Без права на побег (гет)

Лилька сидела в мягком, поскрипывающем кресле, затянутом в потёртый гобелен. Маленькая гостиная дома болотной ведьмы была полутёмной, с невысокими потолками, увешанными пучками сушёных трав и амулетами. В воздухе витал запах полыни, пыли и чего-то травяного.

— Твоя теперешняя фамилия — Гримм, — с расстановкой поясняла миссис Фэнвич, глядя на девушку поверх очков с толстыми круглыми линзами. — Потому что кто-то из твоих родителей, скорее всего отец, принадлежал к этому роду по крови. Это очевидно.

Лилька скептически приподняла бровь. В памяти всплыла последняя — и довольно фееричная — встреча с её родителем, шатавшимся от выпитого и едва стоявшим на ногах. Она фыркнула и отмахнулась:

— Это вряд ли. К немцам мой папаша точно никакого отношения не имеет. Разве что когда-то проездом проезжал мимо Баварии во время пивного фестиваля… и то сомнительно.

Ведьма картинно вздохнула, как будто ей в сотый раз приходилось объяснять азы магического устройства мира недоверчивым неофитам.

— Я говорю о родителе твоего нынешнего тела, — уточнила она с лёгким нажимом. — Здесь фамилия всегда даётся по крови отца. Это старая традиция, и она крепко держится до сих пор. Да и аура у тебя выдает сильную чистокровную ведьму, — добавила она, снимая жуткие очки.

Лилька нахмурилась, подалась вперёд, поставив локти на колени, голос стал чуть напряжённее:

— Тогда почему та Лили называла себя Эванс и была уверена, что она магглокровка?

Миссис Фэнвич скривилась, словно укусила кислую ежевику.

— Потому что её в этом убедили, — буркнула она. — Это часть официальной политики Министерства. Удобная, устоявшаяся. Если у маглорожденных начнут массово находить родственные связи с благородными домами, особенно с «Священными двадцатью восемью»… кто, скажи на милость, тогда будет работать за сикли на фермах и в гоблинских подземельях?

Она фыркнула, явно раздражённая.

— Сил у неё было маловато, ядро слабое. Но вот ребёнок у неё мог бы родиться очень сильным. Чтобы фамилия сквиба и принадлежность к роду проявились, нужен дар, магия, а чтобы дар развился, надо расти, учиться, а не хвостом перед парнями крутить.

— Убедили, — с сомнением протянула Лилька, но спорить не стала.

— Так что, мисс Гримм, — с видом завершённой лекции произнесла миссис Фэнвич, — имя Лилит ещё можно понять. А вот Ноэль… тут уж не скажу. Сама не знаю, откуда взялось.

Лилька только пожала плечами, будто это и впрямь была мелочь:

— Ну, это как раз логично. Потому что я Наильевна. У нас в России только одно имя, а второе — это отчество. Моего отца зовут Наиль. Так что всё просто: Лилия Наильевна — Лилит Ноэль. Только на местный манер.

Миссис Фэнвич прищурилась, пытаясь выудить хоть какое-то рациональное зерно из чужой культуры, но, похоже, ничего не поняла. В её представлении подобные выкладки больше походили на загадочный ритуал.

— М-м… ясно… как-то связано с прежним именем, — буркнула она невпопад, явно сдавшись.

Лилька откинулась на спинку кресла и, сменив тему, с озорным прищуром спросила:

— Ну что, тётушка Милдред, лечиться будем? А то мне, честно говоря, на ваш цистит смотреть совсем не улыбается.

— И в чём, по-твоему, будет заключаться лечение? — ведьма прищурилась, пристально глядя на гостью с явным подозрением.

— Как обычно, — пожала плечами Лилька. — Заговоры, отвары и кое-что ещё. Не волнуйтесь, я сомнительные ритуальчики, от которых половина деревни умирает от поноса, не практикую. Только то, что работает и никому не вредит. У вас травы только местные, что в огороде, или есть ещё что-то в запасе?

