Мы авроры. Не герои (джен)

Ни Сириус, ни Эдит не были достаточно уверены в своих силах для одиночной трансгрессии. Также не зная о возможных последствиях от долгого контакта с ядовитой многохвосткой, они решили, что будет разумно какое-то время понаблюдать друг за другом.

Так Сириус и оказался на полу прихожей небольшой маггловской квартиры, где они с напарницей сидели в темноте, обессиленно привалившись к стене.

— Акцио аптечка, — взмахнула палочкой Эдит. На пол перед ней опустился заполненный зельями и мазями сундучок. Найдя противоядие, Эдит отлила необходимое количество в мерный флакон и сделала глоток.

— Ну и мерзость, — передернулась она и, наполнив новый флакон, протянула его Сириусу. Вкус и правда был поганый — словно смешали землю и сладкий сироп.

Они выпили ещё по флакону бодрящего зелья, и Сириус медленно выдохнул, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло.

— Ладно, я пойду в душ, — Эдит тяжело поднялась с пола и, поморщившись, прижала руку к боку. Руквуд проверил её диагностическим заклинанием: переломов не было, но продолжительное знакомство с многохвосткой все равно не прошло для её тела без последствий и грозило проявиться множеством синяков.

Девушка скинула на пол сапоги и мантию и щелкнула выключателем на стене, от чего коридор залило теплым желтым светом. Сириус прикрыл рукой глаза, а когда убрал ее, то Эдит уже не было, а из-за двери чуть дальше по проходу раздался шум воды.

Сириус огляделся. Он впервые был в настолько крошечной квартире. Со своего места он мог видеть совмещенную с кухней гостиную и ещё одну дверь, которая, видимо, вела в спальню. Он предположил, что на этом жилые комнаты заканчивались, что делало квартиру меньше одного парадного обеденного зала Блэков.

Он стянул сапоги и поморщился от ударившего в нос запаха. Нет, он, конечно, понимал, что после целого дня они не будут розами благоухать, но все равно недооценил возможный масштаб проблемы. Его мантия тоже была вся в грязи и пятнах травы. Он как раз закончил с очищающими чарами, когда Эдит вышла из душа.

— Свободно, можешь проходить, если надо.

Сириус с радостью воспользовался предложением. Теплая вода подарила приятное расслабление уставшим мышцам, а последующий контрастный душ помог взбодриться. На ладонях уже проступали зудящие высыпания, которые он щедро ополоснул раствором растопырника.

В гостиной Эдит уже организовала небольшой перекус. Живот Сириуса протяжно заурчал. Он и не осознавал, насколько был голоден.

— Всю следующую неделю ты обедаешь за мой счёт, — пообещал Сириус, накладывая на хлеб фасоль и протягивая руку, чтобы взять себе ветчины.

Эдит с усилием проглотила большой кусок бутерброда.

— Ты переоцениваешь стоимость этого ужина, но как скажешь, отказываться не буду, — она подцепила вилкой непонятный лист из пластикового контейнера.

— Что это? — Сириус вытянул шею, пытаясь разглядеть его содержимое.

— Капуста кимчи. Тут неподалеку азиатский квартал, я часто у них закупаюсь, — Эдит протянула ему контейнер. — Попробуешь? Но будь осторожен, она острая.

— Ха, нашла, чем пугать, — Сириус смело подцепил сразу несколько листьев квашеной в чем-то алом капусты. — Я всегда в еду много перца добавляю и даже… У-о-ох ты ж!

Он как будто проглотил драконий огонь. Закуска оказалась не просто «острой», а «как это вообще можно есть!?» острой.

— Ну как тебе? — усмехнулась Эдит, наблюдая, как он большими глотками пьет воду.

— Гадость редкостная. Дай ещё.

Они просидели на кухне почти до полуночи, делясь школьными воспоминаниями и забавными историями столкновения с маггловским миром. Эдит призналась, что честно пыталась сдать экзамен по вождению, но в итоге чуть не устроила массовую аварию на перекрестке. Сириус же рассказал, как в детстве во время очередной поездки за границу он потерялся в маггловской части Будапешта и каким-то образом оказался на территории общественных купален, откуда его вынужден был забирать смущенный и красный как саламандра Орион Блэк.

— Интересно, нам дадут еще посмотреть на пойманных тварей? — задался вопросом Сириус, уже собираясь на выход.

— Тебе одного раза мало было?

— Не, — мотнул он головой. — Я просто только сейчас понял, что просрал, возможно, единственный в жизни шанс погладить самого опасного кошака в мире.

* * *

Статья об их столкновении с великаном и прочими тварями вышла в понедельник утром. На фотографии на первой полосе была запечатлена команда магозоологов. Репортер, казалось, поставил себе целью опросить как можно больше чиновников, которые могли иметь хоть какое-то отношение к этой новости. Пролистывая статью, Сириус увидел цитату главы департамента регулирования и контроля магических популяций, хвалившего оперативную реакцию магозоологов. Директор департамента международного сотрудничества сообщал, что они уже прорабатывают вопрос возвращения всех тварей на их родину; а комитет по выработке объяснений для магглов сетовал, как сложно придумать, почему за одну ночь вымер целый участок леса. Даже комментарий старика Ньюта Скамандера присутствовал.

Их корпус упомянул лишь министр магии Гарольд Минчум, который отметил, что спецподразделение, созданное под руководством Крауча, первым прибыло на место и «эффективно сдержало» наиболее опасных тварей.

— И всё? — недоуменно воскликнул Сириус, повторно перелистывая газету. — Это Макмиллан обнаружил их примерную локацию, а мы с Эдит вдвоем разобрались с тремя тварями из четырех. Но про наш корпус лишь министр пару слов сказал.

— Я слышал, что главный редактор Пророка по взглядам ближе к Дамблдору и не поддерживает силовую политику министра, — ответил Римус. Они вышли из лифта в направлении аврората. — Он мог намеренно преуменьшить нашу роль.

— Странно, что Минчум это позволяет. Он же министр, неужели нельзя прижать одну газетёнку?

— И дать прекрасный повод партии Дамблдора объединиться с партией Пожирателей и провести импичмент? — за их спинами возник Кит Скримджер и вклинился между Сириусом и Римусом. — Блэк, ты случаем не шпион, засланный уничтожить нас изнутри?

