Готова учиться?! (гет)

От автора: глава 3 (все части) создавались в ✈️ при бесконечно-длинном трансатлантическом перелете с бутылкой рома из дутика, с охрененным шоколадным послевкусием. Ох, не завидуем! Хи-хи. Поэтому не ждите в тексте — последовательности, логики, а просто наслаждайтесь динамикой. Чья-то ведьма 🧙‍♀️ 💋

* * *

Поместье Малфоев представляло собой обычную богатую родовую усадьбу. Однако, после организации последнего побега из Азкабана своих сторонников тут обосновался Волан-де-Морт и устроил некое подобие штаб-квартиры. Владельцы были не в восторге от того, что их дом сделали прибежищем для сборища всяких отъявленных тварей, но никто из них не пошёл бы против короля зла, а кто-то даже искренне поддерживал некую идейность создания утилитарного общества чистокровных.

Как и говорила незнакомка — одна из бригад егерей привела пленников в поместье Малфоев. Они подозревали, что один из пленников — Гарри Поттер, но утверждать точно никто не брался. Гермиона постаралась на славу — лицо избранного было так изменено жалящим проклятием, что  собравшиеся Пожиратели смерти действительно сомневались, стоит ли вызывать Тёмного Лорда.

Никто не хотел растроить хозяина, не так ли?

Опасались и того, что разгневают Хозяина новостью о похищении меча (или чего-то поважнее) из сейфа Беллатрисы, когда вокруг плетутся какие-то тайны.

Поэтому Гарри и Рона бросили в подвал, а Гермиону повели пытать. Предсказать события ни удалось никому, те уже развивались иначе. И хуже всего — настолько резко, что сложно успевать понять, как реагировать и вести себя.

Когда Мира при полном параде: облаченная в плащ Пожирателя смерти, маске — хоть это и было неожиданно и очень рисковано, — попала в хол в Малфой-мэноре, воспользовавшись входом через камин Северуса Снейпа, чтобы миновать антиаппарационный щит, наброшенный на это место,

то обнаружила то, что эпизод развития сюжета притерпевал изменения и самое страшное не успело произойти.

Гермиона была растрёпанная, с исцарапанным лицом, но целая и невредимая. Все были впорядке. Сейчас Мира видела только коричневые радужки и упрямое, бесстрашное выражение… в точности, как у нее. Она нужна им. Они нужны ей. Сегодня должно стать переломным моментом. И они готовы.

Мира опустила веки, а вдохнув прочувствовала, как поменялись эмоции, когда она использовала окклюменцию — сознание очищалось. Ничто не отвлекало думать, анализировать и делать.

На ее глазах Рон и Гарри ворвались в зал, видно решившие брать штурмом этот проклятый дом, хотя числительность невольно выступала сегодня на стороне Пожирателей, скрадывая очертания их зловещих фигур в чёрных одеждах, стратегически рассредоточенных вокруг по залу. Рон обезоружил Беллатрису, Гарри оглушил Люциуса Малфоя.

Но Мира не знала всех подробностей этой стычки, и оттого проглядела момент, когда Белла схватила Гермиону, используя как щит и грозя перерезать ей горло в случае прямой опасности ее персоне.

Следом появился Добби: обрушивая большую хрустальную люстру. Беллатриса отскочила, а Гермиона и Крюкохват оказались под обломками. Осколки также ранили присуствующего там Драко. В этой суматохе пришлось действовать почти на инстинктах:

— Гарри, палочки! — первым делом выкрикнула Мира из под капюшена и стремительно кидая мощное оглушительное заклинание, расчищая себе путь. То сильной волной магической энергии прошлось в разные стороны, свалив нескольких человек, в том числе пришедшего в себя Люциуса Малфоя, а следом Гарри добавил и Драко, которому достался — "Осталбинеть", тем самым деморализовав противников и давая передышку Добби — забрать Гермиону из ловушки. А сама Мира, вытащив из потаенных глубин тьму внутри себя кинула заклятия Круциатус в темную ведьму, наплював на последствия какой урон та нанесёт ей ответным жестом.

— Кто... — безумно заорала та, отбивая ее заклинания и посылая яркую ответочку, не переставая подначивать ее и заходясь в диком смехе на грани экстаза.

