Притяжение Бездны (гет)

Последний коридор перед Святая Святых сужался, словно горло гигантской змеи. Стены здесь были покрыты чешуйчатыми барельефами, которые при движении создавали жутковатую иллюзию дыхания — камни то сжимались, то расширялись в мерцающем свете их заклинаний. Воздух стал густым, почти вязким, насыщенным запахом озона и чем-то сладковато-гнилостным, напоминающим старую кровь.

Нагайна невольно задержала взгляд на его спине, где тонкая ткань прилипла к лопаткам, очерчивая рельеф мышц. Когда он внезапно обернулся, она быстро отвела глаза, но острый взгляд Тома уже поймал ее на этом.

"Замечталась, мисс Шарма?" — его голос, обычно четкий и ясный, теперь звучал хрипловато от усталости, но в темных глазах все еще танцевали знакомые искорки насмешки. "Или просто оцениваешь, как благородно я таю в этой адской жаре?"

Она фыркнула, протискиваясь мимо него в сужающемся проходе. Их тела на мгновение соприкоснулись — ее плечо к его груди, бедро к бедру. Том не упустил возможности, его губы растянулись в той самой ухмылке, что всегда выводила ее из себя:

"О, внезапная близость! То ледяное 'мистер Элдрич', то внезапный телесный контакт. Ваши правила игры становятся все интереснее с каждым часом."

"Просто тороплюсь покончить с этим," — буркнула она, чувствуя, как предательское тепло разливается по щекам. Ее пальцы нервно поправили выбившуюся прядь волос. "Чем быстрее мы закончим, тем скорее я избавлюсь от вашего... общества."

"Ложь," — он ухмыльнулся шире, следуя за ней так близко, что его дыхание касалось ее шеи. "Вам нравится моя компания. Признайтесь, вы даже начали скучать по моим остротам, когда я молчал последние полчаса. Без моих комментариев эти древние стены должны были казаться вам ужасно скучными."

Нагайна открыла рот для язвительного ответа, когда вдруг замерла.

Перед ними коридор резко обрывался, переходя в круглую залу. В центре, обвивая массивную каменную колонну, лежало... нечто. Сначала казалось, что это просто гигантская скульптура нага, но затем чешуйчатое тело шевельнулось, и пара глаз, горящих как расплавленное золото, открылась, уставившись на них.

"Ну вот," — прошептал Том, его губы искривились в странной, почти восторженной улыбке, которая так не сочеталась с опасностью момента. "Кажется, нас ждет свидание с местной достопримечательностью. Надеюсь, вы приготовили соответствующий комплимент для такого... величественного существа."

"Сосредоточьтесь, ради всего святого!" — шикнула Нагайна, но он уже шагнул вперед, его поза внезапно стала неестественно расслабленной — поза хищника, играющего с добычей.

"Не волнуйтесь, дорогая. У меня есть план."

"Дорогая?!" — она чуть не поперхнулась собственным языком.

"О, простите. Мисс дорогая?"

Хранитель поднял голову, его капюшон развернулся с мягким шелестом древней кожи. Чешуя переливалась всеми оттенками меди и оникса, а из полуоткрытой пасти сочился легкий дымок.

"Кто осмелился..." — голос хранителя был множественным, словно десятки существ говорили в унисон. Он медленно начал разматываться с колонны, его тело оказалось вдвое длиннее, чем казалось сначала.

Нагайна инстинктивно шагнула вперед, ее руки сжались в кулаки. "Я дочь змеиной крови," — заговорила она на парселтонге, и слова звучали как шипение настоящей змеи. "Мы пришли по праву древнего зова."

Хранитель замер, его золотые глаза сузились. "Дочь крови... да. Но он..." — голова повернулась к Тому, — "он не принадлежит к нашему роду. Его дух холоден и чужд."

Том не дрогнул под этим взглядом, но его пальцы сжали палочку так, что костяшки побелели. "Я пришел как союзник," — произнес он четко, без обычной иронии. "И как исследователь."

"Лжец!" — хранитель внезапно рванулся вперед с поразительной для его размеров скоростью.

Дальше все произошло за считанные секунды:

Нагайна бросилась влево, выкрикивая что-то на парселтонге — странные, шипящие слова, заставляющие воздух вибрировать. Хранитель замедлился, его движения стали менее уверенными, словно он боролся с невидимыми цепями.

Том не стал терять времени. Его палочка описала в воздухе сложную фигуру, и серебристый луч ударил хранителю прямо между глаз. Существо взревело (звук, от которого задрожали стены) и рванулось к Тому, но Нагайна снова вмешалась — на этот раз ее голос звучал как команда, и хранитель буквально замер на месте, его тело извивалось в странных конвульсиях.

"Теперь!" — крикнула она.

Том уже готовил новое заклинание. Сноп искр вырвался из его палочки, ударив в основание каменной колонны. С потолка посыпались обломки, один из которых пришелся хранителю точно по голове.

Существо зашипело, его движения стали хаотичными. Нагайна воспользовалась моментом — она подбежала ближе, продолжая говорить на том странном, древнем языке, и теперь ее слова, казалось, не просто сковывали хранителя, а заставляли его медленно опускаться на пол, как будто под невидимым грузом.

Когда Том обернулся к Нагайне, его глаза блестели опасным возбуждением, а на губах играла безумная улыбка: "Мы неплохая команда, не находите? Вы — очаровательный отвлекающий маневр, я — сокрушительный удар. Почти как в тех романтических балладах, где прекрасная дама вдохновляет рыцаря на подвиги."