— Единственное, что я намерен здесь уничтожить, — повернулся к нему Сириус, оскалив зубы. — Это твою жопу на ближайшей тренировке.

— Обещаешь, сладкий?

— Клянусь чистокровной честью моей матушки.

— Ах, да, знавал ее. Правда, она уже не была настолько чистой, когда я…

— Мерлина ради! — воскликнул Римус. — Ладно, шутки про задницы, но про мамок!? Вам что, по двенадцать лет?

В ответ Сириус и Кит лишь залились шакалистым смехом.

Внутри крыла спецкорпуса их встретил оживленный гомон и столпотворение.

— Что празднуем? — крикнул Кит, привстав на цыпочки. — Зарплату повысили или Волдеморт окочурился?

Джон Долиш, возвышавщийся над толпой подобно башне, махнул им рукой.

— Джеремия из Греции вернулся и привез кучу гостинцев. Подходите.

Кит издал радостный возглас и рыбкой скользнул в толпу. Сириус и Римус протолкнулись следом.

— Ого, что это?

На столике с чаем и кофе лежали несколько красивых коробок с необычными сладостями.

— Это лукумадес, — подошедшая Пенни указала на коробку с липкими шариками. — А эти клубки нитей — катаифи. Очень вкусные, берите, пока я все не слопала. Ещё на кухне лежат оливки, сыры и пара ящиков свежих фруктов.

Всех старших авроров вызвали на утреннюю планёрку, поэтому младший состав воспользовался подаренной свободой. Ребята набрали себе еды и расположились в большом кабинете.

— А кто такой этот Джеремия? — спросил Римус.

— Ещё один аврор из группы Боунс, — ответил Долиш. — Он с середины июля был на задании в Европе, поэтому его ни ты, ни Сириус не застали.

— Кит, что надо твоему брату задарить, чтобы такие роскошные задания получать? — Сириус повысил голос, обращаясь к разместившемуся в противоположном конце кабинета Скримджеру-младшему. — Половина лета на Средиземном море! Вот про такие вещи надо в карьерных брошюрах писать, а не про честь и долг.

— Можешь сразу закатать губу обратно, — Кит бесстыдно уселся на столе Джона, закинув ногу на ногу. — Таких миссий — одна на тысячу. И только для опытных авроров.

— Надо было в Департамент магического сотрудничества идти, — мечтательно протянула Пенни. — Эти ребята всегда таскают с собой за границу молодых мальчиков и девочек для задач в духе «принеси — подай, уйти — не мешай». Да, унизительно, но я хотя бы мир повидала.

— Тебе бы пришлось ежедневно терпеть унижения и сальные комментарии от чистокровных подонков вроде Лестрейнджа, — скривился Кит.

— И выполнять его абсурдные поручения, — добавил Сириус. — На свадьбе с моей кузиной он устроил разнос из-за цвета салфеток. Видите ли, это был неблагородный оттенок зеленого. Никакие Париж и Токио не стоят того, чтобы работать с этим шизоидом.

Вернувшиеся с планёрки старшие авроры быстро разогнали их пикник и сообщили, что после обеда должна состояться презентация по противодействию великанам, на которой должны присутствовать все сотрудники.

К четырнадцати часам Сириус и Римус прошли в указанный зал для презентации. Он был выполнен в форме полукруглого лекционного зала с уходящими вверх рядами столов и сценой для выступления напротив. Внутри уже разместились несколько десятков волшебников и ведьм в аврорских мантиях.

— Привет, — Римус с широкой улыбкой направился к сидевшему с краю ближайшего ряда Лонгботтому.

Окружавшая Фрэнка компания молодых авроров тут же притихла и окинула Римуса подозрительными взглядами. Фрэнк выглядел сконфуженным.

— Здравствуй, Люпин, — произнес он, избегая взгляда Римуса. Фрэнк едва пожал протянутую ему ладонь. Стоящего рядом Сириуса он и вовсе проигнорировал.

— Оу, ладно, рад был встрече…, — неуверенно пробормотал ошеломлённый Римус.

Но Сириус уже схватил Лунатика за локоть и потащил прочь.

— Забыл слова Грюма? — шепнул он ему. — Остальные авроры наш корпус не жалуют. Даже если Фрэнк и был бы рад с тобой поговорить, нельзя же при всех лезть к нему.

Это разделение было хорошо заметно в зале, где собрался почти весь аврорат. Вокруг товарищей Сириуса, сидевших группой, словно образовалась зона отчуждения. Со старшими аврорами ситуация была чуть лучше. Амелия Боунс беседовала с высокой женщиной, сидящей рядом с нахмуренным Аластором Грюмом, Робардс и капитан Скримджер стояли в небольшой группе с другими незнакомыми Сириусу аврорами. Только Сандек, Макмиллан и инструктор Айзек держались в стороне и ни в каких разговорах не участвовали.

Оглядывая собравшуюся толпу, Сириус с неожиданной ясностью осознал, что он и Римус являются тут самыми младшими. Их единственными близкими ровесниками были Эдит, Пенни и Толстоватый. Став директором ДПМ, Крауч разрешил принимать на службу ребят только с результатами ЖАБА, без трехгодичного обучения в Академии авроров, при условии — что для них будут обеспечены дополнительные тренировки параллельно с работой. Но, видимо, кроме Скримджера больше никто из руководителей не пользовался этим правом.

— Но отчего такая неприязнь? — не мог понять Римус. — Мы же все заняты один делом, у этой внутренней вражды нет никакого смысла.

— А как бы ты воспринял, если бы Дамблдор неожиданно объявил о создании нового полузакрытого факультета? Который бы учился по частично отдельной программе, и чей декан по статусу стоял бы выше остальных. Остальные авроры могут банально считать весь наш корпус выскочками без опыта — что частично правда. Или как Грюм, подозревать, что Крауч готовит собственный боевой отряд для захвата власти.

Сказав это, Сириус поймал себя на мысли, что, возможно, дело не в том, что только Скримджер был настолько безрассуден, чтобы принимать на службу вчерашних школьников. У капитана просто не осталось иного способа наполнения корпуса, так как никто из основного состава аврората не пожелал переходить к нему.

Из размышлений его выдернуло движение на сцене, куда бодро взбежал незнакомый ему волшебник.

