Through Passion, I Gain Strength (гет)

Гнев прибыла в покои Марра точно в назначенное время. Прийти слишком рано значило бы значит показать излишнюю заинтересованность, опоздать — продемонстрировать пренебрежение. Дверь отъехала в сторону, прежде чем она успела дотронуться до консоли.

— Гнев, — поприветствовал её Марр. — Спасибо, что пришла.

— Я всегда сдерживаю свои обещания, — она вошла, позволив двери закрыться за собой. — Даже данные в результате поражения.

Марр жестом предложил ей сесть, указав на два кресла возле его стола. Она подошла к ним, но осталась стоять, скрестив руки на груди.

— Ты хотел поговорить. Говори.

Он медленно обошёл стол и встал за ним, словно желая использовать его как барьер. В воздухе повисло молчание, пока они измеряли друг друга взглядами. Наконец Марр заговорил.

— Ты дала понять, что я причинил тебе боль. Это не было моим намерением.

— Боль дает силу, если её правильно направить. — Гнев пожала плечами, пытаясь выглядеть равнодушной. — Ты весьма ясно показал свою незаинтересованность. Что изменилось?

— Ты ушла, — признался Марр. — И я понял, что уязвимость, которой я опасался, уже существует. Я совершил ошибку, которую пытаюсь исправить.

— Отправив мне сообщение, которое выглядело так, будто ты хотел обсудить логистику? — спросила она, чувствуя раздражение. — Ты мог бы быть честным со мной. Но ты выбрал... это.

Марр ответил не сразу. Секунды тянулись, пока он молчал, словно что-то обдумывая. Затем он поднес руки к лицу, с подчеркнутой, почти церемонной медлительностью отстегнул маску, снял её и аккуратно положил на полированную поверхность стола.

За все годы их знакомства она никогда не видела Дарта Марра без маски. Гнев много раз представляла себе этот момент, но не так. В теории, она всегда знала, что под маской и бронёй, за образом легенды и героя Империи, скрывался всего лишь человек. И всё же, несмотря на это понимание, он всегда казался ей полубогом. Без маски Марр выглядел более смертным, более уязвимым. Он не был божеством или стихией, внезапно осознала Гнев. Он был человеком, который выбрал свой путь сам, что делало его достижения ещё более впечатляющими. Гнев заставила себя стоять неподвижно, смотря ему прямо в глаза. Что бы тёмная сторона ни сделала с ним, она ожидала худшего. Её пальцы дрогнули, но она подавила отчаянное желание прикоснуться к его лицу.

— Тогда будем честны, — сказал Марр, его голос без фильтра маски тоже звучал более человечно. — Ты была права. Я позволил страху управлять собой тем вечером, хотя больше всего на свете хотел принять твоё предложение. А чего боишься ты, Гнев? Что я снова откажу тебе? Или что этого не сделаю?

— Я не боюсь ничего. — Слова прозвучали резче, чем она хотела.

— Значит, ты либо лжешь, либо глупа, — спокойно отозвался он. — А я всегда был высокого мнения о твоём интеллекте.

— Хорошо, — Гнев выдержала его взгляд, не желая признаваться ни во лжи, ни в глупости, — чего ты хочешь теперь?

— Тебя, — ответил Марр с неожиданной прямотой. — Не только физически, хотя это желание... значительно.

Внутри неё что-то дрогнуло, в груди разлилось опасное тепло, которое она тут же попыталась подавить.

— С чего ты взял, что моё предложение все ещё в силе?

— Если нет, — Марр чуть склонил голову, изучая её, — тогда уходи, и мы больше не будем об этом говорить.

Гнев знала, что должна согласиться — отступить, перегруппироваться, вернуться с позиции силы. Но что-то удерживало её. Дарт Марр обошёл стол и остановился в шаге от неё, так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы продолжать смотреть ему в глаза.

— Ты не можешь, — в голоcе Марра появилось что-то тёмное и жёсткое. — Ты здесь, потому что хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя. Я причинил тебе боль, и теперь ты наказываешь меня за это. Делаешь вид, что тебе всё равно, хотя твои действия говорят об обратном. Сегодня в тренировочном зале ты пыталась унизить меня.

— Я пыталась победить, — возразила она, зная, что он не поверит.

— Нет. — Его глаза вспыхнули. — Ты хотела, чтобы я почувствовал то же, что чувствовала ты той ночью. Боль. Желание. Фрустрацию. Тебе это удалось.

— Отлично, — ответила она с вызовом. — Теперь ты знаешь, каково это — потерять контроль.

Некоторое время Марр просто смотрел на неё, словно увидев что-то, чего не замечал раньше. Наконец он отступил на шаг, и на его лице мелькнула тень разочарования.

— Если игра в доминирование — это то, что ты ищешь, ты её здесь не найдёшь. Ты можешь иметь или власть, или меня. Но не пытайся использовать одно, чтобы получить другое.

