Гордиев узел (гет)

Утро началось с головной боли. Раздражало абсолютно все: солнечный луч, пробравшийся сквозь щель в пологе, шутливая перебранка проснувшихся друзей, собственное слишком громкое дыхание... Хотелось тишины и покоя, хотелось засунуть голову под подушку и спать... дня три, как минимум. Но этим мечтам не дано было осуществиться.

— Гарри, дружище, подъем! — Рон с громким криком — чересчур громким! — отдернул полог.

Яркое осеннее солнце больно резануло по глазам, и Поттер глухо застонал, сворачиваясь клубком и натягивая одеяло на голову.

— Эй, ты чего? — Рон разом растерял весь свой оптимизм и теперь нерешительно топтался у кровати, не зная, что предпринять. — Что случилось-то?

— Позови Мио, — сдавленно попросил Гарри, не вылезая из своего кокона.

Слышно было, как Рон тихо чертыхнулся и убежал. Негромко стукнула дверь спальни — соседи по комнате тоже решили ретироваться без выяснения обстоятельств.

Гарри вздохнул. Опять... Ситуация повторялась в точности, только в прошлый раз он все же нашел в себе силы выползти в гостиную, где его и нашла Гермиона. Гарри так и не понял, как она привела его в порядок и что для этого сделала. Но ощущения от прикосновений прохладных ладоней к вискам не забылись. Позже Гермиона объяснила, что его состояние — это откат в результате перерасхода магии, а также попыталась объяснить свои действия, говорила что-то об энергетическом массаже... В чем заключалась его суть, Гарри не вникал — главное, что помогло, остальное в тот момент казалось неважным, а потом и вовсе не до того было.

В тишине послышались легкие шаги, затем шорох задергиваемого полога. Немного прогнулась кровать — Гермиона села рядом и принялась выпутывать его из одеяла. Гарри с усилием перевернулся на спину, по-прежнему не открывая глаз. Прохладные ладони легли на виски, легко погладили, едва заметно, почти не касаясь, прошлись по лбу, спустились на затылок, побуждая немного приподнять голову. С трудом, но Гарри поднялся на локтях, давая девушке больший простор для манипуляций. Держать голову на весу было тяжело, но это с лихвой окупалось результатом. Ощущение от прикосновения ладоней исчезло, но Гарри чувствовал распространяющееся от них тепло. Кончики волос слегка наэлектризовались, а потом все закончилось.

Шумным вздохом выразив охватившее его облегчение, Поттер откинулся на подушку и, наконец, открыл глаза. Гермиона сидела рядом и, слегка морщась, встряхивала кистями рук. Зарывшись пальцами в волосы, Гарри почесал зудящую кожу и виновато произнес:

— Извини... Тебе снова досталось?

— Да уж, горазд ты током биться... — она снова поморщилась. — Как себя чувствуешь?

— Нормально. Голова, по крайней мере, больше не болит. У тебя волшебные руки.

— Я ведь уже объясняла — магии в моих действиях нет. Просто концентрация и желание помочь.

— Тем ценней это для меня, — Гарри взял руки Гермионы в свои и поцеловал голубоватые венки на запястьях. — Спасибо.

— Не за что. А теперь поторопись, если не хочешь пропустить завтрак. Ждем тебя в гостиной, — с этими словами она отдернула полог и вышла.

* * *

За обедом Гарри все еще чувствовал себя немного вялым. Нет, голова не болела, но усталость не проходила, и очень хотелось спать. Аппетита не было. Зевнув в кулак, он поковырялся в тарелке и отложил вилку. Гермиона взглянула на него и только покачала головой.

Из полусонного состояния Гарри выдернуло легкое прикосновение к локтю. Посмотрев вниз, он увидел домового эльфа в чистом полотенце с эмблемой в виде герба Хогвартса на груди. Эльф приложил к губам длинный палец и, дождавшись утвердительного кивка, протянул небольшой конверт из плотного пергамента и бесшумно исчез. В записке значилось следующее:

«Мистер Поттер,

жду вас в кабинете ЗОТИ сегодня в 19.00.

С.С.»