— Дорогие друзья, благодарю за ожидание, — воскликнул он звонким голосом. — И оно скоро будет удовлетворено, когда я и мой дорогой друг Август Руквуд поведаем вам невероятную историю нашего путешествия.

Мужчина выглядел так, будто его покусал Альбус Дамблдор. Его заплетенные в дреды длинные волосы спадали до середины лопаток и были щедро украшены бусинами. На носу сидели очки с желтыми стеклами в тонкой золотистой оправе. Несколько золотых браслетов и колец также украшали его руки. Каким-то невероятным образом все бесчисленные элементы в его образе гармонично сочетались, и выглядел аврор чертовски горячо.

Уже знакомый Сириусу Август Руквуд разместился за столом в углу сцены и перелистывал толстую пачку бумаг.

— На случай, если в последние месяцы кто-то столкнулся с тяжелейшим Конфундусом, представлюсь. Джеремия Гольдштейн — красавец, балагур, музыкант и просто отличный парень, — театральным жестом аврор изобразил, как снимает невидимую шляпу и раскланивается.

— Целью нашей миссии был поиск наилучшего метода противодействия великанам, которых повадился притаскивать на наши острова один террорист с невыговариваемым французским имечком. Казалось бы, зачем ради этого пересекать Ла-Манш, если великаны некогда и у нас водились? Но, к сожалению, все наши источники — это малоинформативный фольклор о победе или смерти героев, а не описание тактики боя. Почти все известные нам победы над великанами одерживались за счет большого числа волшебников и всегда сопровождались колоссальными потерями. Однако известны примеры, когда великана получалось одолеть силами парочки магов. Ну-ка, коллекционеры карточек шоколадных лягушек, назовете мне имена таких героев?

Ответом ему была неловкая тишина. Уголки губ Гольдштейна, растянутые в широкой улыбке, слегка дрогнули. Несколько парней из компании Фрэнка откровенно посмеивались.

— Тристан, победивший кельтского великана Моргольта, — крикнул Сириус. Ему не привыкать привлекать к себе внимание, а тут и повод благородный — поддержать товарища по корпусу.

— Отлично! — радостно выдохнул Гольдштейн. — Пять очков, хм… прости, друг, с какого ты факультета?

— Гриффиндор, — ответил Сириус с широкой улыбкой.

— Пять очков Гриффиндору! — протянул Гольдштейн, очень похоже изобразив интонации профессора Слизнорта, когда он хвалил особенно удавшееся зелье. — Ну, кто еще?

— Гиффорд Оллертон. Он победил великана из Верхнего Барнтона.

Вторым высказавшимся оказался Пий Толстоватый. Он сидел на первом ряду как образцовый ученик: на столе перед ним лежал пергамент для записей, а в руке подрагивало перо.

— Прекрасно, друг мой. Ещё пять баллов уходят Хаффлпаффу! Этот случай нам особенно интересен, поскольку, согласно свидетельствам, заклятия Оллертона наносили заметно бо́льший урон, чем совокупные чары остальной команды. Аналогичные истории можно найти по всей Европе. Но каждый раз причина их удачливости оставалась загадкой, и последующие попытки повторить используемые комбинации чар терпели неудачу.

— Мы не на урок истории собрались, — гаркнул Грюм со своего места. — Давай уже к сути, Гольдштейн.

— Джеремия как раз к ней подбирался, — произнес Руквуд, наклонившись вперед и вперив в Аластора ледяной взгляд. Аврор хмыкнул, но глаз не отвел.

— Кровь великанов глушит магию и устойчива к большинству ядов, — продолжил Руквуд. Его голос был тихим, шелестящим, что вынуждало всех присутствующих затихнуть, прислушиваясь. — Именно поэтому для их убийства требуется одновременное колдовство нескольких магов. Навалиться толпой на великана, а потом хоронить павших долгое время было единственной стратегией борьбы. Мы же искали более практичный подход. Для этого мы с Джером сначала собрали все имеющиеся свидетельства одиночных побед над великанами, обратившись к сообществам европейских историков. Проанализировав каждый случай и выявив закономерности, мы отправились в конечный пункт нашего назначения — Грецию, где некогда обитало множество великанов и ещё за тысячелетия до нашей эры сложилась сильнейшая в Европе школа магов. И сейчас мы готовы сообщить результаты наших трудов и предложить тактику для борьбы с теми великанами, которых привлекает на свою сторону Волдеморт. Но если кто-то из присутствующих является приверженцем старой школы, мы никому не навязываемся, — Руквуд перевел взгляд на группу Лонгботтома. — Продолжайте заниматься своими делами. Только не мешайте тем, кто хотел бы избежать участи быть раздавленным в кровавую лепешку.

Ответом ему была звенящая тишина. Удовлетворенно кивнув, Руквуд откинулся на стул.

— Джер, передаю тебе слово.

— Благодарю, — кивнул тот. — Во-первых, мы выяснили, что неуязвимы гиганты только перед нейтральным типом магии, тогда как чары темных и светлых магов вполне способны нанести им вред.

По залу прошла волна перешептываний.

— Именно этим, — продолжил Гольдштейн. — Объясняются победы отдельных магов в древности. По этой же причине хорошо работает совместное колдовство, так как повышается вероятность, что в толпе окажется кто-то с крайним спектром магии или близким к нему. В эти выходные идеально сошлись все звезды, что на молодую особь великана вышли именно Форд и Блэка: авроры с крайними светлым и темным спектрами магии. Иначе бы им не удалось так легко разворотить твари полчерепа.

Сириус перегнулся через стол к сидящей напротив Эдит.

— Ты знала? — шепнул он ей на ухо.

Она молча покачала головой. По спине Сириус пробежал холодок от осознания, как абсолютная случайность уберегла их от провала и возможной гибели.

— Но мы не можем счастливо хлопнуть в ладоши и разойтись, — Гольдштейн слегка повысил голос, возвращая себе внимание аудитории. — Во-первых, магов подходящего типа в аврорате можно по пальцам одной руки пересчитать. И во-вторых, даже их чары могут пробить лишь отдельные уязвимые участки тела великанов и только у молодых особей.

— В рамках гипотезы, — неожиданно хмыкнул Руквуд. — Мы с Джером допускаем, что колдовство человека с ликантропией тоже может иметь солидный эффект против великанов. Но вряд ли Крауч позволит перекусать часть аврората ради её проверки.