Все происходящее потом выглядило устрашающе:

дуэль шла чередой атак, без возможности перевести дух. Ведьмы сошлись тенями, кружа в вихре аппараций и только вспышки и взрывы какофонии заклятий рикошетом отлетали от них по сторонам, вперемешку с эхом едких комментарий не предвещающих ничего хорошего. Они обе обменивались заклятиями с ошеломляющей скоростью. И трио, наблюдавшее за разноцветными вспышками неизвестных заклинаний отражающихся от палочек сверкали давая понять что приветственно-прощальная разминка идёт не на жизнь, а на смерть.

Самолюбие Миры было уязвлено. Они обе были сильны. Обе понимали, что их никто не прервет. Цена раунда — победа за какой-то из сторон. И все повторялось вновь и вновь. Несколько секунд размышлений дали Мире понять — она отлично метается, пригибается, уворачивается, защищается блокируя удары. Но ей не хватает практики вывести её из строя. Она даже признала, что устала, но Белла, похоже, ничуть. Единственный шанс — застать врасплох. Отпустить тормоза, дать силе выйти за пределы и править балом. Полагая, что раз раньше так делала, то сможет продолжить. И выкарабкается.

Мира сосредоточилась, пробуждая другую себя, коей разрешено черпать силу с тёмного дна. Нацеленность. Настойчивость. Неспешность. Сработало!

Мира сразу оказалась проворнее — наконец уличила момент, и швырнув очередное заклятие новой эры — отшвырнула противницу на несколько метров к стене, буквально впечатав так, что услышала хруст парочки костей. Белла сползла по стене, досадный стон она предпочла сдержать, пошевелилась, попыталась что-то нащупать — удалось, — нервно стискивая палочку и полностью очухавшись быстро перешла к нападение.

Честное слово, Мира ловко увернулась, отбив магический удар, и коротко аппарировала внезапно появившись прямо перед ней — переступила с ноги на ногу, а затем развернувшись с замахом ударила, подхлестнув боевым лучем, и Белла не устояла под таким напором. Упала. Одним рывком Мира выбила палочку из ее рук.

Беллатриса застыла с издевательской гримасой, глаза навыкате — для нее все шалость.

И та, с разливающейся внутри эйфорией выкрикнула:

— Ну, попробуй...

Мира не пробовала, а среагировала моментально: мертвой хваткой вцепилась в копну вечно беспорядочных волос и жестко притянула к себе, фиксируя её лицо напротив себя для удобства. И откинув капюшон, чтобы он ей не мешал — склонилась.

— Будет больно, — с улыбкой пообещала Мира и сдергивая маску, безотрывно глядя в еще горящие безумным весельем мутные глаза, угрожающе придвинула к ее виску палочку:

— Легилименс!

Хоть Белла и была окклюментом, но как оказалось не сильнее Миры под натиском которой стены её ментальной защиты не только трещали, но и сдавливали ее, сужались загоняя в оковы.

Пытка длилась недолго, минуты полторы, не больше. Мира действовала крайне грубо, от чего ей самой было больно — оказавшись в сумасшедшем доме посреди тьмы воспоминаний переполненных ужасом, страданиями, криками, измученными телами. И разом раскрывая слои полностью, не находя в большинстве них сути, а лишь отблески безумия ведьмы.

Сама она старалась отрешиться от эмоций и быть непредвзятой, но кажется была на последний стадии и способна уже на многие вещи… Это словно удары в боях без правил. Ты просто не успеваешь отворачивается и отражать все, просто привыкнув однажды играть по правилам.

Она не может сдержать презрительной гримасы,

ненависть клокочет в груди, а тьма в ней уже звонко шепчет. Белла лишь скалится с насмешкой, хотя уголок рта нервически поддергивался, что-то шипит, брыкается, глядя на Миру злым, ненавидящим взглядом и пытается дотянуться до палочки, но — тут же ее пригвождает к полу очередным заклинанием.

Никогда в жизни Мира ещё не испытывала такого мерзкого чувства в голове кого-то. Но использование чёрной магии никогда не проходит бесследно и её лимит исчерпал себя. В этот момент она поняла, что просто не будет. Не получится ничего просто. И это отныне ее ноша, иначе нельзя.

С непоколебимой самоиронией, всплыли недавние слова Снейпа:

"Война меняет людей"

Внутри зарождалось желание, жажда крови заволакивала разум. Ее крови — Лестрейндж.

И невероятное облегчение от принятия такого факта о себе. Снейп во всём был прав!

И Мира обязательно собиралась об этом подумать, но величайшая правда в том, сейчас ее волновал только один результат — расплата.

