеся с ними лицом к лицу чемпионы.

Гарри вышел последним, и она замерла, готовясь к худшему. Но он не просто справился — он справился блестяще, разделив первое место с Крамом. Джинни облегченно вздохнула и присоединилась к бурным овациям, но чувство, будто здесь что-то не так, не желало ее отпускать.

“Том был прав, — обеспокоенно подумала она, — но если Гарри не хотят убить, то в чем тогда смысл его участия?”

Эта назойливая мысль не давала насладиться празднеством в общей гостиной, как бы ни пытался Джордж подсунуть ей сливочное пиво. К ее счастью, вскоре Гарри открыл добытое во время испытания яйцо, и весь факультет переключился на обсуждение истошного воя. Оставив недопитую бутылку сливочного пива на столе, Джинни выскользнула из гостиной.

“Если и есть способ найти подсказку, то только в библиотеке”, — подумала она.

— Поверить не могу, что говорю это, но… — Том выразительно замолчал, — общение с этой маглорожденной ведьмой хорошо на тебя влияет. Но скажи на милость, что ты собралась там искать?

— Любую информацию про Турниры прошлых лет, — ответила Джинни.

— Это я уловил. Но для чего?

Джинни закатила глаза.

— Если мы узнаем о каких-то традициях Турнира Трех Волшебников, то сможем понять, на каком этапе Волдеморт сделает свой следующий ход, — объяснила она.

Ей показалось, что она чувствует едва заметное удовлетворение Тома. Это была его первая положительная эмоция, которую ей удалось ощутить.

— Ты и впрямь решила сделать что-то полезное, — хмыкнул он. — Я впечатлен.

Спрятав довольную улыбку, Джинни открыла дверь в библиотеку.

Мадам Пинс удивилась, увидев ее, но не стала прогонять. Джинни обошла все полки, запоздало думая о том, что стоило попросить совета по книгам у Гермионы, которая прочитала про Турнир все, что только можно, в первую же неделю сентября. Взяв несколько книг наугад, Джинни заняла стол у окна.

Час спустя она разочарованно отодвинула от себя очередную книгу. Описания испытаний прошлых веков были интересными, но все же не давали никаких зацепок.

“Поговорю с Гермионой, — решила Джинни, возвращая книги на полки, — может, она подскажет, в каком направлении искать…”

Коридоры ожидаемо пустовали, и она неспешно двинулась к башне Гриффиндора, перебирая в голове все, что ей удалось узнать.

“Финальный раунд всегда может перевернуть результаты с ног на голову, — думала Джинни, — но важны ли вообще результаты?”

— Сомневаюсь, — протянул Том. — Разве что… Немедленно прячься!

Джинни нырнула за колонну, на ходу выхватывая палочку. Она бы сделала это и без окрика Тома: фигура, повернувшая из-за угла нетвердой походкой, не была похожа на ученика Хогвартса.

— И те документы, которые я должен был подписать, Уэзерби… — донеслось до ушей Джинни тихое бормотание.

Она осторожно выглянула и увидела Крауча, одного из судей Турнира. Джинни все лето слушала хвалебные оды, которые пел ему Перси, и лишь из-за этого ее тянуло зевать от одного его вида. Но сейчас с Краучем происходило что-то странное: он будто разговаривал сам с собой.

— Нет, мы не разрешим им импорт ковров-самолетов ни на каких условиях, можно даже не утруждать себя назначением переговоров, — продолжил свою беседу с пустотой Крауч.

Джинни медленно вышла из своего укрытия. Начальник брата явно был не в себе, и все же вряд ли собирался причинять ей вред. Она попыталась проскользнуть мимо него, но не удержалась и подняла глаза на его лицо. Глаза Крауча были пустыми, точно он ходил во сне.

Они почти разминулись, когда на запястье Джинни мертвенной хваткой сомкнулась рука. Она вздрогнула и вскинула палочку, но замерла, когда они с Краучем встретились взглядами. Стеклянные глаза ожили, и в них плескался неподдельный ужас.

— Он в Хогвартсе, — отчетливо прошептал Крауч. — Он…

Хватка ослабла столь же резко, и пальцы волшебника безвольно соскользнули вниз. Крауч моргнул, и мгновение спустя его лицо вновь стало отрешенным.

— Что касается вашего доклада о стандартизации толщины котлов, Уэзерби, — продолжил он как ни в чем не бывало, — вы уже посмотрели мои правки?