Засмеялись только ребята из спецкорпуса и их руководители. Остальные авроры же смотрели на них с явным неодобрением.

— Тогда какой метод борьбы вы можете предложить? — спросила высокая женщина, сидевшая между Аластором Грюмом и Амелией Боунс.

— Уничтожать их изнутри, — с этими словами Гольдштейн достал из кармана маленький мраморный шарик и положил его на стол. — Внутри этой оболочки заключен в уменьшенном виде взрослый побег дьявольских силков. Достаточно будет забросить в рот гиганту всего один такой шарик. После поглощения сдерживающая его магическая оболочка распадется под действием антимагического эффекта великаньей крови. Освобожденные силки начнут разрастаться внутри тела великана, одновременно разрывая его внутренние органы. И, предвещая вопрос, как забросить шарик в рот, если под рукой нет метлы, позвольте продемонстрировать.

Джеремия взмахнул палочкой, указывая в верхний угол ближайшей к нему стены.

— Карпе Ретрактум!

Из конца его палочки вырвался лиловый луч. В тот же миг Гольдштейн оторвался от земли и стремительно полетел по траектории луча. Он зацепился второй рукой за выступ и повернулся, помахав собравшимся аврорам зажатой в кулаке палочкой.

— Прямо человек-паук, — хихикнула Пенни. — Потом объясню, — добавила она в ответ на обращенные на нее недоуменные взгляды.

— Этими чарами пользовались древнегреческие отряды по борьбе с великанами, — крикнул Гольдштейн с довольной улыбкой.

Повторив заклинание, он переместился на потолочную балку, пробежался по ней и спрыгнул вниз. Взмахнув палочкой в полете, он притянул себя к карнизу входной двери.

— На освоение этих чар требуется время, — признал он, спрыгивая на пол. — Но в результате вы получаете практически абсолютную мобильность во всех направлениях.

Присутствующие руководители единодушно согласились, что освоить эти чары необходимо всем аврорам, хотя бы на базовом уровне. Образцы шариков с дьявольскими силками после формальной проверки специалистов будут запущены в производство и выданы каждому подразделению.

Расходились все в возбужденном состоянии и делились идеями, как ещё можно было бы бороться с великанами.

— Залить в шарики быстродействующий яд!

— Ты чем слушал, Джон? Яды на них не действуют.

— Поместить внутрь пластину с рунами взрыва.

— На руны может распространяться тот же антимагический эффект.

— Маггловскую взрывчатку засунуть, и дело с концом.

— Как ты её внутри великана собралась активировать?

— Кстати, кто такой человек-паук?

— О-о-о, держись, дорогой, тебя ждет увлекательная история…

— Но как же вовремя к нам в корпус Люпин пришел. Оборотень против великана, вот это будет легендарная битва!

* * *

— Давай, огорчи нас. Сколько великанов по оценке Гольдштейна уже примкнули к Пожирателям?

Барти Крауч чувствовал, как начинает мелко потрясываться нога, и усилием воли заставил её замереть. Шел уже восьмой час вечера, а он только освободился после всех совещаний и встреч. И половина из них были даже не его профиля! Этот котёнок нунду, чтобы его Моргана забрала. Магозоологии зафиксировали на нём множественные раны и следы жестокого обращения, от чего посол Танзании, естественно, пришел в ярость. Для них этот монстр — редкая охраняемая зверушка. Краучу пришлось подключаться к вопросу, чтобы никто под шумок не посмел сделать крайними его людей.

В итоге у него только сейчас появилось время для беседы с главным аврором Фортескью и капитаном спецкорпуса Скримджером.

— Минимум дюжина особей, — ответил Скримджер, похрустывая суставами пальцев. — Это только на основе данных от известных европейским властям колоний. Гольдштейн передал ваши письма руководителям местных сил безопасности и попросил сообщить, если заметят в своих землях вербовщиков Волдеморта. Но я бы на добрососедское предупреждение от них не надеялся…

— Не веришь ты в хорошее в людях, Руфус, — усмехнулся Флориан Фортескью, делая глоток вина.

— Иронично, что как раз таки верю всем сердцем, — грустно улыбнулся Скримджер. — И держусь за это убеждение. Но в нашем деле опираться на веру — гиблое дело, приходится придерживаться логики и практики. А они говорят, что местные авроры только рады будут, если побольше великанов уберутся подальше с их земли.

На это возразить было нечего. Международная солидарность магических сообществ ограничивалась общими усилиями по сокрытию себя от магглов и, отчасти, квиддичем. Во внутренние проблемы друг друга вмешиваться было непринято. Создание коалиции против Гриндевальда было невиданным прежде событием, которое стало возможно после колоссальных дипломатических усилий представителей пострадавших от его агрессии стран и магсообществ.

— Если мы остановимся на цифре двенадцать, то получается, — Фортескью принялся загибать пальцы. — Четверо были обезврежены при нападении на Литтл Крофт прошлым летом, двое — весной во время рейда в доках, ещё одного устранили на днях ребята Руфуса, — главный аврор, грустно вздохнув, отставил бокал с вином и загнул два пальца на правой ладони. — Итого в настоящий момент в распоряжении Волдеморта еще минимум пять великанов. Признаюсь, это нервирует.

— Мягко сказано, — проворчал Крауч. — Сейчас важно понять, как их пожиратели умудряются провозить. Зря ты выступил против задержания контрабандистов, Руфус. Надо было всех переловить и закрыть по камерам, пока было время. После новостей в Пророке все наверняка по норам разбежались.

Скримджер несогласно покачал головой.

— Сейчас пожиратели скорее всего решат, что мы вышли на локацию, где они укрывали тварей, по наводке от обливиаторов. И как только шумиха уляжется, они возобновят сотрудничество с преступными группами, где Терри наладил работу с информаторами. Так в наших руках остается ценная ниточка.

— Руквуд ничего ценного после обследования места их содержания в горах не обнаружил?

— Не особо. Чары зонирования пространства и расширения были наложены неумело и вступали в конфликт друг с другом. Нам очень повезло, что в момент их слома поблизости были мои ребята.

