Четверть после полуночи (гет)

"...к рассудку, который обсуждает и решает..." — Мольер.

— Спасибо, — первое, что я слышу, едва переступив порог темницы.

— Пусти ты меня сразу, я бы имела удовольствие слышать твою благодарность на несколько дней дольше, — иронично замечаю я.

— Нет, — качает головой Бог Обмана, смотря при этом и смущённо, и признательно одновременно. – Здесь была Фригга.

— О, — вырывается у меня. – Не за что, хотя бы потому что это не я.

Локи хмурится, и как только младший наследник понимает, кто нагло нарушил приказ Всеотца, на лице не остаётся ни следа мелькнувшего было тепла. Кривит губы в ядовитой ухмылке и скрещивает руки на груди.

— Тор, — констатирует он.

— Секундой ранее ты был так искренне благодарен, что я вряд ли удержусь – покажу ему мыслеобраз, — шпилька безобидная, но сегодня мне не хочется с ним ссориться.

— А как же врачебная тайна? – так же беззлобно интересуется он, и я почти рада нашему хрупкому перемирию.

— Факт её нарушения вряд ли получится доказать, — пожимаю плечами и захожу в камеру. – Как себя чувствуешь?

Выглядит он так, словно и не было подле него никакого Тессеракта, и только вдохнув воздух внутри клетки понимаю, отчего забегали мурашки по спине на самом подходе к подземелью.

Этот Локи был совсем не тем, что, закованный в цепи, пару недель назад прошёл с Тором по Радужному Мосту. Ничего общего.

Этот Локи казался олицетворением силы. Она волнами исходила от него.

— Великолепно, — фыркает он, смотря на меня сверху вниз и я понимаю, что сейчас моя врачебная забота будет по меньшей мере неуместна, а по большей – для Бога унизительна. Но если я правильно разгадала его взгляд…

Обхожу его со спины, приспускаю просторную рубашку, чтобы осмотреть уже, должно быть, зарубцевавшуюся ранку, и с приятным изумлением не нахожу на месте разреза даже покраснения – кожа ровная, гладкая, будто и не было там никогда осколка.

— Полагаю, в услугах целителя я более не нуждаюсь, — замечает он, чуть повернувшись.

— Как того пожелаешь, — безмятежно отзываюсь я, поправляя рубашку.

— Однако, — поворачивается, жестом указывает мне на кресло, а сам садится на кушетку, – теперь меня грызёт совсем иной зверь.

— Неужто совесть? – не слишком надеясь на успех, спрашиваю я.

— Отнюдь. Любопытство.

— Вчера ты не удовлетворил моё, — парирую я.

— Вчерашнюю процедуру вполне можно считать вмешательством в личное пространство, потому сейчас… мой черёд.

Закатываю глаза и, закинув ногу на ногу, прислоняюсь к спинке кресла. Вопросительно приподнимаю брови и жду вопроса щекотливого, а слышу всё тот же. Заданный им во вторую нашу встречу.

— Почему ты сказала «нет»?

Невесело улыбаюсь и принимаюсь разглядывать собственные ногти.

— Ты сам знаешь, что родители договорились о нашем с ним браке, когда мы были детьми.

— Не они первые – не они последние.

— Но я его не люблю, — причина мне самой кажется более чем весомой и пояснений не требующей, но Бог Обмана ответ ответом не считает.

— Это неубедительный аргумент, — роняет он.

— Что же кажется убедительным тебе? – не могу удержаться от сарказма, и тут же жалею о заданном вопросе, в который раз забыв о его способности видеть меня насквозь.

— Ты расчётлива, — негромко, но твёрдо поясняет Локи. – Он партия выгодная, надёжная. Вы в хороших отношениях, он недурён собой и до беспамятства в тебя влюблён. Лучший вариант из всех возможных, ты это понимаешь, и не считаешь, что браку всегда сопутствует любовь. Поэтому ты либо знаешь, какого это, быть любимой, либо надеешься в скором времени узнать, либо уже кого-то любишь, — безжалостно заканчивает он.

Отвожу взгляд и задерживаю дыхание.

— И поскольку ждать ты категорически не умеешь…

— А по-моему, я терпелива, — перебиваю я и смело встречаю его взгляд. – Почему ты не бежал?

— В цепях и наморднике не особенно побегаешь, — пытается отшутиться он.

— Ох, брось! Читаури взяли тебя на крючок, но Мидгард последнее место, куда следовало соваться, и ты это знаешь. Ты мог напасть на любой другой мир, о падении которого Тор и не узнал бы никогда, найти там целителя и избавиться от осколка, но сунулся туда, где поражение ждало тебя в любом случае. Ты сам сдался в руки Тора. Ответь мне, почему?

Локи смотрел на меня как смотрит укротитель на тигра, словно оценивая, достаточно ли я присмирела, дабы засунуть мне руку в пасть, но когда он достаёт из-под рубашки медальон, становится ясно, что роли я перепутала.

Он смотрел на меня как тигр на несмышлёного дрессировщика. Оценивая, достаточно ли я храбра, чтобы хотя бы провести рукой по загривку.

Смотрю на тонкую серебряную змейку, и следующие слова должны означать его поражение.

— И кто из нас терпелив?

Но означают ли?

«Раунд за вами, леди Сигюн», — эхом проносится у меня в голове чужой голос, и минутная стрелка опускается на пятнадцать минут после полуночи.