Было или не было? (джен)

— Всё-таки, телевизор неплохая штука в качестве источника информации, — думал Гарри направляясь следующим утром в Большой Зал, — даже если тебе не дают смотреть, а ты всего лишь его слушаешь, то можно узнать много интересных фраз. И, вовремя вставить их в разговор. Как там говорил мужик в каком-то фильме? Я сделаю вам предложение от которого невозможно отказаться. Да, уж, — ухмыльнулся Гарри, — я, таки, сделал организаторам Турнира такое предложение. Так, что они не смогут его не принять. Особенно, если учесть, что кое-кому жизненно необходимо впихнуть меня в Турнир и отсутствие у них времени на изобретение адекватного ответа.

Так и случилось. Сначала Гарри вручили пергамент в котором говорилось о его полной эмансипации. Затем выступил Дамблдор. Он взял за основу предложение Поттера и творчески доработал. Его проникновенная речь длилась минут двадцать. Гарри даже сам заслушался и ближе к концу речи Дамблдора, вдруг поймал себя на мысли, что, Поттер-то оказывается совсем даже неплохой парень. Просто, ему не очень повезло и теперь он ВЫНУЖДЕН участвовать в Турнире. А ещё он очень нуждается в моральной поддержке всей школы. Гарри даже собрался было бежать искать этого самого Поттера, что-бы оказать ему эту самую поддержку, когда до него вдруг дошло, что тот Поттер, о котором говорил Дамблдор, это он сам и есть.

— Да, уж, — думал Гарри направляясь вместе с Гермионой к Чёрному озеру, — умеет же старый пуачара головы заморочить. Нет, права леди Валь, права. Валить его нужно. Однозначно. А то хрен я с его крючка сорвусь.

Когда они добрались до берега, то Гарри с удивлением обнаружил, что всю дорогу они с Гермионой держались за руки.

— Ну, что же, — подумал Гарри, — это обнадёживает.

Несмотря на то, что Поттер и Грэйнджер существенно сблизились в последнее время, «червячок» сомнения нет-нет да и вгрызался в уверенность Гарри. Нет, он конечно же был практически уверен, что Гермиона поверит в его рассказ и не помчится к Дамблдору или Макгонагалл с криком, что Поттер-то, «ненастоящий». Но, «смутные сомнения» иногда, как говорится терзали.

Особенно способствовали этому воспоминания о событиях происходивших в его сне, на шестом курсе.

— Впрочем, чему быть, того не миновать, — подумалось Поттеру, — Так, что приступим, пожалуй.

— Ох, Гермиона, знала бы ты, как же мне не хочется тебя во все это втягивать, но, — этими словами Гарри начал разговор, который он так долго откладывал, а Гермиона — ожидала, — думается мне, что без твоей помощи я не справлюсь.

Гермиона, кстати, когда это было необходимо, умела молчать и слушать, поэтому Поттер продолжил:

— Почему я так говорю? Потому, что когда мы с тобой работаем в тандеме, у нас получается действовать лучше всего. Начиная с первого курса, когда мы с тобой вдвоем «грохнули» тролля и заканчивая прошлым годом, когда мы спасали Сириуса.

— Стоп, Гарри, — не удержалась Гермиона, изрядно удивившись, — Как это, мы с тобой вдвоем? А Рон? Ведь это он тогда наколдовал Левиосу.

— Да ну? Неужели? А по моему он до сих пор не может её наколдовывать. Вспомни... ну... ну,хотя бы посадку в Хогвартс-экспресс. Был ли на твоей памяти хотя бы один случай когда Рон Левисой забрасывал свой сундук на багажную полку?

Гермиона задумалась. Она слегка прикусила нижнюю губу, а меж ее бровей появилась складочка. Так она просидела некоторое время.

— Хотя и не факт, но ты вполне можешь оказаться прав, Гарри, — согласилась она, очнувшись от воспоминаний, — я, действительно, с тех пор ни разу не видела, чтобы он её применял.

— Да, я точно тебе говорю, Гермиона, что та Левиоса, была твоей. ВНЕ ВСЯКИХ СОМНЕНИЙ. Пока я отвлекал тролля, палочку свою ему в ноздрю засовывал, болтался на его лапе, ты сумела сосредоточиться и... БАБАХ. В общем, был тролль и не стало его. А насчет Рона. Помнишь, я говорил тебе, что в самый нужный момент он, как правило, оказывается не у дел? И тогда тоже. Он конечно присутствовал, но только для чего? Чтобы швыряться в тролля пробками от умывальников. И чем он это делал? Магией? Ага, щас. Руками, Гермиона, руками. Впрочем, не будем о нём. Не сейчас, во всяком случае. Просто послушай.