— Слишком подозрительное везенье, — проворчал Крауч, потирая гудящие виски. — Ещё и именно мальчишка Блэк рядом оказался. Что можешь про него сказать?

— Пока он ничем себя не скомпрометировал, не считая очевидной симпатии к Ордену Дамблдора и знакомству с его членами. Мы внимательно за ним присматриваем.

Затем перешли к делам «общего аврората», как они называли между собой оставшиеся в подчинении Фортескью силы. Крауч пролистывал его отчет о последних задержаниях и допросах. Головная боль понемногу притупилась, но не отступила полностью. Барти сделал ещё глоток чая с чабрецом и мятой. Это был единственный напиток, который он признавал, тогда как у Фортескью, казалось, вместо крови по венам текло вино, которое он потреблял в невероятных количествах, сохраняя при этом ясность суждений.

— Всё хочу спросить, что это у тебя? — Флориан указал на значок в виде двух пересекающихся букв «М» на груди у начальника.

— А это, — скривился Крауч. — Министр завтра всех обрадует. Его команда вдохновилась рассуждениями Дамблдора про «борьбу идей», шлифанула это маггловскими теориями сопротивления и решила организовать борьбу с Пожирателями ещё и на уровне символов. Мол, у них есть чёрная метка, а у нас будет… вот это, — он ткнул пальцем в свой значок. — «Министерство — мощь»⁽¹⁾ — какая банальщина! И за что пиарщики Минчума зарплату получают?

— А, по-моему, отличная задумка, которая давно напрашивалась, — не согласился Скримджер. — Стратегия пожирателей зиждется на запугивании и изоляции своих жертв. Мы в противовес должны дать людям чувство сплоченности и единства. Иначе мы рискуем оказаться в ситуации, когда пожиратели просто по-тихому захватят власть, и запуганное, разделенное общество ничего не сможет им противопоставить. А что начало кривоватое — не страшно. Главное — что оно положено.

* * *

«В мой кабинет. Быстро. Г. Робардс»

Сириус перечитал только что полученную записку. До этого Робардс не обращался к нему напрямую, и Сириус не имел ни малейшего понятия, зачем он мог понадобиться.

Его недоумение ещё больше усилилось, когда перед дверью кабинета замглавы корпуса он столкнулся с Бутом, Долишем, Толстоватым и Скримджером-младшим. У Римуса сегодня был выходной в связи с полнолунием.

— Неужели кто-то мимо унитаза струей промахнулся? — нервно хохотнул Кит. — Есть идеи, что нас ждет?

Все только неопределенно пожали плечами.

Кабинет Робардса представлял собой образец педантичной организации. На обшитых темными панелями стенах не было ни пылинки, все папки в шкафу были подписаны и расставлены по номерам, а канцелярия на столе лежала в идеальном порядке. Кабинет был полным отражением своего хозяина, у которого, казалось, даже морщины на лице распределяются строго по прямым симметричным линиям.

Внутри их ждал Робардс, стоявший с напряженной прямой спиной около окна. Его и в обычное время нельзя было назвать душой компании, но сейчас в его глазах застыла поистине леденящая серьезность. Тяжелая атмосфера в кабинете была физически осязаема, от чего все подошедшие парни мгновенно притихли и невольно выстроились в линию. Даже Кит не пытался шутить.

— Были обнаружены остатки очередной лаборатории смерти, — хмуро произнес замкапитана.

Название не внушало оптимизма, но и не давало никакой конкретики. Сириус обернулся по сторонам, надеясь понять что-нибудь по выражению лиц парней.

Все четверо застыли в абсолютном ужасе. С лица Долиша сошла вся краска, пальцы Толстоватого мелко подрагивали, тогда как руки Кита были сжаты в кулаки.

— Место уже оцепили, — продолжил Робардс, вглядываясь в их лица. — Мне потребуются два помощника. Блэк идет точно. Одно посещение даст тебе больше понимания, чем любые слова. А после расскажешь Люпину, как ему невероятно повезло отсутствовать сегодня. Кто готов стать вторым участником?

Ответом ему была тишина. Пий опустил глаза в пол, остальные трое переглядывались, словно вели немой диалог. Наконец, Брайан Бут вздохнул и сделал шаг вперед.

— Я пойду.

Они переместились к старому двухэтажному дому, стоящему на отшибе. Окна были зарешетчаты, большинство стекол выбиты. Краска на фасаде облупилась и отслаивалась крупными кусками. Моросящий дождь превратил землю под ногами в раскисшее месиво грязи, которое скользило под ногами и мешало идти.

У входа в здание докуривал сигарету Фрэнк Лонгботтом. Увидев приближающуюся группу, он сдержанно им кивнул.

— Раз вы здесь, доброго дня желать не буду.

— Пожелай нам крепких желудков, — Робардс пожал Фрэнку руку и окинул взглядом дом. — Насколько все плохо?

Фрэнк поднял на уровень глаз руку с сигаретой.

— Я до этого почти год не курил.

Никакого освещения внутри здания не было, поэтому приходилось держать над головами Люмус, от которого по обшарпанным стенам расползались длинные тени. Под ногами Сириуса прошмыгнула тощая крыса и стремительно скрылась в одной из щелей в полу. Робардс прошел вперед по узкому коридору и остановился у ближайшей двери. Вдохнув, словно перед прыжком в воду, он отпер дверь.

Перед трансгрессией Брайан предупредил Сириуса, что «лабораториями смерти» называли заброшенные базы пожирателей смерти, где они держали своих жертв. В определенный момент в них накапливалось столько магии от проводимых внутри темномагических ритуалов, что она прорывалась сквозь защиту и фиксировалась системами аврората. К сожалению, система отслеживания темных ритуалов была ужасно медленной, в отличие от того же Надзора за несовершеннолетними, и у Пожирателей было достаточно времени, чтобы подчистить все улики и скрыться. Но из какого-то извращенного тщеславия они никогда не уничтожали все свидетельства своей деятельности.

С учетом этой информации, а также ударившего в нос из открытой двери резкого тошнотворно-сладкого запаха разложения, Сириус думал, что готов к тому, что его ждет.

Он оказался не готов.

Сириус инстинктивно зажмурился и попятился, налетев на Брайана. Но мимолетно увиденная картина, казалось, отпечаталась на внутренней стороне век. Ему потребовалось несколько секунд, прежде чем он смог вновь открыть глаза и все же пройти вперед.