На неё нахлынуло странное, неприятное чувство, названия которому она не знала. Ей захотелось отвести взгляд.

— У тебя всегда было и то, и другое, Марр, — сказала Гнев с горечью. — Власть и я. Ты спросил, чего я боюсь. Ты всё ещё хочешь это знать?

— Да. Расскажи, — осторожно ответил он, возможно, чувствуя, что её вопрос больше не касается их спора.

Гнев молчала некоторое время, подбирая слова. Правда тоже могла быть оружием. Наконец, она сделала глубокий вдох и начала говорить.

— Когда я думала, что Валкорион убил тебя, когда видела тебя на полу… мне хотелось самой лечь рядом и умереть. — Она пыталась контролировать голос, но не могла скрыть эмоции, вызванные этими воспоминаниями. — Потом, в карбоните, мне снились кошмары, где ты умирал снова и снова, а я ничего не могла сделать, чтобы спасти тебя.

Марр приподнял руку, будто хотел дотронуться до неё, но остановился на полпути и вместо этого положил ладонь на стол. Гнев продолжила, полностью осознавая, что сказанное может её уничтожить.

— С тех пор я боюсь потерять тебя снова, так сильно, как никогда ничего не боялась прежде. — Она отвела взгляд от Марра, направив его на консоль за его спиной. — Когда я думала, что, может быть, ты чувствуешь ко мне хотя бы долю того, что я испытываю к тебе... ты меня отверг. Прочитал лекцию о желаниях и уязвимости.

Как джедай, подумала она, но не произнесла это вслух.

Она поймала взгляд Марра, в котором мелькнуло удивление, смешанное с сожалением. Он на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, его выражение вновь стало нечитаемым.

— Теперь ты знаешь, что твои чувства взаимны, — тихо сказал он. Гнев с удовлетворением отметила, что он ему явно было некомфортно.

— Я знаю, что ты так говоришь, — скептически отозвалась она. — Я не знаю, правда ли это.

— Не позволяй паранойе управлять тобой. — Марр посмотрел на неё с раздражением и вздохнул. — Неужели ты действительно думаешь, что я стал бы всё это делать ради собственной выгоды? За всё время, что ты меня знаешь, Гнев, пытался ли я когда-либо тебя обмануть?

— Я такого не замечала, — призналась она. — Но если кто-то и мог бы достаточно хорошо скрыть обман, это ты.

— Тогда какое доказательство тебя устроит? — спросил Марр, глядя ей прямо в глаза.

Он уступил слишком легко, подумала Гнев. Она внимательно посмотрела на него, ища признаки обмана, но не нашла их. Она должна была потребовать что-то важное для него. В памяти всплыло до боли знакомое воспоминание: "Это ты боишься смерти, Валкорион. Я — нет. Я не преклоню колени". Слова Марра эхом отдались в её сознании.

— Встань на колени, — потребовала Гнев, сама удивляясь собственным словам.

В глазах Марра что-то сверкнуло. Он замер. Секунды тянулись, пока он неподвижно смотрел на неё. Затем, словно приняв какое-то решение, Дарт Марр медленно, не отрывая от неё взгляда, опустился перед ней на одно колено.

Дрожь пробежала по её телу, и Гнев закрыла глаза, пытаясь навсегда запомнить этот момент. Это ли не власть в её наивысшей форме — подчинение сильного ещё более сильному? Это ли не победа, превосходящая любой боевой триумф?

Когда она открыла глаза, Марр всё ещё находился в том же положении, наблюдая за ней со странным, нечитаемым выражением. Даже сейчас он был полон достоинства — его неотъемлемая черта парадоксальным образом проявлялась наиболее ясно именно в этот момент. Внезапно Гнев почувствовала, будто на коленях стоит она сама. Она хотела совсем не этого.

— Поднимись, — попросила Гнев. — Пожалуйста, — добавила она почти неслышно.

Гнев отвернулась, не в силах смотреть на Марра. Она услышала, как он тихо поднялся на ноги позади неё. Цепи, которые должна была разбить её победа, теперь словно тянули её в холодную, тёмную бездну.

Вдруг Гнев поняла, что не может сделать вздох — какая-то невидимая сила душила её. Она схватилась за шею, перед глазами поплыли тёмные пятна. В груди возникла тупая боль, и ей показалось, что её сердце вот-вот остановится.

Осознание пришло быстро. Марр её убьет, подумала она со странной отстраненностью, и, возможно, она это заслужила. Она сама никогда не простила бы никому такого унижения. Гнев почувствовала себя преданной — он обещал ей оборвать её жизнь быстро, а не медленно задушить до смерти, наблюдая, как она лежит на полу и цепляется за горло. Гнев собралась с силами, её пальцы сжали рукоять светового меча. Если ей и суждено умереть сегодня, она отказывалась сделать это без борьбы. Она умрёт с оружием в руках, как и подобает ситху. Гнев резко обернулась.

