Найди того, кто будет тебе дорог (гет)

Мы спокойно дошли до стены. Слишком спокойно. Ни одного титана — это было подозрительно. Эрен уже заделал первую брешь, оставалась вторая. Я держала свою позицию, когда вдруг поднялся сигнал: операция прервана.

Я вернулась на стену. Армин сразу высказал догадку:

— Бертольд и Райнер могут прятаться в стене.

Пока солдаты проверяли кладку, мы стояли настороже. Ко мне подошли Леви и Ханджи.

— Прости нас… Мы тогда поступили неправильно, — тихо сказала Ханджи, виновато. Леви, как всегда, с каменным лицом, даже не взглянул мне в глаза.

— Я не держу обиды, — покачала головой я. — Эта битва будет слишком тяжёлой. Я не хочу, чтобы кто-то погиб с чувством вины.

Я отошла в сторону, и в тот момент из стены вырвался Райнер. Мгновение — и он уже превратился в титана. Начался ад.

Мы лихорадочно занимали позиции, новички остались прикрывать коней. Я ждала, пока Райнер отвлечётся от Эрена, и метнула громовое копьё в шею. Попала. Броня треснула. Мы били его по очереди, и он уже шатался… пока не раздался пронзительный крик.

— Это не титанов он зовёт… Он зовёт колоссального! — догадался Армин.

И тут с неба прилетела бочка.

— Звероподобный тоже здесь, — закончила я его мысль.

— Все в укрытие! В бочке колоссальный, надо уйти от взрыва! — кричал Армин команде, но сам замер. — Я попробую достучаться до него, пока он не превратился!

— Бесполезно. Он не будет слушать. Его нужно убить, — я уже была наготове.

— Госпожа Юмеко… прошу, — голос Армина был таким мягким, что я не выдержала.

— Делай, как знаешь.

Он попытался достучаться до Бертольда. Но ответа не было — только сталь в его взгляде. Он поднял клинок на Армина, и я успела в последний миг выдернуть мальчишку.

— Бегом! Он вот-вот превратится! — закричала я.

И всё взорвалось. Меня отбросило ударной волной, засыпало обломками. Я осталась в сознании, но тяжесть давила грудь, а в боку торчал обломок железа — прямо в старую рану от Энни. Кровь снова лилась горячей рекой.

— Сколько можно… дважды в одно место… — прохрипела я сквозь зубы.

Не знаю, сколько прошло времени. Постепенно я выбралась. Тишина. Неправдоподобная тишина.

— Их не могли всех убить… Это не конец… — заставляла себя вырваться из ловушки.

…

На крыше стоял Леви со шприцем в руке. Армин лежал рядом — обугленное, но ещё дышащее тело.

— Зое… где Белтон? — голос Леви прозвучал почти механически.

— Её накрыло взрывом, — ответила Микаса. — Мы пытались найти, но похоже, слишком глубоко засыпало.

— Понятно, — прохрипел Леви.

— Смотрите! Он жив! — Флок втащил Эрвина. Он едва дышал, но жил.

— Капитан! — Эрен сорвался на крик. — Нас спас Армин! Вы уже решили! Вы не можете передумать и оставить его умирать!

— Эрвин нам нужнее, — спокойно сказал Леви.

Он уже почти коснулся шприцем кожи командующего, когда Микаса сбила его с ног.

— Что вы делаете?! — кричал Флок. — Эрвин пожертвовал собой ради нас!

— А Армин?! — Эрен сжимал кулаки.

— Он всего лишь сделал то, что должен был, — равнодушно бросил Флок.

…

Наконец-то я освободилась из-под обломков. Поднялась на крышу и застала сцену: Микаса сидит на Леви и прижимает его к крыше. Почему-то мне стало смешно от этого зрелища. Но когда взгляд упал на тело Эрвина, холод пронзил изнутри. Опять потери.

— Что с командующим? Микаса! Живо отпусти Леви! — скомандовала я.

Она нехотя отступила. Леви поднялся.

— Он почти мёртв, — произнёс глухо.

— Так чего же ждёшь? Делай укол! — я не понимала, почему он медлит.

— Госпожа Юмеко! — Эрен был готов сорваться на слёзы. — Здесь Армин! Он спас нас всех, убил Колоссального!

— Так вот какие страсти… — пробормотала я и схватилась за бок. Железяка всё ещё торчала в старой ране.

— Юмеко, прикажите Леви использовать укол на Эрвине! — послышался голос справа.

Я повернула голову. Рыжеватый юнец, которого я впервые видела.

— Как звать? — прищурилась я.

— Флок… Командир пожертвовал собой…

— Первое, Флок, — перебила я его. — Он сделал то, что должен был. Второе — запомни: никто не приказывает Леви. Он сделает так, как считает нужным. Позовите меня, когда решите. А меня, Леви, честно радует мысль, что девчонка надрала тебе задницу.

Я перелетела на соседнее здание, достала бинты. Нужно было перевязаться.