"Заткнитесь и атакуйте, идиот!" — крикнула она, но в углу ее рта, вопреки всему, дрогнула улыбка.

Том подошел с другой стороны, его палочка была направлена прямо в один из золотых глаз существа. Заклинание он произнес почти шепотом, но эффект был оглушительным — хранитель взвыл, его тело начало терять форму, распадаясь на клубы черного дыма, которые медленно рассеивались в воздухе.

Последним исчез его голос: "Вы не понимаете... что берете..."

Тишина, наступившая после, была почти оглушающей. Нагайна тяжело дышала, ее руки дрожали от напряжения. Том выглядел бледнее обычного, но его глаза горели тем самым опасным светом, который появлялся только перед великими открытиями.

Перед ними теперь ясно виднелся вход в Святая Святых — арка, обрамленная двумя гигантскими кобрами, чьи каменные пасти были раскрыты в вечном предупреждении, стоя перед сверкающей аркой, Том не удержался:

"Знаете, для совместного предприятия нам не хватает только одного," — начал он, его голос внезапно стал мягким, почти интимным.

"И что же?" — Нагайна недоверчиво подняла бровь, но не смогла отвести взгляд от его губ.

"Романтического ужина при свечах. Хотя..." — он оглядел мрачный зал с его бирюзовыми отсветами на стенах, — "здесь и так достаточно атмосферно. Почти как в тех уютных подземных ресторанчиках Парижа."

Зал Святая Святых оказался меньше, чем они ожидали — круглое помещение диаметром не более десяти метров. Но то, что находилось в центре, заставило их обоих замереть.

На низком каменном пьедестале лежала "Слеза Манасы". Это был не просто камень — это было живое чудо. Примерно с кулак величиной, она переливалась всеми оттенками синего и зеленого, словно содержала в себе целый океан. Внутри что-то двигалось — то ли свет, то ли сама магия, создавая гипнотический эффект бесконечного движения. Временами казалось, что видишь в глубине глаза — огромные, змеиные, наблюдающие за тобой.

Том сделал шаг вперед, его лицо отражало чистое, почти детское изумление. "Она... прекрасна," — прошептал он, и в его голосе не было ни капли обычного сарказма.

Нагайна подошла медленнее, ее глаза тоже были прикованы к камню, но в них читалась не только восхищение, но и какая-то древняя тоска. "Это не просто артефакт," — сказала она тихо. "Это... часть чего-то большего."

Том уже анализировал, его взгляд скользил по пьедесталу, ища ловушки. "Древние тексты говорили, что "Слеза" дает власть над всеми змеиными родами. Но я начинаю думать, что это..."

Он не успел закончить. Камень вдруг вспыхнул ослепительным светом, и оба почувствовали, как по помещению прокатилась волна чистой, неразбавленной магии. Она ударила по ним, как физическая сила, заставив обоих отступить на шаг.

Когда свет угас, они увидели, что из "Слезы" теперь тянутся тонкие нити энергии — одна к Нагайне, другая к Тому. Нити пульсировали в такт их сердцебиению.

"Что... что это?" — Нагайна посмотрела на свою грудь, где нить будто входила прямо в тело.

Том выглядел одновременно потрясенным и восхищенным, но в его глазах читалось скорее любопытство, чем страх:

"Кажется, нас сватают. Что скажете, мисс Шарма? Готовы к браку по древнему змеиному обряду? Я обещаю, в моем семействе не было ни одного нага, если не считать тети Мерси с ее вечными змеиными боа."

"Если это заставит вас замолчать — я согласна даже на это," — прошипела она, но когда их магии соединились, образовав в воздухе сверкающую дугу, оба замерли, пораженные странной гармонией, с которой их силы сливались воедино

В этот момент нить, соединенная с Нагайной, вспыхнула ярко-зеленым, и по всему ее телу пробежали золотистые узоры, похожие на змеиную чешую. Она вскрикнула от неожиданности, но не от боли — скорее от странного чувства узнавания, как будто что-то внутри нее пробудилось после долгого сна.

Нить Тома стала серебристо-синей, и его глаза на мгновение полностью почернели, став похожими на две бездны. Он застонал, схватившись за голову, но через секунду все прошло.

Затем голос — не их, не хранителя, а какой-то другой, древний и женский — прозвучал в их сознании:

"Кровь и амбиции. Две стороны одной медали. Вы пришли вместе... но уйдете ли вместе?"

С этими словами нити оборвались, а "Слеза Манасы" снова стала просто красивым камнем — если что-то столь совершенное можно было назвать "просто".

Голос богини в их сознании заставил Тома нахмуриться, он повернулся к Нагайне, внезапно серьезный. "Интересный вопрос. Что думаете, партнерша? Стоит ли нам оправдывать ожидания древних богов?"

Она долго смотрела на него — на его обычно безупречные, а теперь растрепанные волосы, на ссадину на щеке, на глаза, в которых теперь читалось что-то кроме привычного расчета. Потом неожиданно улыбнулась — по-настоящему, без обычной ехидцы, и это преобразило ее лицо, сделав моложе и уязвимее:

"Пока вы не начали снова острить — возможно. Но только если вы пообещаете вести себя прилично."

"О, мисс Шарма," — он приложил руку к сердцу с преувеличенным драматизмом, но глаза смеялись, отражая блики "Слезы". — "Вы знаете, что для вас я готов на любые жертвы. Даже на временное приличие."