Крауч побрел по коридору дальше, а Джинни рванула прочь со всех ног. Лишь оказавшись в башне Гриффиндора, где до сих пор продолжался праздник, она позволила себе выдохнуть.

— Что с ним, Том? — испуганно спросила она.

— А сама как думаешь?

— Он… — Джинни запнулась. — Он как будто сам не свой. Либо он под действием какого-то зелья, либо…

— Либо под действием поспешно наложенного Империуса, — спокойно закончил за нее Том, и оба поняли, что это наиболее вероятная версия.

— Джинни, вот ты где! — радостно воскликнул Фред, вырывая ее из размышлений. — Мы-то уж решили, что ты сбежала. Идем к нам, сыграем в “Ведьму и Гиппогрифов”!

Джинни решила, что ей жизненно необходимо отвлечься от Крауча и его странностей, а обдумать их она сможет как-нибудь потом.

* * *

Обсуждение испытания с драконами не стихло и на следующий день. Пользуясь тем, что профессор Бинс не обращает никакого внимания на болтовню в классе, студенты чуть ли не в полную громкость смаковали самые впечатляющие моменты Турнира. Джинни же сонно смотрела на доску сквозь учителя, подперев рукой щеку: веселье в гостиной продолжалось до самого утра.

— Как думаешь, про кого говорил Крауч? — спросила она у Тома.

— Ты и сама знаешь ответ, — ответил он.

— Про того, кто бросил имя Гарри в Кубок, это очевидно, — согласилась Джинни. — Но кто это мог быть, и для чего ему понадобилось накладывать Империус на Крауча?

— Он мог что-то узнать, — начал рассуждать Том. — Либо он точно знает, кто именно стоит за этим, либо обладает информацией, которая станет подсказкой для Дамблдора. Вряд ли он мог бы помешать участию Поттера, даже если бы захотел.

Джинни широко зевнула и сползла еще ниже, почти ложась на парту. Она ломала голову над посланием Крауча все утро, но ей так и не пришло в голову ничего дельного. Утешало лишь то, что Том тоже не приблизился к разгадке.

— Может, стоит сообщить о Крауче кому-то? — предложила она. — Это никак не выдаст наш с тобой союз, и будет логичным шагом с моей стороны в глазах взрослых.

— Хочешь скинуть всю грязную работу на других, малютка Джинни? — ухмыльнулся Том. — Умно, но вряд ли поможет нам. Учителя предпочтут замять это, чтобы не вызвать международный скандал. Только представь: один из судей со стороны Британии под Империусом!

Ее осенило почти мгновенно, и сонливость как рукой сняло.

— Грюм! — подумала она. — Грюм был лучшим из авроров, а значит, он точно захочет разобраться в этом. Ему вряд ли есть дело до Турнира: папа всегда говорил, что он человек принципов.

— Это худший вариант из возможных, — мгновенно отринул ее идею Том.

— Но почему?

— Я узнал о нем достаточно из твоих воспоминаний, чтобы понять, что с ним нам точно лучше не связываться. Он мнительный старый аврор, который не гнушается никаких методов в своей работе. Если он захочет вытянуть из тебя все, что ты помнишь о встрече с Краучем, то он почти наверняка узнает и обо мне.

Джинни тихо вздохнула.

— Просто признай, что ты ненавидишь его, — сказала она, — это ведь он посадил в Азкабан твоих самых верных сторонников.

— Моих сторонников? — усмехнулся Том. — У меня нет сторонников. Это слуги того, кем я стал, но не мои. Грюм опасен для нас, и я надеюсь, что тебе хватит ума не перечить мне из желания насолить — насолишь ты этим только сама себе.

— Хорошо, — согласилась Джинни, — тогда пойдем другим путем.

— Только не говори, что ты собираешься…

— Да, я поговорю с Гермионой, — ее губы скривились в легкой усмешке, когда она почувствовала недовольство Тома, — она уж точно кого-то подозревает. Она даже домовых эльфов пытается спасти, а тут целый Гарри, ее лучший друг!

— Ладно, — вздохнул Том. — Даже если мне не нравятся твои идеи, ход твоих мыслей не может не радовать.

* * *

Поймать Гермиону в одиночестве удалось лишь через неделю. После объявления о Святочном бале весь замок стоял на ушах, и Джинни заметила, как подруга тихо покидает гостиную, прихватив охапку книг. Выждав немного, она двинулась следом за ней.