— Рад, что ты жива, — прозвучал за спиной тихий голос.

Я вздрогнула.

— Уже всё? — удивлённо посмотрела на Леви.

— Да. — Он опустил глаза.

Он сел рядом, устало сложив руки на коленях. Я выглянула и увидела, как титан пожирает Бертольда.

— Почему ты выбрал Армина? — спросила я.

— С него хватит. Он бы не хотел стать титаном, — тихо, словно сам с собой говорил Леви.

— Не вини себя. Он доверил тебе шприц. Значит, знал: именно ты сделаешь правильный выбор. — Я положила руку ему на плечо.

— Он рассказал про ваш разговор… Прости. Мы тогда вели себя как дети. Вы были с ним очень близки, мне жаль, что его больше нет.

— Всё уже позади, — выдохнула я.

— Ты снова ранена, — нахмурился он, рассматривая меня.

— Тут не вся моя кровь, но рана разошлась. Ничего серьёзного.

— Тут шить нужно, — сказал он, словно перечисляя задачи.

— Сначала железку вытащить, — я откинула плащ, открывая рану.

Он замер, уставившись.

— Ты столько ходила с ней?!

— Леви… Я никогда серьёзно не ранилась. Мне страшно самой вытаскивать. Боюсь только хуже сделать… — я опустила глаза.

— С этой штукой тоже не жить. — Он поднялся. — Я помогу. Скажи, когда будешь готова.

Мне хоть и было страшно, но медлить я не хотела.

— Сейчас. Вытаскивай.

Он резко выдёрнул обломок. Боль вспыхнула так, что я рухнула на колени, прикусив губу, чтобы не закричать. Леви наклонился:

— Ты как? — впервые в его глазах мелькнула растерянность.

— Нормально… — выдохнула я. — Перевяжи… если ещё готов помочь.

Он забинтовал меня бережно, осторожнее, чем кто-либо. Мы облокотились о стену, пот стекал по моему лицу.

— Теперь и твоя кровь у меня на руках, — сказал он, пытаясь стереть пятна.

— Такая честь не каждому достаётся, — попыталась пошутить я.

— Я боюсь, что ошибся.

— Леви… Ты один из сильнейших солдат в истории. Скажи, делал ли ты ошибки?

— Да. — Едва слышный ответ.

— Я тоже. Но мы всё ещё живы. Значит, и ошибки приводили нас к правильным дорогам. Даже этот выбор даст результат. Армин не глупый. Он многое сделал сегодня. Мы не лишились мозга Разведкорпуса полностью. А ещё — он друг Эрена. Ты представляешь, что было бы, если бы он умер?

Леви молчал, потом коротко сказал:

— Спасибо.

— Эй, так не пойдёт. Это меня взрывом пришибло, значит я должна нести чушь, а не ты.

Он молчал.

— Ты убил звероподобного? — я решила перевести тему.

— Нет, я замешкался, он ушёл.

— Ну, теперь у нас из врагов хотя бы минус колоссальный. — Я улыбнулась, пытаясь его подбодрить.

— Знаешь, что меня в тебе поражает? Ты вроде хладнокровная и расчётливая со стороны, но когда узнаешь тебя ближе, ты пытаешься всем помочь и поддержать, даже когда какая-то железяка торчит у тебя в боку и доставляет колоссальную боль. Ты необычная, Юмеко Белтон.

Он не дал мне ответить, встал и пошёл к остальным. Я осталась сидеть ещё немного, чтобы прийти в себя.

Мы спустились в подвал. Я до последнего думала, что увижу очередную ловушку, очередной тупик, но нет. Книги. Настоящие книги. Сотни страниц, полных правды, которую мы так отчаянно искали.

Правды, которую я не хотела слышать.

Мир за стенами был. И в нём не было титанов. Там люди жили спокойно, строили города, плавали по морям. А мы… мы здесь, в клетке, выросли среди крови и криков, веря, что за стенами пустота.

— Вот он, океан, — Эрен держал одну из страниц так, будто в руках у него была свобода. Его глаза горели, как у ребёнка.

Я смотрела на картинку с волнами и не могла разделить его радости. У меня внутри всё сжалось.

— Свобода? — прошептала я. — А ты не видишь? Это значит, что они… нас ненавидят. Для них мы монстры.

Эрен ничего не ответил. Просто сжал кулаки так, что побелели костяшки.

Позже, когда мы действительно добрались до берега и увидели океан, я стояла рядом с ним. Вода уходила за горизонт, бесконечная, как мечта. Я впервые почувствовала вкус ветра без стен над головой.

— Вот он, конец, — сказала я, думая, что всё. Мы нашли свободу.

Но Эрен смотрел на воду так, будто там, за волнами, начиналась новая битва.

— Нет, Юмеко, — сказал он. — Это только начало. Там враги. И пока они живы — мы не свободны.

Я тогда впервые поняла: для него свобода — это бой без конца. А для меня… просто жизнь без крови.