Гарри прошелся туда-сюда окончательно собираясь с духом и продолжил свой рассказ:

— Видишь ли, Гермиона, не знаю как это получилось, но сейчас, я, как бы повторно проживаю последние годы своей недолгой жизни.

— Стоп. Стоп. Стоп, Гарри. Подожди, — Гермиона смотрела на Гарри взглядом человека, который что-то видит, но не может понять что именно. — Что значит как бы повторно? И почему недолгой? Прости, но я просто не понимаю как реагировать на твои слова, поэтому, давай рассказывай.

— Не извиняйся, Гермиона, я бы и сам не знал как реагировать в подобном случае. Да и поверил бы потом тому, что услышал? Но, раз ты готова слушать, а рассказ мой не будет коротким, то давай мы сначала сделаем вот что.

Гарри достал палочку и трансфигурировал в удобную скамейку какую-то веточку, валявшуюся на берегу. Вторую веточку он трансфигурировал в стол. Затем позвал Винки и попросил её принести чай и печенье. Винки, критическим взглядом окинула поттеровское творчество и добавила парочку своих эльфийских заклинаний, для обеспечения большего комфорта.

После чего Поттер наколдовал Купол приватности и продолжил:

— Всё началось ночью, незадолго перед тем как за мной приехали Уизли. Мне приснился кошмар, настолько реалистичный, что я проснулся от собственного вопля. Сначала я, разумеется, долго не мог понять, а, что же собственно мне приснилось. Было ли это правдой или это был не совсем обычный, но тем не менее, всего лишь кошмар. А когда я немного успокоился и смог начать рассуждать, то решил удостовериться. Проверить некоторые факты из моего сна.

— Кажется, начинаю понимать, — проговорила задумчиво Гермиона, — но, продолжай, пожалуйста.

Поттер слегка промочил горло чаем и продолжил:

— Так вот. Для начала я отправился на Диагон Аллею и приобрел там эту самую книгу с Правилами...

— Которую мы с тобой затерли почти до дыр, — вновь не смогла удержаться Гермиона и закончила за него фразу.

— Вот именно. Чтобы мы изучили её вдвоем. В тандеме, Гермиона. Вспомни, как говорит в таких случаях наш хороший знакомый Виктор. Не тот который Крам, а тот который Поляков. Одна голова хорошо, а гуртом и батьку бить легче.

Они посмеялись над немудрёной шуткой, после чего вновь заговорил Гарри:

— Так вот, когда я там находился, я решил проверить ещё кое-что. Благо, идти было не очень далеко. Для этого я отправился по одному адресу. И, представь себе, каково же было мое удивление, когда я увидел, что дом древнейшего и благороднейшего рода Блэк находится в том самом месте, которое я увидел во сне. Как, во имя всех святых, я мог увидеть во сне дом о существовании которого я даже и не подозревал?

— Действительно, как? Знаешь, Гарри, — тут Гермиона прервала его монолог и заодно подогрела начавший остывать чай, — я бы тоже сначала попыталась удостовериться. Но, продолжай.

— Хорошо, слушай, — продолжил он. — Итак, сначала я захотел проверить, может ли оказаться правдой хоть что-нибудь из увиденного мною во сне. И первое подтверждение его правдивости я получил, когда сначала увидел дом Блэков, а потом ещё и смог в него войти. Вторым подтверждающим событием было объявление Дамблдора о Турнире.

— Ага! — воскликнула внимательно слушавшая Гарри Гермиона, — поняла. Третьим — был выбор тебя четвертым чемпионом.

— Точно, — подтвердил Поттер, — А сейчас я перескажу вам вчерашний разговор.

Поттер достал из кармана пейзаж, призвал на картину леди Валь, дождался её появления, а потом принялся изображать в лицах разговор, который состоялся вчерашним вечером. Затем он продемонстрировал «Свидетельство об эмансипации».

Леди Валь, после того как выслушала Поттера, похвалила ребят за хорошо проделанную работу, посоветовала Гарри не слишком задирать нос и ушла по своим делам.