Как она и предполагала, Гермиона сидела в библиотеке. Сегодня здесь было пусто: Крам, вероятно, скрывался от поклонниц, так что его вездесущая свита не пряталась за полками. Джинни села за стол, и Гермиона оторвалась от своего свитка, подняв на нее глаза.

— Мне кажется, все сошли с ума, — пожаловалась Джинни.

Это вышло почти искренне. Узнав, что на бал ее курс не идет, она почувствовала легкое разочарование, и вездесущее обсуждение платьев и причесок ее раздражало.

— Это точно, — кивнула Гермиона, — можно подумать, от выбора партнера на бал зависит твоя жизнь или результаты СОВ!

— Но есть и плюсы: все забыли о том, что Гарри участвует в Турнире, — Джинни сделала вид, что задумчиво поднимает глаза к потолку. — Скажи, а ты не задумывалась о том, почему он вообще участвует?

Гермиона удивленно вскинула брови.

— Рон говорил мне, что ты подозреваешь в этом Сама-знаешь-кого… — осторожно сказала она.

— Так это ты заставила его извиниться? — хмыкнула Джинни. — А я-то почти удивилась! Но нет, я подозреваю не его, а кого-то из его сторонников. Кто-то ведь мог пробраться в замок!

— Это невозможно, — мягко возразила Гермиона. — Хогвартс — самое безопасное место в Британии.

— И все же Блэк проникал сюда дважды, — парировала Джинни. — Но что, если Пожиратель Смерти, заколдовавший Кубок, не приходил в Хогвартс тайком, а скрывается среди нас?

Кивнув, Гермиона задумчиво поджала губы.

— Я думала об этом, — призналась она, — особенно после того, как узнала, что Каркаров — бывший Пожиратель. Но разве мог он пойти на такой риск прямо под носом у Дамблдора?

Джинни напрягла память, вспоминая свой первый сон глазами Волдеморта. Человек, стоявший перед ним, казался гораздо моложе Каркарова, да и голос у него был совершенно другим. Это точно был не он.

— Сомневаюсь, — протянула Джинни с интонацией Тома, — если бы он был достаточно верным Пожирателем, его бы точно не оправдали. Но кто тогда, если не он?

Гермиона со вздохом вернулась к своему свитку.

— В этом и загвоздка, — сказала она, — я совершенно не представляю, на кого думать.

Джинни откинулась на спинку стула и забарабанила пальцами по столу. Очередная зацепка привела в тупик. Из всех, кто присутствовал в Хогвартсе, никто не походил на Пожирателя из сна.

— Погоди-ка, — подал вдруг голос Том, и Джинни отчетливо уловила его волнение, — Крауч не говорил, что этот человек живет в Хогвартсе. Ты же помнишь, что он сказал?

— Да, — ответила она, лихорадочно цепляясь за смутную догадку, — он просто сказал, что некто в Хогвартсе. В тот день здесь был не только Крауч, но и…

Оба их голоса прозвучали в голове одновременно:

— Бэгмен!

Джинни посмотрела на Гермиону. Та уже погрузилась в книгу, забыв о ее существовании. Говорить ей о новом подозреваемом не было смысла: едва ли теперь она могла чем-то помочь.

— Нужно будет присматривать за ним, если мы хотим понять, что он затевает, — заявил Том. — Понимаешь, к чему я клоню?

— Разумеется, — не без удовольствия ответила Джинни, — мне необходимо попасть на бал.

— Тогда пригласи кого-нибудь из старшекурсников, и…

— Зачем? — усмехнулась она. — Приглашать кавалеров попросту неприлично. Достаточно лишь немного подождать.

Том тяжело вздохнул в ответ.

Ждать приглашения пришлось дольше, чем Джинни планировала.

Первое время она целыми днями сидела в гостиной, нарочно отсаживаясь подальше от своих однокурсников, чтобы не спугнуть потенциального партнера. Увы, эту тактику избрали почти все ученицы младших курсов, так что пришлось искать другие способы привлечь внимание парней. Джинни попробовала ходить в библиотеку, но там было не протолкнуться из-за многочисленных охотниц на Крама. Его заверения в том, что у него уже есть спутница, никого не убеждали, так что толпа не уменьшалась — и Джинни заранее сочувствовала Гермионе, на которую ополчится вся эта толпа. В коридоре перед Большим залом было слишком холодно, чтобы долго сидеть там в ожидании кавалеров.