Гарри вздрогнул и перевел взгляд на учительский стол. Снейпа опять — или уже? — не было. Зато Дамблдор вполне предсказуемо снова на него смотрел, и было в этом взгляде нечто такое, словно директор узнал о нем что-то, и теперь это что-то сосредоточенно высматривает. А вдруг?.. Внезапная догадка пронзила насквозь, руки сами сжались в кулаки, сминая и записку, и конверт. С пронзительной ясностью Гарри понял, что если Дамблдор узнал о вчерашнем происшествии на уроке Защиты, то более или менее спокойной жизни пришел конец. Это ж с него теперь вообще не слезут! Он поморщился. Опять начнется: «Гарри, мальчик мой, ты же должен понимать...» Гарри так явно представил себе, как директор произносит эти слова, что его аж передернуло.

— Что-то случилось? — Рон слегка потряс его за плечо, возвращая в реальный мир.

— Да... Нет... Не знаю. Пока ничего, надеюсь, — Гарри глубоко вздохнул и задумчиво повторил еще раз, больше для себя, чем для Рона: — Надеюсь, что ничего...

Он сунул записку в карман и постарался расслабиться, справедливо рассудив, что решать проблемы нужно по мере их поступления. Ничего ведь не изменится от того, что он будет дергаться и переживать, следовательно — и нечего разводить панику заранее.

Придя к такому выводу, он уже спокойно встретил вопросительный взгляд Гермионы и даже нашел в себе силы ободряюще ей улыбнуться.

* * *

Гермиона тоже молча улыбнулась Гарри. Она не стала его ни о чем расспрашивать — захочет, сам расскажет. Но она ясно почувствовала его беспокойство. Собственно говоря, ее тоже со вчерашнего дня одолевали самые разные мысли.

После урока ЗОТИ Гермиона подумала о том, что Гарри, скорее всего, даже не подозревает, насколько сильнее он стал. Невербальные беспалочковые «Фините Инкантатем» и «Экспеллиармус» — это уже совершенно не то, что мебель поломать во время спонтанного выброса. Гарри подсознательно начал контролировать свою магию, и хоть это по-прежнему отнимало много сил, прогресс был очевиден.

А еще за ужином Гермиона обратила внимание на возросший интерес директора. Почему-то это ее успокоило. Появилась мысль — уж кто-кто, а Дамблдор непременно поможет Гарри контролировать скачки его магии. Все-таки он считается самым сильным магом современности, и наверняка знает, как справляться с такими вот... всплесками.

Гермиона была уверена, что директор уже в курсе произошедшего, и та записка, которую Гарри так поспешно спрятал, была именно от него. Потому и не беспокоилась, когда вечером Гарри, пробормотав нечто невнятное, покинул факультетскую гостиную. Тем более, что Рон уговорил ее сыграть партию-другую в шахматы, мотивируя свою просьбу тем, что эта игра помогает развить логику и стратегическое мышление, что, в свою очередь, весьма актуально в условиях вновь развязанной войны.

Вопреки ожиданиям, она провела прекрасный вечер. Рон, изо всех сил старающийся наверстать упущенное за пять лет учебы, втянул ее в обсуждение недавно прочитанной им книги о создании пятого измерения как одного из разделов Высшей Трансфигурации, и даже высказал несколько весьма здравых суждений по этому поводу.

Легкое волнение из-за долгого отсутствия Гарри как-то само собой улеглось, и до его прихода время пролетело в неспешной беседе практически незаметно.

* * *

С затаенной внутренней дрожью Гарри остановился перед кабинетом. Мысли, одолевавшие его с самого обеда, вновь навалились всей тяжестью, не давая нормально дышать. Что ждало его за этой дверью? Как-то внезапно представился худший из вариантов — Дамблдор, распивающий неизменный чай в компании профессора Снейпа и встречающий его привычным, но оттого не менее надоевшим: «Гарри, мой мальчик...» Почему-то в это хотелось верить меньше всего. В глубине души теплилась слабая надежда на то, что отношения со Снейпом, вышедшие на новый уровень в прошлом году, не позволят последнему так его подставить.

Глубоко вздохнув и попытавшись успокоиться (в самом деле — что наперед гадать?), Гарри поднял руку и коротко постучал. Дверь открылась бесшумно и практически сразу.

— Добрый вечер, сэр, — Гарри, волнуясь, постарался как можно незаметнее вытереть вдруг взмокшие ладони о собственные брюки.

— Добрый вечер, — Снейп почему-то тяжело вздохнул и отступил в сторону, пропуская Гарри в кабинет. Затем взмахнул палочкой, накладывая на дверь запирающее и заглушающее заклятья.