Миссис Фэнвич вздохнула, но кивнула и, не говоря ни слова, повела Лильку за собой. За невысокой дверью, спрятанной у выхода на террасу, скрывалась аккуратная зельеварня — узкое помещение, уставленное полками с сушёными травами, банками, ступками и склянками. В углу весело поблёскивал медный котёл, над ним вился тонкий ароматный пар.

Не откладывая дело в долгий ящик, Лилька закатала рукава и сразу принялась за работу.

Ведьма осталась стоять в проёме и с недоверием наблюдала за действиями странной гостьи. Лильке ничего не оставалось, кроме как заняться привычным делом — варить отвары и начитывать заговоры. Она всё делала, как её учили: подбирала нужные травы, толкла их в ступке, отсчитывала капли, вымеряла минуты, шептала слова, но… результат выходил какой-то странный.

Обычные, проверенные временем отвары бурлили в котле чересчур оживлённо, будто в них добавили шампанского, а все травы растворялись бесследно — даже те, что обычно оставляли характерный осадок. Лилька старалась сохранить невозмутимое выражение лица и делать вид, что так и задумано.

А вот последний отвар, тот, что нужно было принимать по ложке в течение недели, вдруг начал мерцать золотистым светом, мягким, как закат над степью. И ещё издавал лёгкое гудение — будто мурлыкал под нос старинную колыбельную.

Миссис Фэнвич, поначалу просто прищурившаяся, теперь таращилась на происходящее с искренним ужасом.

— А палочку ты использовать собираешься? — наконец выдавила она.

Лилька замерла. Ах да. В этом мире магии, по всем правилам Поттерианы, всё полагалось делать при помощи волшебной палочки. Без неё это уже не просто редкость, а почти вызов системе. Но ведь это же отвары, какие тут палки?

— Зачем? Это же просто зелья и заговор, — попыталась возразить она.

— Так. Ступай за своей палочкой. Проверим, как она тебе подходит, — с нажимом произнесла ведьма не терпящим возражений тоном.

Лилька обречённо вздохнула и поплелась в глубь дома. Палочка лежала в чемодане, куда она её вчера запихнула наспех, между бельём и блокнотом с рецептами. Она уже начала забывать, что у неё вообще есть этот официальный атрибут местной магии.

Ведьма молча махнула рукой, приглашая Лильку на террасу, где стоял небольшой плетеный столик из ивовых прутьев. В воздухе пахло мхом, болотной мятой и слабой грозой, затаившейся где-то на горизонте.

— Повторяй заклинания первого курса, — строго сказала миссис Фэнвич и скрестила руки на груди.

Лилька обречённо вздохнула, достала палочку и сосредоточилась. Память, явно унаследованная вместе с телом, подсказывала, как нужно двигать магическим инструментом и что произносить — всё до мелочей, вплоть до акцента на втором слоге. Но стоило попытаться — и магия словно вязла, сопротивлялась, как холодное тесто, не желающее подниматься.

Каждое простейшее заклинание давалось через усилие, будто приходилось продавливать поток сквозь узкое горлышко. Это было мучительно, неудобно и — что самое раздражающее — унизительно.

В конце концов Лилька скривилась, отложила палочку и просто зажгла на кончике указательного пальца мягкий свет.

— Люмос, — пробормотала она почти лениво. Кончик пальца тут же засветился ровным, тёплым сиянием, как фонарик в кармане. Быстро. Легко. По-своему.

Ведьма смерила её выразительным взглядом.

— В общем, ясно, — сухо заключила она. — Палочка мисс Эванс тебе совершенно не подходит.

— Ну класс, — Лилька закатила глаза. — То есть теперь мне что, топать к этому вашему психу Олливандеру, который разговаривает с деревяшками?

В её голосе прозвучало искреннее сомнение. Ей совершенно не хотелось встречаться с типом, который помнит всех своих клиентов в лицо и мог бы задать слишком много лишних вопросов. Особенно если он вдруг решит, что у неё лицо знакомое, да не с той стороны…

— Ну почему же, Гаррик не единственный мастер на всю Британию, — заметила ведьма с деланным спокойствием. — На Ноктюрн-аллее есть и другой — мастер Шайверетч.