Ради чего? Возможного счастливого будущего тех,

у кого ничего не осталось по воли злого рока, попробовали построить что-то...

Выход был очевиден.

— Ты подвела Хозяина, — насмешка приятно размазалась по губам, сопроводившись самодовольным и пренебрежительным смехом, что Мира и сама поразилась, как натурально тот прозвучал.

Ей хотелось сбить внешний лоск Беллы — ошаломить и сломать. Самое верное было всего на миг окатить образами из кабинета Снейпа в ту их заочную встречу.

На самом деле это было очень неожиданно и чертовски смело!

Сдерживающих факторов, чтобы такое не проделать, у Миры не возникло: справилась на ура. После сглотнула, отпустила ее и сделала шаг назад, полюбоваться на лицо жертвы — вскинула палочку и

отбросив намёки, без колебаний резко сделала выпад вперед, вынося смертельный приговор:

— Авада Кедавра!

Бах! И зелёный столб света мгновенно поразил Лестрейндж в самое сердце. Ее душа рассыпалась как серпантин на мелкие искры, а человеческий сосуд пал в пустоте.

И не смотря на то, что теперь стоял вопрос о целостности души Миры, та отметила про себя, что даже не почувствовал что-то отдаленно напоминающее сожаление... скорее удовольствие обволакивало в венах темной магической смолой, потому, что она свой выбор сделала.

— Вот и все... — склонив голову к плечу, она резко замолчала поджав губы, а потом обернулась через плечо, окинула стоящую ближе всех Гермиону долгим взглядом, наблюдая как ее карие глаза становятся цепкими. В них проницательно отражалось понимание и принятие смешанное с долей личного отвращения.

Забирать жизнь — всегда плохо! Не важно чью — это плохо. На самом деле это ужасно.

Гермиона была той, кто всегда искал свет даже в самых тёмных душах. Она верила, что в каждом есть искра добра, даже если она скрыта глубоко. Мира прекрасно понимала эти чувства. Но иногда приходится делать то, что тебе самой не по душе.

Возможно, когда они учились в школе, им всегда хотелось действовать правильно, но, когда они вырастут то осознают, что такова цена вышедшего на тропу войны за жизни тех, чьи висят на волоске. И становилось плевать абсолютно на все.

Рон стоявший рядом был поражен и напоминал извояние, похоже — это выбило из него весь дух. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, но Гермиона вскинула руку, жестом велев молчать.

Гарри Поттер? Казалось он хотел отыскать правильную реакцию, глядя так, что казалось оставит в ней дыру. Но так её и не нашёл, лишь углублялся в какие-то раздумия и личные воспоминания, а потом посмотрел на неё почти с сочувствием. Наверно решив для себя, что обстоятельства загнали ее в тупик.

И тогда они все показались ей бесконечно взрослыми... хотя это она стояла перед ними во весь рост и утратив чары маскировки. Те напротив тактично не отягощали попытками вдаться в подробности такой замысловатой схемы превращений, а принимали безоговорочно.

Она дает им несколько минут отдышаться и прийти в себя.

— Надо уходить, — нашлась Гермиона. — И быстро.

— Гермиона права. Я только что убила одну из сильных последователей Лорда, — бросила Мира. — Он наверника уже знает.

Рон и Гарри с опаской переглянулись друг на друга. Мира могла покляться, что какая-то часть их сознания до сих пор отказывалась принимать тот факт, что Мира только что уничтожила Лестрейндж и не для самозащиты, а чтобы спасти жизнь им, каким-то ученикам школы Хогвартс. И не только.

— Тогда в лучшем случае у нас осталось несколько минут, чтобы успеть сбежать. — Гарри обрел голос.

— Я полностью разделяю твоё беспокойство, — отозвался Рон. — Давайте свалим отсюда уже поскорей!

— Добби, — Мира кивнула ему.

И он затесался между Роном, Гермионой, Гарри и Крюкохватом, чтобы вместе трансгрессировать. И тут все уставились на Миру.

— Не в этот раз, — загадочно ответила она на вопрос повисшей воздухе. И одев маску Пожирателя обратно, четко скомандовала: — Идите!

В следующий миг после щелчка переноса, Мира резко рассекла воздух палочкой раздолбав магический барьер поместья — никого здесь больше не удержат против воли — в этом она была больше, чем уверена.

— Никого. И никогда. — прошептала. И призвала адское пламя, не трогаясь с места в центре огненного кольца, что расходясь от неё увеличивалось, заставляя оставшихся — бежать без оглядки. Это была ее милость на память о себе прежней, не запачканной Тьмой.