На столе, выставленном в самом центре комнаты, лежало тело девушки. То, что от него осталось.

Сириус отчаянно желал, но никак не мог отвести взгляд от кошмарной кровавой композиции, в которую Пожиратели превратили некогда живого человека. Его глаз цеплялся за каждую деталь, свидетельствующую о пережитых боли и насилии, за каждую тревожащую неестественную пустоту там, где должны были находиться органы или часть тела. Её единственный уцелевший глаз, казалось, смотрел прямо на него. Сириус нестерпимо желал закрыть его и одновременно содрогался от мысли прикоснуться к ней.

На стене над ней мерцала надпись:

«На её месте будут ваши родные, если продолжите противиться Тёмному Лорду».

— Господа, — сухим голосом произнес Робардс. — Доставайте перья и приступаем к работе.

На первом этапе их задачей было обойти все здание и тщательно зафиксировать все увиденное. Продвигались медленно, проверяя путь на ловушки и проклятия. В процессе Гавейн детально проговаривал вслух описание увиденного, а Сириус и Брайан должны были контролировать, чтобы прытко пишущие перья верно все фиксировали.

Таким образом они обошли все этажи и подвал здания. Всего они обнаружили одиннадцать тел — мужчин и женщин разных возрастов, замученных и трансформированных до неузнаваемости. Сириус не мог даже предположить цели таких изощрений кроме чистого садизма. Они находили тела, лишенные костей и сплетенные в узел. Расчлененные и распоротые тела, в которых внутренние органы поменяли местами или вытянули наружу, сложив на манер оригами. Его сознание отказывалось воспринимать, что эти разобранные мясные куклы некогда были живыми людьми.

Дурнота и ужас не отпускали его ни на миг. Сириус тонул, задыхался в этом всепроникающем кошмаре, от которого было не скрыться. Он чувствовал запах разложения. Видел то, что осталось от их тел, и слышал детальное описание каждой открывшейся им картины. Единственным островком безопасности был Брайан, стовший рядом с ним и молча разделяющий весь ужас.

В последней комнате они обнаружили тело зверски распоротой беременной женщины. Выглядело все так, будто её ещё живую беспорядочно рвали звериные когти. Они проверили каждый дюйм комнаты, но не обнаружили следов плода.

Закончив с осмотром здания, они переместили все обнаруженные тела для экспертизы в подразделение Руквуда. Вместо грязных и мрачных стен теперь они оказались в светлом и прохладном кабинете. Сириус вздрогнул, когда взмахом палочки Руквуд поместил тело первой обнаруженной ими жертвы на стол для осмотра. Хотелось закричать, чтобы прекратили измываться над несчастной, что она достаточно настрадалась в руках пожирателей, чтобы даже после смерти с её телом вновь обращались как с вещью. Но Сириус лишь втянул воздух через сжатые зубы и крепче сжал папку с записями. Он понимал, что оставленные тела были ключевым свидетельством преступлений пожирателей, а их изучение может дать подсказку о характере и возможной цели проводимых над ними ритуалов и экспериментов.

Робардс ушел с отчетом к Краучу, а Сириус с Брайаном продолжили вести записи. Им не требовалось смотреть на процесс экспертизы, достаточно было сидеть у противоположной стены и следить за перьями, которые не всегда корректно распознавали быструю речь Руквуда. Тогда приходилось выделять палочкой неверные фрагменты и исправлять вручную. Это не позволяло отрешиться от происходящего, и через сознание Сириуса потоком проносились монотонные комментарии Руквуда о следах и форме сексуального насилия, числе примененных заклятий Круциатус, введенных ядах, способах трансфигурации органов и конечностей. Творя диагностические чары, Руквуд выяснял и описывал детали последних дней жизни жертв, о которых невозможно было догадаться при общем осмотре. Почерк Сириуса скакал и был ужасно неровным в тех местах, где ему приходилось исправлять перо. Он чувствовал себя омерзительно грязным, словно слушая и записывая эти вещи, невольно становился их участником. Хотелось скинуть и сжечь форму и погрузиться с головой в ванну, наполненную самым мощным чистящим средством, чтобы оно разъело его кожу и в идеале проникло в голову и смыло все воспоминания этого дня.

Время было уже около девяти вечера, когда Руквуд наконец завершил свою часть. Получив его подпись, Сириус и Брайан вышли в пустующий министерский коридор. Им осталось лишь зарегистрировать все протоколы сегодняшнего дня в журнале, и они могли быть свободны.

Тело Сириуса словно ждало этого мига послабления как долгожданного разрешения, чтобы сломаться.

— Эй-эй! — Брайан попытался подхватить Сириуса, когда того резко повело в бок, но не успел. Сириус мешком осел на пол, перед глазами замелькали темные пятна, а тело прошибла волна судороги.

— Воды…, — только и смог просипеть он, прежде чем его вырвало. Тело мелко трясло, и у Сириуса едва хватило силы поднять руку, чтобы утереть лицо.

— Держи, — Брайан опустился на колени рядом с Сириусом и протянул ему платок. Следующими взмахами палочки он очистил пол и одежду Сириуса от следов рвоты и наколдовал кубок с водой. — Только не пей сразу. Сначала прополощи рот и выплюни.

Сириус сделал, как ему было сказано, и после нескольких аккуратных глотков воды облегченно выдохнул. Зрение прояснилось, и он смог, навалившись на плечо Брайана, подняться на ноги.

— Спасибо, — с искренней благодарностью прошептал Сириус. — Не знаю, с чего меня так резко накрыло.

— Все нормально. Я бы даже сказал, что это самая нормальная и человеческая реакция на увиденное, — Брайан зажал под мышкой оба их отчета, а другой рукой поддерживал Сириуса. — Мы все через это проходили, ты ещё достойно держался. Год назад, когда обнаружили первую такую лабораторию, меня стошнило на сапоги Скримджера от вида первого же тела. А этой весной мы наткнулись на место вообще случайно. На сигнал системы прибыли Амелия Боунс, Пий и девчонки. Они думали, что исследуют заброшенную базу оборотней, а там такое оказалось, — Брайан со вздохом покачал головой. — Пий отключился в процессе осмотра, а у бедной Пенни под конец настоящая истерика случилась. Думаю, ты понимаешь, почему в этот раз Робардс решил взять только парней.