Гарри только удивленно проследил за его манипуляциями, но промолчал. Профессор занял место за столом, жестом предложив присесть напротив.

— Я хотел поговорить с тобой о том, что произошло здесь вчера, — начал он. — Скажи, как давно начались подобные всплески?

— Откуда вы...

— Как я узнал, что это не впервые? Все очень просто, Поттер. При первичном стихийном выбросе — я не говорю о тех случаях, когда таковое случается с маленькими детьми — ни один волшебник не способен контролировать свою силу. Магия вырывается бесконтрольно и вполне способна разрушить все в радиусе нескольких метров. В данном случае ты направил поток на конкретную цель, и у тебя, как ни странно, все получилось. Так что я повторю свой вопрос — как долго это продолжается?

— Первый раз был за два дня до летних каникул.

— Что?!

Гарри вздрогнул и сжался, опуская голову. Уже очень давно он не слышал подобных интонаций от своего учителя.

— Кто еще об этом знает? — быстро и словно сквозь зубы спросил Снейп.

Все еще не решаясь посмотреть профессору в глаза, Гарри ответил:

— Только Рон с Гермионой.

До этого момента он и не предполагал, что можно кричать вот так, почти шепотом. Дядя Вернон всегда орал на него, багровея лицом, тетя Петуния визжала так, что закладывало уши, но к подобным проявлениям недовольства можно было если не привыкнуть, то хотя бы притерпеться. А сейчас Гарри сильно захотелось стать мышью и спрятаться под ближайший шкаф, потому что такого бешенства в обычно спокойном голосе профессора он не слышал никогда.

— Безответственный мальчишка! Да ты хоть понимаешь, что могло случиться? А если бы выброс произошел, пока ты был у родственников?

— Я контролировал... — попытался было вставить Гарри, но снова вжал голову в плечи, будучи остановленным уже полноценным рыком:

— Контролировал?! Да, зная тебя, о каком вообще контроле может идти речь?

Такой несправедливости Гарри уже не мог стерпеть. Он обиженно вскинулся и уже открыл рот, чтобы возразить, но был остановлен властным жестом:

— Ладно, — профессор как-то вдруг успокоился, и устало потер лоб кончиками пальцев. — Рассказывай. В подробностях: когда, сколько раз и при каких обстоятельствах. И как ты это, — он еле слышно хмыкнул, — «контролировал».

— Да рассказывать-то, собственно говоря, почти нечего, — Гарри расслабился и уселся поудобнее. — Первый раз подобное случилось после одного неприятного разговора с директором...

— Подожди-подожди, так это твоими усилиями ползамка пятнадцать минут трясло? — похоже, Снейп был действительно заинтересован, судя по тому, как он взглянул на Гарри.

— Ну, так уж и ползамка... — Поттер даже смутился немного. — А как вы узнали?

— У меня свои источники, — профессор снова тихонько хмыкнул. — Продолжай.

— Еще три или четыре раза повторялось, пока я был у Дурслей, пару раз в доме на Гриммо, один раз в поезде, и один — тем же вечером за ужином, — четко отрапортовал Гарри. — В основном, причиной было сильное раздражение или злость... — ему показалось, или Снейп и в самом деле фыркнул насмешливо? Решив не обращать на это внимания, он продолжил: — Ну, а по поводу контроля... По правде говоря, очень пригодились уроки окклюменции. Очищение сознания, как оказалось, здорово помогает обуздать эмоции, — Гарри позволил себе улыбнуться.

— Ну надо же, Поттер, а ты не так безнадежен, каким стараешься выглядеть!

— В последнее время у меня был хороший учитель.

— Не подхалимничай. От серьезного разговора тебя это все равно не спасет, — профессор помассировал переносицу, чуть прикрыв глаза. — А если бы твоя беспечность привела к чьей-то смерти? Захотелось испытать на себе судьбу собственного крестного?.. Нет? То-то же. Я уж не говорю о том, что если бы ты не сдержался, охранные чары на штабе могли рухнуть в одночасье. К чему это привело бы, тебе, надеюсь, объяснять не надо? — Гарри побледнел и покачал головой. Снейп вздохнул. — Почему ты не рассказал мне еще в тот день, когда я забирал тебя из Литтл-Уингинга?

