80 Рассветов до Победы (джен)

Кольцо блокады. Город-призрак.Сентябрьский мрак. Надежды нет.Но Ладога, судьбе на вызов,Дарила тонкий, хрупкий свет.Сначала — баржи, шторм, потери,Но груз бесценный шел и шел.Потом — зима стучит у двери,И лед озера силы свел.

Дорога Жизни! Сто первый номер!По тонкой кромке бытияШли караваны, смерти кромеНе видя часто у руля.Десяток сантиметров льда -И триста пятьдесят санейВезли муку. Пришла беда -Но воля к жизни все ж сильней!Потом — "полуторки" пошли,Колонной, риску вопреки,Сквозь вой метели, сквозь нулиНемецких дальнобойных сил реки.

Прогибограф — прибор ученых -Считал опасный резонанс.И шофер, страхом опаленный,Дверь распахнув, давил на газ.Иль крался тихо, чуть дыша,Семьдесят метров — интервал.А рядом — взрывов злая ржавьИ черный лед, что смертью стал.Стояли насмерть на постуРегулировщики в мороз,И зенитки рвали пустоту,Спасая драгоценный воз.

Туда — мука, снаряды, топливо,Обратно — женщины и дети,Чьи лица голодом затоплены,Кто выжил в смертной круговерти.Шестьсот тридцать восемь тысяч душУвез тот лед от страшной муки!И пятьсот семьдесят пять тысяч нужд -Тонн груза — приняли те руки,Что стыли на руле стальном,Что знали — каждый рейс как бой,Чтоб жил их город, отчий дом,Закрытый вражеской стеной.

А летом — трубы по воде,Бензин и керосин рекой.И кабель, скрытый в глубине,Дал свет и ток, вернул покойХотя б на миг. И Волхов ГЭССвоим дыханьем оживилНадежду ту, что до небесНарод измученный взрастил.

Три сотни тысяч штыков в стройДоставил Ладожский маршрут.И каждый метр его — герой,И каждый рейс — священный труд.Пусть четверть не вернулась вспятьМашин, ушедших в глубину,Но город продолжал стоять,Встречая новую весну!Дорога Жизни — вечный следНа глади озера седой,Как символ выстраданных лет,Как путь к Победе над бедой.