К её удивлению, Марр стоял неподвижно, с опущенными руками, его меч был выключен и висел на поясе. Гнев не чувствовала Силы, которую она ожидала найти направленной против неё. Удушающее ощущение исходило не от Марра. Оно зарождалось внутри неё самой.

— Оно того стоило? — спросил Марр. Вместо гнева в его взгляде было нечто похожее на понимание. — Ты довольна своей победой?

Гнев не ответила. Она сделала несколько шагов к окну. За ним простиралось ясное звёздное небо Одессена, а ветер шевелил кроны далёких деревьев. Прошло некоторое время, прежде чем Марр присоединился к ней.

Она не знала, что сказать. Ситхи не извиняются, и это лишь выдало бы её слабость. Гнев перебирала в уме варианты — объяснения и оправдания — но всё казалось неуместным. Марр всегда был честен с ней, не раз стоял с ней плечом к плечу в битве, а сегодня открылся ей так, как, вероятно, не открывался никому другому. Оставалось лишь одно. То, в чём она призналась самой себе очень, очень давно.

— Я люблю тебя, — произнесла она.

Краем глаза она заметила, как Марр застыл. Затем, медленно, он обнял её, притягивая ближе. Гнев ответила на объятье и почувствовала, как Марр выдохнул, будто надолго задерживал дыхание. Сквозь броню она ощущала, как бьётся его сердце. Что бы он ни ответил, Гнев поняла, что не жалеет о своих словах — они были правдой, и этого было достаточно.

— Я предпочёл бы, чтобы в следующий раз ты выражала это иначе, — сказал Марр тихим, но твёрдым голосом.

Гнев слегка отстранилась, чтобы встретиться с ним взглядом. Она положила одну руку ему на плечо, а другой коснулась его щеки. Марр закрыл глаза, когда она легко провела пальцами по его коже. Затем она осторожно поцеловала его, словно спрашивая разрешения.

— Например, так? — прошептала она.

Вместо ответа Марр поцеловал её снова, уже не сдерживаясь, притягивая её ближе. Когда они наконец разорвали поцелуй, она почувствовала странную лёгкость в теле. Невидимые цепи, душившие её весь вечер, куда-то исчезли.

Марр потянулся к вороту её робы, позволяя ткани соскользнуть вниз по её рукам. Гнев взялась за его пояс, достаточно быстро справилась с пряжкой, но затем замешкалась.

— Я не знаю, как работает остальное, — призналась она.

Марр тихо усмехнулся.

— Я бы удивился, если бы ты это знала.

Он отступил на шаг и принялся снимать броню сам.

Оставшаяся на ней одежда оказалась на полу быстро. Гнев ждала, наблюдая за ним неподвижно, словно в трансе.

На мгновение она засомневалась, что это всё действительно происходит. Она так долго представляла этот момент, что теперь была не уверена, реальность это или же очередной сон, созданный, чтобы сделать её пробуждение более жестоким. Она боялась пошевелиться, боялась дышать, боялась, что любое движение разрушит эту хрупкую иллюзию.

Когда он наконец стоял перед ней обнажённым, она прижалась к нему, осыпая поцелуями его шею, плечи, грудь — всё, до чего могла дотянуться, словно пытаясь убедиться с помощью прикосновений, что он действительно здесь.

Марр мягко остановил её и поцеловал, прежде чем подтолкнуть к кровати. Она легла, вцепившись в его плечи, притягивая к себе для нового поцелуя. Он медленно вошёл в неё, и Гнев почувствовала, что дрожит, но не могла понять, от чего — от возбуждения, облегчения, страха, что это лишь сон, или чего-то иного, чему не находилось имени.

Марр слегка отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Ты в порядке?

— Да, — ответила она, крепче обнимая его. — Пожалуйста, не останавливайся.

Он не остановился.

* * *

Гнев приподняла голову и нежно поцеловала Марра в плечо. Он открыл глаза, не выпуская ее из объятий.

— Если ещё кто-то посмеет тебе угрожать, — прошептала она, целуя его снова, на этот раз в висок, — я его уничтожу.

— Не сомневаюсь в этом, — усмехнувшись, ответил Марр. Он взял её руку в свою.

Гнев вновь прижалась к нему, но ей не давала покоя одна мысль.

— Ты понимаешь, — медленно произнесла она, — что он может наблюдать даже за этим? Что Валкорион, возможно, видит всё, что мы делаем.

К её удивлению, Марр рассмеялся — звук, которого она никогда прежде не слышала от него.

— Бывший Император ситхов, — сказал Марр с мстительным удовлетворением в голосе, — низведённый до существования в чужом разуме, до незваного свидетеля чужой близости. Если так он представляет бессмертие, пусть оставит его себе.