— Если помните, профессор, меня в то время гораздо больше волновали другие вопросы, — «...а на один из них я так до сих пор и не получил ответа». Да и сейчас, по всей видимости, был не лучший момент, чтобы переспрашивать, так что Гарри просто пожал плечами и продолжил: — И я вас так и не видел потом до конца лета.

— Но директор-то появлялся регулярно! Почему же он до сих пор не в курсе?

— А сейчас... — Гарри напрягся, — сейчас он... все еще не в курсе? — дождавшись утвердительного кивка, сопровождаемого удивленно-вопросительным взглядом, он облегченно вздохнул. — Я обязательно расскажу, только как-нибудь в другой раз. Это долгая история.

— Ловлю на слове, — профессор встал со своего места, обошел стол и остановился напротив Гарри, сложив руки на груди. — Как я понимаю, ты очень хочешь, чтобы Дамблдор и в дальнейшем продолжал пребывать в неведении относительно твоей возросшей силы?

— Именно, — Гарри решительно кивнул и посмотрел Снейпу прямо в глаза. Тот, в свою очередь, с минуту неотрывно смотрел на Гарри, словно искал в его взгляде подтверждение его словам. Наконец, он тоже кивнул в ответ:

— Причины?

— Если позволите, тоже немного позже, профессор.

— Ну-ну, Поттер... — Снейп неопределенно покачал головой, подошел к шкафу, взмахом палочки снял с него запирающие чары и, перебирая стоящие там фолианты, уже совсем другим тоном продолжил: — Однако позвал я тебя сегодня не за этим. Я хочу предложить тебе несколько дополнительных уроков. Тебе просто необходимо научиться управлять своей силой, — он выглянул из-за дверцы и внимательно посмотрел на Гарри. — Как ты мог заметить, я тоже владею подобным видом магии, и у меня есть все основания полагать, что я смогу научить тебя тому немногому, что знаю и умею сам. При условии, конечно, что ты проявишь такое же похвальное рвение, как и при изучении окклюменции.

Профессор запер шкаф, подошел к столу и с негромким стуком положил на него не очень толстую книгу в коричневом кожаном переплете с серебряными уголками. Затем он небрежным взмахом руки пролевитировал свой стул, поставил его напротив Гарри и уселся, закинув ногу на ногу и сложив руки на колене.

— Ну, что опять, Поттер? — Снейп снова потер переносицу и откинулся на спинку стула. — Что ты на меня так смотришь?

— Сэр... вы, правда, будете меня учить? — в голосе Гарри явно слышалось неподдельное удивление.

— О, Мерлин. Поттер, даже ты за столько лет мог бы уже запомнить, что я никогда не обещаю того, что не собираюсь выполнять.

— Простите, сэр...

Снейп нетерпеливо взмахнул рукой и продолжил:

— Если это все, хотелось бы перейти к основной теме нашей беседы. Как ты знаешь, в наше время беспалочковую магию не применяют в повседневной жизни. Считается, что это слишком энергозатратно и отнимает много сил. Действительно, рядовому волшебнику не под силу справиться даже с банальным Люмосом. Но так было не всегда. Еще лет триста назад процент магов, колдующих без палочки, был на несколько порядков выше, чем сейчас, когда этим видом волшебства владеют лишь единицы. Не возьмусь судить, но, возможно, именно поэтому тех, кто помнит, как научиться справляться со своей магией, почти не осталось, как и книг, где об этом можно прочесть. Вот это, — Снейп потянулся к столу и взял с него книгу, — единственный в Англии экземпляр. Я не буду выставлять конкретных сроков, но прочитать ее ты должен. Позже мы обсудим то, что тебе будет неясно.

Гарри взял в руки книгу. Она не выглядела слишком старой, хотя кто знает, может, в этом тоже было скрыто какое-то волшебство. Однако серебряное тиснение букв на обложке почти стерлось, и он с трудом разобрал название: «Магия без проводников. Скрытые резервы вашей силы». Автор указан не был. Гарри перелистал несколько страниц. Текст был выписан странной вязью, которая прямо на глазах превращалась во вполне читабельные английские буквы.

— Теперь другой вопрос, — голос Снейпа прервал его раздумья, и Поттер захлопнул книгу и поднял голову. — Меня интересует твое самочувствие после выбросов.

Гарри замялся. Ну не любил он жаловаться, а сейчас от него требовали откровенности в подобном вопросе.