Лилька, вспоминая старые фанонные баталии, в которых в своё время бурно участвовали её одногруппницы, да и сами пациенты в больнице, понимающе кивнула:

— А, это тот, который зельевар-отравитель? У него же ещё аптека с прикольным названием. Что-то вроде «Отвары и яды»... или я путаю?

Миссис Фэнвич брезгливо сморщилась, как от запаха тухлого мандрагорового корня.

— Это младший внук того самого Шайверетча. Сейчас лавкой зелий заведует его дочь, вполне благоразумная ведьма. А вот её младший сын, не в пример дедушке, стал артефактором. Причём весьма способным. У него хорошие связи на континенте — в Праге, Лионе и даже в Толедо, если слухи не врут.

Она ненадолго замолчала, оценивающе посмотрела на Лильку и добавила:

— Так что выберем время и сходим тебе за палочкой. С твоей нынешней далеко не уедешь.

На последнее замечание Лилька подозрительно прищурилась, однако вместо того, чтобы продолжить разговор, она плавно перевела тему.

— Миссис Фэнвич, я всё приготовила. Для лечения палочка мне не нужна. Когда приступаем?

Взгляд хозяйки стал ещё более настороженным, но Лилька быстро добавила, почти не замедлив речи:

— Клянусь, что не причиню вреда Милдред Беатрис Фэнвич и сделаю всё возможное, чтобы справиться с её недугом — циститом и выведением камней из почек.

Магия ответила лёгкой вспышкой, как бы подтверждая её слова, щедро озаряя пространство вокруг. Лёгкий, но уверенный свет — как символ её клятвы целительницы.

Милдред помедлила, но наконец кивнула, приняв её слова.

— Хорошо, — сказала она сдержанно. — Начинай. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

После обеда Лилька, решив не терять времени, споила хозяйке все необходимые зелья и приступила к лечению. Она следовала методике своей бабушки — старой и проверенной, но в глубине души надеялась, что это будет достаточно эффективно и в этом мире Милдред.

Единственное, о чём она умолчала, — это то, что одно из зелий имело выраженный седативный эффект. Да, оно расслабляло мускулатуру и облегчало прохождение камней, но и усыпляло пациента. А сон хозяйки очень нужен гостье для определенных целей. Лилька, конечно, не говорила об этом вслух, но подозревала, что все её отвары подействуют куда сильнее, чем она ожидала. Лечение проходило даже лучше, чем она могла надеяться.

Миссис Фэнвич всё ещё пыталась следить за процессом, но её глаза всё чаще сужались, а дыхание становилось всё более ровным. Через несколько минут она тихо захрапела прямо во время лечения, раскинувшись на диване, как будто её не беспокоили ни цистит, ни камни в почках.

Услышав спокойное дыхание Милдред, Тисли тут же появилась в дверях, словно возникла из воздуха, и, поблагодарив Лильку, аккуратно переместила хозяйку в спальню. Девушка наблюдала за этим с лёгким облегчением: всё сработало даже лучше, чем она рассчитывала.

Конечно, обманывать старших было нехорошо, но только не в тех случаях, когда тебя явно водят за нос. Если старшие не хотят быть обманутыми, они не должны лгать сами. А миссис Фэнвич лгала, и Лилька чувствовала это с самого с момента первой встречи. Ведьма что-то скрывала, избегала прямых ответов, вечно переводила разговор на другие темы. Как бы девушка не пыталась подойти с разных сторон, она сталкивалась с молчанием или с уклончивыми ответами или утыкалась в стену молчания.

Когда миссис Фэнвич заявила, что они пойдут на Ноктюрн-аллею за палочкой, личная паранойя Лильки тут же зазвенела тревожным колоколом. Тётка будет платить за неё? За незнакомую девицу, которую видит впервые в жизни? Здесь что-то явно не так. И Лилька понимала: ей нужно во что бы то ни стало выяснить, в чём подвох. Момент был острым, промедление — опасным. Второго шанса могло уже не представиться.

Девушка вышла на террасу и замерла, внимательно оглядывая двор. Место было магическим, и Лилька знала: нужную информацию можно получить у духов, если уметь правильно обратиться к ним. Духи есть повсюду, их мир существует параллельно нашему. Так было и в её родной реальности, и не было причин полагать, что здесь всё иначе.