В последний день занятий Джинни начала подумывать о том, что стоит попытать удачи самостоятельно. После уроков она назвала пароль и шагнула в гостиную, но ее тут же сбили с ног.

— Ой! — испуганно воскликнул Невилл. — Пожалуйста, извини! Ты не ушиблась?

— Все в порядке, — заверила его Джинни, поднимаясь на ноги и незаметно потирая локоть.

— Точно? — он недоверчиво посмотрел на нее. — Если что, я вычитал рецепт одной потрясающей травяной мази…

Невилл осекся, как делал всегда, когда вспоминал о чем-то важном. Его щеки тут же стали пунцовыми.

— Кстати, хотел спросить, — пробормотал он, отводя взгляд, — тебя еще не приглашали на Святочный бал?

Джинни едва не подпрыгнула.

— Нет, — ответила она, пытаясь спрятать победную улыбку: ей очень хотелось утереть нос Тому, верившему в бессмысленность ее ожидания.

— Тогда, э-э-э… — Невилл зажмурился, точно боялся смотреть на нее, — может, ты бы хотела пойти со мной?

— Конечно, — тут же согласилась Джинни, — я буду очень рада!

— Вот спасибо! — несмело улыбнулся он. — То есть, я тоже очень рад и все такое, да…

Джинни улыбнулась в ответ и спешно помчалась в спальню Рона: нужно было одолжить Сычика и написать маме, чтобы она прислала парадную мантию.

* * *

Стрелка доставила мантию утром в день Святочного бала, и Джинни восхищенно выдохнула, стоило ей развернуть сверток. Кремовая мантия, расшитая тонким кружевом и переливающимся бисером, была старомодной, но очень красивой — возможно, одной из самых красивых вещей, которые когда-либо были у Джинни. Кровь прилила к ее щекам, когда она осознала, что маме пришлось просить об этой мантии у тетушки Мюриэль: она наверняка принадлежала кому-то из ее внучек. Джинни знала, как унизительно было родителям обращаться за помощью к другим людям, и от этого ее радость от красивой мантии померкла.

— Думаешь, было бы менее унизительно заявиться на бал в чем-то вроде лохмотий, которые достались твоему брату? — усмехнулся Том.

— Да что ты вообще понимаешь в одежде? — вспыхнула Джинни. — Ты же мальчишка!

Вступить в перепалку Том не успел: в спальню забежала Гермиона.

— Джинни, ты умеешь делать прически? — смущенно спросила она.

— Умею, — кивнула Джинни, — но разве не рано для сборов?

— Рано, — кивнула Гермиона, — просто решила уточнить заранее… Ой, какая красота!

Она с любопытством посмотрела на мантию в руках Джинни, заставив ее покраснеть лишь сильнее.

— Пойдем завтракать? — неловко сменила тему Джинни, и Гермиона охотно согласилась.

После на удивление долгого рождественского дня все приготовления к балу закончились, и разодетую толпу пустили в Большой зал. Джинни восхищенно вертела головой, пытаясь рассмотреть все новые украшения, пока Невилл не кашлянул, привлекая ее внимание.

— Ты не будешь против сесть с Роном и Падмой? — спросил он.

— Садись куда угодно, лишь бы Бэгмен был на виду, — напомнил ей Том.

Джинни подавила раздраженный вздох. По всей видимости, окружающие не собирались дать ей просто насладиться праздником.

К ее счастью, Рон и его спутница расположились прямо у судейского стола, так что Джинни умудрилась занять место с видом на всех гостей Хогвартса. Она с удивлением обнаружила, что место Крауча занимает Перси.

— Как думаешь, почему он не явился лично? — спросила Джинни у Тома.

— Судя по тому, что он смог сбросить Империус во время вашей встречи, пусть и ненадолго, выпускать его стало слишком опасно, — задумчиво протянул он. — Осталось лишь понять, как в этом замешан Бэгмен…

Джинни заказала утку под яблочным соусом и принялась за еду, то и дело поглядывая на судейский стол. Бэгмен рассказывал о чем-то сидевшей рядом с ним мадам Максим, но его взгляд вечно соскальзывал на зал. Он то и дело нервно поправлял свое жабо, словно был чем-то обеспокоен.

“С ним точно что-то нечисто”, — заключила Джинни, отпивая из кубка тыквенный сок.