— Поттер, я не собираюсь вытаскивать из тебя каждое слово клещами. Не тяни, рассказывай.

— Ну... общая слабость, а еще очень сильно болит голова.

— А сегодня?

— То же самое.

— И как ты с этим справился? — профессор подцепил его за подбородок двумя пальцами и заглянул в лицо. Гарри поспешно отвернулся. Он знал, что там можно увидеть: серые тени под глазами и меленькая сеточка лопнувших сосудов на радужке. Если бы не Мио, было бы гораздо хуже.

— Собственно, по-настоящему плохо было лишь два раза: тогда, перед каникулами, и сегодня. В обоих случаях мне помогла Гермиона.

— Интересно, как? У нее под рукой было восстанавливающее зелье?

— Нет, профессор. Она справилась без применения магии. Я не очень понял, не до того было... Вроде это был энергетический массаж.

— Хм... У мисс Грейнджер, определенно, мозги на месте, в отличие от некоторых, — Гарри поймал косой взгляд в свою сторону. — Да будет тебе известно, в отсутствие зелий то, что сделала она, — единственно верный способ избавиться, по крайней мере, от одного симптома отката — головной боли. Ведь слабость никуда не делась, верно? — Гарри кивнул, и Снейп продолжил: — Сомневаюсь, что твоя подруга действовала осознанно, но, тем не менее, — тут профессор едва заметно улыбнулся, — десять баллов Гриффиндору за сообразительность. И прекрати так на меня смотреть! Лучше скажи: что чувствуешь сейчас?

Гарри кашлянул, пряча улыбку.

— Спать очень хочется.

— Это не удивительно, — Снейп встал, подошел к столу и выдвинул один из ящиков. Поставил на стол флакон из темного стекла: — Вот. Модифицированное восстанавливающее зелье. Надеюсь на твое благоразумие, Поттер, — принимать только после сильных выбросов и не более десяти капель на стакан воды. Ясно?

— Да, сэр.

— Сейчас можешь идти.

— А...

— Практических занятий не будет. Пока не восстановишься полностью. Придешь через неделю в это же время.

Гарри спрятал флакон в карман мантии и направился к двери.

— И еще, — профессор придержал его за плечо. — Постарайся сохранить в тайне причину твоего пребывания здесь. Даже от друзей. Как ни прискорбно это признавать, но наш директор — большой любитель применять легиллименцию к ничего не подозревающим ученикам. И если ты худо-бедно еще можешь держать блок, то я сильно сомневаюсь, что на это способны мисс Грейнджер и мистер Уизли. Поэтому будет лучше, если ты скажешь им, к примеру, что возобновил занятия окклюменцией. Это, по крайней мере, никого не насторожит.

— Хорошо, профессор. Спасибо.

Снейп взмахнул палочкой, снимая чары с двери, и Гарри вышел в коридор.

— Доброй ночи, сэр.

— Доброй ночи.

Дверь бесшумно закрылась, а Поттер поспешил в гостиную.

Ему было о чем подумать. Вот интересно, сколько раз ему залезали в голову без его ведома, пока он не научился постоянно держать щит? И кстати, нужно бы проверить свою ментальную защиту, а то что-то он расслабился в последнее время.

Но директор-то каков! Даже Снейп, как бы он ни относился к Гарри, не позволял себе применять к нему легиллименцию бесконтрольно. Гарри и сам не знал, откуда взялась подобная уверенность, он просто чувствовал, что было так, и не иначе. А этот... светлый маг! Поттер скривился, словно уксуса глотнул. Какие же еще методы имеются в запасе у старого манипулятора? Пусть и поздно, однако Гарри начал понимать, что его жизнью играли все эти годы, умело направляя в правильное русло, вовремя надавливая на нужные точки и играя на чувствах. А это постоянное: «Ты должен...»