Она перевела на Малфоя старшего взгляд. Тот стоял опираясь на трость со змеиной головой, и поддерживаемый плечом сына по ту сторону огненного хоровода и не верили своим глазам — их дом горел, их корни и судьба... рассыпается на части. Так почувствовали ли они опустошение или запах свободы, когда кандалы спали?

На секунду досада стиснула грудь и что-то мелькнуло во взгляде, и она тяжело вздохнула, но тут же вернулось прежнее бесстрастное выражение.

— Пока Вы тут… — сказала она пустым голосом. — Подумайте, стоит ли оно того...

Ответа не последовало.

Хлопок. И они исчезли.

Мира осталась одна с пожирающими языками пламени, те в пляске поедали деревянные перекрытия отдаваясь гулким эхом треска от стен опустевшего хола тонущего в пелене дыма. И в этой пустоте для нее ничего не было.

Величайшая ирония в том, что

будто в насмешку ее мыслям,

в тот самый момент на полпути личной дисаппарации пришлось столкнулась с тем, кого никогда бы предпочла не встречаться.

На секунду волшебная палочка дрогнула в ее пальцах, и это было как удар под дых. Волдеморт!

Ей казалось, что она взрослая волшебница. Но сейчас, под пронизывающим до костей взглядом хищника, с холодной ненавистью и едва уловимой ноткой интереса, её почти захлестнула юношеская паника, в основе которой причудливо смешались максимализм претендовать сделать все, что потребуется и трусливое желание смыться, чётко продиктованное интуицией — живой ей не выстоить в этой схватке. И это странное сочетание производило ошеломляющее, почти гипнотическое впечатление, пока противный липкий страх расползался по коже.

Реакция у нее была хорошая, особенно в тех случаях, когда её собираются убить, и вернувшись из эмоций в рациональное русло — предвосхищая подобное, сработала защитная магия крови: вырвалась помимо её воли и стала затягивать в вихрь переноса, создавая вокруг неё воронку как внутри торнадо, прежде чем хоть какое-то заклинание успело сорваться.

Волондеморт тоже не медлил приметив на полу кинжал, что выпал у почившей Беллы в схватке с Мирой. Змеиные глаза исказилась почти животным удовольствием и одним движением руки отправил в место непривычной трансгрессии и сверкающее опасным серебром лезвие с шипящим зловещим звуком неумолимо настигло ее — пронзив область живота, так резко, что возглас сорвался с губ, взвился вверх сам по себе. Исчезло все — осталась боль…

Видимо, некоторые вещи неизменно должны случиться так или иначе.

Она перехватывает его взгляд, и бьёт как волна о скалы его ментальные щиты такой плотной энергией, заставляя принять вспышку яркого воспоминания, та стеклянным шаром крутится и демонстрирует казнь самой преданной помошницы.

И проваливаясь в поступь хаоса, сипло выдавливает, в ее голосе — горький сарказм:

— 1:1.

И тут же шумно валится на землю,

точно сомнамбула. Хлопок. Магия вырывает ее из этого времени. И воронка перехода схлопывается, утягивая за собой. Где-то начали движения лопости волшебного механизма хронографа, те тянули ее назад к живому столбу реальности, а Мира с ужасающей ясностью понимала, что, скорее всего, ей понадобится подкрепление в своем нынешнем состоянии.

Находится в бесконечном неприятном омуте безвольных трансгрессии — такой себе опыт. А потом ещё в одном. И ещё. Оказалось сложнее, чем ожидалось, — перемещение чудовищно шло через полдюжины мест.

Её неутомимо волокло через время, точно как все демоны ада своих жертв в огненный котёл.

Пока, наконец, после того как ее недюже скомкало, пережевало, а потом выплюнуло и она не оказывается валяющейся за пределами магического барьера Хогвартса, который отбросил её на пару фунтов одарив вдобавок не хилой порцией тока.

Возвращение в реальность далось через боль. Сильную. Похоже, она и впрямь расклеилась. Уже на задворках сознания ее осенила: "доколдовалась чёрной магией — дома не ждут". Но почему Хогвартс был окутан таким количеством различных защитных чар, что Мира почти физически ощущала, как те гудят вокруг и кольцами смыкаются под куполом. Неужели она вернулась в самый очаг войны?!

— Черт... — издала она, и, почти отключаясь: — Патрону'с...

* * *