А Поттер и Грэйнджер взяли паузу в разговоре. Гермиона, скорее всего «переваривала» и «раскладывала по полочкам» полученную информацию, а Гарри просто молча наслаждался её обществом.

— Гарри, — после паузы, задала вопрос Гермиона, — а как там было, ну, в твоем сне?

— Если говорить коротко, то это были худшие годы моей жизни, но... давай я буду последовательным и начну рассказ с этого курса.

— Разумеется, Гарри. Тем более, что ты не отделаешься кратким пересказом. Мне будут нужны подробности.

— Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, — Гарри сложил руки перед грудью и поклонился, шутливо изобразив джинна из «Сказок тысячи и одной ночи». — Впрочем, ладно. Продолжаю. Сон мой начался с объявления о Турнире, сделанного Дамблдором. Знаешь, когда, там, во сне, он рассказал о возрастном ограничении, у меня как будто гора с плеч свалилась. Я подумал, что хотя бы один год нашей учёбы пройдет спокойно. А в остальном все было так же как и в настоящем. Народ возбудился, Рон ушел в свои мечты. Мы с тобой спокойно учились.

— Но, всё полетело в тартарары, когда тебя выбрали четвертым чемпионом? — уточнила Грэйнджер.

— Именно так, Гермиона, именно так.

— А если вспомнить второй курс и присвоенный тогда тебе титул наследника Слизерина, то получается, что тебе почти никто не поверил? Вот, же, — Гермиона уже готова была «взорваться», но Гарри прервал её так и не успевшую начаться речь.

— Тише, тише, Гермиона. Придержи коней. Тем более, что дальше поводов повозмущаться будет больше.

Так они и продолжили. Гарри рассказывал, а Гермиона периодически пыталась начать возмущаться. Поттер её успокаивал и дальше посвящал её в подробности увиденных во сне событий. Он рассказывал про травлю со стороны трёх факультетов и Риты Скиттер. И о том, что доставалось не только Гарри, но и самой Гермионе. А ещё о том, как проходили этапы Турнира и подготовка к ним. О Рождественском бале и скандале или, скорее истерике, которую закатил Рон. О вдруг возникшей дружбе Гермионы и Крама, от которой Гарри настоятельно порекомендовал ей воздержаться. О возмутительном вмешательстве в их личную жизнь Молли Уизли. О том, что произошло на заключительном этапе и возрождении Волдеморта. Закончил он тем, что Фадж ему не поверил. Не захотел, а может быть просто счел политически нецелесообразным. И ещё о том куда Гарри подевал призовую тысячу.

Их разговор продлился до самого вечера. Гарри рассказал о том, что с ними происходило на пятом и шестом курсах и далее. Само собой, они прерывались, чтобы прогуляться вдоль озера, на приёмы пищи и тому подобное. Было видно, что очень часто Гермионе хотелось прервать рассказ Поттера и начать, как говорится, «выпускать пар». Но, Грэйнджер держалась. И даже наоборот, помогала Гарри своими своевременными вопросами не утратить нить повествования.

И, только когда Гарри закончил свой рассказ, Гермиона, как говорится, сорвалась с нарезки. Объектом, на который она выплеснула свои раздражение и злость, оказался каменный валун. Никто не знал когда и какими силами его занесло на берег озера. Но именно в него полетели самые убойные заклинания, которые она успела к тому времени изучить. Гермиона колдовала, валун разрушался, а Гарри, глядя на это, думал, что Гермиону лучше не злить.

Наконец, она успокоилась, валун был разрушен и Гарри смог приступить к его восстановлению.

— Что мы будем делать дальше, Гарри? — последовал её закономерный вопрос.

— Ну, прямо сейчас, Гермиона, мы с тобой возьмёмся за руки и помчимся в нашу башню. Времени-то уже ого-го сколько натикало. А, если вообще, то будем заниматься планированием.

Закончив восстанавливать разрушенное Поттер и Грэйнджер быстро, почти бегом, отправились в Гриффиндорскую башню. Не было у них желания нарываться на Филча и слушать его бурчание. Или получать отработки. Но, самое главное, что у них не было на это времени. Они оба прекрасно понимали, что вчера был выигран только первый бой и теперь им предстояло хорошо подготовиться, чтобы, свести битву хотя-бы вничью.