Они не жалуют чужаков, но с ведьмой и шаманкой духи всегда были на связи. С тех пор как Лилька научилась ходить, её обучали слышать голоса природы — чувствовать присутствие сил, скрытых в растениях, камнях, воде. Она с детства знала, как с ними говорить.

Лилька сосредоточилась и ощутила присутствие — едва уловимое, как тихий шёпот ветра. Это был болотный дух, давно обитающий в этом уголке. Он почтительно отозвался на её зов.

Девушка шагнула вперёд, и тростник, словно узнав её, начал расступаться. Его жёсткие стебли шелестели в унисон, открывая узкую тропинку, ведущую к плакучей иве. Листья дрожали, откликнувшись на невидимый зов ведьмы, и дерево, хранящее старую тайну, склоняло ветви к самой земле.

Под этой зелёной завесой, почти скрытый от глаз, лежал выложенный кольцом круг серых камней. В его центре — омут чёрной воды. Поверхность зеркально поблёскивала в тусклом вечернем свете, чуть колеблясь, словно в ней дышало что-то живое. Воздух вокруг дрожал от напряжения, и казалось, что вода вот-вот заговорит.

Лилька подошла ближе, ощущая, как магия этого места проникает в неё, наполняя внутренней силой и спокойствием. Она присела у края круга, готовясь обратиться к духам и задать свой вопрос.

— Ну что, покажешь мне, что скрывает наша тетушка Милдред? — сказала Лилька, подкармливая духа своей магической силой. — Мне не нужно знать будущее, я сама его сотворю. Покажи мне только суть и прошлое.

Словно почувствовав её намерение, болотный дух мягко отозвался на её магию. Вода в зеркале тихо пошла рябью, и перед Лилькой стали появляться картинки, как кадры фильма, который прокручивается в обратном порядке. Сцены мелькали перед глазами, складываясь в поток воспоминаний, историй и скрытых слоёв реальности. Лилька смотрела, как события прошлого обретают форму и цвет, чувствуя, как магия разливается в ней, а каждый кадр несёт в себе частицу разгадки и понимания.

Через некоторое время девушка, удовлетворённая результатом, поблагодарила духа, передав ему часть своей магии. Затем она встала и направилась на террасу.

— Интересное кино получается, — задумчиво проговорила Лилька, стоя на пороге и смотря в пустое пространство. Щелкнув пальцами, она тихо позвала: — Тисли!

В ответ на её призыв появился лёгкий хлопок, и рядом застыла маленькая домовушка, сложившая ручки на груди.

— Уважаемая ведьма звала Тисли? — спросила она, наклоняя голову.

— Можешь накрыть всё к чаю здесь, на террасе? — девушка сдержанно улыбнулась, обращая внимание на красоту момента.

— Тисли может, — отозвалась домовушка, слегка поклонившись.

Лилька с наслаждением устроилась в кресле, наблюдая, как на плетёный столик сама собой стелется тонкая скатерть. Следом, точно по мановению невидимой руки, появляются чайные приборы, изящные розетки с вареньем и ещё тёплые ароматные булочки. Время, казалось, замедлилось, растеклось мёдом по воздуху, позволяя насладиться каждой мелочью этого волшебного уюта.

Она приняла чашку с горячим чаем, наслаждаясь тем, как тепло расходится по её телу. Взгляд был задумчив, а мысли — острыми, как лезвие. Разгадка была проста, как пять рублей, а вот решение — сложным.

Она — Лилия — в данный момент гостила у глупой и жадной ведьмы, и это было самой раздражающей частью ситуации. Хуже всего было то, что Лилька от неё зависела. Выставить вон её, конечно, не могли, но всё же… Девушка очень надеялась, что «помочь устроиться в этом мире» означало помочь с профессией, а не выдать замуж за туповатого племянника миссис Фэнвич.

«Нужно быть вдвойне осторожной, — подумала она. — Эта болотная кикимора в любой момент может слететь с катушек, если поймет, что я знаю. Рабыня мне не нужна, но помощь и хорошее отношение точно не помешают».