Сириус прекрасно понимал и после личного опыта проникся огромным уважением к Брайану, который вызвался добровольцем в этот ад.

— Почему ты пошел в авроры? — спросил он, когда они дошли до входа в родное крыло. — Ты же…

— Слизеринец, ага, — закончил за него Брайан. — Поверь, далеко не все на факультете согласны с методами и идеями Волдеморта. Но никому не хочется подвергнуться травле или быть проклятым в собственной спальне. Поэтому мы, несогласные, в основном молчали и позволяли себе высказывать искренние мысли только в очень узком кругу друзей. Именно так мы подружились с Джоном.

Вернувшись домой, Сириус сразу же направился в душ. Он до красноты скрёб кожу и постоянно менял температуру воды, надеясь как-то успокоить нервы. Да, Сириусу стало чуть лучше после того, как его стошнило, и разговора с Брайаном, но это был временный эффект. Сейчас в одиночестве он чувствовал, как к горлу вновь подступает удушающий ужас. Стоило ему закрыть глаза, перед ним тут же всплывали тела жертв, а в голове заевшей пластинкой проносились голоса Робардса и Руквуда.

Сириусу невыносимо было оставаться сейчас одному. Но к кому он мог пойти? Поттеры? Ему стало тошно от одной мысли, что он может принести эту грязь в их теплый добрый дом. Он не хотел видеть ужас в глазах Джеймса или, того хуже, Лили или миссис Поттер. Ему необходимо было поговорить с кем-то, кто понял бы его без лишних расспросов и не испугался бы. Да это было эгоистично и по-детски, но прямо сейчас Сириусу самому было жутко, и он отчаянно желал получить поддержку.

Так он и оказался перед дверью в квартиру Эдит.

Она не стала спрашивать, зачем он здесь. Лишь молча кивнула и принялась заваривать чай.

— А чего покрепче нет?

— Есть, но тебе не дам, — Эдит поставила перед ним вазочку с конфетами. — Не приучайся заливаться алкоголем после тяжелых дней. Это скользкая дорожка, — она села напротив него, поджав ноги и опустив подбородок на колени. — Ну, рассказывай.

И Сириус рассказал, стараясь не вдаваться в графические описания.

— И я просто… я не могу никак выбросить все это из головы, — Сириус запустил ладонь в волосы, неосознанно наматывая кончики на пальцы. — И не знаю, должен ли. Может, в этом и есть весь смысл — помнить, на что способны пожиратели, чтобы знать, за что мы сражаемся.

— Нет в этом абсолютно никакого смысла, — Эдит прервала его поток мыслей. — У тебя уже были свои причины, которые привели тебя в аврорат. Ты не поможешь ни живым, ни уже мертвым, если доведешь себя до нервного истощения.

Она откинулась на спинку стула, крутя в руках кружку с уже остывшим чаем. После паузы Эдит негромко продолжила.

— Тебя отпустит… со временем. Образы станут не такими яркими и тревожащими. Но вряд ли ты их когда-нибудь забудешь. По крайней мере я так и не забыла. В мой вызов в лаборатории были в основном жертвы сексуального насилия. В его самых чудовищных формах, — девушка перевела пустой взгляд на окно. — Я до сих пор в ужасе, как некоторые вещи могли прийти кому-то в голову. Одна из жертв — девочка лет четырнадцати — была ещё жива. Точнее, было ещё живо её тело, а разум сломлен. Она скончалась до того, как мы смогли доставить её в Мунго.

Они сидели какое-то время молча. Сириус разглядывал чаинки на дне своей кружки, ища в них какие-либо хорошие знаки, но не видел ничего.

— Есть какой-нибудь совет, как мне быстрее… перестать думать об этом? — спросил Сириус.

— Живи, работай, общайся с друзьями. Напоминай себе, что жизнь все ещё продолжается, и ты можешь своими силами постараться что-то изменить в этом мире. И если хочешь, можешь заказать себе новую форму, — увидев недоуменно вздернутые брови Сириуса, она пояснила. — Бывает неприятно потом носить ту же форму, в которой ты посетил то место. Это не по правилам, но старшие идут нам навстречу и согласовывают заявление на выдачу нового комплекта.

— Это хорошее предложение. Спасибо, — согласился Сириус, передернувшись от мысли о своей форме, которую он свалил кучей у входной двери.

Собирался домой Сириус уже с меньшим грузом на душе. Наверняка этой ночью его все равно будут мучить кошмары, но он по крайней мере чувствовал себя более подготовленным ко встрече с ними. Решительности также добавляло осознание, что он не позволит пожирателям сломить себя. Раз те хотят вести войну такими методами, они должны дать симметричный отпор.

— И ещё одно, — Сириус поглубже вдохнул. — Давай на тренировках попробуем поработать с проклятиями. Не прямо с тёмными, но и с чем-то посерьезнее оглушающих. Понимаешь…?

Эдит коротко кивнула.

— Да, понимаю. И я не скажу Андрису.

* * *

— Благодарю, что нашли время зайти, — Скримджер отлевитировал чашку чая с молоком в руки сидящего напротив его стола гостя.

— Что вы, сэр, я перед вами в непомерном долгу, — Лайелл Люпин улыбнулся светлой, но слегка застенчивой улыбкой. Такой же, как и у его сына. — И я всегда рад помочь аврорату в меру своих компетенций.

— Тогда предлагаю опустить ту часть, где мы обсуждаем погоду, и сразу перейти к делу.

В верхнем ящике стола Скримджера лежал отчет Руквуда после экспертизы тел, обнаруженных в последней лаборатории смерти. Тот, кажется, нащупал направление экспериментов пожирателей, но для более точных выводов ему требовалась дополнительная помощь… очень узкопрофильного специалиста. Крауч не горел желанием посвящать в настолько секретное дело никого за пределами спецкорпуса. Тогда Руфус взял на себя риск и предложил поговорить с Лайеллом, который — с учетом обстоятельств трудоустройства его сына — мог быть более открыт к сотрудничеству.

— Скажите, мистер Люпин, верно ли я предполагаю, что, хоть основная сфера ваших научных интересов посвящена явлениям нечеловеческих духов, вы также являетесь высококлассным специалистом по оборотням?