Вскоре начались танцы, и Невилл неуклюже подал ей руку. Джинни кружилась с ним по залу, то и дело шипя из-за отдавленных ног, но продолжала сверлить взглядом Бэгмена, который танцевал с профессором Спраут. Медленный танец сменился быстрым, и Невилл с видимым облегчением шагнул назад, отпуская Джинни.

— М-м-м… ты не против, если я немного посижу? — спросил он. — У меня не очень с быстрыми танцами.

Джинни кивнула: ей оно было только на руку. Делая вид, что осматривает скачущих по большой ели гномов, она приблизилась к Бэгмену, который отплясывал уже с профессором Синистрой. Вел он себя совершенно естественно, и Джинни с неудовольствием осознала, что ждать от него каких-либо действий ей придется долго.

“Вот бы у меня была мантия-невидимка, как у Гарри…” — подумала она, взяв с пустующего столика бутылку сливочного пива.

Пару танцев спустя Бэгмен устало откланялся МакГонагалл и пошел к судейскому столу. Но не успел он сделать и пары шагов, как к нему подскочили близнецы. Джинни шагнула за декоративную колонну, радуясь тому, что светлая мантия делала ее неприметной.

— Добрый день, мистер Бэгмен, — ухмыльнулся Фред, и его ухмылка вышла зловещей. Джинни сразу же навострила уши.

— Вы, должно быть, получили наше письмо, — подхватил Джордж, — но мы так и не дождались от вас ответа.

— Мальчики, ну не на празднике же! — виновато улыбнулся Бэгмен. — Давайте не будем обсуждать никаких дел сегодня. Мы пришли сюда, чтобы отдохнуть и расслабиться, не так ли?

— О, правда? — деланно удивился Фред. — Тогда, быть может, стоит просто разобраться с этими делами, чтобы мы перестали вам докучать?

— Хорошо, хорошо, — сдался Бэгмен. — Найдите меня ближе к полуночи, и мы обо всем поговорим.

— Ловим вас на слове, — сказал Джордж, и на его лице не было и тени привычной улыбки.

Бэгмен развернулся и поспешил к столу, за которым сидели Гарри, Рон и Перси, а Джинни покинула свое укрытие и подлетела к близнецам.

— И что у вас с ним за дела? — чуть ли не прошипела она, заставив братьев вздрогнуть.

— Тебе бы в авроры пойти, Джинни, — попытался отшутиться Фред, — по крайней мере, экзамен по маскировке ты сдала бы без проблем.

— Не уходи от ответа, — сердито топнула ногой Джинни, — Бэгмен может быть опасен!

— А то мы не знаем, — выплюнул Джордж, — скользкий тип…

— …и на редкость бесчестный, — закончил за него брат.

— Вы тоже считаете, что он подбросил имя Гарри в Кубок?

— Имя Гарри в Кубок? — изумленно переспросил Фред. — Он подлец, конечно, но чтобы настолько…

Джинни прикусила язык.

— Тогда почему вы считаете его подлецом?

Близнецы переглянулись.

— Что же, если ты пообещаешь, что не расскажешь об этом маме…

— Или папе…

— Или кому угодно…

— Да говорите уже! — нетерпеливо выпалила Джинни, и братья синхронно вздохнули.

— Помнишь нашу ставку на Чемпионате? — уточнил Джордж. — Он принял ее, а потом расплатился с нами золотом лепреконов. Мы уже несколько месяцев пытаемся стрясти с него свои деньги.

— Он, небось, сделал нашим золотом ставку на Турнир, — зло сощурился Фред, — и теперь точно ничего не отдаст, пока не отыграется.

— Вот козел! — возмущенно выдохнула Джинни. Близнецы синхронно улыбнулись и похлопали ее по плечам — один по левому, а другой по правому.

— Не забивай себе голову нашими проблемами, сестренка, — посоветовал Фред, — уж мы-то придумаем, как его достать.

— Лучше потанцуй с кем-нибудь, — добавил Джордж. — Но помни: хоть почти все парни здесь и похожи на лягушек, поцелуями их в принцев не превратишь.

Братья ушли, а Джинни отыскала глазами Бэгмена. Он расположился рядом с Перси и явно намеревался с ним поболтать, и это был настоящий подарок судьбы: она могла легко сесть рядом и послушать их разговоры, не привлекая лишнего внимания.