Он резко одернул себя. Хватит! Одна истерика по поводу его мнимых «долгов» уже была — вон, Снейп до сих пор помнит, хоть и знает об этом только косвенно... Надо же, свои осведомители, — еле слышный хмык, — кто же, кроме Кровавого Барона. Этот мрачный призрак слизеринского факультета никогда, ни при каких обстоятельствах не контактировал ни с одной живой душой в Хогвартсе. А вот с нелюдимым Мастером зелий, поди ж ты, общался вполне нормально. Гарри случайно узнал об этом, когда как-то раз пришел на занятие окклюменцией немного раньше обычного и застал этих двоих мирно обсуждающими какую-то статью из «Зельеварения сегодня». Правда, Кровавый Барон тут же удалился, с достоинством просочившись сквозь ближайшую стену, но напоследок бросил на Гарри непонятный взгляд: с хитринкой, а-ля «я-знаю-о-тебе-то-о-чем-ты-сам-даже-не-подозреваешь». Гарри удивился, но ведь не спрашивать же... Да и на сказали бы ему ничего — Барон ведь тоже был слизеринцем, а представители этого факультета хорошо хранят свои секреты. Даже, пожалуй, слишком хорошо...

Поттер остановился, не дойдя до портрета Полной Дамы одного лестничного пролета. С силой потер лицо ладонями, словно сгоняя с него неприличествующее гриффиндорцу мрачное выражение, и замер, вслушиваясь в настороженную тишину пустынных ввиду близкого отбоя коридоров.

Ночью Хогвартс жил своей жизнью. Уж кому, как не Гарри, было знать об этом! В темное время суток замок, казалось, сам замирал и незаметно прислушивался к копошащейся в нем жизни. Мелкие и не очень, двуногие, четырехлапые и совсем без каких-либо конечностей — все они были одинаково неинтересны старому замку. Только и того, что наблюдением за ними можно было разнообразить уныло тянущееся время...

Приложив ладони к холодному камню стены, Гарри вслушивался в этот шепот. Как всегда в такие моменты, он словно выпадал из реальности и уже совершенно не понимал, настоящим был этот призрачный голос или же это очередной плод его разыгравшегося воображения.

Звучно пробил колокол. Гарри бегом преодолел оставшиеся ступеньки и, назвав пароль Полной Даме, вошел в гостиную. Здесь уже почти никого не было, только несколько семикурсников за столом в углу дописывали домашние задания, да Рон с Гермионой разговаривали в креслах у камина. При его появлении друзья синхронно повернулись и приглашающе замахали руками.

— Тебя так долго не было! — Гермиона пересела на подлокотник кресла, в котором устроился Гарри.

Он расслабился и откинулся на спинку. Усталость, казалось, сковала каждую мышцу, и Поттер с благодарностью вспомнил Снейпа, снабдившего его восстанавливающим зельем. По вискам, слегка массируя, пробежались прохладные пальцы, от чего захотелось замурлыкать, словно большой кот. Гарри перехватил тонкое запястье и с благодарностью поцеловал девичью ладонь.

— Что сказал Дамблдор?

Удивленно моргнув, Гарри ответил:

— Я не был у него.

— Но записка...

— Меня вызывал профессор Снейп. Он назначил дополнительные занятия окклюменцией.

— Снейп захотел тебя учить? Сам? — в голосе Рона звучало неподдельное удивление.

— Ну... не думаю, что это было его желание, — Гарри говорил медленно, подбирая слова. Как бы он ни доверял своим друзьям, но их слабые познания в защите сознания были очевидным фактом, а позволить директору узнать его тайны он не мог. Потому надо было как-то выкручиваться. — Думаю, это Дамблдор приказал, как и в прошлом году.

— Однако я все равно не понимаю, — Гермиона нахмурилась. — Тебе сейчас нужна не окклюменция, а реальная помощь, чтобы справиться с выбросами. Как эти занятия могут помочь?

— А как, ты думаешь, я справлялся полтора месяца у Дурслей? Очищение сознания здорово помогает усмирить негативные эмоции. В противном случае меня давно уже упекли бы в Азкабан за непредумышленное убийство собственных родственников, — Гарри немного помолчал, а затем, желая побыстрее закончить этот разговор, проговорил просительным тоном: — Идемте уже спать, а? Я устал сегодня, как собака...

Уже лежа в постели за задернутым пологом, он перебирал в уме последний разговор у камина, вспоминая, не сказал ли чего лишнего, и не мог отделаться от мысли, что нечто незначительное, но важное для него лично, он все-таки упустил. И только позже, уже на грани сна и яви, четкая картинка всплыла перед его глазами — Рон, непривычно молчаливый этим вечером, провожает взглядом поднимающуюся в спальню девочек Гермиону. И странное выражение на всегда открытом лице, исчезнувшее, впрочем, так быстро, что Гарри даже подумал — показалось... или все-таки нет?