Чашка Лайелла с тихим звоном ударилась о край блюдца. Его глаза тут же тревожно забегали по кабинету.

— Я уже наложил заглушающие чары, — уверил его Скримджер. — Можете добавить свои, если вам так будет комфортнее.

На побледневшем лице Лайелла явно читалась внутренняя борьба паники и воспитания. Он на миг прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, после чего уже поднял на Скримджера более спокойный взгляд.

— Благодарю за предложение, но думаю, это будет излишним. Если бы вы хотели нанести какой-либо вред моей семье, то у вас для этого уже есть все карты на руках, ни в каких дополнительных провокациях просто нет надобности.

Он сделал глоток чая и поставил чашку на стол. В этот раз бесшумно.

— Я действительно изучал оборотней в качестве параллельного научного направления. Потому и влез в тот злополучный день со своими комментариями и советами в комитет, допрашивающий Сивого. Знаете, ведь тогда я едва ли не впервые в жизни решил проявить инициативу, отстоять свои знания, доказать самому себе и окружающим, что я не просто кабинетный клерк… и вот как все обернулось.

— И думаю, я не ошибусь, если предположу, что после произошедшего вы лишь глубже углубились в изучение вопроса, — продолжил Скримджер, не давая Люпину погрузиться в самобичевание. — Скорее всего, сфокусировались на физиологических вопросах. Окажись я на вашем месте, я бы сделал все возможное, чтобы понять, как выстроить жизнь с такой болезнью и найти способы облегчения болей от трансформаций.

Лайелл кивнул.

— Когда Римус был маленьким, и его легко было сдержать, я каждый месяц проводил рядом с ним во время трансформации. Записывал этапы, в какой последовательности начинает меняться скелет, как затем трансформируются связки, мышцы и кожный покров. Надеялся, если смогу понять механизм заболевания, то смогу обратить его вспять или хотя бы найти лекарство для облегчения болей.

Руфус нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице. Он не ошибся, когда доверился интуиции и пригласил Люпина.

— Нам сейчас в работе над одним делом требуется эксперт именно с такими знаниями, мистер Люпин. Не тот, кто знает десятки способов сдерживания и убийства оборотней, а человек, который в первую очередь видит в них людей и изучает непосредственно их заболевание. Если вы согласитесь, то скорее всего вас будут привлекать к работе несколько часов в неделю, плюс предоставят необходимые для исследования ресурсы. Также вам придется принести клятву о неразглашении обстоятельств дела по образцу, который обычно используют невыразимцы.

— Чтобы принять решение, мне необходимо знать хотя бы общую суть дела, — ответил тот.

— Безусловно, — кивнул Скримджер. — Сразу могу заверить, что вопрос никак не связан с вашим сыном. Подробнее раскрыть детали я смогу только, если вы подпишете это.

Он протянул Люпину соглашение и откинулся в кресле, ожидая, пока тот ознакомится с содержанием.

— Стирание воспоминаний о встрече и полученной информации в случае отказа от продолжения сотрудничества. Все настолько серьезно? — вскинул брови Лайелл.

Руфус кивнул. К счастью, Лайелл без лишних вопросов подписал соглашение. Тогда Скримджер смог кратко рассказать ему об обнаруживаемых экспериментальных базах пожирателей («лабораторий смерти» — как их прозвали его подчиненные).

— В ходе изучения последних обнаруженных тел были выявлены определенные странности, которым у нас нет объяснения. Один из самых ярких примеров — труп беременной женщины. На первый взгляд казалось, что её просто задрали оборотни, на что указывали характерные раны и обнаруженные в них образцы слюны. Но при более внимательном изучении выяснилось, что все раны и повреждения были нанесены потерпевшей изнутри.

— Я не совсем понимаю…, — проговорил Лайелл.

— Картина выглядит так, будто бы она была беременна детёнышем оборотня, который попросту прогрыз путь себе наружу.

— Но это невозможно!

Лайелл так резко вскочил на ноги, что его стул, пошатнувшись, рухнул на пол. Но обычно деликатный и сдержанный мужчина даже не обратил на это внимания.

— Во-первых, — принялся горячечно рассуждать он, — Женщины-оборотни бесплодны и не способны к вынашиванию потомства.

— Потерпевшая была обычным человеком, это установили со стопроцентной точностью.

— Во-вторых, — продолжил Люпин, — Даже если младенец наследует заболевание от оборотня-отца, оно проявляется лишь после рождения, и такие младенцы зачастую погибают в первые месяцы жизни. Их звериная ипостась при первом обращении совсем слаба и практически не отличима от новорожденного щенка волка. Не может быть и речи о том, чтобы им хватило сил прогрызть или разорвать человеческую плоть. А вы мне говорите, что это сделало со своей матерью ещё не родившееся дитя?!

— Я ничего такого не утверждаю, а лишь описываю гипотезу, которой в настоящее время придерживается наш коллега. Возможно, она в корне не верна, поскольку он что-то упустил. Или же произошло действительно немыслимое, и тогда стоит задача найти ответ, как такое стало возможным и какую цель может преследовать подобное изуверство за исключением чистого садизма.

Скримджер положил подбородок на сложенные домиком руки и взглянул на Люпина из-под светлых бровей.

— Как видите, нам остро требуется привлечение внешнего эксперта. И в этих обстоятельствах, мистер Люпин… Лайелл, признаюсь, я не знаю никого в Британии кроме вас, к кому мы могли бы обратиться за помощью. Поэтому скажите, готовы ли вы в это ввязаться?

_________________________________________________

Примечания автора.

1. Здесь должна быть картинка с котом, который смотрит на море и думает "Вот это я насал". А если серьезно, я понимаю, что глава вышла сверхобъемной и насыщенной инфодемпингом. Но зато можно смело заявить, что мы на 90% завершили с расстановкой на доске основных персонажей. Со следующих глав уже начинаем потихоньку раскручивать сюжет.

2. Как бы мог выглядел план Сириуса "Погладить опасную кису".

1) На английском “Ministry is might”. Это прямая отсылка на слоган “Magic is might”, который использовали пожиратели, захватив власть в Дарах смерти. По задумке фанфика именно пожиратели в циничной насмешке извратили изначальный слоган, под которым министерство противостояло им в первой войне

Вернуться к тексту