Здесь ее снова ждало разочарование. На рассказ Перси о таинственной болезни Крауча Бэгмен отреагировал совершенно спокойно, точно это никак его не касалось. Затем брат завел разговор о своей работе, его министерский коллега активно закивал в ответ, а Гарри с Роном решили слинять под шумок. Джинни охотно побежала бы за ними, но ей пришлось слушать очередной рассказ об импорте икры тритонов, чтобы не упустить из виду Бэгмена. Утешала лишь огромная тарелка с пирожными, появившаяся за их столом.

— Что-то мне подсказывает, что мы ошиблись, — сказал Том, когда разговор за столом перешел на контрабанду дурманящих мурлокомлей из Норвегии, — этот тип меньше всего похож на человека, который мог бы служить Волдеморту.

— Почему? — поинтересовалась Джинни, уплетая уже четвертое пирожное. — Он же явно негодяй!

— Вот именно, — хмыкнул Том. — Он пройдоха и мерзавец, а такие люди могут служить лишь тем, кто обещает им быструю и постоянную выгоду. С момента, когда имя Поттера оказалось в Кубке Огня, прошло три месяца, а он до сих пор бегает с долгами от твоих братьев — и предположу, что не только от них. Сомневаюсь, что моя будущая версия могла предложить Бэгмену золото, а значит, он не стал бы влезать в столь опасную авантюру.

Джинни с трудом сдержала разочарованный стон: ей пришлось слушать Перси целый час, а в этом не было совершенно никакого смысла!

Она встала из-за стола и вышла в сад, возведенный на вечер во дворе Хогвартса. По кустам хихикали парочки, но Джинни не было до них дела. Ее мысли витали вокруг шпиона, который затесался в стенах замка.

— Судьи исключаются, — думала она, бродя вдоль розовых кустов и касаясь руками лепестков, — директора иностранных школ тоже. Может, это был кто-то из старшекурсников?

— Быть может, ты просто не видишь всей картины, — задумчиво пробормотал Том, — и нам нужно взглянуть на вещи под другим углом…

— Что ты имеешь в виду?

— Ты должна дать мне доступ к своим глазам.

— Нет! — Джинни остановилась так резко, что ее палец накололся на шип. От одной мысли о том, что он будет контролировать хоть часть ее тела, бросало в дрожь.

— Не упрямься, я не прошу тебя о многом, — раздраженно бросил Том. — Я всего лишь осмотрюсь, и ты сможешь вернуть себе контроль в любой момент. Если у нас и есть шанс заметить что-либо подозрительное, то именно сегодня, когда все, кто причастен к Турниру, собрались в одном месте.

Джинни долго колебалась. Она понимала, что это может оказаться ловушкой, и всю игру с поиском виновного в участии Гарри Том затеял лишь для того, чтобы перехватить власть над телом. С другой стороны, Крауч не мог ему подыгрывать: он и впрямь был под действием Империуса, и он точно пытался ее о чем-то предупредить. Если на первом курсе Джинни ничего не могла сделать с происходящей в замке чертовщиной, то теперь у нее был призрачный шанс повлиять хоть на что-то, и было глупо его упускать.

“Ладно, — решила она наконец, — я владею окклюменцией достаточно хорошо для того, чтобы выкинуть Тома, если он не вернет мне контроль добровольно”.

Вернувшись в Большой зал, Джинни села за свой прежний стол. Прикрыв веки, она очистила сознание и представила, что ее глазами видит Том.

— Отлично, — сказал он, — а теперь медленно открывай их, не отпуская концентрацию.

Ощущения были странными, будто она разглядывала большую колдографию. Том фокусировался то на одном волшебнике, то на другом, и Джинни оставалось лишь вертеть головой в ту сторону, куда тянул его взгляд.

— Что-нибудь замечаешь? — нетерпеливо спросила она.

— Не отвлекай, — отмахнулся Том, — лучше развернись и дай мне осмотреть углы.

Джинни послушно обернулась, и взгляд Тома начал блуждать по дальним столам. И вдруг ее голову обожгла острая боль — такая сильная, что перед глазами побелело. Она подавила вскрик и часто заморгала, чтобы смахнуть выступившие слезы. Когда она вновь открыла глаза, то поняла, что Том вернул контроль ей.

— Что произошло? — недоуменно спросила она.

Том не ответил, но это было и не нужно. В том углу, куда он смотрел в последний раз, сидел Гарри, обеспокоенно потирая свой шрам.